Утро началось с ма-а-а-ленького скандала.

Я, безмятежно плавая в мягком и теплом забытьи, не сразу обратила внимание на назойливый шум, так и норовивший прокрасться в мир моих грез. Через пару минут, поняв, что сон развеялся окончательно и возвращаться не собирается, я недовольно фыркнула из-под одеяла и прислушалась. Похоже, источник моего раздражения располагался внизу. Среди какофонии звуков улавливался знакомый бас хозяина таверны и еще несколько голосов тональностью пониже, неизвестных мне.

На полу, перед кроватью, прочертило первую яркую полосу восходящее солнце. Я немного полежала, надеясь, что у собравшихся внизу внезапно проснется советь и они, устыдившись своего поведения, угомоняться. Спустя минут пять пришла к выводу, что, либо она у них отсутствует, либо именно сегодня утром взяла выходной.

Окончательно утвердившись в плохом настроении, я под непрекращающийся гомон встала и проделала утренний моцион, мысленно репетируя гневную речь, которую собиралась толкнуть, как только спущусь по лестнице.

Выйдя из комнаты, я сразу заметила Иланку, облокотившуюся на деревянные перила балкончика, на чьей заспанной физиономии играла очень довольная улыбка.

— И что тут за балаган? — Полюбопытствовала я, подходя к ней.

— О, это не балаган, это бесплатное представление, от которого я просто в восторге! — Мстительно пропела подруга и подвинулась, приглашая и меня полюбоваться развернувшейся в зале сценой.

А посмотреть было на что! Сегодняшним утром в таверне Парамона был аншлаг. Человек пятнадцать голосили во всё горло, пытаясь перекричать друг друга. Кто-то потрясал кулаками, кто-то сокрушенно причитал, а кто-то уже закатывал рукава, собираясь перейти к активным действиям. Но громче всех орал сам Парамон, воинственно сверкая маленькими глазками и багровея от натуги.

Я подперла подбородок кулачком и по моему лицу растеклась такая же улыбка, какая прибывала на лице принцессы. Угадайте, кто стоял в центре этого апокалипсиса местного разлива? И кому доставались все те «ласковые» эпитеты, на которые был так щедр народ? Мыр-р-р, правильно! Привыкший к почестям и благоговению, эльф из последних сил старался сохранить лицо, тихо что-то говоря и отрицательно качая головой. Ха, дохлый номер!

Разгневанная толпа, как оказалось состоящая из торговцев и людей, выполнявших все наши вчерашние капризы, уже были близка к тому, чтоб схватить Амальриэна, перевернуть вверх ногами и попросту вытрясти из него всё им причитающееся.

— Да воздастся ему по заслугам. — Продекламировала над моим ухом подруга.

Не смотря на поднятый шум, эльф услышал и резко поднял голову в нашу сторону. Хватили лишь одного его взгляда, чтоб мы дружненько отступили от перил и сочли за благо скрыться (а лучше забаррикадироваться!) в своих комнатах.

Я вернулась к себе и принялась собирать скудные пожитки. Чувствую, надолго мы здесь не задержимся. Спустя полчаса внизу всё стихло, а заскрипевшие в скором времени ступеньки оповестили о надвигающейся угрозе. Я замерла и взглянула на дверь. Интересно, что сделает эльф? Пойдет к Илане или ко мне?

Раздался тихий, вежливый стук. Ко мне. Да уж, Амальриэн не дурак — принцесса, небось, уже стоит напротив двери с готовым фаерболом в ожидании незваных гостей. А я вот, такая белая и пушистая, что процент вероятного травматического исхода заметно меньше.

— Нельзя, я не одета. — Я попыталась трусливо избежать встречи с взбешенным (в этом сомневаться не приходилось) эльфом.

— Ничего, я как-нибудь это переживу. — Обманчиво мягко ответили из-за двери.

Поняв, что общения не избежать, я вздохнула, поминая добрым словом всех предков эльфа, и отодвинула вновь целую задвижку.

— Чем могу быть полезной? — Смотря на него храбрым зайцем, спросила я, при этом стараясь встать так, чтобы загородить ему вход в комнату.

— Многим. — Убийственно спокойно ответили мне и тараном прошли внутрь, не замечая таких незначительных препятствий как мое хрупкое тельце. — Например, тем, что вернешься назад в Хрустальный Град и займешься, наконец, своими прямыми обязанностями.

Ску-у-учн-о-о-о. Я то думала, мы будем скандалить, кричать друг на друга и швыряться мебелью (правда особо у меня швыряться было нечем), а он опять завел старую песню. С самого начала эльф был категорически против моего присутствия в отряде. Дитя природы искренне верил, что моё место в его лесу, где моими «прямыми обязанностями» должны быть учет звериного приплода и инвентаризация деревьев. Стоит ли говорить, что я думала об этом? Поэтому Амальриэн своим обществом меня не баловал, однако при этом пристально за мной следил — не дай бог несостоявшаяся Хранительница, которая в перспективе еще может стать таковой, свернет себе шею. И каждый раз, когда мы заводили с ним разговор, он непременно скатывался к этой избитой теме.

— А кроме этого? — Не желая повторяться, поинтересовалась я, закрывая за ним дверь.

— А кроме этого, — эльф прищурился и подступил ко мне вплотную, — не транжирить наши общие деньги.

— Кто? Я? — В эти два слова я вложила столько удивления и негодования, что невольно подумала, какую актрису в моем лице теряют театральные подмостки. Судя по лицу эльфа, мысли у нас были одинаковые.

В общем дальше у нас конструктивного диалога не получилось. Амальриэн, даром что утонченный эльф, выдал довольно пространную характеристику наших с принцессой персон. Ух ты, как много оказывается я о себе не знала! А затем категоричным тоном потребовал, чтоб мы вернули все сделанные нами покупки, а оставшуюся еду разделили между остальными. На счет второго у меня не было никаких возражений — жалко, что ли? (у меня, так вообще, в запасе целых две шоколадки оставались). А вот вернуть травы я категорически отказалась, сопровождая это заявление известным народным жестом (во избежание недоразумений, поясняю — это был кукиш), а потом язвительно предложила попробовать отобрать плащ у Иланки. Тот скривился как от зубной боли. В итоге эльф остался ни с чем, перед уходом пожелав мне стать, наконец, серьезной. Ха, да если я начну серьезно относится ко всему тому, что происходит вокруг меня, я очень быстро свихнусь! Не-е-ет, в нашем деле без чувства юмора и крепких нервов никуда, иначе меньше чем через неделю будешь походить на своих же потенциальных клиентов — зомби…

Пернатые копытца провожали нас гробовой тишиной. Ни лая собак, ни гомона рынка, ни зазывных кричалок — ничего. Лишь заплутавший ветер, тихо гоняющий по улицам пестрые обрывки лент и конфетных оберток, да наш отряд, в молчании двигающийся мимо спящих домов. Славно повеселились! Городские ворота были на распашку. Стражи, обычно дежурившей у выхода не наблюдалось, зато из сторожевой, что расположилась рядом, доносился могучий храп. Перетрудились бедняги.

Мы покинули поселок и послали коней рысцой по стелящейся под ногами коричневой колее. Дорога, до этого строго ведущая на запад, сменила направление, плавно отклоняясь на юго-запад и теряясь вдали за холмами и островками деревьев.

Рядом со мной скакала Иланка, которая довольно часто стреляла глазками в сторону оборотня. У меня так и не было времени выпытать у неё подробности их свидания. Однако, судя по довольному Шану и отсутствию у него каких-либо видимых повреждений — всё прошло благополучно. Амальриэн ехал впереди вместе с князем. Эльф демонстративно не обращал на нас внимания, причем в опалу помимо меня с принцессой попал и оборотень. Шанину было предъявлено обвинение в порче казенного имущества — ободранной герани, за которую пронырливый хозяин потребовал отдельную компенсацию, объясняя это своими непереносимыми страданиями из-за утраты столь дорогого его сердцу растения.

Но вот кого мне действительно было жалко, так это гнома. Выпив вчера за здоровье сына градоправителя не меньше бочки эля, сегодня Хэл мучился жутким похмельем. А из-за нашего поспешного отъезда он так и не успел вернуть свой центр тяжести из распухшей головы в положенное ему место с помощью кружки пенного напитка, и теперь ехал рядом с красавицей Нариэль, отливая заметной зеленцой и время от времени постанывая.

Мимолетно я подивилась сколь разношерстна наша компания, а затем, подставив лицо теплому ветру, задумалась совсем о другом. Вчера из-за насыщенности событий, подумать просто не было времени. Теперь же все мои мысли крутились вокруг Рейна. Во-первых, эта новость о том, что демоны вдруг прекратили добровольное затворничество и воспылали любовью к людям. Бред какой-то! Но факт. С мыслью о дружелюбных инфернах придется свыкаться еще не одно столетие, если конечно эти отношения столько протянут. В чем лично я очень сомневаюсь. Мартин подобную новость воспринял в штыки, весьма популярно объяснив, где он видел этот договор и самих демонов. Манрийскую принцессу очень удивило то, что её отец осмелился на подобный шаг. Для меня же здесь не было ничего удивительного. Какой король, будучи в здравом уме рискнет отказать Сильване? Думаю, вопрос не требует ответа. Мне гораздо интереснее, зачем это понадобилось самим демонам, что от этого сотрудничества получат они? А еще, как воспримут подобное эльфы? Смиряться? Разорвут с нами всякие отношения? Ох, что-то будет — это точно.

Вторая мысль, которая вчера так и не посетила мою голову (хотя должна была!) — кто осмелился напасть на Рейна и Кайрона? То, что это было случайностью, банальным грабежом — не верю. Покушение было целенаправленным, и наемники знали на кого идут. Но тогда кому могли помешать демоны? И чем?

Знаете, есть такая поговорка «бойтесь своих желаний — они могут исполниться», в моем случае её стоит переиначить в «не задавайте опасных вопросов — вам могут ответить»…

Не успела я мысленно озвучить последний вопрос, как мимо меня что-то злобно вжикнуло, а затем с обеих сторон из густых зарослей, недавно сменивших просторные холмы, хлынул целый ливень стрел. Не сговариваясь, я с моими школьными друзьями выставила магический щит. Теперь пернатые убийцы, долетая до призрачно-синей завесы, вспыхивали и исчезали, не причиняя нам вреда. А вот мы в свою очередь начали отвечать. Спешившись, Амальриэн и Нариэль уже методично выпускали свои стрелы в придорожные кусты (созданный нами купол это позволял) и оттуда сразу же послышались крики и проклятия. Остальные не имея пока возможности добраться до врага просто стояли, обнажив клинки.

Наконец поток стрел иссяк, и на дорогу стали выходить люди в темных одеждах, со зверскими рожами и самым разным оружием. Пять… двенадцать… двадцать… тридцать. Боже, больше трех десятков на восьмерых! Они лавиной хлынули вперед, раздробив наш отряд, и отсекая друг от друга.

Я едва успела спрыгнуть с Чемпиона и отправить того магическим импульсом в кусты, как на меня напали сразу двое. Неловко увернувшись, я тут же заработала глубокую царапину на предплечье. От более серьезного удара по голове мне удалось отклониться. Чтоб хоть как-то увеличить расстояние между нами и собраться для новой атаки, я прибегла к простому заклинанию, выпустив в убийц мощную струю воды. Получив место для маневра, я отпрыгнула назад, под защиту ближайшего дерева, стараясь обезопасить спину. Нападающих было так много, что перекинуться попросту не хватало времени. Как только бы я отвлеклась, мне бы всадили клинок по самую рукоять.

Спасибо Илане за мои ежедневные вынужденные тренировки в ловкости. Эти люди были намного более опытными воинами, чем я, но в проворстве и скорости мне уступали. Я крутилась ужом вокруг своей оси, уворачиваясь от смертельных ударов, попутно раздавая направо и налево шаровые молнии и острые как лезвие ледяные иглы. Мир вокруг смазался, превратившись в пеструю карусель красок: падали наемники, сраженные моей магией, в висках толчками билась кровь, слух улавливал лязг скрещиваемых мечей. Несколько раз мне удавалось заметить то Шана, принимающего вражеский удар на свою вновь неизвестно откуда появившуюся пику, то Мартина, вонзающего свой меч в чужую грудь, то Амальриэна — убивающего быстро и по-эльфийски четко, тратя на каждого врага лишь один удар…

А потом все резко закончилось. Возле меня кулем осело тело последнего из нападавших, сраженного моей ледяной стрелой прямо в сердце. Мир снова утвердился на своем законном месте, приобретя четкость и реальность.

— Ника! — Как ни странно, первым ко мне ринулся эльф. А то как же, Хранительница ведь. Я жестом поднятой руки остановила его, показывая, что помощь мне не требуется.

— Ты ранена? — Чуть не сбив меня с ног, подлетела Иланка. Ей все мои протестующие махания были до фени. На самой же принцессе не было ни царапинки. Я же помимо пореза на руке, заработала такие же легкие на бедре и голени (помню, кто-то хотел подсечь мне ноги — я ели успела увернуться).

— Жить буду. — Отмахнулась я и успокаивающе улыбнулась подоспевшему Мартину. Что-то у меня слишком много нянек, не находите?

Как оказалось, досталось мне, Мартину — у него кровоточил правый бок, Хэлу — тому в битве значительно укоротили бороду (конечно ничего серьезного, но гном стонал так, будто находился на смертном одре) и, что удивительно, Рейну. Та самая первая стрела, просвистевшая мимо меня, угодила демону в левое плечо. Эльфы же и Шан с Иланой вынесли из битвы все свои конечности в целости.

Вынужденную остановку мы сделали недалеко от дороги, на небольшой прогалине, свободной от деревьев. Нариэль тут же склонилась над Мартином, Иланка хлопотала надо мной, хотя она так перетягивала повязки, что у меня создалось впечатления, что подруга мне явно за что-то мстит. Амальриэн и непривычно серьезный оборотень вновь ушли к дороге, чтобы осмотреть место битвы, Хэл слонялся по поляне, не переставая причитать по поводу новой стрижки своей бороды. Чуть поодаль от нас под деревом расположился демон. Закрыв глаза и облокотившись на ствол, он даже не пытался выдернуть торчащую из плеча стрелу.

— Ну вот, как новенькая. — Радостным тоном садиста сообщила мне подруга, любуясь своей работой.

— Спасибо, теперь если рука не отвалиться оттого, что ты перекрыла к ней ток крови, все будет хорошо.

— Язвишь, значит, жить будешь. — Хмыкнула принцесса и направилась утешать Хэла.

Я же подобрав свою сумку, побрела к Рейну. Нариэль, обрабатывающая рану моего друга, демонстративно не обращала на князя внимания и похоже даже в мыслях не допускала необходимость помочь ему.

Опустившись перед инферном на колени, я стала возиться в сумке, ища одно зелье, которое дала мне еще мама. Не понимаю, откуда она узнала, что оно мне понадобиться, но сейчас я была ей благодарна за предусмотрительность. Зеленый пузырек отыскался на самом дне. Достав его и откупорив, я сморщила нос. Запах был еще тот.

— Ты решила меня отравить? — Ровным голосом поинтересовался демон, всё это время наблюдавший за моими манипуляциями.

— Нет, но если ты будешь меня и дальше провоцировать, я об этом задумаюсь. — Ответила я и потянулась к его плечу. Рейн перехватил мою руку.

— Не надо. Я справлюсь сам.

— О, я не сомневаюсь. Но пока эта стрела так живописно торчит из твоего плеча, ты не сможешь воспользоваться своей способностью регенерировать. — Вырывая руку и снова пытаясь добраться до раны, отпарировала я. Мне опять не дали этого сделать. Вот упрямый!

— Ты не понимаешь. Твои зелья мне не помогут, а скорей принесут больший вред. — Снизошел до пояснений князь.

— Ничего подобного. — Отмахнулась я и кивнула на пузырек, в котором как раз и было специальное зелье для таких как он. Нет, а всё-таки откуда мама знала? Если вернусь, обязательно полюбопытствую. — В этом составе нет полыни, а только те травы, которые позволят унять на некоторое время боль, чтобы я смогла вытащить стрелу.

Рейн очень пристально на меня посмотрел. Если он ожидал, что я испугаюсь — напрасно. Я уже привыкла к подобным его взглядам. Чтоб меня запугать ему придется придумать что-нибудь новенькое.

— Для человека ты знаешь слишком много о демонах. — Сказал он и отпустил мою руку, позволяя, наконец, заняться раной.

— Отнюдь. — Покачала я головой, медленно выливая содержания бутылька на рану демона. Тот даже не дернулся, хотя я знала, что это жутко больно. — Все мои познания и заканчиваются на том, что для вас полынь сродни медленному яду. Хотя почему так, и как лечить такое отравление, я не знаю.

— Не многие, кроме демонов, знают даже об этом. — Возразил тот.

Я не ответила, так как, судя по побледневшим краям раны, обезболивающее уже начало действовать. Пора приступать к самому неприятному. Я придвинулась ближе к Рейну и поудобней ухватилась за древко, дождалась утвердительного кивка пациента и резко выдернула стрелу. Из раны тут же заструилась самая обыкновенная красная кровь, а демон, не расцепляя зубов, со свистом выдохнул. Даже с зельем это было болезненно. Отшвырнув деревяшку, я щедро плеснула отвара на плечо и принялась его перевязывать, попутно возобновляя разговор, тем самым желая отвлечь князя от боли.

— Когда мне было восемь лет, я один раз поздно вернулась домой, так как весь день прокупалась на озере с соседскими ребятами. Отца в доме не было, а мама ухаживала за каким-то человеком, лежащим на моей постели. Это был юноша лет семнадцати. Ему было очень плохо, он весь горел и бредил, постоянно что-то повторяя на незнакомом языке. Мама тогда сказала, что его отравили, а она нашла его недалеко от деревни. Когда я подошла к кровати, чтоб взглянуть на него поближе, он открыл глаза. Они были светящиеся и желтые. — Рассказывала я, продолжая бинтовать плечо. Когда я подняла глаза, то увидела, что он не отрывает от меня взгляда, а лицо его застыло от напряжения.

— Ты узнала, кто это был? — Глухо спросил он.

— Не сразу. Тогда я еще магией не интересовалась. Глаза незнакомца показались мне всего лишь интересными, не более. И лишь на следующее утро, когда он бесследно исчез, мама рассказала мне о вас. Тогда-то я и узнала о полыни и регенерации, благодаря которой тот демон так быстро поправился.

— Странно, что человек спас одного из нас. — Задумчиво пробормотал Рейн, разминая плечо.

— Тогда он был для матери просто больным, который нуждался в помощи и всё. — Более резко, чем хотелось, отрезала я. Просто вскинулась из-за тех сомнений, которые звучали в голосе князя по поводу моей мамы.

Я отвернулась и принялась складывать обратно вываленное при поисках лекарства содержимое сумки. Разговор был закрыт, и следовало, наверное, встать и уйти, но меня мучил еще один момент. На мгновение, во время схватки я успела рассмотреть лицо одного наемника…

— Тебя пытаются убить, верно? — Я скорей утверждала, чем спрашивала.

— И откуда такие предположения, человек? — Едко поинтересовались у меня. Хм, как сказала Иланка «язвит, значит, жить будет».

— Это не предположение, это уверенность. — В тон ему ответила я. — Иначе как объяснить, что один из нападавших — наш вчерашний знакомый с темного переулка?

— Совпадение.

— Дурак! — Выпалила я, собрала в охапку свои пожитки и, не обращая на вытянувшуюся физиономию инферна внимание, пошла к остальным. Честное слово, я разозлилась! Очень, очень сильно! Ты к человеку, тьфу, к демону, с помощью, а он над тобой насмехается и не принимает в серьез. Хотя сам уж точно заметил это «совпадение». Ладно, не хочет, не надо! Вот только когда обнаружит у себя в кубке настойку полыни или дырку в животе, пусть не жалуется. А, судя по тому, как настойчиво повторяются попытки, ожидать этого можно в ближайшем будущем. И ведь даже «спасибо» за рану не сказал. Неблагодарный!

— Ника. — Окликнул меня Мартин, когда я проходила мимо него. Я обернулась и, видимо мое лицо было настолько перекошенным, что тот помрачнел. — Что тебе сказал демон?

Опять двадцать пять!

— Ничего особенного. — Стараясь успокоится, ответила я. — Я попыталась его отравить, но потерпела неудачу.

— В следующий раз позови меня.

— Непременно. Ты-то сам как? — Я подсела к нему.

— Не дождешься. — Усмехнулся маг. — Выживу.

— Вижу. Сдается мне, что язвительность становиться повсеместным признаком выздоровления.

Мартин непонимающе на меня посмотрел, я махнула рукой, мол, не обращай внимания.

Вернулись эльф и оборотень. Как и ожидалось ничего, что помогло бы опознать нападавших или хотя бы дать наводку на заказчика не было. Дав нам передохнуть еще десять минут, Амальриэн приказал трогаться в путь.

* * *

— Это исключено! Нужно найти другую дорогу!

— А я тебе говорю, что другого пути нет. — Воинственно топорща укороченную бородку, ответил мне Хэл и сунул мне под самый нос свою измалеванную карту. — Вот, смотри. Справа горы, слева — непроходимые топи с очень гостеприимными вивернами.

— И всё равно это очень опасно, особенно для нас с Мартином и Иланой. — Продолжала упираться я, хотя знала, что гном прав.

Два дня назад мы покинули Киврин, перейдя официальную границу — небольшой валун на холме в форме стилизованного крыла. Теперь перед нами простирались Свободные земли — небольшая полоса, протянувшаяся от севера к югу и разделяющая наше государство и Манрий. Здесь находили приют те, кто по каким либо причинам вынужден был покинуть свою родину. Опальные маги, разбойники, подвергающиеся гонению равнинные гоблины — всех можно было встретить в Свободных землях. Этот клочок суши был ничейным, ни Киврину, ни Манрийю он был попросту не нужен. Так и соседствовали они, стараясь по мере возможности не обращать друг на друга внимания.

Мы расположились на непродолжительный привал на опушке перед высокой стеной зеленых деревьев, и вот уже минут пять я безуспешно спорила с гномом, пытаясь всеми правдами и не правдами избежать дальнейшего нашего продвижения в эти дебри. И на то у меня были веские основания. Дело в том, что мы стояли на границе Зеркальной рощи — одного из самых известных и не менее опасных мест Свободных земель.

Зеркальная роща была удивительным феноменом, появившимся в результате грандиозного магического эксперимента. Произошло это очень давно (мне об этом рассказывала мама, а ей в свою очередь её бабушка). Неизвестные маги, чьи имена уже никто не помнит, обидевшись, что их проект по созданию телепортов в иные миры не был оценен коллегами по достоинству и к тому же закрыт из-за его очевидной опасности, ушли из Школы Магии, что называется на вольные хлеба. Ну, а где у нас можно воплотить свои мечты и нездоровые фантазии без угрозы наказания со стороны властей? Именно! В Свободных землях. Выбрав для своих изысканий неприметную рощицу, непризнанные гении приступили к их реализации. Скажу сразу — ничего у них не вышло, но вот оставить о себе память они всё-таки сумели. Не знаю, что уж там у них не заладилось, но дело кончилось большим магическим взрывом — никакого тебе огня, грохота или воронок в земле. Просто роща с того дня стала этакой аномалией, притягивающей под свои кроны всех мало-мальски магических существ, милых и не очень. И всё бы ничего, если бы не одно «но», из-за которого я, собственно, и брыкалась. Вход в Зеркальную рощу магам заказан. Нет, конечно, если вы выбрал для себя это в качестве изощренного способа самоубийства, то пожалуйста, а так не советую. Войти-то в неё мне, Мартину или Илане можно, но вот вздумайся нам колдовать… Уууу. Последствия будут непредсказуемые! Раньше были смельчаки, кто рисковал пользоваться там магией, но еще никто не вернулся оттуда живым. Роща и название-то свое получило не спроста. Все заклинания, которые сплетены в ней отражаются от пространства, как луч солнца от зеркала, и возвращаются к их создавшему, причем в довольно искаженном виде. Вот и гадай потом, что сделает с тобой твоё же заклинание-разведчик — превратит в ежика или сотрет в пыль!

У меня же при одной мысли о том, что я не смогу пользоваться своей магией, внутри всё леденело. Я ж больше ничего не умею! А гном предлагает мне добровольно прогуляться по Зеркальной роще. Мартин и принцесса сидели в сторонке, не ввязываясь в спор. Им тоже не нравился подобных ход событий, но они, в отличие от меня, были умнее и лишь мрачно отмалчивались. Всем остальным, по-моему, было просто всё равно. Все понимали — идти придется.

— Может всё-таки к вивернам? — Предприняла я последнюю отчаянную попытку.

— Тогда мы потеряем неделю. — Убил меня Хэл.

— Ты с друзьями можешь остаться здесь и не идти дальше. — Предложил подошедший эльф. Признаюсь, я действительно чуть не смалодушничала и не согласилась. Но то ли моя гордость (и кто её просил?), то ли моя вредность (о, это скорей всего!) не позволили этого сделать. Я ничего не ответила и направилась к Чемпиону. Всё, прогулка закончилась. Похоже, нас ждут именно те неприятности, о которых мы говорили с Мартином…

Тихий шелест ветра в ветвях, умиротворяющая трель таволги. По обеим сторонам дорожки, по которой мы ехали, стелился зеленый ковер с вкраплениями малиновых, желтых и голубых венчиков цветов. Над головой нет-нет, да и пролетала какая-нибудь одинокая птаха. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь листья, оставляли замысловатые рисунки на наших одеждах. Ну просто идеалистический пейзаж! И не скажешь, что за этими приветливыми кустиками за тобой наблюдают оценивающие и, что не маловероятно, голодные глаза. «Принюхиваются» и «прислушиваются» к твоей ауре, чтоб знать, с кем связываться можно, а с кем не следует.

Чувство опасности кошачьими коготками царапало душу. Лишенная магии, я ощущала себя беспомощной. Оставался только болтающийся за спиной меч. Ну, зато есть шанс, что в случаи нападения, зверюшки попросту помрут со смеху, завидев меня с мечом на перевес.

Над нашим отрядом витало прям-таки осязаемое напряжение. Оглядевшись, я только сейчас заметила, что и позиции всадников изменились. Мы с принцессой оказались в центре группы, рядом с подругой ехал Шан, без своей обычной улыбки на лице, сбоку от меня — Мартин. За моей спиной молчаливо возвышался Рейн, за Иланкиной — Хэл. Возглавляли нас эльфы. Похоже, не смотря на все наши внутренние противоречия, охраняли нас серьезно. Мужской инстинкт защитника — на лицо (Нариэль не в счет, ей, по-моему, вообще все равно).

Ехали мы уже долго и забрались достаточно глубоко, когда внутреннее оцепенение начало понемногу меня отпускать, и мне даже в голову пришла мысль, что возможно мы сможем спокойно пересечь рощу. Как всегда с моим везением, стоило мне об этом подумать, как все случилось в точности до наоборот. Первыми опасность почувствовали кони. Мой Чемпион всхрапнул и тревожно заржал. Впереди послышались проклятия эльфа. Прямо перед бархатным носом его золотистого коня из кустов выкатилось что-то круглое и лохматое. Всё дальнейшее произошло не более чем за две секунды, но в моей голове это отложилось в какой-то замедленной форме, будто время приостановило свой бег.

Вот Амальриэн неестественно медленно поднимает руку, чтобы достать из-за спины свой клинок. Шерстяной клубок перед ним не спеша открывает рот, демонстрируя свои острые зубы в пять рядов. Зная силу эльфа, я абсолютна уверена, что опасаться нам нечего и расправиться с колобком для него не составит труда. И вот тут-то по моей коже пробегает дрожь — первая предвестница творимой волшбы. Я не успеваю оглянуться на друзей, чтоб понять, кто из них совершил такую непростительную ошибку. Мой конь вместе со мной делает резкий пирует назад и сталкивается с вороным конем демона. В ушах звенит, я ощущаю волны жара и холода, одновременно пробегающие по телу, слышу крик Мартина, а потом окружающий мир меркнет перед моими глазами…

Зеленая трава щекотала мою щеку, а настырный луч света целился прямо в глаза. Пришлось их прикрыть рукой. Рядом кто-то застонал и та-а-ак выругался, что я невольно снова открыла глаза, желая получше разглядеть человека с таким богатым словарным запасом. Им оказался Рейн. Он сидел на траве, недалеко от меня, и предпринимал попытки подняться на ноги. Смотри-ка, получилось. Князь помотал головой, видно, таким образом, призывая свои мысли к порядку, и огляделся. О, увидел меня. Нет, определенно как доберемся до первого же поселения, вытрясу из эльфа деньги и куплю инферну книжку «Как обращаться с барышнями». Без всякого уважения к моей хрупкой натуре, меня резко дернули вверх и установили на ноги.

— Премного благодарна. — Хотела сказать это язвительным тоном, но застрявший во рту листик испортил весь эффект.

— Рано благодаришь. — Ответил невоспитанный демон, осматривая окрестности. — Возможно, еще пожалеешь, что вообще очнулась.

Вот так, успокоил, называется! Однако не признать его правоту нельзя. Мы оказались на небольшой прогалине, устланной мягкой травой и окруженной молчаливыми тополями (значит мы всё еще в Зеркальной роще), с одной стороны лежало большое упавшее дерево, с другой, возвышаясь над нами на добрый метр, виднелся темный зев пещеры, приютившейся у склона каменистого холма. И ти-ши-на. Такая неестественная и пугающая.

Мысль о том, что Мартин или Илана применили магию, была для меня абсурдной. Их я знала очень хорошо и просто не верила, чтоб они решились на такой шаг. Сама я тоже не могла этого натворить. Тогда кто же? Эльфы? Еще более безумно! Кто-то из остальных? Очень не хотелось подозревать кого-то из своих. Проще было предположить, что за нами наблюдал посторонний и в определенный момент нанес удар. Но вот интуиция настойчиво шептала, чтоб я себя не обманывала по этому поводу. Хищник внутри меня чувствовал только обитателей рощи, но никого чужого.

Я мысленно махнула на это, решив заняться подозрениями в более удобное время. Для начала надо отсюда выбраться и узнать, что с остальными. Далеко ли занесло их? Хорошо, что неизвестное заклинание отразилось лишь как телепорт, а не в виде уничтожающего смерча, например.

Рейн резко выкинул руку и притянул меня поближе к себе. Это еще что за фамильярность!!!

— Мы не одни. — Ответил князь на моё угрожающее сопение и, вытащив лунный меч, пристально стал всматриваться в прибрежные кусты.

Я, смирившись со стальной хваткой на своем запястье, тоже прислушалась. За нами наблюдали. Ну, это не новость, мы вообще, кажется, пользуемся в Зеркальной роще популярностью. А вот то, что подглядывающий обладал магией, ой как мне не понравилось. Я-то по-прежнему не могла пользоваться своей.

— Рейн? — Тихо прошептала я, чувствуя, как начинает вокруг вибрировать воздух. Нас собирались атаковать. В следующую секунду князь яростно зарычал, чертыхнулся сквозь зубы и оттолкнул меня от себя, как тряпичную куклу. Сила была такова, что я почти метр пропахала по земле. Отплевываясь и поднимаясь, я (собираясь, наконец, высказать демону всё, что думаю о нем и наших взаимоотношениях) обернулась и замерла на месте с открытым ртом.

Князь лежал на земле, согнувшись и схватившись за голову. Из его ушей и носа текла кровь. Гнев моментально испарился, сменившись паническим страхом. Я поняла, кто на нас напал. Легаментис. Мохнатое чудище, больше всего похожее на огромного паука, иногда встречалось в лесах, в особо непролазных чащах. Большую часть своей жизни эти существа спали — мы даже как-то на уроке у Магистра Аркисона вызывали его. Тогда он был в спячке и не представлял никакой угрозы. Но вот бодрствующий легаментис это совсем другое дело! Паук не был ни травоядным, ни плотоядным. Его пищу составляли такие эфирные субстанции как страх и боль. Используя свою магию, легаментис проникал в сознание и вызывал у жертв самые неприятные и ужасные воспоминания, заставляя тех вновь и вновь переживать все самые худшие моменты своей жизни. Попутно монстр «наедался» отрицательными эмоциями.

Видимо Рейн понял кто наш враг раньше, чем я и успел меня оттолкнуть, чтоб я не попала под сфокусированный удар легаментиса. Эти мысли за секунду пролетели у меня в голове, и я заметалась по поляне, как загнанный заяц. Я не знала, что делать. Видимо у инферна была очень много неприятных воспоминаний, потому что его всё больше скручивало, и он начал даже стонать. Проклятие! Демон, презирающий людей, а туда же — в благородство поиграть решил. Идиот! Кретин! Дубина! Вспышка злости помогла справиться с подступающей паникой и заставила шевелить мозгами.

Выход был один. Я достала из-за спины свой меч. Согласна смешно, но на безрыбье как говориться… По четкому магическому следу я смогла определить направления, откуда было послано заклинание (на этих тварей особенности Зеркальной рощи похоже не распространялись). Гад спрятался за поваленным деревом. Перехватив клинок поудобнее и мысленно попрощавшись с мамой и папой, я двинулась вперед, стараясь ступать как можно тише.

Нашла я его на удивление быстро. Он даже особо и не пытался скрываться. Черная овальная туша, достающая мне до пояса, восемь конечностей поросших зеленой шерстью и глазки-щелочки на том месте, где вероятней всего должна располагаться голова. Эта пиявка так увлеклась «высасыванием» Рейна, что попросту не заметила моего появления. Я застыла, мысленно припоминая школьный урок о легаментисах. Их самое уязвимое место — это мягкое подбрюшье. Это что, мне надо лезть под него!? Этот инферн по гроб жизни со мной не расплатиться!

Права на ошибку не было. Если меня заметят, то моментальный магический удар погрузит и меня в неприятное забвение. Тихо проскользнув ему за спину и примериваясь для удара, я не заметила под ногами сухой ветки. Предательский хруст выдал меня. Зверюга дернулся и начал поворачиваться ко мне, как в той сказке к лесу задом, ко мне передом. Не дожидаясь встречи нос к носу (или что там у этого ужастика есть?) я нырнула под него, одновременно выставляя перед собой меч. Острие почти на половину вошло в тушу, и по инерции следуя за продолжающей лететь мной, пробороздило его живот от начала до конца. Отвратительный писк на грани слышимости резанул слух. Паук зашатался, при этом начав судорожно перебирать конечностями. Я рванула в сторону, и мне почти удалось откатиться от него, когда одна из лап ощутимо приложила меня по бедру. Я упала и замерла. Вокруг было тихо. Подняв, наконец, голову я увидела завалившегося набок мертвого легаментиса. Мой меч по-прежнему торчал из его тела. Кое-как поднявшись, вся перепачканная в коричневой крови монстра, я, припадая на левую ногу, забрала оружие и поковыляли на поляну.

Рейн лежал на траве, там где и прежде, правда, теперь он не издавал ни звука. Убедившись, что он жив и лишь прибывает в отключке, я направилась к пещере. Идти куда-либо, когда мы с ним в таком состоянии представлялось безумием. Нужно было отдохнуть и придти в себя. Пещера оказалась небольшой, но в ней доставало места, чтоб уместить одного бесчувственного демона, хромую магичку и еще развести небольшой костерок. Подозреваю, что раньше это было логово убитого мною легаментиса. Что ж, на правах победителя я захватываю сие прибежище.

Вернувшись на поляну, в раздумьях встала над князем. Появилась предательская мыслишка бросить валяться его здесь. Уж очень он выглядел массивным. Тяжело вздохнув, я подхватила его за руки и волоком потащила к пещере. О-о-о, каким же долгим оказался этот путь. Жаль, что рядом не было никого, кто мог бы за мной записывать то, что я, натужно пыхтя, выдавала. Сама от себя такого не ожидала и боюсь больше повторить такие виртуозные словечки не смогу. Но, наконец, мы внутри. Уложив Рейна на его плащ, я достала из его сумки (моя осталась с Чемпионом) найденные там огниво и трут, нисколько не смутившись, что шарю в чужих вещах. Простите, не тот случай.

Через минут пять, отбив себе все пальцы, я добыла для нас огонь, благо хвороста рядом разбросано было много. В своем углу заворочался демон и медленно сел. Выглядел он помято, засохшие струйки крови так и остались на лице.

— Что произошло? — Хрипло спросил он.

— Тебе пока не стоит вставать. — Ответила я и попыталась уложить его назад. Он отбросил мою руку и странно на меня посмотрел.

— Что здесь произошло, человек? — Зарычал он на меня.

— Легаментис. Ты попал под его воздействие. — Коротко бросила я, обидевшись на его презрительно-высокомерный тон. На какое-то время я забыла, что Рейн демон.

В противовес моим ожиданиям, он не стал требовать подробностей, а лишь закрыл руками лицо и тихо застонал. Я подалась вперед.

— Эй, теперь всё нормально.

Он поднял на меня глаза. Они фосфоресцировали, и в них плескалась такая боль и ярость, что я невольно вздрогнула. А потом сделала то, что обещала себе никогда не делать, ни при каких обстоятельствах! Я попыталась его «прочитать». Да-да, снова. Скажите, я дура? Самоубийца? Согласна! Но я чувствовала себя обязанной перед ним, как ни как он, возможно, спас мне жизнь. Вот и потянулась мысленно к нему, желая облегчить его боль. Что последовало за этим, я не забуду до конца своей жизни. До сих пор не знаю, была ли то ошибка, или же я поступила правильно.

Демон как всегда был «открыт». Я слегка «прикоснулась» к его мыслям, уловив лишь их оттенок, и тут же отпрянула как мысленно, так и физически. В душе князя творилось такое! Легаментису удалось разбередить воспоминания, которые просто оглушали своей нереальной болью и страданиями. Как с этим вообще можно жить!

Я стояла в трех шагах от сидящего демона и смотрела на него огромными глазами, наполненными ужасом. Отголосок тех чувств, что испытывал мой спутник, до сих пор болезненно сжимали сердце. Да что б мне провалиться со своим сочувственным участием!!!

Лицо Рейна исказилось яростью, он одним резким движением поднялся на ноги, не отрывая от меня, уже полыхающих расплавленным золотом, глаз.

— Что? Ты так и не оставила попыток меня «прочитать» человек? — Выплевывая каждое слово сквозь зубы, спросил он. Кулаки его судорожно сжимались и разжимались. Я же, помимо всепоглощающего страха, чувствовала большую вину перед ним. Из-за своей глупости я залезла в чужую душу, заглянула туда, куда не стоит допускать никого. Внезапно лицо Рейна застыло, лишь глаза остались прежними. На губах заиграла жестокая ухмылка. — Что ж, пожалуй, я выполню твое желание.

Для того чтоб напугать меня до предела, ему больше не надо было ничего говорить. Я лишь представила, что опять буду ощущать чужие невыносимые страдания, и мой разум затопила слепая паника.

— Нет! — Закричала я, спиной отступая от демона. — Не подходи ко мне.

— О нет, человек. Теперь ты получишь желаемое. — Многообещающе протянул тот.

Я рванулась к выходу, но князь поймал меня за руку и, развернув к себе лицом, припер к земляной стенке пещеры. Я вскрикнула и попыталась вырваться. Без толку. Мертвой хваткой держа меня выше локтей, озлобленный инферн посмотрел мне в лицо. Я замерла как кролик перед удавом.

— С лихвой получишь. — Тихо пообещал он и, наклонившись, впился своими губами в мои, одновременно открывая для меня свою память. Это был грубый, жестокий поцелуй. Он выбрал этот вид передачи мыслей для того, чтоб наказать меня за любопытство. Я дернулась в последней попытке избежать контакта, но Рейн лишь усилил хватку. Воспоминания демона обрушились на меня яростной волной. Я в них тонула, растворялась, теряла себя, казалось, навсегда…

«…Отец снова на меня разозлился… Вчера его слуги пришли в мою комнату и отвели в мастерскую. На столе перед камином я увидел Уголек. Я радостно вскрикнул и, подбежав, обнял щенка. Этот проказник исчез два дня назад, и я очень переживал за него, боясь, что он останется голодным. Я повернулся, чтоб поблагодарить за найденного любимца, но тени в черном отобрали Уголек и снова поставили на стол. Старший из слуг вложил мне в руку нож. Что они хотят от меня? Мне объяснили, что я должен убить, как они выразились, это «мерзкое существо». Уголек, мерзкое существо? Нет-нет, это ошибка. Он мой друг, друг! Меня не хотели слушать, я просил, кричал, требовал, даже топал ногой, но меня не слушали. И что мог сделать я? Мне всего пять лет. Чем им так не понравился мой любимец? Я со слезами откинул прочь холодную железяку и закричал, что не буду этого делать. Тогда они ушли, оставив нас с Угольком одних. А потом пришел отец, и я попытался объяснить ему, что мой щенок хороший. Не дав мне договорить, он наотмашь ударил меня по лицу. Больно. Уголек злобно оскалился и прыгнул на отца. Я вскрикнул, но было поздно. Отец взмахнул мечом, и щенок упал на пол. Я кинулся к нему, но железная рука отца схватила меня за ворот рубашки. Я звал Уголек, но он лежал неподвижно, в луже чего-то темного. Что с ним? Снова появились темные слуги и меня отвели обратно в комнату. Больше я своего друга не видел…»

«… Сегодня мы с Миролано опять подрались. Он попытался отобрать у меня моего айвароне. Я ударил первым. Никогда не любил своего братца. Мой эгоистичный брат близнец постоянно что-то вытворял, а доставалось мне. Последний раз, когда он убил любимую наложницу отца, за то, что она ему не угодила, Миролано как всегда свалил всё на меня. Отец же ему как всегда поверил. За убийство его женщины, он приказал дать мне десять плетей и закрыть на неделю в башне. Еще никто не смел перечить отцу, а оправдываться я не видел смысла, мне всё равно бы не поверили… Дрались мы в полную силу. Я подпил ему глаз и сломал руку. У меня треснуло пару ребер, но айвароне остался со мной. Мой близнец же, кажется, снова пошел жаловаться отцу. Значит, меня снова ждут плети…»

«…Братья уехали на Охоту. Дурацкий обычай, когда пятнадцатилетние демоны вылетают на своих айвароне в человеческие земли и похищают по одной их женщине. Я наотрез отказался, укрывшись на время празднования в оружейной. Владение мечом мне пока давалось плохо и нужно было тренироваться… Ближе к ночи дверь в моё укрытие распахнулась, и на пороге появился Миролано и Эвралон с каким-то кулем в руках. Глаза братьев ярко горели, что означало не первую стадию магического опьянения. Они бросили свою ношу к моим ногам — это оказалась человеческая девушка в изодранной одежде и украшенная добрым количеством синяков и ссадин. Она с ужасом взглянула на меня, я же безразлично отвернулся, продолжая прерванное занятие. На провокацию братьев я поддаваться не собирался. Мой близнец заявил, что принес мне подарок, дабы я наконец смог доказать, что я мужчина. Я посмотрел на него. Странно, как можно ненавидеть свое собственное лицо? Я мог. Видя, что я не обращаю на него внимание, он зло сверкнул глазами и пнул лежащую так, что она с криком подкатилась прямо к моему сапогу. Эвралон рассмеялся и вытащил меч, его примеру последовал Миролано. Они предложили мне посмотреть, как надо правильно убивать этих «презренных овец». И всё-таки, я слаб. Вместо того, чтобы безразлично пожать плечами, я принял их мечи на свой. Казалось только этого они и ждали. Они разом кинулись на меня, нанося один удар за другим. Пользуясь своим опытом, братья играли со мной, нанося лишь легкие ранения. Это было унизительно. Я увернулся и от всей души въехал своему близнецу по челюсти. За это я поплатился, когда пропустил аналогичный удар от Эвралона. Лезвие его меча оказалось в миллиметре от моего горла, а Миролано, улыбаясь, подошел к женщине и, посмотрев на меня, вонзил той клинок в грудь…»

«…Кажется, за всю свою жизнь я был впервые счастлив. Сегодня был мой семнадцатый день рождения. Но не это было причиной моей радости. Алисала — вот кто занимал все мои мысли. Красивая и утонченная Алисала. Демонесса, которая, почему-то не обращая внимание на целую армию поклонников, выбрала меня. Сегодняшний вечер мы проведем вместе, а завтра, завтра я попрошу стать её моей женой. Она ждала меня в моей комнате. Черные длинные волосы как жидкий шелк струились до самой талии, пурпурное узкое платье, открывающее покатые плечи и выгодно подчеркивающее все женственные изгибы — делало её богиней. Демонесса вместо приветствия прижалась ко мне и поцеловала. Все мысли разом покинули мою голову. Выскользнув через несколько минут из моих рук, она грациозной походкой подошла к столику с напитками, налила два бокала и протянула один мне. Я выпил содержимое, даже не почувствовав вкуса. Она же тихо засмеялась и, не говоря ни слова, подошла к двери. Открыла ей. На пороге стоял Миролано. Закрыв за собой дверь, мой брат обнял мою невесту, нисколько не стесняясь моего присутствия. Я сделал движение вперед, и комната поплыла перед глазами. Меня зашатало. Поднеся к носу пустой кубок, я уловил отчетливый запах полыни. Алисала! Моя уже бывшая подруга уютно устроилась в объятия моего близнеца и с интересом наблюдала, как я медленно оседаю на пол. В душе поднялась такая обида и горечь! А потом осталось лишь одно желание, если умереть, то только не здесь, не перед ними! Мир вокруг померк и последнее, что я услышал, был гневный крик красавицы Алисалы… Мне казалось, что я умираю тысячу раз, каждую секунду. Что-то держало меня, не давало переступить порог Серых пределов. Один раз мне явилась человеческая женщина с черными волосами. Она что-то говорила и как будто пыталась меня чем-то напоить. Опять полынь? Я попытался завертеть головой, но сил не хватило даже для этого. В итоге в меня влили содержимое деревянной миски. По-моему, всё же это была не полынь. Затем мир снова поглотила темнота. Когда я очнулся во второй раз, то чувствовал себя гораздо лучше. Первое, что я заметил — это склоняющееся надо мной любопытное лицо ребенка. Девочки. Увидев, что я очнулся, она широко раскрыла глаза. В них не было страха, только интерес. Русая прядь упала ей на лицо, и она смешно её сдула. Вернулась женщина с черными волосами и девчушка ушла. Меня же снова чем-то напоили. Теперь я уже не сопротивлялся. Ночью я проснулся от того, что почувствовал мысленный зов — меня искали мои родственнички. Чтоб добить? Так или иначе, но оставаться здесь нельзя, меня найдут, да и этим странным людям может достаться. Нужно уходить…»

«…Ты всегда один. Твой единственный друг — твой меч. Никогда не оставляй жизнь тому, кто осмелился посягнуть на тебя. Всегда наноси удар первым. Вот законы выживания в твоей семье. Предательство, ненависть, ложь — твои вечные спутники. Сила и ум — твои соратники. Любовь, друзей, привязанности — уничтожай в первую очередь, или они уничтожат тебя. И так придется существовать всё жизнь? Да. Я не хочу! Ты демон. Я не хочу! Нет. Нет. Нет!!!»

* * *

— Нет. Нет. Нет!!! — Я закричала и открыла глаза. В ушах громко пульсировала кровь, тело мое, скрючившись, лежало в углу пещеры. Я попыталась приподняться на руках и тут же рухнула обратно. Из моей груди вырвался всхлип, всё окружающее перед глазами размыто, а щеки были мокрыми от слез. И они продолжали литься, я просто не могла остановиться, так как в сердце до сих пор медленно вращался тупой буров обиды, предательства и унижения. Проклятый демон! Никогда не прощу его за то, что он заставил меня пережить!

С третей попытки мне удалось принять более менее вертикальное положение. Я прислонилась спиной к стене пещеры и вытерла лицо. В дальнем углу, около костра сидел Рейн. Меня била дрожь, но я не обращала на нее внимание. Чем больше я смотрела на сгорбленную спину князя, тем быстрее меня отпускала злость на него. Почему? Да потому что я теперь знала и помнила каждый день и час его жизни, его переживания и немногочисленные радости. Помнила, как он ругал себя за ту девушку, которую не мог спасти, чувствовала, как всё внутри его обрывается при виде Аласалы, обнимающей его брата. Смогла бы я сохранить в себе что-то хорошее, живя в такой семейке? Отвечу себе честно — нет. А Рейн, кажется, смог. По крайней мере, он не очерствел окончательно, а это уже многое. Возможно, попади он к тем, кто умеет любить и ценить жизнь, всё могло сложиться иначе. В конце концов, тогда четырнадцать лет назад в нашем тереме он увидел, что не все люди «презренные овцы». Мама вылечила его, вернула с порога, чтоб он снова вернулся в Сильвану уже другим, сильным и беспощадным. Правильно ли она тогда поступила? Да! Рейн стал великолепным воинов, сильным и смелым. И одиноким. И жестоким. Иначе бы он не выжил. Насколько я поняла из его воспоминаний, вернувшись от нас, домой, князь до полусмерти избил Миролано, а когда отец попытался призвать его к ответу, он не очень ласково попросил родителя не вмешиваться, закончив тем, что теперь погибнет каждый, кто поднимет на него руку. Удивительно, но отец лишь улыбнулся и выразил радость по поводу того, что его сын, наконец, вырос. Ублюдок! Сделать такое со своим сыном и быть этим довольным! Ирония судьбы: тот вечер в нашем доме изменил нас обоих — Рейн стал таким, каким его хотел видеть отец, я же именно тогда, находясь под впечатлением от таинственного гостя, начала увлекаться магией…

Я аккуратно встала, опираясь на стенку, и прислушалась к себе. Кажется, отпустило. Медленно я приблизилась к огню и опустилась рядом с демоном. Тот даже не поднял головы. Несколько минут мы молчали, а потом я решительно послала всё к чертям.

— А целоваться ты не умеешь. — Скажи я ему, что я в восторге от его семьи и хочу со всеми ними познакомиться, он и тогда бы не так сильно удивился, как от моих слов. Лицо его так обескуражено вытянулось, что я невольно улыбнулось. Теперь он смотрел на меня подозрительно. Отлично понимаю его: взъерошенная, дрожащая магичка с зареванным лицом и кривой ухмылкой — тут не каждый выдержит. От меня ждали совсем других эмоций. И они были: вся палитра и оттенки злости и ярости собрались у меня внутри. Но направлены они были отнюдь не на Рейна, а на его отца, на которого я возлагаю всю ответственность. — Давай выбираться отсюда.

Я поднялась и хотела пойти к выходу, когда князь поймал меня за руку. Я невольно вздрогнула, вспомнив, что последовало за этим жестом в прошлый раз. Инферн это понял, и его пожатие стало совсем невесомым.

— Я видел убитого легаментиса. Похоже, ваша семья спасает мою жизнь уже во второй раз. — Ровным тоном, без каких либо эмоций (мог бы хоть изобразить раскаяние, для приличия!), сказал он, а затем совсем тихо добавил. — Прости.

Я лишь неопределенно махнула головой, не в силах что-либо сказать. Не смотря на то, что я его теперь понимала и в принципе не злилась, простить то, что он со мной сделал, у меня пока сил не хватало.

Оказалось, пока я валялась, солнце на небосводе заметно продвинулось к горизонту. Сзади послышались тихие шаги демона, я вопросительно взглянула на него. И куда? Князь покрутил головой и кивнул в сторону незаметной звериной тропки, уводящей в глубь Зеркальной рощи. Мы бодро заковыляли по ней.