ВОЙНЫ ВО ВСЕЛЕННОЙ  НОСИТЕЛИ РАЗУМА ПРИБЫЛИ ИЗ КОСМОСА • ПРОКЛЯТАЯ ПЛАНЕТА ЗЕМЛЯ • ВСЮДУ — ЖИЗНЬ • ЧЕЛОВЕК — ЧАСТИЦА ВСЕЛЕННОЙ

Это случилось очень давно. Я тогда учился во втором классе начальной школы. Мы, несмышленыши, в первый раз услышали из уст нашего преподавателя религии о том, что некогда на небе произошла грозная битва. Однажды архангел Люцифер, лучшее творение Господа, возгордился и отпал от Бога, заявив: «Мы не хотим больше служить Тебе!» Тогда Бог послал грозного архангела Михаила, повелев поразить Люцифера и его приспешников и свергнуть их с неба.

Сегодня я отлично знаю, что в тексте Ветхого Завета имя Люцифера не фигурирует. И это вполне понятно, ибо легендарный кодификатор Пятикнижия — Моисей, которому обычно приписывают труды целого ряда авторов Ветхого Завета, жил около 1250 г. до н. э., а само имя «Люцифер» происходит из латыни, то есть языка, самые ранние памятники которого можно датировать лишь к 240 г. до н. э. Итак, на латыни Lux fare (то есть Люцифер) означает «носитель света», «творец света», «принесший свет». По иронии судьбы, согласно католическим религиозным представлениям, самый мрачный персонаж, синоним дьявола, именуется носителем света.

Однако Ветхий Завет хорошо знает о войне, разгоревшейся в древности на небе.

Древнееврейскому пророку Исайе (740–701 гг. до н. э.) приписывается множество изречений и пророчеств, которые были собраны в книгу, надписанную его именем и входящую в корпус Ветхого Завета. Собственно говоря, Исайю можно считать автором первой части этой книги — с 1-й по 35-ю главу. В Книге Исайя 14:12–13 сказано:

«Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов…»

У апостола и евангелиста Иоанна Богослова в его знаменитом Откровении (Апокалипсисе), завершающем Новый Завет и всю Библию, можно прочесть поразительные свидетельства о битве, разгоревшейся на небесах (Откров. 12:7–8):

«И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них; но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе…»

Упоминания о войнах и битвах, разгоревшихся в древности на небесах, можно встретить во многих преданиях самых разных народов мира. Так, в подземельях и пещерах Тибета на протяжении многих тысячелетий хранили древнюю книгу Дзян, в которой было изложено некое тайное учение. Первоначальный ее текст (о возникновении и бытовании которого в других местах практически ничего не известно) переписывался адептами из поколения в поколение, пополняясь все новыми знаниями и свидетельствами. Уцелевшие части книги Дзян дошли до нас в тысячах копий в переводе на санскрит, разошедшихся по многим регионам мира, и специалисты считают, что в этой книге рассказывается о развитии человечества на протяжении нескольких миллионов лет.

Так, например, в шестой строфе книги Дзян сказано:

«В Четвертом [мире] сыны повелели создать себе подобных. Треть воспротивилась этому, две [трети] явили послушание. И было изречено проклятие… Древние колеса вращались взад и вперед. Икра небесная заполнила все и вся. И вспыхнули битвы между творцами и разрушителями, и битвы за пространство; явилось семя, и семя то было от нового. Возьми и сосчитай, Лану, если ты хочешь узнать истинный возраст Твоего колеса…»

В древнеегипетской «Книге мертвых», этом удивительном собрании древних текстов, в которых изложены советы по подготовке к отправлению в мир иной, книге, списки которой опускали вместе с мумиями в саркофаги, рассказано о битве всемогущего бога солнца Ра с отпадшими детьми. Битва эта произошла во Вселенной, и во время битвы Ра не покидал Яйцо Вселенной. Древнеримский поэт Овидий (43 г. до н. э. — 17 г. н. э.), знаменитая поэма которого «Ars amandi» принесла ему куда большую славу и известность, чем обширный свод мифологических сюжетов и образов — «Метаморфозы», то есть «Превращения», в котором, помимо прочих персонажей, упомянул и Фаэтона («Светящийся»). Фаэтон — это прекрасный юноша, которому его отец, бог солнца Гелиос, однажды позволил прокатиться по небу на солнечной колеснице. Однако Фаэтон не сумел справиться с управлением колесницей и, объятый пламенем, рухнул с неба на Землю. В древнегреческой мифологии очень важную роль играли двенадцать детей Урана (персонификация неба) и Геи (олицетворение Земли). О, эти порождения были настоящие чудовища — пресловутые двенадцать титанов, которые в конце концов подняли бунт против существующего порядка мироздания и против царя богов, Зевса, вознамерившись напасть на легендарный Олимп — гору, на которой обитали боги. Старший коллега Овидия, знаменитый древнегреческий поэт Гесиод (ок. 700 г. до н. э.) писал в своей «Теогонии» о происхождении богов и сотворении мира и, помимо прочих персонажей, упоминал и о титане Прометее, который после упорной борьбы с Зевсом принес людям с неба огонь. Сам Зевс некогда вступил со своими братьями Посейдоном и Аидом в смертельную схватку за власть над миром. И хотя считается, что имя Зевса переводится как бог света, знаменитый эпический поэт Гомер (ок. 800 г. до н. э.) наделяет его такими эпитетами, как «колеблющий небо», «громовержец» и «сварливый». Зевс во время ссоры или битвы с противником неожиданно поражал его молнией и благодаря этому всегда одерживал верх в поединках… Молния в качестве оружия упоминается в легендах маори — народа, обитающего на одном из островов южной части Тихого океана. Маори рассказывают о некоем восстании, вспыхнувшем в незапамятные времена на небесах после того, как таны подчинили своей власти звезды. В этой легенде восставшие, не пожелавшие подчиниться власти танов, перечислены даже по именам. Но затем, согласно легенде, явились таны, окруженные молниями, сокрушили мятежников и свергли их вниз, на Землю. С тех пор обитатели Земли и ведут борьбу друг с другом — человек с человеком, зверь со зверем, рыбы с рыбами. Не лучшая судьба выпала и на долю бога Хинуно, упоминаемого в одной из легенд североамериканского индейского племени пайютов. После того как он затеял ссору с богами, они свергли его с небес на землю.

Международная академия изучения санскрита, находящаяся в Майсоре, Индия, дерзнула попытаться заменить в древнесанскритском тексте Махарши Бхарадваджи, пророка и ясновидящего далекого прошлого, слова, традиционно употребляемые в переводе, терминами и понятиями из нашего современного лексикона. И результат оказался просто ошеломляющим: древние легенды, оказывается, представляли собой точнейшие технические описания!

Если воспользоваться таким же принципом и заменить в архаических текстах слово «небо» более современным и точным «Вселенная», то получится, что легенды и мифы, повествующие о битвах богов на небесах, на самом деле представляют собой рассказ о грандиозных сражениях, разгоревшихся во Вселенной между двумя враждующими инопланетными «партиями». Детские небеса традиционных религиозных представлений не знают никаких войн и конфликтов; там царит лишь единый всемогущий и всеблагой Бог.

Елена Петровна Блаватская (1831–1891), основавшая в 1875 г. Теософское общество, в своем обширном шеститомном опусе «Тайная доктрина» (1888) писала:

«Одно из имен иудейского Бога Иеговы, Саваоф, или «Господь Господствующих» (Цебаот), восходит к халдейским сабиям (или цабиям) и имеет корень «цаб», что означает и «повозка», и «корабль», и «войско». Саваоф буквально означает «войско кораблей», «экипаж» или «эскадра кораблей».

В этой связи у меня возникло предположение, что в сотворении (открытии) Земли, как и в сотворении человека, принимали участие не один бог, а множество «богов». Сборник креационистских мифов народа киче-майя, знаменитый «Пополь-Вух», повествует о том, как был сотворен человек:

«Говорят, что те, кто были сотворены [вначале], не имели ни матери, ни отца, но были названы людьми. Они не были рождены на свет из [утробы] женщины, не были созданы Творцом или Создателем, не произошли от Алома и Кахолома, а [появились] благодаря чуду, были сотворены и созданы благодаря волшебству..»

Древнеиндейский народ майя, появившийся на арене истории внезапно и неизвестно откуда на рубеже эр, поначалу, видимо, вел вполне примитивную жизнь в лесах и сражался с дикарями-соседями весьма примитивным оружием. Головы майя еще не были отягощены особыми знаниями. Однако именно к этому времени, по мнению ученых, восходят мифы, собранные в «Пополь-Вухе». Но как можно считать проявлениями примитивного сознания фразы типа: «..они не имели ни матери, ни отца… Они не были рождены на свет из [утробы] женщины… были сотворены и созданы благодаря волшебству…»?

Подобные свидетельства выглядят весьма противоречивыми и просто не укладываются в голове, привыкшей к устаревшим взглядам. Поэтому я и предлагаю новую дерзкую гипотезу.

Если во Вселенной некогда происходили битвы и сражения, то в них (как и во всяких конфликтах, связанных с применением силы) были победители и побежденные. Победители могли преспокойно оставаться на прежней планете, а побежденные были вынуждены покинуть ее. Им пришлось в кратчайшие сроки собраться и на некоем космическом корабле отправиться на другую планету. Запасы энергии и продуктов питания на борту корабля были весьма ограниченны и рассчитаны на определенное время. К тому же победители могли отвести поверженным лишь очень небольшой, известный только им, срок на спасение, по истечении которого они считали себя вправе уничтожить своих врагов. Таким образом, даже небольшое искажение времени давало побежденным преимущество, поскольку благодаря ему запасов на борту космического корабля должно было хватить на более длительный срок. Победитель хотел, чтобы в живых не осталось ни единой души. И если хоть одной паре поверженных удалось добраться до цели, у них могли родиться дети, от которых со временем мог произойти целый народ, коему предстояло отомстить за поражение своих предков. (Если же эта пара — победители знали это — обладала познаниями в молекулярной биологии, они вполне могли осуществить направленную мутацию примитивных существ, населявших новую планету.) Но и побежденные тоже хорошо знали «менталитет» победителей, понимая, какими техническими возможностями те обладают. И когда их корабль устремился в глубины Вселенной, изгнанники взяли курс к ближайшей планете. Не вправе ли мы предположить, что побежденные в грандиозной космической битве выбрали одну из планет, а именно — нашу Землю?

Разве не могла наша голубая планета стать убежищем и местом изгнания для жертв космической битвы?

Чтобы такое предположение выглядело правдоподобным, необходим целый ряд условий. Условия жизни, существовавшие на далекой прародине изгнанников, должны были быть по меньшей мере близкими к нашим, земным. Их родная планета должна была находиться примерно на таком же расстоянии от Солнца, иметь такие же размеры и такую же силу гравитации, как и наша Земля. И, разумеется, на ней должна была существовать атмосфера, в состав которой входит кислород.

Но насколько велика вероятность стартов космических кораблей с некоей планеты, напоминающей Землю?

Статистическая вероятность этого поистине огромна.

Но дело в том, что сама возможность превращения поиска следов существования в космосе наших соседей в «серьезную тему научных исследований» не в последнюю очередь зависит от «взглядов представителей естественных наук, которые страдают своего рода манией величия, полагая, будто мы являемся единственными разумными существами во Вселенной».

Кто способен счесть звезды в небесах?

Доктор Хане Ф. Эбель, приват-доцент Гейдельбергского университета, в своем эссе «Возможность существования жизни на других планетах» пишет:

«По оценкам астрономов, число пригодных для жизни планет, условия на которых близки к земным, в одной только галактике Млечный Путь исчисляется сотнями миллионов».

Однако моя теория отнюдь не сводится к ссылкам на обилие планет, напоминающих нашу Землю. Преувеличенное и ни на чем не основанное мнение о том, будто единственной колыбелью разума во Вселенной является Земля, еще совсем недавно бытовавшее в научных кругах, уже практически исчезло из деклараций представителей академической науки. Tempi passati.

А теперь — еще один знак вопроса.

Возможно ли, при таком обилии планет во Вселенной, предположить, что далеко не все формы жизни, возникшие на иных планетах, развивались в направлении, совершенно чуждом нашему? Не вправе ли мы, наряду с допущением о том, что любые расчеты являются явно заниженными, предположить, что существа, которые вели эти грандиозные космические войны, тоже были человекоподобными созданиями?

Новейшие исследования, проведенные в отраслях, близких к нашей тематике, показали, что представители инопланетного разума не только могли, но и должны были быть человекоподобными существами. Дело в том, что атомарные структуры и химические реакции едины и неизменны для всей Вселенной. Кроме того, как пишет профессор Хайнц Хабер:

«Нет никаких оснований полагать — как это вытекало из прежних представлений о мироздании, — что феномен жизни терпеливо ожидал того момента, когда мертвая природа удосужится создать на некоей планете условия, при которых возможно появление и существование жизни; нам кажется куда более резонным предположение, что жизнь со всем присущим ей многообразием химических реакций будет стремиться создать пригодную для себя окружающую среду и преобразить ту или иную планету таким образом, чтобы на ней могли процветать самые разные формы жизни».

Знаменитый лорд Кельвин (1824–1907) был профессором университета в Глазго. В области естественных наук он пользовался славой выдающегося физика, ибо ему удалось не только открыть так называемый второй закон термодинамики, но и дать точное научное определение абсолютных температур (измеряемых, кстати сказать, в градусах Кельвина). Кроме стандартного уравнения для периода колебания, он открыл и так называемые осцилляционные колебания, имеющие место в контурах переменного тока, и термоэлектрический эффект, носящий его имя. Таким образом, лорд Кельвин, как показывает этот краткий перечень его заслуг, был выдающимся ученым в области точных наук, и имя его, имя одного из крупнейших авторитетов в естествознании, известно каждому студенту. Нашему времени нечего возразить на утверждение Кельвина, что жизнь существует не только на одной-единственной планете — нашей Земле, но и в просторах Вселенной, в виде неких спор. Кельвин был убежден, что эти мельчайшие семена неведомых форм растительной жизни, крошечные клетки, из которых некогда может развиться новая жизнь, способны выдерживать глубокий холод, и что они могли некогда попасть на Землю вместе с метеорами и метеоритами, ожить и начать развиваться под благотворным воздействием тепла и света, и, наконец, из них могли возникнуть более высокоразвитые организмы. Я склонен принимать всерьез все без исключения высказывания Кельвина, даже те, которые были продиктованы гордой уверенностью в том, будто жизнь может существовать только на нашей планете. Однако и в этих, достаточно узких, кругах представителей естественных наук действовали весьма жесткие ограничения, обусловленные религиозными (узкоцерковными) взглядами и представлениями: поскольку жизнь конечна, то конечна и сама Вселенная. И прежде чем представителям естественных наук удалось доказать, что подобные убеждения досточтимого лорда являются не чем иным, как заблуждением, им пришлось проанализировать широкий спектр мнений о том, как на нашей планете могли возникнуть первые формы жизни, рассмотрев самые разные гипотезы и предположения. И это тоже — заслуга почтенного лорда.

А теперь мне хотелось бы рискнуть и предложить для всеобщего обсуждения свою собственную гипотезу. При этом я отдаю себе отчет, что в научной литературе можно найти аргументы в пользу любой, самой невероятной мысли, за которую на меня обрушатся нападки оппонентов. Да, именно так, к счастью для меня и к несчастью для моих беспощадных критиков.

Так, например, — и это весьма важно для моей теории о древних войнах во Вселенной — стоит мне только попытаться объяснить древнейшие наскальные рисунки, усматривая в них разного рода космические атрибуты (скафандры, антенны, системы жизнеобеспечения и пр.), свидетельствующие о палеоконтактах с представителями инопланетного разума, как я тотчас наталкиваюсь на стену скепсиса и презрения. Чепуха, заявляют мои оппоненты: ведь если все эти предметы, созданные человеком в наши дни, активно использовались еще в глубокой Древности, это означает, что представители инопланетного разума в дальнейшем могли развиваться совершенно иным путем, чем мы. Впрочем, убедительных аргументов я так и не услышал; разве что — «этого не может быть, потому что не может быть никогда». Между тем в море предположений существуют логические выводы, поддерживающие мою гипотезу о том, что представители инопланетного разума были практически идентичны виду Homo sapiens или, по крайней мере, весьма похожи на него.

Прфессор Роланд Пуссетги, сотрудник столь авторитетных в научном мире изданий, как «Философикал куортерли» и «Анализ», в своей книге «Инопланетный разум с точки зрения философии и религии» пишет, что он провел специальное исследование, «поскольку, по моему мнению, настало время, когда философы и богословы должны непредвзято проанализировать и рассмотреть все новейшие открытия по этой тематике». Пуссетти, несмотря на свою убежденность в том, что разумные существа во Вселенной должны очень и очень напоминать представителей вида Homo sapiens, пользуется авторитетом и уважением в научных кругах. Подобное же убеждение еще в 1964 г. высказал видный американский биолог Роберт Бьери в своем докладе «Гуманоиды на других планетах», опубликованном на страницах журнала «Америкэн сайентист». К такому же выводу после 15-летнего изучения энзимов пришел и доктор Джозеф Краут из Калифорнийского университета.

Но как и откуда появилась сама уверенность в том, что представители инопланетного разума должны развиваться в том же направлении, что и человек? Подобный вывод должен опираться на логическую последовательность аргументов и базироваться на реальных фактах.

Профессор Пуссетти полагает, что сходные внешние условия и факторы ведут к формированию сходных типов телосложения и органов. Подобные аналогии могут иметь место на всех планетах, условия на которых близки к земным и где условия жизни могли способствовать возникновению сложных биологических систем и организмов. При этом обусловленные эволюцией различия между живыми существами, возникшими на нашей и других планетах, носят весьма несущественный характер. И здесь, и там жизнь могла возникнуть в результате химических преобразований различных неорганических соединений, находившихся на поверхности планет, то есть «путем возникновения органической материи из неодушевленного вещества за счет образования соединений углерода с кислородом в водной среде». Тот факт, что травоядные и плотоядные существа пошли по разным путям развития и превратились в разные виды животных в благоприятной океанской среде, «прежде чем выбрались на сушу и покорили ее», сегодня совершенно очевиден. Ископаемые останки были найдены не только в породах, возраст которых составляет около 60 млн лет, но и в «мертвых» сланцах, возраст которых превышает 1 млрд лет…

Возникновение и развитие новых видов прежде земноводных существ было не случайным: для передвижения по суше таким животным были нужны другие органы — не те, которыми они пользовались в воде. Природа помогла им выработать навыки передвижения: они научились ходить на лапах, что было возможным на любой почве. И если у прежних амфибий имелся совсем небольшой мозг, существа, обитавшие на суше, наедались в более крупном мыслительном аппарате, способном воспринимать и анализировать опыт общения с окружающей средой. Более крупный мозг позволял таким животным лучше двигаться и обеспечивал лучшее кровоснабжение тела.

«Но каково должно было быть количество конечностей у новых обитателей Земли?» — спрашивает Пуссетти. Одной конечности явно недостаточно, ибо, если с ней что-нибудь случится, животное не сможет передвигаться. Непарное число конечностей было, так сказать, непрактичным с точки зрения перемещения массы, но простое множество пар тоже было нежелательным, ибо позволяло существам лишь медленно ползать по суше. По сути дела, находки окаменелостей древних животных свидетельствуют о том, что на протяжении многих миллионов лет эволюция постоянно сокращала число конечностей животных, пока, наконец, не остановилась на двух парах, которые показали свою исключительную целесообразность. «Две пары конечностей, по всей видимости, явились наиболее оптимальной предпосылкой для развития крупного мозга, поскольку при наличии двух пар конечностей возможен переход к жизни на деревьях, благодаря чему одна из пар могла превратиться в руки, а это весьма облегчило начало создания примитивных орудий».

Совершенно ясно, что переход от жизни в воде к жизни на суше повлек за собой кардинальные изменения «средств передвижения». Что же касается нас, людей, то здесь все обстояло иначе. Поскольку тот факт, что все существующие формы жизни зародились именно в океане, более не подлежит сомнению, это указывает, что между ними существовало некое единство. Это же дает основание считать совершенно необходимым создание новой «конструкции» «шасси», то есть конечностей. После того как хищные животные, имеющие две пары симметричных конечностей, стали вести активный образ жизни, пасть оказалась в «зоне ответственности» передних конечностей, а задний проход — задних. Эти два локуса оказались наиболее удобными для пожирания пищи и выделения испражнений у хищных животных (и не только у них!).

Итак, важнейшие органы чувств и «орудия», которыми они хватали и пожирали свои жертвы, у всех хищных животных находились на морде, в области пасти. Не удивительно, что и мозг, этот огромный узел нервных центров, оказался там же. Благодаря этому команды от мозга передавались к органам чувств и питания наиболее коротким путем. По мере приспособления животных к жизни на суше началось развитие более тонких нервных волокон, постепенно приведшее к появлению способности мыслить и анализировать те или иные представления. Известно, что дельфины «обладают весьма большим мозгом, хотя они и живут в воде; между тем способность мыслить обычно проявляется в непосредственной связи с жизнью в коллективе (стае), с языком и применением орудий». А поскольку под водой применение каких бы то ни было орудий чрезвычайно затруднительно, «маловероятно, что при таких условиях мог развиться мозг, способный мыслить и оперировать понятиями, поскольку такой процесс подразумевает наличие социальной среды и некой формы объективированной речи».

Профессор Пуссетти исключает также возможность того, чтобы разумные существа могли иметь облик птиц, поскольку летающие организмы должны быть как можно более легкими, а крупный мозг весьма тяжел и требует развитой системы кровообращения. Ученый упоминает об этих формах жизни только для того, чтобы вернуть фантастические гипотезы о процессе эволюции на реальную почву научных взглядов.

К числу неизбежных и общих результатов эволюции можно отнести и близкое сходство в расположении глаз на голове, характерное для представителей самых разных видов животного мира. Подавляющее большинство животных имеют напоминающий объектив камеры глаз с хрусталиком, сетчаткой, мышцами глазного яблока, прозрачной роговицей и т. д. Практически одинаковы не только число глаз, но и их расположение на голове, вблизи от мозга. Точно так же симметрично размещены и уши, расположенные обычно на верхних точках головы. Органы обоняния и вкуса развились в носу и пасти животных также в непосредственной близости от основных нервных центров.

Профессор Пуссетти излагает эти свои взгляды, чтобы выдвинуть контраргументы против биологов, убежденных, будто мыслящие формы жизни могли развиваться в неограниченном множестве самых разных направлений. Дело в том, что гипотеза о возможности существования самых разных и противоречащих друг другу форм жизни, по сути дела, исключает утверждение, что жизнь при наличии определенных, напоминающих земные, условий на планетах, находящихся за пределами нашей Солнечной системы, должна была породить существа, наделенные разумом. Пуссетти твердо отстаивает гипотезу, сторонником которой являюсь и я, — гипотезу, утверждающую, что на иных планетах, условия на которых оказались близкими к земным, в некоей жидкой среде (воде) возникли существа, развитие которых пошло по тому же пути, что и эволюция жизни на нашей планете, а затем эти существа перебрались на сушу, «где они получили возможность развивать и совершенствовать речь, пользоваться различными орудиями и создавать социальные формы жизни». Такой же путь эволюции должны были пройти разумные существа и на других планетах. Число планет, где могло иметь место подобное развитие жизни, наверняка настолько велико, говорит Пуссетти, что попытки найти во Вселенной разумные существа «ни в коем случае не следует считать обреченными на неудачу». Вот что пишет Пуссетти: «Мой вывод… весьма прост; он состоит в том, что разумные существа во всей Вселенной, видимо, очень и очень похожи на представителей вида Homo sapiens».

Итак, круг замкнулся. Лорд Кельвин полагал, что первая жизнь была «занесена» на нашу планету из космоса. Пуссетти, выдвигая свою гипотезу, исходит из того, что законы эволюции везде и всюду одинаковы и неизменны. Джозеф Краут убежден, что природа на планетах, напоминающих нашу землю, решала и решает возникающие проблемы таким же путем. Альберт Эйнштейн писал:

«Я задаю себе вопрос: не играет ли природа всегда в одну и ту же игру?»

Если мы можем (или смеем) предположить, что разумные создания существуют на многих миллионах других планет во Вселенной, то догадка о том, что жизнь там возникла куда раньше и поэтому продвинулась гораздо дальше по пути эволюции, чем жизнь на Земле, хотя и выглядит не более чем гипотезой, но ее никак не следует сбрасывать со счетов. В конце концов, разве мы не хотим всерьез покончить с идеей о том, что Адам — это «венец творения»? Да, конечно, я мог бы и не высказывать свою гипотезу, но дело в том, что никому еще не удалось выдвинуть аргументы, способные уверить меня в противном.

Что касается теории следов, то она, на мой взгляд, тоже должна быть рассмотрена в ходе серьезной научной дискуссии. При этом речь не идет о доказательствах, которые обычно требуются для этого. В самом деле, какая научная гипотеза с начала своего возникновения опиралась на реальные доказательства?

Речь не идет и о некой «эрзац-религии», которую пытались выдумать многие критики. Если кто-то ощущает в моих гипотезах «привкус» эрзац-религии, то вполне логично считать подобной же «эрзац-религией» и взгляды первых «ученых», лежащие в основе этой гипотезы. Простой человек не в силах оценить и проанализировать длинный рад опытов, ведущих к доказательству подобной теории. Итак, следует ли верить в справедливость научной теории, если существует опасность, что результаты этого исследования рано или поздно могут быть признаны ошибкой? Я хотел бы, чтобы мои гипотезы дали импульс развитию научной мысли. Не больше, но и не меньше.