При одной престарелой любительнице словесности говорили о романах Вальтера Скотта и очень часто упоминали его имя. "Помилуйте, батюшка, — сказала она, — Вольтер, конечно, большой вольнодумец, а скотом, право, нельзя назвать". Эта почтенная старушка была большая охотница до книг, особливо до романов.
l
Когда об одном живописце говорили с сожалением, что он пишет прекрасные портреты, а дети у него были непригожи, то Кульковский (М.А.Голицын) сказал:
— Что же тут удивительного: портреты он делает днем…
l
Неваховичи происхождения восточного. Меньшой, Ералаш, не скрывал этого, говоря, что все великие люди современные — того же происхождения: Майербер, Мендельсон, Бартольди, Ротшильд, Эрнст, Рашель, Канкрин и прочие. Старший Невахович, директор театра, был чрезвычайно рассеян. Случилось ему обещать что-то актеру Каратыгину, и так как он никогда не исполнял своих обещаний, то и на этот раз сделал то же…
При встрече с Каратыгиным он стал извиняться:
— Виноват, тысячу раз виноват. У меня такая плохая память… Я так рассеян…
— Как племя иудейское по лику земному… — докончил Каратыгин и ушел.
l
Булгарин просил Греча предложить его в члены Английского клуба. На членских выборах Булгарин был забаллотирован. По возвращении Греча из клуба Булгарин спросил его:
— Ну что, я выбаллотирован?
— Как же, единогласно, — отвечал Греч.
— Браво!.. так единогласно?.. — воскликнул Булгарин.
— Ну да, конечно единогласно, — хладнокровно сказал Греч. — Потому что в твою пользу был один лишь мой голос; все же прочие положили тебе неизбирательные шары.
l
Н.И.Тургенев, быв у Н.М.Карамзина и, говоря о свободе, сказал: "Мы на первой станции к ней". — "Да, — подхватил молодой Пушкин, — в Черной Грязи".
l
На одном вечере Пушкин, еще в молодых летах, выпил и вел разговор с одною дамою. Надобно прибавить, что эта дама была рябая. Чем-то недовольная поэтом, она сказала:
— У вас, Александр Сергеевич, в глазах двоит?
— Нет, сударыня, — отвечал он, — рябит!
l
Пушкин говаривал про Д.В.Давыдова: "Военные уверены, что он отличный писатель, а писатели про него думают, что он отличный генерал".
l
Дельвиг звал однажды Рылеева к девкам.
"Я женат", — отвечал Рылеев.
"Так что же, — сказал Дельвиг, — разве ты не можешь отобедать в ресторации потому только, что у тебя дома есть кухня?"
l
Тютчев говорил: "Русская история до Петра Великого — сплошная панихида, а после Петра Великого — одно уголовное дело…"
l
"Все же нельзя не удивляться изумительной деятельности его: посмотрите, сколько книг издал он в свет!"
"Нет, не издал в свет, а разве пустил по миру…"