Алекс проснулся в пустом доме. Он посмотрел на мигающий электронный будильник, но никак не мог понять, сколько все же времени. Интересно, когда ушла Виктория? Судя по прохладным простыням, ее не было уже несколько часов.

Он повернулся на спину и подумал о том, что им придется об этом поговорить. У Виктории Скотт была отвратительная привычка убегать от неприятностей. Но на сей раз она не отвертится. То, что происходило между ними, было больше чем секс, и она это прекрасно понимала. Возможно, поэтому она, как вор, сбежала среди ночи.

Он уже достаточно ее изучил, чтобы понять, что она боится быть обманутой, но ее недоверие ранило его душу, разрывало ему сердце. Если она сбегает подобным образом и так быстро еще до того, как ее обманули, как же она поступала со своими женихами после того, как они возвращались домой после медового месяца?

А потом он вдруг понял, что никак. Она никогда не рассказывала, как она расставалась с этими подонками. Они оставались где-то на обочине ее памяти, как еще одно свидетельство того, что она проклята.

В этот раз все будет по-другому. Они все обсудят, и очень скоро. Он бы поехал к ней прямо сейчас, но мигание будильника означало, что его надо зарядить и ему придется поехать в офис. Кроме того, пусть Виктория соберется с мыслями, да и у него будет время немного успокоиться и подумать о ее неудачах с мужчинами. А если он увидит ее сейчас, он не сможет удержаться, чтобы не прикоснуться к ней, а если он прикоснется, это неизбежно приведет к тому, что никакого разговора не получится.

Алекс встал и выглянул в окно. Толстый слой льда покрывал двор и подъездную дорогу, крышу гаража и ветви деревьев, гнувшихся под его тяжестью.

Выйдя из дома, он пошел, как можно осторожнее ступая по обледеневшей траве. Когда он подошел к концу дорожки, за спиной и над головой у него раздался страшный треск, и, оглянувшись, он увидел, как огромная сосна надломилась и падает на землю.

Он успел отскочить в сторону, и сосна пролетела мимо него и упала на дорожку. Она не задела дом, но проломила крышу гаража и рухнула на его машину.

Сосна разбила его машину.

Ему придется убеждать Викторию, что причиной падения дерева был лед, а не ее проклятие.

Он вернулся в дом, чтобы вызвать такси.

В офисе Алекс не застал никого, кроме Пита. Такси довезло его без приключений. Из-за снежной бури машин на улице было относительно немного.

— Ну как? Ущерб большой?

— Достаточный. — Пит обернулся. — Вчера я ввел программу, чтобы попытаться взломать пароль в компьютере Джерри, так что он был включен, когда началась буря.

— И что произошло?

— Сама по себе буря не была проблемой. Но непосредственно перед ней из-за перепада напряжения вышел из строя жесткий диск в компьютере Джерри. Я пытаюсь его восстановить, но на это уйдет какое-то время.

— Черт! — Сначала Виктория, а теперь это. — Можно тебя спросить?

— Давай.

— Тебе приходила в голову мысль, что мы ищем не того человека?

— Судя по тому, что закодированы и наша система, и компьютер Джерри, — нет, не приходила.

— Я так и думал. — На самом деле Алекс больше не был так уверен.

— А тебя кто навел на эту мысль?

— Виктория. Она обнаружила, что Миа все еще в городе. А это значит, что и Джерри тоже. Виктория с самого начала сказала, что Джерри не способен сделать что-либо подобное, и я начинаю думать, что она права.

— Джерри на это способен. А Виктория так тебя охмурила, что ты вообще не знаешь, на каком ты свете.

Алекс не стал спорить.

— Ты не видел квартиру Джерри. У него там алтарь… — При одном воспоминании у Алекса заболела голова.

— Алтарь?

— Множество фотографий Виктории. Если он не хотел жениться на Виктории, зачем ему было устраивать у себя дома алтарь?

— За такие деньги? Алекс, опомнись. На кону миллионы долларов. Если вор сможет продать эти файлы зарубежному правительству…

— Знаю-знаю. Я тоже так думал, но как-то не укладывается в голове, что вором мог стать Джерри. Ты знал, что у Миа есть степень магистра по компьютерной технике?

— Что? — вырвалось у Пита. Совершенно очевидно, что он услышал об этом в первый раз.

Алекс рассказал Питу все, что он узнал от Виктории. Выслушав брата, Пит сказал:

— Мой тебе совет — обратись в полицию. Дело становится слишком запутанным и рискованным. Надо, чтобы о нем стало известно властям. А потом женись на Виктории, прежде чем мы узнаем, что, во-первых, она права, что, во-вторых, Джерри снова нарисовался и, в-третьих, что мне придется вносить за тебя залог, потому что ты в припадке ревности изобьешь Джерри и попадешь за решетку.

Пока Алекс согласился только известить полицию. Он еще не был готов признаться брату, что хочет жениться на Виктории. Пока он только хотел, чтобы на ней не женился Джерри.

— Ладно. Давай пригласим наших клиентов и сообщим о том, что произошло. А насчет полиции ты прав.

— Конечно, прав.

Алекс пошел звонить.

Однако президент компании не захотел впутывать полицию, потому что не желал публичного скандала, повредившего бы имиджу компании. Алекс был склонен согласиться, но факт оставался фактом: в компьютерную систему попал вирус, дискеты были украдены из его офиса, и у него нет никаких зацепок относительно того, кто был вором. Битых два часа он обсуждал вопрос с целой командой экспертов, но так и не смог их убедить, что следует заявить в полицию. Алекс вернулся в офис Пита.

— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил он Пита.

— Уйди и оставь меня одного.

— Но я хочу помочь. — Алекс просто не умел ничего не делать.

— Уходи. Этим ты мне и поможешь. Я не могу сосредоточиться, когда ты стоишь у меня над душой.

— Так что же мне делать?

Пит раздраженно фыркнул и посмотрел на Алекса:

— Поезжай к Виктории.

— Ты уверен?

Пит нетерпеливо вздохнул.

— Поезжай. Я тебе позвоню, если будет что-нибудь новенькое.

Выходит, у него не так много времени, подумал Алекс, чтобы подготовить достаточное количество аргументов в пользу падения сосны. Но какое это имеет значение? Он хочет видеть Викторию. Им о стольком надо поговорить.

Например, о прошлой ночи.

И об их будущем.

Было ровно шесть часов, когда Алекс вышел из такси.

Сердце Виктории сделало кульбит, когда она увидела его выходящим из машины. Она открыла дверь до того, как он успел постучаться. Он схватил ее в свои объятия и страстно поцеловал. Значит, он расстроен, поняла она, но удивлена не была.

Она выскользнула из его рук и озабоченно спросила:

— Что случилось?

— А поздороваться?

Она внимательно его оглядела. Волосы были взлохмачены, глаза ввалились, а взгляд был тревожным.

— Так что произошло? Ты попал в аварию?

Она представила себе его искореженную машину и возблагодарила Бога за то, что он жив.

— Это была не авария. — Он был смущен. Но что-то все же произошло.

— А что?

Она схватила его за голову и приблизила ее к себе, так что они оказались нос к носу.

— Что случилось, Алекс?

— Ничего. На мой гараж упало дерево.

— Дерево упало на твой гараж, — ошеломленно повторила она и отпустила его. Страх за его жизнь и чувство собственной вины охватили ее. Но он жив, и это главное.

— Это все из-за мороза. После бури все покрылось коркой льда. Ты не виновата. — Он улыбнулся. — Это даже к лучшему, я и так собирался перестраивать гараж, чтобы присоединить его к дому. Теперь у меня есть на то причина.

К лучшему? Он что, сошел с ума?

— Дерево упало на гараж. А твоя машина?

Он смутился.

— Она была в гараже. Да перестань ты придумывать! К тебе это не имеет никакого отношения.

— Не имеет отношения? Алекс, после вчерашней ночи это имеет ко мне прямое отношение.

По его взгляду она поняла, что он ей не верит. Пусть так. Она-то знает правду. А ей казалось, что она вот-вот избавится от этого кошмара. Неужели ее попытки помочь ему только поставили под угрозу его жизнь?

— Не смотри на меня так. Со мной все в порядке. Пора ехать, а то опоздаем на матч.

Вздохнув, она надела пальто.

Как только они вошли в зал, в нос им ударил запах пива и пота. Баскетбольный матч был в полном разгаре — шла вторая половина второго периода, — и фанаты взвинтили себя до заоблачных высот возбуждения. Хотя Виктории и было известно, что по крайней мере двое-трое из ее сокурсников пробили себе дорогу из бедности через баскетбол или футбол, профессиональный спорт казался ей бессмысленным занятием. Получать миллионы долларов только за то, чтобы гонять мяч по площадке или футбольному полю?

Алекс схватил ее за руку и повел за собой.

— Где находятся места Джерри? — спросил Алекс, стараясь перекричать шум в зале. У него были VIP-билеты, и это давало ему право сесть в любой части зала.

— В центре, где-то посередине. Прямо над скамьями, где сидят запасные игроки.

— Пошли, — сказал он, направляясь к местам Джерри и не глядя на игру. — Которые из них принадлежат Джерри?

Виктория нашла их быстро. Сколько матчей она просидела рядом с ним, скучая? Даже не сосчитать. Места Джерри было легко узнать, потому что они были единственными пустыми местами в этом секторе зала.

— Вон там, посередине. Незанятые.

— А ты говорила, что он раб своих привычек. С моих мест хорошо виден этот сектор. Пойдем сядем и посмотрим — может, он появится.

Когда они заняли свои места, Алекс тут же увлекся игрой, оставив Викторию наблюдать за местами Джерри. Она не возражала. Все-таки это было хоть какое-то занятие, потому что игра ей была неинтересна. Куда интереснее было наблюдать за людьми.

Она внимательно слушала, как какой-то отец объяснял сложности игры в баскетбол своему малолетнему сыну, как вдруг боковым зрением заметила какое-то движение. Она встала и увидела, как Джерри вошел в зал и остановился у верхних рядов своего сектора. Он явно кого-то искал.

По крайней мере он здесь, а не уехал из города. Теперь у нее есть ответ на некоторые вопросы. Извинившись, она стала пробираться к проходу. Она не заметила, идет ли Алекс за ней, но это не имело значения: ее целью было добраться до Джерри.

Алекс догнал ее в конце прохода.

— Это мои дискеты. Я к нему пойду.

— Это была моя свадьба, и он погубил мое будущее. Мне тоже надо его кое о чем спросить.

— Разговор может быть малоприятным.

Алекс был прав, но она ничего другого от этой встречи и не ожидала.

— Ничего. Я сильная.

— Что ж. Тогда пошли.

Они направились по проходу, разделявшему верхний и нижний секторы, но, очевидно, что-то привлекло внимание Джерри. Он оглянулся и, заметив их, быстро покинул зал через ближайший выход.

Алекс тихо выругался и пошел в другом направлении, чтобы перехватить Джерри в вестибюле. Но Джерри уже нигде не было видно.

— Давай разделимся. Так нам будет легче его найти. Встретимся здесь через полчаса.

— Хорошо. — Виктория и не подозревала, что так зла на Джерри. Особенно за то, что он не рассказал ей о том, что произошло. Если, конечно, ее теория верна. Они могли бы объединить свои усилия.

Но он недостаточно доверял ей. А может, боялся ее сглаза.

С удвоенной энергией она стала пробираться через толпу, чтобы найти человека, за которого она хотела выйти замуж еще так недавно.

Алекс и Виктория встретились через полчаса. Джерри словно испарился. Его места все так же оставались пустыми, а охранник сектора не видел, чтобы Джерри возвращался. Они были разочарованы, но не побеждены и решили поехать домой, чтобы выработать новую стратегию.

* * *

По дороге домой Алекс позвонил Питу, чтобы узнать, как у него дела, но ничего нового Пит сообщить не смог. Он восстановил, насколько это было возможно, часть жесткого диска в компьютере Джерри и запустил программу, которая должна была взломать код. А пока он собирался поехать домой, чтобы немного поспать. Алекс рассказал Питу о неудаче на баскетбольном матче, и Пит, выругавшись, посоветовал Алексу оставаться с Викторией — как будто Алексу нужен был этот совет — на случай, если Джерри вдруг к ней приедет. Теперь, когда этот негодяй понял, что она его разыскивает, он, возможно, захочет с ней встретиться.

Они стояли у окна в доме Виктории и смотрели на снегопад. Она прижалась к нему спиной, а он обнял ее за талию и положил руки на живот. Она могла бы стоять так целую вечность.

— Похоже, что я на какое-то время застряну у тебя, — сказал Алекс, имея в виду свой разговор с Питом.

Она была не против, хотя молча и отругала себя за это. Алекс Морроу старается убедить ее, что все будет хорошо. И если только она не будет настороже, ему это может удаться.

— Ты нам здорово помогла, честное слово. Не знаю, что бы мы без тебя делали.

— Без меня вы скорее всего вообще не попали бы в эту историю.

— Ты опять за свое! Опять думаешь, что приносишь несчастье?

— Знаешь, я пыталась поверить в то, что это не так, но факты говорят сами за себя. Всего несколько дней назад меня бросили в третий раз, и всех мужчин, которых я любила, преследовали неприятности, а то и несчастья.

— На этот раз все по-другому.

— Как ни приятно было бы так думать… я все же сомневаюсь.

Верит Алекс в то, что все будет по-другому или нет, но нормальные отношения были невозможны. Особенно с ним. Потому что в нем самом не было ничего обычного, нормального. Он был слишком красив, слишком обаятелен, слишком сексуален, слишком… Алекс.

— Проблема Джерри, возможно, связана со стрессом из-за ситуации, в которую он попал. Она, должно быть, отвлекла его от всего другого. А те несчастные случаи, которые с ним происходили, связаны, как мне кажется, с тем, что он не умеет просчитывать последствия. Он возомнил, что может сам решить проблему, но не продумал, чем это может для него обернуться.

Она ненавидела себя за то, что и сама так думала, потому что это давало ей надежду на то, что у нее могли — когда-нибудь — быть нормальные отношения. Может, и вправду это не ее вина, что мужчинам не везло.

— Ты уже перестал думать, что за всем этим стоит Джерри?

— Да. Я думаю, что ты права.

— Ты этим огорчен?

— Нет, но должен тебе признаться, что я страшно боюсь, что ты подумываешь о том, чтобы снова выйти за него замуж, когда вся эта ситуация разрешится. Кроме того, прошло уже двенадцать часов, а со мной ничего не случилось. Я беспокоюсь.

— Беспокоишься? О чем?

— Что мы не станем так близки, как мне бы хотелось.

Она притулилась у него под подбородком, как обычно, прислушиваясь к биению его сердца и вспоминая моменты их близости, о которых она не забудет никогда.

— По-моему, тебе не о чем беспокоиться.

Если только он ее не бросит. Но она не могла себе представить, что он бросит ее ради другой женщины. А Джерри… Джерри вообще не заслуживает того, чтобы о нем говорили.

— Ты беспокоишься, что с твоих дискет сделают пиратские копии?

— Боюсь, что файлы давно ушли на сторону. Теперь наша задача — найти Джерри и Миа и кого-то из них арестовать.

— Верно.

Большим пальцем Алекс проводил вверх-вниз по ее животу, возбуждая в ней предвкушение наслаждения.

— Ты его любила?

— Кого? Джерри? Уже не знаю. Сейчас он мне безразличен. Или вернее сказать, я в каком-то оцепенении.

— Безразличие — это хорошо. Оно противоположно любви.

— Вот как?

— Да, так. Раз ты его не любишь, поговорим о нас.

— О «нас»? Существует такое понятие?

— Есть ты, есть я и есть совершенно очевидное отсутствие безразличия.

Сердце Виктории было готово остановиться.

— Ты хочешь сказать, что любишь меня? «Потому что я безумно тебя люблю». Произнести это вслух она побоялась.

Он молча повернул ее к себе лицом, и его губы заскользили по ее рту. Она разомкнула губы навстречу его языку и почувствовала уже знакомый ей вкус пива и закусок, смешанный с неповторимым мужским привкусом, принадлежавшим только ему одному.

— Я хочу заниматься с тобой любовью.

— Мы не должны.

— Не согласен. По-моему, это самая замечательная идея за весь день.

— Лучшая идея этого дня — и всей недели — это вообще не видеть друг друга.

— Прошу различать. Твоя идея просто паршивая, а у моей есть перспектива.

Он, как всегда, был прав. Она чувствовала это по тому, как застучало сердце, как теплая волна пробежала по телу. Почему бы ей не насладиться этим моментом? Еще один раз, а там…

Он уложил ее на ковер.

— По-моему, у нас выработалось отвращение к кроватям, — улыбнулся он. Она не могла себе представить, что в кровати они не будут заниматься любовью. — С этой минуты я позволю тебе самой выбирать место. — Он вошел в нее и задал ритм. — Как захочешь. Когда захочешь.

Его слова были словно какое-то медицинское средство, вызывающее возбуждение, и она быстро кончила — одновременно с ним. Он оторвался от ее рта и нежно провел губами по ее щеке. Потом отвел со лба влажную прядь волос и блаженно улыбнулся.

— Выходи за меня замуж.

Виктория похолодела. Сбываются ее самые страшные опасения. Не сейчас. Только после того, когда она будет точно знать, что не приносит несчастье. Не принесет ему. Она оттолкнула его:

— Нет.

Он скатился с нее, и она потянулась за своей одеждой.

— Почему?

— Я больше никогда не буду пытаться выйти замуж. Это всегда кончается плохо. — Она быстро влезла в джинсы, натянула свитер и, дрожа от холода, обхватила себя руками.

— Ты еще ни разу не пыталась выйти замуж за меня.

— И не буду пытаться. Я не могу еще раз пройти через эту пытку. Пожалуйста, не проси меня об этом.

Он был похож на ожившую статую бога — такой теплый, сильный, мускулистый. Она попятилась и, споткнувшись, упала в кресло рядом с диваном.

Он сел.

— Ты хочешь сказать, что не любишь меня?

— А ты говоришь, что любишь меня?

— Да. Думаю, что люблю тебя.

О Боже! Все произошло слишком быстро. Ей нужно время. Совсем немного времени.

— Я не люблю тебя, — солгала она. — Прости.

Субботнее утро выдалось холодным и ветреным, и такая погода вполне соответствовала настроению Алекса. За ночь весь Ривертон покрылся легким снежным покровом, но даже эта яркая, сверкающая белизна его не развеселила. Пит все еще и близко не подпускал Алекса к компьютеру, поэтому, чтобы не сойти с ума от безделья, он решил разобраться в своих отношениях с Викторией.

Как будто это могло помочь.

Он предполагал, что с ней будет нелегко, но такого он не ожидал. Перед ним была альтернатива: либо оставить ее в покое, либо предпринять еще одну попытку.

Умный человек оставил бы ее в покое: она явно не хотела быть с ним.

Но когда дело касалось Виктории, он не мог быть рассудительным, им начинали руководить какие-то первобытные инстинкты. Так легко она от него не избавится. У нее должна найтись по-настоящему веская причина отказать ему.

Он не верил, что она его не любит. Ее чувства к нему были видны во всем, что она делала, в каждом движении и даже в том, как она начинала дышать, когда он к ней приближался. И ее желание оградить его от своего воображаемого сглаза, ее искренняя озабоченность делами его компании — все говорило о том, что он ей небезразличен.

А главное — ни одна женщина, которая не любит мужчину, не может заниматься любовью так, как Виктория.

Всю свою взрослую жизнь он был сильным и ответственным. Но когда он был с Викторией, он оказывался беззащитен перед теми чувствами, которые она в нем пробуждала, и начинал остро ощущать свою неспособность избавить ее от боли. Он был полностью в ее власти, и ему это… нравилось.

Он ее не отпустит.

Ни за что.