В сгустившейся над городом темноте Эмили любовалась мишурой огней, превращающих город в призрачную сказочную страну. Уличные артисты, выманивающие деньги у простодушных туристов, любознательные пешеходы, глазеющие на красоты исторических памятников.
С каждой минутой ее охватывали все большие тревога и страх. Прижавшись к стене театра под разукрашенным медным карнизом, поблизости от бетонной плиты с отпечатком следов Лиз Тэйлор, она с нетерпением дожидалась Дрю. Было неловко звонить ему после того, как она заявила, что без труда обойдется местным транспортом. И она бы обошлась – если бы думала, что делает, а не погружалась в грезы о нем!
У нее болели ноги. Нужно было разносить как следует новые сандалии, прежде чем мотаться в них по всей Калифорнии. Голубая безрукавка и теоретически свободные «плотницкие» джинсы липли к влажному телу. И вдобавок она не выспалась.
Ну, что до больных ног, виновата она сама, мокрая одежда – это погода, а вот спать ей не давал Дрю – черт бы его побрал.
Обычно она спала довольно крепко и засыпала без труда. Но прошедшей ночью, стоило ей закрыть глаза, воображение подсовывало такие картины…
Ну, не совсем воображение, мысленно поправила она себя, а повторяющееся воспоминание того поцелуя – оглушающего и завораживающего. Ощущение его рук на теле… Даже теперь она чувствовала шероховатость его кожи, что не давало обрести хладнокровие. А как забыть электрический разряд, пронзивший ее, когда он привлек ее к себе так близко, что их разделяла только одежда – да и ту Эмили охотно скинула бы. Вот только он слишком быстро очухался…
Эмили не была скромной девственницей. Возможно, список бывших любовников у нее не такой длинный, как у некоторых ее подруг, но свое она получила, пусть и выбирала мужчин по-глупому. Однако ее беспокоило, что один-единственный поцелуй смог привести ее в подобное состояние. Такого еще не случалось.
Но что за поцелуй! Только подумать об этих соблазнительных губах, и грудь уже поднимается, а по коже бегут мурашки, невзирая на адскую жару.
И этот его ужасный массаж. Хорошо бы о нем не думать, так же, как и о собственном поведении, – но не выходит. Эмили никогда раньше не массировали ноги.
Ясно, что она стала жертвой чувственного обаяния Дрю. Добровольной жертвой. Но что может поделать женщина, когда ее так целуют, а потом делают массаж ног?
Дрю появился совсем не вовремя. Ей и так хватает проблем, нужно принимать важные решения, зачем все усложнять, вступая в связь с мужчиной? Да и не просто с мужчиной, а с таким, какому женщины дюжинами кидаются на шею. Или, по крайней мере, оставляют ему телефонные послания.
Правда, сама Эмили упала к его ногам вполне реально, без намека на притворство, но это еще не значит, что она хочет стать очередной строкой в его записной книжке.
Мимо проплыли две женщины: слишком много краски, гигантские парики, пятидюймовые каблуки с платформами, мини без намека на скромность. Эмили подхватила с земли рюкзак и отошла подальше во дворик, к плитам с именами Натали Вуд и Джейн Уаймен.
Может быть, Дрю присваивает своим дамам определенное число звездочек? Или у него своя система классификации самочек, добивающихся его внимания?
– Он может, – буркнула она себе под нос. Одна звездочка для тех, кто всегда говорит «нет», две – для женщин, достойных сопровождать его на семейное торжество.
Она не спускала глаз с двигающихся машин, высматривая большой черный автомобиль Дрю. Наверно, что-то случилось с ее гормонами. Вполне нормальное объяснение. Или же она просто давно не имела секса.
Впрочем, никакие умственные выверты не могли прогнать беспомощную уверенность, что ее к нему безжалостно влечет. И еще одно осложнение: вопреки себе, Эмили верила, что Дрю вполне способен оказаться Настоящим Мужчиной.
Сегодня, беседуя с бабушкой, она сказала, что жизнь никогда не бывает такой, какой должна быть. Вот и ее пятилетний план разлетелся вдребезги; оттого что персонал фирмы сократили, любовник оказался неверен, а она – беременна.
Эмили уже собралась, по примеру туристов, сравнить размер своей ноги с отпечатком, оставленным Джейн Уаймен, когда в поле ее зрения попал Дрю. Он направился к ней, и она сразу приободрилась. При этом тут же сказала себе, что попросту рада видеть его, поскольку он может погрузить ее полуживое тело в машину и отвезти домой.
Все ты врешь, Эмили Дуган. Один его вид восхищает тебя – вот и вся твоя радость.
На лбу у Дрю появилась складка, и взгляд его стал озабоченным.
– С тобой все хорошо?
– Прекрасно, – ответила она, улыбаясь, и подтянула рюкзак повыше. – Устала, но чувствую себя нормально. – Теперь, когда ты здесь, мысленно добавила она.
Он забрал у нее рюкзак.
– Сейчас доставлю тебя домой, – мягко проговорил он, переплетая ее пальцы со своими.
Пульс у Эмили ускорился. Нет, нарушенный гормональный баланс ни при чем. Ее реакции, физические и эмоциональные, вызваны непреодолимой притягательностью этого человека, магическим током, пробегавшим между ними, а также ее всепоглощающим желанием, сконцентрированным на этом соблазнителе. Который, без сомнения, разобьет ее бедное сердце, дай ему только возможность.
Без ответа оставался лишь один вопрос: как далеко она готова зайти, повинуясь этой притягательности, этой магии и своему желанию?
Тремя днями позже Дрю все еще не продвинулся в своем предприятии – изловить поджигателя, орудующего в «Кулинарной академии Норрис». Он успел поговорить с Марго и Ритой, двумя преподавательницами, которых оставили на летний сезон. Он соблюдал осторожность, чтобы его вопросы не вызывали нежелательных подозрений, но не вытянул из них ничего, кроме беспокойства за благополучие Вельмы и за безопасность всех, посещающих школу.
В понедельник вечером, закончив уроки, Дрю взял с собой копии документов, сделанные для него Эмили. Дома просмотрел записи о служащих школы и учениках, бывших и нынешних, и не нашел ничего, что бы могло вызвать тревогу. Он даже попросил помощи у другого пожарного инспектора, Дэйва Берда. Тот опросил владельцев соседних заведений, но не добыл никаких полезных сведений. Даже криминальная лаборатория не смогла дать ни одной ниточки для расследования.
Если Дрю не захочет раскрывать себя, Дэйву придется вести официальные допросы преподавательниц.
С того дня, как сгорел гараж, дальнейших происшествий не случалось, но Дрю все равно не нравилось, что Эмили оставалась в здании одна. Коль скоро поджигатель хочет добраться до школы или до ее хозяйки, это только вопрос времени, он опять примется за свое – так подсказывал Дрю служебный опыт.
Он закончил убирать оборудование и посуду, которыми пользовался на занятиях, запер учебную комнату и прошел опустевшим коридором в кабинет Вельмы, где его ждала Эмили. Странно, но ему нравилось преподавать нечто отличающееся от основ расследования поджогов, хотя он никогда бы не признался в этом. Группы ему попались маленькие, ученицы – внимательные, и основной работе эта дополнительная не мешала. Было и еще кое-что заманчивое – Эмили. Премия, так сказать.
С той знаменательной ночи, когда он безуспешно спорил с Тилли, в его отношениях с Эмили наступила перемена. Не в любовном смысле, хотя атмосфера становилась пожароопасной, и игнорировать этот факт становилось все труднее.
В последние дни они ни разу не поцеловались.
Это не означало отсутствие желания или возможностей. Он безумно хотел ее, но Эмили действительно отличалась от других его женщин. Дрю хотел дать себе время, чтобы узнать ее лучше, – идея, как оказалось, неплохая. Постепенно их отношения продвинутся на следующий уровень, ну а пока он останется безукоризненным – пусть втайне и недовольным – джентльменом.
Конечно, у медленного продвижения есть свои достоинства, но смятение и страсть в ее глазах, появляющиеся каждый раз, когда он снижал обороты, мучили его.
Довольно. Сегодня он решил сделать первый шаг к этому самому следующему уровню.
На подходе к кабинету он услышал раздраженный голос Эмили. Дрю стало любопытно, и он остановился у открытой двери. Девушка сердито расхаживала взад и вперед вдоль письменного стола, прижимая к уху телефонную трубку.
Увидев Дрю, она остановилась и жестом пригласила его войти.
– Нет, я остаюсь в Калифорнии, – говорила она в трубку.
Дрю сел на край стола. Вчера вечером Эмили рассказала ему, что ждет собеседования, назначенного ей рекламной фирмой в Венис-Бич. Два дня назад она связалась с организацией по подбору управленцев, надеясь найти сдельную работу. Это дало бы ей доход и оставило достаточно времени, чтобы присматривать за Академией, пока бабушка не поправится.
Сейчас Эмили сжимала и разжимала кулаки.
– Да, у меня есть работа. Хотя тебя это больше не касается.
Агентство позвонило ей сразу и сообщило название фирмы, где требовался сотрудник на отдельные проекты. Слушая Эмили, Дрю сначала подумал, что речь идет о работе.
Неожиданно в ее глазах вспыхнула злость.
– Разумеется, я сохраню ребенка!
Значит, она разговаривает с отцом ее будущего ребенка. Чтобы не мешать, Дрю поднялся, собираясь уйти, но Эмили пригвоздила его к месту разгоряченным взглядом и ткнула в него пальцем: «Оставайся! Не смей удирать!»
– Я не собираюсь с тобой спорить, у меня будет ребенок. Ребенок этот от тебя. Я, дура, посчитала, что тебе это интересно.
Она выгребла из стакана на столе горсть ручек, потом с силой воткнула их обратно.
– Разумеется, я уверена. Это не я трахала всех встречных и поперечных, если помнишь!
Она фыркнула, что обычно означало у нее недовольство.
– Мир вертится не только вокруг тебя, Чарли. Сейчас речь идет о ребенке. – Тон у нее повышался с каждым словом. – О ребенке, которого создали мы с тобой вместе.
Опять она слушала, нетерпеливо притопывая ногой.
– Ничего, – яростно заявила она, – ничего я от тебя не хочу, абсолютно.
Тут рот у нее открылся, глаза расширились.
– Я думала, ты имеешь право об этом знать, наконец выговорила она после минуты ошеломленного молчания, – а что ты с этими сведениями сделаешь, это уж тебе решать.
Эмили отдернула телефон от уха и ткнула в кнопку с такой энергией, что трубка вылетела из руки и загремела по полу. Похоже, ее бывший любовник воспринял весть о своем надвигающемся отцовстве, мягко выражаясь, без восторга.
– Ублюдок. – Она наклонилась и подобрала трубку. – Не разбираюсь я в мужиках, это точно. Если бы не беременность, ушла бы в монастырь. Меня нужно спасать от меня самой. – Эмили втянула воздух и медленно выдохнула. – Извини, – произнесла она спокойнее. – Не надо было заставлять тебя выслушивать все это.
Дрю прочистил горло.
– Все это не смертельно. – Ему было неприятно, но, по его мнению, Эмили нуждалась в моральной поддержке, и потому он не ушел.
– Сама не знаю, зачем мне понадобилось звонить ему сегодня. Хотелось со всем этим разобраться. Я не права?
– Нет, все правильно, – заверил Дрю. Он прекрасно понимал ее чувства. В жизни Эмили все пошло кувырком, а она была не из тех, кто безвольно покоряется обстоятельствам. Дрю видел, как она берет на себя ответственность в отношениях с учениками и сотрудниками школы.
Эмили еще раз вздохнула.
– Может быть, следовало подождать.
Дрю потянулся к ней, повернул спиной к себе.
– Чего подождать? – Он положил руки на ее напряженные плечи и слегка погладил. – Пока ребенок не родится? Чем дольше будешь ждать, тем это будет тяжелее. Ты сделала все, как надо, а дальше уж его дело.
Эмили опять вздохнула, теперь уже облегченно. Дрю нестерпимо захотелось прижаться губами к ее шее. Даже просто касаться ее было для него мучительно. Нет, пора переходить на новый уровень отношений.
Сегодня!
Судя по разговору, который он только что услышал, вмешательства Чарли Пруитта можно не опасаться. И она не уедет в Нью-Йорк, раз нашла себе здесь работу. Теперь единственное препятствие – он сам, его нежелание рисковать.
Он нажал большими пальцами на основание ее черепа и потер.
– Можно спросить?
– Умм, – промурлыкала она. – Только не останавливайся, и получишь от меня ключи от Форт-Нокса со всем золотом.
– Успокоившись, Пруитт может захотеть опять быть с тобой. Что тогда?
– Что тогда? Да ничего.
Он опустил руки.
– Ты здорово ошарашила его сегодня, Эм. Когда он одумается…
Дрю пожал плечами. О чем тут говорить. Он сам не взялся бы угадать, как прореагировал бы на подобные новости. Но обдумав дело, он, конечно же, почувствовал бы ответственность.
Эмили повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.
– С Чарли и у меня все в прошлом, – проговорила она. – Наверно, между нами все кончилось уже давно, только я не сумела найти время, чтобы это понять.
– Перестань, Эм, – возразил он. – Не скажи он тебе, что у него любовница, ты бы сразу после отпуска покатила в Нью-Йорк. Ты ведь жила с ним, и это, как я понимаю, было серьезно.
– Но я его не люблю. Я… – Она не договорила и отвернулась, но Дрю успел уловить выражение ее лица.
Она – что? Любит его, Дрю? Ну нет, это уже наглость с его стороны… Она не это хотела сказать. Конечно, нет.
Они знакомы всего несколько дней. Их влечет друг к другу, их сексуальные устремления совпадают, но это и все. Она очень привлекательна и постоянно занимает его мысли. Особенно ночью, когда сидишь один в квартире… Или в постели. Или, принимая холодный душ – чтобы избавиться от тех же мыслей. Черт, даже когда варишь себе утренний кофе.
Ну да, ему не безразлично, что с ней случится. Потому, что она остается одна ночью, это небезопасно и тревожит его, но это вовсе не значит…
Он влюблен? Ни в коем случае.
Ну, думает о ней, ну и что? Хочет ее, сильно хочет, но это секс, а не любовь.
Любить – это не для него.
– Если бы я была влюблена в Чарли, – продолжала Эмили, – он не стал бы искать на стороне того, чего я не могла ему дать. Нам было удобно вместе, но это не любовь.
– Но он обидел тебя, и ты была крепко зла на него еще два дня назад, – напомнил Дрю.
– Конечно, я расстроилась, но лишь потому, что доверяла этому мерзавцу, а он выставил меня дурой. Сердца он мне не разбил. – Она вздохнула. – Потому что оно ему не принадлежит.
Что было положено чувствовать Дрю при этом признании? И почему вдруг душа его запела от восторга?
Эмили задумчиво нахмурилась.
– Ты когда-нибудь любил?
Дрю отрицательно качнул головой. Сказать что-нибудь не получалось. Странно.
– Я как-то раз спросила мать, почему она развелась с отцом. А она ответила: потому, что могла вообразить свою жизнь без него. Глинис обычно несет чепуху, но тогда мне показалось, она сказала правду.
– То есть? – спросил он, хотя знал и так. Боже, помоги мне грешному.
– Она объясняла так: чтобы понять, любишь по-настоящему или нет, попробуй вообразить свою жизнь без этого человека. Если можешь обойтись без него, значит, не любишь. – Эмили с улыбкой обняла Дрю за шею. – Но, – продолжала она, – если только подумать, что этого человека рядом нет, и внутри тебя образуется пустота, словно лишилась чего-то жизненно важного, значит, ты точно влюблена.
Он положил ладони ей на бедра и крепко прижал к себе. Однако теплота ее тела не прогнала холодный страх, нагло ползущий к сердцу.
Как бы Дрю ни желал иного, он уже никогда не сможет представить себе жизни без Эмили.