– Эй, привет.

Кейт медленно просыпалась, услышав у самого уха голос Сэма.

– Привет, – пробормотала она, все еще пребывая в состоянии полудремы, в том промежуточном мире, где реальность похожа на мечту.

– Извини, что разбудил тебя, милая, но мне нужно спускаться вниз, к марине. Там все в ужасном состоянии.

Кейт повернулась на звук его голоса, подтягивая на себя одеяло до тех пор, пока не обнажилась стройная нога. Сэм протянул руку и провел ладонью по ее бедру.

– Ну, хоть солнце-то сегодня светит? – спросила она, открыв наконец один глаз.

– Еще раз извини. Облачно и очень холодно. Но впереди весь день.

Кейт не могла упустить представившуюся возможность.

– Правда? – спросила она, положив руку на его ладонь, как бы удерживая его.

Сэм улыбнулся:

– Я говорю о погоде. Температура упала ниже нуля.

– Хм… – Она прикрыла ногу одеялом, устраиваясь поудобнее в теплой постели. – Вот Уинстон порадуется…

Сэм откинул волосы с ее шеи и склонился над ней, чтобы поцеловать.

– Сейчас я тебе скажу, что порадует меня в данный момент…

– Извини, – сказала она с улыбкой, прикрыв глаза, – у тебя был шанс несколько секунд назад.

– Я так просто не сдаюсь… как правило. Но сегодня, к сожалению, у меня очень много дел, – сказал он, вставая с кровати.

– Например? – спросила она, резко приподнявшись и прижимая к груди одеяло. Только сейчас она заметила, что он уже одет. – Ты давно встал?

– Я уже спускался к марине и вернулся. Света по-прежнему нет, и некоторые дома под горой сильно пострадали. Придется помочь. Но где-то к середине дня я вернусь, посмотрю, как у тебя дела. Я открыл дверь в подвал, но боюсь, что твой резервный генератор сам нуждается в резерве. Не могу понять, что с ним. Поэтому я развел огонь в камине, дрова у двери. Да… я принес тебе горячий завтрак. По крайней мере, он был горячим, когда я оставил его на кухне. Так что лучше пошевеливайся…

– Горячий завтрак? Но как…

– На плите, которая топится дровами. Вот так-то, моя маленькая девочка из города. Грозы вроде вчерашней приучили Грэнни. – Он склонил голову набок. – Думаю, она даже рада, когда пропадает свет. Ну как, ты тут без меня справишься?

– Конечно.

Сэм склонился над кроватью и поцеловал Кейт. Спустившись по лестнице на несколько ступенек, он вдруг остановился. “Конечно”? Сэм ухмыльнулся и покачал головой.

“Может, оставить ей сигнальные ракеты? Так, на всякий случай…”

Одевшись потеплее, Кейт почти все утро поддерживала огонь в камине. Она захватила с собой книгу, которую хотела прочесть, и несколько статей по педагогике, но время шло, а она все никак не могла взяться за чтение.

После ухода Сэма Кейт все время думала о нем. Воспоминания о проведенной с ним ночи согревали ее. Она напевала, застилая постель. Не сумев преодолеть искушения, взглянула в зеркало – не изменилась ли?.. Потом, по-прежнему напевая, вымыла посуду. И даже немного потанцевала, убирая в ванной.

Кейт спустилась с небес, лишь когда посмотрела на часы, – она с нетерпением дожидалась возвращения Сэма. И тут вспомнила, что собиралась уехать через несколько дней. Но теперь ей расхотелось уезжать… Пришлось напомнить себе, что она просто в отпуске и ей все равно придется возвращаться, даже если она останется на несколько дней, хоть на месяц.

Ей не было стыдно. Но какой бы прекрасной, какой бы замечательной ни казалась прошедшая ночь, больше этого нельзя допускать, даже если она останется еще на несколько дней.

Кейт попыталась рассуждать здраво. “Может быть, теперь нам наконец удалось избавиться от взаимного влечения. Я сумею удержаться. Сумею сделать так, чтобы это не повторилось”.

Одно было ясно: что-то в их отношениях должно измениться, иначе ей трудно будет уехать. Иначе что она скажет Сэму? Просто “прощай”? “Приятно было познакомиться”?

С другой стороны, разумно ли думать, что им удастся прервать эту связь? Смогут ли они снова стать просто друзьями?

Нет, никогда они не были “просто друзьями”. Случившееся прошедшей ночью – это именно то, чего она боялась и, возможно, желала с самого начала. Она сейчас сама себя обманывает. Случайные связи – не ее стиль. Было бы наивно полагать, что все это закончится само собой.

Кейт судорожно сглотнула. Острая боль пронзила грудь. Она поняла, что влюбилась.

Кейт швырнула книгу через всю комнату, чуть не сбив со столика деревянную лампу. Нужно было уехать вчера утром. Почему она решила ждать до воскресенья? Ведь она понимала, что с ней происходит, могла бы сообразить, что может произойти.

Кейт принялась расхаживать по комнате, все быстрее и быстрее, но вскоре вдруг остановилась. Она начала анализировать факты. Первый: она сама виновата. Второй: ей придется в конце концов уехать отсюда. Третий: она, вероятно, больше никогда не увидит его. И… четвертый: чем дольше она будет тянуть, тем труднее будет уезжать. Значит, у нее остается только один выход.

Кейт упаковала чемоданы после холодного ленча. Затем вытащила все из холодильника, убрала в доме и уложила мусор в пакеты. Она решила в последний раз подняться в мансарду, чтобы вспомнить прошедшую ночь. Тщательно разгладив покрывало, стала спускаться вниз. И вдруг, взглянув на стеклянные двери, ведущие на балкон, где он впервые поцеловал ее, разрыдалась, как ребенок.

Ближе к вечеру, уложив чемоданы на заднее сиденье машины, Кейт отъехала от коттеджа. Она направлялась к марине – чтобы попрощаться. Поездка под гору была не из легких. “Хонда” то увязала в грязи, то ее заносило на обочину. Кейт уже была готова сдаться, но тут наконец показалась надпись – “Медвежья Петля”. Она прошептала: “Я так просто не сдаюсь” – слова, которые Сэм произнес этим утром.

Пошел мокрый снег, и острые, словно иголки, кусочки льда кололи ей лицо, пока она подсовывала под колеса сухие ветки. Усевшись за руль, она наконец сумела выбраться из грязи.

Кейт увидела марину, преодолев последний поворот. Стоянка у марины пустовала – ни грузовика, ни джипа. Грэнни, наверное, стояла за прилавком. Кейт была уверена, что Сэм с Леонардом все еще помогают тем людям, чьи дома не выдержали ночной бури.

“Я так просто не сдаюсь”.

Она сказала себе, что у нее нет возможности разыскивать его. Ей необходимо выбраться отсюда до того, как погода ухудшится? Удобная отговорка. Не объяснять же причину своего бегства человеку, который “так просто не сдается”!

Кейт стиснула зубы и ударила кулаком по рулю. “Трусиха!” Она выбралась из машины и начала спускаться к марине. И вздохнула с облегчением, обнаружив, что дверь заперта. Наверное, и Грэнни отправилась помогать пострадавшим. Это означало, что ей придется подняться к машине, взять бумагу и ручку, а потом вернуться к марине и оставить в двери записку.

Она вся промокла и перепачкалась в грязи, прежде чем наконец уселась за руль, чтобы тронуться в путь.

Ей удалось добраться до моста, который она помнила по своей первой поездке в гору. Но мост пострадал от бури гораздо больше, чем она предполагала. Его, в сущности, не было – из пропасти торчали гнилые бревна.

Из горла ее вырвался стон. Кейт замолотила кулаками по рулю. И тотчас же почувствовала облегчение. Она ударила еще раз. И еще…

Кейт понимала: придется вернуться. С трудом развернувшись, Кейт поехала к коттеджу. Напротив марины ненадолго остановилась, чтобы забрать свою записку. “Слава Богу, что я не забыла об этом”. Грязь была все такой же коварной, а мокрый снег с чмоканьем отскакивал от переднего стекла, затрудняя обзор. Дважды она чуть не застряла на подъемах, ей приходилось давать задний ход и брать подъемы со второй попытки. В итоге обратный путь занял вдвое больше времени, чем спуск с горы.

Сколько дней придется дожидаться? Когда мост восстановят? Разумеется, она не станет спрашивать об этом у Сэма. И, разумеется, она сглупила. Ослу понятно, что по таким дорогам не проехать.

Но где взять сил, чтобы выдержать еще несколько дней? Ведь придется видеться с Сэмом… Она еще больше узнает о нем. И еще больше с ним сблизится. А ведь все ее душевные силы ушли на то, чтобы сбежать от него. У нее даже не хватило духу с ним попрощаться. Нужно подумать об этом… только позже, позже…

Кейт никогда не испытывала такой радости при виде своего маленького коттеджа, как в тот момент, когда преодолела последний поворот. Но она тут же вспомнила про свет. Его, наверное, по-прежнему нет. Ей снова придется разводить огонь и сидеть, завернувшись в одеяло, пока в коттедже не станет чуть теплее. Как жаль, что нет Сэма, чтобы… Кейт вдруг поняла, что машину заносит на обочину. Она потеряла бдительность. И тут Кейт совершила самую большую тупость – нажала на тормоз. И тотчас же, вскрикнув, закрыла ладонями лицо. Поэтому почти ничего не видела в момент столкновения. Опустив руки, она обнаружила, что там, где должна была находиться решетка, закрывающая радиатор, виднеется ствол дерева.

Кейт с облегчением вздохнула, сообразив, что столкновение было незначительным. Когда она поняла, что ее заносит, ей представилась картина: она срывается с горы и падает в озеро. Но, оказалось – просто врезалась в дерево. Вряд ли что-нибудь серьезно повреждено… Или… Кейт выскочила из машины и едва удержалась на ногах, заскользив по грязи. Сделала шаг в сторону – и застонала. Из-под капота вырывался пар, и слышалось какое-то шипение, странно диссонирующее с чмоканьем мокрого снега.

Ничего не поделаешь, надо подняться в коттедж и попытаться согреться. Двадцать шесть ступенек, которые насчитал когда-то Сэм, сейчас стали очень коварным препятствием. А ведь придется еще и багаж тащить… И все же она схватила два чемодана, надеясь, что в одном из них находятся туалетные принадлежности и теплые вещи, и начала спуск. Спускаясь, она дважды упала и оба раза ударилась спиной о ступени. А потом ей пришлось вернуться к машине, чтобы взять сумку с продуктами. Остальное подождет, решила Кейт.

Когда она снова спустилась к коттеджу, мокрый снег прекратился. Кейт развела огонь в камине, зажгла несколько масляных ламп и, закутавшись в одеяло, свернулась калачиком на диване.

Джип с трудом взбирался на гору – сантиметр за сантиметром. Сэм уже много лет не видел такой отвратительной дороги. Лишь мысль о Кейт, о том, что она в доме совсем одна, заставляла его продолжать путь. Все его мышцы ныли и болели – с самого утра он разбирал завалы. Что ж, было бы глупо возвращаться потом домой. Сэм расплылся в улыбке. Да, конечно, он останется на ночь у Кейт.

Сэм остановил машину чуть выше, чем обычно, решив не рисковать, не спускаться в темноте. Конечно, будет трудно преодолеть скользкий спуск и грязные ступеньки, имея при себе только фонарик, но иначе его джип могло потащить по грязи прямо на машину Кейт. Так что лучше не рисковать. Он даже не мог разглядеть ее красную “хонду”. Видел лишь желтый свет масляных ламп в окне коттеджа. Сэм постучал, но дверь не открывалась. Взявшись за ручку, он обнаружил, что Кейт не заперлась. Несколько секунд спустя он увидел ее крепко спящей. Пламя в камине угасало.

Усевшись в кресло, стоявшее напротив дивана, Сэм провел ладонью по волосам. Он с восхищением смотрел на Кейт. Она спала на боку, закинув одну руку за голову. Ее длинные ресницы казались сейчас еще длиннее, по-детски припухлые губы чуть приоткрылись. Точно так же он смотрел на нее прошлой ночью, после того как она заснула в его объятиях. Тогда он лежал и думал, как она отнеслась к тому, что они предались любви. Сэм отдал бы все на свете, чтобы получить ответ на свой вопрос, но совершенно не представлял, как спросить ее об этом. Господи, как она прекрасна! Он мог бы вечно любоваться ею.

Но он знал, что у них нет этого “вечно”. Кейт ясно дала понять, что ей здесь не нравится. Ему даже казалось, что она говорила о местных жителях с некоторым высокомерием. А именно высокомерия он терпеть не мог в людях. И теперь недоумевал: почему же позволил себе увлечься ею? Он и раньше встречал привлекательных женщин – умных, независимых, решительных. Но Кейт была еще и чуткой, с ней было замечательно. Может, в этом причина?.. Он видел, как раскрывалась ее душа навстречу тем, кого Кейт встретила в Медвежьей Петле, как искренне она восхищалась Грэнни. И она с такой доброжелательностью относилась к Энни…

Он не мог не думать о ней, хотя и понимал, что это опасно. Может, все же вернуться сегодня домой? Слишком большое искушение находиться с ней в одном доме.

“Так, – говорил он себе, – ты убедился, что с ней все в порядке. Почему бы тебе не уйти до того…”

– Сэм? – Кейт открыла глаза, заморгала. Где она? Все еще в коттедже? – Сэм, который час?

– Уже вечер. Задремала?

– Да, вроде бы. – Она приподнялась, оправляя спортивный костюм. – Как ты вошел?

– Ты оставила дверь незапертой.

Кейт молчала, пытаясь сосредоточиться. Она о чем-то думала… Но вот о чем?

Они помолчали с минуту, прежде чем Сэм поднялся с кресла.

– Я не знал, поела ли ты, поэтому захватил с собой сосисок, – сказал он, вытаскивая пакет из нагрудного кармана комбинезона. – Они испортятся, если их сразу не съесть. Хотя в них, наверное, столько химии, что они лет пять пролежат.

Кейт наконец улыбнулась. И тотчас же нахмурилась, вспомнив, что уже была бы дома, обернись все иначе.

– Света по-прежнему нет?

Сэм кивнул:

– Но думаю, к утру должны дать. – Он подошел к камину и переворошил угли. – Как насчет того, чтобы отправиться к озеру и развести костер? Ты ведь не выходила весь день. Мы могли бы поджарить эти сосиски на костре. Там хоть и холодно, но ночь замечательная.

– Не думаю, что…

– Но почему? Подышишь свежим воздухом. Тебе не помешает.

Кейт очень не хотелось снова выходить из дома. Но тут она случайно взглянула в сторону лестницы, ведущей в мансарду, и ее снова захлестнули воспоминания о прошлой ночи. Она решительно поднялась с кровати.

– Хорошо. Только я сначала умоюсь.

– Отлично. Значит, решено. – Он вытащил из кармана коробку зефира. – Пойду вниз с дровами и разведу костер. А ты спускайся, когда будешь готова. Да… и захвати несколько одеял.

Кейт отправилась в ванную и умылась. Расчесав волосы, она оставила их распущенными – чтобы было потеплее.

– Надеюсь, что здесь просто плохое освещение, – пробормотала она, изучая свое отражение в зеркале.

Ее веки казались припухшими, а лицо – необычно бледным. Очевидно, сказывалось эмоциональное напряжение.

Надев свое кремовое пальто и замшевые перчатки в тон, Кейт потянулась к выключателю, но тотчас же вспомнила, что нет электричества.

– У меня с головой еще хуже, чем я думала, – проговорила она, нахмурившись.

Снег растаял, и спуск к озеру оказался не таким трудным, как она ожидала. Подходя к Сэму, Кейт замедлила шаг. Он сидел на корточках в нескольких футах от берега и еще не заметил ее. Кейт поразилась: с каким удовольствием она наблюдает за ним, когда он что-то делает. Сэм сооружал из щепок крохотный шалаш в центре уже прогоревшего костра. И тут раздался громкий треск. Сэм отпрыгнул в сторону, и Кейт увидела сноп искр, полетевший в его сторону. Она невольно рассмеялась.

– Думаешь, смешно?

– Нет, но просто ты всегда такой спокойный, уверенный в себе… Никогда бы не подумала, что тебя можно застать врасплох.

– Можешь мне поверить, меня заставали врасплох. Например, вчера вечером, – добавил он, понизив голос и многозначительно глядя на Кейт.

– О, сколько искр! Пожара не будет?

– Нет, мы достаточно далеко от деревьев. К тому же они все мокрые. Так что пожара не получится, даже если мы очень постараемся его устроить. – Сэм взял у нее из рук одно из одеял и расстелил на земле. Кейт села, прижав колени к груди. – Сейчас самое время для костра, – сказал он. – Будем надеяться, что огонь отпугнет змей и летучих мышей.

Кейт вскочила как ужаленная. На сей раз рассмеялся Сэм.

– Да нет, не бойся. В это время года их тут не бывает.

– Ладно, квиты, – улыбнулась Кейт.

Сэм сел на одеяло – сел достаточно далеко от нее, так, что она наконец успокоилась, – и занялся нанизыванием сосисок на длинные тонкие палочки.

– Как дела у Грэнни Лу и Энни? – спросила Кейт, пытаясь поддерживать непринужденную беседу.

– Отлично, – ответил Сэм, искоса взглянув на нее. – Энни сегодня в школу не ходила, но дел ей хватило на целый день. Надо было помочь Грэнни привести все в порядок.

– А как Луиза?

– Надеюсь, у нее все будет хорошо. Хотя эта ее беременность не самая легкая. Ей велели как можно больше лежать. Она с детьми какое-то время поживет у Грэнни.

Кейт нахмурилась:

– Мне кажется, им там будет тесновато.

– Конечно. Энни даже заводит речь о том, чтобы пожить у подруги.

– Не понимаю. Почему Луиза не может…

– Дома у Луизы не очень-то комфортные условия. Во всяком случае, в твоем представлении.

Кейт опешила от его тона, от едва уловимого ударения на слове “твоем”, словно Сэм давал ей понять, насколько ее критерии отличаются от представлений местных жителей. Что ж, возможно, так оно и есть. Но ее немного задело то обстоятельство, что Сэм счел необходимым это подчеркнуть.

Кейт вздернула подбородок:

– Похоже, ты считаешь эти условия удовлетворительными.

– Дело в том, что муж Луизы иногда крепко выпивает. Разумеется, я его осуждаю. Так о чем ты говорила?

– О том, что ты при каждом удобном случае даешь мне понять, что я здесь чужая, что я отличаюсь от всех, кто здесь живет.

– Но ты действительно отличаешься от людей, которые живут в этих горах. Правда, я никогда не говорил, что ты разительно отличаешься от меня.

– Но мы разные, Сэм. Ты слишком часто называл меня городской…

– Я сказал “разительно”. – Сэм пристально посмотрел ей в лицо. – А наше отличие обусловлено разным воспитанием. Но думаю, что если взглянуть на вещи шире, то ценности у нас одни и те же. И мы оба добиваемся того, к чему стремимся.

Кейт взяла палку и принялась ворошить угли в костре. Сэм протянул ей сосиску, и она отбросила палку.

– Ханна сказала, что ты учился в колледже. После того как ты уехал, она ни разу не видела тебя… – Итак, она решилась спросить. Он никогда не говорил об этой частичке своего прошлого.

Сэм молчал, глядя то на Кейт, то на костер. Она смотрела на него, широко раскрыв глаза. Ее удивило мрачное выражение его лица. Кейт поняла: ему трудно об этом говорить. Что ж, пусть подумает.

Кейт внимательно посмотрела в его лицо, освещенное золотистыми отблесками костра. Сэм казался сейчас таким же огромным, как и его гора. Она как-то подумала, что он с легкостью поборол бы и медведя, но сегодня Сэм выглядел так, словно встретил гораздо более сильного соперника.

Наконец он заговорил, заговорил тихо, неуверенно:

– Да, после окончания школы я уехал почти на десять лет. К тому времени, когда я вернулся, Ханна уже перестала проводить здесь каникулы. Какое-то время я работал в Атланте, считал, жить стоит только в городе. Я думал, что больше пользы принесу там. Но я ошибался…

Кейт терпеливо ждала продолжения. Но Сэм словно забыл о ее существовании. Он погрузился в воспоминания. Она подалась вперед, как бы призывая его продолжить рассказ.

– А чем ты занимался в Атланте? – спросила она наконец.

– Я был юристом. Да я и сейчас юрист. Около трех лет проработал в компании “Бендер, Харлер и Фентон”.

– Ты юрист?! – Кейт не верила своим ушам. Значит, он учился не только в колледже, но и в юридической школе? И ни разу не упомянул об этом? – Так почему же ты вернулся в Медвежью Петлю? Почему ты все бросил? – Кейт не осуждала его, но эта новость ошеломила ее.

Сэм взглянул на нее, прищурившись:

– А с чего ты взяла, что я все бросил?

– Господи, но ты же работаешь в марине…

– Я хотел приносить людям пользу. И понял, что здесь, на горе, могу сделать больше. Мне помнится, ты и сама говорила нечто подобное.

– Да, но я не училась три года в юридической школе. Ты мог бы работать в Атланте. Мог бы помогать людям, которые действительно в этом нуждаются.

– Кейт, я по-прежнему юрист. Только сейчас я работаю для людей, с которыми вырос. А им юрист нужен ничуть не меньше, чем тем, кто живет в городе.

– Я верю тебе, Сэм. Но ведь эта работа отнимает у тебя не очень много времени…

– Верно, здесь юрист требуется не так уж часто. Но если уж понадобится, то люди хотят иметь дело с человеком, которому доверяют, который может достойно представлять их интересы. И эта работа оставляет мне достаточно времени заниматься мариной. Откровенно говоря, марина мне больше по душе. Как практикующий адвокат я узнал то, чему меня не учили в юридической школе: закон – это не столько справедливость, сколько способ обеспечить сносную жизнь.

Кейт улыбнулась:

– Ты идеалист. Впрочем, я это и так знала.

Сэм вытащил из коробки зефирину и, нанизав ее на конец палки, стал греть над огнем.

– Вообще-то у меня имелись и другие причины для того, чтобы вернуться на гору. Не думай, что я руководствовался исключительно альтруистическими мотивами. После многих лет мечтаний о городе я довольно быстро разочаровался в городской жизни. Наверное, дело в людях, которых я повстречал.

Кейт затаила дыхание.

– Должно быть, неприятности с женщинами? – Она пыталась говорить непринужденно.

Сэм усмехнулся, но выражение его глаз не изменилось.

– И это тоже. Но я слышал столько шуточек по поводу “парня из глубинки”, что мне их хватит до конца жизни. Только пойми меня правильно, я тоже над ними смеялся. А что касается женщин… Да, ты права. И это были серьезные отношения. Но она была из тех женщин, которые считают, что вне города жить по-человечески невозможно. И я так думал какое-то время. Иначе бы не покинул Медвежью Петлю. Но мой отец сказал, что я вернусь. И он оказался прав.

– Значит, она разбила тебе сердце… Он наконец улыбнулся:

– Нет, не сказал бы. Раньше я винил ее в том, что она разрушила мои иллюзии. Но это рано или поздно все равно произошло бы, так что в итоге она лишь помогла мне понять, что городская жизнь не для меня.

– Значит, это был позитивный опыт?

– Не совсем. – Он снова нахмурился. – Теперь я стал больше опасаться…

– Кого? Женщин? – Кейт сама не понимала, почему она так упорно подталкивала его к откровенности. Каких признаний она от него ждала?

– Да, Кейт, в целом – да. Кейт подалась вперед.

– А конкретно?

– Конкретно? – спросил он, глядя ей в глаза. – Опасаюсь женщин, родившихся и выросших в городе. Ты здесь счастлива?

Она поддела несколько камешков носком сапога.

– Не совсем.

– Кейт, скажи, почему ты меня об этом расспрашиваешь? Почему это так важно для тебя?

Она вздохнула и посмотрела на неподвижную темную воду.

– Наверное, я пытаюсь понять, что произошло между нами… что значит наша вчерашняя ночь. И какие чувства ты испытываешь ко мне. Не спрашивать же тебя об этом напрямую… Вот. Ты теперь доволен?

– Конечно, – сказал он, ослепительно улыбнувшись. – Я счастлив, что мои мысли что-то значат для тебя, что ты не забыла… – Сэм внезапно переменился в лице. – Боже мой, Кейт!

Он вскочил на ноги. У Кейт на мгновение остановилось сердце. Она не понимала, чем могла его обидеть.

– Кейт, коттедж! – бросил он через плечо и побежал к ступенькам. – Он горит!