уведите мою герду далеко за линию маннергейма. пусть рыдает там и пусть плачет, и другому кричит: «мой мальчик, что же сделал ты с нашим миром, он не свят, не помилован, сутками в муках корчится». уведите её обратно. в воображение андерсена. пусть там отсыпается. пусть считает на пальцах и на линиях правой руки мои тяжёлые-тяжёлые, верные, верные шаги вдаль от её дома, вдаль от её взгляда. да, я знаю, я сам у себя краден, когда я у неё краден. её сердце вороном носит траур, бьётся, бьётся в полях и травах, замерзает в сырых оврагах. но я враг ей. наверное, враг ей. моё имя в её ушных раковинах застывает. уведите мою герду, она висит у меня на шее камнем. я хочу умереть нераскаянным, слышите, хочу умереть нераскаянным.