Слабеющей рукой Карл продолжал прижимать телефон к уху. Лицо у него было серым и осунувшимся, губы дрожали, а ноги подкашивались. Бонни подобралась поближе и прислонилась к его плечу.

Благодаря очередной «сахаре», которую устроила ее мать, все обсохли, но еще не согрелись. Хотя дождь прекратился, облака несли с собой холодный ветер; у озябшей Бонни кожа покрылась мурашками, и ей пришлось натянуть свитер.

Сэр Патрик стоял в нескольких футах от огня, подкидывая в заново разгоревшийся костер ветки и рассеянно глядя на возвратившихся рыцарей, пока они обсыхали в потоках горячего дыхания драконов.

— Да, — сказал Карл в микрофон. — Я понимаю. Уверен, вы сделаете все, что в ваших силах. Благодарю вас. — Движением большого пальца он закрыл телефон. — Они обе пропали. Галька и моя жена. — Он сокрушенно покачал головой. — Там осталась записка. В ней говорилось… говорилось… — Он топнул ногой. — Я не помню. Я переслал Ларри…

Бонни отошла от Карла:

— И она до сих пор у него?

Ларри прогудел:

— Все получено. Готов прочитать.

Карен подняла компьютер:

— Начинай, Ларри.

— «Пусть женщина Баннистер вылетит на своем аэроплане вместе с Эшли. Мы перехватим их в воздухе. После того как мы получим Эшли как знак доброй воли, мы немедленно отпустим женщину Баннистер, не причинив ей никакого вреда. Сделайте это к рассвету, иначе мы начнем присылать женщину Фоли по кускам. Никаких драконов. Мы проверим».

Уолтер рассек воздух ударом кулака и заорал так, что его вопль эхом отразился от ближайшей скалы.

— Мы должны спасти ее! — Он яростно скрипнул зубами. — И немедленно!

Карл схватил сына за руку с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев.

— Но куда нам направляться? Мы же не можем как сумасшедшие просто кинуться в лес!

Вцепившись в руку отца, Уолтер выплевывал слова, как разъяренная кобра:

— Я… найду… их!

— Успокойся, Уолтер, — сказала Эшли. Она расхаживала перед костром, и ее мокрые подошвы хлюпали на сырой земле. — Найти твою мать просто, а вот спасти ее будет куда труднее.

Вздрогнув, Уолтер резко повернулся к Эшли:

— Ты знаешь, где она?

Та остановилась:

— Они явно хотят заполучить меня, чтобы я вытащила Девина из кэндлстона, и они знают — я пойду на что угодно, лишь бы спасти Гальку. Они обязательно предъявят мне Гальку и твою мать. Проблема в том, как сообщить вам, где они находятся.

Нагнувшись, Карен всучила Эшли компьютер; ее щеки пламенели.

— Возьми его с собой. Ларри сможет отследить вас. А той королеве горгон скажи, что для работы тебе нужна мощность своего компьютера. Она все равно в этом не разбирается.

Эшли пожевала травинку и выплюнула ее.

— Мне действительно понадобится Ларри. Кто знает, какими компьютерными мощностями они обладают? — Она закрепила компьютер на поясе. — Если они заставят бросить его, по крайней мере, Ларри сможет определить мое последнее местопребывание.

Веснушчатое лицо Карен на глазах теряло все краски. Она повисла на Эшли.

— В самом деле, стоит ли тебе идти на такой риск? — спросила она. — Ты действительно считаешь, что они могут убить Гальку?

Сэр Патрик с силой стукнул веткой о землю:

— Да, они могут убить ее, но сначала подвергнут мучительным пыткам. Затем, если ты все еще не согласишься, они одну за другой будут вылавливать других твоих сестер и жестоко истязать их. Их подлость и жестокость не имеют границ. — Он с треском сломал ветку. — Но стоит ли идти на соглашение с ними? Ты единственная надежда Морганы. С твоей помощью она хочет восстановить одно из самых жутких существ во вселенной, и, сделав это, ты обеспечишь Стражников оружием, которое положит конец всем нашим надеждам нанести им поражение. — Он бросил на землю оба обломка ветки, и один из них утонул в грязи. — Ты можешь спасти жизнь-другую, но подвергнешь весь мир страшной опасности.

Профессор Гамильтон развел руки:

— Но если в нашей власти спасти жизни, должны ли мы отказываться от этого? Разве не стоит попытаться спасти Гальку и доверить Господу спасение мира? Должны ли мы отказываться от спасения жены и дочери, поручив Господу освобождение остального человечества? — Он поднял руку к небу. — Господь давно занят тем, что снабжает спасителя нуждами мира. Наша задача всегда заключалась в том, чтобы мы спасали одну душу за другой. — Он подобрал ветку, швырнул ее в лес, и теперь в его голосе прорезались гневные нотки. — Разве ты не спас Шайло из седьмого круга, пусть даже это означало освобождение Стражников?

Сэр Патрик шевельнул губами, как бы собираясь ответить, но из них не вырвалось ни звука. Его нижняя губа дрогнула.

— Чарльз, ты все чаще говоришь как Мерлин. — Он опустил голову. — Я преклоняюсь перед твоим высоким озарением.

Профессор положил руку на плечо Патрика.

— Чепуха, друг мой, — спокойно и мягко сказал он. — Твое сердце вмещает весь мир. Ты прожил много столетий и видел куда больше, чем я, так что ты меня многому научил. Мы оттачивали друг друга.

Взмахнув рукой, Билли занял место между профессором и сэром Патриком.

— Минутку! Если я правильно понял этот план, Эшли и моя мама снимаются с места и летят, пока не встретятся со Стражниками. Затем мы ждем, когда компьютер сообщит, куда они направились, и прикидываем способ, каким образом мы освободим их с помощью драконов, пусть даже их убежище будет недоступно для драконов. И пусть даже моя мать будет им ни к чему после того, как они получат Эшли, будем надеяться, что они позаботятся о ней. — Билли покачал головой. — Простите, но этот план никуда не годится.

Мэрилин привстала на цыпочки, ее колотило.

— Думаю, пока им будет нужна Эшли, они будут держать слово. Да и вообще, есть ли у нас выбор?

— У нас есть время до рассвета. — Профессор вытащил карманные часы и посмотрел на них в свете костра. — То есть примерно девять часов, чтобы обсудить ситуацию, но я не стал бы торопиться с решением. В нашем возбужденном состоянии, я думаю, лучше всего провести время в молитвах и медитации. Мы соберемся, чтобы принять решение по нашему плану, в десять пятнадцать. Все согласны?

Карл кивнул, сжимая кулаки:

— Согласен. — Он направился к Уолтеру, но тот развернулся и зашагал к лесу, глубоко засунув руки в карманы. — Уолтер! Подожди!

Тот не стал ждать и исчез в тени деревьев.

Карл тяжело опустился у огня. Рыцари неторопливо разошлись, и каждый нашел себе место, где можно сидеть или стоять, не отводя взглядов от неба. Профессор Гамильтон извлек карманную Библию и очки. Сэр Патрик вернулся к бревну и отковырнул кусок мокрой коры. Билли сел рядом, листая Fama Regis.

Бонни осмотрелась. Все тихо занимались своими делами.

— С Уолтером что-то случилось? — спросила она. — Он выглядит очень расстроенным.

Мэрилин обняла Эшли и Бонни:

— Я кое-что знаю о мужчинах. Обойтись без них невозможно. Речь не о всех, но, по крайней мере, о самых лучших. С одной стороны, они отчаянно отстаивают свою независимость, держатся своих убеждений и страстно следуют тем целям, которых никто другой не видит. Им нужно только время, чтобы собраться с мыслями, попросить совета у Господа и снова обрести силы. Но когда они возвращаются, то отбрасывают в сторону свои разногласия и сплачиваются в нерушимый союз, как цельный меч, который яростно рассекает их врагов.

Эшли вывернулась из-под руки Мэрилин:

— Думаю, я понимаю, что они чувствуют. Мне бы тоже хотелось какое-то время побыть в одиночестве. — Махнув им, она направилась к деревьям. — Я вернусь.

Мэрилин крепче обняла Бонни:

— Остались мы с тобой, малыш.

— Вот и хорошо. — Бонни сунула руки в карманы. — Я все равно хотела с вами кое о чем поговорить.

Мэрилин села на землю и хлопнула рукой, приглашая Бонни устроиться рядом.

— Давай поговорим.

Бонни присела. Честно говоря, ей не хотелось смотреть Мэрилин в глаза. Она рассматривала разрывы в облаках и мерцание звезд в них.

— Вы же немало знаете о том, как мыслят мужчины, да?

Мэрилин подтянула колени к груди и пожала плечами:

— Хочу надеяться, но, поскольку мой муж… был… драконом, эти догадки могут оказаться неверны.

— На самом деле, — сказала Бонни, наблюдая, как луна выглядывает из-за облаков, — это то, что надо… Я хочу спросить о Билли, а он… и человек, и дракон.

— О’кей… спрашивай.

Бонни опустила глаза и посмотрела на Мэрилин, чей материнский взгляд был настолько полон любви и понимания, что Бонни оказалось нетрудно выплеснуть то, что лежало у нее на сердце.

— Ну… я думаю, вы знаете о пророчестве. Вроде мы с Билли когда-нибудь должны пожениться.

— Да, знаю. — Мэрилин взяла Бонни за руку и сжала ее. — И я не могу представить для него более прелестную девочку.

У Бонни жарко заполыхали щеки.

— Хм… Спасибо. — С раскинутыми крыльями она отнюдь не чувствовала себя прелестной… скорее, какой-то причудой природы, а не девочкой. — Но все равно… вы думаете, что я отвлекаю его? То есть иду ли я по его пути, делая то, что, по его мнению, должно быть сделано?

— Отвлекаешь? Ты имеешь в виду, замечает ли он, как ты очаровательна? — Прохладные пальцы Мэрилин коснулись пылающей щеки Бонни. — Он должен быть слепым, чтобы не видеть этого.

По рукам Бонни пробежали мурашки. Комплимент был приятным и милым, но она не хотела, чтобы в центре внимания была ее внешность.

— Я имею в виду, что, когда Билли занят делом, а я рядом с ним, ему приходится думать, что надо заботиться и обо мне… ну, понимаете, защищать меня, а он в бою или занят чем-то другим. Вот чем я могу его отвлекать.

Мэрилин обхватила руками колени и медленно кивнула:

— Я понимаю, что у тебя на уме. Дай-ка мне немного подумать. — Она помолчала, мурлыкая какую-то мелодию. Наконец, песенка кончилась. Она повернулась к Бонни. — Я думаю, лучшее из всего, что ты можешь сделать, — дать ему самому решить, отвлекаешь ты его или нет. Я думаю, ты можешь доверять его прямодушию. Он так много испытал. Словно каждая победа в кругах добавляла крепости его доспехам, которые защищали его от искушений, что могли встретиться на пути. Ты знаешь, что испытания меняют мужчину. Праведный человек становится сильнее, мудрее, настоящим вождем и, поверишь или нет, более скромным.

Кивком Мэрилин показала на Билли. Он подсвечивал кулоном страницу Fama Regis, внимательно изучая светящиеся буквы. Отраженный свет падал ему на лицо — черты его были окрашены багровым свечением, а взлохмаченные волосы казались рыжеватыми. Бонни улыбнулась. Билли сейчас удивительно походил на своего отца.

— Что бы ты ни делала, Бонни, дай ему возможность быть лидером. Дай ему время стать настоящим мужчиной, всегда поддерживай его своей любовью и верой. Если он отходит, чтобы не потерпеть поражения в битве, он полон нетерпения, хотя у него подкашиваются ноги, но слово одобрения заставит его снова распрямить плечи и ринуться в бой. Ему нужна женщина, чтобы вселять в него мужество и решительность, потому что настоящий мужчина вынимает меч лишь для одной цели — защищать свою жену и детей.

По рукам Бонни снова пробежали мурашки, и сердце зачастило. Мэрилин продолжала, и она впитывала ее слова.

— Глупые визгливые жалобы и сетования будут разъедать кислотой его шрамы и лишать его мужества и энергии. Но нежные руки любящей жены залечат раны и откроют ворота, сквозь которые к нему из горних высей вернется сила.

На губах Мэрилин дрогнула улыбка.

— Я все еще верю, что мой муж вернется. Он найдет путь ко мне. И я… — Она откашлялась. Голос у нее упал, и она заторопилась. — Пусть даже он не будет прежним.

Бонни обняла Мэрилин и прижала ее к себе.

— Я тоже уверена. Он найдет путь. — Она чувствовала, как колотилось сердце Мэрилин, ускоряя биение с каждой секундой, и нежно погладила Мэрилин, которая не скрывала своих слез.

Рокочущее перешептывание двух драконов привлекло внимание Бонни. Поблескивая в свете костра, их могучие фигуры были примером славы расы драконов. Да, они были прекрасны. Но они не были людьми. Не об этом ли думала Мэрилин? Если ее муж в самом деле вернется, останется ли он драконом? И если у него будет выбор, захочет ли он снова стать человеком? Или она подозревает, что в течение этих долгих веков в человеческом облике Джаред захочет снова стать драконом, пусть даже ему придется расстаться с женой?

Бонни притянула ее к себе. Она тоже плакала, и каждая слеза соленой жемчужиной беззвучно падала на землю. Она вспомнила историю Шайло, этот рассказ полуторатысячелетней давности о Валкуре, говорившем с Айрин. «Как редки были слезы драконов, — сказал он. — Мы когда-то жили в раю, но из-за порочного ангела, обманом принявшего облик дракона, весь мир был погружен во тьму. Теперь, как люди, мы пролили много слез — о том, что потеряно, о том, что могло быть, о дружбе, которой пришел конец». Но похоже, Валкура вполне устраивало быть сэром Патриком, мудрым пожилым мужчиной, который хранил секрет, как оставаться человеком, когда все остальные драконы снова обрели свою чешую. Был ли у него выбор? Не привела ли драконов потеря рая к решению обрести свое место в этом мире порока, чтобы помочь ему как-то снова возродиться?

Эти вопросы были слишком серьезны. Слишком трудны. Бонни решила подождать, пока эта милая женщина с разбитым сердцем плачет у нее на руках.

Шелли, подобрав ноги, сидела на мягкой софе. От камина шел густой жар, и она обмахивалась газетой. В воздухе висел лишь слабый аромат благовоний, и теперь в голове у нее было куда яснее, чем в последний раз, когда она была в этом помещении. Ругая себя, она впилась ногтями в руку. Как она могла так поступить с отцом и Уолтером? Конечно, Моргана убедила ее, что они держат ее друга узником в камне, так что она имела право взять его, но Шелли продолжала чувствовать себя как ускользнувшая воровка. И самочувствие ее становилось все хуже и хуже. А теперь Моргана угрожает маме и этой девочке. Конечно, благополучие мира стоит жертв, но не таких же.

Большую часть деревянного пола между ней и камином занимал стол с мраморной столешницей. На столе лежала шахматная доска с неоконченной партией рядом с твердой круглой коробочкой и узким прямоугольным футляром. Шелли знала, что кэндлстон покоится в коробочке, но содержимое футляра оставалось тайной. Будь она здесь одна, могла бы схватить его, открыть и нашла бы там, скажем, набор древних перьев или, может, даже волшебную палочку. Да, это могло быть. Но поскольку колдунья обитала где-то в ее теле и в мозгу, интересоваться странными футлярами было решительно невозможно. Наверное, Моргана уже знала, о чем она думает.

Она схватила подушку и кинула ее в сторону камина; в огонь не попала, но опрокинула набор каминных щипцов, стоящих у стены. Она отдернула руку, которую пронзила боль.

— О’кей, о’кей, — сказала она. — Не стоит на меня злиться. Я же сделала то, что ты хотела, не так ли?

В голове Шелли возник голос:

— Ты сделала это очень хорошо, но твой гнев говорит об отсутствии веры в мои планы. Прояви терпение. Скоро ты узнаешь, как ангелы нанесут поражение драконам. Помни, что твоя семья и их друзья были обмануты Мерлином и единственный способ спасти их заключается в мощи другого дракона. И как только драконы будут повержены, ангелы смогут установить свое справедливое правление.

Шелли взяла другую подушку и прижала ее к животу:

— Скоро мы поедим? Я голодная.

— Придется потерпеть. Позови мою сестру. Я решаю, как противодействовать планам Мерлина.

Шелли схватила газету, скомкала ее и запустила в огонь.

— Эй! Элейна! — крикнула она. — Моргана хочет поговорить с тобой.

— А теперь подготовься, чтобы я могла воспользоваться твоим голосом. Я буду мягкой.

В комнату скользнула маленькая женщина. Ее длинный шелковый халат придавал ей сходство с плывущим привидением.

— Да, сестра?

Шелли почувствовала, как ее глаза закатываются кверху как мозг, пылающий огнем, извлекают из головы, словно кто-то клыками рвет ее душу и, разобрав на куски, поджаривает на раскаленной решетке. Зрение затуманилось, и теперь она видела все окружающее словно через кривое стекло или наблюдала за картиной через объектив со сбитой фокусировкой. Она все слышала, но звуки походили на эхо из далекой долины. Из горла вырвался голос, который был ниже, чем обычно, но все же в нем можно было узнать ее собственный.

— Все еще нет болезненных проявлений от жизни на земле? — голосом Шелли спросила Моргана.

— Никаких, сестра. Как я объясняла…

— Да-да-да. Я это слышала уже много раз. Ты никогда не была замужем за Стражником, так что тебе не надо прятаться в кокон, чтобы выжить в другом столетии.

Элейна покорно сложила руки и склонила голову:

— Сколько еще жизней у вас осталось?

Моргана нахмурилась:

— Я могу восстановиться еще только один раз. Вот почему я не могу позволить себе отпустить эту искупительную жертву. Я должна сберечь мою последнюю жизнь… на крайний случай. — Наклонившись над шахматной доской, она двинула вперед черную пешку. — Наконец я поняла стратегию Мерлина, — продолжила она, — и хочу, чтобы ты посетила Приют Драконов и заблокировала следующий ход Мерлина. Ты знаешь, как попасть туда?

Элейна кивнула, не поднимая головы:

— В обличье дракона?

— Да, но поскольку ты не дракон, постарайся не выдать себя, пока не будешь готова исчезнуть оттуда. Понятно?

— Я все поняла. — Элейна вскинула голову, и они встретились взглядами. — Что мне там делать?

Моргана поставила белого короля за спинами его рыцарей:

— Молодой Артур попытается спасти своего отца и других драконов. Мы должны остановить его. — Она открыла прямоугольный футляр и вынула из него кинжал. Его узловатая деревянная ручка и примитивное каменное лезвие придавали ему древний, едва ли не доисторический вид. Моргана любовно провела пальцем по грубоватому лезвию. — Наверное, это самое ценное мое сокровище, непревзойденное оружие хитрости и измены, которое не оставляет жертве никаких надежд. Оно может убить кого угодно, даже таких призраков, как ты и я. Именно им Каин убил своего брата Авеля, и его Брут погрузил в сердце Юлия Цезаря. Только прямой приказ от имени Господа может лишить его силы, но Приют Драконов закрыт для такого воздействия.

— Но разве не Мерлин организовал жертвоприношение и воскрешение? А что, если мы лишь игрушки в его руках?

Моргана коснулась черной королевы и приподняла ее кончиками пальцев.

— Сестра, ты достаточно умна, чтобы видеть, как идет игра. Мы с Мерлином ведем войну в сверхъестественной шахматной партии, и ставки в ней высоки. В кругах он нанес мне поражение в королевском гамбите. Я не получила ту искупительную жертву, которая мне была нужна, и Девин оказался в заключении в кэндлстоне. Но я восстановила свою позицию на доске. Стражники на свободе, и ходом пешки я получила новую заложницу.

Она поставила королеву в двух клетках от белого короля.

— Теперь Мерлин готовит свою последнюю атаку, предполагая, что мальчик-король пройдет по следу человека-мессии. Но он сделает опасный ход. — Моргана передвинула белую туру поближе к своей королеве. — Мерлин хочет играть роль барда и снова расскажет сказку о распятии. Это скучная давняя история, которая неоднократно перелагалась в скверные вирши, но исполнение ее Мерлином вызывает просто отвращение. — Из горла Шелли вырвался болезненный хрип. — И более того, — добавила Моргана, — Мерлин может использовать Великий Ключ как надгробный камень и, откатив его в сторону, покажет растущему королю, как он вывел пленников из другого мира. Что за безнадежный романтик!

— А что, если сработает? — спросила Элейна. — И он освободит драконов?

— О да. Сработает… если бы не это. — Шелли увидела, как она сама протягивает кинжал рукояткой к Элейне. — Если бы Иуда поразил этим ставролитовым лезвием назареянина в самое сердце, не было бы никакого воскрешения.

Схватив рукоять, Элейна восхищенно посмотрела на простое, но смертельное оружие.

— Используй его для мальчишки. И старый бард исполнит незабываемую похоронную песню.

Элейна склонилась в глубоком поклоне, и по губам ее скользнула тонкая улыбка.

— С удовольствием, сестра.

Шелли почувствовала, как откуда-то из живота у нее вырвался смех.

— Ты все еще злишься, что он отверг предложение Наамы?

— А как ты думаешь? — Элейна движением рук обрисовала свою безупречную фигуру. — Ни один мужчина не мог противиться мне. — Она потерла белый шрам на запястье. — Око за око, зуб за зуб. Он заплатит за оскорбление.

— Какое обличье ты примешь на этот раз?

— Я еще не решила. В любом случае — самое подходящее, чтобы обмануть его. Я последую совету Люцифера и решу, какой облик мне принять для колдовства.

— Прекрасно. Но прежде, чем уходить, скажи Самайзе, что настало время собирать наши силы.

— Он уже собрал их. В нашем распоряжении шестьсот ангелов отца нашего. Самайза объяснил им, где скрываться, и они лишь ждут твоего приказа к общему сбору.

— Шестьсот воинов, которым противостоят всего девять драконов. Восхитительно. Мы опрокинем их одним лишь количеством.

Легкие шаги прошелестели по полу и стихли. Огонь трещал и шипел. Тихий голос, казалось, растворялся в сухом жаре, оставляя по себе горьковатый запах, и слова то ли произносились, то ли мыслились. Моргана взяла черную королеву и сбросила с доски белую ладью:

— Шах и мат, Мерлин. Конец расы драконов близок.

Шелли почувствовала, как к ней возвращается способность видеть и мыслить, словно ее выдернули из глубин забытья сквозь ледяной ветер и удушающий жар; наконец перед глазами все прояснилось, и она снова очутилась на диване. Элейна ушла, и огонь тихо угасал.

Приступ тошноты скрутил Шелли. В голове взорвался грохот барабанов, и мир поплыл перед глазами. Она снова схватила подушку и плотно прижала ее к животу. Шелли была измотана и испугана.

Эшли осторожно пробиралась через лес, карманным фонариком освещая себе дорогу в самой его темной части. Одолев крутой подъем и переведя дыхание, она остановилась на верху его и осмотрелась. Облака разошлись, и сквозь сухие верхушки деревьев падал бледный лунный свет. Эшли покрутила головой, и ее взгляд упал на знакомое скальное образование. Туда!

Она сбежала по склону, скользнув по мокрым листьям в самом низу его. Беззвучно шепча что-то, она заставила себя преодолеть следующий подъем:

— Я должна спешить. Они скоро заметят, что меня нет.

Наконец пробившись на поляну, она увидела, что перед ней тянется посадочная полоса, на которой под охраной двух драконов стоит Мерлин II.

Эшли сложила за спиной руки и, затаив дыхание, беззаботно подошла к самолету:

— Добрый вечер, драконы. Вы меня помните? Эшли Столворт?

Оба дракона насторожили уши и повернулись к ней.

— Я не почувствовал, как вы подошли, мисс Столворт, — сказал один из них и хмыкнул. — Вы же не представляете опасности для нас.

— Ни в коем случае. Как вас зовут?

— Меня Легосси, — ответил дракон и протянул шею к другому дракону. — А это Фиредда.

Эшли положила руку на обшивку фюзеляжа.

— Спасибо, что вы так хорошо охраняли самолет, но сейчас я должна им воспользоваться. Уверена, что вы сможете найти Тигозию и остальных, не так ли?

— Да. Я же провел вашего профессора к лагерю.

Эшли переступила с ноги на ногу:

— Ах да. Я и забыла.

— Будьте осторожны с этой летающей машиной, — сказал Легосси, раскидывая крылья. — Ветер до сих пор очень переменчив.

— Не беспокойтесь. Я справлюсь.

Эшли поднялась по заднему трапу и, подтянув его, закрыла дверцу. Пригнувшись, чтобы не стукнуться головой, она по узкому проходу добралась до кабины и, усевшись на место пилота, помедлила. Не крадет ли она машину? Но ведь она думает о спасении жизни людей. Она ни минуты не верила, что Стражники сберегут жизнь Мэрилин или миссис Фоли. Стражники — отъявленные лжецы. Пока они держат у себя Гальку, им необходимо заполучить себе Эшли и заставить ее делать то, что им необходимо. Моргана и ее монстры, не задумываясь ни на мгновение, прольют реки крови, чтобы ничто не помешало их планам.

Эшли осветила фонариком лист предполетной проверки, стоящий на треножнике. Бормоча про себя, она проверила пункт за пунктом:

— О’кей, двери кабины задраены. Проверено… Тормоза в норме. Хорошо… Переключатели баков с горючим… есть… Думаю, это можно пропустить… Количество горючего. Хм… Немного. Понятия не имею, насколько его хватит.

К тому времени, когда она кончила список и включила двигатель, драконы поднялись в воздух и почти исчезли из вида.

— Моя очередь взлетать, — прошептала Эшли. Она вырулила самолет к концу взлетной полосы и встала в стартовую позицию. — О’кей. Закрылки на двадцать градусов. Температура в пределах нормы. Тормоза отпущены. — Она нажала дроссель. Сердце у нее колотилось, как тысячи барабанов.

Мерлин II пробежал по дорожке, подскакивая на неровностях. Эшли наблюдала за спидометром, дожидаясь момента убрать закрылки. И когда самолет взмыл в воздух, у нее перехватило дыхание.

Эшли выровняла самолет. Теперь она была почти уверена, что сможет проложить курс, но ожидание посадки заставляло ее стискивать зубы. Куда могли деться Стражники? Что они делают? И когда Легосси и Фиредда появятся в лагере, не взмоет ли в небо отряд драконов в попытке остановить ее?

Эшли отвернула Мерлин II в сторону от лагеря и осмелилась прибавить скорость. Она знала, что Стражники смогут перехватить ее, а драконы, скорее всего, не успеют. Ей придется лететь одной.

Билли подставил часы под полосу лунного света. Прошел без малого час. Он закрыл Fama Regis и сунул ее под мышку. Он прочел достаточно. И знал, что делать.

Осторожно пристроив книгу на бревне, он вытащил из ножен Экскалибур. Из острия его вырвался луч, осветив своим сиянием весь лагерь. Люди и драконы, вытаращив засветившиеся глаза, уставились на него.

— Всем собраться, — сказал Билли.

Когда люди собрались вокруг него, а драконы образовали второй круг за ними, Билли решительно занял место, откуда мог видеть всех. Он излучал жар, и его слова лились неудержимым потоком.

— Слишком много препятствий встречалось мне на пути. Слишком много потрачено драгоценного времени. Передо мной стоит задача, и я намерен ее выполнить. Я не позволю ни Стражникам, ни ведьмам, ни потопам, ни даже Гальке преградить мне путь. — У него перехватило горло, и Билли испугался, что ему откажет голос. — Я… — Он откашлялся. — Я должен найти моего отца, и мне разрешено взять с собой только одного человека. Мне придется оставить всех остальных под защитой драконов, но книга научила меня, как преподнести кое-кому из вас драгоценный дар, который сможет помочь.

Билли снял с шеи кулон:

— Fama Regis даст защиту женщинам и детям.

Подойдя к матери, он повесил кулон ей на шею, и восьмиугольная оправа камня легла ей на грудь. Прежде чем вложить Экскалибур в ножны, он описал им над головой матери семь или восемь кругов. Непроницаемая аура осталась искриться белизной, словно мерцающий ангельский ореол. То же самое он сделал для Карен и Шайло, а затем для Бонни, над головой которой он задержал меч на несколько секунд дольше.

Отступив назад, он обвел взглядом лица, смотревшие на него из круга.

— А где Эшли?

Его мать нежно погладила кулон:

— Она еще не возвращалась. Уолтер тоже.

Билли проверил часы. До назначенного времени их возвращения оставалось две минуты.

— До ухода я хочу и ей дать защиту. — Он притушил луч и положил меч на плечо. — Во всяком случае, этот ореол защитит женщин от Стражников. Он называется шлем короля… что-то вроде призрачного плаща. Книга говорит, что демоны не в состоянии увидеть девочку в таком плаще.

Он повернулся к профессору Гамильтону. Его старый друг и учитель сложил руки на груди и кивнул. Его лицо было полно торжественности. Билли подошел к нему. В горле снова возник комок, но на этот раз он не мог проглотить его. Профессор свел брови. У него дрогнул подбородок.

— Прошу вас, профессор, — произнес Билли, протянув правую руку Гамильтону.

Профессор сжал ее холодными пальцами, которые слегка подрагивали.

— Вы помните, как началась наша дружба, профессор?

Морщинистое лицо профессора расплылось в широкой улыбке.

— Ты побежал в туалет, а я пошутил, что ты, наверное, выпил слишком много чая.

Билли засмеялся:

— Верно. С тех пор немало изменилось, не так ли?

— Действительно. Тогда ты был мальчиком. — Он с силой сжал руку Билли. — А теперь ты мужчина.

Билли закусил губы и с трудом прошептал:

— Только с вашей помощью. — Затем он отпустил руку профессора, подался назад и положил рукоять Экскалибура на ладонь своего пожилого друга. — Там, куда мне надо идти, я не смогу им воспользоваться. — Он завел руки за спину и стянул перевязь с ножнами. — Я знаю, что могу рассчитывать на вас, — сказал он, протягивая пояс. — Вы с толком пустите его в ход.

Он помог профессору закрепить перевязь и снова посмотрел на часы.

— Они запаздывают. — Билли обвел взглядом заросли. — Куда они могли деться?

Хартанна развернула крылья:

— Приближаются драконы! Они друзья… но это неожиданно.

Тигозия хлестнула хвостом:

— Я чувствую двоих. Фиредду и Легосси. Почему они оставили самолет?

Два дракона, блеснув в лунном свете, мягко приземлились на поляну.

— Почему вы вернулись? — проворчала Тигозия. — Легосси! Кто приказал вам оставить пост?

— Поста уже нет, — ответил Легосси. — Молодая леди Эшли улетела на аэроплане. Так что охранять стало нечего.

— Что? — вскрикнула Мэрилин. — Она не могла! Не должна была!

— Она смогла, — возразила Карен. — Вы же сказали ей, что она сможет управлять самолетом.

— Но я просто… Я имела в виду, что она… — Мэрилин сжала кулаки. — Ох! Она, наверное, в самом деле сможет пилотировать самолет, эта маленькая проныра! — Она тряхнула ветку, которая осыпала их градом капель. — Но зачем ей это?

— Стражникам нужна она, — ответила Карен, — а не вы, так зачем вам рисковать жизнью?

Профессор Гамильтон посмотрел на небо:

— Она приняла отважное решение, Мэрилин. И благородное.

— Но где Уолтер? — недоумевал Карл.

Барлоу вытащил кинжал из ножен на бедре:

— Я пошлю моих рыцарей. Мы еще раз обыщем лес и..

— Подождите! — Билли покачал головой. — Я не могу больше откладывать! Уолтер доказал, что может сам позаботиться о себе. И сейчас я не могу беспокоиться о нем. Это всего лишь очередная помеха, которая может отвлечь от моей задачи. — Он поперхнулся и еле слышно закончил: — Я должен найти своего отца.

Сэр Патрик хлопнул Билли по плечу:

— Конечно. Нет ничего более важного. Предоставь нам заботы об Эшли и Уолтере. — Он придвинулся к Билли и прошептал: — Прав ли я, предполагая, что ты не выберешь ни одного из рыцарей своим спутником в этом походе?

— Правы, — шепнул в ответ Билли.

Патрик приставил руки воронкой ко рту и крикнул:

— Рыцари и драконы! В лес! Два дракона остаются для защиты.

Рыцари снова разделились на пары, а драконы взмыли в небо. Порыв ветра от их крыльев сбросил с бревна Fama Regis и взметнул опавшие листья. Билли поднял книгу и сунул ее под мышку.

— Я пойду с рыцарями! — закричал Карл и побежал за Барлоу и Фиске.

Сэр Патрик принялся разминать плечи Билли:

— Так кого ты возьмешь с собой?

Билли, не в силах вымолвить ни слова, показал рукой на Бонни.

Бонни ткнула в себя пальцем и пробормотала:

— Меня?

Билли смог лишь прошептать:

— А кого же еще?

— А я не буду отвлекать тебя?

Билли снова сглотнул. На этот раз голос к нему вернулся.

— Помнишь, когда я не захотел, чтобы ты перенесла меня через топь у Авалона, и сказал, что это я должен нести тебя?

Бонни кивнула. В ее глазах блеснули слезы.

— Я сказала, чтобы ты был осмотрительнее в своих желаниях.

Он протянул к ней руку.

— Я буду осмотрителен, и я хочу, чтобы ты пошла со мной. Я помню тот день, когда понял, что без тебя ничего не смогу сделать. — В горле снова начал расти комок. — Помоги мне найти отца.

Раскинув трепещущие крылья, Бонни кинулась к нему:

— Билли, ты веди, а я последую за тобой. А если я стану помехой для тебя, отошли меня. Я все пойму. — Она сложила крылья и остановилась. — Куда мы пойдем?

— В самое темное место. — Он открыл Fama Regis и положил книгу себе на руку. Стоя спиной к матери, Билли кивнул профессору. — Я хочу прочесть молитву, а потом я хочу, чтобы вы транслюминировали нас с помощью Экскалибура.

— Что? — выдохнула Мэрилин. — Нет!

Профессор зажег луч Экскалибура:

— Нет времени для сомнений, Мэрилин. Мы должны действовать.

— Не волнуйся, мам. Мы это уже делали раньше. — Билли подмигнул Бонни. — Готова?

С раскинутыми за спиной крыльями и ореолом над головой, Бонни в самом деле походила на ангела.

Билли прижал пальцем страницу и с предельной торжественностью прочитал ее содержание:

Билли передал книгу матери и взял Бонни за руку. Набрав полную грудь воздуха, он кивнул профессору. Бонни сжала его пальцы, и их кольца с турмалинами цокнули друг о друга. Профессор, застывшее лицо которого сейчас напоминало бронзовый лик воина, направил луч прямо на них. Перед глазами Билли блеснула вспышка, и во все стороны полетели искры. Он потерял все чувства — не обладал ни весом, ни осознанием формы и пропорций. Словно он вернулся обратно в кэндлстон, если не считать, что его больше не кидало вверх и вниз в водопаде света и у него не было ощущения, что он плывет в черной пустоте и какой-то якорь тянет его назад. Скорее, ему казалось, что он растворился в какой-то жидкости, реальной и в то же время совершенно нереальной. Тем не менее он чувствовал чье-то присутствие и мог «думать» вслух, точно как он делал и в кэндлстоне.

— Бонни? Ты здесь?

— Прямо рядом с тобой… Я думаю… Где мы?

— По Fama Regis, это называется Приют Драконов. Что-то вроде чистилища, куда попадают души драконов.

— Разве драконы не отправляются на небо?

— Не знаю. Поэма в книге довольно запутанная, но думаю, я уловил суть того, что должен делать.

— О’кей. Я буду держаться рядом и стараться помогать.

— Давай прикинем, куда нам двигаться. Я не имею представления, сколько нам искать, но мой отец где-то здесь, и мы найдем его.

Эшли старалась одновременно считывать показания всех приборов. С высотой все в порядке. Скорость хорошая, но она может упасть. Показатель горючего говорит… ой-ой. Скорее бы показались Стражники.

Новый голос нарушил ее сосредоточенность:

— Так каков следующий шаг?

Повернув голову, Эшли завопила:

— Уолтер! — Она прижала руки к груди. — Ты напугал меня до полусмерти!

Уолтер перебрался на место второго пилота.

— Мне пришлось подождать, пока мы не окажемся в воздухе. В противном случае ты бы не позволила сопровождать тебя. Кроме того, я подумал, что ты, как всегда, прочитала мои мысли и поняла, что я здесь.

— Я не читаю мысли! — Она ткнула в него пальцем. — Это опасно! Почему ты удрал?

— Я знал, что ты это сделаешь — вот почему, — сказал он, махнув на приборную панель. — Кроме того, «опасность» — это мое второе имя. Или мне именоваться аварией?

Она толкнула его к иллюминатору, чуть сильнее, чем намеревалась, но голос у нее не дрогнул.

— Все очень серьезно. Одно из двух: нас перехватят Стражники, или у нас кончится горючее, и мы разобьемся. Так что кончай фиглярничать.

Уолтер пробежал взглядом по приборной панели:

— А как насчет третьего выхода? Ты разве не можешь посадить эту штуку?

— Когда я взлетала, этот вариант не просчитывала. — Она постучала по датчику горючего. Стрелка чуть дернулась — но в другую сторону.

Уолтер склонился над панелью, удивленно таращась на нее.

— Вроде ты вовсе не испуган, — сказала Эшли.

Он отмахнулся:

— He-а. После того как я столкнулся в Гадесе с темной колдуньей и целой компанией демонов, мне бояться нечего, выберешься из любой заварушки.

Из-под самолета донесся гулкий удар.

— Прячься! — приказала Эшли. — Ты не должен быть здесь.

Уолтер на четвереньках прополз по проходу и залез в ящик в самом хвосте.

Двигатель смолк. Самолет продолжал лететь, не теряя высоты, но начал ускоряться так стремительно, что ящик Уолтера дополз до пилотской кабины.

— Помнишь, что я говорил о заварушках? — сдавленным голосом окликнул ее Уолтер. — Думаю, сейчас в одну такую я и попал.

— Тс-с-с! — Эшли сняла руки со штурвала и вытащила из-за пояса компьютер. — Ларри, у тебя есть мои координаты?

— Засек тебя на скорости в 352 узла и на высоте…

Внезапно компьютер взорвался в руках у Эшли. Искры полетели по всей рубке. Она отбросила тлеющие остатки. На ладони у нее остался основательный ожог. Растопырив обожженные пальцы, она застонала.

Откуда-то снаружи в кабину проник низкий зловещий голос.

— Плохи дела, моя дорогая. — Голос насмешливо поцокал: — Тц-тц-тц. Понимаю, понимаю. Я не предупреждал тебя, чтобы ты не брала устройство слежки, так что технически ты не нарушила наши требования, но ты же понимаешь, что Моргане не понравится, если кто-то явится за тобой.

Эшли нашла полупустую бутылку воды и вылила ее на обожженную ладонь.

— Кончай нести чушь! Я здесь не для того, чтобы доставить удовольствие Моргане, и ты это знаешь.

— Очень хорошо. Тогда я оставлю дипломатию.

Самолет внезапно дернулся, и все в нем затряслось. Эшли вцепилась в поручни. Она чувствовала себя так, словно сидела на бешеном быке. Ящик Уолтера кидало из стороны в сторону. Книги и бумаги летали по всей кабине. Рыкающий голос продолжил:

— Поскольку ты предпочитала говорить с Самайзой лицом к лицу, твое желание исполнится.