Тому, кто садится за стол с дьяволом, нужна длинная ложка. Тому, кто гуляет с ведьмой, тоже не стоит подходить слишком близко.

Я остановилась и снова принюхалась. Кретч приближался с юга и шел по нашему следу.

Торн фыркнула, потом улыбнулась:

– Между нами и преследователями – бандиты. Интересно получится! Пусть пустят друг другу кровь!

Мы побежали дальше и вскоре услышали донесшийся издалека звериный рев и сразу после – злобные крики и испуганные вопли. Оказать сколь-либо серьезное сопротивление кретчу и ведьмам пьяное воинство не сможет, и рассчитывать стоило разве что на небольшую задержку.

Оглянувшись, я увидела, что Уилл задыхается и едва держится на ногах. Каким бы ни был первоначальный уровень его физической подготовки, за время плена он заметно ослаб. Я снова остановилась и, передав мешок Торн, схватила мальчишку и закинула себе на плечо. Он вздрогнул, но сопротивляться не стал. Мы продолжили путь на север, хотя уже и не так быстро, как прежде. Мои приступы слабости не возвращались, но запас выносливости оказался не таким, как раньше. Я старалась не думать об этом и отгоняла сомнения, но они, как больной зуб, не давали покоя. И все же мне удалось заставить себя верить в лучшее. Да, Агнесса предупреждала, что слабость может остаться навсегда, но я все же надеюсь на полное выздоровление.

К середине утра мы перешли с бега на быстрый шаг. Кретч вроде бы отстал, хотя несомненно продолжал идти по следу. Теперь опасность ждала впереди. Мы шли по грунтовой дороге через узкую безлесную долину с невысокими холмами слева и справа. Дважды я замечала какие-то фигуры на линии горизонта. За нами наблюдали.

Я остановилась и поставила Уилла на землю:

– До замка еще далеко?

– С нашей скоростью меньше часа. Нас уже сопровождают люди моего отца. – Он указал на верхушку холма.

– Я видела их. И наверняка кто-то отправился к твоему отцу с сообщением, что ты возвращаешься в компании ведьм.

Минут десять спустя на горизонте прямо перед нами появилось облачко пыли. Всадник, мужчина, мчался галопом навстречу нам. Принюхавшись, я уловила его беспокойство и чуточку страха.

– Мой отец! – воскликнул Уилл, когда всадник подъехал ближе.

Рыцарь сидел на серой в яблоках кобыле. Шлем он не надел, но был в тонкой кольчуге, и на боку у него висел меч, а за плечом – щит. Остановив лошадь перед нами, всадник вытащил меч и направил его на меня.

– Отступи назад и позволь моему сыну пройти вперед! – приказал он.

Среднего возраста, слегка, на мой взгляд, тяжеловатый, рыцарь не представлял для нас с Торн реальной угрозы. Со времен молодости он, вероятно, изрядно сдал, но смелость сохранил. На свете найдется не много людей, которые решатся с одним только мечом стать на пути у двух ведьм.

– Он волен поступать как пожелает, – ответила я. – Опусти меч!

– Не пытайся приказывать мне, ведьма! – резко бросил рыцарь.

– Но они освободили меня, отец, и помогли убежать от похитителей, – вмешался Уилл. – Их самих преследуют, и я предложил им укрыться в нашем замке. Сказал, что ты поможешь им в схватке с теми, кто гонится за ними. Я дал слово!

На мгновение тень гнева накрыла лицо рыцаря. Я чувствовала, что он человек справедливый, но то, на что согласился сын, его не обрадовало.

– Благодарю за освобождение моего сына. – Он убрал меч в ножны. – За это я в долгу перед вами. Но тут возникает проблема. Я человек богобоязненный. В моем замке есть часовня, куда каждое воскресенье приходят на службу верующие. Сам епископ приезжает сюда дважды в год – благословить алтарь и помолиться за страждущих. Мой священник будет в ярости.

– Я дал слово чести! – пронзительным от волнения голосом воскликнул Уилл. – Дал слово, отец!

Рыцарь кивнул:

– Что сделано, то сделано. Я поеду вперед с сыном. Мой замок – прямо по дороге. Его ворота открыты для вас. Я сэр Гилберт Мартин. Как зовут вас?

– Я Грималкин, а она Торн. – Я с удовлетворением заметила страх в его лице – слава, пусть и не лучшего свойства, бежала впереди меня. Вот и хорошо, пусть боится – значит, легче пойдет на сотрудничество.

– Оправляйся с отцом, мальчик, – сказала я, повернувшись к Уиллу. – Мы скоро будем.

Мальчишка побежал вперед, и сэр Гилберт, наклонившись, взял его за руку и помог сесть на круп кобылы позади него. После чего, не говоря больше ни слова, рыцарь развернул лошадь и галопом понесся к замку.

– Думаешь, они нас впустят? – спросила Торн.

Я пожала плечами:

– Уверенности у меня нет. Что ж, скоро узнаем, чего стоит честь такого человека. Но, думаю, то, что у нас впереди, в любом случае лучше того, что позади.

Мы зашагали дальше по пыльной дороге и вскоре увидели замок и узкую торопливую речушку перед ним. Укрепления выглядели скромно – внутри виднелась всего одна сторожевая башня. Замок окружал ров, через него перебрасывался подъемный мост. Над воротами высилась небольшая башня с зубцами. На прилегающих к замку наделах располагались небольшие дома, но на полях никто не работал. Присмотревшись, я увидела, что два дома когда-то горели и почернели от копоти. Война пришла даже сюда, в этот заброшенный уголок Графства.

Реку мы перешли вброд. Вода едва подступала к коленям. Большинство ведьм не в состоянии пересечь бегущую воду. Ведьма-убийца делает это, пуская в ход магию и за счет выработанной годами физической стойкости. Многое возможно, если ты умеешь переносить сильную боль. Проходя мимо первого дома, я заглянула в окно – проверить свои подозрения.

И оказалась права: на столе осталась посуда и недоеденная пища. Обитатели дома ушли в спешке. В случае опасности арендаторы, работники и прислуга укрывались в замке. Но что рыцарь счел опасностью? Он боится двух ведьм – или их преследователей? А может, испугался и тех и других? Скоро узнаем.

Подойдя ближе, я увидела фигуры людей, наблюдающих за нами с крепостного вала. Лязгнули и заскрипели цепи. Мост медленно опустился, но, ступив на него, мы заметили, что решетка опущена и тяжелая обитая железом дверь за ней все еще закрыта.

А потом сверху раздался голос. Не рыцаря – одного из его слуг. Я принюхалась – хвастун и задира, но из тех, кто способен хладнокровно, не моргнув глазом, убить и кто живет за счет насилия.

– Оружие из ножен! Положите его на землю! – приказал он.

Я покачала головой:

– Мои клинки останутся при мне!

Я снова принюхалась и почуяла опасность. Вооруженные и сильно возбужденные люди. Но еще я чувствовала дисциплину. Они ожидали приказаний.

Никто не ответил, но я услышала шепот. Там обсуждали мой отказ.

Несколькими секундами позже снова лязгнули цепи. Решетка начала подниматься. Торн наклонилась к моему уху и тихонько прошептала:

– Это хорошее место для ловушки.

Я кивнула, но не ответила. Можно ли доверять этому рыцарю? Я снова втянула воздух. На этот раз глубоко, медленно, стараясь прочесть будущее, уловить угрозу смерти… Торн смерть определенно не грозила.

Тяжелые деревянные двери, жалобно застонав на петлях, раскрылись внутрь. Шагах в десяти за ними стоял рыцарь; за его спиной была еще одна решетка. Опущенная. Кольчуга на нем осталась, а вот меча не было. Он поманил нас, и мы, пройдя через дверной проем и приблизившись к нему шагов на пять, остановились. Решетка у нас за спиной пошла вниз. Я обернулась и увидела, что внутренняя дверь осталась открытой.

– Добро пожаловать в мой дом, – мягким, любезным голосом произнес сэр Гилберт. – Я не ношу оружия в пределах этих стен и прошу вас о том же. Снимите его и положите у своих ног.

– Ваши обычаи – не мои обычаи, – ответила я. – Я привыкла держать клинки под рукой.

– Я предлагаю вам убежище, но лишь на моих условиях!

Я вынула метательный кинжал и направила на него. В ответ на этот жест за спиной хозяина замка выросли два лучника. Стрелы просунулись между прутьями решетки. Я посмотрела влево, потом вправо. В каменных стенах виднелись узкие прорези бойниц, за ними прятались арбалетчики. В нас целились с трех сторон. Самую большую опасность представляли арбалетные болты, которые могли пробить даже броню. Но, несмотря на опасность, я сохраняла спокойствие. Ситуация требовала анализа, варианты – взвешивания.

– Прежде чем стрелы коснутся меня, мой кинжал пробьет твое горло.

Это не было пустой угрозой. Убить рыцаря было не труднее, чем согнать муху со лба. От смерти его отделяла секунда. Могли мы убить и лучников за его спиной. Относительно арбалетчиков за бойницами уверенности у меня не было. Впрочем, даже в случае успеха мы оставались в ловушке между двумя решетками.

– Тогда мы трое умрем, – сказал рыцарь. – Смысла в этом нет, а значит, нет и необходимости. Вы спасли моего сына, и я благодарен за это. Я выполню данное им обещание. Предлагаю вам убежище внутри этих стен. Вы получите пищу, питье и чистую одежду. Просто положите оружие. Прошу вас. Сделайте это, и все будет хорошо.

Наши глаза встретились, я заглянула в его мысли – он говорил что думал – и, в ответ на его просьбу, опустилась на колено и начала вынимать клинки. Торн, поколебавшись, последовала моему примеру. Когда я выпрямилась, сэр Гилберт улыбался.

– Это все? – осведомился он. – Могу я получить заверение, что в том мешке у вас на плече оружия нет?

– Его там нет – даю слово, – сказала я.

– Тогда что там?

– Нечто, что должно постоянно находиться при мне. Если хотите, позже я покажу вам. Но вы пожалеете о том, что увидели это.

Рыцарь поднял руку, и внутренняя решетка за его спиной начала подниматься. Следуя за хозяином, мы прошли во двор замка. Слева от входа на широкой площадке вдали от башни семьи работников готовили пищу на жаровнях. Туда же согнали овец, коров и коз, которых привели под защиту стен.

Солдат было немного, но восемь лучников остались у ворот, хотя стрелы и вернулись в колчаны. А потом я заметила священника в длинной черной сутане. Он не приближался, встречать нас с распростертыми объятиями явно не спешил и только недовольно хмурился.

Мы прошли за сэром Гилбертом во внутреннюю башню. У входа стояла женщина-служанка – почтенного вида, уже в годах, в простом сером платье и с мышиного цвета волосами, стянутыми сзади в тугой пучок.

– Это Матильда, – сказал рыцарь. – Она проводит вас в вашу комнату, а когда умоетесь и должным образом оденетесь, отведет в трапезную.

С этими словами он улыбнулся, поклонился и оставил нас.

– Сюда, пожалуйста. – Матильда торопливо зашагала по коридору. Я уже заметила, что она избегает встречаться с нами взглядом, несомненно опасаясь дурного глаза. Открыв дверь в отведенную нам комнату, служанка тут же повернулась и поспешила прочь.

Глаза у Торн полезли на лоб при виде представшей перед ней роскоши; до сих пор она не видела ничего, кроме ведьмовских хибар и лачуг бедняков. Комната была большая, завешанная гобеленами, которые рассказывали о рыцаре, сражавшемся с громадной зубастой тварью на середине быстроводной реки. Победоносным рыцарем, очевидно, был сэр Гилберт, а тварью – гигантский червь. Я быстро огляделась: две кровати, два стула с прямыми спинками и стол, на котором стоит кувшин с водой. На каждой кровати лежало бледно-зеленое платье.

– Одеться должным образом! – Я вскинула брови и улыбнулась Торн. – Ты когда-нибудь надевала такое платье?

Торн покачала головой. Она не улыбалась.

– Мы отдали оружие, а теперь должны одеваться как какие-нибудь дурацкие придворные дамы. Лучников здесь нет, навязывать нам волю сэра Гилберта никто не станет – так почему мы должны повиноваться?

– Посмотреть, как живут другие, вреда не будет. Давай смоем вонь с наших тел и хотя бы ненадолго оденемся в чистое. Ждать кретча долго не придется – почему бы не передохнуть? В любом случае мальчишке платье понравится!

Торн покраснела до корней волос, но ничего не ответила. Я отвернулась и положила свои ремни и ножны возле кровати. Потом сняла грязную одежду и, пока Торн дулась, помылась и надела большее из двух платьев.

После меня к омовению – с недовольным видом, словно делая одолжение – приступила Торн. Закончив приводить себя в порядок она повернулась ко мне – в зеленом платье.

– Какая прелестная леди, – усмехнулась я. – И готова занять свое место при дворе!

Торн злобно оскалилась, растопырила пальцы и рванулась ко мне с явно недобрыми намерениями. Я отступила на шаг и выставила руку, чтобы не подпустить ее ближе:

– Не обижайся, я же шучу. Улыбайся пошире – нам нужно очаровать рыцаря и склонить его на свою сторону.

Мы вышли из комнаты в коридор. Нервно прохаживавшаяся там Матильда сразу же повела нас в трапезную. Я заметила, как она вздрогнула, взглянув на кожаный мешок в моей левой руке. Может быть, почувствовала таившееся там зло. Некоторые очень чувствительны к такого рода вещам.

Большой, с высокой крышей и консольными балками, зал мог бы вместить, наверное, человек сто. Из шести длинных столов занят был только один, овальный, стоящий напротив главной двери. За ним сидели двое: сэр Гилберт и его сын. В одежде из прекрасного синего шелка они выглядели настоящими джентльменами. И все же кольчуга шла отцу больше – теперь нашим взглядам был открыт округлившийся живот человека, к середине жизни привыкшего к покою и комфорту.

Когда мы подошли ближе, оба поднялись и улыбнулись, но я заметила, что и тот и другой коротко взглянули на кожаный мешок, который я положила около своего стула. Где ж кретч и ведьмы? Они могли появиться у замка в любой миг.

– Добро пожаловать. Садитесь. – Сэр Гилберт и Уилл подождали, пока мы с Торн сядем за стол.

В трапезную вошли слуги. На стол поставили блюда с мясом и хлебом.

– Нам нужно многое обсудить, но вы, должно быть, проголодались. Давайте сначала поедим, а поговорим позже.

Второго приглашения не требовалось. Пока мы ели, в стаканы налили медовухи, но мы с Торн отпили лишь по чуть-чуть. Для переговоров с рыцарем нужна ясная голова. Он согласился дать нам убежище – но надолго ли? Решить предстояло еще многое.

Когда мы закончили, слуги убрали со стола блюда, но оставили стаканы. Сэр Гилберт сложил пальцы домиком и, прежде чем заговорить, по очереди посмотрел на каждую из нас.

– Я должен еще раз поблагодарить вас за то, что вы освободили и доставили домой моего сына. Он сказал, вас преследует какое-то странное, не известное мне существо. Я хочу знать больше.

– Существо это зовется кретчем, и оно помесь человека и волка, тварь, созданная с помощью черной магии для одной, особенной цели: выследить и уничтожить меня. Кретч разумен, злобен и обладает огромной силой. Он умеет пользоваться оружием, на его когтях смертельный яд. Кроме того, голова и верхняя честь туловища защищены толстыми костяными наростами, а в случае ранения он способен быстро регенерировать.

– Как его убить? – спросил рыцарь.

– Возможно, для этого достаточно забрать сердце и либо сжечь его, либо съесть. А для полной уверенности – расчленить и порезать на мелкие куски.

– Он не один?

– С ним отряд ведьм и могучий черный маг по имени Баукер. Вместе они представляют внушительную силу.

– Что же такого вы сделали, что они преследуют вас?

Я опустила руку, подняла с пола кожаный мешок и положила его на стол:

– В этом мешке голова дьявола. Временно он пленен, и мы ищем способ уничтожить его навсегда. Наши враги хотят воссоединить голову с телом и выпустить дьявола на волю.

– Мне трудно в это поверить, – недоверчиво произнес рыцарь. – Хотите сказать, в мешке голова самого дьявола? Я правильно вас понимаю?

– Его призвали в мир пендлские ведьмы. Теперь он заключен в теле и испытывает сильную боль. Не веришь мне, рыцарь? Тебе требуется подтверждение?

Из мешка донесся протяжный стон и что-то похожее на резкий короткий вдох. Сэр Гилберт и Уилл вздрогнули, но тут же взяли себя в руки.

– Я человек мирный, занимаюсь своими делами, и меня такая жизнь вполне устраивает. Если я и берусь за оружие, то лишь тогда, когда на это есть серьезные причины. Я мало знаю о ведьмах и черной магии и считаю, что большинство из того, что кажется нам непонятным и странным, объясняется предрассудками и невежеством. Тем не менее, чтобы судить непредвзято и составить собственное мнение, мне хотелось бы увидеть содержимое мешка.

– Могу исполнить твое желание. – Я развязала тесемки, опустила руки в мешок, взяла голову дьявола за рога и подняла, чтобы ее увидели рыцарь и его сын.

Потрясенные, оба вскочили. Вид у Уилла был такой, словно он вот-вот вылетит из трапезной. Голова снова негромко застонала, и плоть вокруг выколотого глаза дернулась. Сбегавшая из глаза к разинутому рту кровь застыла на щеке сухой коркой. Голова, если такое было возможно, выглядела еще отвратительнее и безобразнее, чем прежде.