я пишу вам, владимир, из века, который вы не увидели, из под век глядим мы на жизнь вашу равнодушными зрителями. я пишу вам, печальный, отделенный всеми возможными и невозможными далями, о том, что вы никогда не встречали меня, но так много сказали, я… мне нравится наблюдать, как утром на расстоянии поднятой вверх руки летят птицы и златокудро осыпается желтый снег ольхи, как души звезд разрезают небо, словно страны быстрые поезда. и дети растут, как стебли, в никуда. мы не увидимся, нет, владимир, время сильнее любой любви. я пишу, а ваши ладони севером покрывает иней где-то там, у вычерневшей стикс-реки. я пишу вам, владимир, а вы у свинцовой смерти, что руками сдавила виски. вы все еще мне не верите, не верят тем, которые безжалостно далеки. в тишине затрезвонят бешено истосковавшиеся по огню сердца. мы идем во времени – ласковые, прилежные, воздух путается в волосах. вы не помните нас, так дерзко воспевавший громаду человеческих чувств, нас, прячущихся за белыми занавесками века, в который я в одиночку из ваших стихов вернусь.