Оставшаяся часть ночи прошла спокойно. Никто никого не зарезал и не ограбил, а если и занимался этим, то тихо и не тревожа сон обывателей. Даже Марвил-задира мирно нарезался в «Трех кружках» и уснул под стеной соседнего дома, а не пошел, по обыкновению, искать приключений к торговым пристаням. Миновал почти час после восхода солнца, когда Дин привел усталый патруль обратно в казармы. Увидев идущего по улице сотника, стоящие по сторонам ворот часовые встряхнулись и вытянулись на манер своих копий. Заскрипела отворившаяся навстречу створа.

– Доброе утро, Герман. – Дин поднял руку, приветствуя появившегося из караульной будки десятника. – Хорош ночевать, утро уже. Наш умелец-гном у себя?

– Ага. Прискакал с утра пораньше. – Заспанный начальник караула широко зевнул. – Будь его воля, он бы и ночевал в кузне. Как патруль?

– Почти тихо. Около полуночи компашку одну разогнали, а так скучали почти до утра. – Дин отпустил дозорных, и те, разом оживившись, пошагали в сторону длинной двухэтажной казармы.

Над приземистым флигелем столовой, расположенной напротив казармы, вился прозрачный печной дымок. Дин с удовольствием втянул аромат разогретой еды.

– Вчерашняя капуста с тушеной свининой, – усмехнулся десятник, услышав голодное бурчание у Дина в животе. – Повара как раз к вашему возвращению разогрели. Так что зря своих орлов отпустил. Сходили бы перекусили с утречка.

– Не маленькие, сами разберутся. Ладно, бди. А я свое на сегодня отшагал. – Проголодавшийся сотник дружески хлопнул караульного по плечу и двинулся навстречу аппетитным мясным и капустным ароматам.

Увидев на пороге сотника, дежурный на раздаче кивнул на стоящий в сторонке командирский стол. Через минуту он появился из двери кухни с подносом, на котором дымились глубокая миска, полная сытного месива, и чашка со свежезаваренным травяным чаем.

– Утро доброе, господин сотник, – приветствовал Дина выглянувший из двери Клаус, сегодняшний гарнизонный повар. – Если посидите с часок, накормлю пловом из баранины.

– Спасибо, Клаус. Я бы с радостью, да времени совсем нет. Я вон лучше капустки порубаю.

Повар окликнул дежурного и исчез среди поваливших с кухни облаков пара. Дежурный, подхватив за ручку вместительный таз, пропал следом.

Через десять минут сотник удовлетворенно отодвинул опустошенную миску. Залпом выпив отдающий бергамотом чай, отнес миску к окошку для грязной посуды, засунул в него голову и постарался перекричать грохот сковородок:

– Спасибо, кормильцы!

Выйдя на залитый солнцем двор, сотник прищурился, глядя на чистое голубое небо, с хрустом потянулся и подошел к двери в кузню.

– Привет, сотник. Что, меч заржавел или доспех тяжеловат стал? – Несмотря на столь ранний час, Строди, полковой кузнец-гном, уже вовсю возился возле раздутого горна. Зажимая клещами и переворачивая раскаленную заготовку, он обстучал ее здоровенным молотом и, удовлетворенно хмыкнув, сунул в чан с водой. Малиновое железо сердито зашипело, вода вскипела.

Любой из арвильских дружинников знал этого широкоплечего гнома с вечно подпаленной бородой. Знал и уважал. В его руках любой ржавый штырь превращался в произведение искусства. Кованные его руками клинки перерубали полный доспех. Один раз, на спор, солдаты притащили нагрудник тяжелого баронского доспеха. Прищурившийся Строди почти без замаха располовинил его как раз поперек герба, где толщина стали была почти сантиметр, и на чистом клинке не появилось ни одной зазубринки. Мечи лучших гномьих умельцев щербатились о доспехи, сделанные его руками, а кольчуги выдерживали выпущенную с двадцати шагов арбалетную стрелу. Изредка заглядывавшие в полковую кузню соотечественники уважительно цокали языками, разглядывая сделанное Строди снаряжение. И даже скупали сработанные его руками мечи и арбалеты, торгуя ими в родных горах.

– Да нет, Строди. И меч остер и с доспехом все в полном порядке. Я к тебе с другой нуждой в столь ранний час. – Дин достал браслет и осторожно положил его на прожженную столешницу. – Ты не раз узнавал руку мастера, едва глянув на вещь. Может, и на этот раз поможешь, чудо-кузнец? Любопытно, из чьей кузни появился этот браслетик. Хотя бы кто ковал – человек, орк или кто из твоих сородичей.

Гном покрутил в руках трофей Дина и удивленно хмыкнул:

– Не орк. И не мои братья-гномы. Да-а, интересная вещица. Сама работа вроде эльфийская. Точно, это их ковали постарались. Манера, золото зернистое… Как пить дать, из Восточных Лесов. А вот гравировочка… Тут разговор отдельный. Не эльфийская рука. Да и символика опять же. Если бы работал остроухий, листочки были бы, деревца, ласточки. Звезда, оно, конечно, тоже им подходяще, да только… Здесь она какая-то совсем уж простая. Грубоватая, в общем, работа. Эльфы поизящнее вещички любят.

Строди подставил браслет под утренний луч и внимательно стал следить за игрой солнечных бликов на поблескивающей поверхности. Мозолистый палец медленно прошелся вдоль рисунка.

– Откуда побрякушка то?

– Не могу сказать по долгу службы. – Дин хитро улыбнулся и подмигнул кузнецу. – Ну да ладно, – сдался он, увидев обиженный взгляд. – Представь себе, нашел. Ну, честно! Обходили портовый квартал, а он прям посреди улицы валяется. Дай, думаю, подберу. Может, хозяина найду. А то расстраивается человек, переживает.

Гном укоризненно покачал головой, сведя густые брови к переносице:

– Долго тебе хозяина искать придется, если сам пропажи не хватится. – Кузнец почесал в затылке. – Повторяю: гравировку эту делал не остроухий – те бы сработали поизящнее. И не орк – по противоположной причине. И, знамо, не гном. Нам все эти стрелки-звездочки до лампады. Тут работа топорная, на вашу, человеческую, похожа.

Кузнец еще раз полюбовался сверкающими на золоте бликами. Потом безразлично бросил браслет обратно на стол:

– Если бы не грубая техника гравировки, сказал бы, что это – перворожденных работа. Сюжетец все же им ближе… Стрелы, звезды – не птички-ласточки, но тоже по-эльфийски. – Строди еще раз посмотрел на украшение. Усмехнулся, переведя взгляд на Дина: – На улице, говоришь, нашел? Темнишь ты чего-то, сотник. Ну да дело твое, чего мне-то лезть в него. Удачи тебе, – гном криво усмехнулся, – в поисках хозяина этой безделушки. Ты, сотник, лучше глянь, какую я вчера закончил игрушку. – Кузнец откинул с лавки в углу замасленную ветошь и достал из-под нее изящный кинжал. В лучах солнца засверкали узорчатая сталь и камни в рукояти. – Попробуй, какой… – Мастер замялся, подбирая подходящее слово. – …справный ножичек получился.

Кузнец крутанул кинжал кистью и сделал пару замысловатых финтов, со свистом рассекая воздух. Потом подбросил и, перехватив в воздухе за клинок, протянул Дину. Удобная рукоять улеглась в ладонь как влитая… отличная балансировка… бритвенно-острое узкое лезвие… И для ближнего боя вещь отличная, и при броске не подведет. Дин наклонил голову, любуясь красивой вещью, больше напоминающей произведение искусства, а не оружие. Потом со вздохом вернул кинжал кузнецу:

– Как всегда, шедевр. Завидую тому, кто станет хозяином. И как твои сородичи такого мастера из подземных чертогов выпустили?

Гном довольно расхохотался и в шутку поклонился:

– Благодарю за добрые слова, сотник. А сородичи и не выпустили. Я сам ночной порой утек. А ты чего все в дверях стоишь? Или спешишь куда?

– До обеда свободен, как ветер. Так что уйма времени.

– Тогда садись. В ногах правды нет.

Строди пододвинул к столу низкий массивный стул и сделал приглашающий жест. Потом скрылся в заваленном всяким хламом чулане и через пару минут вернулся оттуда с запотевшим кувшинчиком, в котором оказалось легкое красное вино из восточных баронств. Дин покрутил в руках таинственный браслет и сунул его за пазуху, убрав с глаз долой. Гостеприимный гном разлил вино по высоким бокалам:

– Какие новости слышны из столицы?

За неспешным разговором и нехитрым угощением время до полудня пролетело незаметно. Дин больше поддакивал, стараясь не перебивать разговорившегося после вина гнома, который пустился в рассуждения о взлетевших вверх ценах на зерно, о спорной политике короля по отношению к диким степным племенам, вот уже десяток лет досаждавшим южным провинциям. Краем уха прислушиваясь к журчащей речи кузнеца, Дин про себя обдумывал ночное приключение. Чем дальше, тем меньше он понимал, как необычный гость оказался в их прокаленном солнцем городке. И все больше сомневался в необычной миссии спасенного от разбойников эльфа. Король – не башмачник. К нему принято посылать солидные посольства. Чтобы все было богато, нарядно, внушительно. И послы, как правило, люди не обычные, а самые мудрые и солидные. Все-таки они не кто-нибудь, а посланники другого государства. Лицо, так сказать, страны перед соседними державами. А пробирающийся тайком Мелиорн – ничего не скажешь, хорошенькое посольство. Просто курам на смех. И, кроме того, в Валидоре уже есть нормальные послы эльфийского Правителя, им и карты в руки. И чем больше Дин об этом думал, тем больше и больше запутывался. Рассказанная эльфом история еще ночью показалась ему весьма сомнительной. Теперь же он верил в нее все меньше и меньше.

– Да ты меня совсем не слушаешь, сотник! – неожиданно прервался увлекшийся рассказом о тонкостях ковки многослойных мечей кузнец.

– Извини, Строди. Твоя правда. Все об одной ночной встрече думаю.

– Она блондинка или брюнетка? – хохотнул гном, подливая вина.

– Рыжая, – улыбнулся Дин и отодвинул стакан. – Извини, чудо-кузнец. Сам не заметил, как время пролетело. Мне в порт пора. Так что спасибо, мастер, за гостеприимство и отличное вино. Вечерком загляну.

Гном перелил оставшееся вино в одну чарку и, крякнув, опрокинул ее в широко распахнутый рот:

– Хорошее винцо. Хотя баловство это, компот женский. Как вернешься – я тебя в одно местечко свожу, где мои соотечественники собираются. Там и напитки правильные, и компания подходящая.

Тепло распрощавшись, Дин заторопился на запланированную встречу. Едва выйдя за ворота казармы, сотник попал в круговорот кипящей городской жизни. Гомонил спешащий по своим делам народ. Мелкие торговцы, разложившие товары на выстроившихся вдоль обочин лотках, истошно орали, расхваливая их качество. Те, кто посмелее, даже хватали прохожих за руки, тыча в нос цветастые тряпки или благоухающую свежестью рыбу. А высунувшиеся из окон кумушки по-соседски переговаривались прямо через улицу. В общем, за воротами царила обыкновенная суета портового города.

Почти бегом спустившись от казарм к порту, Дин с облегчением свернул на идущую вдоль берега узенькую улочку. И скоро увидел знакомую вывеску с оскалившимися в улыбке русалками.

Народу в «Морской лошадке» в этот час оказалось совсем не много. Но оно в общем-то и понятно: полдень – самый разгар работы и торговли. Не до посиделок в портовых забегаловках. Только пара столиков у двери была занята просмоленными капитанами хальварских купеческих кораблей, стоящих в порту. Живущие по своему расписанию моряки потягивали дрянное дешевое вино в ожидании погрузки или выгодной работенки. Дин кивнул хозяину, что-то считавшему за стойкой. Тот, узнав командира городских стражников, поднял в ответ перепачканную чернилами ладонь и вернулся к своему делу. Окинув быстрым взглядом небольшую комнату, Дин двинулся к сгорбившейся в углу фигуре с накинутым на голову капюшоном плаща.

– Привет, странник. Не меня ли ждешь? – шутливо поинтересовался он, усевшись напротив Мелиорна.

– Прав ты оказался, сотник. – Эльф неприязненно покосился на соседние столики. – Стоит мне только подойти, как они тут же глохнут и безнадежно тупеют.

Мелиорн с тяжелым вздохом отвернулся к окну, с обидой глядя на гладкое, как зеркало, море.

– Скажи мне, сотник Карсен, чем плохо мое золото? Мои монеты ничем не отличаются от твоих или того вон щербатого капитана. «Я не возьму на борт не пойми кого!» – Эльф снова раздраженно посмотрел на столик, за которым сидели настороженные моряки. – Я же не подачку выпрашиваю и не об одолжении прошу. Мне нужно в Ноир, и я готов за это платить. Не торгуясь, сколько скажут. А эти уперлись, как тупые бараны, и шарахаются от меня, как от чумного.

– Ну-ну-ну. – Дин заметил, как побелели костяшки стиснутых кулаков. – Попробуй их понять. Наши морские волки не часто видят эльфов, хотя и плавают по всему югу. И не горят желанием связываться с тем, о ком ничего не знают. Ты для них – чужак. Более непонятный, чем все орки, вместе взятые. Те десятками в порту толкутся. А вот твоих сородичей, скорее всего, здесь и не видел никто. Наверняка ты – первый эльф, которого занесло в этот город. Появился непонятно откуда… Вот что вы делаете, когда на окраине появляются чужаки?

– Разворачиваем, – буркнул понявший намек эльф.

– А если вы такого гостя еще и первый раз в глаза видите? Наверняка без лишних слов расстреляете и отволочете к окраине леса, – усмехнулся Дин.

– Люди прекрасно знают о нашем существовании, – скривился эльф.

– Ага, – не стал спорить сотник. – Из сказок.

Дин махнул рукой скучающему за стойкой хозяину, закончившему со своими расчетами. Тот достал из-под прилавка кружку. Вытерев ее полотенцем, он вопросительно посмотрел на Дина. Сотник показал на одну из бочек. Спустя несколько секунд тот поставил перед сотником запотевшую кружку со светлым пивом. Дин с удовольствием сделал глоток. Потом неожиданно посмотрел эльфу прямо в глаза:

– Вас никто не заставлял запираться в своих загадочных лесах. Они все – простые люди, которым дела нет до живущих на востоке эльфов. Про вас забыли. Вы же этого сами хотели. И они не понимают, кто ты и зачем сюда пришел. А если человек чего-то не понимает – он этого боится. И скажи спасибо, что они просто предпочитают не связываться. А не гонят из города.

Эльф понюхал содержимое Диновой кружки и сделал осторожный глоток.

– Угощайся, Мелиорн. – Дин обезоруживающе улыбнулся. – А моряки – они вдвое, а то и втрое суевернее и недоверчивее тех, кто ходит по суше.

Притихший Мелиорн расстроенно уставился в пол.

– А ты, значит, меня не боишься? – глухо произнес беловолосый после минутного молчания.

– А что, я похож на горожанина, который за всю жизнь не отъезжал от своего дома дальше десяти верст? – Дин фыркнул в кружку. – И который искренне верит рассказам соседа про разгуливающих в соседнем лесу великанов-людоедов?

Эльф поднял горящие глаза и подался вперед:

– Ты решил мне помочь? Почему?

Дин легко разглядел в глубине карих глаз звериную настороженность и вполне понятное недоверие. Сотник понимал, насколько эльфу тяжело поверить едва знакомому человеку, пусть даже и спасшему ему жизнь. Он пожал плечами и абсолютно честно признался:

– Не знаю… Наверно, потому, что мне интересно, что же капитан эльфийских лучников делает так далеко от своих лесов. И кому он успел перейти дорогу, если его пытаются убить у меня на глазах. В тебе одном больше загадок, чем я встретил за десяток последних лет. Таинственный посланник от правителя Элкиорна к королю Наидину.

Эльф гордо выпрямился, сверкнув глазами:

– Ты мне не веришь?

– Если бы я тебе не верил – пришел бы сюда не один, а с десятком стражников. – Дин усмехнулся и отхлебнул из кружки. – Знаешь, таинственный гость, у нас, у людей, есть одна пословица. Про то, что любопытство кошку сгубило. Вот и я как та кошка.

Эльф откинулся назад, уставившись в бескрайнее море за окном:

– Любопытно, значит. Кто, чего, кому, зачем… – Эльф недобро глянул исподлобья.

– Так, понятно. – Дин допил пиво и отставил кружку в сторону. – Не нужны мне твои секреты. Поверь на слово. Если хочешь, я уйду, а ты оставайся здесь со своими тайнами. Но чует мое сердце – эта ноша может оказаться чересчур тяжеловата для тебя одного. Да еще и в чужой стране… Тайны – штука интересная. – Сотник усмехнулся. – Но очень легко губят тех, кто ими владеет. Хотят они того или нет. Арбалетным болтом в спину или кинжалом в живот, например.

Мелиорн совсем помрачнел. Настороженность сменилась отчаянием и мрачной замкнутостью. Немного подумав, эльф упрямо выпятил подбородок и открыл было рот, но Дин опередил его, догадавшись, о чем пойдет речь:

– Да знаю я, что смерти ты не боишься и тому подобное. Речь не об этом. Хочешь – шагай в Валидор в одиночку. Не зная ни страны, через которую идешь, ни людей. Презирая и не понимая их, считая жадными глупыми тупицами или как там еще… Ты даже, может быть, доберешься до столицы. Я тебе искренне желаю удачи. Но, положа руку на сердце, я в этом очень сильно сомневаюсь. Не уверен даже, что ты живым и здоровым покинешь наш гостеприимный город.

Он раздраженно отодвинул стул и поднялся. Эльф затравленно опустил взгляд и придержал его за локоть:

– Подожди, сотник. Поверь, я не хотел тебя обидеть. Просто мне трудно кому-нибудь довериться. Тем более… Тем более человеку. Прости меня. Так же, как и вы, мы не привыкли доверять «не пойми кому». – Мелиорн робко улыбнулся.

Дин остановился и медленно обернулся. Он догадывался, чего стоили гордому эльфу эти слова. Мало того что признать ровней себе человека, так еще и извиниться за ошибку. Сотник сел обратно к столу. Эльф молча достал из-под плаща увесистый кошель, со звоном кинув его на стол:

– Помоги мне добраться хотя бы до Ноира… Если еще не передумал со мной связываться.

Дин почесал кончик носа и высыпал на ладонь несколько блестящих монет:

– Хотя бы до Ноира, говоришь… А чего именно морем?

– А ты, уважаемый сотник, знаешь дорогу короче? – предельно вежливо полюбопытствовал усмехнувшийся эльф.

– Ну да, понимаю… Южным-то трактом почти на две недели дольше. А если с ветром повезет, так и того больше. – Дин крутанул монету, и та зазвенела по столешнице.

– К тому же… – неохотно продолжил помрачневший эльф, – сегодняшнее ночное нападение – не первая попытка меня убить.

– Веский аргумент. – Дин покачал головой. – А морем, значит, и короче, и от возможных убийц оторвешься. Умно. – Он с уважением посмотрел на смущенно вспыхнувшего Мелиорна. К сотнику вернулось привычное хорошее настроение. Он прихлопнул лежащую монету крепкой ладонью и широко улыбнулся: – Дело за малым, судно найти. Благо у тебя денег столько, что не то что место на корабле, весь корабль целиком купить можно. Да еще и вместе с командой. В рабство. На год. – Сотник ссыпал деньги обратно в кошелек и пододвинул его к настороженному эльфу. – Только вот что…

Дин задумчиво посмотрел в окно на парящих над морем чаек:

– Как думаешь, господин эльф, а хватит твоих денег на двоих путешественников, направляющихся в столицу?

Мелиорн облегченно выдохнул. Потом улыбнулся и, взвесив на ладони кошелек, уверенно заявил:

– С запасом.

Дин лениво потянулся и нехотя поднялся из-за стола:

– Пошли тогда лодку подходящую искать, нечего рассиживаться.

Не успел сотник отвернуться, как эльф снова поймал рукав его куртки. Дин непонимающе посмотрел на его улыбающееся лицо.

– Тогда не называй меня больше «господин эльф». Меня зовут Мелиорн.

Дин вспомнил минувшую ночь и расхохотался в ответ.