Глава 1

Столица любой страны — это ее лицо, визитная карточка, квинтэссенция, если хотите, и зачастую любопытные выводы можно сделать уже из одного названия. Не могу сказать, что этот вопрос не интересовал меня прежде, но я почему-то упорно забывала его задать, когда же часа в три пополудни мы с лордом Кратом въехали на вершину очередного холма, коих в этой части континента было в изобилии, и обнаружилось, что главный город Кертории, вот он, уютно раскинулся в долине, окруженной пятью холмами (считая и тот, на котором находились мы), и момент выяснить, как же он называется, показался чрезвычайно подходящим.

Мой спутник открыто удивился подобному невежеству, но сообщил, что название столицы — Элерион. Слово звучало красиво и, исходя из моих познаний в керторианском, могло быть только именем собственным, так что я решила продемонстрировать сообразительность и спросила, в честь кого же или чего назван город. Получился прокол, поскольку мне объяснили, что никаких великих героев или волшебников с таким именем в истории Кертории отродясь не наблюдалось, а Элерион — это просто слово, которое придумали основатели города (справки — кто это был и когда — не поступило). Впоследствии, правда, оно таки стало именем собственным. Как мне поведали с обворожительной улыбкой, в последние несколько тысячелетий Элерион — это всего лишь фамилия королевской династии Кертории. Очень мило…

Ладно, иногда действительно лучше молчать, чем говорить, и я продолжила изучение столицы, крепко-накрепко закрыв рот, благо, спустившись с холма, мы оказались, по сути, в городских предместьях. Выглядели они симпатично — одно-двухэтажные домики типа «коттедж», окруженные ухоженными участками вполне приличных размеров, — и скорее напоминали респектабельный английский пригород конца XX века, нежели Средневековье. Однако при более внимательном рассмотрении одна странность все же была обнаружена — совершенно отсутствовали новостройки. Невзирая на очень приличное в основной массе состояние, все особнячки несли на себе весьма заметный отпечаток времени, не сказать бы — древности. Еще к этому можно было добавить, что некоторые дома казались нежилыми, да и в целом для описания данной части столицы очень подошло бы определение… хм… нелюдность.

Впрочем, из истории Кертории объяснение тому напрашивалось — после периода раздробленности и войн, когда город должен был представлять обнесенную стеной крепость, пришла эпоха расцвета, в течение которой население столицы неуклонно росло, а городские границы расширялись. Затем же наступила пресловутая стагнация в развитии керторианского общества, соответственно число жителей столицы также стабилизировалось, предварительно немного снизившись от максимального уровня, и в таком законсервированном виде все это до нынешнего времени и сохранилось. Логично. Другое дело, что сам факт подобного исторического казуса казался чертовски большой странностью, причины коей определенно были выше моего понимания. Но время разгадывать эту тайну было сейчас не самое подходящее…

По мере приближения к центру плотность застройки увеличивалась, дома смыкались, образуя паутину улиц, и теперь уже аналогия со средневековыми городами Земли выглядела вполне уместно. Хотя, по моим представлениям о прошлом, существенные отличия по-прежнему сохранялись — все вокруг было слишком аккуратным, чистым, да и, пожалуй, хорошо спланированным. Естественно, керторианцев в зоне видимости тоже стало поболе: они шли или ехали по своим делам, заходили в лавки и здания, очевидно являвшиеся какими-то учреждениями, разговаривали, стоя на перекрестках, — в общем, ничего необычного, нормальная городская активность. За исключением того, что никто даже взгляда не бросил на двух всадников, явно прибывших издалека. И это при условии, что керторианка верхом на пантере была, мягко говоря, редким зрелищем. Ну и еще одно любопытное наблюдение, которое я сделала, когда громкий скрежет, раздавшийся с соседней улицы, заставил меня вздрогнуть, — в целом в Элерионе было удивительно тихо. Нет, конечно, не как в могиле или на дне океана, но для города с числом жителей порядка миллиона уровень шума был неправдоподобно низок.

На протяжении следующего часа — пока мы не достигли центральной части столицы (а ехали мы в хорошем темпе, между прочим) — больше ничего заслуживающего внимания мне не повстречалось, но зато один вид старого города изрядно скрасил появившиеся пресноватые ощущения. Нет, ни изысканной красотой, ни лаже оригинальностью он не отличался, но на размышления определенно наводил. Главным образом потому, что говорить о невидимой черте, отделяющей простых обитателей Элерион а от керторианской аристократии, не приходилось — черта была вполне видимой и весьма даже широкой — ярдов пятьдесят. Именно столько свободного (на ум приходило — и хорошо простреливаемого) пространства отделяло крайние дома предместья от рва и крепостной стены, огораживающих центр столицы. Надо заметить, что подобные полосы безопасности были вполне в духе военных традиций, согласно которым гражданским лицам не разрешалось селиться в непосредственной близости от крепостных стен, однако Элерион как будто не являлся приграничным фортом, постоянно живущим под угрозой нападения. Кое-кто, видимо, считал иначе, поскольку и все остальное — единственный в обозримых окрестностях подъемный мост через ров был поднят, по краю тридцатифутовой стены, находящейся в идеальном состоянии, расставлены часовые — свидетельствовало о полной боевой готовности встретить врага. Честно говоря, я бы не удивилась, узнав, что в башнях и бастионах крепости у амбразур дежурят отряды лучников.

Интересовало также, не располагают ли эти гипотетические стрелки приказом вести огонь на поражение по любому, кто попытается пересечь пространство, отделявшее крепость от города, и, судя по тому, что лорд Крат, выехав на демаркационную полосу, зачем-то остановился, в этом могло оказаться нечто кроме шутки. Вздохнув про себя, я не стала выдвигать новых дурацких предположений, а он, с минуту бесстрастно поизучав панораму, все же двинулся к мосту. «Ну, раз не стреляют, значит, должны открыть ворота», — сделала я еще один концептуальный вывод и не ошиблась. Когда мы были на полпути ко рву, мост, в закрытом виде представляющий ворота крепости, начал опускаться, но к моменту нашего прибытия к кромке рва эта окованная железом махина на место встать не успела, и пришлось подождать добрых минут пять. На другом конце моста нас, разумеется, ожидал контрольно-пропускной пункт (сиречь, стража), и я получила возможность узнать, как осуществляется проверка документов по-керториански. Выяснилось, что исключительно на уровне примитивного фейс-контроля, или, вернее даже, «мы тут друг другу верим на слово». То есть когда мы подъехали, вперед молча выступил некто, являвшийся, видимо, начальником караула, и лорд Крат, даже не спешившись и очень высокомерным тоном, сообщил наши имена и титулы, чего оказалось вполне достаточно — сурового вида начальник сухо кивнул и отошел назад, его подчиненные расступились, освобождая путь, и мы спокойненько двинулись в, с позволения сказать, сердце Элериона.

Разумеется, я изначально ожидала попасть в совершенно иной мир, но открывшийся вид настолько изумил меня, что я не смогла сдержать возглас удивления. Больше всего центральная часть столицы походила на… парковый ансамбль. Деревья, кусты, лужайки — все это расчерчено на приблизительно равные участки мощенными плиткой дорожками, не очень широкими, но две кареты разъехались бы без труда. В глубине каждого участка имелись жилые строения высотой в два-три этажа, подробности архитектуры которых разглядеть было сложно, но слово «особняк» казалось самым походящим определением. В общем, не требовалось мистического озарения, чтобы догадаться: я двигаюсь по своеобразной модели керторианского политического устройства. В самом центре должны были располагаться резиденции Королей, Академия магических искусств, возможно, еще какие-то здания, связанные с институтом верховной власти, а вокруг — наверняка в строгом порядке феодальной иерархии — особняки всех герцогов, графов и баронов, на каждого по штучке. И все это отделено от… гм… остальной Кертории крепкой и хорошо охраняемой стеной. Любопытно было также, не обладает ли здесь каждый участок экстерриториальностью, как посольства иностранных государств.

Однако я вновь воздержалась от расспросов, и мы совершили спокойную и весьма продолжительную прогулку по парку, завершившуюся в тот момент, когда меня уже посетили сомнения относительно цели нашего путешествия. Фактически, мы достигли центра этого своеобразного государства в государстве, ибо в конце очередной аллеи уже определенно наблюдалось свободное пространство, судя по всему, главной площади королевства, но тут лорд Крат свернул на подъездную дорожку, ярдов через двести приведшую нас к дверям трехэтажного… э-э… дворца, построенного в лучших традициях позднего классицизма. Возможно, данная характеристика чересчур помпезна, но если бы подобное здание украшало собой какой-нибудь уголок Земли, то, безусловно, называлось бы именно дворцом и в прошлом являлось бы — самое меньшее — загородной виллой августейших особ. Причем в стране с хорошим экономическим положением. Для пущей надежности в идентификации владельцев на флагштоке над портиком реяло знамя, которое мне уже доводилось видеть там, откуда я только что прибыла. Странно, но ни замок, ни даже герцогство не вызвали у меня столь сильных чувств, когда я наконец прониклась мыслью, что все это принадлежит мне. А тут… Захотелось показать кому-нибудь из знакомых, знаете ли.

Тем не менее Кертория не то место, где тебе дадут долго (и хочется добавить, бесплатно) испытывать положительные эмоции, чему я и получила очередное подтверждение.

— Очень скверно выглядит, — проинформировал окружающее пространство лорд Крат.

— Вы имеете в виду то, что нас никто не встречает?

— Да. — Мой спутник выглядел скорее удивленным, чем недовольным. — Точнее было бы сказать, что нас не встречает никто, кого я все же ожидал увидеть.

— Странно. Вы же сами считали, что на главном тракте нам угрожает очень серьезная опасность, разве нет? Или вы были абсолютно уверены, что капитан Рагайн непременно с ней справится? А может, я упустила еще какие-нибудь соображения?

Он неопределенно пожал плечами, что, невзирая на мягкость жеста, означало железное нежелание отвечать на поставленный вопрос, но я по привычке попробовала в обход:

— Как по-вашему, могли ли они задержаться…

— Нет. — Ого, меня даже перебили. — И вы сами это прекрасно знаете. Они двигались кратчайшим путем и ни при каких обстоятельствах не стали бы тратить время на остановки.

— Ну, хорошо. И что же нам сейчас делать? Поискать… — Я обнаружила, что не знаю по-керториански ничего похожего на «дверной звонок», но выкрутилась: —… способ попасть внутрь?

— Самый простой — открыть дверь и войти. Но не думаю, что до этого дойдет.

Его уверенный тон вселил в меня определенные надежды, но когда еще пара минут прошла в тишине и покое, лорд Крат со словами:

— Никто не бывает прав всегда, — спрыгнул с пантеры с явным намерением таки сделать что-то с дверью.

Как водится, ровно в этот момент обе створки дверей распахнулись наружу, и оттуда высыпало штук шесть слуг, одетых в ливреи традиционных цветов герцогов Галлего. Возглавлял миниатюрную процессию на редкость крупный мужчина, на лице которого сквозь всегдашнюю керторианскую невозмутимость проглядывало выражение, очень согласующееся со словами лорда Крата, процедившего:

— Соизволили заметить наконец-то.

К моему удивлению, он вновь взлетел в седло с такой легкостью, как будто полутора суток верховой езды просто не было…

Между тем обслуживающий персонал приблизился и расположился маленьким полукругом, после чего здоровяк, очевидно занимавший должность дворецкого, поклонился:

— Мы безмерно рады приветствовать герцогиню и готовы служить ей по мере своих скромных сил. — Он выпрямился, а потом нагнулся еще раз, чуть пониже: — Дарт Файрум к вашим услугам.

И хотя слова дворецкого были явно стандартной формулой, лорд Крат счел своим долгом их прокомментировать:

— Рады вам безмерно, но торопимся не слишком.

На лице дворецкого возникла классическая мина — «мне, конечно, есть что сказать в оправдание, но это ниже моего достоинства», однако его ответ все равно напоминал шпильку в адрес злостного критикана:

— Надеюсь, герцогиня простит нашу невнимательность.

Естественно, лорд Крат это проигнорировал и обратился ко мне:

— С вашего разрешения, герцогиня, я вас покину — мне надо заехать в особняк Танвартов.

Вопросы «а зачем?» и «неужели это так срочно?» были сочтены несоответствующими моменту, и я ограничилась:

— Конечно. Надеюсь, ваш визит не затянется.

— Я буду через час-полтора, — как нечто само собой разумеющееся кинул лорд Крат и отбыл, а я в компании дворецкого отправилась на обязательную обзорную экскурсию по еще одному собственному дому.

Сам осмотр никаких сюрпризов не преподнес, хотя отдельные помещения — вроде зала для торжественных приемов, занимавшего большую часть второго этажа, — заслуживали отдельного описания. Но, к сожалению, моя голова была занята куда более важными и менее приятными вещами, нежели художественные достоинства здешних интерьеров, а под финал прогулки, завершившейся в просторном кабинете на третьем этаже, мне подкинули еще и свежую пишу для размышлений. После дежурных сообщений о том, что мой багаж распакован (мы с капитаном предусмотрительно отправили его в столицу заранее), а обед может быть подан в любую минуту, дворецкий указал на письменный стол, девственную поверхность которого нарушала пара пергаментных свитков.

— Утром на имя герцогини пришли два приглашения на приемы, назначенные на сегодняшний вечер.

— От кого?

— От графини Деор и баронессы Дарон.

— Хм… И как же мне расценивать столь любезные приглашения в свете того, что я с ними незнакома?

Дворецкий замялся, как это часто случалось с керторианцами, когда им хотелось лаконично ответить на вопиюще некорректный вопрос, но интересующие меня сведения я в конце концов получила.

— Дело в том, герцогиня, что здесь все друг с другом знакомы, поэтому фактически нет правил этикета, которые были бы нарушены.

— То есть среди керторианской аристократии подобные приглашения считаются в порядке вещей и мне таким замысловато-вежливым образом дают понять, что признают своей, невзирая на обстоятельства?

— Совершенно верно, герцогиня.

— Но при этом если интерес к моей персоне со стороны графини Деор можно как-то объяснить, то имя баронессы Дарон я, честно говоря, слышу впервые. — Я вопросительно глянула на дворецкого, и тот услужливо пояснил:

— Насколько мне известно, кроме Деоров и Даронов сегодня никто приемов не устраивает.

— Вот как… — Я внимательно изучила его лицо на предмет следов иронии, таковых не обнаружила и уже собралась задать следующий вопрос, но натолкнулась на забавную трудность. — Извините за невежество, но как мне следует к вам обращаться? У вас есть титул, звание или нечто в этом роде?..

— О нет, мой род не имеет никакого отношения к аристократии, поэтому вы можете обращаться ко мне по названию занимаемой мною должности. — После заметной паузы он добавил: — Или просто по имени.

«Если дворецкий для вас нечто большее, чем предмет обстановки», — осталось невысказанным, но трудно было эту мысль не уловить…

— Что ж, прекрасно, Дарт. Вернемся к насущному — могу я не принять приглашение? И должна ли вообще отослать какой-нибудь ответ?

— Можете. Что же касается второго, то это зависит от формы, в которую облечены приглашения. Я почти уверен, что они не подразумевают обязательного ответа. Придете — прекрасно, нет — ничего страшного.

Я шагнула было к столу, но потом справедливо признала, что оценить тонкости этикета, усугубленные к тому же эпистолярным жанром, мне все равно не под силу, и снова призвала на помощь Дарта:

— Проверьте сами, если нетрудно.

— Как угодно герцогине, — чинно ответствовал дворецкий и, не пошевелившись, остался стоять у двери. Тоже безошибочная примета, означавшая, что собеседник не считает разговор в достаточной мере завершенным, но о продолжении мне следует догадаться самой.

Ну, я честно попыталась:

— Хотя, наверное, правильнее было бы посетить один из этих приемов. И скорее уж тот, который устраивает графиня Деор. Надо полагать, это жена графа Валлена?

— Нет, это его мать. Граф Валлен не женат. Точнее, не был женат, — поправился Дарт и, видимо, счел повод удовлетворительным, чтобы двинуться в нужном ему направлении. — Возможно, со многих точек зрения вам стоило бы принять понравившееся приглашение, но есть одно непреодолимое препятствие — у вас отсутствует соответствующий эскорт. Отряд капитана Рагайна, — тут он странно запнулся, — так и не прибыл, а мои подчиненные для этой цели не годятся, они не военные.

— Вы считаете, что мне может угрожать реальная опасность на званом вечере? Или дело не в этом?

Он поколебался, но затем выдвинул вперед нижнюю челюсть, чем живо напомнил мне Ранье, когда тот решал упереться наглухо.

— Дело в том, что герцогиня Галлего не может прибыть на прием без сопровождения. Это просто немыслимо. Что же до опасности, то не мне об этом судить.

— Правда? — Я исполнила известный номер со вздергиванием брови. — Тогда кому же?

Но Дарт ответил невозмутимо:

— Тому, чьи профессиональные обязанности предписывают необходимость таких оценок.

Мне кажется или дворецкий вновь намекает на капитана Рагайна? Похоже, судьба последнего волновала Дарта куда больше, чем это было бы естественным.

— Простите, а вы откуда родом?

По лицу собеседника промелькнула тень смущения, но быстро исчезла.

— Из вотчины Рагайнов. Если совсем подробно, то я родился и вырос непосредственно в замке баронов.

— Вот как… — В легкой задумчивости я принялась теребить в руках приглашение от баронессы Дарон, — А может, вы еще и родственник капитана?

— Нет, увы. Просто мой отец служил в их личной гвардии, и мы с Эртоном все детство провели вместе, разлучаясь лишь, когда его обучали тому, что положено знать барону.

— А что было потом? — подтолкнула я его.

— Совершенно стандартная история — Эртон отправился в Военную Академию, а я был принят на службу в гвардию Рагайнов.

— Как же вы оказались на должности дворецкого в городском особняке герцогов Галлего? — искренне удивилась я.

Дарт бросил на меня довольно странный взгляд.

— Эртон, когда получил должность капитана вашей гвардии, меня и назначил.

«Да уж, — мысленно чертыхнулась я. — Могла бы и сама догадаться. Спишем временное отупение на усталость после долгой дороги…»

С минуту в воздухе висело выжидательное молчание, однако в итоге я сочла обсуждение судьбы капитана бессмысленным, поскольку не видела, какие бы шаги я могла предпринять, чтобы хоть как-то ее прояснить, и решила переменить тему:

— Дарт, как устроили Герта? Надеюсь, о нем позаботятся?

— Герцогиня, — прикинулся он оскорбленным, — смею вас заверить, что, хотя я и получил эту должность благодаря протекции капитана Рагайна, я вполне способен справиться со своими обязанностями, равно как и остальные слуги в этом доме.

Я примиряюще улыбнулась:

— Очень хорошо. Тогда я тоже отдохну и приведу себя в порядок.

Дворецкий склонил голову:

— Как будет угодно герцогине, — и предупредительно распахнул передо мной тяжелые двери. — Проводить вас до спальни?

— Было бы кстати, — признала я, — а то могу и заплутать ненароком.

Как показала практика, плутать бы не пришлось, поскольку покои герцога и герцогини находились в непосредственной близости от кабинета, буквально один поворот. Оказавшись у нужной двери, я поблагодарила Дарта и распорядилась:

— Когда придет лорд Танварт, проводите его в гостиную и скажите, что я скоро буду.

— Непременно, — кивнул дворецкий и развернулся, собираясь уйти, но тут мне пришла в голову небезынтересная мысль, и я его остановила:

— Между прочим, возвращаясь к вопросу о посещении вечернего приема, я в общем-то предполагала отправиться туда в компании лорда Танварта. Но, насколько я понимаю здешние обычаи, появиться с таким сопровождающим… э-э… еще хуже, чем вовсе без оного, так?

— Безусловно, — с довольно кислой миной подтвердил дворецкий.

Забавную мысль о том, что это будет не последний прецедент, когда мне случится шокировать местную публику, я озвучивать не стала, но, мне кажется, он и так уловил мысль…

Даже не пытаясь представить себе зрелище, ожидающее меня внутри, я толкнула двери и вошла.

М-да, опасность ослепнуть мне явно не грозила. Спальня, ранее, очевидно, принадлежавшая матери Ранье, радовала глаз классическими пастельными тонами. Пол украшал дорогущий ковер с таким длинным Бирсом, что ноги утопали в нем по щиколотку, стены были обиты натуральным шелком с, похоже, ручной вышивкой, а поверх этого произведения искусства в резных деревянных рамах висело несколько картин, объединенных общей темой сцен из сельской жизни. Пообещав себе тщательнее изучить их позже, я продолжила осмотр своих новых владений. Кровать, пожалуй, била именно такой, как и ожидалось, — огромная, с балдахином… Вот только спать на ней придется в одиночестве. Подавив желание печально вздохнуть, я подошла к окну и начала раздеваться, складывая одежду на стоящее там кресло, составлявшее гарнитур с еще одним монстром, предназначенным для сидения, и маленьким столиком непонятного назначения. Этими предметами обстановка комнаты и исчерпывалась, если не считать впечатляющих размеров встроенного шкафа, в котором мой в срочном порядке сшитый и не сказать чтобы скудный гардероб смотрелся на редкость сиротливо.

Разобравшись с обстановкой, я убедилась, что в ванной наличествуют халат и полотенца, и отправилась смывать пыль, которой после скачек по отнюдь не асфальтированным дорогам Кертории было более чем достаточно. Встав под горячие струи воды, я в очередной раз за время пребывания на планете задумалась о различных нюансах здешней повседневной жизни, которые для меня, привыкшей за свои двадцать восемь лет к нормальному комфортабельному быту, были столь же естественными, как чашка кофе утром, — вот откуда, собственно, в этом кране берется вода? Телефонов, например, на планете не существовало в принципе, а как насчет водопровода? Однако, как и прежде, когда меня одолевало любопытство по поводу подобных мелочей, способов получить ответ немедленно не просматривалось, а стоило появиться собеседникам — сразу возникали куда более серьезные вопросы…

Часа через полтора, свежая и бодрая, я спустилась в гостиную, где меня уже поджидал лорд Танварт, не менее свежий и благоухающий. Надо полагать, его времяпрепровождение с момента нашего расставания мало отличалось от моего.

— Прекрасно выглядите, герцогиня, — соизволил он отметить мои усилия, затраченные на наведение лоска, необходимого для первого выхода в столичный свет, — У вас появились какие-нибудь планы на вечер?

Я кивнула, одновременно и благодаря за комплимент, и отвечая на вопрос, а затем уточнила:

— Я получила пару приглашений на приемы и собираюсь одно из них принять. Тут, правда, как мне объяснили, есть некоторая трудность в связи с отсутствием у меня подобающего эскорта. — Он еле заметно усмехнулся, показывая, что отлично понимает, о чем речь, и я с милой улыбкой закончила: — Тем не менее надеюсь, что вы не откажетесь составить мне компанию.

Очевидно, врасплох мое предложение его не застало.

— Если вы намереваетесь навестить графиню Деор, то с удовольствием составлю, поскольку я тоже получил от нее приглашение. Тогда, дабы соблюсти вежливость и не опоздать, нам вскоре надо выходить.

— Да хоть сейчас, — пожала я плечами. — А далеко ее резиденция?

Вот теперь в глазах собеседника явственно обозначилось удивление.

— Погодите, вы что, собираетесь пойти в этом?

Я с недоумением оглядела идеально на мне сидящий брючный костюм, черный, в тонкую красную полоску, и красную блузку в тон.

— А что не так?

— Герцогиня, на такие мероприятия принято ходить в вечерних платьях. Неужели у вас нет ни одного?

— Есть, конечно. Но, во-первых, галактическая полукровка может себе позволить известную, если не любую, эксцентричность, а во-вторых, каким образом я в платье должна добираться до особняка Деоров при отсутствии кареты? На Герте или пешком?

Лорд Крат поднял ладони, признавая поражение.

— Хорошо, убедили. Тогда пойдемте, у нас останется время на небольшую прогулку.

— А немного перекусить у нас пары минут не найдется? — поинтересовалась я, вспомнив, что ничего не ела уже черт знает сколько времени.

— На мой взгляд, не стоит, — сообщил он. — У графини на приемах столы ломятся от снеди, и есть в свое удовольствие считается хорошим тоном и проявлением уважения к хозяевам.

От подобного известия мое настроение заметно улучшилось и, возвестив:

— Замечательно. Пожалуй, тогда я потерплю, — я направилась к выходу из дома.

Лорд Крат последовал за мной. В холле нам явно неслучайно повстречался дворецкий, позволивший себе укоризненно покачать головой, услышав, что я таки отправляюсь в гости. Хорошо хоть мой костюм он не стал комментировать…

Оказавшись на улице, или, скорее уж, в парке, мы некоторое время на приличной скорости двигались по направлению к центру, но молчать оказалось скучновато, поэтому я чуть снизила темп и осведомилась:

— Каким образом обычно проходят подобные приемы? Точнее, какова их цель?

Мой спутник пару секунд помолчал, видимо обдумывая, как рыба может объяснить кувшинке, в чем цель дыхания, а затем вместо ответа я услышала встречный вопрос:

— Простите мое любопытство, а как на вашей родине люди проводят время по вечерам?

— Посещают театры, рестораны, спортивные соревнования, казино, смотрят телевизор, просто ходят в гости, в конце концов… — За неимением в керторианском половины нужных слов пришлось использовать длинные описательные обороты, и, закончив перечисление, я почувствовала, что совсем выдохлась.

Лорд. Крат улыбнулся.

— Вот вы и ответили на свой вопрос. В большинстве своем эти приемы нужны, чтобы скоротать время, и лишь немногие используют их для плетения интриг разного уровня сложности. По способу проведения все подобные сборища делятся на три вида, причем сейчас вы посетите самый из них неофициальный, когда хозяева нисколько не обязаны занимать гостей. Нас будут ожидать богатый стол и живая музыка, а дальше мы можем развлекать себя по собственному усмотрению.

Уложив в голове полученную информацию, я уточнила:

— А еще два вида?

— Первый — гостей долго кормят ужином с несколькими переменами блюд, а затем вся компания перемешается в бальный зал, где начинаются танцы с полным соблюдением предписанных канонов. — Он непроизвольно скривился. — Это означает, что, как бы вам ни хотелось пригласить на танец любимую девушку, сначала нужно отработать повинность из полутора десятков престарелых баронесс и герцогинь.

— Да уж, — сочувственно покачала я головой, — жестоко. А второй?

— Это, можно сказать, культурный вечер. Из описанных вами способов развлечения на Кертории почти ничего нет, но зато раза два в неделю проходят концерты. Местом их проведения служат все те же бальные залы, а в небольших перерывах гостям предлагаются легкие закуски. Большую же часть вечера все сидят и слушают музыку.

Теперь пришла моя очередь морщиться. Кошмар. При всем моем классическом воспитании мысль о подобной пытке, длящейся несколько часов кряду, заставила меня содрогнуться. К счастью, лорд Крат не стал развивать тему, тем более что дорожка под ногами плавно перешла в огромную площадь…

— Вот мы и в самом центре Элериона, — откомментировал он очевидное.

Что ж, я остановилась, поскольку осмотреться здесь, безусловно, стоило. На нашей стороне, занимавшей примерно две трети круга, располагалось четыре особняка, по сравнению с которыми мой выглядел кукольным домиком, даже зависть немного всколыхнулась. Далее же площадь постепенно переходила в широкий мост через небольшую, мирно текущую реку, а за ней… На той стороне, отделенные от берега сотней ярдов безупречно зеленого газона, стояли два здания, равных которым по красоте и размаху мне встречать доводилось редко.

Левое из них, трехэтажное, очень напоминало земной Версаль, только трубы повыше да настоящий дым клубится… Но проведением аналогий я занималась несколько позже, а в тот момент просто восхищалась сияющим великолепием, ибо казалось, что дворец вырезан из цельного куска перламутра, переливавшегося в лучах заходящего солнца всеми цветами радуги и украшенного затейливой резьбой. Правое же здание насчитывало аж целых пять этажей, что по меркам Кертории могло считаться настоящим небоскребом, и на первый взгляд являлось полной противоположностью своего соседа — никаких игривых орнаментов и легкомысленного сияния. Его стены представляли собой отполированный до блеска серый камень, все линии были просты, но складывалось ощущение, что дворец невесом и буквально в следующее мгновение воспарит к облакам.

Повернувшись к лорду Крату, я осведомилась:

— Просветите меня, чьи особняки располагаются на площади?

— Королевский дворец и Академия магии, — сообщил он не задумываясь и тут же исправился: — Князя Д'Хур, разумеется, а также герцогов Венелоа, Лана и Горна. — Выдав запрошенную информацию, он усмехнулся и вполне искренне пожаловался: — Иногда очень трудно предугадать, герцогиня, что в настоящий момент занимает ваши мысли.

— Вы абсолютно правы, та сторона реки интересует меня гораздо больше, но все самое интригующее я предпочитаю оставлять на закуску. Итак, что из них что? Думаю, этот блистающий шедевр архитектурной мысли и есть оплот магии на вашей планете?

— Вот тут ваша замечательная логика вам отказала, — иронично ответил собеседник. — Все в точности наоборот.

— Странно. Какая-то мрачноватая гамма выбрана для Академии.

— Более предметно можете обсудить этот вопрос с Ректором Сарром, — радушно предложил лорд. — А сейчас давайте продолжим прогулку, иначе мы рискуем опоздать.

Я прислушалась к доводам разума (в том смысле, что опоздание, как одно из наиболее тяжких нарушений здешнего этикета, не стоит оправдывать ничьей эксцентричностью), и вскоре мы оказались в холле особняка Деоров, расположенного в строгом соответствии с табелью о рангах примерно посреди парковой зоны. Вопреки моим ожиданиям встречей гостей лично хозяйка себя не утруждала, и нас приветствовал дворецкий, любезно предложив подняться в зал на второй этаж. Нельзя не отметить неизгладимого впечатления, произведенного моим внешним видом, — оглянувшись с площадки второго этажа, я обнаружила, что вышколенный керторианский дворецкий пристально смотрит мне вслед…

Влившись в коллектив керторианской аристократии, я испытала чувство полной нереальности происходящего. Находясь среди дам, разряженных в кринолины, мужчин во фраках, официантов, словно тени, скользящих по натертому до блеска паркету, сложно было поверить, что это действительно происходит в конце XXV века и в это же самое мгновение какой-нибудь пассажирский лайнер Империи Цин, размерами превосходящий десяток Академий магии, ныряет в п-в—тоннель… Но долго стоять, уподобившись мраморной статуе, не пришлось — графиня Деор, цепким взором углядевшая вновь прибывших, сочла необходимым подойти поздороваться.

Мать графа Валлена оказалась достаточно моложавой женщиной, вопреки стандартному образу керторианок высокой и очень худощавого телосложения. В отличие от большинства присутствующих дам ее наряд представлял собой узкое, длинное, практически закрытое платье, копна светлых волос была собрана в затейливый узел на затылке, а лицо отнюдь не перегружено косметикой. Обменявшись стандартными «очень приятно познакомиться», «как вы добрались» и «спасибо, все отлично», графиня извинилась и, сославшись на то, что обязанности хозяйки вечера мешают ей продолжить беседу, отошла. Не могу сказать, что меня это сильно огорчило, поскольку, несмотря на хорошие отношения её сына с Ранье, я не почувствовала даже намека на дружелюбие. Лишь любопытство и легкий налет чего-то вроде «мне сказали, я делаю».

— И как вам графиня? — насмешливо поинтересовался лорд Крат, когда она оставила нас одних.

— Да никак. — Я рассеянно пожала плечами. — Не похоже, чтобы она являлась сколь-либо влиятельной особой. С баронессой Детан не сравнить.

— Приблизительно так все и обстоит, — согласился мой спутник. — Помнится, вы хотели перекусить? Так приступайте, кухня Деоров того стоит.

— Если честно, я готова съесть и опоссума, зажаренного на углях, — пробормотала я на родном языке и двинулась вслед за любезным кавалером в соседнее помещение.

Следующие минут двадцать я провела, в бодром темпе передвигаясь вдоль столов и периодически присаживаясь в кресло, дабы потребить Монблан, раз за разом вырастающий на моей тарелке. Пища была лучше всего того безобразия, которое мне доводилось пробовать до сих пор на Кертории, в принципе такой кухней мог бы гордиться ресторанчик среднего пошиба на Новой Калифорнии. Заодно, насколько это было возможно, я пыталась следить за реакцией окружающих на мою персону, но ее как таковой и не было. Нет, мне удалось перехватить несколько откровенно любопытных взглядов, но ничего более сдержанные керторианцы и керторианки себе не позволяли. Также никто не пытался заговорить со мной или хотя бы просто представиться, хотя между собой они общались весьма оживленно. Впрочем, подобную отчужденность трудно было счесть неестественной… Но наконец и к нам с лордом Кратом подошла парочка, на которую я уставилась столь напряженно, что даже позабыла на время о необходимости жевать. Мало того, что вновь прибывшего мужчину я уже видела, и не далее как прошлым вечером, лежа в лесу на постели из лапника, так еще и женщина…

— Граф Дин Танварт и его супруга Глен, герцогиня Гаэль Галлего, — представил нас мой спутник и, обратившись ко мне, добавил: — Как вы, наверное, догадываетесь, Дин — мой старший брат, а Глен — сестра Бренна Лагана.

«Спасибо, догадываюсь», — я благоразумно оставила при себе, пробормотав лишь:

— Очень приятно…

Интересно, это у них общее свойство или мне так везло, что я постоянно натыкалась на родственников, похожих друг на друга, как кильки из банки. Сестра Бренна являлась практически точной копией своего брата, особенно если сделать скидку на различие полов. Единственным отличием было лишь то, что некоторые называют аурой, — от Бренна, несмотря на его любовь к холодному оружию, веяло спокойствием и легкой бесшабашностью, сомнительное достоинство для известного на всю Галактику профессора, а его младшая сестра с первого взгляда производила впечатление человека… опасного. Хотя, может, мне просто почудилось, а на самом деле синие глаза Глен не отражали ничего, кроме искреннего дружелюбия…

— Рада с вами познакомиться, герцогиня. Надеюсь, путешествие прошло спокойно? — приветливо улыбнулась она.

Издевается или в самом деле ничего не знает? Получить хотя бы предположительный ответ на этот вопрос возможности не представилось, поскольку в этот момент братья обменялись еле заметными кивками, после чего младший подошел к Глен и предложил ей выйти прогуляться по саду — дескать, давненько он не дышал столичным воздухом. В результате этого не слишком изощренного маневра мы с Дином Танвартом остались одни, и не могу сказать, что меня это расстроило. Однако не успела я толком прикинуть темы, которые хотелось бы обсудить, и определиться с оптимальной линией поведения, как граф Танварт тихо сказал:

— Позвольте сообщить, что я искренне рад вашему благополучному прибытию в столицу. Крат рассказал мне об имевших место сложностях.

Я фыркнула с откровенным сарказмом:

— А вы как будто ничего такого и не ожидали, поэтому приставили ко мне лорда Крата просто так, чтобы составил компанию. Кстати, а…

Закончить вопрос мне не удалось, потому как собеседник довольно бесцеремонно меня перебил:

— Простите, герцогиня, но здесь не стоит вести подобные беседы.

— Да? А где же, по-вашему, стоит? — язвительно поинтересовалась я.

Граф проигнорировал мой тон и спокойно ответил:

— Например, в Академии. Тем более что завтра в девять утра вас там будут ждать. Думаю, вы не откажетесь немного побеседовать с Ректором до начала Совета…

— С кем… — начала я, но тут же прикусила язык, заметив довольно странный взгляд Дина Танварта, устремленный в сторону столов.

Проследив направление, я не обнаружила там ничего особо примечательного — несколько женщин, обступив мужчину средних лет, о чем-то возбужденно у него допытывались. Он же, довольно снисходительно улыбаясь, накладывал на тарелку изысканные закуски и говорил, говорил…

— Кто это? — осведомилась я.

— Герцог Далтон Горн, — без малейших оттенков эмоций сообщил граф Танварт. — Полагаю, вам доводилось слышать это имя?

Я кивнула, продолжая разглядывать предводителя одной из главных политических сил Кертории. Ну, по крайней мере, сразу стала очевидна причина, по которой он сумел снискать значительную популярность среди женской части населения, — Далтон Горн был сногсшибательно красив. В отличие от большинства керторианцев, телосложением более напоминающих двухметровые шкафы, он был очень стройным, а его плавные движения и одухотворенное лицо, обрамленное светлыми волосами до плеч, придавали ему еще большую привлекательность. Короче, в гости к графине Деор случайно забрел Аполлон, прошедший половину жизненного пути…

Пока я, совершенно забыв о приличиях, пялилась на, так сказать, политического деятеля, вернулись беззаботно смеющиеся Глен и лорд Крат, который, завидев, что мой бокал опустел, отчитал брата и отбыл за новой порцией. Представитель сообщества магов после секундой заминки все же поинтересовался у жены, не хочет ли она еще вина, и, получив утвердительный ответ, двинулся следом… Они это специально или как? Меня последовательно оставляют наедине с теми, к кому у меня есть вопросы, но при этом недвусмысленно предупреждают, что здесь разговаривать нельзя. Ну, нельзя так нельзя, я покладисто молчала, от нечего делать продолжая разглядывать (надо признать, с большим удовольствием) Далтона Горна, расположившегося в соседнем углу и с аппетитом поглощавшего угощение.

— Герцогиня, я слышала, вы интересуетесь древними магическими игрушками? — неожиданно заговорила Глен. — У меня дома есть довольно необычная коллекция, и, полагаю, вам будет любопытно на нее взглянуть.

Не успела я хотя бы осознать услышанное, как вернулись наши кавалеры, и пришлось подключиться к легкой светской болтовне, являвшейся основным занятием на таких приемах. Через некоторое время — очевидно, достаточное для соблюдения приличий — чета Танварт поднялась и, извинившись, откланялась. Могу поклясться, что, уходя, они оба мне заговорщицки подмигнули.

Однако стоило им покинуть зал, как и герцог Горн направился к дверям, что не соответствовало моим намерениям, и я не мешкая двинулась ему наперерез.

— Добрый вечер, позвольте представиться… — Тут меня опять перебили, хотя керторианский этикет весьма строг в этом отношении.

— Не вижу необходимости. Вы ведь герцогиня Галлего, не так ли? — Да уж, голос у лучшего оратора планеты вполне соответствовал его званию — низкий, бархатистый, он буквально обволакивал…

— Она самая. Не знаю, принято ли это на Кертории, но я бы хотела пригласить вас завтра на ужин.

— Не вижу необходимости, — повторил он и довольно невежливо прекратил разговор самым простым способом — покинул комнату.

Думаю, когда я подошла к лорду Крату, лицо мое имело довольно растерянное выражение, поскольку он счел нужным сообщить:

— Не принимайте это слишком всерьез, герцогиня. Согласно выбранной герцогом Горном позиции, его отношение к вам должно быть крайне негативным, что при таком стечении публики он просто обязан был продемонстрировать.

— Ага, а в глубине души он глубоко мне симпатизирует.

— Не возьмусь судить. — Отхлебнув вина, он добавил: — Думаю, больше нам тут делать нечего. Вас проводить?

— Будьте любезны.

Найдя графиню Деор, мы распрощались, заверив ее, что все было великолепно, и отправились в обратный путь. Мне разговаривать не хотелось, лорду Крату, видимо, тоже — за всю дорогу он произнес одну фразу, да и то на пороге моей резиденции:

— Спокойной ночи, герцогиня. Постарайтесь выспаться.

 

Глава 2

Сделав глоток местного пойла, заменяющего кофе, я поморщилась. Все сегодня шло не так, начиная с того, что ни о каком «выспаться» речь не велась изначально — я полночи проворочалась с боку на бок, пытаясь избавиться от роящихся в голове всевозможных мыслей, не имевших в своей компании ни одной хоть сколь-нибудь конструктивной. Затем, когда рассвело настолько, что идея подъема перестала казаться совершенно дикой, выяснилось, что костюм, который я собиралась надеть, безнадежно помялся, а погладить его никто не удосужился. Пришлось завернуться в халат и бродить по дому в поисках проснувшейся прислуги, поскольку дворецкий, к которому хотелось бы обратиться в первую очередь, мирно почивал. Наконец, приведя себя в подобающий для официального визита вид, я отправилась в столовую, где обнаружился готовый и в целом даже вполне сносный завтрак, если не учитывать температуры… хм… кофе. Здорово обжегшись, я чертыхнулась, придя к неутешительному выводу, что, похоже, в такой день стоило бы залезть под одеяло и оттуда не высовываться, но, увы, реализовать подобный план не позволял для начала Совет, а тут еще беседа с Ангом Сарром наметилась… Желание, плюнув на все, забраться в постель стало откровенно труднопреодолимым, и, не став дожидаться, пока кофе остынет, я решительно встала и вышла в холл.

Там, как и вчера, барражировал дворецкий, при моем появлении бойко двинувшийся навстречу.

— Знаю, знаю, — кивнула я, когда он открыл рот. — Знатные дамы не гуляют по городу в одиночестве, но поскольку выбора у меня нет, мы это оставим.

Он на секунду запнулся, но потом слегка поклонился:

— Доброе утро, герцогиня.

— Скверное утро, откровенно говоря. Но это, разумеется, не повод быть невежливой — здравствуйте, Дарт.

Почувствовав, что если он собирается что-то сказать, то нужно заняться этим немедленно, Дарт попросил:

— Был бы крайне признателен, если бы вы поставили меня в известность о том, куда вы направляетесь и когда планируете вернуться.

Ну, почему бы и нет…

— Я вернусь часа через два-три, наверное, а направляюсь, как вы изящно выразились, в Академию — Анг Сарр изъявил желание побеседовать со мной до Совета.

— Это далеко не званый вечер…

— Полностью с вами согласна. От капитана Рагайна по-прежнему нет известий? — без особой надежды спросила я, и он лишь удрученно покачал головой. — Тогда смотрите выше насчет выбора. За исключением разве что варианта немедленно покинуть столицу.

— На вашем месте я бы рассмотрел его всерьез, — отвратительно серьезным тоном изрек он, и я невольно поежилась. Однако дальнейшая дискуссия явно смысла не имела.

— Подождем до вечера. В конце концов, сильно сомневаюсь, что меня попытаются убить в самом центре столицы средь бела дня. А там… Ну, что-нибудь наверняка изменится.

Судя по выражению липа, мой оптимизм ничуть его не вдохновил, поэтому я просто исполнила неопределенный прощальный жест, обогнула дворецкого и вышла из особняка. Придирчиво оглядев окрестности, я не обнаружила решительно ничего интересного и двинулась в сторону Академии, попутно пристально изучая узоры, которые образовывали камни у меня под ногами, и пытаясь подготовиться к предстоящему разговору. Самым сложным в формировании модели поведения являлось то, что я никак не могла определиться, как же должен ко мне относиться Анг Сарр. С одной стороны, скорее всего именно он погубил родителей Ранье и пытался проделать то же самое со мной, но с другой — во-первых, перефразируя баронессу Детан, если бы пытался, то я бы сейчас по этим аллеям не шагала, а во-вторых, кто, как не он, приставил ко мне в качестве охранника лорда Крата, благодаря чему я смогла-таки достичь столицы? О том, что со мной могло случиться без его участия, нагляднее всего свидетельствовало отсутствие в Элерионе хотя бы одного бойца из моей личной гвардии. И это еще не принимая в рассмотрение галактическую предысторию моих взаимоотношений пусть не лично с Ректором, но с его преданными сторонниками… В общем, с пунктом «враг или союзник» — особенно на текущий момент — по приписываемым Ректору поступкам разобраться не удавалось, но, возможно, следовало изучить проблему под другим углом и попробовать оттолкнуться отличных целей оппонента.

Что мне доподлинно известно? В сущности, немногое. Много лет назад Анг Сарр (то ли вместе с Его Высочеством, то ли просто с его ведома) придумал хитрый и широкомасштабный план, результатом которого стал исход группы керторианцев с родной планеты и их последующая ассимиляция с человечеством. В качестве основного мотива подобных действий называлась попытка предотвращения намечающейся деградации керторианской расы, и оспаривать этот тезис было трудно, да и незачем. Потому как, помимо основных мотивов, в планах керторианских товарищей всегда присутствуют дополнительные, которые почему-то и представляют наибольший интерес. В нашем случае, как справедливо указывал Ранье, их просто не могло не быть, поскольку развернутая в Галактике операция «Бантам» с внутрикерторианскими проблемами ничего общего не имела, а больше напоминала борьбу за власть — или, если угодно, влияние — в этой самой Галактике. Причем провал операции «Бантам» и последовавшее затем мое… э-э… триумфальное появление на Кертории однозначно говорили о том, что в стане двух главных авторов проекта наблюдается разлад вследствие тотального несовпадения устремлений, и, главное, на сей момент об этом знают оба. То бишь если раньше Его Высочество мог маскировать свои цели, и не обладающий, к счастью, даром ясновидения Анг Сарр, вполне вероятно, ему доверял, то теперь началось открытое противостояние, о чем мне было фактически прямо сообщено…

На этом не самом жизнеутверждающем месте я прервала раздумья о главной интриге, поскольку ответов на насущные вопросы они не обещали. Предположение, что Ректор Академии просто пытается стяжать больше власти, чем имеет в наличии, казалось близким к истине и вполне достаточным для оценки сегодняшних перспектив, но вот с оценкой этой возникали сложности… Де-факто Анг Сарр являлся полноправным повелителем Кертории и, казалось бы, должен был беспокоиться только о сохранении своего статуса, реальной угрозы для которого до моего прибытия как будто не было. Поэтому его гипотетическое (или более чем реальное, если верить Принцу) желание не допустить меня на планету или быстренько уничтожить любой ценой выглядело бы вполне логичным и уместным. Но вот спасательная миссия лорда Крата сюда никак не вписывалась, равно как и личная встреча в стенах Академии. И опять же, если Анг Сарр выказывал столь трепетную заботу о сохранении моей жизни, то кто же на нее покушался? Напрашивающийся ответ — враги Анга Сарра. А ничто так не сближает, как наличие общих врагов…

Как раз в тот момент, когда я поняла, что мои размышления по второму разу двинулись по уже проделанному кругу, у меня возникло ощущение, будто я пытаюсь разгадать парадокс, которого нет. Если Ректор хоть вполовину так хорош, как его репутация, то он должен быть очень тонким и гибким тактиком, а это значит, что он просто обязан уметь извлекать пользу из любой ситуации, даже крайне неудачно для него сложившейся. В частности, он мог приложить максимум, усилий, чтобы не допустить моего появления на Кертории, но раз уж оно состоялось, следовало спокойно воспринять осечку и быстро адаптировать свои планы к новому положению вещей. В таком случае у нас с ним могли найтись точки соприкосновения… Только вот очень полагаться на это не стоило. Возвращаясь же к изначальному вопросу, в таком ракурсе оптимальной казалась осторожно-нейтральная линия поведения — вы, дескать, расскажите нам, что и как, а мы уж там посмотрим…

Не знаю, насколько такой вывод можно назвать блестящим, но уж точно он стал своевременным, поскольку я достигла площади, где вновь замерла, глядя на два столь непохожих здания на том берегу реки. Вероятно, это была игра воображения, но я могла поклясться, что при свете дня дворец выглядит заброшенным, а от Академии исходит некая угроза. Я даже пару минут простояла столбом, пытаясь точнее уловить суть этой угрозы, но, признав поражение, глубоко вздохнула и направилась к мосту.

Вплоть до самого входа в здание я так и не обнаружила никакого намека на вооруженную охрану, да и вообще не встретила ни единой живой души. И даже когда я гордо прошла внутрь сквозь гостеприимно распахнутые парадные двери, в просторном холле оказался лишь посланный за мной слуга, который с вежливым поклоном произнес слова приветствия и предложил проследовать за ним. Честно говоря, подобное безлюдье и полное отсутствие мер безопасности удивляли, однако спрашивать лакея о причинах подобной беспечности было, очевидно, бессмысленно, а вот утолить свое любопытство насчет внутреннего устройства я попыталась. И как ни странно, мне не заявили нечто вроде «я не уполномочен отвечать ни на какие вопросы», а, напротив, устроили небольшую обзорную экскурсию, благо путь до кабинета Ректора был достаточно продолжителен. Как выяснилось, здание Академии вмешало в себе три совершенно различных заведения, объединенных одной вывеской. Первое — собственно Академия магии, то есть учебный центр с аудиториями, лабораториями и прочими стандартными причиндалами, необходимыми для подготовки высококлассных профессионалов, в данном случае — волшебников. Второе — научно-исследовательский центр, где, ранее обученные специалисты пытались постичь природу магии, открыть что-то новое, вспомнить забытые знания и умения и т. д. и т. п. Здесь же располагались и административные учреждения (фактически правительство Кертории), в том числе и кабинет Ректора. И наконец, третьей частью Академии являлись, выражаясь современным языком, промышленные цеха, где и производились керторианские магические украшения. Интересно, конечно, было бы посмотреть, как все это выглядит, но, к сожалению, настолько далеко любезность моего провожатого не распространялась.

Когда же мы достигли цели (причем приемная Ректора особой пышностью не отличалась), слуга сделал знак подождать и направился внутрь кабинета, откуда появился буквально через секунду, сообщив:

— Прошу, герцогиня. Ректор ожидает вас.

Я не преминула воспользоваться приглашением и, едва моему взору открылась малая часть помещения, моментально поняла, что обстановка комнаты мне хорошо знакома, поскольку я очутилась в кабинете из недавнего видения, а его хозяин, Анг Сарр, оказался давешним собеседником графа Танварта. В лесу мне довелось узреть лишь спину Ректора Академии, теперь же я видела его анфас, но об ошибке не могло быть и речи. Если же говорить о пресловутом первом впечатлении, то больше всего меня поразило, что, пожалуй, впервые на Кертории я видела перед собой по-настоящему древнего старика — лицо Ректора было изборождено глубокими морщинами, темные глаза немного слезились, плечи опустились под незримой тяжестью лет…

— Доброе утро, герцогиня, присаживайтесь, — тем временем заговорил он скрипучим, каким-то усталым голосом. — Как вам понравилось путешествие до столицы?

Если это был ход, направленный на то, чтобы сразу поставить меня в замешательство, могу сказать прямо — он, безусловно, удался. Я, даже не удосужившись поздороваться, села в роскошное кресло, поглядела с полминуты на собеседника, потом в окошко, потом снова на Ректора, а достойный ответ так и не появился. В итоге замешательство плавно переросло в легкую ярость, и я с блеском приступила к реализации осторожно-нейтральной линии поведения, а конкретно — расправила плечи и жизнерадостно улыбнулась.

— Да, благодарю вас, оно было приятным, по сравнению с поездкой к баронессе Детан — настоящий отдых. — Ректор не повел и бровью, но я-то только начала. — Кстати, не могу упустить столь удачный случай для получения небольшой консультации — объясните мне, пожалуйста, откуда посреди ясного дня на Эйгвине мог взяться ураган? Говорят, такое происходит уже не в первый раз, и сей феномен имеет определенно магическую природу.

Вопреки моим ожиданиям, хоть как-то прокомментировать мое выступление Анг Сарр не пожелал, он лишь едва заметно покачал головой, что, видимо, следовало трактовать как «понятия не имею» или «пускай себе говорят».

— Более того, — продолжила я интересную беседу в форме монолога, — мне довелось слышать мнение, что из всех ныне здравствующих волшебников возможностями для организации подобного катаклизма обладаете лишь вы и Принц. Но со стороны Его Высочества это смотрелось бы довольно странно. Вы не согласны?

— Почему же, — о, господин Ректор снизошел-таки до ответа, — с последним утверждением вполне. Со стороны Его Высочества это и впрямь было бы странно, если не просто глупо.

— Значит, остаетесь только вы, — констатировала я с улыбкой, призванной вселить нехорошие ощущения. Похоже, заказанные ощущения не вселились, поскольку убеленный сединами собеседник чуть свысока заметил:

— Знаете, герцогиня, от привычки к категоричным и поспешным утверждениям я благополучно избавился несколько сотен лет назад.

— Примите мои поздравления, — огрызнулась я, по сути признавая, что этот раунд остался за противником. Ладно, попробуем чуть менее острую, но тоже интересную тему. — Кстати, насколько я понимаю, это вы так озаботились моей безопасностью, что приставили ко мне личного телохранителя? Если да, то спасибо, лорд Крат оказался поистине неоценимым спутником.

Молчание было мне ответом, причем взгляд Ректора, устремленный куда-то поверх моей головы, полностью исключал возможность продолжения беседы в том же духе. Едва ли мысль «я вас позвал сюда не за тем, чтобы отвечать на ваши вопросы, и делать этого не собираюсь» можно было выразить яснее… Что ж, играть в молчанку я тоже умела и любила, поэтому, откинувшись на спинку кресла, довольно раскованно положила ногу на ногу и приступила к вдумчивому изучению интерьера комнаты, находясь в полной уверенности, что собеседник сдастся первым. Нескольких минут мне вполне хватило, чтобы убедиться — кроме стола хозяина, его кресла, пары кресел для гостей и уймы шкафов, по большей части забитых книгами, ничего интересного в комнате не было, и даже дизайн нисколько не выделял этот кабинет из множества аналогичных, которые мне доводилось посещать на других планетах. Сделав такой вывод, я вдруг обнаружила, что заняться больше совершенно нечем, и откровенно заскучала, а кроме того, меня посетила немного запоздавшая мысль — керторианцы, в отличие от людей, не испытывают неловкости при затянувшемся молчании, у них это вполне в порядке вещей… В общем, я признала проигранным еще один раунд, но зато снова вспомнила об «осторожно-нейтральном поведении» и уточнила без агрессии:

— Простите, вы вроде бы хотели поговорить? Не могу сказать, что мое время расписано по минутам, но более интересное занятие я точно в состоянии найти.

Ректор еще немного помолчал, правда, теперь уже глядя на меня, чем, должно быть, давал понять, что моя реплика не осталась незамеченной, а затем задал вопрос, которого я никак не ожидала:

— Скажите, герцогиня, вам нравится на Кертории?

Поскольку продолжительные раздумья выглядели бы нелепо, я ответила правду, благо в данном случае скрывать мне было нечего:

— Так себе. Я вообще не очень об этом задумываюсь — выбора-то все равно нет.

— Значит, — немедленно уточнил Ректор, — окажись перед вами выбор, вы бы предпочли вернуться в Галактику?

Тут я все же немного поразмыслила, но в итоге все равно лишь пожала плечами.

— Не знаю, если честно. Не могу решить умозрительно. Да и к чему рассуждать о чисто гипотетических возможностях? Это довольно бессмысленно. Или нет?

Собеседник задумчиво побарабанил пальцами по столешнице, на вид напоминающей красное дерево, после чего протянул руку к небольшому колокольчику и любезно поинтересовался:

— Не желаете чего-нибудь?

— От чашки кофе не откажусь.

Коротко кивнув, Анг Сарр позвонил и, когда секунд через пять в кабинете появился мой бывший провожатый (видимо, это был его личный секретарь), распорядился насчет двух чашек кофе. Едва же мы вновь остались одни, Ректор впервые разразился продолжительной тирадой с намеком на откровенность, и не могу сказать, что мне это понравилось…

— Герцогиня, все мы любим играть словами, но не уверен, что сейчас эта игра уместна. Она, как вы выразились, довольно бессмысленна. Если я спрашиваю у вас, хотели бы вы отправиться обратно в Галактику, это означает, что у меня есть возможность реализовать ваше пожелание. И вы просто не можете об этом не знать, не так ли? — Возразить было нечего, что я и признала легким кивком. — Соответственно меня не интересуют ответы в категориях «умозрительно» и «гипотетически». Итак, герцогиня, вы хотите покинуть Керторию? Да или нет?

— Нет.

К сожалению, именно тут вернулся секретарь с кофе, и отсутствие какой-либо реакции на мое категоричное заявление ни о чем не говорило. Отпив же глоток горячей жидкости, Ректор двинулся дальше, и теперь уже от усталости в его голосе не осталось и следа, он звучал властно и уверенно.

— Тогда продолжим. Надеюсь, вы догадываетесь о причине вашего срочного вызова в столицу?

— Насколько я понимаю, будут обсуждаться перспективы моих взаимоотношений с пустующим ныне троном Кертории. Например, не хочу ли я его занять, — с готовностью отозвалась я, гадая, какой будет реакция собеседника на такую трактовку. Но она в очередной раз оказалась практически нулевой.

— Не совсем так, — взгляд Анга Сарра переместился с меня на кофейную чашку, — но достаточно близко к истине. Еще одно необходимое уточнение: вам известна нынешняя политическая обстановка на планете?

— В общих чертах.

— Тогда вы должны ясно представлять себе реальные перспективы ваших взаимоотношений с троном. Или у вас есть сомнения по данному поводу?

— Если вы со свойственной вам прямотой говорите о том, как мало здесь найдется желающих, чтобы трон хоть в каком-то аспекте ассоциировался с моим именем, то ответ — нет. Я не строю насчет этого никаких иллюзий.

— В таком случае с вашей стороны было бы достаточно разумным поступком во всеуслышание заявить о своем отказе от любых притязаний на трон и по окончании заседания незамедлительно покинуть столицу, а лучше — планету. Вы, конечно, обзавелись могущественным покровителем, но на сей раз он не в силах будет уберечь вас от неприятностей.

Не могу сказать, что это стало новостью, поскольку вышеупомянутый покровитель сам утверждал то же самое, но мне захотелось услышать версию противной стороны.

— По какой же причине, позвольте узнать? На него тоже наслали шторм или что похуже?

— Это к делу не относится. — Анг Сарр даже слегка поморщился.

— Пусть так. — Я решила проявить покладистость. — Но мне хотелось бы вернуться к первому вопросу, а именно: зачем же в действительности меня вызвали в столицу? Чтобы мой отказ от трона получил документальное подтверждение? Однако я как будто и так к восшествию на престол не стремилась. Не проще ли было оставить меня в провинции Галлего, подальше от центра событий?

— Для меня — конечно же, проще. Этот Совет, знаете ли, созван отнюдь не по моей инициативе. — Анг Сарр, казалось, взвесил, достаточно ли ясно высказался, и в итоге счел нужным добавить: — Мои противники намерены использовать ваше появление как повод для взрыва ситуации. В идеале они хотели бы уничтожить вас и дискредитировать меня.

Я сменила позу, сев на самый край кресла и скрестив руки на груди.

— Если так, то как же будет выглядеть Совет? Неужели мне предложат занять трон, услышат в ответ — нет, поаплодируют и разойдутся с чувством выполненного долга?

— Примерно таким мне видится оптимальный вариант развития события, — спокойно признал Ректор. — По крайней мере в той части, которая касается вас.

— Вдохновляющая перспектива. А если я все-таки выкажу желание стать королевой Кертории, то… Совсем все плохо?

— Я это переживу. А вот вы — едва ли… Но ежели вы считаете, что в силах в одиночку справиться со всей планетой, можете попробовать. — Тут у меня возникло стойкое ощущение, что намеченная Ректором программа на этом исчерпана, и действительно, он достаточно вежливо, но твердо сообщил: — А сейчас, простите, у меня есть еще дела до Совета. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Ну, ситуацию вы обрисовали ясно, это безусловно, — кивнула я, поднимаясь.

— Тогда увидимся в два.

— До встречи, — буркнула я и удалилась с неприятным чувством, что более полного фиаско в разговоре потерпеть практически невозможно.

Выйдя из кабинета, я, разумеется, обнаружила секретаря, преисполненного готовности не дать мне заблудиться в переходах огромного здания. В иной момент это могло бы вызвать законную досаду, поскольку мысль заблудиться в Академии казалась весьма привлекательной, но очень уж не ко времени. До Совета оставалось чуть более трех часов, и их явно следовало бы потратить на размышления…

К чему я по дороге домой и приступила, но стоило мне немного углубиться в парковую зону, как поток моих мыслей, и без того не отличавшихся особой плодотворностью, оказался прерван одним из самых приятных мужских голосов, которые мне доводилось слышать.

— Добрый день, герцогиня. Вы, часом, не заблудились? Может, я могу вам чем-нибудь помочь?

Повернувшись, я увидела улыбающегося герцога Далтона Горна, направлявшегося ко мне от резных дверей одного из особняков. Правда, его улыбку сложно было назвать дружеской, более подходило слово — профессиональная, но по сравнению со вчерашним вечером контраст был разительный.

— Нет, спасибо, — отозвалась я, — просто гуляю. Можно сказать, изучаю окрестности. Кстати, уж не передумали ли вы насчет ужина?

Конечно, это было грубовато, но после Ректора к еще одной, даже непродолжительной словесной баталии я была не готова. Однако и герцог Горн, похоже, был настроен на прямой путь к цели.

— Не передумал, но ведь есть еще и обед, и завтрак.

— Тонко подмечено. И что из них вы предпочитаете?

— Вообще обед, но в данном случае — завтрак.

— Пусть завтрак, — согласилась я, — Скажем, завтра в десять часов?

— Подходит. — Он был столь же покладист. — Только я предпочел бы встретиться на нейтральной территории, а лучше — где-нибудь в городе…

— Иными словами, там, где нас никто не увидит, — прервала я грозившие затянуться излияния. — Хорошо, где именно?

Без дальнейших экивоков герцог приступил к подробному описанию места, куда мне следовало прийти, и по завершении его инструктажа я ограничилась:

— Договорились. Что-нибудь еще?

Он явно колебался, но все же с очередной, чуть менее профессиональной улыбкой посоветовал:

— Вам следует быть сегодня осторожной, герцогиня, потому как…

— О да, — не сдержалась я, — все вокруг только и твердят мне об этом.

Герцог заметно увял.

— Тогда извините за назойливость. Я бы с удовольствием проводил вас, но…

— Вы и так сильно рискуете, простояв пять минут рядом со мной в публичном месте. Я понимаю. До завтра, герцог.

Не дожидаясь ответа, я развернулась и продолжила путь к своему особняку. Тем для размышления прибавилось, а вот ход их по-прежнему не радовал. Но я тешила себя надеждой, что если дома не окажется никаких сногсшибательных сюрпризов, то у меня будет часика полтора тишины и покоя в приятной обстановке, и тогда-то мы все гениально придумаем…

И поначалу даже казалось, что надежде этой суждено сбыться, поскольку дворецкий порадовал меня отсутствием новостей и визитеров. Но когда я покинула холл, поднялась в свою спальню и, сняв пиджак, рухнула на кровать, в комнате с еле слышным хлопком возник посторонний… Точнее, посторонняя.

— Тихо, не пугайтесь, — прижала палец к губам Глен Танварт. — Мне нужно с вами поговорить.

Путаться я и не думала, однако даже с учетом вчерашних намеков Глен такая встреча была слишком уж неожиданной.

— Поговорить я не против, но как вы сюда попали? Через портал?

Тонкие брови Глен изумленно взлетели.

— Нет конечно. Это просто кокон невидимости. — Дабы я не усомнилась в ее словах, гостья исчезла и практически сразу же появилась вновь.

— И столь же просто любой, в чьем распоряжении имеется такая вот штучка, может незаметно появиться в моей спальне. — Не могу сказать, что я пыталась иронизировать, но она, похоже, восприняла мои слова именно так, ибо вскинула голову и нахмурилась.

— Я не пытаюсь обмануть вас, герцогиня.

— Да я вас и не подозреваю…

Тут на ее лице появилась непонятная озабоченность, но через несколько секунд Глен чуть улыбнулась, как будто разгадала сложный ребус.

— Когда я включаю кокон, вы ничего не чувствуете, так?

— Да.

— И вам это кажется нормальным?

— Нуда…

— А не должно. Любой керторианец, обладающий хотя бы зачатками магического дара, чувствует, когда поблизости используются чары. Помимо этого, каждый из здешних особняков оборудован охранной системой, которая поднимет тревогу, если кто-то, укрывшись коконом, попытается проникнуть внутрь.

— Звучит логично. Так в чем же фокус?

Глен явно колебалась, но все же ответила более чем откровенно:

— В том, что мой кокон не керторианского, а галактического происхождения. Ни наши маги, ни охранные системы не могут его обнаружить.

— Очень полезная вещица, — искренне признала я. — А откуда она у вас, вы мне, конечно же, не скажете. Или скажете?

— Не скажу, но я думаю, вы и сами скоро поймете… К сожалению, у нас не очень много времени, а начать лучше было бы не с этого.

— Тогда давайте перейдем непосредственно к делу. — Чтобы гостья не усомнилась в моей готовности к конструктивному диалогу, я слезла с кровати и расположилась в одном из кресел, стоявших у окна, — Присаживайтесь.

Едва заняв место напротив, Глен заговорила очень серьезно и решительно:

— Во-первых, главное — я полностью на вашей стороне. Причины этого вам тоже станут ясны позже, пока же… — Предупреждая мою попытку вклиниться, она подняла руку и обезоруживающе улыбнулась. — Да, я прекрасно знаю, что верить кому-либо на слово — это чуть ли не дурной тон. Но вопрос, который я собиралась задать, вполне может решить эту проблему.

— Вся внимание.

— Скажите, герцогиня… — Тут она слегка замялась, и я почти автоматически предложила:

— Наверное, лучше просто Гаэль…

— Да, у вас красивое имя, вполне могло бы быть керторианским, — мимоходом заметила она, продолжая думать о своем. — Думаю, лучше поставить вопрос так: в вещах, оставшихся вам от матери, вам не встречалась старинная камея с изображением горной цепи?

О, вот даже как! Пока я придумывала, как бы затронуть эту тему, Глен, оказывается, была озабочена тем же самым. И я, не видя ни малейшего смысла лукавить, честно созналась:

— Встречалась, даже более того, в последнее время она вызывает у меня живейший интерес. Мне удалось проследить практически весь проделанный ею путь от Реналдо Креона до моей матери за исключением одного перевалочного пункта — того, к кому она попала от вас.

Глаза Глен неожиданно блеснули.

— Неужели вы до сих пор не догадались?

— Круг подозреваемых невелик, — осторожно отозвалась я, — Но я предпочла бы факты.

— А у вас их мало? По-моему, одного более чем достаточно. Того, что вы вообще находитесь здесь. Кто помог вам попасть на Керторию, кто печется о сохранении вашей жизни и у кого, в конце концов, есть для этого возможности?

— Я согласна, это все весомые аргументы. Но разве подобное поведение не может быть частью сложной игры?

Глен покачала головой с таким видом, что больше можно было ничего не говорить, я ей и так поверила. Но она, конечно, не могла об этом догадаться, поэтому сказала:

— Гаэль, если бы вы знали его так, как я — а поверьте, я хорошо его знаю, — то у вас не осталось бы сомнений. Он действительно ведет сложную игру, многого в которой я сама не понимаю, но зачем ему делать вас одной из центральных фигур? Это было бы просто лишено смысла, если бы…

— Я не была его дочерью, — закончила я за собеседницу.

— Разумеется.

Невзирая на отсутствие времени, это нужно было переварить. Так значит, не Гаэль Ла Рош, и даже не Гаэль Галлего. Гаэль Элерион… Произнеся про себя пару раз новообретенное имя, я поморщилась — его звучание не казалось ни привычным, ни правильным. Да и сама мысль о том, что я наконец узнала, от кого мне достались керторианские гены, категорически не желала укладываться в голове. Больше двадцати лет я мучилась этим вопросом, и вот, на тебе. Как всегда, не вовремя…

Минут через пять Глен решила, что я уже достаточно свыклась с новыми реалиями, и заговорила вновь:

— Итак, я могу быть вам чем-нибудь полезна? Вы готовы к Совету?

— На оба вопроса один ответ — вероятно, да. Но если с Советом все равно особо ничего не поделать, то с помощью… Я бы от нее не отказалась, но просто не знаю, в чем она могла бы выражаться. — Глен на выручку не спешила, но я для очистки совести все же поинтересовалась: — А вам никаких инструкций не оставили? Хотя бы в виде намеков, как он любит…

— Нет, мы давно не виделись. Разве что однажды он попросил меня обязательно встретиться и побеседовать с вами, если вдруг вы объявитесь в столице в его отсутствие. Тогда я нашла эту просьбу более чем странной, но, как видите, я ее выполнила.

Решив, что с кем-то же надо быть откровенной, я пробурчала:

— Странным тут кажется многое. К примеру, то, что вы замужем за графом Танвартом, которому тоже отведена какая-то роль в происходящем. Или это случайность, а понятие «семья» на Кертории ничего не значит?

— Значит, конечно, — фыркнула Глен. — Главным образом, то, что к приходу своего благоверного супруга должна находиться дома и все вокруг обязано сиять чистотой.

Это, разумеется, был не ответ, и я явно коснулась неприятной ей темы, однако то ли указаний в самом деле не было, а момент был важный, то ли совершенно наоборот, но Глен продолжила:

— Это долгая история, в которой крайне мало случайностей, и когда-нибудь я вам ее обязательно поведаю. Но не сейчас. Как вы догадываетесь, все могло сложиться иначе, а так… Я просто работаю у Дина домоправительницей, и за пятьдесят лет мы прекрасно научились не мешать друг другу. Помимо этого, я в совершенстве освоила науку узнавать то, чего мне знать не положено. Скажем, о вашем появлении на Кертории я услышала той же ночью. И вообще очень полезно быть в курсе того, какие вопросы обсуждаются на важных совещаниях в Академии и какова конфиденциальная точка зрения Ректора.

Я жестом попросила ее прерваться. Тут определенно что-то было. Вечером в лесу я видела разговор, который должен состояться в кабинете Анга Сарра, а теперь мне сообщают о том, что имеется способ его подслушать. Напрягшись, словно гончая, почуявшая запах дичи, я уточнила:

— А сложно эту науку осваивать? Есть ощущение, что она очень могла бы мне пригодиться.

Глен слегка оживилась — неужели ей действительно хотелось оказаться полезной?

— Нет, все довольно просто. Здание Академии источено потайными ходами, как сыр дырками. Многие из них заложены кирпичом, некоторые завалены, но все равно по ним можно попасть практически в любую часть здания. В частности, к кабинету Ректора.

— А он об этом знает?

— Смотря о чем. О наличии неофициальных коридоров — безусловно, а вот то, что по ним постоянно шастает графиня Танварт, надеюсь, остается для него тайной. Не могу сказать, что такое положение дел меня не устраивает, — ехидно заметила она, но тут же приняла серьезный вид. — У меня есть подробный план, но, увы, я его с собой не захватила. Впрочем, у вас найдется бумага и перо?

Приятно иметь образцовую прислугу — письменные принадлежности нашлись даже в спальне, и, получив их, графиня уверенно начертила схему нужной части Академии, наметив пунктиром некий путь. Начинался он, правда, не совсем понятно где, но, прежде чем я успела спросить, она пояснила.

— Вход в этот коридор расположен за пределами здания, вы попадете в него через дверь, которая находится под мостом, ведущим к королевскому дворцу и Академии, и дойдете непосредственно до кабинета Ректора. Там есть слуховое отверстие, незаметное изнутри, вы его легко обнаружите, — порадовала она меня. — Кроме звука можно и кое-что разглядеть, но, предупреждаю сразу, обзор довольно ограниченный.

— Меня вполне устроит. — Я бережно свернула план. — Спасибо вам, Глен.

Она улыбнулась с видом «такие мелочи благодарности не стоят» и встала, явно собираясь прощаться, но вдруг застыла в нерешительности и уставилась в окошко. Потом покачала головой…

— Не нравится мне все это. Как будто все придумано за нас, но не всегда понятно кем… — Меня такая мысль тоже посещала нередко, но я не стала радостно бросаться ей на шею с выражением солидарности, ибо за подобными фразами обязательно должно следовать продолжение, и тут главное — не спугнуть собеседника. Что ж, в кои-то веки я не разочаровалась. — Я хочу отдать вам свой кулон, создающий кокон невидимости. К сожалению, я не могу сделать это прямо сейчас, ибо мне абсолютно необходимо незамеченной уйти отсюда и вернуться домой. Но мы можем поступить следующим образом: я в течение дня спрячу его в начале подземного хода в Академию — там, помнится, есть очень удобная выбоина под третьей или четвертой снизу ступенькой, — а вы вечером его оттуда заберете. Подойдет?

Я могла только встать и развести руками.

— Да уж, не откажусь. Это более чем щедро. Если, конечно… — Договаривать не понадобилось, поскольку Глен, не скрывая насмешки, сказала:

— Нет, ваш отец подарил мне эту вещь, что называется, безоговорочно. Но кажется мне, что он будет более доволен, если, вернувшись сюда, найдет вас в целости и сохранности, нежели убедится, что я трепетно храню его подарок. На удивление, он вас по-своему любит.

— Как-то уж совсем незаметно проявлялась его любовь, — не удержалась я, но Глен довольно сурово меня оборвала:

— Гаэль, задумайтесь на секундочку, какой замечательный инструмент вы можете представлять в руках его врага. Ни один мужчина, ввязавшись в игры такого масштаба, не может позволить себе демонстрировать хоть какую-то привязанность. Как правило, это очень плохо заканчивается.

Вспомнив, как Ранье мчался за мной через пол-Галактики, я проглотила все возражения, и на этом наша встреча все-таки завершилась.

— Увы, но мне пора. Да и вам стоит перекусить и собираться на Совет. Удачи вам, Гаэль! — С этими словами гостья включила кокон невидимости и исчезла, а я в легком шоке шлепнулась обратно в кресло и закрыла глаза.

Последнее, чего мне сейчас хотелось, так это что-то делать, пусть даже речь шла о простом и незатейливом процессе еды. С каждым часом, проведенным в столице, ситуация все больше запутывалась и все настоятельнее требовала долгого, пристального и всестороннего обдумывания… Однако минут через пять я заставила себя встать и направиться в столовую — лучше уж подкрепить физические силы, чем бесплодно изматывать мозг, напрочь отказывавшийся быстренько переварить всю скормленную ему кашу и взамен выдать стройное логическое объяснение происходящего заодно с ценными рекомендациями…

В порядке разнообразия ленч оказался вполне ничего, а от пирога с местными фруктами я даже получила удовольствие, заодно выработав очередную гениальную линию поведения. Не забиваем себе голову, приходим на Совет, сидим, слушаем, когда — и если — придется принимать решение, примем! На этой оптимистичной ноте я вернулась в спальню, чтобы за оставшиеся полчаса привести себя в надлежащий вид. Но для начала следовало решить вопрос, как именно я хочу выглядеть. Максимально по-керториански или в точности наоборот? Результатом раздумий явилась здравая идея наплевать на их дурацкие предрассудки, и я облачилась в соответствии с настроением в черную полупрозрачную блузку и темно-красный костюм из материала, очень напоминающего земной шелк. Длинная юбка струилась до самого пола, полностью скрывая ноги, а изящный приталенный пиджак ненавязчиво подчеркивал достоинства моей фигуры. В очередной раз восхитившись искусством местных портных, я обнаружила в большом зеркале весьма довольный взгляд и занялась лицом. Все же не помешало бы сделать себя чуточку старше и мудрее.

Затея определенно удалась — когда я спустилась в холл, привычно пребывавший там дворецкий далеко не сразу смог выдать рапорт, а выражение его лица претерпело забавную метаморфозу от испуганно-удивленного к уважительно-восхищенному…

— Герцогиня, вас ожидают, — сообщил он наконец, указав рукой в направлении выхода.

Почему-то я сразу догадалась о том, кто бы это мог меня ожидать, и действительно, в непосредственной близости от широких дверей, ведущих в мой особняк, непринужденно прислонившись к колонне, стоял лорд Крат Танварт, тоже при полном параде. Поймав мой взгляд, он оторвался от опоры и вежливо поклонился:

— Добрый день, герцогиня. Вы сегодня великолепны.

Против воли я не сдержала самодовольной улыбки. Мелочь, конечно, но все равно приятно, когда твои усилия находят столь живой отклик.

— Рада вас видеть, лорд Крат. Наверное, по этикету мне следует спросить, чем обязана?

— Решил вновь предложить свои услуги в качестве эскорта, — усмехнулся он. — Если вы, конечно, не против…

Соображения вроде «вы думаете, у меня без вас забот мало?» и «а насколько именно это будет выглядеть вызывающе?» хоть и промелькнули в голове, но во всеуслышание, разумеется, не прозвучали. Я вообще ограничилась будничным:

— Тогда пойдемте. — И мы двинулись в уже набившем мне оскомину направлении.

Несмотря на очевидную остроту момента, всю дорогу до Академии мои мысли крутились отнюдь не вокруг предстоящего Совета, а, как ни смешно, были заняты исключительно лордом Кратом. Вернее, я испытывала сильнейшее любопытство: попытается ли он дать мне какие-либо напутствия или хотя бы выяснить, что у меня на уме. На самом деле я даже готова была заключить пари, что попытается он непременно, и теперь с нетерпением ждала начала его выступления… Ну, пари я проиграла бы надежно. Лорд Крат не предпринял ни малейших поползновений — просто шел себе и шел, беззаботно поглядывая по сторонам и буквально излучая благожелательную невозмутимость. Вот так и получилось, что до места назначения мы добрались в, скажем так, непринужденном молчании. Оставалось надеяться, что я демонстрирую хладнокровие и уверенность в себе на столь же высоком уровне…

Разумеется, обстановка вокруг и внутри Академии перед началом Совета радикально отличалась от той, что я наблюдала несколько часов назад. Теперь тут было более чем людно, похоже, собрался весь столичный бомонд с экипажами, гвардейцами, слугами и так далее… И хотя моего появления как будто никто специально не ждал, но давление множества направленных на меня взглядов ощущалось почти физически. Зато на этот раз никто не встречал меня в холле, и, не окажись рядом лорда Крата, уверенного двинувшегося куда-то в глубь здания, я рисковала оказаться в идиотском положении.

Первое впечатление от зала Совета вполне соответствовало моим ожиданиям (за одним разве что исключением) — эдакий своеобразный гибрид между театром и судом: большое круглое помещение, значительную часть которого составляли поднимающиеся амфитеатром кресла для зрителей, а внизу — сцена, где должно было разворачиваться действо. Декорирована она была просто и интуитивно понятно — в центре трибуна для выступающих, справа два ряда глубоких кресел, очевидно, для многоуважаемых членов Совета, слева — в противоположной от входа стороне — чахлый островок из пяти куда менее удобных стульев для… хм… подсудимых. Однако я не отважилась двинуться к предназначавшемуся для меня месту без приглашения и обвела взглядом амфитеатр, заполненный уже почти до отказа. Тут и обнаружился удививший меня момент, а именно соотношение керторианцев к керторианкам среди зрителей составляло примерно пять к одному. Причем нельзя сказать, чтобы это входило в противоречие со сложившимся у меня представлением об образе жизни на планете, просто публика очень уж не гармонировала со здешней театральной обстановкой… Зато в числе немногочисленных керторианок присутствовала, и на сей раз вполне зримо, графиня Глен. Она сидела рядом с мужем в третьем ряду и мой взгляд, конечно же, полностью проигнорировала. От необходимости дальнейших изысканий меня избавил некий господин (настолько важный, что назвать его слугой язык не поворачивается), одетый в незнакомую мне черно-синюю ливрею.

— Герцогиня Галлего? — почтительно осведомился он.

— К вашим услугам.

— Прошу вас занять свое место, Совет сейчас начнется. — С этими словами он проводил меня к тем самым стульям, где я присела, выбрав назло врагу наиболее симпатичный из крайних. Тотчас, как по сигналу, гул голосов в зале стих, и из двери, находившейся позади трибуны, появились члены Совета, возглавляемые Ангом Сарром.

Ректор по двум крошечным ступенькам поднялся на трибуну, а остальные принялись без лишней спешки и путаницы располагаться в креслах — надо полагать, порядок был им хорошо известен. Дождавшись, когда коллеги рассядутся, Ректор начал все тем же скучно-усталым голосом:

— Добрый день, уважаемые члены Совета и наши гости. Рад вас всех видеть. — «Ну да, просто лучишься от счастья» — было бы хорошей ремаркой из зала, но, к сожалению, настолько моей наглости не хватило. — Думаю, причина созыва Совета вам всем прекрасно известна. Если же нет, то тем более будет полезно выслушать уважаемого графа Айрона Тедла, по инициативе которого мы здесь собрались. Прошу вас, граф.

Слава Богу, обошлось без аплодисментов. Более того, публика в зале явно впала в состояние удивления, правда, чем это было вызвано, я могла только гадать — то ли Ректор выступил слишком уж лаконично, то ли нарушил какие-то официальные процедуры, а то и вовсе позволил себе выпад в адрес противника, ускользнувший от моего понимания.

Однако для академической братии сюрпризом это точно не стало, поскольку один из сидящих живо встал и направился к трибуне, освобожденной Ректором. Поскольку шел он в моем направлении, то представилась отличная возможность хорошенько разглядеть предводителя консервативного крыла Академии.

Граф Айрон Тедл оказался значительно моложе Ректора, он не обладал властностью последнего, от него не исходило, как от Анга Сарра, ощущение опасности, но пренебрежения и уж тем более желания связываться он все равно не вызывал. Я, если честно, всегда недолюбливала пресмыкающихся, а в лице графа было что-то такое… от гремучей змеи. Сходство усиливали гладко зачесанные назад волосы, очень тонкие черты лица и холеные, длинные ногти на руках. Одет он был в серебристо-салатный костюм, делавший его лицо еще более бледным.

Оказавшись на трибуне, Айрон Тедл обвел взглядом собрание и заговорил высоким, хорошо поставленным голосом:

— Мне придется несколько уточнить заявление нашего уважаемого Ректора. — О, вот как! Все же открытая демонстрация неприязни, причем с обеих сторон. — Но, во-первых, добрый день, а во-вторых, причины, заставившие меня и моих сторонников требовать созыва внеочередного Совета, безусловно, всем прекрасно известны. Что неясно, так это каковы будут последствия… Но не стану забегать вперед. Для начала я хотел бы напомнить вам содержание самого важного и, — он сделал грамотную паузу, — самого спорного документа нашей эпохи, завещания нашего последнего монарха.

Достав невесть откуда лист бумаги, граф начал читать. Текст, разумеется, был написан на юридическом керторианском, с пониманием которого у меня до сих пор наблюдались большие трудности, а говорил он быстро. Я даже не стала напрягаться, пытаясь уловить смысл, поскольку справедливо рассудила, что все важное обязательно будет позже обсуждаться на доступном мне языке, и еще раз осмотрела аудиторию, обнаружив, в частности, что лорд Крат занял место рядом со своим братом и тоже пока не скрывал скуки… Наконец чтение завершилось, и оратор вновь перешел на понятную мне речь:

— Теперь мы можем видеть, чем оказалась чревата затея с завещанием, которому в свое время Совет придал официальную силу, невзирая на то что многие его члены, включая меня, были категорически против, — не преминул напомнить граф и сделал глоток воды. — В результате бредовая идея выбора наследника привела к ситуации, которую можно было бы назвать комичной, не будь она столь драматична и не грози она большими бедами. Обратите внимание, что в завещании совершенно ясно сказано: «Сумевший прийти на Керторию через портал станет ее следующим правителем». И напротив, нигде прямо не говорится, что это должен быть один из тех, кто покинул планету в погоне за титулом, сие лишь подразумевается. Забавно, не так ли? Но если следовать букве завещания, то теперь, когда через портал на Керторию пришла герцогиня Галлего, престол Кертории принадлежит ей.

Прозвучало недурно, мне понравилось. Аудитория, до последнего момента молча внимавшая оратору, дружно оживилась (за исключением членов Совета, хранивших олимпийское спокойствие), и многие склонились к соседям, обмениваясь комментариями. Интуиция мне подсказывала, что их общая тональность располагалась далековато от «надо же, как здорово»… Граф Тедл, разумеется, на достигнутом не остановился и, дождавшись тишины, продолжил:

— Но прежде чем обсуждать возможные пути выхода из столь идиотской ситуации… — любопытная ремарка. То есть формально трон принадлежит мне, но практически это типа несерьезно, — я — и наверняка не я один — считаю необходимым услышать ответы на несколько вопросов. И первый из них: каким образом герцогиня Галлего вообще сумела воспользоваться порталом? Это никак не увязывается с условиями Испытания, оговоренными в завещании. Мне кажется, данный вопрос находится в вашем ведении, уважаемый граф Сарр, или я заблуждаюсь? Далее, каким образом выход из портала оказался буквально в получасе ходьбы от родового замка Галлего? Вам не кажется это странным, ведь открыт портал был отсюда, из здания Академии? — Сделав паузу, выступающий взглянул на Анга Сарра, и я охотно последовала его примеру. В атаку на позиции Ректора двинулась тяжелая бронетехника, и было крайне любопытно, как граф Сарр намерен с этим справляться. Ответа мы не получили — лицо Ректора сохраняло изумительную непроницаемость, что создавало полное впечатление, будто его обладатель витает где-то далеко, но, опровергая подобное предположение, он все же снизошел до кивка, как бы говоря: «Продолжайте, я выскажусь потом». Граф Тедл явно не испытал от такой реакции восторга, но был вынужден двинуться дальше: — Итак, еще один вопрос, по сути, главный. Что мы вообще знаем о герцогине Галлего? Практически ничего. Например, является ли она керторианкой? Если нет, то тогда нам просто не о чем говорить. Если да, то как она собирается это доказать?

Теперь уже взгляд графа оказался устремлен на меня. И я постаралась его удивить, придав себе недоумевающий вид — да нам такой вопрос и в голову не приходил, это же попросту очевидно. Однако, судя по живой реакции зала, зрителям он показался отнюдь не праздным. В общем, следует признать, если целью графа Тедла было поставить Ректора и заодно меня в неудобное положение, создав реальную угрозу того, что на свет выплывет истинная подноготная происходящего, то в этом он преуспел. И сейчас самым разумным действием с его стороны было бы убраться с трибуны, оставив висеть в воздухе отвратительно острые вопросы Естественно, он так и поступил.

— Единственное, что мне еще хочется добавить к уже сказанному: не забывайте, слепое потакание различным нововведениям и рискованным авантюрам ни к чему хорошему до сих пор не приводило. Наша сила — в наших традициях!

Ну, это пошли политические лозунги, цена которым хорошо известна, правда, и тут граф Тедл не переборщил. Чуть заметно поклонившись, он покинул трибуну и направился к своему креслу, а на освободившееся место тотчас вернулся Анг Сарр, что было очень кстати, поскольку если бы паче чаяния вызвали меня, вышло бы скверно. На этот раз появление Ректора было встречено гулом, который я назвала бы заинтригованным.

— Итак, уважаемые члены Совета, вы выслушали весьма содержательное выступление графа Тедла. Хотя нельзя не заметить, что все мы большие мастера задавать вопросы, а это куда проще, чем давать удовлетворяющие всех ответы. — Правильно, так его. Жалко только, что аргументами «сам дурак» отделаться явно не удастся. Но Анг Сарр и не собирался, к такому повороту событий он явно был готов. — К счастью, с некоторыми из затронутых проблем довольно легко разобраться. Например, с порталом, через который должен вернуться будущий Король Кертории. По этому поводу я хочу сделать два заявления. Первое — портал, находящийся под моим присмотром, не имеет ни малейшего отношения к способу, с помощью которого герцогиня Галлего оказалась, как было верно подмечено, практически у ворот собственного замка. И второе — к моему величайшему стыду, я понятия не имею, что это был за способ. Но, уверяю вас, расследование ведется.

Ну что ж, просто и со вкусом — «я ничего не знаю, и попробуйте доказать обратное». Однако это было слишком уж просто, чтобы тем все присутствующие и удовольствовались, и действительно, один из членов Совета жестом привлек внимание Ректора.

— Да, коллега, вы хотите что-то уточнить?

— Хочу, — подтвердил тот. — Скажите, а перед тем как начинать что-то расследовать, вы не пробовали узнать у самой герцогини, с помощью чего — или кого — она очутилась на Кертории? И, собственно, зачем?

Неожиданно Ректор улыбнулся с таким видом, будто эту реплику подал его заранее подученный приверженец, во что верилось, по правде говоря, слабо…

— Спасибо, я именно к этому и веду. Перед тем как начинать многочасовые споры о тонкостях завещания Короля Торла, о том, что вкладывается в понятие «керторианец», и прочих подобных материях, мне кажется целесообразным выслушать герцогиню Галлего. Мы ведь затем и пригласили ее сюда, чтобы получить столь интересующие всех ответы. Как она сюда попала? Зачем? Собирается ли она вообще претендовать на престол Кертории? Может, мы тут зря время тратим, а проблемы не существует в принципе? Герцогиня, будьте любезны, поделитесь с нами вашим мнением.

Очередной раз действительность отказалась соответствовать планам. Где все эти длинные речи и многочасовые прения, в течение которых я намеревалась все взвесить и принять решение? Но выбора не было, мне даже не дали возможности собраться с мыслями по дороге к трибуне, поскольку Анг Сарр не стал ее освобождать, и отвечать мне предстояло, так сказать, с места… Поднявшись на ноги, я легко прокашлялась и заговорила:

— Разрешите поприветствовать уважаемый Совет и прошу заранее извинить меня за мой не вполне идеальный керторианский. Не уверена, что ответы, которые я могу предложить вашему вниманию, будут соответствовать вашим ожиданиям, но извольте. Начну по порядку. Что касается способа, которым я оказалась на этой планете, то, вопреки заверениям графа Сарра, я воспользовалась порталом, находящимся на планете под названием Денеб IV, и тому есть свидетели. По моим сведениям, это тот же самый портал, через который мой муж и все остальные участники Испытания покинули Керторию. О том, почему он сработал так, как сработал, мне известно не больше вас. А скорее, даже меньше… — Несмотря на то что я публично опровергла утверждение Ректора, он не выглядел ни расстроенным, ни удивленным, а в глубине души, наверное, и вовсе был доволен. Продолжаем ничего не знать, переводим друг на друга стрелки, подкопаться очень трудно… Но это была легкая часть, а вот дальнейшее направление движения представляло загадку, и я от безысходности понесла не то чтобы откровенную чушь, но близко к оной: — Что же касается моих прав на трон Кертории, то, увы, я отнюдь не сильна в юридических тонкостях, поэтому я не считаю себя вправе высказывать какое-либо мнение. Замечу лишь, что с точки зрения физиологии я являюсь полноценным представителем керторианской расы и при необходимости готова подвергнуться тщательному медицинскому осмотру. Если же этого окажется недостаточно, то…

Я запнулась, поскольку собиралась сморозить явную глупость, но тут вмешался Анг Сарр. Очень кстати, конечно, но радости мне это не добавило…

— Все, что вы говорите, герцогиня, очень интересно. Но нам в первую очередь хотелось бы получить ответ на один простой вопрос. Вы отказываетесь от претензий на трон?

Вот и приехали. В зале воцарилась тишина, вполне подходящая кульминационному моменту, а я в поисках озарения устремила взгляд на ряды зрителей. Вполне закономерно, что в итоге он остановился на Глен и братьях Танварт, сидевших с подобающими напряженно-непроницаемыми лицами, и тут передо мной во всей своей красе засиял несокрушимый довод. Если Глен сказала правду, если мое настоящее имя Гаэль Элерион, то, вообще говоря, какого дьявола?.. Повернувшись к Ректору, я посмотрела ему в глаза и отчеканила:

— Нет! Не отказываюсь.

 

Глава 3

Глубоко вдохнув, я быстро зашагала вперед, подталкиваемая сильнейшим желанием в максимально короткие сроки вновь оказаться на поверхности земли. Не то чтобы я страдала врожденной клаустрофобией, но после известной истории на Денебе IV всякие пещеры и подземелья вызывали у меня стойкие малоприятные ощущения… Дабы слегка отвлечься, я вспоминала подробности карты, начерченной Глен, и заодно прикидывала, сколько мне еще осталось пройти, поэтому до меня как-то не сразу дошло, что в моем мироощущении появились очевидные несообразности. Если конкретнее — я чувствовала впереди нечто странное, точнее, некую преграду, как будто проход перегорожен стеной, вполне материальной, только невидимой…

«Иногда такие вещи следует просто выкидывать из головы, иначе начнешь собственной тени шарахаться», — посоветовала я себе и встряхнулась подобно собаке, вылезшей из воды. Не помогло. Поэтому я все же пошла на компромисс, то есть замедлила шаг и продолжила движение, внимательно изучая пространство перед собой. Как назло, ничего подозрительного на глаза не попадалось, унылый антураж оставался бескомпромиссно унылым, и я уже была готова списать все на мнительность и расшатанные нервы (качества, которых я отродясь в себе не замечала), заодно укрепляя свой дух мыслью, что это не Земля и даже не Денеб IV, а здесь терпение — это наше все…

Результатом столь плодотворной работы над собой стало сохранение целостности лба, когда я наконец наткнулась на преграду. Она действительно была невидима, также не имела запаха, вкуса, цвета и каких-либо изъянов, оставлявших надежду на ее преодоление. Нет, я, конечно, отступила на шаг и очень осторожно попыталась еще пару раз ее боднуть, теперь уже возле стен. Куда там. Нечто, по моим догадкам, являющееся не чем иным, как силовым полем высокого класса, перекрывало проход целиком и полностью, а чтобы пробить в нем дыру, нужна была как минимум плазменная пушка… Что ж, я отступила еще на пару шагов и прислонилась к холодной каменной кладке с целью подумать.

На Кертории все магические явления возникают двумя способами. Первый — редкий и в настоящее время практикуемый лишь единицами — использование врожденных способностей, и второй — магические игрушки, в широком ассортименте поставляемые аристократии той самой Академией, внутрь которой я пыталась попасть. В данном случае совершенно не верилось, что Анг Сарр или кто-либо еще из приближенных к нему лиц станет тратить свою энергию на поддержание силового поля, соответственно оставался второй вариант. Он, безусловно, тоже требовал затрат, но следить за работой прибора, генерирующего поле, может и простой гвардеец, стоящий на страже. Разумеется, найти и просто отключить прибор или того, кто за ним присматривает, было лежащим на поверхности, но невыполнимым решением. Тут, правда, мне в голову пришла довольно забавная мысль, и я потратила пару минут на изучение поверхности поля. Определив на ощупь его изгиб, я разочарованно вздохнула — с идеей, что генератор мирно покоится ярдах в десяти, пришлось распрощаться. Источник находился достаточно далеко, по-видимому, в самой Академии.

Ладно, смирение значительно уступает по важности терпению, но периодически и оно оказывается весьма полезным, так что я признала временное поражение, развернулась, в похвальном темпе проделала обратный путь и минут через пятнадцать уже вновь двигалась в направлении Академии, но теперь поверху, прямо по великолепным газонам. Естественно, демонстрация своего присутствия в этой части города вообще и внутри здания в особенности не сулила ничего хорошего, поэтому я на всю катушку использовала подарок Глен.

Моя уверенность в наличии способа проникнуть внутрь Академии может вам показаться несколько необоснованной, однако предположение о том, что поле накрывает с вечера до утра все здание, казалось крайне маловероятным, поскольку студенты — народ на редкость непоседливый и постоянно шастают туда-сюда, а выключать поле для каждого, кто забыл очень ценную книгу, — занятие неблагодарное. Следовательно, доступ должен быть ограничен лишь в очень небольшую часть здания, да и туда, если вдуматься, можно попасть посредством калитки. Не станет же Анг Сарр, буде ему понадобится удалиться, разыскивать нужного гвардейца и просить его открыть, так сказать, парадную дверь. Выход точно должен быть, а где выход, там, как известно, и вход… Но об этом я решила подумать если и не завтра, то ближе к месту событий.

А для начала следовало оказаться в самой Академии, и хотя задача выглядела не очень заковыристой, определенная сложность была — войти требовалось, не попавшись кому-либо на глаза, а то вид самопроизвольно распахивающейся и закрывающейся двери мог возбудить нездоровые подозрения. И если, находясь снаружи здания, я вполне могла выбрать подходящие вход и момент, то отсутствие свидетелей изнутри следовало рассматривать как счастливый случай… В итоге обошлось, и, никем не замеченная, я проникла в учебное крыло, где потратила следующие полчаса достаточно бездарно, но, по крайней мере, не безрезультатно — теперь с большой долей уверенности можно было утверждать, что при включенном силовом поле попасть из этой части здания в исследовательский отдел, откуда начинался еще один потайной ход, ведущий в кабинет Ректора, — невозможно. При желании это даже можно было истолковать как позитив, поскольку оставалась единственная возможность…

Для ее реализации я направилась в так называемую производственную зону, точнее, часть Академии, откуда по всей Кертории расходились перстни, кулоны, камеи и прочие магические украшения, и, как следовало ожидать, на пути туда встретилось довольно банальное препятствие — закрытая на замок дверь. К счастью, ни о каких карточках с кодом здесь никто слыхом не слыхивал, да и конструкция замка повышенной сложностью не отличалась, так что мне представился случай применить на практике полученные некогда знания о механическом взломе при помощи простейших подручных средств (а ведь слушая этот и родственные ему курсы, я была готова держать пари на почти любых условиях, что подобные предметы — исключительно блажь начальства, начисто лишенная практического смысла). Буквально минуты за три я избавила себя от суровой необходимости вышибать тяжеленные двустворчатые двери и прошла дальше, оставив все позади себя в первозданном виде.

Непосредственно в промзоне интерьер претерпел значительные изменения — коридор стал шире, потолки выше, а количество дверей резко уменьшилось. Возле одной из них я не совладала с любопытством и, даже под угрозой появиться непосредственно к концу предполагаемого важнейшего разговора, заглянула внутрь. Моему взору предстало огромное помещение, вдоль стен которого располагались бесконечные на вид стеллажи, а посередине стояли столы, загроможденные непонятного вида приборами. Пришлось признать, что за короткий срок разобраться здесь хоть в чем-либо не представляется возможным, а значительным запасом времени я не располагала и, сделав себе легкий устный выговор, направилась дальше, попутно стараясь запомнить все хитросплетения здешних переходов и внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, которые по идее должны были засечь поле и заблаговременно привести меня в боевую готовность. Так и произошло, более того, пройдя к знакомому препятствию кратчайшим путем, я наконец попала куда надо — за очередным поворотом оказался коридор, где ярдах в десяти, справа обнаружилась массивная дверь, явно ведущая в исследовательское крыло. Обнаружилась, правда, и проблема — в лице охранника, развалившегося в кресле и казавшегося чуть ли не спящим. Всерьез полагаться на последнее, разумеется, не стоило — скорее уж это был не просто рядовой гвардеец, а облеченный особым доверием какой-нибудь местный бакалавр или магистр, занятый сканированием подведомственного ему хозяйства на предмет всплесков неожиданных магических возмущений… Если верить Глен, засечь меня при активированном кулоне, создающем кокон невидимости, он не мог, но и проскользнуть в вожделенную дверь незамеченной было нереально. Оставалось только перевести его в бессознательное состояние, наплевав на то, что уже назавтра Ректора оповестят насчет моего вторжения. Ну, не конкретно моего, конечно, однако вряд ли в этом смысле у него возникнет море вариантов.

В общем, осуществив классический выбор из двух зол, я начала подкрадываться к охраннику, но как ни старалась двигаться плавно и бесшумно, что-то он почувствовал, поскольку вдруг открыл глаза и вскинул голову, будто прислушиваясь. Поднять тревогу он то ли не решился, то ли не успел, поскольку я тоже времени зря не теряла — сонная артерия хотя и находилась у керторианцев не совсем там, где у людей, но оставалась самой, пожалуй, уязвимой точкой организма, а куда бить, я знала: один точный и резкий удар ребром ладони, и готово — не насмерть, но надолго. Когда бесчувственное тело обмякло в кресле, я выдохнула, лишь в этот момент осознав, что все это время бессознательно задерживала дыхание, расположила жертву поудобнее и, с трудом заставив створку из цельного куска дерева сдвинуться с места, вошла в исследовательскую часть Академии.

После проникновения на в меру тщательно охраняемую территорию остальное оказалось делом техники. Согласно схеме Глен один из доступов к системе потайных ходов располагался в библиотеке, которая находилась совсем рядом и была, к моей вящей радости, в этот час совершенно пустынна. Стоило также похвалить себя за проявленную предусмотрительность — хоть в этом и не было насущной необходимости, я все же поинтересовалась у Глен, как тут управляют многочисленными скрытыми дверями, ибо сейчас недостаток информации мог стать неразрешимой проблемой, а так я всего лишь проявила чудеса совмещения нарисованной схемы с реальностью и с первой попытки правильно определила настенный канделябр, с которым следовало оперировать. Он легко, без малейшего усилия повернулся на девяносто градусов, и часть казавшейся монолитной стены между двумя шкафами ушла вглубь и в сторону, открывая проход… э-э… куда-то в темноту. Тут возник интересный вопрос: а как закрывается тайный ход? Об этом я спросить забыла, а оставлять позади себя такие очевидные следы выглядело более чем неразумно. Пока я судорожно пыталась что-нибудь придумать, ответ неожиданно преподнес себя сам: бутафорская стена просто начала двигаться в обратном направлении, явно собираясь встать на исходное место. Я решила не проводить вторую серию экспериментов с канделябром и проскочила внутрь, где, в отличие от хоть тускло, но все же освещенного подземного хода, который так некстати оказался перекрыт силовым полем, меня окружила непроглядная темень…

— Интересно, зачатки ясновидения мне в наследство достались, может, и маленькую луну удастся материализовать? — пробормотала я, но, несмотря на отчаянное желание, светлее вокруг так и не стало, поэтому пришлось форсировать коридор впотьмах, одной рукой держась за стену, другую судорожно вытянув перед собой, и при этом считать повороты. Каким-то чудом мне удалось не сбиться, и, заполучив три жалких синяка, я достигла цели путешествия — кабинета Ректора. Здесь, как и обещала Глен, в стене обнаружилось небольшое отверстие для подглядывания, и, жадно прильнув к нему, я воочию стала свидетелем сцены, гипотетическая возможность которой и заставила меня проделать весь этот путь. Ректор Сарр, сгорбившись, сидел в своем кресле практически точно спиной ко мне, а по ту сторону стола по просторному кабинету расхаживал (я бы сказала, несколько нервно) граф Дин Танварт.

— Ну, так что же вы думаете по поводу этого фарса? — как-то меланхолично осведомился Ректор, и фраза очень меня обнадежила — похоже, беседа началась недавно и ничего важного я еще не пропустила.

— Вы имеете в виду Совет? — уточнил граф Танварт.

— Именно. Хотя, к сожалению, общее положение дел имеет отнюдь не сатирический характер.

— Что да, то да, — не преминул согласиться собеседник. — Однако мне не кажется, что наша позиция ухудшилась и теперь нужно в спешном порядке изменять стратегию. По сути, Тедл, как и предполагалось, пошел до конца и тем самым оказал нам неоценимую услугу. Затем произошел неожиданный поворот, но это всего лишь означает, что нам предстоит выработать новый план дальнейших действий, а возможностей меньше не стало. — Облегчив таким образом душу, граф наконец закончил променад, уселся в кресло напротив собеседника, достал трубку, раскурил ее и сделал пару затяжек. Мне как никогда захотелось последовать его примеру, но, увы… С едва ли меньшим желанием я ожидала продолжения про планы, но, удобно откинувшись на спинку кресла, он заговорил про иное: — А вот наша герцогиня Галлего, признаюсь, меня удивила. Я был совершенно уверен, что после разговора с вами она проявит благоразумие: во всеуслышание откажется от трона и постарается как можно скорее исчезнуть из столицы.

— Не следует быть совершенно уверенным ни в чем, кроме свершившихся фактов, да и те время от времени стоит ставить под сомнение, — с назидательной ноткой заметил Анг Сарр, отхлебнул что-то из стоявшей на столе чашки и после очередной продолжительной паузы выдал следующую порцию рассуждений: — Она хорошо, даже слишком хорошо осведомлена о происходящем и к тому же не глупа, поэтому могла прийти к выводу, что линия поведения, которую, по существу, я пытался ей навязать, более всего выгодна мне самому, и значит, ей лучше поступить с точностью до наоборот. Такое вполне возможно. Хотя мне и представлялось, что она провела на Кертории вполне достаточно времени, чтобы убедиться: видеть ее здесь живой не желает никто, и это соображение покажется ей куда более важным, нежели желание поступать в пику мне. И опять же она ведь не совсем керторианка, следовательно, ее поступки не обязаны быть строго логичными… — Тут граф Танварт сделал некое движение рукой, очень похожее на жест школьника, отважившегося задать вопрос посреди лекции сурового преподавателя. — Да?

Дин заерзал в кресле.

— Простите, но так ли это? Мы вот до сих пор предпочитали видеть ее живой, и ей об этом известно. У остальных же просто нет мотивов вести столь сложную игру, но, как вы сами сказали, не следует быть совершенно уверенным…

— А я и не утверждал однозначно, что это так и есть. Я говорил, что у нее должно было сложиться такое впечатление.

Экие они тут все мастера казуистики, мне аж тошно стало, и язык начал чесаться невыносимо. Впрочем, граф Танварт на этот раз тоже не растерялся:

— Но с тем же успехом она может руководствоваться мыслью, что не так-то легко решиться уничтожить герцогиню Галлего. Особенно учитывая, кто стоит за ее спиной и наверняка обеспокоен ее целостью и сохранностью. С Принцем никто в здравом уме связываться не захочет… — На лице графа отразилась некая озабоченность. — Простите еще раз, но вы абсолютно уверены, что в ближайшее время Его Высочество не заявится самолично проверить судьбу дочурки?

Честно скажу, вопрос, поставленный таким образом, заставил меня всерьез обеспокоиться. Все же хотелось бы поговорить с… хм… папочкой не на том свете. Анг Сарр тем временем вздохнул с чувством, которое я не смогла идентифицировать, и изрек:

— Как я уже говорил вам, уверен. Хотелось бы, конечно, чтобы эта проблема разрешилась раз и навсегда, но… Я далек от мысли недооценивать Его Высочество.

Облегченно выдохнув, я прислонилась к стене и следующие несколько реплик только слушала.

— Пусть так, — продолжал упорствовать граф, — но есть же еще и герцог Галлего со своими друзьями. Судя по печальной судьбе Вольфара Рега, Ранье крайне болезненно реагирует на попытки причинить вред его пассии.

— Но на сей раз ему будет совсем не просто примчаться на выручку, — саркастически заметил Ректор.

— В прошлый раз он тоже не по ковровой дорожке шел, — слегка уныло напомнил граф Танварт.

«Очень занятно», — признала я и чертыхнулась. Прежде подобная мысль совершенно не приходила мне в голову, причем не очень понятно почему. Да, с одной стороны, Ранье не назовешь величайшим мыслителем XXV века, а с другой — смог же он на равных конкурировать с такими далеко не средними умами, как барон Детан и Его Высочество, и добиваться своего. А значит, всегда существует шанс, что в один прекрасный день герцог Галлего появится и на Кертории… С весьма сложными чувствами я вновь приникла к щели.

Диспозиция не сильно изменилась: главные действующие лица по-прежнему мирно сидели на своих местах, только в несколько иных позах, и картинка стала в точности такой, как в моем давешнем видении, когда мы с Кратом ночевали в лесу.

— На деле это разговоры ни о чем. Ухудшилась наша позиция или нет, почему герцогиня Галлего поступила именно так, а не иначе, — все это веши если и достойны обсуждения, то не сейчас. Потому как у нас есть проблема. Дин, у нас есть очень серьезная проблема. — И вот тут я наконец уловила в голосе Ректора самые настоящие эмоции — хоть я и не видела его лица, зато отчетливо слышала, что он злится. — Каждый раз, когда события принимают маловероятный или совсем уж неожиданный оборот, и сегодняшний день не исключение, у меня создается стойкое впечатление, что, несмотря на отсутствие Принца, мы, как послушные марионетки, пляшем, повинуясь взмахам его руки, и шаг за шагом реализуем тщательно разработанный им план. План, ведущий к целям, которые я по-прежнему не могу постичь, но которые, как мы неоднократно могли убедиться в последние месяцы, абсолютно не совпадают с нашими. И мне, — тут руки Ректора сжались в кулаки, — надоело быть его марионеткой, будь он проклят!

Дин Танварт тактично помолчал пару минут, давая собеседнику остыть, а затем спокойно поинтересовался:

— И что вы предполагаете предпринять? Надо думать, нечто идущее вразрез с планами Его Высочества? Иными словами, у вас появилась идея, как уничтожить герцогиню, не нарвавшись впоследствии на закономерное недовольство Его Высочества… гм… со всеми вытекающими?

Несмотря на то, что в кабинете фактически обсуждался вопрос моей жизни и смерти, я не сдержалась и еле слышно фыркнула. Слишком уж забавно это звучало. В духе «и хочется, и колется, и мама, точнее Принц, не велит…».

— Идея-то не нова — если герцогиню убьем не мы, то и возмездие падет не на нас. Другое дело, что нужно грамотно реализовать эту идею на практике.

Ну вот, довелось поприсутствовать при вынесении себе смертного приговора. Трудно было ожидать, что граф Танварт выступит в роли моего адвоката и, к примеру, станет ратовать за отмену высшей меры наказания, но все равно я с интересом ожидала его реплики. Он довольно долго что-то взвешивал и в итоге лишь очень нейтрально осведомился:

— Это ваше окончательное решение?

— Да.

Граф Танварт кивнул с видом «быть посему» и задал вопрос, который меня тоже очень интересовал:

— Кем вы собираетесь воспользоваться для достижения цели? Мне кажется, идеально подходили бы Далтон Горн и его сторонники.

— Именно, — подтвердил Анг Сарр. — И когда на них падет заслуженная кара, мы одним выстрелом убьем двух зайцев.

Дин Танварт поднялся и вновь начал вышагивать по комнате.

— Кстати, герцогиня не пыталась встретиться с Горном, после того как получила довольно резкий отказ на приеме у графини Деор?

— По моим сведениям, нет, — сказал Ректор после небольшой паузы, которой столь незамысловатый ответ как будто не требовал.

— Если я что-то понимаю в людях, то на этом герцогиня не успокоится. Имеет смысл разузнать поточнее, не назначена ли у них встреча, — выдал не к месту разумную мысль граф.

— Да, это, разумеется, во многом упростило бы нашу задачу, — в своем привычном вялом стиле согласился Ректор.

— Валяйте, узнавайте, — еле слышно пробурчала я, оказавшись не в силах молча побороть досаду. — За столь короткий срок вам все равно не удастся ничего подстроить.

— Как вы намерены все организовать? — между тем задал наиболее интригующий вопрос граф Танварт, но тут меня ожидало разочарование.

— Не через вас.

Я бы на месте Танварта на такое недоверие сильно обиделась, но он промолчал и только, остановившись на мгновение, кинул на собеседника быстрый взгляд, содержание которого мне было не отследить. Однако этого хватило, чтобы Анг Сарр все же дал пояснение, к сожалению, слишком для меня туманное:

— Помните план в отношении Князя Д'Хур, от которого под давлением обстоятельств нам пришлось отказаться? Ну вот примерно так же.

Танварта в отличие от меня этот намек вроде бы вполне удовлетворил, но он с прежней энергией продолжал нарезать круги по кабинету, словно ожидая еще каких-то указаний или разъяснений, и, как ни удивительно, через пару минут они и в самом деле последовали. Причем холодно-уверенный тон Ректора вкупе с его словами мне очень не понравился. Я не склонна к трусости, но тут впору было испугаться…

— Я знаю, о чем вы думаете, Дин. Мы и впрямь достигли критической точки, и действия, которые мы собираемся предпринять, будут носить необратимый характер. Это всегда немного нервирует, тем более что вам кажется, будто мое решение принято исключительно вследствие сложных взаимоотношений с Принцем. Но это не так. — Хороший оратор обязательно сделал бы здесь паузу, и Анг Сарр подтвердил претензии на высокий класс. — Мы предполагали извлечь пользу из появления на Кертории герцогини Галлего, и, надеюсь, вы помните какую. Мы хотели дестабилизировать ситуацию, всколыхнуть наше стоячее болото, дабы затем дискредитировать противников и тем самым добиться решающего перевеса. И нам это удалось: инопланетянка, претендующая на трон Кертории, — это идеальный толчок, что может быть лучше? Нет, отступиться сейчас невозможно, это было бы не разумной осторожностью, а непростительным малодушием! А герцогиня Галлего… Да она нам больше просто не нужна.

Мне оставалось только посожалеть о невозможности достойно ответить товарищу в лицо, и даже более того, следующие слова графа Танварта:

— Видимо, вы, как и всегда, правы. Есть ли еще какие-нибудь моменты, которые нам следует обсудить? — настоятельно указывали на то, что пора и честь знать.

«Моменты» вряд ли найдутся, а если Танварту приспичит покинуть исследовательское крыло Академии и он наткнется на охранника, пока я нахожусь в стенах этого гостеприимного здания, то мне уже вряд ли удастся из него выбраться.

На обратном пути никаких неприятностей не случилось, что можно считать везением в пределах нормы, и я по-прежнему под прикрытием кокона благополучно вернулась в свой особняк, по дороге обдумывая услышанное. Мне вовсе не хотелось прерывать это занятие и в дальнейшем, однако одного взгляда на дворецкого, нервозно слонявшегося по холлу, хватило, чтобы выключить генератор невидимости и поинтересоваться:

— Что случилось, Дарт?

Дворецкий проявил завидное хладнокровие, то есть за пару секунд молча переварил мое появление из воздуха и выпалил новость:

— Капитан вернулся. Он жив!

— О! Это хорошо… — продемонстрировала я присущие себе тонкость и быстроту мышления, и Дарт решил, что стоит дать более развернутую картину последних событий, не дожидаясь наводящих вопросов.

— Да, но, к сожалению, Эртон прибыл один, остальные погибли. Подробности, наверное, он лучше расскажет вам сам…

— Наверное, — прорычала я. — А вы не знаете случайно, где именно я могла бы их послушать?

Дворецкий слегка смутился, но не более того.

— Капитан появился час назад, после чего привел себя в порядок и сейчас ужинает. В столовой, разумеется… — Я моментально развернулась и двинулась к нужной двери, но вслед донеслось: — Герцогиня, я вас убедительно прошу больше так не поступать. Если вы хотите покинуть свой дом, совсем необязательно делать это в тайне ото всех. Вы же не в тюрьме.

— Да, это больше похоже на цирк, — согласилась я, открывая дверь.

Капитан Рагайн действительно сидел за столом и как ни в чем не бывало поглощал суп. При моем появлении он, конечно же, встал и поклонился:

— Добрый вечер, герцогиня. Очень рад видеть вас живой и невредимой.

— Могу сказать то же самое. Хотя, вернее, видеть-то вас я безусловно рада, а насчет невредимости это вам лучше знать…

И в самом деле, Эртон Рагайн не производил впечатления, будто вот-вот лишится чувств от ран или усталости, но если присмотреться, то становилось очевидно, что недавно ему крепко досталось. Впрочем, он проигнорировал мой намек и лишь пожал плечами с видом «какое это имеет значение?».

— Да вы садитесь, еда остынет. — Подав пример, я расположилась напротив и, вызвав прислугу, попросила чашку местного кофе с парой плюшек. Разговор с капитаном был объективно необходим, а вот насколько он окажется продолжительным, я пока не решила. В подтверждение этой мысли Рагайн, на секунду оторвавшись от тарелки, осведомился:

— Кто будет рассказывать первым?

— Вы.

Он согласно кивнул и в перерыве между супом и горячим поведал историю, прямо скажем, доставившую мне мало удовольствия.

— Как вы помните, герцогиня, у меня было более чем достаточно оснований предполагать, что нас поджидает ловушка, и поэтому, когда стемнело, я долго боролся с искушением остановиться, но в итоге преодолел его. Я руководствовался несколькими соображениями: и нежеланием нарушать согласованный план, и неуверенностью в том, что западни удастся избежать, просто разбив лагерь посреди леса, но главным образом мною двигала вполне здравая мысль — чтобы нас удержать, ловушка прежде всего должна быть достаточно крепкой. Увы, эта оказалась таковой. Обставлена западня была просто и надежно. Ночь выдалась ясной, лу ны освещали тракт, и мы мчались с весьма высокой скоростью, поэтому, когда за одним из поворотов отряд налетел на баррикаду, перегораживавшую всю дорогу на высоту, недоступную для прыжка, возникла сумятица — мы попытались резко остановиться, не столкнувшись при этом ни с преградой, ни друг с другом. И в ту же секунду на нас отовсюду посыпались стрелы. Весь отряд перестреляли из арбалетов, и произошло все настолько быстро, что никто не успел ничего предпринять… — Тут капитан прервался, поскольку как раз подали следующее блюдо, и, лишь отправив в рот пару кусочков горячего, источающего аппетитный аромат мяса, продолжил: — Мне следует поблагодарить вас, герцогиня. Думаю, без вашего ценного подарка мы бы сейчас не разговаривали.

— А при чем тут гранатомет? — искренне удивилась я, — Чтобы акустическая граната оказалась эффективной, она должна разорваться в замкнутом помещении…

Капитан помотал головой и даже отложил вилку.

— Я, кажется, понимаю, что вы имеете в виду, но я-то стрелял не по нападавшим — они в любом случае многократно превосходили нас числом. Нет, я выстрелил по баррикаде. — Похоже, ему не очень хотелось вдаваться в детали, но деваться было некуда. — Видите ли, я позволил себе проявить осторожность — или малодушие, если угодно — и ехал не во главе отряда, а в самом его центре. А посему, когда впереди возникло препятствие, я получил пару лишних секунд и, сообразив, что сейчас последует, упал с пантеры вместе с вашим оружием, не дожидаясь, пока меня утыкают стрелами. А затем я выстрелил по баррикаде — это был одновременно и отвлекающий маневр, и попытка частично ее разрушить. Если б последнее не удалось, я стал бы прорываться обратно, в том направлении, откуда мы прибыли, но эта затея практически не имела шансов на успех, потому как большая часть стрелков располагалась именно там. К счастью, взрывом раскидало верхние ряды бревен, из которых был сложен завал, и я посчитал, что теперь пантера сможет его перемахнуть. Дальнейшее, думаю, ясно и так… — Он помолчал и мрачно добавил: — Одно следует признать — находись вы с нами и не будь в нашем арсенале инопланетного оружия, лежать бы всем сейчас на тракте, глядя в прозрачное небо невидящими взорами.

Комментировать, а уж тем более оспаривать эту почти что эпитафию представлялось по меньшей мере бестактным, поэтому, допив остатки кофе, я осторожно поинтересовалась:

— Капитан, понимаю, что это маловероятно, но у вас не возникло подозрений, кем было организовано нападение?

Бросив на меня острый взгляд, он вздохнул и ответил:

— Возникло. Оно возникло бы у любого, кто хорошо знаком с военной историей Кертории.

— Я не отношусь к их числу.

— Я понимаю. Просто… — капитан явно подбирал формулировку и, надо признать, справился с этим удачно, — … это слишком очевидное подозрение для нашей истории. С другой стороны, очевидность компенсируется весьма высокой надежностью засады, гарантирующей отсутствие потерпевших, а следовательно, и их показаний.

— Пока мне по-прежнему сложно отследить взаимосвязь.

— Я сейчас все объясню, но прежде… Скажите, герцогиня, вам ничего не показалось странным в моем рассказе?

Не могу сказать, что мне было больше не о чем подумать, но привычка самостоятельно находить ответы на подобные вопросы оказалась сильнее… Пауза затягивалась, но капитан ждал терпеливо, и, чтобы хоть как-то прервать эту нелепую игру в молчанку, я отметила единственный момент, казавшийся сомнительным:

— По вашим словам, отряд был перебит чуть ли не мгновенно. В таком случае удивляет точность стрелков, ведь ночь все же, но, возможно…

— Нет, — мягко перебил капитан, — я именно об этом. Точность не просто удивляет, она кажется совершенно неправдоподобной. Я бы сам себе не поверил, если бы не видел это собственными глазами и если бы не знал, что похожие случаи уже бывали, по крайней мере два мне известны. Первый относится ко временам междоусобных войн еще до объединения Кертории. Тогда довольно большой отряд кого-то из восточных баронов вторгся во владения барона Карнела и был поголовно уничтожен, попав посреди ночи в аналогичную засаду. Причем почти все жертвы были поражены насмерть первой же стрелой — случай, настолько нетривиальный и загадочный, что даже попал в историю. Вторая аналогичная ситуация имела место не столь давно, около полутора тысяч лет назад, и была связана с конфликтом внутри семейства Карнелов. Если опустить малозначительные подробности, то дело выглядело так: один из сыновей барона с преданными ему людьми тоже угодил в ночную засаду и, думаю, вы догадываетесь, какая их постигла судьба… — Я кивнула, и, предвосхищая один из моих вопросов, капитан сообщил: — Каким образом барон Карнел проворачивает этот фокус, доподлинно неизвестно, и я не вижу смысла в пересказывании существующих по этому поводу догадок.

— Да, наверное, — согласилась я, но оставался второй, куда более важный вопрос. — Неясно только, какое отношение барон Карнел может иметь… э-э… к нам?

— Если бы вы взглянули на карту, то сразу нашли бы объяснение. Чтобы не тратить на это время, скажу, что северными соседями, а также давними союзниками и друзьями баронов Карнелов являются герцоги Горны.

Я с трудом сумела сохранить невозмутимое выражение лица. Скверно все складывалось. Ибо если вышеизложенное было правдой, то мои отношения с герцогом Горном выглядели идеально соответствующими намерениям Анга Сарра, какой бы трюк тот ни собирался проделать. Не говоря уже о том, что и моя грядущая встреча с герцогом представлялась теперь в ином свете. И если определить свое отношение к ней было на данный момент затруднительно, то одно становилось ясно сразу — обсуждать этот вопрос с капитаном не следует. Он между тем достаточно справедливо решил, что наступила моя очередь рассказывать.

— Как прошел Совет, герцогиня?

— О, превосходно, — не удержалась я от ехидства. — Все ваши видные деятели с восторгом восприняли новость о том, что я имею вполне определенные виды на престол Кертории. А если серьезно, то мне запрещено покидать столицу до тех пор, пока светлые умы не придумают, как бы проверить мое керторианское происхождение… — Капитан откровенно скривился, и я умиротворяюще — насколько умела — улыбнулась. — Я сообщу вам все подробности, но прежде вы уж доскажите до конца…

— Что именно?

— Капитан, если бы вы прямо из засады отправились сюда, то прибыли бы раньше нас с лордом Танвартом, а не полтора дня спустя, разве нет?

— А, вы об этом… — Капитан ничуть не смутился, но как бы признал, что мой вопрос достоин освещения. — Когда я вырывался из засады, мне вслед, разумеется, стреляли и даже слегка зацепили. Так вот, я решил притвориться, будто полученное ранение куда более серьезное, нежели имеющаяся царапина. Враги, конечно, не могут быть уверены, что я погиб, но лучше оставить их в неведении.

— С этим трудно не согласиться.

— Соответственно мне пришлось приложить немало усилий, чтобы незамеченным пробраться в столицу и тем более сюда. Надеюсь, с поставленной задачей я справился, а будет ли от этого какой-нибудь прок… — Он выразительно пожал плечами.

С этим философским подходом было не поспорить, так что, учитывая заодно и позднее время, я не стала требовать мелких деталей и перешла к изложению событий, участвовать в которых довелось мне. Получилось… хм… среднеискренне, поскольку я честно и детально рассказала о прибытии, вчерашнем приеме у графини Деор, сегодняшнем утреннем посещении Академии и Совете, но ни словом не обмолвилась ни о запланированной встрече с Далтоном Горном, ни о своей ночной эскападе… Возможно, и даже очень вероятно, что у капитана возникли кое-какие подозрения, но он явно слишком устал, чтобы попытаться немедленно вытащить из меня недостающие подробности, и вежливо попросил разрешения откланяться.

Когда капитан покинул столовую, я некоторое время просидела в легком оцепенении, а затем последовала его примеру. Безусловно, нужно было обдумать события этого многотрудного дня, и я честно собиралась напрячься, но лишь только моя голова коснулась подушки, как меня сморил сон…

 

Глава 4

На следующее же утро времени оценить обстановку и выработать наиболее правильную линию поведения по вполне понятным причинам не обнаружилось — проснулась я около девяти, а значит, до встречи с герцогом Горном оставался жалкий час. Лихорадочно, в рекордно короткие сроки я привела себя в относительно божеский вид, прямо в спальне включила кокон невидимости и выскользнула из особняка, благо в холле для разнообразия никого не оказалось. С воротами, отделяющими аристократический центр от непосредственно города, задержка случилась, но небольшая — кому-то из местных вельмож, сопровождаемому непременной свитой, тоже потребовалось выехать за пределы крепостной стены, и я благополучно просочилась наружу вместе с ними.

Выданные мне герцогом инструкции оказались точными и исчерпывающими, так что я не заблудилась и даже вовремя добралась до места — непрезентабельной таверны, скрытой в глубине одного из городских кварталов. Двери оказались гостеприимно распахнуты, и я вошла внутрь, но никакого герцога Горна в практически пустом зале не обнаружилось. Из двух возможных вариантов — эффектно появиться из воздуха перед мужиком, стоявшим за стойкой, или обратиться к нему голосом бестелесного призрака — я выбрала второй и, подойдя поближе, негромко поинтересовалась, нет ли где поблизости герцога Далтона Горна и не ждет ли тот гостью. Мужик на несколько секунд оцепенел, но затем довольно буднично сообщил, что мне следует подняться на второй этаж и пройти по коридору в третью комнату справа, — все-таки редкое у них тут самообладание.

Судя по всему, имевшиеся на втором этаже помещения комнаты предназначались для очень нетребовательных путешественников, а также для желающих предаться в тайне от родных и знакомых плотским утехам, и я уже стала подумывать, не стоит ли для начала объяснить герцогу, что конспирация — отличная штука, но в разумных пределах. Тем временем я отсчитала нужную дверь и постучала. Тишина. Я повторила попытку, уже с большей громкостью, но эффекта это опять же не возымело. В недоумении тряхнув головой, ведь хозяин заведения минуту назад совершенно четко подтвердил, что меня ждут, я толкнула дверь, и та послушно распахнулась.

— Герцог Горн? — позвала я, входя, и тут же зажала рот рукой, чтобы не закричать.

Тот, с кем у меня была назначена встреча, действительно находился в комнате. Лежа навзничь на полу с внушительной дыркой от луча бластера посередине груди.

Подавив первое, более чем естественное желание в ужасе завизжать, я не менее успешно справилась и со вторым — позвать на помощь, а вместо этого, собрав нолю в кулак и… э-э… желудок в тугой узел, осторожно подошла поближе, памятуя, что, хотя это наверняка ловушка, еще не ясно, какой она степени изощренности. Но нет, увы, на полу лежал именно герцог Горн, мертвый окончательно и бесповоротно — в этом я смогла убедиться, попытавшись нащупать пульс. А если так, то разумным представлялось одно — как можно скорее оказаться на приличном отдалении от таверны, поэтому я не мешкая вылезла в окно, спрыгнула с подоконника — благо не высоко — и, перемахнув через забор на заднем дворе, оказалась в небольшом пустынном переулке. Воя сирен, или какие у них тут приняты сигналы тревоги, слышно не было, но я не сомневалась — это явление временное. Правда, отсутствие погони можно было трактовать и иначе, — что ловить меня на месте преступления вообще в генеральный план не входит.

Вооружившись этим соображением, я огляделась по сторонам и, не обнаружив зрителей, сделала вещь, на первый взгляд парадоксальную, — отключила кокон невидимости. Но, во-первых, мне очень к месту подумалось, что держать кулон включенным вечно не получится, а в моей жизни наверняка еще возникнут ситуации, когда он понадобится больше, чем сейчас, и во-вторых, как бы плохо ни шли дела, обходиться при этом еще и без завтрака совсем отвратительно, а невидимкам его не подают. Поэтому вновь приобретя зримые очертания и пройдя в меру неспешным (ну, не привлекать же к себе всеобщее внимание) шагом около пяти кварталов в сторону от центра, я заприметила небольшое кафе и без долгих раздумий вошла внутрь. Убранство заведения оправдало мои ожидания — легкий полумрак, обусловленный небольшим размером окон и отсутствием какого-либо искусственного освещения, отлично скрывал дальние уголки, что мне очень подходило. Достигнув стойки, я попросила чашку чего-нибудь горячего и свежих булочек и направилась в один из темных углов, где расположилась с минимальным комфортом и вздохнула с приличествующей случаю тоской. Ну почему, почему все всегда складывается самым наихудшим образом? Хотя… А чего, собственно, я хотела? Чтобы на Кертории меня встретил оркестр и торжественное шествие, возглавляемое Его Высочеством, а затем папочка, любовно прижав дочурку к груди, собственноручно вручил дитятке корону и скипетр? Или у них другие символы верховной власти? Да какая, в сущности, разница?! Все равно так бывает лишь в сказках про принцесс и злых драконов, да и вообще на кой чёрт мне сдался престол Кертории? Вот Ранье, получше меня ориентирующийся на этой планете, любящий ее, по всей видимости, и тот от подобной перспективы, помнится, поперхнулся. Живо вспомнив ту сцену, я фыркнула, но вся веселость тотчас куда-то улетучилась, потому как перед глазами зачем-то возникла картина, только что увиденная в таверне.

Тут, на удивление быстро, прибыл мой заказ, я принялась за булочки, и на третьей мой мозг наконец-то соизволил заработать. И уж не знаю, лучше ли поздно, чем никогда… Самый поверхностный анализ показал, что я катастрофически недооценила Анга Сарра, считая его не способным узнать о моей предстоящей встрече с герцогом Горном и подстроить качественную западню за жалкие двенадцать часов, в результате чего я угодила в скверный переплет. Для него теперь все складывалось идеально — происков Далтона Горна отныне можно не опасаться, одна из оппозиционных партий будет ослаблена и чрезвычайно озлоблена на герцогиню Галлего, которую ждет… Да, кстати, а что же ее ждет? На Кертории, насколько мне было известно, нет полиции и судов, так что тюремные нары и долгие юридические разбирательства мне явно не грозили. А жаль, потому как, имея деньги и хорошего адвоката, можно отбрехаться от чего угодно, тем более от убийства, которого ты не совершал. Здесь же возмездие — личное дело родственников погибшего, однако можно было не сомневаться, что в моем случае на помощь им придут все кому не лень, и устоять против целой армии желающих казалось очевидно нереальным. Возможность перейти в открытое контрнаступление, то есть объявить, что меня подставили, и лепетать о том, что Ректор Академии тоже имеет связи с Галактикой и вполне мог раздобыть бластер, после очень непродолжительного рассмотрения также была признана утопической. Тайная встреча, оружие, из которого был убит герцог, а тут еще каким-нибудь чудесным образом всплывет — и в этом не следовало сомневаться, — что третьего дня моя гвардия была уничтожена политическими союзниками и друзьями Горна. Нет, все выглядело слишком логично и правдоподобно, нелепо даже надеяться заронить хоть в ком-то сомнения. Самый серьезный аргумент: неужели я такая самоуверенная дура, чтобы бластером расписаться в совершении убийства и рассчитывать, будто оно сойдет мне с рук, — они будут обсуждать долго, но, думается, уже после моей смерти… Что же оставалось в моем распоряжении? Методом исключения только одно — бегство. И для начала нужно было сделать то, о чем постоянно твердили все благожелательно настроенные керторианцы, — как можно скорее покинуть Элерион.

Четко сформулировав задачу, я почувствовала себя увереннее, и мне даже стало легче. Мыслительный процесс никогда не был моим слабым местом, скорее наоборот, но все же решать какую-либо конкретную проблему мне всегда нравилось значительно больше, чем пытаться разобраться в абстрактных хитросплетениях. Теперь же керторианские и галактические политические заговоры и мое место в них не имели для меня никакого значения по сравнению с вопросами: как выбраться из столицы и что потом? Сразу обращала на себя внимание железная необходимость в соратниках, в одиночку я не могла сделать вообще ничего. Это было грустно, но из песни слова не выкинешь. И поскольку потенциальных помощников было раз, два и обчелся, я быстренько прошлась по всему списку. Графине Глен я, безусловно, могла довериться, но чем бы она помогла? Убежала бы вместе со мной? Отпадает сразу. Лорд Крат… О, это чертовски сложный пункт. Он и сам предлагал свою помощь, и доверять ему очень хотелось… Вот именно поэтому я решила оставить его в покое. Если ваши отношения с кем-то начинают казаться проблемой, самый простой способ ее решить — держаться подальше от объекта. И чем более неприятной кажется такая перспектива, тем дальше стоит держаться. К тому же в запасе у меня были капитан Рагайн и преданный ему дворецкий, против которых никаких противопоказаний не обнаружилось. Нет, теоретически они — вместе или порознь — могли оказаться коварными предателями, но тогда мне конец и думать тут просто не о чем.

Откинувшись на стенку, поскольку у скамеек, поставленных для посетителей, спинки отсутствовали как класс, я допила кофе и, подозвав хозяина, попросила повторить заказ. Для местной кухни вкусовые качества здешних булочек оказались на высоте, а когда и где теперь доведется пообедать, можно было только гадать. Пока выполняли мой заказ, я обдумывала непростой вопрос, каким образом дать знать капитану о происходящем, ведь о возвращении в особняк не стоило даже и мечтать. Да, невидимость давала шанс проникнуть за крепостную стену, но при этом был и шанс, что меня все-таки засекут или даже поймают, да и рисковать пришлось бы дважды — на пути туда, а затем оттуда. Гораздо безопаснее было прикинуть, какие действия предпримет капитан, когда до него дойдет информация о том, что герцогиня Галлего обвиняется в убийстве и на нее фактически объявлена охота. Ну-у… Некоторое время он, наверное, ничего не станет делать, обреченно ожидая развязки, но если новость о моей поимке или смерти будет задерживаться, то он, должно быть, тоже присоединится к охоте, правда, с целью сохранить мне жизнь. И для начала разошлет всех слуг в разные концы города, дабы попытаться меня обнаружить или на худой конец разжиться какой-нибудь информацией. Это, конечно, должно мне помочь, хотя за моими людьми наверняка установят слежку. А может, и нет, ведь никаких полицейских традиций на Кертории не существовало. Так или иначе, эту посылку можно было принять за руководство к действию, а если капитан меня разочарует, тогда уж возвращаться к обдумыванию других вариантов.

Расплатившись с хозяином, я вышла на улицу и неторопливо двинулась в сторону центра, изучая оживленную жизнь Элериона на предмет обнаружения каких-либо проявлений того, что ожидаемые события начали разворачиваться. Не знаю, что я собиралась увидеть, но никаких герольдов, разъезжающих по улицам и возвещающих о начале травли герцогини Галлего, на глаза не попадалось, зато мое внимание привлекло заведение, вызвавшее определенный интерес: магазин женских хитростей, ассортимент которого состоял из минимума употребляющейся на Кертории косметики, но большого разнообразия шпилек, гребней, лент, заколок для волос, париков и шиньонов. Вообше-то подумать о том, что моя стрижка за новые веяния моды тут не сойдет и фактически выдает меня сразу, можно было и без подсказок, но это тем более не повод хорошую мысль игнорировать. Особо привередничать я не стала и минут за десять обзавелась гривой черных волос, после чего провела еще один, уже целенаправленный поиск. Как ни сильна моя нелюбовь к юбкам вообще и кринолинам в частности, но брючный костюм на улицах столицы смотрелся еще более вызывающе, чем короткая стрижка. Оставалось лишь надеяться, что небольшого количества карманных денег, которые я имею обыкновение таскать с собой, хватит на приобретение неброского платья.

Хватило, хотя и впритык. Удалось даже обойтись без ненавистного кринолина — в первой же лавке, торговавшей готовой женской одеждой, оказался вполне приличный выбор повседневных туалетов для, скажем так, местного среднего класса, и после непродолжительных раздумий я облачилась в незаметное, позволяющее сливаться с толпой закрытое бежевое платье. Пока упаковывали мою ставшую, к сожалению, ненужной одежду, от которой к тому же предстояло избавиться как можно скорее, я поймала на себе множество откровенно подозрительных взглядов со стороны обслуживающего персонала и парочки других покупательниц, но с вопросами ко мне так никто и не обратился. Видимо, распознали во мне аристократку, связываться с которыми тут было, по вполне понятным причинам, не принято. Выходя из магазина, я бросила взгляд на свое отражение в зеркале и удовлетворенно себе подмигнула — видок тот еще, но меня, пожалуй, вряд ли узнал бы даже Ранье, не говоря уж о Ректоре и прочих местных господах интриганах. Хотя обольщаться успешностью маскировки все равно не следовало — мое телосложение, при котором самый маленький размер здешних готовых платьев оказался мне слегка великоват, было слишком уж нетипичным для керторианок.

Поэтому, немного не доходя до центра, я все же решила не искушать судьбу, свернула в первый попавшийся проулок и, скрывшись от потенциальных любопытных глаз, включила кулон. В следующие несколько минут я, беззвучно ругаясь на всех известных мне языках, сдавала зачет на тему: трудности, связанные с продвижением невидимки в толпе, но все же, не получив увечий, добралась до открытого пространства перед крепостной стеной, где мне предстояло самое ненавистное — тихо стоять и ждать. Причем неизвестно сколько и вовсе не будучи уверенной, что спрогнозированные мной события таки произойдут…

Ну, первые… хм… ободряющие тенденции наметились часа через полтора, где-то в районе часа дня. Выражалось это в том, что прежде вялый пассажиропоток через ворота внезапно драматически возрос. Фактически в течение минут сорока подъемный мост пребывал в стационарно опущенном состоянии, а из крепости один за другим извергались отряды, к которым отлично подошло бы определение «конный патруль». Или в нашем случае — пантерный? Боюсь, что, обнаружь они меня, разница оказалась бы неощутимой, но пока мне это не грозило — кокон работал надежно, и я не чувствовала желания в ближайшем будущем его отключить. Удивило же, и не очень приятно, меня только одно — если судить по разнообразию ливрей, мимо меня в город пронеслись личные гвардии чуть ли не всех обитателей аристократического центра. И хотя симпатий к инопланетянке, отважившейся покуситься на святая святых, очевидно, не испытывал никто, такое повальное желание более чем прагматичных керторианцев поучаствовать в охоте наталкивало на предположение о назначенной за мою голову награде. И такой, что все сразу же возжаждали ее заполучить…

Затем наступило закономерное затишье, длившееся намного дольше, чем мне бы того хотелось, хотя и не продолжительнее того, что разумно было ожидать. Просто за два часа я совсем извелась, уже явно излишне нервно реагируя на каждую показавшуюся из ворот мужскую фигуру. В таких случаях помогает как-то регламентировать процесс, и я решила, что если за очередные пять исходов я не увижу никого из своих потенциальных соратников, то все же полезу внутрь, и гори оно все огнем.

Обошлось, к счастью, без патетики — моя команда в лице Дарта и еще нескольких слуг показалась на второй раз. Они также вышли на площадь сомкнутой группой, но обращали на себя внимание хотя бы тем, что это был единственный пеший отряд за сегодняшний день. Пока они пересекали открытое пространство, никаких внешних признаков слежки я не обнаружила, тем не менее поверить в ее отсутствие было бы верхом наивности, а посему я лишь потихоньку двинулась следом, разумеется, не отключая кокона.

На улицах города мои люди разошлись в разные стороны, явно в соответствии с ранее полученными четкими инструкциями, а я, естественно, последовала за дворецким, целеустремленно направившимся к скромной таверне, где нашел последнее пристанище блистательный герцог Горн. Через пару кварталов мое удивление начало перерастать в недоумение — на экзамене по наружному наблюдению я получила заслуженный высший балл и считала, что в условиях города способна заметить любую, самую изощренную слежку, а здесь ни малейших намеков. Но ведь такого просто не могло быть!.. Когда объяснение наконец осветило темные закоулки моего сознания, мне осталось лишь угрюмо усмехнуться. Ну да, я вот слежу за Дартом и нисколько не боюсь, что меня обнаружат, а чем они хуже? Сколько невидимок бродит сегодня по улицам Элериона? Трудно было дать даже приблизительный ответ, но я не сомневалась, что в запасниках Академии в достаточном количестве найдутся кольца, кулоны, браслеты и прочие драгоценные украшения, снабженные генераторами невидимости, и сегодня все они обрели временных хозяев.

Это создавало серьезную проблему: как, скажите на милость, привлечь внимание дворецкого и переговорить с ним, не засветившись самой? По словам Глен, у невидимости местного производства был существенный изъян, однако это утешало слабо — я, например, не чувствовала никаких магических всплесков и не была уверена, что сумею обнаружить шпика, даже если он уютно расположится на расстоянии вытянутой руки. Но когда Дарт, двигавшийся прогулочным шагом, миновал таверну и свернул в одну из боковых улиц, явно не собираясь углубляться в город, пришлось признать: фантазия мне отказала, и необходимо действовать, исходя из допущения, что шпики все же держатся поодаль от объекта и за отсутствием особой необходимости никаких хитростей не применяют. Не самый тонкий и надежный из моих планов, но я не стала тратить время на бессмысленные сожаления, а увеличила темп, догнала дворецкого и, поравнявшись с ним, прошептала:

— Не делайте резких движений, Дарт! И сверните в какой-нибудь безлюдный переулок.

Не знаю, стоило ли удивляться, но он, похоже, именно этого и ожидал, поскольку не вздрогнул, не сбился с шага и лишь послушно свернул на втором по счету перекрестке, сочтя место подходящим. Действительно, узкий переулок, ведущий в направлении окраин, был практически пуст, что позволяло идти рядом, не боясь налететь на прохожего, если чуть зазеваешься… Пока я решала, как подойти к делу, выяснилось, что в этом нет необходимости — мои верные рыцари оказались не только на редкость сообразительны, но и инициативны.

— Герцогиня, вы здесь? — шепот в исполнении Дарта оставлял желать лучшего, но природе бесполезно делать замечания.

— Да.

— Вам надо срочно покинуть город. Это трудно, но у капитана есть план. Вы слушаете?

— Вся внимание.

— Отправляйтесь в южную часть города. Там почти у выезда на тракт есть гостиница «Зеленый дракон». Ее хозяин — наш знакомый, и он на время вас спрячет. Мы с капитаном проберемся туда, когда стемнеет. Лучше всего встретиться около полуночи на заднем дворе гостиницы.

Я ожидала продолжения, но оно как-то задерживалось, так что у меня куда громче, чем следовало, вырвалось:

— Это, что ли, и есть план?!

— А чего бы вы хотели? — неожиданно огрызнулся дворецкий и собрался было продолжить, но тут меня и вправду вдруг посетило ощущение, очень схожее с тем, что возникло вчера при приближении к силовому полю. Все-таки мы привлекли внимание соглядатаев…

— Ш-ш, тревога. Договорились, жду вас в «Драконе».

Во избежание возможных осложнений я просто остановилась и замерла, справедливо полагая, что если один невидимка натолкнется посреди улицы на другого, это будет слишком уж смешно и нелепо. Не столкнулись, странные ощущения, вызываемые керторианской магией, исчезли столь же внезапно, как и появились, и когда спина Дарта скрылась вдали, я двинулась в обратную сторону.

Как выяснилось, эта моя вспышка, повлекшая поспешное расставание с дворецким, оказалась едва ли не самым удачным действием в течение дня. И совсем не потому, что таким образом удалось пресечь начавшуюся тяжелую внутреннюю борьбу насчет того, не стоит ли передать капитану просьбу привлечь к делу по спасению меня лорда Крата. Нет, причина была куда проще — вновь выйдя на один из оживленных проспектов и приступив к сложному лавированию в стиле невидимки, я вдруг заметила, что встречные прохожие бросают на меня недоуменные взгляды. Для разнообразия я сразу сообразила, в чем дело, и даже подавила сильнейшее желание удариться в слепую панику, сопровождаемую бегством. Ну да, кулон невидимости выключился, причем сделал это без предупреждающих сигналов и вообще каких-либо эффектов — просто выключился, и я стала… слишком уязвима. Спасение же мое напрямую зависело от максимально естественного, спокойного поведения. Ничем не примечательная, скромная девушка идет по своим делам, неторопливо, но уверенно, а это значит — не глазеет по сторонам и тем более не оборачивается. Интуиция подсказывала, что для столицы Кертории такой персонаж очень уж естественным быть не может, но на большее я была не способна.

К счастью, этого оказалось достаточно. Благодаря врожденной способности ориентироваться в малознакомых городах я без блужданий и вопросов к аборигенам достигла нужной окраины столицы, где и обнаружила четырехэтажное здание — небоскреб по местным меркам — гостиницы «Зеленый дракон». Сколько раз по дороге я ожидала возгласа: «Да это же инопланетянка! Хватайте ее!» и что испытывала при встрече с очередным патрулем, проезжающим мимо или контролирующим стратегически важный перекресток, думаю, подробно описывать не стоит…

Входя в холл гостиницы, я, честно говоря, была уверена в том, что неизбежно попаду в глупое положение. Ну а как мне для начала следовало поступить в данной ситуации? Подойти к администратору, если таковой там имеется, и сообщить: «Я — герцогиня Галлего, и, по слухам, вы должны до вечера меня спрятать»?.. Однако на деле я получила еще одно подтверждение того, как сильно я недооцениваю керторианцев. И хорошо, что на сей раз меня занесло к друзьям. В общем, едва я вошла с улицы, как рядом со мной возник портье (хотя не исключаю, что это мог быть и хозяин собственной персоной), сделавший знак следовать за ним. Завершился путь в маленьком номере на втором этаже, где меня заперли, предварительно порадовав набором простых инструкций:

— Что бы ни случилось, герцогиня, оставайтесь здесь Если у вас возникнут какие-нибудь пожелания, дерните за шнур над кроватью.

Если возникнут пожелания… Ага, мне нужна горячая ванна, моя любимая одежда, обед в итальянском ресторане, флаер бы еще не помешал, от компьютера бы не отказалась. А также мне нужны друзья, на которых можно положиться. Мне нужен Ранье. Но сколько за шнур ни дергай… В конце концов я разделась и плюхнулась на кровать в исключительно отвратном настроении и довольно долго предавалась унынию, а заодно содержательным утешениям типа «сама во всем виновата».

Когда же я соизволила пробудиться, выяснилось, что уже минут тридцать как двенадцатый час, и если я хочу успеть на назначенную встречу, причем желательно прийти заранее, — так, знаете ли, на всякий случай, — то уже пора вставать и выдвигаться на передовые.

Минут за пять я умылась и привела себя в порядок, а еще десять пришлось потратить на одевание, причем процесс сопровождался звуковым фоном отнюдь не восторженного характера. Благополучно справившись с платьем и париком, я покинула комнату, благо в запасе имелась парочка замечательных местных шпилек, и выскользнула наружу никем не замеченная — по-видимому, хозяева в столь позднее время новых гостей не ждали и видели уже десятый сон. Бесшумно выбраться из гостиницы тоже труда не составило, в результате я прибыла на условленное место, как и планировала, минут на десять раньше.

Задний двор «Зеленого дракона» был совершенно пуст. Оглядевшись, я заметила в дальнем углу крытый загон для пантер и направилась в его сторону. К счастью, постояльцев внутри не оказалось, поскольку я вряд ли рискнула бы спрятаться рядом с этими зубастыми и клыкастыми кошками, ведь, в отличие от земных лошадей, сородичей Герта сложно было назвать спокойными, покладистыми и дружелюбными. Сочти кто-нибудь из них, что мне совершенно незачем находится в… гм… стойлах, где гарантии, что я не заработаю пару плюх тяжелой лапой? Но сейчас ни одного обладателя внушающих уважение когтей в непосредственной близости не обнаружилось, и я с комфортом расположилась у окна, дабы в спокойной обстановке наблюдать за окружающим миром.

Двор был по-прежнему пуст, в небе ярко светила одна керторианская луна — остальные еще, видимо, не взошли, — а издали доносились разнообразные городские шумы вроде бормотания бредущих домой пьяниц или оживленных переговоров городского зверья. Стоит заметить, что ни собак, ни им подобных домашних любимцев я до сих пор ни разу не встречала, хотя на висящих в особняке картинах разновозрастные ребятишки увлеченно играли с животными, очень напоминающими мохнатых овчарок. В столице в основном попадались младшие братья и сестры саблезубых скакунов, в отличие от последних далеко не так хорошо вооруженные, зато так же радующие глаз разнообразием расцветок. А дома у графини Деор по диванам сновала парочка белоснежных зверьков, очень похожих на горностаев, только мордочки у них были более круглые и шерсть значительно длиннее.

Задумавшись о местных плотоядных млекопитающих, я пропустила момент, когда во дворе появились двое мужчин, тихо переговаривавшихся между собой. Слов было не разобрать, Но, прислушавшись, я узнала голоса капитана и дворецкого.

— Интересно, а Дарта сюда каким ветром занесло? — пробормотала я, вылезая из укрытия и бесшумно приближаясь к ним. — Доброй ночи, господа.

Как по команде, собеседники вздрогнули и совершенно синхронно развернулись в мою сторону.

— Простите… — начал было капитан, но, получив тычок в бок от друга детства, присмотрелся повнимательнее и поклонился, — Доброй ночи, герцогиня. Отлично выглядите.

Напрочь проигнорировав последнее замечание, я осведомилась:

— Судя по вашему лицу, обитателям особняка Галлего о происшедшем уже сообщили.

Не сдержавшись, Дарт фыркнул и тут же попытался замаскировать свое недостойное поведение кашлем.

— Хм… — глубокомысленно заметил Рагайн, — можно сказать и так, но если точнее — то о смерти герцога Горна от инопланетного оружия знает каждый обитатель центра столицы, а приказ об аресте герцогини Галлего был во всеуслышание оглашен на главной площади.

Ну, точно средневековая Европа. Хорошо хоть в ведьмовстве не обвинят — у них тут любой местный житель более подкован в магии, чем я. Правда, на этом новости со знаком плюс, похоже, заканчиваются…

— Это, конечно, немного не мое дело, — неуверенно начал дворецкий, — но, скажите, зачем вам понадобилось убивать герцога Горна? Неужели вы не понимали, к каким последствиям приведет подобный поступок?

С минуту я ошарашенно хватала ртом воздух. Не столько от грубого нарушения субординации, сколько оттого, что единственные союзники даже не усомнились в моей виновности.

— Капитан, — решила я уточнить, — а вы тоже уверены, что это моих рук дело?

Находись мы на Земле или Веге Прайм, собеседник в этот момент точно бы закурил, выгадав тем самым немного времени на обдумывание ответа. У Эртона Рагайна такой возможности не было, и он, посмотрев мне в глаза, ответил честно и без всяких экивоков:

— Уже довольно много лет я предпочитаю не строить никаких предположений, пока не услышу точку зрения всех заинтересованных сторон.

— Разумно, — одобрила я и, встав таким образом, чтобы видеть лица обоих мужчин, сообщила: — Дело в том, что когда я вошла в комнату, где у нас должна была состояться встречах герцогом Горном, он был уже мертв, и, сообразив, к каким последствиям это приведет, — я не удержалась и бросила уничижающий взгляд на дворецкого, — сочла за лучшее даже не пытаться возвращаться в особняк.

— Разумно, — вернул мне капитан и в свою очередь спросил: — Герцогиня, а у вас случайно нет предположений, чьих рук это может быть дело?

Замявшись, я глянула в сторону Дарта. По-видимому, правильно поняв мои сомнения, Рагайн уточнил:

— Дарту я доверяю, как самому себе, иначе не попросил бы его занять должность дворецкого и не привел бы сегодня с собой. Все, что вы собираетесь открыть мне, не колеблясь можете рассказать и ему, тем более что, похоже, отныне нам суждено провести вместе достаточно много времени.

Возражений у меня не нашлось, а посему я кивнула:

— Ну, хорошо. Не далее как вчера я пропустила момент вашего возвращения из-за того, что имела удовольствие подслушивать чрезвычайно любопытный разговор Анта Сарра с графом Дином Танвартом. Их терзали подозрения, что, несмотря на все попытки вставить палки в колеса, в жизнь вполне успешно претворяется план Его Высочества, а основная мысль их беседы состояла в следующем: герцогиня Галлего начала уж слишком сильно мешать, и неплохо было бы ее убрать, да так, чтобы гнев Принца пал на людей Далтона Горна. Еще упоминалось про «одним выстрелом убить двух зайцев». Исходя из этого, я считаю, что сегодняшние печальные события практически наверняка являются логическим продолжением вчерашнего разговора, а это, на мой взгляд, еще хуже, чем если бы я действительно застрелила герцога Горна.

— Сложно не согласиться, — скупо заметил капитан.

Довольно продолжительно время мужчины молчали, обдумывая услышанное, затем заговорил Дарт:

— Да уж, выбор у нас небогатый.

— У нас? — переспросила я, вспомнив заодно и только что прозвучавшее заявление о времени, которое нам «суждено провести вместе»…

— Конечно, — усмехнулся капитан, — не собираетесь же вы бежать из столицы в гордом одиночестве? К сожалению, — добавил он, — после вашего рассказа нет никаких сомнений в необходимости безотлагательно покинуть столицу.

Особого впечатления на меня их слова не произвели, поскольку такое развитие событий стало для меня очевидным еще днем, но вот новость о том, что меня собираются сопровождать двое… Хотя это скорее даже хорошо. Криво улыбнувшись добровольным товарищам по несчастью, я спросила:

— Если не секрет, куда мы направимся? Обратно в замок?

— Ни в коем случае! — хором воскликнули оба, затем переглянулись, и капитан продолжил: — В родовом замке вас будут искать в первую очередь, и, учитывая отсутствие личной гвардии, — набрать новую я, как вы понимаете, еще не успел, — шансов там отсидеться у вас нет. Так что этот вариант нам не подходит.

— Тогда что же делать? — понуро осведомилась я. — На всей планете не найдется никого, кто принял бы мою сторону, я мешаю абсолютно всем. Единственная возможность, которая нам остается, — затеряться в лесах и оттуда следить за развитием событий.

— Относительно того, что на Кертории влиятельных сторонников у вас нет, вы, безусловно, правы, — не стал меня обнадеживать Рагайн. — Но в сложившейся ситуации можно обойтись и меньшим, а именно теми, кто является противниками ваших противников.

Он замолчал, а я попыталась немного подумать, догадавшись же, о чем речь, еле удержалась от изумленного восклицания. В самом деле, не очень понятно, почему столь простой, буквально лежащий на поверхности вариант спасения моей драгоценной жизни до сих пор не приходил мне в голову. Ведь Ранье не раз и не два упоминал о том, что страна Д'Хур давно уже является вассалом, короны лишь номинально и вообще спит и видит, как бы найти возможность и отделиться официально. Капитан, конечно же, прав: единственное место на Кертории, где я смогу чувствовать себя хоть в какой-то мере в безопасности, — это в горах.

— А как мы туда доберемся? — заинтересованно спросила я.

— В страну Д'Хур? — уточнил капитан, взглянув на меня без прежней мрачности.

— Ну вы же ее имели в виду? — Не дожидаясь подтверждения, я продолжила: — Пантеры вряд ли способны передвигаться по этим жутким горам, к тому же я очень сомневаюсь, что те, кто хочет посетить страну Д'Хур или, наоборот, покинуть ее, готовы изнурять себя многотрудной верховой ездой. Какой же общепринятый способ? По воде?

Мужчины кивнули.

— Именно. Но для нас он не подходит, — огорошил меня Рагайн.

— Почему же?

— Во-первых, все порты в скором времени будут закрыты, а плыть на утлой лодчонке, купленной у местных жителей, я не рискну, во-вторых, такой путь займет слишком много времени, а у нас откровенный цейтнот.

Он замолчал, а я с нетерпением ожидала продолжения, поскольку на сей раз чувствовала свою полнейшую беспомощность в качестве гениального изобретателя надежного способа передвижения, а судя по выражению лица капитана и тому, что он отнюдь не спешил развеять мое неведение, способ этот стандартностью не отличался. Пауза затягивалась, и когда Дарт начал проявлять явные признаки нетерпения, капитан, вздохнув, признался:

— Я предлагаю полететь на драконах. — Я охнула и уставилась на него, пытаясь понять, не пора ли начинать смеяться над удавшейся шуткой, но Рагайн, не обратив внимания на мою реакцию, продолжат: — Этим способом пользуются довольно многие, особенно если спешат. Он совсем не так опасен, как кажется на первый взгляд, и вполне комфортен. Драконы к таким путешествиям привычны, им это только в удовольствие.

— Драконы… — Я сглотнула. — Простите, а где мы возьмем трех ручных драконов, желающих составить нам компанию?

Ответил мне Дарт:

— Герцогиня, я вам разве не рассказывал? Их разводят, в том числе и в провинции Рагайнов, поскольку она находится в непосредственной близости от гор, откуда, собственно, драконы и родом.

Час от часу не легче… Зачем я только прыгнула в этот дурацкий портал? Хотела узнать наконец, кто мой папочка, да взглянуть на загадочную Керторию? Что ж, любопытство удовлетворено. Можно мне обратный билет? Похоже, нельзя…

Вздохнув, я сдалась:

— Ну, хорошо, пусть будут драконы. Но ведь и до них нужно как-то добраться?

— О да, — подтвердил капитан. — Но тут мы ничего изобретать не будем, сядем на пантер — и вперед!

Я оглядела двор и растерянно пожала плечами.

— Пантеры, я так понимаю, ждут нас за ближайшим углом?

— Нет. На ферме, куда я отвел тех, кого сумел поймать после нападения на отряд, — очень спокойно сообщил Рагайн.

— А-а, — протянула я, — извините. Чего же тогда мы ждем?

— Уже ничего. Если вы согласны действовать предложенным мною образом, тогда медлить не стоит.

Согласно кивнув, я повернулась и направилась к выходу на улицу. Остатки личной гвардии двинулись следом.

К чести моих спутников надо заметить, что такой порядок продержался недолго — стоило нам оказаться за воротами, как капитан меня остановил, и в результате небольшой перестановки я оказалась посередине между двумя мужчинами, после чего мы продолжили путь.

Находясь под надежной защитой, я совершенно позабыла о какой-либо бдительности и увлеченно осматривалась. Пусть ночная жизнь Элериона и не блистала разнообразием, но все же имела место быть. В основном, конечно, нам встречались здешние представители кошачьего племени, однако попадались и прогуливающиеся парочки, а в редких освещенных окнах можно было разглядеть силуэты обитателей домов. К сожалению, вскоре развлечение закончилось, причем по причине, банальной до неприличия, — мы вышли из города и оказались на широком тракте, ведущем на запад.

Когда последние дома Элериона сменились темными неподвижными деревьями, я вновь подняла глаза на небо, где в этот час сияли все три луны. Для меня, выросшей на Земле с ее одним-единственным спутником-недомерком, зрелище оказалось столь необычным, что я остановилась. В ту же секунду сзади на меня налетел Дарт.

— Прошу прощения, герцогиня, засмотрелся на звезды, они сейчас почти такие же яркие, как в провинции Рагайнов.

«Яркий Марс — это к войне», — мелькнула у меня в голове непрошеная мысль, от которой я тут же с негодованием отмахнулась. Уж чего, а Марса на небе Кертории точно быть не могло.

— Ничего страшного, я и сама чересчур увлеклась. Но, думаю, все же не стоит тут задерживаться, налюбоваться небом мы еще успеем.

— Эй, — раздался недовольный возглас капитана, — вы что там застряли? Идите-ка сю… — Вместо окончания фразы мы услышали непонятный шум.

— Герцогиня, — немедленно повернулся ко мне Дарт, — настоятельно прошу вас уйти с дороги и ни в коем случае не высовываться. А я пойду посмотрю, что случилось.

С этими словами он, без лишнего топота и криков, побежал вперед, я же, решив пойти на компромисс, отошла к обочине и попыталась притвориться кустом.

Минуты полторы я внимательно прислушивалась к тому, что происходило за поворотом дороги, но поскольку характер звуков не менялся, а Дарт и не думал возвращаться, сочла необходимым разведать обстановку.

Осторожно, стараясь двигаться по самой обочине, но при этом не шуршать ветками, я двинулась вслед за дворецким. Наконец моим глазам предстала отнюдь не радостная картина — капитан и его верный друг, стоя спиной к спине, отбивали атаку шести дюжих воинов, причем каким чудом им это удавалось, мне осталось совершенно непонятно — кольцо нападавших щетинилось кинжалами, а их движения были настолько быстры, что я с трудом могла за ними уследить. При этом они еще умудрялись переговариваться.

— Отдайте герцогиню, и уходите, — любезно предложил один из охотников за моей головой.

— Вот еще, — фыркнул Дарт и молниеносным движением метнул в говорившего нож.

Тот захрипел и упал на дорогу. Его соратники взревели и усилили натиск, но вдруг один из них заметил меня. Вскричав:

— Вон она, — он бросился в мою сторону, следом кинулись еще двое, оставив своих товарищей разбираться с моими спутниками.

Пока я судорожно соображала, что же предпринять, они оказались рядом и крепко схватили меня, благо я стояла столбом и не сопротивлялась. Но это упущение тут же было мною исправлено — вывернувшись, я метнулась в глубь леса. Судя по звукам, троица решила составить мне компанию в кроссе по пересеченной местности, и не могу сказать, что это меня очень обрадовало. Недолгое время я сохраняла лидерство, несмотря на замечательное свойство моей новой одежды цепляться за все торчащие сучки и коряги, но это шаткое равновесие долго сохраняться не могло, и с радостным воплем:

— Поймал, вот она! — меня схватили за юбку. Отчаянно дернувшись, я упала навзничь, довольно чувствительно стукнувшись о торчащий из земли корень. От удара у меня перехватило дыхание, и я не смогла оказать никакого сопротивления врагам, спешно связывавшим мне руки. Закончив, они подергали веревки и, проворчав: — Пока сойдет, — поволокли меня обратно к дороге.

Понурясь и уже ни на что не надеясь, я брела следом, но тут один из конвоиров странно дернулся и, как подкошенный, рухнул на землю. Приглядевшись, я заметила у него в плече нож, очень похожий на тот, которым недавно с блеском оперировал Дарт. Похоже, они с капитаном, справившись со своими оппонентами, поспешили мне на выручку. Я приободрилась, но тут оставшиеся сопровождающие почти хором издали боевой клич и бросились в лес, откуда практически сразу донесся лязг металла. На какое-то время всем стало не до меня, и, не замедлив этим воспользоваться, я со всех ног устремилась к дороге, где, по моим предположениям, должен был находиться капитан Рагайн в компании двух поверженных врагов.

Не тут-то было — ситуация на тракте, пока я упражнялась в беге, значительных изменений не претерпела, разве что выглядели все четверо сражающихся значительно более усталыми.

Хм… интересно, а кто же тогда метнул нож в лесу? Но разобраться с этой загадкой мне не дали, поскольку в этот момент на дорогу выскочили уже не трое, а только двое моих преследователей, один из которых зажимал здоровой рукой плечо. Едва их заметив, я собралась было опять юркнуть в кусты, но, заметив, кто еще появился из лесу, замерла, впав в состояние легкой прострации, — отряхивая налипшую на перчатки грязь, с видом победителя по обочине шествовал лорд Крат.

— Добрый вечер, — слегка поклонился он, заметив меня. — Вижу, у вас небольшие проблемы?

— Правильно видите, — подтвердила я, бросаясь к нему и протягивая связанные руки. — А как вы здесь оказались?

— Давайте поговорим немного позже, — предложил лорд Крат и, достав кинжал, перерезал веревки, стягивающие мои кисти.

Весьма разумное замечание, поскольку врага отнюдь не горели желанием предоставить нам время для неспешной беседы, совсем наоборот — чудесная парочка, вооруженная на двоих тремя тяжелыми мечами, весьма недвусмысленно двинулась к нам.

— У вас есть еще кинжал? — крикнула я лорду.

Не утруждая себя ответом, он отстегнул от пояса ножны и бросил их мне. С быстротой молнии поймав оружие, я освободила его и встала на изготовку.

Дальнейшие несколько минут слились в моей памяти в одно расплывчатое пятно, полное звона, возгласов и предельной сосредоточенности. Некоторое время мы сражались на равных, затем пришлось признать, что враги, невзирая на ранение одного из них и мою хваленую подготовку, сильнее, к тому же лучше вооружены, и если мы ничего не придумаем, то неминуемо попадем в плен. Но, как назло, в моей голове не хватало места на спасительные идеи, она была слишком занята сиюминутными проблемами вроде: блокировать удар, развернуться, сделать выпад и все такое прочее. Совершая один из таких поворотов, я заметила, что по дороге к нам приближается отряд всадников, один из которых при этом поднимал арбалет.

— Бежим, — диким голосом заорала я и кинулась к лесу, больше всего на свете желая оказаться как можно дальше отсюда. Не очень к месту мне вспомнилось, как мы с Ранье удирали на флаере от превосходящих сил противника, пробиваясь к Реналдо Креону.

Тут справа от меня мелькнуло цветное пятно, непонятно откуда взявшееся в ночном лесу, не раздумывая, я свернула к нему и, так и не успев ничего толком разглядеть, бросилась вперед. Через пару секунд я пролетела сквозь нечто, похожее на арку, и упала на землю. На мгновение вокруг воцарилась тишина, а затем рядом оказались все мои спутники, когда же появился и один из преследователей, капитан Рагайн повернулся ко мне и рявкнул:

— Закрывайте же портал! — Затем, выхватив еще один нож, он швырнул его во врага.

Не очень сознавая, что происходит, я кивнула, и арка исчезла.

Лес вновь окутало безмолвие. Поднявшись с лежанки из засохшего лапника, на которую очень удачно угодила, я обнаружила, что мужчины смотрят на меня с абсолютно одинаковым и очень странным выражением на лицах.

 

Глава 5

Спустя пару минут три пары глаз продолжали разглядывать меня, словно диковинный экземпляр, только что поступивший в местный зоопарк. Честно говоря, это мне слегка надоело, и я заговорила, стараясь, чтобы голос звучал достаточно беспечно:

— Господа, в чем дело? У меня выросла вторая голова или появились крылья?

Мои спутники дружно переглянулись, но ответа так и не последовало. Пришлось, слегка повысив голос, конкретизировать вопрос, точнее, его адресата:

— Капитан, будьте любезны, соблаговолите объяснить, почему вы смотрите на меня так, будто… — По запарке я чуть не ляпнула «увидели инопланетянина», но вовремя прикусила язык и необычайно убедительно закончила: — Ну, вы понимаете.

Явно нехотя на прямой вопрос он все же ответил:

— Я не очень понимаю. Причем многое. Но вы, похоже, еще меньше. Разрешите напомнить вам, герцогиня, — обращение буквально сочилось сарказмом, и я непроизвольно поморщилась, — что искусство перемещения в пространстве уже долгие тысячелетия считалось утраченным, и до последнего времени бытовало мнение, будто никто из живущих в настоящее время на Кертории не в состоянии самостоятельно открыть портал. Сейчас, правда, бродят слухи, что кое-кому это оказалось подвластно. Но одно дело — слухи, а другое — своевременная и успешная демонстрация. К тому же, как вам известно, магические способности у нас передаются по наследству.

А-а, вот они о чем… Действительно, факт моих родственных отношений с Его Высочеством отныне можно считать доказанным, и я это сделала самым простым и доходчивым способом — наглядным. И все же тут было с чем поспорить, а аргумент лежал на поверхности.

— Капитан, а почему вы полностью исключаете возможность того, что у меня просто-напросто имеется какое-нибудь колечко, умеющее открывать портал?

Он только хмыкнул.

— Простите, но откуда ему у вас взяться? На Кертории сохранился один действующий портал, и это далеко не колечко. А в том, что подобные вещи научились создавать у вас на родине, я очень сомневаюсь.

— На родине — нет. А вот на планете Антарес их таки делают, невзирая на все ваше неверие. Конкретно, герцог Ун Лан. И сколько он их наклепал и для кого, никому не известно.

Сама по себе новость, безусловно, произвела впечатление, но на лицах и капитана, и лорда Крата явственно читался здоровый скептицизм, который, будь он озвучен, звучал бы примерно так: «А что будет, если мы попросим вас показать ту вщшь, о которой вы толкуете?» Что будет, что будет… Придется покраснеть, благо в мертвенно-бледном свете лун появление здорового румянца останется незамеченным. И, видимо, такое развитие событий представлялось всем, поскольку добродушный Дарт поспешил мне на выручку и поинтересовался:

— Не начать ли с вопросов попроще? Например, где мы?

— На этой поляне мы с герцогиней останавливались по пути в столицу, — безмятежно сообщил лорд Крат.

Я не без удивления осмотрела окрестности. Пейзаж изначально показался мне смутно знакомым, однако вопрос об его идентификации передо мной не стоял, поэтому я даже заморачиваться с этим не стала. Теперь же, после слов лорда Крата, во мне проснулось живейшее любопытство, с какой стати нас занесло именно сюда. Хотя… по большому счету в подобном выборе как раз ничего особенно странного и не было. Напротив, очень подходящее место, большое спасибо сработавшим инстинктам. И даже в самой, мягко говоря, весьма неожиданной новости, что я в состоянии открыть портал, не было ничего сверхъестественного. Если мне передались способности Его Высочества в области ясновидения, в урезанном, правда, виде, то логично ожидать и легкой тени остальных его возможностей. Я же, в конце концов, не портал для дредноута «Прометей» из одной звездной системы в другую соорудила, а так, небольшой лаз на расстояние около пятидесяти миль… Но вот двум моментам я с ходу объяснения придумать не могла. Во-первых, насколько мне было известно, для открытия портала требуются сознательные усилия, и о-го-го какие, а ничем хоть отдаленно похожим я во время бегства по лесу точно не занималась. И во-вторых, как в таком случае могло получиться, что за час до стычки я не смогла включить кулон невидимости?..

К сожалению, углубляться в раздумья опять оказалось не ко времени, о чем мне напомнил капитан:

— В свете происшедшего должен поинтересоваться, не зря ли мы затеяли свое долгое и утомительное путешествие? Зачем с таким трудом прорываться к пантерам и драконам, если вы отсюда можете открыть еще один портал прямо в страну Д'Хур?

Возразить пришлось отнюдь не из любви к спору:

— Могу назвать целых два препятствия на столь привлекательном пути. Для начала, я понятия не имею, как открывать порталы, и ума не приложу, каким образом мне удалось это проделать. Теоретически можно попробовать вновь загнать нас в безвыходную ситуацию и посмотреть на результат, но учтите — успеха мероприятия не гарантирую. И даже если бы я в совершенстве владела техникой, никуда не деться от того факта, что с помощью порталов можно перемещаться лишь туда, где вы уже бывали ранее. Так что увы, но придется возвращаться к прежнему плану.

Особого разочарования я не заметила, видимо, примерно такого ответа они и ожидали. Зато меня несколько удивило отсутствие какой бы то ни было реакции лорда Крата на предполагаемый маршрут путешествия. Впрочем, он мог просто не успеть ее продемонстрировать, поскольку теперь капитан обратился к нему:

— Лорд Крат, эта ваша полянка, она где находится по отношению к главному тракту?

И мужчины углубились в оживленную дискуссию, посвященную тропинкам, переправам и прочим, не спорю, полезным деталям, я же в силу совершенного незнания местной географии присоединиться к ним не могла и отправилась на небольшую прогулку вокруг полянки, так сказать, подышать свежим воздухом в одиночестве. Ни малейшего удовольствия я не получила, потому как меня настиг закономерный отходняк после всех сегодняшних злоключений — навалилась усталость, то ли от холода, то ли от нервов начал бить озноб, а все мысли неуклонно возвращались к еде. Я честно попыталась облегчить муки голода, но отыскать в темноте какие-нибудь ягоды оказалось за гранью моих способностей и на зов капитана прибрела несолоно хлебавши.

— Мы с Дартом отправляемся за пантерами, — командирским тоном заявил капитан, но у меня не было ни малейшего желания вступать в диспут о субординации, — а вы остаетесь под охраной лорда Крата. Вернемся мы ориентировочно часов через шесть-семь, так что у вас достаточно времени, чтобы поспать и набраться сил.

Практически синхронно кивнув мне, старинные друзья вознамерились удалиться, но я не удержалась:

— Капитан…

— Да?

— Можно вас попросить кроме пантер захватить немного пищи? А то с выполнением распоряжения набраться сил возникнут серьезные сложности…

Похоже, у Рагайна с языка готов был сорваться ядовитый комментарий на тему, что меня окружают далеко не идиоты, но он в отличие от меня сдержался и учтиво склонил голову:

— Безусловно. Дарт, пошли.

Развернувшись, мужчины исчезли в густой растительности, а довольно скоро затихли и звуки их шагов, после чего застывший у дерева, словно изваяние, лорд Крат наконец ожил и, потянувшись, предложил:

— Раз уж нам снова выпало ночевать в лесу, я, пожалуй, займусь постелями и костром, а вы подождите меня здесь, ладно?

При слове «костер» я очень остро почувствовала, насколько продрогла в легком летнем платьице, и, обхватив себя руками, закивала:

— К-костер это хорошо. А еще лучше — развести его прямо сейчас…

— Что, так плохо? — не без иронии поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, снял камзол и протянул мне. — Возьмите пока.

Я села на лапник и, не мешкая, укуталась в теплую, мягкую ткань.

— Терпимо?

— А есть выбор?

— Тогда сидите, грейтесь, я быстро. — И он вслед за остальными скрылся в лесу, оставив меня в полном одиночестве.

Видимо, лорд Крат действовал не столь быстро, как обещал, поскольку, ожидая его возвращения, я даже сподобилась задремать. Из полусонного состояния меня вырвал бодрый голос моего личного сторожа, вышедшего на полянку с ворохом еловых веток в руках.

— Герцогиня, просыпайтесь! Я принес вашу постель, и если вы соблаговолите встать, то вскоре она будет полностью в вашем распоряжении.

Пришлось приложить усилие и подняться на ноги. Тут же выяснилось, что они затекли, и прелестное ощущение, когда кажется, будто в тебя вонзилась тысяча острейших иголок, заставило меня поступить не самым аристократическим образом, а именно грязно и витиевато выругаться. Но по-французски, дабы, случаем, никого не шокировать… Впрочем, пока мой спутник организовывал спальные места и разводил костер, я справилась с растиранием нижних конечностей и смогла подковылять к тому месту, где уже весело потрескивал собранный лордом Кратом сухой валежник, распространяя вокруг свет и очень актуальное тепло. Со словами:

— Сейчас еще дров принесу, — мой спутник вновь скрылся в лесу, а я, протянув руки к огню, осталась стоять у ярко пылающих веток и вдруг живо представила, какой жалкой и несчастной выгляжу со стороны — голодная, замерзшая, сонная, одетая в дурацкое платьице, на которое накинут мужской камзол… хм… Похоже, примерно такое же впечатление создалось и у вернувшегося с дровами лорда Крата, потому как, подойдя сзади, он обнял меня за плечи. Минут пять мы простояли в каком-то странном молчаливом оцепенении, а затем он отпустил меня, подкинул в костер немного хвороста и, сочувственно на меня взглянув, спросил:

— Не хотите попробовать наших ягод? В темноте целый мешок, конечно, не соберешь, но хоть что-то.

Я с неподдельным энтузиазмом кивнула, а он, наклонившись, поднял с земли свернутый в виде кулька большущий лопух и протянул его мне. Я немедленно засунула туда нос, вдохнула и… слегка разочаровалась — никакого волшебного аромата до меня не донеслось, а если точнее, из кулька практически вообще ничем не пахло. Что ж, отрицательный результат тоже годится, и я, взяв одну ягодку, храбро отправила ее в рот.

— И как?

— Очень необычно, — честно призналась я. — Хочется надеяться, что они не окажутся для меня ядовитыми. Но это мы сейчас проверим.

— Проверяйте, а я в последний раз вас брошу, иначе дров на ночь не хватит. Не будете скучать, герцогиня? — улыбнулся лорд Крат.

— Очень постараюсь, — вернула я улыбку, — и… спасибо. Вы во второй раз спасаете мне жизнь. Думаю, этого достаточно, чтобы перейти от официального «герцогиня Галлего» к просто Гаэль. Как вам кажется?

— Наверное, достаточно… Гаэль. Заодно, пока я отсутствую, можете привыкать к имени Крат.

Обещание не скучать я сдержала безо всякого труда, поскольку процесс поглощения ягод захватил меня целиком. При этом в голове вертелось единственное соображение, что приложить столько усилий для добывания в темноте даже такой немудреной пищи было со стороны лорда… тьфу, просто Крата очень мило.

— Это, конечно, не полноценный ужин, но, полагаю, до возвращения капитана вы продержитесь, — раздался его голос прямо над моим ухом.

— Да, благодарю еще раз. — Я заглянула в кулек. — Ой… Простите, я все съела, вам ничего не осталось.

— Не страшно. — Он беззаботно махнул рукой. — Я-то и позавтракал, и пообедал, пока вы были заняты герцогом Горном и… последствиями.

И этот туда же! Несмотря на все хорошее, я слегка вспылила:

— Если вы считаете, что я настолько глупа, чтобы убить герцога Горна, то не очень понятно, зачем вы со мной связались!

— Обстоятельства складываются по-разному, — с философским спокойствием ответил он — Я не хотел вас обидеть, но факты выглядят весьма убедительно.

— Еще бы! Интересно, здесь хоть кто-нибудь в состоянии подстроить ловушку так, чтобы результаты выглядели неубедительно? — Вопрос был очевидно риторический, а вот вскользь поднятая тема нуждалась в том, чтобы ее развить, — слишком уж странным по керторианским меркам казался его поступок. — Я клятвенно обещаю все вам рассказать, если прежде вы мне объясните: каким образом родной брат ближайшего соратника моего главного врага оказался в нужном месте в самое подходящее время? Или даже проще: почему вы вообще мне помогаете?

Пристально взглянув на меня, Крат постоял несколько секунд в задумчивости, затем обошел костер, опустился на свою импровизированную постель из веток и слегка усмехнулся:

— Знаете, Гаэль, мне это тоже очень интересно… — Заметив выражение явного неудовольствия, не замедлившее появиться на моем лице, он мигом сменил тон. — Если серьезно, то причин, известных мне самому, несколько.

Лорд снова запнулся, и я нетерпеливо подстегнула его:

— Внимательно вас слушаю. Для облегчения задачи предлагаю начать с первой.

Крат едва заметно сглотнул и, видимо, приняв наконец решение, заговорил быстро и вполне развернуто:

— Как вы наверняка уже поняли, вам отведена далеко не последняя роль в неожиданно развернувшемся противоборстве Его Высочества и Ректора, где на кону стоит судьба этой планеты, и, вероятно, не только ее одной. Собственно, если не бояться называть вещи своими именами, то именно вы и являетесь главным действующим лицом в планах Принца, хотя я и не возьмусь предсказать, в чем они заключаются. Таким образом, на данный момент мы имеем следующую ситуацию: насколько Его Высочество желает сохранить вашу жизнь, настолько же Анг Сарр стремится ее оборвать. Выбор, стоявший передо мной, был, по сути своей, меркантильным, поскольку помощь, оказанная на данном этапе будущему победителю, принесет впоследствии очень хорошие дивиденды. И представьте себе, я предпочитаю поддержать Принца. Да, сейчас его сложно назвать фаворитом, но так бывало и в прошлом, и всегда он оставлял последнее, решающее слово за собой.

Он замолчал, и некоторое время мы просто смотрели на огонь. Затем мой спутник встал и подкинул в начавший было угасать костер несколько сучьев, а когда вновь занял свое место, я проявила настырность:

— Итак, я услышала одну причину, вы же говорили о нескольких. Охотно верю в их наличие, потому как изложенных вами аргументов явно недостаточно. Если, как вы и предлагали, называть вещи своими именами, то сейчас позиции Ректора очень прочны, а уничтожив меня, вы бы сделали их незыблемыми, немедленно заслужив тем самым искреннюю благодарность своего брата и Анга Сарра. Но нет, вы пошли по значительно менее надежному пути, и мне очень интересно — почему?

На сей раз ответ последовал незамедлительно, похоже, его готовили по ходу моего маленького спича.

— Видите ли, Гаэль, основная причина моего решения — вы. Точнее, мое глубокое и искреннее нежелание однажды узнать, что вас убили.

Неожиданно, но по крайней мере честно. Да ладно уж… На самом деле не так и неожиданно. Ни одна женщина не может не заметить, что мужчина к ней неравнодушен, и симпатию ко мне со стороны Крата я почувствовала давно. Но чтоб все настолько было запущено… С трудом сдерживая довольную улыбку, я заговорила:

— Хорошо, принимается. А что насчет вашего триумфального появления в критический момент?

— Смейтесь сколько угодно, но без везения тут не обошлось. Если не вдаваться в малосущественные подробности, то, как вы справедливо заметили, мой брат является ближайшим помощником Ректора, чем я и воспользовался. Дину поручено — вернее, теперь уже было поручено, — поймать вас и доставить в Академию, а я подслушал указания, которые были розданы командирам патрулей. Какими соображениями они были обусловлены, лучше не спрашивайте, потому как я о них могу только гадать, однако мой брат совершенно определенно предупредил, что приоритетное направление поиска — юго-западное, и особое внимание велел уделить трем ведущим из Элериона дорогам. Разделиться на три части я при всем желании не мог, пришлось выбирать наудачу, и, к счастью, я последовал за тем отрядом, на который вы потом и нарвались.

Что ж, могло быть и так. Во всяком случае, у меня не имелось никаких оснований ему не верить… Выполняя свое обещание, я быстро изложила ход событий, начиная со вчерашнего разговора, подслушанного в Академии, не упомянув лишь, откуда мне стало известно про существование тайного хода. Крат внимал мне с совершенно бесстрастным лицом, но, когда я закончила, угрюмо покачал головой:

— Не следовало вам идти на встречу с герцогом. Нельзя так подставляться. А теперь не очень понятно, что вообще можно сделать.

Я отреагировала несколько болезненно, хотя то, что он сказал, и было правдой. А возможно, именно поэтому…

— Ну, у вас-то всегда есть вариант. Портал, боюсь, открыть не сумею, но вскоре прибудут пантеры, и вы сможете добраться до Элериона со всем возможным комфортом.

Крат негодующе сверкнул глазами.

— Гаэль, вы считаете, что я способен менять решения по два раза на дню и с легкостью готов бросить начатое на полпути? В таком случае вы заблуждаетесь. Я уже взял на себя ответственность за ваше благополучие и не собираюсь отступаться.

— Извините. Если честно, я очень рада, что вы поедете со мной. В обществе капитана Рагайна и Дарта, конечно, спокойно, но очень уж они… хм… серьезные. С вами хоть поговорить можно.

Собеседник фыркнул:

— Да, и посидеть ночью в лесу у костра: звездное небо, шепот ветерка — романтика… Хотя, как мне помнится, вы недолюбливаете подобное времяпрепровождение.

— Всему в этом мире свойственно меняться, — не без кокетства отозвалась я.

— Это обнадеживает, Кстати, — он быстренько перевел тему, — я правильно понял, вы решили направиться в страну Д'Хур?

Я утвердительно кивнула, с трудом сдерживая зевок.

— А что, есть идеи получше? Там хотя бы не должны сразу избавиться от нежданно явившейся герцогини Галлего.

— Идей нет, — честно признал Крат. — Но д'хуриане непредсказуемы. И это, наверное, лучшее, что я могу о них сказать.

Я, уже не таясь, сладко зевнула и потянулась, разминая затекшие мышцы. Засмотревшийся было на меня спутник перевел взгляд на часы и не без досады заметил:

— М-да, уже два часа, как ушли ваши гвардейцы. На сон времени остается совсем мало, а впереди несколько очень нелегких дней. Предлагаю пока прервать интересную беседу и выполнить указания капитана.

— Как это ни прискорбно, но вы, безусловно, правы, — признала я и, стащив с плеч камзол, протянула его законному владельцу. — Держите.

Но Крат отмахнулся:

— Оставьте себе, вам нужнее. Я более привычен к ночевкам под открытым небом.

— Спасибо. — Я легла на лапник и накрылась этой насмешкой над одеялом с головой, печально вздыхая о полностью утраченном нормальном гардеробе, косметике, ванне и прочая…

— Спокойной ночи, Гаэль, — раздался мягкий голос лорда.

— Спокойной ночи, Крат.

Я повернулась на другой бок, спиной к огню, и свернулась калачиком. От камзола исходил приятный мужской запах, тишину леса ничто не нарушало, и довольно быстро я заснула.

Как выяснилось, спала я настолько крепко, что умудрилась пропустить возвращение наших гонцов. А разбудил меня Дарт, когда солнце уже давно взошло и жизнь в лагере кипела вовсю.

— Доброе утро, герцогиня, — приветствовал мое появление в стане бодрствующих Крат.

Вновь услышав официальное обращение, я было удивилась, но затем мысль уловила и невозмутимо отозвалась:

— И вам. Капитан, как ваша миссия? Надеюсь, успешно?

— Более чем. — Он небрежно махнул рукой куда-то в сторону.

Повернув в указанном направлении голову, я увидела шесть пантер всех мастей и расцветок, мирно греющихся на солнышке.

Тем временем Дарт тоном образцового дворецкого осведомился:

— Желаете позавтракать, герцогиня? — И, получив утвердительный кивок, подошел ко мне, держа в одной руке очередной лопух, на котором лежало несколько наскоро сварганенных бутербродов, а в другой чашку с каким-то напитком, судя по поднимающемуся пару еще очень горячим.

Видимо, это феодально-аристократическое безумие заразно, поскольку я подавила импульс жадно вцепиться зубами в хлеб и расположилась у костра с видом истинной леди, собирающейся трапезничать в столовой собственного замка. Пока я завтракала, мужчины шлифовали детали маршрута, седлали пантер и навьючивали на двух свободных животин немногочисленные пожитки, а когда я, допив последний глоток омерзительной жидкости, по вкусу напоминавшей отвар из растущей окрест травы, поднялась с земли, рядом моментально возник Дарт, на лице которого отражалось самое настоящее смущение.

— Герцогиня, — начал он нетвердым голосом, — мы с капитаном подумали, что… Ну, что вам может показаться удобнее путешествовать в мужском костюме, нежели в платье. Конечно, то, что нам удалось раздобыть, недостойно герцогини, но…

— Давайте скорее! — невежливо оборвала я его лепет.

Дарт все-таки улыбнулся и вскоре вернулся с тюком, в котором оказалась одежда… как бы это помягче сформулировать?.. для подростка, занятого сельскохозяйственными работами. Но я не стала воротить нос и отправилась в ближайшие кусты, запретив себе даже думать, как буду выглядеть в этом…

Первым смог оценить мой наряд капитан, явно поджидавший меня возле моей импровизированной гардеробной. Однако если вид у него и был озабоченный, то не моим внешним обликом.

— Что-то не так, капитан?

Доблестный Эртон Рагайн не стал мямлить и ходить вокруг да около, глядя мне в глаза, он самым нейтральным тоном поинтересовался:

— Герцогиня, вы точно хотите заполучить лорда Крата в качестве спутника?

М-да. Последнее, что мне хотелось обсуждать, так этот вышеозвученный вопрос, поэтому я попыталась быстренько, но тактично тему прикрыть:

— Капитан, у вас имеются какие-то конкретные причины считать его присутствие нежелательным или он просто кажется вам подозрительным?

— Ни то, ни другое. Но я понял, — сказано было без вызова, просто констатация факта. — Пойдемте, вам нужно выбрать себе пантеру.

Посвятив несколько минут пристальному изучению уже полностью готовых к походу зверюг, я немного растерялась, поскольку ни одной хоть сколь-либо дружелюбной морды так и не обнаружила. Пожав плечами, я подошла к ближайшему ярко-рыжему самцу и как можно спокойнее осведомилась:

— Ну что, повезешь меня? — Поскольку явных возражений не последовало, я вскочила в седло и резюмировала: — Похоже, я выбрала. Как, кстати, его зовут?

— Паттон, — сообщил мне капитан, залезая на свою черно-белую пантеру.

— Паттон так Паттон. Привет, — похлопала я новоприобретенное средство передвижения по шее.

Капитан, очевидно, расценил мой жест как сигнал к отправлению и, показывая всем пример, направил свою кошку, к которой была привязана ее вьючная товарка, вперед по тропинке.

Путешествие выдалось до неприличия скучным — мы упорно пробирались лесными тропами, направляясь к югу. Никаких тебе таверн и деревень, где у хозяек можно купить свежего творога, молока и яиц, а еще лучше ветчины или свежезабитых кроликов и кур. Интересно, кстати, а на Кертории вообще есть подобные домашние животные?.. На ближайшей стоянке, то есть спустя примерно восемь часов с момента отъезда, я не замедлила выяснить эту деталь.

— Есть, конечно, — порадовал меня Крат. — Думаю, конечно, они чем-то отличаются от известных вам, но мы не жалуемся.

— А нельзя совершить маленькую вылазку к ближайшей ферме?

— Нет, — отрезал капитан. — Придется подождать до провинции Рагайнов, хотя и там…

Он о чем-то задумался, а я молчаливо обратилась за поддержкой к Крату, но тот лишь чуть развел руками. Типа если у нас командует капитан, то и спорить не о чем, а если не капитан, то для начала я должна об этом сообщить. Увы, о нормальной свежей пище пришлось забыть, но параллельно встал логичный вопрос:

— И сколько нам ехать до вашей родной провинции, капитан?

— По дорогам и с ночевками около трех дней, так что, если не будем особенно задерживаться, то и по лесам уложимся дня в четыре.

— Четыре дня?! Ох…

— Вновь предлагаю вам обдумать возможность применения портала, — саркастически усмехнулся капитан.

— Знаете, уже обдумывала. И если бы могла его открыть, то немедленно оказалась бы в своем доме на Новой Калифорнии. — Учитывая состояние этого самого дома, когда я его покидала, это была не лучшая идея, но я с ходу могла назвать миллион мест приятнее керторианского леса, так что какая разница… — Раз единственное, что мы можем сделать, — «не особенно задерживаться», давайте этим и займемся.

Похоже, для разнообразия мой призыв встретил искреннее понимание, с привалом мы тут же закруглились и в бодром темпе двинулись дальше. Если они считали, что в плане выносливости я им значительно уступаю и стану тормозить процесс, то доказать обратное было наименьшей из имеющихся в наличии проблем…

На протяжении следующих трех дней не происходило решительно ничего интересного, разве что растительность постепенно менялась, становясь все более похожей на земные субтропики. Лично мне это казалось довольно странным, поскольку местность, по которой мы ехали, явно страдала от жажды, и скорее здесь следовало бы ожидать поросль верблюжьих колючек, а не буйство всевозможных лиан. Помимо изменений в растительном мире, произошли и некоторые изменения в нашем маленьком коллективе: он довольно быстро и отчетливо разделился на две равные части, в одной из которых, естественно, обретались Рагайн и Дарт, а во второй мы с Кратом. Выражалось это в основном в том, что на привалах пары располагались по разные стороны полянки днем или костра ночью. Крат неизменно готовил нам с ним постели из веток, а я стелила на них предусмотрительно раздобытые капитаном одеяла, в результате чего ночевали мы хоть и с минимальным, но комфортом. В пути это разделение тоже проявлялось, когда ширина тропы позволяла ехать рядом. Тогда мы с Кратом пускали пантер бок о бок и болтали обо всякой ерунде, просто убивали время, и заодно я совершенствовала свой керторианский. И то и другое получалось достаточно неплохо, жаль лишь, что топография местности позволяла нам ехать рядом не слишком часто.

Вечером третьего дня я, не позволившая себе за все время нашего путешествия ни единого стона, ни одного недовольного слова, не выдержала, слезла с пантеры и сладко потянулась:

— Какое счастье, завтра я наконец приму ванну и поем горячего мяса в нормальных условиях.

И конечно же капитан отозвался немедленно:

— Не хочется вас разочаровывать, но это вряд ли.

— Как? У вас в замке нет горячей воды и приличной пищи? — невинно поинтересовалась я, чувствуя, как во мне стремительно просыпаются все худшие качества.

Рагайн тяжело вздохнул, но помощь к нему пришла откуда не ждали — в лице лорда Крата.

— В замке барона все вышеперечисленное, безусловно, есть. Проблема только в том, что нам там делать определенно нечего.

— Вы уверены? Мне кажется, два занятия я только что обозначила.

— Ага, вот только осмотр местных достопримечательностей забыли. — Он эдак по-дружески улыбнулся. — Герцогиня, как вы считаете, вас ищут?

— Скорее всего, да.

— И скорее всего, где? Зная, что вы отправились путешествовать в сопровождении капитана Рагайна и лорда Крата Танварта?

Я нахмурилась.

— По-вашему, замок попытаются взять штурмом, едва мы там окажемся?

— Нет. Сомневаюсь, что врагу удастся так быстро собрать достаточно сил для штурма, хотя нынче ни в чем нельзя быть полностью уверенным… Куда проще и эффективнее устроить засаду, в которую мы попадем, когда покинем замок. Но самое главное, пожалуй, то, что своим визитом мы поставим хозяев замка в ложное положение. Не знаю, какие последовали заявления после вашего исчезновения из столицы, но, думается, принять вас в своих владениях и не выдать Ректору отныне равносильно открытому бунту.

Больше всего хотелось сказать ему что-нибудь вроде: «И ты, Брут…», но аргументы были слишком уж весомыми, чтобы от них отмахнуться. Я вновь перевела взгляд на Рагайна, на челе которого столь явно отражались мучительные раздумья, что я не преминула уточнить:

— Это правда, капитан?

— Мой отец не выдаст нас Ректору и не выгонит за ворота. Но лорд Танварт прав, наш визит чреват для него самыми серьезными последствиями, и, честно говоря, я не чувствую себя вправе… — А-а, ну понятно, затронутой оказалась система приоритетов. Я подняла руку и кисло усмехнулась.

— Достаточно. Я поняла — ванны не будет. А как же мы получим драконов?

Ответил мне Дарт:

— Очень просто — направимся непосредственно в хозяйство, где их разводят, и позаимствуем несколько штук.

— А там засада нам не грозит? И в бунте владельцев питомника потом никто обвинять не будет?

Они дружно промолчали, что, по-видимому, означало: «Да, в нашем плане есть изъяны, поэтому если вы можете придумать что-нибудь получше, мы все будем только рады». Я могла? Разве что в следующей жизни… К тому же у меня созрел куда более насущный вопрос:

— А что помешает преследователям тоже взгромоздиться на драконов и последовать за нами?

Тут уже усмехнулся капитан.

— Ну нет, Рагайны им своих драконов не дадут. Точнее, попробовать их оседлать, конечно же, позволят, вот только драконы — создания весьма своенравные и без четкого указания хозяина никого на себе не повезут.

— Спасибо, обнадежили, — заметила я с единственной целью — оставить последнее слово за собой, и, разумеется, в такой малости мне не отказали.

В результате этой размолвки ужин и остаток вечера прошли в несколько более угрюмом молчании, нежели обычно, а посему при первой же возможности я завернулась в одеяло и благополучно отключилась…

К счастью, утром мое настроение претерпело значительные изменения к лучшему. Я в мгновение ока заглотила предложенный завтрак, резво вскочила на Паттона и даже принялась подгонять остальных, движимая внезапно проснувшимся желанием поскорее добраться до драконов. Все же большую часть своей жизни я представляла Керторию как некую сказочную страну, и пусть столкновение мечты с реальностью до сего дня протекало вполне закономерно, оставалась надежда, что хоть драконы меня не разочаруют…

Не разочаровали, и это еще очень мягко сказано. Я с трудом подавила возглас восторга, когда сразу после полудня мы выехали из опостылевшего леса на край обширного луга, где и обнаружились летающие ящеры. Единственное, в чем драконы подкачали, — это размер, самые крупные не превышали в длину пятнадцати футов (с китами, понятное дело, не сравнить), но зато в остальном… Грациозные шеи и хвосты, плотно прижатые к бокам кожистые крылья, устрашающие гребни, впечатляющего размера зубы и вырывающиеся из ноздрей струйки дыма — в общем, настоящие персонажи легенд, которым, как известно, в жизни места нет. Оказывается, смотря в чьей жизни. Правда, вот разнообразием расцветок драконы похвастать не могли — в основной своей массе они были серо-стального цвета, хотя попадались особи, отливающие синим, — но это, наверное, лишь добавляло этим удивительным существам естественности. Так же, как и отсутствие каких-либо заборов и оград — с десяток взрослых драконов, располагавшихся по всему пространству луга, мирно дремали, а три малыша резвились посередине…

Разумеется, мы не ринулись с радостным гиканьем к предполагаемым транспортным средствам, а чинно направилась к стоящему в отдалении домику, откуда навстречу нам вышел сурового вида пожилой мужчина, первым делом поприветствовавший персонально капитана:

— Добрый день, лорд Эртон. Рад вас видеть.

Рагайн кивнул в ответ и спешился.

— Взаимно, Саррот. Как поживают твои подопечные?

— У нас все в порядке, — дежурно отозвался тот и, еще раз окинув взглядом наш отряд, зачем-то обернулся в ту сторону, где, должно быть, находился замок Рагайнов. — Вас ищут, лорд Эртон.

С абсолютно невозмутимым видом капитан подтвердил:

— Да, Саррот, я знаю. Именно поэтому мы сюда и приехали. Нам нужны четыре твоих питомца, чтобы отправиться дальше.

Если честно, я ожидала, что смотритель с большим сомнением отнесется к этой идее и капитану придется долго и нудно его уговаривать, но, видимо, на Кертории вассальная верность — понятие непреложное, ибо, едва услышав просьбу, Саррот повернулся к лугу и сделал широкий жест:

— Они в вашем распоряжении. Выбирайте!

— Думаю, не стоит, лучше тебя их никто не знает. Давай уж сам. — Капитан чуть помедлил. — Но я пройдусь с тобой.

Без лишних слов они удалились, и даже я была в состоянии догадаться, что разговор у них пойдет о том, каким образом следует представить изъятие драконов, чтобы впоследствии к баронам Рагайнам невозможно было предъявить никаких претензий. Должна честно признать, что процесс отбора драконов интересовал меня гораздо больше, нежели очередной казуистический шедевр, который они изобретут, но с такой дистанции ничего любопытного заметить не удалось — они просто совершили небольшой кружок по лугу и вернулись к нам, ведя за собой четверку крылатых ящеров. Кстати, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, глаза драконов тоже вполне соответствовали известным сказочным описаниям. Не то чтобы в них светился древний разум, но собаки по выразительности и рядом не стояли.

— Этот для лорда Рагайна, — проинформировал нас Саррот, указав рукой на самого крупного дракона, гордо возвышавшегося над остальной троицей. — А эти для вас, господа.

Крат и Дарт послушно приступили к разглядыванию доставшихся им зверюг. Я же, успешно воспользовавшись методом исключения, остановила свой взгляд на оставшемся, сравнительно небольшом дракончике, чешуя которого как раз и отливала синевой.

— А Стейя, моя любимица, — для вас… — замявшись, Саррот поклонился.

— Герцогиня, — тут же подсказал капитан, подходя к своему дракону.

— Герцогиня, — еще раз поклонился он и продолжил: — Пусть вас не беспокоит, что она заметно меньше остальных, девочки выносливее и быстрее летают. Другое дело, что их обычно для этого не используют — оставляют растить малышей, но Стейя слишком любит небо… Думаю, вы подружитесь.

Иными словами, «она такая же сумасшедшая, как вы, так что из вас получится прекрасная пара». Криво улыбнувшись, я последовала примеру своих спутников и направилась к новообретенному средству передвижения. Знакомиться. Боже, насколько проще иметь дело с флаерами…

Никакого дружелюбия и желания пообщаться во взгляде драконихи заметно не было, скорее наоборот — украшенный шипами хвост бил по земле, а когда я подошла на расстояние около двух метров, Стейя… хм… чихнула, обдав меня струей густого дыма. Боковым зрением я заметила, что Саррот собрался было подойти ко мне и урегулировать ситуацию, но капитан остановил его и что-то тихо сказал. Подавив немедленно усилившееся желание сбежать если и не на Новую Калифорнию, то хотя бы обратно в замок Галлего, я вспомнила, как знакомилась с Гертом, и, пробурчав про себя: «Ну, это же не страшнее, правда», храбро сделала еще шаг и поздоровалась:

— Привет, меня зовут Гаэль. Хочешь отвезти меня в горы?

Дракониха пристально на меня взглянула и критически наклонила голову. Если бы таким образом на меня посмотрел случайный собеседник, то я бы решила, что сморозила какую-нибудь дикую глупость и навсегда потеряла его уважение. Однако в следующее мгновение Стейя молниеносно вытянула шею, и шершавый язык лизнул мою щеку.

— О! — раздался восхищенный возглас сурового смотрителя. — Я так и знал, что вы обязательно ей понравитесь.

— А что бы произошло, если б я ей не понравилась? — из академического любопытства поинтересовалась я и рассеянно улыбнулась Стейе, за что заработала еще один поцелуй, больше напоминавший общение с теркой.

Вопрос оказался, видимо, не самый простой, поскольку вместо Саррота мне ответил поднаторевший в дипломатии капитан:

— Тогда мы бы подобрали вам другого дракона, герцогиня. Но раз все благополучно познакомились, не будем терять время. Саррот, давай я помогу тебе их оседлать.

Примерно за полчаса они надели на драконов всю полагающуюся сбрую, после чего мы взгромоздились на наших пташек, благо это оказалось совсем нетрудно. Но тут мне в голову пришло, что, прежде чем садиться за штурвал, неплохо хотя бы инструкцию почитать…

— Саррот, простите за глупый вопрос, но как ими управлять?

Судя по лицам Крата и моего бывшего дворецкого, они были полностью со мной солидарны, а по ходу ответа выказали явное облегчение.

— В вашем случае проблем не возникнет, все полетят за Артемио, — кивнул он на дракона капитана. — А вообще используются простые команды: «взлет», «садись», «вверх», «вниз», «направо», «налево». Также они идеально слушаются уздечки.

Обойдя всех четверых подопечных, Саррот ласково похлопал каждого по шее и что-то прошептал на ухо, а затем вновь обратился к нам:

— Если вдруг они вам больше не понадобятся, не беспокойтесь и просто скажите им об этом. Все мои питомцы найдут дорогу домой.

— Отлично, спасибо, — кивнул Рагайн и, чуть-чуть натянув поводья, скомандовал: — Взлет.

Его дракон расправил крылья, пару раз ими взмахнул, создав на лугу небольшой смерч, и, пробежав буквально пару шагов, оторвался от земли. Дальнейшее развитие событий я не отследила, поскольку в этот момент схожие операции начала совершать Стейя, и все мое внимание оказалось сосредоточено на том, чтобы удержаться в седле. Но уже через несколько мгновений я поняла, что опасность несанкционированного приземления мне не грозит, — Стейя неторопливо и очень уверенно поднималась все выше, следуя непосредственно за Артемио, и я смогла оглядеться.

Первым делом убедившись, что Крат с Дартом также благополучно поднялись в воздух, я устремила взор на плавно удалявшуюся землю и ахнула. Кертория с высоты птичьего… тьфу, драконьего полета выглядела как та самая сказочная страна, о которой я мечтала. И главным образом потому, что мне наконец выпала удивительная возможность рассмотреть их замки (в данном случае — замок Рагайнов) целиком от рва до шпиля, ведь когда созерцаешь подобные сооружения с земли, полного впечатления о таланте архитектора не получить даже при самом горячем желании, а вот со спины дракона — пожалуйста, все как на ладони. Сам замок, ближайшие деревни, тонкие ленты соединяющих их дорог, пасущиеся на лугах стада животных, очень похожих на земных коз, фигурки керторианцев, занимающихся своими делами и нисколько не интересующихся столь привычным для них зрелищем, как соплеменники, летящие куда-то на драконах, — все это было до игрушечной неправдоподобности красиво. Довольно долго я увлеченно крутила головой во все стороны, цепляясь взглядом за любые мало-мальски любопытные детали, как то: семейство крупных хищников, отдыхающее посреди степи, огромная птица, пролетевшая рядом с нами, четкий, на фоне безупречно чистого неба, контур гор, пока что отнюдь не высоких. Но приблизительно через час новизна впечатлений сошла на нет, и обнаружилось, что ветер холодный и дует прямо в лицо, ноги совсем окоченели, а седло даже отдаленно не напоминает мягкое кресло. Я начала ерзать и гадать, когда же капитан собирается углубиться в горный массив, где, собственно, и находится цель нашего путешествия. Выяснить этот вопрос мне удалось еще часа через четыре — поскольку начало темнеть, мы наконец спустились на вершину одного из холмов в предгорьях. К счастью для Рагайна, я уже практически оцепенела от усталости, иначе могла кого-нибудь убить ненароком. А так, отдышавшись и размяв сведенные мышцы, я всего лишь довольно миролюбиво спросила:

— Капитан, простите за любопытство, но куда все же мы летим?

— В данный момент вдоль гор на восток, — сообщил он очевидный факт, сосредоточенно складывая сухие ветки, чтобы развести костер.

— А… гм… с какой целью?

Немного смущенно он сознался:

— Дело в том, что точное местонахождение страны Д'Хур мне неизвестно, и самым разумным я счел лететь на восток до морского побережья, а оттуда двинуться через горы. Таким образом, наш маршрут пройдет непосредственно над…

Капитан продолжал распинаться, но после первой его фразы я на какое-то время напрочь утратила способность воспринимать информацию.

— Погодите, — остановила я поток объяснений, ошарашенно хлопая глазами, — в каком смысле вы не знаете, где находится страна Д'Хур? Она же есть на всех картах…

— На картах она, конечно же, есть, даже не сомневайтесь, — не стал отпираться Рагайн. — Но сам я в стране Д'Хур ни разу не был и решил, что проще будет ее искать, двигаясь от побережья.

— Знаете, герцогиня, капитан прав, — мрачновато подтвердил до сей поры молчавший Крат. — Хотя бы потому, что остальные варианты еще хуже.

— Что ни новость, то прямо одна лучше другой. Когда мы хоть до моря долететь должны?

— Завтра к вечеру, — порадовал меня капитан. — Там переночуем, а с утра отправимся на поиски.

В этот момент в беседу вступил Дарт, мгновенно переведя ее в новое русло.

— Ужин готов, — жизнерадостно сообщил он.

Следующий день мало чем отличался от предыдущих — проснувшись, наскоро умывшись в протекавшем поблизости ручье и потребив очередную порцию бутербродов, мы устроились в седлах и двинулись дальше. Час за часом я пристально вглядывалась вдаль, но усилия мои оказались вознаграждены лишь после обеда — справа в горах наметился просвет, — должно быть, перевал, — куда мы и свернули, а вскоре где-то там вдали уже блестела и искрилась узкая полоска океана. С этого момента я надолго позабыла о терзающих мое тело всевозможных неудобствах, полностью поглощенная открывшимся зрелищем. Часа через два синяя гладь занимала уже весь горизонт, и время от времени я даже различала белые барашки, венчавшие особо крупные волны. Незаметно подкрался вечер. Такого фантастического заката мне еще не доводилось наблюдать никогда в жизни: причудливое, совершенно неповторимое смешение, переплетение красок на границе двух самых таинственных стихий — воздуха и воды — в общем, я получила еще один королевский подарок от весьма нелюбезной и негостеприимной Кертории. Но, к моему глубокому разочарованию. Рагайн направил своего Артемио вниз, к земле, остальные драконы устремились за ним, и вскорости мы уже принялись обустраиваться на ночь.

Капитан, в отличие от остальных, пребывал в оптимистичном расположении духа и даже заметил:

— Что ж, пока все идет хорошо, и если так будет продолжаться, то уже завтра у нас действительно появятся нормальные постели и свежая горячая пища.

Согреваемая этой мыслью, я слопала свой ужин и заснула как убитая.

Новое утро заставило меня вспомнить основательно забытый закон физики — чем выше, тем холоднее. Мы приступили к поиску загадочной страны Д'Хур, для чего нам пришлось воспарить настолько высоко, что, даже завернувшись в одеяло, я мерзла, как несчастный волчий хвост. Правда, пар, вырывавшийся при каждом моем выдохе, не шел ни в какое сравнение с могучими струями дыма, извергаемыми драконихой. В таком отвратительном состоянии меня не радовали ни живописные долины, затерянные между горными хребтами, ни странного вида звери, перемещавшиеся по этим самым хребтам, ни водопады — ничего. Впрочем, капитан недвусмысленно велел всем внимательно смотреть вниз, а обнаружив признаки жилья, громко кричать, и я честно старалась, регулярно повторяя себе: «Вот за следующим отрогом», но мы летели все дальше, а никаких признаков страны Д'Хур заметно не было. И вот наконец за очередным горным кряжем появилось… море. От неожиданности я чуть не свалилась со Стейи. Как же так? Мы столько времени кружили над горами и ничего не обнаружили? Но капитан не мог ошибиться, да и по моим воспоминаниям страна Д'Хур на всех картах была обозначена как раз на том месте, над которым мы совершили круг почета… Тем временем дракон капитана развернулся и вновь направился вглубь гор, но теперь уже под другим углом. Видимо, решив, что мы каким-то образом умудрились промахнуться, Рагайн счел нужным произвести вторую попытку. Выбора у меня не было, и мы с драконихой устремились за ним, продолжая пристально вглядываться вниз.

Так ничего и не обнаружив, мы уже в полной темноте приземлились на противоположной от моря стороне хребта. Лорд Танварт элегантно спрыгнул со своего дракона и, опередив меня буквально на пару секунд, полным сарказма тоном поинтересовался:

— И что теперь?

 

Глава 6

Долгое время в нашей компании царило молчание. Крат, тщетно прождавший ответа на свой вопрос, озаботился проблемой дров, я отправилась на поиски воды, а капитан с Дартом, собственно, и явившиеся крестными родителями полной тишины, расседлывали драконов и делили оставшийся небольшой запас пищи. Но до скончания веков так продолжаться не могло, и когда мы уселись вокруг ярко пылающего костра, я обратилась к нашему горе-проводнику:

— Так все же, капитан, что предполагается делать теперь?

— Думать, — весьма нелюбезно огрызнулся Рагайн. — В первую очередь о том, почему нам на глаза не попалось никаких признаков жилья.

— Это как раз достаточно очевидно, — бросил Крат, поднявшись со своей лежанки и направившись к костру, дабы подкинуть в него несколько сучьев потолще.

— Вот как? А можно полюбопытствовать?

Разумеется, Крат сначала вернулся на свое место, устроился поудобнее и лишь затем ответил:

— Основная причина в том, что фразу «страна Д'Хур находится в горах» следует понимать буквально. То есть — внутри гор. В пещерах.

Я фыркнула. Стало быть, д'хуриане — это гномы из земных сказок? Впрочем, драконы-то тут были, а где драконы, там и гномы, — все логично. Непонятно только, зачем лезть в каменные мешки, имея в своем распоряжении столь живописные лощины? Но, как известно, на вкус и цвет… Вот птицы, наверное, тоже недоумевают, какого лешего рыбы торчат в холодной и мокрой воде, и что с того? Плотва и караси как-то не спешат стройными рядами отправиться в полет.

Судя по немного ошарашенным взглядам Рагайна и Дарта, мысль о «гномах» им в голову не приходила, но они сочли ее очень даже правдоподобной.

— И почему вы до сих пор молчали? — очень спокойно уточнил капитан у Крата, на лице которого играла легкая тень насмешливой улыбки.

— А я должен сообщать общеизвестные вещи? Хорошо. Во время еды ложку следует держать в левой руке. — На какое-то мгновение показалось, что добром эта шутка не кончится, но Крат заговорил раньше, чем капитан: — На самом деле я тоже не ожидал, что мы ничего не найдем. Я был уверен, что кто-то из д'хуриан обязательно либо живет, либо работает на поверхности, но, как выяснилось, искренне заблуждался.

— В таком случае, лорд Танварт, не сэкономите ли вы наше время и умственные усилия, сразу сказав, где же искать вход в страну Д'Хур? Или вам просто известна нужная пещера?

Крат опять оказался занят — теперь он тщательно пережевывал вяленое мясо, но, проглотив его, достоинства не уронил:

— Увы, нет. Но мне известно, что в страну Д'Хур плавают корабли, следовательно, на побережье должны быть порты или хотя бы пристани. Думаю, следует их поискать.

Дарт, немного подозрительно наблюдавший за перепалкой, примиряюще заметил:

— А идея неплоха.

— Согласен, — буркнул капитан. — Значит, завтра утром снова направляемся к морю.

Поскольку от меня дельных предложений никто не ждал, что было вполне естественно, то на этом разговор завершился сам собой.

В очередной раз отработав привычную схему ужин — отбой — подъем — завтрак — по седлам, мы перемахнули через перевал и двинулись вдоль морского берега. Никаких признаков гаваней, пристаней и прочих рукотворных объектов не наблюдалось, и часа через два взгляд начал уставать от пляшущих на воде солнечных бликов. Хотя стоило признать, что чисто с эстетической точки зрения этот полет заслуживал самой высокой оценки — поначалу берег представлял собой невысокие дюны, облюбованные многочисленными стаями птиц, а по мере продвижения к югу они превратились в чрезвычайно живописные холмы, сплошь покрытые ковром незнакомых мне распустившихся цветов. Затем это буйство красок постепенно и как-то незаметно сменилось угрюмого вида скалами, крутыми и практически безжизненными. Лишь иногда какому-нибудь фантастически упорному дереву удавалось найти клочок нанесенной ветром земли и пустить в него корни. Птиц здесь тоже было значительно меньше, и причина, на мой взгляд, заключалась в том, что гнездиться на столь негостеприимных утесах и так не каждый бы решился, а тут еще волны, безостановочно бьющиеся в основание скал и рассыпающиеся брызгами на высоту до десяти ярдов…

Когда миновал пятый час полета и стало совершенно ясно, что план, предложенный Кратом, себя не оправдал, любование красотами закончилось, ибо капитан вновь свернул в горы и двинулся в обратном направлении. Я послушно летела следом, и настроение мое явственно дисгармонировало с погодными условиями. Больше подошли бы мрачные тучи, причем без громов и молний, — так, классическая беспросветность. Надежда найти страну Д'Хур практически испарилась, и я, не очень представляя, какие еще могут быть варианты убежища, все же упорно пыталась их изобрести. Идея временно поселиться в горах была, конечно, неплоха, поскольку гарантировала большую безопасность, нежели в том же лесу, а минусы оставались прежними — отсутствие нормальной еды, ванны и, главное, непонятно, как мы узнаем, что с конспирацией пора завязывать.

Однако ничего другого по-прежнему не придумывалось, и я опустила глаза вниз. Ведь если собираешься где-то селиться, стоит тщательно изучить местность и выбрать уголок, наиболее пригодный для обитания. Увы, пейзаж внизу воодушевления не вызывал — сплошные камни, трещины, пропасти, но в нескольких милях слева показалась зеленая лощина, и я тронула поводья, слегка поворачивая дракониху. Честно признаться, баловалась я, — все равно о жизни в горах и речи не могло быть, но хоть какое-то занятие, а то безделье на спине Стейи за эти дни мне уже порядком осточертело.

Оглядев с довольно приличного расстояния лощину и не увидев никаких отличий от десятка ей подобных, над которыми мы пролетали ранее, я натянула правый повод, намереваясь вернуть Стейю на прежний курс, но та никак на мой приказ не отреагировала. Слегка удивившись, я повторила операцию настойчивее, но дракониха продолжала упрямо двигаться к островку зелени. Что за черт? Без какой-либо задней мысли я вновь глянула на лощину и тотчас огласила окрестности истошным криком: «Вниз!» Несмотря на то что команду в запарке я выдала на английском, Стейя прекрасно меня поняла, и мы широкими кругами начали снижаться к одной из многочисленных расщелин, окружавших облюбованный мной островок зелени. Сзади донеслись удивленные крики спутников, но, приблизившись и разглядев причину неожиданного маневра, они бойко последовали моему примеру. Лишь летящий впереди капитан не заметил отсутствия привычного хвоста, но не беда, рано или поздно ему придется оглянуться… Мы же тем временем один за другим снижались к расщелине, где — о чудо! — прислонившись к одному из валунов, сидел человек… точнее, керторианец. А когда мы подлетели совсем близко, стало ясно, что если еще точнее — типичный д'хурианин, поскольку от жителей остальной части материка обитатели гор отличались разительно. Для описания сидящего среди камней молодого человека мне хватило бы всего трех слов: статный черноволосый карлик. Понимаю, что звучит это довольно странно, но в отличие от Князя Марандо тело юноши было вполне пропорциональным, а вот ростом и тот и другой едва ли превышали пять футов. Выглядел наконец-то найденный нами абориген далеко не лучшим образом — лицо его, надо заметить, довольно приятное, на данный момент радовало глаз сине-зеленым цветом, а высокий лоб был покрыт испариной. Немного приглядевшись, я обнаружила и причину неважного самочувствия — одна нога молодого человека была вывернута под неестественным углом, одежда порвана и испачкана кровью, уже запекшейся на многочисленных царапинах. Похоже, парень оказался в этой расщелине не по собственной воле и не самым безопасным для жизни способом.

При нашем приближении юноша заметно напрягся, а когда я слезла с драконихи и сделала пару осторожных шагов, он вытащил из ножен кинжал и крепко сжал его в руке.

— Добрый день, — как можно мягче заговорила я, — Вам не нужно нас бояться, мы друзья и сами пришли за помощью. Можем мы что-нибудь для вас сделать?

На лице моего визави промелькнула легкая задумчивость, но ответить он не удосужился.

— Меня зовут Гаэль Галлего. Я… э-э… с другой планеты. Может, вы слышали? — вновь попыталась я завязать разговор. — А это мои спутники, лорд Крат Танварт и Дарт… — Я замялась, обнаружив, что напрочь забыла фамилию своего дворецкого.

— Дарт Файрум к вашим услугам, — выступил тот из-за моей спины. — А скоро к нам присоединится капитан Эртон Рагайн, мой лорд. Если вам известно, провинция Рагайнов находится совсем недалеко от гор, и драконы, на которых мы прибыли, выведены на нашей ферме.

Тут юноша впервые открыл рот и, явно оказывая нам одолжение, буркнул:

— Аберт Шаулон.

— Очень приятно, — после секундной паузы отозвалась я. — Мы правильно понимаем, что вы оказались в этой расщелине случайно и совсем не прочь ее покинуть?

Вместо слов Аберт утвердительно кивнул.

— Вы позволите оказать вам небольшую помощь?

Последовал еще один кивок, после чего мужчины осторожно подняли юношу с земли, отнесли и посадили на дракона Дарта, к счастью, никак этому не воспрепятствовавшего. На протяжении всей процедуры перемещений д'хурианин кривился, кусал губы, но не издал ни звука. Да уж, похоже, горцы были склонны к разговорчивости, да и вообще к проявлению эмоций еще меньше, чем остальные керторианцы… Практически сразу, как мы поднялись в воздух, к нам присоединился и капитан, так что когда после краткого перелета процессия приземлилась на противоположной стороне той самой лощины, желание поближе познакомиться с которой привело к столь неожиданному результату, все были в сборе.

Покинув не без основательной помощи Дарта седло, Аберт затем отстранил его, доскакал до ближайшего дерева и, прислонившись к нему, повернулся к нам, как-то сразу став внушительнее и чуть ли не выше ростом. Молчал он, правда, еще пару минут, но потом последовало связное и более чем осмысленное выступление:

— Если я правильно понял, вы появились здесь с намерением попасть в нашу страну. Мы не любим гостей и принимаем их с большой неохотой. В благодарность за вашу помощь я постараюсь сделать все от меня зависящее, но только если вы честно и без утайки расскажете мне, что именно вам понадобилось от моего народа.

Краем глаза заметив сомнение, отразившееся на лицах капитана и Крата, я шагнула вперед, решив, что самое время проявить инициативу. Пока что под руководством мужчин был достигнут ошеломляющий нулевой результат, и доверять им переговоры с д'хурианами мне совершенно не хотелось. Соответственно, я быстро и внятно изложила основные события, приведшие к нашему появлению в сердце гор, и закончила логичными выкладками относительно наших ближайших планов, читай — просьбой о помощи. Лицо слушателя уже на середине рассказа приобрело выражение озадаченности, чуть усилившейся к моменту завершения моего занимательного повествования.

— Да уж… — буркнул он. — Не мне решать такие вопросы. И, думаю, стражников в подробности тоже посвящать не стоит.

Наша четверка согласно кивнула, и он продолжил:

— Дарт, помогите мне добраться до входа, а остальные подождите здесь. Много времени это не займет.

Действительно, не прошло и четверти часа, как из-за деревьев вновь показался дворецкий, на сей раз в обществе двух вооруженных д'хуриан. Один из них направился к драконам и как будто вступил с ними в молчаливую беседу, а второй с сильным акцентом предложил нам следовать за ним.

— А с драконами все будет в порядке? — шепотом поинтересовалась я у Рагайна.

— Могу сказать одно — горцы умеют ладить с ними несоизмеримо лучше жителей равнин.

Меня это почему-то не сильно успокоило, но делать было нечего, и я вместе с остальными углубилась в заросли, двигаясь в сторону скал.

Довольно быстро трава под нашими ногами сменилась россыпью камней, живо напомнивших мне те, с которыми я вступила в тесный контакт в пресловутых пещерах Денеба IV, но на сей раз я не стала перепрыгивать с валуна на валун, поэтому мы благополучно добрались до отвесной скалы и направились к едва заметной трещине, оказавшейся на поверку входом в страну Д'Хур. Очень узкий коридор ярдов через двести закончился внушительных размеров колодцем, переоборудованным в лифт. Не без боязни я ступила на платформу, которая медленно поползла вниз, покачиваясь и скрежеща по стенам, но в итоге без приключений опустилась на дно шахты, где обнаружился еще один тесный коридор. Но, не сделав и тридцати шагов, мы вышли на огромное открытое пространство, и я изумленно присвистнула.

Создавалось впечатление, будто гора, внутрь которой мы попали, абсолютно полая, по крайней мере, потолка я, как ни старалась, разглядеть не смогла, равно как и дальней стены. Сверху лился ровный, бледно-желтый свет, в котором все окружающее казалось немного нереальным, особенно местные деревья. К моему величайшему удивлению, страна Д'Хур совсем не походила на безжизненные каменные коридоры, нарисованные моей фантазией, скорее наоборот — всюду, куда падал взор, что-нибудь цвело, колосилось или вилось по стенам. Здешняя флора, разумеется, заметно отличалась от произрастающей на поверхности — листва была бледно-зеленой, а цветы преимущественно сине-серыми, однако, несмотря на отсутствие ярких красок, выглядело все очень красиво. К тому же рукотворные шедевры с лихвой компенсировали скромность цветовой гаммы естественного происхождения — скажем, поверхность дорожек покрывала каменная крошка, оттенки которой варьировались от кроваво-красного до канареечно-желтого. Под стать были и дома — двух-трехэтажные коттеджи радовали глаз затейливой архитектурой и насыщенными, но не кричащими тонами.

— Герцогиня, — вернул меня к реальности капитан, — нас ждут. Рассмотреть местные достопримечательности вы еще успеете.

— Будем надеяться, что вы правы, — вздохнула я и направилась вслед за остальными.

Идти пришлось довольно далеко — мы миновали центр поселения, занятый в основном магазинами и административными учреждениями, и достигли района, который изысканной пышностью своих дворцов без труда мог бы соперничать с центром Элериона. Подведя нас к бледно-желтому трехэтажному зданию, провожатый выразительно указал рукой в сторону двери и отступил в сторону, мне осталось лишь благодарно кивнуть, и, поднявшись по двум ступенькам, я надавила на кнопку устройства, в котором я опознала обычный звонок. Действительно, в доме раздался мелодичный перезвон колокольчиков, дверь почти моментально распахнулась, и перед нами возникла невысокая пожилая женщина, с чуть тронутыми сединой волосами и удивительными пронзительно-зелеными глазами. Леди быстро оглядела меня с головы до ног и звонким голосом осведомилась:

— Вы Гаэль Галлего?

— Да.

Едва я успела ответить, как она шагнула вперед и заключила меня в крепкие объятия. Судя по сдавленному хмыканью за спиной, такое выражение чувств было д'хурианам совсем не свойственно.

Наконец мне позволили отдышаться, и она представилась:

— Графиня Агния Шаулон. Примите мою глубочайшую благодарность за помощь, оказанную сыну.

Ну, это объясняло столь теплую встречу, хотя лишний раз подчеркивало отличие горцев от жителей равнин. Причем в данном случае в лучшую сторону, а то как-то трудно было представить себе баронессу Детан обнимающей кого бы то ни было…

Улыбнувшись, я честно призналась:

— Нам и самим приятно, что все так обернулось, — и представила своих спутников.

После обмена учтивыми приветствиями и поклонами хозяйка дома без излишней церемонности воскликнула:

— Ой, вы же наверняка устали! Проходите, окажите мне честь, воспользовавшись гостеприимством нашего дома. Аберт должен скоро вернуться от врачей и будет рад возможности поблагодарить вас лично.

Если исходить из нашего краткого знакомства, последнее утверждение представлялось по меньшей мере спорным, однако мы не заставили просить себя дважды и прошли внутрь. Переступив порог особняка, я смогла воочию убедиться, что и внутреннее убранство домов д'хуриан не сильно отличается от столичного, вот только, пожалуй, драгоценных металлов в отделке здесь было больше, но это объясняется местной спецификой. После того как молчаливая горничная проводила меня в отведенную комнату и набрала горячую ванну, я позволила себе выбросить из головы все проблемы до единой и просто насладиться моментом. Закрыв глаза, я нежилась в аромате трав, заполнявшем помещение, мое уставшее от походных условий и постоянного напряжения тело постепенно расслаблялось, и в какой-то момент я даже задремала, причем привиделся мне лорд Крат Танварт, он стоял в сумрачной пещере и со странным выражением лица взывал: «Гаэль!»

Вздрогнув, я вернулась в реальный мир, а из-за двери вновь раздался тот же голос:

— Гаэль!

— Внимательно слушаю, — недовольно отозвалась я.

Крат тотчас перешел на свой излюбленный насмешливый тон:

— Мне очень жаль беспокоить вас, но внизу накрыт роскошный обед, и, в свою очередь, будет жаль вам, если вы подоспеете лишь к остывшим остаткам оного.

Что ж, такую причину вмешательства следовало извинить, я крикнула:

— Спасибо, скоро буду, — довольно быстро закончила мыться и, одевшись в любезно предоставленное мне платье, спустилась вниз.

Качество обеда превзошло мои ожидания (не исключаю, что главной причиной был контраст с чертовыми сухими пайками), а графиня Агния искусно поддерживала непринужденную беседу. Аберт, выглядевший после свидания с врачами значительно лучше, ей не мешал, но и не помогал, храня, если так можно выразиться, подчеркнуто нейтральное молчание. Я никоим образом не претендовала на повышенное внимание со стороны милого юноши, но меня занимал вопрос касательно нашего нынешнего статуса, то есть в качестве кого мы находимся в стране Д'Хур — гостей или пленников, — и обращаться по этому поводу следовало, к сожалению, не к дружелюбно настроенной хозяйке… Ближе к десерту я улучила момент, когда Аберт ненароком глянул в мою сторону, и, улыбаясь, словно чеширский кот, осведомилась:

— Как ваша нога?

— Перелома нет, — лаконично ответил он, но, видимо, почувствовал истинные мотивы проявленного мной интереса, поскольку после маленькой паузы продолжил: — Это хорошо, потому как временный правитель страны, Лэндор Д'Хур, услышав о вашем появлении, распорядился пригласить вас на аудиенцию, и завтра нам предстоит отправиться во дворец.

Вряд ли стоило ожидать чего-то иного, поэтому я только спросила:

— А где расположена резиденция Лэндора Д'Хура?

— В Ранде, это наша столица. Мы живем неподалеку от нее, так что на дорогу уйдет около трех часов.

Тут в беседу вмешался капитан, причем его голос звучал, на мой взгляд, излишне агрессивно:

— Временный правитель Лэндор Д'Хур изволил пригласить всех нас?

— Отнюдь. Он пожелал видеть лишь герцогиню Галлего. — О, оказывается, Аберт все-таки запомнил, как меня зовут, да и про титул уже всё выяснили. — Вы все останетесь в нашем доме до тех пор, пока Лэндор Д'Хур не примет решения.

Капитану услышанное очень не понравилось, — еще бы, отпустить меня скитаться по незнакомой и весьма подозрительной стране без должной охраны, — однако он ограничился невнятным, но чрезвычайно неодобрительным бурчанием. На обстановку за столом этот диалог повлиял не самым благотворным образом, но тут очень кстати хозяйка обратила наше внимание на десерт, оказавшийся настоящим кулинарным шедевром. Я не без доли искреннего интереса попыталась выяснить у графини, из чего он приготовлен, но наткнулась на непреодолимый языковой барьер, не смогли помочь и объединенные усилия мужчин. Мне удалось понять лишь то, что основным ингредиентом был корень растения, в остальной части планеты считавшегося экзотикой, а здесь растущего на каждом углу.

В итоге обед завершился спокойно, мы покинули столовую, причем и капитан, и Крат ненавязчиво, но решительно составили мне компанию. Мусолить тему предстоящей встречи с правителем мне совершенно не хотелось, поэтому, выслушав предостережения капитана о том, что никому не следует доверять и прочее, я просто поинтересовалась, можем ли мы под каким-нибудь предлогом не выполнить распоряжение местной власти и каковы будут последствия. Поскольку ответы были очевидны, Рагайн в очередной раз продемонстрировал превосходное умение смиряться с неизбежным и откланялся, а мы с Кратом довольно долгое время больше молчали, нежели беседовали, и лично меня это совсем не раздражало. Затем, правда, он по каким-то причинам обратил мое внимание на тот факт, что хозяйка дома представилась нам графиней, а Аберт свой титул не упоминал. К сожалению, милый юноша оказался легок на помине и выбрал именно этот момент, чтобы зайти и сообщить, что мы отправляемся сразу после завтрака, который состоится в восемь утра. Мысленно застонав, я поблагодарила его за ценную информацию и собралась продолжить любезные моему сердцу посиделки с Кратом, но тот, видимо, решил соблюсти приличия и покинул мои покои вместе с Абертом. Ну и ладно, идею поспать в нормальной постели тоже трудно было счесть абсурдной…

Наступившее утро явственно напомнило мне день отъезда в гости к баронессе Детан. По крайней мере, я пребывала в приподнятом настроении и была исполнена любопытства насчет используемых в подземной стране средств передвижения, ведь не на пантерах же они тут разъезжают. Аберт, к которому я обратилась за разъяснениями, едва мы вышли из особняка, слегка улыбнулся и, пообещав, что я скоро все увижу сама, резво захромал прочь от родного дома.

Минут через двадцать мы добрались до размешавшегося на окраине городка обширного загона, где лениво бродили, пожалуй, самые странные существа, которых мне когда-либо доводилось видеть. Больше всего они напоминали земных броненосцев, вот только раза в четыре побольше, к тому же панцирь на их спинах был практически плоским, и крепких толстых ножек, видневшихся из-под него, насчитывалось целых восемь. Велев мне обождать снаружи, Аберт скрылся за воротами и вскоре вернулся, ведя в поводу двоих… хм… броненосцев-переростков, на спинах которых были хитроумно закреплены небольшие, но по виду достаточно удобные кресла.

— Прошу вас, — любезно указал он на одно из них.

— Эт-то что? — пробормотала я, глядя прямо в маленькие черные глазки нелепых зверюг. Как-то очень к месту вспомнилась расхожая истина о том, что излишнее любопытство до добра не доводит…

— О, это всего лишь панкиры. Не бойтесь, они совсем ручные. — Справедливости ради стоит заметить, что в тоне Аберта не было и тени насмешки, а в подтверждение своих слов он почесал длинный нос ближайшего к нему зверя.

Картина эта меня слегка успокоила, и я смело расположилась в замечательном седле, а именно откинулась на мягкую спинку и закрепила ноги в специальных углублениях. Убедившись, что я сижу правильно, Аберт передал мне поводья, уточнив, что без крайней необходимости пользоваться ими не стоит, поскольку мой зверь безошибочно последует за своим товарищем (где-то я уже слышала подобное). Закончив инструктаж, граф занял свое место, и мы тронулись.

Очень быстро выяснилось, что панкиры в качестве средства передвижения разительно отличались от пантер или драконов, и отличались не в лучшую сторону — эти бронированные многоножки бежали довольно резво, но при этом их поступь была такой тряской, что от синяков спасали только мягкие кресла. Попытки же поизучать окрестности привели к тому, что меня откровенно укачало. Пришлось уставиться в никуда и терпеливо ждать каких-либо изменений к лучшему, которые, кстати, наступили намного раньше, чем обещанные на дорогу три часа, — панкиры вдруг остановились, и не успела я толком понять, что к чему, как рядом появился Аберт.

— Нет, сидите, — предупредил он мои попытки покинуть кресло. — Мы остановились лишь потому, что сейчас поездка перейдет в следующую фазу. Надеюсь, у вас нет боязни замкнутых пространств?

— Раньше не замечала.

— Это хорошо. Но на всякий случай рекомендую закрыть глаза. Путешествие продлится чуть больше часа. И помните, для нас это обычная, повседневная поездка.

Тут я немного разозлилась. Все же я сумела проникнуть на Керторию, добралась до их дурацкой страны, спасла вчера его самого, и вообще не напоминаю истеричную барышню, нуждающуюся в подобных инструкциях.

— Хватит меня пугать, это по меньшей мере бесполезно, — резко бросила я. — Давайте отправляться!

Аберт на мгновение замер, потом глянул на меня как-то очень странно, но, так ничего и не сказав, вернулся к своему панкиру, и вскоре наши диковинные броненосцы вновь потрусили по дороге. А минут через пять мы приблизились к стене огромной пещеры, где наши «кони», нисколько не снижая темпа, устремились к узкой расщелине и без всяких сомнений в нее скользнули. Тут я вынуждена была признать объективность опасений Аберта и подумала, что надо бы не забыть перед ним извиниться. На весьма хорошей скорости мы неслись по узкому, тускло освещенному каменному коридору, до стен и потолка которого я при желании могла бы дотянуться рукой. Впечатление создавалось малоприятное, и, послушавшись доброго совета, я закрыла глаза.

— Герцогиня, — раздался немного взволнованный голос, — с вами все в порядке?

Вздрогнув, я открыла глаза и улыбнулась:

— Абсолютно. Я всего лишь немного задремала. А мы что, уже на месте?

— Еще нет, просто мы выехали из тоннеля, и я решил убедиться, что у вас все нормально, — Последовала значительная пауза, после которой Аберт предложил: — Не хотите размяться перед последней частью пути?

Хм. Интуиция подсказывала мне, что изначально подобная остановка запланирована не была. Неужели один мой окрик так на него подействовал? И кстати, как «так»?.. Ну, размяться при необходимости я всегда готова, а посему кивнула и, опершись на любезно предложенную руку, спустилась на землю, точнее, на камень. Несмотря на отсутствие в пределах видимости хоть какого-нибудь жилья, за здешней растительностью ухаживали более чем трогательно — клумбы радовали взгляд разнообразием рисунков, а дорожки — причудливостью оттенков. С удовольствием обозревая это великолепие, я неторопливо брела рядом с прихрамывающим Абертом. Ожидать от моего спутника инициативы в ведении беседы представлялось мне делом сомнительным, но в данном случае это меня даже устраивало, поскольку я получила возможность прояснить для себя несколько любопытных моментов.

— Аберт, расскажите мне о правителе вашей страны.

— Временном, — тотчас поправил он, потом, видимо, оценил поставленную перед ним задачу и уточнил: — Что именно?

— Ну, например, какова вероятность того, что он с пониманием отнесется к нашим проблемам?

М-да, Аберт точно не относился к категории людей, которые сначала говорят, а потом думают, но ответ я все-таки получила.

— Лэндор Д'Хур очень разумен и… прямолинеен. — Ядовитый комментарий так и напрашивался, но, к сожалению, проявлять чувство юмора было явно не ко времени. — Если вы хотите что-то у него попросить, то ни в коем случае не пытайтесь юлить. Расскажите все как есть, желательно подкрепив свою позицию вескими аргументами, но, как вы понимаете, в первую очередь временный правитель всегда думает о благополучии нашего народа.

Не слишком обнадеживающе, ну да ладно, разберемся, а у меня имелась еще парочка важных вопросов, которые стоило бы осветить.

— Является ли Лэндор родственником Князя Марандо? И, если не секрет, какие к вам в страну просачиваются сведения из Галактики?

— Если я ничего не путаю, то Лэндор — троюродный племянник Князя. О событиях же в Галактике…

— Простите, — перебила я, — что значит «не путаю»? Вы не знаете точно, кому принадлежит власть в стране?

— Нет, кому принадлежит власть, я знаю точно. Клану Д'Хур. Принадлежала, принадлежит и будет принадлежать. А почему они выдвинули на пост правителя Лэндора и в каких родственных отношениях между собой находятся, меня не интересует.

— Ясно. Так о событиях в Галактике?..

— Мы практически ничего не знаем. Больше всего нас устроит, чтобы победителя в Испытании не было.

С этими словами собеседник развернулся и направился обратно к панкирам. Я на всякий случай подождала встречных вопросов и, убедившись, что их не последует, дала волю своему любопытству, разбуженному вчера Кратом.

— Аберт, извините, если я лезу куда не следует, но ваша мать представилась как графиня, а вы свой титул не упомянули.

— Вы тоже.

— Ну-у…

— И это безошибочно выдает в вас инопланетянку. — Ого, он даже улыбнулся. Но лишь на мгновение. — У нас не так, как наверху. Нет толпы герцогов, баронов и графов. Есть кланы, их всего шесть, и вождь носит титул, который на равнинный обычно переводят как граф. Мой отец был вождем клана Шаулонов.

«А я им не являюсь». Похоже, эту тему развивать не стоило, а посему мы в молчании вернулись к нашему «транспорту» и, забравшись в кресла, продолжили путь. Дорога заняла еще около получаса, в течение которых я прилежно изучала пейзаж, кое-как справляясь с тошнотой. Наконец изнурительная тряска закончилась — мы добрались до окраины столицы и, оставив панкиров отдыхать за крепкой решеткой загона, дальше двинулись пешком.

Резиденцию Князей Д'Хур я увидела задолго до того, как мы к ней приблизились, поскольку княжеский дворец представлял собой по местным меркам настоящий небоскреб — он насчитывал аж пять этажей, но в отличие от окружавших его особняков не поражал ни изысканностью архитекгуры, ни оригинальным цветовым решением. Он был просто белым. Тоже символ, наверное, только вот Бог его знает чего… Не без робости я в сопровождении приосанившегося Аберта вошла в холл, где к нам немедленно подлетел вышколенный дворецкий, после недолгой церемонии представления препроводивший меня прямехонько в рабочий кабинет августейшей особы. Что было, конечно, приятнее, чем аудиенция в тронном зале, если тут таковой имелся.

Лэндор Д'Хур оказался невероятно похож на своего покойного дядюшку, разве что выглядел слегка моложе. А так, еще один пятифутовый карлик с великолепно развитым торсом, массивной головой, крупными малоподвижными чертами лица, но живым и очень цепким взглядом. Вежливо меня поприветствовав, правитель указал на кресло, стоящее перед слишком большим, на мой взгляд, столом, за которым он восседал, а после того как я заняла предложенное место, даже проявил любезность:

— Выпьете что-нибудь? Сок, кофе, воду?

После поездки на панкирах во рту действительно пересохло, так что я с готовностью кивнула:

— Спасибо. Воды, если не сложно.

Хозяин нажал что-то на ручке своего кресла, и тут же на столике, стоявшем справа от меня, появился стакан с водой. Удивленно вскинув брови, я взяла его и отпила пару глотков. Вода как вода, наверное, даже не отравлена, правда, столь экстравагантный способ доставки заказа произвел на меня сильное впечатление. Правитель терпеливо дождался завершения моих манипуляций со стаканом, после чего наконец заговорил — миролюбиво, но без всякого добродушия:

— Простите, что сразу перехожу к делу, но вести светские беседы нет ни времени, ни желания. Итак, что привело вас в страну Д'Хур?

Вспомнив рекомендации Аберта насчет чистосердечного признания, я хмыкнула и заметила:

— Вообще-то это довольно длинная история, а вы, как я поняла, лишним временем не располагаете.

В ответ на мой выпад он совершенно серьезно ответил:

— Это достаточный повод приступить к рассказу без лишнего промедления. А начните лучше всего с того, как поживает Князь Марандо.

— Это как раз короткая часть. К сожалению, никак. Князь погиб примерно месяца два назад.

Вопреки моим ожиданиям лицо собеседника не отразило ничего, вообще ничего. А затем он и вовсе меня удивил, безо всяких выяснений подробностей смерти Марандо предложив:

— Тогда переходите к длинной части.

Здесь, в лучших традициях, меня настигли очевидные трудности, заключавшиеся не столько в самом изложении событий, сколько в отправной точке моего повествования. Откуда мне следовало начать? С событий, имевших место в Галактике? А с какого именно? С момента псевдосмерти герцога Рега, взорвавшей ситуацию? А может, раньше или позже? Или все-таки с моего появления на Кертории?.. Изрядно запутавшись, я решила отталкиваться от его вопроса. Что привело меня в страну Д'Хур? Стремление найти убежище, желание спрятаться от Ректора и иже с ним. Ну, так об этом и будем толковать: типа жила я себе была в замке герцогов Галлего, а тут приходит мне приглашение на Совет Академии, и далее по тексту.

Слушал Лэндор Д'Хур очень внимательно, пристально глядя мне в глаза, но не сделав при этом ни малейшей попытки перебить с целью уточнения каких-либо деталей. Даже когда мое выступление благополучно завершилось, он не соизволил хоть как-то на это отреагировать, а все так же молча сверлил меня взором. Странно это было, мягко говоря. Ведь из одних вопросов, порожденных моим рассказом, можно было составить речь вдвое длиннее моей собственной. А еще такая новость про Князя Марандо опять же…

Однако я поняла причину его столь неадекватного, на мой взгляд, поведения. Аберт оказался прав — их временный правитель был действительно очень прямолинеен. На здешний лад. То есть он попросту не знал, насколько мне можно доверять, а посему он не желал загружать голову дополнительной непроверенной информацией. Ему, по сути, требовалось получить лишь самую общую картину для принятия одного-единственного решения — пригласить меня погостить или же выставить вон, исходя из интересов своей страны. А за подробностями, если надо, он может обратиться к тем, у кого гарантированно нет причин лгать или намеренно утаивать необходимые сведения. И каковы же тогда перспективы? С одной стороны, герцогиня Гаэль Галлего — это, безусловно, лучшее, что могло случиться, поскольку с ее появлением ситуация на Кертории опасно пошатнулась и у страны Д'Хур появлялся реальный шанс обрести наконец долгожданную независимость. С другой — от той же герцогини, покуда она скрывается в горах, нет никакого толку, но при этом (я очень надеялась, что подобное соображение придет ему на ум) если ее прогнать, то очень скоро вместо Гаэль Галлего появится труп, толку от которого будет еще меньше.

Похоже, ход мыслей правителя я угадала довольно точно, ибо, внезапно прервав молчание, двинулся он в нужном направлении:

— Как вы наверняка знаете, в нашей стране чужаков не любят, но сложно не согласиться, что ваш случай особый. Разумеется, надолго вы тут остаться не сможете, но…

Тут он прервался, и мне удалось вставить слово:

— Мне надолго и не надо. Единственное, о чем я прошу, — это дать возможность отсидеться, пока не улягутся страсти. Знаете ли, мне не кажется, что такие события, как тюремное заключение, а уж тем более смертную казнь стоит включать в собственную биографию.

— В таком случае можете оставаться, — подытожил он, но не улыбнулся даже для приличия. — Правда, при неукоснительном соблюдении некоторых условий. Первое, и главное — вы не должны общаться с местными жителями, за исключением семьи Шаулон, и уж тем более рассказывать кому бы то ни было о событиях наверху. Волнения в стране мне совершенно не нужны. И во-вторых, впоследствии никто не должен узнать, где именно вы прятались.

— Очень разумные условия. Позвольте вас заверить, что и я, и мои спутники чрезвычайно благодарны за ваше гостеприимство и ни в коем случае не станем им злоупотреблять. А путешествовать по стране нам позволено?

После недолгих размышлений он кивнул:

— Да. Но не всем вместе и не привлекая к себе ненужного внимания.

— Спасибо.

— Что-нибудь еще?

Я лишь пожала плечами.

— Тогда желаю вам хорошего дня, и приятно было познакомиться, герцогиня.

В процессе получения аналогичных заверений хозяин еще раз нажал на ручку кресла, после чего появился слуга, и меня проводили к выходу из дворца, где меня дожидался Аберт.

— Как прошла аудиенция? — поинтересовался он, чуть ли не в самом деле волнуясь.

— Мы можем немного у вас погостить.

Он кивнул, открыл было рот и… промолчал. Ох, что-то грядущее гостеприимство не вызывало у меня большого восторга.

 

Глава 7

Утром пятого дня нашего пребывания в стране Д'Хур, сидя за завтраком в столовой дома Шаулонов (хозяева по неизвестным причинам отсутствовали), я отодвинула тарелку с кашей, положила ложку и обнаружила, что терпение мое закончилось.

— Послушайте, господа, так нельзя. Мы сидим, спрятавшись в горах, ничего не делаем и понятия не имеем о том, что происходит в Элерионе. А если, хоть это и маловероятно, что-то изменилось и нам пора начинать действовать?

Единственным ответом на мою пламенную тираду послужило насмешливое фырканье лорда Крата. Момент он выбрал неподходящий.

— Я сказала что-то забавное?

— Ни в коем случае. Вы просто напомнили то, что нам и так известно, а именно: вы очень не любите ждать. Или, иными словами, вам пора начинать действовать.

Надо заметить, ни капитан, ни Дарт, по-прежнему не питавшие к лорду Крату особой симпатии, не стали опровергать эту грязную инсинуацию, и я вздохнула:

— Пусть так, но вряд ли нам станет хуже, если мы узнаем последние новости. Или кто-то с этим спорит?

Никто не спорил.

— Вот я и спрашиваю: есть ли какие-нибудь идеи по этому поводу?

— Да, — кивнул Крат. — Первая — спросите Аберта.

Интересно, а что он сделает, если я запушу в него ножом? Поразмыслив, я решила, что просто увернется, поэтому решила не маяться дурью и спокойно ответила:

— Спрашивала. Он ничего не знает или не хочет говорить.

Это была правда. За прошедшие дни мне довелось несколько раз с ним пообщаться (причем скорее по его инициативе, чем по моей), и разговаривали мы довольно мило, но насчет новостей он и впрямь меня отшил. Даже не стал давать ни к чему не обязывающих обещаний попытаться что-нибудь выяснить.

— Тогда вторая — спросите графиню, — тем временем предложил Крат, и я, усмехнувшись, придала своему лицу озабоченное выражение.

— Дорогая, вы же знаете, мы совсем не интересуемся тем, что происходит наверху. Конечно, если в Элерионе происходит нечто очень важное, нам сообщают, а сейчас ничем помочь не могу.

Передразнивать у меня получалось неплохо — улыбнулся даже Рагайн, но я не дала им долго радоваться, чуть ли не зарычав:

— Ну? Где третья идея?

У Крата, на которого я смотрела, подходящего ответа не нашлось, однако капитан задумчиво изрек:

— Да есть и третья, и она проста. С реализацией могут быть сложности…

— Сначала о простом.

— Хм. Герцогиня, хотя мы и не нашли ни одной гавани но они точно тут есть. С Д'Хуром ведется весьма оживленная торговля, грузы доставляются морем, причем на кораблях, принадлежащих жителям равнин, и они в силу специфики профессии всегда обо всем хорошо осведомлены.

— Верно, — обрадовалась я, даже не посетовав на то, что сама не дошла до такой элементарщины. — Значит, нам следует отправиться в порт и поговорить с капитанами прибывающих кораблей. Вот только правитель очень настоятельно просил не путешествовать вчетвером, — добавила я после небольшой паузы, и Крат, конечно, оказался тут как тут:

— Тогда, думается, лучше отправиться нам с герцогиней, если никто не против.

Я точно была не против, Дарт предположительно, а вот про капитана с уверенностью ничего сказать не могу, но и возражать при такой постановке вопроса практически невозможно. Правда, он не промолчал:

— Ну, если вы знаете, куда ехать и на чем, отправляйтесь, конечно.

Окрыленная открывшимися перспективами, я быстренько закончила завтрак, и уже через час мы с Кратом оказались на противоположной от столицы окраине города, где также располагался загон с панкирами, как две капли воды похожий на уже виденные мной во время поездки в столицу. Конечно, дождаться в особняке Аберта и посоветоваться с ним было бы разумнее, но мы решили, что вполне можем попытаться преодолеть трудности самостоятельно. Собственно, как выяснилось, когда Крат вышел из загона, куда отправлялся на переговоры, трудностей попросту не оказалось — нам по первому же требованию предоставили двух зверюг и даже снабдили картой тоннелей, ведущих к гаваням. Правда, победную реляцию Крат завершил без энтузиазма:

— А они не производят впечатления добродушных симпатяг, эти панкиры.

Ну, в лигу защиты животных — это в принципе ко мне.

— Зря вы так. Они очень даже милые. Но если вы не хотите на них ехать, не надо, я попрошу капитана.

— Ну уж нет. От моего общества вы так просто не отделаетесь.

«А то я стараюсь…» Внезапно мне захотелось услышать ответ на вопрос, который и так был ясен:

— Почему вы изъявили желание отправиться в эту поездку?

Он пожал плечами и устремил свой взгляд на одну из клумб, украшавших окрестности загона.

— Верите, что мне, как и вам, чертовски Надоело просто сидеть в гостях у Шаулонов?

— Верю. И это все?

— Нет. Мне показалось, что не стоит нарушать хорошие традиции, а до сей поры мы вполне успешно путешествовали вдвоем. К тому же мне приятно ваше общество, Гаэль. — После еле заметной паузы он добавил: — Даже слишком приятно.

На этом душещипательном месте нам привели панкиров, по-моему, очень даже кстати, поскольку дальше по идее должна была следовать моя реплика…

До побережья мы добрались без всяких проблем, если не принимать во внимание возникшие к концу поездки ощущения пониже спины. Крат на удивление спокойно воспринял гонку по мрачным и узким тоннелям, — чтобы оказаться у моря, нам пришлось преодолеть два довольно длинных коридора. Наконец поездка закончилась, точнее, так следовало из карты, потому как на вид вокруг были все те же скалы. Конечно, объяснение напрашивалось само собой — порт, как и все остальное здесь, прятался внутри гор и представлял собой огромный подземный грот.

Город, являвшийся, по сути, торговыми воротами страны, был больше и оживленнее, чем столица, не говоря уже о месте нашего обитания или больше похожем на деревню поселении, встретившемся нам по пути к порту. Удручало одно — панкиров пришлось оставить в загоне и до гавани топать пешком.

Несмотря на все просьбы капитана и Крата, я соорудила себе вполне приличный брючный костюм взамен предложенных юбок, так что попадавшиеся нам навстречу прохожие бросали на меня удивленные, а зачастую и осуждающие взгляды. Точно такой же оказалась и реакция охраны порта. Все то время, пока Крат объяснял, кто мы такие, зачем идем внутрь и, главное, что по окончании визита захотим беспрепятственно оказаться снаружи, двое одетых в странноватую форму д'хуриан откровенно на меня пялились, и на их лицах читалось явное неодобрение. Но внутрь тем не менее пропустили.

Когда мы прошли за внушительных размеров ограду, Крат пояснил, что, насколько ему известно, командам прибывающих кораблей категорически запрещено покидать территорию порта, ибо местные жители не желают, чтобы чужаки совали нос в их дела. А будь воля простого народа, то вся торговля вообще давно бы прекратилась, поскольку импорт в большинстве своем представляет товары для аристократии — различные деликатесы, дорогие ткани и прочие предметы роскоши. Я внимала ему вполуха, больше занятая разглядыванием акватории подземного порта. Он был очень большим, но отнюдь не оживленным — в поле моего зрения находилось лишь четыре корабля довольно скромных размеров.

— Крат, вы разбираетесь в судах? На какой из этих посудин мы скорее разживемся информацией?

— В кораблях я разбираюсь слабо, — честно признался кавалер. — И все мои немногочисленные познания приобретены благодаря дружбе с Креоном, ведь именно их провинция является центром морской торговли Кертории. Судоходством, да будет вам известно, занимаются в основном на западе и севере страны. Кстати, вон те два левых корабля принадлежат северянам, видите, они значительно уже своих соседей и сделаны из хвойных пород леса.

Хорошенькое такое «разбираюсь слабо». Если то, что одно судно уже другого, я еще могла определить, то вопрос материала являлся для меня не хвойным или лиственным, а совершенно темным лесом.

— Поверю вам на слово. А как насчет остальных двух? Корабль из провинции Креонов нам бы и в самом деле не помешал.

— Оба выглядят подходяще, — порадовал меня Крат. — Думаю, стоит подойти поближе и взглянуть на грузы.

Мы направились к ближайшему из кораблей, и на полпути меня чуть не сбила с ног незаметно подкравшаяся сзади тележка. Пока я приходила в себя после внезапного нападения неодушевленного предмета, спутник провел исследование перевезенных товаров и констатировал:

— Не повезло, эти товары приплыли с юго-запада. Там есть один довольно большой порт.

— Значит, осталась последняя попытка. — Развернувшись, я зашагала в сторону четвертого корабля, не забывая оглядываться по сторонам во избежание возможных столкновений.

Обошлось. Более того, вынесенный Кратом вердикт гласил, что судно, к которому мы подошли, прибыло именно из провинции Креонов. И что было уж совсем удачно, пришвартовалось совсем недавно, поскольку его разгрузка еще даже не началась, а свободные члены команды только-только сходили на берег. Глядя на них, я ощутила странное чувство, что-то вроде привета с родины. Оказывается, я соскучилась по замку Галлего, по виду из его окон и даже по блюдам, которыми меня потчевал тамошний повар…

— Гаэль, — вернул меня к реальности спутник, — вон капитан, пойдемте.

В этот момент, как обычно очень к месту, я задумалась, не совершаем ли мы ошибку, ведь чтобы разговорить капитана, мне придется представиться, да в любом случае он и сам догадается. Так же как и все прочие, кто меня здесь увидит. И что может помешать любому из них сообщить о моем местонахождении господину Ректору?..

— Поздно пить минеральную воду, когда почки уже отвалились, — пробормотала я себе под нос по-французски, делая шаг навстречу высокому немолодому керторианцу.

— Что, простите? — не понял Крат.

— Непереводимая игра слов. — Отмахнувшись от дурацкого вопроса, я намеренно перегородила капитану корабля дорогу и приветливо улыбнулась. — Добрый день, капитан. Позвольте представиться: я — герцогиня Гаэль Галлего, а это лорд Крат Танварт. Похоже, вам знакомы наши имена?

Последнюю фразу я добавила, заметив, как изменилось лицо капитана, когда он услышал, с кем имеет дело. Легкая настороженность сменилась испугом, быстро уступившим место мрачной озабоченности. Что ж, причины для такой реакции были вескими, лично я в подобной ситуации наверняка предпочла бы сбежать на борт собственного корабля. Однако, к моему удивлению, капитан так не поступил, то ли действительно сказалась многовековая дружба провинций, то ли верх взяло простое любопытство.

— Да, — раздался в ответ низкий голос, — ваши имена мне знакомы, и поэтому мне бы не хотелось называть свое. Чем обязан?

— Если у вас есть немного свободного времени, мы хотели бы поговорить.

— Всего лишь? — После недолгих колебаний он кивнул, — Хорошо, пройдемте.

— Э-э… Куда?

— Туда, где как можно меньше глаз сможет заметить, что я с вами беседую.

Ну да, логично, в общем. Хотя сильно привередничать капитан не стал — мы просто отошли немного от причала, свернули в узкий проход между двумя бараками, видимо, портовыми складами. Там капитан прислонился к на удивление чистой стене и буркнул:

— Я вас слушаю.

Почему-то мне подумалось, что лучше бы за беседу взялся Крат, и он словно прочитал мои мысли.

— Первое, и оно же единственное, что мы хотим знать, — какова обстановка в столице. Официальные новости, слухи — все, что вы можете счесть полезным для нас.

— Не могу сказать, что мне многое известно. Я уже давно не был в Элерионе.

— Мы понимаем.

— Ну что ж, — в задумчивости капитан пожевал губами, — вряд ли смогу чем-то обрадовать. Вас, герцогиня, открыто обвиняют в убийстве герцога Горна, а Совет Академии объявил вас врагом Кертории. Такого уйму веков не случалось. У нас на западе, правда, многие говорят, что не понимают, почему убийство Горна является преступлением против Короны, а не личным делом родственников покойного. Но… — он выразительно помялся, — у нас никогда не было инопланетников, и подавляющее большинство считает, что мы и дальше прекрасно без них обойдемся.

Отличные новости. Хотя странно было бы обнаружить, что найден настоящий преступник, а Ректор желает передо мной извиниться…

— По слухам, — продолжал капитан, — внутри Академии обстановка очень накалилась. Говорят, будто кое-кто из тамошних магов хочет обвинить Ректора в том, что сложившаяся ситуация — его рук дело, и добиться отставки старика. Лично мне это кажется очень странным, но вы наверняка осведомлены об этом лучше, чем я. Сторонники покойного герцога Горна вроде бы продолжают выступать за нейтралитет, но, разумеется, они требуют крови герцогини. Поговаривают, — тут он непроизвольно понизил голос, — что все это может кончиться войной. Не знаю. Хорошо, что провинция Креонов не поддерживает ни одну из сторон.

Считать, что гражданская война хоть кого-то обойдет стороной — большая наивность, но я лишь осторожно уточнила:

— А неожиданных новостей нет?

— Кажется, нет. Или вы имеете в виду нечто конкретное? — На лице капитана отразилось искреннее недоумение.

— Ну… ничего не слышно о Принце, к примеру?

Крат бросил на меня негодующий взгляд, но я лишь пожала плечами. Имею я, в конце концов, право узнать о своем батюшке? Пусть он даже все двадцать восемь лет моей жизни никак себя не проявлял.

— О чем вы? Его Высочество с начала Испытания живет в Галактике. — Капитан смотрел на меня как на сумасшедшую, но потом отвел глаза. — Хотя…

— Да, именно хотя. — Я кисло усмехнулась. — Но я поняла, ни о чем таком вестей нет.

— Спасибо огромное, капитан, — вмешался Крат. — У меня есть одна небольшая просьба. Если вас не затруднит, не могли бы вы передать сообщение?

— Или даже два, — подхватила я, найдя мысль очень соблазнительной.

Однако тут капитан решительно покачал головой.

— Ни в коем случае. Мало ли кто мог нас заметить и кто придет потом ко мне с вопросами. Это слишком рискованно. И для меня, и для тех, кому вы намерены адресовать свои послания.

На этом месте капитан в одностороннем порядке счел разговор оконченным и, кивнув нам на прощание, двинулся обратно к своему кораблю. Да уж, новости оказались скудными и безрадостными.

Я переступила с ноги на ногу и наклонилась, чтобы вытряхнуть из ботинка камешек. Выпрямившись же, поинтересовалась:

— Двинемся в обратный путь?

— Вы спешите? — усмехнулся Крат, — Вы не устали, не проголодались и не хотите выпить бокал вина в моем обществе?

Против воли я расплылась в довольной улыбке.

— А вы приглашаете?

— Да. — Он галантно подал мне руку.

— Тогда пойдемте, — кивнула я, и мы направились к выходу из порта.

В городе быстро обнаружилось уютное кафе, где спутник заказал легкие закуски и обещанное вино. Устроившись в полутемном углу, мы болтали об особенностях д'хурианских интерьеров до тех пор, пока официант не заставил наш стол всевозможными аппетитно пахнущими яствами и не удалился. Крат плеснул себе немного вина, отпил крохотный глоточек и, одобрительно кивнув, наполнил оба бокала, заметив при этом:

— Намного лучше, чем я ожидал. Попробуйте, Гаэль.

Вообще-то из всех алкогольных напитков я предпочитаю коньяк, но заострять на этом внимание не стала и послушно глотнула янтарного цвета жидкость. Хм… на удивление прилично.

— Понравилось? — осведомился сотрапезник. — Тогда пейте, это сейчас не повредит.

Я довольно быстро наполовину опустошила бокал, не забывая и про закуски. Крат от меня не отставал. Когда же мы, не сговариваясь, взяли перерыв, он порадовал меня деловым предложением:

— Гаэль, нам нужно обсудить ситуацию. Я не очень хочу делать это в доме графини.

— Неплохая мысль, — заметила я, подцепив еще один мясной рулетик, — но для начала удовлетворите мое любопытство. Кому вы собирались отправить сообщение?

— Да, это как раз то, что я хотел спросить у вас.

Терпеть не могу, когда мне отвечают вопросом на вопрос, поэтому я вновь сосредоточилась на потреблении пищи, сопровождая процесс угрюмым молчанием. Через пару минут кавалер с искренним недоумением в голосе осведомился:

— Что-то не так?

— Кому вы хотели сообщить о нас? — повторила я.

— А, вот в чем дело! Прошу прощения, — с легкой насмешкой бросил он. — Я всего лишь хотел послать коротенькую весточку отцу. На него я могу положиться в любой ситуации. Но я просто не могу представить, к кому хотели обратиться вы.

Я колебалась с ответом, но лишь одно короткое мгновение.

— К графине Глен Танварт.

Он поразился до глубины души и даже не попытался это скрыть.

— Жене… э-э… одного из ваших главных врагов? Почему?

— Скажите, а что вам известно о ее личной жизни до бракосочетания с Дином?

— Ничего. Да я и не интересовался как-то, знаете ли… А там было что-то интересное?

— Скорее уж кто-то интересный. Угадаете с трех попыток?

Хватило одной. Так уж сложилось исторически, что меня всегда окружают умные мужчины.

— Значит, Глен наш союзник, — задумчиво постукивая по столу, констатировал Крат. — Это хорошая новость.

— Угу. А вот то, что грядет война, — плохая, — пессимистично буркнула я.

Обнаружив, что бутылка подходит к концу, я подозвала официанта и попросила повторить, чем заработала удивленный взгляд местной обслуги. Крату же, похоже, предыдущая тема явно была интересней, однако он благоразумно решил обсудить то, что волновало меня:

— Для нас война мало что меняет. Вот только сидеть тут нам придется до тех пор, пока не определится победитель. По крайней мере, так будет безопаснее.

— Безопаснее — это, конечно, здорово, но Лэндор Д'Хур предупреждал, чтобы мы не затягивали свой визит. К тому же если на Кертории вспыхнет война, у него могут найтись… хм… новые важные дела. И моя ценность для него катастрофически при этом понизится.

Крат прекрасно меня понял, но, дождавшись прибытия второй бутылки и вновь наполнив бокалы, он все же возразил:

— Но и выгонять нас отсюда у него тоже повода не будет. Если вы правы, то ему следует полностью сконцентрироваться на «важных делах». Не говоря уже о том, что до войны дело может и не дойти.

— Очень маловероятно.

— Да? — с сарказмом переспросил он. — А почему, если не секрет? Гаэль, на Кертории чертовски давно не было войн. Я бы сказал, у нас их избегают.

— Поправьте меня, когда я начну ошибаться. Очевидно, что на Кертории в разгаре кризис. Кризис власти, возможно, кризис общества, может быть, даже кризис расы. Рано или поздно, как и любой другой кризис, он должен найти свое разрешение, и с тем, что момент сейчас самый подходящий, по-моему, спорить трудно. Далее, не всякий конфликт порождает войну, политика — это вообще своего рода бесконечный поиск компромиссов, но сейчас никаких возможностей мирного урегулирования я не вижу. А вы?.. Безусловно, те, кто ратует за стабильность — партия герцога Горна, — будут против такого поворота событий, но, боюсь, их мнение мало кого интересует. И война начнется просто потому, что оставшиеся две партии не сделают ничего для ее предотвращения. Скорее наоборот.

— Хм… — глубокомысленно изрек собеседник.

— А где же обычное «очень интересно»? — съязвила я.

— Да нет тут ничего интересного, — неожиданно резко сказал он. — Я понимаю, вас не очень волнует, что будет в результате с Керторией, но это моя родина, место, где я вырос, и вообще единственная планета, которую я видел.

— Последнее легко поправимо. — Я улыбнулась. — Хотите, прихвачу вас с собой, когда найду способ покинуть эти гостеприимные края.

— Я подумаю, — уже своим обычным, слегка ироничным тоном ответил он. — А если взглянуть на эту гипотетическую войну под другим углом? Может, она нам даже в чем-то на руку, ведь противники будут, во-первых, очень заняты и, во-вторых, наверняка ослабят друг друга.

Я припомнила подслушанный в Академии разговор и только поморщилась.

— Анг Сарр не станет заходить так далеко, не будучи совершенно уверен в победе. А я… в данном случае я бы поставила на него. И представьте, в какое мы попадем положение, когда обнаружится, что он уже не временный, а совершенно официальный правитель Кертории? Боюсь, что нам останется лишь надеть по траурному венку на шею и прибыть на кладбище своим ходом.

Крат приуныл — сидел, уставившись куда-то в пространство, и вяло ковырялся в своей тарелке, а потом даже вслух пожаловался:

— Радужную перспективу вы нарисовали. Настолько, что даже аппетит пропал. Ректор силен, все идет согласно его планам. Для полного удовлетворения Ангу Сарру не хватает только покончить с Его Высочеством, и помешать ему можем только мы!

— Шутка остроумная, а главное, полностью соответствует действительности.

— Очень жаль, — в тон ответил он, — потому как я не вижу у нас ни единой реальной возможности изменить ситуацию. Просто же вылезти наружу, размахивая дубинками, конечно, очень весело, но бессмысленно.

Я задумчиво осмотрела стол, где уже не осталось ничего съедобного, допила полбокала вина и с сожалением вздохнула:

— Давайте-ка поедем обратно к Шаулонам и посоветуемся с капитаном.

Какая-то странная намечалась тенденция — после поездки куда бы то ни было следующие несколько дней проходят невообразимо скучно. Разговор с капитаном и Дартом по возвращении ничего толкового не принес, занятий, которые могли хоть как-нибудь развеять тоску, решительно не находилось, и я целыми днями слонялась по дому графини, сама себе напоминая неприкаянный призрак. Долгожданные изменения наступили на третий день, за обедом, хотя на сей раз лучше бы их не было…

Новости принес Аберт, вернувшийся после полуторадневного отсутствия. Он быстрым шагом вошел в столовую в начале трапезы, поцеловав руку матери, сел на свой стул и, обведя собравшихся взором, заговорил:

— Добрый день. Рад вас видеть. Но, увы, у меня дурные известия.

— Что случилось? — насмешливо поинтересовался Крат. — Лэндор Д'Хур решил, что беглецам пора подыскивать новое пристанище?

Мне, честно говоря, пришла в голову эта же мысль, но Аберт, которому слуга уже налил суп, покачал головой, наскоро проглотил пару ложек и лишь затем ответил:

— Нет, мне стало известно, что…

— Может, ты все же сначала поешь? — неожиданно вмешалась графиня, и Аберт на несколько секунд замер, а затем действительно приступил к поглощению супа. У меня, правда, сложилось впечатление, что это не был акт сыновнего послушания и тем более не утоление голода. Скорее, ему просто потребовалось время на дополнительный анализ предстоящего поступка, но первоначальные намерения остались в силе. — Итак, мне стало известно о том, что Лэндор Д'Хур ведет переговоры с Ангом Сарром об условиях выдачи герцогини Галлего. Пока, правда, он не согласился на предложения Ректора Академии.

Некоторое время за столом царила приличествующая моменту тишина, и я решила развеять ее чем-нибудь остреньким:

— А в чем конкретно эти предложения состоят? В обещании независимости стране Д'Хур, или меня все же оценили не столь высоко?

Обоим д'хурианам мои слова очень не понравились, но Аберт все же ответил:

— Да, вряд ли Ректор столь щедр, поскольку, будь это так, мы бы согласились. К сожалению, обсуждающиеся условия мне не известны.

— Действительно жаль, — согласился капитан. — Нам бы совсем не помешало знать, насколько они близки к тому, чтобы договориться…

Фактически это был невысказанный вопрос, но Аберт пропустил его мимо ушей, вновь заинтересовавшись процессом еды. Ответил же капитану лорд Крат, и для разнообразия тон его был исключительно серьезен:

— Позвольте мне высказать свое мнение. Достаточно очевидно, что, пока война не началась, выдавать герцогиню Лэндору Д'Хуру совершенно невыгодно, поскольку, если ее прилюдно казнят на площади перед королевским дворцом, острота конфликта существенно снизится. Таким образом, и временному правителю, и Ректору гораздо выгоднее завершить обмен сразу после начала боевых действий, потому как тогда это будет уже чистый доход. Вы со мной согласны? — Он потянулся за салфеткой, как бы ненавязчиво адресуя вопрос д'хурианам.

И графиня, и Аберт промолчали, но достаточно красноречиво, а затем слово взял Дарт, и из реакции окружающих стало окончательно понятно, что таки да, с изложенной точкой зрения все согласны.

— И что предлагается делать? Просто сидеть и ждать?

— Практически, — отозвался капитан, приступивший к десерту. А аппетит-то у него совсем не испортился. Неужели он был готов к такому повороту? — Но прежде чем начинать ждать, следует подготовить пути к отступлению. Потому как едва мы получим известие о начале войны, нам придется незамедлительно покинуть страну Д'Хур в каком угодно направлении.

Интересно, а почему мы столь откровенно беседуем в присутствии Шаулонов? То, что Аберт предупредил нас сейчас, безусловно, было жестом доброй воли, но я не сомневалась: и матери, и сыну родная страна значительно дороже меня, и если Ректор предложит нечто, по их меркам, стоящее, то… Ну да, если они захотят нам помешать, то мы все равно обречены, а если останутся нейтральны или паче чаяния помогут, то почему бы при них все и не обсудить. А раз так…

— Капитан, как вы планируете отсюда выбраться? Если мне не изменяет память, все входы и, соответственно, выходы довольно надежно охраняются. Но даже если мы с этим разберемся, что дальше? Стоять в долине и любоваться окрестностями? Или кто-нибудь в курсе, где наши драконы?

Дарт кашлянул.

— В общем, да, я в курсе. После вашего возвращения из столицы с известием, что нам позволено остаться, я попытался выяснить, как д'хуриане распорядились нашими драконами. Это было не очень сложно, поскольку их смотритель оказался на редкость общительным и проявил сочувствие к моему беспокойству. Мы немного поболтали, и он провел меня наверх, к загону, где продемонстрировал, что наши друзья обеспечены всем необходимым. С тех пор я каждый день хожу их проведать, и охрана беспрепятственно меня пропускает.

— Хорошая новость, — признал Крат. — Думаю, в ближайшие дни нам всем по очереди стоит прогуляться к драконам, дабы каждый знал, куда в крайнем случае бежать. Дарт, а вы случайно не разведали, где находится упряжь?

— Нет, — извиняющимся тоном ответил наш хозяйственный дворецкий.

— Неплохо бы попробовать и это выяснить.

Дарт задумался.

— Я постараюсь, но в успехе не уверен.

— Не самое страшное, — вскользь заметил капитан. — В крайнем случае, полетим так.

О, отличная мысль. Я бы даже сказала, замечательная. Особенно если учесть, что шкура драконов более всего напоминает наждак. Интересно, что с нами будет после пары часиков полета?.. Вслух я, правда, заговорила о другом:

— У меня, кстати, еще один вопрос возник: а как, собственно, Анг Сарр мог узнать, что мы находимся в стране Д'Хур?

Капитан ответил без обязательных предварительных раздумий, что свидетельствовало о явленной миру домашней заготовке:

— Вариантов имеется три. Мы тут живем, не делая из нашего пребывания тайны, так что о нашем нынешнем местонахождении осведомлены, наверное, все жители страны Д'Хур. Конечно, маловероятно, чтобы д'хурианин побежал с докладом в столицу Кертории, но всякое бывает. Хотя лично мне кажется, Анг Сарр просто проверил достаточно логичное предположение, что мы скрылись в горах, а Лэндор Д'Хур попался. Ну и, наконец, временный правитель сам мог начать переговоры с Ректором.

Тут реакция со стороны графини все же последовала:

— Да, в различных хитростях и политических играх Лэндор звезд с неба не хватает. Не привык народ страны Д'Хур изворачиваться. — В ее голосе явственно слышалось осуждение. — Когда нас о чем-то спрашивают, мы отвечаем прямо, не то что…

Жаль, что Крат меня опередил, но и у него получилось неплохо:

— Так уважаемый капитан ровно этот вариант и выдвинул как самый вероятный. Анг Сарр прямо спросил: «А нет ли у вас случайно герцогини Галлего?» И Лэндор Д'Хур в духе ваших традиций прямо ответил: «Есть!»

На этой, не самой дружественной ноте обсуждение вместе с обедом завершилось, а вернувшись к себе, я попыталась заново обмозговать ситуацию, но добилась только одного — у меня ужасно разболелась голова. В результате я весь вечер просидела в одиночестве и даже ужин попросила принести в комнату. Общаться с кем-либо у меня не было ни сил, ни желания. Примерно через час после ужина лорд Крат попытался было нарушить мое уединение, но, даже не открывая дверь, я попросила его меня не беспокоить. Кажется, он обиделся.

Наутро от вчерашнего настроения и состояния не осталось и следа, поэтому сразу после завтрака мы с Дартом отправились на экскурсию к драконам. К моему удивлению, охранники лишь дежурно поинтересовались, куда и зачем мы идем, и, получив от Дарта лаконичный ответ, пропустили нас к лифту. Та же картина повторилась и на выходе из пещеры.

Очутившись под открытым небом, я зажмурилась — таким ярким показалось солнце после желтоватого сумрака подземелья. Но постепенно глаза освоились, и я принялась с несвойственной мне радостью разглядывать окружающий пейзаж. Выяснилось, что за десять дней, проведенных под каменным сводом, я позабыла, как красивы горы Кертории, насколько небо синее, а трава зеленая… Тактично подождав, пока я перестану восторженно вздыхать, Дарт двинулся к роще, у опушки которой отдыхали драконы. Тут я с удивлением обнаружила, что успела слегка соскучиться по Стейе, но меня поджидала еще одна приятная неожиданность: оказывается, моя крылатая подруга испытывала схожие чувства, ибо только я зашла в загон, как длинный шершавый язык прошелся по моей щеке. Растрогавшись, я принялась гладить бок драконихи и трепать ее по шее, а Дарт проделывал схожие операции с остальными зверями. Похоже, здесь с ними никто не общался, смотритель ограничивался кормлением и минимальным уходом, поэтому драконы были искренне рады нашему появлению и совершенно не желали нас отпускать.

В итоге прошел целый час, прежде чем мы с неохотой двинулись в обратный путь. Я неторопливо брела, не испытывая ни малейшего желания спускаться в страну Д'Хур. Пусть там пока что было спокойно и безопасно, но одна мысль о возвращении в каменный мешок повергала меня в тоску. Не спасало даже осознание того, что ни стен, ни потолка вышеупомянутого мешка я практически никогда не видела. До сего момента я слишком уж радовалась тому, что нам позволили остаться, и была поглощена новизной впечатлений. Теперь же, обнаружив, сколь велик контраст между жизнью на свежем воздухе и в подземелье, я совершенно не хотела вниз… Однако, разумеется, здравый смысл победил, и, улыбнувшись охранникам, я шагнула на площадку лифта.

В общем, следующие дни, заполненные вынужденным бездельем, превратились в суровое испытание. Ничего мало-мальски интересного не происходило. Крат и капитан по очереди посетили драконов, где им также был оказан теплый прием, а Дарт признал свое поражение в поисках драконьей упряжи, и перспектива полета прямо на спине Стейи предстала передо мной во всей красе. Аберт большую часть времени дома отсутствовал, да и графиня то и дело наведывалась в гости к кому-нибудь из знакомых, вывод напрашивался однозначный: в сложившихся обстоятельствах наше общество стало им в тягость, и они по возможности его избегают…

На четвертый день, когда я уже готова была взорваться от любого неосторожно сказанного мне слова, лорд Крат, видимо смирившись с тем, что извиняться я не собираюсь, перестал изображать из себя несправедливо обиженного и после обеда позвал меня прогуляться. Причем место он выбрал отнюдь не банальное — поскольку бродить по разноцветным городским дорожкам надоело уже до зубовного скрежета, он отвел меня в пещеру на окраине города. Основным и, пожалуй, единственным ее украшением являлись многочисленные сталактиты и сталагмиты, сплошь покрытые фосфоресцирующими красками, и эти созданные тандемом природы и разума причудливые осветительные приборы разливали вокруг пульсирующий всевозможными цветами таинственный свет.

Пройдясь немного в глубь огромного грота, я поинтересовалась:

— Как вы нашли это место?

— Аберт подсказал. Как-то я пожаловался, что прогулки здесь чрезвычайно однообразны, и он посоветовал мне побывать здесь. Я послушался и с тех пор каждый день сюда наведываюсь. Местных жителей, наверное, такими чудесами не удивишь, так что никто не мешает мне наслаждаться красотой в одиночестве.

— А я?

— Что вы?

— Я же нарушила ваше драгоценное одиночество.

Рассмотреть в полутьме выражение его лица было трудновато, а голос был, как всегда, спокоен:

— Ну, подобную неприятность я как-нибудь переживу и, более того, вполне готов переживать ее и впредь. Я уже говорил, повторю еще раз — мне очень приятно ваше общество, Гаэль.

Не сумев удержаться от улыбки, я отвернулась и провела рукой по ближайшему сталагмиту, источавшему мягкое розовое сияние. Странно, но нет даже намека на пыль. Неужели их регулярно протирают? Хотя такое место достойно заботы… Я постояла пару минут, вслушиваясь в тишину, и внезапно отчетливо поняла, что так тянуло сюда Крата — ощущение спокойствия и безмятежности, ведь именно их в последнее время очень не хватало. По крайней мере, лично мне…

Я не спеша двинулась между разноцветных мерцающих колонн, слыша рядом мягкую, почти кошачью поступь Крата. Почему-то в этот раз молчание мне не нравилось, и я не нашла ничего лучше, как спросить:

— Чем, по-вашему, закончится эта история? И что будет дальше?

По-прежнему не обнаруживая и следа каких-либо эмоций, он признался:

— Не люблю и, главное, совершенно не умею отвечать на подобные вопросы. Слишком много различных факторов влияет на ход событий. И что особенно противно, на большинство из них я не имею никакой возможности повлиять, а роль беспомощного наблюдателя мне претит с самого детства.

Вспомнив стычку на выезде из столицы, я фыркнула:

— Не так уж вы и беспомощны. Драться у вас получается великолепно…

Он отмахнулся:

— Я не это имею в виду. Чтобы отбить нападение врага, много ума и способностей не надо, нужны только определенные навыки и удача. Куда как сложнее победить противника, не доводя дело до вооруженного конфликта, и именно в подобных вопросах от меня мало толку. — Помолчав, он добавил: — Вам сейчас нужен именно такой спутник. Хитрый и изворотливый.

— Мне нравится тот, который есть, — безапелляционно отрезала я. — И если кто-то считает, что я не благодарна ему за оказанную помощь, то он не прав.

— Непременно это учту, — усмехнулся он. — Что же касается дальнейшей жизни, то сейчас строить планы абсолютно бессмысленно, поскольку ситуация крайне запутанная. Одно мне представляется бесспорным — мое прежнее существование полностью утратило свой смысл. Наверное, я… и в самом деле попробую найти способ попасть в Галактику. Вдруг там найдется женщина, похожая на герцогиню Галлего, которая пожелает стать леди Танварт.

И как прикажете это понимать? И еще интереснее вопрос: как реагировать?.. Я впала в глубокую задумчивость, а он между тем продолжил с удивительным для себя воодушевлением:

— На Кертории нет женщин, даже отдаленно напоминающих вас. Таких смелых, искренних, с живым чувством юмора. И к тому же очень красивых. Вы всегда готовы пойти навстречу опасности и при этом ни на секунду не забываете о тех, кто идет рядом.

Ошарашенная выступлением всегда сдержанного лорда Крата, я неожиданно для себя заговорила:

— Неправда, это все неправда. Не такая уж я смелая и решительная. Я боюсь тысячи вещей. Боюсь того, что ждет меня в ближайшем будущем, боюсь ответственности за судьбы тех, кто ради меня полез в эту заварушку. Я устала жить в лесах и пещерах, летать на драконах или скакать на пантерах, И главное, я боюсь… — Тут я решительно запнулась, а когда нашла в себе силы для завершения тирады, мой голос явственно дрогнул. — Так что, лорд Крат, вы нарисовали себе неправильный образ герцогини Галлего.

Покончив с самобичеванием, я почувствовала себя такой несчастной и одинокой, что пришлось спешно закусить губу, дабы не разрыдаться.

— Идите ко мне, — как-то очень мягко позвал Крат.

Сделав шаг, я оказалась в его объятиях. Нежно прижав меня к себе, Крат легко провел рукой по моим волосам и замер. Некоторое время мы так и стояли, молча и совершенно неподвижно, лишь редкие капли, срывавшиеся с потолка, нарушали тишину.

Не знаю, сколько времени могло бы это продолжаться и, главное, чем закончиться, но тут наше уединение оказалось нарушено — в пещеру с веселыми возгласами пожаловала компания ребят, которые тут же принялись носиться между сталагмитов.

Разжав объятия, Крат отступил на шаг и, взяв меня за руку, ограничился коротким:

— Пойдемте.

Все еще пребывая во власти лирического настроения, я двинулась следом. В чувство меня привел свет, резанувший по глазам, как только мы вышли из пещеры, и я непроизвольно вытащила ладонь из руки спутника. До особняка мы брели по-прежнему молча, думая каждый о своем. Правда, дальше продолжать в таком духе оказалось затруднительно, поскольку у крыльца нас поджидал взволнованный Аберт, выпаливший, едва мы подошли на достаточное расстояние:

— В Элерионе война.