Глава II
СОСЕДКА ПО КАЮТЕ
20 июня. 11 час. 10 мин. утра.
Похоже, у меня может появиться соседка по каюте. Ее зовут Британи, и она ужасная задавака! Хэрри уже обзвонил пол-Флориды, подыскивая, к кому бы пристроить на время свою дочь. Но пока все напрасно.
Вот такой сюрприз! Появившись на яхте, Британи вручила отцу письмо. Оно было от ее матери. Она извинялась, что не смогла предупредить заранее, но ей понадобилось срочно вылететь во Францию (она не объясняла, почему). И, по ее мнению, будет замечательно, если Британи проведет немного времени вместе с отцом. Она также добавила, что, судя по отзывам Хэрри о его новой работе, это будет для Британи «отличным познавательным опытом».
Все это стало новостью для Британи. Она ничего не знала о «Дельфиньем мире». Мама сказала ей только, что ее ждет отдых на Багамах!
Прочтя письмо, Хэрри сказал, что его бывшая жена, по-видимому, думает, что он может подбросить на яхте свою дочку на Багамы в любой момент — нет проблем. Но, конечно же, это не так. Он находится на яхте, потому что это его работа. И хотя «Голубая мечта» будет заходить на Багамы, но это произойдет еще не скоро.
Мама и отец сказали, что, раз уж сложилась такая ситуация, один лишний пассажир на борту погоды не сделает и есть даже свободная койка в каюте. Погоды не сделает? Для них, может, и так, но это свободная койка случайно оказалась в моей каюте!
Хотя, конечно, они правы. Было бы просто ужасно, если бы Хэрри бросил нас в последний момент, чтобы присматривать за Британи. Лучше уж потерпеть несколько недель на борту эту избалованную богачку, чем откладывать все путешествие. Во всяком случае, я очень надеюсь, что придется терпеть всего несколько недель...
Только что услышала, как Хэрри приказал готовиться к отплытию. Вот и все. Он не нашел, куда пристроить Британи. Мы отправляемся, и Британи едет вместе с нами.
Джоди закрыла свой дневник, сунула его под подушку и побежала наверх, на палубу. Пресса и часть провожающих все еще оставались на месте, они кричали приветствия и свистели. А вот одноклассникам Джоди пришлось, распрощавшись, вернуться в школу, поскольку появление Британи задержало отплытие яхты.
Посмотрев на Британи, Джоди ощутила мгновенное чувство вины за то, что не хотелось брать ее с собой. Мама Британи солгала ей и бросила ее. И это было ужасно.
Джоди решила подойти к Британи и попытаться сделать так, чтобы та не чувствовала себя не в своей тарелке. Но, приблизившись, Джоди услышала, что Британи все еще пререкается с отцом.
— Почему ты не можешь отвезти меня на Багамы прямо сейчас? — в который раз спрашивала Британи, в то время как «Голубая мечта» осторожно пробиралась на малом ходу через лабиринт судов в гавани в открытое море.
Управление судном взял на себя Кэмерон Такер, чтобы дать возможность капитану поговорить с дочерью. Мэдди и Крейг стояли рядом с ним, ожидая команды поднять паруса.
Джоди решила не вмешиваться. Она так долго и с таким нетерпением ожидала этого дня, что сейчас ей хотелось только одного — наслаждаться моментом. Но невольно она слышала каждое слово этого неприятного разговора.
— Доктор Макгрэт сказал, что у вас гибкий график. И во Флориде-Киз вас ждут только через неделю — или даже позднее. Почему же тогда мы не можем поехать на Багамы прямо сейчас? Папочка, ну пожалуйста! Пожалуйста... — упрашивала Британи приторным, льстивым голосом.
— Британи, какой в этом смысл? Твоя мать в отъезде, а я не могу оставить яхту, чтобы быть с тобой. Я должен выполнять свои обязанности, что бы ни думали об этом ты или твоя мама, — ответил ее отец.
Он нервно переминался, отводил глаза, и было ясно, что ему очень неловко.
— Я буду жить в отеле. Ты же знаешь, у меня есть своя кредитная карточка. Мама возражать не станет. Я сама могу о себе позаботиться! — заявила Британи, гордо откинув назад свои длинные золотистые волосы.
— Не смеши. Тебе всего тринадцать, — отрезал Хэрри. Потом сделал глубокий вздох и заговорил спокойнее: — Я уверен, твоя мама того же мнения. Если бы она считала, что ты можешь сама о себе позаботиться, она бы не отправила тебя ко мне.
— И очень жаль, что отправила! — выкрикнула Британи.
«А уж как нам всем жаль!» — подумала Джоди. Ухватившись за поручень, она устремила взгляд на проходящий мимо катер, преследуемый стаей чаек.
Хэрри сдержался и не произнес вслух того, о чем, несомненно, подумал: что он целиком и полностью согласен с дочерью. Наоборот, он заговорил мягко, стараясь успокоить ее:
— Мне бы только хотелось, чтобы твоя мама была честна с нами обоими, когда...
— Со мной мама была честна! — прервала его Британи. — Она всегда говорит правду. Это ты врешь! Ты бы мог отвезти меня на Багамы — да, мог! И остаться там со мной. Не понимаю, почему ты не хочешь! Просто не хочешь, и все! Ты всегда со мной поступал ужасно!
Джоди показалось, что она вот-вот расплачется.
— Британи... — в голосе отца теперь звучала озабоченность.
— Оставь меня в покое!
Выкрикнув это, Британи бросилась по лестнице вниз.
Ее отец постоял несколько секунд, потом медленно двинулся в сторону Джоди. Было видно, что капитан, всегда такой спокойный и уверенный, очень расстроен. Только тут Хэрри заметил ее, и его обветренное лицо немного покраснело.
— Ты все слышала? — со вздохом спросил он.
Тоже покраснев, Джоди кивнула.
— Надеюсь, она образумится. Ее можно понять: неприятно чувствовать, что тебя подвели, в особенности если это твоя мама. Хотя большинство детей были бы счастливы провести лето в плавании на «Голубой мечте», как ты думаешь? — спросил он, как бы ища у нее поддержки.
— По-моему, лучше и не придумаешь, — вполне искренне ответила Джоди.
Все еще несколько сомневаясь, он кивнул.
— Я всегда надеялся, что моя дочь полюбит море, плавание. Мне хотелось научить ее этому, когда она была поменьше, но ее мать находила это бессмысленным.
Он опять вздохнул, тряхнул головой и ушел.
Джоди направилась к своим братьям, которые стояли, наклонившись через борт. Они были слишком заняты своим разговором, чтобы обратить внимание на ссору капитана с дочерью.
— Что вы там увидели? — спросила Джоди.
— Медуз! — хором выкрикнули оба.
Джоди посмотрела вниз на вспененную воду, где плавал «португальский кораблик», как розовый, украшенный гребнем футбольный мяч. Еще три экземпляра поменьше группкой болтались рядом. Вдруг Джоди заметила, что стало тихо: рокот двигателя прекратился.
— Приготовиться! — крикнул Кэм.
С хлопаньем и звуками, похожими на внезапный глубокий вдох, паруса наполнились ветром. Яхта пошла под парусом! Джоди прислушивалась к плеску волн о борт, ощущала горячие лучи солнца на своих голых руках. Она подставила лицо ветру, с наслаждением вдыхая свежий, соленый морской воздух и щурясь от яркого солнца.
Гавань с ее снующими туда-сюда судами уходила назад, и берег уже казался далеким-далеким. Джоди показалось, что она вступает в новый мир, где мелкие неприятности, вроде скверного нрава Британи, не имеют никакого значения. Она глубоко вздохнула. Океан начал уже оказывать свое колдовское действие. Если бы Британи поднялась на палубу, вместо того чтобы прятаться где-то внизу, она бы тоже это почувствовала. «У нее бы сразу поднялось настроение, и она перестала бы вредничать», — с оптимизмом подумала Джоди.
Она посмотрела, что делают остальные. Хэрри уже встал за руль, он выглядел куда спокойнее в роли капитана, чем в роли отца Британи. А отец Джоди что-то обсуждал с Мэдди, в то время как стоящий рядом Кэм смотрел на нее с мечтательным выражением лица.
Джина натирала лосьоном от солнечных ожогов веснушчатую физиономию Сина, Джимми стоял рядом в ожидании своей очереди. Близнецы пошли в отца — рыжеволосые, с бледной кожей, из чего следовало, что им нужно особенно остерегаться ожогов. «Хорошо, что мне повезло, и я унаследовала итальянскую смуглость своей матери», — подумала Джоди. Благодаря этому она не обгорает на солнце, а загорает.
На палубе находились все, кроме Мей Лин, Британи и доктора Джефферсона Тейлора. Джоди до сих пор еще не познакомилась с новым членом их команды. В суматохе из-за неожиданного прибытия Британи она совсем забыла о нем. «Интересно, где он сейчас», — подумала Джоди.
И в этот самый момент, словно отвечая на ее вопрос, из проема ведущей к каютам лестницы показалась розовая лысеющая голова. Она была похожа на голову черепахи, высовывающуюся из панциря. Опасливо оглядевшись, хозяин головы полностью вылез на палубу. Он был среднего возраста, толстоват и, казалось, немного запыхался, словно подняться на несколько ступенек было для него делом непривычным и слишком тяжелым. Глаза его прятались за темными очками. Он был одет в элегантную темно-синюю рубашку с короткими рукавами, белые брюки и дорогие летние туфли на толстой подошве.
— Доктор Тейлор! — окликнула его Джина. — Идите к нам! Не хотите ли воспользоваться лосьоном от загара?
Джефферсон Тейлор огляделся вокруг и, дотронувшись рукой до своей голой макушки, сказал:
— Пожалуй, мне сейчас пригодилась бы шляпа.
— Да, шляпа — это как раз то, что надо, если вы собираетесь долго пробыть на солнце, — сказала Джина. — Но вы можете сесть вон там, в тени, рядом с Джоди. Вы еще не познакомились с моими детьми? Это моя дочь Джоди, а это Син и Джимми.
Доктор Тейлор суховато кивнул:
— Приятно познакомиться с тобой, Джоди. И с вами... э-э... мальчики.
— Могу спорить, вы не сможете нас различить, — ухмыльнулся Джимми.
— Я споры не одобряю, — довольно чопорно ответил доктор Тейлор. — Однако я ученый, а главное в науке — это умение наблюдать, — он протер платком свои темные очки.
За ними оказалась пара карих глаз с на редкость длинными и густыми ресницами. Вытянув шею, он подался вперед, прямо к лицам близнецов, отчего Син отпрянул назад, но Джимми устоял и вопросительно уставился на него.
Доктор Тейлор просто несколько секунд смотрел на них молча и не мигая.
— Как я и предполагал, — объявил он, — имеются существенные различия в расположении веснушек. И если внимательно присмотреться, не составит труда отличить вас одного от другого. Хотя на расстоянии, разумеется, перепутать легко. Полагаю, поведенческие различия с практической точки зрения были бы более полезны.
— И что это значит? — поинтересовался Джимми.
— В данном случае рискну предположить, что ты, Син, более осторожен. А ты, Джимми, — сорвиголова!
Чтобы подчеркнуть сказанное, доктор Тейлор тыкал в них толстым указательным пальцем.
— Это вы точно подметили! — рассмеялась Джина.
Доктор Тейлор улыбнулся, вновь водрузил на нос свои темные очки.
— Разумеется. А теперь, с вашего позволения, пойду схожу за шляпой, — повернулся он, чтобы уйти.
Мальчики, разинув рты, смотрели ему вслед. Джоди, не в силах больше сдерживаться, захихикала.
— Различия в расположении веснушек, — пробормотала Джина и вновь рассмеялась. — Может, нам называть близнецов Пятнашка и Клякса?
Она привалилась к Джоди, и обе начали безудержно смеяться, в то время как мальчики хмуро смотрели на них.
Перегнувшись через борт, Джоди смотрела в казавшуюся бесконечной синюю морскую даль. Прошло уже два часа, как яхта вышла в открытое море, а ни одного дельфина Джоди пока не увидела. Она почувствовала усталость и разочарование.
Это казалось просто невероятным. Почти всегда, выходя в море с родителями, она видела дельфинов. Часто дельфины подплывали прямо к судну. Они не отличались робостью, и в прибрежных водах Флориды их было множество. Так куда же они все подевались?
— Знаешь поговорку про чайник, который не закипает, если на него смотреть?
Обернувшись, Джоди увидела маму — она сочувственно улыбалась. Джоди вздохнула.
— Ну да, так говорят, что он не закипает, но это неправда. Вода все равно закипит, когда достаточно нагреется, независимо от того, сколько людей на нее смотрят.
— О-о, это похоже на научное наблюдение, достойное доктора Джефферсона Тейлора! — темные глаза Джины Макгрэт искрились озорством.
Джоди невольно засмеялась.
— Но обидно! Я так долго ждала этого дня! И вот... — она пожала плечами, не находя слов, чтобы выразить свое разочарование.
Джоди видела, что мама поняла ее.
— Я знаю, милая, — сказала Джина. — Мы все чувствуем то же самое. К счастью, время у нас не ограничено, и мы можем ждать столько, сколько нужно, чтобы дельфины нашли нас. Удивительно, но я заметила: чем больше ты хочешь их увидеть, тем меньше шансов, что это случится. А как только подумаешь о чем-то другом, тут они и появляются. Так что советую тебе подумать о чем-то другом... К примеру, о небоскребах из сандвичей, которые сооружает сейчас Мей Лин на камбузе. Если мы не примемся за еду, у нас возникнут проблемы с хранением продуктов!
Стоило лишь маме упомянуть о сандвичах, как Джоди почувствовала, насколько она проголодалась.
— Что ж, можешь рассчитывать на мою помощь!
Джина тронула ее за плечо.
— Если ты и правда хочешь помочь, сходи скажи Британи, что пришло время ленча.
У Джоди вытянулось лицо.
— Сейчас, — уныло проговорила она.
Направляясь вниз, она испытывала некоторую тревогу. Наверное, Британи уже поостыла, но плохо, что она до сих пор сидит в каюте и дуется, вместо того чтобы выйти и попробовать подружиться со всеми.
Джоди постаралась, чтобы ее голос прозвучал бодро и весело, когда она влетела в каюту.
— Привет, Британи! Мама говорит...
— А стучать перед тем, как входишь, об этом тебе мама не говорила?
Британи сердито смотрела на нее с одной из коек.
— В дверь своей каюты — нет, — ответила Джоди, сдвинув брови.
— Ах вот как! Замечательно — у меня даже не будет отдельной каюты! — застонала Британи.
— Думаешь, я пришла в восторг, когда ты появилась?
Говоря это, Джоди заметила покрасневшие глаза Британи, ее распухший нос и поняла, что та, наверное, плакала. И почувствовала угрызения совести за то, что резко разговаривала с беднягой. Должно быть, это ужасно — знать, что ты никому не нужна.
— Я только хотела сказать тебе, что пора идти на ленч, — уже мягче проговорила Джоди. — Может, даже взять сандвичи на палубу. Вдруг, нам повезет, и мы увидим дельфинов.
— Что вы все без конца твердите о дельфинах? — фыркнула Британи.
— Разве твой отец не объяснил тебе? — удивилась Джоди.
Британи пожала плечами:
— О работе твоих родителей? Ну да, я знаю — они изучают дельфинов и намерены путешествовать по всему миру, встречаться с другими учеными, собирать вместе всю информацию и все такое прочее. Скука! Какое мне до этого дело? Той отец — моряк, но это не значит, что мне должно нравиться неделями сидеть этой посудине! — в ее голосе послышались близкие слезы.
— Справедливо, — вздохнула Джоди. — Но я люблю дельфинов потому, что они удивительные, а не только потому, что мои родители изучают их и тем зарабатывают на жизнь. Я тоже участник проекта «Дельфиний мир». И я больше года работала, чтобы этот проект стал реальностью, — горячо произнесла она, подавшись вперед. Ей очень хотелось, чтобы Британи поняла ее.
Но та опять лишь фыркнула:
— Ты рассуждаешь так по-детски. Уверена, ты младше меня.
— Мне двенадцать. Столько же лет было моему отцу, когда он начал изучать дельфинов, — словно оправдываясь, сказала Джоди. — Он говорит...
— Какая разница, что он говорит, — оборвала ее Британи, вставая. — Ты, кажется, что-то сказала про ленч. Умираю с голоду.
Грубость Британи больно ранила Джоди, но она постаралась не обращать на это внимания. Когда они вошли на камбуз, она представила Британи их кока:
— Мей Лин, наш кок и по совместительству главный механик.
— Сочетание довольно странное, — заметила Британи, насмешливо скривив губы.
— В Пекине я училась в техническом институте, — терпеливо начала объяснять Мей Лин. — Но когда я переехала в Америку, у меня не было денег, чтобы продолжить учебу. И английский я тогда знала ужасно, — добавила она, состроив гримасу. — Но теперь уже лучше, — улыбнулась она и принялась нарезать хлеб на одинаковые тонкие ломтики. — Сначала я устроилась поваром в гавани, там и познакомилась с Хэрри. Но я еще всегда помогала людям ремонтировать их машины, и когда об этом узнали, все в округе начали просить меня ремонтировать и их катера. Однажды Хэрри приехал в гавань и рассказал мне об этой работе. Я решила, что это будет интересно!
Мей Лин окинула взглядом гору намазанных маслом ломтиков хлеба.
— Какие сандвичи вы хотите? Тунец, сыр, ветчина или арахисовая паста и джем?
Казалось, мягкое обхождение Мей Лин несколько успокоило Британи. Она попросила сандвичи с тунцом и, поблагодарив девушку, даже чуть улыбнулась ей.
Джоди и Британи взяли свои сандвичи с тунцом и большие пластмассовые чашки, полные чая со льдом, и вышли на палубу. День был жарким и безветренным. Яхта, казалось, застыла на месте. Кэм стоял у руля со скучающим лицом.
— Ну как, дельфины появились? — спросила его Джоди.
— Не-а, — пожал широкими плечами загорелый красавец Кэм.
— А вы не пробовали постучать по борту? — спросила Джоди. Потом добавила для Британи: — Дельфинов привлекает звук, поэтому, если они что-то слышат поблизости, могут подплыть из любопытства, чтобы узнать, что за шум.
Кэм улыбнулся, блеснув ровными белоснежными зубами.
— Эти хитрые приемы я оставлю специалистам — тебе и твоим родителям. А меня Хэрри нанял только для того, чтобы помогать управлять яхтой, даже когда нет ни ветерка.
— А почему вы не запускаете двигатель? — спросила Британи.
— Зачем зря горючее тратить? — сказал Кэм. — Океан большой, а мы как будто никуда особенно не торопимся.
Британи нахмурилась:
— То есть как это мы никуда не торопимся?
— Это тебе Джоди, пожалуй, лучше меня объяснит, — ответил он.
Джоди почувствовала, как у нее засосало под ложечкой под возмущенным взглядом Британи. Она вспомнила, как утром Британи ссорилась с отцом, и ей не хотелось, чтобы все началось снова. Она попыталась сменить тему:
— Кэм, а вы разве не будете есть? Ленч готов.
— Не волнуйся, Джоди, спасибо. Мэди мне что-нибудь принесет, — подмигнул ей Кэм.
— Так что он хотел сказать, Джоди? — напомнила Британи.
— Только то, что мы не идем прямиком в какое-нибудь определенное место, — ответила Джоди. — Мы ищем дельфинов. И если найдем стаю дельфинов, то, наверное, некоторое время будем следовать за ними.
— А если не найдем? — Британи сердито глянула на Джоди, будто это она была виновата во всех ее неприятностях.
— Нет, обязательно найдем!
Высокие тоскливые крики заставили Джоди замолчать и посмотреть вверх. Она увидела в небе стаю чаек, перекликающихся друг с другом. Одна пролетела очень низко, так что Джоди пришлось пригнуться.
— Кажется, ты этой птичке не очень понравилась, — засмеялась Британи.
— Я думаю, она просит есть, — заметила Джоди.
И, оторвав кусочек хлеба, она подбросила его в воздух. И тут же над их головами завязался отчаянный птичий бой.
— Зря ты это сделала, — заметил Кэм. — Теперь они от нас ни за что не отстанут!
Три чайки сели в ряд на поручни яхты совсем близко от девочек. Повернув головы, вытянув шеи, они внимательно смотрели на Джоди и Британи жадными блестящими глазами. Еще несколько птиц на бреющем полете пролетели над яхтой.
Кэм сердито замахал на них руками.
— Кыш, кыш отсюда! Убирайтесь!
Чайки, сидевшие на борту, покинули свой насест, но их место немедленно заняли другие.
— Вы обе ешьте скорее, — посоветовал Кэм. — А то эти обжоры не отстанут, пока все до крошки не слопают.
— Пойду в каюту, — бросила Британи, направляясь вниз.
Ощущая себя по-дурацки, Джоди торопливо проглотила свой сандвич.
— Один с ветчиной на ржаном хлебе, с горчицей и маринованным огурцом, — пропела Мэдди, поднимаясь из трюма.
Как официантка из придорожного кафе, она держала на ладони высоко поднятой руки голубую пластиковую тарелку.
Джоди успела лишь открыть рот, чтобы предупредить ее о чайках, но было уже слишком поздно. Птица, сидевшая ближе всех, снялась со своего насеста и кинулась к сандвичу. Она схватила верхний кусок хлеба и, тяжело взмахивая крыльями, улетела. С яростными криками остальные бросились за ней в погоню, чтобы урвать свою долю.
Мэдди растерянно смотрела им вслед. И чуть не выронила тарелку.
— Да, об этом в нашей школе официанток нас не предупреждали! А что ты скажешь насчет открытого сандвича? — спросила она.
Кэм улыбнулся и, взяв у нее тарелку, осмотрел то, что осталось.
— Пойдет, если эти обжоры дадут мне возможность это съесть. Может, мне лучше пойти вниз поесть? Если вы, леди, согласитесь постоять вдвоем у руля.
— Ну, при такой скорости, думаю, я и одна справлюсь, — сказала Мэдди, вставая на его место.
Чайки вернулись и принялись кружить над яхтой, но, убедившись, что поживиться больше нечем, вскоре улетели.
Вторая половина дня тянулась медленно. Ничего не происходило. Джоди даже поймала себя на том, что начала зевать. Ее клонило в сон от жары и ничегонеделания, но усилием воли она заставила себя продолжить свою дельфинью вахту. К тому же мысли об очередной встрече с Британи заставляли ее оставаться на палубе, пока наконец Хэрри не объявил, что по причине штиля им следует спустить паруса и бросить якорь для ночевки.
Джоди была расстроена тем, что первый день наблюдений не увенчался успехом, но вскоре всех позвали обедать, и она, спустившись в кают-компанию, присоединилась к остальным.
Мей Лин приготовила тальятелле болоньезе — макароны по-болонски.
— В честь доктора Джины, — объявила она.
Крейг притворился обиженным:
— А как же ирландская ветвь семьи? Почему не чествуем ее?
На лице кока появилось смущение. Она явно не поняла, что он поддразнивает ее.
— О, дорогой Крейг! Пожалуйста, извините! Я понимаю, что такое итальянская кухня, но я не понимаю, что такое ирландская...
— Мей, я пошутил, — сжалился Крейг. — То, что ты приготовила, — просто восхитительно.
— Но я говорю серьезно, — сказала Мей. — Мне бы хотелось научиться готовить ирландские блюда.
— В таком случае тебе надо подобрать себе в учителя кого-то другого. Я способен только на то, чтобы разогреть что-нибудь в микроволновке, — улыбнулся Крейг.
— Против музыки никто не возражает? — спросил Хэрри, когда все наелись. Он порылся в своей коллекции аудиодисков, которая составляла большую часть его багажа. — Чтобы продолжить итальянскую тему сегодняшнего вечера, предлагаю «Травиату».
— Ой, папа, только не эти ужасные оперы! Там даже поют-то не по-английски! — простонала Британи.
— Чтобы наслаждаться музыкой, слова понимать не обязательно, — твердо заявил Хэрри.
Джоди замерла, не донеся вилку до рта. Слова капитана о музыке заставили ее кое-что вспомнить. Она знала, что дельфины обожают музыку. Это обнаружили еще древние греки. Однажды она прочла рассказ о том, как дельфины приплыли на звуки флейты. И весь последний год в школе она училась играть на блок-флейте — старомодном духовом инструменте, немного напоминающем флейту.
Все эти мысли вдруг объединились в одну блестящую идею, и ей захотелось поскорее проверить ее.
— Можно я пойду? — спросила она. Джина удивленно посмотрела на нее:
— Будет еще десерт.
— Да, я знаю, но мне хочется кое-что сделать, пока не стемнело, — ответила Джоди.
Она умоляюще посмотрела на маму, и та кивком отпустила ее.
Джоди бросилась в свою каюту, нашла среди вещей блок-флейту и поспешила на палубу.
Солнце уже село, но небо все еще оставалось светлым. Эти неопределенные голубоватые сумерки Джоди очень любила. Ей казалось, что в это время воздух больше всего похож на воду, когда можно представить себе, что ныряешь в него, только не вниз, а вверх, и летишь с такой же легкостью, как плывешь. Вдали от шума и искусственных огней суши атмосфера здесь была спокойной и мечтательной — именно здесь и именно в такой момент должны сбываться желания.
Скрестив ноги, Джоди устроилась поудобнее на носовой палубе и поднесла блок-флейту к губам. Она сыграла первую из выученных ею мелодий и устремила взгляд в морскую даль, ожидая ответа. Ничего. Тогда она попробовала «Зеленые рукава». Потом «Песню про небесный корабль». Опять ничего.
Наконец Джоди решила взяться за что-нибудь более серьезное — за одну из классических вещей, над которыми учитель рекомендовал ей работать во время поездки. Ей не хотелось спускаться за нотами, и она стала играть по памяти. И давалось ей это нелегко. Делая ошибку, она начинала все сначала, и так несколько раз. Она настолько сосредоточилась на музыке, что забыла даже, ради чего играет. Поглощенная мелодией, Джоди дошла до конца и замерла, вслушиваясь в тишину. Внезапно ее нарушил странный звук, похожий на скрип дверных петель.
Джоди затаила дыхание. Негромкий скрип повторился. Встав, Джоди наклонилась через правый борт яхты, напрягая зрение. К этому моменту день почти угас, и хотя ей показалось, что она видела темный силуэт в воде, полной уверенности не было, пока что-то большое не выпрыгнуло из воды. Тут она ясно увидела характерный дельфиний изгиб спины — и так близко, что можно было дотронуться рукой.
Дельфин ушел под воду, обдав ее ливнем соленых брызг. Джоди рассмеялась от восторга. Дельфин высунул голову из воды. Он словно улыбался ей. Джоди знала, что тут просто дело в форме носа и рта — у всех бутылконосых дельфинов-афалин такой вид, будто они улыбаются, даже когда они чем-то расстроены. Но все равно, она чувствовала, что этому дельфину весело. Ей невольно казалось, что он так же рад их встрече, как и она сама.
— Тебе понравилась музыка? — спросила она. — Я играла для тебя. Хочешь еще послушать?
Дельфин свистнул в ответ, за этим последовал ряд быстрых щелчков и хлопков.
— Ладно.
Джоди поднесла блок-флейту к губам и сыграла пассаж, минуту назад доставивший ей столько хлопот. На этот раз он вышел отлично.
Когда она закончила, на мгновение воцарилась тишина. Джоди посмотрела вниз, и ее глаза встретились с темным поблескивающим дельфиньим взглядом. От этого контакта она испытала шок. Она поняла, что дельфин полон такого же любопытства к ней, как и она к нему. Ее сердце быстро забилось от волнения.
Вдруг дельфин поплыл прочь от яхты, ныряя в волнах.
— Ох, не уплывай! — вскрикнула Джоди.
Но в тот же момент она вообразила, что ее новый друг вовсе не собирается покидать ее. Он стремительно подплыл снова, выражая свою радость скоростью и восторженными прыжками. Джоди захотелось сделать то же самое — прыгнуть в воду и поплыть вместе с ним.
— Джоди, мы тебя ждем. Ты что, не хочешь десерта?
Это была мама, стоящая в просвете люка.
— Мам, здесь дельфин! — взволнованно крикнула Джоди.
Ее опять обдало веером мелких брызг, когда он метнулся в сторону.
— Сейчас слишком темно — ничего не видно, — отозвалась Джина.
Затаив дыхание, Джоди ждала, не раздадутся ли знакомые звуки, но дельфин словно растворился в ночи.
— Джо, оставь это, пойдем. Дельфинов будем высматривать завтра, когда солнце взойдет, — твердо сказала мама.
— Сейчас приду, через минуту, — пообещала Джоди, и мама вернулась в каюту.
Джоди стояла одна на палубе, надеясь, что дельфин вернется. Но проходили секунда за секундой, а ее новый друг не появлялся. Не было слышно и его щелканья.
— Пожалуйста, возвращайся завтра, — прошептала она и, взволнованная и окрыленная, спустилась вниз.
20 июня, после отбоя.
Мои первые наблюдения!
1. Дельфин-афалина (Tursiops truncatus ).
Темно-серый, с более светлым брюхом. Без явных отметин или шрамов. Возраст неизвестен. (По мнению папы, очень молодой, старше четырех лет, потому что иначе он бы плавал в материнской группе, но меньше десяти.) Пол неизвестен (но мне кажется — это самец ).