На обочине, прижимая к груди коробку, сидел мужчина. Крышка коробки ходила ходуном, топорщилась под пальцами.

— Ладно, так и быть, — буркнул мужчина.

По лицу его катились тяжелые капли пота. Осторожно, прикрывая отверстие рукой, он открыл коробку. Изнутри шел дробный металлический звук, настойчивая низкая вибрация, многократно усилившаяся, как только внутрь проникли солнечные лучи.

Из отверстия показалась гладкая блестящая головка, за ней другая, еще и еще, они вертелись и озирались по сторонам.

— Я первый! — пронзительно взвизгнула одна.

За стремительной перепалкой последовало быстрое примирение.

Дрожащими руками мужчина поднял крошечную металлическую фигурку, поставил на тротуар и неловкими толстыми пальцами начал крутить завод. Фигурка представляла собой раскрашенного солдатика с ружьем и в каске, замершего по стойке «смирно». Стоило мужчине повернуть ключ, крошечные конечности задвигались вверх-вниз. Солдатик отчаянно молотил руками по воздуху.

Две проходящие мимо женщины, не прерывая разговора, с любопытством рассматривали продавца, коробку и блестящие фигурки у него в руках.

— Пятьдесят центов, — забормотал он, — порадуйте детишек…

— Стой! — раздался слабый металлический голосок. — Не им!

Мужчина резко отпрянул. Женщины переглянулись, еще раз удивленно всмотрелись в продавца и его товар и заспешили прочь.

Солдатик вертел головой, оценивая улицу, автомобили, покупателей. Внезапно он задрожал, издав низкий яростный скрежет.

Продавец сглотнул.

— Только не ребенку, — просипел он, попытался схватить фигурку рукой, но металлические пальчики впились в ладонь.

Продавец охнул.

— Вели им стоять! — взвизгнул солдатик. — Заставь их стоять!

Металлическая фигурка рванулась вперед и на негнущихся ножках заклацала по тротуару.

Мальчик и его отец остановились, с интересом разглядывая солдатика. Робко улыбаясь, мужчина с обочины тротуара смотрел, как фигурка приближается к ним, покачиваясь из стороны в сторону, двигая руками вверх-вниз.

— Порадуйте сынишку. Солдатик станет ему хорошим товарищем. Они подружатся.

Отец с усмешкой наблюдал, как солдатик с разбегу налетел на его ботинок, зашипел, щелкнул и замер.

— Заведи его! — вскрикнул сын.

Отец поднял фигурку.

— Сколько?

— Пятьдесят центов. — Продавец неуверенно поднялся на ноги, прижимая к себе коробку. — Они подружатся. Порадуйте сынишку.

Отец вертел фигурку в руках.

— Хочешь его, Бобби?

— Хочу! Заведи! — Бобби потянулся к солдатику. — Пусть он ходит!

— Беру.

Отец вытащил из кармана долларовую бумажку.

Продавец, отводя глаза, неуклюже отсчитал сдачу.

Диспозиция лучше некуда.

Крошечная фигурка спокойно обдумывала положение. Обстоятельства складывались самым благоприятным образом. Ребенок мог пройти мимо, у взрослого в кармане могло не оказаться наличности. Все насмарку; страшно даже подумать. Однако вышло все превосходно.

Лежа в багажнике, солдатик довольно оглядывался. Ему удалось грамотно оценить обстановку: взрослые тут за главных, значит, деньги у них. У взрослых власть, к ним нелегко подобраться. Власть и устрашающие габариты. То ли дело дети. Они мельче, их легче уболтать. Дети поверят всему, сделают все, что скажешь. По крайней мере, так говорили на фабрике.

Крошечная металлическая фигурка лежала, забывшись в сладких думах.

Сердце отчаянно билось. Мальчик взлетел по лестнице, распахнул дверь. Затем аккуратно закрыл ее и сел на кровать, не сводя глаз с предмета, который держал в руках.

— Как тебя зовут? — спросил мальчик.

Металлическая фигурка молчала.

— Я познакомлю тебя с остальными. Ты должен всех знать. Тебе тут понравится.

Бобби положил солдатика на кровать, подбежал к чулану и вытянул оттуда трещавшую по швам коробку с игрушками.

— Это Бонзо. — Он поднял линялого кролика. — Вот Фред. — Мальчик повертел перед носом у солдатика резиновым поросенком. — А еще Теддо. Это мой Теддо.

Бобби уложил Теддо рядом с солдатиком. Коричневый плюшевый мишка тихо лежал, уставившись в потолок стеклянными глазами. Из швов торчали пучки соломы.

— Как же мы тебя назовем? — спросил Бобби. — Нужно посоветоваться и решить.

Мальчик задумался.

— Дай-ка я тебя заведу, посмотрим, что ты умеешь.

Перевернув солдатика лицом вниз, он начал аккуратно крутить завод. Когда ключ застопорился, мальчик наклонился и поставил игрушку на пол.

— Ну, давай, — сказал Бобби.

Поначалу металлическая фигурка стояла тихо. Потом зажужжала, защелкала и рывками двинулась вперед. Внезапно солдатик резко развернулся и зашагал к двери. У двери встал, нагнулся и начал сдвигать в кучу разбросанные на полу кубики.

Бобби с интересом за ним наблюдал. Крошечная фигурка сражалась с кубиками, сооружая из них пирамиду. Наконец солдатик взобрался на вершину и повернул ключ в замке.

Удивленный Бобби почесал в затылке.

— Зачем ты это сделал?

Солдатик спустился и зашагал к нему, жужжа и щелкая на ходу. Бобби и игрушки изумленно таращились.

У кровати солдатик затормозил.

— А ну-ка подними меня! — нетерпеливо скомандовал он тонким металлическим голоском. — Быстрее! Нечего рассиживаться!

Глаза у Бобби округлились. Он молча смотрел на солдатика. Игрушки тоже молчали.

— Ну же, давай! — рявкнул солдатик.

Бобби наклонился, солдатик вцепился ему в руку. Мальчик вскрикнул.

— Спокойно, — скомандовал солдатик. — Подними меня на кровать. Нам нужно обсудить кое-что важное.

Бобби поставил солдатика на кровать рядом с собой. В комнате было тихо, только слабо жужжала крошечная металлическая фигурка.

— Красивая комната, — заметил солдатик спустя некоторое время. — Очень красивая.

Бобби отодвинулся.

— Что такое? — резко повернул голову солдатик.

— Ничего.

— Что случилось? — Солдатик пристально всматривался в мальчика. — Ты ведь не боишься меня, нет?

Бобби поежился.

— Бояться меня! — Солдатик рассмеялся. — Меня, маленького металлического человечка шести дюймов ростом! — Он снова зашелся смехом. Неожиданно смех оборвался. — Теперь слушай. Я поживу тут с тобой какое-то время. Я тебя не трону, верь мне. Я твой друг, твой добрый друг. — Во взгляде солдатика промелькнула легкая тревога. — Но ты должен кое-что для меня сделать. Не возражаешь? Скажи: сколько их в твоей семье?

Бобби колебался.

— Говори, сколько? Взрослых.

— Трое… Папа, мама и Фокси.

— Фокси? Кто это?

— Бабушка.

— Значит, трое. — Солдатик кивнул. — Ясно. Всего трое. А другие заходят? Другие взрослые заходят в дом?

Бобби кивнул.

— Трое. Не так уж много. Трое не создадут проблем. На фабрике… — Солдатик запнулся. — Ладно, слушай. Я не хочу, чтобы ты рассказывал им обо мне. Я твой друг, только твой и ничей больше. Да и вряд ли им будет интересно. Помни, я не причиню тебе вреда. Тебе нечего бояться. Я буду жить тут, с тобой.

Он пристально всматривался в мальчика, тщательно выговаривая слова.

— Я стану для тебя чем-то вроде учителя. Буду учить тебя, что делать, что говорить. Как и следует наставнику. Хочешь?

Молчание.

— Конечно хочешь. Начнем урок прямо сейчас. Наверняка тебе интересно, как ко мне обращаться.

— Обращаться?

Бобби удивленно смотрел на солдатика сверху вниз.

— Ты должен называть меня… — Солдатик помедлил. Горделиво подбоченился. — Ты должен называть меня Мой Господин.

Бобби подпрыгнул, прижал ладони к лицу.

— Мой Господин, — твердо повторил солдатик. — Не обязательно начинать прямо сейчас. Я устал. — Он покосился набок и осел. — Завод почти кончился. Будь добр, заведи меня примерно через час.

Фигурка постепенно застывала, теряла подвижность.

— Через час. Заведи до упора. Ты понял, до упора?

Голос оборвался.

Бобби медленно кивнул.

— Ладно, — пробормотал он. — Заведу.

Был четверг. Через открытое окно в комнату падали теплые солнечные лучи. Бобби ушел в школу. В доме было тихо и пусто. Игрушки убрали в чулан.

Мой Господин с довольным видом растянулся на комоде, глазея в окно.

Внезапно раздалось тихое гудение. В комнату что-то влетело. Крошечный объект, сделав несколько кругов, приземлился на белую салфетку рядом с металлическим солдатиком. Это был игрушечный самолетик.

— Как дела? — спросил самолетик. — Все идет хорошо?

— Да, — ответил Мой Господин. — А как у остальных?

— Не очень. Только горстке удалось добраться до детей.

Солдатик судорожно вдохнул.

— Самая большая группа угодила в руки взрослых. Сам понимаешь, ничего хорошего из этого не вышло. Взрослых трудно контролировать. Они просто убегают или ждут, пока кончится завод…

— Ясно, — хмуро кивнул Мой Господин.

— Дальше будет хуже. Мы должны быть готовы к худшему.

— Выкладывай все как есть.

— Честно говоря, половина наших уже уничтожена, их раздавили взрослые. Ходят слухи, что одного разорвала собака. Наша единственная надежда — дети. Если мы победим, то лишь с их помощью.

Солдатик кивнул. Посланец прав. Они и не рассчитывали, что удастся победить господствующую расу. Взрослых защищали размеры, сила, широкий шаг. Взять, к примеру, продавца игрушек. Много раз он пытался сбежать, обдурить их и вырваться на свободу. Часть группы была вынуждена все время бодрствовать, чтобы не сводить с него глаз, — у всех на памяти был тот черный день, когда он не завел их до упора в надежде…

— Ты проинструктировал ребенка? — спросил самолетик. — Подготовил его?

— Да, он понял, что от меня так просто не отделаться. Дети все такие. Они привыкли подчиняться, у них нет выбора. Я еще один учитель, вторгшийся в его жизнь, чтобы им помыкать. Еще один голос, твердящий…

— Ты приступил ко второй фазе?

— Так быстро? — удивился Мой Господин. — Но зачем?

— На фабрике переполох. Я же говорил, большая часть группы уничтожена.

— Понимаю, — рассеянно кивнул Мой Господин. — Мы этого ждали, не тешили себя иллюзиями. Разрабатывая план, мы учитывали непредвиденные обстоятельства. — Он прошелся по комоду взад-вперед. — Неудивительно, что многие попали к ним в руки. Взрослые везде, они занимают все ключевые посты. Контроль над всеми фазами общественной жизни у господствующей расы в крови. Но если те, кому удалось добраться до детей, выживут…

— Ты, наверное, не знаешь, но кроме тебя выжили лишь трое.

— Трое? — потрясенно выговорил солдатик.

— Даже те, кому удалось добраться до детей, гибли направо и налево. Положение трагическое. Именно поэтому принято решение приступать ко второй фазе.

Солдатик сжал кулаки, лицо исказил карикатурный ужас. Трое… Как много поставлено на эту горстку храбрецов, такую зависимую от капризов погоды — и необходимости подзаводки. Если б они были крупнее! Эти взрослые такие громадины.

С самого начала они возлагали надежды только на детей. Где они ошиблись в расчетах? Что разрушило их хрупкие надежды?

— Как это случилось?

— Никто не знает. На фабрике смятение. Не хватает материала. Некоторые механизмы сломаны, и никто не знает, как их завести.

Самолетик спланировал к краю комода.

— Мне пора. Залечу попозже, узнать, как продвигаются дела.

Он взмыл в воздух и вылетел в окно. Солдатик, оцепенев, смотрел ему вслед.

Как такое могло случиться? Они же поставили на детей! Они же все предусмотрели…

Наступил вечер. Мальчик сидел за столом, бездумно пялясь в учебник географии, беспокойно ерзал, переворачивал страницы. Наконец закрыл книжку, сполз со стула и направился к чулану. И тут его настиг голос, шедший с комода.

— Позже. Ты поиграешь с ними потом. Нужно кое-что обсудить.

Мальчик повернул назад, к столу, на лице проступили вялость и безразличие. Он кивнул, снова уселся за стол, положив голову на руки.

— Спишь? — спросил Мой Господин.

— Нет.

— Тогда слушай. Завтра, после школы, сходишь в одно место. Там недалеко. Магазин «Страна игрушек» Дона. Возможно, ты знаешь.

— У меня нет денег.

— Не важно. Все условлено заранее. Подойдешь к хозяину, скажешь: «Мне велено забрать коробку». Запомнишь? «Мне велено забрать коробку».

— А что в ней?

— Инструменты, игрушки для тебя. Для нашей учебы. — Металлический человечек потер ручки — Красивые современные игрушки, пара танков, пулемет. Запчасти для…

На лестнице раздались шаги.

— Не забудь слова, — нервно сказал Мой Господин, заламывая руки. — Не забудешь? Эта часть плана крайне важна.

Мальчик аккуратно зачесал последнюю прядку, натянул кепочку и подхватил учебники. Снаружи стояло серое печальное утро. Медленно и беззвучно падали дождевые капли.

Внезапно мальчик отложил книги, подошел к чулану и заглянул внутрь. Потянув Теддо за лапу, он вытащил медвежонка из чулана.

Бобби сел на кровать, прижал Теддо к щеке и долго сидел так, забыв обо всем на свете.

Внезапно мальчик поднял глаза. Мой Господин молча растянулся на комоде. Бобби кинулся к чулану, сунул Теддо в коробку и поплелся к двери. Когда он открывал ее, металлическая фигурка зашевелилась:

— Запомни, «Страна игрушек» Дона…

Дверь закрылась. Мой Господин слушал, как ребенок уныло топает вниз. Солдатик ликовал.

Он поработал на славу. Бобби полностью в его власти. С инструментами, запчастями и оружием поражение им не грозит.

Возможно, удастся захватить еще одну фабрику. Или даже лучше: самим изготовить шаблоны и станки, которые будут производить модели большего размера. Если бы они сами могли стать крупнее, самую малость! Они так ничтожны, всего-то несколько дюймов ростом. Неужели революция захлебнется только потому, что они такие мелкие, такие хрупкие?

Но теперь у них будут танки и пулеметы! И хотя из коробок, спрятанных в магазине игрушек, эта первая, запасов хватит, чтобы…

Что-то шевельнулось.

Мой Господин обернулся. От чулана к комоду медленно ковылял Теддо.

— Бонзо, — сказал мишка, — дуй к окошку. Кажется, оно появилось оттуда.

Кролик в один скачок запрыгнул на подоконник и свернулся калачиком, не сводя глаз с улицы.

— Пока не видать.

— Хорошо, — Тедд подошел к комоду и задрал голову. — Маленький Господин, давай-ка спускайся вниз. Пора и честь знать.

Мой Господин смотрел во все глаза. Фред, резиновый поросенок, вылез из чулана и, пыхтя, затрусил к комоду.

— Я с ним разберусь, — сказал он. — Не думаю, что он спустится вниз по-хорошему. Придется ему помочь.

— Что вы делаете? — воскликнул Мой Господин. Резиновый поросенок присел на задних лапах, прижал уши к голове. — Что происходит?

Фред прыгнул. Тем временем Теддо начал быстро взбираться на комод, хватаясь за ручки. И вот он уже наверху. Мой Господин вжался в стену, не сводя глаз с пола.

— Так вот что стало с остальными, — пробормотал солдатик. — Это Сопротивление, они ждали нас. Теперь мне все ясно.

Он прыгнул.

Когда они сгребли осколки и запихнули их под ковер, Теддо заметил:

— Справились одной левой. Надеюсь, остальное пройдет не хуже.

— Ты о чем? — спросил Фред.

— О коробке с игрушками. С танками, пулеметами.

— Ничего, не робей. Вспомни, как мы помогли соседям, когда появился первый маленький господин, первый из тех, с кем мы разобрались…

— Уж он задал нам жару, — рассмеялся Теддо. — Первый был куда упрямее нынешнего хлюпика. Но тогда с нами были панды из дома напротив.

— Да уж, нам не привыкать, — сказал Фред. — Кажется, я начинаю входить во вкус.

— И я, — отозвался Бонзо с подоконника.

1952

Перевод М. Клеветенко