Я проснулась от того, что Селентий щекотал мой носик. Он снова позеленел и даже, казалось, искрился золотистыми и изумрудными искорками. Он такой смешной! И почему его больше никто не видит? Даже Катя. Точнее, она чувствует, что он здесь, но не видит его так, как я. Это так грустно! Он такой симпатичный и смешной! Было бы так весело поиграть вместе… А еще я его дразню и называю «полкарандаша», потому что он ростом ровно в половину моих фломастеров. Полкарандаша злится, отворачивается и показывает язык. Но мы всегда миримся, и он снова начинает смешно подпрыгивать и кружиться. Я нашла его летом в траве на даче. Я ловила кузнечиков и бабочек. Сначала мне показалось, что это такая стрекоза. Он блестел, как золотой кузнечик. Он сливался с травой, и его было не заметно. Я случайно махнула сачком в сторону блеска, гляжу, а в сачке он. Уф! Ну он и разозлился! Вцепился в сетку руками, трясет! А я его в банку, и крышкой сверху. Ну я подумала, что это такая необычная бабочка. Принесла Кате – показываю, а она его не видит, говорит, что я все выдумываю и обманываю. Я на него показываю – а она не видит. Я обиделась. Пошла к маме, показала банку, спрашиваю, видит ли она маленького кузнечика. И она не видит. И тут я поняла, что он мой… только мой…