Над нашими головами сомкнулись высокие кроны деревьев. То тут, то там слышались переливы птиц, а из зеленого ковра, ярко расписанного разнообразными соцветиями, постоянно доносилась возня и шорох местных обитателей, которым не было никакого дела до всадников, неспешно двигающихся по изрядно заросшей тропке.
Рубежный лес во всем носил заметный отпечаток человеческой руки. Точнее не человеческой, а эльфийской. И выстроившиеся в ровные ряды березы и дубы, и преобладание съедобных ягод и плодов, и совершенно не пугливые животные — все говорило о магии детей природы. Однако в отличие от того же Хрустального Града — могучего и величественного — этот лес не производил особого впечатления. Изначально эта зеленая полоса должна была служить границей между владениями драконов и людей, но со временем, после ухода из этих краев эльфов, охранять и ухаживать за Рубежным лесом стало некому. Люди сначала покорили его, а затем и близь лежащие горы, вплоть до Крылатого перевала, в которых обнаружились богатые залежи руды и сланца. Магия Перворожденных сохранилась здесь и по сей день, не давая всему зарасти бурьяном и прочими сорняками, но и люди, стараясь освоиться, оставили свой след: вырубка, выкорчевывание, охота, была даже попытка устроить кладбище. И это притом, что магия эльфов по природе не совместима со смертью и иже с ней! В общем, вскоре Рубежный лес перестал быть безопасным и тихим местом и его оставили в покое. Лишь жители нескольких горных деревенек, ведущих торговлю со столицей Манрия, время от времени хаживали через него…
Я в который раз обернулась назад, всматриваясь в шеренги коричнево-зеленых стволов и тщетно пытаясь хоть что-то увидеть. Яснамар — яркий и красивый город — потерялся в дымке горизонта еще вчера, когда мы въехали в чащу, оставив за своими стенами и приветливых горожан, и гостеприимные дома, и нашего раненого друга. Воспоминание о Мартине как всегда отозвалось в груди смесью боли и злости.
Три дня…
Три дня между смертью и жизнью…
Три дня я, Илана, Сарина и лучшие лекари столицы боролись за жизнь друга. Три дня, слившихся для меня в один ужасающе длинный, заполненный бессонными ночами, физическим и моральным истощением, страхом, отчаянием и яростью. А еще упрямством. Простым ослиным упрямством, которое помогало каждый раз вновь и вновь подходить к кровати, где лежал белый как полотно Мартин, брать его за руку и медленно-медленно отдавать ему свои силы, шепча при этом, что я не позволю тому так глупо и легко переступить Порог.
Всё это время я, кажется, не жила. Еда, сон, отдых — всё стало ненужным и бессмысленным. Главное для меня было не отпускать холодную руку и черпать из себя силы. На любые же предложения об отдыхе я отвечала злым взглядом и тихим рычанием. Я б наверное и не пережила эти дни и заняла почетное место рядом с Мартином, если бы не Рейн. Демон, единственный, кто не побоялся моего гнева, в первый же день (а, точнее, ночь), после того, как я неподвижно просидела у постели раненного около девяти часов, молча подошел ко мне, поднял на руки и также, не говоря ни слова, отнес спать. К себе. В свою комнату, после происшедшего я зайти просто не могла, да и не собиралась больше никогда этого делать.
Честно говоря, я думала, что и уснуть у меня не получиться потому, что стоило мне только закрыть глаза, как я тут же видела Мартина, всего в крови, лежащего на моем светлом ковре. Но успокаивающие поглаживания по спине и живое тепло устроившегося рядом князя, чудесным образом позволили мне провалиться в глубокий сон, слава богу, без сновидений. С того момента за моё существование стал отвечать инферн: он появлялся, когда каким-то шестым чувством понимал, что я готова упасть от усталости, и уносил в нашу комнату, под его внимательным взглядом мне через строго отмеренное время приходилось вяло жевать, принесенную запуганной мною прислугой еду. При этом он мало говорил и никогда не пытался меня пожалеть, за что ему отдельное спасибо. А во время лечения я почти всегда ощущала его присутствие, что давало столь необходимую мне уверенность в себе…
Ехавший чуть впереди Шан заботливо перехватил поводья Вихря, видя, что принцесса задремала. Вот кому досталось не меньше чем, мне. Всё время Илана была рядом и держала мага воздуха за другую руку, также не давая ему умереть. Сарина же, которая как только узнала о случившемся забыла о наших распрях и вспомнил о своем профессионализме, вместе с лекарями усердно пичкала раненного отварами, заживляя его рану и восстанавливая ауру.
Результатом наших совместных усилий стало то, что Мартин всё-таки решил остаться на этом свете. Когда я в третий раз встретила восход у кровати больного, целители сказали, что его жизнь больше вне опасности. Да я и сама уже это поняла. С помощью магического зрения было видно, как его бледно-голубая аура начинает насыщаться цветом и ярче сиять.
Это была победа.
После этого я совершила то, что, наверное, больше никогда не смогу. Я ПРОСПАЛА ЦЕЛЫХ ЧЕТЫРЕ ДНЯ!!! Магическое истощение было настолько сильным, что я просто выпала из реальности на это время, позволяя скрытым процессам в организме заняться восстановлением своей нерадивой хозяйки. Всех же желающих в эти дни видеть меня или разбудить, от двери «ласково» отваживал демон, деливший со мной комнату. Чем он занимался всё это время, так и осталось для меня загадкой.
В общей сложности наш отъезд пришлось отложить на неделю. Ждать выздоровления Мартина было невозможно, и я скрепя сердцем, но веря, что о друге хорошо позаботятся, снова заняла свое место в отряде, в котором теперь насчитывалось шестеро.
Ехали мы в молчании, под звуки лесной жизни. Произошедшее отразилось на каждом: Амальриэн стал еще более суровым и задумчивым, от гнома неслышно было больше его песенок, на лице оборотня поселилась озабоченность, а в глазах Рейна я с неприятным удивлением обнаружила усталость. Несмотря на хорошую новость о выздоровлении, всех тем не менее не оставлял в покое вопрос: кто это сделал? Кому понадобилось убивать мага воздуха? И что он делал в моей комнате?
В первую ночь, ближе к рассвету Мартин на несколько секунд пришел в себя. Я увидела, как его глаза приобрели осмысленный взгляд и сфокусировались на мне. А потом он приоткрыл потрескавшиеся губы, и мне пришлось склониться к нему вплотную, чтоб услышать единственное слово, которое он произнес:
«Свет»
Что это было — подсказка или просто бред — я не знаю до сих пор. Сколько бы я не билась с этим словом, сколько бы не подбирала всевозможных вариантов, все они казались неправдоподобными и надуманными. Мои спутники так же не смогли раскрыть загадку друга. Лишь эльф и демон обменялись странными взглядами, которых я, к сожалению, не заметила.
Но могу сказать, что эта шарада или вопрос об убийце меня особо не беспокоили. Всё равно, рано или поздно, Мартин сможет говорить, и тогда мы узнает имя человека или иного существа, которое станет первым, кого я убью с наслаждением. Эта мысль стала для меня чуть ли не наваждением. С одной стороны я не сомневалась, что как только встречусь с ним, то моя рука не дрогнет, нанося удар, а с другой — ожидание и понимание того, что несостоявшийся убийца сейчас бродит на свободе, сводили с ума. Я жаждала крови. Я жаждала отнять жизнь. И любой, кто станет на моём пути в этом, погибнет.
Осознание, что я способна ощущать и желать подобное пугало, просто устрашало, но от этого суть не менялась. Я знала, что не сдержусь, когда настанет момент нашей встречи, кто бы он ни был.
— Ника, — за своими мыслями, я и не заметила, как со мной рядом пристроился эльф. — Скоро стемнеет. Нужно место для лагеря. Ты чувствуешь источник?
Я прикрыла глаза, мысленно «вслушиваясь» в окружающий мир. Подземных жил здесь было выше крыши. Сказывалась близость Найры, которая стремясь на юг, тем не менее умудрялась под землей пробираться и в горы.
— Да и даже не один, — ответила я, вновь обращаясь к собеседнику. — Нужно выбрать какой-нибудь, рядом с поляной.
— Хорошо, будем искать. А ты помогай, — кивнул тот и устремился вперед.
Как ни странно, пригодную полянку нашел Хэл (ну, если под понятием «нашел» можно подразумевать «споткнулся-упал-выругался»), не заметив под ногами сухого бревна и перелетев через него прямо на вытоптанный пятачок. Вероятно, здесь часто останавливались жители гор по пути в Яснамар.
Пока наши спутники разбивали лагерь, мы с гномом загремели кухонной утварью. Благодаря щедрости Вальдера ни страдать от голода, ни охотиться нам не придется, пожалуй, до самых Закатных клыков. Первоначально отец Иланки вообще пытался нам подсунуть обоз с провизией, потом хотел сторговаться на навьюченной лошади и, наконец, сдался на внушительном походном мешке, который и был приторочен к седлу Рунга.
Разговаривали мало — над нами всё еще довлела какая-то напряженность.
После ужина принцесса и оборотень пожелали мне спокойной ночи и удалились на дальний край поляны, к своим лежакам. Хэл, кряхтя и бормоча что-то себе под нос, отправился мыть посуду, эльф сидел возле огня и, не мигая, смотрел в пламя, а Рейн, накинув свой неизменный плащ, пошел прочь от места стоянки и скоро растворился среди темных силуэтов деревьев.
И так продолжалось третью ночь подряд.
Я тяжело вздохнула и улеглась на свою подстилку, уже по привычке подвинувшись к краю, чтобы хватило места еще для одного демона.
* * *
Проснулась я, как и всегда в последнее время в кольце сильных рук. Размеренное дыхание князя слегка шевелило мои волосы на макушке, а спиной я ощущала твердое мускулистое тело инферна. Я закусила губу, мысленно моля демона еще немного поспать и дать мне насладиться его объятиями. Последнее время Рейн вел себя странно. С того дня, как мы покинули столицу, тот старался вообще не обращать на меня внимания. Да что там старался!? У него это великолепно получалось! Ни слова, ни взгляда, ни улыбки, способной уверить меня, что всё, что случилось в королевском саду, было не плодом моей слегка озабоченной фантазии. И лишь каждодневное пробуждение рядом с ним и крепкие руки, по-хозяйски прижимающие меня к себе, позволяли надеяться на реальность происходящего.
Однако стоило нам проснуться, как он вставал и уходил не оборачиваясь, даже не пожелав мне элементарного доброго утра, а посему и не замечавшего как я за его спиной судорожно тискаю в руках подобранный камень и борюсь с желанием запустить в того от досады.
Я решительно не понимала, что твориться в голове Рейна.
И куда он уходит ночью?
С такими мыслями я в очередной раз проводила взглядом удаляющегося к ручью князя, отбросила в сторону вновь неиспользованное орудие возмездия и стала сворачивать свою постель. По идеи до Камнепадки добираться еще два дня, всё выше забираясь в горы, оттуда нужно будет найти проход к Крылатому перевалу, ну а там до драконов рукой подать. И тогда пойдёт веселье…
Позавтракав на скорую руку, мы оседлали лошадей и вновь двинулись в путь.
Окружающий пейзаж продолжал отличаться однообразием: искусственно ровные колоны деревьев, кусты жимолодости и волчанки, покачивающиеся венчики цветов. Мои же мысли снова начали возвращаться к Мартину, но погрузиться в них не дал резкий голос демона.
— Привал, — заявил он и, не глядя на наши удивленные лица, слез с коня.
Я посмотрела на Амальриэна. Эльф плотно сжал губы и не сводил прищуренных глаз с инферна. Затем он тоже спрыгнул на землю и приблизился к тому.
Я напряглась, ожидая очередных неприятностей.
— Это столь необходимо делать сейчас?
— Да, — откликнулся князь, ослабляя подпруги на своем седле. Он делал это столь спокойно и невозмутимо, как будто не замечал недовольства Перворожденного и был уверен, что спорить с ним не станут.
Эльф и не стал. Он лишь хмуро глянул на меня. Так, а я тут причем?
— Сколько это займет время?
— Не знаю.
Амальриэн развернулся и направился к своему коню, и вслед за демоном стал освобождать того от поклажи.
— Ты что-нибудь понимаешь? — шепнула мне подруга, когда мы присели с ней под деревом.
— Неа, — покачала я головой. — Либо у нас власть поменялась, либо нас ждут очередные проблемы, о которых нам не хотят рассказывать заранее.
— Ставлю на второй вариант, — вздохнула Иланка.
Мы были правы. Вот только проблемы поджидали не всех, а исключительно меня.
Рейн возник как всегда из ниоткуда.
— Пойдем, прогуляемся, — сказал он, протягивая мне руку.
— Мне и здесь хорошо, — отозвалась я, безуспешно стараясь удержать на месте принцессу, пытающуюся «тактично» смыться.
— А мне нет, — удивительно грубо отозвался тот и, отцепив меня от трепыхающейся Иланки, поволок прочь от нашей стоянки.
Однако стоило нам немного отойти, как его хватка изменилась, превратившись в теплое и мягкое пожатие. Демон на ходу обернулся ко мне, семенящей следом.
— Ты ведь мне веришь?
Хм, провокационный вопрос, ведь еще утром я хотела его придушить.
— Верю, — тем не менее, ответила я, сознавая, что говорю чистую правду.
Не обмолвившись больше ни словом, мы продолжали идти сквозь лес, пока впереди не показался просвет, а через несколько шагов мы вышли на довольно просторную прогалину. В нос тут же ударил неприятный, кисло-сладкий запах.
— Иди, — Рейн подтолкнул меня, сам оставаясь на краю поляны.
Я хотела было уже спросить «куда», когда чуть левее себя увидела то, что мне о-о-очень не понравилось. Огромная куча зеленых веток вперемешку с комьями земли возвышалась на уровне человеческого роста и тянулась почти по всему периметру поляны. То тут, то там в ней виднелись черные провалы входов. Сразу же стал объясним и запах, и тихое шипение, доносившееся из этих темных зевов.
— Рейн, зачем ты… — начала я, поворачиваясь к своему спутнику. В ту же секунду мимо меня промчался темный сгусток энергии и с оглушительным грохотом врезался в гнездо, взметнув вверх фонтан из комьев дерна, палок и травы.
На несколько секунд я прикрыла лицо руками, а когда снова открыла глаза, то выдала тихое потрясенное «ой!». На месте сооружения, открывая многочисленные ходы и лазы, зияла огромная воронка. И из неё, яростно шипя и размахивая из стороны в сторону большими шипастыми хвостами, вылезали лесные ящеры. Они были из того же семейства, что и гребенчатые, которых мы встретили, когда только покинули Хрустальный Град. Вот только эти были не в пример больше, с пол моего роста, да и еще однозначно злее. Они недвусмысленно перли на меня, явно намереваясь поквитаться за свой разрушенный дом.
Но драка в мои планы не входила. Их тут было много, не меньше десятка — вероятней всего вся семья. Я крутанулась на месте и ринулась к неподвижно замершему демону. Не добежав до него шагов пять, я смачно врезалась лбом в полупрозрачную магическую завесу.
— Что за… — я помотала головой и оглянулась на приближающихся ящеров. — Рейн что ты делаешь? Выпусти меня!
— Нет, — тихое и уверенное.
Я еще успела увидеть его спокойное, даже безразличное выражение лица, когда первое из существ атаковало. Я увернулась, бросив своё тело в сторону, и тут же нарвалась на второго. Он грозно зашипел, телепая перед моим лицом своим раздвоенный языком, и ударил меня когтистой лапой. Три глубоких борозды на предплечье тут же начали кровоточить. Хвала небесам, что в отличие от тех же своих родственников, ни зубы, ни когти их не ядовиты. Они обычно брали количеством, нападая всем скопом.
Этот раз не был исключением.
Получив рану, я кинулась влево и сразу почувствовала обжигающую боль в голени. Челюсть одного из ящеров мертвой хваткой сомкнулась на моей ноге.
Я отчаянно закричала, не в силах терпеть.
Рейн дернулся вперед, но остановился.
— Дерись, — его приказ раскатом грома пронесся по поляне.
— Не могу, — простонала я, пиная второй ногой плоскую чешуйчатую морду хищника.
— Можешь. И хочешь.
Нет, я не могла. Как ему это объяснить? Да, я хотела убить, но не их, а совсем другого, того, кто напал на Мартина. Да, во мне жило неистребимое желания кромсать, впиваться зубами и раздирать когтями. Желание, которое само раздирало меня изнутри с того самого момента, как я увидела окровавленного друга. Но эта месть, эта ярость и злоба были предназначены не для них. И я не могла, просто не могла растратить свое желание, свои силы на других. Не могла!
Я глянула на князя. По-прежнему невозмутимый, по-прежнему спокойный. И тут пришло понимание. Он знает, что я чувствую. И хочет лишить меня возможности мести.
Теперь во мне поднялась ярость на инферна. Как он смеет?
Я двинулась к нему, желая запустить прямо в его самоуверенную физиономию шаровую молнию. Что-то тяжелое прыгнуло мне на спину, погребая под собой. Возле лица, распространяя отвратительное зловоние, щелкали острые игольчатые зубы. Я поняла, что проиграла. Зверь внутри не позволит мне умереть.
— Предатель… — прошептала я, зная, что князь меня услышит.
И тот услышал, вздрогнул, а его глаза на мгновение посетила боль, но он остался стоять на месте. А я уже ничего этого не видела, перекидываясь в пантеру…
…Большая лапа наотмашь ударила насевшего ящера. Тот кулем отлетел в сторону и так и остался лежать. Черная пантера, вновь оказавшись на всех четырех лапах, быстро осмотрелась и довольно мурлыкнула. Сколько здесь кусков мяса! Больших и теплых. Вот только они странно суетятся и как будто даже пытаются на неё напасть. Что ж, можно и поиграть с добычей. Чуть-чуть…
Гибкое грациозное тело перетекло в сторону, легко уворачиваясь от кинувшегося на нее создания, и одновременно сбивая заходящего с другой стороны. И вот такие медлительные и неповоротливые — они хотят её поймать? Глупые, глупые куски мяса.
Она нырнула под одного из них и впилась зубами в мягкую кожицу беззащитного горла. Её жертва дернулась, издавая булькающие звуки. А пантера наслаждалась теплым и сладким вкусом крови. Ничто на свете не могло сравниться с этим!
Почувствовав сзади опасность, хищница метнулась росчерком вправо и тут же запрыгнула на спину одного из этих бегающих жалких существ. Его тело покрывали твердые чешуйки, плотно прилегающие друг к другу. И это всё? Кошка пренебрежительно фыркнула, и в следующую секунду её клыки пробили броню лесного ящера.
…Какой-то из презренных кусков мяса посмел её укусить! Пантера угрожающе зарычала, решив, что хватит игр. Всех ей не съесть, но и в живых они оставаться недостойны. И она ринулась в атаку — настоящую, отдавая все свои силы и вкладывая всё свое искусство и умение.
Острые когти оставляли глубокие раны, вырывая плоть прямо из живого существа, зубы кромсали кости, позвонки, раздирали животы. Запах страха и смерти, вкус крови пьянили голову, застилая взор красной пеленой…
А потом всё резко прекратилось. Последний противник осел на землю с порванной шеей, и хищница, со слипшейся от крови шерстью осталась одна, среди двенадцати изуродованный и искромсанных тушь…
Хотя, не одна…
Изумрудные глаза с вертикальными зрачками не мигая уставились на странное двуногое существо, неподвижно застывшее под ближайшим деревом.
Еще одно мясо. Хорошо.
Как будто почувствовав интерес зверя к себе, непонятное создание двинулось в его сторону. На двух своих странных конечностях шло оно спокойно и медленно, словно и не боялось стоящей в крови кошки. Черная пантера повела носом — и правда запаха страха не ощущалось. Это мясо её действительно не боится!!!
Любопытно.
Она склонила голову набок и решила пока не нападать, дождавшись дальнейшего хода противника. Существо остановилось в шаге от неё, и на пантеру взглянули блестящие глаза незнакомца. Именно этот взгляд и не понравился ей. Что-то он бередил внутри, заставлял чувствовать неуверенность и еще какие-то ощущения, ранее ей не знакомые…
Он был опасен! Очень опасен! Он не кусок мяса, он тоже хищник. И, похоже, даже сильнее её.
Кошка прижала уши к голове и оскалилась. Ошибка! Большой ошибкой было подпускать его к себе так близко… Надо атаковать, немедленно, сейчас…
Но прежде, чем она прыгнула, он протянул руку и положил ей её между ушей.
— Дейника, — голос у хищника был приятным, да и запах его был очень знаком. Да, она знала его, этот зверь не причинит ей вреда. Она чувствует.
Её мышцы расслабились, и она неуверенно мурлыкнула.
— Ты меня слышишь?
Кого он зовет? Она никого здесь не чувствует, кроме них двоих.
Тем временем странное создание присело перед ней, так чтоб их глаза оказались на одном уровне и, обхватив её голову руками, приблизило к своему лицу.
— Ash vert item deiani. Es virtue retycenta…
Хищница дернулась. Он всё-таки напал на неё! Она чувствовала, что слабеет, что взор заволакивает темнота. Чем он атаковал её? Когтями, зубами, ядовитым жалом?
Пантера всё больше погружалась в черноту, в то время как в глубине её сознания просыпалась совсем другая…
Возвращение было медленным и болезненным. Ныла каждая клеточка тела, саднили и неприятно тянули мелкие раны (все крупные регенерировали при переходе)…
Когда мое зрение полностью восстановилось, я огляделась. Я сидела на той поляне, на которой потеряла сознание: все та же трава, деревья, разрушенное гнездо лесных ящеров. Вот только самих хозяев больше не было. Непонятные искореженные кровавые ошметки были разбросаны по всему периметру прогалины, над землей витал едва заметный дымок, поднимающийся от изуродованных тел…
А посреди всего этого, вся перепачканная в крови, оказалась я.
Осознание произошедшего накатило удушающей тошнотворной волной, и меня вывернула прямо на месте. Это было ужасно! Кровь, везде кровь: на одежде, волосах, руках, лице и даже во рту ощущался её противный вкус!
Не замечая ничего вокруг, я ринулась прочь к спасительному источнику, который я чувствовала совсем недалеко. Скорей. Скорей. Смыть всё это. Избавиться.
Протекающий в пышных зарослях ручеек был до безобразия мал, но это меня не остановило. Призвав свою силу, я заставила взмыть его вверх и направила эту волну на себя. Холодный, практически ледяной поток принес облегчение. Я продолжала тянуть из-под земли водную жилу, пока кончики пальцев не занемели, а зубы начали недвусмысленно стучать.
Отфыркиваясь и отряхиваясь, я применила на этот раз бытовое заклинание сушки и только после этого позволила первой связной не панической мысли посетить мою голову.
«Я убила двенадцать взрослых ящеров»
Нет, не я, а черная пантера — хищник, ставший на некоторое время полностью самостоятельным.
От понимания произошедшего я схватилась за голову и застонала. Узнал бы об этом Учитель, то не пожалел бы и отходил хворостиной по одному месту. Как я могла?
От самобичевания меня отвлек шорох и, подняв голову, я увидела направляющегося ко мне демона. Из груди вырвалось низкое угрожающее рычание и, не сознавая что делаю, я подлетела к нему, замахнулась и ударила. Сила пощечины была такова, что на лице Рейна явственно проступил красный след, а моя ладонь отозвалась горячей болью и даже слегка онемела.
Тот застыл на месте, не двигаясь и ничего не говоря. Лишь сверкая на меня своими глазами.
— Ты… ты… — зашипела я, не замечая, как меня трясет, — как ты мог со мной так поступить!? Ты обманул меня! Я тебе поверила, я пошла за тобой, потому что думала, думала… — с каждым бессвязным словом мой голос становился всё выше — меня явно накрывала истерика. Случившееся не укладывалось в голове. — Демон, ты подлый демон. Ты просил меня о доверии, о понимании. Но таким, как ты нельзя доверять. Ты был прав, когда говорил, что это непозволительная роскошь. Теперь я поняла, и никогда уже не забуду. Спасибо, что…
Я перевела дух и поняла, что еще слово, и я банально разрыдаюсь, что случается со мной в последнее время с завидным постоянством. На плечи навалилась запоздавшая усталость. Однако цепкая хватка князя и последовавшая за этих хорошая встряска, быстро привели меня в чувство.
— Замолчи! — рявкнул на меня он. По-моему, у меня просто талант выводить из себя обычно невозмутимого инферна. — Ты разве не слышишь, какую чушь несешь? Я не предавал тебя!
— Ах, не предавал! — взвилась я, тщетно пытаясь вырваться. — Ты привел меня к гнезду ящеров и заставил драться с ними. Оставил одну. Как это, по-твоему, называется демон?
— Да, я это сделал. И повторил бы еще раз, будь в этом необходимость, черт тебя побери, — меня продолжали трясти как тряпичную куклу. Мелькнула дурацкая мысль, что для полного комплекта мне не хватает только прикусанного языка. — Я три ночи искал их гнездо, чтоб привести тебя, чтоб помочь.
— Помочь? Рейн ты надо мной издеваешься?
— Господи, Дейника ты разве не понимаешь, что с тобой происходило? — он приблизил свое лицо к моему и внимательно взглянул в глаза. — Ты ведь сгорала изнутри. Твоя душа умирала. Я видел в твоих глазах лишь одно желание убивать. Разве я не дал тебе то, чего ты хотела?
— Нет! — отчаянно закричала я. — Ты всё испортил. Ты заставил меня сражаться, отдать силы. А я должна была отомстить…
Внезапно князь притянул меня к себе и крепко обнял. И держал меня так до тех пор, пока я не перестала вырываться и затихла, лишь изредка всхлипывая и усердно орошая его рубашку.
— Я должен был это сделать, пойми, — тихо прошептал он мне на ухо.
Да я и так уже понимала, что снова оказалась неправа, но признавать это не собиралась. Пока. Ведь я уже говорила, что упрямство у меня ослиное.
Инферн чуть отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Голос его был искренним и мягким.
— Ника ты же знаешь, как меня воспитывали. Жажда убивать, нести смерть была моим постоянным спутником, той аксиомой, которую в меня всю жизнь вбивали. И я знаю, что оно творит с душой. Это было одной из причин, по которой я превратил свою в клетку. Ты её уже видела, и ты меня из неё вытащила. Пойми, я не хочу, чтоб и с тобой произошло подобное. И мне пришлось показать тебе, что несет в себе слепое желание крови. Думаю, ты в первый раз в своей жизни потеряла контроль над своей второй ипостасью. И ведь рядом были простые ящеры…
Я вздрогнула, понимая, к чему клонит Рейн. То, что я пережила, было ужасно. Сознание хищника действительно заполнило собой всё, не оставив ничего от зеленоволосой девушки по имени Дейника. Я как будто исчезла на некоторое время, растворилась в Ничто, меня не было ни среди живых, ни среди мертвых. МЕНЯ ВООБЩЕ НЕ БЫЛО!!! И от понимания этого внутри всё замирало и леденело от безумного страха. А еще в следующий раз рядом действительно могут оказаться не обитатели леса, а живые люди, даже мои друзья, которых я не узнаю. Ведь я даже Рейна не вспомнила, пока он не произнес заклинание возврата. Разве есть гарантии, что убив нападавшего на Мартина, я остановлюсь, и хищнику внутри меня не захочется еще крови. Нет, следующего раза не будет! Я усвоила преподанный инферном урок. Жестокий, но необходимый. Он беспокоился за меня и решил проблему так, как мог в силу своей природы. Я знала на что иду, связывая себя с ним.
Боже, а я ему такого наговорила! Если б меня уже и так хорошо не отдубасили ящеры, то я сама себя сейчас побила бы.
Взгляд скользнул по щеке, где алел след от моего удара. Тихо всхлипнув, я прижалась к демону и со всем имевшимся пылом и раскаянием поцеловала.
— Женщина, я тебя не понимаю, — усмехнулся князь, когда я его отпустила. — И что же это было?
— Это я подлизываюсь, — отводя в сторону глаза, пролепетала я.
— А, — протянул тот, и в янтаре его глаза вспыхнули так любимые мною огоньки. — Тогда продолжай, потому что я еще не простил тебя.
И я с таким рвение продолжила, что Рейн на мгновение даже оторопел, но потом активно стал принимать мои извинения.
* * *
Через два дня ландшафт стал незаметно меняться. Под копытами лошадей всё чаще попадались горные пласты и порода, лесная трава сменилась пожухлыми и сухими растениям, ютившимся то тут, то там на каменных склонах, деревья встречались всё реже, а дорога неуклонно начала забирать вверх. Воздух тоже стал более холодным и свежим, оставив теплые потоки в долине.
Я же с самого утра, мертвой хваткой вцепившись в поводья, старалась лишний раз не шевелиться и глубоко дышать. Вертеть головой по сторонам так же не было желания. Я вперила взгляд в серую гриву Чемпиона и, кажется, мысленно уже раза три пересчитала в ней все волоски, в попытке отвлечься от всего окружающего.
Мы поднимались в горы.
За спиной остался Рубежный лес, уступив место безжизненным каменным глыбам и свистящему ветру. Тропка под копытами резво вилась среди отвесных и нависающих над головой скал, уверенно ведя всё выше и выше. И с каждым таким поворотом, с каждым пройденным метром мне всё труднее было сдерживать постыдную дрожь в коленках. Боже, как высоко! А ведь нам нужно будет подняться намного выше!!!
Пока я самозабвенно предавалась панике, горная дорожка в очередной раз совершали поворот, убегая за огромный выступ. За ним нам как-то неожиданно открылась та самая деревня, в которую мы ехали. Об этом возвещала и сиротски пристроившаяся над внушительной пропастью табличка с коряво нацарапанной на ней надписью «Камнепадка».
— Название у них жизнеутверждающее, — сказала Иланка.
— Тьфу на тебя! — тут же откликнулась я, отчаянно трясясь от страха.
— Извини, — подруга сочувственно на меня посмотрела. — Что, уже началось?
Я не ответила, а только кивнула, так как знала, что на моей физиономии всё прекрасно написано. Господи, ну почему я так сильно боюсь высоты? Вроде в детстве ниоткуда не роняли…
Деревенька была маленькой. Я насчитала всего десять домов, скромно примостившихся на небольшом плато, между двух взмывающих в заоблачные высоты скал. Здесь жили в основном те, кто ранее разрабатывал местные шахты. Но когда Рубежный лес перестал быть гостеприимным, а глубина штолен больше не позволяла их осваивать, одни ушли, а другие, те, кому некуда было возвращаться, осели здесь. Времянки из неплотно прибитых друг к другу досок, обложили камнем и замазали специальным раствором, пристроили еще несколько комнат, развели коз и даже умудрились, насколько я заметила, разбить небольшие огородики, на которых каким-то чудом росла редиска и петрушка.
Единственная улица, по которой мы ехали, была пустынна. Дома казались нежилыми, из труб не поднимался дым, неслышно было голосов, кроме одинокое блеянье попавшейся нам на пути облезлой козы.
— И что дальше? — задал резонный вопрос оборотень.
— Попробуем найти кого-нибудь из местных, — отозвался Амальриэн. — Нужно узнать, где можно переночевать и оставить лошадей.
— Нам нужна кузница, — встряла я. — Здешний мастер друг Фейта.
Искомое найти не составило труда — это было самое большое здание, на противоположном краю деревни, единственное обложенное не природным камнем, а прочным серым монолитом. Из огромной трубы валил густой черный дым, а в разряженном воздухе разносился металлический лязг.
К дому вело небольшое ответвление от основной тропки, заканчивающиеся аккурат перед приоткрытыми массивными воротами в полтора моих роста. Когда мы остановились и слезли с коней, из входа навстречу нам вынырнуло что-то небольшое, круглое, металлическое и с множеством рук.
От неожиданности мы с Иланкой слаженно и дружно заверещали, будто не один месяц репетировали. Странное создание, испугавшись наших воплей не меньше, издало скрежет и лихо юркнуло назад в ворота.
Спутники вместе с конями одарили нас укоризненными взглядами, мы виновато потупились. Самим стыдно было — магички с более чем двухмесячным боевым стажем, а испугались какого-то самовара. От извинений нас спасло появление самого хозяина. Им оказался высокий и мощный бородач, в длинном кожаном фартуке на голом торсе и странной конструкцией на спине, представляющей собой коробку с отходящими от нее парой металлических конечностей с каждой стороны. Они беспрестанно шевелились, и в каждой был зажат какой-нибудь кузнечный инструмент. В ногах же, робко выглядывая, пристроилась та самая жестянка, которая повергла нас с подругой в страх. При ближайшем рассмотрении этот агрегат больше всего действительно напоминал самовар, такой же пузатый и позолоченный, с той лишь разницей, что у этого присутствовала три пары рук, короткие ножки и горшкообразная голова со смешными проволоками на макушке.
— Не нравиться он мне, — проворчал сзади Хэл, неодобрительно косясь на механические руки за спиной стоявшего.
— Ну, и кто тут тебя напугал Первый? — пробасил кузнец, пристально рассматривая нас. Закончив осмотр и, видимо приняв для себя какое-то решение, он продолжил. — Вижу вы не местные. Что привело вас в нашу деревню?
— У нас дела в горах, — на правах руководителя отряда начал эльф. — Нам нужно место для ночлега и возможность оставить лошадей до того момента, как мы вернемся.
— Вот как, — мастер задумчиво почесал бороду, при этом остальные конечности неприятно загремели за его спиной. — А почему вы решили обратиться ко мне? Я кузнец и не сдаю свой дом.
— Простите, — я протиснулась мимо Амальриэна и встала напротив мастера. И тут же почувствовала себя такой махонькой перед этой горой мышц. — Ведь вас зовут Варх?
Собеседник окинул меня внимательным взглядом, задержавшись на моих волосах, а потом пророкотал:
— Нет, так звали моего отца. Он умер прошлой весной, а я продолжил его дело. Вы его знали?
— К сожалению, нет, — покачала я головой, огорчившись, что Фейт так и не узнал о смерти друга. — Но мы знаем Стрелка. Именно он и сказал, что ваш отец сможет нам помочь. Мне очень жаль.
— Стрелок? — в глазах великана мелькнуло что-то похожее на удивление. — Вы друзья Фейта? С этого и надо было начинать. Меня зовут Корд. Проходите в дом, там и поговорим, — он повернулся к своему самовару. — Первый, проводи гостей.
Тот издал металлический звук, видимо обозначающий согласия и поковылял за угол. Жилище кузнеца действительно сильно отличалось от всех остальных. Ну, во-первых, оно было намного вместительнее и насчитывала помимо гостиной, куда нас привел Первый, кухню, прихожую, кладовую и три комнаты. А во-вторых, дом был просто напичкан всякими механическими чудесами, начиная от самостоятельно открывающейся двери со странными шестеренками у основания и заканчивая трехлепестковой вертушкой над столом, разгоняющей воздух.
— Дилетант, — буркнул Хэл, явно недовольный такими достижениями человека в исконно гномьем деле. Один только мыслящий Первый чего стоил — соединить металл и магию получалось не у многих. Профессионалами в этом считались сородичи нашего проводника. И видимо последний не мог смириться, что кто-то еще добился подобного.
— Зависть — плохое чувство, — поддразнил его оборотень.
Если бы Шанин действительно пошел по тому маршруту, который витиевато обрисовал Хэл, то мы бы долго еще не увидели нашего весельчака. Высказав всё, что думает, гном насупился, и мы не услышали от него больше ни слова в течение всего вечера…
Стулья, слава богу, оказались вполне нормальными и когда мы расположились за столом, а Первый споро стал выставлять из кладовой съестное, к нам присоединился хозяин, успевший уже переодеться в просторную желтую рубаху и черные холщевые штаны.
— Вам очень повезло, что вы застали меня. Все наши мужчины сейчас в горах, замуровывают проход, через которую лезет нечисть, а женщины вряд ли пусти ли бы вас. Мы здесь живем с опаской, и чужаков не жалуем, уж простите. Я же решил остаться: и работу бросать не хотелось, и приглядеть за деревней надо было.
— А откуда здесь нечисть-то взялась? — удивилась Иланка.
— Не знаю, — пожал большими плечами тот, усаживаясь за стол и разламывая напополам буханку хлеба. — Да вот только видно есть откуда. Полезли недели три назад, так мы ели отбились. А потом лазейку нашли, где они выбирались из гор. Пока новые не напали, решили засыпать её.
Я нахмурившись жевала выданный самоваром бутерброд. Вряд ли появление нежити можно списать на случайное совпадение. Один раз уже списала и хорошо помню, что произошло. Неужели где-то здесь тоже есть активный Серый круг? Прямо под носом драконов? С трудом вериться, но других более логичных объяснений я найти не могла.
— В этих горах никогда не было спокойно, а сейчас и подавно. Так что я не понимаю, что вы забыли там? — вопрос был задан как бы между прочим, но я заметила, что Корд с любопытством ждет ответа.
— Нам нужно добраться до Крылатого перевала, а затем до Закатных клыков, — сухо откликнулся эльф, изящно отправив в рот кусок колбасы.
— Закатные клыки!!! — кустистые брови мастера начали карабкаться на лоб. — Но там же драконы!
— Именно, — весомо согласился Амальриэн и замолчал.
Кузнец тоже больше ни о чем не спрашивал, задумчиво жуя и невидяще смотря перед собой.
— Корд, — позвала я его спустя некоторое время. Мужчина мне нравился, и наши недомолвки заставляли меня чувствовать себя неловко. — А ты знаешь, как твой отец познакомился с Фейтом?
Лицо кузнеца мигом просветлело и в его бороде промелькнуло нечто, напоминающее улыбку.
— Конечно, — охотно отозвался он. — Они вместе служили в армии короля Мантрия около сорока лет назад. Фейт был лучшим лучником в своем отряде. Он и прозвище свое не просто так получил. В одном из походов в мятежные тогда южные провинции, он истратил под стенами форда весь колчан, и не одна стрела не осталась без цели. Отец же мой был в пехотных частях. Его звали Молотом. Они крепко сдружились. Затем Стрелок после войны остался при короле, а мой родитель решил попытать счастье в этих горах, — он развел руками. — Сами видите, что из этого получилось.
— Никогда не думала, что Фейт служил в армии дедушки, — пробормотала Иланка, но Корд её услышал.
— Дедушки?! — воскликнул он и заметно побледнел. — Ваше величество? Простите, я вас не узнал, точнее я вас никогда и не видел…
— Это не важно, — отмахнулась подруга, видя, как занервничал хозяин, поняв, что принимает у себя члена королевской семьи. — Забудь об этом, если можешь. Сейчас я просто путешествую и, кстати, была бы тебе очень благодарна, если бы ты помог нам. Ты можешь указать дорогу хотя бы до перевала?
— Могу, — кивнул тот и помрачнел. — Но дорога туда очень опасна и проходит над пропастью, с отвесной стороны скалы (при этих словах я слегка позеленела, вровень со своими волосами!). Да и сам перевал не пользуется популярностью, — Корд невесело усмехнулся. — Точнее сказать, он вообще ею не пользуется. На моей памяти из тех немногих, кто уходил туда, еще никто не вернулся. Зря вы это затеяли.
— И тем не менее…
— И тем не менее, — обреченно подхватил кузнец, — дойти можно, если знать как. Хотя…
Сын Варха неожиданно замолк, видимо обдумывая появившуюся мысль. Мы ждали молча, не желая мешать — ведь любая помощь и информация могли в будущем спасти нам жизнь.
— Это может сработать… там давно никто не ходил, но Шерк говорил… — бормотал себе под нос хозяин. А потом словно очнувшись, вновь глянул на нас. — Возможно, есть шанс пойти другой дорогой. Не знаю, насколько она безопасна, но уж точно легче, чем напрямик.
— И что же это за путь? — подал голос, молчавший до этого Шанин.
— Эти горы имеют множество ходов и ярусов, оставшихся еще с тех времен, когда шахты были действующими. Помню, один старик рассказывал мне, что самый восточный из них ведет именно к перевалу. Насколько правдивы его слова, как вы понимаете, возможности проверить у меня не было. До конца я не ходил, но всё же неплохо ориентируюсь там. Так что решайте, что для вас лучше. Я в любом случай, из уважения к дружбе моего отца, помогу вам.
Мы же в свою очередь посмотрели на Амальриэна. Он руководитель, ему и решать. Хотя лично я предпочитала замкнутое пространство подземных пещер, чем балансировку на краю пропасти.
Эльф сидел неподвижно и задумчиво глядел перед собой, а затем он обвел нас взглядом и произнес:
— Хорошо. Мы пойдем через пещеры.
Отправляться в путь решили завтра утром. Корд, конечно же, не хотел оставлять село без присмотра, но всё же решил отправиться с нами, предварительно пройдясь по всем домам и выдав четкие указания на время своего отсутствия.
Измотанная переходами и страхами, я сразу же после ужина улизнула в отведенную мне комнату и, рухнув на постель, заснула. Спустя некоторое время, всё еще блуждая между сном и явью, я почувствовала, как кровать прогнулась. А затем уже знакомые руки ревностно притянули меня к Рейну. Я промычала что-то одобрительное и хотела уже окончательно уснуть, но через несколько минут поняла, что у демона, похоже, насчет меня совсем другие планы.
— Рейн, — выдохнула я, когда его губы, наконец, отпустили меня. — Я хочу у тебя кое-что спросить?
— Что?
— Скажи, — я замялась, всё еще не решаясь, а потом сделала глубокий вдох и закончила, — что я сказала тебе тогда, в конце ритуала?
Итак, я это сделала. Это мучило меня уже давно, но в тоже время я не могла набраться смелости задать вопрос. Я уверена, что было сказано что-то очень важное, но не могла вспомнить, хотя определенные подозрения уже давно поселились у меня в голове.
Я затаила дыхания, ожидая ответа. А этот демон как назло не торопился.
— Ты действительно хочешь знать? — услышала я и заскрежетала зубами.
— Р-р-рейн!!!
— Хорошо. Ты сказала, что я должен вернуться потому, что ты любишь меня.
— О! — это всё, что я смогла выдать на подобное. Ну вот, подозрения превратились в уверенность. Оказывается, я уже давно призналась этому инферну в любви, хотя сама об этом ни сном, ни духом. Мило! Правы были те, кто говорил, что ритуал слияния душ может открыть творящему многое, о чем он и не подозревает. Чувства к мужчине жили во мне давно, без моего на то ведома, исподволь готовя меня к этому моменту.
За своими мыслями я не сразу поняла, что князь уже довольно долго молчит, а обнимающие меня руки превратились чуть ли не в оковы.
— Эй? — тихо позвала я.
— Ты отказываешься? — хрипло спросили у меня из темноты.
— От чего? — не поняла я.
— От своих слов. Ты отказываешься? — тело лежащего рядом инферна ощутимо напряглось, и я с удивлением поняла, что он боится моего ответа.
Боже, ну и парочка мы с ним! Точно когда-нибудь кто-то из нас второго прибьет, ну или на худой конец покалечит.
— Не дождешься, — усмехнулась я, целуя его.
И всё же, как странно сложилась моя судьба. Моим суженным стал ни друг семьи из Заозерья, ни адепт Школы Магии, ни даже одинокий лихой пират с доброй и ранимой душой, как я часто мечтала в детстве. Им оказался до невозможности упрямый, своенравный, надменный демон с ярко просматриваемыми замашками собственника. Первая наша встреча в далеком прошлом не оставила ни у одного из нас каких-либо четких воспоминаний, а при второй он пытался меня придушить. Вот влипла, даже похлещи чем с драконами!
При воспоминании о случившемся в Хрустальном Граде и том страхе, что я пережила, моя рука скользнула к горлу. Князь поймал ее, отвел в сторону и приблизил губы к моей шее.
— Извини, — прошептал он, поняв, о чем я думаю. А затем стал покрывать легкими поцелуями те места, где уже давно сошли синяки от его пальцев.
Я не сопротивлялась. Ха, да со мной сейчас можно было делать всё что угодно, так как я вновь находилась в блаженной прострации. Как-то отстраненно я подивилась, сколько же насчитал у себя пальцев Рейн. Хм, а вот там у меня, по-моему, вообще синяков не было.
— Рейн, что ты делаешь? — смогла выдавить я из себя.
В темноте послышался тихий смешок.
— Дейника, тебе что, правда, надо объяснять ЧТО я делаю?
— Мммм, — отозвалась я, млея от умелых прикосновений. В голове мелькнула провокационная мысль «а почему бы и нет». Кто знает, останемся ли мы живы после всех наших приключений? Стоит ли терять драгоценные мгновения, когда мы можем быть вместе.
И я уже приготовилась послать все условности к чертям, когда в дверь забарабанили со страшной силой.
— Убью!!! — зарычала я, пряча лицо на груди своего демона.
— Госпожа Дейника, — послышался взволнованный бас хозяина, — прошу вас, нужна срочная помощь.
Я обреченно вздохнула, вырвалась от нежелающего меня отпускать Рейна и открыла дверь. Выражение лица Корда соответствовало его голосу.
— Прошу прощение, — заговорил он, увидев за моей спиной подымающегося князя, — но у одной из селянок начались преждевременные роды. Вы говорили, что занимаетесь травоведением.
— Да, но не серьезно. А роды вообще никогда не принимала, даже не присутствовала.
— Это не страшно, — заверил меня тот. — У нас есть повитуха, но она уже стара, и ваша подмога будет кстати. Я прошу вас!
С этими словами, не дожидаясь моего согласия, он выдернул меня из комнаты.
— Подождите! — заголосила я. — Дайте тогда уж взять хотя бы сумку.
Я вернулась в комнату, не глядя на демона, схватили поклажу с травами и, выскочив в коридор, застучала в противоположную дверь не хуже, чем несколькими минутами назад кузнец в мою.
Открыла мне сонная Иланка.
— Ты чего?
— Идем, — скомандовала я и потянула принцессу за собой. Если уж отдуваться, то не одной.
— Куда?
— У нас тут роды, — бросила я на ходу.
— У кого? У тебя? — я обернулась. Подруга послушно брела следом, при этом даже не потрудившись открыть глаза. Я на мгновение почувствовала себя виноватой. Надо было дать ей хотя бы проснуться.
— Нет, у меня завтра. А сейчас у одной из местных женщин, — усмехнулась я, шагая к тому дому, на который указал Корд.
И только у самой двери до принцессы, наконец, дошел смысл моих слов.
— Ника, какие роды?! Ты с ума сошла? Я ж ничего в них не понимаю! — возмущенно заявила она, пытаясь дать задний ход.
— Я тоже, вот поэтому ты мне и нужна.
— Зачем?
— Помахаешь на меня, когда я упаду в обморок, — успокоила я её и шагнула в дом…
Вышли мы только спустя часа два. Домой шагали не глядя, глубоко пораженные тем, что увидели.
— Всё, я решила, что детей у меня не будет, — констатировала подруга, когда мы остановились в коридоре напротив наших дверей.
Я промолчала. Теперь понятно, почему мама никогда не брала меня с собой в таких вот случаях, и почему незамужним женщинам, за исключением знахарок, не рекомендовалось присутствовать при родах. Тут каждая придет к такому же выводу, что и принцесса. Но в следующую секунду я вспомнила, как засияли счастьем глаза матери, когда ей отдали маленькую кроху, с какой нежностью и трепетом она смотрела на него, гладили по головке.
— Илан, это стоит того, — тихо и устало сказала я.
Она невольно улыбнулась.
— Ты права. У нее такой красивый карапуз, — принцесса взялась за ручку двери. — Теперь я убью Шана, если он осмелиться говорить, что нам женщинам намного легче. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — эхом отозвалась я, входя в комнату.
Положив в угол не пригодившуюся сумку с травами, я неслышно подошла к кровати. За окном уже взошла луна и ее лучи, проникая внутрь, давали слабое освещение.
Рейн спал, широко разметавшись по кровати. Его грудь мерно поднималась и опускалась, а лицо приобрело спокойное и расслабленное выражение. Стянув сапоги и куртку, я юркнула в постель, удобно сворачиваясь калачиком под боком демона. На душе было хорошо. Только что я была свидетельницей настоящего чуда. Теперь ощущение причастности к появлению новой жизни останется со мной навсегда, отдаваясь в груди приятным теплом…
Инферн во сне завозился и повернулся на бок, попутно уже по привычке прижав меня к себе. Я быстро погрузилась в сон под его размеренное дыхание.