Он ждал её в гостиной, в нетерпении вышагивая у входа, словно постовой. Эта девушка, Элизабет произвела на него сильнейшее впечатление. С момента её разоблачения до сегодняшнего дня графу так и не удалось разгадать её тайну, да и вряд ли удастся, если она не пожелает ему довериться.

Сказочно-хрупкая, с этим невероятно — огненным цветом волос, медовыми, а порой — янтарными глазами, в глубине которых можно было легко утонуть — она, безусловно, очень нравилась ему.

Граф де Фокк ночи напролет проводил у её постели. Как завороженный, он боялся дышать, всматриваясь в шедевр Творца. Словно Богиня, Элизабет покорила его своей неземной красотой, и он готов был ей посвятить всю свою жизнь. Вот только она, захочет ли принять его поклонение?

Люсьен искренне восхищался этой хрупкой девушкой, которая вопреки всему стремилась поскорее покинуть его дом, где нашла приют, чтобы самостоятельно преодолевать трудности. Как он догадывался, тех было не мало.

В тот день, когда приезд Камилы, так плачевно закончился для уже идущей на поправку Элизабет, ему хотелось собственноручно отшлепать гордячку-кузину.

Та с детства мечтала стать его женой. На все отговорки и прямые намеки с его стороны на то, что между ними может быть лишь братская привязанность, кузина не реагировала. Каждый раз пыталась найти хоть какую-то лазейку для более близких отношений. Вот и сейчас Камила увидела мнимую соперницу, и весь запал своей ревности выпустила на Элизабет. После неприятного разговора, к великому облегчению Люсьена, кузина покинула его дом.

За эти несколько дней граф позволил себе впервые привязаться к женщине, которая не удостоила его даже взглядом, и только сегодня им удалось обмолвиться парой слов.

После того, как Элизабет выразила желание покинуть его дом, Люсьену впервые стало очень грустно. Он понял, что нелегко расстаться с едва нарисованной мечтой. Но, может быть, судьба смилуется и даст ему возможность хоть ненадолго продлить их отношения?

Его раздумья прервали легкие шаги. Она. Он замер, обернувшись, встретился с ней взглядом. Неожиданно перехватило дыхание и граф впервые не мог найти, что сказать. Подбирая слова для комплимента, он физически чувствовал, что время немилосердно растягивается, тем самым приводит его в неловкое положение.

— Боже! — воскликнула девушка, — Софка?!

— Кто? — проследил он за взглядом Элизабет, но совершенно никого не увидел.

— Простите, Люсьен, мне показалось, что… — промолвила она спустя мгновенье, — впрочем, это не важно.

— Вы восхитительно выглядите! — нашелся граф, — Вам очень идет это платье.

— Спасибо. В этот раз вы угадали с размером, — улыбнулась Элизабет, освещая для него, словно солнце, этот серый день.

— Идемте, Пьер сегодня постарался на славу! — пригласил он её к сервированному в гостиной столу. Старик стоял навытяжку, словно знал, что ухаживает за Её Светлостью, принцессой и наследницей королевства Виктория. В черном фраке с перекинутым через руку белоснежным полотенцем, тот смотрелся намного лучше, чем во время их ночного знакомства.

Завтрак, действительно, оказался — отменным и сопровождался легкой беседой.

— А кто это — Софка? — как бы невзначай, спросил Люсьен.

— Софка — это моя…кошка, — нашлась Элизабет.

Нельзя же было рассказать всю правду о своей подруге. Софку маленьким найденышем приютили в королевской семье. Принцессе недавно исполнилось три года, и она с удовольствием подружилась с годовалой девчушкой. С годами девочки стали ближе сестер. Когда Софке исполнилось тринадцать, девочка открыла в себе необычную способность. Ночью, в период полнолуния, она становилась серой кошкой, чем-то похожей на пантеру и рысь одновременно — гибкая, сильная, ловкая, быстрая…

Об этой её особенности знали только Элизабет и её дядя Артур — маг и лучший друг юной принцессы. Ему она могла часами рассказывать свои детские затеи, с ним девочка всегда находила занятие по душе. Дядюшка не заставлял её строить из себя барышню королевской крови, с Артуром можно было оставаться собой и не соблюдать светские приличия. Только он был посвящен во все детские тайны. Особенность Софки дядя не считал проклятием, скорее — волшебным даром. Маг научил девочку, как использовать волшебство во благо и контролировать себя в кошачьем облике.

То, что её подруга могла пройти вслед за ней в этот мир, не казалось Элизабет немыслимым обстоятельством, скорее она даже хотела бы видеть Софку здесь. Но, чтобы та в кошачьем виде бродила днем — было невероятным. Серый хвост мелькнувший за окном, видимо привиделся, настолько это ей казалось нереальным.

— Кошка? Вы, должно быть, очень любите животных?

— Да, дома у меня есть любимец — Сокол, мой жеребец, еще пара лебедей и Софка, — разоткровенничалась девушка.

— Сюда вы прибыли пешей?

— Нет, верхом, но не на Соколе.

— Знаете, нож, которым вам нанесли повреждение, принадлежит одному из местных кланов разбойников. Их немного — власти ведут с ними борьбу и часто те оказываются в темницах и на исправительных работах. Но все же, среди этого люда есть и те, кто пока на свободе. Они изредка нападают на путников, под покровом ночи, но никогда не оставляют улик, тем более таких, как нож. Мне показалось это странным…

— Возможно, их кто-то спугнул… — предположила Элизабет, смутно догадываясь, кто мог быть этим "кем-то".

— Да, наверное, вы правы, Элизабет. И все-таки, я хотел бы предложить вам свою помощь не только в том, чтобы совершить для вас надлежащие покупки, но и…мне хотелось бы сопровождать вас до места назначения.

Принцесса не ожидала услышать такое, хотя и чувствовала, что ей совсем не просто будет расстаться с графом. Она задумалась. Конечно, одной совершать путешествие небезопасно, даже в мужском костюме. Но, что сказать Люсьену, в тот момент, когда ей придется покинуть его, словно растворившись в воздухе. Правда, можно и не посвящать графа во все подробности и осторожно улизнуть, оставив письмо или записку. Времени на её составление у Элизабет еще найдется. А пока, она заглянула в его глаза и чуть не растворилась в них — темных, словно омут.

— Вы позволите?

— Да, — только и смогла она вымолвить, едва выныривая в реальность.