Тем же вечером мистер Хаетт в полном здравии покинул гавань Исбери. Азалию радовало, что Король, будучи приверженцем старых правил, не вызвал его на дуэль. Девушка искренне полагала, что получить пулю, даже в руку, для мистера Хаетта это слишком.
К сожалению отъезд гостя означал целых два дня взаперти. Девочки упрямо кушали в своей комнате, а в перерыве между занятиями Азалия устраивала поиски сахарных зубов, которые заключались в том, что она заставляла сестер обыскивать старые сундуки и пыльные шляпные коробки на чердаках, а сестры в ответ громко жаловались. И стоило Азалии отойти, как невольные помощницы разбегались.
С гораздо большим усердием девочки составляли Список королевских качеств, ведь скоро прибудет следующий гость. Туда входили такие пункты, как «Нравиться сестрам» и «Дарить сестрам подарки». Поэтому неудивительно, что к появлению мистера Освальда из университета Делчестра, список насчитывал уже четыре страницы.
Джентльмен привез книги, чернильницы и, обладая немалой благовоспитанностью, не возражал, когда девочки толпились возле него и дразнили за широкие кустистые бакенбарды.
— Он пишет книгу о здешних садах, — сообщил Король, сопровождая дочерей в залитый солнцем зеленый сад. — У нас уже есть две его книги. В библиотеке, с северной стороны, секция «О». Что говорите вы? Мисс Азалия? Соответствует ли он списку ваших сестер?
Азалия навострила уши. Неужели Король в самом деле ее подначивает?
— Ему нужно побриться, — Азалия решилась подыграть.
— А что плохого в усах? — спросил Король, поглаживая свою коротко стриженную бородку.
Удивленная непривычно веселым настроением Короля, Азалия звонко рассмеялась.
Необычным оказался и ужин: подали запеченную в горшочках рыбу, а девочки, подтрунивая над мистером Освальдом, поставили в центр стола вазу с цветами и без умолку щебетали о садах. Король спросил, как они провели день, и сестры застенчиво ответили, что очень хорошо. Азалия спросила Короля о ране, и вместо ответа он, втянув щеки, поднял перебинтованную руку и пошевелил пальцами. Казалось, ужин ничем не отличался от предыдущего совместного ужина, но сейчас… от него веяло теплом. Внутри у Азалии защемило. Она очень соскучилась по семейным трапезам.
Следующие три дня мистер Освальд бродил по саду и чиркал в блокнотике, пока младшенькие показывали ему сорванные анютины глазки и львиный зев. Писателя покорили фонтаны, лабиринты сирени и окруженные восьмигранниками цветочные часы. Король также не пожелал оставаться в четырех стенах и устроил рабочее место на каменной скамье, захватив из библиотеки чернильницы, документы и промокательную бумагу. И пока он не отрывал взгляда от протоколов, девочки пили чай под балдахином из плюща и жимолости, а прохладный ветерок развевал им волосы и колыхал платья.
Перед сном Азалия украшала волосы малюток слегка увядшими соцветиями, и довольные крошки вертелись перед туалетным столиком, надеясь уловить отражение в маленьком зеркальце.
Когда прибыл очередной кандидат, Азалия ползала в спальне под кроватями, но вместо сахарных зубов попадались лишь пуговицы, засохшие пауки и пыль. Пришлось прерваться и уделить внимание джентльмену.
Гостем оказался мистер Пенбрук, которому так и не удалось потанцевать с Азалией на Святках. Он и сейчас был такой же взмокший как тогда. Во время чаепития в саду он все говорил и говорил — говорил о парламенте, принятых законопроектах и о том, какой доход приносят поместья его семьи. Брэмбл стояла позади него и делала вид, что выливает чай ему на голову.
В конце концов девочки, захватив кусочки сыра, ускользнули в покрытую яркими цветами листву. Брэмбл, недолго думая, устремилась вдогонку.
— Постой, — окликнула Азалия и, хватая сестру за предплечье, едва не перевернула кресло, в котором сидела. — Нам еще надо обыскать комнату.
— Ой, Аз, ну в самом деле! — Брэмбл высвободила руку. — У нас полно времени. Чем скорее мы их найдем, тем меньше будем танцевать в трауре.
— А вдруг мы не успеем до Рождества?
— Да ну, найдутся, — Брэмбл широко улыбнулась. — Готовые расправиться с новой жертвой. А если повезет, то жертвой будет он.
Мистер Пенбрук, не вставая с плетеного кресла, улыбнулся девушкам растерянной и беспомощной улыбкой.
— Не уходи, — взмолилась Азалия. — Пожалуйста.
Брэмбл опустилась в любезно-покидаю-вас реверансе, настолько идеально сохраняя равновесие, что это даже злило. После чего скрылась в кустах.
— Мисс Азалия! Наконец-то мы одни! Это судьба! — обрадовался мистер Пенбрук, хватая ладонь девушки.
— Мистер Пенбрук! — возмутилась Азалия, выворачивая одетую в перчатку руку из его цепкой хватки. — Перестаньте!
— Я безумно увлечен вами, мисс Азалия!
— Ох, ну перестаньте. У меня уже онемели пальцы. Будьте добры, отпустите.
Мистер Пенбрук освободил руку, но с покрытого блестящей испариной лица не сходила улыбка. Поглядев мимо него и даже мимо Короля, который сверлил взглядом мистера Пенбрука, Азалия увидела неподалеку увитую пурпурными цветками изгородь.
— Мистер Пенбрук, — Азалия поднялась. — Извольте пройтись со мной по аллеям.
Мистер Пенбрук молниеносно вскочил. Азалия побежала к сиреневому лабиринту. Ветерок ласкал ей лицо, дурманил густой аромат сирени. Она бежала, ныряя под низко свисающие ветви.
— Не отставайте, мистер Пенбрук, — крикнула Азалия, петляя по извилистым зеленым коридорам. — Вам следует поторопиться!
— Ах, да! Ха-ха! Как замечательно, сударыня! Ах… принцесса… вы чуточку торопитесь…
— Догоняйте, мистер Пенбрук!
— Принцесса? Принцесса Азалия? Эй, кто-нибудь?
Чувство вины снедало Азалию, когда она закончила поиски в комнате. Она знала, что поступила нехорошо. К сожалению, мистер Пенбрук принадлежал к числу тех джентльменов, о которых ей нередко рассказывала Матушка. Можно отравить их лошадей, поджечь их особняки, отрезать им пальцы, а они всё равно не разуверятся, что ты премиленькое создание.
С наступлением темноты Азалия послала дворецкого на поиски заплутавшего гостя. Мистер Пенбрук вошел в столовую в полубессознательном состоянии, из волос торчали веточки, но он радостно улыбнулся Азалии. Азалия мысленно застонала.
На следующий день мистер Пенбрук не показался к завтраку. Выяснилось, что Король отправил его писать отчет на сорок две страницы о состоянии моста в Ганновере. Стыдясь по этому поводу своей радости, Азалия помогала миссис Грейби готовить куриное жаркое на ужин — любимое блюдо Короля — и в конце концов решила, что кушать всей семьей еще несколько недель не так уж плохо.
— Недавно уехал восьмой претендент, — спустя несколько недель заявила Ева. Девочки только что оттанцевали в павильоне и теперь, усевшись в круг, завязывали потрепанные пуанты. Было раннее утро. Младшенькие сладко спали, свернувшись клубочками на диванах. Остальные зевали, тем самым намекая Азалии, что пора будить детей и отправляться наверх.
— Восемь джентльменов, — покачала головой Ева. — И с каждым что-то не так.
— Ох, да всё с ними так, — возразила Азалия, шевеля пальчиками ног. Через истертые швы проглядывала кожа. Последнее время выдалось занятым — на красивых каретах подъезжали герцоги или графы, а однажды прибыл и вице-король. Виконт Скантлбери даже помог, хоть и безуспешно, искать на чердаке сахарные зубы, а сэр Дитрих оказался интересным собеседником. Азалия всех считала милыми, но никому не удалось проникнуть в ее сердце.
— Они все чрезвычайно любезны, — сказала она, будто оправдываясь, что ей никто не приглянулся.
— Ты говоришь это, только из-за природной скромности, — заявила Брэмбл. — Мы-то с ними намучились. Ева?
Ева достала сложенный лист почтовой бумаги со списком имен джентльменов, напротив которых красовались наспех набросанные чернильные заметки.
— Герцог Орлингтон.
— Дёрганный. Дальше.
— Барон Розенталь.
— Ха! Он слопал больше Айви!
— Полагаю, это не стоило учитывать… — попыталась заступиться за прожорливого гостя Азалия.
— Маркиз де Ланг, — продолжала Ева.
— Тьфу, да его от земли не видать!
— Не правда, он… — начала Азалия, но потом запнулась. Действительно, не видать.
— Иными словами, суть ясна, — Брэмбл махнула рукой, показывая Еве, что достаточно, и чопорно разгладила юбки на мраморном полу. — Среди них нет ни одного подходящего для тебя.
— Азалия, — вдруг позвала сидящая напротив Дельфиния.
Она наклонилась вперед и облокачиваясь на пол, прошептала:
— А как насчет… ну, ты поняла…
Азалии вспомнила ласковый омут карих глаз и тут же покраснела.
— …Хранителя, — закончила Дельфиния и прикусила губу, опасливо озираясь по сторонам, словно боялась, что Хранитель может подслушать. Затем посмотрела на Азалию и ехидно ухмыльнулась.
— Хранитель? — изумилась Азалия. — Нет уж, спасибо!
Но на лицах других сестер уже застыли озорные улыбки и Азалия поежилась. Она знала — эти улыбки означали беспощадное издевательство. И несколько последних недель, когда сады меняли свои цвета с зеленого и пурпурного на золотой, красный и желтый, ей не раз приходилось мириться с насмешками. Пока младшенькие боролись за ближайшие рядом с гостем места, Дельфиния рисовала, какими получатся дети Азалии, если она выйдет замуж за того или иного претендента, а Брэмбл больно пинала старшую сестру под столом.
— Хранитель, — сентиментально промолвила Брэмбл и усмехнулась. — Разве ты знаешь кого-нибудь такого же адски красивого?
— Тише, — сквозь зубы процедила Азалия. — Возможно, он тебя слышит!
— И такого шикарного? — продолжала Брэмбл немного потише.
— И такого идеального.
— Я ни у кого не видела таких… пальцев, — вставила Злата.
Воцарилось молчание.
— Ну да, и пальцы тоже, — сказала Брэмбл. Взмахнув рукой, она встала и заставила встать других. Азалия застонала. Танец-игра, где стоящий в круге, коей оказалась она, был в роли мяча, а остальные как бы бросали ее друг дружке и при этом что-нибудь говорили.
— Итак, предположим, что Азалия находит все-таки сахарные зубы. — Брэмбл взяла Азалию за плечи и принялась закручивать. Азалия закатила глаза, но повиновалась. Легкий толчок, и девушка, вращаясь, направилась к Дельфинии.
— Она их ломает, — сказала Дельфиния, поймав Азалию и закрутив еще раз, толкнула к Холли. Этакий мячик в юбке.
— Щелк! — резанула Холли.
Азалию передернуло. Холли неуклюже повернула ее снова к Брэмбл.
— И под несмолкающие салюты, он выходит из перехода! Бум!
Она толкнула Азалию к Еве. Ева остановила Азалию и помолчав, спросила:
— И что потом? Хранителю ведь некуда идти.
Ухмылка Брэмбл растаяла.
— Полагаю, он попытается ухаживать за будущей королевой, чтоб потом жениться. Ему и так Аз больше всех нравится.
Азалия задумалась. Каково это, прижаться к Хранителю, почувствовать, как его длинные пальцы бережно держат ее голову, а губы касаются ее губ. Если он целуется также хорошо, как танцует, то…
Лицо девушки горело от волнения. Устремив пылающий взор на вход, она молилась, чтобы Хранитель не увидел ее такой.
— На красивом черном коне он подъезжает к воротам дворца, — подсказывает Дельфиния, возвращаясь к игре.
И Ева, вновь раскручивая «мячик» произносит:
— Серебряные цветы в его руке и…
— И Король открывает дверь… — пискнула поймавшая Азалию Флора.
Внезапно, девочки остановились. Юбки Азалии еще недолго шелестели, затем замерли. Все поняли, что произошло бы дальше.
— И Король бьет Хранителя прямо в глаз, — подытожила Азалия.
Сестры робко захихикали, хотя так бы и случилось. Азалия улыбнувшись, потрясла головой.
— Что ж, — произнесла Ева, поднимая сонных малюток с подушек. — В любом случае, было бы странно, если бы ты вышла за него.
— Во-во! — подхватила Брэмбл. — Ваши дети исчезали бы повсюду.
Когда девочки уходили, у арочного выхода им кланялся Хранитель. Азалия поблагодарила хозяина и заметила, как дрогнули его пальцы. Интересно, он слышал разговор? В эту секунду Азалия едва не пожелала, чтобы Король на самом деле знал о Хранителе.
Тем не менее, неприязнь, которую Король испытал бы к Хранителю, постигла других претендентов. Король рассматривал всех приезжих джентльменов своим знаменитым леденящим взглядом. Наступил морозный декабрь, укутавший инеем сад, а Король не менее холодно, будто ему всё про всех известно, взирал на виконта Дуккета.
Виконта Дуккета пригласили лишь потому, что когда-то он с Королем приятельствовал в университете. Однако, красивый, превосходно образованный, с проступающей сединой на висках виконт пожаловал ради одной единственной цели — Кловии.
— В моих краях о вашей красоте слагают легенды, — сказал он за ужином. Подавали горячий суп с булочками. Виконт поднял бокал за сгоравшую от стыда Кловию.
— Приятно убедиться, что слухи не преувеличены. За изысканную красоту, сударыня, за романтику, за сказания о золотых волосах!
Недолго думая, Король вышвырнул виконта Дуккета вон.
Обреченные торчать взаперти два дня, девочки пререкались между собой, а Кловия была готова расплакаться в любую минуту. Она подолгу глядела на сад сквозь черные занавески и затем порывисто отходила от окна.
Она также помогала старому садовнику Тому обрезать и подвязывать растения, пока не выпал снег, хотя Азалии казалось, что удовольствия ей садовые работы не приносят.
— Это я виновата, — произнесла Кловия, когда девочки готовили чай в убранной кухне. — Если бы я не…
— Что? Не родилась такой милашкой? — закончила Брэмбл, расплескав в чайнике воду. — Вот поэтому нам и нужно друг за другом присматривать. Аз в курсе.
— Зато теперь у нас появилось свободное время на поиски сахарных зубов, — заметила Азалия.
Девочки недовольно охнули.
Когда сестры порезали хлеб с сыром и накрыли хозяйственный стол, вошел Король. От удивления девочки встали. Рядом с Королем очутился облаченный в элегантный черный костюм Фейрвеллер. В руках он держал трость с золотым наконечником.
— Дамы, вот наш гость на следующие два дня, — объявил Король.
Послышался звон падающих ложек.
— Это розыгрыш, — не поверила Брэмбл.
— Хватит! — отчеканил Король. — Министр Фейрвеллер великодушно вызвался, чтобы вы смогли погулять.
— Но вы сказали, что Азалии не придется… — недоумевала Флора.
— Ради Бога! — остановил ее Король. — Просто потерпите его два дня. Понятно?
Фейрвеллера заставили нести корзинку. И одеяло. И горячий чайник. Он не возражал.
Через полчаса компания устроилась под раскидистой сосной, удачно защищающей от порывов ветра. Фейрвеллер расстелил одеяло, распаковал бутерброды, разлил обжигающий напиток и не произнес ни слова. На одеяле не хватило места, и он стоял на коленях, опираясь на покрытую мягкой хвоей землю.
Стараясь не встречаться глазами с Фейрвеллером, Азалия дула на чай младших сестер. Ева кашлянула, прервав нависшее молчание.
— А вы, министр, не такой уж страшный, — Дельфиния осмотрела Фейрвеллера с головы до ног. — Красный камзол вам бы очень пошел. Попробуйте надеть его во время выступлений в парламенте. Все женщины будут уговаривать мужей голосовать за вас.
Фейрвеллер поджал губы.
— Я бы предпочел не упоминать политику.
Девочки обменялись взглядами.
— А вы еще о чем-то можете говорить? — съязвила Брэмбл.
— Я могу вести себя приемлемо. Зависит от собеседника.
— Ах, ну и ладно, — невозмутимо произнесла Брэмбл.
— Министр, зачем вы пришли? — спросила Азалия и поставила чашечку на блюдце. — Конечно, это мило с вашей стороны, и теперь мы можем гулять в саду. Но вам же наверняка хотелось остаться в своем особняке. Не секрет, что вы нас недолюбливаете.
Фейрвеллер поднял бледно-серые глаза, и на лице его что-то промелькнуло.
— А за тем, — медленно произнес он, — что мне известно о волшебном переходе в вашей комнате и о том, что вы его нашли.
Зазвенели чашки. Флора схватила Азалию.
— И если вы думаете, что я стану спокойно смотреть, как вас заманят в ловушку или еще похуже, ведь магия…
— В ловушку? — переспросила Кловия.
— Там безопасно! — воскликнула Флора.
— Магия-шмагия. — Брэмбл с силой опустила чашечку. — Мы вас видим насквозь! Вам просто захотелось втереться к нам в доверие. Признайте.
Фейрвеллер еще сильнее сжал губы, потом ответил:
— Это не… единственная причина.
Азалия чуть не поперхнулась. Брэмбл в ужасе раскрыла рот. Кловия покраснела, даже уши ее пылали. Флора решилась заговорить первой.
— Но ведь вы либерал, — заметила она.
— Политика здесь ни при чем, — бесстрастно промолвил Фейрвеллер.
— Мы безмерно придирчивы к потенциальным мужьям, — Брэмбл отщипнула кусок хлеба и добавила: — И к зятьям тоже.
Фейрвеллер встал, едва не ударившись о дерево головой.
— Ваша мысль мне ясна. Впрочем, как и всегда.
И он ушел. Не поблагодарил и даже не поклонился. Просто переступил через игравшую на одеяле Лили, раздвинул хвойные ветви и ушел.
— Ну ладно, так ладно, — процедила Брэмбл.
Пытаясь успокоиться, Азалия нарезала еще хлеба и укутала плечи сестер. Навалилось неприятное осознание, что надо идти домой. Азалия отгоняла образ Фейрвеллера: его противные усики и колючие серые глазки.
Через некоторое время, когда девочки уже собрали корзинку, вдруг послышался чей-то голос. Обладатель этого голоса, был даже более нежеланным гостем, чем Фейрвеллер.
— Сударыня, — нараспев позвал голос, рассекая студеный воздух. — Сударыня… Я знаю — вы здесь…
— Великие камзолы! — возмутилась Брэмбл. Кровь отлила от лиц сестер. — Виконт Дуккет вернулся!
Мертвенно-бледная Кловия скользнула за дерево и побежала, куда глаза глядят. Почти в тот же миг у закрытого ветвями прохода показались натертые до блеска ботинки. За ними выглянуло красивое лицо, после чего виконт Дуккет явился целиком, стряхивая сосновые иголки и хищно улыбаясь.
— Вот вы где, — обрадовался он. — Укутались в игрушечный кокон. А где же бабочка-красавица?
— О, Боже. — Брэмбл покачала головой.
— Что вы здесь делаете? — спросила Азалия, нащупывая нож для масла в корзинке. Удалось найти чайную ложку. Лучше, чем ничего.
— Я примчался сделать предложение, — радостно заявил он. — Пока кто-нибудь другой меня не опередил. Когда ей исполнится пятнадцать, нахлынут джентльмены отовсюду, посему я планирую завладеть…
— Ваше Величество! Ваше Величество! — что есть мочи завопила Азалия.
Она знала — Король не услышит. Он в библиотеке, корпит над документами. Тем не менее, Азалия отчаянно цеплялась за надежду, что крик напугает виконта и он оставит их в покое.
— Ах, значит, она улизнула и сейчас где-то поблизости, — не сдавался виконт.
Еще одна пара глянцевых ботинок появилась под ветками.
Азалия едва не заплакала от облегчения. Едва. Это не Король. Тогда кто? Неизвестный не пытался нырнуть под ветками, как Виконт, а решительно отстранял нависшую хвою.
Фейрвеллер.
Министр взглядом обвел присутствующих: Азалия, не выпуская ложку, попятилась к стволу дерева, другие девочки прятались от виконта Дуккета за спиной у Азалии. В руках они сжимали чашечки.
После длительного неловкого молчания, Фейрвеллер обратился к Виконту.
— Кто вы такой? — сухо спросил он.
Виконт оценивающе посмотрел на Фейрвеллера, заметил его элегантный костюм и изящную трость и, постукивая каблучками, слегка поклонился.
— Виконт Анатолии, любезный, — презрительно ответил Виконт, который был на пол головы ниже министра. — Рыцарь четвертого ордена и…
— Вы — виконт Дуккет.
Виконта передернуло от тона Фейрвеллера.
— Он хосет зениться на Квовии, — прошептала малютка Жасмин.
— Я так и понял, — невозмутимо произнес Фейрвеллер. — Также мне известно, что мисс Кловия не ищет себе пару.
— Ах, разве это важно? — Виконт криво усмехнулся. — Мы с вами светские люди, разве нет? Убедить таких как она не составляет труда.
Фейрвеллер недовольно постучал пальцем по наконечнику трости.
— Министр, вы же знаете, что Кловия уехала? — Азалия прикусила губу и умоляюще на него посмотрела. Фейрвеллер ответил ей непроницаемым взглядом. У Азалии опустились руки — он не встанет на ее сторону.
— Мисс Кловия в отъезде, — спустя некоторое время сказал Фейрвеллер. — Она в Вертемберге с отцом. По делам. Если желаете, могу снарядить для вас экипаж.
Девочки не поверили своим ушам. К счастью, виконт Дуккет не заподозрил подвоха.
— Прекрасно! — воскликнул он, щелкая каблуками. — Отрадно встретить в этих местах истинного джентльмена.
Через час девочки отыскали Кловию. Она плакала на каменной скамье, окруженная заросшими фигурками деревьев — львом и единорогом. Сестры окружили бедняжку, накинули на плечи еще одну шаль и поведали о произошедшем.
— Вертемберг, надо же, — ликовала Ева. — Это аж через две страны!
К концу истории Кловия смеялась сквозь слезы.