В Графстве есть место, известное как Сигнальный Холм. Когда-то давно, во время гражданской войны, с него подавали сигналы. От горизонта до горизонта на вершинах холмов жгли костры, предупреждая о приближении вражеских войск.

Склоны этого холма густо поросли лесом, однако часть его, ближе к вершине, была очищена от деревьев и теперь с нее открывался хороший вид. Оттуда как на ладони вида местность к западу и к югу от нас. Именно с той стороны, я был уверен, и принесут тело Врага.

Я занял наблюдательную позицию и стал ждать. Я рассчитывал пробыть здесь пару дней. Как обычно, в дополнение к куриным окорочкам и полоскам бекона, которые я захватил с собой, я поставил силки на кроликов. И конечно же, со мной был обычный запас сыра.

Ожидание казалось томительным. Время от времени я изучал недавние записи в своем блокноте, добавляя те или иные мысли или же, при необходимости, делая исправления.

Мне почему-то вспомнился отец. Для человека, получившего скудное образование и в ранней юности ушедшего матросом в море, он был на редкость мудр. Позднее он стал фермером и не покладая рук трудился от зари до зари. Однако отец был обучен грамоте и хорошо писал. Однажды он сказал мне, что лучший способ разобраться в какой-нибудь проблеме – это изложить на бумаге все ее решения, какие только придут в голову, – даже те, что на первый взгляд кажутся абсолютно безумными. Затем, в тишине, все их тщательно перечитать, вычеркивая самые дурацкие и сосредоточиваясь на тех, что могут сработать. Правда, иногда добавлял он, на первый взгляд бывает нелегко отличить первые от вторых.

Я же и впрямь столкнулся с серьезной проблемой. Поэтому я открыл новую страницу и почти машинально написал заголовок:

Иные способны покончить с Врагом

Если честно, я даже не надеялся их найти – однако почему бы не записать первое, что взбредет в голову? К тому же это поможет разогнать скуку. И я принялся записывать идеи по мере того, как те приходили мне в голову:

1) Сжечь голову Врага

2) Сжечь тело Врага

3) Сжечь и то, и другое

Все три решения были сопряжены с риском. Учитель считал, что если уничтожить плоть дьявола на земле, это позволит тому вернуться во Тьму и обрести там новую силу. Так что третий вариант однозначно исключался. Но как насчет первых двух? Это, конечно, тоже рискованно, но если сжечь что-то одно – голову или тело, – то сожженное будет невозможно присоединить к другой части, в которой словно в клетке по-прежнему будет заперт дух Врага. Это напомнило мне старый детский стишок:

Вся королевская конница и вся королевская рать

Не могут Шалтая, Шалтая-Болтая, Шалтая-Болтая собрать.

Тотчас в голову пришло еще одно решение:

4) Искромсать врага на мелкие кусочки – такие мелкие и такие многочисленные, что их потом замучаешься искать.

А вот это уже выход! Сейчас тело дьявола разделено надвое. Но если, как Шалтая-Болтая, его разрезать на множество частей и каждую спрятать, их будет практически невозможно найти и соединить.

Я продолжал записывать идеи – одну несуразнее другой. В конце концов у меня получился целый список, который я решил по возвращении в Чипенден показать учителю.

Незадолго до полудня на второй день моих бдений погода, которая и до этого не радовала теплом, хотя и была ясной, начала меняться к худшему. В лучах октябрьского солнца вдалеке поблескивало Ирландское море, однако постепенно его лазурное пространство темнело и с запада наползали низкие тучи.

Ветерок дул еле-еле, однако не прошло и часа, как первая туча уже была над моей головой и из нее заморосил дождь. И хотя дождь этот был гораздо теплее, чем раньше, вскоре он превратился в настоящий ливень, и я изрядно промок и замерз. С запада наползал туман, и вскоре видимость резко ухудшилась. Я уже собрался вернуться в Чипенден, когда услышал вдалеке ритмичный речитатив. С каждым мгновением он звучал все громче и громче, приближаясь ко мне.

Нет, я ожидал появления ведьм, но эти голоса были мужскими и очень низкими. Поначалу я не мог разобрать слов, но постепенно, по мере приближения, они стали легко различимы.

– Крути колеса! Толкай телегу! Поднатужься! Надорви сердце! – гудели грубые голоса.

Затем из тумана, двигаясь вверх по травянистому склону, показалась удивительная процессия. На длинной восьмиколесной повозке был установлен гроб с медными ручками, в котором покоилось тело Врага. Но вместо шести тяжеловозов в повозку были впряжены четверо невероятно рослых демоноидов.

– Крути колеса! Толкай телегу! Поднатужься! Надорви сердце!

При виде этих жутких существ мое собственное сердце наполнилось ужасом. Разве я смогу с ними справиться?!

Двое тянули гроб при помощи толстых веревок, перекинутых через плечи. Другие двое толкали повозку сзади. Все четверо были голыми по пояс и босыми. На их громадных мускулистых телах блестели капли дождя. Штаны промокли насквозь и были заляпаны грязью. Но прежде всего в глаза бросались рога на лбу, похожие на бараньи. Все они были настоящими гигантами, не меньше девяти футов ростом – гораздо выше и мощнее знакомого мне Клыка.

Нет, конечно, напасть на них я мог – но есть ли у меня хотя бы скромные шансы одержать победу? Нечего даже и надеяться! Не успел я прийти к такому выводу, как из тумана, вслед за огромной повозкой, вынырнули другие фигуры. Впереди шла высокая, свирепого вида женщина, одетая на манер Грималкин. На груди перекрещивались ремни, на которых держались ножны с клинками разной длины. Я также разглядел, что с мочек ее ушей свисают какие-то большие желтые шары. Интересно, подумал я, она возглавляет это воинство? И кто она такая? Неужели ведьма-убийца?

Кстати, это действительно было воинство. Из тумана появлялись все новые и новые фигуры, все как одна вооруженные до зубов. В основном это были ведьмы, со спутанными волосами и в остроносых туфлях. Но виднелись среди них и демоноиды, правда, не такие огромные, как те четыре монстра, что тянули повозку.

Я разглядел и других ведьм-убийц, увешанных режущим и колющим оружием. Вероятно, все они происходили из кланов, обитающих вдали от границ нашего Графства. Некоторые несли длинные шесты с привязанными к ним клинками. Но не оружие этого воинства наполнило мое сердце дурными предчувствиями, а многочисленность его рядов.

Прошло минут десять, а колонне все еще не было видно конца. Это целая армия! Разве нам с такой справиться? Затем до меня дошло: вместо того чтобы двигаться одним из возможных путей к Камню Уорда или Чипендену, эта армия направлялась на северо-восток. Неужели они идут навстречу своим союзникам в Пендле?

Сойдя с Сигнального Холма, я поспешил к дому учителя. За ужином, сидя в кухне, по окнам которой барабанили капли дождя, мы с ним обсудили увиденное мною. Ужин приготовил Ведьмак, и тот удался на славу. Увы, сам мистер Грегори пребывал в подавленном настроении и почти не прикоснулся к ветчине и картофелю. А вот Грималкин опустошила свою тарелку в два счета и даже попросила добавки.

– Сколько их там, по-твоему, было? – спросила она.

– Более тысячи – и они все еще прибывали, когда я решил вернуться. Откуда их столько – и ведьм, и демоноидов? – спросил я. – А та высокая женщина, похожая на тебя, которая их возглавляла, – кто она такая? Кстати, в ушах у нее были странные серьги-шары.

Грималкин тотчас узнала ее по моему описанию:

– Это Катрина, ведьма-убийца из клана Певерел, что живет далеко на юго-восток отсюда в графстве, известном как Эссекс. Эти шары – не что иное, как высушенные человеческие черепа, в которых она хранит свою силу. Я же, как ты знаешь, предпочитаю пальцы убитых врагов. Чем их больше, тем более разнообразная магия мне доступна. Но у каждой из нас свой метод. Говорят, она грозная противница! Мы с ней ни разу не встречались, но что-то подсказывает мне, что очень скоро мы скрестим клинки. Слуги дьявола соберутся со всего острова – даже из кланов, обитающих далеко за пределами Графства, и все как один будут сражаться за своего хозяина.

– А нас всего жалкая горстка! – сокрушенно воскликнул учитель.

– Согласна, численное превосходство на их стороне, – сказала Грималкин. – Но и нас больше, чем ты думаешь. Как тебе известно, Пендл раздирают распри, а в ряде случаев это же можно сказать и про кланы. Есть ведьмы, которые противостоят дьяволу. Завтра я при помощи зеркала призову тех, что живут далеко отсюда, а потом проеду по Пендлу, собирая под наши знамена союзников.

От меня не укрылось, что стоило Грималкин упомянуть зеркало, как учитель поморщился и уставился в стол. Нет, он отлично понимал: без заключения союзов нам не обойтись, и все равно его коробила мысль о том, что при этом будет задействована черная магия.

– Маб Маулдхилл и ее сестры уже побывали возле Камня Уорда. Я разговаривала с ней, когда две недели назад они проходили через Чипенден. Они обещали помочь нам на Хэллоуин, – сообщила Грималкин.

– Я бы не стал безоговорочно ей доверять, – заметил я.

– Ты ни разу не обмолвился об этом, парень, – посетовал Джон Грегори. – Ты замечательный, храбрый, старательный ученик. Лучший из всех, что у меня были. Но кое-чего тебе не хватает. Ты слишком многие вещи держишь в секрете. Тебе должно быть стыдно!

– Простите меня за то, что бывало в прошлом, – сказал я. – Но теперь все иначе. Я просто забыл вам сказать!

– Забыл сказать! – сердито передразнил он. – Ты встречаешься с ведьмой, главой клана Маулдхиллов, и даже не считаешь нужным поставить меня в известность? Я уж не говорю про остальные вещи, которые ты скрыл от меня!

– Клянусь, я собирался все честно вам рассказать. Но на следующий день мы нашли раненую Грималкин и я был вынужден броситься в погоню за ведьмами. А после этого мне все время что-то мешало – то одно, то другие.

Учитель кивнул, но в глаза мне не посмотрел – не иначе как вспоминал другие случаи. Моя скрытность глубоко его задевала.

– Согласна, полного доверия Маб Маулдхилл нет, – добавила Грималкин, когда возникшая пауза стала слишком тягостной. – Но она помогла нам в Греции, и я точно знаю, что она противница дьявола. В ее клане почти нет его сторонников. Так что мы можем рассчитывать на их поддержку. Учитывая число наших врагов, мы должны быть признательны за любую помощь.

* * *

Недавние события меня утомили. Не успела моя голова коснуться подушки, как я провалился в глубокий сон без сновидений.

Проснулся я рано, еще не рассвело. И почему-то мне было трудно дышать. Как будто тяжелый груз давил на грудь.

Внезапно меня охватил ужас – груз на моей груди зашевелился! Или я все еще сплю и мне привиделся кошмар? Но нет, в следующий миг в моей голове раздался чей-то голос:

– Помоги мне! Я держусь из последних сил. Поделись со мной своей кровью – или я умру!

Это был домовой, Кратч! Правда, голос его звучал слабо, еле слышно. Не раздумывая, я произнес, обращаясь в темноту:

– Где ты пропадал? Я думал, тебя уже нет в живых.

– Я слишком глубоко провалился во Тьму и не мог выбраться оттуда. Я мерцал, как свеча на ветру, которая вот-вот погаснет. Я пытался долго и истратил все силы. И вот я здесь, но мне страшно, я боюсь провалиться назад. Я будто стою на краю темной бездны. Помоги мне – или я упаду туда снова и уже никогда не вернусь!

Мне было страшно предложить ему свою кровь – я боялся умереть сам, меня страшили последствия. Кто знает, что произойдет? Но домовой был нужен мне как союзник. Разве мог я ему отказать?

– Хорошо, можешь попить моей крови, – согласился я.

Тыльной стороной левой ладони я ощутил несколько легких прикосновений – это домовой лапой оцарапал мне кожу. Боли не было. Зачем крошечный язык принялся лакать мою кровь. Казалось, этому не будет конца. Спустя какое-то время сердце кузнечным молотом застучало у меня в висках – медленные, тяжелые удары. Они просто изматывали меня.

– Довольно! Довольно! – попросил я. – Если ты выпьешь слишком много, мое сердце остановится и я умру!

Лакающий звук прекратился, зато на смену ему пришел новый – негромкое умиротворенное кошачье урчание. Потом – если не считать глухих ударов в моей голове – воцарилась тишина. Кратч исчез. Я сел в кровати, и на ощупь найдя трутницу, зажег свечу. Какое-то время я сидел в постели, ощущая слабость и тошноту. Комната, казалось, вертится вокруг меня словно колесо.

Когда тошнота отступила, я поднялся с кровати и на ватных ногах спустился вниз в кухню, чтобы попить воды. Тяжело опустившись на стул, я мелкими глотками пил холодную воду, тонким ручейком стекавшую мне в горло, и размышлял о том, что произошло.

Разумеется, вряд ли можно надеяться на то, что домовой восстановит силы и сможет помочь нам в предстоящей битве. С другой стороны – он жив, и это само по себе уже хорошая новость. Однако мысль о том, что я только что сделал, наполняла меня дурными предчувствиями.

Когда домовой впервые отведал моей крови, у меня не было выбора. На этот раз я разрешил ему сделать это по собственной воле. Может, зря? Может, мне стоило ему отказать? Но поступить так значило бы поставить его жизнь под удар. А у нас каждый союзник на вес золота.

А еще это напомнило мне то, что делали некоторые ведьмы Пендла, – они держали домашнее животное, которое кормили собственной кровью. И оно словно становилось их частью – дополнительной парой ушей или глаз, а также могло на расстоянии выполнять их приказы.

В первый год моего ученичества Алиса сделала нечто подобное, дав испить своей крови демоническому существу по прозвищу Лихо. Однако того никак нельзя было сравнить с крысой, жабой или птицей, каких обычно держали ведьмы. Этот демон пытался угрожать Алисе, подчинить ее своей воле. То же самое могло произойти и со мной. Кратч – сильный домовой. Что, если он снова явится и потребует поделиться с ним кровью? Что мне тогда делать?