Снизу, сквозь пол гостиной доносилась оперная музыка. Сара ушла в спальню, но там музыка слышалась еще громче. Ее никак не устраивала такая жизнь — с оперной музыкой из-под пола.
— Простите за беспокойство, — сказала она, когда новый жилец квартиры номер «один» открыл перед ней дверь, вернее, приоткрыл на несколько дюймов, как будто кто-то неодетый находился в комнате за его спиной. Он носил очки без оправы. Сара засмеялась извиняющимся смешком.
— Входите, входите, — сказал он.
В комнате — никакой мебели, только большие подушки на полу и множество картонных коробок. Молодой человек был одет в черное кимоно с красным поясом. Низкорослый, коренастый — ее мама таких не одобряла. А лицо — поразительно круглое.
— Пытаюсь сбросить вес, — сказал он. — Хочу вернуться к своей старой борцовской весовой категории.
— Зачем вам это?
— Просто хочу убедиться, смогу ли это сделать, — сказал он. — Вы любите оперу?
— До сегодняшнего дня я ее никогда не слушала, — сказала она.
— Надо слушать оперу. — Он взглянул на одну из коробок. — Книги. Я ведь преподаю на младшем курсе колледжа. — Он взглянул на нее. Глаза у него были голубые. — Английский.
— Я вижу, — сказала она.
— Не желаете ли чаю?
Пока он готовил на кухне чай, она решила, что все ему выложит, как только он вернется с кухни. Она ему растолкует, что гремящая под полом музыка мешает ей. Она вынуждена ее слушать и ни на чем другом не может сосредоточиться.
— Моя любимая ария, — сказал он, возвращаясь в гостиную. В руках у него был поднос с восточным чайником и чашками. Поставил поднос на пол и поклонился. Затем сел на пол. Она решила, что он сидит в позе «лотос». Она мысленно сказала Лауре: «Он сидел в позе «лотос».
— Возможно, мне надо бы почаще слушать оперную музыку, — сказала Сара, — но мне всегда казалось, что оперные певцы насилуют себя.
— Порою, слушая Вагнера, я трепещу от восторга, — сказал мужчина, закрыв глаза.
«Он трепещет, слушая Вагнера», — опять мысленно доложила она Лауре.
Они выпили чаю и послушали музыку. Когда музыка кончилась, она сказала:
— Спасибо вам за то, что вы позволили мне послушать ваши пластинки.
— Вы вообще-то чем занимаетесь? — спросил он.
— Я — фотокорреспондентка, — сказала она. — Но в настоящее время работаю официанткой.
— Где же ваш фотоаппарат? — спросил он.
— Не взяла с собой, — сказала она. — Я путешествовала на мотоцикле и для камеры не нашлось места.
— Там, где вы работаете, есть вегетарианские блюда? — спросил он.
— У нас только рыба, — сказала она, вставая.
— Завтра приду к вам обедать. Меня зовут Тимоти.
— Завтра у меня выходной, — сказала Сара. Она посмотрела на телефон, стоявший на полу, провела взглядом по проводу, тянувшемуся по плинтусу к степной розетке. Особенно внимательно рассмотрела то место, где провод входит в розетку. — Хотите завтра вечером пообедать у меня дома? — спросила она. Лаура бы никогда не пригласила такого человека к себе на обед.
— Милочка, — прошептала старуха, приоткрыв французские двери, когда Сара вышла из квартиры номер «один». — Вы не собираетесь случайно в аптеку? Мне нужно кое-что купить, а он не сможет.
Сара вошла в стариковскую квартиру. От женщины пахло чем-то затхлым и еще лавандой.
— Эллис! — крикнул старик из другой комнаты. — Что ты там делаешь, Эллис?
— Попросите аптекаря дать мне лекарство вот по этому рецепту, — сказала старуха торопливо. Старик медленно приковылял в комнату.
— Подожди-ка, — сказал он жене.
— У меня боли, — сказала Эллис.
— Я же тебе говорил, что позднее схожу в аптеку и все возьму. Не обращайте на нее внимания, — сказал он Саре. — Послушайте, что я вам хочу сказать, больше тут в доме скандалов не будет. Я приказал тем людям, чтобы они выметались прочь.
— Что теперь с ними будет? — спросила Сара. — Куда им податься?
— Я так подозреваю, что они вернутся в Джорджию, — сказал он. — Вот так — думаешь, что знаешь, кому сдал жилье, а ни черта ты про них не знаешь.
Саре представилось, как они в старом «бьюике» катят на юг, заднее сиденье забито шмотками и поверх всей кучи — настольная лампа.
Сара вышла из дома на улицу. Ей нужно было в бакалею. Она шла по тротуару и остановилась перед домом, выкрашенным желтой краской. Во дворе кот подкрадывался к птичке. Сара хлопнула в ладоши, птичка улетела. Кот наступил на цветок.
Прямо напротив стояла церквушка. Хотя она была обсажена деревьями, вид у нее был предельно унылый. Саре не хотелось заходить в церковь, но она перешла улицу и вошла. Как ребенок, она заставила себя сесть пряменько, не горбясь, на твердую скамью и внимательно слушать органную музыку. Она увидела изображение Христа в витражном окне. Бледный и невыразительный, с белым ягненком на руках. Грязные мысли запрыгали в голове Сары. Она слямзила пятнадцать центов с тарелки для подаяний. Теперь ей захотелось побыстрей убраться из церкви. Но тут же она почувствовала, что должна запомнить это место — стол, густо заставленный свечками, столб солнечного света, бьющий через высокое окно, увядшие цветы в кувшине на полу рядом с алтарем. И, запомнив, выскочила на улицу, на простор и чистый воздух. Она шла в бакалейный магазин. Она решила привести свою жизнь в порядок. Порядок виделся ей в форме яйца…
Тимоти уже сидел у нее в комнате на полу в позе «лотос», когда кто-то постучал в дверь.
— Это, должно быть, Верн, — сказала она и открыла дверь.
Чистенький, тщедушный человечек, работавший посудомоем в «Рыбном доме», вручил ей цветы. На нем была белоснежная сорочка, не застегнутая на верхнюю пуговку, и виднелась золотая цепочка на шее.
— «В любви томленьях жажду жить, — продекламировал он. — Любви оковы волочить, ключ от оков с тобой делить — все слаще, чем свободным быть».
— Изумительно, Верн! — сказала Сара.
Верн потрогал свою брюнетистую шевелюру. Это был парик.
— Я хочу, чтобы ты познакомился с Тимоти, — сказала она, отворяя дверь пошире.
И в то же время чувствовала, что эти люди и эта квартира не имеют к ней никакого отношения.
— Прошу прощения, — сказал Верн.
— Как дела, Верн? — сказал Тимоти, не вставая с пола.
— А я думал, что буду единственным гостем, — сказал Верн. Он оставался за порогом на лестничной площадке.
— Понимаешь, все произошло в последнюю минуту, — сказала Сара. — Тимоти только что переехал в квартиру на первом этаже, — она попыталась взять Верна за руку, но он отступил, не сводя с нее глаз.
— Красивые девки — все на один лад, — зло отчеканил он, — говорят одно, думают другое. — И пошел вниз по лестнице.
— Я все тебе по-честному сказала! — крикнула Сара вдогонку. Она услышала, как открылась и тихо закрылась парадная дверь.
— Что вы ему обещали?
— Я пригласила его на обед по случаю его дня рождения, — сказала Сара.
Ома захлопнула комнатную дверь и прислонилась к ней спиной.
— Тогда не надо было меня звать, — сказал Тимоти.
— Я не собиралась заводить с ним роман, — сказала она. — Но, когда увидела, что сильно ему нравлюсь, подумала, что надо бы как-то оказать парню внимание.
— Вы оказываете внимание каждому парню, которому нравитесь? — спросил Тимоти.
— А вы разве не так поступаете с девушками? — спросила она.
— Он влюблен в вас, — сказал Тимоти, — и никогда вам этого случая не простит.