три тысячи восьмой год. на крыше машины рассыпан град. ты закрываешь глаза и чувствуешь: там, далеко… пианино, вальс. на школьном дворе обязательно кто-то плачет. не утешай этот мир, мы жили в другом: корабли забывали в сочи свои якоря. мы писали письма. и ночи видели, как темнело сердце — не дозвониться никуда в рукаве сосудов. теперь и ты один. каждый час украден. а тысячу лет назад… я бегу; мимо люди, дома, парады. акация так цветет, что можно сойти с ума. и та особенная улыбка спрятавшего в карман море. наверно, ты был счастлив, но тогда что я могла сказать предвечному миру? три тысячи восьмой год. как много минуло фильмов. воспоминания совершенно другой формы. мы знали, точно знали: наверху север, и мы живем на краю света. и взгляд случайного прохожего для меня сюита, и можно засыпать вопросами как снегом – ничего не известно. три тысячи восьмой год. тишина из воска. и тает, медленно тает. невероятно близко. я знала: ты повторишься.