Какое-то время Томас молча взирал на тучного. Если остальных иммунных похитил именно ПОРОК, то план «Правой руки» до смешного прост.
— Что ж, может выгореть.
— Рад, что тебе нравится. — По лицу тучного Томас не мог сказать, язвит собеседник или отвечает серьезно. — Контакт с ПОРОКом есть, встреча назначена. Продать «пленных» — наш единственный способ проникнуть на территорию врага и остановить его, помешать растратить столь ценные ресурсы на заведомо провальный эксперимент. Лучше направить все силы на сохранение выживших и здоровых, найти истинный путь к спасению рода человеческого.
— Как думаете, ПОРОК сумеет найти лекарство от Вспышки? — спросил Томас.
Винс рокочуще рассмеялся.
— Ты бы здесь не стоял, если бы сам хоть немного верил в успех ПОРОКа. Иначе зачем бежать из лаборатории в поисках мести? Ведь именно мести ты ищешь, да? Галли рассказал, через что тебе довелось пройти. — Винс сделал паузу. — Мы перестали верить… в лекарство. Уже очень давно.
— Нет, не мести мы ищем, — сказал Томас. — Дело вовсе не в нас самих. Вы хотите использовать ресурсы ПОРОКа более осмысленно, и мне это по душе. Что вы знаете о лаборатории? Что там творится?
Тучный откинулся на спинку, и стул под ним застонал.
— Я только что раскрыл тебе страшную тайну. Ради ее сохранности кое-кто из наших пожертвовал жизнью. Теперь твоя очередь отплатить доверием. Если бы Лоренс и его люди знали, кто ты такой, то немедленно привезли бы тебя к нам. Прости за холодный прием.
— На что мне ваши извинения? — ответил Томас, хотя извинения его и правда тронули. Впервые с ним обращаются по-человечески. — Скажите только, что вы задумали.
— Я молчу, пока ты сам не поделишься информацией. Есть что предложить взамен?
— Скажи, — шепнула Бренда, ткнув Томаса локтем в бок. — Мы ведь за этим сюда приехали.
Бренда права. С самого начала — едва Томас получил записку от Галли — чутье подсказывало, что верить «Правым» можно. Пришло время послушаться интуиции. К тому же без помощи обратно до берга не добраться.
— Ладно, — произнес Томас. — ПОРОК считает, что лекарство уже почти готово. Остался последний элемент — я. Они клянутся, будто говорят правду, но до этого лгали так часто и так изощренно, что я уже не могу определить, когда они искренни, а когда обманывают. Их истинные мотивы мне непонятны. Не знаю, в каком они сейчас положении.
— Сколько вас осталось на воле? — спросил Винс.
Томас прикинул и ответил:
— Еще четверо в укрытии, куда свозил иммунных Лоренс. Нас мало, зато мы обладаем знанием. Кстати, у вас-то большая группа?
— Трудный вопрос. Если считать тех, кто примкнул к нам за несколько лет, что мы тайно встречаемся и объединяем силы, тогда нас больше тысячи. Если же брать в расчет только наличных людей, здоровых и желающих идти до конца, то… боюсь, всего несколько сотен.
— Среди вас иммунные есть? — спросила Бренда.
— Почти нет. Мне самому не повезло. После денверского… апокалипсиса я почти уверен: у меня самого Вспышка. К счастью, большая часть наших людей пока не заразились, однако в этом гибнущем мире здоровье — очень хрупкое преимущество. Мы лишь хотим обеспечить спасение остатков чудесной расы под названием «человечество».
Томас указал на пару свободных стульев.
— Мы присядем?
— Ну разумеется.
Едва сев, Томас начал засыпать Винса вопросами.
— Так что конкретно вы запланировали?
Тучный вновь разразился рокочущим смехом.
— Остынь, сынок. Сначала докажи, что у тебя есть информация для обмена.
Томас аж привстал от нетерпения. Вернувшись на место, он произнес:
— Мы много знаем о внутреннем устройстве лаборатории. Среди нас есть и те, кто вернул себя память. Главное, что ПОРОК ждет моего возвращения. Это наше преимущество, его надо использовать.
— И все? — спросил Винс. — Больше тебе нечего сказать?
— Я не говорил, что мы без помощи много навоюем. Или хотя бы без оружия.
Галли и Винс многозначительно переглянулись. Томас задел их за живое.
— Ну что?
Винс взглянул на Бренду, затем на Томаса и сказал:
— У нас имеется нечто получше оружия. Гораздо лучше.
Томас снова подался вперед.
— Что же это?
— Мы можем сделать всякое оружие бесполезным.