я пишу вам, владимир,
из века, который вы не увидели,
из под век глядим мы
на жизнь вашу
равнодушными зрителями.
я пишу вам, печальный,
отделенный всеми возможными
и невозможными далями,
о том, что вы никогда не встречали меня,
но так много сказали, я…
мне нравится наблюдать, как утром
на расстоянии поднятой вверх руки
летят птицы и златокудро
осыпается желтый снег ольхи,
как души звезд разрезают небо,
словно страны быстрые поезда.
и дети растут, как стебли,
в никуда.
мы не увидимся, нет, владимир,
время сильнее любой любви.
я пишу, а ваши ладони севером покрывает иней
где-то там, у вычерневшей стикс-реки.
я пишу вам, владимир,
а вы у свинцовой смерти,
что руками сдавила виски.
вы все еще мне не верите,
не верят тем, которые безжалостно далеки.
в тишине затрезвонят бешено
истосковавшиеся по огню сердца.
мы идем во времени – ласковые, прилежные,
воздух путается в волосах.
вы не помните нас, так дерзко
воспевавший громаду человеческих чувств,
нас, прячущихся за белыми занавесками
века,
в который я в одиночку из ваших стихов вернусь.