Мы двигались на север. Это был наш единственный шанс остаться в живых. Через два часа мы добрались до развалин какой-то фермы. Она оказалась жутко старой и была разрушена два тысячелетия назад, когда изменился климат. В то время мой народ расширил свои границы далеко на юг, почти не встретив сопротивления со стороны слабых, крошечных и разобщенных королевств людей.

Теперь от фермы оставались лишь две крепкие каменные стены с подветренной стороны крутого склона холма. Приблизившись к руинам, я что-то почувствовал, некое незримое зло. Я остановился, чем вызвал вопрос Нессы:

– Почему мы остановились? Мы должны зайти внутрь!

Ничего ей не ответив, я поднял хвост, чтобы отыскать источник опасности. В следующий миг мне на голову и плечи посыпался дождь мелких камешков.

Я сразу же понял, в чем дело. Это был бихон, дух, умеющий управлять материей. Некоторые из них очень опасны и умеют с большой точностью кидаться огромными валунами – по крайней мере, достаточной, чтобы убить свою жертву. Но этот бихон оказался довольно слабым. Я мысленно оттолкнул его, и он забился в какой-то темный угол. Потом я шепнул ему, но так, чтобы меня не могли услышать мои пурры:

– Мы скоро уйдем отсюда, и тогда можешь снова считать это место своим домом. Веди себя смирно, не вынуждай меня выгонять тебя отсюда навсегда. Принимаешь мое предложение?

Каменный град прекратился, и я счел молчание бихона за согласие. Воспользовавшись старыми досками, валявшимися вокруг в большом количестве, я первым делом соорудил навес, чтобы укрыться от снегопада, оставшиеся же поджег силой мысли – получился неплохой костер, дававший живительное тепло.

Две мои спутницы, те, что постарше, были одеты вполне тепло, но когда я вынес из крепости приготовленную для пира Бриони, она была почти голой. Боска погрузила ее в глубокую кому, но слишком долго оставаться в таком состоянии было опасно для жизни, и я был вынужден ее разбудить. Вскоре Бриони уже дрожала от холода и тихонько плакала. Было ясно: долго она не протянет.

Я легко переношу даже самый лютый холод и вполне мог обойтись без моего длинного пальто.

Впрочем, я, как маг хайзды, ношу его не только для тепла. Оно знак моей профессии и статуса, а его тринадцать пуговиц символизируют тринадцать истин, познать которые мне помогли долгие годы обучения. Мне не хотелось с ним расставаться, но я знал: еще немного – и ребенок замерзнет до смерти. Я не мог этого допустить, у меня ведь был договор со старым Роулером. Поэтому я снял пальто, укутал в него девочку и передал ее Нессе. Приняв у меня сестру, она села с ней поближе к костру и стала что-то нежно шептать ей на ухо.

– Малышка Несса, – спросил я, – где твои переметные сумы? Где пища, которая поддержит наши силы?

Несса печально повесила голову.

– Я испугалась, – ответила она. – Мы взяли первых попавшихся лошадей. Я услышала голоса кобалов в дальнем конце конюшни, а потом нам помешали эти свирепые женщины… Я пригрозила им кинжалом, а одну даже ранила. Но они продолжали наступать на нас. Сюзан плакала от страха. Тогда мне показалось, что я поступила правильно.

Я понял: она сомневается в правильности своих поступков.

– В таком случае я сделаю лишь то, что смогу, – сказал я. – Мой кинжал все еще у тебя?

Несса кивнула. Достав из складок плаща мой кинжал, она протянула его рукояткой вперед. С полуулыбкой взяв его у нее, я приготовился к тому, что должен был сделать.

Я снял ботинки и, оставив на себе лишь тонкий пояс с ножнами для двух кинжалов, двинулся вверх по склону холма навстречу снегопаду.

Если честно, я люблю непогоду. Для кобала метель – это наслаждение. Вскоре я выбрался на огромное болотистое плато. Здесь я опустился на все четыре конечности и, задрав хвост, стрелой помчался вперед в поисках добычи.

В снегопад все застыло в неподвижности. Я почуял песцов, мышей-полевок и несколько стойких северных птиц, но все они были слишком далеко. А затем я уловил присутствие волков.

Это была большая стая, шедшая вслед за бураном на юг. Они сейчас пройдут в трех лигах к западу от меня, но я усилием воли подозвал их к себе. Почуяв легкую добычу, они устремились в мою сторону. Чтобы еще больше раззадорить их, я развернулся и большими скачками побежал прочь по снегу.

Лишь когда они были готовы наброситься на меня, я прибавил скорости. Я бежал все быстрей и быстрей до тех пор, пока только вожак стаи, огромный белый волк, сильный и мускулистый, поспевал за мной. Вместе мы оторвались от остальных. Оставшись без вожака, волки вскоре выдохлись от быстрого бега и отстали, бесцельно мечась туда-сюда и воя на невидимую луну.

Волк уже был готов наброситься на меня, но я повернулся к нему лицом. Оскалив зубы, мы сцепились в смертельном поединке и покатились по глубокому снегу. Противник впился зубами мне в плечо, но я не ощутил боли. Мои собственные зубы вгрызлись ему в горло. Белый снег моментально окрасился алой кровью.

Вожак стаи бился подо мной в предсмертных судорогах. Я же жадно глотал горячую волчью кровь, пока не выпил ее всю без остатка. Утолив жажду, я вытащил кинжал и отрезал волку голову, хвост и лапы. Выпрямившись во весь рост, я взвалил на плечи его тушу и понес к развалинам старой фермы.

Сев рядом с огнем, я под удивленными взглядами сестер освежевал мою добычу, разрезал на небольшие куски и закопал их в горячие угли.

В ту ночь все три сестры отведали жареной волчатины, и лишь Сюзан пожаловалась, что ей, мол, трудно жевать полусырые, плохо прожаренные куски. Но Несса быстро заставила ее замолчать – она понимала, что я дал им надежду на спасение.

Перед рассветом я подбросил в костер дров, и Несса проснулась. Она встала, подошла к огню и села напротив меня. Наши взгляды встретились над языками пламени. Странно, но этой ночью она не казалась мне чересчур тощей. Особенно соблазнительной была ее шея. У меня потекли слюнки, и я был вынужден сглотнуть.

– Мне здесь не нравится, – пожаловалась она. – Постоянно кажется, что за нами кто-то подглядывает. А еще я слышала какой-то звук, как будто кто-то бросался камнями. Вдруг это какой-нибудь опасный домовой? Наверное, это его логово.

– Домовой? Это еще кто такой? – заинтересовался я.

– Это дух. Часто они бывают злыми. Некоторые из них бросаются камнями, иногда даже огромными валунами. Они опасны и легко могут убить человека.

– Как же вы с ними справляетесь? – спросил я.

– Я бы даже не стала пытаться, – ответила Несса. – Говорят, что далеко на юге, за морем, якобы живут ведьмаки. Это такие люди, которые умеют договариваться с такими созданиями.

Судя по ее словам, домовой – человеческое название бихона. Но за все годы обучения мне ни разу не приходилось слышать ни о каких ведьмаках. Интересно, какой магией они пользуются?

– Не волнуйся, малышка Несса. Ведьмаки нам здесь не понадобятся. В таких темных местах часто таятся незримые создания, которые любят наблюдать за тем, что происходит вокруг. Но со мной ты в безопасности.

– Когда мы отправимся в путь? – спросила она. – И почему мы едем на север?

– Возможно, мы двинемся в путь завтра на рассвете или самое позднее днем, – ответил я. – Но без фуража наши лошади долго не протянут. В маленьких мешках есть ошер. Он ненадолго придаст им сил, но потом убьет. Не пройдет и недели, как мы будем есть конину. Она жуется легче, чем волчатина, так что у твоей сестры не будет повода жаловаться. В конце концов, чтобы выжить, нам, возможно, придется съесть одну из твоих сестер. Лучше Сюзан, так как она толще и выше и у нее больше мяса на костях.

Несса возмущенно ахнула:

– Как ты смеешь даже думать такое?! Это ужасно!

– Потому что пусть лучше умрет кто-то один, нежели погибнут все остальные. Так заведено в мире кобалов, так что давай привыкай к нему, малышка Несса.

– А как же твое обещание?! – воскликнула она. – Ты согласился переправить моих сестер в безопасное место!

– Верно, согласился и приложу все усилия, чтобы выполнить обещание, которое дал твоему бедному отцу.

Пару секунд помолчав, Несса посмотрела мне в глаза:

– Если будет нужно, съешь лучше меня, а сестер не трогай.

И вновь я поразился ее храбрости, но…

– Боюсь, я не смогу это сделать, – покачал я головой. – Видишь ли, мне принадлежишь только ты, а я не намерен терять свою собственность. В любом случае, давай поговорим об этом позже, если возникнет необходимость. Нам предстоит долгий путь на север. Я скажу тебе, почему мы идем именно туда. Нам нужно попасть в Валькарку. Там я обращусь в суд и постараюсь отстоять мои права. Это моя единственная надежда сохранить жизнь. Чтобы спасти твоих сестер, мне пришлось умертвить Верховного мага и асассина-шайксу. Его собратья попытаются отомстить мне за него и станут охотиться за мной до тех пор, пока не найдут меня и не убьют. Но те, кого я убил, посягнули на мое право собственности. Если мне удастся отстоять его в суде Триумвирата, они не посмеют тронуть меня.

– Что такое Валькарка? Еще одна крепость?

– Нет, Несса, это город. Наш город! Это самое красивое и самое опасное место на всем белом свете! – ответил я. – Даже человек со слабым зрением, полуслепой, не сможет не оценить его красоты. Но ты не бойся, я защищу тебя от многих его опасностей.

– Не лучше ли умереть здесь, – горько сказала Несса, – чем попасть в город, в котором полно таких, как ты?

– Умереть? Умереть, малышка Несса? Кто тут что-то сказал о смерти? Ты вернула меня к жизни, и в благодарность за это я, как и обещал, буду оберегать тебя и двух твоих толстушек-сестер. Мы съедим одну из них лишь в самом крайнем случае и лишь для того, чтобы остальные могли жить. Я дал обещание, но я могу сделать только то, что в моих силах. Ты ведь не раздобыла корм для лошадей, как я тебе наказывал!

По лицу Нессы пробежала тень. Она явно устыдилась, однако ничего не сказала, погруженная в собственные мысли.

– Но ведь ты, после того как справишься с делами, доставишь их в безопасное место?

Я улыбнулся, правда зубы показывать не стал:

– Конечно. Разве я не обещал? А теперь давай спать. Что еще делать таким, как вы, как не спать, когда идет сильный снег?

– Отец говорил мне, что ты спишь всю зиму напролет. Он называл это зимней спячкой. Зачем тебе это делать, если ты так любишь холод?

Я пожал плечами:

– Маг хайзды спит в шудру, глухую зиму, ради познания. Пребывая в глубоком сне, он собирает мысли и извлекает из полученного опыта новые знания. Мы спим, чтобы узреть истину в сердце жизни.

Несса отвернулась и посмотрела на своих спящих сестер. Бриони все еще была плотно укутана в мое пальто – виднелись лишь ее рыжеватые волосы.

– Какая она, Валькарка? – спросила Несса, обернувшись ко мне.

– Она огромна, – объяснил я. – Мы думаем, что наш город никогда не перестанет расти и будет увеличиваться в размерах до тех пор, пока не поглотит весь мир. Тогда не будет видно ни камня, ни дерева, ни травинки. Все остальные города рухнут под ее разрастающимися стенами!

– Но ведь это ужасно! – воскликнула Несса. – Это ненормально. Вы изуродуете весь остальной мир!

– Ты ничего не понимаешь, малышка Несса, так что не суди, пока не увидишь все собственными глазами.

– Но это в любом случае бессмысленно. Как может город стать таким огромным? Перерасти море? Да и вряд ли найдется столько строителей, чтобы выстроить этот ужас!

– Стены Валькарки постоянно достраиваются и ремонтируются созданиями, которым не нужен сон. Они выплевывают изо рта мягкий камень. Это наш главный строительный материал. Сначала он похож на древесные опилки, затем от соприкосновения с воздухом застывает. Отсюда и название самого города. Валькарка означает «Город Окаменевшего Дерева». Это удивительное место, полное существ, созданных магией, – таких ты больше нигде и никогда не встретишь. Будь благодарна судьбе, что сможешь все это увидеть. Все остальные люди, которые входят в его ворота, – это рабы или те, кто отмечен знаком смерти. Ты же можешь надеяться, что уйдешь из Валькарки живой.

– Ты забыл, что я еще и рабыня, – сердито произнесла Несса.

– Верно, рабыня, малышка Несса. Но в обмен на твое рабство две твои сестры получат свободу. Разве это тебя не радует?

– Я в долгу перед отцом и готова пожертвовать жизнью ради моих сестер. Но нет, это меня не радует. Я надеялась прожить счастливую жизнь, но ее у меня отбирают. Как же можно этому радоваться?

Я не ответил. Будущее Нессы, или, вернее, отсутствие такового, даже не стоило обсуждать. Я не сказал ей, насколько плохи мои дела. Шансы на удачу были ничтожно малы. Меня, скорее всего, схватят и убьют или по пути к Валькарке, или по прибытии туда. Вряд ли я проживу достаточно долго, чтобы добиться правды в суде. Если я умру, то в лучшем случае эти три девушки станут рабынями. В худшем – из них выцедят кровь, а потом съедят.

После моих слов Несса притихла. Она уснула, даже не пожелав мне доброй ночи. Людям, таким как Несса, часто не хватает хороших манер, так что я не особенно удивился.