…Ночь была тягучая. Кирилл ворочался, не спалось. Когда же, вконец обессилив, провалился в долгожданный сон, начали сниться цифры, фразы, слова…
Набор цифр и голос, женский голос были удивительно знакомы, но, уже проснувшись, никак не мог понять, кому этот голос принадлежит, и что это за набор цифр 19122….
Поняв, что заснуть больше не удастся, вышел в ванную, закурил — сизый дым, отразившись в зеркале, кольцами потянулся в вытяжку… цифры-19122… голос…
Одевшись, осторожно, чтобы не разбудить Вику, вышел на лестничную площадку.
Сидя на подоконнике, молодая парочка целовалась, не обращая внимания на шаги Кирилла в ночном подъезде.
Он вышел на улицу: зимний город, желтый свет освещения, редкие машины, шурша по влажному асфальту, нарушали покой, и цифры в голове-19122… и голос…
Кирилл обернувшись, взглянул на окна Викиной квартиры, в которой они решили впервые после долгих месяцев переночевать.
Подкатило такси: «Тебе куда?» Подумав, Поздняков буркнул — «на вокзал».
В машине не громко играла музыка — диско, немолодой шофер был неразговорчив, да, впрочем, говорить не хотелось, и о чем говорить? О погоде,… об очередном подорожании бензина,… о падении курса доллара?
Вокзал почти пуст, четыре часа утра, редкие пассажиры дремлют на скамейках, пожилые уборщицы моют полы, оставляя влажные полосы на кафеле.
На табло — номера поездов со временем прибытия, отправления, опоздания…
Поинтересовался в справочной у сонной дежурной — «поезд с номером-19122…»
«Нет такого поезда» — зевнула та, потянувшись к кружке с кофе.
На перроне стоял резкий запах креозота, ветер шевелил полы плаща, холодно, не уютно, в душе не спокойно…
Спрятался в кабинку телефонной будки, закурил… последняя сигарета,… нащупав в кармане жетон, ткнул несколько раз окостеневшими пальцами по клавишам-19122…. — «такого номера не существует» — раздался голос в трубке, очень похожий на тот, что снился… «Чертовщина, какая — то».
Положив трубку на место, бросил окурок в переполненную урну, — «Штат дворников надо увеличить, не справляются».
На площади дежурило несколько машин такси.
«Куда ехать»? Промолвил — «домой».
За рулем сидел знакомый водитель, играла музыка — диско….
«Погодка сегодня дрянь» — неожиданно высоким голосом произнес водитель, не дождавшись ответа, как бы сам себе, продолжил — «цены на бензин опять подскочили, безобразие, о чем думает правительство»…
Кирилл посмотрел на часы… пять часов утра, в подъезде от ветра стучала дверь о стену. Войдя, увидел, что на том месте, где целовалась парочка, стояла пустая пивная бутылка, и валялась упаковка от презервативов «Simplex» — «Long Love». Да,… фантастическая ночка…
У дверей заветревшийся кусок колбасы, соседского кота на месте нет, только клочья пуха, да стойкий запах…
Открыл двери, раздевшись, лег в постель. Услышал, как Вика, перевернувшись на другой бок, так и не проснулась. Сквозь занавеску было видно, как покачивается на столбе фонарь…
В голове цифры-19122…, и женский голос: «как жаль, как жаль, как жа…»
Утром, встав с кровати, почуял запах кофе, который просачивался через щель в полу. Вика хлопотала на кухне. Кирилл посмотрел на календарь. 19 декабря 2005 года. 19122005.
— Вика!
Дочь приоткрыла в дверь и, протянув Кириллу чашку кофе, сказала:
— Доброе утро, папа.
— Сегодня 19 декабря, три месяца как мы знакомы. Присядь, пожалуйста, у меня к тебе ряд вопросов.
Вика, аккуратно сложив полотенце, положила его на стол. Расправила платье и сев в кресло, напряженно выпрямила спину в ожидании.
— Вика, — начал Кирилл и слегка запнувшись, посмотрел на девушку.
Слегка удлиненные к краю лица большие глаза смотрели на него искренне. Кирилл пытался понять, как она среагирует на то, что он хочет сообщить. Выдержав паузу, продолжил:
— Вика, я понимаю, что за время нашей встречи произошло много событий. Ты привыкла жить одна, полностью полагаясь только на собственные силы и возможности. Тебе нелегко, да и мне, если быть честным не просто осознавать, что теперь нас двое.
Я хочу, расставив все точки над «и» сказать. Хочу сказать, что как бы ты не относилась к твоей родной матери, это не должно повлиять на наши с тобой отношения. Я видел, что в тот момент, когда мы встретились в кафе ты… ты с интересом взглянула на меня как на мужчину. И потом, в моем, в нашем доме..
Ты понимаешь, что я хочу сказать? Я мог бы эти вопросы легко обсудить с чужой женщиной. Но мне трудно это говорить тебе, моей дочери…
— Папа, — прервала Кирилла Виктория. — Успокойся. Ситуация изменилась. Я тебя люблю.
Люблю как дочь. Ты хороший, нежный, заботливый. Я постараюсь принять все твои воспоминания о матери, как свои воспоминания. Не ты, не я, не знаем, какие обстоятельства заставили ее оставить меня. Поэтому не будем гадать, строить предположения. Когда мы ее найдем, если мы ее найдем, она сама нам все расскажет.
Кирилл подошел к Вике, взял за руки. Дочь поднявшись, потянулась на носках и поцеловала его в щеку.
— Спасибо, Вика. Ты совсем взрослая уже у меня. Эх,… жаль, что я тебя не видел маленькой девчонкой с косичками….
— Угу… — протянула Вика, вытянув губы. — И с соской…. И на горшке…
— Вика… — засмеялся Кирилл. — И соской,… и на горшке. Пошли на кухню. Чем так вкусно у тебя пахнет?
— Смотри, — сказала Вика, — это по моему рецепту, блюдо называется — «Чудо».
Беру красный болгарский сладкий перец, вырезаю сердцевину. Отвариваю креветки, остужаю. Натираю морковь, чеснок, арахис, сыр «Рокфор». Замешиваю все в майонезе, укладываю в перчики, посыпаю зеленью. Попробуй,… пальчики оближешь.
Кирилл, взяв десертную ложку, зачерпнул из перца ароматную смесь.
— Ум… умопомрачительно. Широко открыл рот и проглотил перец целиком.
Прожевал, вытер губы салфеткой.
— Жена кому — то достанется,… на загляденье — Чудо.
— Папа…
— Что папа?
В дверь позвонили.
Вика, снимая фартук, пошла открывать. На пороге стоял Павел.
— А вот и кандидат, — воскликнул Кирилл.
— Куда кандидат? — спросил, здороваясь, Павел.
— Какой кандидат, — насупила брови, Вика.
— Кандидат в му… Кандидат в мои помощники, — ответил Кирилл.
— Да, ну тебя, — возмутилась Вика и, закурив, вышла на балкон.
— Павел, присаживайся, есть разговор.
Павел молча отодвинул стул и, положив руки на стол, как ученик на парту, сложив ладони, приготовился слушать.
— Павел, я хочу постепенно отойти от дел в руководстве компанией, сосредоточиться на поиске Ирэны.
Вика приоткрыла балконную дверь.
— Иди сюда Вика — простудишься, не июль на дворе.
Девушка села рядом с Павлом, положив ногу за ногу, и откинулась на спинку стула, взбила волосы на голове.
— Для того чтобы войти в курс дел потребуется не один месяц, Павел.
Бизнес — щекотливое дело. Не каждому дано быть руководителем. Но у тебя есть хватка, есть образование. Я буду тебе активно помогать. Согласен?
— Но… — попытался возразить Павел.
— Соглашайся, Павлик, соглашайся, — перебила его Вика.
— Вика права, — подхватил Кирилл. — Вы молодые, вам и карты в руки. Как говорил один театральный режиссер, чтобы сделать из абитуриента настоящего артиста, нужно выбросить из его головы хлам, вложить в нее знание. Мастерство придет с опытом, со временем. Амбиции в меру, старание… готовность ждать и побеждать,… вот и готов народный артист.
Павел заходил по кухне раздумывая, засунув руки в карманы брюк.
Вика смотрела на него, помешивая ложкой кофе. Ложка неожиданно упала, звякнув о блюдце.
— Ой, — вскрикнула девушка.
— Я согласен, — протянул Вике полотенце Павел.
— Вот и хорошо. Спасибо, Павел. Честно говоря, не сомневался в том, что ты согласишься мне помочь.
— Нам помочь, — уточнила Вика.
— Постараюсь, только… — вымолвил Павел.
— Никаких только. Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Так дочка? — усмехнулся Кирилл.
— Так, так… кандидат, — сказала Вика, положив Павлу руку на плечо. — Главное первое время не путать роумминг и боулинг с консалтингом, аудит с аудио дисками, лексус с ликвидностью…
— Фьють, фьють, фьють… — присвистнул Павел, вот и я боюсь, что мой паралогизм доведет вашу фирму Кирилл до банкротства.
— Достаточно играть в параграмму, как не банально это прозвучит, — подытожил Кирилл. — Нас ждут великие дела. А мы сидим тут на пусть и уютной кухне, но…. Пусть нас не остановит время.
— Абдуценс, — произнес Павел.
— Что, что? — спросил Кирилл.
— Абдуценс, — выбор из двух зол. Из двух зол обычно выбирают меньшее.
— О каких проявлениях зла идет речь? — спросила Вика, натягивая на голову теплый свитер.
— Богатство и бедность, Вика.
— А….. И какое зло выбираешь ты? Что для тебя меньшее, что большее?
— Бедность не порок, говорят, — начал Павел.
— Много денег не бывает, — продолжил Кирилл.
— Деньги — парашют, — подыграла отцу Виктория.
— Выберу середину. Золотую середину, — задумчиво, чтобы не упасть в грязь лицом перед близкими людьми, сказал Павел.
— Точно, Павлик. Серединку золотую, лучшей альтернативы не придумаешь, — ответила Вика и подтолкнула Павла к выходу.
Кирилл вел машину по шоссе. Дождь с мокрым снегом барабанил в лобовое стекло джипа.
В зеркале заднего вида увидел синее БМВ. Увеличил ход…
БМВ не отставало.
— Вика,… Паша, пристегните ремни. Кажется за нами хвост.
Увидев, что Павел дернул шеей, прервал его движение: — Не оборачивайся, поймут, что мы их заметили. Поиграем немного, выясним, что к чему.
Кирилл плавно нажал на педаль газа, двигатель послушно заревел и рванул тяжелую ношу вперед. Проехав минут пять по мокрым улицам, Кирилл, не показывая поворот, свернув к тротуару, остановил машину.
— Сидите на месте и не выходите.
Водитель БМВ резко затормозил, вывернул рулевое колесо влево и поехал прямо.
— Если это опытные «хвосты», то они ведут нас несколькими машинами, — мысля вслух, произнес Павел.
— Посмотрим, — ответил Кирилл. Спустя десять минут стало ясно, что следом за ними едет белая «Тойота».
— Номера надо записать на всякий случай, — сказала Вика.
— Ничего записывать не советую. Запоминайте, — ответил Кирилл, набирая номер на мобильном телефоне.
— Алло, Виктор? Слушай тут меня с ребятами, пасут какие — то бравые парни.
Что? Плохо слышно? На хвосте, говорю у меня сидит белая «Тойота» уже минут двадцать, а перед этим БМВ синее сопровождало. Запомни номера…Есть?
Пока я буду от них уходить, позвони Коломийцу, пусть пробьет по базе данных, что это за гаврики. Как узнаешь, сразу же дай мне знать. Конец связи.
— А может эти машины в угоне? — спросил у Кирилла, Павел.
— Нет. На угнанных авто не стали бы колесить на виду у всего города, Павлик.
— Кто это может быть? — поинтересовалась Вика.
— Трудно сказать… Попытаемся оторваться, — Кирилл, увидев, что справа на перекресток выезжает большая фура, вывернул влево руль и нажал до упора педаль газа. Объехал рокочущее и дымящее препятствие, заметив расширенные глаза водителя грузовика, въехал в подворотню, пропетляв между гаражами, выскочил на параллельную улицу.
— Никого? — спросил у притихших пассажиров.
— Вроде бы оторвались, — ответил Павел.
Зазвонил телефон.
— Узнал? — спросил Кирилл, услышав голос Виктора. И кто это?
Так… так… так… Понял тебя. Еду в офис. Встречай.
— Что говорит? — взволнованно спросила у отца Виктория.
— Говорит, что эти две машины числятся за Управлением безопасности.
— Ого, — воскликнул Павел. — Интересно. Я думал, это бандюки…
— Интересно? Абдуценс, говоришь…Вот и мне интересно, — поехали на базу.
Колеса машины разбрызгивали жижу из песка и соли. Повалил снег. Прохожие укрывались под зонтами, которые настырно пытался вывернуть ошалевший своенравный ветер — бродяга.
— Ветер, ветер, друг ты мне иль враг, — напевал Кирилл, поглядывая то в зеркало заднего вида, то на Павла с Викой.
Офис встретил их теплом и ярким светом.
Секретарша Лиза, увидев вошедших в приемную, сняла очки и, поднявшись, уведомила Кирилла:
— Шеф у Вас встреча с компаньонами назначена на 11 часов.
— Я помню Лиза. Отмените на сегодня все встречи. Извинитесь, в общем, придумайте причину. Вы это умеете, я знаю.
— Хорошо, — недоуменно посмотрев на Позднякова, ответила секретарша.
— Вызовите ко мне Виктора, пожалуйста, и приготовьте кофе.
Лиза кивнув, нажала на кнопку коммутатора:
— Витя, Поздняков уже в офисе. Как он? Зол на весь мир, ждет тебя.
Затем, открыв дверцу шкафа, начала готовить кофе. Налила минеральную воду в кофеварку, добавила сахар, несколько ложек коньяка. Когда кофе был готов, разлила его по чашкам и, положив на блюдце ломтики лимона, постучав, вошла в кабинет Позднякова.
— Где Виктор, Лиза? — спросил Кирилл.
— Я здесь, — вошел следом Виктор. Извини,… чуть запоздал.
— Кирилл мы можем с тобой поговорить наедине?
Павел посмотрел на Вику, на Лизу, те, внимательно на него.
— Что за тайны византийского двора, Виктор? — спросил друга Поздняков.
— Нужно пошептаться, шеф, — твердым голосом ответил Виктор, давая понять, что разговор не требует отлагательств и должен состояться без свидетелей.
— Лиза, угости Павла и Вику кофе и пирожными в приемной. Меня ни с кем не соединять.
Когда молодые люди вышли, Виктор, плотно прикрыв за ними дверь, сел в кресло рядом с Поздняковым.
— О чем будем говорить, Витя? Какую еще тебе информацию слил Коломиец?
— Чуть позже, Кирилл. И об этом тоже, но чуть позже, если не возражаешь?
— Не возражаю. Ближе к телу…
— Я так понял, что собираешься посвятить Павла и Вику в наш бизнес?
— С чего ты взял?
— Есть у меня такие думки, и думаю, что они имеют основания быть.
— Собираюсь. Ты возражаешь? У тебя есть сомнения?
— Кирилл, ты уверен, что Вика твоя дочь? Ты уверен в этом на 100 %?
Брелок на ее груди, твоя татуировка с инициалами И.К. Ты пойми, я не пытаюсь, я хочу сказать, о том, что брелок мог оказаться у грудной девочки по воле случая?
Если это так, надеюсь, поверь, что нет, но, если это так, то Вика не твоя дочь, Кирилл.
— Виктор, — Кирилл нервно зашагал по кабинету, потирая виски.
— Виктор, ты видел фотографию?
— Видел, и что?
— Вика похожа на Ирэну?
— Похожа, но это не гарантия, что ты отец Вики, а Ирэна ее мать. Оглянись вокруг…
Ты не замечал, что по городам и странам бродят многие люди с одинаковыми чертами лиц? Не замечал? Где твой взгляд, расчет, ум, в конце концов, Кирилл. Почему ты кинулся в омут родственных уз с этой….
— Виктор, не смей, я удивляюсь тебе, и твоим словам, — взбесился Кирилл. — Молчи.
— Нет и нет, Кирилл, не стану я молчать. Мы с тобой много вместе испытали, добились успеха. Я имею право говорить с тобой начистоту. Говорить о Вике, о нас, о тебе.
Поздняков, сняв пиджак, бросил его в кресло.
— Что ты хочешь, Виктор? Чтоб я сейчас позвал Викторию и сказал: «Я не верю, что ты моя дочь?» Шагнул к двери:
— Давай, Виктор, зови ее!
Виктор схватил Кирилла за руку:
— Да успокойся ты и выслушай меня внимательно.
— Слушаю! Я слушаю тебя уже двадцать минут, но слышу только твои доводы против моих отношений с дочерью. Еще скажи, что я не знаю этих женщин…
— В твои отношения с женщинами я не вникал, не вникаю, и вникать не собираюсь. Я просто-напросто предлагаю тебя провести экспертизу на генетическом уровне с целью определения родственных черт ваших с Викой организмов. Понял?
— Да? В этом что — то есть, хотя… Хотя даже если экспертиза и не подтвердит, что мы с ней родственники, я не стану разрывать с Викой отношения. Отрицательный анализ, если он будет, останется для нее, для всех кроме врачей и меня лично, тайной.
— И для меня? — спросил удивленно Виктор.
— Да, и для тебя.
— Значит, я тебя не убедил, Кирилл. Значит, ты собираешься отдать наш бизнес в чужие руки?
— А кто тебе сказал, что я собираюсь уйти из бизнеса, Витя? Нет, нет, и нет…
Все мы люди смертны. Придет и наше время…. Я собираюсь вместе с тобой, кстати, продолжить поиски Ирэны. Мало ли что может случиться, пусть лучше Вика с Павлом продолжат наше дело, чем посторонние люди. Тем более, что обстановка сегодняшнего дня мне напоминает чью — то разведку перед боем. Я имею ввиду слежку за мной утром.
Что можешь доложить по этому поводу?
— Сейчас доложу, шеф, только осмелюсь спросить, ты будешь проходить экспертизу?
— Буду, Виктор. Как это сделать, чтобы Вика не заметила?
— В принципе нужно произвести у вас обоих забор крови, взять несколько волосков. С тобой проще. А вот с Викой…
— Я знаю, как это сделать, Виктор. Она просит меня научить ее летать на вертолете. Скажу, что нужно пройти медицинскую комиссию. А ее действительно необходимо пройти.
— Ясно, Кирилл. Так и сделаем.
— Так что со слежкой? Зачем я понадобился местному Управлению безопасности, как ты думаешь?
В дверь постучали…
— Кирилл, мы с Викой Вам еще нужны? Долго ждать? — спросил, заглянув, Павел.
— Пирожные все съели? — ответил Поздняков.
— Вика с Лизой не едят — на диете. А в меня уже не лезут.
— Павел проверь пока последние биржевые сводки. Нужен будешь, я тебе вызову.
А Вике передай, пусть ждет в приемной. Мы с Виктором закончим через полчасика.
— Ну-ну, на чем остановились? — вспоминая, произнес Кирилл, смотря в окно. — Ах, да…
Валялся я на койке казенной — больничной и пытался анализировать захват в заложницы Вики. Как-то все прошло, во-первых, слишком удачно, если не принимать в расчет мое ранение, а во — вторых, напомнило мне гангстерский налет. Пиф-паф, гора трупов…
Кто-то сценарий раскручивает лихо, на широкую ногу. Сумма, назначенная выкупом смешная…
Слежка…
— Давай думать, Кирилл, кому это выгодно? — ответил Виктор. — Мы подстрелили Графа, охранника Ивановского. Логично было бы думать, что есть между ними прямая связь.
Напрашивается вывод — где — то мы перешли дорогу Эдуарду в его бизнесе. Но где?
Он не занимается нефтью, так ведь?
— Так то оно, так, Витя. И самого Ивановского в то время в стране не было, отдыхал с Тамарой на морях — океанах. Но вполне мог и оттуда руководить всей операцией. Управление безопасности…. Ивановский. Не нравится мне все это, друг мой. Не цивильно… Хотя откуда, и с какого бодуна взяться в наше время, цивилизованным отношениям. Прагматизм, навар…Homo homini lupus est.
Давай как по коньячку, Витя, чтоб головы лучше соображали.
— Мне чуть — чуть, — ответил Виктор, увидев, как Поздняков налил из хрустального графина по полстакана коричневой ароматной жидкости.
— Будем!
Кирилл вышел в приемную. Лиза сосредоточенно стучала пальцами по клавиатуре компьютера. Вика листала журнал.
— Вика, заходи!
— Что, пытать будешь? — ответила девушка, уловив стальные нотки в голосе Позднякова.
— Угу. Сейчас — сейчас, прольется чья — то кровь, — усмехнулся Кирилл, подмигнув Лизе.
— Кстати о крови, Вика. Летать хочешь?
— Я и так летаю в последнее время наяву. Кровь? Не улавливаю. Для тех, кто в танке подробней прошу. Какая связь между левитацией и кровью, папа?
— Прямая связь, дочь, прямая. Кто меня просил научить ее управлять вертолетом?
Девичья память коротка?
— Ну и?
— Вика, — уже серьезным голосом продолжил Кирилл. — Тебе нужно пройти медицинскую комиссию перед началом обучения. Проверить вестибулярный аппарат, сдать анализы. Виктор все организует. Пара — тройка дней, и можно будет приступать.
— Нет проблем, готова в бой хоть сейчас. Пейте кровушку, аспиды пейте, — обрадовалась Вика, захлопав в ладоши. — А я летать хочу, а я летать хочу, а ну ее в болото… — с хрипотцой сымитировала голос Папанова из мультфильма про Водяного.
Увидев стаканы с коньяком, удивившись, спросила:
— Что за праздник средь бела дня? Или с горя выпиваем?
— Коньяк хочешь, Вика? — взяв графин, спросил Виктор.
— От глотка шампанского не отказалась бы, но… у меня возникает ощущение, что богатые не только плачут, но еще и пьют целыми днями напролет. Кода же вы работаете, господа?
— А это и есть наша работа Вика. Сначала думать, много думать, потом плакать, запивая потери коньячком, празднуя победы шампанским. Кстати у кого — то, если я не ошибаюсь скоро день рождения?
— Не ошибаешься. У меня ровно через три дня. Никаких подарков, ресторанов. Шашлык на лоне природы, шашлык на снегу.
— Есть мой командир, шашлык я тебе обеспечу, — ответил Кирилл, открывая бутылку с шампанским.
Вика с жадностью осушила бокал. — Еще!
— Стоп, стоп, стоп, — прикрыл ладонью бокал Кирилл. — Вика, мы с Виктором думаем об Эдуарде Ивановском. Расскажи, при каких обстоятельствах ты с ним познакомилась. Не выходит у меня из головы мысль, что все беды или большая их часть, обрушившаяся на нас в последнее время, исходят от него.
Вика, слегка задумавшись, прошлась по ковру ручной работы. Погладила рукой статуэтку коня:
— Давно это было. Я заканчивала институт. Занималась в художественной школе. Однажды к одной из сокурсниц приехал на шикарной тачке отец. Походил по студии, посмотрел картины. Мои эскизы ему понравились. Это и был Ивановский. С дочерью его я не особенно дружила. А вот Ленка, моя близкая подруга бывала у них дома. Рассказывала мне по страшному секрету, забавную историю о том, как Эдуард разбогател. По секрету, всему свету,… ей дочка — Ритка Ивановская проболталась. Какая — то икона, старец… Мистика одним словом. Начал мне для своего журнала Эдуард делать заказы.
Сюжет расскажет, я его разовью на бумаге… Так пошло и поехало. Ритку потом изнасиловали какие — то подонки. Она долго лечилась. В психушке лежала. Мне кажется, в себя толком так и не пришла. Эдик отправил ее заграницу от греха подальше. Там она и живет до сих пор под присмотром тетки. Какая связь между моим похищением и знакомством с Ивановским, честно говоря, не могу сообразить. Воспылал ко мне любовью отеческой, заревновал, увидев, что Кирилл появился в моей жизни? Вряд ли. Полюбил как женщину? Не может быть, он же гомиком стал. И это не секрет. Живет с бой-френдом, Збарским. Тот в нем души не чает. Не знаю…
Правда я иногда ловила на себе его взгляды, но они были не похотливые, а скорее внимательно — вопрошающие. Какая связь?
— Если что-то еще вспомнишь, Вика, обязательно мне расскажи, — произнес Кирилл.
* * *
Воскресное утро, конец декабря. Сегодня день рождения дочери.
Вчера Вика, торопясь на работу, сказала отцу, что весь этот день проведет дома, нет желания приглашать друзей, дата мол, не круглая, на работе в понедельник организует в обеденный перерыв маленький шведский стол — пицца, пиво, креветки, … сойдет за первый сорт. На том и порешили, дома, так дома…. Замаринуем мяса, пожарим шашлык во дворе на полянке у сосен. Вика испечет торт, посидим в семейном кругу. Послушаем музыку, покатаемся на лошадях. Кирилл заглянув в комнату дочери, увидел ноги, торчащие из под одеяла. Вика, посапывая, крепко спала, по привычке взгромоздив пуховую подушку на голову.
— Спи, спи дочка, отдыхай, — прошептал Кирилл и осторожно прикрыл дверь.
Выйдя на улицу, быстрым шагом отправился в гараж за машиной. Двигатель завелся с полуоборота. Кирилл, подождав несколько минут, пока не прогрелось масло и охлаждающая жидкость, задвинул до упора ручку дроссельной заслонки и выехал во двор.
Остановившись у ворот, сказал охранникам: — Я на рынок. Ехать со мной не нужно.
До ближайшего рынка минут двадцать пути. Оставив машину на стоянке, Кирилл первым делом отправился в мясной павильон, купил пару килограммов свинины и килограмм баранины. Заглянув в список, который ему написала Вика вечером, пробормотал под нос: «Лук репчатый, зелень, перец болгарский, яблоки…». Подняв голову, увидел овощной ларек, возле которого не было ни одного покупателя: «Повезло, не люблю толкаться в очередях» — обрадовался Кирилл и заспешил к ларьку. В этот момент из — за угла наперерез ему вышла небольшого роста светловолосая женщина лет сорока с пустым белым полиэтиленовым ведром в руках.
— Не повезет, — громко произнес Кирилл.
— И почему люди верят во всякие приметы? — ставя ведро на землю, спросила, глядя Кириллу в лицо, женщина и продолжила, — лучше бы в Бога верили, жили бы тогда хорошо, хорошо и спокойно. И кто только придумал все эти приметы — черная кошка, женщина с ведром… Кто придумал, а?
Кирилл, на пару мгновений задумавшись, ответил: — Я думаю, что приметы испокон веков люди собирали, наблюдая за окружающим миром, сопоставляя, отмечая закономерность совпадения тех, или иных обстоятельств, записывали, передавали наблюдения последующим поколениям. А верить, или не верить в приметы, это право каждого, как и право верить, или не верить в Бога.
— Мне, пожалуйста, взвесьте пять килограммов помидор, — попросила женщина продавщицу и вновь обратилась к Кириллу. — А вот Вы сами верите в Бога, молодой человек?
— Видите — ли, люди так созданы, что они должны верить во что — то светлое, иначе нельзя, иначе в нашем мире тяжко выживать — ответил Кирилл.
— Золотые слова, ой, как же Вы хорошо сказали. Значит Вы верующий человек, я так и думала, — сказала женщина.
Кирилл усмехнулся: — Интересная у нас с Вами беседа, беседа возле овощного ларька.
— Что Вам еще? — спросила продавщица у покупательницы.
— Капусты вилок, — ответила та. Читайте, читайте Библию, веруйте во Христа, — шептала женщина.
— Почему во Христа? — спросил Кирилл. У меня свои каноны, свой храм в душе.
— Как? — воскликнула собеседница.
— Вот так! Я верю в Любовь, в искренность людей, в дружбу, в семейные традиции. И почему именно во Христа, есть ведь и другие вероисповедания — мусульмане чтят Коран, очень популярен сейчас буддизм, с его нирваной, переселением душ в растения, в животных, в других людей после смерти. Джордж Хариссон, Ричард Гир — вот Вам только несколько примеров из мира «звезд», принявших буддизм не так давно. Вот собачонка бежит пушистая, а может это и не собачонка вовсе, а кто — то умерший, чья душа переселилась в тело собаки — объяснял оторопевшей женщине Кирилл.
— Что Вы такое говорите, какой буддизм, какое переселение душ, христианство — вера из вер…Вы не хотите быть бессмертным, чтобы душа Ваша упокоилась на небесах?
— Раз мы заговорили о душе, то я думаю, что душа, это сгусток энергии, поток чувств человека. Пока человек жив, живы и эти субстанции. А когда человек умирает, умирает его плоть и, скорее всего с прекращением деятельности мозга, умирают и чувства. Хотя недавно американские ученые выдвинули идею, что возможно в ближайшие годы им удастся при помощи новейших технологий сохранять матрицу человеческого мозга, создавать банк хранения сознания и в будущем, когда удастся побороть неизлечимые болезни, возвращать умерших к жизни.
А мое личное мнение таково — когда мы умираем, мы исчезаем, нас больше нет. Но… наши гены продолжают существовать в детях, во внуках. Они наше продолжение, мы продолжаем существовать в них, сами того уже не сознавая.
— Христос воскреснет, воскреснут и все кто свято верит в него, — крикнула светловолосая женщина, и лицо ее налилось кровью. Вот апельсин, кто создал его? — взяв оранжевый плод, воскликнула она.
— Апельсин создала природа, — спокойно возразил Кирилл.
— А природу кто создал, кто создал жизнь на Земле? — не успокаивалась женщина.
— Гражданка, Вы думаете расплачиваться, — спросила продавщица.
— Да, да, думаю…. Только у меня тысяча рублей, у Вас найдется сдача?
— Подождите, я сейчас разменяю, а Вы посмотрите за товаром, — обращаясь к Кириллу, ответила продавщица и, держа в руке купюру достоинством в тысячу рублей, заспешила в расположенный рядом магазин.
— Жизнь на Земле, ее природа были созданы в результате благоприятных климатических условий.
Из космоса в атмосферу Земли попадали метеориты, частицы комет, звездная пыль, в составе которых были белки. В результате биохимических реакций возникли простейшие, затем более сложные организмы, — так и возникла в результате эволюции жизнь, — ответил Кирилл, оглядывая аппетитные горки помидор, перца, баклажан.
— Да, что Вы такое говорите, какие там биохимические процессы? Все создал Всевышний, почитайте внимательно Библию, там все написано, и как мир создавался, и как следует жить, по заповедям…
— Читал, я голубушка и Ветхий завет, и Новый, и Коран читал…
Вот Вы говорите, что в Библии все расписано, хорошо — возьмем яблоко, яблоко раздора, — сказал Кирилл. Берем и опускаем его на весы, вот смотрите, оно весит 125 граммов. Я этому верю, так же — как я верю тому, что сила есть масса, умноженная на ускорения свободного падения, и что на всякое тело, погруженное в воду, действует сила равная весу этого тела. В это я верую. Как верили в это и Ньютон, и Архимед, доказывая свои постулаты. И про это ни слово не написано в Библии. И никто еще не вернулся из Рая поведать о жизни другой. Никто не вернулся. Вот если вернуться, расскажут, как там живется — вот тогда и я поверю. А так,… я думаю, что Библию придумали наши предки, древние поэты, философствуя о смысле бытия, о борьбе зла и добра. Я уже говорил Вам, что человеку просто необходимо верить во что — либо. Вот коммунистическая идея, не плохая идея кстати, — тоже своего рода религия, но утопия, поскольку не смогут никогда люди жить в равных условиях, всегда будет существовать зависть, коррупция.
К ларьку вернулась продавщица и стала внимательно отсчитывать сдачу. Купюры падали из рук, она негромко чертыхалась, нажимая кнопки калькулятора: — Да, что такое со мной сегодня? И калькулятор, какую — то ерунду показывает.
Кое-как, отсчитав сдачу и протянув ее светловолосой женщине, продавщица, обращаясь к Кириллу, сказала: — Что Вам мужчина?
Тот протянул ей список, подготовленный дочкой, и добавил: — И арбуз еще мне помимо списка выберете, пожалуйста.
Светловолосая женщина, взяв в одну руку сумку с покупками, в другую пустое ведро, обращаясь к Кириллу, процедила сквозь губы: «Да, мужчина, никогда Вам свободным не быть».
На что тот возразил: — Абсолютной свободы не бывает, все мы зависим от обстоятельств, случайностей, закономерностей, от прихоти правителей, поступков и настроений, собственных и окружающих нас людей…
Продолжая говорить, Кирилл увидел, что женщина как внезапно появилась у ларька, так же внезапно и исчезла.
— Вот дела, — вырвалось у Позднякова.
— Она как приходит за покупками, так у меня все из рук валится потом целый день, — сокрушительно заохала продавщица. Смотрите, только что не работал калькулятор, а теперь, как новенький, все тютелька в тютельку верно считает.
Попрощавшись с продавщицей, Кирилл, держа сумки в руках, зашагал на автостоянку. Сев в машину, взглянул на часы: «Ого, целых два часа в очереди у ларька проторчал, мои дома уже, наверное, заждались». Завел двигатель и, поглядывая в зеркало заднего вида, нажал на педаль газа. Подъезжая к дому, увидел, как на огромной скорости поворачивая прямо на него, несется груженный под завязку белым кирпичом грузовик с прицепом. Прицеп болтало из стороны в сторону, кирпичи, преграждая путь Кириллу, вываливались на проезжую часть.
Поздняков повернул, что есть силы руль вправо и направил джип в придорожный лесок.
Что — то внутри у него вздрогнуло и опустилось к середине живота: «Так вот где душа обитает», — мелькнула мысль. В висках молоточками запульсировала кровь. Перед глазами замелькали ветки, они били по лобовому стеклу, закрывая Кириллу обзор. В памяти пронеслись события последних часов и минут: овощной ларек, продавщица, светловолосая женщина, Викины ноги, торчащие из под одеяла…
Кирилл нажал на тормоз — машина, проехав еще несколько метров по инерции, остановилась как вкопанная. Глубоко вздохнув, пошевелил руками и ногами. В голове шумело…
Открыв дверь машины, увидел, что прицеп грузовика лежит, перевернувшись на дороге.
— Кирилл, ты живой? — подбежал испуганный Виктор.
— Живой, живой, пустяки,… обошлось. Машину малость поцарапал, а так все нормально. Садись друг, поехали домой, только номер этого грузовика давай на всякий случай запишем.
Виктор сел на сиденье рядом с Кириллом и они, проехав между двух берез, возле которых остановилась, тормозя, машина, уходя от столкновения с грузовиком, поехали не торопясь, по направлению к дому.
Кирилл посмотрел в окно…. За одной из берез стояла та самая, светловолосая женщина. В руках пустое пластмассовое ведро белого цвета. Стояла, глядя на Кирилла, что — то негромко нашептывая…
Войдя в дом, Кирилл прошел мимо дочери, вышедшей из кухни, открыл холодильник, достал бутылку водки и, наполнив полный стакан, осушил его до дна. Вика, удивленно посматривая, то на отца, то на Виктора, спросила: — Что случилось?. Не дождавшись ответа, подошла к отцу и увидела, что его виски еще сильней поседели. — Боже мой!
Кирилл обняв дочку, глянул на Виктора: — Ну, что, дорогие мои? Пошли шашлык готовить? А то, я что — то проголодался, спасу нет. И вообще, у кого-то из нас сегодня день рождения, не так — ли?
Умывшись, Кирилл переоделся и, взяв продукты стал колдовать над шашлыком.
Рецепт его приготовления был прост: много отборного мяса, репчатый лук, помидоры, нарезанные толстыми дольками, зелень. Никакого уксуса…
От него мясо становится жестким и кислым. Кирилл вместо уксуса наливал обычно в миску с мясом стакан белого сладкого сухого вина, посыпал черным перцем. И, конечно же,… костер…. Дрова. От сорта выбранных дров зависело многое, если не все… Аромат дымка…Поздняков предпочитал разводить костер на аккуратно нарубленных березовых чурках.
Пока мясо настаивалось в холодильнике и Павел рубил дрова, Виктор с Кириллом, уединившись, рассуждали:
— Ты думаешь, что грузовик случайно перегородил тебе дорогу? — спросил задумчиво Виктор.
— Трудно сказать, — ответил, держась за ушибленный бок, Кирилл. — Слишком много совпадений. Но с другой стороны явно прослеживающегося сценария охоты за мной вроде бы и не видно.
— В тот все и дело, что не явно не видно. Раз так, это или совпадение не логичное или хорошо продуманный сценарий. Причем, если бы тебя хотели устранить, то сделать это можно было давно и не таким способом. Значит…
— Значит что? Запугивают?
— Скорее дают понять, что ты им мешаешь.
— Мешаю чем и кому?
— Если поймем кому, тогда станет ясно и чем, — ответил, поглядывая в окно, Виктор.
— У меня есть небольшой план.
— Докладывай, — глядя помощнику в глаза, нетерпеливо произнес Поздняков.
— Я думаю, что, скорее всего твоих преследователей интересует наш бизнес.
Давай через средства массовой информации запустим утку, что ты отходишь от дел. Выждем пару — тройку недель… посмотрим…
Рынок должен отреагировать на такое сообщение.
Затем кинем на полосы газет еще один лакомый кусочек, якобы продаем несколько месторождений на шельфе Охотского моря. Кто наиболее активно станет интересоваться нашими акциями, тот и войдет в круг подозреваемых лиц.
— Хм. — Усомнился Кирилл. — Они могут через подставных лиц начать скупать наши активы.
— Кирилл… пусть скупают. Помнишь, я тебе говорил о скважинах на шельфе, которые мы начали разведывать пару месяцев назад?
— Помню и что?
— Так вот, они пусты… почти пусты… об этом мало кто знает, а кто осведомлен, будет молчать — наши люди. Вот эти скважины мы продадим. Посмотрим за реакцией истинных хозяев. Заелозят…завизжат…
— Реакция будет убойная. Ты хочешь из меня сделать наживку?
— Иного выхода нет, Кирилл. В противном случае, если мы не активизируем действия, таких грузовиков еще много на твоем пути будет встречаться.
— Через кого будешь запускать дезу в СМИ?
— Юркиса найму. Ушлый и тертый малый.
— Не расколется?
— Не думаю. Он должник мой. А за долги нужно платить, отрабатывать. Не откажется.
— Хоп, договорились. Пошли на улицу, — прервал беседу Кирилл, увидев, что Вика машет ему шампуром, стоя у костра.
— Подожди Кирилл. Давай я сейчас Юркису позвоню. Пусть подъедет. Обговорим детали.
— Звони. Познакомимся. Обговорим.