– Так, изолятор 56043, – Рафаил сверился с планшетником и номером на двери.

Он приложил пропуск к замку, послышалась серия мелких ударов и дверь открылась.

– Сколько работаю, до сих пор не могу понять, почему именно дверь, – сказал Шарон, входя в заполненное густым туманом пространство за дверью.

– Воспринимается проще, – ответил Рафаил, последовавший за ним.

Они огляделись и направились к едва видневшемуся в тумане отелю.

Тая задремала в кабинке канатной дороги, лязг открывающихся дверей, заставил ее встрепенуться и выбежать.

«Вот я клуша, так бы и каталась по кругу до потока туристов», – подумала Тая. Она потянулась и полной грудью вдохнула свежий, покалывающий в носу туман. Улыбнулась сама себе и поспешила напрямки через поляну по извилистой каменистой тропинке, по обе стороны которой возвышались по пояс заросли полевых трав и цветов, пробегая, она вела рукой по верхушкам, и туман наполнялся терпким ароматом. Из тумана показался отель и ее кофейня. Тая отомкнула дверь, кинула сумку под стойку, и с наслаждением сильно раскачалась на висячем диванчике. Когда придут гости такие вольности не позволить, а пока у нее было целых десять минут. Потом она заварила зеленый чай и настрогала туда кожуры лайма. Обнимая свою огромную глиняную кружку огненно-красного цвета, она подошла к окну и уставилась в белый, как молоко, туман. Где-то там за непроницаемой пеленой были красивые горы, недосягаемая голубая пропасть неба и парящий огромный орел, но это в другие дни. А сегодня их укутало облако, и похоже, на весь день. Тая обожала, когда находили густые облака, и казалось, за ними пропадал весь мир, облака приносили влагу, мелкий моросящий дождь и возможность выдумать новый мир вместо того, который скрылся навсегда в тумане. Еще дождь заманит в кофейню много людей, станет тепло, шумно и весело.

И словно в отклик ее мыслям компания забежала в дверь. Тая заняла место за стойкой, варила кофе, строгала имбирь, украшала стаканчики и складывала красивыми птичками салфетки.

Через пол часа пришел Розовая кепка, как всегда опоздав, но сразу включился к работу и, ослепляя всех своей улыбкой ангела, даровал им горы стаканов с кофе, чаем и только что испекшиеся круассаны.

Людей прибывало, дождь уже яростно стучал по окнам, внутри нарастал градус уюта. Но что-то беспокоило Таю. Она словно пыталась вспомнить что-то, чего никогда не было. А еще ее смущала пара мужчин, очень необычных. Они были одеты в длинные черные пальто и пили уже вторую порцию кофе. А за бортом, несмотря на дождь, стояло лето. «Может, иностранцы», – думала Тая, – «наверно, у них там сейчас холод». Мысль немного успокоила, но когда она попыталась вспомнить, на каком языке они заказывали кофе, то не смогла этого сделать. Хорошо, что Кепка пришел, а то стою тут вся в идиотских мыслях, небось еще с перекошенным задумчивостью лицом, клиентов пугаю.

– Технически все в норме, и на вид все отлично, – сказал Рафаил, отпивая кофе.

– И кофе неплохой, – добавил Шарон, – только она нервничает почему-то.

– Они всегда нервничают, когда мы в их пространстве, чувствуют инородность, но не могут понять, что не так, мы уйдем, и она забудет, – объяснил Рафаил.

– Они все ненастоящие, кроме нее? – спросил Шарон.

– А ты себя настоящим считаешь или нет? – спросил в ответ Рафаил.

– Ну ты понял, о чем я, – сказал Шарон.

– Он еще настоящий, – ответил Рафаил, – тот, в розовой кепке. Остальные – ткань пространства.

– Значит пара, – резюмировал Шарон.

– Как ни странно, нет, они даже незнакомы были, он реально работал в этом месте, ну в том, а она только раз его посетила, редко, но и так бывает, – рассказал Рафаил.

– Раз все в норме, пошли. А вообще, зачем я с тобой таскаюсь? Ты ведь сам все можешь проверить, – сказал Шарон.

– По инструкции положено, а еще ты кофе пьешь, – сказал Рафаил и они покинули кофейню.

Поднимаясь в гору, Шарон разглядывал все, что показывал им туман.

– Как можно выбрать такой рай? Одно место, один день с бесконечным повтором. Больше смахивает на наказание, чем на благо, – удивлялся Шарон.

– Таких душ не много и это сознательный выбор, точнее это немного болезнь, иногда бывает, что при жизни, что-то поражает настолько, что вписывается в саму суть, ну и результат ты видишь сам, хорошее место, но меня не трогает, а она в раю, ей большего не надо. Даже более того, от большего ей бы было менее уютно, – говорит Рафаил.

Рафаил открывает дверь, висящую прямо в тумане и выходит в коридор. Шарон оборачивается и смотрит вниз. Потом делает несколько пасов рукой и выходит в дверь.

– Я все видел еще раз, и я напишу докладную, – говорит Рафаил.

– Пиши, может, хоть отдохну от кофе и тебя, – отвечает Шарон.

– Я так сразу и понял, когда ты отпуск перенес, только чтобы в моей смене оказаться, – улыбается Рафаил.

– Тебе наврали, – отвечает Шарон.

– Что наколдовал? – спрашивает Рафаил.

– Ничего существенного. Просто еще один день, – отвечает Шарон.

– А ты точно демон? – спрашивает Рафаил.

Тая прислонилась к холодному стеклу кабинки. Глаза слипались, несмотря на ветер, дующий в открытую створку. Кабину тряхнуло, двери открылись, и Тая плавно, еще в сладкой дреме, выбралась в белую пелену. Падал огромный снег. Снег парил, не желая спускаться на землю. Снежное облако опускалось ниже, накрывая все густым туманом. Тая шла, хрустя башмаками. Сбоку сквозь туман проглядывало растекающееся желтое пятно света, всходило солнце. «Сегодня будет день фирменного чая, травяного, согревающего, с лимоном, грейпфрутом, бузиной и мятой, а ближе к вечеру, когда снег прекратится, а он, конечно же, прекратится, будут лепить снежных баб, играть в снежки и фоткаться на фоне сугробов и праздничных гирлянд», – думала Тая и улыбалась, предвкушая все это невообразимое счастье.

Ноты: терпкие травы, ветивер, лимон, кожура лайма, чай, грейпфрут, имбирь, терпко-горькие пряности.