Казино было не совсем обычным — огромный корабль пришельцев висел в воздухе прямо над игорными столами, которые в случае облавы уничтожало пламя из сопл двигателей. «Ловко устроено», — угрюмо подумал офицер полиции Джозеф Тинбейн. Чуть что — и пришельцы покидали Терру, параллельно заметая все следы своего грязного бизнеса.

А главное, убивали игроков — потенциальных свидетелей.

Сидя в припаркованном авиамобиле, Тинбейн вдыхал щепотку за щепоткой «Дин Свифт Инч Кеннет», потом принялся за желтую баночку «Рен’с релиш». Правда, табак почти не помогал взбодриться. Слева в сумеречном небе виднелись очертания остроносого корабля пришельцев, черного и немого, а под ним зияла окруженная стенами дыра, на первый взгляд такая же черная и немая.

— Можем войти, — сообщил Тинбейн менее опытному напарнику, — но это верная смерть.

Надо положиться на роботов, понимал он. Пусть даже они неуклюжие и глючные. Зато неживые. В таком деле у неживых преимущество.

— Третий пошел, — тихо сказал офицер Фальк.

Вытянутая фигура в человеческой одежде остановилась у входа в казино, постучала и стала ждать. Спустя миг дверь открылась. Робот произнес верное кодовое слово и вошел внутрь.

— Как по-вашему, они уцелеют при старте? — спросил Тинбейн. Фальк был специалистом по роботехнике.

— Один, если повезет. Все точно не уцелеют. Но хватит и одного. — Фальк нетерпеливо пригнулся и заглянул Тинбейну через плечо. На юном лице застыло напряжение. — Включите мегафон. Объявите, что они арестованы. Зачем ждать?

— Затем, — сказал Тинбейн, — что гораздо удобнее, пока корабль на месте, а действие происходит внизу. Мы подождем.

— Но все роботы уже внутри.

— Подождем, пока они начнут видеотрансляцию.

Какие-никакие, а улики. В главном управлении полиции записи теперь велись постоянно. И все же напарник отчасти прав. С тех пор как последний из трех человекоподобных роботов вошел в казино, ничего уже не произойдет. Пока пришельцы не засекут шпионов и не запустят стандартный план отступления.

— Ладно. — Тинбейн включил мегафон.

Фальк наклонился вперед и заговорил:

— КАК ЗАКОННЫЕ ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВЕРХНЕГО ЛОС-АНДЖЕЛЕСА, ПРИКАЗЫВАЕМ ВСЕМ ОРГАНИЗОВАННО ВЫЙТИ НАРУЖУ; ДАЛЕЕ ПРИКАЗЫВАЕМ…

Голос из мегафона утонул в реве двигателей: корабль готовился к взлету. Фальк пожал плечами и, холодно улыбнувшись Тинбейну, одними губами произнес:

— Ненадолго их хватило.

Разумеется, никто не вышел. Каркас здания начал плавиться. Корабль двинулся вверх, оставляя за собой вязкую лужу воскообразного вещества. По-прежнему никого.

Все погибли, с немым ужасом понял Тинбейн.

— Нам пора, — твердо сказал Фальк и стал натягивать неоасбестовый костюм. Через секунду Тинбейн последовал его примеру.

Вместе они вошли в пышущую жаром «ванну», которая осталась от казино. В центре виднелся горбик — двое из трех человекоподобных роботов в последний момент накрыли что-то телами. Третьего нигде не было: видимо, уничтожен, как и все вокруг. Все живое.

«Любопытно, что их ограниченные мозги сочли нужным сохранить любой ценой? — размышлял Тинбейн, разглядывая искореженные останки. — Живое существо? Слизнеподобного пришельца? Не похоже. Может, игорный стол?»

— А для роботов они шустро сработали, — удивленно заметил Фальк.

— Что-то есть. — Тинбейн осторожно тронул горячий оплавленный металл, оставшийся от роботов. Какая-то часть тела — судя по всему, туловище — сдвинулась, открывая неизвестную находку.

Автомат для игры в пинбол. Интересно зачем? Есть ли от него хоть какая-то польза?

В полицейской лаборатории на Сансет-авеню в центре Старого Лос-Анджелеса техник — худой высокий парень — вручил Тинбейну папку с отчетом.

— Лучше устно, — раздраженно сказал Тинбейн, протягивая папку технику. За годы службы он достаточно копался в бумагах.

— В общем, конструкция нестандартная. — Техник уткнулся в бумаги, словно успел забыть, о чем писал. Его голос был сухим и невыразительным, как и сам отчет. Техник явно считал задание скучным. Да и сам думал, что от автомата, спасенного роботами, мало толку — по крайней мере, Тинбейну так казалось. — То есть автомат отличается от аналогов, которые они раньше поставляли на Терру. Лучше проверьте сами — возьмите монетку и сыграйте. Двадцать пять центов будут выделены из бюджета лаборатории. Позднее мы заберем их из автомата.

— Да есть у меня монетка, — буркнул Тинбейн и пошел за техником через огромную захламленную лабораторию, мимо замысловатых — и чаще всего устаревших — аналитических приборов и полуразвалившихся установок в рабочий отсек на другом конце зала.

Там, отремонтированный и заботливо протертый, стоял спасенный роботами пинбол-автомат. Тинбейн опустил в щель монетку; пять металлических шариков немедленно упали в стартовую лунку, а на панели в глубине автомата заплясали разноцветные огоньки.

— Прежде чем начать, — техник стоял рядом, глядя на поле, — советую внимательно изучить карту местности, по которой будет проходить шарик. Плоскость под защитным стеклом очень любопытная. Настоящая деревня в миниатюре: дома, уличные фонари, инфраструктура, водосточные системы… Конечно, это не Терра. Типичная Ионийская деревня. Детализация на высшем уровне.

Пригнувшись, Тинбейн заглянул за стекло. Техник был прав: крошечные здания выглядели на редкость реалистичными.

— Мы измерили износ движущихся деталей, — сообщил техник. — Судя по всему, автомат давно в эксплуатации. Соединения заметно разболтаны. По нашим оценкам, конструкция не протянет и тысячи игр без ремонта — конечно, у них на Ио. Как мы поняли, все оборудование такого рода собирают именно там. Я имею в виду игровые автоматы в целом.

— Какова цель игры? — спросил Тинбейн.

— Поле представляет собой так называемое переменное множество. Другими словами, местность, на которую падает стальной шарик, постоянно трансформируется. Различных комбинаций может быть до… — Техник стал пролистывать отчет, но так и не нашел точную цифру, — в общем, очень много. Миллионы. На наш взгляд, такая сложность избыточна. Впрочем, когда начнете играть, увидите.

Тинбейн нажал на кнопку — первый шарик выкатился из резервуара к толкателю, затем дернул за подпружиненный штырек. Шарик пулей взлетел по стартовому желобу и отскочил в произвольном направлении от подушки, сообщающей дополнительную скорость. Наконец он начал постепенно спускаться к верхней границе деревни.

— Первоначальная линия обороны, — сказал техник из-за плеча, — которая защищает саму деревню, — это ряд холмов, по цвету, форме и рельефу напоминающий ионийский пейзаж. Рисунок местности воспроизведен с доскональной точностью — возможно, по снимкам спутников Ио. Сразу верится, что видишь настоящий кусочек той луны с расстояния в десять с лишним миль.

Стальной шарик налетел на край холмистой местности и, изменив траекторию, неуверенно задрожал, как будто не знал, куда падать дальше.

— Отбит. — Про себя Тинбейн отметил, как четко сработал рельеф, нейтрализуя нисходящее движение шарика. — Теперь он полетит в обход деревни.

Почти потерявший скорость шарик вяло покатился по боковому желобу, но вдруг, уже почти опустившись в нижний улавливатель, резко отскочил от подушки-акселератора и вернулся на поле.

На табло загорелся счет — временное преимущество игрока. Шарик снова угрожающе приближался к деревне. Он прокатился по холмам, практически повторяя прежнюю траекторию.

— Сейчас вы увидите кое-что важное, — сказал техник. — Шарик летит к подушке, в которую только что врезался. Не смотрите на него, смотрите на подушку!

Тинбейн пригляделся. Над подушкой вилась крошечная струйка серого дыма. Он вопросительно взглянул на техника.

— Теперь смотрите на шарик! — резко сказал тот.

Шарик снова налетел на подушку-акселератор, расположенную чуть ниже улавливателя. Однако на этот раз она не отреагировала на удар.

Тинбейн моргнул. Шарик беспомощно скатился в улавливатель — раунд был окончен.

— Не сработало, — сказал он через мгновение.

— Видели дым? Это сгорела проводка. Короткое замыкание. От подушки шарик отскакивал в опасном направлении — угрожающем деревне.

— Другими словами, — подхватил Тинбейн, — автомат учел воздействие подушки. Он защищается от шарика.

Тинбейн уже встречал подобное в других игровых автоматах пришельцев: мудреные микросхемы, благодаря которым игровое поле постоянно менялось, как живое, затрудняя победу игрока. В данном конкретном автомате игрок побеждает, если пять стальных шариков пройдут через центр поля — копию ионийского поселения. Значит, его нужно защищать. Следовательно, конкретную стратегически расположенную подушку-акселератор нужно вывести из строя. По крайней мере, временно. Пока не преобразится карта местности.

— Ничего нового, — сказал техник. — Вы видели подобное дюжину раз, а я — сотню. Предположим, на этом автомате сыграно десять тысяч игр, и каждый раз электроника тщательно перестраивалась, чтобы нейтрализовать стальные шарики. Допустим, модификации сохраняются и накапливаются. То есть, сколько бы очков игрок ни набрал сейчас, это будет ничтожный процент от ранних результатов, поскольку у электроники было время отреагировать. Модификации — как и во всех игровых автоматах пришельцев — направлены на достижение минимального, нулевого коэффициента победы. Попытайтесь нанести удар по деревне, Тинбейн. Мы настроили постоянный механический запуск и сыграли сто сорок игр. Шарик ни разу не приблизился к деревне на опасное расстояние. Мы составили таблицу результатов. С каждой новой игрой количество очков незначительно снижается.

Техник усмехнулся.

— И что? — спросил Тинбейн.

— И ничего. Как я и говорил и как показывает отчет. — Техник помолчал. — Кроме одного. Взгляните сюда. — Пригнувшись, он провел тонким пальцем по защитному стеклу к центру миниатюрной деревни. — Судя по серии фотоснимков, с каждой новой игрой становится заметнее одна деталь. Очевидно, за ее сборку отвечает электроника автомата. Собственно, как и за все модификации. Вам ничего не напоминает эта конструкция?

— Похоже на римскую катапульту, — сказал Тинбейн. — Правда, у этой штуки ось вертикальная, а не горизонтальная.

— И нам так показалось. Посмотрите на пращу — на фоне деревни она выглядит несоразмерно большой, просто гигантской. Если быть точным, она не вписывается в масштаб.

— Такое ощущение, что туда почти поместится…

— Не почти, — перебил техник. — Мы ее измерили. Совпадение полное: в пращу идеально входит стальной шарик.

— А дальше? — По спине Тинбейна пробежал неприятный холодок.

— А дальше катапульта запустит шарик в игрока, — невозмутимо сказал техник. — Она нацелена в точку перед автоматом, прямо и вверх. И практически готова.

Лучшая защита, размышлял Тинбейн, изучая нелегальный автомат пришельцев — это нападение. Но при чем тут пинбол?

Ноль, осенило его, не устраивает защитные схемы автомата. Ноль не годится. Значение должно быть меньше. Почему? Потому что электроника стремится не к нулевому коэффициенту победы, а к оптимальной оборонительной стратегии и тактике. Слишком уж разумно она устроена. Хотя…

— Как по-вашему, — спросил Тинбейн долговязого техника, — пришельцы изначально так задумали?

— Неважно. По крайней мере, сейчас. Есть два основных фактора: автомат был экспортирован — в нарушение террианских законов — на Терру, и на нем играли люди. Намеренно или нет, он может стать и скоро станет смертельным оружием. По нашим расчетам, примерно к двадцатой игре. С каждой новой монеткой строительство возобновляется. Неважно, приблизился шарик к деревне или нет. Достаточно, чтобы поступала энергия от центральной гелиевой батареи. Питание подается автоматически с началом игры. Прямо сейчас электроника строит катапульту. Лучше запустите оставшиеся четыре шарика, чтобы питание отключилось. Или дайте разрешение разобрать автомат — хотя бы вынуть батарею.

— Пришельцы не очень-то ценят человеческую жизнь, — задумчиво произнес Тинбейн. Он вспомнил кровавое месиво при попытке захвата казино. Для них это обычное дело. На фоне такого масштаба жертв автомат выглядит невинной игрушкой. Может, у него есть какая-то скрытая цель? — Избирательность, — сказал он вслух. — Автомат уничтожает только того, кто играет.

— Каждого, — поправил техник. — По очереди.

— Но кто рискнет играть после первого смертельного случая?

— Люди ходят в казино, зная, что при облаве пришельцы выжгут дотла всех и вся, — заметил техник. — Тяга к игре — это зависимость, мания; настоящему игроку плевать на риск. Слышали о русской рулетке?

Тинбейн дернул за штырек; второй стальной шарик подскочил вверх и покатился к миниатюрной деревне. На этот раз он пробился за холмистую местность и полетел к домику на окраине. «Может, я до нее доберусь? — зло подумал Тинбейн. — Прежде чем она доберется до меня». Его охватило странное, непривычное возбуждение. Шарик раздавил крошечную постройку и двинулся дальше. На фоне любого сооружения в деревне даже маленький кусочек стали казался грозным оружием.

Любого, кроме центральной катапульты. Тинбейн напряженно вглядывался: шарик угрожающе шел прямо на нее, однако внезапно врезался в высокое здание, отскочил и попал в улавливатель. Тинбейн немедленно дернул за пусковой штырек, и третий шарик взвился вверх по стартовому желобку.

— Игра идет по-крупному, верно? — тихо сказал техник. — Ваша жизнь против их жизней. Крайне притягательно для людей определенного склада.

— Думаю, — сказал Тинбейн, — я доберусь до катапульты раньше, чем ее достроят.

— Может быть. А может, и нет.

— С каждым разом шарик все ближе.

— Для выстрела катапульте нужно стальное ядро — это ее заряд. Вы даете ей все больше шансов завладеть одним из шариков. По сути, вы ей помогаете, — сказал техник. И мрачно добавил: — Без вас она вообще не сработает; игрок — не только противник, но и недостающее звено. Прекращайте игру, Тинбейн. Эта штука вас использует.

— Прекращу, — сказал Тинбейн, — когда попаду в катапульту.

— Не сомневаюсь, черт побери! Потому что будете трупом. — Он посмотрел на Тинбейна, прищурясь. — Возможно, именно для этого пришельцы создали автомат — чтобы расквитаться с нами за облавы. Очень похоже на то.

— Есть еще монетка? — спросил Тинбейн.

Во время десятой игры автомат неожиданно изменил стратегию: перестал защищать деревню.

Стальной шарик впервые покатился через центр. Прямо к идеально совпадающей по масштабу катапульте.

Видимо, строительство закончилось.

— Тинбейн, как старший по званию, — напряженно сказал техник, — приказываю вам выйти из игры.

— Любой ваш приказ мне, — отозвался Тинбейн, — отдается в письменном виде и утверждается в управлении на уровне инспектора. — Тем не менее он неохотно отошел от автомата и задумчиво сказал: — Я могу попасть в нее, но не отсюда. Мне нужно быть в другом месте, подальше, откуда меня не видно.

Тогда она не сможет засечь меня и прицелиться.

Он уже заметил, как катапульта чуть заметно вращается. Автомат обнаружил его при помощи какой-то оптической системы. Или термодатчиков, реагирующих на тепло тела.

Если так, защититься сравнительно просто: подвесить катушку сопротивления в другом месте. С другой стороны, не исключено, что автомат определяет цефалический индекс и фиксирует излучения головного мозга. Правда, в лаборатории это заметили бы.

— Какой у него алгоритм? — спросил Тинбейн.

— Когда мы исследовали автомат, катапульта была еще не готова. Несомненно, алгоритм начал действовать только после завершения конструкции.

— Думаю, он не регистрирует мозговые излучения, — задумчиво проговорил Тинбейн. Иначе автомат без труда поймал бы сигнал. И хранил данные о противнике на случай будущих столкновений.

В этой мысли было что-то пугающее — гораздо более пугающее, чем непосредственная угроза ответного выстрела.

— Давайте договоримся, — сказал техник. — Вы играете до первого ответного удара. После этого вы устраняетесь и мы демонтируем автомат. Нам нужно узнать алгоритм; позднее он может проявиться в более сложном виде. Согласны? Вы идете на рассчитанный риск, но думаю, первый удар будет пробным, своего рода пристрелка; второй раз автомат прицелится точнее… но не успеет.

Сказать ли технику о своих опасениях?

— Меня беспокоит, — произнес Тинбейн, — что он запомнит мои данные. На будущее.

— Какое будущее? Мы полностью разберем автомат, как только он выстрелит.

— Пожалуй, я согласен, — неохотно сказал Тинбейн. Я и так зашел слишком далеко.

Следующий стальной шарик прошел в нескольких миллиметрах от катапульты. Но сильнее всего встревожило Тинбейна не это, а мгновенное, неуловимое движение катапульты навстречу крошечному ядру. Настолько быстрое, что могло запросто остаться незамеченным.

— Ей нужен шарик. — Похоже, техник тоже увидел. — Ей нужны вы.

Тинбейн нерешительно тронул штырек, чтобы запустить следующий — а для него, возможно, последний — стальной шарик.

— Отойдите! — нервно сказал техник. — Забудем уговор, бросайте. Разберем как есть.

— Нам нужен алгоритм, — возразил Тинбейн. И дернул за штырек.

Стальной шарик, который внезапно как будто вырос до гигантских размеров и налился тяжестью, уверенно вскочил в катапульту; все до единой линии рельефа перестроились, облегчая путь. Захват произошел почти мгновенно, и Тинбейн, не успев опомниться, молча вытаращил глаза.

— Бегите! — Техник резко прыгнул на Тинбейна и сбил его с ног.

Раздался звон стекла; стальной шарик, просвистев у правого виска Тинбейна, врезался в дальнюю стену лаборатории и укатился куда-то под стол.

На миг повисла тишина.

Затем техник дрогнувшим голосом сказал:

— Скорость. Масса. Все, что нужно для выстрела.

Тинбейн, пошатываясь, встал и шагнул к автомату.

— Не продолжайте, — предупредил техник.

— Незачем. — Тинбейн повернулся и бросился прочь. Автомат выпустил шарик самостоятельно.

Тинбейн сидел в приемной напротив начальника лаборатории Теда Донована и курил. Дверь в лабораторию была закрыта, присутствующим техникам по громкой связи приказали удалиться на безопасное расстояние. Из-за двери не доносилось ни шороха. «Затаился и ждет», — подумал Тинбейн.

Интересно, любого, кто подойдет, — любого человека? Или только его?

Второй вариант теперь был еще безрадостнее, чем раньше; даже сидя в приемной, Тинбейн рефлекторно втягивал голову в плечи. Автомат, созданный на другой планете, отправленный на Терру без конкретной цели, способный перебирать все способы защиты до победного конца. Закон случайности в действии — сотни, даже тысячи игр… человек за человеком, игрок за игроком. Наконец наступала критическая точка, и последний игрок, тоже выбранный случайно, вступал в смертельное противостояние. В данном случае сам Тинбейн. К несчастью.

— Мы уничтожим блок питания на расстоянии, это не так уж сложно, — сказал Тед Донован. — А вы идите домой и выбросьте все из головы. Как только определим алгоритм, мы вам сообщим. Конечно, только не ночью…

— Сообщите, — сказал Тинбейн, — в любое время. Если можно.

Объяснения Доновану не потребовались.

— Вероятно, основная цель автомата — полицейские, которые устраивают облавы на казино. Как они навели на него наших роботов, неизвестно — пока. Возможно, этот алгоритм мы тоже выясним. — Он взял уже устаревший отчет и поморщился. — Теперь ясно, что анализ слишком поверхностный. «Очередной игровой автомат пришельцев». Черта с два! — Донован с отвращением швырнул папку на стол.

— Пришельцы своего добились, — сказал Тинбейн, — я влип по уши.

По крайней мере, попал на крючок. В западню. Стал союзником.

— Вы игрок; в вас есть азартная жилка. Но вы о ней не знали. Возможно, иначе бы не сработало, — добавил Донован. — Однако идея любопытна. Пинбол-автомат, который стреляет в ответ. Кормится выпущенными шариками. Надеюсь, они не построят стрелковый стенд. И без того тошно.

— Бред какой-то, — пробормотал Тинбейн.

— Простите?

— Как будто сон. — Тинбейн встал. — Я последую вашему совету и пойду домой. У вас есть мой номер видеофона. — Он чувствовал себя разбитым и издерганным.

— Ужасно выглядите. — Донован пристально посмотрел на Тинбейна. — Не стоит так уж нервничать; автомат относительно безобиден. Его нужно запустить, напасть первым. Если оставить его в покое…

— Я оставил его в покое. Но он ждет, я чувствую. Хочет, чтобы я вернулся.

Он физически ощущал это ожидание, предвкушение встречи. Автомат оказался обучаемым, и Тинбейн успел кое-чему его научить — сообщил о себе.

Сообщил, что он существует. Что на Терре есть человек по имени Джозеф Тинбейн.

А это уже слишком.

Когда Тинбейн открыл дверь своей квартиры, раздался звонок. Он медленно взял трубку.

— Алло?

— Тинбейн? — говорил Донован. — Так и есть, автомат энцефалотропный. Мы обнаружили скан вашего мозга и, разумеется, сразу стерли. Но… мы нашли еще кое-что, чего не было при первичном анализе.

— Передатчик, — хрипло сказал Тинбейн.

— Боюсь, что да. Радиус действия — полмили; две мили при направленном излучении. И он был включен, из чего следует, что сейчас сигнал транслируется на две мили. Естественно, у нас нет ни малейшего представления о приемнике, мы даже не знаем, на Терре ли он. Может, и да. Где-нибудь в офисе. Или в их авиамобиле. В общем, теперь вы в курсе. Это, несомненно, орудие мести, и, к несчастью, ваша эмоциональная реакция оказалась им на руку. Мы показали автомат лучшим экспертам. По их мнению, он вас ждал, если можно так выразиться. Чувствовал ваше приближение. Вероятно, это устройство никогда не использовалось как игровой автомат, соединения были разболтанными изначально, а не в результате износа. Вот в целом и все.

— Что мне делать? — спросил Тинбейн.

— Делать? — Голос в трубке умолк. — Да ничего, собственно. Сидите дома, какое-то время не появляйтесь на работе.

«То есть если до меня доберутся, — подумал Тинбейн, — все остальные будут в безопасности. Удобно для департамента, но не для меня».

— Пожалуй, я лучше уеду, — сказал он вслух. — Вдруг их конструкция ограничена в пространстве, например, действует в пределах Верхнего Лос-Анджелеса или даже в отдельном районе.

В Ла-Хойя у него есть девушка, можно поехать туда.

— Поступайте, как считаете нужным.

— Вы ведь не можете мне помочь?

— Послушайте, — сказал Донован, — мы выделим умеренную сумму, постараемся, чтобы вам хватило на жизнь. Пока мы не обнаружим этот чертов приемник и не определим, к чему он подключен. Досаднее всего, что информация стала просачиваться за пределы лаборатории. Непросто будет набирать группы захвата для борьбы с игровым бизнесом пришельцев… Похоже, именно этого они и добивались. И еще одно: в лаборатории могут сделать экран для мозга, чтобы ваши импульсы труднее было распознать. Правда, за ваш счет. Стоимость можно будет вычесть из вашей зарплаты за несколько месяцев. Не хотите? Лично я очень советую согласиться.

— Хорошо. — На Тинбейна одновременно накатили уныние, усталость, апатия и безразличие. Интуиция настойчиво твердила, что для всего этого есть повод. — Порекомендуете что-нибудь еще?

— Держите при себе оружие. Даже если ляжете спать.

— Спать? По-вашему, я смогу уснуть? Не раньше, чем машина будет полностью уничтожена.

Хотя какая разница? После того как автомат передал скан его мозга неизвестно куда. Бог знает, что это за машина; у пришельцев полно хитроумных приборов.

Повесив трубку, он побрел в кухню, отыскал полупустую бутыль бурбона «Антик» и приготовил себе коктейль с виски и лимоном.

С ума сойти! Его преследует инопланетный пинбол-автомат!.. Даже смешно, хотя Тинбейну сейчас не до смеха.

Как нейтрализовать агрессивный пинбол-автомат? У которого есть твой номер и который на тебя охотится? Или, если говорить точно, космического союзника пинбол-автомата…

В окно кухни тихонько постучали.

Тинбейн нашарил в кармане лазерный пистолет и, осторожно прокравшись вдоль стены, всмотрелся в ночное небо. Темно, хоть глаз выколи. Фонарик? Есть в бардачке авиамобиля, припаркованного на крыше многоэтажки. Самое время за ним сбегать.

Через мгновение Тинбейн ворвался в кухню с фонариком в руке и посветил в окно.

Снаружи сидело существо, похожее на жука, с торчащими продолговатыми ложноножками. Усики механически ощупывали стекло, ритмично барабаня.

Судя по следу от присосок, жук явно заполз по стене дома.

Когда любопытство пересилило страх, Тинбейн осторожно открыл окно — не хватало еще платить ремонтникам! — и аккуратно прицелился из лазерного пистолета. Существо не шелохнулось — видимо, заглох двигатель. А может, у него была замедленная реакция по сравнению с живым аналогом. Если, конечно, оно не собиралось взрываться — но в этом случае времени на раздумья у Тинбейна бы не было.

Он направил узкий луч лазера в брюхо жука. Раненое существо отвалилось от стекла, разжав крошечные присоски. Тинбейн подхватил его и быстро швырнул на пол комнаты, продолжая держать на прицеле. Но жук даже не дернулся: механизм был необратимо поврежден.

Тинбейн положил добычу на кухонный стол, вынул отвертку из ящика с инструментами у раковины, сел и пригляделся. Он чувствовал, что можно не спешить: напряжение отступило, пусть даже временно.

За сорок минут ему удалось вскрыть корпус; отвертка не подошла ни к одному крепежному винту, и в конце концов Тинбейн открутил их столовым ножом. Существо лежало перед ним на столе, панцирь был разделен на две части: одну пустую, а вторую набитую деталями. Бомба? Тинбейн крайне осторожно продолжил разбирать механизм, тщательно исследуя каждую деталь.

Не бомба — по крайней мере, известной конструкции. Другой инструмент убийства? Никаких лезвий, ядов или микроорганизмов, трубок со смертельным зарядом, взрывчаткой и тому подобным. Тогда что, черт возьми, это такое? Тинбейн обнаружил мотор, при помощи которого существо заползло на стену, потом фотоэлектрическую поворотную установку для ориентации в пространстве. И все. Ничего больше.

Бесполезная пустышка.

Или нет? Тинбейн посмотрел на часы. Он корпел над жуком час, забыв обо всем — кто знает, от чего его отвлекали?

Тинбейн нервно поднялся на ноги, схватил лазерный пистолет и начал обходить квартиру, прислушиваясь и пытаясь почуять хоть мельчайший признак чего-то чуждого.

Эта штука выиграла для них время — целый час! Неважно, что они задумали. Время, думал Тинбейн, чтобы уехать из дома. В Ла-Хойя и к дьяволу прочь отсюда, пока все не утрясется!

Зазвонил видеофон.

Тинбейн нажал на кнопку, и на тусклом экране возникло лицо Теда Донована.

— Мы наблюдаем за вашей многоэтажкой с авиамобиля. И зарегистрировали движение. Могу рассказать, если интересно.

— Давайте, — напряженно отозвался Тинбейн.

— На крыше ненадолго приземлялся летательный аппарат. Массивный, больше стандартного авиамобиля. Неизвестной нам конструкции. Вскоре он снова взлетел на большой скорости.

— Что-нибудь оставил?

— Боюсь, что да.

— Можете хоть что-нибудь для меня сделать? — сжав губы, спросил Тинбейн. — Буду очень признателен.

— Что вы предлагаете? Мы не знаем, что это, вы наверняка тоже не знаете. Мы готовы выслушать ваши предложения, но думаю, придется ждать, пока вы не выясните, что это за… опасный предмет.

Что-то стукнуло в дверь во внешнем холле.

— Я останусь на связи, — сказал Тинбейн. — Не отключайтесь — кажется, началось.

Он запаниковал, неприкрыто и по-детски. Кое-как удерживая пистолет в онемевшей руке, Тинбейн медленно пробрался к запертой входной двери дома, застыл, затем слегка приоткрыл дверь. Самую малость.

Мощная, непреодолимая сила толкнула дверь, и он выпустил ручку. Огромный стальной шар, прижатый к полуоткрытой двери, беззвучно выкатился навстречу. Тинбейн отступил, узнав настоящего врага; ползучее существо на стене было лишь отвлекающим маневром.

Наружу было не выбраться. Теперь ему не попасть в Ла-Хойя. Тяжеленный шар полностью заблокировал выход.

Тинбейн вернулся к видеофону.

— Я в плену. В собственном доме.

Внешняя граница, внезапно понял он. Как холмистая местность в меняющемся рельефе автомата. Первый шар застрял там, на пороге. А второй? Третий?

Каждый следующий будет ближе.

— Можете кое-что сконструировать? — просипел Тинбейн. — В лаборатории сейчас есть люди?

— Попробуем, — сказал Донован. — Зависит от того, что вы хотите. Чем мы могли бы помочь?

Просить было противно. Однако необходимо. Следующий шар мог влететь в окно или проломить крышу.

— Мне нужно нечто вроде катапульты. Достаточно большое и прочное, чтобы вместить ядро диаметром примерно полтора метра. Получится?

— Оно перед вами? — резко спросил Донован.

— Если это не галлюцинация. Искусственная модель, созданная специально, чтобы наводить ужас.

— Наши люди в авиамобиле кое-что видели. И это не галлюцинация, она была вполне осязаемой. И… — Донован помолчал. — Пришельцы оставили на крыше нечто тяжелое. При взлете масса их аппарата была значительно ниже. Оно настоящее, Тинбейн.

— Я так и думал.

— Мы доставим вам катапульту как можно скорее. Будем надеяться, они делают разумный перерыв перед каждым… ударом. Лучше рассчитывайте минимум на пять.

Кивнув, Тинбейн зажег сигарету. Точнее, попытался, — зажигалка выпрыгивала из трясущихся рук. Он взял желтую лакированную банку с табаком, но не смог открыть тугую крышку, и банка со звоном упала на пол.

— Пять, — сказал Тинбейн, — на каждую игру.

— Да, — неохотно согласился Донован, — верно.

Стена гостиной содрогнулась. Следующий шар шел на него из соседней квартиры.

1967