Комиссию встречали всей Школой, начиная от ректора с Магистрами и заканчивая кухонными кошками и школьным домовым. Утром, когда первые солнечные лучи позолотили высокую колокольню здания, а в воздухе еще стояла легкая ночная прохлада, в ворота Школы Магии въехали всадники. Несмотря на ранний час, на окнах гирляндами висели адепты, стараясь рассмотреть вновь прибывших. Их было пятеро. Четверо людей — традиционно маги стихийники — посещали наше заведение уже не в первый раз. Последний же всадник, восседающий на великолепном тонконогом жеребце песочной расцветки, был ни кем иным как эльфом. Эта новость со скоростью лесного пожара разнеслась по Школе, заставив волноваться не столько начальство, сколько нашу прекрасную половину заведения. Держу пари, что в этот день пудры, восковой помады и заклинаний для внешности было использовано больше, чем за весь прошедший год.

Стороны обмолвились несколькими приличествующими случаю фразами, после чего вся честная компания удалилась в кабинет ректора, откуда вышла лишь после обеда и весь оставшийся день провела у Магического Родника. В общем, ничего существенного и занимательного не произошло, если не считать нескольких неудачных попыток взломать охранное заклинание комнаты, отведенной эльфу (а, что вы хотели? девушки у нас очень целеустремленные и упорные) и происшествия с Сеней, который до икоты напугал одного члена комиссии — мага земли — когда с воплями выскочил прямо из стены (оказалось, за ним снова вели охоту два стихийника). Правда, зная Сеню, вопрос о том, кто испугался больше, я для себя оставила открытым.

Все это нам с Иланкой вечером поведал Мартин, так как мы этот день провели в городе. Еще на кануне приезда высоких гостей нам сообщили, что завтра нас в стенах Школы видеть не желают. Ну, сказали это конечно не так, но смысл я передала почти в точности. Поэтому, за час до прибытия комиссии, за нашими спинами с шумом закрылись ворота, рождая в моей голове прилюбопытнейший вопрос: «А пустят ли нас вообще назад до отбытия начальства?» В любом случае незапланированному выходному мы откровенно обрадовались и, с выданной досрочно стипендией (взяткой?), приятно оттягивающей карман, бодро зашагали в сторону города.

Мирославль был большим и красивым городом с широкими мощеными улицами, пышными зелеными садами, уютными скверами и приветливыми жителями. Единственным недостатком города, на мой взгляд, был его градоправитель — папаша моего разлюбезного Зеньки. Наша Школа формально считалась частью Мирославля, но фактически находилась за чертой города, расположившись чуть южнее в объятиях небольшого леса, который наши адепты именовали Малиновой пущей. От школы в город вела хорошая утрамбованная дорога, по которой как раз мы и вышагивали, подставив теплому весеннему солнышку наши бледные после зимы лица.

Мы шли в дружелюбном молчании, погрузившись в свои мысли, и мирную тишину нарушало лишь далекое плескание Каменки — речки, текущей по левую руку от нас и берущую свое начало в Лесном пруду в Малиновой пуще — да тихое бряканье рукояти Иланкиного меча о медную бляшку пояса. Моя подруга никогда не расставалась с оружием. Я же со всем, что может уколоть, порезать и проткнуть была на уважительное «вы». По правде сказать, за спиной у меня тоже болтался широкий короткий меч, который я носила скорей как дань традиции, а еще потому, что Илана без него меня не выпустила бы даже за порог. Все попытки моей подруги вбить мне в голову премудрости техники мечного боя заканчивались в школьном лазарете, причем в качестве наглядной иллюстрации к книге о первой помощи выступала исключительно я.

Не знаю, о чем думала Иланка, а мне вспомнился случай, происшедший на прошлой неделе. Честное слово, если бы Аркисон сам же и не убил навьи, я бы поверила, что как раз он и спустил его на меня. До сих пор неизвестно, как нежить освободилась от созданных Магистром сетей. Сам он утверждает, что почувствовал ментальный удар, который и разорвал его связь с навьи. Учитель ему поверил, а я — нет. Кстати, посетить кабинет наставника мне все же пришлось, правда, вопреки моим мрачным предположениям, Учитель лишь поинтересовался моим самочувствием. Вывод: так как никто ничего не знает, и никто не пострадал (мои синяки и шишка на темечке не в счет) случившееся обозвали неприятным недоразумением и благополучно забыли.

Вскоре тракт начали пересекать более мелкий дорожки, ведущие в соседние селения. На пути всё чаще стали попадаться пешие прохожие и подводы, запряженные низкорослыми пушистыми кониками. И вот наконец дорога вильнула вправо, огибая небольшой холм, и мы увидели темно-серые стены Мирославля.

Мы влились в пеструю толпу, интенсивно движущуюся в гостеприимно распахнутые городские ворота и в скором времени оказались на шумной улице, где и расстались с Иланкой, договорившись позже встретиться в таверне. Аксиому о том, что все подружки любят бегать по лавкам и вместе совершать покупки, мы самым наглым образом попирали вот уже четвертый год. И не потому, что нам этого не хотелось, нет, просто уже около второй лавки мы непременно бы подрались и поубивали друг друга, не сойдясь в какой-нибудь мелочи. Обе упертые и непреклонные, мы решили не доводить до греха, и когда после первого нашего рейда в Мирославль, мы поссорились и неделю не разговаривали, решили впредь отовариваться по отдельности, а уж потом вместе обмывать покупки. В общем, и волки сыты и овцы целы.

Поэтому, проводив взглядом Иланку, которая направилась в оружейный квартал, я потопала в противоположную сторону, уже начиная ощущать в душе азарт от предстоящий споров с торговцами.

По прошествии двух часов в моем заплечном мешке обрели дом дриадские полусапожки, которые я купила первым делом, так как моя последняя пара отошла в мир иной еще зимой, и мне приходилось арендовать у Иланы её запасные, благо размер у нас был одинаковый. Вторым моим приобретением стал темно-коричневый широкий плащ с глубоким капюшоном. Сделанный из мягкой на ощупь ткани, он, тем не менее, зачарованный магией, был весьма прочным и не пропускал ни холода, ни жаркого летнего зноя.

Я уже подумывала о том, не направиться ли мне в таверну, когда справа от себя заметила всполох золота на одном из прилавков. Я подошла поближе. Это была лавочка с различными магическими амулетами и оберегами. То, что привлекло мое внимание, оказалось небольшим каплевидным кусочком янтаря на черном кожаном ремешке. Это был дешевый амулет, не обладающий к тому же никакими магическими свойствами, но то, как он переливался в моих руках на солнце, как внутри него мерцали и гасли золотые искорки, завораживало меня.

— Что-то приглянулось, девонька? — Я ощутимо вздрогнула и обернулась.

Хозяйкой лавочки оказалась женщина, впечатляющая своими объемами как с тыла, так и с фронта. Маленькие маслянистые глаза с прищуром рассматривали меня, явно оценивая мою кредитоспособность.

— Сколько это стоит? — Я вытянула руку с покачивающимся в ней амулетом. Зачем он мне понадобился, ответить я не могла, но расставаться с бесполезной побрякушкой мне уже не хотелось. В кармане еще оставалось два серебряка и несколько медяков, так что я могла позволить себе этот маленьких женский каприз.

— Червонку.

— Что-о-о-о?! — Мне показалось, что я ослышалась. Требовать за какой-то камешек целый золотой? Золотой, на который бедный адепт может существовать целый месяц? И ей не стыдно?

— Червонку. — Для глухих повторила хозяйка. — Да, ты девонька не подумай. Амулетик-то не простой, волшобный. Сила в нем такая, что надевший его всё помнить будет, ничего не забудет.

Я еще раз глянула на янтарь и просканировала. Ага, фиг вам, волшобный! Эх, дурят наш народ. Я, стоя до этого к женщине вполоборота, развернулась к ней лицом так, чтобы была видна эмблема Школы Магии на куртке. Тетенька впилась в неё глазами, нахмурилась, видимо переваривая вновь полученную информацию и, наконец, вздохнула.

— Ладно, вижу деваха ты хорошая. Себе в убыток, так уж и быть бери за два серебряка.

Нет, ну у людей совершенно нет совести! Деньги у меня были, но я уже вошла во вкус и так просто сдаваться была не намерена.

Мы уже где-то двадцать минут безжалостно торговались, сорвав голоса до хрипа, и мне удалось сбить цену до пяти медяков, когда знакомый голос раздался у меня за спиной:

— Киса! Ты ли это? Хо-хо, вот уж не думал, не гадал.

Я обернулась только для того, чтобы быть задушенной в крепких лапищах. Ну, точнее душили мою нижнюю часть, так как гном доставал мне только до пояса.

— Хэл! Привет! — Я была искренне рада ему. Познакомились мы с Хэлом год назад, в Мирославле, когда с Иланкой выпутывались из очередной переделки, в которую влипли. Виновницей недоразумения была Манрийская принцесса, ну, косвенно конечно и я. В итоге мы оказали вдвоем против десяти пылающих праведным гневом завсегдатаев таверны, которым не понравилась та характеристика их родословной, которую с горяча выдала моя подруга. И было б нам худо, если бы не выпрыгнул ниоткуда, как черт из табакерки, гном с длинной каштановой бородой (в которой нет-нет, да и просматривались маленькие косички), наперевес с боевым топором, размер которого вызвал трепетное почтение как у нас, так и у наших противников. В общем, выбрались мы тогда, благодаря Хэлу, благополучно, но вот в ту таверну ход нам теперь был заказан. А с гномом мы сдружились. Иланка нашла великолепного собеседника на тему оружия — как оказалось Хэл поставлял в город гномью сталь из Каменных Штольней — а я любила слушать рассказы о его странствиях по дорогам нашего славного государства Киврин.

Вот и сейчас, когда мы шли по мостовой в «Поющую подкову» — новая таверна, имевшая несчастье нам с Иланой приглянуться — Хэл травил смешные байки, случившиеся с ним, пока он добирался из столицы. Кстати, янтарный амулет я все-таки купила. Когда Хэл безапелляционно потянул меня прочь, я успела кинуть на прилавок пять медяков и сцапать украшение.

Мы завернули за угол в более тихую улочку, в конце которой уже была видна нужная вывеска, изображающая перевернутую конскую подкову. Почему она была «поющая» не спрашивайте. Сама не знаю. На все мои попытки выяснить это у Бейли — хозяина заведения — тот отвечал лишь загадочной улыбкой во все свои оставшиеся двадцать четыре зуба. Со временем у меня сложилось впечатление, что он и сам не знает ответа. А Иланка так вообще выдвинула версию о том, что в вывеске была просто опечатка и вместо «поющая», там должно быть написано «пьющая». Заявление не было лишено рационального зерна.

Внутри, несмотря на разгар рабочего дня было довольно многолюдно, многотрольно, многогоблино, много… Ну, в общем вы поняли. Рыжую копну волос мы заметили еще до того, как эта сама копна стала активно махать нам руками. Иланка сидела за дальним столиком возле стены и уже поглощала что-то очень вкусно пахнущее. Только тогда я поняла, что проголодалась. Пока Хэл с Иланой обменивались приветствиями, я успела сделать заказ себе, а за одно и гному. Принцесса тут же начала хвастаться покупками. Её коллекцию колюще-режущих штуковин пополнили два метательных кинжала из чистого серебра, кацаи — парные короткие клинки и тонкая практически ничего не весящая кольчуга гномьей работы. Последнюю, даже такой дилетант как я, оценила по достоинству, а уж у Хэла это приобретение вызвало бурю эмоции и восторженных междометий. Такую кольчугу не смогла бы пробить ни эльфийская стрела, на хороший удар меча и стоила такая вещь не дешево. Но и Илана была не простой адепткой, из дома её спонсировали каждый месяц. Мои не столь дорогие, но оттого не менее практичные покупки так же удостоились похвалы. К этому времени подоспел заказ, и минут на пятнадцать я потеряла интерес ко всему, кроме содержимого своей миски, впрочем, как и мои друзья.

Когда голод был утолен, и мы с подругой с одинаковыми довольными улыбками откинулись на спинки стульев, всё наше внимание вновь было обращено к гному. Однако, вопреки нашим ожиданиям, Хэл начал не с рассказа о своей поездке в столицу, а с вопроса:

— Скажите-ка мне, красавицы, всё ли здесь спокойно?

Мы с Иланкой непонимающе переглянулись.

— В смысле?

— Ну, не поднимаются с погостов мертвяки, не шляется нечисть там, еще какие странности? — Пояснил нам тупым гном.

— Хэл, ты чё сдурел? За кого ты нас с Никой принимаешь? — Иланка как всегда всё приняла на свой (наш) счет. Я, впрочем, тоже.

— Тьфу, ты! Да причем здесь вы? — В свою очередь удивился гном. — Я имею в виду Мирославль и окрестности. Вас-то я знаю, если б взбрело в голову покуролесить, придумали что-нибудь пооригинальней.

Да, Хэл нас знал.

— Да, не. Вроде ничего такого не было. Верно Ника?

Я кивнула и внимательно посмотрела на гнома.

— А с чего такие вопросы, Хэл?

— Да, нежить на дорогах всякая баловать стала. В столице самой, так там ничего, тихо, вроде. А вот в селах народ молвит, что обнаглела нечисть, в деревни прёт чуть ли не средь бела дня. И неправильная какая-то, вроде и дохнет от серебра и огня, да токмо как-то неохотно, дергается долго.

Иланка присвистнула, я была с ней полностью согласна. Нет, нежить, конечно, всегда была не прочь включить в свой рацион свежее мясо и в принципе так и делала, нападая на одиноких путников или заглядывая по ночам в деревни, но что б вот так, днем, в наглую? А мы в Школе Магии ни сном, ни духом? Или все же Учитель знает?

— Может у них весеннее обострение какое? — Предположила принцесса.

— Ага. Точно. Весенняя нехватка витаминов. — Фыркнула я и снова обратилась к гному. — Слушай Хэл, ну а в столице-то знают об этой сезонной миграции нежити?

Наш друг задумчиво поскреб бороду (так что его кувалдообразная лапа утонула в ней) и пожал плечами.

— А кто его, лешего, поймет? Может и знают. Это ж дело такое — мертвяки неупокоенные всегда были, да и нежить в села захаживает. Я лишь говорю, о чем толкуют сельские, а там может и брешут, так просто, чтоб языком почесать.

Дальше разговор как-то плавно скатился на другие темы, и мы довольно весело просидели в таверне еще часа три, после чего сердечно распрощались с Хэлом и отправились в обратный путь.

К воротам мы подошли уже, когда солнечный диск почти полностью скрылся на западе и как не странно нас впустили с первого раза, не сделав ничего вроде «мы вас не видели, знать не знаем».

До своей комнаты мы добрались без приключений, коридоры были пустынными и наши шаги дробным эхом звучали под потолком. Школа как будто вымерла. Это уже потом мы узнали, что комиссия и адепты еще не вернулись от Магического Родника, а женская половина нашей Школы штурмом берет в это время комнату эльфа (зачем она им, если сам он у родника, для меня осталось тайной).

Позже вечером забежал Мартин, который и поведал нам о прошедшем дне, мы в свою очередь рассказали о своем марш броске в Мирославль. По поводу повышенной активности нечисти он лишь пожал плечами, не усмотрев здесь ничего странного и еще немного посидев, ушел к себе. В эту ночь я спала беспокойно, то и дело ворочаясь в постели, а снился мне маленький камень янтаря, чьи золотые сполохи слепили мне глаза.

* * *

День выдался по-летнему жаркий. Я неторопливо шла по лесной тропке, напевая мотивчик одной песенки, которую недавно услышала от Иланки. В Школе было по-прежнему тихо, комиссия третий день продолжала заседать в кабинете Учителя, время от времени заглядывая на уроки к адептам (наш курс они не посетили ни разу, видимо не желая искушать судьбу), а я праздновала свой новый рекорд — три дня без происшествий с главной ролью в моем лице. Наверное, единственным шумным пяточком оставался коридор, где жил эльф. Вчера я имела честь лицезреть его, когда мы нос к носу столкнулись в коридоре. При этом меня больше удивила не сама встреча, а то, что эльф был один, без свиты в лице почти всех адепток Школы. Как я уже знала звали его Амальриэн Д?Ниано Верите. Золотоволосый. Голубоглазый. Стройный. Красивый. В общем, обычный. Именно такой, каким и должен быть уважающий себя эльф. На него было приятно смотреть, но вот бесконтрольного желания кинуться и задушить его в своих объятиях я почему-то не испытывала.

Если я свой анализ начала с лица, то эльф изучал меня снизу вверх, и когда остановился на моей взъерошенных, как всегда, волосах непроизвольно удивился. Я мысленно пожала плечами, вежливо поздоровалась и, обойдя, пошла дальше, чем удивила его, похоже, еще больше…

До моего слуха донесся плеск воды, и вскоре я вышла на небольшую поляну перед Лесным прудом. Поверхность его сверкала на солнце миллиардами граней алмазов, и тихий ветерок приносил запах воды смешанный с тонким ароматом распустившихся кувшинок. Я люблю это место. Сюда я приходила, когда хотела побыть одна или же, как сегодня, собиралась потренироваться в перекидывании в свою вторую ипостась.

Я начала раздеваться. На зеленый мох полетела куртка и дриадские полусапожки, штаны, сверху легла рубашка. Я немного поежилась, обхватив голые плечи руками. В принципе тренироваться можно было и на полигоне Школы за главным корпусом. В основном я так и делала. Будучи анимагом со стажем, для того, чтоб перекинуться мне требовалось не более секунды — результат длительных занятий с Учителем, который как только узнал о моем призвании взял меня к себе в так сказать «личные» ученики. Но сейчас для меня важна была не скорость, а сам процесс. Подобные уединения я стала совершать около двух лет назад, и смысл их был в познании своей второй сущности или установлении гармонии между двумя моими «я». Дело в том, что когда я становилась пантерой, то была уже не совсем адепткой Дейникой. Для существования второй ипостаси необходимо было, что бы во мне жил хищник, его сознание, мысли, желания. И вот эти две мои сущности — «я — Дейника» и «я — Хищник» — которым по определению положено находиться в борьбе, как раз и требовали того, чтоб я проводила подобные вылазки. Они как маски, которые я время от времени меняю. И становясь пантерой «я — Дейника» уступает место «я — Хищник», уходя на второй план, но не в коем случае не покидая меня, иначе я превратилась бы в простое животное с одними инстинктами. Короче, на лицо классическое раздвоение личности (сознания). Единственное, что могу сказать в свое оправдание, что связано это не с психической болезнью, а с моей нетрадиционной магической профессией.

Я глубоко вздохнула и начала трансформацию. Никто, ни Учитель, ни Иланка, никогда не присутствуют при подобных моих упражнениях, ибо в такой момент я, увы, как и оборотни наиболее уязвима. Для того чтоб меня убить достаточно легкого удара по хребту, который в данный момент был хрупким как тростник. Не то, чтобы я не доверяла им, нет, просто есть правила, которые нарушать нельзя никогда. Это было одним из них.

В отличие от быстрого перехода, когда практически ничего не чувствуешь, сейчас я ощущала, как натягиваются под кожей мои мышцы, меняя форму, с легким жжением перестраиваются кости, изменяют угол поворота суставы и быстро растут ногти, нет, уже когти. Я моргнула, а когда снова взглянула на мир, то он уже был черно-белый с многочисленными оттенками серого, обоняние раскрывало передо мной тысячи, миллионы оттенков различных запахов и их градации. Вот деревья становятся выше, а высокая трава ужу щекочет мой живот, покрытый блестящей черной шкурой. Еще миг, и я довольно встряхиваюсь, разминая мышцы, и оставляю большие борозды в земле от когтей. Я издала курлыкающий звук, обозначающий, что я довольна, как прошел переход. Оба мои сознания не проявили никакого нежелания или нетерпения, спокойно поменявшись местами.

Я еще раз потянулась, выгнув спину, и побежала. Ни с чем не сравнимые ощущения охватили меня, когда я черным росчерком, едва касаясь лапами травы, неслась по Малиновой пуще, наслаждаясь свободным бегом и своей силой. Свобода! Я свободна! Сейчас мне кажется, что я всё смогу и всё сумею, что нет ничего, с чем бы я не справилась…

На поляну перед озером я вернулась лишь через час, всего лишь слегка запыхавшись. Мои вещи лежали кучкой на прежнем месте, и я уже хотела было начать обратный процесс, когда изменившийся ветер донес до меня незнакомый запах. Я еле сдержалась, чтоб не зарычать и остаться неподвижной, по-прежнему сидящей спиной к лесу. Кто-то за мной подглядывал! Напр-р-р-расно. Еще один поток снова дал мне ощущение чьего-то присутствия, хотя я уже и так знала, кто на это осмелился. Любого другого я бы почувствовала еще на подходе за пятьсот метров, но вот эльфы, по сути являющиеся детьми природы, могли маскироваться и сливаться с окружающей природой так, что никто и не заметит. Но я заметила и не собираюсь это так оставлять.

Я встала, пересекла поляну поперек и скрылась в зарослях, где тут же запрыгнула на высокий ясень. Поменяв несколько деревьев, я оказалась у него в тылу и, спрыгнув, стала подкрадываться. В том, что эльф меня не заметит, я была уверена. И правда, я миновало последний куст (который даже не шелохнулся после меня) и увидела спину прислоненного к дереву Амальриэна. Он был напряжен и явно пытался меня отыскать. Ну что ж, пожалуйста, тута я. Я зарычала, не расцепляя при этом челюсти и лишь приподняв верхнюю губу. Эльф ничем себя не выдал, лишь мой чуткий слух уловил, как на секунду у него сбилось дыхание. Он медленно повернулся.

Я стояла, немного припав на передние лапы и мерно охаживая себя длинным черным хвостом. Правильно, пусть видит, что я зла. Лицо Амальриэна было непроницаемым, лишь глаза ярко сверкали, как не могут этого человеческие. А затем он улыбнулся и заговорил по-эльфийски:

— I alie am resy, El?inie, valure ke perav xse I dare am. Moea hanea ary…

Нет, он не говорил, он читал заклинание. В голове у меня зашумело, внезапно захотелось выпрямиться и начать ластиться, как последняя кошка, к ногам эльфа. Это был древний призыв. Не знаю, как я это поняла, но знала точно. И это непременно бы подействовало на меня, если бы я была простым животным, если бы «я — Хищник» поглотило всё мое сознание, не оставив место для «я — Дейника». А так, увы…

Но рычать я всё же перестала и даже села на задние лапы, обвив хвостом передние из них. Пусть подойдет поближе, и тогда я ему покажу «El?inie, valure». «Я — Дейника» попыталась робко напомнить, что этот эльф входит в состав злосчастной комиссии, которую я клятвенно обещала не трогать, но «я — Хищник» сочла возможным это проигнорировать. И вот когда Амальриэн подошел на нужное мне расстояние, я прыгнула. Эльф как подкошенный рухнул в траву, а я расположилась сверху, прижав его плечи своими массивными лапами. Глаза дитя природы выражали искреннее недоумение и непонимание. Я приблизила свое лицо (прошу прощение, морду) к его и оскалилась, демонстрируя свои клыки. Откровенно говоря, я просто тянула время, не зная, что предпринять дальше. Ну, не покусать же мне его, в самом деле? А в следующий момент я поняли, что установился ментальный контакт. Обычно такое не случается когда я не в человеческой ипостаси (не говоря уже о том, что я не могу колдовать), но видимо тот фактор, что он эльф сыграло свою роль.

«Никогда. Не. Смей. Без. Моего. Разрешения.» В это послание я вложила всю свою злость и возмущение, и по его расширившимся глазам поняла, что он меня услышал, а затем последовал кивок. Вот и чуднень-ко. Я спрыгнула с него и пошла на поляну, уверенная, что когда начну обратную трансформацию, эльф уже будет далеко.

* * *

Прошла уже неделя, как мы проводили столичную комиссию восвояси. После того инцидента в Малиновой пуще я весь день ждала вызова на ковер, так как позже Иланка, которой я всё рассказала, сообщила что видела, как эльф заходил в кабинет ректора. Я даже заготовила речь, где признавала все обвинения и торжественно обещала больше так не делать. Не понадобилась. Ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю меня так и не отругали, я же в свою очередь не знала, как на это реагировать.

И вот, комиссия уехала, потекли серые будни, однако вскоре я заметила, что мне ужасно не хватает моих частых бесед с Учителем и даже его строгих взглядов. А сам он после отъезда высоких гостей чаще всего был хмурым или задумчивым, редко выходил из своего кабинета и одаривал меня при встрече пристальным странным взглядом. Когда я на четвертый день решила проведать наставника, он впервые не принял меня, списав всё на большую занятость. После этого я совсем скисла.

Я лежала на кровати и тупо пялилась на оштукатуренный потолок, искренне пытаясь разобраться что, черт побери, происходит. Иланка наводила порядок на своей половине, неодобрительно косясь на то, что окружало мою кровать. Моя подруга со своей слегка маниакальной наклонностью к идеальному порядку не понимала, как я могу существовать в своем первозданном хаосе. Мои же попытки объяснить, что я предпочитаю, когда все необходимые мне вещи находятся на расстоянии вытянутой руки, и вообще это такой своеобразный творческий порядок — пропадали в туне.

Наконец мои собственные мысли махнули на меня рукой и попросту исчезли. В голову ничего не шло. Именно в этом состоянии и застал меня Зов. Спокойный и уверенный, я сразу узнала его.

«Ника?» — раздалось у меня в голове.

«Да, Учитель»

«Ника, зайди, пожалуйста, ко мне, когда будешь свободна»

«Я свободна» — чуть ли не в мыслях закричала я, боясь, что наставник передумает. Повисла тишина. Я уже отчаялась и подумала, что Учитель разорвал связь, когда пришел ответ.

«Что ж, может это и к лучшему. Я жду тебя» — Ощущение чужого присутствия в голове исчезло.

Илана, переставшая переставлять книги внимательно следила за мной.

— Учитель. — Бросила я одно слово, зная, что подруга поймет.

— Наконец-то, я уж думала ты на стенку начнешь лезть, прежде чем он тебя позовет.

Я не ответила, уже переступая порог. До кабинета я добралась в рекордное время, лишь у двери вспомнив, что просто могла воспользоваться телепортацией.

Я постучала и, получив разрешение, вошла. Старый, добрый кабинет, наконец-то! Учитель сидел за столом, сложив руки домиком и смотря куда-то перед собой. Мое появление не отвлекло его от сего интересного занятия, он лишь сказал «садись». Признаюсь, я испугалась. Сильно. Все мои инстинкты (и человеческие, и хищника) просто кричали о том, что этот разговор отнюдь не будет обычным.

Я села в такое знакомое и уже родное кресло, впервые ощущая робость. С минуту мы молчали, а потом наставник посмотрел мне в глаза.

— Дейника, случилось кое-что неприятное.

— Это не я. — Вырвалось у меня помимо воли. Вот так и вырабатываются рефлексы, блин!

Казалось, ректор не услышал моей реплики и начал перебирать какие-то бумаги на столе.

— Что ты знаешь о драконах? — Резкая смена темы застала меня врасплох.

— О драконах?

Учитель смотрел и ждал ответа.

— Драконы — существа, обладающие своей собственной магией и живущие на западе в Закатных Клыках — огромных горах, одной стороной упирающиеся в Светлое море. — Я перевела дух, припоминая, что мне еще известно о крылатых ящерах. — Живут племенами, детеныши рождаются раз в столетие, поэтому в силу нехватки самок у них матриархат. Плюются огнем, летают… Учитель, к чему вы это спрашиваете?

— Что ты знаешь об отношениях драконов с эльфами? — Продолжал странный допрос тот.

— Эээ… Насколько помню, эльфы претендуют на звание первой расы, появившейся в нашем мире. Поэтому их и называют Перворожденными, но всем мало-мальски сведущим известно, что Старшей расой являются драконы, а эльфы были лишь вторыми.

— Верно. — Кивнул ректор и, встав из-за стола, подошел к окну. Мы снова помолчали. Требовать каких-то объяснений у Учителя, когда он в такой настроении, не имеет смысла. Расскажет сам, когда посчитает нужным. — Ты слышала о Зеленом договоре, заключенном между Киврином и Хрустальным Градом?

Так, теперь мы перешли на международную политику. О Зеленом договоре я слышала. В общих чертах в нем мы и эльфы признавались друг другу во взаимном уважении, дружбе и обещали всевозможно помогать друг другу. Это я и ответила Учителю.

Он кивнул и снова занял свое место. Ректор заметно нервничал.

— Так вот. Случились неприятности. У эльфов, и они попросили у нас помощи.

Наставник внимательно смотрел на меня, видимо ожидая моего вопроса. Я его не разочаровала.

— Какие? — Честно говоря, хотелось задать другой вопрос — «причем здесь я?» — но я видела, что не этого от меня ждут.

— На Хрустальный Град напала нежить: неупокоенные, волкодлаки, упыри и еще кто-то, точно не помню. Эльфы, конечно, положили всех, но через неделю нападение повторилось.

Мне как-то сразу вспомнился Хэл с его рассказами. Здесь наблюдалась похожая картина. Если буйство нежити в деревнях и селах еще модно было списать на случайность, то нападение на Хрустальный Град эльфов ни в какие рамки не лезло. И все же я до сих пор не понимала до конца проблемы. Ну, напали, так эльфы же из них враз подушечек для иголок наделали.

— А потом лес вокруг Града стал умирать. — Мне потребовалась вся воля, чтоб удержать челюсть на месте. Это уже была не проблема, это Катастрофа. Да, именно так, с большой буквы. Лес Хрустального Града был достоянием не только эльфов, а, наверное, всех живущих в этом мире. В нем росли деревья, насчитывающие века, а уж сколько там было редких, нигде больше не растущих экземпляров я вообще молчу. М-да, вот это действительно веский повод, чтоб гордые эльфы попросили помощи у людей. Учитель тем временем продолжал, нисколько не жалея мою челюсть. — Источник заразы эльфы нашли в глубине леса. Природа того места неясна, но то, что именно оно отравляет всё вокруг, сомнений нет. Но и это еще не всё.

Не всё? Мама!!!

— В последнем рейде на нежить удалось схватить одного упыря. И он сказал, что послали их драконы.

Всё, занавес.

Я сидела и хлопала глазами, открывая и закрывая рот, не в силах что-либо произнести. Ну и как прикажете на такое реагировать? Последствия всего этого проследить нетрудно даже мне. Если начнется война между драконами и эльфами, в стороне не останется никто! А люди, так вообще окажутся в положении между молотом и наковальней. Ой, мамочки!!! Так начинаю повторяться. Тут мою голову посетила первая разумная мысль.

— Но ведь драконы не обладают магией Смерти. Как они могли управлять мертвяками? Зачем?

— На второй вопрос я и сам хотел бы знать ответ. А вот что касается первого… В этой истории много темных пятен. Это одно из них.

— Этот упырь мог просто солгать.

— Мог. — Согласился наставник. — Вот только угадай, кого эльфы видели вблизи Хрустального Града?

— Дракона. — Ошеломленно выдохнула я, всё еще не веря в правдивость случившегося.

— Именно. — Учитель замолчал, снова уставившись в какую-то одному ему известную точку, и тихо постукивая пальцами по крышке стола.

В голове всё смешалось, перед глазами проносились одна картина ярче другой, иллюстрируя возможные последствия всего этого. И на фоне этого, где-то там робко, но оттого не менее настойчиво билась одна мысль, которую я, предчувствуя новые неприятности, все же озвучила.

— Почему вы мне всё это рассказываете?

— А вот это уже я хотел спросить у тебя! — Неожиданно рявкнул Учитель, и мы вместе с креслом подпрыгнули. Я непонимающе смотрела на своего наставника. Что он хотел от меня услышать?

— Прости, Ника. — Ректор покачал головой, и устало помассировал виски. Сейчас он выглядел намного старше своих сорока двух. — Не буду тебя загружать всеми подробностями переговоров, которые вела столица с Градом, скажу лишь результат — нашей Школе поручили отобрать двоих адептов старших курсов для направления в Хрустальный Град.

Он замолчал и посмотрел на меня. А у меня в голове все встало на место. Эта странная комиссия, прибывшая через четыре месяца, после предыдущей и, конечно же, пребывание в ней эльфа. Хорошая маскировка. Стоп! Эльфа? Того самого эльфа, на которого я напала? Ууууу… Захотелось выть в голос.

— Но почему я? Вы шутите, да?

Нет, он не шутил. С таким лицом не шутить, на поминки ходить.

— Не знаю. Я уже выбрал кандидатов, когда ко мне пришел Амальриэн и потребовал, чтоб одним из них была ты, Ника.

Так, либо этот эльф сильно стукнулся головой тогда при падении, либо он решил заманить меня в Град и уже там устроить коллективную кровавую вендетту.

— Я могу отказаться? — Ну не хотелось мне так покорно шагать на свои собственные похороны!

— Я целую неделю выдумывал причину, по которой мог бы тебя не отпускать, но так и не придумал.

— Делов-то, скажите им, что у меня с головой не всё в порядке, а лучше, что я умерла. — Оживилась я, а Учитель посмотрел на меня укоризненно. Да, действительно не время для моего плоского юмора.

— И что мне нужно будет делать по прибытии?

— Там будут ждать остальные члены группы. Насколько я знаю, вы отправитесь к Закатным Клыкам.

К драконам? Ха, да без проблем. Всего-то лишь пересечь почти весь континент, несколько государств, кишащих ненормальной нежитью, чтоб быть изжаренными драконами. Ну вот, я еще и не выехала, а уже попрощалась с жизнью. Эээ, надо это прекращать.

— Эльфы не желают войны с драконами. — Правильно не желают, ведь победить они точно не смогут. — Ваш отряд будет вроде как послами мира.

Ну я и влипла!!! Росту видимо, обычных школьных эксцессов мне уже мало, почему бы не потягаться с драконами. Подведем итог: необходимо ехать к эльфам и оказывать им помощь — это раз; отказаться не представляется возможный, так как в этом случаи я рискую стать причиной межрасового и межгосударственного конфликта — это два: затем предстоит увеселительная прогулка к драконам — это три. Не слабо. Ладно, будем работать с тем, что есть. Кстати…

— Учитель я поеду, вот только одно «но». Кто будет вторым добровольцем?

Кажется, на лице ректора впервые за всё время разговора мелькнуло что-то напоминающее улыбку.

— А ты не догадываешься? Если я не отправлю с тобой твою соседку, она ж здесь всё разнесет с горя.

Я улыбнулась. Открыто. Ну хоть что-то хорошее во всем этом. Иланка бы действительно разнесла всё к чертям, если бы её не пустили со мной, а когда бы рушить было нечего, всё равно поехала бы. И плевать ей и на драконов, и на нежить, и на то, что она принцесса. Я не хвастаюсь, я излагаю факты.

Дальше мы обсуждали уже детали, связанные с неожиданными каникулами, финансовую сторону предприятия и многое другое. Когда я уже взялась за ручку двери, Учитель меня окликнул.

— Ника.

Я обернулась.

— Ты мне обещаешь, что будешь осторожной и постараешься сохранить свою голову там, где она сейчас находиться?

— Обещаю. — Кивнула я и покинула кабинет.

Никто из нас последним моим словам не поверил.