Спускаясь по лестнице, Мэри Маргарет увидела, что Перт уже пришел, а Аннабелл всем своим видом выражает нетерпение. Целый день девушка была чрезвычайно возбуждена. Выбирая платье, она никак не могла решить, какой наряд предпочесть. Такое впечатление, как будто она собирается встретиться с возлюбленным, с замирающим сердцем подумала Мэри Маргарет.

— Простите меня за опоздание.

Мэри Маргарет не стала объяснять, что в последний момент обнаружила пятно на юбке и ей пришлось переодеваться. Пусть ее платье не красивое, но по крайней мере чистое.

Рейвенсфорд хмуро посмотрел на нее, и ей сразу стало ясно, что он раздражен, так как она не надела ни один из нарядов мадам Бертрис. Ну и пусть расхлебывает заваренную им же кашу! Мэри Маргарет упрямо тряхнула головой, забыв о том, что это выглядит не очень-то воинственно, поскольку волосы у нее убраны в прическу, а не распущены.

— Нам следует поторопиться, — заметил Перт. — Аннабелл от нетерпения не может устоять на месте и вот-вот протрет туфли. — Он насмешливо улыбнулся девушке. — Я и не предполагал, что вам так хочется поскорее полюбоваться на красивых наездниц. — И, озорно подмигнув, добавил: — Вот если бы Рейвенсфорд выказывал такой интерес, я бы не удивился — он всегда увлекался экзотическими женщинами.

Рейвенсфорд оставил без внимания колкость друга, но это язвительное замечание глубоко задело Мэри Маргарет. От одной лишь мысли, что он может с вожделением взглянуть на другую женщину, ей стало больно.

Мэри Маргарет не удалось сослаться на мигрень и отказаться сопровождать Аннабелл, поскольку графиня опередила ее, заявив, что плохо себя чувствует.

Путь к Вестминстер-роуд, где находился цирк, показался ей бесконечным. Всю дорогу Перт подтрунивал над Аннабелл, и его шутки попадали в цель, а вот подколоть Рейвенсфорда и вывести его из равновесия Перту не удалось.

— Ты сегодня на редкость остроумен, дружище, — заметил Рейвенсфорд. — Что тому причиной? Ты ждешь чего-то необычного от представления?

Перт сверкнул темными глазами, но ответил уклончиво:

— Просто надеюсь развлечься, и ничего больше.

Карета остановилась, и на этот раз Мэри Маргарет помог выйти Перт. Коснувшись его руки, она не удивилась тому, что не ощутила никакого волнения и подавила разочарование, оттого что Рейвенсфорд подал руку Аннабелл, а не ей. Но лучше держаться от него подальше.

У дверей их ждал Томас, как и накануне безупречно одетый. Интересно, подумала Мэри Маргарет, откуда у ее зятя средства на модные костюмы, и это при том, что он живет в доме, мало чем отличающемся от дома преуспевающего фермера. Должно быть, виконт Фокс снабжает своего сынка деньгами.

Все обменялись приветствиями и вошли внутрь. Мэри Маргарет слышала, что это помещение огромное, но то, что она увидела, ее поразило. С трех сторон четырьмя ярусами поднимались ложи, а с четвертой стороны располагались сцена и оркестр. Громадная люстра освещала полуголую женщину, которая стояла на спине гарцующей лошади и играла на тамбурине. Вероятно, на лице Мэри Маргарет отразилось большое изумление, так как Рейвенсфорд сухо заметил:

— В первый раз это действительно потрясает.

Она молча кивнула. Рейвенсфорд проводил их в ложу, но Перт почему-то пошел вдоль зрительного зала. Мэри Маргарет была в восторге от смелости наездницы. Рядом Аннабелл вместе с остальными зрителями восторженно хлопала в ладоши.

— Так вот в чем дело, — тихо произнес Рейвенсфорд.

Мэри Маргарет настолько выучилась улавливать настроение графа, что сразу услышала его шепот. Она повернулась и увидела, что внимание Рейвенсфорда приковано не к представлению, а к сидящим в ложе по другую сторону зала. Там были Перт… и женщина. Перт склонился над ее рукой, а она ему улыбалась. Ее волосы блестели подобно серебру, а украшения… Да на них ушло целое состояние! Она сверкала, словно люстра.

— Кто это? — тихо спросила Мэри Маргарет.

— Леди де Лайл, одна из прежних «прелестниц» Перта. — Рейвенсфорд сдвинул брови. — Чего он хочет? Она давно порвала с ним и вышла замуж за другого. Перт ее так и не простил.

— Кажется, простил, — с едва уловимой насмешкой заметила Мэри Маргарет.

— Он что-то задумал.

— Может быть, он по-прежнему ее любит.

— Вряд ли. Он не тот человек, который легко относится к тому, что его бросают перед алтарем ради другого мужчины.

Мэри Маргарет от удивления приоткрыла рот, надеясь, что Рейвенсфорд расскажет поподробнее, но он не стал этого делать. Когда Перт присоединился к ним и уселся около Аннабелл, она заметила, что леди де Лайл постоянно бросает взгляды в их сторону. Но Перт не смотрел на свою бывшую возлюбленную.

В перерыве Томас встал и сказал:

— Мэри Маргарет, давай выйдем подышать свежим воздухом. У меня есть для тебя новости из дома. — Он поклонился остальным. — Прошу нас извинить, но это семейные дела.

От мрачного предчувствия девушка вздрогнула. Он собирается объявить, что час пробил! Она встала и пошла следом за ним. Вот так идет на казнь узник!

За дверями театра Томас сбросил маску заботливого зятя и сурово произнес:

— Ты заполучила наконец драгоценности? Предупреждаю — мое терпение небезгранично.

У Мэри Маргарет даже в перчатках похолодели пальцы. Слава богу, что Эмили в Ирландии, а не здесь с ним. Мысль о том, что сестра в безопасности, придала ей смелости.

— Мне нужно время. Хотя бы до бала Аннабелл. — Сделав глубокий вдох, она продолжала: — Когда все будут заняты, я незаметно войду в комнату графини и возьму драгоценности.

Он больно сжал ей руку.

— Уж постарайся. А я заберу их у тебя в тот же вечер.

— Ой, нет. Кто-нибудь может нас увидеть. Лучше я встречусь с тобой на следующий день.

Но Мэри Маргарет не собиралась этого делать. В тот день, когда состоится бал, она должна получить свое жалованье и… уехать в Ирландию. Каким образом это произойдет, она пока не знает, но помнит путь, который проделали они с Рейвенсфордом. Она сядет в почтовый экипаж, а затем на паром.

— Не вздумай меня надуть, Мэри Маргарет, а не то пожалеешь.

Он так сильно впился ей в руку, что завтра наверняка появятся синяки. Но стоит потерпеть, так как она уверена, что перехитрила его.

— Судя по всему, у вас очень серьезный разговор, — раздался голос подошедшего Рейвенсфорда.

Мэри Маргарет отскочила в сторону, вырвав руку из цепких пальцев Томаса, который не сдвинулся с места и, спокойно улыбнувшись, сказал:

— Мы уже кончили беседовать, Рейвенсфорд. Боюсь, мои новости не слишком хороши. У сестры Мэри Маргарет воспаление легких. Правда, в мое отсутствие за ней ухаживает жена приходского священника, но не очень-то утешительно узнать, что любимая сестра серьезно больна.

Мэри Маргарет поняла, что таким образом он ей угрожает. Что на это ответить?

— Очень жаль, — сказал Рейвенсфорд. Он взял Мэри Маргарет за руку и отвел подальше от Томаса. — Если хотите, я устрою так, чтобы ее осмотрел врач моей матери.

Мэри Маргарет заметила в его глазах странный блеск, словно он ждал от нее чего-то. Нет, это ей показалось — просто граф проявляет доброту.

— Благодарю вас, милорд.

— В этом нет необходимости, Рейвенсфорд, — отрезал Томас. — О моей жене есть кому позаботиться.

Рейвенсфорд обжег его взглядом.

— Я не вас спрашиваю, Фокс.

Мэри Маргарет съежилась от страха. Она не думала, что Эмили на самом деле больна, во всяком случае, надеялась, что это не так. Иначе Томас сказал бы ей об этом сразу, а не после появления Рейвенсфорда. Но… они оба не ожидали появления графа.

Тревога за Эмили возрастала. Мэри Маргарет видела, как разозлился Томас. Противоречить ему не стоит. Это только усугубит дело, но главное — здоровье Эмили. Когда зять уйдет, она попросит Рейвенсфорда послать к ней врача.

— Томас скорее всего прав, милорд. Жена священника — отличная сиделка.

Рейвенсфорд смерил ее презрительным взглядом.

— Как пожелаете, мисс О’Брайен.

Ей хотелось куда-нибудь скрыться от его осуждающих глаз, но пришлось покорно вернуться вместе с ним в ложу.

До окончания представления Мэри Маргарет старалась не смотреть на Рейвенсфорда, а когда они приехали домой, она, опустив голову, пробормотала «спасибо» Перту, помогавшему ей выйти из кареты. Как только Аннабелл уляжется спать, она разыщет Рейвенсфорда и попросит его послать к Эмили врача.

Рейвенсфорд, глядя на входящую в вестибюль следом за Аннабелл Мэри Маргарет, продолжал возмущаться тем, как она позволяет Томасу с ней обращаться.

— Если судить по твоему лицу, — заметил Перт, — то нас ждет жуткая гроза. Поедем в клуб, а по пути ты расскажешь, чем мисс О’Брайен не угодила тебе на этот раз.

— Замечательная мысль. — Рейвенсфорд резко развернулся и вновь сел в карету, где кратко описал Перту инцидент с Томасом и врачом.

— Старина, тебе необходимо развлечься, — заявил Перт.

Когда они вошли в клуб, в зале наступила тишина. Рейвенсфорд огляделся — большинство джентльменов приветственно кивнули ему, но несколько человек избегали встретиться с ним взглядом. Один из них встал и подошел к Рейвенсфорду со словами:

— Интересно, до вас уже дошли слухи?

Рейвенсфорд удивленно поднял бровь.

— Какие слухи, Чиллингз?

Чиллингз посмотрел на Перта.

— А вы знаете?

Перт отрицательно покачал головой.

— Мы только что вернулись из цирка Астли.

Виконт Чиллингз плотоядно улыбнулся.

— Кажется, кто-то имеет на вас зуб, Рейвенсфорд. Не тот ли самый тип, который сделал в книге запись о Браборне?

Рейвенсфорд насторожился. Их общий с Пертом друг герцог Браборн обнаружил в знаменитой книге о заключаемых в клубе «Уайтс» пари гнусную запись о женщине, на которой он теперь был женат. Правда, эта запись лишь ускорила помолвку, а затем и счастливый брак Браборна.

Рейвенсфорд молча направился к столу, где лежала книга. Открыв ее на последней странице, он прочитал: «Какой именно граф, известный удалью в отношении прекрасного пола, обновил гардероб компаньонки своей матери?» После этих позорных слов перечислялись заключенные пари, предметом которых было следующее: когда точно компаньонка оставит службу у графини и переедет в собственный дом, оплаченный графом.

Рейвенсфорд этого не ожидал, поскольку предупредил мадам Бертрис, что если ей дорого его расположение, то не стоит распространяться о том, кто именно заплатил за одежду для Мэри Маргарет. Пусть в свете считают, что это сделала графиня. Теперь весь его тщательно продуманный план рухнул, а репутация Мэри Маргарет погублена. Произошло то, чего она боялась, и как следствие сплетни — отказ светских дам принимать ее в своих домах. Так что сопровождать Апнабелл она больше не сможет.

— Успокойся, старина. — Перт крепко сжал плечо Рейвенсфорда и усмехнулся: — Кто-то старается задеть тебя так же, как Браборна, хотя ему это не нанесло вреда, а, скорее, наоборот.

— Браборн был влюблен, а я нет, — прошипел Рейвенсфорд на ухо Перту.

Чиллингз, сделав свое дело, отошел к приятелям, а Рейвенсфорд вдруг подумал: не сам ли виконт написал порочащие его слова? Но сразу же выбросил из головы эту мысль, так как был едва знаком с Чиллингзом и никогда с ним не ссорился. Он медленно обвел глазами комнату. Гнев поутих, и теперь он был в состоянии хладнокровно обдумать свою месть. Виновный заплатит за свой поступок!

Когда они с Пертом, не сказав никому ни слова, вышли из клуба, Рейвенсфорд с силой ударил тростью о землю.

— Черт! Кто бы это ни был, он поплатится.

— Так же, как в случае с Браборном?

Рейвенсфорд бросил на Перта мрачный взгляд.

— Тогда Браборн так и не нашел подлеца, но теперь мы вместе с ним его отыщем.

Они не сели в карету, а пошли пешком. Прохладный воздух остудил пыл Рейвенсфорда, но он не отказался от мысли отомстить.

— Пока что тебе надо кое-что сделать, — сказал Перт.

— Например?

— Отправь девушку обратно в Ирландию или сними ей квартиру, как предлагает таинственный писака.

— Она не моя любовница, — сквозь зубы процедил Рейвенсфорд.

— Но не потому, что тебе этого не хочется, — заметил Перт.

Ответа не последовало. Перт проводил Рейвенсфорда до дома.

— Передай графине, что я буду завтра на балу в честь Аннабелл. Я забыл ей сообщить, что принял приглашение.

— Ты самый безответственный негодник на свете, — сказал Рейвенсфорд. — Но тебя тем не менее повсюду приглашают.

— Вероятно, из-за моего шарма, — саркастически заметил Перт, — а не из-за титула и богатства.

— Разумеется. Особенно это проявилось в твоем романе с леди де Лайл. Она сама была богатой наследницей, да и потом старый де Лайл оставил ей приличное состояние. — Рейвенсфорд многозначительно взглянул на друга, но Перт проигнорировал это замечание.

— Я, пожалуй, загляну в одно известное нам с тобой заведение, — сказал он. — Может, присоединишься?

Рейвенсфорд едва не поддался соблазну, но представил себе лицо с зелеными глазами, черными волосами и сладкими губами, вкус которых он дважды испробовал и хотел ощутить снова. Нет, до тех пор пока он не «переболеет» Мэри Маргарет, другая женщина ему не нужна. Возможно, он вообще сейчас неспособен на близость с кем-либо.

— Нет, — твердо отказался он. — У меня завтра много дел, не то что у некоторых.

Перт, посмеиваясь, ушел, а Рейвенсфорд поднялся по ступеням и вынул ключ. Дверь распахнулась — на пороге, вытянувшись, стоял Тимоти, самый младший из лакеев, с красными и заспанными глазами.

— Сколько раз я должен повторять Джоунзу, чтобы он не заставлял тебя меня дожидаться? Марш спать, — раздраженно сказал Рейвенсфорд.

Тимоти побагровел и с поклоном ретировался. Рейвенсфорд тут же пожалел о резких словах. Надо опять поговорить с Джоунзом, а не срываться на Тимоти — парнишка только выполняет приказание.

Усталый и сердитый, он снял шляпу, перчатки, бросил их на столик и прислонил трость к стене. Нужно что-то решать с Мэри Маргарет. Но что?

Он стал подниматься по лестнице и на площадке второго этажа увидел ее.

— Что за…

— Милорд. Рейвенсфорд, — прошептала она. — Мне необходимо с вами поговорить.

Он держал в руках свечу, которая освещала только ее лицо, на котором темными озерами выделялись глаза. Одета Мэри Маргарет была все в то же унылое платье, отчего раздражение Рейвенсфорд а усилилось.

— Моя комната рядом, — холодно произнес он, хотя не был уверен, что она туда пойдет.

Мэри Маргарет кивнула, чем разожгла его любопытство. Значит, то, что она собирается ему сообщить, важно.

Она вошла в комнату впереди графа, он закрыл дверь и стал ждать, что она ему скажет. Девушка молчала, и тогда он произнес:

— Так в чем же дело?

Сжав ладони, она еле слышно вымолвила:

— Вы сможете послать к моей сестре своего врача?

Этого он совсем не ожидал.

— Вы, я вижу, осмелели в отсутствие Фокса.

Мэри Маргарет отступила назад, словно он ее ударил, и Рейвенсфорд пожалел о том, что не сдержал гнев. Обычно он не срывал свое раздражение на других.

— Что я могла сделать? Ведь он ее муж.

— Это важная причина. И часто он издевается над вашей сестрой?

Рейвенсфорд пристально на нее смотрел, надеясь, что она ему доверится. По ее лицу было видно, как она волнуется.

— Иногда, — прошептала девушка.

— Я могу чем-нибудь помочь?

Он шагнул к ней, борясь с желанием заключить в объятия и сказать, что он защитит и ее, и тех, кто ей дорог. В глазах Мэри Маргарет промелькнула надежда, но тут же взор ее потух.

— Вы мне по-прежнему не доверяете, — с горечью произнес Рейвенсфорд.

Мэри Маргарет отвернулась, и ему показалось, что она плачет. Поставив свечу на стол, он подошел к ней и с нежностью положил руки ей на плечи.

— Мэри Маргарет, милая, посмотрите на меня.

Она замерла, потом вздохнула и подняла голову. У него затеплилась надежда. Дрожащим голосом она сказала:

— Пожалуйста, позвольте мне уйти. Я сказала вам все.

От разочарования он снова не смог сдержать гнев и резко развернул ее лицом к себе.

— Я сыт по горло вашими увертками. Правда заключается в том, что ваш зять плохо обращается с женой. Он, возможно, даже бьет ее, а вы боитесь его и боитесь за сестру. Я предложил вам помощь. Вы что, считаете меня бессильным?

Она во все глаза глядела на него.

— Я… Вы, видно, не представляете, как трудно признаться в том, что твою сестру бьет муж, срывая на ней свою ярость.

Он прижал ее к груди и стал осторожно гладить, как поглаживал бы испуганную кошку. Девушка немного успокоилась.

— Я этим займусь, — пообещал граф.

Она подняла на него глаза.

— Но почему? Она же вам совсем чужая. И я тоже.

— Вы ошибаетесь, — прошептал он. — Очень ошибаетесь.

Он поцеловал Мэри Маргарет с такой нежностью, словно дороже ее у него никого не было. От мысли, что он, может быть, ее любит, душа у нее переполнилась радостью. Эта крошечная надежда продолжала расти, когда он поцеловал ее в губы. А когда его ладонь легла на ее грудь, она не стала сопротивляться и изогнулась под его руками. Губы Рейвенсфорда переместились с ее губ на шею, затем глубже, в вырез платья. Он легонько касался языком ее кожи, и лихорадочный жар, зародившийся у нее в животе, начал растекаться по всему телу.

— Повернитесь, — пробормотал Рейвенсфорд. Его глубокий голос ласкал слух, но она была не в силах пошевелиться. Тогда он сделал это сам и, не прекращая поцелуев, ловко расстегнул пуговицы на платье. Затем повернул ее к себе лицом и стал медленно стягивать платье с плеч и груди. Сквозь нижнюю рубашку Мэри Маргарет ощущала жар его пальцев, отчего соски болезненно напряглись. Его ладони заскользили по бедрам, и платье наконец очутилось на полу. Она вздрогнула. Взгляд Рейвенсфорда упал на ее вздымающуюся грудь.

— Вы прекрасны. После вашего падения с яхты меня не покидало желание вас раздеть. Не понимаю, как я все это время удерживался. — На его губах появилась улыбка. — Теперь я наверстаю упущенное.

Слова с трудом дошли до помутневшего от страсти сознания Мэри Маргарет. Она поняла их смысл, но ей было уже все равно, так как она хотела его. Ей казалось, что граф испытывает к ней не только физическое влечение, но и любовь. Улыбнувшись, она прижалась к нему.

Он застонал, подхватил ее на руки, отнес на кровать и осторожно опустил на перину. Ее волосы растрепались и разметались по подушке.

Свет свечи почти не доходил до них, но Рейвенсфорд различил изгибы и окружности ее тела. Его собственное тело ответило на это болезненным напряжением, и он начал быстро сбрасывать с себя одежду.

Мэри Маргарет понимала, что ей надлежит скромно отвернуться… и не могла отвести от него глаз. Какие широкие и мускулистые плечи! Какие крепкие и стройные бедра и лодыжки! Темно-рыжие волосы вились на груди и спускались полоской к животу и ниже. Он — само совершенство.

Когда он лег подле нее, она в восторге стала гладить его сильное тело. Он развязал шнурки на ее сорочке и панталонах, дотрагиваясь при этом языком до кожи. Блаженство было так велико, что Мэри Маргарет вскрикнула.

Рейвенсфорд довольно засмеялся.

— А я ждал, что вы заурчите. — Он потерся носом об ее шею, опустил голову ниже и, взяв в рот сосок, стал осторожно его кусать.

Из груди Мэри Маргарет вырывались сдавленные стоны. Она обняла Рейвенсфорда и впилась ногтями ему в спину, забыв обо всем и ощущая на своем теле его рот и пальцы, которые скользили все ниже и ниже, вызывая наиприятнейшие ощущения. Он снова поцеловал ее в губы, и поцелуй был таким крепким и жадным, словно он хотел ее съесть. Мэри Маргарет думала, что большее наслаждение невозможно себе представить. Когда же он поднял лицо, она пригнула его голову и хныкнула, не желая лишаться этого удовольствия.

Он засмеялся.

— Ну нет, дорогая. Я хочу получше вас рассмотреть.

Мэри Маргарет забыла про стыд. То, что он проделывал с ней, вызывало такое наслаждение, что все тело ее содрогалось.

Рейвенсфорд не сводил глаз с ее лица, продолжая свои настойчивые ласки и доводя ее до экстаза.

— Раздвиньте ноги, — хрипло прошептал он. Она с трудом разомкнула отяжелевшие веки и сделала так, как он велел, а когда он устроился у нее между бедер, ей стало совсем уютно.

— Обхвати меня ногами, — снова скомандовал он, и она снова его послушалась.

Какой он горячий и твердый! Она не знала, что произойдет дальше, но задвигала бедрами. Рейвенсфорд приподнял ее и страстно поцеловал. Тело Мэри Маргарет горело от страсти и призывало его действовать. Он со стоном вонзился в податливую, набухшую плоть.

Ее прострелила боль. Он откинул волосы с ее лица и, заглянув в глаза, произнес:

— Все хорошо, любимая. Больше не будет больно. Я обещаю.

Прошло много времени, прежде чем Мэри Маргарет смогла расслабиться. Рейвенсфорд не двигался, а лишь нежно целовал и гладил ее груди и шею. Но чувства настолько переполняли Мэри Маргарет, что она снова затрепетала, и тогда он, продолжая ласки, стал рывками погружаться в нее. Она сжала бедра Рейвенсфорда, заставляя его двигаться быстрее и проникать все глубже и глубже. Она извивалась под ним и приподнималась все выше, чувствуя, что вот-вот достигнет пика наслаждения. И это произошло. Дыхание перехватило, из груди вырвался крик, который Рейвенсфорд заглушил поцелуем. Он выгнул спину и упал на нее.

Они долго лежали, не размыкая объятий и тяжело дыша. Наконец он перевернулся на бок, прижал ее к себе и, обняв за затылок, нежно поцеловал.

— Спасибо, — тихо сказал он.

Глядя на его смуглое лицо с чувственно очерченными губами и затуманенными негой глазами, Мэри Маргарет вдруг поняла: да ведь они стали любовниками! Она любит его. Всегда любила, а иначе его ласки не завели бы ее так далеко.

Он улыбнулся.

— Еще хочешь?

Боясь признаться в своей любви, Мэри Маргарет только кивнула в ответ. Она всегда будет желать его близости.

Рейвенсфорд склонился над ней, и на этот раз она уже знала, что следует делать.