— Ну всё, мы заблудились. И это ты виноват!

— Я?! Я виноват? А кто вчера спалил карту к чертям? Тоже скажешь я, да?

— Я не спалила, я лишь хотела посветить тебя, чтоб было лучше видно. И вообще, кто сказал, что у верстового столба нужно повернуть направо? «Я знаю эту местность как свои пять пальцев». «Здесь и ребенок не заблудится». Ага, ребенок может и не заблудиться, а мы вот запросто.

Я сидела в тени орешника, меланхолично жуя яблоко и вот уже десять минут наблюдая, как Иланка с Мартином костерят друг друга, постепенно всё больше переходя на личности. Я не вмешивалась, так как считала неприличным встревать в чужой разговор. Недалеко паслись наши кони. Иланкин Вихрь и Снег Мартина прядали ушами, прислушиваясь к перебранке своих хозяев, а мой Чемпион — серый мерин энного количества лет — спокойно пощипывал травку и не обращал ни на кого внимания. Он был уже довольно старым и в конюшне нашей Школы доживал свои деньки, пока не появилась я. Вообще с лошадьми у меня отношения всегда были хорошие, но вот после того, как я активно стала работать со своей второй ипостасью, все они от меня шарахаются, чувствуя во мне опасного хищника, даже когда я была человеком. И лишь Чемпион, умудренный жизнью и которому по факту и терять-то уже было нечего, согласился терпеть мое общество. До невозможности спокойное и флегматичное животное и я нашли общий язык.

Я догрызла яблоко и потянулась. Итак, шли последние деньки весны и в дороге мы были уже третий день. Когда я говорю мы, я имею в виду себя, Илану и Мартина. Мою подругу рассказ о драконах не впечатлил, она лишь пожала плечами и поинтересовалась, когда мы выезжаем. Мартин же, узнав о нашем отъезде, просто не поверил нашим объяснениям (по официальной версии мы ехали к отцу Иланы, которую он срочно вызвал домой) и заявил, что едет с нами. Тогда я лишь покачала головой, твердо зная, что ничего у него не выйдет. Но вот когда мы вывели оседланный лошадей, и увидели приближающегося к нам парня в походной одежде, я разозлилась. До сих пор не знаю, что он наплел Учителю, что тот дал согласия, но я его с собой брать не собиралась. Если он хотел поиграть в благородство, то выбрал не подходящий случай. Иланка была неизбежностью, и я хотела, чтоб хоть Мартин остался в безопасности. Короче, мы поссорились. Хорошо так поссорились, качественно. Почти вся Школа вышла посмотреть на это зрелище. Так бы мы, наверное, до сих пор и препирались, если бы не появился Учитель и не приструнил меня, заявив, что маг воздуха едет с нами и точка. С самим Мартином мы помирились только накануне вечером.

Тем временем мои друзья пошли по второму (или третьему) кругу и я, больше не прислушиваясь, взяла свой походную сумку и достала карту, которую перед отъездом вручил мне наставник. Карта была цветная и очень подробная, к тому же зачарованная от огня и воды. Не знаю, что там не поделили Иланка с Мартином, но по моим подсчетам мы нисколечко не заблудились. Сейчас мы путешествовали по Столичному тракту, убегающему на запад большой коричневой лентой. Однако уже в скором времени мы достигнем перекрестка, где свернем на Северную дорогу, по которой и будем ехать, пока не упремся в Хрустальный Град. Сегодня же нам до наступления ночи нужно проехать еще приличное расстояние, чтоб провести ее в деревне, которая на карте именовалась как Выселки. Первую ночь нам повезло и мы нашли приют в одном маленьком селе, а вот эту пришлось спать под открытым небом, притом, что прохлада, особенно перед рассветом, еще ощущалась…

На карту упало две большие тени, и я не сразу сообразила, что на полянке, где мы устроили привал, уже некоторое время стоит тишина. Подняв голову, я встретилась с двумя не предвещающими ничего хорошего взглядами.

— Никочка, а что это у тебя в руках? — Елейным голоском спросила у меня принцесса.

— Карта. — Не сразу заподозрила подвох я.

— И как давно она у тебя?

— Эээ… Учитель дал мне её перед отъездом. — Я начала соображать, что происходит. Судя по лицам друзей, сейчас кого-то будут бить. И я даже знаю кого.

— Так какого гхола ты нам раньше этого не сказала? — Рявкнула принцесса. Мартин пока молчал и на том спасибо.

— Ну-у-у… — Я тянула время, ища взглядом пути к бегству. По правде я сама не знаю, почему не сказала о карте. Моя валялась где-то на дне мешка, и до сего момента я о ней, полностью поглощенная мыслями о предстоящей встречи, даже не вспоминала. Всю дорогу нам служила карта Мартина, которую благополучно и сожгла Иланка.

— Забыла. — Я обворожительно улыбнулась. Не прокатило.

— Забыла она. — Всплеснула руками та, но все же уже не так воинственно, и бесцеремонно вырвала у меня из рук лист пергамента. Вместе с магом воздуха они отошли и стали сверяться с картой, время от времени что-то восклицая и споря. На меня демонстративно не обращали внимание. Я тоже решила на них обидеться и в отместку сгрызла еще одно яблоко. Когда и с ним было покончено, Илана направилась за нашими лошадьми, а Мартин подошел ко мне и протянул руку.

— Вставай уж что ли, забывчивая ты наша. — Улыбнулся он мне и в его глазах вспыхнули зеленые огоньки. Подавая ему руку, я невольно подумала, что же все-таки он во мне нашел. Мартин был вполне симпатичным парнем и лично я знаю нескольких, кто в тайне вздыхает по моему другу. А человек он был так вообще золотой. Чтобы я не натворила, куда бы не влипла, он всегда приходил мне на помощь, не требуя взамен ничего. Его искренняя забота и тот свет, который загорался иногда в его глазах, когда он смотрел на меня, заставляли смущаться и чувствовать себя неблагодарной, потому что ответить мне было нечем. Мы снова оседлали лошадей и продолжили путь…

Когда солнце на западе коснулась своим боком нити горизонта, мы наконец увидели долгожданный указатель с надписью «Выселки». Свернув с тракта, мы поехали по дорожке, петляющей между небольшими островками кустарников и акаций. Вскоре дорога пошла на подъем, взобравшись на который мы увидели деревню. Выселки, расположившиеся около Столичного тракта, были довольно большими, с добротным, в два человеческих роста, бревенчатым частоколом. Ворота были еще открыты, чем мы не преминули воспользоваться.

Деревянные терема, в основном одноэтажные, по обе стороны от нас были чистыми и опрятными. Весело и ярко расписанные ставни, заборы, утопающие в цветущей сирени и черемухе радовали глаза, а лай собак, мычание скотины и возня на задних дворах завершали образ сельской идиллии.

Однако, не смотря на всё это, людей мы почти не встретили. Только раз какой-то босоногий шкодник высунул свою курчавую голову из-за калитки, за что сразу схлопотал звонкий подзатыльник от появившейся следом матери. Она бросила на нас неприветливый взгляд и скрылась с чадом. Так мы и ехали по улице, провожаемые взглядами из окон, а в воздухе тягуче разливались настороженность и недоверие.

— Что-то перспектива ночевать под небом мне уже не кажется такой плохой. — Тихо сказал Мартин, борясь с желанием положить руку на рукоять своего меча. Я была склонна с ним согласиться. Илана тоже молча кивнула.

Мы доехали почти до самого конца улицы, когда, наконец, навстречу нам вышел дородный мужчина лет сорока-пятидесяти, с уже хорошо обозначенным брюшком, в выцветших коричневых штанах и длинной рубахе, опоясанной перевитым ремнем под животом.

Мы спешились и староста, а то, что это староста я не сомневалась, кивнул нам.

— Доброго вечера вам путники. Что привело вас в Выселки?

— И вам доброго, уважаемый. — Так как я, в отличие от своих спутников родилась в деревне, по молчаливому согласию переговоры вести предоставили мне. — Мы хотели бы узнать, не возьмет ли нас кто на постой на одну ночь?

Мужик задумчиво оглядел нас, несомненно, отметив и наших лошадей, и вооружение, а затем снова посмотрел на меня.

— А вы-то сами, откуда будете? И куда путь держите?

Я нахмурилась. Закон гостеприимства, неукоснительно соблюдаемый во всем Киврине, запрещал расспрашивать гостя о чем либо, коли сам он этого не говорил. А ведь он по-прежнему держал нас на улице! Да, что тут происходит?

— Времена сейчас неспокойные. Осторожность она не помешает, а вот живот спасти может. — Невозмутимо ответил на мой мрачный взгляд староста. Да, у него уж точно есть что спасть. Однако ночевать на природе я всё-таки не хотела. Остановив взглядом открывшую рот Иланку, я посмотрела на мужика.

— Мы из Мирославля. Учимся в Школе Магии. Сейчас едем в столицу на стажировку. — Соврала я. Не мог же он знать, что практика у нас только летом.

— Эт, маги что ли? — Теперь на нас смотрели с недоверием. Тут терпение Мартина лопнуло. Он вышел вперед.

— Маги. — И сразу после его слов раздался оглушительный раскат грома. На чистом небе не было ни облачка. Подобная демонстрация произвела нужное впечатление.

— Ну маги, так маги. — Обратился ко мне староста, боязливо косясь на моего друга. — Переночуйте хоть у меня, что ли. Место есть, не жалко. Вот только в тереме свободно две лавки, кого-то придется положить в сенях или поселить у другого.

— Не надо. Я переночую в сенях. — Покачал головой маг воздуха.

Мужик махнул рукой и направился к крайнему дому, отличающемуся от всех виденных нами раньше, тем, что имел второй этаж. Когда староста повернулся к нам спиной, и мы двинули за ним, я еще успела шепнуть другу:

— Позёр ты, Мартин.

Тот показал мне кулак, а потом усмехнулся.

Старосту звали Евстахий. Его жена Аглара, пышная и добрая женщина, вот уже в третий раз предпринимала попытку подсунуть мне пирожок с курагой, сетуя, как в свое время и Иланка, на мою костлявость. Я в третий раз вежливо отказалась и снова обернулась к теребившему меня за рукав младшему из ее сыновей. Я уже почти час создавала для него маленькие весёлые фантомы, от которых шестилетний малыш восторженно пищал и заливался радостным смехом.

Семья Евстахия мне понравилась. Жена старосты, увидев нас и не подумала выказывать какое-либо неодобрение, она сразу же скрылась за печкой, откуда послышалось дребезжание посуды и вынимаемых горшков. Меньше чем через пятнадцать минут эта милая женщина накрыла такой стол, как будто собиралась накормить королевское войско. Старшая дочка Марьяна, девятнадцатилетняя деваха, сидела возле печи, вышивая скатерть и время от времени строя глазки Мартину, который невозмутимо точил свой меч, не обращая на ту никакого внимания. Средний сын — десятилетний Михей — увязался вслед за отцом и Иланкой, решившей прогуляться перед сном.

Я сложила руки лодочкой, мысленно призывая силу, и между ладоней у меня засветился бледно-голубой огонек, который я выпустила на волю. Он тут же вспыхнул и превратился в маленькую крылатую фею. Ее изображения я видела в одной книге об исчезнувших расах. Помню я тогда, глядя на красивое создание, очень пожалела, что их больше не существует.

Сияющая фея, оставляя за собой шлейф из маленьких искорок, облетела вокруг Яна, и мальчишка звонко засмеялся, срыгнул с лавки и побежал за фантомом, который начал кружить по горнице. Я с улыбкой наблюдала за попытками Яна поймать мое творение, когда ко мне подсела Аглара. Ой, неужели опять пирожок?

— Дейника, скажи, вы, в самом деле, маги? Настоящие? — Странный вопрос. Огонь от печи за спиной женщины вспыхнул золотым отблеском на выбившемся из-под ее платка локоне. Добрые глаза с волнением смотрели на меня.

— Да, Аглара, мы настоящие маги. Всамделишные. — Улыбнулась я. — А что?

Женщина не ответила, лишь стала нервно теребить платок. Так, ясно. Что-то все-таки в этой деревне происходит. Я положила руку на плечо жены старосты.

— Аглара, что у вас случилось?

Та тяжело вздохнула.

— Ты не думай девочка, люди у нас хорошие, приветливые. Да тока вот как мертвецы проклятые поселились у нас, всё пошло не так. Люди бояться стали чужих, на ночь замки вешать на двери, да ставни наглухо закрывать.

— Подожди-ка. — Опешила я. — Что значит «поселились»?

— На кладбище нашем. Бродят там по ночам, караулят, а днем сила ихняя, смердов этаких, не пускает нас к родственникам на поклон. Я у матери на могилке уже почти три месяца не была. — Женщина опустила голову, и мне показалось, что в глазах её стояли слезы.

Я встретилась взглядом с Мартином, который уже давно перестал заниматься мечом и внимательно прислушивался к нашему разговору. Он мне кивнул, говоря, что думает о том же. Вот мы и столкнулись с первыми откликами той аномалии, в центр которой так стремимся. Теперь хоть понятно, почему нас так неприветливо встретили. Спасибо, что еще на вилы сразу же по въезде не насадили. Такое соседство еще никому радости не прибавляло.

В сенях хлопнула дверь и в горницу вошли моя подруга и староста.

— Ника, тут оказывается такое твориться… — Без предисловий начала Илана.

— Ты о мертвяках, прописавшихся на здешнем погосте? — Невесело улыбнулась я. А невесело потому, что уже знала, что не смогу уехать отсюда, оставив за спиной неупокоенное кладбище.

— А, так ты уже знаешь.

— Да, Аглара нам рассказала. — Кивнула я и заметила, как муж недовольно глянул в сторону жены. — Странная нежить. Не зайти, не выти не может, так еще и никого на кладбище не пускает.

— Это еще что. — Иланка села рядом со мной. От нее пахло кожей и сладким сахаром (вот уж кто обрадовал своим аппетитом хозяйку!). — Была я сейчас там. Не мертвяки не пускают, это их там кто-то запечатал.

— Кто?

— Да заезжал к нам маг один. — Ответил вместо моей соседки по комнате, староста. — Убить не убил — видимо силенок не хватило — а что-то там на земле поковырял и всё. Сказал, что зомби выйти теперь не смогут, и уехал.

М-да, дела. Странный какой-то маг и неправильный. Если уж он знал, что «силенок не хватит», то и лезть туда вообще не надо было. Мог такое учудить, что все Выселки превратились бы в деревню мертвецов.

Аглара ушла наверх укладывать детей, Марьяна исчезла еще раньше. Иланка за столом о чем-то тихо беседовала с Евстахием. Я зашла за печку, где мне постелила жена старосты и стала рыться в своем мешке. Вещей у меня всегда было не много, поэтому большую часть в нем занимали всякие склянки с отварами, которые меня научила готовить еще мама, да несколько амулетов.

— Я так понимаю, ты собираешься сунуть свою голову на здешний погост. — Послышался тихий голос Мартина у меня за спиной.

— Ну, вообще-то я планирую появиться там полностью, — ответила я, не поворачиваясь и еще глубже закапываясь в свой мешок, — но ход твоих мыслей верный.

— Ясно. Дейника это опасно.

— Я знаю Мартин, но иначе я не могу. — Вздохнула я и повернулась к другу. Тот легко улыбнулся.

— Знаю. Ладно, как будешь готова скажи.

Он ушел, а я вывалила все содержимое рюкзака на постель, рассудив, что так будет проще. Моя магия воды, как и вторая ипостась, мало чем могла помочь мне против мертвяков, они мрут (уже окончательно) лучше всего от огня или молний — то есть именно от того, чем обладают мои спутники. Мне же придется довольствоваться некоторыми взрывными зельями, амулетом и моими маленькими шаровыми молниями.

Наконец найдя всё необходимое, я снова впихнула все назад в мешок и, накинув мой новенький плащ, пошла воевать с местной нежитью.

* * *

Деревенский погост находился за частоколом у северной окраины Выселок. Когда мы добрались, луна уже высоко поднялась на небосводе, обливая своим светом небольшие холмы и кресты над ними.

Не поверите, на кладбище нас не пустили! Когда мы пересекли невидимую черту, находящуюся метрах в пяти от первой могилы, воздух уплотнился, а затем и вовсе стал просто «твердым». Ни Мартину, ни Илане пробиться не удалось, я так вообще пробовать не стала. Неспокойной нежити было пока не видно, поэтому я ходила вдоль установленного неизвестным магом барьера, ища, за что можно зацепиться. Нашла. И присвистнула. Как там сказал Евстахий? «На земле поковырял»? Да чтоб мне так ковырять научиться хотя бы к старости! Задумка мага была до невозможности проста и, тем не менее, гениальна. По крайней мере, я раньше такого никогда не видела. Мартин и Илана тоже.

Недалеко, под кустом сирени, был небольшой голый пятачок, освобожденный от травы. На нем были начертаны два знака — Жизни и Смерти. Именно работая с этими стихиями, волшебник, замкнув их с помощью четырехлучевой магической фигуры, установил купол над погостом, который с одной стороны не выпускал зомби (работала стихия Смерти), а с другой — не впускала никого из жителей деревни (это уже стихия Жизни).

Мы втроем смотрели на этом маленький рисунок и отчаянно завидовали тому, кто это придумал.

— Вот уж никогда не думал, что с ними можно такое вытворять. — Пробормотал шокированный Мартин.

— Согласна. Хотелось бы мне встретиться с тем, кто такое придумал. — Откликнулась я.

Иланка покачала головой.

— А мне нет. Кто знает, на что способен человек, сделавший это.

— Может быть. Вот только как нам-то попасть внутрь? — Это был еще тот вопрос. Просто так стереть лучевую звезду я не решалась, да и не советовала бы никому. Может жахнуть так, что эхо до Мирославля докатиться.

— А если… — С этими словами маг воздуха склонился к земле и что-то стал чертить. Останавливать его было уже поздно, поэтому мы просто стали ждать. Воздух за нами завибрировал, отдавая гулом в солнечном сплетении, а потом с легким «чпок» развеялся.

— Что ты сделал? — Мы с Иланкой одновременно склонились над Мартином. Ну, конечно! Если поставить этот барьер так просто, то и снять должно быть не труднее. Мартин дорисовал еще четыре луча и замкнул оставшиеся стихии, восстановив тем самым баланс и нейтрализовав купол.

— Молодца Мартин. Голова варит. — Похвалила я.

— Да уж получше, чем у некоторых. — Усмехнулся тот. Возмутиться у меня не получилось. Нам просто не оставили для этого времени. То ли проживающая здесь нежить почувствовала исчезновение сдерживающего купола, то ли просто отоспалась, в общем, нас бесцеремонно прервали появившиеся в поле зрения мертвяки. Их было семеро, двое — некростеры, а вот остальные чистые зомби.

Послышалось злобное шипение доставаемых из ножен клинков. Я вооружилась своими склянками.

— Ника, ты берешь на себя некростеров. Мы с Иланой остальных. — Мартин не спрашивал, он приказывал. Впрочем, спорить я и не хотела. Некростеры — а попросту ходячие скелеты — были самыми примитивными мертвяками, с которыми могла справиться и я одна. А вот доставшиеся моим друзьям зомби — это уже вещь посерьезней. Более чем на шестьдесят процентов сохранившие плоть, они медлительны и тупы, но очень упорные и голодные. Убить таких можно либо огнем, либо покромсав на сантиметровые ленточки.

Первого своего некростера я уничтожила сразу, прицельно кинув одну из своих склянок прямо в скалящийся мне череп. Головешка весело вспыхнула, и вскоре весь скелет пылал как праздничный весенний костер. А вот за вторым пришлось погоняться. Где-то сбоку грохотали молнии и оранжевыми фейерверками вспыхивали Иланкины фаерболы — это мои друзья веселились. А я продолжала погоню за нежелающим умирать окончательно, скелетом. Мы отбежали уже на порядочное расстояние, когда мне удалось нагнать моего быстроного. Он неожиданно развернулся и кинулся на меня. Я, всё еще не до конца остановившись, нырнула ему под руки, приземлившись около одной заросшей могилы, и уже из такого положения запустила еще один бутылек. С меткостью у меня всегда был порядок. Через минуту у моих ног уже тлела горстка пепла.

Я поднялась и отряхнулась. На погосте стояла тишина, значит, мои друзья тоже уже справились. Хорошо. Первый раунд окончен 1:0 в нашу пользу.

Сзади послышался приглушенный рык, и я успела только полуобернуться, когда кто-то стальной хваткой уцепился мне за щиколотку правой ноги и резко дернул. Мир описал стремительную дугу, и я больно приложилась о землю головой, благо не потеряв сознание. Из той самой могилы, у которой я еще недавно так славно рассиживалась, по пояс высунулся мертвяк — еще и зомби — и целеустремленно подтягивал меня к себе. Ага, счет 1:1 под вопросом.

Я с воплем «фиг тебе, подавишься» зарядила в его физиономию шаровую молнию. Мертвяка снесло обратно в могилу, оставив на моей ноге в память о нашем знакомстве болтающуюся руку.

— Ника! Ты здесь? С тобой всё в порядке? — Ко мне подлетел Мартин и упал рядом на колени.

— Да всё нормально, только отцепи, пожалуйста, от меня это. — Поморщилась я, кивая на свою ногу. Маг воздуха схватил «руку», с силой сжал, отчего раздался неприятный хруст, и мертвая конечность упала на землю. Мартин помог мне подняться, за спиной пахнуло жаром — Иланка расквиталась с «моим» зомби.

— Ты зачем убежала? Мы как с Иланой закончили, смотрим, а тебя нет. Пол кладбища обрыскали. — Убедившись, что жить я буду, меня начали отчитывать.

— Я не убежала. Я бе-га-ла. Вон за той кучкой пепла. — Отмахнулась я.

— Ну, хоть догнала. — Улыбнулась подошедшая Иланка.

— Ага, и угодила в лапы зомби. — Не унимался Мартин.

— Пошли отсюда, а? — Я очень устала, и мне хотелось спать. Мои друзья тут же согласились, видимо чувствуя себя не лучше.

Евстахий по началу пускать нас не хотел, мотивируя это тем, что мы уже собственно не мы, а зомби. Но после того, как Мартин пообещал зарядить ему молнией в…хм. В общем, в конце концов, нас всё же пустили. Но вот сон, о котором я мечтала, никак не шел, и я провалялась почти до рассвета, лишь тогда провалившись в забвение…

Проснулась я, когда мое обоняние уловило восхитительные ароматы, доносившиеся из горницы. Я зевнула, потянулась и охнула. Мышцы сковала судорога, а в голове пульсировала тупая боль. Качественно меня ночью зомби приложил. И всё же я заставила себя встать, одеться и умыться. Минуты две набиралась храбрости, чтоб взглянуть в зеркало, а когда решилась, выдала еще одно «ох». Заметно больше времени ушло на расчесывание непокорных волос, но всё же и с этим я справилась. Так что когда я вышла в горницу, меня вполне можно было принять за человека… если смотреть издалека.

Аглара как раз накрывала завтрак, водружая на стол только что вынутый из печи хлеб, чей запах собственно и выманил меня из моего угла. Тут же, за столом, уже сидели мои друзья, при моем появлении улыбнувшиеся мне.

— Ты всё-таки решила вернуться в наш мир бодрствующих. Молодец, а то мы с Мартином уже переживать начали. — Иланка впилась в еще горячую краюху хлеба. Я села и последовала её примеру.

— А долфа я сфала? — Это я жую.

— Долфа, долфа. — Передразнил меня Мартин. — Как раз подоспела к обеду.

Я посмотрела на надкусанный кусок хлеба у себя в руке. Это что ж уже обед? Стоп! Так чего мы сидим-то, как будто и спешить некуда?

— Евстахий предложил нам остаться до завтра, и мы согласились. — Предчувствуя мой вопрос, сказал маг воздуха.

— Ктой-то мы?

— Мы. — Ответила уже Иланка. — Ника, мы все устали, и от одного дня отдыха ничего не измениться. И потом, на улице весь день идет дождь. Дороги развезло и ехать просто опасно.

Я нахмурилась и посмотрела на Мартина.

— Это не я. — Поднимая руки, покачал он головой. — Дождь природный, а не магический. Я его не вызывал.

— Так останови его. — С Иланкой по поводу того, что один день ничего не изменит, я была не согласна.

— Не могу и не хочу. Ника, мы уже и так потеряли пол дня. Глупо и небезопасно сейчас отправляться в дорогу, и потом этот дождь нужен селянам, для хорошего урожая. — Вот так, обложили со всех сторон.

— Ника оставайтесь до завтра. Вы ведь действительно устали. — Тепло улыбнулась мне Аглара и поставила передо мной миску с супом. Мммм… Я сдалась.

Позже пришел Евстахий, сказав, что уже все Выселки знают, что мы очистили погост и многие желают нам сказать спасибо. И, правда, мы почти до позднего вечера принимали пылающих благодарностью местных. Кстати, с пустыми руками не пришел никто, и у меня создалось впечатления, что захоти мы сейчас же отправиться к Закатным Клыкам, в провианте бы нужды не испытывали.

Ужин прошел в тихой и уютной обстановке, когда можно шутить и спорить, смеяться и слушать. Маленький Ян снова наполнял терем своим смехом, играя на этот раз с маленьким котенком-фантомом, который должен продержаться еще неделю, после того как я уеду.

Я как раз помогала Агларе вытаскивать из печи сдобные булочки с маком, когда она сказала:

— Спасибо тебе Ника, спасибо за всё.

Я немного растерялась и смущенно улыбнулась.

— Это вам спасибо, что приютили нас.

— Вы ведь едите не в столицу, да? — Теперь она смотрела на меня внимательными серьезными глазами. Она была умней своего мужа.

— Да.

— И путешествие ваше опасно?

— Да.

— Да хранят тебя и твоих друзей все силы Добра, девочка. — Прошептала эта удивительно добрая женщина.

— Спасибо. — Так же почему-то шепотом ответила я.

Мы выложили ароматную сдобу на широкую тарелку и направились к столу. Этот чудесный вечер еще не закончился…

* * *

Чемпион вздрогнул и помотал гривой, стряхивая дождевые капли. Где-то слева слышались приглушенные ругательства Иланы, чей плащ не был, как у меня зачарован, и свободно пропускал влагу. Мартин же, казалось, вообще спит в седле, так как за последний час я не услышала от него ни одного слова.

Вокруг небольшой дороги, по которой мы ехали, высились угрюмые сосны и ели, на чьих игольчатых лапах тяжелыми гроздями свисали капли воды. Приветливые Выселки мы покинули два дня назад и с тех пор, сопровождаемые нескончаемым дождем и проклятиями Иланки, скакали на север, еще вчера съехав со Столичного тракта на Северную дорогу. Цель нашего пути приближалась, и я не могла не думать о том, что нас ждет дальше. Сможем ли мы договориться с драконами? Или же они откажутся, послав свой отрицательный ответ вместе с нами в маленькой коробочке с пеплом? Однако больше мне хотелось бы знать, удастся ли вообще добраться до Закатных Клыков? Нам нужно будет пересечь поперек весь Киврин, проехать через Манрий и, наконец, (на минуточку!), подняться в горы, пройти Крылатый Перевал и лишь потом приблизиться к конечной точке нашего путешествия. Да-а-а, я выбрала весьма изощренный способ для самоубийства. И зачем я только понадобилась эльфам? Это еще один вопрос, который я не примину задать сразу же по приезду одному наглому и подлому голубоглазому эльфу.

Илана звонко чихнула и выдала новую порцию непечатных выражений.

— Будь здорова.

— Будешь тут, как же. — Проворчали мне из-под капюшона. — Тебе-то хорошо, ты сухая.

Я улыбнулась. Илана была в том своем сварливом настроении, когда отсутствие собеседника уже не имеет значение, а важен сам процесс сетования на свою несчастную долю. Хорошо, что моя подруга подвержена ему крайне редко.

Я уже открыла рот, чтобы приободрить подунывшую принцессу, когда мой конь всхрапнул, нервно заржал и, не слушаясь повода, попятился назад.

— Чемпион что за…

Воздух разрезал тоскливый вой, которому тут же откликнулись еще несколько. Волки? В этой роще? Да еще днем? Мы, не сговариваясь, перешли в галоп, однако вой по-прежнему был хорошо слышен и, мало того, явно приближался. Пару раз, оборачиваясь, я ничего не увидела, а вот на третий из-за поворота, который мы только что миновали, выскочило пять волков. И гнались они именно за нами. Мимо меня пронесся огненный шар, но запущенный Иланкой на ходу, он не попал в цель, а преследователи приближались. Нет, это были не простые волки. Теперь можно было разглядеть их серую или скорей стальную шерсть, крупный корпус, превышающий в размерах даже самого матерого волка, и красные огоньки глаз. Почему-то не вызывало сомнения, что коллекция зубов у них также впечатляющая.

В голове лихорадочно носились мысли. Они не подходили ни под один известный мне вид нечисти: ни оборотни, ни вампиры, ни уж тем более призраки. Кажется, мы стали первооткрывателями нового вида и если что-то не предпринять, станем последними.

Неожиданно Мартин резко натянул поводья, спрыгнул на землю и развернулся к быстро приближающимся волкам.

— Ты себя нормально чувствуешь, придурок. Быстро в седло. — Закричала я этому «не знаю, как выразиться цензурно».

— Скачите. Быстро. Я их задержу. — Так же перемежая слова с непечатными, ответил мне мой друг.

Ага, мы так и послушались. Мартин как раз саданул по одному из противников молнией, оставившей после себя лишь комок обгорелых останков, когда мы спрыгнули и встали рядом с ним. Илана выпустила целую струю огня, которая если не убила, то ощутимо задела еще одного. Мартин, помянув недобрым словом наших с принцессой предков, снова потребовал, чтоб мы убирались, к чертям собачьим. Мы проигнорировали.

Понимая, что сейчас от меня в человеческом облике толку мало, я, отступив за спину друзей, потратила секунду на перекидывание и, обогнув по дуге Иланку и её противника, напала на одного из волков. Благодаря элементу неожиданности мне удалось запрыгнуть «своему» на холку и впиться клыками в его шею. Враг пронзительно вскрикнул и попытался меня скинуть (куда там!). Я усилила нажим и в следующую секунду услышала звук ломающихся позвонков. Отлично, кто следующий? Сейчас я не была адепткой, бегающей за некростером по погосту. Я была хищником, защищающим себя и своих друзей.

Второй увидел меня и сам попытался напасть. Нахал! Я скользнула влево, уходя от когтистой лапы. Он двигался медленно… слишком медленно для меня. Те две секунды, которые он восстанавливал равновесия, мне хватило, чтоб поднырнуть между его лап к беззащитному горлу. Через секунду волчья морда уткнулась в лужу. Я огляделась в поисках новых, таких легких жертв, но никого больше не осталось. В дорожной грязи лежало четыре туши, убитых нами волков. По одному на Мартина и Илану, и два моих.

— Ника? — Этот неуверенный обеспокоенный голос принадлежал рыжеволосой принцессе. — Ника? Ты меня слышишь?

Я попыталась нахмуриться, но с мордой пантеры это не так-то легко сделать. Тогда я просто кивнула.

— Слава Богу. — Облегченно выдохнула она. И ведь я не могла винить её за подобную реакцию. Часто наблюдая за мной в моей звериной ипостаси, Илана, тем не менее, никогда не видела, как я в ней убиваю. А всё потому, что раньше я этого никогда не делала. Однако жалеть не приходиться. Выбор был слишком прост: или мы, или они.

Я не минуту удалилась в придорожные кусты, из которых вышла уже человеком. Друзья хранили молчание. Боже, неужели их так повергло в шок то, что они увидели!

— Держи. — Я непонимающе уставилась на протянутый Мартином платок. — У тебя на подбородке кровь.

Глаз он не отвел. Уже хорошо. Я кивнула и вытерла с лица кровь своих врагов. Дальнейший путь вплоть до деревни, мы проехали молча…

Красные Петушки были небольшим селом, насчитывающим всего пятнадцать дворов. Когда мы подъехали к воротам, дождь уже прекратился, а на западе даже появилась ярко-розовая полоса, обозначающая границу грозового фронта. Можно было надеяться, что завтра будет хорошая погода. В отличие от Выселок, здесь жители не прятались, а с любопытством разглядывали приезжих (нас то есть). Встретил нас, как и в прошлый раз, староста, которым оказался маленький седой старичок с густой, достигающей пояса белесой бородой и кустистыми бровями, под которыми хитро поблескивали карие глаза. На постой он нас принял с радостью, уверяя, что мы нисколько его не стесним, и он рад скоротать вечер в нашем молодом обществе.

В этот раз мы с Иланкой шиковали — нам досталась отдельная комната с окном, выходящим в сад, где цвела белая сирень и черемуха. Мартин же и дед Ухарь (оказалась, что настоящего его имени уже никто и не помнит) разместились в просторной горнице с большой побеленной печкой. Мы разделили скромный ужин с хозяином, за которым поведали о своем путешествии, изменив конечный пункт со «столицы» на «соседнюю деревню». Дед Ухарь оказался бойким и веселым, знающим множество смешных истории и умеющих их рассказывать так, что мы с Иланкой к концу вечера просто стонали и мычали от смеха, уже не способные ни на что большее. Даже Мартин, державшийся немного напряженно после того случая, улыбался, и время от времени одобрительно хмыкал.

Спать мы легли поздно. Я нырнула под одеяло и блаженно расслабилась, позволяя моему телу купаться в приятных ощущениях от мягкой подушки и чистой постели, пахнущей полынью и степняком.

— Ника? — Я уже почти погрузилась в сладкий сон, когда услышала голос подруги. Секунду я колебалась, не притвориться ли спящей, но всё же отозвалась. — Прости.

В комнате было темно, не считая небольшого серебристого пятна напротив окна, куда падал свет луны. Я могла бы, не перекидываясь, изменить зрение, чтоб хорошо видеть, но не стала этого делать. Я и так знала, что лицо принцессы сейчас изображает раскаяние.

— Не бери в голову, Илана.

— Не могу, я же знаю, что обидела тебя. — Честно говоря, я уже простила её, но дослушать было любопытно. — Просто я никогда до этого не видела как ты… когда ты… такая, как сегодня.

— Я была сама собой.

— Да, я знаю, знаю. Тогда я подумала, что ты потеряла контроль над собой. Я рада, что ошиблась. — Голос моей подруги снова приобрел привычную твердость.

— Илан, я же говорю — не бери в голову. Я всё понимаю и уже давно не сержусь, только… ты больше не смотри на меня как сегодня, ладно?

— Обещаю. — Теперь она весело улыбалась, я готова была в этом поклясться.

На этой мирной ноте мы и заснули. Ненадолго…

Я в отличие от моей соседки сплю весьма чутко, поэтому проснулась еще тогда, когда услышала тихий треск ломающейся ветки и шелест листвы, задеваемой одеждой. Первой моей мыслью было, что вернулся недобитый нами волк, однако я ошиблась.

Их было двое, и остановились они возле нашего приоткрытого окна. Я прекрасно могла слышать их разговор.

— Ты уверен, что это то окно? — Первый голос был тонким и принадлежал, вероятно, мальчишке лет четырнадцати.

— Уверен. Лезь, давай. — Этот субъект обладал молодым, но уже поставленным голосом.

И что они забыли у нас? Мне стало любопытно, и я снова прислушалась.

— Почему я? Это была твоя идея — ты и лезь первым. — Это снова мальчишка.

— Тише, валенок еще разбудишь их. Ты же хотел поглазеть на ведьм?

— Ну, хотел.

— Так лезь! — Прошипел тот, что постарше, явно начиная терять терпение. Послышалось шевеление, как будто один подпихивал другого, а тот упирался.

— А если они не спят? Еще превратят в лягушку. Нет, я передумал, пошли отсюда. — Первый чуть не плакал.

— Трус. Чего боишься? Мы ж всего лишь одним глазком взглянем, на них спящих… голых.

Та-а-ак. Вот значит как… Похоже к нам пожаловали юные любители подсматривать. Ну-ну, ждем-с.

— Да чего там смотреть?

Так, а это как понимать? Что значит «чего там смотреть»? Это он на что намекает?

— Мелкий ты еще, недорос видимо, если не знаешь чего смотреть. — Покровительственно заметил старший. Сразу видно, опыт по таким делам за плечами имеется. — Особенно у рыжей.

Ого, слышала бы Иланка!

— Это не честно мне тоже рыжая понравилась.

Не поняла? А как же я?!

— Я старше значит мне — рыжая, а тебе та странная зеленуха.

Зеленуха!!! Рррррр…

— Но там же смотреть не на что. Зачем мне тогда лезть?

Все, финиш.

Я уже поднялась, чтоб ответить ему, когда моя подруга резко подпрыгнула на кровати и, не прицеливаясь, швырнула в сторону окна приличный такой фаербол. И кстати попала. Стекло с высоким печальным звуком разбилось вдребезги, а под окном послышались не менее высокие вопли, поспешно удаляющиеся от нашего дома. Видимо, наши не состоявшиеся ценители ведьминской красоты уходили огородами.

Дверь в горницу распахнулась, явив нам Мартина в одних, наспех натянутых штанах, с мечом на перевес, а за его плечом в одном исподнем мелькал дед Ухарь, грозно размахивающий здоровенной клюкой.

Магический шар, зажженный нашим другом, осветил сонную Иланку, непонимающе и растерянно хлопающую глазами и меня, корчащуюся на постели и держащуюся за живот, безуспешно пытающуюся перестать истерически и неприлично хохотать.

Ей богу, если смех и правда продлевает жизнь, то сегодня я стала бессмертной!

* * *

Уезжали мы на рассвете, и провожала нас вся деревня. На небе не было ни облачка, и день обещал быть ясным и солнечным. Подъезжая к воротам, я заметила за забором крайнего дома два бледных лица, у одного из которых наблюдалась явная нехватка волос на голове, а другой умилял полный отсутствием даже намека на брови. Я широко улыбнулась им и помахала рукой, они в ответ перекрестились. Бедные, кто ж знал, что у Иланки, проснувшейся от шума, сработает давно выработанный рефлекс сначала стрелять, а потом спрашивать «кто там?»…

Мы выехали на Северную дорогу и продолжили путь. В течение последующих дней всё чаще и выше становились деревья и кустарники, попадающиеся нам, а деревень всё меньше. После Красных Петушков нам удалось еще лишь дважды остановиться в человеческих поселениях, а дальше мы ночевали под открытым небом, все ближе приближаясь к владениям эльфов…

Этой ночью мы расположились на небольшой полянке, окруженной красивыми и высокими ясенями — верный признак, что мы уже близко. По нашим расчетам завтра к полудню мы должны были въехать в Хрустальный Град. До рассвета оставалось не меньше трех часов и я, только что сменив Мартина на вахте, сидела у небольшого, тихо потрескивающего костра.

Мысли неизменно крутились вокруг всей этой истории, нисколько не желая пожалеть мою уставшую голову. И чем больше я об этом думала, тем сильнее я начинала верить в безнадежность этой эскапады и своего благополучного из нее возвращения. Почему-то вспомнилось родное Заозерье — небольшое село, удобно расположенное у кромки дубовой рощи и примыкающее к озеру. Вспомнился суровый отец — высокий кареглазый мужчина с русыми волосами, в шутку зовущий меня Муркой из-за моей любви к кошкам — и мать — хрупкая, черноволосая и зеленоглазая знахарка, с самого детства берущая меня с собой в рощу собирать целебные травы и ягоды. Я с какой-то щемящей тоской поняла, что скучаю по ним, очень скучаю…

Что-то заставило меня насторожиться. Это был ни звук и не запах, а инстинкт. Я заозиралась, в надежде определить, откуда можно ждать опасности, но ничего не увидела. Я глянула на друзей: Мартин и Илана крепко спали. Я тихо встала (благо дриадские полусапожки позволяли ступать бесшумно) и пошла прочь от поляны. Здесь я совершила переход и теперь не только чувствовала, но и слышала еле уловимый скрежет. Я направилась в его сторону, мягко ступая лапами по траве. Вскоре звуки стали отчетливее, и я со смесью удивления и опасения поняла, что это дробь зубов, раздирающих свою жертву.

Дальше я шла очень осторожно и через нескольку минут деревья поредели, вернее их проредили насильно. Я легла на границе этой проплешины, не только для того, чтоб меня не заметили, но и еще потому, что поняла — лапы меня не держат. В не более чем ста метрах от меня трапезничал дракон! Ночь была безлунная, да и тучи снова набежали, но этого ящера спутать я ни с кем не могла. Правда, всё же что-то мне показалось в нем неправильным: то ли его относительно маленький рост, то ли непропорциональность строения. Не знаю.

Значит, тот упырь сказал правду, и их действительно послали драконы, один из которых сейчас ужинал (или уже завтракал) невдалеке от меня. Я стала медленно пятиться назад. Подошла я с подветренной стороны, и учуять меня он не мог. В наш лагерь я возвращалась торопливо и только оказавших на знакомой поляне почувствовала себе спокойней. Кто бы мог подумать — дракон в такой близости от Хрустального Града! И эльфы еще надеяться решить всё миром!? Безумие.

Перекидываться я не стала, предпочитая перестраховаться, а как только начало светать я уже в образе человека растолкала своих спутников и поспешила убраться от этих мест подальше. Друзьям о ночной вылазке я ничего не сказала, не став их понапрасну волновать, ведь в сущности ничего нового я бы им не поведала. Мне же нужно было всё обдумать самой и решить, что предпринять дальше.

Солнце приближалось к зениту, когда над нами сомкнулись зеленые кроны высоких статных деревьев, поражающих своей молчаливой силой и красотой.

Ну, что ж, добро пожаловать в Хрустальный Град!