— Брат Тимон! — крикнула тень.

Тимон не поверил своим ушам.

— Энн?

Девушка бежала так быстро, что черный плащ веером стелился за ней. Ветер, сбив капюшон, открыл бледное лицо, маску отчаяния.

— Идемте! — потребовала она, остановившись у внешнего круга живой изгороди и устремив на мужчин умоляющий взгляд. — Отец в конюшне. Он в ужасном состоянии. Что-то страшное… идемте же!

Не дожидаясь ответа, она развернулась и помчалась обратно, явно не сомневаясь, что Тимон последует за ней.

Он повернулся к Чедертону.

— Идите, — кивнул старик. — Вы ведь говорили, что Марбери только прошлой ночью уехал в Лондон? Если он вернулся так скоро и Энн в таком отчаянии — случилось что-то серьезное. Я поспешу за вами, насколько позволят мои кости.

Тимон кивнул и пошел за девушкой. Выходя из сада, он увидел, как Энн бежит поперек каменных дорожек к конюшням, и бросился следом.

Оба очертя голову пронеслись между высокими зданиями, мимо голых деревьев, через мощеный двор, окружавший конюшни. Двор этот представлял собой круг всего ста футов шириной, открытый с двух сторон для входа и выхода. В каждой половине круга стояло четыре низких здания конюшен, не больше восьми футов высотой. Среди них выделялось одно, более высокое. Это был каретный сарай со странным девизом над входом. Дерево построек побелело от времени и явственно пахло свежим сеном и старым навозом. Этот запах, ударив в ноздри Тимона, пробудил глубоко скрытые воспоминания.

В большей части конюшен, судя по тишине, было пусто, но в каретном сарае шумели. Энн, задохнувшись, остановилась в нескольких шагах перед открытой дверью. Тимон увидел за ней Марбери, распрягавшего лошадей.

— Декан Марбери? — окликнул он.

Тот застыл, словно окаменев. Потом, высунувшись наружу, быстро проговорил:

— Брат Тимон? Хорошо. Вы мне не поможете?

— Отец… — начала Энн.

— Пожалуйста! — рявкнул тот. — Третий раз прошу! Не входи!

— Вам помочь с лошадьми? — спросил озадаченный Тимон.

— Господи! — бросил Марбери, выходя во двор. Энн быстро попятилась.

— Дочь, — от звука его голоса застывал воздух, — будь так добра сходить за старшим конюхом. Он нам понадобится. Брат Тимон, вы нужны мне внутри.

— Но с тобой все хорошо? — не отставала Энн. — И где Том?

При упоминании этого имени силы, казалось, покинули декана. Он ссутулился и закрыл глаза.

— Разве не он вез тебя? — спросила она чуточку тише.

— Он. — Марбери всхлипнул.

— Что с ним? — прошептала она.

Декан, не находя слов, кивнул в сторону кареты.

Тимон вошел в сарай, ощупал руками борт кареты и отыскал ручку. Повернул ее и открыл дверь.

Даже в полутьме он сразу увидел, что живых в карете нет. Кроме того, краем глаза он видел, что Марбери с необъяснимым вниманием наблюдает за ним.

— Можно говорить свободно? — спросил он, чуть заметно кивнув на Энн.

— Там, в карете, Том? — леденящим голосом спросила девушка.

Марбери кивнул, не сводя взгляда с лица Тимона.

— А кто второй? — спокойно спросил тот.

— Еще и второй! — перебила Энн.

— Разве вы не видите, кто он, брат? — Марбери не двинулся с места.

Тимон подошел вплотную к карете и широко распахнул дверцу. Луч солнечного света пробрался во мрак, окружавший тела. Он светил не ярче свечи, но позволял рассмотреть черты убитого.

Тимон нагнулся — и не успел сдержать резкого вздоха, узнав лицо.

Марбери сложил ладони на груди и сцепил пальцы.

— Не знаю, что заставило меня предположить, что он вам знаком. Я рисковал — или не совсем рисковал. У меня случаются проблески интуиции.

Тимон выпрямился, плотно сжав губы.

— И сейчас она вас не обманула. Я действительно знаю этого человека. Это Пьетро Деласандер — наемный убийца.

«Правда обезоруживает подозрения, — рассудил он. — Хотя, пожалуй, лучше не упоминать, что этому ремеслу убитого обучал я».

— Наемный убийца? — взорвалась Энн. — Что произошло? Я требую… Том! — Она бросилась вперед.

Марбери поймал ее за плечо.

— Он мертв.

— Как и Пьетро Деласандер. — Тимон вздохнул. — Какая жалость. Он мог бы многое нам рассказать.

— Он покончил с собой, — выпалил Марбери. И тут же пожалел о своих словах.

— С чего бы? — Тимон внимательно разглядывал труп. — Расскажите мне все. И у меня тоже есть новости. В ваше отсутствие случилось прискорбное происшествие.

— Энн, — ровным голосом проговорил Марбери, меряясь взглядом с Тимоном, — теперь ты понимаешь, зачем нам нужен старший конюх. Пожалуйста, найди его и приведи сюда.

Энн хорошо изучила интонации отца и поняла, что этот приказ обсуждению не подлежал. Она молча повернулась и пошла к комнате старшего конюха.

Как только она вышла, Марбери взялся за кинжал. Он приближался медленно, словно собирался вместе с Тимоном осмотреть тела. Внезапно рука его метнулась к глотке Тимона, клинок блеснул в тусклом свете, и холодное лезвие прочертило тонкую красную черту по горлу.

— Кто вы такой? — из горла декана вырывалось гортанное звериное рычание. — Что вы делаете в моем доме? Зачем пытались отравить меня в Хэмптон-Корте?

— Меня зовут брат Тимон, — невозмутимо ответил тот. — Вы меня наняли. Я не пытался вас отравить. А если вы не уберете нож от моего горла, мне придется оставить Энн сиротой, что не доставит мне удовольствия.

Марбери ощутил резкую боль в солнечном сплетении и взглянул вниз. Тимон держал кинжал длиной с предплечье мужчины. Его острие прорезало дорогой дублет Марбери и проткнуло кожу под ним.

— Под таким углом, — продолжал Тимон, — клинок пройдет под ребрами прямо в сердце. После этого я одним поворотом кинжала смогу рассечь его пополам. Полагаю, сердце продолжит качать кровь и наполнит грудную полость таким количеством крови и так быстро…

— Хватит! — рявкнул Марбери, отступая на шаг и пряча нож. Когда он снова опустил взгляд, то уже не увидел кинжала Тимона.

— Приходится предположить, что ваше путешествие в Лондон было не из приятных. — Тимон вздохнул. — Вы возвратились бледнее смерти и с двумя трупами в королевской карете. Ясно, что вы изнемогаете от усталости и к тому же перенесли отравление. Только поэтому я извиняю вам временное отступление от хороших манер. Хотя, заверяю вас, вы единственный, кто остался в живых после того, как держал клинок так близко к моему телу. Я не вполне понимаю, почему пощадил вас. Я питаю необъяснимую склонность к Энн и не слишком желательное уважение к вам. А может быть, дело в запахе конюшни. Минуту назад он напомнил мне давно забытый дом моего детства. Кто знает? Последние дни вообще озадачивают меня. Я не в себе. И, кстати, здесь случилось еще одно убийство.