Шумы, что я слышала с улицы, были прямо за дверью, практически надо мной.

От волнения, ошеломленная, я не могла дышать, не говоря о том, чтобы принять, что мы — я и сестра — больше не одни.

Кончик пальца будто бы покрылся волдырями от огня, но я знала, что жгло его нечто похуже.

Знание чего-то, что должно быть скрыто, похоронено под половицами, по которым я ходила всю жизнь.

Ксандер был прав.

В этом я была почти уверена.

Мой отец был наследником трона.

Настоящего трона.

И это означало что я

.

.

что Анджелина и я.

.

.

Первые дети женского пола, разве не об этом говорил мне Ксандр?

Дверь открылась, и снова я удивилась факту, что замок сломан.

Мы были здесь в ловушке, и я подпрыгнула, становясь напротив дивана, напоминая себе, что прямо сейчас нет ничего важнее безопасности Анжелины.

За моей спиной я сжала металлическую кочергу для камина, которую держала поблизости именно для такой цели.

Я была готова ко всему, пыталась убедить себя, что собираюсь сражаться за путь отсюда.

Но когда я обернулась, оказалось, что я не была готова встретиться с тем, кто стоял в дверном проходе, заслоняя его собой.

Он взглянул на фотографии и бумаги, разбросанные у меня в ногах, глаза задержались на гербе на плохо восстановленной коробочке.

Затем его глаза пропутешествовали по мне, замечая побежденное выражение моего лица и кочергу, теперь мягко висящую сбоку.

“Сожалею, что ты узнала обо всем так.”

“Ты знал? Сколько еще секретов ты скрываешь от меня?” Я бросилась к столу, когда он попытался приблизиться, таким образом сохраняя дистанцию между нами.

Я не хотела его сострадания или его жалости.

“И где твои громилы? Я так поняла, вы передвигаетесь в комплекте, так что они где-то по соседству.”

Но Макс не сдавался так легко, он двинулся мне на встречу медленными, осторожными шагами.

“Я беспокоился о тебе, Чарли.

Как долго ты тут была?”

“Я не желаю слышать о твоих беспокойствах.

Мне нужны ответы.

Я хочу знать, что ты не рассказывал мне.

Мы в опасности теперь?” Я старалась сдерживать голос, чтобы не разбудить Анжелину, но чувствовала нарастающую истерику.

Было так много вопросов, и все они приходили одновременно.

“Не думаю.

Никто не знает, что вы тут.

Королева думает, что ты член сопротивления.

Она не знает, что я…”

.

.

Он не закончил предложение, а я подумала, как это было бы: знаю тебя? целовал тебя?

Я была благодарна, что королева ничего не знала.

“А что твои охранники, они не сказали ей? Они сейчас здесь? Они сдадут нас?”

“Они прямо за дверью, следят, чтобы никто не смог войти,” — объяснил Макс.

“Они скажут только то, что я им позволю, а это будет то, что ты захочешь открыть.

Ты можешь мне доверять, Чарли.

Я никогда не хотел причинить вред тебе.

Я не пытался тебя обмануть.”

Он ступил ближе, но я вытянула руки против его груди, держа его на расстоянии, и покачала головой.

“У тебя странный способ это показать.

Так это правда?”

Я ждала, мне нужно было услышать это от него.

Он не шевелился, и я задалась вопросом, понял ли он, что я спросила.

Затем он кивнул.

Немного, почти незаметно.

Я закрыла глаза.

Мне нужно было его подтверждение, даже больше, чем Ксандра.

Я была принцессой.

Так же как и моя младшая сестра.

Отец был принцем, членом династии Ди Хейс, что не означало практически ничего в течение долгой линии мужчин-потомков, даже несмотря на то, что они принадлежали к королевскому роду.

Только девочки рождались, чтобы править.

“Как ты узнал?” Я, наконец, обрела дар речи. и Макс сделал еще один медленный шаг ко мне, сокращая расстояние.

Он потряс головой.

“Я не был до конца уверен до этого момента.”

Его глаза снова нашли коробочку.

Это был семейный герб Ди Хейсов, и он должен был быть уничтожен более двухсот лет тому назад, вместе со всем остальным от той власти. Но не был.

Он был тут.

В моем доме.

“Я начал подозревать, когда увидел тебя в “Жертве.”

Он дотянулся до своего кармана и вынул оттуда тяжелую золотую цепочку — ожерелье с медальоном, на внешней стороне которого, на старинном металле был выгравирован тот же самый королевский герб.

Он раскрыл его большим пальцем, и внутри оказалось миниатюрное фото.

Даже в неярком свете свечи я могла видеть схожие черты.

Как и другие портреты, на которые я смотрела, этот походил на взгляд в зеркало.

Я подняла свой пристальный взгляд на него.

У меня было столько вопросов.

“Королева Авонлеа”, — объяснил он.

“Она умерла первой в Революции.”

Его темные глаза были наполнены печалью.

“Мой брат и я раньше охотились на сокровища на территории дворца.

.

.

.

Сомневаюсь, что бабушка даже заметила, когда он пропал.”

Он протянул его мне.

“Кажется, теперь это принадлежит тебе.”

Я покачала головой, отступая, будто медальон мог обжечь меня.

“Я не хочу.

Я не могу…”

Макс не давил на меня, он просто положил ожерелье обратно в карман.

“И затем я увидел тебя с подругой, казалось, ты понимала мою охрану.”

.

.

.

Он задумчиво изучал меня.

“Никто не должен был узнать, что они говорят.”

Он не обвинял, но походило на то.

Я отвела взгляд, не готовая признать что-либо.

“Это только Королевский язык, Чарли, или все остальные тоже?” Он шагнул снова, на этот раз вставая прямо напротив меня.

Если бы я хотела встретить его пристальный взгляд, мне нужно было только слагка отклонить голову назад.

Но я этого не сделала.

Я стояла неподвижно.

“Ты никогда не задавалась вопросом, как такое возможно? Как дочка торговца могла понимать язык, который никогда не слышала?” Он протянул палец и подтолкнул мой подбородок, чтобы получить мое внимание.

“Ты никогда не слышала его раньше, не так ли?” Он не побеспокоился сейчас говорить на Англайском.

И я не притворилась, что не понимаю.

Я подняла голову, и мои глаза встретили его.

Мое сердце гремело в груди, заставляя меня удивляться, как я могу слышать слова сквозь этот шум.

“Твои родители знали?”

Медленны кивок, простое подтверждение.

“Они никогда не объясняли, что это значит? То, почему ты можешь иметь эту

.

.

способность?”

Я смотрела на него, был только один ответ, который я могла предположить.

Что он знал о моих родителях? Какое право он имел спрашивать об их причинах, по которым они рассказали или не рассказали мне?

“Ты знаешь,” — продолжил он, отказываясь смягчиться, даже видя, что я хмурюсь, — “только те, которые может быть королевами, рождаются с силами.

Только женщины королевской семьи.”

Я шагнула назад, врезаясь в стол сзади.

“Это не сила,” — попыталась я объяснить, отмахиваясь.

“Это ничто.

Меньше, чем ничто.”

Тогда он улыбнулся, но это была вовсе не теплая и дружественная улыбка, скорее торжествующая и злорадная.

“Правда, Чарли? Скажи это любому, кто может понимать только язык своего класса.”

Он наклонился к Анжелине, четырехлетнему красивому спящему ангелу, который и не замечает, как изменилась ее жизнь.

“Что по поводу нее? Ты уже знаешь, что она может?”

Я нахмурилась и покачала головой.

“И что теперь?” Я, наконец, справилась проигнорировав его вопрос.

Я чувствовала себя опасно легкомысленной.

Макс дотянулся до моей руки, и я была слишком потрясена, чтобы убрать ее.

Я не была уверена, что думала о нем, доверяла ему или нет.

Но в этот момент он был всем, что у меня было.

Кроме того, он заставлял меня ощущать вещи, не имеющие ничего общего с доверием, и, если быть абсолютно честной, мне нравилось, когда он держал мою руку.

“Я не уверен.

Предполагаю, это зависит от тебя.”

Он снова говорил на Англайском, вероятно, чтобы я почувствовала себя легче.

Его большой палец рисовал круги на моей ладони, как будто он пытался создать свой собственный язык и общаться со мной при помощи прикосновений.

Я поняла смысл, даже не постигнув диалекта.

“Есть вещи, которые мы должны обсудить”

Громкий шум снаружи заставил меня подпрыгнуть, и я одернула руку, пряча ее за спину, будто бы скрывая доказательство нашей близости.

“Не двигайся,” — приказал он, когда я кинулась к Анжелине, проснувшейся от волнения.

Он бросил на меня предостерегающий взгляд, говоря, что именно это и имел в виду, но это уже не имело значения, дверь открылась.

Клод ворвался внутрь.

“Кое-кто снаружи настаивает, чтобы увидеть девчонку.”

Мне стало интересно, на самом ли деле он не знал, что я могу его понять.

Макс сохранял дружелюбность, держа стражников в темноте.

“Кто?”

“Ксандр.”

То, как он назвал имя Ксандра, заставило меня содрогнуться.

Темно и приправлено угрозой.

Там была скрытая от меня история.

“И он не один.”

Затем Клод улыбнулся, как Макс улыбался чуть раньше, не было ничего теплого или дружественного в этой улыбке.

Она была дерзкая и леденящая душу.

“Хочешь, я расправлюсь с ним?”

Макс взглянул на меня, оценивая мое мнение перед своим ответом.

Он прояснил, что видел меня с Ксандром той ночью в “Жертве”, но я могла только догадываться, знал ли он роль Ксандра в сопротивлении.

— Нет.

Дайте ему войти.

Но только ему.”

Клод выглядел разочарованно, но сделал так, как ему сказали, и сходил за лидером сопротивления.

“Как много ты рассказала Ксандру? Как много он знает?” — быстро спросил Макс, пока мы были одни.

“Ничего.

Я не сказала ему ничего.”

Я встала с дивана, оставляя Анжелину за спиной, и попыталась припомнить, спрашивал ли Ксандр когда-нибудь, что я могу.

“Но он первый, кто объяснил, кто мы.

Или, по крайней мере, кто верит в то, кто мы.”

Макс сощурился, когда Клод вернулся, Ксандр шел рядом.

Не уверена, что замечала, насколько Ксандр был большой, до этого момента; он практически конкурировал с Клодом по росту.

Он был менее грузным, но более мускулистым, проворным.

Ксандр выглядел, как хищник из джунглей, готовый напасть, тогда как Клод напоминал малоподвижного быка.

Каждый привлекал внимание своим собственным способом.

“Охраняй дверь и убедить, что никто больше нас не побеспокоит,” — сказал Макс Клоду, не обращая внимания на хмурость охранника.

Ксандр даже не заговорил с Максом, едва замечая того.

Вместо этого он подошел непосредственно ко мне.

И сжал мою руку в своей, ту, которую момент назад Макс поглаживал, нежно подбадривая.

“Ты не представляешь себе, в какую опасность себя поставила, убежав, Чарли.

Мы не сможем защитить тебя, если ты нам этого не позволишь.”

“Ей не нужна твоя защита.”

Макс протиснулся между нами с Ксандром.

Ксандр засмеялся.

“Почему? Потому что ты предложил свою? Ей будет безопаснее в гнезде вампиров.

Ты можешь так же успешно передать ее Сабаре с петлей на шее,” — усмехнулся он, удивляя меня руганью с Максом на Королевском языке.

Я сделала шаг назад, мой мир внезапно зашатался.

Как получилось, что Ксандр говорил на Королевском языке?

“И ты веришь, что ей безопаснее с тобой и твоей бандой солдат-неудачников? Ты рассказал ей, кто ты? Кем ты, как предполагается, являешься?”

Ксандр бросил быстрый взгляд в моем направлении, будто в его словах был скрытый смысл, и я знала в тот момент, что мой секрет все еще в безопасности.

Он не имел ни малейшего понятия, что я понимала, что он говорит.

Анжелина была единственной в комнате, кто не понимал.

“Черт, правильно, ей безопаснее с нами.

Мы защищаем ее интересы.”

“Твои интересы так же эгоистичны, как и королевы.

Вам нужен правитель, и ты думаешь, Чарли соответствует требованиям.”

“Она соответствует.

Она Единственная.

И ты тоже это знаешь, иначе не был бы тут по заданию королевы.”

Макс скрипнул зубами и сделал предупреждающий шаг по направлению к Ксандру.

“Ты не представляешь себе, почему я здесь, как и королева.”

Ксандр замешкался, но только на секунду.

“Она должно быть знает что-то.

“Другое.”

.

.

Его глаза пробежались по разрушениям в доме.

“Иначе ей бы не потребовались родители Чарли.”

Я задыхалась, рука потянулась к горлу, а тело отшатнулось назад.

Я откинулась на диван, на котором тихо сидела Анжелина.

“Ты… ты думаешь, мои родители у Королевы Сабары?”

Глаза Ксандра расширились, его злость на Макса в момент была забыта, а он уставился на меня, наконец осознав, что я его понимала.

Он не попросил объяснений, он просто нахмурился, выглядя сожалеющим.

“Да, Чарли.”

На этот раз на Англайском, не было места для неправильного перевода.

“И ты, может быть, единственный шанс, что у них есть.

Но прямо сейчас мы должны увести тебя отсюда.”

Он бросил злой взгляд в направлении Макса и добавил: “Пока она не послала кого-нибудь за тобой и твоей сестрой.”

Внезапно мой дом стал ловушкой, и мы оставались в ней только для того, чтобы взять Анжелину в мои руки и выскочить за дверь на улицу.

Бруклинн ждала там, наряду с малочисленными солдатами Ксандра, и я снова удивилась тому, как непринужденно она среди них появилась.

Мы составили странный порядок: солдаты и простолюдины, мятежники и королевская семья. Хотя я сомневалась, что любой, кто бы посмотрел на нас, понял бы, кем мы были.

Как только было решено, что единственное место, где мы могли быть в безопасности, это подземный город, мы двигались в тишине.

Но это была не комфортная тишина, она была натянутой, наполненной невысказанным напряжением.

Клод и Зафир оба сомневались относительно движения с борцами сопротивления, притом что Ксандр опасался сопровождать внука королевы и его двух охранников в свой подземный штаб.

Но никто не смог предложить другое место, где королева не была бы способна определить наше с Анжелиной местоположение, по крайней мере, в настоящее время.

Бруклинн шла рядом, и я задалась вопросом, была ли это привычка, или она все еще мой старый друг?

Честно, я не могла сказать ничего больше, и ненавидела, что подвергала сомнению ее верность.

Макс был по другую сторону от меня, окруженный грузными охранниками настолько хорошо, насколько они могли, держа в страхе Ксандра и его людей.

Мы не пошли тем путем, через который выходили мы с Анжелиной, через маленькую трещину в земле.

Вместо этого Ксандр повел нас через черный ход ресторана, который ночью был закрыт.

Мы прошли черед темную кухню к двери, которая должна была привести нас в подвал, но вместо подвала она открывала ход в бесконечный тоннель.

Вдоль пути горели лампы.

Здесь было чище и пахло лучше, чем в коллекторе, через который ранее шли мы с сестрой.

От страха ли, или от притяжения, но я замечала, что двигалюсь близко к Максу.

Мое плечо наткнулось на его, и я ощутила, как напряжение спадает от его близости.

Я поставила Анжелину на землю между мной и Бруклинн, рука болела от ее веса.

С другой стороны я видела, как ее рука тянулась к руке Брук, держа каждую из нас, пока она шла.

Обнадеживало знать, что Анжелина все еще доверяла ей.

Только когда мы надежно устроились в тоннеле далеко от лестницы, которая вела в ресторан, кто-то заговорил.

Ксандр первым нарушил тишину.

Он отступил так, что мог говорить непосредственно с Максом.

“Если ты не говорил, то как же королева узнала о Чарли?” Его голос эхом отозвался в тусклом коридоре.

Возникла маленькая пауза, и я ясно ощутила, что это не был тот вопрос, на который Макс хотел бы ответить.

Но мне, как никому, нужно было услышать его ответ.

Я подняла взгляд, чтобы увидеть его лицо.

Он сморщил лоб, когда, наконец, заговорил.

“Они понятия не имели о том, кто она, пока не пришли в ее дом и не отыскали ее родителей.”

Обвинение было тяжестью во взгляде, который он направил на Ксандра.

“Они искали тебя, расспрашивая всех подозреваемых о связях с твоими революционерами.

Они применяют силу, чтобы получить любую информацию, какую только смогут.”

“Но что я сделала, что вызвала их подозрения? Почему они верят, что мне известно, где Ксандр?” Я все еще не понимала.

“Ты не сделала ничего, Чарли.”

Макс вытянул руку и обхватил мою, крепко ее сжав.

У меня не было времени обдумать значение этого жеста, его следующее предложение объяснило все.

“Одним из людей, кого они пытали, был твой друг Арон.”

На какой-то момент я даже не поняла, что он перестал говорить.

Пока Анжелина не дернула меня за руку, напоминая мне, что она все еще была тут.

.

.

Что они все тут, смотрят на меня.

Я сглотнула ком в горле, который угрожал позволить мне задохнуться, взгляд останавливался на каждом из них.

На Максе и на Ксандре.

На Клода и Зафира, охранников, которые поклялись своими жизнями защищать их принца.

На хорошо вооруженных революционеров Ксандра, включая Бруклинн, которые поклялись своими жизнями в своем случае.

И на Анжелину, которая смотрела на меня в ответ доверчивыми голубыми глазами.

Арон.

Я не могла этого понять.

Они пытали Арона, чтобы найти меня.

И не за то, кем я была, а за того, кого я могла знать?

Я предполагала, это был только бонус, что они нашли пропавшую королевскую семью в процессе.

У меня заболел живот.

Макс поддержал меня, когда я пошатнулась. и я ухватилась за его руку, только чтобы устоять на ногах.

“Они…” — но я не смогла закончить предложение.

Тогда Бруклинн, которая молчала до сих пор, закончила его за меня, и в ее вымученных словах я услышала ее, человека, которым она была раньше, которого я потеряла в сопротивлении.

“Они убили их?” — прошептала она свой — наш — вопрос на одном дрожащем дыхании.

“Нет,” — ответил Макс.

“Когда я уходил, они все еще были живы.”

Я почувствовала, как она вдохнула воздух с другой стороны от Анжелины, будто это была я.

Было что-то в знании, что я не одна, что Бруклинн все еще со мной, страдает из-за Арона, это заставило меня чувствовать себя сильнее, решительнее.

Я стояла твердо теперь, выпустив руку Макса только для того, чтобы доказать, что могу сама.

Я держала спину прямо.

“Тогда нам надо спасти его.

И моих родителей.

Каким-то образом мы должны сделать это правильно.”