Всё устроилось достаточно просто. В четверг и пятницу я работала в «Верде» по вечерам, целый день в субботу и воскресенье, а вечерами с понедельника по среду занималась с Диланом.

В понедельник мы с ним зависали над проектом с пяти до девяти вечера, как вдруг он сообщил, что ему нужно уйти на встречу с Ханной. Во вторник мы работали с пяти до десяти, и он снова целый час повторял, что должен встретиться с Ханной, а потом и вовсе покинул лабораторию.

В среду, наконец, оторвавшись от работы, мы обнаружили, что часы показывают половину двенадцатого. Дилан достал свой телефон и произнес:

— Три пропущенных вызова.

— От Ханны?

Он кивнул.

— Нужно было предупредить ее, что сегодня вечером мы не сможем встретиться.

Теперь настал мой черед кивать. Таково правило. Я поняла это после долгих лет проживания с мамой. Если ваш женатый любовник начинает жаловаться на свою жену или семью, просто кивайте и не смотрите в глаза. Вот только Дилан не был женат. И он больше не мой любовник. Но этот факт не остановил меня от подражания поведению своей матери. Знаю-знаю, меня и саму это сильно шокировало.

— Мне нужно идти, — произнес Дилан.

Я снова кивнула, на этот раз не отрывая глаз от ноутбука.

— Тесс?

Подняв голову, я увидела, что он смотрит на меня с непроницаемым выражением на лице.

— Да?

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

Его слова буквально вырвали мне сердце, оставив на его месте пустую зияющую дыру.

— Конечно, — беззаботно ответила я, игнорируя боль, волной пронесшуюся от живота к сердцу. — Я готова к напряженной работе. К завтрашнему утру подготовлю для тебя заметки.

Дилан молчал и не отрывал от меня взгляда. На мгновение мне показалось, что он догадался, как нелегко мне дается это наплевательское поведение. Как будто я не задумываюсь о том, что, бросив меня здесь, он вернется к себе в квартиру, где его ждет она! О, а вот и образы нахлынули. Как по заказу. Ну, те самые образы, где Дилан вместе с ней. С Ханной. Моей сестрой.

Он заходит в квартиру. Она ожидает его на скомканных голубых простынях на диване. Он стаскивает с себя футболку, обнажая мышцы, которые лишь начинали вырисовываться, когда я с ним познакомилась и когда он принадлежал мне, а сейчас полностью сформировались… и выглядят они, скажу я вам, потрясающе. Ханна скользить рукой по его груди, волосам. Ее совершенные ухоженные пальцы украшают кольца, включая и то, с огромным бриллиантом на безымянном пальце левой руки.

Я зажмурилась. Что, черт возьми, со мной не так? Я же не моя мать. Плюс, в моем распоряжении было два года, чтобы гоняться за Диланом. А может, меня просто привлекает его недоступность? Может, мне не стоит переживать из-за того, что он кого-то нашел и потерял ко мне интерес?

Рука Дилана накрыла мою, а затем скользнула вверх, мягко поглаживая кожу.

      — Тесс? С тобой всё в порядке?

Я открыла глаза, чувствуя себя очень глупо.

— Прости. Голова немного побаливает.

— Ты переутомилась. Мне не стоило задерживать тебя допоздна. К тому же завтра у тебя смена в ресторане… — произнес он, нахмурившись. — Ты сможешь доехать до дома?

— Всё прекрасно. — Я хлопнула крышкой ноутбука, раздраженная тем, что он спровоцировал меня на ложь.

— Мне не нравится мысль, что ты сама поведешь машину.

— А меня не прельщает идея спать под столом лаборатории.

Уголок его рта приподнялся.

— Ты можешь переночевать у меня.

Я уставилась на него. Он что, серьёзно? Неужели он такой придурок? Его совсем не заботит то, что происходит между нами, раз он приглашает меня к себе переночевать? А может, он пригласил меня для чего-то совершенно другого?

— А я могу остаться у Ханны, — добавил он.

Оу. Оу. Образы снова пронеслись у меня в голове, только на этот раз Дилан стаскивает свою рубашку в безупречной и роскошно меблированной квартире Ханны — такой уж я представляю себе жилье сестрички. Не какая-нибудь скромная комната в общежитии, а местная квартирка недалеко от родительского особняка для драгоценной Ханны Свифт. В этом я абсолютно уверена.

— Нет, — быстро проговорила я, — не поступай так.

— Как?

— Не оставайся у Ханны. — Слова сорвались с моих губ прежде, чем я успела себя остановить. Его глаза расширились. — Я имела в виду... не беспокой ее... в такой час. — Во взгляде Дилана бушевал огонь. — Я в порядке. И в состоянии доехать до дома.

Я принялась запихивать свои вещи в сумку, старательно отводя взгляд от Дилана. Выплюнув слова прощания, я выбежала из лаборатории.

Все это неправильно, думала я, перепрыгивая через две ступеньки, не по правилам. Я выскочила на стоянку и заспешила к своему потрепанному поддержанному автомобилю. Девушки вроде меня не отдают распоряжения парням насчет того, возвращаться ли им домой к своим подругам ли нет.

В следующую минуту в моей голове вспыхнула мысль бросить всё это, но затем я села в машину, вставила ключ в зажигание и поехала домой, пытаясь всю дорогу игнорировать мысли, барабанным боем отражающиеся в моей голове.

Девушки вроде меня.

Девушки вроде меня.

Девушки вроде меня.

******

Никогда в жизни я не позволяла себе прогуливать уроки, но в этот четверг меня одолевало непреодолимое желание пропустить занятие по биотранспорту. Не успела я зайти в аудиторию, как тут же осознала наличие возникшей проблемы между нами с Диланом после моего стремительного побега накануне вечера.  Но, по словам Дилана, конкуренция на симпозиуме будет весьма ожесточенной, и поэтому я не могу сесть за другой стол, проигнорировав закрепленное за мной место. Со стороны это покажется странным. Поэтому мне пришлось усесться на прежнее место.

Дилана я скорее почувствовала, чем увидела, поскольку уткнулась носом в свои записи. Он не произнес ни слова. Я подвинула ему его учебник, который он также молча взял. Во мне всё перевернулось.

Началось занятие, и я обнаружила, что уже скучаю по его легким толчкам локтем и шуткам. Как же мне удастся пережить этот семестр? Нет, забудьте. Как я смогу пережить даже выходные без него и его подколок? Я даже сейчас не могу удержаться от того, чтобы не спросить, о чем он думает. Я скосила глаза на Дилана. Его внимание было полностью сосредоточено на нашем профессоре, а пальцы набирали текст на клавиатуре ноутбука.  На другом конце аудитории Элейн Сан делилась своими записями с другой студенткой и показывала ей что-то в открытом перед ними учебнике. Я, предаваясь размышлениям, постукивала ручкой по краю своей тетрадки, пока та неожиданно не выскользнула из моих рук и не покатилась под стол. Мы с Диланом одновременно потянулись, чтобы успеть ее схватить. Наши руки соприкоснулись, когда каждый ухватился за свой край ручки. Я подняла глаза и заметила, что парень сегодня надел очки.

— Привет, — прошептал он.

— Привет.

Время остановилось. Всё словно вернулось на два года назад, очки и прочие вещи. Вот так, в полусогнутом состоянии, с лицом Дилана в миллиметрах от моего, я могла бы жить счастливо. Правда так нас может заметить профессор. Остальные ребята в группе уж точно обратят внимание.

Дилан выпрямился, спустя мгновение и я последовала его примеру, снова возвращаясь в аудиторию, освещенную неприятным флуоресцентным светом, где проходят занятия, находятся студенты и Дилан, у которого есть девушка, и в ком я не должна быть заинтересована.

Он наклонил экран монитора в мою сторону, а после постучал по моей тетрадке. Я бросила взгляд сначала на экран, потом в записи, где среди формул и конспектов красовалась однострочная запись, выведенная рукой Дилана. 

Не убегай от меня.

У меня перехватило дыхание. Я наклонилась над тетрадкой, скрываясь под волной своих темных волос, и принялась строчить ответ. 

Я прямо здесь, вывела я и перевела взгляд на экран.

Если что-то не так, просто скажи. Нам уже не 18 лет. Если ты не в состоянии со мной работать, можешь просто так и сказать. Лучше остановиться прямо сейчас, чем рисковать своими шансами под конец.  

Ох, это больно. Оскорбленная, я почувствовала, как краска начала заливать область шеи и щек. Так что же, теперь Дилан считает меня девушкой, которая не в состоянии закончить работу над проектом, потому что не может держать свои гормоны под контролем?  Я в очередной раз наклонила голову, загораживая от него свои записи, чтобы вывести на бумаге четкие буквы. 

Я могу это сделать. Но ТЫ должен прекратить приглашать меня провести ночь в своей постели.

Я откинулась на спинку стула и постучала по бумаге. Убедившись, что он прочитал мой ответ, я провела жирную черную линию вдоль слов, перечеркивая их. Мне не нужны подобного рода записи в конспектах. Подняв глаза, я встретила пристальный взгляд Дилана, правда из-за блестящей поверхности очков выражение на его лице было невозможно прочесть. Я одарила его самодовольной улыбкой и обратила всё свое внимание на профессора. Этот раунд остался за Тесс Макманн. Пусть прошлым вечером я и вела себя как униженная бывшая девушка, но Дилан первым начал всё это. Быть друзьями это одно, но оставаться у него ночевать совсем другое. Между нами сложились не настолько дружеские отношения.

Когда пара закончилась, я начала собирать свои вещи, игнорируя Дилана.

— Ты работаешь все выходные? — спросил он обыденным голосом, словно между нами вообще ничего не произошло.

— Большую их часть, — ответила я. — Но если хочешь, я постараюсь найти время, чтобы встретиться и поработать над проектом. Может, и получиться.

 — В этом нет необходимости, — сказал он. — Я всего лишь хотел поддержать разговор, вот и поинтересовался насчет твоих планов.

Я откинула волосы с лица и, повернувшись к нему, спросила:

— Только работа. А у тебя?

— Собирался на выходных пойти на футбол с парочкой друзей. — О, точно. В Кантоне, в отличие от государственного университета, не приходится бороться за билеты на матч.

— Звучит весело.

— Можно было бы пересечься. — Его слова повисли в воздухе.  — Ханна не пойдет.

Мне удалось лишь кивнуть.

— Ну, удачи. Думай обо мне, нарезающей лимоны, пока будешь на игре.

— Не переживай, — произнес он. — Обязательно буду думать.

******

— Ханна не пойдет? — с сомнением в голосе повторила Сильвия. — И он тебе об этом сообщил?

— Да, — ответила я, сдувая прядь каштановых волос с лица. Мы занимались подготовкой бара к открытию. У большинства студентов по пятницам занятий не было, и поэтому вечер четверга в студенческом городке проходил также бурно, как и выходные. — Как-то странно, не находишь? — спросила девушка, приподняв бровь. Одну бровь. Кроме Сильвии у меня не было знакомых, которые могли так делать. Хотя и ей для такого мастерства потребовались годы практики. Она даже вписала данное умение в графу «таланты» в свое актерское резюме наряду с умением вопить по команде.

Что ж, я рада, что Сильвия тоже заметила, как подозрительно это выглядит. Сперва Дилан позвал меня переночевать у него, а теперь пригласил на общественное мероприятие, осознавая тот факт, что его девушки там не будет. Я знаю правила подобной игры. Мое появление на свет связано с такой игрой.

Я просто не могла подумать, что Дилан окажется похожим на моего отца.

— Определенно, очень подозрительно, — согласилась она. — Особенно после того факта, что он преувеличил рассказ о своей сексуальной жизни, и слов той девушки из твоей группы о «свежем мясе»…

Аннабель, которая сегодня была дежурной официанткой, забежала в бар с заказами на напитки.

— Как дела, дамы?

Пока Сильвия готовила мартини для заказа Аннабель, я поведала ей о последних новостях про Дилана.

— Я не согласна, — сказала она, когда я замолчала. — Я бы не стала делать столь поспешных выводов и осуждать его.

— Ты такая тряпка, — произнесла Сильвия, нанизывая маслины на зубочистки.

— Давайте просто проанализируем происходящее, прежде чем делать какие-либо выводы, — предложила Аннабель. — Ты знаешь этого парня, и он никогда не вел себя как придурок, правильно?

— Она знала его, — поправила Сильвия, наливая напиток в шейкер. — Два года назад. А сейчас он превратился в супергорячего красавчика. Такие изменения могли пойти ему не на пользу.

Ну, я всегда считала его супергорячим красавчиком. Ну, или хотя бы просто супер симпатичным.

Аннабель проигнорировала слова своей сестры и привела очередной довод, загибая пальцы на руках.

— Он решил, что тебе плохо и предложил переночевать у себя, а не делить с тобой постель. Вот в чем разница. Быть может, он по-настоящему беспокоился и не хотел, чтобы ты вела машину поздней ночью. Помимо прочего, ему известно, что в Кантоне ты новенькая и еще не успела обзавестись друзьями. Поэтому он и пригласил тебя на тусовку в свою компанию, — произнесла она, посмотрев на Сильвию. — Думаю, он просто пытается быть милым.

— Тогда зачем ему подчеркивать, что его девушки там не будет? — отметила Сильвия.

— Вероятно, он догадался, что Тесс чувствует себя неуютно рядом с ней из-за всей той фигни насчет того, что когда-то они переспали. Может, это его способ сказать «Давай потусуемся с моими друзьями, и тебе даже не придется иметь дело со странностями моей подруги»?

— А может он пытается сказать «Приходи и сделай мне небольшой подарочек», — предположила Сильвия, разливая мартини в приготовленные Аннабель бокалы.

Закатив глаза, Аннабель отправилась раздавать напитки, предоставив нам достаточно информации для размышления. Сестры Уоррен не знали этого, но я была слишком хорошо знакома с повадками и привычками гулящих мужчин. Отец никогда не приглашал маму в свой круг общения. Они действительно вели себя как «друзья», каковыми и хотели казаться во время путешествий. Как и большинству других мужчин и их любовницам, им было что терять, если бы об их тайной жизни стало известно окружающим. Мама, например, никогда не ходила с отцом в ресторан, опасаясь раскрытия их секрета.

— Я честно не понимаю, как ей это удается, — проворчала Сильвия, находясь рядом со мной, пока я наливала «Пино гриджио» группе девушек, сидящих на другом конце барной стойки. — Я еще не встречала людей, которым бы так подгадили мужчины как Аннабель, но она всё равно продолжает думать о них только хорошее.

— Наверное, это из-за Майло, — предположила я. — Когда-нибудь он превратится в мужчину, и ей хочется верить, что он станет одним из лучших представителей рода мужского.

— Ему лучше таковым и оказаться, иначе я сверну ему шею.

Я улыбнулась словам своей подруги.

— Ну, по крайней мере, ты признаешь, что мужчины могут быть хорошими.

— Майло – еще не мужчина, — возразила она. — Поговорим об этом лет через десять.

Мужчины и вправду использовали Аннабель. Ее первый парень, Марк, оказался вором и бандитом, а, возможно, совершал и другие преступления, о которых мне неизвестно. Сейчас, слава богу, он сидит в тюрьме, но в свое время ему удалось причинить достаточно боли Аннабель, как до, так и после ее беременности. Когда девушка отказалась избавиться от ребенка, и родители выгнали ее из дома, она обратилась к отцу Марка за помощью, но тот обозвал ее лживой шлюхой и настоял, чтобы она сделала тест на отцовство, прежде чем разрушить жизнь его сына. Последнее заявление было самым смехотворным.

Когда Майло исполнилось шесть месяцев, Марка арестовали за проникновение со взломом в дом его соседа, и после получения им судимости вопрос о выплате алиментов потерял свою актуальность. Я считаю, что для Майло отсутствие такого отца в жизни стало лучшим вариантом. Если бы мне пришлось выбирать единственного мужчину, которого мне не хотелось бы видеть в качестве авторитета для будущего поколения, им бы оказался Марк.

Майло является для Аннабель лучиком света, и она по-прежнему не теряет веру в человечество. В отличие от своей сестры Сильвии, которая выросла циником. Если бы я захотела причислить мужчин к незначительным приоритетам в своей жизни, у меня бы всё равно не получилось этого сделать лучше подруги с ее «держись от меня подальше» позицией.

Девиз Сильвии — виновен, пока не доказана невиновность. Она ненавидит всех до тех пор, пока не узнаёт другую их сторону, а тех, кто все-таки становится ей симпатичен можно пересчитать по пальцам.

Вечер был в самом разгаре, и я вдруг поняла, что у меня остается не так уж много времени для дальнейшего обсуждения сложившейся ситуации с моими подругами, но поскольку продажа пива не требует больших затрат умственных способностей, у меня всё еще остается куча времени на раздумья. Да и не со всеми своими мыслями я могла поделиться с сестричками Уоррен. Сильвия делила мужчин на тех, которые изменяют, и тех, кто не делает этого. А может, ее точка зрения единственно верная? Но женщин тоже можно разделить на тех, с которыми можно изменять, и тех, кто является противницами подобного поведения. К первой категории относятся женщины, похожие на мою мать, те, которые выделяют особые феромоны, ощутив которые мужчины говорят: «Я выдержу всё дерьмо. Просто давай сделаем это». Быть может, и я отношусь к этой категории женщин.

Но, в любом случае, я не собиралась пропускать субботнюю смену ради просмотра футбольного матча с Диланом и его приятелями. Даже несмотря на отсутствие Ханны. Лучше уж я постараюсь запомнить точные пропорции «Амаретто сауэр»,18 который девушки из женского сообщества за тридцать пятым столиком поглощали словно «Kool-Aid».19 Видимо, во мне говорит биохимик, но уж лучше работать барменом, нежели официанткой. Хотя, вернее сказать, меня привлекает та часть работы бармена, которая не требует общения с клиентами.

— Эй, сладкая, — послышался сквозь шум чей-то голос. — Эй, вы там, мисс?

Спустя какое-то время я осознала, что меня зовут. Повернувшись, я увидела молодого человека, размахивающего наличкой над барной стойкой.

— Да?

— Три разливных пива для меня и моих друзей.

Я налила пиво и принесла его им. На стульях в конце барной стойке расположились трое парней и две девушки. На некоторых из них были надеты футболки с надписью «Кантон».

— Ну, наконец-то, хоть какое-то обслуживание! — произнесла одна из девиц. — Вы делаете «Амаретто сауэр»?

— По особому рецепту, — улыбаясь, произнесла я и, схватив амаретто и кисло-сладкий сок с полки, начала их смешивать.

Парень, что окликнул меня, наблюдал, как я смешиваю напитки для девушек. Но если честно, он скорее наблюдал, как подрагивает моя грудь.

— Хочешь открыть счет? — спросила я у него.

— До тех пор, пока ты бармен, сладкая.

Я заставила себя улыбнуться и взять его кредитку. На карте было выведено имя — Тодд Дж. Гамильтон-младший. Похоже, отец Тодда настолько сильно его любил, что назвал в свою честь. Должно быть, это приятно. Я же не носила даже фамилии отца.

В следующий раз, когда я подошла к этой части барной стойки, к Тодду и его друзьям присоединилась еще одна девушка, которой явно чем-то не нравились стулья в «Верде», судя потому, что она устроилась на коленях у Тодда. С тех пор как девушка заказала себе «Амаретто сауэр», он ни разу не взглянул на меня. Даже моя грудь больше не удостаивалась его внимания.

Его девушка. Всё ясно.

Вечер был в самом разгаре, молодые люди заказывали разливное пиво, джин с тоником, а группка на другом конце барной стойке — «Амаретто сауэр». В какой-то момент девушки ушли, предоставив парней самим себе. Когда я выполнила последний круг заказов, Тодд мне улыбнулся.

— Как тебя зовут, милая?

— Тесс, — ответила я и вручила ему его пиво.

— Тесс, — повторил он. Мое имя, слетевшее с его губ, напоминало шипение. — Чем собираешься заняться после смены?

— Вернусь домой и займусь учебой. — Я старалась выглядеть открытой и дружелюбной, соблюдая профессиональные повадки бармена. — Мне нужны чаевые, и мы с тобой не друзья.

Выражение замешательство отразилось на его лице.

— Ты же не учишься в Кантоне. — И это был не вопрос.

— На самом деле, учусь. Только что перевелась. — Я пыталась сохранять ту же беззаботность в своем тоне, ведь не было никакого смысла лгать, да?

— О, — он по-прежнему оставался сбитым с толку, — поздравляю.

— Спасибо. — Покинув его общество, я подошла к Сильвии в другой части бара. — Парень испытал шок, узнав, что я учусь в Кантоне.

— Конечно же, он в шоке, — ответила она. — Мы же обслуга, разве ты этого не знала? Не ровня им. Не люди.

Тодд снова привлек мое внимание.

— Знаешь, — невнятно заговорил он, как только я подошла к нему. — Раз ты студентка Кантона, возможно, после смены тебе захочется посетить наше братство? Мы устраиваем небольшую вечеринку. Только для близких друзей.

— Ты не входишь в круг моих близких друзей, — беззаботно произнесла я, наливая ему еще пива.

Он схватил меня за руку, когда я пододвинула ему бокал.

— Пока что, дорогая.

Я отпрянула.

— Случайно не твоя девушка ушла отсюда пять секунд назад?

— Э-э, — промычал он, пожимая плечами, — она не моя девушка.

— Неужели? — спросила я, скрестив руки на груди. — А если я спрошу у нее? Что ответит она?

Выражение на его лице омрачилось.

— Господи, ты злюка. Ты неправильно меня поняла. А ведь явно похожа на тех девчонок, которые любят повеселиться.

Удар по лицу причинил бы мне меньше боли. Через пять минут, когда ребята закрыли счет, Сильвия принесла мне маленькую черную кожаную папку для счета. На чеке в строке «чаевые» красовалась надпись «сучка». Что ж, я даже не удивлена.

— Вот уроды, — выругалась Сильвия. — Сами напросились. В следующий раз в напитках их будет ожидать парочка плевков.

Я кивнула и закрыла папку для счета.

— Да пошли они, — продолжила она. — Эти уроды думают, что любая официантка является легкой добычей. А если не упадешь на колени и прямо здесь не отсосешь им, они ведут себя так, словно ты им не ровня. Но это издержки нашей профессии. Не обращай на них внимание.

— Они меня не волнуют, — произнесла я. И в моих словах была огромная доля правды. Кокетство и развод ради чаевых раздражает, но это часть здешней атмосферы. И такое поведение не составляет большого труда.

Ты одна из тех девчонок…

Тодд и его друзья решили, что я похожа на одну из тех девчонок, которые приводят парня домой, не обращая внимание на то, что весь вечер он провел с другой девушкой. На одну из тех, кого не волнует, что этот самый парень взял на себя обязательства перед другой, которая всё еще верит, что ее половинка не может подцепить официантку в баре. На одну из тех, кого так напоминает моя мать.

Неужели они правы?