НЕССА

-ТЫ ДОЛЖНА БЫТЬ храброй, Несса, - сказала я себе. - Если тебе когда-либо требовалось мужество, тебе нужно оно сейчас – для твоего же блага, но больше всего ради сестер!

Я была заперта в маленькой продолговатой комнате без окна. Там был огарок свечи, насаженный на ржавый шип, выступающий из стены, и в его дрожащем свете я изучила окрестности.

Мое сердце сжалось в тревоге, по правде говоря, это была почти клетка; здесь не было мебели – лишь куча грязной соломы в дальнем углу.

 Я могла видеть темные пятна на каменных стенах, словно брызнули какой-то жидкостью, и я боялась, что это могла быть кровь. Я вздрогнула и взглянула более внимательно, и тут же почувствовала тепло, излучаемое от стен. По крайней мере мне не будет холодно. Это было слабым утешением.

Дыра в полу с ржавой металлической крышкой служила для удовлетворения телесных физических потребностей; также был кувшин воды, но не было еды.

На миг, когда я изучала свое окружение, я почувствовала отчаяние, но оно быстро сменилось гневом.

Почему моя жизнь должна закончиться прежде, чем она должным образом началась?

Глубокая печаль, которую я испытала от внезапной смерти моего отца, превратилась в постоянную боль потери. Я любила его, но также я была сердита.

Подумал ли она о моих чувствах? Что он сказал в своем письме?

Если бы это оказалось когда-либо необходимо, я принес бы себя в жертву ради тебя. Теперь ты должна принести себя в жертву ради своих младших сестер.

Как самонадеянно с его стороны скомандовать мне принести себя в жертву ради сестер! Как легко ему было это сказать! Эта жертва никогда не требовалась от него. Он сейчас мертв и свободен от этого ужасного мира. Моя боль была только началом. Я стану рабыней этих тварей. Я никогда не заведу семью, у меня не будет ни мужа, ни детей.

Я проверила дверь, но с внутренней стороны не было ручки, и я слышала поворот ключа в замке. Не было пути из клетки. Я начала тихо плакать, но это не жалость к себе заменила гнев; я плакала о сестрах - бедная Бриони должно быть напугана, заключенная в клетку, как и я в одиночестве.

Как быстро мы упали от состояние относительного счастья к этом страданиям. Наша мать умерла рожая Бриони, но с этого грустного дня отец делал все лучшее, обеспечивая нас, и смело торгуясь с тварью Кобалос – Скользящим, он называл это держать его в узде. Мы имели мало общения с ближайшей деревней и другими фермами, но достаточно, чтобы знать о правлении твари с помощью страха, и осознавать, что мы были избавлены от страха и страданий в отличии от других соседей.

Я подумала, что могла бы услышать плач Бриони в соседней камере, но когда я приложила ухо к стене - была только тишина.

Я прокричала ее имя так громко, как могла – затем еще раз. После каждой попытки я внимательно прислушивалась, приложив ухо к стене. Но не было ответа, который я могла бы услышать.

Через некоторое время моя свеча оплыла и погрузила меня в темноту и я опять подумала о Бриони. Нет сомнений ее свеча могла сделать тоже самое, и она была бы напугана. Она всегда боялась темноты.

В конце концов я заснула, но внезапно я была разбужена звуком поворота ключа в замке. Дверь заскрежетала повернувшись на петлях и медленно открылась, заполнив камеру желтым светом.

Я ожидала увидеть Скользящего, и напряглась, готовя себя к тому, что произойдет дальше. Однако это была женщина, которая стояла в открытом дверной проеме размахивая факелом и маня меня другой рукой.

Она была первым человеком, кроме моих сестер, которого я увидела после того, как покинула ферму.

- О, спасибо! - Закричала я. – Мои сестры. - Но моя улыбка застыла на моем лице, когда я увидела жестокое выражение в ее глазах. Она была здесь не в качестве друга.

Ее голые руки были покрыты шрамами. Некоторые были ярко красные и совсем недавние. Четыре другие женщина стояли позади нее; две из них имели многочисленные шрамы на щеках. Откуда они у них? Они дрались друг с другом? Я гадала. Трое несли дубинки; четвертая размахивала кнутом. Все они были совсем молоды, но их глаза были полны гнева, и их лица были очень бледны, как будто они никогда не видели солнечного света.

Я поднялась на ноги. Женщина поманила снова и, когда я заколебалась, вошла в камеру, схватила меня за предплечье и потащила к двери. Я закричала и попыталась сопротивляться, но они была слишком сильной.

Куда они тащили меня? Я не могу позволить им разделить меня с моими сестрами.

- Сьюзен! Бриони!. – Завопила я.

Когда она вытащила меня с камеры, то связала мои руки у меня за спиной, и я вынуждена была бежать по каменной лестнице, пока мы не подошли к дверному проему. Женщина жестоко толкнула меня через него так, что я распласталась на полу, который был гладким и теплым на ощупь. Он был украшен декоративной плиткой, на каждой были изображены экзотические существа, которые могли существовать только в фантазии художника. Было жарко и влажно, воздух был полон пара, но спереди, когда я поднялась на колени, я увидела огромную ванну в полу.

После того, как женщины втолкнули меня, они отступили обратно по лестнице, сперва закрыв за мной дверь. Я поднялась на ноги и стояла с дрожащими ногами, гадая, что произойдет дальше. Почему они притащили меня сюда?

Вглядываясь сквозь пар, я увидела узкий мост ведущий над ванной к подножию большой ржавой железной двери на другой стороне. Затем я услышала, как кто-то кричал от боли. У меня было плохое предчувствие относительно двери. Что находится за ней?

Моя дрожь стала сильней и у меня закололо сердце, поскольку крик звучал как Сьюзен. Это может быть она? Я ничего не слышала из моей комнаты. Но, когда крик раздался снова, я была уверенна. Что с ней происходит? Кто-то делал ей больно. Женщины должны были притащить ее также.

Но почему, когда тварь обещала защитить нас? Отец всегда утверждал, что существо было «человеком слова» - что он верил в так называемую «торговлю», и с честью относился к тому, что пообещал. Если это было так, как мог он позволить этому случиться? И могло ли быть так, что он солгал, и он один из тех, кто причиняет боль.

Я прошлась по краю ванны. Затем я остановился и, первое что я увидела, было черное пальто на крючке за дверью, и под ней, упираясь в стену, лежал пояс и сабля, которая однажды принадлежала моему отцу. Сейчас Скользящий по другую сторону двери и издевается над Сьюзен?

Мне нужно было что-то делать. Я пробежала глазами по комнате, ища что-либо, кроме двери. Почти сразу я увидела что-то темное в ванне близко к стене слева от меня. Что это было? Оно выглядело как темное пушистое животное плавающее лицом в воде.

Существо выглядело слишком мелким, что бы быть тварью, которая называла себя Скользящим – оно едва имело четверть от его массы – но я помнила, как мой отец однажды сказал мне, что с помощью темной магии хайзды маг может изменять свой размер. Подглядывая сквозь занавески, когда он посетил нашу ферму, я увидела доказательства этого, тварь несомненно могла менять форму время от времени. Я также запомнила гигантский глаз, который глядел сквозь щель в занавесках, когда Скользящий посетил дом после смерти моего отца. Я предполагала, что это была работа моего воображения, вдохновленного ужасом. Но, что если это действительно была тварь? Если это так, он безусловно может менять размер.

Но если это тело Скользящего, кто сделал это с ним? Как он дошел до того, чтобы утопиться в этой ванной? Внезапно мне показалось, что левая нога зверя немного дергается, и я подошла ближе.

Он до сих пор жив? Если это так, то одна часть меня хотела толкнуть его под воду и утопить. Ничто не могло доставить мне большего удовольствия, и он сейчас был беззащитен. Я меня могло не быть лучшего шанса, чтобы прикончить его. Но это не лучшее решение. Мы были в опасном месте, где обитало множество этих тварей. Без его защиты мы все здесь можем умереть.

Итак, без дальнейших раздумий, я стала на колени близко к воде и наклонилась схватила его крепко за шкирку.

Когда я это сделала, я увидела, нечто двигающееся очень быстро в воде к моей руке; инстинктивно я выпустила свой груз и отскочила назад. Это была маленькая черная змея с тремя яркими желтыми пятнами на верхней части головы. Я видела змей в полях, но никогда атакующих, как сейчас.

Я вглядывалась в рябь на воде, сейчас двигаясь гораздо медленнее, но все равно было сложно что-либо увидеть через пар. Зная, что она может вернуться в любой момент, я не теряя больше времени, схватил тварь обеими руками – у основания шеи и низко за спину – погружая пальцы в его мех.

- Давай! - Сказала я себе. И я напряглась, потянула вверх со всей силой.

Ванна была полна почти до краев, но даже несмотря на это мне было трудно тащить существо из воды. Я сделала одно последнее усилие, и ухитрилась вытащить его на бок ванной, где я стояла на коленях и дрожала от напряжения. Опять прозвучал крик из-за двери, и на этот раз я была почти уверена, что это был крик Сьюзен, над которой издевались.

- Пожалуйста! Пожалуйста! - Закричал она. - Не делай этого! Так больно. Помогите мне! Пожалуйста, помогите мне, или я умру!

Мое горло сжалось в ужасе. Я не могла позволить одному из этих существ ранить ее.

Скользящий обещал защищать нас: он был связан этим обещанием – без него мы были полностью во власти других обитателей башни. Но когда я взглянула вниз на перепачканное тело, он не подавал признаков жизни, и меня заполонило отчаяние. Снова прозвучал крик боли и страха Сьюзен. В ответ, наполненная гневом на полную безнадежность и боль моей сестры, я начала бить тело Скользящего кулаками. Когда я это сделала вода вытекла из его рта и сформировала маленькую коричневую лужу рядом с его головой.

Цвет жидкости натолкнул меня на идею. Я внезапно после всего поняла, что была одна вещь, которую я могла сделать, один последний способ, которым он мог, возможно, быть оживлен.

Кровь! Человеческая кровь! Мой отец однажды сказал, что она главный источник силы Скользящего.

Я встала быстро на ноги и побежала к двери, где висело длинное черное пальто твари. Там я остановилась и подняла саблю, которая раньше принадлежала моему отцу и понесла ее обратно туда, где лежало существо. Опустившись на колени, я перевернула его.

Мои глаза прошлись вверх от его ног, отмечая с отвращением запутанный лес черного меха. Его рот был открыт, и его язык вывалился боком на зубах, свисал почти до его левого уха. Он выглядел отталкивающее и отвратительно.

Нервно, предвкушая боль, я расположила руку чуть выше рта Скользящего и, взяла саблю, быстро разрезала свою плоть. Лезвие было наточено и врезалось в мою внутреннюю часть руки гораздо глубже, чем я рассчитывала. Была резкая боль и ощущение жжения. И затем моя кровь полилась, как темный дождь в открытый рот зверя.