Мы вышли к развилке. Обе тропки вели на восток к долине – но какую выбрать?
– По какой пойдем, Алиса? – спросил я.
Она понюхала воздух в направлении каждой тропинки.
– Выбор у нас небольшой, – сказала она, нахмурившись. – Обе небезопасны. Скверное здесь место.
– Что за опасность?
– Ламии. Много ламий…
Ламии прятались на горных перевалах – таких, как этот, и нападали на путников. Я занервничал, вспомнив пророчество Маб: Алиса будет убита дикой ламией на пути к цитадели Орд. Я разрывался между желаниями рассказать ей об этом или сохранить все в тайне. Стоит ли говорить о пророчестве? Алиса и так тревожится из-за ламий, а страшное предсказание лишь заставит ее волноваться сильнее.
Но я и сам боялся, что Маб окажется права.
– Может, нам здесь остановиться на какое-то время? – предложил я, взглянув на небо в рассветных всполохах. – Солнце скоро взойдет. До рассвета осталось не более получаса.
Ламии не выносят солнечного света – и в этом наше спасение, – но Алиса покачала головой:
– Полагаю, они уже учуяли нас. Они знают, что мы здесь, Том. Если останемся на месте – они окружат нас со всех сторон, они успеют до восхода солнца. Лучше все же идти вперед.
В ее словах был смысл, поэтому, повинуясь внезапному порыву, я выбрал левую тропинку. Сначала она круто поднималась, потом спускалась к маленькой долине между взмывающими в небо голыми скалами. Даже когда взойдет солнце, здесь будет тень.
Когда мы начали спуск, бледная луна скрылась из виду, и я занервничал. Справа от нас был темный вход в маленькую пещеру. Подойдя ближе, я разглядел разбросанные повсюду перья.
Я уже видел подобное прежде – в Графстве. И это говорило о том, что дикие ламии близко. Когда не удавалось раздобыть человеческую жертву, они довольствовались более мелкими созданиями, например мышами или птицами. Отлавливая добычу с помощью темной магии, ламии разрывали ее на куски и пили кровь.
К нашему ужасу, скоро мы увидели подтверждение этим опасениям: вторую пещеру с окровавленными камнями у входа и разбросанными вокруг крыльями, клювами, головами и лапками мертвых птиц. Правда, судя по всему, эти останки валялись здесь довольно давно, они явно не были свежими.
– Мы пошли не той дорогой, Алиса! Придется возвращаться!
– Ну или прибавим ходу и пойдем дальше! – возразила она, но было уже поздно…
Сзади послышалось ужасное шипение, мы обернулись и увидели, как что-то большое метнулось по тропинке за нами. Это оказалась дикая ламия. Раза в полтора крупнее меня, она передвигалась на четвереньках. Ее конечности были увенчаны острыми когтями. Длинные сальные волосы лежали на чешуйчатой спине и свисали на лицо. Все говорило о том, что рассчитывать нам не на что. У нее было не раздувшееся лицо сытой ламии – как правило, более вялой и менее агрессивной. Нет, она выглядела худой и смертельно бледной, а широко открытые под тяжелыми веками глаза горели от дикого голода.
Я повернулся, встал перед Алисой и поднял свой рябиновый посох – ламии не выносят этого дерева. Я размахнулся и с силой ударил ее по голове. Раздался глухой стук, и ламия со злобным шипением побежала прочь.
Я погнался за ней, снова и снова тыча в нее посохом. И вдруг услышал за спиной злобное шипение еще одной твари: я повернулся и увидел вторую ламию, подбиравшуюся к Алисе. И почти тут же на большой камень справа взобралась третья.
Одним рябиновым посохом сейчас уже было не обойтись. Я нажал на рычаг, и потайной клинок выскочил с резким щелчком.
– Держись за меня, Алиса! – закричал я. Если бы получилось отогнать ламию туда, где тропинка расширялась, можно было бы проскочить мимо нее и убежать.
Не теряя времени, я ударил посохом ламию передо мной. Цель была достигнута: клинок пронзил ее правое плечо, брызнула черная кровь. Она закричала и отступила, а я снова попытался напасть, сдерживая ее и стараясь сохранить преимущество. Ламии невероятно быстры, и это неспешное отступление в любой момент могло превратиться в яростную атаку. За секунду она могла оказаться на мне и вонзить хищные клыки и когти в мое тело. А значит, нужно собраться и выбрать удобный момент, чтобы проткнуть клинком ее сердце. Шаг за шагом я продолжал наступление. «Сосредоточься! – приказал я себе. – Смотри в оба! Приготовься опередить ее бросок!»
И тут позади меня раздался крик. Алиса! Я оглянулся – ее нигде не было видно! Бросив раненую ламию, я побежал на крик. Но Алисы и след простыл. Я остановился на тропинке. Неужели я убежал слишком далеко?
В отчаянии, с бьющимся от страха сердцем я быстро вернулся к пещере. Перед входом по-прежнему валялись перья и косточки птиц. Может, ее затащили внутрь? Раздавшийся оттуда крик подтвердил мои опасения, но голос Алисы звучал приглушенно. Я бросился в пещеру и двинулся вперед сквозь сгущавшийся мрак. Прошел в следующую пещеру, которая была гораздо меньше других – просто черная и глубокая нора.
Внезапно я увидел Алису. Она обернулась, ее глаза остановились на мне, и я увидел в них страх, боль и отчаяние. Ламия вгрызлась в ее правое плечо, ее шея была в крови. И тут же ламия потащила ее вниз, головой вперед, глубже в свое логово. Последнее, что я увидел, была левая лодыжка Алисы и остроконечная туфля. Все произошло очень быстро: я даже не успел пошевелиться, а она уже исчезла.
Бросив посох, я подбежал, упал на колени и отчаянно попытался схватить Алису за ногу. Но ее уволокли уже слишком далеко. Я стал судорожно искать в карманах свечной огарок и трутницу. Мне нужен был свет, чтобы попытаться найти Алису. В горле стоял комок. Зубы ламии вонзились глубоко, и возможно, сейчас она уже пьет Алисину кровь, подумал я. Все случилось именно так, как предвидела Маб. И она сказала, что Алиса умрет в этой темноте. Ведьма высосет ее кровь, и сердце Алисы остановится.
Вдруг я услышал внизу какую-то возню. Неужели уже слишком поздно? Обезумев от страха за Алису, я вспомнил о темном желании, подарке Грималкин. Это было неправильно – воспользоваться им, это значило, обратиться к темным силам. Но был ли у меня выбор? Разве мог я остаться в стороне и позволить Алисе умереть, имея возможность ее спасти? Слезы навернулись на глаза, и сердце сжалось от переполнявших чувств. Я не мог представить себе жизни без Алисы. Я должен ее спасти.
Но сможет ли это желание помочь Алисе? Действительно ли оно такое сильное?
– Я хочу, чтобы Алиса Дин была спасена, жива и здорова! – закричал я, а потом быстро повторил свое желание, как учила Грималкин. – Я хочу, чтобы Алиса Дин была спасена, жива и здорова!
Не знаю, чего я ожидал. Конечно не того, что Алиса появится рядом – живая и здоровая. Я надеялся, что увижу, как она выбирается из логова ламии. Но услышал только отдаленное завывание ветра. Грималкин говорила, что в ее желании сокрыты годы накопленной силы. Конечно что-то должно было случиться.
Но не происходило ничего – абсолютно ничего, и мое сердце оборвалось. Желание не сработало. Может, я сделал что-то не так? Я посмотрел вниз, в темную пасть логова ламии, и меня охватил ужас. Зачем я терял время? Почему я был так глуп? Нужно было зажечь огарок свечи и сразу броситься за ней!
Я открыл трутницу и тут же почувствовал какое-то движение справа от себя. Я вспомнил о третьей ламии. Думая, как спасти Алису, я позабыл обо всем! Я повернулся направо…
Но это была не ламия. Это был кое-кто похуже. Там стоял и улыбался мне сам дьявол.
Он принял облик Мэтью Гилберта, хозяина баржи. Добродушного великана с огромными руками и теплой улыбкой. Две верхние пуговицы на его рубашке были расстегнуты, открывая широкую волосатую грудь. Он ничем не отличался от того весельчака, что когда-то переправлялся на своей барже из Кастера в Кендал и обратно. Но Враг уже являлся мне в его облике, так что я точно знал, кто стоит передо мной.
– Ну что, Том, разве этот день не особенный? Я так долго ждал его. И вот наконец ты воспользовался силами тьмы!
Испугавшись его слов, я попятился и затряс головой – хотя знал, что обманываю сам себя. Как можно это отрицать? Ведьмак предупреждал, что Враг попытается привлечь меня на свою сторону, постепенно развращая мою душу, пока она не станет принадлежать ему. И он полагал, что Алиса – наиболее вероятное средство для достижения этой цели. Что ж, так и случилось. И все потому, что я воспользовался силами тьмы ради спасения Алисы!
– Даже не пытайся делать вид, что это не так! В конце концов, ты просто загадал темное желание. Думаешь, я этого не знаю? Ты использовал черную магию, и вот я здесь. Не беспокойся, желание уже спасло Алису. Скоро она воссоединится с тобой – сразу, как только я вновь запущу нормальный ход времени. Заметь, в отличие от всех остальных, ты по-прежнему можешь двигаться.
Дьявол умел воздействовать на течение времени, иногда он даже его останавливал. Я выглянул в расщелину и увидел высоко в небе птицу, кажется ястреба, который неподвижно застыл в воздухе.
– Вам удалось сбежать и укрыться в этих горах, – продолжил Враг. – Нападение менад застало вас всех врасплох. Ведьмы Пендла, противостоящие мне, не почуяли угрозы. Даже смышленая малышка-провидица Маулдхилл. Сила твоей матери скоро иссякнет. Я напустил мрака в ее видения – и сделал это уже много месяцев назад. И на что она только надеется, вздумав противостоять той, кто пользуется моей поддержкой!
Я промолчал. Столкновение с таким опасным и могущественным противником, как Ордин, само по себе несло угрозу. Но за ней стоял дьявол и его несметная сила. Мама ведь не могла думать, что победит его. Казалась, все наши усилия были обречены на провал с самого начала.
– Ты молчишь, Том, потому что знаешь: я говорю правду. А сейчас я расскажу тебе еще кое-что. Я объясню, насколько плохи ваши дела. Скоро ведь твой день рождения – тебе будет пятнадцать, не так ли?
Он был прав, и я снова не стал отвечать. Мне исполнится пятнадцать третьего августа, то есть уже меньше чем через неделю.
– Твоя мама попытается осуществить свой обреченный план с твоей помощью, – продолжил он. – Хочешь знать, какая роль отведена тебе во всей этой глупости?
– Я доверяю своей маме, – ответил я. – Я ее сын и сделаю все, что она захочет.
– Все? Ты великодушен, Том. Действительно великодушен. Но тебе потребуется чрезвычайное великодушие – ведь ей нужно от тебя очень много. Твоя жизнь, не меньше. В свой пятнадцатый день рождения ты будешь принесен в жертву для того, чтобы она получила возможность одержать желанную победу.
– Вы лжете! – закричал я, разрываясь от злости. – Мама любит меня! Она любит всех своих детей и никогда не сделает этого.
– Не сделает, Том? Даже ради великого блага? Люди – расходный материал. Она верит в свет и готова на все, лишь бы одержать победу над тьмой. Даже пожертвовать тем, кого любит больше всего на свете. Тобой, Том. Вот что она собирается сделать!
– Она не сделает этого. Она просто не…
– Нет? Ты уверен? Особенная кровавая жертва дает ей шанс. А твоя кровь особенная, Том. Кровь седьмого сына седьмого сына.
Я молчал. Я сказал уже достаточно много.
Дьявол наслаждался моим смятением.
– К тому же, – продолжил он, – ты ведь еще и сын своей матери… А она не человек. Знаешь, кто она? – он улыбнулся. – Похоже, да, она тебе уже все рассказала. Тебя можно читать, Том, как открытую книгу. Значит, ты знаешь о ее прошлых деяниях. Как жестока и кровожадна она была когда-то – истинная служительница тьмы. И, несмотря на свое обращение к свету, она возвращается к своим истокам. Подумай, с какой легкостью столь беспощадное создание пожертвует тобой ради своей цели!
И тут все заволокло тьмой. Я словно куда-то проваливался. Казалось, меня бросили со скалы и я вот-вот разобьюсь об огромные камни.