На следующее утро нам предстояло продолжать наш путь в Трансваал, а потому прежде всего надо было уйти от неприятеля. Для этого мы повернули сперва несколько на юг, а потом на юго-восток. Спустя несколько дней мы достигли седа Вреде. Там коммандант Мани Бота добыл нам нескольких бюргеров, которые хорошо знали окрестность и потому могли указать нам дорогу через железнодорожную линию. Мы пошли на север от Фольксруста и на второй вечер, после того как покинули Вреде, подошли к железной дороге, как раз в том месте, где стояли караульные. Они немедленно стали в нас стрелять. Генерал Деларей и я решили, после того, как бюргеры сделали уже несколько выстрелов, сперва отойти немного назад, а потом, сделав большой обход, перейти в другом месте. Это нам удалось; мы прошли незамеченными. Но едва успели бюргеры сделать 60–70 шагов по другую сторону железнодорожной линии, как послышался страшный взрыв динамита, последовавший менее нежели в тридцати шагах от того места, где мы находились. Было ли это сделано с помощью электрического приспособления, или же задние лошади задели какую-нибудь соединительную проволоку, я не знаю. Во всяком случае мы отделались только легким испугом.

На четвертый день после этого мы прибыли туда, где находилось трансваальское правительство, и тотчас же собрались на совещание по поводу выше приведенного письма.

Мне не нужно говорить, как жаль нам было всем, что дела наши приняли такой оборот; главным образом это было неприятно потому, что англичане обо всем происходившем сейчас же узнавали.

К счастью, трансваальское правительство изменило совершенно свой образ мыслей. Два происшествия повлияли на эту перемену. Во-первых, депутация, бывшая в Европе, прислала телеграмму одного содержания с прибывшим вслед затем письмом, в котором говорилось, что мы не должны сдаваться. А, во-вторых, два больших сражения, выигранных нами только что перед этим: одно генералом Кемпом, а другое коммандантом Мюллером. Мы остались еще два дня и ушли только после того, как было решено обоими правительствами всеми силами продолжать борьбу и были установлены два дня для молитвы бюргеров: благодарственный день (Dankzegging) и день покаяния (Verootmoedinging). Вслед затем мы отправились назад, дружественно сопровождаемые коммандантом Альбертом ван-Стандертоном, который благополучно перевел нас через железнодорожную линию Наталь — Трансвааль. Коммандант Альбертс ван-Стандертон оказался не только храбрым воином, но и очень интересным собеседником. Он сократил нам время интересными рассказами о приключениях, в которых принимал участие, и мы так заслушались, что незаметно очутились у железной дороги. Поспешив пересечь ее, мы сердечно простились с нашим любезным коммандантом и его бюргерами.

Теперь мы направились к ферме Зильвербанк-Ватервалривир. Я не нуждался более в проводнике, так как знал эту местность, в которой прожил два года. На следующее утро, после завтрака, мы отправились дальше, на юг от фермы Гексривир, миль за пять. Там мы расседлались, и через несколько часов генерал Деларей должен был расстаться с нами. Он хотел пересечь железную дорогу между Фереенигингом и Мейертоном — это был кратчайший путь к его отрядам и, дальше, к Оранжевой республике. Мы обменялись сердечными словами, которые были вызваны, между прочим, мыслями о том, увидимся ли мы с ним еще когда-нибудь в жизни. Потом каждый из нас отправился своим путем с радостным и облегченным сердцем, так как мы освежились и подкрепились не только вследствие уютного совместного пребывания в течение нескольких дней, но также и вследствие непоколебимого решения, принятого обеими республиками, не отдавать своей независимости ни за какую цену, что бы ни случилось!

От Вальривира я направился к Вилиесдорпу, где мы провели вечер и весь следующий день. Потом мы расстались с президентом Штейном: он направился к Безейденгоутсдрифту, а я через Франкфорт к гейльбронскому отряду. Я остался во Франкфорте одну ночь с коммандантом Россом и его бюргерами и провел очень приятно время. У гейльбронцев я пробыл всего несколько дней, так как мне нужно было торопиться уладить важные дела у винбургцев, куда я и отправился.

Так как отряды были теперь разделены таким образом, что каждому приходилось быть в своем округе, мне пришлось разъезжать больше прежнего.

Через несколько дней я уже был у комманданта Газебрука и его бюргеров в Дорнберге. Здесь я получил от президента Штейна письмо, в котором он описывал мне, как он спасся в Рейце 11 июля 1901 г., куда успел добраться с некоторыми бюргерами из своей охраны, тогда как, к несчастью, коммандант Давель и все члены правления, исключая В. Бребнера, который был в отлучке, взяты в плен.

Из Винбурга я поспешил навестить главного комманданта. Я. Гаттинга, и из кронштадтского отряда отправился к президенту. Я нашел его 20 июля в 12 верстах к западу от Рейца. Как велика была моя радость, когда я увидел президента благополучно здравствующим, но как тяжело было отсутствие старых друзей: генерала А. П. Кронье, члена исполнительного совета, генерала Вессельса, де-Брена, государственного секретаря, комманданта Давеля, Рокко де-Вилие, секретаря исполнительного совета Гордона Фразера, частного секретаря президента, М. Гарди, помощника секретаря, Питера Штейна, брата президента и фельдкорнета при штабе, и многих других друзей-бюргеров, составлявших личную, охрану президента. Мне тяжело было думать, что такие люди находятся в плену. Но что усиливало еще нашу скорбь — это было сознание того, что здесь играла роль измена: Стенекамп, бюргер Оранжевой республики, а не кто иной был тем предателем, который привел англичан и который указал на место пребывания личной охраны президента Штейна, взятой в плен.

Правительственный состав должен был быть пополнен, и президент назначил следующих лиц:

Вместо генерала А. П. Кронье — генерала Оливира, членом исполнительного совета; вместо г. Брена — г. В. К. Бребнера, государственным секретарем. Г. Иоганнес Терон был назначен секретарем исполнительного совета вместо г. Рокко де-Вилие, а г. Б. дю-Плесси частным секретарем президента, вместо г. Гордона Фразера.

Президент в своей свите в будущем не пожелал иметь более 30 бюргеров, коммандантом которых был назначен капитан Г. ван-Никерк.