У злого мужика багровое лицо, и если бы я не знал, что такое невозможно, то не удивился бы, увидев пар, идущий у него из ушей, как показывают в мультиках.
– Вы должны срочно дать мне диазепам, чтобы я успокоился, доктор. Я на взводе. Мне хочется кого-нибудь ударить!
– Что же вас так рассердило? Не хотите об этом поговорить?
– Слушайте, доктор. Я сюда пришел не для того, чтобы обсуждать свои проблемы. Мне нужно успокоительное.
– Сожалею, но я не выписываю диазепам от приступов злости. Нам с вами следует найти более подходящий способ справиться с вашей проблемой. Я знаю очень хорошие курсы по управлению гневом. Я бы мог дать вам контакты…
Не думал, что злой мужик способен разозлиться еще сильнее, но я ошибался. Он принимается стучать по столу и приближает свое лицо вплотную к моему.
– Слушайте, если вы не дадите мне какого-нибудь успокоительного, то я даже думать не хочу о том, что может произойти. Я действительно могу слететь с катушек и причинить кому-нибудь вред. Это будет на вашей ответственности.
– Если вы кого-нибудь изобьете, вам придется взять ответственность на себя.
Злой мужик встает в угрожающую позу, и на долю секунды у меня складывается впечатление, что он собирается меня ударить. Я сжимаюсь, больше всего переживая за свой нос. Злой мужик называет меня гребаным ослом, позорящим профессию врача, и уходит. Полагаю, в подобных ситуациях тщедушное телосложение играет мне на руку. Я выгляжу столь же безобидным, как страдающий анорексией котенок, который играет с клубком ниток, и это останавливает даже бугаев, решительно настроенных сломать мне нос.
Когда он с грохотом закрыл за собой дверь, я устроил короткую передышку, чтобы прийти в себя, а затем продолжил работу. Оставшаяся часть дня прошла без происшествий; на фоне исключительно крупного геморроя у миссис Гибсон и очередного обморока мистера Полюковски выходка злого мужика быстро превратилась в отдаленное воспоминание.
Стоящий за мной мужчина начал выкладывать покупки на ленту. Я бросил на него взгляд – и у меня екнуло сердце. Это был тот самый пациент.
Двумя часами позже, возвращаясь домой, я заехал в супермаркет. Моя очередь к кассе почти не двигалась, и я не раз пожалел, что не занял другую, которая, напротив, продвигалась с удвоенной скоростью. Стоящий за мной мужчина начал выкладывать покупки на ленту. Я бросил на него взгляд – и у меня екнуло сердце. Это был злой мужик. Мы застряли в самой медленной очереди за всю историю человечества, и после предыдущей встречи нам обоим было чрезвычайно неловко. Переходить к другой кассе было поздно, так что мы переминались с ноги на ногу, не зная, как себя повести.
Во время консультации мне показалось, что злой мужик еще не скоро успокоится. Но сейчас, краем глаза изучив его покупки, я увидел его чуть с другой стороны. Я с облегчением обнаружил, что он не стал покупать бейсбольную биту и книгу о серийных убийцах. Вместо этого в его корзине лежали бананы по выгодной цене, двуслойная туалетная бумага и книга про Гарри Поттера. Внезапно злой мужик перестал быть огромным устрашающим амбалом, который орал на меня несколько часов назад. Возможность по-новому взглянуть на этого человека привела к тому, что я даже как-то потеплел к нему. Мне хотелось подобрать слова, которые растопили бы лед между нами, но наш невероятно медлительный кассир наконец-то умудрился просканировать мои покупки и теперь ждал, чтобы я за них расплатился. Перед моим уходом «не такой уж и злой мужик» неуклюже кивнул мне. Что ж, возможно, наша следующая встреча в моем кабинете пройдет в куда более спокойной обстановке.