Я поежилась и поплотней закуталась в плащ. Уютно устроившись между двумя небольшими валунами невдалеке от обрыва, я сидела, подтянув ноги и склонив на них голову. Наслаждалась одиночеством я уже довольно долго — солнце успело высоко подняться над горизонтом и привнести толику тепла в морозный воздух. Где-то там, сзади, были слышны приглушенные голоса моих спутников, но за всё это время еще никто не решился нарушить моего уединения. Даже Рейн. И это было к лучшему, вряд ли из меня сейчас получился бы хороший собеседник. С самого утра душу захватили апатия и безразличие, которые тихо нашептывали сдаться, махнуть на всё рукой и остаться в этом благословенном состоянии навсегда. Не хотелось больше никуда идти, ни с кем сражаться и ни за что бороться.

Я подняла глаза вверх. Там, разрывая голубизну неба, парила птица. Ястреб. Хищник редко взмахивал крыльями, купаясь в воздушных потоках. Мне вдруг так захотелось оказаться на его месте: больше не бояться высоты, а находить в ней радость, лететь и наслаждаться свободой, играть с ветром, отказаться от боли, страха, обязанностей. А ведь когда-то я имела возможность превращаться во всех животных, но добровольно избрала другую дорогу. А могла сейчас быть рядом с ястребом. Даже подружиться с ним.

Пантера внутри меня недовольно заворчала и отвесила мысленную затрещину. Я улыбнулась. Действительно, лезут в голову какие-то дурацкие мысли. Я сделала свой выбор, раз и навсегда. И на самом деле не жалею о нем. Никогда не пожалею. Да и от отрицательных эмоций не стоит спешить отделываться, ведь именно благодаря им мы еще больше можем ценить минуты счастья и радости, покоя и умиротворения.

Сегодня, из-за смерти Хэла, боль буквально раздирала меня, но если я смогу выстоять, не поддаться, то в будущем она же позволит мне еще острей научиться переживать и чувствовать. И потом, опустив руки, разве не сделаю я смерть гнома бессмысленной? Вот эта мысль мне совсем не понравилась.

Я услышала приближающиеся шаги, и через секунду из-за скалы вынырнула Илана. Её волосы мерцали красными искорками в лучах солнца. Глянув на нее, я поняла, что она похозяйничала в моей сумке. На принцессе были мои запасные штаны и рубашка, причем последняя была ей явно мала. С кого она сняла кожаные сапожки, я угадать не смогла.

Подруга подошла и пристроилась рядом, положив голову мне на плечо. Вот так мы и сидели, молча, созерцая окружающие нас горы, снежные пики и одинокого ястреба, продолжающего кружить над нами.

— Ты всё видела? — нарушила тишину Илана.

Несмотря на то, что я ожидало подобного разговора, я вздрогнула. Как же непросто смириться с этой мыслью.

— Да.

— И нет никакой надежды на ошибку?

Я вздохнула и прижалась щекой к её макушке.

— После такого не выживают, Илана. Лишь стрела эльфа спасла Хэла от еще более ужасной участи.

Мы снова замолчали. Не знаю, в какой момент я поняла, что подруга плачет, вот только и у меня перед глазами всё смазалось и растеклось. Это была не та истерика, которая накрыла меня на рассвете. Мы сидели, прижавшись друг к другу, и плакали, горюя об ушедшем друге и позволяя вместе со слезами уходить боли и отчаянию, оставляя внутри пустоту и тихую скорбь…

Спустя некоторое время принцесса зашевелилась и, отстранившись, заглянула мне в глаза.

— Надеюсь, ты не сдалась?

Как же хорошо она меня знает. Жаль, что не всегда это играет мне на пользу. Сейчас, например, я устыдилась своей минутной слабости.

— Попыталась, — призналась я. — Но потом подумала, что вряд ли бы Хэлу это понравилось.

— Эт, точно, — кивнула та и вымученно улыбнулась, стирая задержавшиеся на щеках слезы. — У него косички в бороде от возмущения встопорщились бы, а его «девоньки» узнали бы очень много нового о себе, — попыталась пошутить она.

Я тоже грустно улыбнулась, и на мгновения всё передо мной опять подернулось поволокой. Но я силой воли загнала все чувства поглубже в сердце, пообещав себя вдоволь и пореветь, и пострадать, когда наше путешествие закончиться.

— Наверное, стоит возвращаться, а то мы и так надолго здесь задержались. Как бы не влетело от очень злобного и нервного эльфа.

— Не влетит. Мы никуда больше не торопимся, — подруга поднялась и, протянув мне руку, помогла встать.

— Как? — я, конечно же, предположила самое худшее, и внутри меня всё обмерло.

— Очень просто, — пожала плечами принцесса. — Амальриэн сказал, что дальше мы пройти не сможем, и нам остается только ждать.

— И чего?

Заметили, да? Я снова задала неправильный вопрос. И мне ответили, правда, не так быстро, как в прошлые разы.

Мы успели вернуться в лагерь, съесть приготовленный Шаном завтрак — ну, кто-то съел (самоубийцы!), а кто-то благоразумно одним незаметным и точным броском отправил свою порцию в ущелье (скажем честно, кухарка из оборотня такая же, как и из Иланы) — и немного отдохнуть. Я, стараясь не шуметь, подобралась к уже спящему демону и легка на краешек его плаща. Однако стоило мне только расслабиться и тихо вздохнуть, как родные сильные руки безапелляционно развернули меня лицом к Рейну и заставили поудобней умоститься у него на груди. Я не возражала и, уморенная переживаниями и почти суточным бодрствованием, быстро провалилась в целебный сон.

Разбудили меня три вещи: во-первых, браслет на руке недвусмысленно завибрировал и нагрелся, во-вторых, забило тревогу чувство опасности и, в-третьих, рядом больше не было демона.

Поднявшись, я огляделась. Оказывается, мои спутники уже давно проснулись и сейчас, застыв в напряженных позах, дружно всматривались в горизонт. Заинтересовавшись, что же они там такого увидели, я тоже глянула на запад, прищурив глаза от солнца. Там всё было на месте: и бездонная пропасть, и два горных пика, и голубое небо, в котором, мерно загребая воздух, в нашу сторону летели пять драконов…

Я самым некрасивым образом раззявила рот, наблюдая за стремительным приближением Старших. Теперь даже мне казалось нелепым то, что я могла перепутать дракена и хозяев Закатных Клыков. Когда я приняла ящера в пещере за статую, он поразил меня своей мощью и красотой, однако, по сравнению со своими родителями, он казался тусклым и невыразительным.

Драконы были великолепны: мощные тела, длинные гибкие шеи с рядом острых и грозных костяных гребней, чешуйчатые морды, увенчанные тремя рогами и, конечно же, крылья. Огромные десятиметровые крылья, вспыхивающие и переливающиеся на солнце всеми цветами радуги. Окрас у каждого тоже был свой. Возглавлял группу самый большой ящер с серо-золотисным отливом, по бокам от него летели бледно-зеленый и темно-синий, два оставшихся были в одной красной гамме, только один из них чуть светлее.

Оказавшись над нами, Старшие сделали круг, и быстро начали снижаться. Вот тут я по незнанию, чуть было не погрешила на своё зрение. Дело в том, что в один момент, когда до плато, на котором мы расположились, оставалось совсем немного, тела ящеров смазались и растеклись, теряя очертания, а в следующую секунду в нескольких шагах от нас стояли уже пять мужчин.

Взглянув на них, я второй раз за какие-то пять минут испытала сильнейшее потрясение. Кажется, когда-то я назвала Кайрона совершенством. Так вот, на фоне этих он бы сразу потерялся, став незаметным. Узкое волевое лицо, прямой нос, высокие скулы, вполне человеческие, но неимоверно притягательные глаза с чуть приподнятыми внешними уголками и длинные, ниспадающие до… хм, в общем, чуть ниже спины, волосы. Причем цвет у каждого был свой, в зависимости от окраса истинной ипостаси.

Именно в этот момент я отчетливо ощутила свою принадлежность к низшей расе. Это не эльфы, демоны или драконы были похожи на людей. Нет, это нас создали по образу и подобию старших братьев. Но в отличие от них, нам не досталось, ни их красоты, ни их силы, ни, к сожалению, их мудрости.

Одним словом, мы были несовершенны. Смертные.

Как по команде, Амальриэн и князь выступили вперед и одновременно опустились на одно колено перед вновь прибывшими. Через мгновение я с удивлением поняла, что и сама прибываю в такой же позе. Невероятно, эти создания внушали почтения практически неосознанно!

— Te sde tybas?oie, Elferione et Inferione, — произнес тот, что стоял чуть впереди. Это оказался мужчина с серо-золотистыми волосами. Он по очереди глянул на эльфа и демона. — Ler shas frenut ei asren?

— Te sde tybas?oie, Drakorione, — отозвался Перворожденный, поднимаясь с колен. Князь последовал его примеру. — Ve a daser jut er?tyeas for Drak?inia. Dase ertyfar ake?

Предводитель драконов окинул внимательным взглядом всех нас, задержавшись на каждом не более двух секунд. Однако их хватило, чтоб у меня на это время замерло сердце.

— As Drak?inia ter er?tyeas saler feane, — ответил он. Эльф был очень удивлен сказанным. По крайней мере, мне так показалось. Они разговаривали на древней языке Старших.

— Saler feane? — переспросил эльф.

— Ie, — кивнул дракон, не отрывая своих удивительных глаз от демона. Во мне стало зарождаться нехорошее предчувствие. — She iter fesad vuik ased gerasekuli noe. Thei feril ve magia Des.

Реакция на последние слова была разнообразной. Изображавшие до этого статуй, ящеры сделали шаг вперед и сжали кулаки, эльф отшатнулся, будто его ударили, Рейн, на кого и был направлен гнев и недобрые взгляды Старших, остался невозмутим, ну, а мне, Илане и Шану оставалось недоуменно переглядываться.

— Sa erite feril, — ровным голосом сказал князь, не отводя взгляда от лица предводителя.

— Ie, Inferione! Eri laes! — не выдержал молодой дракон с красной шевелюрой и опалил инферна яростным взглядом. Однако стоило сероволосому на него взглянуть, как тот замолк и отступил назад.

— Drakorione, eshu, we asde ry… — начал было пришедший в себя эльф, но Старший прервал его взмахом руки.

— Sade. Magia Des is erite Inferione, — покачал он головой и обернулся к напряженно замершему князю. — Dasi eri kedas?

— Has, — глухо отозвался Рейн. У меня же по спине пробежал холодок, а ощущение опасности возросло до предела.

Что-то явно шло не так!

— Ty set, — проговорил Старший, вытягивая в его сторону руку.

Следующие несколько мгновений растянулись для меня, казалось, на целую вечность. Я видела, как с кисти дракона сорвалось что-то туманно-синие и врезалось в грудь моего мужчины. Видела, как закатились его глаза, и он медленно оседает на камень, выпуская из рук лунный клинок. Видела злой торжествующий огонек в глазах красноволосого и вековую усталость у того, кто нанес удар. Рядом с поверженным инферном застыл Амальриэн, будто впавший в какое-то оцепенение. Я почувствовала, как по бокам от меня становятся оборотень и принцесса с обнаженным оружием, собираясь драться до последнего.

Мой же взгляд был устремлен лишь на неподвижного Рейна. Почему-то мне показалось, что он не дышит. И вот я понимаю, что угол зрения изменился, огромные когти скоблят горную породу, а из моего горла вырывается яростное рычание. Перестает иметь значение и то, что это драконы, и что силы не равны. Перед глазами красная пелена.

— Убью, — это было последнее, что я произнесла, после чего прыгнула, метя в горло сероволосому.

Однако тот просто взглянул в мою сторону, и неимоверная тяжесть тут же пригвоздила меня к твердой земле. Я скребла лапами, пытаясь вырваться, я выла, ярясь из-за того, что не могу добраться до врага, уничтожить его. Отомстить за любимого!

В какой-то момент мне показалось, что во взгляде дракона промелькнуло сочувствие, но сразу же после этого мой разум затопила темнота и я потеряла сознание.

* * *

Пробуждение было на удивление легким и приятным. Думаю, способствовали этому удобный матрас, шелковые на ощупь простыни и самая мягкая подушка, на которой мне доводилось спать.

Я сладко потянулась, едва не мурлыча от удовольствия. В теле была такая приятная нега и расслабленность. Пробравшийся сквозь высокое окно лучик утреннего солнца игриво щекотал щеку.

Я улыбнулась с закрытыми глазами и перевернулась на спину. Как же давно я не чувствовала себя так хорошо! Наверное, с того дня, как отправилась к эльфам. Вот тут-то и нахлынули воспоминания, штормовой волной смывая всё спокойствие и умиротворение. От неожиданности я резко подскочила с кровати и тут же запуталась в свисающих над ней занавесях и тяжелом пологе. Отфыркиваясь и ругаясь, я кое-как вырвалась из плена и встала.

И с любопытством оглядела себя. Хм, ну и кто же меня раздел? Хотя нет, знать не желаю. Так спокойней будет. Я поискала глазами свои вещи и нашла только сиротливо стоящие возле постели дриадские полусапожки и, аккуратно сложенный на спинке стула, зачарованный плащ. Эт, что, шутка такая?

Пришлось сорвать с кровати шелковую простынь, и замотаться в неё по самый нос. Решив, что вполне готова к встрече с гостеприимными хозяевами (а то, что я находилась в Закатных клыках, я нисколько не сомневалась), подошла к двери, окованной железом. Тут меня поджидала вторая подлость. У неё не было ручки! Ладно, постучим. И я затарабанила в дверь, что есть сил, при этом переливчато и складно так голося. Без результата.

Тогда, продолжая ругаться, я прошлась по комнате туда-сюда, потом остановилась напротив злосчастного выхода и с размаху швырнула в неё шаровую молнию. И тут же с чертыханьем распласталась на полу, уворачиваясь от срикошетившего обратно заряда. Со злым шипением она врезалась в противоположную стену, оставив на ней пятно копоти.

Я поднялась и поправила сбившуюся простынь. Не стоило и пробовать пробиться магией. Драконы зачаровали всё здесь на совесть. По моим прикидкам некоторым заклинаниям, которые я чувствовала, было не меньше тысячи лет.

Я попыталась успокоиться, и решила делать всё последовательно. Для начала, наконец, осмотреться. С первого взгляда можно было сказать, что комната роскошна. Просторная и светлая, с высокими резными окнами, за которыми открывался вид на Светлое море и прибрежные скалы. «Что ж, — практично подумала я, — наличие близко такого сильного источника мне не помешает. Будет где брать дополнительную энергию, если она понадобиться». А в последнем я не сомневалась.

Большой двухстворчатый шкаф, овальная чайная столешница, два кресла и изящный письменный столик — всё было сделано из мореного дуба и секвойи. Мои ноги тонули в пушистом кремовом ковре, явно сотканном на Южных островах. В углу за затейливой кованой решеткой темнел зев камина, на гладких, словно отполированных, каменных стенах висели гобелены. Причем, как я заметила, на них не было ни одного дракона. Все мотивы сводились к простым пасторальным пейзажам. Ну и, конечно же, кровать, в которой я так сладко спала. При желании на ней вполне могли уместиться еще человек пять — такой она была большой.

В общем, если бы я не знала, где нахожусь, то подумала, что очутилась в каком-нибудь королевском дворце.

Но, увы, реальность была совсем другой.

Я нахмурилась, вспомнив последние минуты перед тем, как отключится.

Что-то пошло не так. Вместо того, чтоб выслушать нас, ящеры напали. Причем не на всех, а лишь на демона. При воспоминании об этом руки сами по себе сжались в кулаки. Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Главное не придаваться поспешной панике. Тогда, испугавшись, я подумала, что Рейн умер. Теперь я в это не верила. Я бы почувствовала его смерть, наша связь была слишком сильной и глубокой. Так что, рвать, метать и мстить я буду потом, а сейчас нужен разум и здоровая злость.

Не меньше беспокоила меня судьба и остальных. Где они? Их тоже поместили в подобные хоромы? Очень надеюсь. Раз мы до сих пор живы, значит, для чего-то нужны. Необходимо выбраться отсюда и узнать, что произошло. Эх, эльфа бы сюда. Я бы, наконец, отбросила сомнения и вытрясла из него всё, что он знает.

Как открылась дверь, я не слышала, зато отлично почувствовала пронзительный взгляд, сверлящий мне спину. Обернувшись, я увидела давешнего сероволосого мужчину. Внешне я осталась спокойной, хотя внутри меня зверь угрожающе зарычал, жажда мщение за то, что случилось на скале. Он напал на князя, он напал на меня и друзей. Ррррр!!!

Дракон невозмутимо осмотрел меня с ног до головы, задержавшись на волосах и моих босых ногах. Оценив ситуацию, я еле сдержала нервный смешок. Это ж надо было два месяца упорно идти к цели, преодолевать опасности и рисковать жизнью, чтоб в итоге предстать перед Старшими не торжественно, вручая послание Лиарама, а босоногой, растрепанной, да еще в одной тонкой простыне.

Мужчина посмотрел куда-то мне за спину. Проследив направление, я наткнулась на давешний след от молнии.

— Вы очень шумная гостья, — нарушил затянувшееся молчание он.

Оторвав взгляд от нанесенного мною ущерба, я вновь обернулась к стоящему в двери.

— Я честно стучалась, так что… — безразлично пожала я плечами.

Мелькнула мысль, что вряд ли старшая раса привыкла к подобному обращению. Мелькнула и пропала. Потому, что мне было всё равно. Я больше не испытывала страха. В народе говорят, что не боится либо глупец, либо мертвец. Что ж, подозреваю, что я где-то посередине, и скоро перейду из первого состояния во второе. За эти два с лишним месяца я исчерпала лимит страха. Нам, людям, в отличие от бессмертных, отведено очень мало времени. Мы спешим любить, страдать, дружить и ненавидеть. Я слишком долго боялась, не оставляя себе возможности чувствовать что либо другое. Хватит! Что мне терять, кроме своей жизни? Душу? Нет, её заполучить никто не сможет, даже тот, кто владеет Серыми пределами. Ведь теперь она принадлежит одному темноволосому демону. Ну, а жизнь, её за это время с таким завидным постоянством пытались у меня отобрать, что это стало почти привычным. И потом, кто сказал, что я буду покладистой жертвой? Так что, господа драконы, встретьтесь вы мне в начале пути, в том же Хрустальном Граде, и я бы трепетала, а сейчас…

— Где мои спутники? Где Рейн? Что вы с ним сделали? Почему напали на нас? — начала я беззастенчиво заваливать его вопросами. Тот слушал меня с безразличным выражением лица, и когда я замолчала, переводя дух, он поинтересовался:

— Вы закончили?

— Нет, — нагло заявила я и выразительно подергала подол своего самодельного одеяния. — И еще, где моя одежда?

— То, что было на вас, испортилось, когда мы возвращали вас в человеческую ипостась, — пояснил он, наконец, оторвавшись от косяка и входя в комнату. Он направился к шкафу, открыл и достал оттуда платье, которое вручил мне. Я приняла его, даже не взглянув. Если раньше я лишь слышала о магических талантах Старших, то теперь испытала их на себе. Считается, что возвратить анимага или оборотня в человеческую ипостась или наоборот, невозможно без его на то желания. Ведь для этого нужно нарушить целую кучу доказанных, незыблемых законов материи и эфира. В конце концов, нужно было сломить волю человека. А тут драконы с легкостью заставляют хищника уйти, поменяться местами мои сознания. Я почувствовала себя так, будто кто-то без спроса покопался внутри меня. Это не добавило мне симпатии к хозяевам.

— Скоро принесут завтрак, — сероволосый, больше не обращая на меня внимания, направился к двери.

— Подожди…те, — поспешно окликнула я его. — Могу я увидеть своих друзей?

— Нет, пока это не возможно.

— Что будет с нами?

— Это решать не мне, а Матери.

— Могу я тогда поговорить с ней?

Похоже, своей просьбой я удивила дракона.

— О чем тебе, — ага, вежливый тон мы оставили, — разговаривать с Матерью?

— Думаю, я найду, — вызывающе складывая руки на груди и придерживая край материи, чтоб не упал, ответила я.

Старший, ничего не ответив, вышел, и дверь сама за ним закрылась.

— Гадство, — прорычала я, скидывая простынь и втискиваясь в платье. Как ни странно, оно было мне впору. Слава богу, шнуровка была впереди, на лифе, и мне не пришлось звать моего нового знакомого на помощь. Облачившись, я глянула в зеркало, висевшее на стене. В отражении стояла невысокая девушка со смуглым лицом и растрепанными, спускающимися почти до пояса, зелеными волосами. Бледно-серебристое платье с высокой талией расширялось под грудью и струилось до самого ковра, при каждом движении очерчивая контуры тела. Подол, лиф и простой рукав в три четверти были оторочены серебряной нитью.

Растеряно глядя на себя и хлопая глазами, я решительно ничего не понимала. Сначала нападают, потом запирают (забыла, перед этим раздевают!) и, наконец, разряжают как знатную даму. М-да, совсем не так я представляла нашу встречу с драконами. Мы стали не послами, а пленниками. Как я и предполагала, нас даже не стали слушать. Или все-таки Амальриэну удалось поговорить с Матерью? Ох, слишком мало информации. А додуматься можно до такого, особенно при моей фантазии.

Я покорно плюхнулась на кровать и, сосредоточившись, попыталась по ментальной связи достучаться до Иланки. За этот опрометчивый поступок заработала головную боль. Магия драконов была везде. Она будто разливалась в воздухе, обволакивая. От каждого волшебства оставалось свое, хм, скажем послевкусие, след, шлейф, как угодно. Если после некромантии хотелось скулить и лесть на стенку от накатывающего отчаяния, то магия драконов не подавляла своей мощью. Она вызывала чувство уважения к силе, трепет перед древностью и знаниями.

Я тяжко вздохнула, массируя виски, и мой взгляд упал на левую руку. Браслет был холодным. Странно.

«Лазарь?»

«Да, Принявшая».

Я откинулась на кровать и закрыла глаза.

«Что случилось? Почему ты не защищал меня, когда я потеряла сознание там, около моста?»

Повисло молчание, в котором мне явственно почудилась обида. Хотя, могут ли горные духи чувствовать?

«Тебе не угрожала опасность, Принявшая» соизволили мне всё-таки ответить. От подобного заявления я даже приподнялась.

«Не знала, что духи умеют шутить. Лазарь, драконы атаковали нас!»

«Нет Принявшая, они не собирались вас убивать. Им нужен был только демон»

— Рейн?! — воскликнула я вслух. Беспокойство за инферна с новой силой захватило меня. Что же здесь творится, черт возьми!!!

Я уже собиралась с пристрастием добросить Лазаря, когда дверь в мои покои вновь открылась. Я готовилась снова увидеть сероволосого дракона, но вместо него на пороге стояла молодая девушка. Стоит ли говорить, что она была прекрасна? Миниатюрная, с правильными чертами лица, неимоверно синими глазами и длинными, почти касающимися пола, золотыми волосами. Простое, но невероятно элегантное платье цвета заката сидело идеально. Как я помнила, самки у драконов рождались очень редко, и поэтому их ценили и оберегали пуще своих жизней. Ведь от них зависело существование всех Старших. Значит, меня посетила очень важная персона.

Я встала и коряво присела. Что Илана не делала, чтоб научить меня придворным реверансом, даже об стенку головой билась, но без толку. Ну, не суждено нам, простолюдинкам!

Никто из нас не стремился начинать разговор первой, внимательно разглядывая друг друга. Старшая, склонив головку на бок, слегка улыбалась. Я же стояла прямо и, немного нервничая, бессознательно теребила подол.

— Так это ты попыталась напасть на Форена, — вместо приветствия сказала она. Голос у неё был мелодичный и успокаивающий.

Попыталась? Как бы не хотелось обратного, но я именно попыталась. Большего мне не позволили. Я промолчала, так как ответа не требовалось. Как ни странно, моя собеседница вновь улыбнулась.

— Смелая и умная, — кивнула каким-то своим мыслям она, — но, почему-то, всё же связала свою жизнь с демоном.

— Рейн! — встрепенулась я. — Вы знаете, где он? Что с ним? Вы можете меня к нему отвести?

— Ты, кажется, хотела поговорить с Матерью, — заметила она, не отреагировав на мой поток вопросов. — Идем со мной.

И развернувшись, она исчезла за углом двери. Я смело двинула следом. Мать, так Мать. Если она согласилась встретиться со мной (кстати, почему?), то я не упущу шанса и сделаю всё от меня зависящее, чтоб избежать войны, освободить друзей и вернуться домой.

Коридор, по которому я шла за провожатой, был широким, с множеством более мелких боковых ответвлений. Дорогу нам освещали бледно-голубые и серебряные магические светильники, расположившиеся на потолке и стенах. Я не ошиблась, когда сравнила гору Старших с замком. Такой же величественный, роскошный, большой и какой-то… человеческий, что ли. Я ожидала увидеть пещеры, переходы и темные туннели. И всё это было, но с довеском в виде мебели, магии и других благ цивилизации. В общем, меня смутило, что они жили как мы, люди, а не так, как драконы в нашем представлении.

Попадались нам навстречу и ящеры в человеческой ипостаси. Выдавала их аура, которую не мог бы спутать ни один даже самый посредственный маг. В основном это были мужчины, которые при встрече нам (ладно, не нам, а моей спутнице) низко кланялись и продолжали свой путь.

Я шла, внимательно осматриваясь и стараясь всё запомнить, на тот случай, если придется спасаться бегством.

— Убежать отсюда невозможно, — не поворачиваясь, сказала драконица. — Даже если выберешься из горы, тебя встретят те, кто охраняет внешние рубежи.

Я нахмурилась и быстро проверила свои ментальные щиты. Все были на месте, но, похоже, это нисколько не смущало собеседницу, читающую мои мысли. А ведь я даже не почувствовала «проникновения»! «Между прочим, — подумала я, зная, что меня услышат, — даже у нас, людей, «чтение» без согласия считается дурным тоном».

— Это происходит само по себе, — бросив в мою сторону быстрый взгляд, вслух ответила та. — Твоя защита годится только для таких же, как ты. Мы видим истину, это часть нашей магии.

— Мы? — испугалась я. Это что, все кто проходил мимо…

— Нет. Не все. Даром «видеть» обладают только женщины нашего народа. И только у младших рас. Демоны и эльфы для нас закрыты.

Ну, мне стало намного легче. Хотя, с другой стороны, возможно, это действительно облегчит мою задачу при разговоре с Матерью. Она сама сможет убедиться, что я говорю правду. Кстати, любопытно, а имя у королевы-то есть? Да и моя сопровождающая до сих пор не представилась.

— Килеана, — улыбнулась она мне через плечо и, свернув налево, стала спускаться по широкой винтовой лестнице. — Сюда.

— Очень приятно, — на автомате сказала я. Хотя, подумав, решила, что не соврала. Драконица оказалось странной, но интересной. Она так непосредственно себя вела, что я с легкостью могла поверить, будто она моя ровесница. — А я Дейника.

Конечно, самой представляться не было нужды, думаю, обо мне и так уже всё знали. Но воспитания никто не отменял.

Вскоре до моего слуха донесся звук, в котором я с удивлением узнала плеск воды. Вот спуск сделал последний виток, и мы оказались под арочным проемом, выводящим в очень необычное и красивое место. Мы оказались в саду. На мгновение мне показалось, что драконы попросту украли кусочек тропического леса с Южных островов и перенесли сюда. В огромной пещере царили пряные и сладкие запахи цветов, карабкающихся по высоким стволам экзотических деревьев. Палитра и оригинальность форм поражали воображение. То тут, то там были слышны переливы невидимых птиц, вплетающих свои голоса в шум небольшого водопада, низвергающегося с противоположной стены пещеры в большой бассейн, покрытый невероятно большими и изумительно красивыми сиреневыми кувшинками.

Драконица вновь улыбнулась, глядя на мой ошарашено-восхищенный вид. Легонько коснувшись моего локтя, она кивнула на убегающую в густые заросли тропинку, молча предлагая продолжить путь.

— Этому саду почти две тысячи лет, — начала рассказ Килеана, видя, как я кручу головой по сторонам. — Многие из здешних растений и птиц уже не встречаются в других местах. Даже в Хрустальном Граде. Мне нравится это место, оно успокаивает.

Я кивнула, вновь сосредотачивая внимание на собеседнице. Упоминание о Граде эльфов вернуло меня на землю, и заставило усовеститься своего любопытство. Совсем не о том я думаю.

Мы вышли к тому самому бассейну. Напротив него, под раскидистой кроной какого-то пушистого дерева стояла изящная кованая скамейка.

— Присаживайся, — драконица похлопала ладошкой на место рядом с собой.

Подобрав подол, я села на край и стала оглядываться. Матери нигде не было видно.

— Дейника, тебе кто-нибудь говорил, что ты слишком громко думаешь, — неожиданно усмехнулась Килеана. — И очень эмоционально. Перед тем, как мы поговорим о главном, хочу сразу тебя успокоить. Войны с эльфами не будет. Мы не собираемся враждовать и втягивать в это людей. Я так и сказала Амальриэну.

Когда надо, соображаю я быстро. И сейчас мне хватило ума понять, что передо мной сидит та самая Мать. Но сообщенная ею новость вскружила мне голову, и заставила не обратить на это почти никакого внимания.

— Не будет?! — выдохнула я, подскочив со скамейки. Сейчас, когда меня обуревало столько эмоций, я поняла насколько давило это бремя на мои плечи. Я несла его в течение двух месяцев, держась благодаря упрямству и поддержке друзей. Чего скрывать, ведь я до последнего не верила в успешность нашего предприятия. Драконы оказались не такими, какими я их представляла. Но главное, войны не будет! Эта мысль стучала у меня в голове, заставляя учащенно биться сердце. Конец всему: боли, отчаянию и неуверенности. Впереди новая жизнь. Я вернусь домой, увижу родителей, снова буду учиться в Школе Магии, драться с Зенькой, еженедельно встречаться с Учителем в его кабинете. И еще я буду с Рейном…

Последняя мысль заставила меня затрепетать и глупо улыбнуться. Поглощенная своими чувствами, я не придала значения тени внезапно пробежавшей по красивому лицу Килеаны.

Я вновь счастливо плюхнулась на скамью. Всё оказалось так просто!

«Слишком просто» шепнул внутренний голос, но я предпочла от него отмахнуться. Как показало время, напрасно.

— О, Килеана, ты даже не представляешь, что ты для меня сейчас сделала! Спасибо тебе… эээ… вам… Ваше величество… Королева… Мать, — я смутилась, наконец, полностью осознав, кто передо мной.

— Брось, — по-простому отмахнулась драконица. — И называй меня как прежде.

Я внимательно на неё взглянула и опять подивилась. Ведь Мать в моем представлении рисовалась большой властной драконицей, подавляющей своей силой и волей, которой беспрекословно все повиновались.

— Ну, в том, что мне повинуются, ты не ошиблась, — тихо рассмеялась она, и вновь заставила смутиться, забывшую, что мои мысли сейчас как открытая книга. — А что касается моего возраста. Да, по меркам драконов я действительно еще девчонка. И Матерью я стала совсем недавно, всего девяносто восемь лет назад.

— Понятно, — кивнула я. Ни фига не понятно!

— Меня всегда поражала ваша способность говорить совсем не то, что думаете, — сказала Мать и, встав, подошла к бортику бассейна. Она некоторое время стояла ко мне спиной, рассматривая кувшинки, а потом обернулась. — Мы ведь тебе любопытны, Дейника?

— Да, — смысла врать я не видела. После того, как главное было решено, я превратилась в жаждущую знаний адептку.

— Тогда я тебе расскажу о нас. Возможно, именно с этого и надо начать, — последние слова она произнесла совсем тихо, но я услышала. И тут я впервые задумалась, почему Килеана согласилась со мной встретиться. Конечно, она оказалось очень неплохой, хм, драконицей, но всё же… Разговор с эльфом уже состоялся. Они могли просто нас отпустить, да и еще это странное нападение около перевала, и ненависть, горящая в глазах того красноволосого дракона, когда он смотрел на демона.

Но когда королева продолжила, я забыла о своих подозрениях, с жадностью впитывая каждое сказанное ею слово.

— Как вероятно ты знаешь, мы были первыми, кто ступил в этот мир. Знаю, ты очень хочешь узнать, кто привел нас. Мы называли их Богами, они себя — антарами. Они спасли драконов, уведя их из умирающего мира и дав новый дом. Вижу, я тебя удивила? Да, Дейника наш мир не единственный. Их миллионы и каждый имеет свои силы, свою основу. Хотя, сейчас не об этом. Ходить между мирами могут не многие. Ни нам, ни кому бы то еще не дана такая Сила. Могли лишь антары. Именно они дали нам ключ к здешней магии, а затем привели эльфов и демонов. Но, после этого они ушли и больше никогда не появлялись. С тех времен мы жили самостоятельно, подчинили магию и вначале существовали мирно. А потом стали появляться другие расы — гномы, орки, гоблины и, конечно, люди. Даже наш народ не знает, откуда вы взялись. Однако лично я думаю, что Боги после своего Исхода всё же посещали этот мир, и вы появились здесь так же, как и мы. Потом начались распри. Сейчас уже никто не помнит из-за чего. Эльфы и демоны пошли войной друг на друга. Мы старались уладить конфликт, ведь мы были Старшими, но когда поняли, что это бесполезно, отошли в сторону. Итог тебе известен. Три древние расы разошлись, и каждая пошла своей дорогой.

Килеана опустила ладони в воду и грустно улыбнулась. Казалось, она полностью ушла в прошлое, и не замечает ничего вокруг. Я же, воспользовавшись паузой, переваривала полученную информацию. Теперь я многое узнала и поняла то, что раньше мне не давало покоя. Но, вместе с тем, появилось еще больше вопросов. Антары. Кто они? Действительно Боги, как думают драконы, или просто неимоверно сильные маги, сумевшие подчинить себе время и пространство? А еще оказывается наш мир не единственный. Вот это, пожалуй, удивило и заинтересовало меня больше всего. Мне невероятно сильно захотелось повидать другие миры, узнать их тайны. И почему-то у меня появилась уверенность, что мое желание обязательно сбудется.

Отвлеклась от своих мыслей я лишь, когда рядом снова села Килеана.

— Я рассказала тебе всё это, чтоб восполнить те пробелы, которые были в твоих познаниях. Но я знаю, что тебя интересует и много другое. Спрашивай.

Э, не надо было ей давать мне такую волю. Это опасно.

— Скажи, ваш дом — вся эта мебель и остальное. Всё это так… — я замялась, подбирая слова и не желая обить собеседницу.

— По-вашему, — подсказала та. — Я уже прочитала в твоем сознании то, что о нас пишут в людских книжках. Дейника, ты и сама видишь, насколько они не правы. Наша человеческая ипостась значит для нас не меньше, чем истинная. Так же, как и для тебя — твоя вторая сущность. Поэтому и дом наш соответствует нам. Сейчас мы находимся в Энтерре или, как его называете вы, Правом Клыке. Левый же — Дартерра — именно такой, каким его представляешь ты. Там мы находимся в драконьей ипостаси, собираемся на советы и производим потомство. Ну как, теперь разобралась?

Я кивнула и, отвернувшись, стала внимательно рассматривать какой-то ярко-оранжевый цветок на тонком белом стебле. Меня интересовал еще один момент, но он был слишком, ну… личным что ли, и я старательно пыталась о нем не думать, чтоб об этом не узнала собеседница. Судя по следующему замечанию драконицы, ничего у меня не вышло.

— Ты действительно очень любопытна. Но я отвечу на твой невысказанный вопрос. Никто не знает, почему нас, женщин, в моем народе так мало. Может быть, так было изначально, а может, многие погибли в том мире, откуда мы пришли. Что же касается потомства… раз в сто лет мы устраиваем брачные гонки. Только самый сильный и быстрый может догнать Мать и стать отцом её детей. Каждый раз у нас появляется не больше трех яиц.

— А почему так редко… — начала я и осеклась. Ну не мое это дело! И почему любопытство родилось вперед меня?

— Здесь всё очень сложно. Мы ведь практически сотканы из магии. Драконы ею живут и для рождения необходимо, чтобы магические потоки этого мира объединились в один. Такое бывает не часто, не больше раза в столетие. Именно в этом потоке и происходит брачная гонка.

М-да, действительно сложно. Тут я вспомнила встретившегося нам дракена. А как же тогда они появляются на свет?

Подумала, и тут же ахнув, испуганно глянула на Мать.

Вопреки моим ожиданиям, та не рассердилась и посмотрела на меня очень внимательно.

— Вот оно что, — протянула Килеана, отбрасывая прядь чистого золота за спину. — А я всё же надеялась, что он тогда погиб, — она потупилась и прикусила нижнюю губу, как простая девчонка. — Дракены позор нашего народа. Ведь с самого начала было видно, что они жестоки и тупы. Но они были нашими детьми…

— Но ты ведь только что сказала… — не поняла я.

— Детьми, рожденными вне потока. Поэтому они не имели ни крыльев, ни магии, а были просто зверьми. Но мы надеялись со временем всё исправить с помощью своей Силы, и лишь когда дракены стали нападать на Старших, их уничтожили, — голос Матери дрогнул, и она опустила голову, продолжая говорить так тихо, что мне пришлось податься вперед. — Дети любви, ставшие нашим проклятием. С тех пор соитие вне брачной гонки под запретом.

Я ошеломленно молчала. Вот это да! Получалось, что яйца откладывались от самого сильного, но… не всегда им становился любимый. Мне стало грустно. Оказывается, мы действительно не такие уж и разные. Можем бороться, ненавидеть, любить. Причем любить против правил, вопреки законам. Желать быть с единственным во что бы то ни стало. И страдать, когда все твои соплеменники и даже твоя природа препятствуют этому чувству.

Ужасно, любить, но не имеет детей! В сердце зародилось искреннее сочувствие к Килеане и остальным драконам.

— Спасибо, — посмотрев на меня своими синими глазами, благодарно сказала Мать. Вероятно, она уловила оттенок моих чувств. — Дракенов больше не появлялось. По крайней мере, до последнего времени. Я стала Матерью не так давно и еще даже не участвовала в брачной гонке. Предыдущая — Лессанала — правила около семисот лет. И в последней кладке мы обнаружили красное яйцо. Яйцо дракена.

Я задумалась. Что-то тут не сходилось. Как драконы позволили выжить бескрылому, и он смог оказаться в Хрустальном Граде. Похоже, я оказалась права и дракен в Зале Равных был тот же? Но какое он имеет отношение ко всей этой истории? Не стоит забывать, что мы избежали лишь последствий в виде губительной войны, но вот причины — кто использовал магию Смерти, создал Серые круги и зачем — так и остались загадкой.

Ощущение, что от меня ускользает что-то важное, не покидало.

Тряхнув головой, я подняла глаза на Килеану и вздрогнула. Глаза её потемнели, став похожими на предгрозовое небо. Она пронзительно смотрела на меня, и я замерла, предчувствуя беду. Мне стоило с самого начала задуматься, почему драконица так разоткровенничалась. Держу пари, о том, что я здесь узнала, не подозревают ни демоны, ни эльфы. Не говоря уже об остальных расах.

— Ты права, — голос больше не принадлежал юной девушке. Теперь передо мной стояла истинная Мать своего народа. — И я всё это рассказала тебе не просто так. Если бы не твоя связь с демоном…

Рейн? Опять разговор о нём. Дура! Я ведь даже не спросила, что с ним. Новость о воцарении мира затмила мой разум.

— Что вы с ним сделали? — поднимаясь, напряженно спросила я.

— Он заточен и вскоре умрет, — выдержав мой взгляд, отчеканила Килеана.

Я покачнулась и в поисках опоры ухватилась за спинку скамейки. Рука сама непроизвольно потянулась к браслету. Он был уже ледяным — связь между нами истончалась. Нет!

— Почему? — потрясенно прошептала я.

— Почему?! — злобно воскликнула та. Кажется, впервые за весь наш разговор королева дала волю чувствам. Но она тут же взяла себя в руки и дальше продолжила ровным голосом. — Потому что последняя кладка Лессаналы была уничтожена! Мы потеряли трех наших детей. И знаешь как? Магия Смерти. Отвратительная, забирающая жизнь магия Смерти. Погибли все, а яйцо дракена исчезло. Теперь я знаю, что оно сохранилось.

— Но причем здесь Рейн? — в отчаянии крикнула я. — Ведь на его народ тоже были совершены нападения!

Глаза Матери опасно сверкнули.

— Неужели ты думаешь, нам трудно узнать магию инфернов? У не родившихся Старших забрали жизнь, применив айсери'дар. Ты теперь знаешь, как дороги нам наши дети и как редко они у нас бывают. Все эти столетия мы жили замкнуто, не вмешиваясь в дела ни эльфов, ни демонов. Но сейчас… Нет, Дейника война будет не с эльфами, а с Сильваной.

Я почувствовала, будто меня ударили под дых. Воздуха не хватало катастрофически. Я буквально упала на скамью, невидяще глядя перед собой. Значит, ничего не изменилось. И наш мир охватит пожар войны. Какая разница кто с кем воюет. Главное, что результат будет один — разрушения, смерть, страдания. Драконы нападут на демонов и уничтожат их. Никто в этом мире не сможет им противостоять. Никто! А начнут они с моего князя. Отчаяние и боль судорогой прокатили по телу, заставив защемить сердце, а меня тихо застонать. Это был тот случай, когда душевные страдания переходят почти в физические. Рейн в плену, и Старшие его не отпустят. Мы сейчас находимся на их территории, в их доме.

Я вновь дотронулась до холодного браслета. Спасти инферна мне не удастся, как и родных и близких, когда начнется бойня. Что ж, остается только умереть вместе с Рейном, продав свою жизнь подороже.

— Этого я и боялась, — вздохнула надо мной собеседница и за подбородок подняла мою голову. — Именно поэтому я захотела с тобой поговорить лично. Объяснить, почему мы так поступаем. Ведь ты обручена с принцем демонов. Мало того, ты позволила ему надеть на себя рунный браслет. Твоя душа и судьба принадлежат ему, и даже я не знаю, что произойдет с тобой, когда его не станет. Возможно, ты последуешь за ним.

Я почти не слушала Килеану. На меня одна за другой накатывали волны боли. Раньше я думала, что знаю, как сильно люблю Рейна. Оказывается, я ошибалась. Я люблю его до потери сознания и разума. Сейчас я готова была наплевать на всех и вся. На драконов, эльфов, людей, да на весь мир! Отправить всё в гиену огненную, только бы вновь быть со своим демоном, даже лишь для того, чтоб умереть рядом с ним. Я и не подозревала, что способна на такие чувства.

— Бедная моя, — очень мягко произнесла Мать и нежно стерла струящиеся по моему лицу слезы. Странно, а я их даже не заметила. — Ну кто же так любит? Отдавая всю себя, сгорая в чувствах полностью? — она склонила голову набок. — Амальриэн убеждал меня ничего тебе не говорить, а я не послушалась. Может быть, я действительно совершила ошибку?

— Амальриэн? — оказалось, я еще была способно чему-то удивляться. — Он знает обо всем?

Килеана кивнула.

— Вот как, — бесцветно прошептала я.

Милый, милый эльф. Каким должно быть облегчением для тебя стала новость, что твой дом в безопасности. И какая тебе разница, что страдать и умирать будут теперь другие. Тем более демоны — извечные враги и соперники. Ты принесешь в Хрустальный Град хорошие вести и, вероятно, в твою четь устроят праздник. И ты вычеркнешь из своей бессмертной жизни два жалких месяца, своих спутников и ту дружбу, что зародилась между нами. И ты забудешь зеленоволосую магичку, бесславно погибшую у драконов, в попытке спасти любимого.

— Всё было напрасно, — дрогнувшим голосом сказала я. — И страх, и опасности, и ранение Мартина, и смерть Хэла. Всё!

Тут драконица нахмурилась.

— Я не вижу логики в действиях Лиарама. Зачем посылать целый отряд следом. Она не намного, но всё равно добралась раньше вас и всё рассказала. Все эти жертвы не были нужны.

— Она? — я подняла глаза на Мать. Не знаю, как у остальных происходит озарение, но у меня оно сопровождалось самой отборной руганью (по-моему, даже драконица покраснела) и забурлившей в крови неукротимой яростью.

Одно маленькое местоимение, произнесенное Килеаной, поставило всё на свои места, и я взглянула на эти два месяца совсем по-другому.

— Не может быть, — потрясенно произнесла собеседница, уже всё «прочитав» в моем сознании.

Я вскочила и совсем невежливо вцепилась ей в плечи.

— Килеана, где комната Амальриэна?

Перед внутренним взором тут же вспыхнул подробный путь по извилистым и многочисленным переходам.

Подхватив подол, я, было, ринулась к выходу, но тут остановилась и с мольбой глянула на королеву драконов.

— Хорошо. Пока он будет жить, — кивнула она и ободряюще мне улыбнулась.

* * *

Несясь по широким коридорам, задрав неудобное платье чуть ли не до пояса и ввергая в шок сторонившихся драконов своими голыми ногами и нецензурной речью, я думала о том, что судьба вновь подарила мне шанс. И я дала сама себе клятву, что не упущу его. Теперь я знала, кто стоит за всеми теми неприятностями, что нам довелось испытать. Знала и готова была растерзать её в клочья. При этом не было никакой опасности повторения того, что случилось на лесной поляне. За каждое своё действие я готова была поручиться. Я бы убивала расчетливо и спокойно.

Соскользнув со ступеньки, я упала и содрала коленку. При этом явственно услышала треск ткани. Не обращая внимания на боль, я вновь ринулась вверх. Только бы успеть добежать. Предупредить Амальриэна, и тогда мы сможем всё исправить!

Наконец я вывернула в нужный мне коридор и устремилась по нему к последней двери справа. Не утруждая себя вежливым стуком и не прибегая к магии, я просто с силой толкнула дверь. Она послушно открылась.

— Амальриэн, я знаю кто… — кубарем влетела я в комнату, и тут же пораженно застыла.

Эльф был не один. Они стояли друг против друга и, судя по лицам, с которых еще не успели стереться следы злости, ругались.

— Нариэль! — вопреки обуревавшим меня эмоциям, получилось это как удивленное восклицание. В той, кто сейчас стоял передо мной трудно было узнать прекрасную эльфийку: она сильно похудела — так, что шикарное зеленое платье висело на ней мешком; лицо осунулось и стало мертвенно бледным, под потухшими глазами залегли тени, а когда-то искрящиеся на солнце каштановые волосы потускнели и приобрели неопределенный цвет.

— Дейника, значит, ты всё-таки выжила, — никакого злобного смеха и сумасшедшего огонька в глазах. Голос эльфийки был тих и мягок, как и прежде. Она старалась держать спину ровно, а голову гордо поднятой. Однако я видела, каких трудов ей это дается. Даже отсюда я слышала, как с хрипом вырывается дыхание из её груди.

Нариэль умирала и знала об этом. Ведь магия смерти не совместима с природой Перворожденных.

— Как ты могла? — грустно спросила я. Злость ушла при виде этой несчастной.

— Тебе ли меня понять, человек? — поджав губы, бросила она. — Я сделала это ради будущего эльфов.

— Не обманывайся, Нариэль, — резко сказал Амальриэн. — Ты сделала это ради себя и своей мести.

Глаза Перворожденной нехорошо сверкнули.

— Не смей со мной так разговаривать Д?Ниано Верите. Ты слишком молод и ничего не понимаешь.

— Хватит! — неожиданного грубо и для них, и для себя, прикрикнула я. А потом обратилась к женщине. — Ты права, мы не знаем, для чего тебе было нужно предавать своих соплеменников и разжигать войну, но главное, что Килеане всё известно.

— Это больше не имеет значения, — отмахнулась она и, нахмурившись, глянула мне за спину. — Скоро здесь будут разгневанные хозяева. Нам лучше уйти.

И прежде чем я успела подобраться для удара, спину окатила ненавистная волна холода, а в следующую секунду предостерегающий возглас эльфа совпал с чьим-то обжигающим прикосновением к моему плечу.

Перед тем как упасть без чувств, я успела обернуться и увидеть знакомые белесые глазницы спектра…

Возвращение в бренный мир было отвратительным. Сознание приходило урывками, а к горлу подкатывала тошнота.

Первая мысль была как всегда глупая. Я решила, что на досуге, если выживу, нужно подсчитать, сколько за всё время путешествия я хлопалась в обморок. При этом отдельно учту те разы, когда мне в этом помогали всякие доброхоты.

Вторая мысля была более разумной — «черт, как здесь холодно!»

На щеку упало что-то обжигающе ледяное и растаяло. Заинтересовавшись, я приоткрыла глаза. Надо мной клубилось пасмурное небо, полностью затянутое серой пеленой облаков. Приподнявшись, я огляделась. Справа, сквозь стену снега, был виден горный пик Левого клыка. Значит, я оказалась на вершине Энтерры. Передо мной была небольшая площадка, сплошь покрытая белым саваном, я же лежала на краю обрыва. Вот это мне особо не понравилось. Хватило лишь одного взгляда в бездонную пропасть, чтоб я судорожно перебирая ногами, прям на заднице отползла подальше.

Затем я встала и поежилась под пронизывающим ветром. В этот момент мне показалось, что ледяная корка покрывает меня не только снаружи, но и внутри. Я помнила всё, что случилось до того, как я потеряла сознание. У меня больше нет магии. Я проворонила появление спектра и жестоко за это поплатилась. Было ощущение, будто внутри у меня образовалась пустота, будто оторвали часть меня, сделав калекой. Я больше не слышала такого знакомого и родного присутствия своей второй ипостаси.

От горестных дум меня отвлекли приглушенные голоса, раздававшиеся из-за небольшой гряды выступов, чуть впереди. Узнала я их сразу, и поэтому уверенно двинулась в их сторону. Помниться, разговор мы не закончили.

Оказалось, что каменный ряд скрывал за собой небольшой пятачок диаметром шагов в двадцать. Посередине, выводя руками невидимые (теперь!) мне узоры, стояла эльфийка, за её спиной изваянием застыл спектр, уже прилично припорошенный снегом, а слева, полулежа, прислонившись к выступу, постанывал Амальриэн. Я снова перевела взгляд на Нариэль. Ни видеть, ни чувствовать магию я больше не могла (сердце предательски от этого защемило), но раз нашему предводителю было так плохо, значит, в дело вновь пошла некромантия.

— Ты быстро пришла в себя, — не отрываясь от плетения заклинания и не открывая глаза, проговорила женщина. — Каково ощущать себя без магии?

Я скрипнула зубами. Не удостоив её ответом, я подошла к Амальриэну и присела возле него.

— Как ты? — проводя рукой по его щеке, тихо спросила я.

В глазах друга стояла боль. Я обернулась и кинула злой взгляд на Нариэль.

— Как ты можешь? Он же твой соплеменник! Как ты вообще могла на всё это пойти? И этот Серый круг в Граде. Ты сумасшедшая!

— Помолчи, девчонка! — прошипела та, наконец, отрываясь от своего занятия. — Я никого не предавала. Все эти тысячелетия я ждала, ждала и готовилась, чтоб, когда придет время, вернуть эльфам их былое могущество и уничтожить, наконец, наших кровных врагов.

— Демоны?! Опять демоны?! — негодующе воскликнула я, забывая, в каком положении нахожусь. Меня понесло. — Сколько еще можно хранить ненависть в сердце? Нариэль, война была так давно…

— Давно!? — повысила голос та, сверля меня яростным изумрудным взглядом. — Для тебя может быть, ведь вы живете всего мгновение. Для меня же это было словно вчера. Вчера, когда мы проиграли и ушли. Вчера, когда погибли мой муж и сын! Знаешь ли ты, что такое жить с болью от потери самых близкий в течение веков и тысячелетий?

Я не выдержала и отвела глаза, вспоминания чувства, которые испытала, поняв, что больше не увижу Рейна, что его собираются убить. И жить с этим столько времени? Я содрогнулась только при одной такой мысли.

— Нет, Нариэль не знаю, — искренне сожалея о судьбе эльфийки, ответила я. — Но еще одна война, когда снова будут погибать чьи-то родные и дорогие, разве это выход?

— Мне нет никакого дела до инфернов. Они погибнут все, и я этому поспособствую.

— Ошибаешься. Я же говорила — Килеана всё знает. Она прочла меня, и теперь драконы не будут нападать на Сильвану.

По крайней мере, я на это очень надеялась. Но о своих сомнениях Нариэль решила не рассказывать.

— Мать уже ничего не сможет сделать, — покачала головой эльфийка, ближе подходя ко мне. — Я действительно ненавижу демонов, но вся эта возня с войной была лишь отвлекающим фактором для Лиарама и остальных. А теперь от этого можно отмахнуться — главное, мы успели, и вскоре вся собранная энергия пробудит ту силу, которая сметет с лица нашего мира и проклятых инфернов, и всех других, вздумающих встать на нашем пути.

Внимательно слушая Нариэль, я неожиданно краем глаза заметила на том месте, где она раньше стояла, постепенно проявляющееся темное пятно. Кожу начало покалывать. Ох, каких же трудов мне стоило не заорать от счастья прям в лицо эльфийке. Магия, я видела магию! А это значит, что она ко мне возвращается. Но как? И тут же в ответ дрогнул браслет. Ну, конечно! Всё это время я воспринимала украшение как вместилище Лазаря, но ведь амшир — это первоклассный защитный артефакт, который не только спасает от чужого воздействия, но и концентрирует в себе определенный запас Сил. Прикосновение спектра, благодаря камню, было лишь временным! В душе всколыхнулась безмерная благодарность за этот подарок. Спасибо, любимый! И тебе, мой добрый гном, спасибо за этот бесценный дар.

Окрыленная надеждой, я стала судорожно соображать, как вытащить нас с эльфом из этой передряги. Надо тянуть время, чтоб до конца восстановить свою магию. Я уже чувствовала, как начинает ворочаться внутри хищник. С возвращением, дорогой.

— Зачем же ты отправилась с нами в путь? — спросила я, и так зная ответ.

— Мне нужно было задержать вас всеми возможными способами, — пожала плечами та. — И уводить от Серых кругов.

Возвращаясь в прошлое и прокручивая наш путь, я не могла не признать, что с первой задачей она справилась на «ура». Теперь понятны и происшествие на Пузырящемся болоте (как тогда Нариэль не хотела идти по созданной мною дороге к лешему), и нападения разбойников в Пернатых копытцах и потом, на дороге. А ведь всего этого можно было избежать, стоило лишь вспомнить слова Лиарама о том, кто увидел дракона (на поверку оказавшегося дракеном) около Хрустального Града. А вот тут меня посетила мысль, которая ошеломила и очень не понравилась. Ведь в пещере я сказала Амальриэну, что тоже видела бескрылого…

— Как давно ты знал, что это Нариэль? — бесцветным голосом спросила я у мужчины. Тот поднял на меня глаза и вздрогнул, как от удара. Правильно, даже я знаю, что сейчас мои глаза излучали презрение и разочарование.

Предательство друга оказалось почти таким же болезненным, как и смерть Хэла. Многое в поведении эльфа стало понятным.

— Он узнал в Зеркальной роще, — вместо него ответила эльфийка, насмешливо изучая потерянный вид соплеменника. — Я ошиблась, думая, что он не знает след моей магии. В деревне гоблинов он потребовал объяснений, но мне с легкостью удалось убедить его, что я применила Дар по ошибке, среагировав на появление чудовища. А потом вы закрыли второй круг, и сильно этим подпортили наши планы. Пришлось браться за вас всерьез. Некромантия, — она поморщилась, — терпеть её не могу. Этот палесит чуть не высосал всю мою кровь. Я знала, что Амальриэн всё поймет, и я уже не смогу оправдаться.

— И тогда он отправляет тебя домой, — закончила я, стараясь больше не глядеть на сидевшего мужчину. Сейчас нужно отрешиться от всего, и сконцентрироваться на том тонком потоке Силы, который я уже чувствовала в себе. Время, время…

Нариэль рассмеялась, но смех получился надтреснутым и хриплым. Сколько же ей осталось? А ведь первые признаки были заметны еще давно. Например, тогда утром, у гоблинов. Я еще подумала, что она не выспалась.

— Он попытался меня отправить. Уговаривал образумиться и вернуться домой. Мне пришлось скрыться. И только в Ясномаре я смогла вновь вмешаться. Но тут появился этот маг воздуха…

Я вздрогнула, вспомнив бледное лицо Мартина. И тут же в голове молний вспыхнуло сказанное им слово. «Свет». Произнести три слога имени было ему не под силу, поэтому он ограничился подсказкой. А я так была поглощена своими переживаниями, что не додумалась применить школьные знания по изучению эльфийского языка, на котором «свет» звучал как narie. Прости меня, друг!

— Это ты его ранила? — обманчиво спокойно спросила я, уже готовая не дожидаясь появления магии, кинуться на обидчицу с голыми кулаками.

Элфийка презрително фыркнула.

— Я не успела. Мне нужна была твоя сумка с зельями, но когда я её нашла, в комнату ворвался этот и принялся меня обвинять. Не успела я среагировать, как человек уже лежал на полу в крови. А над ним стоял демон, — последнее слово она почти выплюнула. — Этот ублюдок улыбнулся мне и попросил впредь действовать осмотрительней, а потом ушел.

Я закрыла глаза, пытаясь призвать взбунтовавшиеся чувства к порядку. В тот вечер в Белой песне было только два инферна. С одним из них я целовалась во время нападения, в саду. А вот другой…

— Ника, ты не понимаешь. Я объясню… — внезапно проговорил мой бывший друг.

Я повернула голову и спокойно встретила его молящий взгляд.

— Нет, Перворожденный, я понимаю, потому что помню тот вечер у пруда. И помню, что ты мне тогда сказал. Ты сделаешь всё, ради своего народа. Это похвально. Ты защищал своего соплеменника, ведь вас и так осталось не много. А нас людей, как тараканов. Что значит жизнь нескольких, по сравнению со спасением старшей расы?

С каждым моим словом глаза эльфа темнели, наполняясь горечью и болью. Правильно, почувствуй каково это. То же самое я переживала каждый раз, когда вспоминала родных, не надеясь их больше увидеть, когда видела окровавленного Мартина или отчаяние во взгляде потерявшего магию оборотня, когда огромные клыки впивались в горло Хэла.

Не обращая больше внимания на предателя, я вновь обернулась к женщине, с интересом слушающей нас.

— И что дальше? Следуя лучшим законам жанра, ты теперь нас убьешь? — с сарказмом поинтересовалась я. После всего, что я узнала за то время, что прошло с утра, вряд ли меня можно еще чем-то удивить, ошарашить или обидеть. Вот теперь, не боясь последствий, можно сказать, что хуже уже быть не может.

Нариэль отмахнулась, возвращаясь к тому месту, где зияла уже видимая для меня черная дыра. Я догадалась, что это тоже своего рода Серый круг. Последний и самый сильный. Должна сказать, что Нариэль очень рисковала, активируя его здесь, под самым носом у драконов. Но в отличие от предыдущих, этот был просто верхом темного искусства. Похоже, именно благодаря нему последняя кладка погибла. Медленно и осторожно он тянул силы из еще не родившихся драконов, причем делал это так аккуратно, что казалось, будто яйца погибают сами. Вот только драконы всё равно заподозрили неладное.

Эльфийка встала прямо в центр, и по её телу пробежала судорога. Невероятно, как можно терпеть подобное?! Некромантия причиняла ей страдания, но без неё она уже не могла существовать. Боль и источник жизни в одном. Жуть.

— Мне не нужны ваши жизни, — наконец ответила она. — Амальриэн может уходить, когда захочет и… если сможет. Ну а ты… Да, ты умрешь, — она задумчиво склонила голову набок, скользнув по мне изучающим взглядом. — Я до сих пор не пойму, чем ты так ему насолила, что он жаждет убить тебя лично.

Еще раньше я заметила, что Нариэль часто употребляет множественное местоимение, и ничуть этому не удивилась. Она не могла всё это задумать одна. У неё просто не было таких возможностей и сил. Ведь тогда оставались нерешенными вопрос: откуда у неё дракен? кто научил её некромантии? кто помогал устанавливать магические насосы? И потом, когда я закрывала Серые круги, голос моего врага был мужским…

— Кто он? — просто спросила я, устав ходить вокруг, да около.

— А ты до сих пор не догадалась? — усмехнулась она. — Он будет оскорблен. Но думаю, ты его быстро вспомнишь.

Она сделала сложный пасс рукой, и из воронки взметнулась черная нить, устремившаяся к застывшему спектру. Облетев вокруг него, она с размаху ворвалась в его грудь, заставив того покачнуться и глухо зарычать. Белая муть в его глазах стала быстро истаивать, заменяясь вполне человеческим взглядом.

А когда на меня с ненавистью посмотрели серые глаза, и я почувствовала такой знакомый след магии, моё потрясенное восклицание эхом заметалось среди скал.

— Вы!