«Быть любимым»

– Надо отпраздновать! – воскликнула Рэни, когда она, Мэтти и Гил позже очутились в баре отеля. – Я чувствую себя превосходно! Я уже много лет так хорошо не чувствовала себя.

– Я очень рада, – улыбнулась Мэтти, до сих пор находясь под впечатлением необычного воссоединения, свидетельницей которому она только что была.

– И я хочу поблагодарить вас обоих. Если бы вы хитростью не заманили меня туда, концерт в том виде, в котором он будет, не состоялся бы. Итак, сегодня вечером я собираюсь вывести вас в город.

Ужас на лице Мэтти являлся зеркальным отражением страха, запечатленного на лице Гила. Они переглянулись.

– Рэни! Я не думаю…

– Ах, не волнуйтесь. Я не собираюсь повторить выступление в караоке, ребята. Я поболтала с Рейчел за стойкой администратора. Она рекомендовала мне одно местечко недалеко отсюда. Ну, пошли же… Доверьтесь старушке Рэни.

Час спустя Рэни привела не на шутку обеспокоенных Мэтти и Гила в зал бывшей методистской церкви, и они оказались в совершенно ином мире. Перед ними, громко выражая свои чувства, кружились пары, одетые в элегантные костюмы и пышные юбки пятидесятых. Играла музыка Эдди Кокрана, Билли Хейли с его «Кометами» и Джерри Ли Льюиса. Казалось, что Рэни удалось вернуть их в начало своей карьеры, когда она выступала соло. Трудно было устоять перед энергией и радостным возбуждением этого места.

– Этот клуб называется «Кыш-брысь тусовка», – перекрикивая музыку, сообщила им Рэни. – Большинство этих ребятишек – студенты университета. Рейчел говорит, что начиналось все как обыкновенный танцевальный клуб, а потом из этого сделали заведение в стиле пятидесятых. Кто бы мог подумать, что старушка еще в моде? – Она лучезарно улыбнулась Мэтти. – Лучше, чем пьяное караоке?

Мэтти сжала ей плечо.

– Намного лучше.

– Давай присядем?

Они медленно прошлись между столиками, расставленными у стен зала, и нашли свободный возле бара. Мэтти помогла Рэни усесться. Потом вся троица некоторое время разглядывала все вокруг. Они молчали, а вот ноги невольно притопывали в такт рок-н-ролльным ритмам.

Мэтти достала свой мобильник, чтобы сделать снимок и послать его Джоанне. Только тогда женщина заметила, что Рэни плачет. Мэтти опустила руку с телефоном. Она смотрела, как Гил потянулся и мягко взял руку Рэни в свою.

И ей это не почудилось! Гил и впрямь был растроган проявленной Рэни сентиментальностью. Старушка с признательным видом слегка кивнула ему и не стала высвобождать свою руку. Мэтти, пораженная, неотрывно смотрела на них, испытывая смешанное чувство зачарованности и удивления. Может ли быть, что их поездка значит для Гила больше, чем он признает?

Песня закончилась. Пары на танцполе зааплодировали, словно им играл оркестр.

Рэни откашлялась.

– Кендрик, если вам – пиво, то мне – двойное бренди.

– Ладно. А вам, Мэтти?

– Мне – апельсиновый сок, пожалуйста. Мне нужна ясная голова. Завра утром едем в Бат.

Гил кивнул и направился к бару.

– У этих ребятишек больше энергии, чем было у меня, – хихикнула Рэни. – Одна из причин, почему я стала ведущей певицей, в том, что мне удалось оставить все эти прыжки и кружения подтанцовке. А Гилу, вижу, здесь нравится.

– Мне тоже, – произнесла Мэтти, провожая взглядом Гила. Потом, заметив, что Рэни за ней наблюдает, добавила: – Тебе следует гордиться собой. Сегодня ты сумела переступить через такое, что многим, увы, не под силу.

Рэни почесала подбородок.

– Не скажу, что это было самое приятное времяпровождение, но, думаю, мы сделали все правильно.

– Ты сделала все просто замечательно.

– С Джуной Найт мне всегда было непросто, – одарив Мэтти скорбной улыбкой, сказала старушка. – Она так преуспела, что мы превратились в заклятых врагов на долгие годы.

– А сейчас?

– Честно говоря, не знаю, детка. Мы никогда не станем лучшими подругами, но, кажется, мы обе рады, что подвели черту под прошлым.

Зазвучал «Глупый купидон» Конни Фрэнсис. Танцпол снова заполнили самодовольные, вертлявые танцоры.

– Рэни! – обратилась Мэтти.

– Что?

– Почему ты оставила «Серебряную пятерку»?

Рэни часто заморгала.

– У меня были свои причины.

– Это я уже слышала, но ты так и не сказала мне, почему покинула их именно в тот вечер.

– А где мой бренди? Обслуживание здесь никудышное…

Рэни наигранно оглянулась через плечо, лишь бы не встречаться с собеседницей взглядом.

– Перестань увиливать от ответа.

– Матильда! У меня пересохло в горле. Ни от чего я не увиливаю.

– Лгунья.

Рэни взглянула на Мэтти.

– Я не обязана рассказывать тебе что бы то ни было. Все, что тебя должно беспокоить, – состоится ли концерт или нет.

Очередная захлопнутая перед носом дверь. Этот вопрос оставался в подвешенном состоянии, несмотря на все встречи и совместное планирование их поездки. Рэни упорно отказывалась касаться этой темы. Что такого ужасного могло случиться, если даже по прошествии шестидесяти лет Рэни отказывается говорить об этом? Старушка вообще-то не проявляла даже тени смущения, какие бы темы ни доводилось затрагивать. К примеру, она вполне откровенно говорила о неудачных браках. Что же произошло тогда, в ту ночь, о чем Рэни не могла рассказать?

Вернулся Гил, и Рэни принялась за свою историю «Как я познакомилась с Конни Фрэнсис». Мэтти задумалась. За случившимся должен был стоять Рико. От Рэни, когда она каялась перед Томми, а теперь от Джуны Мэтти узнала о романтической связи между ней и этим Свенгали, хотя последний, кстати, в то время был на ком-то женат. Во время их встреч в Боувеле Рэни призналась ей, что была влюблена в Рико и оставалась с ним в течение года после того, как мужчина развелся. А потом, спустя несколько месяцев, она вышла замуж за барабанщика из аккомпанирующего ей оркестра. Принесли ли отношения с Рико разочарование? Собирался ли он с самого начала сделать так, чтобы Рэни покинула ансамбль? Испытывал ли Рико по отношению к ней собственнические чувства?

Кроме упоминания о влюбленности в Рико, Рэни говорила о нем только в связи с тем влиянием, которое этот человек оказал на ее карьеру. О дверях, которые открыл перед ней Рико, о тех обещаниях, которые он давал и главным образом выполнял, об уверенности в собственных силах, о том, как Рико убедил ее в том, что она может стать звездой.

Знал ли Рико, что Рэни не появится в тот вечер в «Пальмовой роще»? Поджидал ли он ее снаружи, когда она оставила других членов ансамбля?

– Ладно-ладно, немного тишины, пожалуйста. – Рэни постучала наращенными ногтями по коньячному бокалу. – У меня есть тост, – сказала она, бросив хитрый взгляд на Гила. – За Мэтти.

Гил приподнял брови.

– А-а-а…

– И за вас, но главным образом я пью за эту очаровательную девушку. Я бы не сидела сейчас здесь, если бы она и Хьюго не свели меня сегодня с Джуной. Если бы я знала, что вы задумали, то устроила бы утром сидячую забастовку на автомобильной парковке при отеле. Но наша Мэтти оказалась права: комнату со спертым воздухом надо проветривать. Итак… – она подняла бокал, – спасибо, Мэтти. Ты не всегда права, но на этот раз поступила правильно.

Только позже, когда Мэтти оставила отмечающих и вернулась в свой номер, она поняла значение тоста Рэни. Она настояла на своем. Если бы Рэни не согласилась идти на ту встречу в «Риверсайд Мьюс», она бы действовала решительнее. Ей удалось свести старушку с двумя членами ее рассыпавшегося ансамбля и повернуть разговор к примирению. Конечно, без готовности Рэни и Джуны извиниться и простить прежние обиды ничего не вышло бы, но именно решимость Мэтти свела их вместе и сделала примирение возможным.

Она справилась. Взгляд Мэтти остановился на дневнике дедушки Джо, который лежал на прикроватном столике, сделанном под тиковое дерево. Что было бы, если бы она не послушалась? Женщина вздрогнула, ощутив в животе спазм. Что было бы, если бы она вошла в палату и потребовала свою долю общения с дедушкой в его последние дни?

От этой новой мысли ей стало неуютно. Как бы там ни было, а дедушка Джо, не доверявший Ашеру, оказался прав. Она же ошиблась, повинуясь своим чувствам. В то время ей хотелось больше всего именно этого, даже больше, как оказалось, чем любви деда. Но почему дедушка Джо не позволил ей следовать зову своего сердца, если всю жизнь он поступал именно так?

Взяв со столика дневник, Мэтти раскрыла его и принялась читать записи, сделанные ставшим теперь хорошо ей знакомым почерком упрямого Джо Белла, который рассказывал о своих приключениях в большом Лондоне.

8 мая 1956 года, вторник

Лен шутит, что мне надо учиться не на бухгалтера, а на циркового артиста, легко умеющего высвобождаться из разных цепей и ящиков. Он говорит, что никогда не встречал парня, который так легко может ускользнуть из запертого дома. Вот только я действую по плану, а дядя Чарльз понятия ни о чем таком не имеет. В «Дюке» я познакомился с игроком в бильярд, который показал мне, как нужно открывать замки́.

Когда ты знаешь, как это делается, то получается на удивление быстро. Когда дядя Чарльз запирает входную дверь, я терпеливо жду, пока он ляжет спать, а затем выполняю свой маленький фокус и выхожу из дома, словно лорд на прогулку. Зачем лезть вниз по водосточному желобу, если есть парадная дверь?

Я закрываю замок, когда возвращаюсь. На это уходит больше времени, но я постепенно приспособился. Слава богу! Дядя Ч. – человек привычек. Он всегда просыпается ровно без четверти семь утра, миссис Джонсон, экономка, просыпается в шесть, а я, целый и невредимый, возвращаюсь уже к пяти часам. Единственный раз, когда я забыл запереть замок, дядя Ч. решил, что его ранее отперла миссис Дж., а миссис Дж. настолько стара, что решила, будто бы позабыла.

Я ужасно устаю. Никогда я не выматывал себя так работой. В восемь часов я уже сажусь за стол и корплю над бухгалтерскими книгами до шести вечера. А мысли мои тем временем поглощены только «Пальмовой рощей» и теми, кого я там увижу. Вчера это были Тед Фарнсворт с оркестром. А еще была смазливая певичка. Мне ее голос показался знакомым. Когда она запела, многие перестали танцевать и замерли, глядя на нее. Я никогда прежде такого здесь не видел. Уна любит танцевать, а Лен, кажется, не против, когда я с ней танцую.

Кажется, я влюбился…

Взломанные замки… обман дяди… но Мэтти больше интересовало то, что дедушка Джо видел в «Пальмовой роще». Знала ли Рэни, что оркестр Теда Фарнсворта играл там, где спустя несколько месяцев должна была выступать «Серебряная пятерка»? Она никогда не упоминала, общалась ли она с Тедом после того, как, бросив его, стала петь в «Серебряной пятерке». Обратила ли она внимание, какое впечатление ее появление на сцене произвело на дедушку Джо?