Примерно каждые полгода в какой-нибудь газете появляется статья с заголовком вроде «Грубая ошибка терапевта. Наш семейный врач диагностировал у моей дочки простуду, а десять часов спустя ее доставили в отделение неотложной помощи с менингитом». Подобные истории до ужаса пугают всех родителей и всех врачей. А для врачей, у которых есть дети, это двойной кошмар.
Врачи боятся менингита, потому что эта болезнь, как правило, поражает преимущественно детей и молодежь и, если ее вовремя не заметить, пациент может умереть за считаные часы.
Горькая правда, скрывающаяся за броскими заголовками, заключается в том, что любого ребенка, пришедшего на прием к терапевту с первыми симптомами менингита, врач, скорее всего, отправит домой, диагностировав острую вирусную инфекцию и выписав парацетамол.
Ранние признаки менингита – это жар, сонливость и плохое общее самочувствие. Каждую неделю мы принимаем немало детей с подобными жалобами.
Сыпь и ригидность затылочных мышц – симптомы, напрямую указывающие на менингит, – проявляются гораздо позже, когда ребенок уже серьезно болен.
Я знаком с одним превосходным, опытным терапевтом, отправившим домой ребенка, у которого потом развился менингит. Ужасно, когда не удается своевременно поставить правильный диагноз, но это редко можно назвать грубой ошибкой. Единственное, что мы, терапевты, можем сделать для тысяч детей с насморком и жаром, которых принимаем каждый день, – это рассказать родителям, на какие тревожные симптомы следует обратить внимание и в каком случае необходимо повторно прийти на прием.
Сам я сталкивался с менингитом считаное число раз, и, слава богу, никогда в роли терапевта. Первый раз запомнился мне больше всего; я работал тогда в отделении неотложной помощи. Мужчина привез своего четырехлетнего ребенка в приемный покой. Я, мельком взглянув на малыша, сразу же вколол ему пенициллин и незамедлительно позвал педиатра. Хотя раньше мне не доводилось видеть больных менингитом, диагноз был очевиден. Ребенок выглядел чертовски плохо. Он был вялым и совершенно не интересовался происходящим вокруг. Не нужно быть гением, чтобы поставить верный диагноз. Ни один врач на свете не отправил бы этого малыша домой. Однако несколькими часами ранее, когда легкий жар и недомогание не мешали ребенку с удовольствием смотреть мультфильмы и играть с братом, было бы гораздо сложнее поставить правильный диагноз. Если бы ко мне привели ребенка в таком состоянии, я запросто мог бы отправить его домой и стать следующим врачом, которого пресса обвинила бы в «грубой ошибке».
Я люблю принимать детей и всегда стараюсь втиснуть их в свой загруженный график, если родители обеспокоены. Работа с детьми приносит мне особое удовольствие. Главное различие между взрослыми и маленькими пациентами в том, что у последних крайне редко возникают серьезные проблемы со здоровьем. С тех пор как я стал семейным врачом, я принял, пожалуй, более тысячи детей, и ни у одного из них не было чего-то достаточно серьезного, чтобы вызвать у меня беспокойство. Менингит – болезнь пугающая, но очень редкая. Я понимаю, что этот факт не утешает, когда у вашего ребенка жар и отвратительное самочувствие. Именно поэтому я охотно принимаю таких детей и успокаиваю их родителей. Сам будучи отцом, я прекрасно понимаю, как сильно можно переживать за маленького человечка, за которого несешь полную ответственность и которого бесконечно любишь. Мы, врачи, точно так же волнуемся, когда нашим детям нездоровится. Мне рассказывали о терапевте, которая направила своего сына к оториноларингологу, так как была убеждена, что у ребенка опухоль носовой полости. Как же ей было неловко, когда врач достал из ноздри ребенка огромную козявку – впечатляющего размера, но уж точно не представлявшую опасности для здоровья.
Некоторых детей приходится тщательно обследовать, прежде чем я смогу со спокойной совестью отправить их домой. Но в подавляющем большинстве случаев становится понятно, что с малышом все хорошо, едва он переступает порог. Это заявление может показаться самонадеянным, ведь только что я рассказывал о менингите и о том, как легко можно не распознать его ранние симптомы. Вместе с тем детей с пограничными симптомами среди маленьких пациентов меньшинство.
Если ребенок запрыгивает в кабинет, улыбаясь, у него точно нет менингита. Но я не стану утверждать, что в течение следующих двенадцати часов у него не разовьется менингит, – но это относится к каждому ребенку на свете. К сожалению, такова природа этой болезни.
В отделении неотложной помощи мне понадобилось мгновение, чтобы определить, что малыш по-настоящему болен; аналогично мне хватает мгновения, чтобы понять, что с ребенком, которого привели на прием, все хорошо, – и таких девяносто девять процентов.
Когда я говорю, что с большинством моих маленьких пациентов все хорошо, я не хочу сказать, что они полностью здоровы. Я лишь имею в виду, что у них нет менингита или любой другой болезни, способной поставить их жизнь под угрозу. Также они почти наверняка не нуждаются в антибиотиках, поскольку у них неизменно оказывается вирусная инфекция. Главное – не использовать фразу «все хорошо» в разговоре с родителями, которые полночи провели у изголовья кровати плачущего малыша. Ребенок действительно болен, но с этим я никак не могу помочь. Легкие простуды – неотъемлемая часть детства.
Дети заболевают, потому что пока не успели столкнуться со всем многообразием микробов, с которыми на протяжении долгих лет познакомились мы с вами. В первые годы жизни у малышей часто бывает насморк, и большую часть зимы их организм борется то с одной вирусной инфекцией, то с другой. Детям предстоит укрепить свою иммунную систему, а единственный способ это сделать заключается в том, чтобы болеть. Я нередко задумываюсь над тем, что новоиспеченные родители к этому не готовы. У маленьких детей раз за разом развиваются ушные инфекции, кашель, длящийся неделями, ангины и странные сыпи, не похожие ни на одну из тех, что описаны в учебнике по дерматологии. Все это закономерная составляющая детства, а сидеть у детской кровати ночью – неотъемлемая часть родительской доли. Это не слишком весело, но абсолютно нормально. Хотел бы я иметь возможность моментально исцелять своих маленьких пациентов от детских болезней, но это не в моих силах. Моя работа состоит в том, чтобы выслушивать родителей, проводить беглые осмотры, успокаивать родителей и напоминать им, чтобы они непременно привели ребенка на повторный прием, если на то будут основания. Раньше, когда несколько поколений одной семьи жили под одной крышей, взволнованных родителей успокаивали бабушки и тетушки. Однако в наши дни эту роль приходится брать на себя семейным врачам, поскольку молодежь обычно живет отдельно.
Необходимость успокаивать встревоженных родителей определенно одна из самых сложных частей моей работы. Кому-то достаточно разумных доводов и объяснений. Есть и такие, которые уверены, что ребенку нужны антибиотики, и отказываются уходить, пока не получат рецепт. Мы все желаем своим детям только самого лучшего, и нам тяжело смотреть, как они мучаются. Подозреваю, некоторым родителям кажется, что они подведут своего кашляющего ребенка, если не достанут ему антибиотики. Но я стремлюсь быть хорошим врачом и стараюсь переубедить их. Порой это весьма непросто.
Чтобы повысить шансы на победу, я разработал план битвы. Первым делом я стараюсь продемонстрировать сочувствие и говорю, что у ребенка действительно серьезная инфекция – будь то кашель, острый отит, ангина и т. д. Я соглашаюсь с тем, что, когда ребенок ночь напролет плачет и кашляет, всей семье приходится нелегко. Очень важно затем сказать родителям, как хорошо они справляются с помощью обычного парацетамола и теплых объятий. Моя цель – дать им почувствовать, что я на их стороне и понимаю, как вымотаны они из-за недосыпа и беспокойства за своего больного малыша. И только после этого я объясняю, что антибиотики не подходят для борьбы с вирусами, хотя все равно предлагаю их в качестве одного из вариантов лечения. Если я хорошо проделал подготовительную работу, родители отказываются от них, думая при этом, что сами приняли такое решение. Наконец, я говорю им, чтобы они обязательно обратились ко мне, если возникнут новые поводы для беспокойства, и рассказываю о симптомах менингита, на которые следует обратить внимание.
Если мне удается добиться своего, то родители больше не возвращаются, так как обретают уверенность в правильности своих действий, а природа вирусных инфекций такова, что ребенку вскоре становится лучше. В идеале родители набираются достаточно уверенности, чтобы лечить ребенка собственными силами, когда тот заболеет в следующий раз. Когда такие консультации проходят по плану, все заканчивается прекрасно. Когда же взаимопонимания с родителями достичь не получается, то все заканчивается печально: либо ребенка пичкают ненужными ему антибиотиками, либо недовольные родители тащат его в отделение неотложной помощи.