Человек, попавший в уличную суматоху, царящую в Мехико-сити, даже не задумывается о том, что его ноги ступают по поистине исторической земле. Боюсь, что это не приходит в голову даже местным жителям.

В Мехико, крупнейшем городе мира, расположенном на горном плато Анахуак на высоте 2240 м над уровнем моря, насчитывается около 18 млн. жителей. Впрочем, точное их число, разумеется, неизвестно, поскольку каждая перепись дает разные результаты. Согласно оценкам экспертов ООН, при нынешних темпах прироста населения в 2000 г. в Мехико, на площади чуть более 1500 км2, будет проживать около 40 млн. человек — разумеется, в том случае, если этот великий город не опустеет сам собой, как тот древний город, на руинах которого он стоит.

Миллионы жителей Мехико страдают от ужасающего смога; ежегодно от отравлений, вызванных ядовитым воздухом, умирает до 100 тысяч горожан. Мексиканцы, считающие себя потомками ацтеков, с каким-то фатальным равнодушием наполняют свои легкие этим отравленным воздухом, словно их древние боги требуют от них все новых и новых человеческих жертв.

С шести часов утра и до глубокой ночи на улицах огромного города звучит уше- и душераздирающий концерт трех с лишним миллионов машин. В условиях высокогорья эти резкие гудки и завывания сирен кажутся еще более невыносимыми, чем где бы то ни было. Более 20 тысяч автобусов, ползущих по улицам, изрыгают густые клубы выхлопных газов, единственное спасение от которых — влажные носовые платки. 17 000 полицейских в ярко-синей униформе, с помощью своих сердитых свистков и неистовой жестикуляции, характерной для южан, пытаются хоть как-то направлять и держать под контролем лавину машин, но она — несмотря на прекрасные дороги и современные автострады — движется едва ли не медленнее, чем конные повозки, теснившиеся на улицах Мехико сто лет назад. О том, насколько малопривлекательна жизнь в этом чудовищном мегаполисе, лучше всего свидетельствуют фонари, тускло мерцающие по вечерам, а нередко и вовсе не горящие, постоянно перегруженная телефонная сеть, дозвониться по которой можно лишь каким-то чудом, если вам исключительно повезет, да питьевая вода, вечно распространяющая зловонный запах хлора и прочих отвратительных химикатов. Люди массами гибнут здесь без всякой войны…

Однако Мехико-сити — это еще и роскошные дворцы-отели, такие, например, как «Camino Real» и «Е1 Presidente Chapultepec», в которых работают филиалы лучших и самых изысканных парижских ресторанов — «Maxim's» и «Fouquet's». А уж всевозможные кафетерии и бистро, не говоря уж о небольших уютных закусочных, выдержанных в фольклорном стиле, представлены здесь, что называется, еп masse [36]En masse (франц.) — здесь: во множестве. (Прим. перев.)
. Но блеск роскоши и солидная респектабельность богатых улиц далеко не всегда и не везде способны прикрыть вопиющую нищету и перенаселенность бедных кварталов. За пышными фасадами центральных улиц царит бедность, ютящаяся в ужасных трущобах; люди живут в продуваемых всеми ветрами лачугах и хижинах, теснящихся рядом с помпезными соборами и церквями эпохи заката Средневековья, и на обочинах улиц богатых кварталов колониальной эпохи толпятся многие сотни нищих.

В парке Чапультепек буйно зеленеют кустарники и возносят в небо свои пышные древние кроны огромные деревья агуэгуэте; они сумели приспособиться к ядовитому воздуху и чувствуют себя прекрасно. В этом парке некогда прогуливались правители ацтеков, а Монтесума II выстроил на холме свою летнюю резиденцию… А по воскресеньям отдых почти стирает различия между беднотой и богачами. Гордые жители Мехико, которых неудержимо влекут к себе сверкающие зеркала водоемов, купаются в озерах, катаются на лодках и предаются на берегах зажигательным ритмам самбы, приглашая туристов присоединиться к их компании. Настоящие мастера пения — и те, кто лишь почитает себя таковыми, — охотно демонстрируют свое певческое искусство досужим слушателям. Туристы на обширных пространствах могут прекрасно отдохнуть и принять участие в чисто мексиканском времяпрепровождении, состоящем из пикника, танцев и всевозможных игр. Всюду снуют подростки с корзинами или небольшими деревянными ящичками, в которых хранятся их нехитрые орудия труда; устремляя на иностранцев заискивающие взгляды, они наперебой предлагают им свои услуги, главная из которых — начистить до зеркального блеска башмаки и туфли. А очаровательные черноволосые девушки с огромными темными глазами и нежной, смуглой, цвета какао, кожей, похожие на неземных фей, до самозабвения танцуют под открытым небом, словно гостьи из другого мира.

Карманники на каждом шагу поджидают свои жертвы. Иностранные туристы, заглядывающие в ювелирные лавочки на богатых авенидах, охотно раскупают настоящие и фальшивые драгоценности, в которых мошенники знают толк. Бутики со всего света предлагают состоятельным гостям свои дорогостоящие товары, а рядом с их витринами теснятся нищие в дырявых носках. Умоляюще жестикулируя и выжимая слезу из мутных глаз, они выпрашивают у прохожих несколько песо.

Мехико-сити — это настоящий город контрастов. Треть его населения ютится в трущобах, которых особенно много, например, в предместье Нецагуалькойтль. Вдоль шоссе, ведущего в Пуэбла, живет босоногая беднота, теснящаяся в хижинах из ржавой жести и картонных коробок, старых автомобильных шин, фанеры и пр. Здесь, что отнюдь не удивительно, буквально в каждом доме махровым цветом процветает алкоголизм. Здесь в ходу крепкая мексиканская водка — текила, а особенно большим спросом пользуется пульке — дешевая водка из агавы, которая, что называется, слона с ног свалит. Вряд ли стоит этому удивляться: ведь безработица в здешних кварталах достигает почти 60 %. «Жителям Мехико-сити надо же чем-нибудь заниматься, — сказал мне как-то один из 150 000 водителей такси. — А если им нечего делать, они пьют».

Неподалеку от этой мрачной пустыни нищеты высится грандизное здание государственного оперного театра. Ежедневно на площади Гарибальди выступают музыканты оркестров мариачи в воинственно заломленных шляпах и костюмах, обшитых серебряными галунами. А такие роскошные здания, как Дворец изящных искусств (Casa de los Azuleijos) (строительство завершено около 1600 г.) — памятник колониальной эпохи, настоящий дворец, возведенный еще самим Кортесом на развалинах резиденции злосчастного Монтесумы, — а также бесчисленные соборы, церкви и музеи повествуют об истории и богатом историческом прошлом города.

Однако, несмотря на все эти шокирующие контрасты, Мехико-сити дает достаточно полное представление об архитектуре ацтеков и их более древних предшественников. Причем здесь и речи нет о каких-то там копиях. Ведь сам Мехико, крупнейший город мира, — это уникальный оригинал истории.

Мехико. Раскопки в черте города.

 

«Место, где становятся богом»

После того как Эрнандо Кортес, победоносный покоритель Мексики, пережил со своими 483 солдатами поистине роковую noche triste — «скорбную ночь», после того как он разорил, сжег и опустошил столицу ацтеков — легендарный Теночтитлан, он поначалу направился в Отумба, расположенный в 40 км к северо-востоку от нынешнего Мехико-сити. Спустя несколько дней Кортесу и его головорезам преградило путь двухсоттысячное войско индейцев. Численный перевес был поистине подавляющим. С возвышенности возле Отумба Кортес не мог не заметить странной формы холмы, возвышавшиеся в каких-нибудь 2 км к югу от него. И хотя ни в одной из хроник того времени нет никаких упоминаний об этом, Кортес наверняка проскакал между этими холмами и холмиками, даже не подозревая, что скрывает в себе земля под копытами его коня. Сами ацтеки, разумеется, отлично знали это, но, естественно, молчали. Этот район искусственных холмов они называли ацтекским словом теотиуакан, то есть «место, где становятся богом». Францисканский монах Бернардино де Сахагун (1500–1590), известный миссионер и исследователь культуры майя, оставил такое замечание: «Они [индейцы] именовали это место Теотиуакан, ибо оно служило местом погребения богов». De facto первоначальное название этого древнего урочища неизвестно; никто не знает, кем были погребенные в Теотиуакане и откуда они пришли в эти места; неизвестно и то, на каком языке они говорили.

Ко времени прихода ацтеков Теотиуакан уже давно лежал в развалинах; его руины поросли травой, мхами и кустарниками. Ацтеки и сами заблуждались, полагая, что Теотиуакан некогда служил местом погребения их собственных древних богов — загадочных гигантских существ. Однако Теотиуакан на самом деле представлял собой нечто совсем иное, чем некрополь (город мертвых); по крайней мере, в нем до сих пор не найдено никаких следов погребений «богов».

Ясно одно: ацтеки застали эту древнюю столицу уже лежащей в руинах, а из легенд они знали, что темной ночью, когда солнце еще не светило, когда еще не было дня, боги, как рассказывают старики, собрались в месте, именуемом Теотиуакан, и стали держать совет, а затем стали звать друг друга: «Боги! Пора браться за дело! Кто решится, кто возьмется сотворить солнечный свет, чтобы настал день?»

 

«Печь богов»

и массовые жертвоприношения у ацтеков

Услышав это, боги, как гласит предание, испугались, ибо спасение солнца показалось им весьма рискованной затеей.

В совете богов в Теотиуакане принимали участие и Китлалинике, богиня небесных звезд, и красный Тецкатлипока, бог в одеянии из звезд. Согласно другому преданию, в столь важном «саммите» участвовал и Кецалькоатль, «зеленый пернатый змей», бог Луны и утренней звезды (Венеры). Во всем высоком кругу небожителей нашлось лишь двое богов — Текукицтекатль и Нанауатцин, — которые в конце концов решили отправиться в это рискованное предприятие.

Двое храбрецов провели четыре дня в покаянных молитвах, затем искупались в священном пруду и, наконец, расписали свои тела белой глиной и надели дорогие одежды, украшенные перьями. Тем временем их коллеги-боги разожгли в таинственной «печи богов» огонь, а затем, когда все было готово, бросили в эту огнедышащую печь обоих героев. Так, в пламени и дыму эти жертвы богов вознеслись к небесам.

Видный специалист в области фольклора Кар Ко-ленбер усматривает в этом предании «типичный пример того, как в мифологическом повествовании часто меняются местами причины и следствия»; по его мнению, в этом описании с таким же основанием можно видеть и count down о старте космического корабля…

Что ж, подобная современная трактовка отнюдь не лишена смысла. Сперва боги решили искупить свою вину за то, что они допустили исчезновение Солнца — видимо, в результате взрыва планеты X или, по крайней мере, огромного планетоида. Затем они задумались над тем, как бы им поправить эту беду. Быть может, они вознамерились попытаться раздробить осколки астероида на более мелкие куски или отбуксировать их на другие орбиты, но это им явно не удалось, и они были поражены самоотверженной жертвенностью двух своих коллег. Четыре дня они готовили к этому рискованному полету древний «экипаж» из двух астронавтов, а остальные участники совета богов тем временем разводили огонь в «печи богов», готовя ее к старту. И вот, наконец, двое добровольцев, облаченных в «дорогие одежды» (уж не космические ли скафандры?), вошли в «печь богов».

И та в огне и дыму рванулась в небо и исчезла в глубинах Вселенной.

Согласно той же ацтекской легенде, эти отчаянные боги-астронавты не вполне справились со своей задачей. У них возникли непредвиденные трудности. В «бортовом журнале», подробно фиксирующем все события, сказано, что один из двух храбрецов «был ранен в лоб» стрелой враждебного звездного бога; бедняга рухнул с неба вниз, «в девятиструйный поток, в Западное море». Богам, дежурившим в «центре управления полетом», не оставалось ничего другого, как принести себя самих в жертву, ибо только их собственная кровь могла вновь вдохнуть в солнце силы и жизнь.

События незапамятной древности, получившие отражение в мифах, послужили впоследствии основой для ужасных человеческих жертвоприношений, практиковавшихся ацтеками.

Еще до покорения и разорения Теночтитлана Кортес в беседе со все еще действующим правителем ацтеков Монтесумой попросил у него позволения подняться на огромный храм, возвышавшийся в центре города. Поднявшись на его вершину, Кортес был поражен. Стены храма были сплошь покрыты человеческой кровью, а на главном алтаре лежали сразу три человеческих сердца. В переходах стоял смрад — куда более ужасающий, чем в зверинце или морге, где свалены в кучу тысячи трупов. И когда Кортес со своей свитой спустился вниз по широкой лестнице храма, он заметил на одном из холмов огромное деревянное строение. Испанцев, заглянувших туда, ждало поистине ужасающее открытие: все здание с пола до потолка было заполнено разлагающимися останками трупов принесенных в жертву. Всего испанцы насчитали там 136 000 скелетов — следы массовых жертвоприношений, совершавшихся в городе в эпоху владычества ацтеков. В «Истории царств Кольхуакана и Мексики» сказано:

«И те, над которыми было совершено отпевание, были пленники, принесенные в жертву. Всего погибло:

цапатеков — 16 000

тлаппанеков — 24 000

хуэксоцинков — 16 000

циукоуаков — 24 000».

Но какое же отношение — по крайней мере, в рамках исторического времени — эти человеческие жертвоприношения ацтеков могли иметь к давно покинутому городу Теотиуакану, который построили явно не ацтеки?

В Теотиуакане боги сами принесли себя в жертву за людей; они отдали свою кровь ради того, чтобы солнце вновь воссияло на небесах и земля пробудилась от мрачного сна.

Люди во все века были склонны действовать по готовым примерам и потому часто заблуждались. Причем заблуждения эти касались не только действий, но и самого образа мыслей: люди стремились подражать богам, которые якобы принесли себя в жертву, тем, что начади сами приносить себе подобных в жертву богам. Они неверно истолковывали древнее предание; более того, они боялись и верили, что солнце утром взойдет на небо лишь в том случае, если они успеют пролить до рассвета целые реки человеческой крови. Но то, что у богов представляло собой подлинную трагедию, приняло у людей вид кровавого фарса.

При ацтеках и майя ритуальные человеческие жертвоприношения приняли невиданные в истории масштабы. Народы Центральноамериканского региона — то есть именно тех стран, которые входили в древности в орбиту высокоразвитых цивилизаций майя в Мексике, — вели друг с другом постоянные войны ради того, «чтобы иметь предлог для кровопролития», «не касаясь при этом людей своего племени (то есть не принося их в жертву)». В спешке они стремились захватить как можно больше пленных и принести их в жертву. Они были убеждены, что солнце должно «насытиться» их кровью.

Согласно ритуалу, двое сильных мужчин за руки и за ноги волокли жертву и возлагали ее на алтарь. Чтобы это мрачное зрелище могли видеть многие, алтарная плита находилась на возвышении на самой вершине пирамиды, перед входом в маленький храм. Затем появлялся жрец в роскошном красочном облачении, украшенном дорогими перьями. Он рассекал грудную клетку жертвы своим острым, как хирургический скальпель, обсидиановым ножом с драгоценной рукоятью и вырывал сердце из груди несчастного. Часто еще живое, пульсирующее сердце возлежало на алтаре, словно дар восходящему солнцу. В особо торжественных случаях с убитого сдирали кожу, и жрецы, расстелив ее на плитах, совершали на ней ритуальный танец.

Испанские хронисты оставили нам подробное описание церемониального жертвоприношения. Сначала будущая жертва исполняла особый танец вместе с мужчинами племени; затем на груди ее белой краской наносили особый знак, а самого несчастного привязывали к деревянной раме. Во время танца жертва служила для остальных участников ритуала живой мишенью, и каждый из них должен был послать в ее тело стрелу. Затем из груди вырезали сердце, пронзенное множеством стрел…

Учитывая господствовавшие тогда суеверия и ложные верования, неудивительно, что жертва не оказывала ни малейшего сопротивления и безропотно позволяла возложить себя на алтарь. Приносимые в жертву верили, что их кровь необходима для жизни солнца и тем самым они действуют во благо своего народа. Кроме того, многие жертвы находились под действием наркотических снадобий и практически не сознавали, что с ними происходит.

Во всех крупных городах и культовых центрах майя и ацтеков существовали подобные трупные камеры, в которых хранились останки принесенных в жертву. Их с гордостью показывали иноземцам: ведь они считались реальным свидетельством того, что это племя славно потрудилось ради восхода солнца, а не просто ожидало, когда он наступит.

 

Великий город, возведенный по плану,

но не имеющий истории

Перед тем как боги после бурного совета в Теотиуакане вознеслись на небо и исчезли во Вселенной, они успели оставить планы огромного города — планы, величие и смысл которых мы сегодня только еще начинаем понимать.

Никто не знает, кем были эти великие архитекторы-жрецы, равно как никто не в силах ответить и на вопрос о том, когда именно началось строительство Теотиуакана. В ходе долгих дебатов и споров, столкновения гипотез и взглядов большинство ученых сошлось во мнении, что Теотиуакан, вне всякого сомнения, представляет собой древнейшую цивилизацию на мексиканском плоскогорье, а как город вообще не имеет предшественников и аналогов.

Лоретт Сежурне проработала несколько лет в археологической экспедиции на раскопках Теотиуакана и опубликовала целый ряд интереснейших статей. По ее мнению, «истоки этой высокоразвитой культуры остаются пока что неразгаданной тайной… Поистине, трудно представить себе, что многочисленные культурно-информативные факторы — такие, как тщательно продуманные архитектурные параметры, строгая ориентация зданий в пространстве или поразительные росписи — были намечены с самого начала строительства и осуществлялись по плану, но еще труднее вообразить, чтобы столь продуманный и распланированный комплекс мог сложиться сам собой, в силу случайного стечения обстоятельств. Мы не располагаем никакими материальными свидетельствами поэтапного развития замысла…»

Кто же вдохновлял строителей Теотиуакана? Уж не пресловутые ли «боги»?

Нет никакого сомнения в том, что Теотиуакан в эпоху своего расцвета был крупнейшим городом Центральной Америки. Его площадь превышала 25 км2, а число жителей достигало 200 000 человек. Согласно бытующему в науке мнению, Теотиуакан был построен около 300 г. до н. э. В дальнейшем развитие города осуществлялось пятью этапами; около 600 г. н. э. в нем насчитывалось более 2600 крупных зданий. Период в 900 лет — с 300 г. до н. э. по 600 г. н. э. — целая эпоха по меркам истории, однако в каждом поколении зодчие и строители работали в строгом соответствии с единым древним планом. Такую «дисциплинированность» можно объяснить только в рамках некой могущественной религиозной системы, по-прежнему сохранявшей свой авторитет.

Около 650 г. Теотиуакан находился на вершине своего процветания. Но затем наступила некая необъяснимая катастрофа, и жители покинули город. Причины этого остаются неизвестными. Возможно, крестьяне совместно с простолюдинами подняли восстание против своих правителей; может быть, рабы — этот постоянный источник «биоматериала» для жертвоприношений — взбунтовались против кровавого произвола жрецов. Не исключено также, что город захватили чужеземные полчища. Повторяю, истинные причины остаются неизвестными. Эту тайну Теотиуакана еще только предстоит разгадать. Естественно предположить, что после разрушения города и ухода захватчиков жители и жрецы должны были бы вернуться в свою столицу и заново отстроить ее. Действительно, известно, что строительные работы в Теотиуакане велись и после 650 г., пока примерно около 800 г. н. э. город не исчезает с исторической сцены. Правда, на его развалинах еще какое-то время жили небольшие группы горожан, но и они вскоре перебрались на новое место или просто вымерли. И древний город богов оказался во власти буйной тропической растительности.

Примерно в 40 км от Теотиуакана постепенно начало формироваться государство ацтеков. Вскоре Теотиуакан стал его столицей. А сегодня на его руинах высятся небоскребы Мехико-сити.

 

Теотиуакан — город, внесенный

в Книгу рекордов Гиннесса

Несмотря на грандиозные по древним меркам размеры, Теотиуакан поражает четкостью и продуманностью планировки, а его совершенная инфраструктура — это настоящее чудо древних зодчих. Авторам планировки современных городов хорошо бы приезжать сюда на выездные семинары. Право, они могли бы здесь многому научиться.

С севера на юг на добрых 3 км протянулся главный проспект, ширина которого превышает 40 м. Сегодня он носит название Камино дель Муэртос — Дорога Мертвых. По обеим сторонам его обрамляют роскошные некогда сооружения — малые пирамиды и храмы; с северной стороны проспект заканчивается горным уступом высотой не менее 30 м, так что у наблюдателя, который смотрит вдоль проспекта с юга на север, возникает полное впечатление, будто величественный проспект уходит прямо в небо. Точно так же этот комплекс выглядит и сегодня, и человек, стоящий на дальнем нижнем конце проспекта, видит перед собой «бесконечную» лестницу с бесчисленным множеством ступеней, плавно переходящую в пирамиду Луны. Дорога Мертвых завершается у подножия пирамиды Луны, этого громадного ступенчатого комплекса с площадью основания 150 × 200 м, что более чем вдвое превосходит площадь футбольного поля. С южной стороны этого пирамидообразного здания сделаны пять террас, в центре которых проходит широкая лестница, позволяющая подняться на вершину пирамиды Луны.

Дорога Мертвых. Снимки сделаны с двух точек: при взгляде с юга на север эта дорога выглядит бесконечной лестницей, уходящей в небо, а при взгляде с севера на юг она предстает роскошным проспектом, по обеим сторонам которого практически не заметны следы искусственных террас! Ниже я расскажу, зачем это сделано.

Если же смотреть с вершины пирамиды Луны в южном направлении, то вдали, чуть слева от Дороги Мертвых, возвышается самое грандиозное древнее сооружение Центральной Америки — знаменитая пирамида Солнца. Размеры ее основания — 222 х 225 м, и ориентирована она на запад. И хотя пирамида Солнца на 19 м выше пирамиды Луны, у зрителя, смотрящего с вершины пирамиды Луны через весь Теотиуакан на пирамиду Солнца, возникает впечатление, будто обе пирамиды имеют одинаковую высоту. Этот эффект обусловлен перепадом высот на проспекте.

Пирамида Солнца по площади основания превосходит даже самую знаменитую пирамиду в мире — пирамиду Хеопса в Гизе, что в окрестностях Каира (Египет). Вес материала, заполняющего ее объем (а это необожженный кирпич), оценивается примерно в 1 миллион тонн. Внутреннее ядро пирамиды выполнено из тесаного камня и кирпича; боковые ее фронтоны покрыты особым раствором, который в древности был покрыт слоем известковой штукатурки.

Площадь основания пирамиды Солнца по своим размерам превосходит даже знаменитую пирамиду Хеопса в Гизе, что в окрестностях Каира.

То, что сегодня предстает взорам туристов в достаточно хорошей сохранности, не идет ни в какое сравнение с былым великолепием этих шедевров в пору расцвета древней столицы. К тому же стены храмов и пирамиды сверкали яркими красками. Сегодня на вершине пирамиды нет храма, венчавшего ее в древности; а на пирамиде Луны отсутствует массивное, весом более 22 тонн, каменное изваяние, которое было обнаружено во время раскопок у подножия пирамиды. Первоначально на вершине пирамиды Солнца красовалась статуя некоего бога, покрытая золотом и серебром; она существовала еще во времена испанского вторжения, однако францисканец Хуан де Зугамарра (1478–1548), первый епископ Мексики, приказал разбить ее, а серебро и золото переплавить. Поэтому нам неизвестно, изваяние какого именно бога венчало вершину пирамиды.

Ацтеки рассказывали испанцам, что Теотиуакан якобы был городом мертвых, их царей и богов. На основании этих свидетельств археологи упорно пытались отыскать в пирамидах древние захоронения. В 1920-е и 1930-е гг., да и в более раннее время под пирамидой Солнца были пробиты туннели, но никаких погребений там так и не было найдено. Если там и были древние захоронения, то они, по всей видимости, находятся гораздо глубже, под основанием пирамиды.

Третье по размерам сооружение в Теотиуакане — так называемая Цитадель с храмом Кецалькоатля. Кстати, название это, данное храму задним числом, звучит явно абсурдно; оно имеет так же мало отношения к строителям, как и условные названия пирамид Солнца и Луны, да и сам Теотиуакан. Кецалькоатль был летающим богом ацтеков и майя, а Теотиуакан вообще не имел к ацтекам никакого отношения, а у Цитадели с крепостью или фортом не больше общего, чем у какого-нибудь индуистского храма — с железнодорожным вокзалом в Цюрихе.

Храм Кецалькоатля.

В древности стены храмов и пирамид были украшены яркими красочными росписями.

По сторонам Цитадели, точнее — с севера, юга и запада от нее, на расстоянии примерно 400 м, древние зодчие возвели по четыре малые пирамиды, от которых сохранились только фундаменты. Храм Кецалькоатля, расположенный на возвышенной платформе, где, помимо него, находились особые залы и павильоны, — пожалуй, самое красивое и богато украшенное здание в Теотиуакане. Оно недавно было отреставрировано. Резные головы огромных змеев, украшенных перьями, красуются на фризах, маски неких демонических существ украшают лестницы и рельефы на стенах, а длинные извивающиеся тела змей оплетают цоколь храма. То, что сегодня даже при ярком солнечном свете предстает в серо-коричневых тонах, в древности сверкало и переливалось сочными красками; каждому богу или демону соответствовала «своя» цветовая гамма. Рельефы были не просто украшением; они выполняли роль своего рода религиозных повествований. Священные послания были изложены на этих фресках подробно, во всех деталях. На этих монументальных памятниках не было места для прихоти и фантазии художника; все изображения строго соответствовали канонам.

Орнаментальные мотивы фресок в храме Кецалькоатля свидетельствуют, что символ летящего бога в образе пернатого змея был известен в регионах Центральной Америки задолго до прихода майя и ацтеков. Этот мотив является практически идентичным позднейшим изображениям «настоящего» бога Кецалькоатля у ацтеков, который был известен майя под именем Кукулькан. Кроме того, здесь необходимо упомянуть и о «белых бородатых людях», которые во времена майя явились откуда-то «с востока». Это свидетельство дало обильную пищу для всевозможных спекулятивных предположений. Быть может, в эпоху майя к ним действительно прибыл с востока некий белый бородатый мужчина, назвавшийся Кецалькоатлем. Возможно. Но первоначальный, «настоящий» Кецалькоатль был известен еще жителям древнего Теотиуакана. Правда, от самого города сохранились лишь руины и голые стены. Однако археологи, ведущие раскопки в здешних местах, убеждены, что в древности наружные стены всех зданий города были украшены символами и фигурами богов. Действительно, кое-где обнаружены весьма впечатляющие остатки рельефов с масками и иероглифическими надписями, выполненных сочными, яркими красками. На сегодняшний день во внутренних помещениях открыто около 350 настенных росписей, но специалисты полагают, их количество могло исчисляться десятками тысяч.

К 1983 г. здесь было раскопано 2010 жилых зданий.

За храмовыми платформами и пирамидами, обрамляющими главный «проспект», располагались здания, которые археологи считают жилыми постройками. Дело в том, что внутри таких построек обнаружены печи и перегородки для комнат. В среднем в таких зданиях было примерно по 30 помещений, но известны и настоящие дворцы, имеющие 175 помещений. К 1983 г. здесь было раскопано 2010 таких жилых зданий; в состав некоторых входили небольшие храмы и залы молитвенных собраний. Подобные огромные «коммунальные квартиры» имели совершенные системы водопровода и канализации. Находки гончарных изделий и всевозможных орудий труда позволяют сделать вывод о том, что эти «квартиры» использовались не только для жилья, но и в качестве мастерских. При населении в 200 000 жителей гончарное ремесло, вне всякого сомнения, должно было процветать и даже служить важной статьей экспорта. Не случайно гончарные изделия мастеров Теотиуакана обнаружены во многих местах, вплоть до Гватемалы. Таким образом, Теотиуакан был огромным по тем временам городом — куда более крупным, чем античный Рим эпохи цезарей.

 

Поиски следов тайны с воздуха

и с помощью компьютеров

Однажды у американского археолога Рене Мильона из Рочестерского университета возникла блестящая идея. Он решил подняться в воздух, чтобы с высоты попытаться выявить хоть какую-нибудь систему в лабиринте руин древних сооружений. И ему из кабины самолета действительно удалось выявить некую закономерность расположения элементов инфраструктуры города и отдельных частей древнего конгломерата зданий. Вместе со своими коллегами он сделал с воздуха сотни фотоснимков, которые сложились в фантастическую картинку-загадку панорамы города. Он состоял из четырех основных частей. Дорога Мертвых пересекала Теотиуакан по оси север — юг, а две огромные поперечные улицы составляли ось восток — запад.

Кроме того, в городе насчитывается более 5000 «квадратов»; в древности здесь размещались жилые дома и ремесленные мастерские. В Теотиуакане видна стройная сеть прямых как стрела улиц, пересекавшихся друг с другом только под прямым углом. Такова в общих чертах панорама этого крупнейшего города древнего мира.

Весной 1971 г. профессор Мильон обратился за помощью к своим коллегам-компьютерщикам. В базу данных мощного компьютера был введен 281 массив данных. В программу были заложены подробные сведения о том, в каком именно районе или квартала города найдены те или иные артефакты; благодаря этому компьютер очень скоро смог установить координаты 300 гончарных мастерских и 400 мастерских по обработке обсидиана, находившихся в Теотиуакане; кроме того, удалось составить подробную карту системы подачи воды в город.

Сегодня археологи придерживаются мнения, что Теотиуакан в древности был городом, посвященным богу дождя Тлалоку, ибо его кварталы буквально прорезаны сетью водопроводных каналов. Возраст статуи бога Тлалока, которая была обнаружена в деревушке Коатличан, затерянной среди скал примерно в 20 км от Теотиуакана, превышает 2 тысячи лет. В наши дни этот странный монстр желто-горчичного цвета — один из стражей, охраняющий Национальный антропологический музей в Мехико-сити. Эту громадную статую, вес которой превышает 168 тонн, пришлось доставлять в столицу Мексики на специальной 48-колесной платформе-тягаче. Сегодня Тлалок, как и прежде, вперяет свой мрачный взор в окрестности. Руки статуи давно утрачены, а грозный лик тоже изменился почти до неузнаваемости. Тем не менее под подбородком у бога находится нечто вроде корзины со сквозными отверстиями, из которых, видимо, изливались струи, символизировавшие дождь. И поскольку возле пирамиды Луны была найдена небольшая статуэтка Тлалока, очень похожая на колоссальное изваяние бога дождя, ученые сошлись во мнении, что древний Теотиуакан был посвящен толстяку Тлалоку. Правда, в головах самих статуй может возникнуть вполне резонный вопрос: а почему это, собственно говоря, их прототип Тлалок считается богом дождя? Но это — одна из тайн, разгадать которую наука пока не в силах.

Два изображения толстяка Тлалока.

Одно из них выставлено в Антропологическом музее в Мехико-сити.

 

Какими мерами длины пользовались геодезисты,

составляя план Теотиуакана?

Есть немало оснований утверждать, что Теотиуакан — это уникальная, грандиозная, выполненная в камне «космическая модель», представляющая собой символическое изображение нашей Солнечной системы. Известный американский исследователь Питер Томпкинс подметил характерную взаимосвязь между расположением культовых сооружений и небесных тел. Со своими догадками Томпкинс познакомил своего соотечественника, Хью Харлестона-младшего, который специально отправился в Мексику и посвятил изучению этого кардинального вопроса целых четыре года. Будучи по профессии инженером, он со всей определенностью заявил, что создать подобную планировку, не имея особых мер длины, абсолютно невозможно… и занялся поисками меры длины, которой пользовались планировщики Теотиуакана.

И вскоре Харлестон нашел ее: это оказалась странная мера — 57 метров. Всюду, будь то размеры платформ храмов, или расстояния между отдельными зданиями, или, наконец, высота самых разных построек, — всюду фигурируют цифра 57 или величины, кратные ей. Так, возле Дороги Мертвых расположены здания, расстояния между которыми составляет 114 м (=57 х 2) и 343 м (= 57 × 6). А высота самой Цитадели составляет ровно 399 м (= 57 × 7).

Затем Харлестон попытался выяснить: не было ли у древних зодчих единицы длины поменьше? Попытался — разделил 57 на 3. В результате получилась малая мера —19 м, встречающаяся у многих небольших зданий, длина стен которых составляет ровно 19 м. Тогда Харлестон, по профессии — инженер, привыкший работать с куда меньшими единицами, решил разделить эту величину сперва на 6, а затем на 3. Результаты своих расчетов он решил проверить по картам и планам, составленным профессором Мильоном. Продолжая поиски наименьшей меры длины, которая фигурировала бы в пропорциях небольших строений Теотиуакана. И он нашел такую единицу! Как оказалось, она составляла 1,059 м. Эту величину майя называли хунаб, что, собственно, и означает «единица [длины]». Итак, ключ к пропорциям городского плана был найден; оказывается, все расстояния и пропорции в Теотиуакане являются кратными величине хунаб. Все замеры, выполненные исследователем, точно укладываются в определенное число хунаб. «Для того, чтобы лучше видеть, часто достаточно изменить направление взгляда», — писал Антуан де Сент-Экзюпери (1900–1944). Благодаря этой единице Харлестон получил возможность взглянуть на панораму города новыми глазами.

Высота пирамид Кецалькоатля, Солнца и Луны составляет соответственно 21, 42 и 63 хунаб, то есть эти величины находятся в пропорции 1:2:3 друг относительно друга. Высота ступеней пирамиды Солнца составляет величину, кратную 3 хунаб. Компьютерные расчеты позволили выявить еще более удивительную вещь: периметр основания пирамиды Кецалькоатля составляет ровно 1/100 000 часть радиуса полярного круга. Что же касается Цитадели, то в ее пропорциях Харлестон обнаружил сразу несколько Пифагоровых треугольников, число л и производные от него, а также величину скорости света (299 792 км/час).

Получив подобные результаты, Харлестон поначалу усомнился в точности расчетов компьютера. Дело в том, что остатки пирамид и платформы Цитадели соотносятся друг с другом точно так же, как средние величины орбит планет — Меркурия, Венеры, Земли и Марса! В качестве масштабной величины расстояния от Земли до Солнца Харлестон выбрал 96 хунаб. И у него получилось, что объект, соответствующий Меркурию, находится на расстоянии 36 хунаб от Солнца, объект, соответствующий Венере, — 72 хунаб, а Марсу — 144 хунаб. Все точно.

Прямо за Цитаделью протекает ручей Сан-Хуан, несущий свои воды по искусственному каналу, созданному древними строителями. Расстояние от него до осевой линии Цитадели составляет 288 хунаб-, в 520 хунаб отсюда расположены руины некоего неизвестного здания. Самое поразительное, что это расстояние точно — естественно, в масштабной пропорции — соответствует расстоянию от Юпитера до Солнца. Если бы Харлестон, взяв за точку отсчета центр Цитадели и двигаясь вдоль Дороги Мертвых по направлению к пирамиде Луны, отмерил по ней 945 хунаб, он наткнулся бы на некое здание, символизирующее расстояние орбиты планеты Сатурн до Солнца. Но он почему-то этого не сделал. Быть может, он посчитал, что подобные расчеты попросту граничат с безумием? В Национальной библиотеке в Мехико-сити Харлестон отыскал старинные планы Теотиуакана, на которых в этой точке действительно было показано некое здание. Увы, оно пало жертвой перепланировки и было снесено единственно ради того, чтобы на его месте можно было проложить асфальтовую дорогу для удобства туристов… Итак, древние планировщики не забыли и о символе для планеты Сатурн.

Еще дальше, на расстоянии 1845 хунаб по Дороге Мертвых, ее пересекает линия, идущая от центра пирамиды Луны. Эта точка пересечения — символ орбиты планеты Уран. Неужели планировщики этой древней каменной обсерватории забыли о планетах-гигантах — Нептуне и Плутоне?

По другую сторону пирамиды Луны проходит так называемая Церемониальная дорога, которая служит продолжением Дороги Мертвых и ведет по направлению к холмам. Хью Харлестон со своими помощниками принялся искать разгадку возникшей проблемы. Вооружившись циркулем, он провел воображаемую дугу на расстоянии 2880 хунаб, что соответствовало среднему расстоянию до Нептуна. И самое поразительное, что Харлестон действительно нашел на Керро Гордо, вершине невысокого холма, развалины древнего храма, а еще дальше, на расстоянии 3780 хунаб, — остатки странной фаллосообразной башни, которой местные жители дали красивое название — Ксочитель («Цветок»), Не забыли создатели модели и о Плутоне. С самого начала авторы этой каменной модели нашей Солнечной системы знали, что если продолжить ось север — юг, то есть ту же Дорогу Мертвых, дальше, по другую сторону пирамиды Луны, она наткнется на естественные препятствия — холмы. Хочу напомнить, что я предлагаю вниманию читателей только достоверную информацию. Поэтому я решил сам проверить, действительно ли там, на Керро Гордо, существует объект, о котором пишет Харлестон.

Мне доводилось проходить по Дороге Мертвых множество раз, и всякий раз я замечал на ней что-нибудь новое, неожиданное. И вот, оказавшись там в очередной раз летом 1983 г., я направил взгляд, а заодно и объектив телекамеры, вдаль и вверх. Мне хотелось увидеть Керро Гордо, и я действительно нашел его, но не заметил на его буро-зеленых склонах никаких следов древних памятников. Я обратился с вопросом к одному из многих торговцев, предлагающих туристам местные сувениры, по большей части небольшие керамические флейты, и спросил его, нет ли в этих местах дороги, ведущей в горы. В ответ тот сказал, что мне надо добраться до деревушки Отумбо, а оттуда к вершине ведет дорога, проложенная для подвозки стройматериалов во время строительства радарной установки. Однако торговец весьма сомневался, что мне удастся проехать там, ибо дорога в горах считалась военным объектом. А я знал одно: когда меня манит к себе какая-то цель, меня не остановят никакие препятствия.

На дороге, вьющейся по кактусовым полям, я немного утолил жажду маленькими зелеными плодами кактусов, которые дети в здешних местах продают буквально на каждом шагу. На вкус эти плоды сладковатые и, совсем как цитрусовые, очень богаты витамином С. Видимо, эти плоды росли здесь в изобилии, поскольку я собственными глазами видел целые шеренги мужчин и женщин, которые укладывали их в большие деревянные ящики. Однако я пока что не видел никакой дороги, уходящей за Отумбо в гору. Наконец вскоре я заметил ее: влево от шоссе сворачивала узкая дорога, мощенная камнем, которая действительно плавно поднималась в гору. Козы и овцы по обеим ее сторонам смотрели на мой «Фольксваген» столь же тупыми глазами, как и их пастухи-индейцы. Примерно на полпути я заметил предупреждающий транспарант, нависавший прямо над дорогой: «Проезд запрещен». Да, здесь, видимо, и впрямь начинались трудности. Миновав транспарант, я оказался на открытой местности. Дорога между тем уходила все дальше в горы, и мне встретилось еще одно предупреждение — «Запретная военная зона», явно обращенное к таким же любопытным, как я. Однако вокруг, куда ни глянь, не было видно никаких следов охраны, и я, прибавив газу, помчался по пологому склону холма.

Сделав очередной поворот, я заметил прямо перед собой огромную антенну радара, которая — с невозмутимым спокойствием, сказал бы я, — медленно поворачивалась на вершине высокой башни. Я оставил свой «Фольскваген» в небольшой лощине, надеясь, что он пока что не появился на экранах радаров дежурных, а затем, пробираясь от дерева к дереву, направился в ту сторону, где, как я помнил, могло находиться гипотетическое продолжение знаменитой Дороги Мертвых, оставшейся далеко внизу. Оглянувшись назад, я увидел вдали пирамиды Солнца и Луны, маячившие вдалеке, как странные игрушки, оставленные строителями, и саму Дорогу Мертвых, пролегавшую, как узкая взлетно-посадочная полоса, между пирамидами. Затем я продолжил свой путь по склону, находящемуся уже недалеко от вершины. Опустившись почти на четвереньки, я достиг того, к чему стремился: теперь я оказался на одной оси с Дорогой Мертвых! Именно отсюда — разумеется, в случае, если гипотеза Харлестона верна! — следовало начинать поиски объекта, соответствовавшего положению орбиты Плутона. Отсюда уже не было видно комплекса радаров, маячившего в небе, зато было отлично видно, что я нахожусь на воображаемом продолжении Дороги Мертвых.

Подняв голову, я увидел прямо перед собой… невероятно древнюю башню! Буквально в нескольких шагах от меня высилась башня странной фаллосообразной формы. В ней не было ни окон, ни даже двери. Штукатурка у основания облупилась, приоткрыв буро-черный камень стены. Да, это был символ орбиты Плутона, находившийся на воображаемом продолжении Дороги Мертвых!

В спешке я совсем упустил из виду, что на небе собрались темные тучи. Вскоре — прежде чем я успел подняться чуть повыше, хоть немного познакомиться с древним символом Плутона — полил дождь. Я опрометью кинулся к своему бедному «Фольксвагену», шины которого, как я и опасался, начали проскальзывать по гладким мокрым камням, кое-где поросшим мхами. Как и всякий законопослушный швейцарец, я вернулся к транспаранту «Проезд запрещен», где меня и нагнал джип с четырьмя солдатами.

— Что вам здесь нужно?

— Видите ли, я — турист, и мне хотелось бы сфотографировать отсюда, сверху, комплекс пирамид… — принялся я оправдываться.

— Это запрещено!

— Но ведь уже начался дождь… — возразил было я.

Башня без окон и дверей…

 

Специалисты удивлены, дилетанты поражены

Не ошибся ли Хью Харлестон, выбирая единицу длины для своей модели? А вдруг он ввел ученый мир в заблуждение? С числами ведь всякое может случиться. С какой стати неведомым древним архитекторам могло взбрести в голову возводить этот грандиозный город по единой модели? Знакомясь с расчетами Харлестона, маститые археологи лишь скептически посмеивались; так продолжалось до тех пор, пока не были получены другие факты.

Знаменитая Дорога Мертвых идет не совсем точно вдоль оси север — юг; она отклоняется на 17° в восточном направлении от строгой ориентации на север. Аналогичным же образом обстоит дело и с другими древними постройками Теотиуакана, имеющими точно такую же ориентацию. В этом нет ничего особенного, и такое отклонение можно было бы считать уникальной особенностью планировки Теотиуакана, если бы точно такое же отклонение от оси север — юг ровно на 17° не присутствовало и в других древнейших культовых центрах Центральной Америки, в частности — в знаменитом городе Тула, бывшей столице империи майя и ацтеков, или в Чичен-Ица, одном из древнейших городов майя. Характерно, что даже древняя индейская сеть полей и полос отклоняется от оси север — юг в сторону востока на те же самые 17°. Более того, даже испанцы, возводившие здесь впоследствии свои постройки, придерживались точно такой же ориентации. Собрано множество доказательств того, что дороги, поля, оси деревень, монастырей и крупных архитектурных комплексов весьма точно соответствуют той же системе отклонений на 17°. Профессор Франц Тихи предлагает весьма своеобразное объяснение этого странного феномена:

«Проблема заключается в том, что после разбивки полей должно было пройти не менее 2000 лет. Дело в том, что с точки зрения чистого культово-религиозного значения смысл подобного смещения ориентации понять очень сложно».

Итак, получается, что ацтеки и майя просто-напросто копировали систему ориентации Теотиуакана со смещением на 17°! Стоит принять подобную версию, и загадка, казалось бы, решена. Однако в том-то и дело, что подобные ребусы так просто не решаются. Ведь когда появились майя и ацтеки, древний Теотиуакан давным-давно лежал в развалинах. Более того, почему он сам имеет именно такую ориентацию, а не расположен точно по оси север — юг?

Знаменитая Дорога Мертвых, отклонявшаяся на 17° от оси север — юг, представляла собой главную ось и магистраль города, на которой были сгруппированы все основные его объекты. Проспект, протянувшийся на добрых 3 км, проходил мимо Цитадели, центр которой символизировал положение Солнца, пересекал ручей Сан-Хуан, служивший символическим отображением положения орбиты пояса астероидов, миновал руины постройки (увы, покрытые в наши дни толстым слоем асфальта), соответствовавшей орбите Юпитера, и далее направлялся мимо пирамиды Солнца (символ планеты Сатурн) к пирамиде Луны, символизировавшей, как мы уже говорили, Уран. А далее, по другую сторону пирамиды Луны, на холмах Керро Гордо, находились специальные древние символы Нептуна и Плутона. Наконец, на скалах, расположенных на воображаемом продолжении той же осевой линии, сохранились древнейшие наскальные рисунки индейцев.

Получается, что строители Теотиуакана с самого начала имели в виду эту гигантскую модель нашей Солнечной системы и ориентировались на нее. Прямая как стрела ось, идущая прямо к вершине Керро Гордо, отклонялась на те же 17° от абсолютной оси север — юг. Гениальным древним планировщикам этого уникального комплекса не смогли помешать даже горы! «То, что это есть, еще ничего не значит. Главное заключается в том, что они создали это сознательно», — повторяю я вслед за Эгоном Фриделлом (1878–1938).

Однако это все же не дает ответа на главный вопрос: почему майя многие свои постройки, возведенные в куда более поздние времена, например, Майяпан и Чичен-Ица, удаленные от Теотиуакана более чем на 1000 км, ориентировали в пространстве с таким же отклонением на 17° от оси север — юг? Ведь там не было ни горы, ни холма, доминировавшего над городским ландшафтом, ни какого-либо повода для подобной планировки системы. Нет, этой системе со смещением на 17°, впервые примененной в Теотиуакане, невозможно дать сколько-нибудь убедительных объяснений с точки зрения геодезии. Видимо, подобный «божественный» план послужил своего рода прототипом передовой городской планировки для всех городов Центральноамериканского региона. Такой моделью могло явиться уникальное культово-религиозное значение Теотиуакана.

 

Таинственные карты

За последние годы холмы в окрестностях Теотиуакана были обследованы самым тщательным образом. И всюду археологи в ключевых точках обнаружили древнеиндейские наскальные рисунки на скалах, расположенных строго по оси, служащей продолжением Дороги Мертвых в Теотиуакане.

Так, на вершине Керро Харавильяс, находящейся в семи с половиной километрах к западу от пирамиды Солнца, расположен трехметровый монолит, на котором грубо вырезаны символические изображения Солнца и двух пересекающихся колец. Правда, с места, где находится этот монолит, пирамида Солнца не видна, ибо ее заслоняют вершины гряды Керро Калавера. Однако исследователи, вооружившись самыми современными геодезическими приборами, выяснили, что на соседней скале находится еще один монолит, на котором, как было установлено при внимательном исследовании, вырезаны геометрические знаки: перекрещивающиеся окружности и треугольник. Как оказалось, линия, проходящая через центр этих окружностей, с точностью компасной стрелки указывает на вершину пирамиды Солнца.

Расчеты и геодезическая съемка позволили обнаружить еще более удивительную вещь! Если наблюдатель в первый весенний день будет смотреть с вершины пирамиды Солнца строго на запад, он увидит, что солнце опускается за горизонт точно за этим странным монолитом. Подобные «маркированные» монолиты обнаружены и в Керро Чиконаутла, в 14 км к юго-западу отсюда. Более того, другие каменные глыбы найдены еще дальше — в 35 км к северо-востоку от Теотиуакана!

В ближних и дальних окрестностях города было обнаружено более 30 подобных пунктов, неким загадочным образом связанных с тем же Теотиуаканом. Они выполняли практически такую же задачу: служили объектами на местности, символически обозначавшими созвездия, по большей части — звезды созвездия Плеяд, будучи опять-таки связанными с далеким Теотиуаканом. Так, на расстоянии 720 км к северо-востоку от Теотиуакана, неподалеку от городка Дуранго, были найдены небольшие наскальные рисунки — точно такие же, как и на скалах, опоясывающих сам древний город. Возникает вполне естественный вопрос: быть может, по всей Центральной Америке, а возможно — и дальше, до северных штатов США и даже на территории Канады, раскинулась некая грандиозная сеть подобных объектов? Так, например, широко известно так называемое medicin wheel («медицинское колесо»), обнаруженное на горе Биг Хорн в штате Вайоминг (США). Оно связано с осью координат, протянувшейся от Теотиуакана, и указывает на звезду Альдебаран. Видимо, на планете существуют и другие таинственные пункты, ориентированные на Теотиуакан и символизирующие положения различных звезд и созвездий.

 

Облака тумана из ящика фокусника

Итак, древний Теотиуакан был центром некой строго спланированной географической и космической системы. Оба этих фактора необходимо было учитывать с самого начала строительства. Дело в том, что здания, выполнявшие роль «мебели» этого грандиозного комплекса, следовало возводить раз и навсегда, не допуская никакой «передвижки».

Дни зимнего и летнего солнцестояния определить достаточно несложно; если палочка отбрасывает самую короткую тень, это означает, что наступило 21 июня, а если самую длинную — 21 декабря. И если солнце в такие дни не закрыто густым слоем облаков, многолетние наблюдения за изменением угла тени, сделанные за предыдущие века, позволяют сделать несложные прогнозы. Затем наступает черед определения орбит планет и созвездий; для этого необходимы квадрант, угломер и т. д. и т. п. Короче, речь идет о высшей математике. Однако для вычисления — с точностью до метра — относительного положения объектов, отстоящих друг от друга очень далеко и уже невидимых по прямой, необходимы очень длительные периоды наблюдений, геодезическая съемка с вершин холмов и даже гор, а также весьма совершенные технические средства. А также — ясная погода на протяжении многих и многих тысячелетий!..

Мне часто доводилось держать в руках книги, в которых мудрые и ученые авторы допускали высказывания, достойные несмышленых подростков. Они, в частности, утверждали, будто для получения удивительных по своей точности астрономических знаний народам Центральной Америки было совершенно необязательно «прибегать к помощи неких таинственных технических средств». И вообще для того, чтобы «объяснить происхождение дворцов и пирамид, вовсе не нужны рассуждения об «утраченных загадочных знаниях». Все объясняется гораздо проще: видимо, племена Центральной Америки, населявшие этот регион в эпоху каменного века, на протяжении многовековых наблюдений разработали несложные приспособления для наблюдений и замеров, сделанные из дерева или камня. При этом всерьез рассуждают о том, что орбиты небесных тел и углы их склонения будто бы можно было определить с помощью окон и «бойниц» в стенах верхней камеры обсерватории в Чичен-Ица. Более того, существовали якобы целые комплексы зданий, такие, например, как комплекс в Уаксактуне, древнем городе майя, имевшие строгую астрономическую ориентацию, поскольку «солнце в определенные дни года восходит над такими зданиями под определенным углом, что можно наблюдать с вершины какого-нибудь другого здания».

Когда слышишь подобные утверждения, невольно возникает вопрос: если все так просто, почему же тогда серьезные ученые выдвигают все новые и новые противоречивые гипотезы? У доверчивого читателя возникает впечатление, будто все загадки давно решены. А это, разумеется, далеко не так.

Например, пресловутые окна и «бойницы» в стенах обсерватории в Чичен-Ица были устроены много веков спустя после возведения самого здания. И в Уаксактуне возможность «наблюдать [положения солнца] с вершины какого-нибудь другого здания» была замечена гораздо позже строительства самой обсерватории.

От вершины пирамиды Солнца в Теотиуакане расходятся горизонтальные визуальные линии, идущие ко многим объектам, соответствующим небесным телам. Чтобы такое было возможно, необходимо было прежде вычислить точное местоположение и высоту пирамиды, поскольку все эти визуальные линии сходятся именно на ее вершине. При строительстве подобного объекта позднейшая «доработка» здания — как это имело место, например, с окнами и «бойницами» обсерватории, проделанными много позже, — была совершенно исключена, ибо при изменении высоты на несколько метров нарушалась бы пространственная ориентация и сходимость визуальных линий.

 

О чем они не подозревали…

Удивительно, но планеты Уран, Нептун и Плутон, объекты-символы которых, расположенные на так называемой Церемониальной дороге позади пирамиды Луны и очень точно показанные на этой модели Солнечной системы, в эпоху строительства Теотиуакана были еще неизвестны. Уран впервые был открыт в 1781 г. астрономом-любителем, известным музыкантом Фридрихом Вильгельмом Гершелем (ум. в 1822). В период между 1840 и 1845 гг. на основе сложных расчетов было теоретически доказано существование Нептуна, честь открытия которого принадлежит Иоганну Готтфриду Галле (1812–1910), впервые наблюдавшему эту планету в Берлинской обсерватории в 1846 г. А таинственный Плутон и вовсе был открыт почти в наше время. Диаметр его, составляющий около 6000 км, уступает диаметру Марса и Земли, а свет, излучаемый им, настолько слаб, что его не в силах уловить никакой телескоп. Эту планету открыл в 1930 г. американский астроном Клайд Уильям Томбо (р. 1906), работавший в Лоуэллской обсерватории в штате Аризона, США, после систематического изучения полученных с помощью телескопа фотографий этой девятой планеты нашей Солнечной системы.

Поскольку можно не сомневаться, что ни у самих майя, ни у их древних предков телескопов не было, они, естественно, не имели понятия о существовании таких планет, как Уран, Нептун и Плутон, и тем более не обладали никакими сведениями об их удалении от Солнца. Специалисты отлично понимали это, и им предстояло решить непростую дилемму. Либо результаты, полученные группой исследователей во главе с Хью Харлестоном, являются чистейшим совпадением, либо строители Теотиуакана обладали уникальными астрономическими приборами, позволившими им не только обнаружить эти загадочные планеты, но и определить их расстояние от Солнца.

Несколько лет назад, точно под центром так называемой пирамиды Солнца, глубоко в ложе, оставленном древним потоком лавы, была открыта пещера. Мне так и не удалось найти в специальной литературе никакой информации о том, что же в ней могло находиться. Сам факт ее существования признается с оговорками, а об остальном принято умалчивать. Однако само нахождение точно под центром пирамиды Солнца некоей полости свидетельствует о том, насколько точен был древний план. Более того, он говорит о неслучайности самого выбора места, ибо эта пещера представляет собой, так сказать, первую лопату земли на месте будущего комплекса.

Однако, несмотря на все эти факты, ученые готовы признать все что угодно, только не возможность того, что строители этого великого города получили готовые планы и все необходимые технические данные от пришельцев из космоса.

Пусть так, говорят оппоненты; допустим, что астрономические познания и навыки градостроительства действительно были переданы древним индейцам инопланетянами. Но тогда возникает вопрос: а ради чего это было сделано? На сей случай у меня всегда готов ответ: а ради того, что спустя много тысячелетий стало реальностью. Ради того, чтобы разумные существа сумели воспринять это как ключ к великим знаниям. А то, что ключи к ним до сих пор не найдены, говорит явно не в пользу лучших умов начала эпохи полетов человека в космос.

 

Краткое резюме

Поистине поразительный календарь, знания об орбитах как минимум нескольких планет (в первую очередь — Венеры!) и основах небесной механики, которыми обладали древние народы Центральной Америки, не могут не вызывать удивления, А гениальные таблицы затмений, представленные в Дрезденском Кодексе, не оставляют никаких сомнений в том, что древние отлично знали, что Земля имеет форму шара и вращается вокруг собственной оси. Однако неоспоримым является и тот факт, что на всем протяжении эпохи расцвета своей высокоразвитой культуры эти же народы принесли в жертву сотни тысяч человеческих жизней, и все это — ради суеверного заблуждения, будто тем самым они поддерживают… жизнь Солнца.

Здесь имеет место очевидное противоречие: либо создатели Теотиуакана, а затем и майя хорошо знали строение Солнечной системы, и тогда человеческие жертвоприношения были совершенно бессмысленными; либо они, стремясь «продлить жизнь Солнца», тем самым свидетельствовали о том, что не имеют никакого представления ни о Солнце, ни о существовании удаленных от него планет. Однако они явно знали о существовании не только Юпитера, Сатурна и Урана, но и Нептуна и Плутона. Итак, можно ли найти какую-либо другую убедительную разгадку этого противоречия, кроме утверждения, что всю эту информацию о числе планет и их орбитах им принесли «боги»?

На протяжении примерно 1000 лет Теотиуакан претерпел «шесть этапов строительства». И начиная с самого первого должен был существовать подробный общий план всего комплекса в целом; дело в том, что на всем протяжении тысячелетней истории строительства ни одно из зданий не нарушило намеченного плана. Рельефы и настенные росписи, созданные на протяжении всех этих этапов, характеризуются аналогичными мотивами: это в первую очередь птица кецаль и тапир, обезьяны, гремучая змея и ягуар, то есть животные, встречающиеся не на Мексиканском плоскогорье, а в глухих дебрях джунглей Гватемалы. И всюду в Теотиуакане видны явные следы особого почитания «пернатого змея».

Высказывалось предположение, что древние создатели Теотиуакана некогда переселились на Мексиканское плоскогорье из более низменных регионов. Они почитали космическое божество; при этом их религиозные взгляды отличались такой стойкостью и неукоснительной требовательностью, что древний план служил для них своего рода законом, не допускающим никаких изменений и отклонений. Согласно древним преданиям, в Теотиуакане некогда состоялась встреча богов, на которой они держали совет, как им помочь людям. Упоминается в преданиях и о многочисленных каменных знаках, встречающихся вокруг Теотиуакана; более того, там прямо говорится, что они «сделаны рукой богов».

Наученный горьким опытом, я больше не стану искушать судьбу утверждениями, что Теотиуакан построили сами «боги»! Между тем мне, как и сторонникам Лохнесского чудовища, постоянно бросают в лицо упрек в склонности к фантазиям. Право, для меня ничто так не чуждо, как утверждение, будто наши древние предки попросту не могли воздвигнуть монументальные сооружения.

Да, на Мексиканском плоскогорье вполне могли работать строители, способные возводить на высоте 2600 м над уровнем моря уникальные сооружения, величественными развалинами которых мы любуемся сегодня. Однако индейцы прилагали поистине нечеловеческие усилия отнюдь не ради любви к самому процессу труда. Они испытывали ужас перед тем, что однажды с небес вернется тот самый «пернатый змей» и проверит, хорошо ли они воплотили в жизнь его план.

 

У нас зарябило в глазах…

Во время моей памятной поездки в Теотиуакан, состоявшейся летом 1983 г., меня сопровождал Герардо Левет, мексиканский инженер, с которым мы поддерживаем дружеские отношения вот уже много лет. Он почему-то вздумал проводить меня в ночной ресторан «Hacienda de los Morales», по праву считающийся одним из лучших ресторанов в Мехико-сити.

— А тебе доводилось видеть в Теотиуакане удивительную камеру со светящимися плитами слюды? — спросил Герардо, потягивая аперитив.

— Я о ней даже не слышал! — отозвался я.

— Тогда ты просто должен ее увидеть! Мне о ней рассказал один старый приятель, кстати сказать — археолог; он заметил, что ее происхождение остается загадкой. Дело в том, что в самой Мексике слюды нет, а в Теотиуакане плит из нее — сколько угодно, и даже целые блоки искусно вставлены между плитами из обычного камня… Так вот, из этого слюдяного зала проложены две трубы, ведущие в небольшую камеру… — Все это поведал мне старый друг, да еще весьма доверительным тоном, ибо тогда информация об этом открытии была помечена грифом top secret [42]Top secret (англ.) — строго секретно. (Прим. перев.)
. «Ты просто обязан это знать. Дело в том, что строители каменного века, видимо, были хорошо знакомы с уникальными свойствами слюды. А между тем у нас в Мексике она практически не встречается; ее должны были импортировать из Бразилии, США или еще откуда-нибудь…»

Мне не оставалось ничего другого, как забыть о тщательно продуманном маршруте своей поездки и вновь отправиться в Теотиуакан. В тот день из рейсовых и прочих автобусов выгружались целые толпы туристов, которым недоставало острых ощущений. Вокруг них, словно опытные слаломисты, сновали торговцы-разносчики сувениров, наперебой предлагая — естественно, по безбожно завышенным ценам — всевозможные экзотические шейные платки, браслеты, фигурки древних божков, красочные молитвенные коврики и керамические флейты. Вокруг то и дело начинался торг, и торгующиеся стороны после долгих препирательств чаще всего приходили к обоюдоприемлемому решению, и цена продажи обычно составляла не более двух третей от первоначальной, все равно оставаясь явно завышенной. Знаете, существует весьма простой способ, позволяющий избавиться от неотвязных торговцев и посвятить побольше времени осмотру местных достопримечательностей. Дело в том, что торговцы-разносчики и индейские подростки «работают» в пределах своей строго ограниченной территории, и стоит только выйти за ее границы, как местные «коммерсанты» тотчас возвращаются обратно.

Никто из дежурных, которых я расспрашивал о таинственной слюдяной камере, даже не слышал о ней. Мы — то есть я, Ральф, Гельмут Верб, журналист и профессиональный фотограф — зашагали по Дороге Мертвых, то и дело оглядываясь по сторонам и направляясь прямо к Цитадели. Нам попался некий англоязычный гид, с воодушевлением рассказывавший своей группе что-то о магнитных полях, которые, оказывается, действуют на всем протяжении Дороги Мертвых. Он произвел на меня впечатление человека, обладающего основательными познаниями. Вот что он посоветовал нам: «Если идти отсюда, от Цитадели, то слюдяные плиты находятся примерно в километре от пирамиды Солнца, не доходя до нее. Держитесь правой стороны [Дороги Мертвых], пока не увидите табличку с надписью «Mica!». Однако имейте в виду, что слюдяная камера снаружи не видна: ее закрывают две металлические плиты». Кстати, mica в переводе и означает «слюда». Итак, он указал нам верный и даже официально разрешенный путь к тайне.

Первая из этих плит красовалась на опоре, закрепленной перед слюдяной плитой, а в нескольких метрах позади нее находилась вторая. Обе защитные плиты были прикреплены к земле цепями, запертыми на замок. Подойдя к слюдяным плитам, мы, честно говоря, первым делом проверили, насколько прочны эти замки и нельзя ли их при случае открыть какой-нибудь отмычкой, но в этот момент рядом с нами появился смотритель, окинувший нас характерным взглядом человека, наделенного властью.

— Постарайся выдать себя за археолога! — поспешно шепнул мне Гельмут. Он как-никак был журналистом и привык спонтанно реагировать на подобные ситуации.

— Видите ли, я приехал сюда из Швейцарии. Мой мексиканский коллега-археолог рассказал мне, что под этими плитами скрыты слюдяные панели. Нельзя ли их увидеть?

Строгий смотритель смерил меня испытующим взглядом и принялся искать ключ в тяжелой связке, висевшей у него на поясе. Рядом со связкой на ремне покачивался большой нож в ножнах. Еще раз окинув меня взглядом, страж реликвии опустился на колени и открыл замки на цепях. В числе причин, побудивших его сделать это, видимо, было и универсальное слово-пароль «археолог», и тот странный факт, что мне каким-то образом известно о тайне, скрытой под землей. В тот же миг Гельмут поспешно щелкнул объективом своей камеры. Вот что она запечатлела.

Как только первый луч солнца проник в щель, его свет отразился от полированной поверхности слюды, и отраженное сияние покрыло землю вокруг мерцающими пятнышками диаметром от десяти до двадцати сантиметров. Этот удивительный эффект повторился еще раз, когда служитель снял вторую плиту. На этот раз мы рассмотрели все как следует. Слои слюды, словно ломти в сандвиче, были вмурованы в каменную оправу, образуя странную структуру, служившую крышей таинственного помещения, расположенного под ней. Это был своего рода плафон из наложенных друг на друга пластинок, скрепленных раствором, поверх которого располагался слой слюды толщиной около семи сантиметров, а поверх него — еще один слой камня толщиной около полуметра.

— Интересно, а какова же общая ширина этой искусственной вставки? — обратился я с вопросом к смотрителю.

— На сегодняшний день открыто уже 29 метров слюды, но вполне возможно, что слои могут уходить и дальше. А вот насколько именно, покажут новые раскопки.

Смотритель не стал мешать мне, когда я решил приподнять один из слоев. Он расслоился у меня в руках на отдельные чешуйки толщиной не более фотопленки и такие же гибкие, как она. Они очень интенсивно отражали солнечный свет. Да, это был настоящий мусковит (название происходит от vitrum muscovitum [43]Vitrum muscovitum (лат.). — букв.: московское стекло. В Московской Руси в XIV–XVII вв. роль стекол в окнах выполняли тонкие слюдяные пластинки; это постоянно подчеркивают иноземцы (напр., Джон Горсей, Адам Олеарий, Павел Алеппский), бывавшие на Руси в ту эпоху. (Прим. перев.)
) вид слюды, который наши предки называли «московским стеклом».

Мусковит, или калий-алюминий-гидросиликат, встречается в породах, сопутствующих граниту и нередко в качестве вкраплений в нем. Небольшие залежи подобной слюды встречаются в горах Готард в Швейцарии и в Циллентальских Альпах в Тироле. Крупные же месторождения мусковита имеются в Индии, на Мадагаскаре, в Южной Африке, Бразилии, США и в окрестностях озера Байкал в России. В европейские страны, как и в большинство стран Центральной Америки, горы в которых состоят преимущественно из вулканических пород, слюду приходится импортировать. Откуда же привозили слюду в Теотиуакан, где сохранилось немало изделий из нее?

Слюда обладает необычным свойством, делающим ее поистине незаменимой. Дело в том, что при всей своей гибкости и пластичности она способна выдерживать температуры до 800 °C; при этом она никак не реагирует на внезапные перепады температур; к тому же она необычайно устойчива к органическим растворителям и большинству кислот. Но, пожалуй, самым ценным свойством слюды является ее способность служить электроизолятором. Слюда устойчива к коротким замыканиям и электрическим разрядам. В электротехнике широко применяются тонкие пластинки слюды, например, в качестве изоляторов на радио- и телевизионных лампах, а также в трансформаторах и радарах. Наряду с прочими видами техники слюда находит все более широкое применение в компьютерной технике. Кусочки слюды измельчаются в порошок или используются в виде чешуек во многих видах бытовой электротехники: электроутюгах, тостерах, стиральных машинах и пр., а также в качестве присадок при производстве особо прочного стекла.

Знали ли строители древнего Теотиуакана обо всех этих свойствах слюды? На этот вопрос можно с уверенностью ответить «да*, ибо в противном случае они вряд ли стали бы чередовать пластины слюды с каменными плитами!..

Но тогда откуда же они привозили слюду в таких количествах и столь крупных размеров? Ведь даже в наши дни слюдяные пластины размером 30 × 40 см считаются большой редкостью.

Что же происходило там, в этой загадочной камере? Является ли она единственным подземным помещением или существуют и другие, пока что не открытые залы, защищенные от всяких влияний извне мощными слоями слюды?

У меня возникли две гипотезы, но, честно говоря, обе они не вполне удовлетворяют меня:

— В камере некогда поддерживали высокую температуру, и по каким-то причинам нельзя было допустить ее падения. Возможно, она была необходима для некой плавильной печи. Но поскольку в таком случае сначала произошел бы разогрев внутреннего, каменного слоя свода, последствия такого воздействия предельно высоких температур ощущались бы и сегодня. Интересно было бы узнать, не проводили ли здесь археологи замеры температур.

— Быть может, эта сандвичеобразная структура, наоборот, предназначалась для защиты от высоких температур извне? Против этой версии есть весьма серьезное возражение: поверх слюдяной вставки расположена защитная каменная стена толщиной добрых полметра, сама по себе служащая хорошей изоляцией от температуры. Остается еще одно, совершенно фантастическое предположение: это было сделано для того, что если в результате невероятного — на много сотен градусов — скачка температуры камень расплавится, слой слюды под ним позволит сохранить температуру в камере неизменной.

А может быть, там, внизу, проводились некие секретные опыты? В конце концов, недаром же один археолог поведал Герардо Левету о существовании двух труб, ведущих в камеру, находящуюся под пирамидой Солнца. Как оказалось, смотритель ничего не знал о них, а штольня, пробитая под пирамидой, закрыта мощной железной решеткой.

Быть может, здесь, под этим термозащитным слюдяным экраном, хранились некие приборы богов? И наконец, еще один вопрос, звучащий совсем уж сенсационно: не располагалась ли здесь в древности некая электростанция?

Итак, вопросов здесь возникает хоть отбавляй, а ответов на них практически нет. Ясно одно: архитекторам и разработчикам этого здания были хорошо известны уникальные свойства слюды. Иначе они не стали бы тратить время на создание столь огромного садвичеобразного изолятора.

Любопытно, а нельзя ли, образно говоря, побить «врага» его же собственным оружием? Поскольку строители комплекса в Теотиуакане были людьми каменного века, ergo они не имели и не могли иметь понятия о высоких температурах, необходимых для выплавки металла. Всезнающая наука утверждает, что они и не подозревали о существовании электричества. Выходит, нам не остается ничего другого, как предположить, что эту удивительную камеру создали некие Великие Неизвестные? Что этим Неизвестным каким-то образом был известен источник «импорта» слюды, на качество которой можно было положиться?

Меня же эта история со слюдяными вставками наводит на весьма серьезные размышления… Металлические плиты… Могучие замки… Большинство смотрителей не имеет никакого понятия о том, что творится внизу… Простите, но если бы не столь упорное замалчивание, эта уникальная камера привлекала бы к себе полчища туристов! А так этот уникум охраняют всего двое дежурных. В Чичен-Ица, например, туристы, отстояв длинную очередь, гуськом входят во внутренний зал пирамиды, чтобы всего-навсего полюбоваться изображением ягуара. Быть может, здесь — хотя это обошлось бы недешево — стоило бы установить защитный экран из толстого бронированного стекла? Или разгадку этой тайны кто-то решил отложить на будущее?

«О, это настоящая беда: глупцы всегда уверены в себе, а умные вечно сомневаются», — писал Бертран Рассел (1872–1970).