Глава 1

Первый снег медленно спускался на Сааманскую землю. Небесные снежинки кружились в безумном танце. Легкий ветерок уносил кружевные создания в густой лес. Каждая красавица хотела дольше полетать и старалась не зацепиться за веточку. Еще один поворот, и снежинка неспешно приземлилась на бугристый корень дуба, торчащий из земли.

Тишина.

Пахло свежестью и легким морозцем, что так неловко коснулся веток.

Придорожный лес был по-прежнему одинок.

Циана подняла голову и посмотрела на серое зимнее небо. После нескольких месяцев охотница решилась увидеть то, что осталось от ее прежнего жилища. Она не спеша шагала по лесу. Рядом бесшумно ступал Снежок, оставляя неглубокие следы в первовыпавшем снегу. Оставалось еще немного. Вот знакомая дорожка, припорошенная снегом. В мыслях блеснули старые воспоминания, показалось, что сейчас выбежит Дружок и начнет играть с барсом. Циана приостановилась и вздохнула, отгоняя тоску. Сердце предательски защипало, дышать стало тяжело. Еще пару шагов, и лучница вышла к развалинам хижины. Ее действительно подожгли, так же как и сарай. Обгорелые бревна небольшой кучкой лежали друг возле друга. Когда-то родные стены теперь стали просто черными головешками. Это место смерти человека и преданных животных. Охотница присела и дотронулась до бывшего дома. Она испачкала пальцы в золе и потерла их друг о друга, наблюдая, как чернота медленно расползается по коже. Отряхнув руки, Циана повернулась к барсу и подозвала животное. Погладив питомца по пушистой шерсти, молодая женщина поднялась и произнесла:

— Все имеет свой конец.

Она прошлась до обгоревшего сарая и осмотрела землю. Костей не наблюдалось. Или тела были убраны до пожара, или трупы утащили животные. Циана даже не хотела думать, что Бурга съели волки. Но в тот момент не могла поступить по-другому. Вспомнила о Лукие и потрясла головой, отгоняя страшные картины обгладывания старого мяса наставника хищными животными.

— Прости, — прошептала Циана и сжала кулаки.

Она много раз мысленно возвращалась в тот день, рассматривала разные варианты, как можно было спасти старика и коня. Но придумать ничего не могла. Охотница не любила жить прошлым, но последнее время мысли о старой жизни все чаще посещали Циану. Она вспоминала Дерево жизни, сам поход, и становилось невыносимо тоскливо. Как будто что-то холодное сжимало сердце. Это нечто все сильней окутывало орган. С каждым вздохом охотница чувствовала дрожь и прохладное, легкое покалывание.

— Напрасно я пришла сюда, — покачала головой молодая женщина. — Не стоило…

Циана запрокинула голову, подставляя кружащим снежинкам лицо. Вспомнила Данку — добрую женщину, приютившую в своем доме, и ее дочерей. Жизнь охотницы не так уж и плоха, некоторым людям намного тяжелее, но они не жалуются и, а молча несут свой крест.

В том походе Циана осталась жива, она не ранена и здорова. Что еще можно желать? У нее есть друг — Снежок, пусть он и не умеет говорить, но прекрасно все понимает. Лучница взглянула на питомца, тот рыкнул и приблизился, подставляя голову под руку хозяйки. Циана погладила барса и улыбнулась.

— Ладно, пошли домой, — протянула Циана. — Я еще обещала Данке дров наколоть.

Данка несколько месяцев назад сломала ногу, ей трудно делать домашнюю работу. В большую часть времени хозяйка дома лежит, только иногда встает, чтобы приготовить обед и заплести дочерей. Их у нее двое: Лана, девочка девяти лет, прыткая и веселая. И трехлетняя, пока без имени — тихая и милая девчушка с большими голубыми глазами. Когда муж Данки, Морок, уходил на службу, жена была беременна, и они договорились, что когда он вернется, то сам даст имя малышке. Прошло больше трех лет, но служивый не появился. А сама называть ребенка Данка не хочет, боится не сдержать обещание.

Иногда охотницу убивала ее уверенность в том, что Морок возвратится. Но Циана не сомневалась, что муж Данки мертв. Она несколько раз намекала хозяйке дома, но та и слышать ничего не хотела.

Лучница покачала головой и вышла из Придорожного леса. Дом Данки находился недалеко от мыса Ласатьи. Около часа пути. За небольшой рыбацкой деревенькой, почти на границе прилива. Именно в этом месте земля, а вернее камни, оказались доступны по цене для когда-то новобрачных Морока и Данки. Там они и построили дом: укрытие и спасение от бед. Любовь берегла это место от длительных приливов, но теперь без мужа, казалось, даже погода обозлилась на бедную женщину.

Выйдя на дорогу, Циана быстрым шагом направилась к берегу. Местные рыбаки привыкли к молодой женщине и ее барсу и не обращали никакого внимания. Чем ближе охотница подходила, тем четче ощущался запах сырой рыбы, пропитавший это место за многие годы своего существования. Казалось, что все, даже бревна в стенах имеют затхлый запашок рыбьих потрохов. Циана сморщила нос и мельком взглянула на трех мужчин, разбирающих на каменистой почве сети и проверяя на наличие дыр. Они о чем-то спорили, посматривая на старика, что сидел на небольшом камне и покуривал трубку. Когда Циана прошла мимо, тот прищурился и слегка приподнял голову, чтобы очередной раз рассмотреть охотницу. Циана никого из них не знала и никогда не здоровалась. Этим людям не было дело до нее, а лучнице до них.

Рыбаки жили тем, что продавали рыбу. Чем значительнее окажется улов, тем больше шанс прожить зиму. Скоро ударят сильные морозы, возможность заработка покроется толстым слоем прибрежного льда. Времени осталось не так много. Некоторые, правда, продолжали ловлю, уходя дальше, но это оказывалось не так безопасно, как на берегу. А потерять мужчину в этих местах, означало голодную смерть семьи.

Охотница отошла в сторону, видя, как на нее несется парочка мальчуган с деревянными мечами в руках. «Воины» с криком пробежали мимо и завернули за угол соседнего дома. Циана проводила мальчишек взглядом и продолжила путь. Через пару шагов она оказалась около местного рынка, где и продавали рыбу. Молодая женщина прикрыла нос рукой и отошла к краю дороги. В этих рядах она, конечно, была не такая свежая, но зато дешевая, и некоторые приезжие покупали именно такую. Особенно любили это место хозяева дешевых придорожных забегаловок. Они могли осчастливить своим приездом даже нескольких торговок, отчего те летали на крыльях радости.

— Бедные люди, — прошептала лучница, быстрее проходя мимо еще одной достопримечательности деревеньки — нищие. Они в достатке околачивались возле рынка, прося у прохожих милостыню. В основном это были дети, потерявшие родителей из-за не осторожности зимней ловли. Никто не хотел их брать, у самих ртов хватало. Местный наместник открыл приют для таких сирот. В обмен на проживание и кормежку он забирал их дома. А через пару месяцев продавал отремонтированные приезжим, которых в этих местах было не так много. Так дети оставались как бы под присмотром, но при этом были предоставлены в основном сами себе.

Дойдя до края деревни, лучница остановилась, осматривая бескрайние просторы водной глади, что открывались с этой точки обзора. Море Сааман плавно вливалось в океан Простор. Перед Цианой показалась свобода, что позволяла вздохнуть полной грудью, ощущая легкий ветер в волосах и запах морской воды. Но за призрачной легкостью скрывалась смерть. Так много смертей происходило в водных просторах, что охотница боялась ошибиться, называя определенную цифру. Океан Простор внешне вполне спокоен, но в весеннее время начинались такие штормы, что маленькое море Сааман все бурлило, задетое подводным течением. На берег выносило тину и доски разрушенных кораблей. Иногда можно было найти и тела, потрепанные и поеденные рыбами.

Охотница всмотрелась вдаль. К ней бежала Луна. Циана щелкнула пальцами и направилась к девочке.

— Циана! Циана! — кричала девочка и махала руками.

— Что случилась? — поинтересовалась лучница, подойдя на достаточное расстояние.

— Мама собирает вещи, — остановившись, сообщила она.

— Что?! — охотница нахмурила лоб и поспешила в дом Данки.

Девочка побежала следом. Циана шла быстро, и ребенок за ней не поспевал, а потом вообще отстал. Молодая женщина желала быстрее добраться и узнать у хозяйки дома, в чем на сей раз причина отъезда. Увидев знакомую постройку, перешла на бег и за несколько минут достигла цели. Забежала в дом. Данка, хромая, ходила по комнате, собирая вещи и что-то бурча под нос.

— Что произошло? — недоуменно спросила Циана.

— Все нормально, — бросила пару слов Данка и, несмотря на вошедшую, продолжила собираться.

— Ты с ума сошла?! — крикнула лучница. — Куда собралась?

— Искать Морока, — женщина схватила пару платьев и стала запихивать в мешок с боковой дыркой, откуда торчали уголки вещей.

— Опять, — охотница вздохнула и села на стул около окна.

«Данка помешалась, — подумала она. — Бедная женщина».

— Ты теперь меня не остановишь. Я найду мужа, — Данка тыкала пальцем в сторону Цианы.

Охотница вспомнила, как встретила эту женщину. Та с дочерьми заблудилась в лесу, ища мужа. Зацепившись о корень, неудачно упала и сломала ногу. Дочери сидели около лежащей на земле матери, которая кричала от боли, и плакали. Циана перевязала рану, наложила шину. Вывела их из леса и помогла добраться домой. Женщина предложила остаться, и Циана не отказалась.

Охотница дом так и не построила. Около месяца скиталась по лесу, в надежде найти заброшенную постройку.

«Кров над головой никогда не повредит», — подумала тогда Циана.

Она осталась в доме Данки, за еду и крышу платя помощью по хозяйству.

— Это бред, ты не знаешь, где икать, — покачала головой охотница.

— Найду…

— Ты уверенна, что он…

Охотница знала, что на службу берут не больше, чем на два года. Причиной большой задержки был контракт, тюрьма или смерть. Третье происходило чаще.

— Я чувствую, что он жив, — перебила Данка Циану. — И не смей больше сомневаться!

— А девочки, они не могут идти с тобой, — проговорила лучница. — Их нельзя опять подвергать опасности. Скоро ударят первые морозы, ты прекрасно знаешь, какие бывают холода…

— Я отдам их в приют. Там о них позаботятся, — сообщила Данка и, похромав до стола, взяла собранные продукты.

— Ты… — Циана не могла подобрать слова. — Ты мать! Ты обязана позаботиться о своих детях. Даже не думай их бросать!

Лучница встала и направилась к женщине. Та не обращала на нее никакого внимания. Циана дернула Данку за руку.

— Пусти! — со злостью крикнула та.

— Ты нужна детям. Ты осталась у них одна. Куда ты пойдешь? Сама говорила, что у вас нет родственников — все умерли, — охотница сильней сжала руку Данки. — Смерть — не конец пути. Ты хочешь, чтобы твои дети закончили жизнь сиротами под забором? Потеряв отца, у них есть шанс выжить, потеряв же тебя, они обречены на смерть.

— Я… — протянула Данка, кривясь от крепкой хватки охотницы.

Лучница опустила руку, женщина прислонилась к стене и закрыла глаза. Для пущей уверенности Циана хлестнула Данку по щеке. Та дернулась и недоуменно посмотрела на нее.

— Я должна была убедиться, что ты меня поняла.

Данка кивнула и медленно сползла по стене. Закрыв лицо руками, заплакала. Циана осмотрелась и только сейчас заметила легкое движение одеяла, что лежало в углу. Маленькая пяточка показалась из-за края и снова спряталась. Лучница приблизилась и медленно стянула одеяло, под которым пряталась трехлетняя дочь Данки. Охотница тайно звала девочку Русой из-за ее цвета волос. Голубые глазки малышки были наполнены слезами, мать иногда сгоняла свою злобу на младшей дочери. Причина оказывалась лишь одна — она похожа на Морока. Данке дочь напоминала мужа, из-за этого женщина впадала в истерику. Часто Руса получала подзатыльник просто так, поэтому, когда мать начинала кричать, девочка пряталась.

Циана взяла на руки Русу и вышла из дома. На крыльце стояла старшая дочь, теребя край рваной юбки.

— Как мама? — спросила та.

— Все будет хорошо, Луна, — попыталась успокоить Циана и погладила по голове девочку. Потом присела на ступеньку и подозвала ее рукой к себе, обняла. Охотница медленно покачивала девочек, мысленно напевая старую детскую песенку, что когда-то пела на ночь ее мать. А Снежок разлегся рядом у ног хозяйки.

Через какое-то время вышла Данка с заплаканным лицом и обратилась к охотнице:

— Циана, прости.

— Не у меня ты должна просить прощение, — лучница повернула голову к женщине.

Она раскрыла объятия и отпустила девочек, которые неуверенно направились к матери. Женщина погладила по голове дочерей:

— Простите, милые мои, — Данка открыла дверь и впустила их в дом. — Я исправлюсь. Обещаю.

Женщина скрылась за дверью.

Циана вздохнула. Девочки уже так привыкли к перепадам настроения матери, что не обращали внимания на очередное раскаяние. Проведя рукой по лицу, охотница встала и направилась к береговой линии. Сейчас море было спокойно, лишь небольшой ветерок напоминал, что уже зима. Странным образом на камнях снег не задерживался, его сносило в море, или он таял, чуть прикоснувшись к мокрой поверхности. Циана сделала несколько больших шагов, почти перепрыгивая с камня на камень, чтобы не намочить кожаные сапоги в холодной воде. Охотница стояла и любовалась бескрайним горизонтом вод. Разноцветная синева переходила с одного цвета в другой, заставляя восхищаться то голубым, то откуда-то взявшимся сиреневым. Море не может быть одного цвета. Белоснежная пена окутывала камни множеством пузырьков и предательски отступала назад, будто боялась, что ее поймают и закуют в кандалы.

Солнце уже медленно клонилось к горизонту. Зимние дни короткие.

— Дрова, — вспомнила Циана и направилась к дому Данки, за которым лежало несколько чурбанов.

Это все, что могла позволить себе Данка. Лучница хотела помочь, но не знала, как. Охота в Придорожном лесу запрещена. Нужен другой лес, но она боялась оставить женщину одну.

Взяв в руки топор, Циана с размахом ударила кусок дерева, злясь на саму себя, на безысходность.

Что можно сделать? Как помочь?

Нанеся несколько ударов, перевернула топор с нанизанным поленом и стукнула о каменистую землю. Кусочек раскололся надвое. Охотница складывала дрова около дома, посматривая на быстро темнеющее небо. Ей не с кем было посоветоваться. Раньше Лукий давал хоть странные, но советы, из которых можно было извлечь урок. Теперь же, оставшись одна, Циана понимала, что теряет свою уверенность. С каждым днем, смотря на Данку, лучница понимала, что ее сила пропадает. Эта женщина, как вампир, высасывает дух стремлений к дальнейшему пути в этой несправедливой жизни.

Циана нанесла очередной удар, рассуждая, что поможет ей вернуться в прежнее состояние. Она вспомнила часы охоты, где могла быть самой собой. Молодая женщина постучала топором по полену и задумчиво посмотрела вдаль, ища глазами лесной горизонт. Но сероватость вечера окутала простор темной пеленой наступающей ночи. Лучница решила поохотиться. Ближайший лес, где можно это сделать, находился в нескольких часах пути. К утру Циана уже доберется до места.

Молодая женщина вонзила топор в чурку и направилась в дом.

— О, Циана. А я уже собиралась тебя звать ужинать, — с натянутой улыбкой проговорила Данка, ставя глиняный горшок на стол.

В доме пахло вареной рыбой. Очередная уха из воды и Ласатьи. Эта жирная рыба в изобилии водилась возле берегов мыса, названного в ее честь. За все время, проведенное в этом доме, Циана ни разу не пробовала хлеб. Это было самое дорогое кушанье.

Охотница сглотнула слюну, что предательски выступила при запахе еды и произнесла:

— Мне нужно поохотиться.

Взяла лук, что стоял в углу и, надев колчан, направилась к двери.

— Ты что, сейчас пойдешь? — недоуменно спросила хозяйка дома, показывая рукой на окно, за которым почти стемнело.

— Да, — кивнула Циана. — Завтра к вечеру вернусь. Не прощаюсь.

Лучница подмигнула девочкам и вышла. Оставив Данку с открытым ртом созерцать свой уход. На улице охотница щелкнула пальцами, подзывая барса, и уверенным шагом направилась к деревенской дороге.

Сегодня была полная луна, поэтому Циана не боялась заблудиться. После хождения по снежным просторам охотница готова ко всему. Ступив на деревенскую дорогу, ускорила шаг. Вонь рыбы ночью была не настолько насыщенной. Более сильный ветер, что начался после наступление вечера, разгонял неприятные запахи. У какого-то дома залаяла собака. Лучница приостановилась, услышав странное шлепанье сзади. Обернувшись, увидела мальчика лет пяти с босыми ногами и лохмотьях.

— Ты что тут делаешь? — спросила молодая женщина.

Тот шмыгнул носом и, почесав живот, дал деру. Охотница нахмурила брови и недоуменно посмотрела в сторону мальчугана, который быстро скрылся за углом следующего дома.

Циана проследовала дальше, пока не оказалась на краю деревни. Обернулась. Она смотрела на темные окна жителей деревеньки. Только в некоторых более обеспеченных семьях горела лучина или тускло мерцал камин. Дрова берегли для зимы.

— Надеюсь, у Данки за сутки ничего не случится, — вздохнула Циана и двинулась в сторону Придорожного леса.

Решила сократить путь и пройти знакомыми тропами, чтобы сразу выйти к Темному лесу, что был через дорогу. Если бы не деревенька рыбаков, находившаяся как раз на пути к дому Данке, то Циана, возможно, и осмелилась бы на охоту в родном лесу. Но лишние глаза могут выдать ее. Увидев дичь, возникнут вопросы. Могут и донести. За пару монет люди и соседей сдадут, не то, что чужого человека. А поохотившись в дальнем лесу, лучница может по дороге продать добычу или обменять на что-то другое и прийти со спокойной душой.

На горизонте показалась луна, которая не сразу стала заметна из-за деревьев. Циана увидела луноликую, только когда та достаточно поднялась на небе. Облаков не наблюдалось.

— Возможно, будет мороз, — предположила молодая женщина.

Она осторожно ступила на поваленное дерево и присела. Ей показалось, что вдалеке мелькнул огонек костра. Циана сделала несколько шагов и теперь не сомневалась, что это были языки пламени. Спрятавшись за дерево, прислушалась. Чужаки вели себя тихо. Приблизившись, лучница аккуратно достала ножи и, пригнувшись, перешла за более широкое дерево. Зимой лес давал хороший обзор.

Возле костра сидел старик с повязкой на глазах и грел руки. Пару котомок находилось неподалеку.

«Странники или Ваʹрроны», — подумала охотница.

Хотя сомневалась на счет вторых. Ваʹрроны обычно обитали в больших городах. Там легче прокормиться, они держатся большими группами. Ваʹрроны — это незаконно рожденные дети, от которых отказались родители. Все началось несколько десятков лет назад. После указа «О кровном смешении». После него оставить такого ребенка, грозило лишением всех привилегий и изгнанием. Некоторые и сами уходили, но большинство отдавало детей на улицу. Ваʹрронов не считали людьми, они были существа второго сорта. Таких не брали на работу и относились хуже, чем к животным. А если вдруг кому-то и везло, то это была самая грязная и низкооплачиваемая должность.

«Бедные дети, — вздохнула Циана. — Что за звери, родившие их?»

Она резко обернулась, услышав треск ветки. Выставила нож и приготовилась к атаке. Перед ней стоял молодой мужчина в истрепанной одежде и с палкой, которую держал наготове. В любой момент чужак мог оглушить охотницу. Снежок напрягся, собравшийся прыгнуть на чужака.

— Вот к чему приводит отсутствие тренировок, — улыбнулась Циана и опустила нож, давая понять, что не собирается никого убивать.

Она похлопала барса по спине, успокаивая его. Мужчина прищурился и положил палку на плечо.

— Парон, варрон, — представился чужак и, кивнув в сторону барса, добавил: — Хорошая кошечка.

— Циана, охотница. Что вы тут делаете?

Парон взглянул на лучницу и, пройдя мимо, направился к костру. Циана проследовала за ним.

— Нас истребляют, кто-то сказал этому старому чародею Марсороссу второму, что мы виновники всех бед.

— Каких бед? Причем тут первый волшебник? — не понимала охотница.

— Ты, наверное, давно не была в столице — там многое поменялось, — мужчина повернулся к Циане и указал на нее пальцем. — Волшебники, как будто озверели. Все крушат на пути, ищут виновных.

— Виновных в чем?

Парон дошел до костра, присел рядом со стариком и что-то шепнул на ухо. Пожилой мужчина кивнул. Парон указал рукой на бревно, что лежало рядом, и Циана опустилась на него.

— Так что случилось? — пожала плечами Циана, смотря то на Парона, то на старика.

— Точно никто не знает, — начал Парон и, сломав принесенную палку, бросил в костер. — Несколько месяцев назад пошли слухи, что волшебники потеряли свою силу. Некоторые не поверили и решили, что это очередная уловка, показуха безысходности колдунов. Но потом начали зачистки, чародейки и знахарки стали исчезать, некоторые сами убегали из города. Когда и это не дало результатов, перешли на Ваʹрронов. Сейчас каждый незаконнорожденный — преступник государства. Правильно, «роны» переводится же, как люди вне закона.

Парон пожал плечами и, взяв длинную палку, стал помешивать угли.

— И что, никто не возражает? — охотница была возмущенна таким равнодушием и пофигизмом мужчины.

— А что мы можем сделать? У нас нет оружия, в большинстве среди нас слабые старики или женщины, — прохрипел слепой. Он положил руки на колени, которые слегка подрагивали.

— Я чудом вывел отца, — протянул Парон, опустив голову.

— Все меняется. В Сааманской территории больше небезопасно, — старик посмотрел на лучницу. Хотя он был слеп, Циана не сомневалась, что он пронзает ее взглядом.

— И что теперь делать? — поинтересовалась молодая женщина, отводя взор от слепого. По телу пробежали мурашки.

— Уходить, убегать, — прохрипел старик. — Куда угод…

Парон положил ладонь на дрожащую руку старика и тот, успокоившись, замолчал.

— Мы хотим переправиться через океан Простор, говорят, там другая жизнь, — сообщил мужчина.

— Кто говорит? — подняла бровь Циана. — В большинстве случаев корабли с того края территории не вернулись.

— Потому что там хорошо, и никто не хочет жить в аду, — указал куда-то вдаль старик.

— Для просто охотницы ты слишком много знаешь? — прищурился мужчина.

— Разное бывало, — усмехнулось лучница.

Погладила Снежка по голове и перевела взгляд на горящие угли. Старые воспоминая, которые она пыталась отогнать, все чаще теребили ее память. Вспомнился дом и родители. Циана вздохнула.

— Что делаешь в Придорожном лесу? — спросил Парон, наклонившись над одной из сумок, и стал рыться в ней.

— По делам… шла… — неуверенно протянула охотница и увидела, как мужчина достал из сумки три картофелины и бросил в огонь. — Что, не удалось никого поймать?

— Так оружия нет… — пожал плечами мужчина. — Да, мы народ не из охотников.

— Я сейчас, — подняла указательный палец Циана и, резко подскочив, скрылась за деревьями.

Она хотела хоть чем-то помочь бедному народу, что не находит пристанища нигде, даже в родном городе. Да и тренировка никогда не помешает. Циана быстро огляделась и продолжила путь в ночной лес.

Голые деревья освещала полная луна, давая хороший обзор местности и позволяя двигаться быстрее. Охотница старалась аккуратнее выбирать путь, чтобы делать меньше шуму. Через какое-то время замедлила ход и стала избирательно, маленькими шагами продвигаясь по лесу.

Лучница знала, какой из зверей сейчас бодрствует. Для себя бы она припасла и сову, но теперь у нее были временные спутники, которые тоже хотели есть. Поэтому требовалось что-то покрупней. Пройдя на северо-восток Циана нашла пару следов Калауна. Дальнего родственника волка. Низкорослое животное часто попадалось в этих местах, для людей оно не опасно. Осыпь очень пугливая, особенно самки.

Снежок рыкнул и перешел на бег. Лучница еле успевала за питомцем, и в скорости они настигли логово с детенышами. Оно хорошо было замаскировано под поваленным стволом, а сверху приброшено ветками. Охотница медленно наклонилась и увидела пару светящихся глаз. Щенят было двое. Это показалось странным, потому что калауны обычно приводят от четырех до семи детенышей.

«Значит, мать слаба и не может прокормить всех, оставила только двоих», — подумала охотница и присела, осматривая место.

Рядом лежало несколько скелетов. Мать сама загрызала слабых при нехватки еды.

— Им не выжить в такое время года, — покачала головой лучница и отодвинула пару веток, чтобы добраться до малышей.

Детеныши тихо отползали дальше, не даваясь в руки. Циана сняла лук и колчан, положила около Снежка. Став на четвереньки, проползла под поваленным деревом. Она цеплялась руками за корни, упорно продвигаясь вглубь. Логово оказалось глубоким, и лучница почти по пояс ушла в дырку.

Щенки отодвигались все дальше, жавшись друг к другу и слабо попискивая, пока не уперлись в землю.

Циана протянула руку и, схватив одного за хвост, потянула к себе. Щенок запищал. Охотница медленно вылезла из жилища калаунов, пятясь назад, и села. В пальцах был крепко зажат хвост детеныша. Визг малыша быстрым эхом разносился по окрестностям. Через пару минут на горизонте показалась злая мать. Самка казалась настолько тощей, что даже издалека можно было пересчитать ее ребра.

Охотница бросила щенка и, взяв лук, прицелилась в глаз хищнице. Калаун оскалился и бросился на чужаков. В это время Циана выстрелила. Животное сделало пару шагов и упало возле ног молодой женщины. Она достала нож и перерезала горло щенку.

— Достань второго, — скомандовала она барсу и указала на логово. Снежок ловко исчез внутри и показался уже в зубах с мертвым детенышем. Циана вытерла нож, подобрала оружие, взяла малышей в руки и направилась в сторону костра.

— Они бы все равно умерли, — заключила вслух лучница.

Барс поднял самку с земли и последовал за хозяйкой.

«Смерть и жизнь всегда рядом», — подумала Циана, посматривая на ужин в своих руках.

Она гордо шла вперед и улыбалась. Увидев яркие отблески костра, ускорила шаг. Если только можно было так делать всегда, когда хотелось кушать. Но запрет правительства об охоте в Придорожном лесу мог грозить штрафом или калиамом. «Добрые люди» могут доложить, если увидят дичь в руках человека. Им без разницы, в каком лесу она была убита. Циана знала, стоит только ей показаться на горизонте рыбацкой деревеньки с убитым животным, сразу поползут слухи.

Циана подошла к костру и бросила к ногам Парона двух щенков. Снежок положил рядом самку.

— О-о-о, — у мужчины не нашлось слов. Он улыбнулся и достал небольшой нож для разделки. — Спасибо.

— Отец, благодаря нашей гостье, — обратился он к старику, — у нас есть хороший ужин.

— Небеса послали нам ее, — прохрипел слепой, все также пытаясь согреть руки, держа их около костра.

— А говорил, оружия нет, — усмехнулась Циана и указала пальцем на нож. Взглянула на старика и села на бревно.

— Это кухонная утварь, — пожал плечами Парон. — Ею никого не убьешь.

Мужчина отложил нож и взял палку, которой поворошил угли и выкатил из костра обгорелый картофель. Парон кивнул на скромный ужин и продолжил разделывать животное. Охотница была голодна, а запеченный корнеплод вкусно пах. Она вынула нож и аккуратно подкатила ужин к себе. Потом достала второй и предложила его мужчине.

— Мои острее, — проговорила Циана.

Парон отложил свою кухонную утварь и взял оружие.

Охотница наколола картофель на острие и подняла. Ужин был еще достаточно горячим, и легкое дуновение лучницы не могло быстро его остудить. Циана набрала полные легкие и, сложив губы трубочкой, подумала на картофель. Потом осторожно дотронулась кончиком мизинца до поверхности. Повторив попытку, она зажала между коленями рукоять ножа и сняла перчатки, на которых для удобства стрельбы из лука были срезаны безымянный палец и мизинец. Принялась счищать обгорелую кожицу. Освободив корнеплод от кожуры, лучница откусила небольшой кусочек и, почти не жуя, проглотила. Голод оказался сильнее пережевывания.

Циана перевела взгляд на Парона, который ловко управлялся с добычей, и хотела оценить проделанную работу, но посторонний звук привлек внимание. Молодая женщина резко настороженно обернулась. Парон прервался от разделывания дичи и поднял голову. Старик тоже повернулся в сторону шума.

На несколько секунд воцарилась долгая и напряженная тишина. Циана пыталась уловить каждое колыхание воздуха. Всматривалась в глубину ночного леса и слушала. Ничего не происходило, и это пугало молодую женщину, ведь источник звука не мог так резко пропасть. То, что это был человек — лучница не сомневалась.

«Опять браконьеры, — подумала она. — Что-то часто они тут стали бродить».

Охотница прищурилась и, опустив нож с едой на бревно, медленно встала.

— Тихо, никого нет, — проговорил Парон и продолжил свое занятие. — Так далеко даже наемники не заберутся. Нет смысла.

Мужчина почал плечами.

«Неужели ошиблась», — Циана все всматривалась между деревьями.

Переводила пронзительный взгляд с одного ствола на другой, медленно двигаясь по кругу. Легкий ветер трепал каштановые волосы. Иногда казалось, что еще одно движение, и все замрет. Часы остановятся, и секунды больше не будут отсчитывать время.

— Успокойся, — усмехнулся мужчина, видя, как молодая женщина напряжена.

Он хотел еще что-то добавить, но посмотрел на барса, который нервно дергал ушами. Снежок смотрел в сторону источника звука и скалился. Парон перевел взгляд на отца. Старик поднял указательный палец и наклонил голову влево. Так слепой давал знак, что прислушивается, и где-то рядом опасность.

Циана потянулась к колчану, другой рукой сняла с плеча лук. Парон поднялся и начал крутить головой, пытаясь уловить хоть какое-нибудь движение.

Легкий свист пролетел около уха охотницы. Она уклонилась вправо и, присев, выстрелила в сторону звука. Достала еще стрелу и пустила вдогонку. Звук летящей стрелы охотница ни с чем не перепутает. Стреляли с нескольких сторон, что не давало сосредоточиться, оценить количество врагов и выбрать точную цель.

Шум сзади привлек внимание. Циана резко обернулась и увидела лежащего на земле старика, рядом падал Парон со стрелой в груди.

Сердце забилось быстрее. В мыслях четко пронеслось близкое восприятие собственной смерти. Доли секунды. Охотница спряталась за дерево и затаила дыхание. Краем глаза заметила, как Снежок лег, прячась за бревно. Циана не знала, откуда именно ведут обстрел и, надеялась, что здесь она в безопасности. Лучница покачала головой, понимая, что успокаивает саму себя. Сейчас, а может, через мгновение из-за дерева прилетит ее стрела, и все будет кончено. Автоматически охотница зарядила лук и приготовилась к стрельбе. В ушах звенело, словно кто-то временно оглушил ее. Дыхание стало частым. Пальцы слегка подрагивали, а глаза судорожно искали цель.

Пока все было тихо, словно никто и не стрелял. Но, прислушавшись, Циана уловила далекий легкий треск сухой ветки.

«Кто-то пробирается ближе», — подумала она и ослабила тетиву.

Молодая женщина потянулась к поясу и замерла. В ее боку торчала стрела. Оружие пронзило тело, и наконечник был хорошо заметен с другой стороны.

«Царапина, — с облегчением выдохнула Циана, понимая, что в глазах начинает рябить. — Задета только кожа».

Деревья стали качаться, ветки изгибались в причудливые узоры. Лучнице казалось, что все окружающее шевелится и завязывается в узел. Облака, как дождь, стали падать на землю, окрашивая ночные деревья и кустарники в странный голубой цвет. Луна плавно расплылась по небу, приобретая бордовый цвет.

Циана не ощущала опору, ее не было ни сзади, ни под ногами. Запрокинув голову, лучница хотела убедиться, что еще стоит и готова к сражению. Она была уверенна, что в руке держит нож, в другой все еще находится лук, но на самом деле охотница уже медленно спускалась на холодную зимнюю землю. Повернувшись, отпустила сначала лук, потом расслабила вторую ладонь и упала.

 

Глава 2

Дрожь странным образом проникала в организм и начала волновать. Не оставалось ни одной клеточки, чтобы она не двигалась. Далекое бессознательное состояние терялось в бесконечном пространстве реальности и уносилось так далеко, что не могло вернуться. Непонятные видения или сны настолько быстро сменяли друг друга, что Циана перестала их запоминать и воспринимать серьезно.

Вначале показалось, что она все еще около дерева, ждет в засаде, но уже в следующий момент тело обмякло и превратилось во что-то жидкое и вязкое. Возникло странное ощущение отсутствия костей. Будто на время стала медузой и плывешь по бескрайнему океану Простор. Следующий кадр — люди, много людей. Они смеются, тыкают пальцами. Их лица искажены усмешкой. Огромная толпа приближалась и хохотала.

Потом бег, бешенный, неудержимый, нецеленаправленный. Просто лишь бы двигаться, чтобы больше никого не видеть. Чтобы не слушать обвинения. Трудно дышать. Легкие горят при каждом вдохе и, кажется, что еще немного, и изнутри вырвется огненное пламя. Ноги становятся ватными, очередные движения отдают легкой вибрацией по всему телу. Кажется, вот ступня станет не так, и Циана упадет. Земля превратилась в каменистую и сухую пустыню. Боль пульсирует в районе висков, напоминая, что нужно жить. Сдаваться никак нельзя! Еще шаг и, может быть, там, за очередным холмом, окажется оазис с холодной родниковой водой.

Надежда толкает вперед. Она тянет, словно веревка, что обвязана вокруг шеи, и теперь останавливаться нельзя. Еще шаг — медленный, мучительный и невозможно долгий. Как будто кадр застыл. Все остановилось. Тишина. Легкая пронзительная и неуловимая. Свет становится тусклым, потом совсем меркнет, и все погружается в темноту. Она обволакивает округу. И снова ощущается дрожь, где-то далеко ждущая своего часа.

Лучница услышала далекие голоса. Скрежет и брызги от колес, что разлетелись в разные стороны. Толчок и качание. Попыталась открыть глаза, но сонное зелье оказалось сильным. Дурман все еще властвовал над сознанием Цианы.

Повозка наехала на очередную кочку, и охотница закачалась. Циана ударилась виском обо что-то твердое и застонала. Яркий всплеск света озарил сознание, и веки медленно приоткрылись.

В узкую щель реальной жизни лучница увидела железные прутья, бревенчатый пол и деревья, что одно за другим медленно сменяли образы. Мимо повозки проехал всадник.

Снова яма и повозку тряхнуло.

Глаза закрылись, сознание растворилось, образы стали мутными и расплывчатыми.

Циана не представляла, сколько прошло времени. Вокруг было светло.

«Неужели уже день?» — подумала лучница, пытаясь выбраться из сонно-дурманного состояния.

Но как бы охотница ни старалась, веки предательски закрывались, не давая понять, где именно она находится, куда ее везут, и что на самом деле произошло в лесу.

Снова приоткрыв глаза, Циана увидела город. Он был расплывчатым и туманным, но лучница узнала столицу Сааманской территории. Голубой флаг с тремя кругами, перечеркнутыми горизонтальной прямой, на главной башне напоминал всем приезжим о том, что они удостоились чести лицезреть Луроборк. Охотница стала вспоминать, сколько дней езды от Придорожного леса до столицы. Если верхом — около трех, а на повозке — такая дорога может занять и неделю.

Вздохнув, охотница повернула голову. Над ней красовалось голубое небо с далекими перистыми облаками. Циана пару раз моргнула, и изображение приняло более четкую форму. Теперь можно было рассмотреть каждое перышко. Каждую ниточку, тянущуюся от одного края горизонта до другого.

— Она опять пришла в себя, — услышала молодая женщина где-то рядом.

Повернула голову на звук и увидела мужчину верхом. Он скакал рядом, изредка посматривая на пленницу. На вид ему было лет тридцать, но охотница была уверенна, что он моложе. Может седые волосы или шрам на правой щеке делали его старше.

— Оставь, — буркнул возница, даже не поворачиваясь на охотницу. — Скоро приедем. Пусть сами с ней разбираются.

Лучница попыталась запрокинуть голову, но в глазах помутнело. Резкие движения приводили организм в странное состояние дезориентации. Клетка вокруг закружилась, небо на несколько секунд слилось воедино с облаками, окружающий мир потерял краски. Циана закрыла веки и сглотнула слюну, что неожиданно собралась во рту.

Повозка заехала на мост. Колеса принялись стучать о бревна, и ее затрясло из стороны в сторону. Циана хотела закрыть уши руками, звук сильно раздражал. Виски просто раскалывались от громкого стука. Но лучница была закована в кандалы. Запястья находились настолько близко друг к другу, что дотянуться до ушей не представлялось возможными. Охотница скривилась и перевернулась, пытаясь свернуться калачиком.

Потом повозка проехала в ворота и плавно съехала на мостовую.

Звон еще слышался в ушах, и охотница не могла понять — то ли это эхо вокруг нее отражается от стен, то ли посторонние восклицания толпы. Приоткрыв веки, Циана заметила людей, суетящихся возле повозок. Внимание привлекала не она, а то, что везли в первой.

— Что это за тварь…

— Какой огромный…

— … волк, наверное…

Циана поняла, что впереди везут Снежка.

«Хорошо, — вздохнула охотница. Она даже не успела подумать о своем питомце. — Живой».

Молодая женщина задавала сама себе одни и те же вопросы: Зачем ее сюда привезли? Почему именно в кандалах, как преступника? Мысли были переполнены ими, но она не знала ответа.

То, что за ней следили, лучница не сомневалась.

«Так бесшумно и ловко подойти могли только следопыты. Может, это тайная группа верховного правителя? О ней иногда поговаривали в народе, но никто не знал, правда это или нет. Кандалы, клетка — это точно тюрьма. Кто-то донес на меня», — охотница легла на спину и положила руки на грудь.

Повозка продолжала движение. Циана больше не обращала внимания ни на людей, ни на разговоры. Она медленно перевалилась на бок и, облокотившись, приподнялась. Голова кружилась не так сильно, и Циане удалось рассмотреть, что везут ее не в тюрьму, а во дворец верховного правителя. Главная дорога повернула направо, и толпа постепенно рассеялась. Дома стали повыше и богаче. Черепица и красивые занавески сразу бросились в глаза. На улицы теперь никто не выбегал, если попадались любопытные — то они, лишь выглядывали осторожно из окон. Богатых никогда не интересовала жизнь простого народа, если везут — значит, надо.

Впереди показались литые ворота, и стражники открыли засов.

Охотница оперлась на колено, привстала и, еле удерживая равновесие, попыталась подняться. Клетку слегка покачивало, но лучница протянула руки и попыталась ухватиться за решетку. Тут она увидела удивленное лицо мужчины со шрамом и задумалась.

«Духи, что я делаю? — Циана пошатнулась, словно теряя равновесие, и неуклюже упала на доски. — Нужно притвориться немощной и искать выход. Конных трое, один на повозке…».

Охотница осмотрелась, главный сад восхищал своей красотой, деревья располагались ровными рядами. Изредка попадались беседки, оплетенные дикими голубыми розами. Охраны не наблюдалось. Лучница норовила все рассмотреть, что-то мешало сосредоточиться, разум был не настолько чистым, чтобы мог придумать какой-нибудь план побега. Она лишь любовалась красотой и осматривала окрестности.

— Что со мной? — Циана потрясла головой.

Расставила пальцы и попыталась рассмотреть каждый суставчик, но каким-то странным образом не смогла вспомнить, как получила царапины. Память избирательно выдавала какие-то не связанные кусочки.

— Перчатки? На мне были перчатки.

Циана растерянно осматривала доски, ища потерянную вещь. Но ничего похожего на перчатки не находилось.

«Оружие?» — охотница постепенно приходила в себя.

Она попыталась ощупать пояс, который каким-то странным образом тоже исчез. Сапоги сняты. Вместо них красовалось странное подобие валенок.

Повозка остановилась. Мужчина со шрамом спешился и подошел к клетке. К нему подоспели остальные сопровождающие, возница достала ключ и открыла замок. Седовласый ловко запрыгнул вовнутрь и поднял пленницу. Циана хотела встать, но потом решила оставаться немощной и обмякла. Мужчина еще раз попытался поставить ее на ноги, но та нарочно падала. Бросив клюк напарнику, седоволосый с легкостью приподнял охотницу и подтолкнул к выходу. Сделав пару неуклюжих шагов, лучница начала падать. Мужчина со шрамом подхватил Циану на руки и вместе с ней спрыгнул с повозки.

— Какой ты деликатный стал, Барха́т, — усмехнулся один из стоящих, потирая руки.

Циана взглянула на говорящего и скривилась. Сальные волосы спускались до плеч, кривые зубы представали во всей красе из-за надорванной губы, что при каждом движении высоко поднималась.

— Молчи, Молт, — ответил седовласый и опустил Циану на землю.

Молодая женщина закачалась и хотела упасть, но Барха́т снова подхватил лучницу. Она поняла, почему не может сосредоточиться и справится с дрожью, до сих пор пронзавшей ее тело. Охотница была без сил, усталость и изнеможенность сжигали тело и сознание. Оставалось лишь подчиняться. Лучница утомленно вздохнула и сделала шаг. Бархат взял ее под руку и кивнул самому юному участнику странной группы. Тот подошел с другой стороны и также подхватил молодую женщину.

— Ждите здесь, — скомандовал мужчина со шрамом и повел охотницу по узкой каменистой дорожке.

«Значит, он все-таки командир, — подумала Циана и взглянула на первую повозку, где прикованный лежал снежок. Проводила питомца печальным взглядом и принялась рассматривать высокую стену, вдоль которой ее вели. — Ведут не к главному входу. Все это странно. А может и не к правителю».

Лучница мучилась в сомнениях, кто из высших захотел ее видеть. Целую группу послали из пяти человек. Хотя охотница знала, что думать надо о другом. В первую очередь нужно найти выход.

Трое остановились у небольшой двери, Барха́т постучал. Дверь приоткрылась, и молодой человек, облаченный в серый балахон, впустил пришедших. Их ждали, потому что с дальнего угла к Барха́ту сразу подошел мужчина в голубом сюртуке:

— Долго, — надменный голос прозвучал, как приговор.

Но седовласый слегка кивнул и с усмешкой посмотрел на мужчину:

— Мы очень торопились, лор.

«Капитан охраны», — подумала Циана.

Ведь только высшие чины личной службы верховного правителя можно так называть. Нашивка на плече в виде трех кругов, перечеркнутых горизонтальной прямой, говорила о том, что он из личной охраны правителя. Охотница косо взглянула на дверь, которую закрывали на засов, и вздохнула.

— Идите за мной, — приказал лор, и быстрым шагом направился к спиралевидной лестнице, чьи ступеньки круто поднимались вверх.

Циана взглянула на будущий путь и наклонила голову. Мужчины, что поддерживали пленницу, направились вперед и шагнули на первую ступеньку. Лучница хотела сделать тоже самое, но нога предательски соскользнула. Мужчины приподняли охотницу за руки и понесли. Циана смотрела на бесконечно меняющиеся ступеньки и думала, что еще пару минут такой картинки, и ее вырвет. В глазах зарябило. Сил не оставалось даже думать о свободе. Усталость пронизала все, казалось, что даже волосы, растрепавшиеся от поездки, поникли.

Увидев ровный пол, Циана облегченно вздохнула. Они прошли по коридору, и лор сообщил:

— Вы должны остаться здесь.

Мужчины отпустили охотницу. Та стояла ровно, но когда командир охраны открыл дверь, и нужно было двигаться, ноги подкосились. Плавно передвинув ступню, охотница сдвинулась на пару сантиментов и взглянула на лора, что пропускал ее вперед. Лучница сжала кулаки и сместила ногу с опорной точки. Шаги получались маленькими и неуверенными, словно она не шла, а скользила по полу.

Когда молодая женщина достигла проема, стала хорошо видна комната, в которую охотницу приглашали. Она была достаточно освещена тремя большими окнами, в одно из которых проникал свежий зимний воздух. Справа располагался огромный стеллаж с книгами. В дальнем углу стоял стол и несколько стульев. А почти посередине находилось кресло, в котором со строгим лицом сидел старик с длинной седой бородой. Рядом замерли двое мужчин преклонного возраста. Один с черной бородой, второй с ряжей.

«Два, как и прежде, верных вассала господину», — усмехнулась мысленно лучница.

Как только Циана шагнула за порог, лор закрыл дверь и проследовал к сидящему старику.

— Верховный волшебник, ваше поручение выполнено, — сделав поклон, проговорил начальник охраны и указал на лучницу.

— Пусть подойдет, — буркнул Марсоросс, поправляя большой медальон в виде октограммы, в центре которой находился круг с изображением звездного неба.

Коллун не изменился, хотя с их последней встречи прошло больше десяти лет. Охотница сверлила его взором, ей не нравилось такое обращение.

Коллуны — так называли себя волшебники, были высокомерны и заносчивы. Иногда даже сам Верховный Правитель не спорил с ними.

«Даже не поздоровался, — скребя зубами, подумала лучница. — Зачем я верховному волшебнику понадобилась, что, зелье сварить не могут?».

Марсоросс внимательно наблюдал за пленницей. Та не двигалась. Наступила тишина.

«Он что, мысли мои читает?» — охотница пыталась размять кисти, которые ныли от кандалов.

Она слышала о такой возможности сильных волшебников. А раз перед ней сам Марсоросс, Циана не сомневалась, что ее мозги будут перебраны.

— Я не собираюсь это делать, — нарушив молчание, сообщил верховный волшебник. — Хотя мог бы.

«Какая благородность, — усмехнулась охотница. — Не знала, что волшебники стали такими добрыми».

Марсоросс позвал пленницу пальцем. Циана не двигалась. Старик прищурился.

«Что-то тут не так, — подумала лучница. — Если бы он захотел, я бы полетела вперед или давно валялась у его ног. Неужели, правда, слухи о потере силы не ложь?»

Коллун стукнул кулаком по подлокотнику. Лор подошел к Циане и толкнул в плечо. Не удержавшись, лучница стала падать. Вовремя выставив руки вперед, она приземлилась на ладони и, резко вскинув голову, злобно глянула на волшебника. Марсоросс прищурился, косо посмотрел на справа стоящего помощника и еле заметно кивнул. Тот быстрым шагом приблизился к пленнице и схватил за горло. Наклонившись над ней, помощник что-то пошептал, затем решительно сообщил Марсороссу:

— Сонный отвар. Ее всю дорогу держали без сознания, поэтому у нее нет сил, — проговорил Ласонамр, у этого была черная борода.

«Вот, гады, пятеро мужчин против одной женщины, и сонный отвар, — подумала Циана. — Обнищало мужское благородство».

— Говорить-то она сможет, — буркнул волшебник и поманил пальцем.

Помощник подхватил охотницу под руки и поволок к господину. Когда до кресла оставалось пару шагов, Ласонамр опустил лучницу и вернулся на свое место.

Циана не стала подниматься, сидя чувствовала себя лучше.

— Итак, рассказывай, как получилось, что ты вернулась из Сада молодости?

«Вот в чем дело?» — Циана подняла голову.

Она старалась сейчас не вспоминать о запасе воды, что оставил ей Легнаномед,* и о нем самом.

— Ничего не взяла, что принадлежит Богам.

Марсоросс прищурился.

— Что такого знаешь ты, чего не знаю я?

— Вам виднее, — облизала губы молодая женщина, после сонного отвара хотелось пить.

— Не шути со мной… Ты прекрасно знаешь, что одна из не многих, кто побывал в Саду и остался жив.

— Догадываюсь…

— Рассказывай все, что знаешь, — перебил Коллун. — И может быть, я помилую тебя.

«Может быть, — охотница мысленно усмехнулась. — Не воодушевляющая перспектива».

Снова облизнула пересохшие губы.

— А можно воды?

Марсоросс посмотрел на помощника, тот направился к столу, взял графин, налил в стакан воды и вернулся. Пока вода лилась в емкость, лучница несколько раз сглотнула и не могла оторваться от зрелища. Она впилась в стакан взглядом и, как только рыжебородый подошел близко, протянула руки. Но никто ней стакан не отдал. Мужчина остановился рядом.

— Рассказывай, — кивнул на воду Марсоросс. — Потом получишь воду.

Циана сжала кулаки и отвернулась. Через секунду в ее лицо плеснули водой. Охотница поморгала, облизала капли с губ и недовольно посмотрела на верховного волшебника.

— Не канючь, — предупредил Марсоросс. — Нечего хорошего с этого не выйдет. Говори, пока я не рассердился.

«Сердить старичка не стоит», — подумала лучница.

Косо взглянула на помощника с пустым стаканом, который так и стоял около нее.

— Что хотите услышать? — поинтересовалась молодая женщина, вытирая лицо ладонями.

— Все, что касается Древа жизни. Как о нем узнала? Как попала? Как осталась жива?

Услышав вопросы, Циана мазнула взглядом по присутствующим. О ведьме рассказывать не хотелось, о Легнаномеде тоже, Мелуну втягивать тем более. Если солгать, это может почувствовать Марсоросс, он вполне мог залезть в голову и вытащить нужную информацию. Это больше всего пугало охотницу. Нужно все представить с большей выгодой для нее самой, а потом будь, что будет. Сглотнув, молодая женщина начала рассказ:

— Несколько месяцем назад, на охоте, я нашла раненую девочку. Сильно раненую, — уточнила Циана и, положив руки на колени, продолжила: — Я знала, что рядом есть деревня. Направилась туда, но оказалась, что там всех убили. Я похоронила девочку и вернулась в дом к леснику. Спросила о деревне. Лукий мне рассказал о ключе, об Искре снега. Но утром на нас напали, и мне пришлось бежать. Я направилась к заснеженным долинам. Нашла Искру, сделала для нее дом. — Охотница сглотнула.

«Достаточно одного свидетеля, и я покойник», — подумала она и продолжила вслух:

— Спустилась, дошла до ворот. Оказывается, что ключ был у солдат, и их изрядно потрепали грифоны. Нашла ключ, отдала Искру снега и открыла ворота. Посмотрела, бросила ключ и ушла, — закончила рассказ лучница, понимая, что вся выдуманная история рвется по швам.

— То есть ты была все время одна? — поинтересовался коллун.

— Нет, ко мне привязался Росс…

Марсоросс усмехнулся, охотница замолчала.

— Ты или смелая или глупая, — проговорил он. — Врать верховному волшебнику не смеют даже помощники.

Лучница стыдливо опустила глаза.

— Может, без применения силы расскажешь правду?

Марсоросс ждал. Охотница продолжала молчать.

— Ладно, отдать к Отолду на попечение, — махнул рукой.

Циану резко попытался поднять лор, у нее закружилась голова. Молодая женщина хотела что-то сказать, но потеряла сознание. Бесчувственное тело упало на пол перед ногами Марсоросса.

— Вы уверены, что она нужна нам? — спросил один из помощников.

— Да, — ответил волшебник.

Охотницу потащили по полу, выволокли из комнаты.

— Отнести в подвал! — приказал командир и вернулся в комнату.

Мужчина со шрамом взял под руки лучницу, другой — за ноги.

— Когда нам заплатят? — поинтересовался юноша.

— Сейчас отнесем, и я узнаю.

Они спустились в подвал и небрежно положили молодую женщину около двери. Постучали.

— Что нужно? — ответил грубый голос за дверью.

— Велели тебе отдать, — сообщил Барха́т.

Дверь приоткрылась, в щели показалась лысая голова. Мужчина осмотрел тело, фыркнул и проговорил:

— Пытать?

— Не знаю, — пожал плечами седовласый. — Сказали отнести.

Мужчина разочарованно цокнул языком и открыл полностью дверь, потом схватил охотницу за ноги и втащил вовнутрь.

Циана слышала каждое слово, или ей просто так казалось. Она чувствовала, что не может управлять своим телом, которое стало ватным и не подчинялось хозяину. Охотница только могла спокойно дышать, но удар выбил из легких воздух, и она застонала. Хотела открыть глаза, но не получилось. Тело расположилось странным образом: руки во что-то уперлись и находились в поднятом состоянии. Лучница лежала на спине на чем-то холодном и твердом, ноги повернуты вправо и тоже касались чего-то. Через несколько секунд после падения сверху полилась вода.

Охотница очнулась и, широко открыв рот, хотела закричать, но струя воды попала в рот. Циана закашлялась и повернулась на бок. Ледяная вода продолжала литься, заполняя небольшое пространство. Охотница кашляла, бросив быстрый взгляд на огромные камни, расположенные полукругом. Резко обернулась, нет — это круг. Колодец. Лучница взглянула вверх — глубина небольшая, не больше метра. Встав на колени, Циана уперлось макушкой о решетку, которой было прикрыто отверстие. Помотав головой, она увидела довольного мужчину, смотрящего на нее. Тот, опираясь о длинный рычаг, улыбался. Воды набралось по пояс. Охотницу трясло от холода, зубы отбивали четкую трель. Циана ухватилась руками за стальные прутья, но сил поднять ее не нашлось. Руки все также были скованными.

«Так, думай! — приказывала своему мозгу охотница, но почему-то тот отказывался работать. Сонное зелье все еще окутывало Циану. — Что нужно сделать?».

Молодая женщина, трясясь, запрокинула голову и увидела трубу, из которой лилась вода. Труба находилась в полуметре от колодца. Циана провела взглядом устройство и обнаружила открытый шлюз в стене. Труба присоединялась к отверстию не вплотную, поэтому по стене тек поток воды. Рядом были какие-то доски, на стене молотки, топоры, копья и прочее оружие. На противоположной стороне висели цепи. Осмотревшись, лучнице не понравилось помещение, не внушало доверия увиденное.

— Вот гадство… — буркнула она.

Вода достигла уровня груди. Циана попыталась встать, но поскользнулась на камне и ушла под воду.

Оцепенение и дрожь заставили на какое-то время потеряться. Молодая женщина сразу не сообразила, что нужно плыть вверх, а не вбок. Лучница ощупывала камни под водой и пыталась вернуть телу вертикальное положение, но на колени встать не получалось. Циана вынырнула, тяжело дыша, схватилась за решетку трясущимися руками. Жадно хватая воздух, она наблюдала, как вода подходит к горлу.

— Обед! — заорал вошедший полный мужчина, держа в правой руке большую тарелку с горой еды.

Его волосы были огненно-рыжие, одет так же, как и лысый: в длинный серый балахон. Лысый обернулся.

— О, очередная жертва! — радостно произнес вошедший и проследовал к доскам. — Отолд, бросай, давай есть.

Лысый покосился на еду и опустил рычаг. Шлюз закрылся, вода перестала бежать.

— Пусть порадуется пока, — усмехнулся Отолд и, вытерев руки об себя, направился к еде. — Ротон, что тут у нас вкусненького принес?

— Что не принес все наше, — заржал толстяк, запихивая в рот еду. — Давай тащи вино.

Ротон ударил по руке коллегу и прикрыл ладонями тарелку. Лысый буркнул, но полез за спрятанной бутылкой, что хранилась в углу за кучей мусора. Эту часть комнаты, так же как и все углы Циана не могла рассмотреть. Она наблюдала за происходящим, надеясь, что трапеза продлится, как можно дольше.

«Зачем они это делают? — возник вопрос. — Есть и более действенные меры пыток. Если хотели бы убить, то зарезать проще. Водой можно только напугать».

В голове вспомнились слова: «Вы уверены, что она нужна нам?».

«Значит, нужна, — кивнула Циана. — Зачем? Не проще было тогда в голову мою влезть? Хотя я слышала, что после этого можно свихнуться».

Охотница покосилась на еду и сглотнула. «Предположим, что я нужна им еще и в нормальном состоянии, — от такой мысли стало веселей, но это были только предположения, основанные на услышанном. — А вдруг они так специально сказали, а потом…»

Лучница потрясла головой, отгоняя страшные мысли. Она на корточках сидела в колодце, диаметр которого не превышал полутора метра. Пальцы на руках онемели от холода, как и ноги — от напряжения. Охотница держалась из последних сил.

— Где-е же столько во-оды взя-яли? — заикаясь, прошептала Циана. — Спе-ециально-о-о охла-а-аждали-и.

Вода немного отдавала тиной. Скорей всего это речная вода, специально припасенная из зимних ресурсов для этого места.

Охотница как можно ближе придвинулась к решетке, осматривая пол помещения, он оказался почти ровным. Ни углублений, ни желобов не наблюдалось.

«Когда меня кинули сюда, камни не были мокрыми, — подумала лучница. — Или воду так аккуратно вычерпали? Хотя сомнительно. Возможно, есть затычка. Нужно поискать».

Циана взглянула на мужчин, что уже доедали обед. Пару раз, резко вдохнув и выдохнув, задержала дыхание и нырнула. Вода была мутной, молодая женщина ориентировалась на ощупь, пытаясь найти нужный камень или заслон. Он должен был находиться внизу около стены или на дне колодца. Ощупав середину дна, Циана плавно перешла на края. Найдя самый выпуклый камень, попыталась его сдвинуть, но безрезультатно. Камень, придавленный большой толщей воды, казался неподъемным. Лучница опустилась и хотела сдвинуть его ногой, но неудобное подобие валенок мешало двигаться. У Цианы не было ни ножа, ни чего-то острого, чем можно было подцепить камень. Воздух заканчивался. В голову пришла бредовая идея: поддеть край булыжника кандалами. Уперев ноги в стенку колодца, а обруч железа о камень, лучница напрягла все мышцы. Последние силы отдала на попытку отодвинуть его. Еще немного, и он дернулся, стал медленно отходить в сторону. В глазах потемнело, Циана дернула ногами и вынырнула.

— Вот и она, — буркнул лысый, наклонившись над колодцем. — А ты переживал.

Охотница быстро хватала ртом воздух и тяжело дышала, ухватившись за решетку.

— Да, умирать никто не хочет, — вытирая рот, проговорил Ротон. — Может, пальцы ей отрежем, чтобы больше не баловалась?

— Ничего же не сказали, — пожал плечами Отолд. — Вдруг просто припугнуть нужно, а там они сами разберутся.

— Давно дел не было, — плюнул в колодец толстяк. — Аж тошно.

— Да, сразу казнь…

Ротон направился к двери и скрылся за ней. Отолд почесал ниже живота и тоже вышел.

Охотница провела лысого пронзительным взглядом и, набрав воздуха в грудь, нырнула. Теперь камень давался легче. Еще попытка, и он отъехал в сторону стены, пропуская воду к сливу.

Вынырнув, Циана уперлась ногами о стену и тяжело задышала. Сил больше не осталось. Руки дрожали, около запястий образовались кровяные круги. Она хотела схватиться за решетку, но пальцы отказывались подчиняться.

Вода постепенно отступала. Когда уровень достиг талии, лучница расслабилась и сползла по стенке вниз. Запрокинула голову и закрыла глаза.

— О, догадалась! — уперев руки в пухлые бока, проговорил Ротон. — Отолд, — что делать будем?

Циана услышала шаги.

— Вот, шельма.

— Может, ногти подергаем? — предложил коллега. — Про это же не сказали?

«Какие добрые, — язвительно подумала Циана. — Прям, отцы милосердия».

— Я только поел, — скривился Ротон.

— Ой, когда это тебя начал вид крови смущать? — спросил лысый.

Охотница не слушала говорящих, она наблюдала, как быстро отступает вода. Около дальней стенки образовалась воронка и засасывала туда всю жидкость. Еще немного и колодец окажется пуст. Но чем ниже становился уровень воды, тем сильнее окутывала дрожь лучницу. Она сильней согнулась, прижимая руки к груди, но мокрое и сырое место не давало возможности согреться.

— Давай доставать, — предложил Отолд.

— Не хочу, — махнул рукой толстяк. — Потом весь мокрый буду.

— Ладно, пусть высохнет, некуда ведь не денется.

Циана вздохнула, не хотелось ей потерять свои ногти.

Сколько времени прошло, она не знала. Как бы ни пыталась согреться, ничего не получалась. Дыхание было холодным, двигаться не позволяло пространство. Охотница сняла валенки и вылила из них воду. Потом стала тереть ладонями пальцы ног, но это не дало результата. Тело пробивала сильная дрожь.

— Где она? — поинтересовался мужской голос.

В подвал зашел лор в сопровождении двух солдат.

— Там сидит, — показал на колодец лысый, сидящий на досках перед разложенными инструментами.

Циана запрокинула голову и увидела капитана охраны.

— Достать, — приказал он.

Солдаты подняли решетку и медленно опустили около колодца. Она была тяжелая, потому что лица мужчин покраснели, а, отпустив железо, солдаты облегченно выдохнули. Один из них спрыгнул вниз, поднял охотницу и передал другому, что стоял наверху. Лор направился к двери, солдат подтянулся, вылез из колодца, затем подхватил лучницу под руки и вместе с другим солдатом повел из помещения. Идти самостоятельно молодая женщина не могла. Ее так же, как и первый раз потащили по ступенькам. Никто не думал, что босые ноги больно ударяются о края ступенек. Никто не спрашивал о самочувствии, женщину просто тащили наверх.

Когда Циана оказалась в комнате волшебника, ее бросили на пол и ушли.

— Ну, что подумала? — спросил Марсоросс.

— О-о-о чем? — дрожа, осведомилась охотница и подняла голову. Потом с большим трудом села.

Верховный волшебник улыбнулся. Сейчас он находился в помещении один.

— Что вам нуж-ж-ж-но?

— Я в тебе не ошибся, — начал Марсоросс, он подошел к столу, налил бокал вина, и направился к лучнице. — Я бы мог вытащить из тебя всю информацию, и ты это знаешь, но, к сожалению, ограничен во времени, поэтому перейдем к делу.

Мужчина присел около Цианы и подал бокал. Циана посмотрела на вино.

— Не отравлено, — проговорил он и, сделав маленький глоток, снова протянул лучнице.

Она дрожащими руками взяла бокал и залпом выпила напиток. Коллун поднялся и, подойдя к креслу, сел.

— Ты должна отправиться в пустыню Друсф.

— Зачем? — после вина дрожь слегка прошла, и лучница четко выговаривала слова.

— Тебе нужно добыть третью часть медальона.

Лучница стала вспоминать, о чем идет речь. Когда-то она слышала сказание о тройном медальоне, в котором спрятана сила волшебства. Заполучивший эту вещицу получит власть над всем миром. Много лет назад его разделили на три части и спрятали в разных частях света. Одна часть попала в пустыню Друсф.

— А почему вы уверены, что эта часть именно там?

Коллун усмехнулся.

«Ясно, ничего мне не скажут», — подумала Циана.

— Почему я? — дальше задавала вопросы охотница.

— Ты профессиональная удачница и можешь выйти живой из разных ситуаций, — махнул рукой верховный волшебник. — Например, отыскать Дерево жизни. — Марсоросс ухмыльнулся, видя, как Циана раздумывает над предложением. — Ты можешь отказаться, но тогда тебе придется представить свой разум для подтверждения сказанного. А мы ведь знаем, что ты солгала.

«Шантаж! — охотница опустила глаза. — Это так банально услышать от верховного волшебника».

Если Циана откажется, то, скорее всего, после прочтения мыслей на ее руке появится калиам*. Также найдут Мелуну, Легнаномеда навряд ли, но все-таки мало ли что. А Снежок? Что будет с ним? Охотница вздохнула и посмотрела на коллуна. Верховный волшебник не оставил выбора. Или смерть невинных, или смерть охотницы. А то, что это окажется ее последний поход, она не сомневалась. Искать в пустыне часть медальона — это игла в стогу сена. Пустыня Друсф самая большая в мире. Ее редко кто осмеливался перейти даже по самому краю океана Простор, не точно бы искать какой-то потерянный медальон.

Волшебник снова растянул губы в усмешке:

— А чтобы ты не думала, что сможешь просто так убежать… мы тут достали твою знакомую, — Коллун похлопал в ладоши, и в залу ввели связанную Мелуну.

Рот девушки был завязан. Она смотрела испуганными глазами.

— Ты же не хочешь, чтобы эта невинная девушка пострадала?

Охотница заскрипела зубами. Ей не оставили выбора, она точно не хотела, чтобы эта девушка пострадала.

— Я согласна, — ответила Циана.

Марсоросс махнул рукой, пленницу увели. Затем трижды громко хлопнул в ладоши. Дверь открылась, и те же два солдата и лор вошли в помещение.

— Отведите нашу гостью к лекарю, — проговорил коллун.

«Гостью?! — усмехнулась охотница. — Удивительно!»

Двое солдат взяли под руки лучницу, она успела только поставить бокал на пол, чтобы не взять его с собой. Ее вывели в коридор и потащили направо. Циана не пыталась осматриваться, сейчас мысли были заняты другим — походом в неизвестность. Молодую женщину волновало много вопросов. Когда она отправится? Одна ли? Какой срок ей отведен на путь? Обеспечат ли всем необходимым?

Когда лучницу подтащили к комнате лекаря, она даже не заметила. Только тихий скрип двери привел Циану в реальность, и охотница осмотрелась.

— Сюда, — указал рукой на деревянную кровать пожилой мужчина в белом переднике.

Комната оказалась очень проста. Кровать, стол, небольшой навесной шкаф с пузырьками и пару вешалок, где размещалась одежда мужчины.

Как только Циана оказалась в горизонтальном положении, ей дали выпить какую-то зеленоватую жидкость. На вкус напиток был горьковатый и пах травой. Охотница вредничать не стала и разом опустошила стакан.

 

Глава 3

Циана не могла вспомнить, когда закрылись глаза. Вот она пьет зеленую жидкость… и провал. Прищурившись от яркого света, подняла руки и вздохнула. На запястьях находились кандалы. Циана лежала в комнате лекаря и созерцала потолок. Вставать не хотелось, при одной только мысли, что придется идти в пустыню за куском медальона, на нее нападала апатия. «Ладно, когда за дело, Богов успокоить, например. А так просто из-за чей-то прихоти искать в пустыне неизвестно где хранимую часть. Ну и влипла же я!», — подумала молодая женщина и услышала, как дверь скрипнула.

Подняла голову и увидела лекаря.

— Уже проснулись? Как себя чувствуете?

— Отвратительно, — пробурчала охотница и села.

Движение далось легко. В мышцах появилась сила, усталость и изнеможенность прошла. Циана отодвинула железные браслеты, ран под ними не оказалось.

— Странно, вы должны быть в норме, — сдвинул брови мужчина и подошел к охотнице. Увидев, как молодая женщина рассматривает запястья, продолжил: — После раствора ронндрии, шрамом не остается.

— Да, слышала, — кивнула лучница и спрыгнула с кровати.

Теперь она поняла, почему вкус зеленой жидкости показался знаком.

«Да, хороший эффект заживление и восстановления еще никому не повредил», — Циана приподняла сначала одну ногу, потом вторую.

— А с виду вы очень бодро выглядите, — прищурился лекарь.

Циана осмотрела свою старую одежду и перевела взгляд на кандалы:

— Их когда-нибудь снимут? — она кивнула на браслеты. — Где можно переодеться?

— Сейчас узнаю, — сообщил мужчина и скрылся за дверью.

Охотница быстро осмотрела помещение. Когда она здесь появилась, даже не заметила, что нет окна. Яркий свет исходил от нескольких больших свечей, стоящих на столике.

«Они, что боятся, что сбегу?» — усмехнулась Циана.

Да и помещение не было кабинетом лекаря, все сюда наскоро принесли. Пузырьки на полке перемешаны, нет порядка и на столе со свечами. Нет второй кровати, обычно лекарь спит рядом, если пациент тяжелый. Можно предположить, что его комната рядом, но внутренних дверей нет. Значит, помещение искусственно создано, просто сделали вид лекарской.

Мужчина вернулся с одеждой и положил ее на край кровати.

— Вы, что издеваетесь? — охотница протянула руки с браслетами.

Отвечать он не стал, просто вышел.

— Замечательно, — буркнула Циана и встала. Взяла в руки первую вещь и подняла. Это оказалась широкая, льняная рубаха серого цвета. Потом лежали штаны, тоже широкие. Одежда была больше на несколько размеров. — Издеваются.

Охотница кинула тряпки на кровать. В это мгновение дверь открылась, две крупные женщины внесли большой таз. За ними проследовали пару человек с ведрами и вылили в бадью воды. В конце зашел командир охраны и, подойдя к лучнице, снял кандалы.

Циана покрутила запястьями и подошла к тазу. Опустила палец. Вода оказалась еле теплая, поэтому и не паровала.

— Вы будете присутствовать? — подняла бровь молодая женщина, когда увидела, что лор не собирается покидать помещение.

— Приказ.

Циана буркнула ругательство себе под нос и, отвернувшись к нему спиной, сняла жилетку. Стесняться ей не было присуще. Тем более она была уверенна, что видит эту нахальную рожу в последний раз. Если даже лучница и доберется до пустыни и отыщет медальон, назад вряд ли вернется. Никто не заставит ее сюда прийти в качестве пленницы. Охотница сняла рубашку, оторвала рукав, обмотала его чуть ниже локтя. Изредка бросала взгляд через плечо на мужчину — тот стоял, как каменный. Потом сняла штаны. Одежду небрежно бросила сзади, залезла в бадью и запрокинула голову.

«Какое блаженство», — подумала она.

Умыла лицо, несколько раз полностью погрузилась в воду с головой. Долго наслаждаться процедурами ей не дали. Вошел помощник верховного волшебника, Ласонамр, и проговорил:

— Пора.

Волшебник остался стоять у двери, ожидая, пока охотница пойдет за ним.

— Мне бы одеться, — слегка усмехнувшись, проговорила молодая женщина.

Ее раздражал этот брюнет с длинной бородой. Высокомерие и презрение рвалось изнутри. Если бы не приказ верховного коллуна, то Ласонамр даже не захотел общаться бы с охотницей. Люди для помощника были нечто низкое и корыстное. Но коллун на это не отреагировал:

— Минута.

Циана недовольно посмотрела на пришедшего. Потом рывком вылезла из бадьи, разбрызгивая воду по комнате. Подошла к кровати, натянула огромные штаны, потом рубаху. Одежда надевалась плохо на мокрое тело, но полотенце никто не предоставил. К этому набору еще прилагалась накидка, ее охотница тоже надела. Штаны пришлось поддерживать в районе талии, чтобы не упали. Когда лучница оделась, волшебник кивнул в сторону и вышел. Циана, переступая босыми ногами лужи, стала догонять Ласонамра.

Возле двери с другой стороны обнаружила охрану из четырех человек. Как только охотница вышла, они двинулись следом. Шли достаточно долго. Коридоры тянулись бесконечной линией, уводящей в неизвестность.

«Легче заблудиться, чем выбраться, — подумала охотница, бросив на проходящую дверь недобрый взгляд, как будто та была виновата во всем. — Долго еще, бродить?».

Через время они спустились по винтовой лестнице и остановились у небольшой двери. Рядом был выход. Циана почувствовала запах свежего морозного воздуха и глубоко вдохнула. Коллун махнул рукой на дверь:

— Без глупостей, — сообщил он. — Ждем тебя здесь, не задерживайся.

Охотница взглянула на чернобородого и кивнула. Толкнула дверь и вошла внутрь. Она ожидала увидеть все, что угодно. От столовой до пыточной.

«А завтрак бы не помешал», — вздохнула, осматриваясь.

Перед лучницей находилось подобие гардеробной, только вещи кучей лежали на полу.

— Надеюсь, это не с казненных людей сняли, — проговорила Циана и присела.

Недолго думая, потащила несколько вещей к себе. Из выбранного внешне по размеру подходила черная рубашка с вышивкой на воротнике в виде звезды. Лучница сняла накидку, потом все остальное, размотала локоть. Бросила взгляд на клеймо у предплечья, в котором изображался женский силуэт. Снятой одеждой вытерла и попыталась просушить волосы. Затем надела рубашку. Она закрыла бедра и оказалась великоватой, явно мужская. Брюки охотница выбрала тоже темные, еще присмотрела кожаную жилетку и сапоги.

Циана вышла из комнаты и столкнулась с Барха́том. Мужчина бросил недовольный взгляд на молодую женщину и отошел.

— Не замерзнешь? — поинтересовался коллун, посмотрев на выбранный наряд лучницы.

Охотница взглянула на седовласого, он был в теплой меховом жилете, а на Ласонамре красовалась плотная накидка. Циана вернулась в комнату, схватила белый полушубок, что лежал у двери, и меховую шапку.

«Простыть не хочется», — подумала охотница, ведь волосы все еще были влажными. Она на ходу нацепила выбранные вещи.

— Ну, что идем? — проговорил волшебник.

Дверь ему открыл один из солдат.

В лицо подул свежий морозный ветер. Луроборк находился южнее, поэтому сюда еще не пришли сильные холода. Через пару дней, самое позднее неделя, и на землю упадет первый снег.

Возле входа стояли семь лошадей, на четырех уже находились всадники. Циана посмотрела на лица, она уже их видела.

«Это люди Барха́та», — вспомнила она.

Мужчина оседлал коня и покосился на охотницу, она не заставила себя ждать. Когда все оказались в седле, коллун тронулся первым. Он направил коня по узкой тропе, уходящей за небольшие хозяйственные постройки.

— Мы, что уже отправились в путь? — поинтересовалась Циана.

Никто не ответил. Охотница оглянулась, мысленно прощаясь со Снежком и Мелуной.

«Я вернусь, но только не с этой компанией», — подумала она.

Настроение испортилось, потому что охотнице не дали увидеться с друзьями. Лучница знала, что ее мнение мало кого будет волновать, но чтобы настолько.

«Что за срочность? Нельзя было подождать?» — Циана не понимала.

За оградой дворца группа выехала на дорогу, ведущую к рыночной площади. Коллун ехал впереди, остальные сопровождали охотницу. Создавалось ощущение, что Циану взяли в кольцо и ведут на эшафот. Справа ехал Барха́т, с другой стороны толстяк. Лучница изредка поглядывала в его сторону, удивляясь, как тяжело бедной лошади везти такой груз. Между волшебником и Цианой ехал юноша, замыкали шествие двое: кривозубый блондин и бородач.

Наездники въехали в рыночные ряды. Горожане перешептывались и уступали дорогу. Волшебников последнее время недолюбливали. Увидев темно-серую мантию, многие из горожан закрывали окна и загоняли детей домой. Торговые ряды пустели. Выехав на площадь, наездники проехали к восточным воротам. Стража без вопросов пропустила конных. Охотница подняла бровь, когда за стенами города увидела, что их ждал целый взвод солдат. Лучница пересчитала «головы» — двадцать девять. Командир уже подъезжал к волшебнику.

«Странное путешествие выйдет», — подумала Циана и посмотрела на недовольное лицо Барха́та.

Он всем видом выражал негодование по поводу будущего похода.

Охотницу удивило количество солдат, а еще больше привело в недоумение отсутствие провизии. Циана увидела только несколько груженых лошадей.

«Этого не хватит даже на полпути», — покачала головой молодая женщина.

Тем временем командир поговорил с Ласонамром и направился к воинам. Волшебник проследовал за мужчиной, как и остальные. После соединения, группа начала двигаться быстрее. Темп прибавлялся до самого леса, потом перешли на рысь.

Циана предположила, что они будут останавливаться в Рогзе, это единственный город на пути к пустыне. В основном все поселения расположены западнее и севернее. Освоенные места постепенно расширялись, и редко где можно было увидеть такую не тронутую природу, если только в Придорожном лесу. В лесу же Браг, через который они ехали, деревья были старые, в большинстве трухлявые, не пригодные для строительства. Еще этот лес никто не обживал из-за морской близости. Несколько раз подряд за столетие именно с этой стороны пытались напасть соседние государства. Поэтому со временем Луроборк обнесли огромной каменной стеной. Она окружала столицу с суши, потом захватывала часть пролива и дальше шла по острову, что располагался вдоль берега. Свободной осталась только западная сторона, предназначенная для больших торговых судов и флота.

Циана ехала молча, продумывая, как быстро в таком темпе они доберутся до города. Группа же Барха́та иногда давала о себе знать.

— Барха́т, ты случайно не захватил Гролондонского вина? — услышала охотница сзади и обернулась. Это говорил блондин.

«Губа не дурра», — усмехнулась Циана.

Это вино считалось одно из самых дорогих на всей Сааманской территории.

— Да, конечно, Молт, именно мне его бы и продали, — буркнул седовласый.

— Какого калиама я поперся! — дернул за уздечку толстяк и снизил скорость.

— Что, Камс, уже соскучился по домашней колбаске? — сказал бородач.

— Да, если и так, — ответил мужчина.

Охотница, услышав о еде, проглотила вязкую слюну и ускорила лошадь. Тут же рядом образовался Барха́т. Циана косо взглянула на мужчину.

— Я понимаю, что вы для охраны моей тут третесь, — проговорила охотница. — Но не стоит так беспокоиться. Без оружия в этих местах делать нечего.

Мужчина со шрамом криво усмехнулся, но не отъехал.

До вечера два раза делали остановки, чтобы отдохнуть и перекусить. На привал остановились уже ночью, когда из-за горизонта показалась луна.

Циана давно так долго не находилась в седле, поэтому дорога оказалось утомительной. Расстелив полученное одеяло, охотница улеглась спать. Но шумящие вокруг люди, не давали уснуть. Кто готовил, усердно помешивая в котелке кашу, кто чистил оружие, кто смеялся, иные просто громко разговаривали. Переворачиваясь с бока на бок, молодая женщина вспоминала все возможные ругательства. Не выдержав гама, села и недовольным взглядом начала сверлить окружающих. Ее взор остановился на недалеко сидящем Барха́те. Он расположился на поваленном бревне и рассматривал сику. Мужчина будто почувствовал взгляд охотницы и поднял взор, усмехнулся, затем пересел поближе.

— Я думала, такое оружие вышло из моды, — кивнув на изогнутый клинок, поинтересовалась лучница.

— А я за модой не слежу, — ответил Барха́т. — Трудно уснуть? — и не дождавшись ответа, продолжил: — Я бы не спал на твоем месте.

Циана сложила руки на груди и подняла бровь.

— Никто тебя беречь не будет, — проговорил мужчина.

— А ты?

— Я лишь охраняю от внешних воздействий.

— Ветра? — усмехнулась охотница.

Седовласый крутанул рукоять и поймал сику другой рукой. Барха́т встал и направился к своей группе, что расположились у костра.

«Наверное, уснуть среди больше трех десятков мужчин глуповато», — подумала Циана и укуталась сильней в одеяло.

Она облокотилась на бревно и выдохнула, выпуская теплый пар на свободу. Ночью похолодало, мелкий мороз припорошил холодную землю инеем. Охотница посматривала по сторонам, мысленно рассчитывая, что, возможно, послезавтра они окажутся в Рогзе. Там для них, наверное, припасена теплая таверна с хорошей едой. Поежившись, Циана заметила недобрый взгляд одного из солдат и отвернулась, сделав лицо попроще. Служивые ждали, пока она уснет, хотя лучница прекрасно понимала, что без оружия справиться даже с двумя для нее сейчас проблема. А если солдаты нападут группой — ей не выбраться. Им только нужно подойти, зажать вовремя рот, чтобы не разбудить коллуна, и оттащить жертву подальше.

«Возможно, даже этот старый волшебник не будет возражать», — подумала охотница и посмотрела в сторону лошадей, где было оружие.

Некоторые из солдат уже улеглись спать, кто-то еще бодрствовал. Циана тешила себя надеждой, что возможно Барха́т просто решил попугать, но довольные лица служивых оставляли всякую надежду. Через пару минут переглядывания друг с другом шестеро солдат встали и направились к охотнице. Седовласый бросил взгляд в сторону молодой женщины и отвернулся. Циана прищурилась.

— Ну что, сама пойдешь или как? — спросил крепкий высокий мужчина с выбритыми висками.

— Ты о чем? — поинтересовалась Циана, закутываясь сильней в одеяло.

Кто-то засмеялся. Охотнице было не до веселья, ее могут сейчас изнасиловать, и никто не собирался заступаться. Возможно, только очередь создадут для удовольствия.

— Помогите! — закричала лучница, не дожидаясь действий.

Один из солдат попытался закрыть охотнице рот ладонью, но Циана стала вырываться и ударила мужчину ногой в пах. Тот согнулся и что-то прошипел.

Волшебник поднял голову, посмотрел на происходящее:

— Осторожнее там, она еще живой нужна.

«Духи, какое благородство», — ей хотелось высказать все, что она думает об этой чернобородой высокомерной твари.

Дальше церемониться не стали. Напали сразу трое. Один держал ноги, другой руки, третий запихивал в рот тряпку. Потом связали ноги и руки.

— Потащили в лес, чтоб меньше обзору, — скомандовал кто-то.

Циану подхватили на руки и понесли в лес. Она брыкалась, дергала руками, но все оказалось тщетно.

— Давай сюда, — проговорил одни из солдат, раскидывая одеяло на земле. Охотницу швырнули на приготовленное ложе. Циана упала на бок и ударилась локтем.

— Я первый…

— Ей, мужики, может не надо, — это говорил Барха́т.

— Да, что мы жадные, не переживай и тебе перепадет, — усмехнулся «первый». — Могу даже уступить.

Мужчина указал рукой на лежащую. Он хотел еще что-то добавить, но образовавшаяся в горле стрела, не дала это сделать. «Первый» захрипел и стал заваливаться набок.

Никто из «насильников» не взял оружия. Вооружен оказался только Барха́т, он вынул сику и пригнулся. Пару выстрелов, и трупов на земле увеличилось.

— К оружию, — закричал седовласый. — Обстрел!

Стрелков было двое. За пару выстрелов на земле оказались все. Барха́т чудом увернулся от стрелы, и теперь та торчала в дереве, за которым прятался мужчина. Он еще раз выглянул, убедиться, что охотница жива. Циана лежала на земле, пытаясь освободить руки.

«Вот это повезло», — выдохнула лучница, лежа на земле.

Она бросала взгляд по сторонам. Между деревьев промелькнули тени и растворились в темноте. Барха́т еще немного подождал и, пригнувшись, подбежал к лучнице. Он быстро освободил руки и ноги потерпевшей, затем вытащил тряпку. Циана пошевелила нижней челюстью и бросила брезгливый взгляд на трупы. Мужчина перевернул одного из убитых и вытащил из горла стрелу, внимательно осмотрел оперение и покачал головой. Охотница следила за мужчиной и, когда он отвернулся, быстро схватила срезанные с рук веревки и засунула под полушубок.

— Пошли, — проговорил седовласый, оглядываясь.

Циана нерешительно поднялась.

— Не бойся, они уже ушли, эти парни не самоубийцы, чтобы на два десятка вооруженных солдат нападать.

— Барха́т, ты живой? — крикнул Макат, быстрым шагом направляясь к мужчине. — Кажется, мы одного подстрелили.

Барха́т чуть не бегом направился к костру, пройдя мимо юноши. Охотница проследовала за ним, остановилась у бревна и села. Выйдя на хорошо освещенную площадку, седовласый еще раз взглянул на оперение.

— Да, это первиты.

— Они никогда не появлялись так близко в Луроборку, — удивился коллун. Он был обеспокоен. — Что с…

— Убиты, — перебил Барха́т, за что был презрительно окинут взглядом.

— Сколько?

— Шестеро, — ответил седовласый.

— Еще двое при преследовании, — сообщил кто-то из солдат.

— Восемь человек…

— А нечего бродить по лесу без дела, — буркнул Барха́т и, отдав стрелу волшебнику, направился к своим.

Ласонамр бросил взгляд на охотницу, которая замоталась в одеяло чуть ли не с головой и следила за происходящим.

— Нир Тритс, собираемся, — приказал волшебник. — По прибытии в Рогз я сниму с вас все полномочия.

Тритс кивнул.

«Зря только служил», — вздохнула Циана.

Видно было, что мужчина из простых. Будь его семья побогаче, то давно бы поднялся выше и не был «Ниром». Нирами называли низшие чины военнослужащих.

— Первиты не нападают дважды, — проговорил Барха́т. — Момент упущен.

Но коллун сделал вид, что не услышал.

— Что делать с трупами? — поинтересовался нир.

— Оставить, — спокойно ответил волшебник.

Вокруг началась суета. Солдаты активно стали собираться.

Циана под одеялом достала веревку, аккуратно ощупала. Один кусок был около полуметра, второй меньше. Обследовав оба куска, охотница засунула короткий в правый рукав, длинный — за пазуху. Делала эта с невозмутимым видом, будто просто пытается сильней укутаться в одеяло.

— Тебе особое приглашение? — спросил коллун, проходя мимо молодой женщины.

Она недовольно посмотрела на него снизу вверх и поднялась. Циана направилась к лошадям, стягивая с себя на ходу одеяло.

Собрались быстро, уже через несколько минут, почти все солдаты сидели верхом. Лучница удивилась, когда свободных лошадей отвязали и оставили. Но вопросов она не стала задавать. Тронулись в путь.

Небо принялось сереть, звезды медленно тухли. Иногда попадались лужайки, и можно было рассмотреть утреннее небо.

После ночи без сна, тело ломило. Лучница зевнула и оглянулась. Охрана была бодрой. Они все также весело перешучивались и о чем-то болтали. Ближе к обеду остановились на привал.

Чем дальше отъезжали от столицы, тем заметнее менялась погода. Иногда на деревьях попадались жухлые листья, еще не сорванные сильными ветрами. Тучи ходили не так низко и, казалось, что тут только осень и до зимы далеко. Да и солнце грело значительно теплее. От его теплых лучей охотница размякла и захотела спать еще сильней. Она тряхнула головой и посмотрела по сторонам, ища большое дерево. Охотница встала и встретилась взглядом с Барха́том.

— Куда? — поинтересовался шепотом мужчина, подойдя ближе.

— Нужно, — так же шепотом ответила лучница. Она шагнула и обернулась. Седовласый направился за ней. — Я сама справлюсь.

— Да, сейчас я тебе одну и отпустил.

— Ты всегда будешь за мной ходить? — Циана прищурилась.

Ответа она не получила, мужчина молча шел.

— А почему ты был так уверен, что больше нас не тронули бы? — спросила охотница и остановилась, приметив достаточно широкое дерево.

— Знал.

Циана оценивающе взглянула на Барха́та и обошла ствол.

— Так может быть уверен лишь тот, кто был среди них…

— Возможно, — пожал плечами Барха́т.

Первиты уже несколько лет боролись с несправедливостью и защищали слабых. Обитали они в лесах или на отдаленных территориях, чтобы правосудие не смогло добраться до них. Еще год назад седовласый был среди них. Мужчина вздохнул, вспоминая ночные походы.

Циана присела, внимательно осматривая почву, затем аккуратно убрала старые листья. Она хотела с туалет, но вопрос собственной безопасности волновал молодую женщину сильнее. Подобрала пару небольших камней, покачав их в ладони на вес, засунула в голенище сапог и стала снимать штаны.

— Ты скоро? — поинтересовался ждущий. — Сейчас обед остынет, пока будешь там копаться.

— Уже, — буркнула охотница вставая. Она зашнуровала штаны и вышла из-за дерева.

Барха́т подождал, пока лучница проследует первой, потом сделал шаг. Он внимательно осмотрел охотницу сзади, потом сравнял шаг.

Они вышли к отдыхающим воинам.

— Такими темпами, — услышала Циана, как говорил один из солдат, — мы уже к вечеру будем в Рогзе.

«Хорошо бы», — вздохнула охотница и села около костра.

После произошедшего ее обходили стороной, как будто она лично застрелила восьмерых солдат. Но лучницу это мало волновало, наоборот радовалась, что, может, на время отстанут.

Обед был скромен. Какая-то каша и ломоть хлеба. Циана была довольна и тем, что есть. Последнее время она плохо питалась и, может быть, поэтому чувствовала слабость. Лучница вспомнила о Данке и девочках, под ложечкой заскребло. Неприятно было осознавать, что ее ждут и, возможно, думают о побеге. А, возможно, эта женщина надумает отправиться на поиски? Циана провела ладонью по лицу и уставилась в тарелку с кашей. Глиняная миска нагрелась от пищи и приятно согревала замершие пальцы.

— Что, не нравится? — поинтересовался Камс, кивнув на еду.

Лучница посмотрела на мужчину.

— Могу за тебя съесть, — предложил он и протянул руку.

Циана молча отдала тарелку.

— Здорово! — он улыбнулся. — А где такую кисю взяла?

Циана вздохнула, вспомнив о питомце. Ей было не по себе, что животное находилось далеко. Как оно? Ухаживают ли за Снежком, кормят ли?

Толстяк как будто не заметил грустного лица охотницы и снова спросил:

— А он кого-нибудь из людей загрыз?

Камс умудрялся задавать вопросы и есть одновременно, причем второе происходило с молниеносной скоростью. Ложка только и успевала зачерпывать кашу из миски.

— Тебя бы точно съел, — хохотнул кривозубый. — Ты же вкусный.

Толстяк перестал есть и бросил недовольный взгляд на Молта, но тот сделал вид, что ничего не говорил и спокойно употреблял кашу.

Охотница откусила кусочек хлеба и с тоской посмотрела вдаль.

Где-то там, в столице, в клетке находится Снежок, он ждет хозяйку. И еще Мелуна. Как они нашли ее?

«Надеюсь, с ней все будет в порядке», — вздохнула лучница.

Она решила обмануть волшебника и заполучить часть медальона. Циана была уверена, что за него получит немалую сумму и сможет не только вернуться в Луроборк, но и выкупить или выкрасть питомца, спасти Мелуну. Деньги делают удивительные вещи с людьми и те, кто клялся тебе в верности, почему-то завтра уже служат другому господину за большую плату.

После обеда объявили час отдыха. За это время отдохнуть не удастся. Лучница хотела спать, но с одной стороны был достаточно короткий срок, за который она просто раздразнит организм, и всю дальнейшую дорогу будет зевать. С другой стороны, в голове еще была свежа картина в лесу.

Солдаты делали, что хотели, кто отдыхал, кто разговаривал, иные во что-то играли. Циана покрутила головой на время, потеряв седовласого из виду. Он с бородачом тренировался на мечах. Служивые, свободные от безделья, наблюдали и делали ставки. Охотница издалека наблюдала за боем, заметив, что двигается Барха́т хорошо. Только из-за собравшихся, было трудно проследить за мужчиной.

 

Глава 4

Остальное путешествие до Рогза прошло спокойно. Взвод прибыл в город уже поздно ночью. Всех разместили на постоялом дворе. Циане с пятью охранниками выделили комнату на втором этаже. Отдельные апартаменты достались только коллуну. Охотница хмыкнула и, расстегнув полушубок, стала подниматься по лестнице за мужчинами.

После дороги хотелось только спать. Но заснуть в одной комнате с представителем другого пола Циана считала невозможным. Она широко зевнула, прикрыв ладонью рот, и подошла к двери.

Первым в комнату вошел Барха́т, потом бородач. Юноша кивнул, пропуская охотницу. Циана взглянула на кавалера и прошла внутрь. Кровати почему-то было четыре. Она развернулась.

— Я на полу, — услышала она от бородача.

Он снял куртку и кинул у стены.

— Какие они узкие, — затянул Камс, размещаясь на ложе.

Циана осмотрела помещение и прошла до противоположной стенки. Мебель старая, повидавшая на своем веку многое. В углу стоял стул, ножка которого была привязана к сиденью куском тряпки. Доски кроватей отдавали сыростью, так же, как и стены. Пол скрипел. Охотница увидела прикроватную тумбочку и потянула за ручку. Дверца дернулась и упала на пол. Циана посмотрела на ручку, что осталась между пальцами и вздохнула.

— Что тебе тумбочка сделала, разрушительница? — проговорил Барха́т.

Лучница недовольно посмотрела на мужчину, ничего не ответив. Подняла дверцу, положила около тумбочки и заглянула внутрь, но кроме паутины там ничего не оказалось.

— Я на голодный желудок не сплю, — проговорил толстяк и встал.

— Стой, бочка! — окликнул Камса блондин.

Они покинули комнату.

— Можешь тоже идти, я посмотрю, — проговорил седовласый, обращаясь к юноше.

Циана изредка поглядывала на мужчин. Проведя взглядом Маката, охотница села на кровать.

— Спать не хочешь? — спросил Барха́т.

— Нет, — соврала охотница.

Мужчина усмехнулся и, взяв с кровати одеяло, кинул Циане. Молодая женщина поймала вещь.

— Ложись, я подежурю.

Охотница покрутила в руках одеяло, потом расправила и, не раздеваясь, легла в кровать. Укрылась. Отвернулась к стенке, поджав ноги. Несколько раз Циана оглядывалась, мужчина со шрамом сидел на кровати и смотрел в окно. С пола доносилось тихое посапывание. Положив ладони под голову, лучница закрыла глаза. Она привыкла не спать по несколько суток, но сейчас усталость и переживание дали о себе знать, и молодая женщина моментально уснула.

Лучница открыла глаза, когда за окнами брезжил рассвет. Она вздохнула и привстала. На кроватях лежали мужчины, двое на полу. Все спали. Охотница аккуратно легла обратно, повернулась к стенке и вытащила камни из голенища. Осторожно достала веревку из рукава и принялась обвязывать камень, почти с головой укрывшись одеялом.

— Помочь? — услышала она рядом и вздрогнула.

Охотница обернулась и увидела Барха́та, он дернул одеяло на себя. Улыбнувшись, наклонился и забрал веревку и камни.

— Можешь пораниться, а я за тебя головой отвечаю, — проговорил он и выпрямился.

Циана выдохнула и, натянув назад одеяло, завалилась спать.

В следующий раз она проснулась от ора.

— Никто тебя не тащил силком! — возмущался Барха́т. — Мог и в Луроборке остаться!

— Да, куда ты без меня денешься?! — подбоченился Молт. — Вас же всех покромсают, как мелкую рыбу в первой же битве!

— Защитник, — усмехнулся Брил-молчун.

— Дело, как дело, — пожал плечами юноша. — Ничего такого.

— Вот и молчи сопляк! — огрызнулся блондин. — С мое поживи…

— Молт, — покачал головой Барха́т. — Ты опять начинаешь…

— Ничего я не начинаю, просто не нанимался сопли девкам утирать, — буркнул кривозубый и, хлопнув дверью, покинул комнату.

Охотница обернулась.

— А Камса и пушкой не разбудить, — ткнул в сторону толстяка юноша.

— Давайте быстро собирайтесь, и на выход, — махнул рукой седовласый и посмотрел на лучницу.

Циана потянулась и зевнула, сделав вид, что ничего не слышала. Барха́т подошел к Камсу и начал будить спящего. Толстяк ругнулся и перевернулся на другой бок. Седовласый обошел с другой стороны кровать и, сев на корточки перед лицом Камса, заорал:

— Жареная курица! Давай всю съедим, пока толстый спит!

Охотница села на кровати и удивленно уставилась на парочку. Реакция была моментальная:

— Я вам щас съем! — сонно проговорил Камс, затем сел.

Глаза были еще закрыты, но руки ощупывали окружающие предметы. Барха́т заржал и сел на полу. Толстяк скривился и открыл один глаз, поводил им, потом второй.

— Все шутишь? — буркнул обиженно Камс.

— Вставать пора в дорогу, — махнул рукой седовласый и, поднявшись, направился к двери.

Молодая женщина медленно шагала к выходу. Барха́т стоял у двери, ожидая всех запоздалых. Когда охотница и Камс вышли, мужчина закрыл дверь и пошел за ними.

Все спустились на первый этаж, где располагались столики, за одним из которых уже сидели трое и уплетали принесенную официанткой еду.

Циана почесала глаза, посмотрела в окно, выходящее во двор, и усмехнулась. Там кипела работа. Во дворе появились несколько телег, которые сейчас забивали провизией.

«Вот теперь вижу, что надолго уходим», — подумала охотница и села за стол.

Во время еды блондин бросал на лучницу недовольные взгляды, она же делала вид, что ничего не замечает. После обеда Циана и мужчины вышли на улицу. Повозок оказалось двенадцать, половина стояли уже готовые, остальные только грузились. Охотница отошла в сторону, когда мимо прошел человек с мешком на плече.

— Капитан, — обратился Ласонамр к Барха́ту. — Не хватает людей, нужна помощь.

Седовласый оглянулся на Циану, кивнул толстяку. Остальные пошли за мужчиной. Волшебник дал какие-то распоряжения, и работники принялись за дело. Камс посмотрел на охотницу и подошел:

— Я хорошо владею мечами, — сообщил толстяк.

Циана, что стояла около стены, подняла бровь. Она и не думала сбегать. Сейчас у нее нет ничего, но как только она достанет этот медальон, ее никто не остановит. Но до этого момента нужно достать оружие. Подумать о запасах провизии, внимательно изучить дорогу, чтобы обратно она смогла вернуться сама.

— Много заплатили? — поинтересовалась молодая женщина.

Толстяк взглянул на носящих мешки соратников и прошептал:

— Не твое дело.

— Что ж тогда сапоги новые не купил, — лучница опустила взгляд на порванную обувь толстяка, левая подошва была привязана тряпкой.

— Вот выполним задание и куплю, — сложил руки на груди Камс. — А то мало ли что в дороги может случиться.

— И то дело, — кивнула лучница. — Это правильно, что основную сумму после дела дают.

Толстяк покосился на Циану. Она была в курсе некоторых договорных моментов и догадывалась, что получили наемники каплю в море. Все обещанное, если выживут и справятся с заданием, получат по возвращении в столицу. Таких, как парней, как эти, можно было привлечь только деньгами, большими деньгами. Или припугнули, хотя чего им бояться? Циана повернулась к толстяку и поинтересовалась:

— И давно ты на Барха́та работаешь?

Камс фыркнул.

«Ну и ладно, — покачала головой охотница. — Никто не собирается тебе допрашивать».

Когда повозки загрузили, тронулись в путь. Впереди ехало верхом четверо солдат и коллун. Затем караваном шли повозки, по бокам их сопровождали еще четверо конных. Замыкали цепочку двое солдат и люди Барха́та, охраняющие Циану. Камса забрали на одну из повозок, поэтому мужчин осталась четверо.

Леса закончились, вокруг красовались бескрайние степи. Небольшие холмы и редко попадающиеся кустарники служили разнообразием представленного пейзажа. Погода поменялась. Солнце щедро освещало путников, напоминая, что они направляются на юг.

Циана расстегнула верхнюю одежду, сняла шапку и оглянулась. Сколько они ехали? Охотница ни разу не заметила людей на пути.

— Странно, я не увидела ни одного путника на дорогах, — Циана почесала подбородок. — Ни когда мы ехали из Луроборка, ни сейчас.

— Зима, все в основном едут в столицу, а не уходят из нее, — проговорил Барха́т.

— Ну, хоть кто-то должен был попасться на пути.

— Путники выбирают береговую тропу, там безопасней, — буркнул блондин и усмехнулся, обнажив кривые зубы.

Охотница промолчала. Она на зубок знала Придорожный лес, но вот эти территории для нее были новыми.

— Выбираем пустые дороги, — меланхолично заявил Брил.

«Тайный поход из взвода, — Циана усмехнулась. — Ну, конечно, никто не заметит маленький караван, идущий на юг».

Лучница пыталась всмотреться в впереди едущие повозки, но они следовали друг за другом, сливаясь вдалеке в единое целое. Она так и не увидела Нира.

«Неужели волшебник действительно убрал командира? — Циана задумалась. — Так раскидываться людьми глупо. Потерять восемь человек в один день. Еще неизвестно, какой будет путь».

Охотница усмехнулась, ей это только было на руку — чем меньше людей, тем легче сбежать.

Ближе к вечеру съехали с дороги и образовали полукруг из телег. Развели несколько костров. Кто-то суетился, ища продукты для ужина. Кто просто расхаживал. Циану интересовали первые, она прогуливалась. Невзначай бросала взгляды, когда очередной солдат лез в телегу, чтобы увидеть содержимое. Приготовить еду для почти трех десятков человек — дело не шуточное. Продуктов много нужно. Охотница подобрала камушек и покрутила его в руке:

— Можешь не стараться, к оружию тебе не подобраться, — проговорил Барха́т, протягивая ладонь.

— Это просто камушек, — улыбнулась лучница, скрывая свое недовольство.

Нельзя И шагу ступить свободно.

— В твоих руках — все оружие, — заметил мужчина.

Циана кинула камень ему в грудь, Барха́т прижал его ладонью. Потом покрутил в руке и провел взглядом лучницу до костра.

После ужина, большинство солдат отправились спать. В карауле остались трое. Охотница сидела у большого камня и смотрела на костер. После хорошего отдыха на постоялом дворе лучница теперь точно знала, что не уснет. Ей нужно было обдумать, как на время избавиться от назойливых глаз и пробраться к оружию. Она обернулась, в нескольких шагах от нее сидел Брил и перебирал оружие. Мужчина аккуратно разложил большую тряпку и выложил в ряд весь ассортимент. Рядом находился Макат, который внимательно наблюдал за каждым действием молчуна.

— Иди спать, — услышала Циана сверху голос Барха́та.

— А то что? — охотница задрала голову.

Мужчина выругался и сел рядом.

Приблизительно через два часа сменялись караульные. Циана все сидела у камня, она поставила на него локти и оперлась подбородком о сложенные вместе кисти. Седовласый смотрел за лучницей, он казался бодрым, все также ломал хворост и подбрасывал в огонь.

Барха́та сменил Молт.

— Что спать людям не даешь? — буркнул он, пересаживаясь ближе.

Циана убрала руки с камня и удивленно спросила:

— Я не даю?

— А кто? Я что ли… — блондин пригладил жирные волосы. — Вон, люди спят.

Он кивнул на лежащих солдат.

— А я не сплю на твердом.

— Это тогда тебе к коллуну нужно, у него отдельная повозка, — Молт усмехнулся, его кривая губа дернулась.

Охотница отвернулась.

Ночи были холодными. Теперь чувствовалось присутствие зимы, холодной, пронизывающей. Ближе к утру поднялся ветер, и лучница спрятала в рукава кисти. Горящие головешки костра вспыхивали алым при каждом порыве ветра, иногда в знак протеста, выбрасывая огненные языки.

Луна покинула небо. Кто-то из солдат уже был разбужен ледяным ветром.

— Замерзла? — спросил Камс, сменивший кривозубого.

Охотница кивнула. Толстяк встал, направился к повозкам, не забывая оглядываться на молодую женщину. Он вернулся с одеялом, которое отдал лучнице.

— Спасибо.

Толстяк пожал плечами.

Когда расцвело, позавтракали и двинулись в путь. Ближе к обеду на горизонте показалась голубая полоска.

— Сорегул, — проговорила Циана.

— Он самый, — вздохнул Барха́т.

— Говорят, он настолько широкий, что его нельзя переплыть, — сказал юноша.

— Конечно, — усмехнулся один из солдат, что ехал рядом. Высокий, рыжий мужчина.

— У гор Небес, это все лишь небольшой ручей, — повернулась охотница к Макату.

— Но, говорят, даже его нельзя перейти, — восхищенно продолжал юноша.

— Говорят, у верблюда яйца зеленные, — заржал второй солдат с банданой на голове и, встретившись с недовольным взглядом с Барха́та, замолчал.

Солдаты отъехали вперед.

— Поток сильный, но перейти можно, — проговорила Циана, всматриваясь вдаль.

— Ты там была? — Макат подъехал ближе.

— Может быть, — пожала плечами охотница.

Караван стал останавливаться.

— В чем загвоздка? — буркнул Молт, когда ехавшая впереди повозка остановилась.

— Там красиво? — не унимался юноша.

Лучница хотела ответить, но ее перебил Барха́т:

— Отстань от нее. Узнай лучше, в чем причина остановки.

Мужчина махнул головой. Макат кивнул и дернул поводья.

Когда юноша вернулся, то сообщил, что впереди мост.

— И что? — скривился Молт.

— Он давно не пригоден для тяжелого груза, — ответил солдат в бандане.

— А как же весенние караваны из Кааскара? Они же все идут этой дорогой. — Ткнул вперед Брил.

— Поэтому приходят летом, — хихикнул рыжий. — На мосту больше ста фунтов нельзя. Да, Рофес?

«Через такую реку и на мосту нельзя больше сто фунтов? — Циана усмехнулась. — Дело плохо».

— Может уже меньше, — проговорил мужчина в бандане. — Каждой весной вес уменьшается.

— Получается, одна телега на мосту, — заключил Барха́т.

— Так мы до вечера тут проторчим, — пробурчал кривозубый.

Когда на мост заехала последняя телега, оставшиеся на этом берегу солдаты вздохнули. Охотница тоже была рада, что скоро ожидание закончится. Она видела, как удаляется повозка, стуча колесами по старым прогнившим доскам.

— Хоть бы не рухнул, — покачал головой Молт, наблюдая за продвижением повозки.

Солдаты недовольно посмотрели на наемника.

Повозка заехала на противоположный берег, и мост перестал дрожать. Циана и шестеро мужчин, среди которых двое солдат, въехали на мост. Продвигались не спеша, держась середины. Некоторые края сооружения обвалились, борта тоже отсутствовали. Иногда проскальзывали пустоты, образовавшиеся из-за обвала бревен. Они были небольшими, поэтому лошади спокойно их преодолели.

— А другого пути нет? — поинтересовался юноша.

— Это не ко мне, — буркнул Барха́т.

— Да, по такому мосту не хочется проходить дважды, — проговорил Рофес.

Оказавшись на берегу, получили распоряжение — готовиться к привалу.

— Страшно-то как было, — протянул Макат. — Я даже забыл, что есть хотел.

— А если бы не думал, то и не боялся бы, — спешившись, проговорила Циана.

Она сейчас не о чем другом, как о предстоящем переходе по пустыне, думать не могла.

После ужина, стали располагаться ко сну. Охотница опять села у костра и провела бессонную ночь.

Рано утром, как только расцвело. К Циане подошел коллун.

— Поедешь в моей повозке.

Охотница подняла недовольный взгляд. Объяснять волшебник ничего не стал, просто указал рукой на повозку. Брил, именно он присматривал за лучницей в это время, поднял ее, взяв под руку, и отвел к фургону. Он задрал материю и помог лучнице залезть внутрь.

— Что за фокусы? — буркнула охотница и осмотрелась.

Пока она оказалась одна, нужно было действовать. Циана юркнула к постели, обшарила ее.

— Ты думаешь, для тебя бы оставили оружие? — спросил Барха́т.

От неожиданности лучница дернулась. Обернувшись, прищурилась и села около матраса. Мужчина запрыгнул в повозку и сел. Она дернулась, а охотница уперлась руками о пол.

Циана не понимала, зачем ей нужно было теперь ехать в фургоне.

— Бред, — буркнула молодая женщина.

— Ты о чем?

— Тебя это волнует? — подняла бровь Циана. — Я об этом.

Она развела руками.

— Просто я слышал, что в Кааскаре к женщинам относятся по-другому.

Охотница повернулась:

— Как?

— Женщина там — собственность мужчины. Домашняя работница, хранительница семьи. Они просто так не будут путешествовать среди воинов.

Лучница хмыкнула и легла на постель.

«Раз уж еду здесь, можно и выспаться», — подумала она.

Повозку качало из стороны в сторону, и охотница быстро задремала.

Проснулась Циана от шума исходящего снаружи. Скривилась и перевернулась на другой бок. Язык был не знаком. По количеству говорящих и гаму, Циана предположила, что они приехали в город и сейчас проезжают площадь или рынок. Она села и почесала голову. Барха́т лежал поперек повозки у края и смотрел в потолок.

— Где мы?

— Морсурский рынок, — повернул голову к лучнице.

— У нас же все есть.

— Верблюды нужны, ну и так, по мелочи… — проговорил мужчина.

Циане стало невыносимо жарко, пришлось сбросить шубу.

— А есть мы сегодня будем? — поинтересовалась лучница, потому что утром собирались быстро, а позавтракать не успела.

Барха́т снял с пояса веревку и подошел к охотнице:

— Руки.

— Ты шутишь?

Мужчина взял одну кисть, потом вторую. Циана не сопротивлялась, она внимательно наблюдала за происходящим. Ее запястья соединили. Руки обвязали одном концом веревки, вторым — ноги. Потом седовласый поднялся и покинул фургон.

— Еще нужно было сказать: «Сиди и никуда не уходи!», — крикнула вслед Циана и дернула руки.

Барха́т отсутствовал недолго. Когда он показался, в одной руке у него находилась большая тарелка фруктов, в другой — кувшин с двумя кружками. Мужчина поставил еду на пол и развязал охотницу.

— Нужно было еще рот заткнуть, вдруг кричала бы, — съязвила лучница.

Барха́т усмехнулся и, взяв кувшин, налив в кружку что-то красное, подал Циане:

— Не кричала бы.

Охотница взяла кружку и понюхала содержимое. Запах был терпкий.

— Вино, — проговорил мужчина.

Циана сделала глоток, потом отломила кусочек от булки, что лежала сбоку от фруктов, а в другую руку взяла красный плод и откусила:

— Куда же ты столько денег потратишь? — поинтересовалась она, прожевав фрукт.

Барха́т откусил яблоко, затем булку, переживал. Взял кружку, сделал глоток.

— Оружие хороших денег стоит. Да и просто так работу никто не даст, нужны связи, которые за улыбку не получишь.

В повозку заглянул солдат:

— Женщина, переоденься в это, — приказал и пояснил: — Коллун велел.

Он положил одежду около стенки.

Циана перестала есть и подошла к краю повозки, подняла вещи — белые брюки, тунику и платок. Рассмотрев новый гардероб, вернулась к поеданию пищи. Наполнив желудок, Циана откинулась на кровать и повернулась к Барха́ту:

— Не хочешь отвернуться?

Мужчина недовольно хмыкнул:

— Снаружи посторожу, — и, взяв посуду, покинул повозку.

Лучница быстро сняла рубашку, надела тунику, потом поменяла штаны. Платок она покрутила в руках и оставила лежать на полу.

Окружающий шум не прекращался, кто-то кричал, иные выясняли отношения, плачь, даже песни проскальзывали из гама.

Через время полог открылся, и коллун поманил Циану рукой.

— Арафатку захвати, — проговорил он.

Лучница спрыгнула, держа в руках платок. Ласонамр накинул ей на голову арафатку, закрепил. Охотница унылым взглядом осмотрела базар, шумящих людей, одетых преимущественно в белые одежды. Волшебник тоже сменил одеяние, как и солдаты. Теперь их можно было отличить от местного населения только неимением загара и бороды.

— Идем, — проговори коллун.

— О, господин, какая прекрасная у вас женщина! — прокричал один из горожан.

Охотница сразу и не поняла, что обращались к волшебнику. Когда говоривший встал на пути и повторил сказанное, Циана подняла бровь.

«Как он узнал о моей красоте? У меня из лица только глаза видны?».

— Пошел вон! — процедил Ласонамр.

— Я слышал вы едете в пустыню Друсф, — не отставал мужчина. Выглядел он измотано, одежда грязная. — Я хорошо знаю эти места.

— Нам не нужен проводник, — отрезал коллун и обошел говорящего.

Волшебник не успел сделать и пары шагов, как мужчина снова оказался рядом.

— В пустыне опасно. Последнее время никто не суется в Друсф.

Ласонамр подвел Циану к верблюду и последовал дальше. Мужчина за ним. Возле животного стоял один из солдат, в нем охотница признала Рофеса. Он помог ей залезть на верблюда.

 

Глава 5

Путешествие проходило спокойно. День за днем караван продвигался все дальше по пустыне.

— Как этому охламону удалось уговорить коллуна? — поинтересовалась Циана.

— Некоторые могут быть убедительными, — усмехнулся Барха́т.

— Не похож он на проводника, — протянул Брил. — Этот Нелф больно странный.

Охотница не могла не согласиться с молчуном, уж больно сильно «проводник» навязывал свои услуги. Циана удивилась, когда увидела Нелфа среди людей волшебника.

— Куда он полез? — ткнул пальцем Молт в сторону.

Охотница перевела взгляд и увидела, как их проводник полез на возвышающийся среди песков каменистый бугор.

— Местность хочет осмотреть, — рассмеялся Ноб, на его голове также виднелась бандана, только теперь она была белая.

— Забыл дорогу, — продолжали комментировать окружающие.

— Нет, решил пописать…

Солдаты и наемники засмеялись. Охотница присмотрелась и увидела, как Нелф машет руками. Идущие впереди верблюды стали поворачивать.

— Там что-то происходит, — проговорила Циана и ускорила верблюда.

— Пески! — услышала она.

— Тьма! — прокричал Барха́т, и принялся разворачивать животное. — Быстрее, назад!

Циана старалась уйти подальше от смертоносного засасывания. Она видела издалека, как солдаты пытались помочь попавшим в пески. Результатов спасение не дало. И люди, и верблюды оказались под толщей песка. Выжить удалось только коллуну, он применил волшебную силу и долетел до края песчаной трясины. Выглядел теперь измученным и жалким. Как будто его выжали и выдавили последние силы.

— Дальше не пойдем, — проговорил, тяжело дыша, Ласонамр. — Пока я не приду в норму.

Волшебника отнесли подальше и положили на расстеленную материю. Из песков еще доносились крики солдат, до которых не могли дотянуться.

Циана закрыла уши. Она находилась достаточно далеко и не видела умирающих, но голоса отчетливо разлетались по пустыне.

— Сколько, — простонал Ласонамр.

— Семеро верблюдов и четверо… — солдат не договорил.

Охотница сидела на верблюде, схватившись за голову. Крики уже прекратились, но вопли одного человека настойчиво били по ушам.

— Да убить, и дело с концом! — проговорил кто-то из солдат.

— Я не виноват! — еще сильней завыл проводник, которого тащили к волшебнику. Он усиленно сопротивлялся и продолжал орать: — В пустыне всякое может случиться, я же говорил!

— Насколько я помню, — проговорил Барха́т, — он обещал помочь избежать подобных неприятностей.

Седовласый подъехал ближе. Циана следом за мужчиной. Вокруг коллуна собралась толпа.

— Я вам говорил, что лучше ехать южнее! — заливался проводник, переходя на визг. — Там я каждый камушек знаю-ю-ю!

Нелф пригнулся, когда к нему подошел крепкий мужчина.

— У нас другой путь, — простонал Ласонамр.

— В этом я не виноват! — уже почти рыдая, кричал Нелф. — Я знаю южные землии-и-и.

Волшебник махнул рукой, и проводника оттащили подальше.

— Вообще-то, Нелф действительно настаивал на другой дороге, — проговорил кто-то из солдат.

Лучница оглянулась.

— О песках мало что известно, — ответил другой. — Опасно не слушать людей, знающих эти места.

Лучница посадила верблюда и слезла.

«Неужели проводник не виноват? — подумала Циана. — Это все прихоть коллуна, желавшего побыстрей найти медальон».

Караван в пути находился уже десятый день. Охотница случайно подслушала разговор солдат, которые перешептывались о какой-то пещере.

«Если это действительно так, то идти еще долго», — Циана осмотрелась.

Сколько можно было ухватить глазу простор — везде был песок.

Солдаты стали располагаться на долгий привал.

— Интересно, как коллун вообще выбирает дорогу? — вслух проговорила Циана, продолжая осматривать местность.

— Глупостью, — ответил проводник, незаметно подошедший сзади.

Охотница резко обернулась, не заметила, как задала вопрос вслух, поэтому не ожидала ответа.

— Он не может идти наугад. Должна быть карта или что-то еще.

Нелф пожал плечами.

— Он идет своей дорогой, никого не слушает, — обиженно сказал проводник.

— Зачем ты тогда вообще навязался? — поинтересовался Молт, пронося мимо говорящих охапку дров.

— Никто не навязывался, — забыв про разговор с женщиной, Нелф кинулся за блондином. — Это для вашей безопасности…

— Какой настырный, — покачала головой Циана.

— Жизнь у них такая, — почесал живот Камс. — С работой тяжело. Вот и напрашиваются за гроши, чтобы только не умереть с голоду.

— А что, хорошо устроился, — снимая с верблюда мешок, проговорил Ноб. — Его кормят, поят, может, и заплатят.

День плавно перешел в вечер. Развели костры, приготовили еду. По приказу коллуна пересчитали запасы провизии. Ласонамр потребовал полный отчет об убытках.

— Он так не волновался в лесу, — прошептала охотница. — Хотя погибло больше человек.

— Тут пустыня, — ответил Барха́т. — Неизведанные места, дикие. Здесь никто еще не бывал.

— Здесь не люди важны, — протянул Брил, — а вода.

«Да, веселая история, — вздохнула охотница. — Идти по таким местам — самоубийство. Стоит ли свеч игра?».

Циана покосилась на коллуна. Он все еще сидел и отдавал распоряжения о дальнейших действиях.

«А выбора у меня нет», — вздохнула Циана.

Солдаты суетились, выполняя приказы Ласонамра. Из разговоров охотница поняла, что потеряли в песках небольшую часть провизии. Остальное — личные вещи волшебника.

«Поэтому он так и беситься», — улыбнулась Циана.

— Не внушает мне доверия сидеть рядом с зыбучими песками, — проговорил кривозубый и опустился недалеко от охотницы.

— Пойди это ему скажи, — Циана показала пальцем на волшебника.

— Я говорил, нужно южнее идти, — все не унимался проводник.

Лучница недовольно посмотрела на мужчину. Эту фразу она уже раз десять за час слышала.

— Что же, интересно, понадобилось вам в этих краях? — примостился около молодой женщины Нелф.

— Это тоже не ко мне, — проговорила Циана.

Она медленно помешивала в миске горячую кашу и смотрела на костер.

— Нет, все-таки странно, что женщина путешествует с мужчинами, — проводник придвинулся ближе.

Охотница повернула голову к Нелфу.

— Неужели тебя на всех хватает? — ехидно спросил мужчина, в его глазах блеснул интерес.

Циана спокойно поставила миску. Слышавшие вопрос, повернулись к лучнице. Она бросилась на обидчика. Проводник откинулся назад, охотница села сверху и замахнулась на него. Ее руку остановил Барха́т, который стащил молодую женщину с Нелфа и поволок в сторону.

— Успокойся! — он толкнул лучницу на песок.

Та упала и тут же попыталась встать. Циану бесило такое отношение. В начале пути ее чуть не изнасиловали, при этом никто не собирался заступаться. Теперь же, когда она хотела защитить сама себя от оскорбления, ее остановили.

— Да пошел бы ты… — охотница сделала шаг и опять была брошена на песок.

Циана сжала кулаки и посмотрела в сторону солдат, что ненавязчиво группой следили за парочкой.

— Поцарапаешь этого чужеземца и получишь еще один калиам, — наклонился над лучницей Барха́т. — Здесь другие законы.

— Как хорошо вы изучили мое тело, — усмехнулась Циана и села.

— Не смог удержаться, — подал руку седовласый.

Охотница поднялась и пошла к остальным.

— Так за что? — поинтересовался Барха́т. — На жрицу любви ты непохожа.

— Конечно, ты же их всех в лицо знаешь, — буркнула Циана, сама удивляясь вспышке гнева, что не смогла проконтролировать.

«Может, пустыня так влияет?» — подумала лучница, а вслух произнесла: — Может, сначала о своих расскажешь?

Циана не сомневалась, что Барха́т не чист на руку.

— Два — за убийство, — спокойно ответил мужчина.

Охотница остановилась и подняла бровь.

— Защищал женщин, — прокомментировал Барха́т.

— Да, это у тебя хорошо получается, — процедила лучница и села на прежнее место. Подняла миску и приступила к еде.

Рядом также сидел Нелф, как будто ничего не произошло.

— Все, можешь продолжать, — Макат уселся напротив лучницы с горящими от ожидания глазами. Он держал в руках миску.

Циана перевела взгляд на юношу и улыбнулась. Вот уже несколько дней она рассказывала ему сказки о путешествиях отважной девушки по долинам Смерти.

— Так, на чем я остановилась? — задумалась Циана, она покосилась на Нелфа, который придвинулся еще ближе.

— На том, как Нара подошла к черной реке, — напомнил юноша.

— Ах, да! — охотница выпрямилась, отсела от проводника. — Как только Нара приблизилась к реке, та взбушевалась и подняла свои воды, преграждая путь. Огромная водяная стена образовалась перед девушкой. Сколько окидывал взор долину — текла река. Девушка расстроилась, как же она сможет перебраться через водяной поток…

Пока лучница рассказывала, солдаты стали подсаживаться. Слушателей становилось все больше.

После нескольких часов монолога охотница вздохнула:

— На сегодня хватит, давайте завтра.

Недовольство поползло по окружающим.

— Тебе бы романы писать, — проговорил Нелф. — Неплохо получается придумывать.

— Мне уже предлагали, — вспомнила Циана о Россе.

«Многие погибли у Древа Жизни», — вздохнула охотница. — Возможно, когда-нибудь и напишу.

Лучница встала, и пошла расстилать постель. Последнее время она хорошо спала. Никто больше не пытался напасть. Седовласый не следовал по пятам. Лучница понимала почему. Куда она может убежать посередине пустыни? Ее волновала только продолжительность путешествия, уж больно долго оно продолжается. Или это волшебник специально запутывает следы, или он действительно не знает дороги.

Ночь прошла быстро. Открыв глаза, Циана увидела, что солдаты собираются в путь. Она удивленно осмотрелась и, найдя глазами Барха́та, направилась к нему:

— Что случилось, куда?

— Распоряжение коллуна, — буркнул мужчина и продолжил собираться.

Циана направилась к своему верблюду, заметив, что возле волшебника суетится Нелф. Проводник помог встать Ласонамру, подвел к верблюду.

— Вот подлиза, — улыбнулась охотница и села на животное.

Направление каравана изменилось, теперь он шел на юг.

— А Нелфу удалось убедить коллуна, — усмехнулся седовласый.

— Этот и рыбу уговорит выпрыгнуть на берег, — согласился Молт.

Несколько раз Макат приставал к Циане с продолжением истории. Но охотница отказалась. Разговаривать в жгучую жару не хотелось. Казалось, не только солнце, но и сам воздух обжигает. За время путешествия не прикрытая материей кожа загорела и приобрела бронзовый оттенок. Если первое время лучница пыталась раздеться (закатывала рукава, снимала арафатку), то теперь же любыми способами пряталась от солнца. Она даже выпросила белую простыню и укрывалась ею, оставив только глаза.

Ближе к вечеру жара спала, и Циана облегченно вздохнула. Когда солнце зашло, караван остановился. Во время ужина продолжалась история девушки, а потом настало время сна.

Охотница уже почти уснула, как вдруг дернулась от чьего-то прикосновения.

— Ш-ш-ш, — приложил палец к губам Нелф. — Я хочу помочь. — Прошептал проводник и кивнул.

Циана оглянулась, все спали. Она недоверчиво осмотрела мужчину, тот звал охотницу за собой.

— Пошли, я покажу медальон.

Молодая женщина еще раз оглянулась и проследовала за проводником. Когда они свернули за бархан, Нелф заговорил:

— Я украл у этого волшебника медальон. Он по нему ищет заброшенные пещеры… — Нелф наклонился, отодвигая жилетку, и достал оттуда камень.

Лучница сразу не рассмотрела предмет, а когда поняла, в чем причина, было поздно. Ладонь с камнем молниеносно оказалась у виска Цианы. Удар. Голова закружилась. Предметы стали расплываться, и наступила темнота.

— Ну, вот теперь все хорошо, — услышала она голос.

Он звучал в голове постоянно, как эхо. Боль не переставала бить по вискам. Воздуха все время не хватало. Тело чувствовало движение, но при этом не шевелилось.

Когда Циана открыла глаза, она увидела волосы. Густые, жесткие волосы шевелились перед ней. Охотница моргнула, не понимая увиденного. Повернула голову. Изображение дернулось, раздвоилось и приобрело четкие очертания верблюжьих ног.

Она лежала на животе, перекинутая через верблюда, со связанными руками и ногами. Покрутив головой, Циана рассмотрела впереди Нелфа. Он вел ее верблюда за веревку. Собравшись с силами, она крикнула:

— Эй!

Мужчина обернулся. Посадил верблюда, слез и направился к Циане. Нелф снял охотницу и усадил на песок.

— Как себя чувствуешь?

— Отвратительно, — буркнула лучница, ощущая сухость во рту. — Это так ты помогаешь?

— Это для твоего же блага. Тебе с радостью зададут много вопросов.

«Опять?!» — Циана вздохнула.

— А-а-а, — она кивнула и подняла руки. — И это?

— Так безопаснее, — проговорил он. — Это лишь до Рогза, потом я сниму веревки.

— Не думаю, что мы туда успеем доехать, — подняла одно плечо Циана. — Скоро нас догонят.

— Не думаю, — покачал головой проводник.

— Это еще почему? — охотница облизала пересохшие губы. — Ты не мог их всех убить.

— Я нет, а вот скорпионы вполне могли, — процедил Нелф.

— Всех сразу? — Циана не верила.

— Я привел их в самое гнездо, — усмехнулся мужчина. — Хотел давно это сделать, но этот волшебник все время настаивал на другом пути.

— Скорпионы не охотятся группами.

— Только одни — Ратрасталлы. У них своя территория. И лучше на нее не заходить, — Нелф почесал подбородок. — Днем они пассивны, но вот ночью…

Циана сглотнула.

«Неужели все погибли? — охотница посмотрела вдаль. — Нет, кто-то должен был остаться».

— Они не могли все погибнуть, — покачала головой молодая женщина.

— Возможно, — пожал плечами проводник. — Я не видел. До них мне нет дела.

Мужчина встал.

— Если ты знал, кто я. Зачем тогда задавал глупые вопросы? — Циана подняла голову и прищурилась.

— Я проверял, может, это и не ты, — равнодушно проговорил Нелф. — В пустыне разное бывало. Люди часто выдают себя не за тех.

— А воды положено узнику?

Нелф усмехнулся:

— Никакой ты не узник, просто мало ли что тебе в голову придет. Я наслышан о тебе, — проводник достал фляжку и подал лучнице.

— Так не хочется опять вниз головой ехать, — простонала Циана и поднесла фляжку к губам.

Нелф, почесал подбородок и достал из-за пояса нож.

— Только без шуток, — пригрозил он и наклонился, чтобы разрезать веревки.

Циана со всего маху ударила по темечку фляжкой, затем мужчина получил удар ногами по лицу. Проводник завалился набок. Охотница отобрала нож и еще пару раз ударила ногами мужчину. Быстро дорезав веревку на ногах, лучница бросилась к Нелфу и обыскала.

«Ага, про медальон все-таки наврал», — буркнула Циана и еще раз ударила мужчину ногой.

Побежала к верблюду, сев на первого, повернула животное и помчалась. Циана старалась все сильнее набирать скорость.

Охотница хотела как можно быстрее убежать от такого «помощника». Ей нужно было найти волшебника, Барха́та и всех остальных.

«Если они еще живы», — подумала Циана.

Она была уверенна, что кто-то выжил, и ее ищут. За несколько часов они не могли далеко уйти. Постепенно охотница сбавила скорость и остановилась. Нелф остался без верблюдов, догнать уже он не сможет. Освободив руки, лучница слезла с животного, переложила запасы на одного верблюда, второго отпустила.

Охотница проехала небольшое расстояние и снова остановилась. Впереди заметила гуляющего верблюда. Циана оглянулась, потом подъехала ближе. Подумала, что это ее недавно отпущенный. Но ошиблась, потому что на этом животном были запасы. Через несколько минут показался еще один.

— Что это?

Охотница увидела людей, лежащих на песке. Верблюды бродили недалеко от наездников. Некоторые ушли уже далеко. Циана увеличила скорость. Трупы находились на месте ночлега. Костер давно потух и лишь ветер разносил пепел по пустыне.

— На них напали сразу после того, как мы покинули это место, — вздохнула лучница.

Люди валялись в неестественных позах, с ужасом в глазах. Циана осмотрелась, среди мертвых лежал толстяк. Она отвернулась, и тут же другой труп — Молт. Лучница проехала дальше. Волшебника среди мертвых не наблюдалось. Она стала пересчитывать.

— Четырнадцать. Живые есть, их нужно найти.

Лучница проехала дальше. Она увидела, что двое солдат пытались куда-то бежать. Их трупы были немного дальше остальных.

— Догоняли уцелевших?

Охотница подъехала к гуляющему верблюду, осмотрела его мешки, забрала запасы воды, потом быстро осмотрела еще одного. Набрав больше воды, погнала вперед.

Солнце медленно катилось к горизонту. Циана не останавливалась, ей хотелось быстрее догнать волшебника. Ночью она перешла на шаг, верблюд лениво шел по песку.

— А если они свернули? — предположила охотница, сердце закололо.

Циана обернулась, в голове возникла мысли вернуться. Она еще возможно найдет дорогу домой. Доберется до столицы, и что дальше? Лучница остановила животное и вздохнула. Циана понимала, что прежняя она никогда бы не сдалась. А сейчас стала слабой и трусливой.

— Мне нужен этот медальон! Мелуна и Снежок невиноваты. Это единственный шанс спасти их.

Она осмотрела местность и решила взобраться на возвышенность. По пескам это оказалась не так легко, но свысока охотница увидела небольшую черную точку и двинулась к ней. Это оказался труп одного из солдат.

— Направление правильное, — решила Циана. — Значит, нужно увеличить скорость.

Пески, пески. Все, что видела перед глазами молодая женщина. Всю ночь она ехала, пытаясь догнать людей. Несколько раз Циана взбиралась на возвышенности, чтобы осмотреться. Но обзор не давал результатов.

Уже расцвело.

Лучница остановилась и перешила передохнуть. Достав фляжку, она сделала несколько глотков воды. Полежав около запыхавшегося верблюда, охотница продолжила путь. Ехала медленно, внимательно осматривая местность. После полудня еле держалась на животном. Циана остановила верблюда, сползла со спины и упала на горячий песок.

— Ну, почему?!

Она тяжело дышала, солнце нещадно жгло.

— НУ, ПОЧЕМУ?!

Охотница что есть мочи закричала:

— А-а-а-а!

Потом резко встала и начала разбрасывать песок.

— Я что, проклята?! Почему моя судьба не такая, как у других? Что я сделала не так?!

Циана кричала, бегая около верблюда и пиная песок. Гнев вырывался наружу. Охотница не могла его сдерживать. Столько сил потрачено, чтобы тут посреди песков заблудиться?! Циана представила лицо Мелуны, мордочку преданного Снежка. Образы сменили дети Данки, и стало совсем плохо. Сердце сжалось с такой силой, что хотелось кричать не переставая:

— А-А-А!

Циану разрывала боль безысходности.

Снова крик. Когда силы иссякли, лучница опустилась на колени. Потом упала набок и закрыла глаза.

— Вон, она! — услышала вдалеке. — Я же говорил, что не показалось.

— Макат? — Циана открыла глаза и повернулась в сторону голоса, прищурилась.

Впереди показались силуэты двух людей верхом. Охотница приподнялась и принялась всматриваться. Вначале подумала о мираже, но когда всадники оказались ближе, и она смогла рассмотреть лица, улыбнулась и поднялась. Отряхнулась от песка, взяла под уздцы верблюда и пошла навстречу.

— Вот снова и увиделись, — усмехнулся Барха́т. — Как ты?

— Все нормально, — держа себя в руках, проговорила Циана.

Она была безумно рада видеть и седовласого, и юношу. Лучница надеялась, что мужчины не полностью слышали ее истерику.

— А ты где была? — поинтересовался юноша. — Искали тебя.

— Нелф решил, что знает мой путь лучше, — ответила охотница. — Но я посчитала, что он ошибается.

— Бедный мужчина, — вздохнул Барха́т. — Надеюсь, он остался жив и на него нападут скорпионы.

— Какой ты добрый, — усмехнулась Циана, радуясь, что седовласый не потерял чувство юмора.

Трое всадников выехали из-за бархана, и Циана увидела разбитый лагерь. Из большого куска материи был сооружен навес. На костре в стороне что-то варилось. Верблюдов было почти в два раза больше людей. Значит, запасов достаточно.

Циана не поверила глазам, они были так близко.

— Сбежавшая удачница! — проговорил коллун, он выглядел уставшим.

«Возможно, опять применял силу», — предположила охотница.

— Меня похитили, — ответила она и слезла с верблюда.

— Отдыхай, — сказал Барха́т. — Мы ночью продолжим путь.

Циана осмотрела мужчин — восемь.

«Опасное путешествие», — вздохнула лучница и направилась к навесу.

Хотелось в тень.

 

Глава 6

После нескольких дней пути на горизонте появилась каменистая возвышенность.

— Добрались, — проговорил коллун.

Чем ближе подъезжали путники, тем огромней становилась возвышенность. Когда они достигли порога, перед ними возвышалась гора. Рядом красовалась еще три, но они были намного меньше этой.

— Вот это да! — протянул Макат.

— Передохнем и отправимся внутрь, — приказал коллун.

Охотница слезла с верблюда и направилась к горе. Огромная махина, так не вписывалась в окружающую местность. Так непривычно после стольких дней пути видеть что-то другое, кроме песков. Циана направилась влево и увидела проход. Она приблизилась, над ним была вырезана надпись. Буквы оказались незнакомы. Циана заглянула внутрь. Это была большая пещера, от нее ответвлялись несколько проходов.

— Лабиринт, — прошептала лучница.

— Да, — проговорил Ласонамр. — Ты поможешь его пройти.

— Это странно звучит, — покачала головой молодая женщина.

— Ты знаешь кого-нибудь, кто вернулся с этого места? — поинтересовался волшебник.

Циана покачала головой.

— А я знаю, — продолжил коллун. — Но за все свои годы жизни, я не встречал ни одного человека, который бы вернулся от Древа жизни. А жалеющих было достаточно, поверь мне.

— Может, вы их просто не узнали после омоложения?

— Поэтому их трупы нашли в лесу? — наклонил голову волшебник.

— Я бы с радостью помогла, — вздохнула Циана. — Но, к сожалению, не знаю как. Мне просто не оставили выбора. Я не знаю, как найти путь по лабиринту. Может, вы бы лучше взяли тех людей, что здесь были? — Охотница подняла глаза на надпись: — Что здесь написано?

Ласонамр помолчал, а потом тихо сказал:

— Не всякий вошедший увидит свет.

— Воодушевляющая надпись, — кивнула Циана.

— Они не имели главного — медальона.

— Послушайте, я выжила тогда только потому, что знала куда иду. Расскажите о медальоне. Все, что знаете!

Коллун посмотрел на своих людей, разбивших лагерь, потом перевел взгляд на Циану:

— Когда-то очень давно жила уникальная раса. Они рождались с даром мага, называли себя — коллунами. Это потом мы забрали себе это слово и сделали его титулом высших волшебников. Они не признавали волшебников и считали нас слабыми недоучками. Людей вообще презирали. Но так случилось, что постепенно эта раса вымерла. Осталась горстка, что пряталась от всех. Они хотели передать свои знания, но считали нас недостойными. Когда численность перешла на единицы, один из них решил создать медальон, сложить в него всю известную коллуну магическую силу. Медальон состоит из трех частей. Верхняя часть — золотая, символ великой ушедшей в небытие расы. Без него нет силы во всем медальоне. Правая, серебреная — часть волшебников. Эту часть мы получили от старого коллуна, пришедшего в столицу много веков назад. Левая — человеческая, из бронзы. Две части хранились в столице в напоминании о тех, кого больше нет. Но мы знали, что существует еще кусочек, спрятанный в погребальных пещерах древней расы.

— И что будет, если соединить все части?

— Огромная магическая сила станет подвластна обладателю медальона, — волшебник достал из кармана два кусочка и передал охотнице.

Циана забрала части и стала рассматривать. Узоры были разные, на каждом свои символы. И они подходили идеально друг другу.

— Значит, это правда, что волшебники потеряли силу?

— Да, — вздохнул Ласонамр. — в начале весны мы почувствовали истощение, как будто кто-то блокировал наши источники силы. Никто не знает, почему это произошло. Вернуть связь так и не удалось. Это единственный шанс обрести былую мощь.

— Может, это знак? — пожала плечами Циана. — Что не нужно…

Коллун недовольно посмотрел на лучницу.

«Конечно, — фыркнула охотница. — Кто откажется от такого искушения?!»

— А Древо жизни зачем вам понадобилось?

— Мы хотели сделать восстанавливающее зелье, — улыбнулся волшебник. — Но, к сожалению, ничего не вышло.

Охотница протянула ладонь, возвращая медальон.

— Нет, пусть он будет у тебя, пока не найдешь третью часть. Почувствуй зов.

Циана удивленно посмотрела на волшебника. Охотнице не верилось, что ей отдали могущественный источник силы.

— Он бесполезен, пока нет третьей части, — проговорил Ласонамр и направился к лагерю.

Охотница провела взглядом волшебника и осталась у входа.

«Погребальные пещеры? — вздохнула охотница. — Веселая прогулка».

Она заглянула вглубь пещеры.

— На кладбище это место не похоже, — протянула Циана и прошла внутрь. Ей хотелось рассмотреть место. — Больше похоже на пещеру. — Проговорила охотница и задрала голову.

Потолок ровно шел по всей длине прохода. Природа такого сделать не может. Вход, как и дальнейшие разветвления, были рук вымершей расы. Циана шла медленно, звуки шагов эхом ударяли о стены и разносились по проходам. Лучница остановилась перед четырьмя туннелями. Второй справа был самым крупным, первый, с той же стороны, узким и сырым. По его стенкам стекали тонкие струйки воды. Крайний слева перегораживала пара булыжников. А оставшийся — уходил вниз.

Циана подошла к левому проходу и заглянула. Небольшое количество света, что проникало от входа, не давало возможности рассмотреть длину туннеля. Второй проход она хотела пройти, но заметила, как медальон, который все еще держала в руке, блеснул. Циана остановилась и посмотрела в темноту прохода. Она прошла дальше, но потом решила повторить круг. И снова на втором туннеле медальон блеснул.

— Идти вниз? — Охотница заглянула в проход, уходящий в темноту.

Вздохнула и направилась к выходу. Выйдя на свет, прищурилась и прикрыла ладонью глаза.

— Идем обедать, — позвал Барха́т.

Лучница ускорила шаг. Во время обеда было решено, что двое солдат останутся у входа. Смотреть за животными, ждать возвращения волшебника с людьми. Остальные после еды стали собираться в погребальные пещеры. Куда направляется группа, знали только коллун и Циана. Охотница не хотела расстраивать идущих, а волшебник и не собирался ничего говорить.

Взяв все необходимое, семь человек вошли в пещеру. Циана сразу направилась ко второму проходу.

— Ты уверенна? — засомневался Барха́т, мельком взглянув на другие туннели.

Охотница ничего не сказала, просто зажгла факел и шагнула вниз. Проход имел довольно большой уклон, приходилось идти на полусогнутых ногах.

«Назад путь будет более быстрый», — подумала лучница и переступила через камень.

Стены были аккуратно сглаженными. Циана прикасалась рукой к холодным камням. Шаги эхом летали в воздухе. Туннель шел все ниже и ниже. Потом стал округляться, появились ступеньки, получилась винтовая лестница.

— Куда она ведет? — спросил Ноб.

Он шел третьим, и Циана смогла разобрать слова.

Никто не ответил, потому что впереди появился свет. Лестница закончилась, и проход ушел прямо, расширяясь и представляя взору большую пирамиду.

Циана вышла на свет и замерла. Она никогда не видела такого зрелища. Строение под землей в пещере.

— Вот это да! — восхищенно протянул Макат и опустил факел.

— Не может быть, — покачал головой Ноб.

— Я что, сплю? — Рофес потер глаза.

Охотница хотела отбросить факел, но передумала и шагнула вниз. Небольшие ступеньки выходили на гладкий пол, уложенный квадратными плитами. Света в помещении хватало. Он проникал сверху и рассеивался по всему пространству, преломляясь и отражаясь от зеркал, которые находились по всему периметру помещения от потолка до пола. Все они были на разной высоте, обеспечивая равномерное распределения света.

— Целый дворец! — удивлялся юноша. — Огромная постройка!

Лучница присела и потрогала ровную поверхность пола.

— Никогда не думала, что камень можно так обработать, — охотница провела рукой по плитке, затем остановилась на швах.

Зазоры были настолько крошечными, что приходилось всматриваться, чтобы увидеть стыки плит.

— Это магия, — проговорил волшебник, проходя мимо.

Мужчины разбрелись по помещению. Кто-то рассматривал пирамиду, кто-то увлекся зеркалами. А Циану интересовало наличие входа в эту громадину. Охотница обошла строение, но ничего подобного не нашла. Даже повторные попытки не дали результатов. Казалось, треугольник монолитный. К поиску присоединились все присутствующие.

— Может быть, поискать другой проход? — предложил Рофес, он почесал рыжую бороду и присел.

Циана понимала, здесь что-то не так, но вот что? Осмотрев до мельчайших деталей все основание пирамиды, охотница отошла на несколько шагов.

— Куда дальше? — спросил Барха́т.

Лучница покачала головой, ей начинало не нравиться производящее. Она изредка посматривала на медальон — он молчал. Циана отошла еще дальше, практически вплотную подойдя к стене. Потом обернулась и стала осматривать камни. Прошла вдоль стены, пальцы неожиданно не ощутили камней и углубились. Лучница одернула руку и уставилась на стену. Та была на месте, но вот при прикосновении камней не чувствовалось.

— Иллюзия!

Охотница подбежала к ближайшему зеркалу и ударила по нему факелом. Стекло посыпалось на пол. Все посмотрели на Циану. Она уже подбегала к следующему зеркалу.

— Проход, — проговорил юноша, указывая на противоположную стену, когда разбилось второе зеркало.

— Бейте зеркала! — крикнула Циана и разбила еще одно.

Оглянулась, возле нее образовался проход. Когда все нижние зеркала были разбиты, открылось шесть проходов. Три с одной стороны, три — с другой.

— В какой? — почесал подбородок Ноб.

Лучница стала переходить от одного к другому проходу. Она ждала, пока медальон подаст сигнал. Он мигнул на самом последнем.

Группа двинулась вглубь шестого туннеля. Он также уходил витиевато вниз. После восьмого круга перед Цианой появилась развилка. Медальон мигнул вправо.

Стены перестали быть гладкими, теперь можно было ощутить каменную крошку, что при прикосновении оставалась на пальцах. Охотница еще раз повернула направо, и перед ней открылся широкий коридор. Вдоль стен висели факелы, легкое дуновение ветра колыхало языки пламени. Пол был выложен черно-белой плиткой. Циана остановилась на границе помещений. Волшебник встал рядом, справа протиснулся Ноб. Лучница стояла и смотрела.

— В чем загвоздка? — поинтересовался мужчина справа и шагнул на плитку черного цвета. Щелчок.

Лучница не успела и рта открыть. В шее Ноба торчал болт. Мужчина завалился на стену и стал медленно сползать.

— Духи! — Циана придержала убитого. — Уберите его.

Охотница отошла. Мужчины оттащили убитого.

— Ни к чему не прикасайтесь, — протянул руку коллун.

— Что дальше? — поинтересовался Барха́т.

Он посмотрел на Ноба, болт пробил шею насквозь. Рофес присел рядом с убитым. Охотница взглянула на медальон, он мигнул.

«Это что, издевательство? — Циана глянула на клетчатый пол. — Надеюсь, медальон указывает правильный путь. Если на черные квадраты наступать нельзя, может, попробуем белые?»

Она присела и надавила на белый квадрат. Ничего. Лучница выпрямилась и наступила на белую плиту. Оглянулась:

— Идем по белым.

Циана продолжила путь, внимательно следила, чтобы нога четко становилась только на светлые квадраты.

«Вот теперь я понимаю, почему медальон оказался у меня, — подумала охотница. — Ласонамр не хочет портить свою шкурку. Нас перебьют, а он целым останется. Если бы не Ноб, лежать мне сейчас вместо него на полу. — Циана ступила на последнюю белую плитку. Потом на пол, повернулась и посмотрела на волшебника. — Не дождешься, хитрюга».

Дальше проход опять уходил в две стороны. Циана поворачивалась то в одну сторону, то в другую — медальон молчал. Она хотела оглянуться, но заметила блеск. Медальон реагировал на дорогу прямо, которой не было. Охотница смотрела перед собой.

— Что там? — коллун все время находился за молодой женщиной.

— Нам нужно туда, — Циана указала на стену и взглядом стала искать надписи или указатели. — Тут должно что-то быть…

Ласонамр слегла подался вперед, также изучая стену. Барха́т обошел Циану:

— Вот какая-то надпись.

— И вот, — охотница указала вниз.

Почти у самого пола виднелись слова. Волшебник присел.

— И тут что-то есть, — ткнул пальцем юноша на стену.

Ласонамр изучил все надписи. Потом попросил всех шагнуть назад. Он раскинул руки и прочитал вслух какое-то заклинание. Стена дернулась, и плита начала медленно подниматься. Коллун сел на пол. Мужчина побледнел. Рофес и Брил помогли подняться волшебнику, придерживая его под руки.

— Это что, шутка? — вырвалось у Цианы, когда она увидела перед собой ров с водой.

Охотница подошла к раю, вода была мутная.

— Может поискать другой путь? — предложил юноша.

— Другого не может быть, — буркнул волшебник.

— А если там кто-то есть? — посмотрел вниз Рофес. — Большой и голодный.

— Если здесь кто-то и был, он давно издох от голода, — буркнула Циана. Она хотела быстрей добраться до медальона. Как только она отыщет его, никто не отнимет у нее эту штуку.

Охотница прыгнула в воду. Вода на удивление оказалось теплой, Циана поплыла вперед. За ней так же прыгнул Барха́т. Спустили волшебника и помогали ему плыть.

— Давай, быстрей, — махнул Макату седовласый.

Юноша нерешительно прыгнул.

Циана добралась до края, подтянулась и вылезла из воды. Как только она коснулась пола, плита стала опускаться.

— Быстрей! — прокричала охотница и протянула руку Барха́ту.

Помогла ему выбраться. Потом коллуну.

Циана посматривала вверх, плита оказалась над головой. Брил был уже наверху и помогал подняться остальным.

— Не мешай, — проговорил Брил и отодвинул Циану. Он подал руку юноше, но тот плохо ухватился и соскользнул вниз. — Хватайся!

Оставался зазор не больше метра. Барха́т попытался придержать плиту, но она резко дернулась вниз. Руки выскользнули.

Макат подпрыгнул, Брил дернул на себя. Плита опустилась на спину юноше и придавила его к полу. Хруст. Крик. И на полу осталось лежать полчеловека. Охотница сглотнула, руки Маката еще дергалась.

Барха́т сжал кулаки, он взглянул на Ласонамра, который сидел около стены и даже не повернулся на крик.

— Успокойся, — протянул волшебник. — Радуйся, это мог быть ты.

— Радоваться?! — Барха́т сделал шаг к коллуну.

Брил перегородил дорогу. Седовласый ударил наемника в плечо и отошел.

Все молчали.

— Давайте, найдем то, зачем пришли и уйдем, — процедила Циана и посмотрела по сторонам. Проход снова уходил в разные стороны. Медальон сверкнул в левую сторону, охотница сделала пару шагов. — Идете?

— Помоги подняться, — проговорил волшебник. Рофес подал руку.

Барха́т резко развернулся и пошел следом за охотницей.

Несколько раз медальон вел то в одну сторону, то в другую. После очередного поворота проход расширился. Путники вышли в тускло освещенное помещение. Оно напоминало пещеру. Здесь не было гладких стен, ровного пола. Лишь возвышенность в середине, на которой располагался трон.

Циана перепрыгнула на большой камень и осмотрелась. По краям пещеры размещались вытянутые прямоугольники.

«Гробы, — подумала охотница и обернулась. Волшебник теперь шел сам, медленно, еле шевеля ногами. — Другого шанса не будет».

Лучница быстро перепрыгнула на другой камень, потом еще.

— Не спеши! — проговорил коллун.

Но она не остановилась.

— Стой! — закричал Ласонамр. — Остановите ее!

Волшебник ткнул пальцем в сторону лучницы.

— А то что? — скрестил руки на груди Барха́т.

Коллун прищурился:

— Ты не понимаешь! То, что мы ищем, смертельно для обычного человека.

Циана не обращала внимания на зов. Она двигалась быстрее. Возвышенность была уже близко. Оказавшись рядом с троном, лучница увидела кости. Последний коллун так и остался не погребенным, он восседал на троне, сжимая в руке верхнюю часть медальона. Циана наклонилась и попыталась разжать костяшки — бесполезно. Оглянулась. Рофес достал меч, наемники тоже обнажили оружие.

— Вы хотите идти против волшебника? — усмехнулся Ласонамр.

Лучница дернула еще раз костяшки и достала имеющиеся части медальона. Они засветились. Недостающая часть вылетела из руки мертвого и прилипла на свое место. Медальон стал нагреваться. Циана пыталась его удержать, но жар стал неимоверным. Сжав еще сильней пальцы, охотница закричала. Она видела, как огонь вырывается из ладони. Медальон выскочил из рук и полетел вверх. Он отрикошетил от потолка и стал носиться по пещере.

Прижав обожженную ладонь к груди, Циана следила за полетом медальона. Молодая женщина не знала, в какую сторону бежать, чтобы успеть схватить его. Скорость украшения усиливалась.

За медальоном стали следили все присутствующие, забыв про оружие и препирания.

Охотница только успевала поворачивать голову на очередной стук. В груди что-то кольнуло. Циана задержала дыхание, ей показалось, что время остановилось. Увидела, как из груди вылетел медальон и продолжил носиться по пещере. В глазах помутнело, лучница упала на колени.

— Что с тобой? — раздался голос Барха́та. Самого мужчину Циана уже не видела. — Что произошло?

— Медальон забрал ее жизнь, — сказал Ласонамр.

Стук, стук. Медальон замедлил движение и упал около стены. Волшебник подбежал к нему и, схватив, прижал к себе. Коллун рассмеялся.

— Ну что, вы идете? — спросил волшебник. — Или остаетесь здесь?

Голос коллуна был довольным, самоуверенным.

— Прости, — голос Барха́та.

— Идем, — Брил.

Волшебник что-то произнес. Яркий свет озарил пещеру. Треск и тишина.

Циана с трудом открыла глаза. Она оказалась в пещере одна. Попыталась встать, но силы покинули тело. В груди кольнуло. Дышать стало трудно. Охотница сделала еще попытку подняться, но тут же упала на пол. Голова закружилась.

— Я умираю… — давящим голосом протянула она. Чувство неожиданной смерти вдруг возникло в голове. Охотница вспомнила горы Алантиды, и сердце кольнуло снова. Это было то самое чувство приближения к краю. Когда еще шаг, и настанет конец. Лучница сглотнула, в голове возник образ Собирателя душ. — Легнаномед будет рад забрать меня.

Она усмехнулась.

— Вот он — конец, — и снова сильная боль в груди заставила молодую женщину застонать.

Циана запрокинула голову и прижала руки в груди. Когда боль стихла, заметила движущуюся к ней фигуру. Она знала кто это. Только одно существо в этом мире имело два разных крыла. Одно белое, из перьев, второе — летучей мыши.

— Ты знаешь, зачем я пришел? — спросил Легнаномед.

— Забрать меня… — протянула лучница и снова скривилась, застонала.

— Ты готова?

— Да… — выдавила из себя Циана и потеряла сознание.