***
Прикрыла чужая фуражка
Бездомного сына страны.
Заснул малолетний бродяжка,
Уютные плавают сны.
В осеннюю стужу не мало
Пригреться у тёплой трубы.
А кислые стена подвала –
Великий подарок судьбы.
И что-то счастливое снится:
В весёлых накрапах росы
Какая-то добрая птица
Приносит кусок колбасы.
И мама далёкая снится,
И в щёку целует мальца.
А это – подвальная крыса
Махнула хвостом у лица...
Дитя заседающих нянек,
Наследник лесов и равнин,
Спи, мальчик, изгой и избранник,
Великого этноса сын.
МОСКВА
Невидимые ищешь тропы
В невиданную благодать...
Недаром, варвары Европы
Спокойно перестали спать.
Не на тебя ль сквозь вздох эфира,
Прикрывшись флагом мнимых дружб,
Настроены антенны мира,
И окуляры тайных служб?
Святая крепость на границе,
Как заповедали века:
Быть не соринкою в зенице,
А костью в горле у врага.
Себя храня, других спасала.
И светлым будущим жива,
Ещё ты миру не сказала
Свои последние слова.
Живи и здравствуй, Вечный Город.
Рассеивай вселенский мрак.
Да не померкнет – серп и молот –
Твой рукотворный Зодиак.
ДЛЯ НИХ
Какие морали? Какая идея?
Для них на Канарах цветет орхидея.
И, снежную гладь превращая в панель,
Бесстыдную юбку задрал Куршавель.
Для них развеваются флаги на яхтах.
Для них надрывается быдло на вахтах.
И голову кружит, сквозь хищный дурман,
Смертями и кровью набитый карман.
Во имя куражной забавы и блажи
Для них золотые раскинулись пляжи,
Где в землю чужую запрятав концы,
Присвоены виллы, бунгало, дворцы.
Для них лже-художники пишут портреты.
Для них – вертолёты и кабриолеты.
Для них, по понятьям, – не жизнь, а малина.
...Для них – приговор, самосуд, гильотина.
АЛЕКСАНДРУ ПРОХАНОВУ
Когда дела темны и плохи,
Не ты ли шлёшь свои лучи
Заложникам крутой эпохи,
Идущим в яростной ночи?
Когда судьба Россию косит,
Ты ей вещаешь, как пророк,
Чьё слово лечит и возносит,
У горла съёжившись в комок?
Готовая к боям и пыткам,
Кумиры лживые круша,
Каким божественным избытком
Наполнена твоя душа?
Наверно, Родине отрадно
Во дни сомнений и тоски,
Погладить синевой прохладной
Горячие твои виски.
А я – зароком в новом веке
Теперь печалюсь об одном:
Чтоб берегли тебя вовеки –
И вихрь, и молния, и гром...
В глуши лесов, на пашне стылой,
На перекрёстке всех держав
Спаси безумца и помилуй,
Поклон невидимый воздав.
И пусть всегда с тобой пребудут
Лишь те, чьи души горячи.
С тобой – в тиши смертельных буден.
С тобой – идущие в ночи.
***
Где был когда-то сельский пруд,
Коттедж – награбленный уют.
А мы глядим через забор:
Там вилы, пилы и топор...
И эхо чудится дельцам:
"Мир хижинам – война дворцам!"
Отняли луг, отняли лес.
Охранник – купленный балбес.
Неужто он непобедим?
Неужто память предадим?
Что скажем дедам и отцам?
Мир хижинам – война дворцам!
Мир хижинам – война дворцам!
Всем современным подлецам
Придёт, придёт расплата.
Что попустили до сих пор,
С нас – спрос. Наш стыд и наш позор.
Земля не виновата.
ЗНАКОМЕЦ
У древнего озера Ван
Печально сидит истукан,
Кусает его мошкара.
...Он был человеком вчера.
Но часто в колодец плевал.
Заискивал, льстил, мухлевал.
Начальникам в уши дыша,
Шептал: "Продаётся душа…"
Застряли сандальи в песке.
Он лысину чешет в тоске.
Он к небу взывает: "Прости…",
Считая монеты в горсти.
Подвёл калькулятор его.
В наваре – всего-ничего,
Отрезан в грядущее путь,
Осталось одно – утонуть.
Взметнулась навстречу вода:
"Сюда, нечестивец, сюда!"
Разверзлось зловещее дно.
Но только не тонет ... бревно,
***
На перекрестке узком,
У берега реки,
Дерутся русский – с русским.
Мелькают кулаки.
За морем-океаном
Смеются мудрецы.
Сошлись Иван с Иваном,
Как бешеные псы.
А по телеэкрану
Разносится позор.
Кричит Иван – Ивану:
"Подлец, предатель, вор!"
Страна бедой объята.
Последний луч погас...
Опомнитесь, ребята,
Не зря стравили вас.
И скроют нас бурьяны,
И проклянут века,
За то, что вы, Иваны,
Валяли дурака.
ЭТА ЖЕНЩИНА
Держит голову, как королева,
Излучает загадочный свет.
Эта женщина – вечная Ева
Затерялась в развалинах лет.
На исходе судьбы хорошея,
Словно носит астральный зарок.
Эти ребусы – бусы на шее.
Эти тайны перстней и серёг!
Этот запах с оттенком корицы,
Этих платьев немыслимый цвет!
И во взгляде бывалой тигрицы
Хищный отблеск далеких побед.
Дышит время легко и беспечно.
Каплет с майских садов молоко.
Эта женщина – вечное нечто.
И искусство её – велико!
Насылает тоску и напасти.
И зовёт, и деньгами сорит.
Первородное зарево страсти
Над её биополем горит.
Сквозь бетонные стены и зданья
Проникает как легкая тень.
Будоражит мужское сознанье.
Бередит лихорадочный день.
Только губы сжимаются горше
Над прощальной полоской земли.
... Что ей возраст – раз нет его больше.
... Что ей годы, коль годы прошли.