Помните мечты детства: «Я вырасту, и буду работать на конфетной фабрике»? Ничего в этом хорошего нет, скажу я вам. И заметьте, частенько так, мечты сбываются, а радости от этого никакой. Карамельный дух наполнял маленькую комнатку, заявленную, как гардеробная. Инна отвлеклась от своих мыслей и открыла форточку. Это маленькое спасение от въевшейся даже в мозг леденцовой сладости. Из форточки пахнуло легким ментолово-хвойным воздухом. Инна снова погрузилась в себя. Повторяя в уме, словно детскую считалочку, рецептурные компоненты, которые она только что загрузила в огромный чан.

– Сазонова, ты опять с отдушкой переборщила? – распахнув дверь, закричала Мария Петровна.

– Все по рецептуре, – съежившись, ответила Инна.

– Где ж по рецептуре, прет на весь цех, у баб глаза уже в кучу, – гневно продолжила она.

– Новый рецепт, второй день варим, – сказала Инна.

– Новый, старый, делай, что-нибудь, это невыносимо, – уже смягчившись, добавила Мария Петровна.

Инна глубоко вдохнула почти из самой форточки и пошла в цех. Аромат миндаля явно зашкаливал. Она взяла увесистый пакет и открыла чан. В горле запершило, захотелось чихнуть, но потом резко перехватило дыхание, и опустилась темнота.

Инна очнулась на полу. Вера колотила ее по щекам. Другие стояли вокруг.

– Очухалась, – констатировала Мария Петровна, – В раздевалку ее.

Вера и Аня подхватили меня за плечи и поволокли к дальней двери.

– Сиди тут, я сейчас принесу воды, – сказала Вера и закрыла за собой дверь.

Аня присела рядом.

– Так никому и не сказала? – тихо спросила она.

– Нет, – ответила я.

– Все равно придется-то, – продолжала Аня.

– Через месяц, если сейчас скажу, квартальной премии не видать, – сказала я.

– И перейдешь на упаковку, поняла, – твердо заявила Аня.

– Перейду, – кисло пообещала я.

– Пей, – вернувшаяся Вера протягивала пластиковый стакан.

– Давай, это, собирайся и домой. Я доварю сегодня. Но завтра, чтобы как штык и здоровая, – сказала Мария Петровна, стоя в дверях.

Я быстро переоделась и, не веря своему счастью, засеменила к проходной.

– Может ей скорую надо было, вдруг что-то серьезное? – задумчиво произнесла Вера.

– Конечно серьезное. Пузатая она. Вон сиськи уже третий размер. Чего расселись, марш работать! – сказала Мария Петровна.

Я шла по улице, звонкие весенние лучи грели щеки. Цветущие абрикосы наполняли воздух нежностью и счастьем. Я держала руку на поясе и представляла маленькую девочку с красными бантами, она говорит своим друзьям: «А моя мама делает конфеты».

Ноты: карамель, миндаль, хвоя, ментол, леденцы, дерево, сандал, ваниль, абрикосовый цвет.