Джим быстро достал из штанины запасной меч и дал его Дэффиду. Две группы нападающих внезапно столкнулись не с изумленным и, возможно, беззащитным человеком, а вооруженными мечами с широкими клинками противниками и неким слугой с ножкой стола вместо дубинки, готовыми к бою. В результате нападающие сделали то, что подсказал им инстинкт.

Они остановились, и это была ошибка.

Чего они не знали и о чем позабыл и сам Джим, так это того, что Секох не был настоящим человеком. Он был драконом, временно оказавшимся в облике человека. Когда-то он обладал чрезвычайной драконьей осторожностью, тем типом осторожности, которым от природы наделены животные и дети. Вообще-то, он казался совершенным трусом, пока вместе с остальными соратниками не принял участия в битве у Презренной Башни.

Но с тех пор как он осознал свою причастность к победе над созданиями Презренной Башни, Секох утратил осторожность. У него сохранилась только та часть драконьего инстинкта, которая заставляет его род отчаянно бросаться в битву, когда дело доходит до нее.

С тех пор он стал известен как самый яростный дракон на мили вокруг. Более крупные драконы ходили вокруг него на цыпочках. Он всегда был готов ввязаться в драку из-за любого пустяка, наброситься на противника, невзирая на его размеры. Он искренне верил, что ему нечего терять, а те, кому было что терять, не видели никакой выгоды в том, чтобы вступать с ним в бой.

Вот потому-то теперь, когда противника охватило сомнение, Секох не колебался. Он бросился на людей, появившихся из дальней двери, двое из которых были вооружены мечами, и пустил в ход свою дубинку.

Одно дело, когда человек с мечом сталкивается с противником, который питает достаточное уважение к оружию. И совсем другое дело — столкнуться с явным сумасшедшим, с дубиной в руках, с дикими, с налитыми кровью глазами. Секох совершенно не задумывался о том, на что способен меч. Как и большинство средневековых рыцарей, его занимало не то, что могут сделать с ним, а то, что он может сделать с врагами.

В результате получилось так, что хорошо вооруженная группа нападающих — около шести человек — перешла к обороне и пятилась от этого сумасшедшего.

Джим и Дэффид одновременно поняли, что настало их время, и воспользовались преимуществом. Они атаковали людей, появившихся из кухни, которые в придачу к двум мечам были вооружены разделочными ножами, топорами и длинными кинжалами.

Джим, как он сам не раз признавался, — и Брайен искренне с ним соглашался, — владел мечом весьма посредственно. Дэффид обладал еще меньшим опытом, чем Джим, но он схватывал все на лету, будто имел прирожденный талант к оружию.

В результате, атакуя, они подступили к кухонной команде как люди, знающие свое дело.

Кухонные вояки развернулись и убежали через те же двери, через которые и вошли.

— В нашу комнату, — тяжело дыша, проговорил Джим. Дэффид повернулся вместе с Джимом к лестнице, Секох последовал за ними. Оказавшись в комнате и закрыв за собой дверь, Джим и Дэффид, задыхаясь, рухнули — Джим на свой скрученный тюфячок, а Дэффид на груду багажа. Секох, который даже не запыхался, удивленно смотрел на них.

— Милорд, — неуверенно спросил он, — я правильно поступил?

— Правильно… просто отлично… Секох, — задыхаясь, сказал Джим. — Только дай нам с Дэффидом отдышаться.

— Да, милорд, — почти по-военному ответил Секох, откладывая весьма пострадавшую ножку стола. Конец ножки был весь измочален и сломан.

Секох стоял в ожидании. Первым пришел в себя Дэффид. Конечно, подумал Джим с оттенком той ревности, которую он испытывал, спрашивая Энджи, нравится ли ей лучник, Дэффид всегда будет первым. Несмотря на все упражнения и активную жизнь, которую он, Джим, вел в четырнадцатом столетии.

— Ты думаешь, они придут за нами? — с надеждой спросил Секох, когда Джим и Дэффид зашевелились и направились к скамьям у стола.

— Рано или поздно, — сказал Джим. — А ты что думаешь, Дэффид?

Дэффид налил полный стакан вина и с жадностью опрокинул его себе в горло; он почти никогда не делал такого. Джим ощутил сочувствие.

— В подвале не было ни воды, ни еды? — спросил он.

— Еда была, — ответил Дэффид, налив себе еще, но на этот раз только отхлебнув, — но все вино хранилось в запечатанных бочках. А мне было нечем их открыть. Бутылочное вино они держат где-то в другом месте.

— Но, — начал Джим, — как…

— Я сам во всем виноват, — сказал Дэффид. — Надо было быть поосторожней, выйти вместе с пареньком и проследить, чтобы он спокойно ушел. Похоже, одного из слуг приставили наблюдать за мной, он вышел за пареньком и допросил его, о чем мы разговаривали. Так слуги все узнали. Поэтому, когда общий зал опустел, они напали на меня вчетвером или впятером, оттащили в подвал и закрыли там. Это произошло вчера, в самом начале вечера… — Он оборвал фразу на середине, помолчал и покачал головой. — Но я начал не с того конца. У меня печальные новости, Джеймс. Брайен и Жиль с середины вчерашнего дня сидят под арестом в королевской тюрьме.

— Они арестованы? Как ты это узнал? — спросил Джим.

— Помнишь, я вчера тебе сказал, что иногда можно больше узнать, если сидеть тихонько и ждать, когда новости сами придут к тебе? Я сидел, пил и занимал руки мелочами, такими как заточка стрел. Через некоторое время среди тех, с кем я перекинулся парой слов, появился этот парнишка, довольно взрослый для подмастерья, возможно, это последний год его ученичества.

— Что такое «подмастерье»? — спросил Секох, широко раскрыв глаза.

Ни Джим, ни Дэффид ему не ответили.

— Так вот, подмастерья болтают друг с другом и знают, что творится в городе. Я заказал ему выпить, и он со мной поговорил; от него я узнал о двух совсем недавно прибывших в город англичанах, которых задержали стражники и отвели в королевский замок. Там их заключили в тюрьму. Сидят ли они в подземелье или другом каком месте, я не смог узнать. Но они там. — Он замолчал, не сводя глаз с Джима.

— Мы можем освободить их, правда, милорд? — спросил Секох.

— Можем попробовать, — мрачно произнес Джим. — Во всяком случае, нельзя терять время. Эти люди внизу вскоре позовут настоящих стражников, и нам не удастся отделаться от них так же просто, как от слуг постоялого двора.

Они встали и начали поспешно собирать все, что им могло понадобиться. В основном это было оружие и легкие доспехи для Жиля и Брайена. Носить полные боевые доспехи было обременительно.

— А теперь, — сказал Джим своим спутникам, — я сделаю нас невидимыми.

Делать это раньше было неразумно. С тех пор как Каролинус поспорил из-за Джима с Департаментом Аудиторства, Джиму позволили воспользоваться некоторым дополнительным лимитом магии. Но он не знал, как много ему выделили, и в последнее время начал беспокоиться, что и этот дополнительный лимит на исходе.

Но если они собираются проникнуть на королевское подворье, выбора у них не остается.

Магию, которую Джим для этого выбрал, он уже использовал раньше, накануне битвы между французской и английской армиями, в которой убили сэра Жиля. Жиль был бы уже мертв, не будь он силки, — соратники опустили его тело в море, где он вновь вернулся к жизни, обернувшись тюленем.

Как раз напротив окна комнаты росло дерево. Джим потянулся и сорвал три веточки, чтобы прикрепить их к головным уборам. Подумав, он сломал еще две веточки. Заклинание не содержало слов, которые делали бы их действительно невидимыми. Оно просто гипнотизировало людей, которые на них смотрели, и те отказывались верить своим глазам.

Это походило на тот случай, когда загипнотизированному человеку говорят, что кого-то, кто находится в комнате, там нет. Находящийся под гипнозом видит упомянутого человека, но его сознание отказывается признавать этот факт.

— А теперь, — сказал Джим, когда все было готово, — ты, Секох, понесешь оружие и доспехи, хорошо? Рыцарям не полагается расхаживать нагруженными, а Дэффида я хочу освободить, чтобы он в любой момент мог воспользоваться своим луком. — Он взглянул на Дэффида, который не терял времени даром и уже обвешался своим снаряжением — лук через плечо, колчан, полный стрел, у бедра. — Выходим. Секох, ты взял оружие, кольчуги и шлемы для Брайена и Жиля?

Секох, стоявший с огромным тюком в руках, кивнул.

Джим вывел их в коридор и закрыл за собой дверь. При помощи того же заклинания, которое он использовал на пне и красном лоскуте, когда подавал сигнал Арагху, Джим наложил защиту на комнату. Затем, подумав, сделал собственное добавление. Он мысленно написал на внутренней стороне своего лба:

УСИЛИТЬ ЗАКЛИНАНИЕ ПОСТОЯННО ВОЗРАСТАЮЩИМ — СТРАХОМ Так как все это он проделывал мысленно, его соратники с удивлением уставились на него, не понимая, что он затеял. Он остановился, чтобы объяснить им:

— Я наложил заклинание, то есть установил защиту на эту комнату, так что теперь в нее никто не попадет. А еще я добавил небольшой штрих. Я устроил так, что если кто-то попробует войти, то ужасно испугается.

— Испугается? — с любопытством спросил Дэффид. — Можно попробовать?

— Конечно, — сказал Джим, — валяй. Приоткрой дверь и загляни в комнату, я не думаю, что ты пойдешь дальше.

Дэффид взялся за щеколду, толкнул дверь, так что она приоткрылась, и занес ногу. Потом поспешно отпрянул от двери и захлопнул ее.

Когда он повернулся к Джиму, его лицо было бледным, на лбу выступили капельки пота.

— Я не из тех, кого легко испугать, — сказал он, — но там такое, чего, я думаю, никто не вынесет.

Секох раскрыл было рот, будто хотел предложить попробовать самому, но, взглянув на нахмурившегося Джима, промолчал. Они спустились по лестнице. Общий зал выглядел как обычно. Там находилось всего трое посетителей. Приготовления к штурму комнаты Джима и его спутников, должно быть, проходили за закрытыми дверями где-то в другом месте.

Посетители в общем зале смотрели сквозь них — было ясно, что магическое заклинание действует надежно. Они вышли на улицу.

— Погоди минутку, — сказал Джим, поймав Дэффида за руку, так что тот повернулся к нему, — мы даже не знаем, где находится королевский замок.

— Я знаю, — сказал Дэффид. — По моим расчетам, это должно было нам пригодиться, поэтому я выудил из подмастерья все, что он знал о королевском замке и о том, где могут находиться Брайен и Жиль. Я вполне могу довести вас до замка, правда, не уверен, что легко найду вход в подземелье. Но раз мы невидимы, то можем и поискать. А ты как думаешь, Джеймс?

— Совершенно верно, — согласился Джим.

Королевский замок находился в некотором отдалении. Прогулка оказалась довольно долгой, соратникам пришлось пересечь почти весь Брест до восточной окраины и удалиться в сторону от гавани, рядом с которой находился постоялый двор. Город ныне являлся торговым портом, улицы его были запружены лошадьми и людьми — рыцарями, лучниками, воинами и слугами, все они не могли видеть соратников, и тем приходилось уклоняться от них. Но наконец они добрались до замка. У главных ворот стояли стражники, но соратники просто подождали, пока те не отступят в сторону, пропуская кого-то, кого они знали, и прошли следом. Очутившись в замке, они перешли на шепот.

Джим подумал о том, чтобы сделать их голоса неслышными, но эта мысль пришла слишком поздно. Он не хотел пользоваться магией в замке, где расположился королевский двор. Вполне вероятно, что его магия и не потревожит защиту, поставленную Экотти. Но в такой близи опасность была велика.

Он подождал, пока они окажутся в замке и найдут подходящий уголок, где можно стоять невидимыми, не опасаясь, что на них наткнется кто-нибудь из здешних обитателей. Оказавшись в таком месте, он притянул к себе поближе Дэффида и Секоха, и они стали шепотом обсуждать, что делать дальше.

Одноэтажный замок с разбросанными там и сям башенками и надстройками второго этажа был длинным строением, возведенным беспорядочно, но добросовестно. Он явно строился без всякого плана, но постепенно разрастался, по мере того как удачливые владельцы добавляли что-нибудь К уже существующим помещениям.

— Подмастерье считает, — прошептал Дэффид, — что апартаменты короля Иоанна и его ближайшего окружения расположены в самом конце западного крыла.

— Хорошо, — согласился Джим, — попробуем сначала там. Темница должна быть рядом, но под землей. Поэтому внимательно следите за лестницами, ведущими вниз. Дэффид, так как ты знаешь об этом месте больше меня или Секоха, почему бы тебе не пойти первым?

— Ладно, — прошептал Дэффид.

Он проскользнул вперед. Кроме того, что он был невидимым, охотничье умение бесшумно красться делало его превосходным возглавляющим. Его взгляд был готов заблаговременно заметить какую-нибудь помеху или место, где можно натолкнуться на скопление людей, которое трудно будет обойти.

Возможно, это иллюзия, подумал Джим, но расстояние, которое они проделали в здании, показалось ему таким же длинным, как путь через улицы, когда они добирались сюда. Но наконец они попали в помещения, где стояла роскошная мебель, и Дэффид отвел их в сторонку, в нишу у окошка, из которого струился яркий солнечный свет, — все окна здесь были застеклены.

— В этом месте коридор раздваивается, — сказал Дэффид. — Отсюда я, как и вы, не имею понятия, куда идти дальше. Что ты думаешь, Джеймс?

Джим обдумал ситуацию.

— В правом коридоре, — наконец медленно проговорил он, — есть окна. В левом их нет. Могу поклясться, что левый коридор ведет прямиком в покои короля Иоанна, так как в его комнатах должны быть окна, выходящие на другую сторону. — Он немного подумал. — Давайте двинемся по левому коридору. Подождем, когда появится какой-нибудь слуга, и последуем за ним. А там посмотрим, может быть, то, что он будет делать, или та дверь, которую он откроет, и явит нам что-нибудь новое. Таким путем мы можем кое-что узнать.

— Хорошая мысль, Джеймс, — одобрил Дэффид.

— Все равно что подбросить монету, — сказал Джим. — Но, похоже, это может дать нам шанс. Если мы убедимся, что левый коридор ведет в королевские покои, тогда мы будем точно знать, что правый туда не ведет.

— Тот подмастерье сказал мне, — продолжил Дэффид по-прежнему шепотом, как они все время и разговаривали, — что комнаты Экотти рядом с королевскими, а между ними есть дверь, чтобы король мог его вызвать в любое время дня и ночи.

— Полезные сведения… если это правда, — сказал Джим. — Надо это запомнить. А теперь подождем слугу, который пойдет в нужном нам направлении.

Они подождали. Прошла добрая четверть часа, прежде чем появился слуга, но он свернул в правый коридор, куда они не собирались идти. Однако, почти наступая ему на пятки, появился еще один, и повернул налево.

Этот слуга, как и тот, который шел перед ним, нес поднос с парой бутылок вина и двумя красивой формы кубками из цельного стекла. Вся посуда на постоялом дворе была толстой и уродливой.

Они последовали за вторым слугой. Проходя мимо, он посмотрел прямо сквозь них. Пол здесь устилал ковер, и шаги были беззвучными. Слуга остановился и, балансируя подносом в одной руке, поскребся в дверь ногтями.

Это был обычный способ, каким слуги объявляли, что они явились. Или же, и намного чаще, чем Джим ожидал, они входили без всякого предупреждения.

Слуги игнорировали, или так просто казалось, происходящее в комнате, а присутствующие там люди более высокого звания игнорировали слуг. В сущности, в ситуациях, подобных этой, поднос будто вносили и ставили на стол невидимые руки.

Джим, Дэффид и Секох стояли прямо за спиной слуги, тот, немного подождав, пожал плечами, взялся за щеколду и вошел, оставив дверь приоткрытой.

Соратники уже последовали было за ним, когда Джим поднял руку и остановил остальных.

Он молча указал на дверь, и Секох с Дэффидом заглянули в комнату. То, что заметил Джим, было орнаментом бессмысленных знаков, начертанных на двери. Джим отступил от двери и прошептал:

— Я думаю, это комната Экотти.

Дэффид кивнул. Секох только смотрел блестящим, заинтересованным взглядом. Джим опять повернулся к дверному проему, и все последовали его примеру.

Слуга поставил поднос на маленький столик рядом с кроватью. На кровати лежал на спине спящий человек. Пока они на него смотрели, его рот открылся еще шире и с губ сорвался громкий храп. У него было узкое лицо — такие обычно называют лисьими. Из-под сбившегося набок ночного колпака торчали редкие вьющиеся черные волосы.

Оставив поднос, слуга направился к двери. Джим отодвинул стоявших за его спиной друзей и повернулся лицом к слуге. Стоя прямо перед ним и глядя ему в глаза, он произнес слово, которое было ключом к заклинанию. У него был гипнотический, а не магический эффект.

— Замри!

Слуга замер на полушаге перед дверью.

— Ты не можешь разговаривать, — сказал ему Джим тихим голосом, — и ты не можешь слышать и видеть меня. Ты полностью забудешь наш разговор. Понятно? Кивни, если понял, и замри опять.

Слуга кивнул, как автомат.

— Теперь ты можешь отвечать на мои вопросы кивком или покачиванием головы, — сказал Джим. — Это комната колдуна Экотти?

Слуга кивнул.

— Есть в комнате дверь, которая ведет прямо к королю? — спросил Джим. Слуга опять кивнул.

— Где подземелье, в котором держат только что арестованных двух англичан, по имени Невилл-Смит и де Мер? Можешь ответить шепотом.

— Под королевскими покоями, — прошептал слуга.

— Где именно?

— Я не знаю, — прошептал слуга.

— Хорошо. Теперь ты полностью забыл о нашем разговоре. Будешь помнить только, что вышел из комнаты и пошел, как обычно, по коридору, — сказал Джим. — Ну, пошел.

Слуга без слов повернулся и пошел по коридору. Джим объяснил своим спутникам:

— Я рискнул, потому что человек на кровати спал, а я могу поклясться, что это и есть Экотти. Символы на двери — кабалистические знаки, или я чего-то не понимаю.

— Что такое «кабалистические», милорд? — спросил Секох.

— У меня сейчас нет времени объяснять, — сказал Джим. — Суть в том, что раз Экотти спит, то маловероятно, что он почувствует используемую поблизости магию. Вы слышали, что в его комнате есть дверь, ведущая в королевские покои. Но я побаиваюсь воспользоваться ею. Экотти несомненно держит свою комнату под охраной. И эта охрана обязательно разбудит его, как только мы попробуем пройти тем же путем, что и слуга. — Он посмотрел на своих спутников, ожидая от них какого-нибудь предложения. Но те лишь молча смотрели на него. — Хорошо, в любом случае наш первый долг — освободить своих товарищей. Подождем, пока не пройдет еще один слуга. Я поступлю с ним так же, как и с тем, который принес Экотти вино, и заставлю его показать нам вход в подземелье. Ты думаешь, это разумно, Дэффид?

— Без сомнения, — сказал лучник.

— Тогда, — подытожил Джим, — заставим слугу показать нам дорогу в подземелье и при помощи магии одолеем тех, кто стоит там на страже. Потом посмотрим, там ли наши друзья. Если их там нет, поищем в другом месте. Использовать магию там будет даже безопасней, так как Экотти не проснулся, когда я применил магию рядом с его комнатой.

— Есть ли вообще необходимость использовать магию? — спросил Дэффид.

— Может, и есть, — ответил Джим. — Я попробую с ее помощью убедить тюремщиков, что забираю наших друзей, чтобы отвести их к королю и Экотти. Я сделаю их тоже невидимыми. Тогда мы все вместе отправимся к королю, нас Брайен и Жиль смогут видеть. Когда мы соберемся все четверо, есть надежда прихватить с собой короля и даже Экотти. — Он замолчал и задумался. — Нет, я сделаю все это с помощью гипноза. Если мы покажемся здесь с нашими друзьями, окруженные магией, Экотти может почувствовать магию и немедленно поймет, что происходит.

— Почему он может почувствовать магию, а ты нет? — с интересом спросил Секох.

— Ну, — сказал Джим, — потому что я еще не очень хороший волшебник. Я еще недостаточно выучился, чтобы чувствовать присутствие магии. Но, конечно, он… — Джим внезапно замолчал и задумался. — Каролинус сказал, что магия колдунов несравнима с магией волшебников. Но я уверен, что он имел в виду волшебников своего уровня или близких к этому. — Он замолчал, напряженно размышляя. — Но на это можно посмотреть и с другой стороны… — Он улыбнулся Секоху. — Ты только что подал мне идею. Черт бы побрал мои дурные мозги, которые не видят очевидного!