— Спасибо, мистер, всего доброго.
— Всего доброго, — улыбается вслед девчушке Олливандер. Звякнув колокольчиком захлопываются двери… и в спину мастера волшебных палочек упирается одно из его творений.
— Один звук или жест без разрешения, и ты мёртв, — сообщает ему безликий хладнокровный голос. — Понял?
— Д-да…
— Ты ставил ограничения на продаваемые палочки?
— Вы что! Я не…
— Ответ неверный. «Cru…»
— Не надо! Да… да, я делал это. Мне приказал… мне Дамблдор велел…
— Палочка Поттера?
— Да. Да это тоже я.
— Кому ещё?
— Драко Малфой… некая Грейнджер… все Уизли… дочь Лавгуда… и ещё… я не помню… много…
— Ясно. Спасибо за ответы, — обжигающий страхом нервы кончик волшебной палочки пропадает. Олливандер облегчённо выдыхает… чтобы уже не вдохнуть никогда. Два удара — лезвие входит в старческое тело, пробивая лёгкие…
Травен бережно опустил умирающего на пол за прилавок, вытянул из-за пазухи перо, обмакнул его в пузырящуюся на губах старика кровь и вышел, бросив перо на тело.
Гора, на вершине которой Дамблдор поставил свой трон, рушилась. И если до скандального спасения Малфоя можно было свалить всё на козни Волдеморта, то теперь уже всем было ясно — в войну вступила третья сторона. Газеты и радио цитировали короткую речь загадочного убийцы, строили предположения, обсмактывали подробности и упорно пытались взять интервью у Дамблдора. Старик едва успел прихлопнуть Скитер, чья статья, оказавшаяся нацеленным на Альбуса крупнокалиберным дерьмострелом, едва не ушла в печать.
«…Трусу, запершемуся у себя в школе…» — эта фраза больно и метко ударила по самолюбия Дамблдора. Нужно было что-то делать, показать что он ещё не состарился, что власть всё ещё в его руках…
— Альбус! — появилась в камине голова Блэка.
— Что?
— Срочно! Убили Олливандера! На месте — Бродяга поморщился, — нашли знакомое пёрышко.
— Вызови Грюма, Люпина и Тон… чёрт и Кингсли. Я уже иду.
* * *
— Слушай, а где Дамблдор? — кое-как прожевав куриную ножку, поинтересовался Рон.
— Не знаю, — пожал плечами Гарри. — Гермиона?
— В Косом Переулке что-то случилось, он отправился туда. Мне Макгоннагалл сказала.
— Значит он в Косом Переулке? — в глазах Гарри загорелся кровожадный огонёк. — Понятно…
— Ладно, потопали, хочу выспаться на истории, — зевнул Рон.
— Идите, я догоню, — махнул Гарри…
Мантия, капюшон, пояс, браслеты, палочка…
— И куда ты собрался?
— Тонкс? Что ты тут…
— Пытаюсь остановить любимого идиота.
— Почему идиота?
— Ты что — собрался убить Дамблдора?
— Рано, — покачал головой Гарри. — Я собираюсь унизить его. Опрокинуть его, разбить остатки его авторитета в щепки… я убью Грюма. Прямо на глазах дражайшего директора.
— Тебе не приходило письмо от Отца.
— И что?
— Гарри… так нельзя. Ты идёшь туда без информации, не подготовившись… в тебе говорят эмоции, а не разум.
— Плевать. Я убью Грюма и…
— Гарри! Посмотри на себя! Ведь Отец учил тебя не этому!
— Он учил меня убивать! И достигать своей Цели любой ценой!
— Да! Но ты… ты начал убивать ради удовольствия! Ты ведь как наркоман — каждая новая акция для тебя как доза! Так нельзя! Нельзя, понимаешь? Или ты хочешь стать тем, с кем ты борешься?
— Сделай мне одолжение, — Гарри шагнул вперёд, приблизившись к Тонкс вплотную. — Не учи меня, как жить, ясно?! Ты мне не мать и не отец, ты…
— А ты — ублюдок, — злобно выплюнула Тонкс и, развернувшись, выбежала из помещения.
«Чёрт… а ведь мы поссорились. Впервые… поссорились… вот ведь…» — но Травен уже брал своё. Гарри глотнул зелья, снял очки, глубоко вдохнул и выпрыгнул из окна на верхушке Северной Башни.
* * *
Дамблдор, в окружении самых верных людей — Блэка, Грюма, Кингсли и Люпина — вышел из магазинчика Олливандера. Вокруг места происшествия уже собралась огромная толпа зевак, сверкали вспышки фотоаппаратов, пробивались поближе журналисты.
— Нужно что-то сказать им, Альбус, — шепнул Грюм.
— Сам знаю, — огрызнулся старик, делая шаг вперёд.
— Мистер Дамблдор!
— Мистер Дамблдор!
— Что вам известно…
— Вы можете сказать кто…
— Почему вы бездейству…
— Почему молчит министер…
— ТИШИНА!!! — поднял руку Альбус. — Мистера Олливандера убили. Убили жестоко и безжалостно. Тот, кто это сделал, прикрывается тем, что якобы борется против Тёмного Лорда и считает меня слишком слабым для подобной борьбы. Но причём здесь несчастный старик? Причём тут остальные жертвы? Почему он убивает их, а не сражается со Злом? Я могу со всей ответственностью заявить, что этот маг или маги, кем бы они ни были, на самом деле слуги Тёмного Лорда!
— Мистер Дамблдор, а как же слова Убийцы? Тогда, в Атриуме?
— Провокация, — пожал плечами Альбус. — Обыкновенная провокация, с целью посеять панику, страх и раздор в нашем обществе. И ничего более…
* * *
Травен сидел на краю крыши магазинчика Олливандера, слушая Дамблдорово проникновенное вешанье лапши на уши. Провокация, ну надо же… сейчас я тебе устрою провокацию. Он неслышно спрыгнул на брусчатку и подошёл к прихвостням директора, замершим позади его. Ему повезло — волшебный глаз Грюма был занят внимательным осмотром толпы и назад не смотрел. Травен ухмыльнулся, поднимая руку… и рывком сбросил мантию-невидимку, которая повисла на плече дымным сгустком. Среагировавший на движение позади Грюм успел обернуться. Только обернуться — в следующий миг острое лезвие пронзило его настоящий глаз, дойдя до мозга. Старый мракоборец был мёртв задолго до того как упал на землю.
— Ну что, Альбус? — издевательски поинтересовался Травен. — Провокация, говоришь?
Дамблдор обернулся, вскидывая палочку, но его заклинание разбилось о Щит.
— Кто ты такой?!
— Я тот, кого тебе следует бояться, — осклабился ассасин, легко увернувшись от яркого луча и тут же отбив следующий Высшим Щитом.
— Ты грязный убийца — «надо же, даже сейчас не забывает работать на публику» мысленно хмыкнул Травен. — Ты убиваешь ни в чём неповинных людей!
— Да ладно, — ещё два заклинания срикошетировали от мощной защиты. — Невинные? Кто? Амелия Боунз, которая сажала неугодных тебе людей за решётку? Роберт Дарквуд, который ворочал твоими миллионами, и постоянно умножал их… и не всегда честным путём? Алехандро Рохас, шантажировавший иностранных послов? Или может быть невинным человеком был Олливандер, по твоему приказу накладывавший ограничения на волшебные палочки особо одарённых учеников? Кто же из них был невинным?
Толпа замерла, ловя каждое слово… жизнь Дамблдора рушилась на его глазах…
— Я убью тебя, — прошипел он. — Кем бы ты ни был… «Avada Kedavra»!
— Слабак, — фыркнул ассасин. И его палочка, скрытая в браслете выплюнула поток пламени, мгновенно сформировавшегося в широкий огненный щит, поглотивший зелёный луч непростительного заклинания. — Слабак и трус. Почему ты не бежишь, Дамблдор? Ты ведь уже привык к этому — бегать от любой опасности.
— Да как ты смеешь говорить такое? — не выдержал Сириус. — «Toturnul»!
— А, пёсик. «Sectumsempra», «Petrificus Totalus», «Jibio Domus»!!!
Блэк успел лишь вскрикнуть… это было страшной казнью — чувствовать как жизнь утекает из тебя с каждой каплей крови, и не иметь возможности ни пошевелиться ни крикнуть, ни застонать… а третье заклинание — Купол Защиты — не пустит к умирающему ничего — ни человека, ни заклятья, абсолютно ничего — ещё десять минут.
— Спасай шавку, Дамблдор, — презрительно бросил Травен и исчез. А на том месте, где он стоял, на землю спланировало измазанное кровью Грюма перо.