Обзор первой главы

• Мозг

• Язык

• Пять основных открытий в нейро-лингвистическом программировании со времени НЛП-1

• Восприятие времени

• Позиции восприятия

• Уровни изменений и интеграции

• Модель SCORE

• Паттерны мета-программ

• Общая теория поля для НЛП: обзор 30 лет развития НЛП

• Заключение

По сути, когнитивный разум — это разум, который находится у нас в мозге. Это источник наших интеллектуальных способностей, позволяющий нам рассуждать. Это один из тех признаков, которые и отличают человека от животных. Когнитивный разум был первым объектом интереса НЛП, и он является фундаментом для всех его последующих поколений.

Когнитивные способности — это «акт знания». Этот термин происходит от латинского co + gnoscere, что означает «узнать». Когнитивные науки и когнитивная психология изучают действия и способности, связанные с познанием и «состоянием знания». Среди этих способностей – внимание, творчество, память, восприятие, решение проблем, мышление и использование языка.

Истоки изучения когнитивного разума можно найти в работах древнегреческого философа Аристотеля (385–322 гг. до н. э.). В трактате «О душе» он дает определения сенсорного восприятия и ментальных репрезентаций как отличительных характеристик «психе». Размышления Аристотеля о душе посвящены различным аспектам когнитивного разума, от определения пяти органов чувств до восприятия времени, памяти, языка, воображения и решения проблем. Аристотель утверждал, что животные создают внутренние карты мира, передавая информацию от органов чувств в «центр всех чувств», или в то, что мы называем «разумом». Он пишет:

(1) Невозможно узнать или понять что-то в отсутствие чувств, и (2) когда разум активно что-то осознает, он всегда осознает это с помощью образа… Для мыслящей души образы – то же самое, что и содержание восприятия… точно так же, как если она их увидела, она рассуждает и размышляет о них в связи с тем, что существует в настоящий момент; затем она выносит суждение, как в случае чувственных ощущений, когда признает объект приятным или неприятным; в этом случае она его избегает или стремится к нему.

Подход Аристотеля к чувственному восприятию как основы «психе» и предложенные им законы ассоциации развивали некоторые философы XVIII и XIX веков. Они сделали идеи Аристотеля основой для изучения когнитивного разума. Так возникла современная когнитивная психология. Ее теория изложена в работах Уильяма Джеймса. Книга Джеймса «Принципы психологии» (1889) охватывает поразительное разнообразие тем, которые когнитивные психологи исследуют и сегодня. Среди прочего, Джеймс пишет о разных функциях полушарий мозга, репрезентативных системах, внутренних линиях времени и даже поведенческих ключах доступа.

Методы Джеймса и других пионеров когнитивной психологии, однако были преимущественно интроспективными и предлагали очень мало методов практического использования. В сфере практической психологии вплоть до конца 60-х годов XX века ведущие позиции занимали аналитическая психология Фрейда и бихевиоризм.

Появление в 60-х годах психоделических наркотических средств и развитие технологий, например изобретение персонального компьютера, пробудили практический интерес к высшим когнитивным функциям человека. Последующее возникновение когнитивной психотерапии, методов анализа тестов интеллекта и когнитивных теорий личности стало свидетельством растущего влияния когнитивной психологии.

Аналогия между мозгом и компьютером способствовала исследованиям когнитивного разума (в частности, в рамках НЛП). Согласно большинству когнитивных теорий, информация, которую получают органы чувств, анализируется, хранится, записывается и впоследствии используется самыми разными способами. Эти действия называют обработкой информации, и они могут эффективно выполняться без участия осознания. Такие концепции, как «кодирование», «хранение и извлечение информации», «программирование» и так далее, являются элементами самых разных когнитивных моделей. Например, НЛП считает, что разум – это, по сути, продукт системы нейро-лингвистических программ, действующих в мозге и нервной системе.

 

Мозг

Мозг принято считать центральным «биокомпьютером» человеческой нервной системы. Этот элемент нервной системы чаще всего ассоциируется с нашим когнитивным разумом. Человеческий мозг содержит от 50 до 100 миллиардов нейронов. Высшие когнитивные функции – язык, решение проблем, воображение – осуществляются в коре мозга, и она считается «вместилищем» разума и сознания. Кора состоит примерно из 10 миллиардов нейронов, сложнейшим образом переплетенных между собой. Эти клетки передают сигналы друг другу с помощью более чем 1000 триллионов синаптических связей.

Функции человеческого мозга

Мозг отслеживает и регулирует действия и реакции тела. Он непрерывно получает сенсорную информацию, быстро анализирует эти данные, а затем реагирует, запуская те или иные действия и функции тела. Ствол мозга контролирует дыхание, сердцебиение и другие автономные процессы, которые происходят независимо от функций сознания. Неокортекс – центр функций высшего порядка: мышления, обучения и памяти. Мозжечок отвечает за равновесие тела, его положение и координацию движений.

Полушария мозга

Кора мозга разделена на два полушария. У правшей и некоторых левшей левое полушарие контролирует произвольные действия правой стороны тела; считается, что это полушарие выполняет преимущественно линейные функции, например связанные с логикой и языком. Правое полушарие контролирует левую сторону тела и отвечает за одновременные и пространственные типы обработки информации, например за распознавание образов и синтез.

Разные задачи требуют разных сочетаний и разных уровней активности в левом и правом полушариях. Решение математических задач требует большей активности левого полушария. Чтобы представить себе трехмерный объект, нужно больше задействовать правое полушарие. Творчество требует совместной активности обоих полушарий мозга.

Сенсорные репрезентативные системы

Мозг взаимодействует с внешним миром и с телом с помощью органов чувств, функционирующих благодаря специализированным рецепторам, и органов, расположенных на голове и в других частях тела. Органы чувств обеспечивают базовую информацию, на основании которой мы создаем когнитивные модели самих себя и окружающего мира.

В трактате «О душе» Аристотель разделил органы чувств на пять основных категорий: зрение, слух, осязание, обоняние и вкус. Пять органов чувств Аристотеля точно соответствуют пяти «репрезентативным системам», которые используются во всех поколениях НЛП: визуальной, аудиальной, кинестетической, обонятельной и вкусовой. По мнению Аристотеля, пять органов чувств дают разуму информацию о тех или иных качествах и характеристиках внешнего мира, например «черный и белый для зрения, высокий или низкий для звука, горький и сладкий для вкуса… горячий-холодный, сухой-влажный, твердый-мягкий и так далее для осязания».

Эти качества соответствуют тому, что НЛП называет «субмодальностями», потому что они являются подкомпонентами каждой из репрезентативных систем. Субмодальности – это определенные качества восприятия, которые можно зарегистрировать в каждой из пяти основных сенсорных модальностей. Например, в визуальной модальности мы воспринимаем такие качества, как цвет, яркость, форма, глубина и так далее; в аудиальной – громкость, высоту, темп; в кинестетической – давление, температуру, фактуру и так далее. Как и Аристотель, исследователи НЛП считают эти различия фундаментальными строительными блоками когнитивного разума. В каком-то смысле их можно назвать основополагающим «машинным кодом» нашего ментального программирования.

Три основные сенсорные модальности человека и их « субмодальности »

Что касается когнитивных функций человеческого когнитивного разума, НЛП считает, что визуальная, аудиальная и кинестетическая модальности формируют основные репрезентативные системы, на основании которых мы создаем ментальные модели мира. Обоняние и вкус играют гораздо более важную роль у других животных, но для человеческого познания они не так важны, особенно при выполнении сложных когнитивных задач.

Как и подразумевает термин «репрезентативная система», органы чувств – это не просто каналы передачи информации. Орган чувств включает в себя всю систему процессов, связанных с определенной сенсорной модальностью: прием, обработку, хранение, извлечение и передачу данных. Чарльз Скотт Шеррингтон, великий британский физиолог, получивший Нобелевскую премию за работы в области неврологии, указывает: «Мозг всегда остается частью нервной системы, которая возникает и развивается на основании органов, которые можно назвать „дистанционными рецепторами“».

Орган слуха – это ухо, но вибрации, которые воспринимает ухо, должны быть переведены в височную долю коры мозга (расположенную с обеих сторон мозга над ушами), чтобы мы могли ее обработать, сохранить и «понять» (то есть «репрезентировать»). Чтобы понять слова и осознать их смысл, они должны быть связаны с другими сенсорными репрезентациями. «Выходной» канал аудиальной репрезентативной системы включает в себя гортань и рот.

Точно так же орган зрения – это глаз, но визуальные сигналы, которые получает глаз, обрабатываются и хранятся (в виде репрезентаций) в затылочной части коры мозга. Кожа и проприоцептивные рецепторы в мышцах – это орган осязания и внутренних ощущений. Но чтобы мы воспринимали эти ощущения как «эмоции» или внутренние состояния, сигналы, поступающие от тела, должны достичь центральной и теменной частей коры, расположенных в верхней части мозга. Выходной канал кинестетической репрезентативной системы – это жесты и движения тела, а также реакции внутренних органов: сердца, желудка и так далее.

Ключи доступа

Чтобы управлять компьютером, нужны клавиатура, мышь или модем. Точно так же существуют физические механизмы, которые нужно использовать, чтобы управлять нашим человеческим биокомпьютером. Чтобы регистрировать информацию, поступающую от органов чувств, анализировать, хранить, декодировать ее, а потом использовать тем или иным способом, нам нужно регулировать нашу физиологическую и нейро-логическую «механику» так, чтобы адекватно направлять сенсорную информацию. Мы делаем это с помощью незаметных движений, которые в НЛП называются «ключами доступа». Ключи доступа и запускают и отражают то, какую репрезентативную систему использует человек, когда думает. Типичные ключи доступа – это движения глаз, тон и темп речи, позы тела, жесты и паттерны дыхания.

Когда человек думает, он направляет или запускает определенные типы репрезентаций, самыми разными способами. Среди них: ритм дыхания, невербальные «звуки», выражение лица; человек может щелкать пальцами, почесывать голову и так далее. Некоторые из этих проявлений индивидуальны, и их нужно «откалибровать» именно для этого человека. Но многие из них связаны с определенными сенсорными процессами.

Идею микроповеденческих «ключей доступа» впервые предложил американский психолог Уильям Джеймс в книге «Принципы психологии» (1890). Джеймс обратил внимание, что процесс мышления всегда сопровождается определенными формами микродвижений. Он пишет:

Подходя к идее или ощущению, принадлежащему к определенной сфере чувственного восприятия, возникает движение – приспособление органа чувств, – мы ощущаем его, когда оно происходит. Я не могу мыслить посредством образов, например, не ощущая изменчивой игры давлений, конвергенции, дивергенций и согласований в своих глазных яблоках… Когда я пытаюсь вспоминать или размышлять, эти движения… ощущаются как нечто вроде отключения от внешнего мира. Насколько я могу определить, эти ощущения возникают, когда глазные яблоки движутся вовне и внутрь.

Джеймс описывает то, что в НЛП принято называть глазными ключами доступа [когда мы представляем себе какой-то образ, наши глаза движутся вверх и влево или вверх и вправо]. Джеймс заметил, что подобные тонкие физические изменения сопровождают и направляют все мыслительные процессы. Он отмечал, что, как и те процессы, которые они отражают, эти физиологические микроключи формируют постоянные паттерны, не зависящие от содержания сознания человека.

Такие приспособления – это минимальные рефлексы, их не много, они непрестанно повторяются, остаются неизменными среди флуктуации остального содержания ума и не имеют никакой важности, не представляют никакого интереса, кроме того, что они помогают или мешают заметить те или иные вещи и действия до того, как они войдут в сферу сознания.

Возможно, это одно из самых элегантных определений того, что НЛП называет «ключами доступа». Научившись «читать» эти «рефлексы», можно распознавать паттерны мышления – свои собственные и других людей – и влиять на них. В НЛП разработано множество техник для практического использования ключей доступа в сфере коммуникации и изменений. Вот некоторые общие ключи доступа в НЛП:

A. Визуальные: голова и глаза движутся вверх, жесты направлены к глазам, поверхностное быстрое дыхание, человек скашивает глаза, говорит быстро, высоким тоном голоса.

Б. Аудиальные: голова и глаза движутся в сторону, жесты направлены к ушам, дыхание диафрагмой, человек сдвигает брови, меняющиеся тон голоса и темп речи.

B. Кинестетические: голова и глаза движутся вниз, жесты направлены к телу, глубокое дыхание животом, низкий тон голоса, медленная речь.

 

Язык

Одна из уникальных характеристик человеческого мозга и важнейший компонент человеческого когнитивного разума – это способность создавать язык. В каком-то смысле можно сказать, что язык – «цемент», скрепляющий наши сенсорные репрезентации. Английское слово language (язык) происходит от латинского lingua, означающего «язык» – орган, позволяющий человеку говорить. Со временем это слово стало обозначать множество разных аспектов кодирования и коммуникации. В толковом словаре «язык» определяется как «любые средства передачи или сообщения идей; в частности, человеческая речь; выражение идей с помощью голоса; звуки, выражающие мысль, издаваемые посредством гортани и рта»:

Язык состоит из орального произнесения звуков, являющихся репрезентациями идей. Когда двое или более собеседников постоянно называют определенными звуками определенные идеи, произнесение этих звуков одним человеком передает эти идеи другому. Это основной смысл языка, использование которого позволяет сообщить идеи одного человека другому, который воспринимает их с помощью органов слуха. Артикуляция звуков представлена для глаза с помощью букв, знаков или символов, из которых состоят слова.

Таким образом, язык – важнейший аспект кодирования и передачи нашего сенсорного опыта и наших идей. Это и репрезентация опыта, и средство, позволяющее сообщить о нем. Язык – один из основных элементов нейро-лингвистического программирования. НЛП изучает влияние, которое оказывает язык на наше когнитивное программирование и другие функции нашей нервной системы. Оно также изучает то, каким образом наше ментальное программирование и нервная система формируют язык и его паттерны и отражаются в них.

Устная речь – уникальное качество человеческой расы, и он считается одним из ключевых факторов, отличающих людей от других живых существ. Зигмунд Фрейд, например, считал, что слово – это основной инструмент человеческого сознания и поэтому обладает особой силой. Он пишет:

Слова и магия с самого начала были одним и тем же, и даже сегодня слова сохранили свою магическую силу. С помощью слов один из нас может сделать другого совершенно счастливым или повергнуть его в полное отчаяние; с помощью слов учитель передает знания ученикам; с помощью слов оратор ведет за собой аудиторию и добивается от нее определенных суждений и решений. Слова вызывают эмоции и являются универсальным средством, с помощью которого мы оказываем влияние на своих собратьев.

Взгляды Фрейда на важность языка резонируют с некоторыми основными принципами нейро-лингвистического программирования. Суть НЛП состоит в том, что функционирование нашей нервной системы («нейро-») непосредственно связано со способностью к языку («лингвистическое»). Стратегии («программы»), посредством которых мы организуем и направляем свое поведение, состоят из нейро-логических и вербальных паттернов. В своей первой книге «Структура магии» (1975), основатели НЛП Ричард Бэндлер и Джон Гриндер попытались определить некоторые принципы, лежащие в основе «магии» языка, о которой говорил Фрейд:

Все достижения человеческого рода, как положительные, так и отрицательные, предполагают использование языка. Мы, люди, применяем язык двумя способами. Во-первых, мы применяем его для репрезентации или представления собственного опыта; деятельность подобного рода мы называем рассуждением, мышлением, фантазированием, репетицией. Применяя язык в качестве репрезентации, мы создаем модель собственного опыта. Модель мира, которую мы создаем, применяя язык в качестве репрезентации, основана на нашем восприятии мира. В свою очередь, наше восприятие определяется отчасти нашей моделью или репрезентацией… Во-вторых, мы применяем язык, чтобы сообщить свою модель или репрезентацию мира другим. Применяя язык для передачи сообщений, для коммуникации, мы имеем дело с разговором, обсуждением, письменными сообщениями, чтением лекций, пением.

Таким образом, с точки зрения Бэндлера и Гриндера, язык служит средством репрезентации или создания моделей нашего опыта, а также его передачи другим людям. Вот как Аристотель описывал отношения между словами и ментальным опытом:

Устная речь – это символы мысленного опыта, а письменная речь – это символ устной речи. У разных людей разный почерк, и точно так же разные люди по-разному произносят слова, но мысленный опыт, символом которых являются слова, одинаков для всех, как и те вещи, образом которых является этот опыт.

Утверждение Аристотеля о том, что слова «символизируют» наш «мысленный опыт», перекликаются с идеей НЛП о том, что письменная и устная речь – это поверхностные структуры, представляющие собой трансформации ментальных и лингвистических глубинных структур. В результате слова могут и отражать и формировать ментальный опыт. Это делает их мощным инструментом мышления и других сознательных или бессознательных ментальных процессов. Получив доступ к глубинной структуре, выходящей за рамки слов, которые использует человек, можно определить процесс ментальных операций, которые отражаются в паттернах языка этого человека, и повлиять на этот процесс.

С этой точки зрения язык – не просто «эпифеномен» или набор произвольных знаков, посредством которых мы описываем свой ментальный опыт; это основной аспект нашего ментального опыта. Бэндлер и Гриндер указывают:

Нервная система, ответственная за производство языковой репрезентации системы, – это та же нервная система, с помощью которой люди создают любую другую модель мира – мыслительную, визуальную, кинестетическую и т. д. В каждой из этих систем действуют одни и те же структурные принципы.

С этой точки зрения можно сказать, что структура систем языка параллельна структуре других наших органов чувств. Таким образом, структура и принципы языка так или иначе отражают структуру и принципы восприятия. Стратегии «формирования концепций» поэтому могут быть больше основаны на «принципах структуры» (то есть синтаксиса или грамматики) языка, чем на конкретном содержании словаря или слов.

Таким образом, язык может «отзеркаливать», а иногда и заменять реальный опыт и реальную активность других репрезентативных систем. Важное следствие этого вывода – что «говорить» о чем-то значит не просто описывать то, что мы воспринимаем, но зачастую создавать или изменять то, что мы воспринимаем. Это следствие подчеркивает потенциально глубокую и особую роль языка в процессе изменений и исцеления. НЛП начинает с концепции языка.

Это значит, что слова, или «поверхностные структуры» (Ad), – это символы, или коды, групп сенсорных репрезентаций, или «глубинных структур», хранящихся в памяти и извлеченных из четырехсенсорных каналов: визуального, аудиального, кинестетического и обонятельного. Базовые отношения языка и опыта можно представить как Ad ; где вербальные поверхностные структуры (Ad) запускают и отражают сенсорные глубинные структуры, представленные как . Следовательно, язык – это «оператор», организующий и структурирующий другие аспекты нашего опыта.

Вербальные «поверхностные структуры», извлеченные из «глубинных структур» нашего сенсорного опыта и «запускающие» этот опыт

Благодаря таким отношениям язык играет особую роль: роль «метамодели» – модели других наших ментальных моделей; это то, чего нет у других биологических видов, – наша способность создавать мета-модели, дающие нам определенную свободу выбора и гибкость в нашем переживании мира.

Что касается языка, НЛП больше интересуют паттерны, процессы и форма речи, чем ее конкретное содержание. То есть НЛП определяет конкретные классы слов – номинализации, сенсорные предикаты, опущения, встроенные команды и так далее, которые отражают опущения, искажения и генерализации в нашем опыте и в наших картах мира. Эти типы формальных паттернов отражают процессы более высокого уровня, например убеждения и предположения, оказывающие более сильное влияние на наше восприятие, чем любое конкретное содержание.

НЛП также подчеркивает важность невербальных аспектов языка как ключевого элемента в формировании и описании наших моделей мира. Например, соматический синтаксис (мы поговорим о нем во второй главе) исследует, как невербальные паттерны, такие как жесты и движения, и формируют и отражают наш внутренний опыт и наши репрезентации.

 

Пять основных открытий в нейро-лингвистическом программировании со времени НЛП-1

Суммируя то, что мы сказали о когнитивном разуме, можно отметить, что НЛП рассматривает человеческий разум как продукт в первую очередь нашей нервной системы. Наш когнитивный разум проявляет и выражает себя с помощью нескольких нейронных систем, сложно переплетенных между собой, расположенных в полушариях коры мозга и в других его отделах, а также в нейронных структурах, расположенных в теле, в частности в тех, которые связаны с сенсорными репрезентативными системами. С точки зрения НЛП активность в этих структурах в форме языка и разных уровней внутренних программ — основной источник человеческого опыта и интеллекта. Эти программы формируют путь трансформаций, с помощью которых ментальные глубинные структуры связаны друг с другом, а также с поведенческими и лингвистическими поверхностными структурами.

Почти все первоначальные техники НЛП предполагали работу преимущественно с определениями репрезентативных систем, субмодальностей, ключами доступа и паттернами языка, например:

Метамодель (и модель точности языка)

Выявление и использование когнитивных стратегий

Визуальное сжатие (Visual Squash)

Техника «Взмах»

Техника визуально-кинестетической диссоциации

Стратегия «генератор нового поведения»

Метафоры и «Милтон-модель» гипнотических паттернов языка

Начиная с этих фундаментальных структур и дистинкции, за годы своего существования НЛП разработало множество техник и методов; но, конечно, в этой книге мы не сможем подробно рассмотреть все эти методики.

Кроме того, в рамках НЛП появилось несколько новых дистинкции и моделей: паттернов, возникших на основании первоначальных фундаментальных паттернов. В этой главе мы кратко рассмотрим пять из этих новых разработок – мы считаем их наиболее важными и знаменательными для НЛП нового поколения.

Вот они:

• Восприятие времени и линия времени

• Позиции восприятия

• Нейро-логические уровни

• Модель SCORE

• Паттерны метапрограмм

 

Восприятие времени

Восприятие времени – важнейший компонент нашего ощущения реальности, оказывающий влияние на то, как мы строим планы и решаем проблемы. Оно определяет наше отношение к ограничениям, в которых нам приходится действовать.

Однако наше восприятие времени во многом является когнитивной конструкцией. Наше физическое тело всегда находится в настоящем. Разум может путешествовать в прошлое и будущее, но тело всегда живет «здесь и сейчас» и создано таким образом, чтобы в первую очередь переживать текущий момент. Например, в текущий момент нам нужно продолжать дышать. То, что мы дышали час назад, не поможет нам остаться в живых в текущее мгновение.

Способность нашего когнитивного разума путешествовать во времени может быть источником ресурсов или страданий в зависимости от наших отношений со временем и от того, как мы осознаем эти отношения. НЛП тщательно исследует различные способы, которыми люди субъективно организуют время, и изучает, как субъективная организация восприятия времени влияет на восприятие и субъективный смысл событий (Джеймс и Вудсмол, 1987; Андреас и Андреас, 1987; Дилтс, 1987, 1990; Бэндлер, 1988, 1993). То, как люди репрезентируют прошлое и будущее, и то, как они упорядочивают события во «времени», может очень сильно влиять на их мысли, эмоции и планы.

Например, сделайте паузу и обратите внимание, как вы субъективно воспринимаете «время». Подумайте о чем-то, что случилось (а) вчера, (б) на прошлой неделе и (в) год назад. Как вы знаете, что одно из этих событий произошло вчера, а другое – год назад? Как вы представляете себе «дистанцию» во времени между разными событиями?

А теперь посмотрите на часы и запомните, который час. Отведите взгляд от часов и снова посмотрите на них через две с половиной минуты. Как вы узнали, сколько времени прошло? Отличается ли это переживание от того, что вы испытывали, когда рассматривали отношения между разными событиями в предыдущем упражнении?

Подумайте о «сейчас». Как вы узнаете, что это – «сейчас»? Как велико это «сейчас»? Когда вы думаете о «сейчас», оно большое или маленькое? Когда вы думаете о времени, где находится «прошлое», а где «будущее»? Например, находится ли прошлое за вами, слева от вас или где-то еще?

Задайте те же вопросы другому человеку. Обратите внимание, отличаются ли его ответы от ваших. Возможно, вас удивит, как сильно вы отличаетесь друг от друга.

Один распространенный способ организации нашего восприятия времени – это линия времени, состоящая из «точек», символизирующих прошлое, настоящее и будущее и находящихся в причинно-следственных отношениях. Второй, не менее важный, способ восприятия времени – это рамка времени (долгосрочная, среднесрочная, краткосрочная), представляющая расстояние, пространство или отношения между разными событиями, расположенными вдоль линии времени.

Возникновение концепции линий времени

Одним из первых исследовал субъективные аспекты времени Аристотель. В своем труде «Физика» он несколько шутливо ставит под сомнение объективную реальность времени:

Что время или совсем не существует, или едва [существует], будучи чем-то неясным, можно предполагать на основании следующего. Одна часть его была, и ее уже нет, другая – будет, и ее еще нет; из этих частей слагается и бесконечное время, и каждый раз выделяемый [промежуток) времени. А то, что слагается из несуществующего, не может, как кажется, быть причастным существованию.

Объективное существование времени можно поставить под сомнение. Тем не менее мы структурируем свою жизнь во многом вокруг времени и его восприятия. Это неоспоримый факт. То, как человек организует события своей жизни и располагает их во времени, обычно оказывает огромное влияние на то, какие результаты он получает.

Пытаясь понять наше субъективное переживание времени, Аристотель писал:

…Действительно, мы… время распознаем, когда разграничиваем движение, определяя предыдущее и последующее, и тогда говорим, что протекло время, когда воспримем чувствами предыдущее и последующее в движении. Мы разграничиваем их тем, что воспринимаем один раз одно, другой раз другое, а между ними – нечто отличное от них; ибо когда мы мыслим крайние точки отличными от середины и душа отмечает два «теперь» – предыдущее и последующее, тогда это [именно] мы и называем временем, так как ограниченное [моментами] «теперь» и кажется нам временем.

…Когда мы ощущаем «теперь» как единое, а не как предыдущее и последующее в движении или как тождество чего-то предыдущего и последующего, тогда нам не кажется, что прошло сколько-нибудь времени, так как не было и движения. Когда же есть предыдущее и последующее, тогда мы говорим о времени, ибо время есть не что иное, как число движения по отношению к предыдущему и последующему.

Такое восприятие времени как «точек» на «отрезках» линии, символизирующих разные события, где настоящее, или «сейчас», расположено «после» прошлого (А) и «до» будущего (В), обычно используют ученые и специалисты по планированию. Можно сказать, что «линии времени» стали основным способом отношения ко времени в западных культурах.

По мнению Аристотеля, мы переживаем время как точку в движении вдоль прямой линии

Расширение концепции « линейного » времени

Далее Аристотель подчеркивает, что линейный метод восприятия и измерения времени – всего один из возможных и особенно полезен по отношению к тому, что он называл «механическими причинами». Влияние времени на биологические и ментальные феномены он рассматривал иначе:

Отсюда и обычная поговорка: человеческие дела называют круговоротом и переносят это название на все прочее, чему присущи природное движение, возникновение и гибель. И это потому, что все перечисленное оценивается временем и приходит к концу и к началу, как бы определенным образом чередуясь, ибо и само время кажется каким-то кругом. А оно, в свою очередь, кажется кругом потому, что оно мера подобного движения и само им измеряется. Таким образом, называть совершающееся [в мире] вещей круговоротом – значит утверждать, что существует какой-то круг времени, – и это потому, что время измеряется круговращением.

Аристотель считал, что время, связанное с механическими процессами, можно представить с помощью классической «линии времени». Однако время, связанное с органическими процессами, включающее «естественные движения, приходящие и уходящие», лучше представить в форме кругов и «циклов».

« Круговая » , или циклическая, линия времени

Разные способы восприятия времени обращают наше внимание на разные подходы и разные аспекты ситуации. Например, если мы воспринимаем время как цикл, то будем оценивать и осмыслять события окружающего мира не так, как если бы воспринимали время линейно.

В некоторых культурах, например на Бали, принято воспринимать время циклично, а не линейно. Здесь время измеряется в перекрывающихся циклах: 2 дня, 7 дней, 72 дня, 72 года и так далее. Балийцы планируют социальное взаимодействие, церемонии и важные события в зависимости от дат этих событий в одном из циклов или на их пересечении. Поэтому их ощущение «реальности» совершенно не такое, как у большинства жителей Запада.

Западное восприятие времени основано на линейном подходе и описывается в терминах отдельных единиц – мгновений, секунд, часов, недель и так далее. В культуре, не воспринимающей феномен времени в виде отдельных отрезков или линии, «сейчас» и «всегда» могут существовать одновременно. «Прошлое» и «будущее» – не сегменты непрерывной линии, они не удалены от настоящего. Скорее, это рамки времени, содержащие знание, которое формирует текущий опыт и влияет на него.

В культурах, где время воспринимается нелинейно, « прошлое » и « будущее » – рамки знания, которые формируют текущий опыт и влияют на него

« Нитка бус » Уильяма Джеймса

В конце XIX века выдающийся психолог Уильям Джеймс в своей основополагающей книге «Принципы психологии» (1890) тоже писал о восприятии времени. Джемс связывал восприятие времени с нашим осознанием того, что он называл «потоком сознания». Он сравнивал «состав сознания» с «ниткой бус, состоящих из ощущений и образов, отдельных друг от друга…» С этой точки зрения наше восприятие времени является функцией позиции нашего сознания на «нитке бус». Джеймс пишет:

Думать о чем-то как о «прошлом» – значит мыслить его среди объектов или в направлении объектов, которые в настоящий момент связаны с его качеством.

Еще один важный аспект аналогии с «ниткой бус» состоит в том, что ниткой можно манипулировать. Ее можно сложить или свернуть так, что те или иные бусины могут оказаться рядом с любыми другими. Если мы складываем нитку бус определенным образом, бусины из «прошлого» могут оказаться рядом с бусинами, представляющими «настоящее».

Концепция восприятия времени Уильяма Джеймса как « нитки бус » , состоящей из разных ощущений

Комментарий Джеймса о том, что основной элемент восприятия времени – это «направление», также важен, потому что подчеркивает вопрос нашей вовлеченности в наше собственное восприятие времени. Джеймс пишет: «Единица нашего восприятия времени – это длительность, имеющая „нос“ и „корму“». Можно сказать, что восприятие времени напоминает лодку в потоке сознания. Что бы ни находилось перед ее «носом» – это будущее. То, что находится за «кормой», – это прошлое. Если что-то исчезает из виду, это указывает, как далеко в прошлом или в будущем это находится. Джеймс описывает это так:

Это нечто вроде проекции прошлых объектов на настоящее содержание сознания, словно пейзаж, лежащий перед объективом фотоаппарата.

Как предполагают образы «пейзажа» или «потока», Джеймс добавляет к концепции времени Аристотеля способность двигаться или менять положение по отношению к разным отрезкам времени. При этом время не имеет единственного, неизменного значения. Скорее, наше положение и точка зрения по отношению ко времени определяют наше отношение к событиям нашей жизни и их важность.

Линии времени как инструмент изменений

Впервые восприятие времени в терапевтических целях использовал еще Зигмунд Фрейд. Человеческая способность менять восприятие времени стала важным элементом психоаналитической терапии Фрейда. Он обнаружил, что когда у человека возникают симптомы психических расстройств, часто они связаны с «регрессом» во времени и с более ранним опытом его жизни. Фрейд обнаружил, что если пациент способен изменить восприятие этих событий с помощью терапии и осознает их «временные отношения» с другими событиями, то его симптомы могут исчезнуть.

Несомненно, наше восприятие «времени» влияет на то, как мы придаем смысл своему опыту. Почти у каждого из нас есть опыт, когда что-то казалось очень важным в определенный момент. Но когда мы рассматривали это с точки зрения более широких рамок времени, то удивлялись: «Почему я так за это держался?»

« Во времени » и « сквозь время »

В модели НЛП наблюдения Фрейда связаны с двумя фундаментальными точками зрения, связанными с восприятием времени: «во времени» или «сквозь время». Понятия «во времени» и «сквозь время» впервые появились в НЛП в 1979 году, с изобретением так называемых паттернов метапрограмм. Воспринимать события «во времени» – значит занять позицию, ассоциированную с событием, по мере того как оно разворачивается; видеть, слышать и чувствовать происходящее своими глазами, ушами и телом. С этой позиции восприятия «настоящее» – это наше текущее физическое положение. При этом «будущее» представлено в виде линии, лежащей перед нами, а «прошлое» – в виде линии, лежащей за нами. Однако можно изменить направление и пойти назад, в прошлое. Чтобы воссоздать событие или «регрессировать» к нему, нужно пережить его во времени именно таким образом.

Линия времени « во времени »

Когда же мы воспринимаем события «сквозь время», то смотрим на последовательность событий со стороны, диссоциированно от того, что наблюдаем. С этой точки зрения линия времени обычно воспринимается так, что «прошлое» и «будущее» находятся справа и слева от нас, а «настоящее» – где-то посередине (как «точка» Аристотеля на отрезке линии). Чтобы описать событие и его значение, а затем ввести его во временные отношения с другим нашим опытом, нужно воспринимать их именно так, «сквозь время».

Линия времени « сквозь время »

Две эти точки зрения (которые можно представить себе или расположить в пространстве) создают разное восприятие одного и того же события. Точка зрения «сквозь время» полезна для осознания и анализа, но более пассивна, потому что диссоциирована. Точка зрения «во времени» более активна, ассоциирована, но в ней легче «потерять из виду целое».

Множество ментальных и эмоциональных симптомов являются результатом регресса во времени, к прошлому опыту, – и при этом у нас нет выбора принять более дистанцированную точку зрения «сквозь время», со стороны. В итоге у нас возникает бессознательная реакция в настоящем, такая же, как в более ранний период жизни. Например, человек, в определенных обстоятельствах испытывающий иррациональный, необъяснимый страх публичных выступлений, может вспомнить, что в школе над ним посмеялись или унизили его перед всем классом или группой людей. Человек стал взрослым, но в определенных обстоятельствах у него спонтанно возникают ассоциации с этой ситуацией из детства. При этом он переживает те же эмоции, но не осознает, почему это происходит.

Симптом в настоящем часто является результатом регресса « во времени » к прошлому событию

Часто подобные чувства можно прояснить, сдвинувшись от регресса, или ассоциированного состояния «во времени», к более диссоциированной и более широкой точке зрения – «сквозь время». Это позволит человеку понять, как и почему он так реагирует, и эта реакция уже не будет казаться ему иррациональной и пугающей. Такая новая точка зрения часто автоматически меняет реакции человека, приводя к тому, что Фрейд называл «ассоциативной коррекцией».

Если мы воспринимаем « временные отношения » между прошлым и будущим опытом с точки зрения « сквозь время » , наше эмоциональное состояние меняется

Многие методики НЛП включают в себя два способа восприятия времени с помощью линии времени, воображаемой или расположенной в пространстве. Например, в технике «изменения личной истории» прослеживаются обстоятельства возникновения эмоционального симптома. Затем этот опыт рассматривается с точки зрения «сквозь время», что расширяет восприятие этой ситуации. Наконец, в ситуацию вносятся ресурсы, и она снова воспринимается «во времени». Это создает новое восприятие события, и его эмоциональное воздействие меняется.

Рамки времени

Линии времени помогают упорядочить события в виде непрерывной линии. Рамки времени часто еще сильнее определяют то, как повлияет на нас то или иное событие. Рамки времени больше связаны с дистанцией, чем с последовательностью. Например, воспринимая определенную задачу или отношения как далекое прошлое, мы придаем им другой смысл, чем если воспринимаем их как текущую ситуацию, ближайшее или отдаленное будущее. Наша оценка «состояния» этих отношений или задачи будет меняться в зависимости от рамки времени, которую мы при этом используем.

Например, если для встречи или упражнения мы установим рамку времени в десять минут, от этого будет зависеть, чего мы сможем достичь во время этой встречи. От рамки времени будет зависеть, чему люди будут уделять внимание, какие темы они захотят обсуждать, какие усилия они будут готовы предпринимать. Если же для той же встречи или того же упражнения мы определим рамку времени в один час или в три часа, это создаст совершенно другую динамику. Узкие рамки времени побуждают людей сосредоточиться на задачах, а широкие позволяют уделить внимание еще и развитию отношений. Если рамка времени для встречи составляет пятнадцать минут, скорее всего, присутствующие будут ориентированы на задачу, а не на дискуссию или «мозговой штурм».

Как и со всеми когнитивными элементами, с рамками времени ассоциируются определенные вербальные, сенсорные и физические паттерны. Времена глаголов – очевидное лингвистическое обозначение рамки времени. Например, рамки времени, связанные с прошлым, мы обычно описываем в прошедшем времени: «видел», «чувствовал», «делал», «говорил» и так далее. Когнитивно наше прошлое состоит из определенных воспоминаний и психологически ассоциируется с «правополушарными» процессами (которые у правшей обычно сопровождаются движениями глаз и жестами, направленными влево). С воспоминаниями обычно «ассоциируются» мультисенсорные репрезентации определенных событий.

Рамка времени настоящего когнитивно заякорена в текущем сенсорном опыте. Мы описываем ее в настоящем времени: «я вижу», «чувствую», «делаю», «говорю» и так далее. Настоящее обычно вовлекает текущий сенсорный опыт, и поэтому физиологические реакции, связанные с рамкой времени настоящего, активны и зависят от стимулов, постоянно поступающих из внешнего мира (например, глазной контакт, изменение положения глаз и головы в ответ на внешние стимулы и так далее).

Рамка времени будущего — это функция воображения, ожиданий и фантазии. Лингвистически она выражается с помощью будущего времени: «я увижу», «почувствую», «сделаю», «скажу» и так далее. Физиологически воображаемые сценарии будущего ассоциируются с «левополушарными» процессами (которые у правшей обычно сопровождаются движениями глаз и жестами, направленными вправо). Ментальные конструкции будущего чаще всего более «диссоциированы» по сравнению с репрезентациями, связанными с прошлым или настоящим.

Чем более отдаленным воспринимается тот или иной опыт – в прошлом или в будущем, – тем более диссоциированы его внутренние репрезентации и сопровождающие их физиологические реакции. Мы также можем «ассоциироваться» с прошлым и воссоздать его или ассоциироваться с будущим и действовать, «как если бы» оно происходило сейчас. При этом прошлое и будущее могут переживаться как «настоящее»; физиологические реакции и внутренние репрезентации станут более ассоциированными и интенсивными.

Если мы удерживаем более широкую рамку времени по отношению к прошлому, это способствует выявлению долговременных паттернов поведения и поэтому позволяет лучше прогнозировать действия в настоящем. Проецирование потенциальных результатов в долгосрочное будущее позволяет просчитать последствия тех или иных действий в настоящем. Чем больше расстояние, на которое мы можем заглянуть в прошлое или будущее, тем мудрее и дальновиднее будут наши действия.

В НЛП разработаны многочисленные технологии, позволяющие управлять множеством аспектов восприятия времени. Следующее упражнение предложили Роберт Дилтс и Тодд Эпштейн в начале 90-х годов. Оно позволяет создать личный референтный опыт для интеграции долгосрочного и краткосрочного восприятия времени.

Упражнение : интеграция рамок времени

1. Найдите партнера. Встаньте или сядьте лицом к лицу, на расстоянии около полуметра.

2. Посмотрите в лицо партнеру и отметьте свое состояние в текущий момент (то есть полностью осознайте то, что вы видите, слышите, чувствуете, какие запахи и вкусы ощущаете, – войдите в состояние аптайма).

3. Как только вы полностью осознаете себя в текущем моменте, протяните правую руку и коснитесь ею правой руки партнера, сидящего перед вами.

4. Опустите руку, закройте глаза, сделайте глубокий вдох и отвернитесь от партнера.

5. Снова повернитесь к партнеру, расширьте свое восприятие времени от текущего момента в контексте ваших действий до рамки времени дня, недели, месяца и года, от фазы жизни, в которой вы сейчас находитесь, до всей жизни, а затем до рамки времени, которая больше вашей жизни. Расширьте ее в прошлое и будущее, до ощущения вечности.

6. Как только вам удастся испытать ощущение вечности или вневременья, вытяните левую руку и коснитесь левой руки партнера, сидящего перед вами.

7. Опустите руку, закройте глаза, сделайте глубокий вдох и отвернитесь.

8. Снова повернитесь к партнеру. Посмотрите друг другу в глаза и одновременно сделайте вдох, потом одновременно коснитесь обеими руками обеих рук партнера.

В этом процессе прикосновение к рукам служит якорем. Якоря долгосрочного и краткосрочного восприятия времени создаются, а затем одновременно активируются, чтобы создать неврологическое состояние, в котором обе формы восприятия можно испытать интегрирование При этом часто возникают очень глубокие переживания, которые у многих людей ассоциируются с измененными состояниями сознания (например, с гипнотическим трансом) и с «духовным» опытом.

Духовный опыт очень редко кодируется с точки зрения линейного времени. Фактически духовный опыт обычно характеризуется измененным восприятием времени, например ощущением «вневременья», которое часто возникает вследствие интеграции переживаний «сейчас» и «всегда». Роберт Дилтс и Роберт Макдональд используют этот процесс для того, чтобы помочь людям получить доступ к переживанию духовной осознанности. Он описан в их программе «Инструменты духа» («Tools of the Spirit»).

Ментальные и физические «линии времени» стали одним из самых популярных инструментов НЛП в сферах психотерапии, бизнеса и личностного роста. Работа с восприятием времени лежит в основе таких процессов НЛП, как «изменение личной истории», «реимпринтинг», «трансдеривационный поиск», «прослеживание будущего», стратегическое планирование, и практически всех методик, позволяющих переходить от текущего состояния к желаемому состоянию.

 

Позиции восприятия

Понятие позиций восприятия в НЛП первоначально сформулировали Джон Гриндер и Джудит Делозье (1987) как продолжение более ранних концепций НЛП – «референтного индекса» и «метапозиции», а также концепций «двойного» и «тройного» описания Грегори Бейтсона.

По сути, «позиция восприятия» – это определенная точка зрения, с которой мы воспринимаем ситуацию или отношения. Новый код НЛП определяет три базовые позиции, с которых можно воспринимать тот или иной опыт. Первая позиция — когда мы видим что-то собственными глазами, с собственной точки зрения. Вторая позиция — когда мы воспринимаем что-то, «встав на место другого человека». Третья позиция — когда мы отходим на шаг назад и воспринимаем отношения между собой и другим человеком «со стороны», с точки зрения наблюдателя. Позже была добавлена четвертая позиция — ощущение всей системы в целом или «поля отношений» (переживание коллективного «мы»), возникающее в результате синтеза трех других позиций.

Основа для разных позиций восприятия – тот факт, что опыт, связанный с отношениями, всегда предполагает, что в цикле коммуникации (communication loop) участвует больше одного человека. Способность осознавать весь цикл коммуникации и поток событий, возникающих в ней, – мощный инструмент, позволяющий и повышать эффективность коммуникации, и достигать в ней экологичных результатов. Если участники коммуникации способны изменить позиции восприятия по отношению к своему взаимодействию, то даже если они не согласны друг с другом, их отношения улучшаются и возникает возможность для сотрудничества в будущем. Такой сдвиг позиций восприятия называется «тройным описанием», потому что в любой момент в цикле коммуникации существует как минимум три разные точки зрения: моя собственная (первая позиция), другого человека (вторая позиция) и взгляд со стороны на отношения этих людей (третья позиция).

Один из самых полезных аспектов определения Гриндера и Делозье состоит в том, что оно предлагает практический навык, позволяющий войти в каждую позицию, пережить определенный опыт и связать его с определенными паттернами языка, физиологии и внутренних репрезентаций (три основных оператора в НЛП). Эти паттерны можно суммировать в следующих описаниях.

Первая позиция: я нахожусь в собственном физическом пространстве, в обычной, привычной позе. Полностью войдя в первую позицию, я использую такие слова, как «я», «мне», «мое», описываю собственные чувства, восприятие и идеи. В первой позиции я воспринимаю отношения и коммуникацию с собственной точки зрения: вижу, слышу, чувствую, ощущаю вкус и запах – переживаю все, что происходит вокруг и внутри меня. Если я действительно нахожусь в первой позиции, то не вижу себя со стороны, а являюсь собой, смотрю на мир собственными глазами, слышу собственными ушами и так далее. Я полностью ассоциирован со своим телом и со своей картой мира.

Вторая позиция — это способность воспринимать взаимодействие с точки зрения другого человека. (Если в нем участвует больше двух человек, может быть столько же «вторых позиций»). Это временная позиция, она нужна для сбора информации. В ней я встаю на место другого человека, принимаю его позу и воспринимаю мир с его точки зрения. Я вижу, слышу, чувствую, ощущаю вкусы и запахи так, как он; в буквальном смысле встаю на его место. Во второй позиции я воспринимаю мир с точки зрения другого человека, на время принимаю его убеждения, ценности и карту мира. В этой позиции я диссоциируюсь от себя и ассоциируюсь с другим человеком. Я обращаюсь к своей «первой позиции» «ты» (а не «я»), как сделал бы это другой человек. На время принять «вторую позицию» – прекрасный способ оценить, насколько эффективны мои действия на моей стороне цикла коммуникации. (Выходя из второй позиции, важно полностью вернуться в «первую позицию», к самим себе. При этом мы получаем информацию, которая поможет более эффективно общаться в цикле коммуникации.)

Третья позиция, или позиция «наблюдателя», временно позволяет выйти из цикла коммуникации, чтобы собрать информацию, как будто мы – сторонние наблюдатели, а не участники взаимодействия. Наша поза в этой позиции симметрична и расслабленна. В этой позиции мы видим, слышим и чувствуем, ощущаем вкусы и запахи, связанные с циклом коммуникации, с точки зрения заинтересованного, но нейтрального наблюдателя. Мы видим тех, за кем наблюдаем (в том числе и того, кто выглядит, говорит и действует, как мы сами). Мы диссоциированы от взаимодействия и находимся в чем-то вроде «мета»-позиции. Эта позиция позволяет получить ценную информацию о балансе поведения и расстановке сил в цикле коммуникации. Информацию, собранную в этой позиции, можно внести обратно в первую позицию и вместе с информацией, собранной во второй позиции, использовать для того, чтобы изменить свое состояние, увеличить эффективность взаимодействия и отношений внутри цикла коммуникации.

Четвертая позиция — это синтез трех остальных точек зрения, создающая ощущение «целостной системы». Она предполагает идентификацию с системой или отношениями, создавая ощущение, что мы – часть коллективного. В четвертой позиции мы ассоциируемся со всей системой, или с «полем», связанным с определенным взаимодействием, воспринимая ситуацию с точки зрения интересов системы. Четвертая позиция – это позиция «мы», и в ней используется множественное число: «мы», «нас» и так далее. Четвертая позиция – важнейший компонент мудрости и экологии.

Эта позиция не входила в первоначальный перечень позиций восприятия НЛП (первая позиция – я; вторая позиция – другой человек; третья позиция – наблюдатель). Но она не менее важна. Она необходима для эффективного лидерства, создания команд и развития группового духа. Как указывает ее название, четвертая позиция включает в себя, охватывает остальные три позиции восприятия. Если мы не способны войти в четвертую позицию, нам трудно почувствовать себя членом группы или сообщества.

Мы входим в четвертую позицию, когда находим более глубокие общие элементы и характеристики, объединяющие и связывающие всех членов группы или системы. Это основание того, что мы называем «групповым разумом». Способность войти в четвертую позицию значительно облегчает управление группой и является ключевой характеристикой визионерского лидерства. Эффективные лидеры способны идентифицировать себя со всей системой, находящейся в поле их влияния.

Физическое расположение разных позиций восприятия

Базовое упражнение позиций восприятия

1. Вспомните отношения с человеком, которого считаете наставником или примером для подражания.

2. Полностью войдите в первую позицию. Представьте себе, что другой человек находится рядом с вами и вы на него смотрите. Опишите другого человека и свои чувства, связанные с этим человеком. Говорите от первого лица.

3. Перейдите во вторую позицию. Встаньте на место другого человека. Примите его точку зрения, убеждения и допущения, как будто вы – это он. С точки зрения другого человека опишите себя, находящегося в первой позиции, и свои чувства к этому человеку. Называйте себя «он» или «она».

4. Перейдите в третью позицию. Наблюдайте отношения между собой и другим человеком так, как будто смотрите фильм о вашем взаимодействии (из третьей позиции). Обратите внимание, что нового вы выяснили об убеждениях, допущениях и чувствах – и своих собственных, и другого человека.

Другой вариант этой позиции включает: а) внимание только к тому, что вам известно о своих собственных убеждениях и допущениях (в первой позиции), или б) точку зрения, как будто вы не знаете людей, которых видите в «фильме».

5. Перейдите в четвертую позицию. Она может находиться или между тремя позициями, или в отдалении от них. Почувствуйте «поле» этих отношений, как будто они являются отдельной «сущностью». Если бы один из вас был «водородом», а другой – «кислородом», какую «воду» вы бы создали вместе? Обратите внимание, что каждая из этих позиций восприятия позволяет увидеть и почувствовать разные аспекты отношений.

Практика « тройного описания »

Хороший способ лучше почувствовать, что такое позиции восприятия, – исследовать «характерологические прилагательные». Грегори Бейтсон называл характерологическими прилагательными слова, описывающие фундаментальные характеристики отношений. Их важное качество состоит в том, что, определяя один из аспектов отношений, они обязательно подразумевают другой их аспект. Например, для существования «жертвы» нужен «агрессор». Чтобы один человек «защищался», другой должен «нападать».

Например, подумайте о человеке, с которым вам сложно общаться, или о ситуации, в которой не происходит творческого или продуктивного взаимодействия, где вы не можете проявить свои лучшие качества и чувствуете, что «увязли» или испытываете беспомощность. Теперь представьте, что находитесь в кинотеатре. Представьте себе, как на экране этот человек ведет себя так, как он обычно это делает. Найдите слово, описывающее это поведение, – характерологическое прилагательное. Как бы вы назвали его поведение, учитывая все фрагменты информации о его поведении, которые наблюдаете? Например, вы можете сказать, что он «агрессивен» или «поглощен собой».

Теперь сделайте глубокий вдох и представьте на экране самого себя, как вы взаимодействуете с этим человеком. Вы находитесь в третьей позиции, видите и слышите происходящее с точки зрения нейтрального наблюдателя. Наблюдайте за своим поведением. Какими словами вы можете описать свое поведение? Например, когда другой человек «поглощен собой», вы становитесь «замкнутым». Или когда другой человек «агрессивен», вы «защищаетесь».

Так вы начинаете видеть свою партию в этом танце. Люди на экране не получают удовольствия, и вы тоже. Вот что такое система: увидеть достаточно большой фрагмент взаимодействия, отойти назад и сказать: «О, теперь я понимаю, как я танцую с этим человеком», а потом осознать, какой выбор у нас есть, чтобы изменить этот танец. В этой позиции можно спросить: «Когда я снова войду в эти отношения, с этой новой информацией, как она поможет мне изменить качество этого взаимодействия?» Если один элемент системы начинает меняться, то в движение приходит вся система.

Еще один забавный и интересный способ пережить опыт разных позиций восприятия или «тройного описания» связан с творчеством. Вспомните картину, которая произвела на вас большое впечатление. Но не ту картину, на которую вы смотрите и говорите: «О, это неплохо». Это картина, которая глубоко трогает вашу душу. Такое переживание отражает восприятие этой картины с точки зрения зрителя. То же самое можно сделать с музыкальным произведением или с танцем.

Теперь встаньте на место автора этого произведения искусства. Переход во вторую позицию поможет вам «прочувствовать» неврологию автора в самом себе. Находясь в этой позиции восприятия, начните делать небольшие мышечные движения, которые делает художник, скульптор или композитор, создавая картину, скульптуру или музыку. Так вы получите доступ к подобным аспектам собственной неврологии. Они в вас есть, только вы до сих пор их в себе не активировали. Затем отойдите в сторону и спросите: «Каковы отличия между позициями зрителя (слушателя) и создателя этого произведения?» Возможно, в каждой из этих позиций у вас возникнут разные убеждения. Возможно, когда вы находитесь в позиции автора, у вас другие убеждения о своей способности создавать произведения искусства, чем в позиции зрителя?

Третья позиция восприятия состоит в том, чтобы стать произведением искусства. Обычно люди говорят, что, когда они «встают» на место произведения искусства, они испытывают глубинное ощущение «бытия».

Позиции восприятия запускают целое множество новых возможностей. Идея тройного описания состоит в том, что из «танца» разных точек зрения может родиться мудрость. Когда мы переходим от нашей личной карты мира к пониманию личной карты мира другого человека, а потом к объективному восприятию отношений между нами, мы получаем шанс обрести мудрость. Способность чисто и быстро переходить из позиции в позицию может быть очень мощным инструментом.

Мета-картирование и позиции восприятия

Цель мета-картирования – помочь человеку идентифицировать, а затем изменить характеристики цикла коммуникации, порождающие или поддерживающие проблемное взаимодействие. Часто, когда мы испытываем трудности в процессе коммуникации с другими людьми, мы становимся заложниками собственной точки зрения. Мета-картирование начинается с признания этой точки зрения, но затем дает возможность увидеть взаимодействие с других точек зрения. Кроме идентификации «невидимых» (то есть внутренних и не имеющих физического выражения) влияний в данной ситуации мета-картирование позволяет увидеть и изменить те или иные способы, которыми мы сами создаем себе трудности.

Вот базовые шаги мета-картирования: а) идентификация трудной или неясной ситуации коммуникации; б) картирование динамики, имеющей место между мной, другим участником взаимодействия и моим внутренним наблюдателем; в) позиция другого человека и восприятие ситуации с его точки зрения; г) создание мета-позиции, с которой можно исследовать ментальные и физические паттерны, имеющие место в рамках взаимодействия, – именно они, возможно, и создают проблему; и д) исследование возможных изменений в коммуникации, установках или допущениях, которые могут сделать взаимодействие более комфортным и продуктивным.

Мета-картирование – полезная стратегия для анализа или подготовки к трудной встрече или к трудному взаимодействию. Кроме того, его можно использовать как технику коучинга или консультирования. Последовательность шагов мета-картирования была создана на основании моделирования действий эффективных лидеров компаний и организаций. В процессе моделирования для лидера создают сложную и по большей части непредсказуемую ситуацию взаимодействия. Затем его спрашивают, как он мысленно готовился к тому, чтобы с ней справиться. Чаще всего лидеры говорят:

Я думаю о людях, участвующих в этом взаимодействии, и представляю себе их возможные действия, которые могут создать проблемы. Потом я представляю самого себя и пытаюсь увидеть, что могу сделать в ответ и комфортно ли я себя при этом чувствую. Я также пытаюсь увидеть ситуацию с точки зрения другого человека и почувствовать, какие мотивы лежат в основе его действий. Потом я представляю себе ситуацию с точки зрения компании, чтобы увидеть, как лучше всего справиться с ситуацией с учетом всех заинтересованных сторон. Сделав такое «домашнее задание», я затем думаю о том, в каком внутреннем состоянии хочу находиться, какое состояние поможет мне реагировать самым творческим и адекватным образом. Я обнаружил, что если нахожусь в неподходящем состоянии, то не могу адекватно реагировать, что бы ни происходило; но, если я нахожусь в «правильном» состоянии, приходит вдохновение, даже если происходит что-то, к чему я не готов.

Упражнение : мета-картирование

Ниже представлен вариант мета-картирования, основанный на стратегиях эффективных лидеров. Эту стратегию можно использовать для анализа трудных ситуаций, связанных с лидерством, или для планирования своих действий в них.

1. Вспомните трудную ситуацию, связанную с определенным взаимодействием, в которой находитесь или которая вас ожидает.

2. Полностью войдите в первую позицию. Представьте себе, что другой человек находится прямо перед вами и вы смотрите на него или на нее «своими глазами».

3. Теперь представьте себя на месте другого человека и посмотрите на себя его глазами. Примите точку зрения, убеждения и предположения этого человека, как будто на мгновение «превратились» в него.

4. Наблюдайте за отношениями между собой и другим человеком, как будто смотрите видеозапись того, как какой-то другой человек взаимодействует с вашим собеседником. Обращайте внимание на то, какие сообщения и мета-сообщения люди в этом «видео» посылают друг другу (намеренно или ненамеренно).

5. Наконец, займите точку зрения системы в целом и подумайте, каковы ее интересы.

6. Вернитесь к собственной точке зрения, к первой позиции. Обратите внимание, как разные позиции восприятия меняют ваше отношение к данному взаимодействию. Что нового вы узнали о себе, о другом человеке или о ситуации? С точки зрения лидерства, какие действия и качества лучше всего подходят вам в этой ситуации? Какие внутренние состояния и установки лучше всего помогут вам предпринять эти действия и выразить эти качества?

С момента своего появления концепция позиций восприятия стала основой многих техник НЛП. Способность принимать разные точки зрения – важнейший навык в сферах лидерства, образования, психотерапии и жизни. Реимпринтинг, мета-зеркало, мета-картирование, согласование позиций восприятия (разработка Конниры Андреас, связанная с «сущностной трансформацией») и различные техники НЛП, использующиеся для разрешения конфликтов, медиации и переговоров, всегда используют позиции восприятия как основную модальность для внедрения изменений и достижения желаемых результатов.

 

Уровни изменений и взаимодействия

Еще одна важная разработка в НЛП в последние тридцать лет касается разных уровней изменений и взаимодействия. Понятие уровней изменений и взаимодействия в НЛП относится к тому факту, что некоторые процессы и феномены создаются в отношениях и взаимодействии между различными процессами и феноменами. Любая система и любое действие – это подсистема, встроенная в другую систему, встроенную в другую систему, и так далее. Такие отношения между системами создают процессы разных уровней. Структура нашего мозга, язык и социальные системы формируют естественные иерархии, или уровни, процессов.

Например, «прибыльность» компании находится на другом уровне, чем оборудование, которое использует эта компания, или услуги, которые она оказывает. Правила, управляющие прибыльностью, отличаются от тех, которые управляют оборудованием или оказанием услуг, но все они действуют вместе, создавая целостную систему бизнеса.

Еще один пример: идея находится на другом уровне, чем нейроны мозга, которые ее «создают». Точно так же язык, выражающий эту идею, находится на другом уровне процесса, чем сама идея. Правила, управляющие тем, как взаимодействуют идеи, иного порядка, чем правила, определяющие то, как взаимодействуют нейроны, или правила, управляющие тем, как слова согласуются друг с другом, чтобы выразить идею. Тем не менее все это – ключевые элементы системы человеческого разума. Без их взаимодействия его бы не было.

Идея находится на другом уровне, чем нейроны мозга, которые « создают » эту идею

Концепция уровней изменений и взаимодействия в НЛП получила название нейро-логических уровней. Она описывает иерархию уровней процессов, влияющих на действия и взаимодействие личности или группы. Вот эти уровни (от верхних к нижним).

1. Идентичность.

2. Убеждения и ценности.

3. Способности.

4. Поведение.

5. Окружение.

Шестой уровень, «духовный», – это некое «поле отношений», содержащее в себе разные идентичности и создающее ощущение принадлежности к более обширной системе, выходящей за рамки нашей личной идентичности.

Иерархия логических типов и уровней обучения Бейтсона

Модель нейро-логических уровней НЛП возникла под влиянием идей Грегори Бейтсона об иерархиях логических типов и уровней обучения. Бейтсон указывает, что в процессе обучения, изменений и коммуникации существуют естественные иерархии классификаций информации и знаний. Функция каждого уровня в этой иерархии – организовывать информацию на более низком уровне. Правила изменения на одном уровне иерархии отличаются от правил изменения на другом уровне. Изменив что-то на более низком уровне, можно повлиять на более высокие уровни, но не всегда. Однако, изменив что-то на более высоких уровнях, мы всегда оказываем влияние на более низкие уровни – а эти изменения, в свою очередь, подкрепляют изменения на более высоких уровнях.

Понятие «иерархия» впервые появилось в английском языке в XIV веке как религиозный термин, означавший «ранг, или порядок, святых существ», например «ангелов». Позже его стали использовать, чтобы описывать «правящие органы духовенства, разделенные на порядки, или ранги, где каждый из них подчиняется вышестоящему». Этот термин происходит от древнегреческих слов hieros, что означает «сильный, сверхъестественный или священный», и arche, «начало». Суть в том, что уровни иерархии подходят все ближе и ближе к источнику, к началу, к священному или сверхъестественному. Поэтому термин «иерархия» также стал использоваться по отношению к любым элементам, подразумевающим какой-то порядок или какую-то последовательность рангов, например «иерархия ценностей» личности или «иерархия действий» компьютера. При этом подразумевается, что элементы, находящиеся вверху иерархии, – «первые» или «более важные», чем лежащие на ее нижних уровнях.

Современное использование слова «иерархия» предполагает нечто большее, чем просто порядок элементов. В науке и математике, например, иерархия обозначает «серию упорядоченных групп людей или вещей в рамках системы». Обычно в таких группах «несколько элементов или один элемент находятся наверху, а несколько других элементов находятся ниже, друг под другом». Это похоже на дерево, перевернутое кроной вниз. В сфере компьютерных наук есть иерархии директорий, где каждая директория может содержать файлы или другие директории, иерархическую сеть или иерархии классов, – например, в объектно-ориентированном программировании.

Иерархии часто представлены в виде « дерева »

Логические типы Рассела

Понятие различных иерархий классификаций в коммуникации и обучении Бейтсон заимствовал из математической теории логических типов Бертрана Рассела – в своей книге «Разум и природа» (1979) Бейтсон назвал ее «самым важным» критерием «разума». Теория логических типов гласит, что класс вещей не может быть членом самого себя. Согласно Бейтсону («Шаги в направлении экологии разума»):

Наш подход основан на той части теории коммуникации, которую Рассел назвал теорией логических типов. Главное положение этой теории состоит в указании на принципиальную разрывность между логическим классом и его членами. Класс не может быть членом самого себя, и ни один из членов класса не может быть самим классом, поскольку понятия, употребляемые для обозначения класса, находятся на другом уровне абстракции – принадлежат к другому логическому типу, нежели понятия, употребляемые для членов класса.

Например, класс четных чисел сам по себе не может быть четным числом. Точно так же класс кошек не является какой-то определенной кошкой. А с физическим объектом под названием «кошка» нельзя обращаться так же, как с классом кошек. (Класс кошек не требует молока и кошачьего туалета, но членам этого класса часто нужно и то и другое.) Даже слова «класс всех слов», хотя это слова, очевидно, не являются классом всех слов. Иначе говоря, понятие логических типов проводит различие между определенной «картой» и той «территорией», которую она описывает; то есть между ментальной «формой» и ее «содержанием».

Бейтсон впервые формально ввел концепцию «логических типов» в своей статье «Теория игры и фантазии» (1954). В ней Бейтсон утверждал, что «игра» связана с разделением между разными логическими типами поведения и сообщений. Бейтсон обратил внимание, что когда животные и люди заняты «игрой», они часто демонстрируют то же самое поведение, которое связано с агрессией, сексуальностью и другими, более «серьезными» аспектами жизни (например, когда животные дерутся «понарошку» или дети играют в «доктора»). Но каким-то образом, животные и люди способны понять, что игровое поведение относится к другому классу поведения, что оно «не настоящее». По мнению Бейтсона, чтобы увидеть различие между классами поведения, также нужны разные типы сообщений. Бейтсон называл эти сообщения «мета-сообщениями» – сообщениями о других сообщениях. Он считал, что эти сообщения также относятся к другому «логическому типу», чем содержание текущей коммуникации. Он утверждал, что эти сообщения «более высокого уровня» (обычно они передаются невербально), и они очень важны для людей и животных, потому что позволяют им эффективно общаться и взаимодействовать.

Например, играющее животное сообщает, что «это игра», виляя хвостом, расслабляя тело, прыгая или делая что-то еще, показывающее, что его поведение не стоит воспринимать всерьез. Оно кусается в шутку, не по-настоящему. Исследования человеческого поведения тоже показывают, что люди используют особые сообщения, демонстрирующие другим, что они играют, почти так же, как это делают животные. Вербально человек может вступать в «мета-коммуникацию»: объявить, что «это только игра», смеяться, подмигивать, толкнуть собеседника локтем, говорить другим тоном голоса или сделать что-то необычное, чтобы обозначить свои намерения.

Одно и то же поведение ( рычание ) может относиться к двум разным классам ( игра или агрессия ) . Другие паттерны поведения служат мета-сообщениями, показывающими, к какой категории относится определенная поведенческая реакция

Бейтсон считал, что множество проблем и конфликтов возникают в результате непонимания или неправильного понимания этих мета-сообщений. Хороший пример – трудности, с которыми интерпретируют невербальные сигналы в сообщениях друг друга люди, воспитанные в разных культурах.

Затем, чтобы объяснить симптомы серьезных психологических расстройств и психических заболеваний, Бейтсон предложил концепцию логических типов. В книге «Эпидемиология шизофрении» («Epidemiology of Schizophrenia») (1955) Бейтсон утверждал, что неспособность правильно распознавать и интерпретировать мета-сообщения и отличать друг от друга разные классы или логические типы поведения лежит в основе многих на первый взгляд психотических или «безумных» поведенческих проявлений. Бейтсон приводит в пример молодого пациента психиатрической больницы, который пошел в аптеку больницы. Медсестра, стоявшая за прилавком, спросила его: «Чем я могу вам помочь?» Пациент не понял, в чем смысл этого вопроса, – это угроза, флирт, предупреждение о том, что в этом месте опасно, искренний интерес или что-то еще.

Если человек не способен понимать смысл мета-сообщений, утверждал Бейтсон, его поведение будет не адекватно обстоятельствам. Он пишет, что при этом возникает ситуация, как если бы система телефонной связи не могла отличить «код страны» от «кода района» и местного телефонного номера. В результате система ошибочно считала бы цифры кода страны частью телефонного номера, цифры номера – частью кода страны и так далее. В результате звонящий все время попадал бы «не туда». Даже если все цифры номера (содержание) правильны, классификация номеров (форма) была бы неверна, и поэтому абонент не мог бы дозвониться.

Бейтсон сравнивал иерархии логических типов в человеческой коммуникации с разными классификациями телефонных номеров в системе телефонной связи

Порядок абстракций Коржибски

Классификация логических уровней Бейтсона отчасти родилась под влиянием идей основателя общей семантики Альфреда Коржибски. Коржибски подчеркивал важность различий между разными «порядками абстракции». Среди них – различия между тем, что мы видим (нашими внутренними репрезентациями), и внешними стимулами, а также между вербальными картами и внутренними репрезентациями, которые они призваны изображать. Внутренние репрезентации более абстрактны, но более обширны, чем внешняя реальность, которую они представляют. Точно так же вербальные описания более абстрактны и потенциально более широки, чем внутренние репрезентации, которые они описывают.

Коржибски считал, что дифференцирующие порядки абстракции также включают в себя различия между: (а) описаниями опыта и (б) умозаключениями (выводами, которые мы делаем на основании опыта и описаний этого опыта); между описаниями описаний, умозаключениями, основанными на других умозаключениях, чувствах по поводу чувств; между абстракциями одного человека и абстракциями другого и так далее.

Бейтсон объединил понятие «порядков абстракции» с понятием иерархии, или классификации. В результате он определил несколько разных уровней обучения и изменений у животных и людей – каждый уровень синтезирует и интегрирует процессы более низкого уровня, лежащего под ним, и поэтому оказывает более сильное влияние на человека. В книге «Логические категории обучения и коммуникации» («The Logical Categories of Learning and Communication») (1964) он расширил понятие логических типов, чтобы объяснить разные типы и феномены обучения и коммуникации. Бейтсон предложил два фундаментальных типа, или уровня, обучения, которые нужно учитывать в любом процессе изменений: «Обучение 1» (обусловливание типа «стимул – реакция») и «Обучение 2», или дейтеро-обучение (обучение пониманию более обширного контекста, в котором возникают стимулы, чтобы адекватно интерпретировать их смысл). Самый простой пример феноменов Обучения 2 – это заданное обучение (set learning), или когда животное проявляет «компетентность, связанную с тестами», то есть лабораторные животные быстрее учатся выполнять новые задачи, относящиеся к одному и тому же классу действий. Такое обучение связано с обучением классам поведения, а не отдельным изолированным навыкам поведения.

Например, животные, обученные избегать определенных стимулов, будут учиться разным типам избегающего поведения все быстрее и быстрее. Однако они будут медленнее учиться поведению, требующему другой реакции на стимул (например, слюноотделению в ответ на звонок колокольчика), чем те животные, которых научили такому поведению раньше. То есть они быстро научатся идентифицировать и избегать объектов, с которыми ассоциируется удар электрическим током, но будут медленнее учиться выделять слюну в ответ на звук колокольчика. С другой стороны, животное, обученное демонстрировать условные рефлексы в стиле Павлова, быстро научится выделять слюну в ответ на новые звуки, цвета и так далее, но будет медленнее учиться избегать объектов, связанных с ударом током.

Бейтсон указывал, что такая способность учиться паттернам или правилам того или иного класса поведения относится к отдельному «логическому типу» обучения и функционирует не так, как простые последовательности «стимул – реакция – подкрепление», которые используются для обучения специфическим, изолированным навыкам поведения. Они относятся к другому «уровню абстракции». Например, Бейтсон указывал, что подкрепление «исследовательского поведения» (призванного научиться учиться) у крыс имеет другую природу, чем поведение для «тестирования» определенного объекта (обучение содержанию исследования). Он пишет («Шаги в направлении экологии разума»):

…Когда крыса изучает определенный незнакомый объект, ей можно создать подкрепление (позитивное или негативное), и она соответственно научится приближаться к объекту или избегать его. Но сама цель исследования заключается именно в получении информации о том, к каким объектам можно приближаться, а каких следует избегать. Следовательно, обнаружение того, что данный объект представляет опасность, является успехом в деле сбора информации. Этот успех не разочарует крысу в смысле дальнейшего исследования других незнакомых объектов.

Основная цель исследования незнакомых объектов – выяснить, опасны они или нет. Поэтому наказание за приближение к определенному незнакомому объекту не останавливает крысу от того, чтобы исследовать другие незнакомые объекты, чтобы выяснить, безопасно ли к ним приближаться.

«Исследование» объекта, чтобы выяснить, опасен он или безопасен и следует ли его избегать или к нему можно приближаться, относится к другому уровню абстракции, к другому уровню иерархии или к другой классификации обучения, чем избегание объекта, который оказался опасным. Способности исследовать, учиться различать или действовать творчески относятся к более высокому уровню обучения, чем конкретные навыки поведения, из которых состоят эти способности, – и на этом более высоком уровне динамика и правила изменений будут другими.

По мнению Бейтсона, исследование объекта, чтобы выяснить, безопасен ли он, относится к другому уровню обучения, чем избегание объектов, к которым, как оказалось, опасно приближаться, или приближение к объектам, которые оказались безопасными

Еще один пример – наша способность обобщать то, чему мы научились, и применять это иначе, чем так, как мы научились. Например, умение писать. Вероятно, читатели этой книги учились писать одной рукой. При этом они учились делать специфические движения пальцами, ладонью и предплечьем – так, чтобы на бумаге появлялись отдельные буквы. Как только мы научились этому базовому паттерну, его можно гораздо быстрее перенести на другие части тела и в другой контекст. Например, каждый из нас без труда может написать вполне узнаваемую букву «А» на песке большим пальцем ноги. Мы можем даже написать эту букву на стене локтем или взять карандаш в зубы и нарисовать ее на холсте.

Впечатляет здесь то, что определенные группы и взаимоотношения костей и мышц, которые мы используем для того, чтобы двигать ногой, большим пальцем ноги, локтем и шеей, сильно отличаются от групп и отношений костей мышц в руках и пальцах. Но при этом мы способны перенести то, что научились делать с помощью одной части тела, на другие части тела. Очевидно, это другой уровень обучения, чем обусловливание «стимул – реакция».

Уровни обучения

В качестве практического применения теории логических типов и понятия разных порядков абстракции Бейтсон («Шаги в направлении экологии разума») определил несколько уровней обучения – каждый из них отвечает за введение корректирующих изменений и улучшений на более низком уровне обучения.

Нулевое обучение характеризуется специфичностью реакции (то есть это конкретное поведение в конкретной ситуации – Р. Д.). Адекватно оно или нет, оно не является объектом коррекции.

Обучение I – это изменение специфичности реакции с помощью коррекции ошибок выбора в рамках набора альтернатив.

Обучение II – это изменение процесса обучения I то есть корректирующие изменения в наборе альтернатив, из которых делается выбор, или изменения в том, как организована последовательность).

Обучение III – это изменение процесса Обучения II (то есть корректирующие изменения в системе набора альтернатив, из которых делается выбор).

Разные уровни обучения в связи с изменениями в разных классах поведения

Используя аналогию Бейтсона с системой телефонной связи, можно сказать, что Обучение 0 — это автоматический вызов, который всегда набирает один и тот же номер, и неважно, удается ли дозвониться до нужного абонента. Обучение I — это корректирующие изменения местного номера (изменение выражения конкретного поведения). Обучение II — это корректирующие изменения кода района (сдвиг классификации объектов или поведения – например, от «безопасного» и «игривого» к «опасному» и «защитному»). Обучение III — это корректирующие изменения кода страны (более обширная система классификации).

За рамками этих трех уровней Бейтсон также указывал на возможность Обучения IV — уровня обучения, которого, по его мнению, не может достичь отдельный представитель вида. Это уровень коллективного обучения, доступный только группе или виду в целом. Обучение IV требует создания совершенно нового поведения, не относящегося ни к одной из существующих систем классов поведения. Обучение IV – это истинно революционный тип обучения, требующий создания совершенно новых архетипов или систем поведения.

Когда наши предки встали на две ноги и произнесли первые слова, они не выбирали эти действия из существующего набора альтернатив и не моделировали поведение каких-то других, уже существующих, биологических видов или существ. Они создали нечто совершенно новое, что революционным образом изменило нашу роль на этой планете.

Аналогией с уровнями обучения Бейтсона были бы изменения в разных частях телефонного номера, позволяющие успешно дозвониться до нужного абонента

Чтобы лучше понять, как могут работать эти разные уровни, давайте снова вспомним о Павлове и его собаках. Павлов обнаружил, что может обусловливать своих собак выделять слюну при звуке колокольчика – если звонит в колокольчик каждый раз, когда их кормит. Собаки научились связывать звук колокольчика с получением пищи. Скоро Павлову было достаточно просто позвонить в колокольчик, и даже если собакам не давали пищи, у них начиналась выделяться слюна; эту реакцию вызывал сам по себе звук колокольчика.

В соответствии с моделью уровней обучения Бейтсона первоначальная реакция собак – слюноотделение, когда им давали пищу – это пример нулевого обучения. Это заранее запрограммированная, инстинктивная реакция, она передается по наследству, и устранить ее было бы крайне сложно, если вообще возможно.

Научиться переносить реакцию слюноотделения от вида и запаха пищи на звук колокольчика – пример Обучения I. Благодаря повторению и подкреплению собака учится связывать специфическую реакцию слюноотделения (в отличие от других реакций – зевания, лизания, моргания и так далее) с конкретным звуком конкретного колокольчика.

Обучение II предполагает «изменение набора альтернатив, из которых делается выбор». Это значит, что как только собака научилась выделять слюну при звуке колокольчика, ей нужно изменить эту реакцию на совсем другую (например, лаять или убегать, услышав колокольчик), а не просто увеличивать или уменьшать интенсивность слюноотделения. Слюноотделение – член класса поведения, связанного с едой. Другие «классы» или альтернативы – это «игра», «избегание», «исследование», «агрессия» и так далее. Сдвиг на этом уровне, очевидно, сделать сложнее, чем при Обучении I.

Обучение III предполагает еще более серьезные изменения. Бейтсон называет их «изменениями в системе или наборе альтернатив, из которых делается выбор». Например, собака – это одна из «систем» наборов альтернатив. Другие животные (кошки, птицы, люди, волки и так далее) – это другие системы. Для Обучения III при звуке колокольчика собаки Павлова должны перейти от «собачьего» поведения к «кошачьему» (начать мяукать, лазить по деревьям и так далее). Это, очевидно, весьма сложно и, как указывает Бейтсон, практически невозможно для взрослых представителей почти всех биологических видов (хотя имитация поведения животных – собак, кошек и птиц – естественные и нормальные игры для детей).

Обучение IV заключалось бы в возникновении нового биологического вида или значительной эволюции существующего вида (например, развитие у собаки крыльев, увеличение размера мозга и так далее). Такие изменения внезапно сделали бы возможным совершенно новое, беспрецедентное поведение.

Таким образом, в теории Бейтсона простой механический рефлекс можно назвать «нулевым обучением». К процессам нулевого обучения также можно отнести привычки, зависимости (например, наркоманию) и другие паттерны поведения, которые остаются фиксированными и неизменными. Нулевое обучение – обычное положение вещей для многих людей и организаций. Многие наши паттерны поведения становятся неосознанными и включают в себя привычки, из-за которых нам трудно эффективно адаптироваться к изменениям в окружающем мире. Это часто ведет к «застреванию», сопротивлению, самодовольству и неэффективности.

Поведенческое обусловливание, психомоторное обучение, реинжиниринг процессов или постепенное улучшение качества – это операции, связанные с «корректирующими изменениями» по отношению к конкретному поведению и действиям людей и организаций – Обучение I. Обучение I, по сути, – это развитие поведенческой гибкости; обновление и совершенствование уже существующих процедур и паттернов поведения. Для Обучения I нужно помочь человеку получить более совершенное «мета-познание», то есть более полно осознавать свои действия, внутренние переживания и мыслительные процессы. Это можно сделать с помощью базового коучинга и таких техник обучения, как сравнительный анализ и обратная связь.

Изменение процессов более высокого уровня – политики, ценностей и приоритетов – обусловлено операциями, связанными с целым набором альтернатив. Это Обучение II. Например, если компания решает стать более «ориентированной на сервис», чем «ориентированной на продукт», это потребует масштабных изменений во всех сферах ее процедур и поведения ее сотрудников, и это, вероятно, приведет к созданию новых паттернов поведения и процедур – посредством моделирования на основании опыта других людей.

Еще одним примером изменений на уровне Обучения II для отдельной личности будет резкий переход от исследовательского поведения к избеганию либо от агрессии к исследованию или к игре. Чтобы совершить такой мгновенный и драматичный «переворот», необходим сдвиг в убеждениях и ценностях. Например, если я убежден, что какой-то контекст «опасен», то, скорее всего, выберу в нем поведение из класса «избегание», а не из класса «игра». С другой стороны, если я убежден, что этот контекст «безопасен», то вряд ли выберу поведение, относящееся к классу «бороться» или «бежать».

Хорошая иллюстрация – резкое снижение количества авиапассажиров после террористического акта 11 сентября 2001 года. Это было не постепенное уменьшение, связанное с повышением цен или ухудшением сервиса (это был бы пример Обучения I). Это был мгновенный и мощный сдвиг под влиянием убеждения, что летать самолетами – уже не «безопасно». Очевидно, результат Обучения II происходит быстрее и приводит к более обширным последствиям, чем Обучение I. У людей сдвиг, связанный с Обучением II, поддерживается способностью входить в «мета-позицию», то есть диссоциироваться от самого себя и рассматривать свои действия в контексте, а также по сравнению с другим «набором альтернатив». Это одна из основных целей процесса наставничества.

Импринтинг и личностное развитие больше связаны с изменениями во всей системе альтернативного поведения – с Обучением III. Для сдвига такой системы, по сути, нужны изменения на уровне идентичности. Они предполагают расширение репертуара поведения и включение в него возможностей, лежащих вне нашей текущей роли или набора альтернатив. Интернет и новая экономика, например, заставили множество компаний принять совершенно новый подход к менеджменту и маркетингу, иногда далеко выходящий за рамки того, к чему они привыкли или что для них комфортно.

Моделирование, бенчмаркинг и «вторая позиция» во взаимодействии с другими людьми поддерживают процесс Обучения III. Они побуждают нас преодолевать «порог» и выходить за рамки ограничений текущего ощущения себя и собственной идентичности. Бейтсон пишет: «В той степени, в которой человек достигает Обучения III… его привычное „я“ теряет адекватность». Бейтсон утверждал, что изменений на уровне Обучения III добиться довольно сложно и «требование такого уровня деятельности у людей и некоторых млекопитающих иногда вредно и приводит к заболеваниям».

Проявления гениальности часто обладают характеристиками Обучения IV — они беспрецедентны и обладают трансформирующим воздействием – и приводят к революции в понимании окружающего мира и взаимодействии с ним. В мире Силиконовой Долины, где обитают предприниматели сферы высоких технологий, принято делать различия между эволюционными и революционными технологиями. Эволюционные технологии существенно совершенствуют то, что уже есть, расширяя функциональные возможности или характеристики технологии либо интегрируя ее с другими технологиями. Революционные технологии изменяют отрасль или создают новую сферу и трансформируют способы и методы работы или коммуникации. Такие изобретения, как печатный станок, автомобиль, самолет, радио, телеви́дение, персональный компьютер, Интернет, можно назвать революционными технологиями.

По мнению Бейтсона, открытия и осознания, связанные с Обучением IV, чаще всего возникают в форме некоего вдохновения или откровения, источник которого находится за пределами личности, в более обширной системе или в окружающем нас «поле» – в том, что Бейтсон называл «Бо́льшим разумом» или «связующим паттерном».

Доступ к Обучению IV требует тесной связи с бессознательным и основан на состояниях «незнания», «аптайма», «активных сновидений», требующих центрированности и открытости к любым возможностям, без всяких оценок или интерпретаций. Такие особые состояния дают нам опыт бессознательного использования возможностей, присутствующих в «Большем разуме» или в «поле», которое нас окружает. (Подробнее мы поговорим об этом в главе, посвященной полевому разуму.)

Уровни обучения Бейтсона можно суммировать следующим образом:

• Обучение 0 – это отсутствие изменений. Повторяющееся поведение, где человек, группа или организация «увязли» или попали в ловушку и не могут выйти за привычные рамки. Например, привычки, сопротивление, инерция.

• Обучение I — постепенные, пошаговые изменения. Связаны с коррекцией и адаптацией посредством поведенческой гибкости и расширения репертуара поведения. Эти модификации иногда помогают расширить способности личности, группы или организации, они все еще находятся внутри привычных рамок – например, это создание и совершенствование новых процедур и методов.

• Обучение II — это быстрые, скачкообразные изменения. Они связаны с мгновенным сдвигом реакции в совершенно другую категорию или в другой класс поведения. По сути, это «прыжок» из одних «рамок» в другие, например изменение политики, ценностей или приоритетов.

• Обучение III — это эволюционные изменения. Для них характерны значительные перемены, выходящие за границы текущей идентичности личности, группы или организации. Можно сказать, что они не только находятся вне привычных рамок, например изменение роли, бренда или личной идентичности. Обучение IV — это революционные изменения. Это пробуждение к чему-то совершенно новому, уникальному и трансформирующему. На уровне Обучения IV личность, группа или организация выходят за привычные рамки, покидают «дом» и вступают в новый мир. Это совершенно новые реакции, технологии или возможности, открывающие путь к неизвестному и неисследованному потенциалу.

Если использовать аналогию с компьютером, хранение данных в компьютере – это Обучение 0. Данные просто находятся в нем, не меняются, их можно использовать снова и снова, какие бы программы ни работали в данный момент. Применить к этим данным программу проверки правописания – это Обучение I. Программа проверки правописания создает корректирующие изменения в определенном наборе данных.

Но если проверяемые данные – не текст, а цифры и финансовая информация, которые нужно обновить, никакая проверка правописания не сможет ввести необходимые изменения. Для этого пользователю нужно перейти в программу создания таблиц или в какую-то бухгалтерскую программу. Выйти из «рамок» одной программы и войти в другую – это Обучение II.

Иногда компьютер не в состоянии запустить нужную программу и необходимо найти другой компьютер или сменить операционную систему. Это будет Обучение III.

Обучением IV будет разработка совершенно нового устройства, например программируемой молекулярной вычислительной машины, состоящей не из кремниевых микрочипов, а из энзимов и молекул ДНК.

Модель НЛП : нейро-логические уровни

Модель нейро-логических уровней НЛП (Дилтс, 1989, 1990, 1993, 2000, 2003) – это адаптация теории Бейтсона. Согласно этой модели, существует несколько разных уровней, параллельных тем, которые выделил Бейтсон. Эти уровни формируют наше отношение к миру и взаимодействие с ним. Вот они.

Самое сильное влияние на наше отношение к миру и взаимодействие с ним оказывает окружение; то, когда и где происходят действия и отношения в рамках системы или организации. Факторы окружения определяют контекст и ограничения, в которых действуют люди. Например, окружение организации состоит из таких вещей, как географическое местонахождение ее предприятий или офисов, здания, в которых расположены «рабочие места», дизайн офиса и так далее. В дополнение к влиянию, которое эти факторы окружения оказывают на людей, работающих в организации, можно также исследовать влияние, которое оказывают люди организации на ее окружение, и то, какие продукты или произведения они вносят в это окружение.

На следующем уровне можно исследовать конкретное поведение и действия группы или личности, то есть что делают человек или организация в данном окружении. Каковы конкретные паттерны деятельности, взаимодействия или коммуникации? На уровне организации поведение можно определить в терминах общих процедур. На уровне личности поведение принимает форму конкретных методов работы, привычек или действий, связанных с выполнением работы.

Следующий уровень процесса связан со стратегиями, навыками и способностями, с помощью которых организация или личность выбирает те или иные действия и управляют ими в данном окружении, то есть как они порождают и направляют свое поведение в определенном контексте. Если говорить о личности, способности включают в себя когнитивные стратегии и навыки, например обучение, память, принятие решений и творчество. Они помогают выполнять ту или иную задачу или следовать тем или иным паттернам поведения. На уровне организации способности связаны с инфраструктурами, поддерживающими коммуникацию, инновации, планирование и принятие решений членами организации.

Эти уровни процесса формируются ценностями и убеждениями, обеспечивающими мотивацию и руководство, лежащие в основе стратегий и способностей, позволяющих достигать определенных поведенческих результатов в данном окружении, – то есть зачем люди делают вещи так, как делают, в это время, в этом месте. Наши ценности и убеждения создают подкрепление (мотивацию и разрешение), поддерживающее или подавляющее те или иные способности и поведение. Именно от ценностей и убеждений зависит то, какой смысл мы придаем событиям. Они лежат в основе оценок, суждений и культуры.

Ценности и убеждения создают ощущение идентичности личности или организации, то есть кто определяет все эти «зачем», «как», «что», «где» и «когда». Процессы уровня идентичности вовлекают наше ощущение роли и миссии по отношению к ви́дению и более обширным системам, частью которых мы являемся. Можно сказать, что идентичность состоит из двух взаимодополняющих аспектов: эго и души. Эго ориентировано на выживание, признание и амбиции. Душа ориентирована на цель, вклад и миссию. Харизма, страсть и присутствие возникают естественно, когда два этих аспекта действуют согласованно.

Обычно миссию определяют в терминах «сервиса», который оказывают люди в определенной роли по отношению к другим людям в рамках более обширной системы. Определенная идентичность роли выражается в терминах нескольких основных ценностей и убеждений, определяющих приоритеты, которым следует личность в данной роли. Они, в свою очередь, основаны на тех навыках и способностях, которые необходимы для выражения определенных ценностей и убеждений. Развитые способности создают еще более обширный набор специфических паттернов поведения и действий, выражающих и адаптирующих ценности с учетом различных контекстов и условий.

Есть еще один уровень, который лучше всего назвать духовным. Этот уровень связан с тем, как люди воспринимают более обширные системы, к которым они принадлежат и в рамках которых действуют, – этот уровень можно еще назвать уровнем «трансмиссии».

Этот уровень связан с ощущением того, для кого или для чего предназначены наши действия. Здесь возникают ви́дение, смысл и цель наших действий, способностей, убеждений и ролевой идентичности.

Взаимодействие этих уровней друг с другом напрямую соответствует уровням обучения Бейтсона.

• Определенная поведенческая реакция на определенный стимул в окружении – это, по сути, рефлекс или привычка. Это Обучение 0.

• Корректирующие изменения в поведении, позволяющие достичь определенного результата, связывающие это поведение с чем-то лежащим за рамками стимулов окружения, – с внутренними ментальными картами, планами или стратегиями. Для этого необходимо проявить определенную способность или приобрести новую. Это Обучение I.

• Способности стимулируют и формируют убеждения и ценности, позволяющие классифицировать и категоризировать аспекты ментальных карт, паттернов поведения и элементов окружения и связывать их с эмоциями и другими структурами мотивации. Это Обучение II.

• Изменение убеждений и ценностей требует связи с системой, выходящей за рамки этих убеждений и ценностей (идентичности), которую они призваны обслуживать. Это Обучение III.

• Для достижения изменений внутри системы или идентичности нужно выйти за рамки этой системы и установить связь с более обширной «системой систем» (то есть с «полем» или «духом»). Это Обучение IV.

Отношения между уровнями обучения Бейтсона и нейро-логическими уровнями

Каждый уровень в этой иерархии связан с группами феноменов или опыта, находящимися на предыдущем уровне. Отдельная идентичность формируется определенной группой убеждений и ценностей и отражается в ней. Каждое убеждение и каждая ценность, в свою очередь, связаны с определенной группой способностей. Способности связаны с определенными группами паттернов поведения, а поведение в конечном итоге связано с определенными кластерами условий окружения. Таким образом, систему уровней можно представить в виде перевернутого дерева.

Нейро-логические уровни могут быть представлены в виде серий упорядоченных групп в форме перевернутого дерева

Когда мы выходим на уровень «духа» и поля, мы можем перевернуть «дерево» так, чтобы его «ветви» росли вверх. Это иллюстрирует последовательное увеличение систем и полей, частью которых мы являемся.

Теория множеств

Эта версия нейро-логических уровней, как иерархия, состоящая из серий упорядоченных групп, возвращает нас к теории множеств и оригинальной теории логических типов Бертрана Рассела. Теория множеств — это область математики, основанная на предположении о том, что любой набор объектов или феноменов можно описать как некое множество. Например, можно говорить о множестве четных чисел, автомобилей, людей с темными волосами, цветов, паттернов поведения, практиков НЛП, идей, других «множеств» и так далее. Теория множеств изучает отношения, существующие среди таких множеств. Начало теории множеств положили работы Георга Кантора в XIX веке, но ее корни лежат в логике, разработанной еще Аристотелем и Платоном. Теория множеств широко используется в логике, компьютерных науках и других областях математики. Кроме того, она имеет большое значение для изучения психологических и поведенческих процессов.

Общая система нейро-логических уровней

Согласно теории множеств, любой феномен или группу феноменов можно, по сути, описать как некое множество или набор множеств, а также как содержимое более обширного множества. Есть два базовых способа описания множества. Метод реестра, или табуляции, – это просто перечисление всех элементов множества. Метод описания, или форма записи множества (set-builder notation), создает правила, определяющие, какие элементы входят в желаемое множество, а какие – нет (точно так же, как логические силлогизмы, предложенные Аристотелем).

Один из основных принципов теории множеств заключается в том, что определенное множество может состоять из нескольких подмножеств. Формально говоря, этот принцип гласит: «Если каждый элемент множества А также является элементом множества Б, то множество А является подмножеством множества Б». Таким образом, если все члены множества А (множество «картофель») также входят в множество Б (множество «овощи»), то множество А (картофель) является подмножеством множества Б (овощи).

Множество может состоять из множества подмножеств

Точно так же, если множество А состоит из всех паттернов поведения, связанных со смешиванием масляных красок, а множество Б состоит из паттернов поведения, связанных с использованием кисти, чтобы наносить краску на холст, и все паттерны поведения, входящие в множества А и Б, входят в множество В (живопись), то А и Б являются подмножествами В.

Одно из следствий этого принципа состоит в том, что множества могут быть организованы в виде серий упорядоченных групп множеств и подмножеств. Это одно из ключевых понятий модели нейро-логических уровней. Согласно этой модели, каждый уровень процесса включает в себя элементы предыдущего уровня, создавая последовательные группы подмножеств. Например:

А. Определенное поведение, связанное с определенным набором объектов в окружении

Поведение, связанное с подгруппами элементов окружения

Б. Способности, связанные с координацией определенных подгрупп поведения (и окружения или фрагментов окружения, к которому оно относится)

Способности, состоящие из подмножеств специфического поведения

В. Убеждения и ценности, связанные с подгруппами способностей (и поведением, в котором проявляются эти способности)

Убеждения и ценности, связанные с определенными подмножествами способностей

Г. Идентичность, включающая в себя подгруппы убеждений и ценностей (а также способности, поведение и окружение, связанное с ними)

Определенная идентичность, состоящая из убеждений и ценностей, а также соответствующих способностей и поведения

Д. Духовный опыт в форме ви́дения и цели, объединяющих множества идентичностей

Ви́дение и цель интегрируют подгруппы идентичностей

Нейро-логические уровни как операционная иерархия

Конечно, уровни обучения Бейтсона и нейро-логические уровни НЛП – это не только «упорядочивание» множеств на основании логического включения. Каждый уровень функционирует, интегрируя и оперируя на основании отношений и действий на предыдущем уровне. Кластеры изменений или действий на любом определенном уровне влияют и на вышестоящий уровень.

В статье, написанной в ноябре 1976 года (опубликованной в книге «Истоки НЛП» («Roots of NLP»), 1983), один из авторов этой книги Роберт Дилтс попытался провести различие между логическими типами и логическими уровнями. По мнению Дилтса, логические типы — это иерархии, связанные с классификацией, основанной на иерархии множества членов класса. Логические уровни — это иерархии, связанные с функциями, где операции на одном уровне выбирают и организуют элементы на уровне, лежащем ниже. Вот несколько примеров:

• Скорость машины – это функция изменений в расстоянии, которые она создает, по отношению ко времени (окружение).

• Нажимая на педаль газа или на педаль тормоза ногой, мы демонстрируем поведение, от которого зависит скорость машины.

• Способность соблюдать ограничения скорости – это функция интеграции ментальной карты с восприятием водителя, позволяющая регулировать движения ноги.

• Соблюдение ограничений скорости – результат понимания ценности закона и убеждения в том, что если их не соблюдать, это повлечет за собой определенные последствия. Если водитель не признает ценности ограничений скорости, он не станет их соблюдать, даже если способен это делать.

• Быть «хорошим водителем» (идентичность) – функция согласования всех предыдущих уровней.

• Создание средства передвижения нового типа (аэроплана, вертолета, космического корабля и так далее) – это результат коллективных действий, а также общего ви́дения и цели более обширной системы, в которую входят водители и инженеры (поля).

• Клавиши пианино, звук, который они издают, и ноты на странице нотной книги – это окружение.

• Нажимать клавиши пианино пальцами – это поведение.

• Сыграть музыкальное произведение (умение читать ноты и координация движений пальцев, чтобы извлекать определенные звуки в правильном порядке) – это способность.

• Ценить, оценивать и выбирать произведения искусства, а также поддерживать мотивацию, необходимую для того, чтобы учиться читать ноты и играть на пианино, – это функции убеждений и ценностей.

• Идентичность «музыканта» – это сочетание всех предыдущих уровней.

• Создание нового музыкального стиля (классического джаза, рок-н-ролла и так далее) возможно благодаря коллективному порождающему сотрудничеству многих музыкантов (полю).

Эти примеры иллюстрируют фундаментально другой тип организации, чем простое логическое включение, хотя логические типы и нейро-логические уровни имеют несколько общих качеств. В иерархии такого типа действия на одном уровне организуют действия на уровне, лежащем ниже. Это проще всего описать формально.

Например, определенное поведение можно описать как процесс, подобный математической функции, то есть f(x), где x — какой-то фрагмент окружения, а f – какое-то действие, алгоритм или программа, действующая в нем. Например, роль x может выполнять клавиша пианино. Функция f может быть чем-то вроде «нажать клавишу пальцем». Наше поведение всегда требует того или иного взаимодействия с окружением. Поведение под названием «игра на пианино», «вождение автомобиля», «спуск с горы на лыжах», «езда на велосипеде», «разговор с другим человеком» и так далее требует взаимодействия с определенными фрагментами окружения.

Способности — это процессы, действующие на основании поведения и координирующие его. Одно дело – способность нажимать клавиши пианино или компьютерной клавиатуры и совсем другое – сыграть Моцарта или создать что-то значительное, подобное шекспировским произведениям. Математически эти отношения можно описать как f'(f(x)), где f' – функция, действующая на основании процессов, определенных с помощью f(x). Чтобы показать это более наглядно, можно изобразить эти отношения как (способности (поведение (окружение))). Это значит, что способности – это функции, действующие на основании поведения, действующего на основании окружения.

Вот еще один способ формально обозначить уровень способностей: f (y, x), где у представляет поведение, x — какой-то фрагмент окружения и f – функция или программа, которая их координирует.

Расширяя это описание, можно сказать, что убеждения и ценности — это функции, действующие на основании способностей: f''(f'(f(x))); идентичность действует на основании убеждений и ценностей, и так далее. Всю эту иерархию можно представить так:

Поле ( идентичность ( ценности/убеждения ( способности ( поведение ( окружение ))))).

Обновление паттернов поведения с помощью уровней обучения Бейтсона

В следующем формате используются логические уровни обучения Грегори Бейтсона и некоторые аспекты нейро-логических уровней. Он позволяет идентифицировать и обновить паттерны поведения, которые могли устареть и потерять эффективность. Также он помогает систематически переходить от Обучения 0 к Обучению IV.

Обучение I, II и III можно сравнить со ступенями лестницы, помогающими достичь потенциала Обучения IV. Этот процесс включает в себя разные подходы и типы поддержки, помогающие людям адаптироваться и совершить изменения, необходимые для успешного достижения каждого уровня обучения, на основании открытий и знаний, порожденных на каждом уровне и поддерживающих возможность Обучения IV.

Вот шаги этого процесса:

1. Подумайте о проблемной ситуации или отношениях, в которых вы продолжаете следовать старым паттернам поведения, хотя они уже неэффективны (Обучение 0). Ассоциируйтесь с этой ситуацией и внутренне «оживите» ее. Продемонстрируйте или сыграйте свое поведение в этой ситуации и определите структуру этого паттерна или привычки (например, вы обвиняете, уступаете, застываете на месте, сжимаетесь, пытаетесь стать невидимым и так далее). Осознайте, как вы это делаете, с точки зрения поведения. Уделите особое внимание своей позе, жестам, напряжениям в теле, дыханию и так далее.

2. Отступите на шаг назад и понаблюдайте за этим паттерном поведения. Обратите внимание, как вы реагируете, – и ментально и физически. Исследуйте, как вы можете изменить или адаптировать свое поведение (Обучение I). Сыграйте несколько возможностей и посмотрите, как можно варьировать ваше текущее поведение, например преувеличить, ослабить его и так далее.

3. Отойдите еще на шаг назад и перейдите в позицию «наблюдателя», как будто «наблюдаете за собой» в проблемной ситуации.

A. Обратите внимание, как вы сейчас описываете или классифицируете эту ситуацию (например, она опасная, серьезная, экстренная, угрожающая и так далее). Каково ваше мнение о ситуации?

Б. Подумайте о других случаях и ситуациях, в которых вам удавалось действовать или реагировать совершенно иначе, более ресурсно (Обучение II), например спокойно, открыто, уравновешенно и так далее. Ассоциируйтесь с ситуацией, в которой могли демонстрировать этот новый, другой класс поведения.

B. Создайте «убеждение-мост» в проблемной ситуации: какое убеждение позволит вам действовать ресурсно в этой ситуации? Какое убеждение вам нужно, чтобы поддерживать новый класс поведения в проблемной ситуации?

Г. Снова вспомните проблемную ситуацию и действуйте в ней так, «как будто» следуете этому убеждению и демонстрируете другой класс поведения, связанного с ним. Что меняется?

4. Снова отойдите назад, чтобы увидеть себя со стороны. Поразмышляйте о разных вариантах поведения, которые доступны вам в разных ситуациях вашей жизни. Что будет, если вы создадите совершенно новую систему с совершенно другими паттернами поведения (идентичность), которые вам не свойственны (Обучение III)?

А. Найдите человека, животное или существо, у которого в этой ситуации была бы совершенно другая стратегия, чем у вас. Найдите пример такой системы поведения и полностью «встаньте на его место» (войдите во вторую позицию). [Если нужно, создайте «убеждение-мост», чтобы войти в позицию восприятия этого «примера» (какое убеждение вам нужно, чтобы вести себя точно так же, как он?)].

Б. С точки зрения «примера» какова ваша метафора самого себя в роли этого примера? Каково ваше «призвание (миссия)» в роли этого примера? Подумайте, какой «спонсор» в вашей жизни мог бы помочь вам расширить свое восприятие того, кто вы, и представьте себе, как вы снова входите в проблемную ситуацию и реагируете так, «как будто» вы – этот другой человек. Используйте при этом «призвание (миссию)» и метафору, которые у вас появились.

5. Выйдите из точки, где находится Обучение III. Войдите в состояние «незнания», в котором вы чувствуете себя уравновешенным и открытым ко всем возможностям, не делайте никаких оценок или интерпретаций. Откройтесь тому, что Грегори Бейтсон называл «связующим паттерном» и «Большим разумом», а Эйнштейн – «мыслями Бога» и «Вселенной». Вспомните человека, который помог вам «проснуться» и расширить восприятие новых возможностей. Создайте якорь или символ этого состояния. Используя этот якорь или символ, чтобы удерживать состояние, отступайте назад, в каждый из уровней обучения. Вернитесь в проблемную ситуацию и действуйте спонтанно. Можете ли вы найти поведение, которое не соответствует никакой текущей системе классов вашего поведения (Обучение IV)?

Холархии Кестлера

Всю свою жизнь Бейтсон исследовал теорию логических типов, применяя ее к самым разным аспектам поведения, а также в сфере биологии. Он считал логические типы «законом природы», а не просто математической теорией. Например, он считал, что ткань, состоящая из групп клеток, представляет собой другой логический тип, чем отдельные клетки; характеристики мозга – не то же самое, что клетки мозга. Они могут влиять друг на друга посредством косвенной обратной связи, то есть функционирование и связи мозга в целом могут влиять на поведение отдельной клетки мозга, и активность отдельной клетки мозга вносит свой вклад в общее функционирование мозга. Действительно, можно сказать, что клетка влияет на саму себя с помощью всей остальной структуры мозга.

Эти уровни классификации не только «иерархические». Их можно назвать «холархическими». Артур Кестлер описал фундаментальные уровни интеграции в рамках физических и социальных систем. Он назвал эти уровни термином холархия. В книге «Акт творения» (1964) Кестлер пишет:

Живой организм или социальный институт – не набор элементарных частиц или элементарных процессов; это интегрированная иерархия полуавтономных подсистем, состоящих из под-подсистем и так далее. Поэтому функциональные единицы на каждом уровне иерархии имеют две стороны; они действуют как целое, когда обращены сверху вниз, и как части, когда обращены снизу вверх.

Итак, то, что интегрирует части на более низком уровне в более обширное целое, на более высоком уровне само становится частью. Например, вода – это уникальная субстанция, возникающая в результате интеграции водорода и кислорода. Но сама вода может быть частью многих других, более сложных субстанций, от оранжевого сока до океанов и человеческого тела. Поэтому вода – это и целое, и часть других, более обширных целых.

Вот как описывает эти отношения мастер трансформации и писатель Кен Уилбер в своей книге «Краткая история всего» (1996):

Чтобы описать систему, которая сама является целым и одновременно частью другого целого, Артур Кестлер предложил термин «холон». И если внимательно рассмотреть вещи и процессы, существующие в реальности, становится ясно, что это не просто системы, а тоже части чего-то большего. Это целое/части, это холоны.

Например, целое атома – часть целого молекулы, целое молекулы – часть целого клетки, целое клетки – часть целого организма и так далее. Каждая из этих систем – ни целое, ни часть, но целое/часть, холон.

По мнению Уилбера, каждое новое целое включает в себя и при этом превосходит его части, лежащие на более низком уровне. Важно сказать, что в рамках холархии если более низкий уровень такой системы не присутствует на более высоких уровнях, он не может быть полностью выражен. Более низкие уровни – необходимые компоненты всех более высоких уровней.

Например, человеческое сердце – целостная система клапанов, сосудов и мышц и при этом – часть более обширной системы человеческого тела. Сердце испытывает на себе влияние всех остальных подсистем тела (глаз, желудка, почек, автономной нервной системы и так далее) и при этом само оказывает на них влияние прямо или косвенно. Точно так же человеческое тело – подсистема более обширных систем семьи, сообщества, страны и так далее.

Подсистемы состоят из других подсистем, до самого «низа», до уровня систем молекул, атомов и субатомных частиц, формирующих основу физического мира.

Одна из фундаментальных пресуппозиций НЛП заключается в том, что наши разум, тело, общество и Вселенная формируют экологическое целое, состоящее из сложных систем и подсистем и все они взаимодействуют друг с другом и влияют друг на друга. Невозможно полностью изолировать какую-то часть системы от остальных ее частей.

Наша Вселенная состоит из экологических систем, которые сами по себе являются подсистемами в рамках все более и более обширных систем

Например, 33 буквы алфавита могут существовать без слова «дом», но слово «дом» не может существовать без алфавита. При этом слово «дом» находится на более высоком уровне, чем буквы алфавита, потому что «дом» организует буквы алфавита и обозначает нечто большее, чем буквы. Точно так же предложения лежат на более высоком уровне, чем слова; абзацы – на более высоком уровне, чем предложения; главы книги – на более высоком уровне, чем абзацы, и так далее. Каждый более высокий уровень формирует более обширное целое, потому что вмещает в себя предыдущие структуры, из которых он состоит, и при этом не является простой суммой их частей.

Этим свойством обладают уровни Бейтсона, а также нейро-логические уровни НЛП. Каждый уровень включает отношения между элементами предыдущего уровня и при этом превосходит эти элементы, создавая более обширную структуру (точно так же, как атомы водорода и кислорода формируют молекулу воды). В этом смысле они и «иерархичны» и «холархичны».

Нейро-логические уровни и нервная система

С точки зрения НЛП каждый уровень обучения, изменений или взаимодействия должен быть функцией какой-то формы нейро-лингвистического программирования. Одна из целей модели нейро-логических уровней – связать уровни классификации и обучения Бейтсона с нервной системой.

Сам Бейтсон («Шаги в направлении экологии разума») писал о том, что иерархия, сформированная разными уровнями обучения, соответствует «иерархиям структуры, которую мы можем – а в действительности должны – ожидать найти в кортикальных отделах мозга». Он утверждал, что «стоит ожидать появления классификации или иерархии нейропсихологических структур, изоморфных [разным уровням обучения]». Концепция нейро-логических уровней гласит, что разные логические уровни – это функция разных типов нейро-логической организации, и они мобилизуют все более и более глубинные уровни нейро-логической «цепи».

Например, когда у человека возникают трудности на уровне миссии и идентичности, это мобилизует гораздо более глубокие уровни нейрологии, чем те уровни неврологии, которые необходимы для того, чтобы двигать рукой. Чтобы воспринимать свое окружение, человек может пассивно адаптировать свои органы чувств. Чтобы действовать в определенном окружении, человеку нужно мобилизовать более обширные участки своей нервной системы. Чтобы координировать свои действия в сложной последовательности, например танцевать или вести автомобиль, нужно использовать еще более обширные части нервной системы. Чтобы формировать и проявлять убеждения и ценности, связанные со способностями, поведением и окружением, нужны еще более глубинные уровни нейрологии (в том числе и те, которые связаны с сердцем и пищеварением). Ощущение своего «я», личности возникает в результате тотальной мобилизации нервной системы на всех остальных уровнях. Поэтому в целом более высокие уровни процесса мобилизуют более глубокие уровни нервной системы.

Окружение состоит из таких факторов, как тип помещения или местности, погодные условия, тип и наличие пищи, уровень шума и так далее, – всего, что окружает человека или группу. Нейрологически наше восприятие окружения связано с информацией, поступающей от органов чувств и периферийной нервной системы. Например, воспринимая определенное окружение, человек смотрит глазами, чтобы увидеть те или иные объекты, слушает ушами, чтобы услышать важные звуки, и ощущает температуру воздуха кожей. При этом человек делает множество тонких и бессознательных изменений, чтобы поддерживать равновесие, реагировать на изменение интенсивности света и звука, приспособиться к изменению температуры и так далее. Поэтому периферическая нервная система отправляет информацию, связанную с окружением, в мозг, а также получает ее из мозга. Она отвечает за ощущения органов чувств и базовые рефлекторные реакции.

Поведение связано с конкретными физическими действиями и реакциями, посредством которых мы взаимодействуем с людьми и со своим окружением. Нейрологически наше внешнее поведение – результат активности в моторной системе (пирамидальной системе и мозжечке). Нерефлексивное, произвольное поведение активирует психомоторную систему, более глубокий уровень неврологи, чем органы чувств. Психомоторная система координирует наши физические действия и сознательные произвольные движения.

Способности связаны с ментальными стратегиями и картами, которые создают люди, чтобы управлять своим поведением в определенном контексте. Некоторые элементы поведения – это просто рефлекторные реакции на стимулы окружения, но основная часть наших действий таковыми не являются. Многие элементы нашего поведения – результат «ментальных карт» и других внутренних процессов, источник которых находится в мозге. Этот уровень опыта выходит за рамки восприятия нашего непосредственного окружения. К примеру, мы можем создавать образы вещей, которых нет в той комнате, где мы сейчас находимся.

Мы можем вспомнить события и разговоры, происходившие много лет назад. Можем представить себе события, которые могут произойти через много лет. Элементы поведения, которые не направляют та или иная внутренняя карта, план или стратегия, похожи на «коленные рефлексы», привычки или ритуалы. На уровне способностей мы можем выбирать, менять и адаптировать класс поведения к самым разным внешним ситуациям. Поэтому способность предполагает владение всем классом поведения – например, понимание, как что-то сделать в самых разных обстоятельствах.

Все это происходит в структуре нашего мозга в результате взаимодействия сенсорных нервов, моторной системы и коры мозга. Именно в коре (или сером веществе) мозга сенсорная информация от органов чувств представлена в форме ментальных карт. Эти карты связаны с другими ментальными репрезентациями либо созданы в воображении, а затем связаны с соответствующими действиями и реакциями. Например, исследования мозга обезьян показывают, что если моторная кора обезьяны повреждена или удалена, она все равно способна демонстрировать любые отдельные элементы поведения. Но при этом она теряет способность интегрировать поведение в более сложные координированные действия. Развитие способностей – самый «когнитивно интенсивный» из всех нейро-логических уровней. Этот тип обработки информации обычно сопровождается полуосознанными микродвижениями или «ключами доступа» (движения глаз, изменение ритма дыхания, небольшие изменения позы тела или тона голоса и так далее).

Ценности и убеждения связаны с фундаментальными суждениями и оценками по поводу самого себя, других людей и окружающего мира. От них зависит, какой смысл мы придаем событиям; они лежат в основе мотивации и культуры. Наши убеждения и ценности обеспечивают подкрепление (мотивацию и разрешение), поддерживающее или угнетающее определенные способности и поведение. Убеждения и ценности связаны с вопросом «Зачем?».

Нейрологически убеждения связаны с лимбический системой и гипоталамусом, расположенными в среднем мозге. Лимбическая система связана с эмоциями и долгосрочной памятью. Во многом лимбическая система – более «примитивная» структура, чем кора мозга. Она служит для интеграции информации, поступающей от коры, и регулирует деятельность автономной нервной системы (контролирующей базовые функции тела – сердцебиение, сокращение зрачков и так далее). Убеждения являются результатом деятельности более глубоких структур мозга, и поэтому они приводят к изменениям фундаментальных физиологических функций тела, отвечающих за различные бессознательные реакции. В самом деле, мы знаем, что по-настоящему во что-то верим, потому что это «что-то» вызывает у нас физиологические реакции: «сердце бьется», «кровь закипает» или «бегут мурашки по спине» (ни одну из этих реакций невозможно вызвать сознательно). Именно так детектор лжи определяет, говорит ли человек правду. Люди демонстрируют разные физиологические реакции, когда верят в то, что говорят, и когда лгут или что-то утаивают.

Именно благодаря тесной связи между убеждениями и более глубокими физиологическими функциями убеждения оказывают такое мощное влияние на здоровье и на процесс исцеления (как в случае эффекта плацебо). Ожидания, созданные нашими убеждениями, влияют на глубокие уровни неврологии и иногда приводят к невероятным физиологическим последствиям. Например, женщина усыновила ребенка. При этом она верила, что мама кормит ребенка грудным молоком. В итоге у нее действительно началась лактация, и молока хватало, чтобы кормить усыновленного ребенка!

Уровень идентичности связан с ощущением того, кто мы. Восприятие собственной идентичности организует наши убеждения, способности и поведение в целостную систему. Наше ощущение идентичности также связано с восприятием себя по отношению к более обширным системам, частью которых мы являемся. Оно определяет наше ощущение «роли», «цели» и «миссии». В нашей неврологии идентичность можно ассоциировать с нервной системой в целом; возможно, она затрагивает глубокие структуры мозга, например ретикулярную формацию. Ретикулярная формация – это большая группа клеток в глубине ствола мозга. Ткани из этой области простираются сквозь ядро таламуса к большим областям коры. Ретикулярная формация регулирует состояния бодрствования; ее разрушение на уровне среднего мозга приводит к состоянию комы. (И наоборот, при повреждении областей коры мозга сознание часто сохраняется.)

Идентичность также физиологически связана с иммунной системой, эндокринной системой и другими глубинными функциями поддержания жизни. Поэтому изменение или трансформация идентичности может оказать огромное и почти мгновенное влияние на физиологию человека. Медицинские исследования людей с расстройствами по типу множественной личности (Путнам,1984) подтверждают, что когда пациент переходит от одной своей «личности» к другой, в его теле происходят существенные и драматичные изменения. Например, волновые паттерны мозга для разных «личностей» обычно оказываются совершенно разными. Иногда у таких пациентов есть несколько пар очков, потому что у разных «личностей» – разная острота зрения. У других есть аллергия, но только в одной «личности», но не в другой. Один из самых интересных примеров физиологических изменений, связанных со сменой идентичности, – это женщина, которую положили в больницу по поводу диабета. Она «сбивала с толку врачей, потому что в одной из ее „личностей“ у нее не было никаких симптомов диабета» (Гоулман, 1985).

Опыт духовного уровня связан с ощущением того, что мы являемся частью чего-то большего, на очень глубоком уровне. Это осознание того, что Грегори Бейтсон называл «связующим паттерном», связывающим все вещи в единое, более обширное целое. Мы, как личности, являемся подсистемой этой большей системы. Переживание этого уровня связано с ощущением цели и миссии нашей жизни. Это ответы на вопросы «Для кого?» и «Для чего?» Вероятно, именно на этот уровень указывал Бейтсон, когда говорил об Обучении IV.

Неврологически процессы духовного уровня связаны с неким «полем отношений» между нашей собственной нервной системой и нервными системами других людей, формирующим нечто вроде большой, общей нервной системы. Результаты этого поля взаимодействия иногда называют групповым «разумом», групповым «духом» или «коллективным сознанием». Это поле также включает в себя «нервные системы» или сети обработки информации других существ и даже нашего окружения.

В целом нейро-логические уровни представляют собой иерархию нейро-физиологических цепочек.

A. Духовный. Поле — нервные системы участников, в сочетании формирующие более обширную систему.

Б. Идентичность. Нервная система в целом — глубинные функции поддержания жизни (например, иммунная система, эндокринная система и ретикулярная формация).

B. Убеждения и ценности. Лимбическая система и система автономного контроля (например, сердцебиение, сокращение зрачков и так далее) – бессознательные реакции.

Г. Способности. Кортикальные системы — полуосознанные действия (движения глаз, поза и так далее).

Д. Поведение. Моторная система (пирамидальная и мозжечок) – сознательные действия.

Е. Окружение. Периферийная нервная система — ощущения и рефлекторные реакции.

Иерархия нервной системы

Нейро-логические уровни и язык

Как и все ключевые модели и понятия НЛП, нейро-логические уровни связаны не только с неврологией. В них также есть лингвистический компонент, который проявляется в интуитивном использовании языка. Например, сравним следующие утверждения.

Этот объект в вашем окружении опасен.

Твои действия в данном конкретном контексте опасны.

Твоя неспособность делать верные суждения опасна.

Твои убеждения и ценности опасны.

Ты – опасный человек.

В каждом из этих утверждений делается суждение о том, что нечто «опасно». Но интуитивно почти каждый человек чувствует, что «пространство» или «территория», связанные с каждым из этих утверждений, становятся все больше и больше и каждое из них оказывает на нас все более сильное эмоциональное воздействие. Если кто-то говорит нам, что какой-то конкретный паттерн нашего поведения опасен, это совсем другое, чем когда нам говорят, что «вы – „опасный человек“».

Проведите такой эксперимент сами. Представьте себе, что кто-то говорит вам каждую из следующих фраз:

Твое окружение (глупо/уродливо/необычно/красиво).

Твое поведение в этой ситуации (глупо/уродливо/необычно/красиво).

Ты способен/не способен быть (глупым/уродливым/необычным/ красивым).

Твои убеждения и ценности (глупы/уродливы/необычны/красивы).

Ты (глуп/уродлив/необычен/красив).

Обратите внимание, что оценки в каждом утверждении одни и те же. Меняется только уровень, к которому они относятся.

Примеры утверждений, относящихся к разным логическим уровням

Следующие группы утверждений – другие примеры вербального выражения разных нейро-логических уровней.

Утверждения, описывающие разные уровни реакции школьника, который провалил тест на правописание.

A. Идентичность. Ты глуп/не способен учиться.

Б. Убеждения. Если ты не умеешь грамотно писать, то не сможешь хорошо учиться в школе.

B. Способности. Ты не можешь грамотно писать.

Г. Специфическое поведение. Ты не прошел этот тест.

Д. Окружение. Шум в классе мешает сосредоточиться во время выполнения тестов.

Утверждения, описывающие разные уровни реакции человека, злоупотребляющего алкоголем.

A. Идентичность. Я алкоголик и всегда буду алкоголиком.

Б. Убеждения. Мне нужно выпить, чтобы успокоиться и вести себя нормально.

B. Способности. Я не могу контролировать тягу к алкоголю.

Г. Специфическое поведение. Я слишком много выпил на той вечеринке.

Д. Окружение. Общаясь с друзьями, я люблю пропустить пару стаканчиков.

Утверждения, описывающие разные уровни реакции человека, узнавшего о том, что он болен раком.

A. Идентичность. Я – жертва рака.

Б. Убеждения. Не стоит питать напрасных надежд и лучше смириться с неизбежным.

B. Способности. Яне смогу выздороветь.

Г. Специфическое поведение. У меня опухоль.

Д. Окружение. На меня напал рак.

Утверждения, описывающие разные уровни реакции человека, который хочет быть здоровым.

A. Идентичность. Я здоровый человек.

Б. Убеждения. Если я здоров, я могу помогать другим.

B. Способности. Я знаю, как повлиять на свое здоровье.

Г. Специфическое поведение. Иногда я веду себя как здоровый человек.

Д. Окружение. Эти лекарства мне помогли.

Есть несколько вербальных паттернов, связанных с разными нейро-логическими уровнями опыта. Их можно кратко описать следующим образом:

• Язык на уровне окружения относится к конкретным наблюдаемым элементам или деталям внешнего контекста. Например, белая бумага, высокие стены, большая комната и так далее. Опыт уровня окружения характеризуется безличными, но подробными описаниями, связанными с сенсорным опытом.

Например, я откусил сочное красное яблоко; я увидел бежевый автомобиль, мчавшийся на высокой скорости; я услышал высокий звук из радиоприемника; губка была холодная, влажная и мягкая, и так далее.

• Язык поведенческого уровня описывает конкретное поведение и наблюдаемые действия: «делать», «действовать», «ходить», «говорить» и так далее. Поведенческий уровень опыта выражается в сравнительно конкретных, активных глаголах и наречиях, описывающих сенсорный опыт.

Например, он шел вниз по улице; она мне подмигнула; все они остановились; он толкнул сестру и так далее.

• На уровень способностей указывают такие слова, как «знаю», «как», «я могу», «думаю» и так далее. Процессы уровня способностей лучше всего выражаются тем, что в мета-модели называется неопределенной формой глаголов (создать, общаться, думать и так далее).

Например, я вижу, что вы говорите; я способен понять смысл этого, она может управлять самолетом, водить автомобиль, играть на музыкальном инструменте, смастерить стул и так далее.

• Уровень убеждений и ценностей часто проявляется в форме утверждений и суждений, правил и причинно-следственных связей, например «если…, то…», «тебе следует…», «нам нужно…» Язык, связанный с убеждениями и ценностями, включает в себя больше генерализаций, чем язык уровня способностей, и отражается в «утраченных перформативах» (хороший, плохой, этичный, позитивный, недружелюбный и так далее), «номинализациях» (успех, любовь, принятие, достижения, власть и так далее), «причинно-следственных» утверждениях (делает, заставляет, вызывает и так далее), «модальных операторах» (должен, вынужден, может, обязан и так далее) и «универсальных квантификаторах» (всегда, никогда, вечно, никто, каждый и так далее).

Например, нет ничего лучше, чем…; детей, которые хорошо себя ведут, должно быть не видно и не слышно; практика – путь к совершенству; мы испробовали все, и ничего не получилось; и так далее.

• Утверждения уровня идентичности связаны с такими конструкциями: «я —…», «он —…» или «ты —…». Для описаний уровня идентичности характерны генерализации. Они всегда довольно абстрактны. Репрезентации, отражающие идентичность, часто выражаются символическим и метафорическим языком. Как ни странно, люди дают меньше информации о себе, когда приводят описания, основанные на сенсорном опыте, чем когда описывают символы и аналогии. Например, если я скажу, что я – «белый мужчина, я одет в черные джинсы, сижу на деревянном стуле, набираю текст на клавиатуре ноутбука, пью чай и так далее», то на самом деле это почти ничего не говорит о том, «кто я». С другой стороны, если я скажу, что я – «первопроходец, мне нравится исследовать новые территории, но становится скучно, если я слишком долго задерживаюсь на одном месте», то это описание будет весьма неточным, но при этом оно очень много говорит о том, кто я и что меня увлекает.

Например, я похож на маяк; он – тяжелый человек; они – животные; она – как солнышко, и так далее.

• Язык духовного уровня также часто содержит символы и метафоры, например, как в притчах об Иисусе. Грегори Бейтсон считал, что язык священного не может быть «буквальным». Ведь «священное» и «сакральное» обычно являются не буквальной интерпретацией событий, но отражением их глубинной структуры.

Бейтсон часто приводил в пример известный британский гимн о Марии, Иосифе и их пути в Вифлеем для участия в переписи. Мария несет «бремя» (она беременна) и устала от путешествия. Она начинает жаловаться мужу, что устала и проголодалась. Они привязывают осла и останавливаются у дороги. Мария, которую раздражает, что приходится так далеко ехать, говорит Иосифу: «Я голодна. Дай мне что-нибудь поесть». Иосиф, который тоже устал и раздражен и не очень хотел останавливаться, отвечает: «Пусть тебя накормит тот, от кого ты беременна». И тут же вишневое дерево, под которым они остановились, нагибает ветви и предлагает Марии сладкие вишни.

Бейтсон указывает, что если вы скажете, что «в Палестине в первом столетии нашей эры не было вишневых деревьев», то это значит, что вы не поняли, о чем эта история. Если воспринимать ее буквально, она теряет смысл. Буквальная интерпретация мешает увидеть ее глубинный смысл, ее «мораль». Иначе говоря, когда Иисус говорил о сеятеле, который сажает семена, он не пытался прочесть лекцию о земледелии. Эта история имеет символический смысл.

Уровни вопросов

Еще один аспект, где естественная иерархия нейро-логических уровней интуитивно проявляется в языке, – это фундаментальные вопросы. Вот шесть фундаментальных вопросов, с помощью которых мы организуем свою жизнь: где, когда, что, как, зачем и кто.

Окружение: Где? Когда?

Поведение: Что?

Способности: Как?

Убеждения и ценности: Зачем?

Идентичность: Кто?

Уровень духа и цели проявляется в вопросах «Для кого?» и «Для чего?».

Мы часто интуитивно поднимаемся по нейро-логическим уровням даже в обычной беседе, когда разговор выходит на более глубокий уровень. Если я дам маленькому ребенку список слов (что) и скажу ему, что в конце недели в классе будет тест по правописанию этих слов (что и когда), он задаст логичный вопрос: «Как мне запомнить, как пишутся все эти слова?» Если я попрошу ребенка поднять глаза вверх и влево и мысленно представить себе каждое из этих слов (это будет ответ на вопрос «как»), он может спросить: «Почему это поможет мне запомнить эти слова?» На это я могу изложить ему свое убеждение: чтобы грамотно писать, нужна способность помнить, как выглядит слово, и этот процесс поможет сделать так, чтобы образ слова запечатлелся в памяти. Потом ребенок может перейти на уровень идентичности и спросить: «Так я буду грамотно писать?»

Тот же самый интуитивный паттерн иллюстрируют следующие диалоги:

Врач: Я бы хотел назначить вам время в моем кабинете в следующую среду, в полдень, прием продлится около 45 минут.

Пациентка: Хорошо. А для чего?

Врач: Я бы хотел сделать анализ на толерантность к глюкозе.

Пациентка: Как проводится эта процедура?

Врач: Я попрошу вас выпить очень сладкую жидкость, напоминающую колу, мы немного подождем, возьмем анализ крови и посмотрим, как хорошо ваше тело усваивает сахар.

Пациентка: Зачем мне нужно это делать?

Врач: Ваш последний анализ крови показал повышенный уровень сахара, и это может указывать на гестационный диабет.

Пациентка: Это значит, что я больна диабетом?

Врач: Не обязательно. У многих женщин во время беременности повышается уровень сахара в крови.

Менеджер: Сможем ли мы встретиться во вторник после обеда в моем офисе?

Сотрудник: Да. О чем вы хотите поговорить на этой встрече?

Менеджер: Я бы хотел вместе с вами подготовиться к нашей презентации на следующей неделе.

Сотрудник: Что вы называете «подготовкой»?

Менеджер: Думаю, мы могли бы продумать сценарий презентации и подумать, нужны ли какие-то иллюстрации или таблицы.

Сотрудник: Зачем? Вы думаете, людям будет сложно понять наши аргументы?

Менеджер: Ну, я думаю, что основные идеи полезно было бы представить несколькими разными способами.

Сотрудник: Хорошо. Вы хотите, чтобы я участвовал в разработке презентации или сыграл роль «адвоката дьявола»?

Менеджер: Было бы неплохо, если бы вы встали на место аудитории и оценили презентацию с точки зрения слушателя.

Обсуждая темы, имеющие некоторую глубину, в итоге мы обязательно приходим к вопросам «духовного» уровня, например кому и чему служит наша жизнь. Этот уровень языка становится очень важным в таких вопросах, как жизнь и смерть. Например, этим темам почти полностью посвящена знаменитая речь Авраама Линкольна в Геттисберге. Он сказал: «Мы пришли сюда для того, чтобы освятить часть этого поля как место последнего успокоения для тех, кто отдал свои жизни ради того, чтобы эта нация могла жить».

Линкольн начинает с того, «ради кого» и «ради чего» собрались присутствующие. Акцент на этом глубоком нейро-логическом уровне становится еще более явным, когда Линкольн заключает: «Для нас, живущих, лучший способ почтить память погибших – посвятить себя с удвоенной преданностью завершению того дела, которое они так благородно начали, за которое они здесь сражались и за которое с честью умерли, отдав все, что могли. Мы должны торжественно постановить, что эти смерти не будут напрасными, и наша нация под покровительством бога получит новый источник свободы, и это правительство из народа, созданное народом и для народа, не умрет на земле».

Уровни и невербальные мета-сообщения

Уровень, на который указывает то или иное сообщение, может также выражаться с помощью различных невербальных мета-сообщений. Например, рассмотрим разницу между следующими сообщениями, где курсивом обозначены слова, которые говорящий выделяет тоном голоса:

«Тебе не следует делать это здесь».

«Тебе не следует делать это здесь».

«Тебе не следует делать это здесь».

В зависимости от того, на чем делается акцент тоном голоса, это утверждение имеет разный смысл: тебе (идентичность) не следует (убеждения/ценности) делать (способности) это (поведение) здесь (окружение). Именно наличие или отсутствие подобных мета-сообщений часто определяет то, как интерпретируется утверждение и верна ли эта интерпретация.

Например, если какая-то авторитетная фигура говорит: «ТЫ не уважаешь правила», это, скорее всего, воспринимается как утверждение об идентичности. Если же человек говорит: «Ты не уважаешь ПРАВИЛА», то идентичность не так важна, как уровень поведения.

Вербальный рефрейминг для изменения логических уровней

Это хороший способ использовать язык по отношению к разным нейро-логическим уровням, позволяющий выйти из «застывшего» состояния и провести рефрейминг своего опыта. Для этого нужно изменить категорию качества или опыта с одного логического уровня на другой (например, отделить идентичность человека от его способностей или поведения). Негативные суждения об идентичности часто возникают в результате интерпретации как утверждения об идентичности определенных поведенческих результатов или неспособности получать те или иные поведенческие результаты. Вернув негативное утверждение об идентичности на уровень поведения или способностей, мы значительно уменьшаем его ментальное и эмоциональное влияние.

Например, человек может впасть в депрессию из-за того, что у него обнаружили рак, и считать себя «жертвой рака». Можно провести вербальный «рефрейминг» этого убеждения: «Ты не жертва рака (А = идентичность), ты нормальный человек, у которого пока еще нет способности эффективно использовать связь между разумом и телом (Б = способности)». Это может помочь человеку изменить отношение к болезни, открыться для новых возможностей и начать воспринимать себя как активного участника процесса исцеления.

Рефрейминг такого же типа можно провести с убеждением «Я неудачник». Можно сказать: «Дело не в том, что ты неудачник, просто ты еще не научился всем навыкам, необходимым для успеха». И снова это возвращает ограничивающее убеждение на уровне идентичности на более проактивный уровень поведения.

Когда мы переводим что-то на другой логический уровень, его значение и влияние изменяются.

Такой рефрейминг можно разбить на следующие шаги:

A. Определить негативное суждение об идентичности (А):

Я________________ (например, «Я – обуза для других»).

Б. Определить конкретную способность или поведение, связанное либо с текущим состоянием, либо с желаемым состоянием, связанным с суждением об идентичности (В):

Способность______________ (например, «Способность справляться с проблемами самостоятельно»).

B. Заменить способность или поведение, связанные с негативным суждением об идентичности:

Возможно, ты не______________ (негативная идентичность, например, «обуза для других»), просто не обладаешь способностью _____________ (определенная способность или поведение, например «справляться с проблемами самостоятельно»).

Чтобы подчеркнуть сдвиг логического уровня, можно изменить тон голоса или использовать другие невербальные мета-сообщения (обозначенные словами, выделенными жирным шрифтом в примерах, приведенных выше).

 

Модель SCORE

Модель SCORE разработали Роберт Дилтс и Тодд Эпштейн в 1987 году. Она описывает процесс, который они интуитивно использовали для определения проблемы и разработки интервенций. Он возник после серии семинаров по супервизии для НЛП-практиков. Дитлс и Эпштейн обнаружили, что они систематически организуют свой подход к проблеме не так, как их слушатели, НЛП-практики, и этот подход позволяет им эффективнее находить истоки проблемы. Они заметили: то, что они делают интуитивно, но систематически, не имеет точного описания ни в одной модели или технике НЛП.

Традиционный подход НЛП к проблеме в то время был ориентирован вокруг определения: (1) текущего состояния, или «проблемного состояния», (2) желаемого состояния, или цели, и (3) шагов, необходимых для решения проблемы, или процедуры, которая, вероятно, поможет человеку решить ее и перейти в желаемое состояние. Дилтс и Эпштейн обнаружили, что во время сбора информации они постоянно разбивают эти элементы процесса решения проблемы на более мелкие фрагменты. Например, определяя «проблемное состояние», они всегда делали различие между проблемой и «причинами» ее симптомов. Они обнаружили, что для того, чтобы определить желаемое состояние и цели, важно провести различие между конкретным поведенческим «результатом», представляющим желаемое состояние, и более долгосрочными «эффектами» этого результата (которые часто находятся не на уровне поведения). Затем Дилтс и Эпштейн обратили внимание, что важно отделять техники от более глубоких «ресурсов», которые позволяют мобилизовать и активировать эти техники как средство найти решение проблемы и достичь желаемой цели.

Буквы «SCORE» обозначают эти дополнительные понятия, предложенные Дилтсом и Эпштейном: симптомы, причины, результаты, ресурсы и эффекты. Согласно этой модели, эти элементы представляют собой минимальную информацию, необходимую в любом процессе изменений или исцеления.

Модель SCORE вводит дополнительные дистинкции к традиционной модели решения проблем НЛП « Текущее состояние – желаемое состояние »

Интересно отметить, что слово score в английском языке имеет несколько трактовок. Это слово происходит от древнескандинавского skor, означающего «борозда» или «надрез». В словаре Вебстера «score» определяется как «метка, которая служит стартовой точкой или целью» или «отметка, помогающая вести счет». Например, когда ведется счет в игре или в спортивных соревнованиях, слово score обозначает текущий статус взаимодействия (например: «Текущее состояние „Пиратов“ – 0», «Желаемое состояние „Смельчаков“ – 4»).

Таким образом, «score» – это средство отслеживать прогресс события или взаимодействия. Например, «musical score» – это музыкальное сопровождение кинофильма или театрального спектакля. В танце словом «score» называют законченную танцевальную композицию. Этот термин даже используется в значении «знать очевидные факты». Например, говорят, что человек «knows the scores» (буквально – «знает счет, знает правила»), когда он понимает все аспекты и особенности данной ситуации.

Еще одно значение слова «score» – выражение достижения, результата (в игре или при выполнении теста) или совершенства (качества) либо в абсолютной величине (в очках), либо по сравнению с каким-то стандартом. «Score» можно даже назвать сам акт достижения. Например, словом score называют цель, пробежку или касание земли в самых разных играх и видах спорта, где ведется счет. Это слово также обозначает успех в достижении чего-то желаемого.

В той или ной степени модель SCORE включает в себя все эти определения. Фактически конечная цель сбора информации и формирование ее по модели SCORE – «рассказать историю» перехода от текущего состояния к желаемому состоянию. Подобно музыкальному сопровождению театрального спектакля, все элементы SCORE, связанные с проблемой, должны быть каким-то образом организованы в осмысленное целое. Поэтому модель SCORE – больше чем просто список категорий анализа. Она позволяет собрать минимальную информацию, необходимую для того, чтобы получить ощущение «истории изменений», необходимой для решения проблемы.

« Знать SCORE »

Чтобы лучше понять определения SCORE, рассмотрим следующие вопросы: В чем проблема? Что превращает это в проблему? Какие важные элементы проблемы нужно определить, чтобы ее успешно решить?

Во-первых, важно понять, что если у вас нет результата , то нет и проблемы. Если вас полностью устраивает то место, где вы находитесь сейчас, у вас нет проблемы. Фактически часто проблема возникает в процессе определения цели. «Проблема» – это различие между текущим состоянием и желаемым состоянием, а также вопросы, с которыми нужно справиться, чтобы перейти в желаемое состояние.

Вот вопросы, позволяющие определить результат: В чем конкретно состоит ваша цель? Чего вы хотите получить больше? Если бы вы могли получить то, чего хотите, что бы это было?

В процессе движения к желаемому состоянию возникают симптомы в форме ограничений, сопротивления или помех в достижении результата. Обычно симптомы – самый заметный аспект проблемы. Физические симптомы часть проявляются в виде боли, слабости или напряжения. Психологические симптомы проявляются в форме внутренних конфликтов и неприятных эмоций. Обычные симптомы для компании или организации – падение прибыли, недостаток мотивации или продуктивности. Следующие вопросы помогают выявить симптомы:

В чем проблема? Что идет не так или доставляет вам неприятности? Что вы хотите изменить? Что мешает вам получить то, что вы хотите, или быть таким, каким вы хотите?

Конечно, чтобы эффективно решить проблему, нужно найти и устранить более глубокие причины тех или иных симптомов или набора симптомов. Если мы работаем только с симптомом, это принесет лишь временное облегчение. Причины часто не слишком очевидны, более обширны и более системны по своей природе, чем конкретные симптомы, которые проявляются в данный момент. Например, причиной физической боли могут быть невидимые, скрытые факторы – застойные явления, вирусная инфекция или внутреннее кровотечение.

Неприятные эмоции могут быть результатом ограничивающих убеждений («вирусов» мышления), подавленных воспоминаний или искажения ментальных карт и репрезентаций. Падение прибыли или производительности может быть результатом каких-то событий, связанных с конкуренцией, организационной структурой, лидерством, изменениями на рынке, в сфере технологий, в каналах коммуникации и так далее. От того, какую причину мы выявили, зависит, где мы будем искать решение.

Аристотель считал, что есть четыре разных типа причин. Предшествующие (исторические) причины связаны с цепочками событий, корни которых лежат в прошлом. Ограничивающие причины – это следствие границ или возможностей, возникающих «здесь и сейчас». Окончательные причины связаны с прогнозируемыми последствиями в будущем и целями текущих действий. Формальные причины связаны с тем, как мы воспринимаем, организуем и фильтруем текущие события. В поисках причин симптома важно проверить несколько из этих областей: тщательный сбор информации – залог успеха.

Еще один важный тип «причин» тех или иных симптомов связан с потенциальными позитивными намерениями, или вторичной выгодой от симптома. «Причиной» эмоциональных симптомов, например гнева, может быть самозащита или потребность установить границы. Физические симптомы иногда тоже приносят «вторичную выгоду», например заботу, внимание, или служат хорошим «оправданием». Отсутствие мотивации иногда становится способом избежать возможных стрессов или неудач. Это важная сфера потенциальных причин, которой часто не уделяют должного внимания.

В целом причины можно исследовать и обнаружить, задавая такие вопросы: Откуда пришел этот симптом? Что запускает или создает этот симптом? Что происходило как раз перед тем или в тот момент, когда возник симптом? Что держит симптом на месте? Что мешает вам изменить симптом? Каковы позитивные намерения симптома – какой цели он служит? Есть ли какие-нибудь позитивные последствия, к которым приводил или приводит симптом?

Желаемые эффекты достижения определенной цели или результата также могут быть важными факторами в определении пространства проблемы. Конкретный результат в целом – это шаг по пути к долгосрочным последствиям (в НЛП их иногда называют метарезультатами). Важно, чтобы решение проблемы способствовало долгосрочным желаемым эффектам. Иногда способ достижения результата может препятствовать достижению долгосрочной цели. Так сказать, можно выиграть битву, но проиграть войну.

Вопросы, связанные с эффектами: что будет, если вы достигнете результата? Что вы получите, когда достигнете этой цели? Что вы сделаете после того, как получите желаемый результат, или что произойдет потом?

Таким образом, общее «пространство проблемы» определяется отношениями между целью или результатом, симптомами, которые мешают достичь результата, причинами этих симптомов и долгосрочными желаемыми эффектами достижения результата. Чтобы найти ресурсы, которые позволят эффективно устранить симптом, нужно знать причины симптома, результат и долгосрочные желаемые последствия его достижения. Иногда ресурсы, необходимые для устранения проблемного состояния, отличаются от ресурсов, необходимых для достижения результата (например, аспирин, чтобы снять боль, и постельный режим, чтобы организм смог восстановить энергию). В других случаях единственный ресурс может эффективно разрешить всю проблемную ситуацию. Однако полезно исследовать ресурсы, которые помогут и (а) устранить симптом и его причины, и (б) достичь желаемого результата и эффектов. Какие доступные вам ресурсы (поведение, состояние, способности, убеждения, поддержка и так далее) помогут вам достичь результата (решить проблему)? Раньше вам когда-нибудь удавалось достичь подобного результата (решить подобную проблему)? Что вы для этого сделали? Знаете ли вы кого-нибудь, кто смог достичь подобного результата (решить подобную проблему)? Что сделал этот человек? Представьте себе, что вы достигли результата (решили проблему); оглянитесь назад и проанализируйте, что вы для этого сделали? Какие другие возможности, которые позволили бы вам поддерживать позитивное намерение и при этом достичь желаемого состояния, у вас есть?

Техники — это последовательности действий, «форматы», позволяющие найти определенные ресурсы, получить к ним доступ и использовать их для устранения определенных симптомов и причин, а также для достижения определенных результатов. Техника – это не ресурс. Техника эффективна лишь в той степени, в которой она позволяет получить доступ к ресурсам, адекватным для изменения всей системы, определенной другими элементами SCORE, и эффективно их использовать.

В зависимости от того, конкретный или общий характер носит проблемная ситуация, те или иные техники и ресурсы могут привести к желаемому результату сразу же или стать промежуточными шагами на пути к нему. Иногда решение требует нескольких разных ресурсов и их нужно использовать на протяжении нескольких месяцев или даже нескольких лет. Процесс определения симптомов, результатов, причин и потенциальных последствий – это непрерывный процесс.

В целом в соответствии с моделью SCORE, чтобы эффективно решить проблему, нужно определить «пространство проблемы» и выяснить потенциальные сферы «пространства решения», установив отношения между следующими элементами.

1. Симптомы — обычно самые заметные и осознаваемые аспекты проблемы или проблемного состояния.

2. Причины — скрытые элементы, несущие ответственность за создание и поддержание симптомов. Они обычно не так заметны, как симптомы, которые они создают.

3. Результаты — определенное состояние или поведение, которое займет место симптомов.

4. Ресурсы — скрытые элементы (навыки, инструменты, убеждения и так далее), несущие ответственность за устранение причин симптомов и за достижение желаемых результатов. Такие техники, как шестишаговый рефрейминг, изменение личной истории, якорение и так далее, – это структуры, позволяющие использовать те или иные ресурсы.

5. Эффекты — долгосрочные результаты достижения определенного результата. Конкретные результаты в целом – это ступени к долговременным эффектам.

А. Позитивные эффекты часто являются причиной или мотивацией для стремления к определенному результату.

Б. Негативные эффекты могут создать сопротивление или проблемы с экологией.

Базовые вопросы SCORE

Вот базовые вопросы для определения SCORE, связанной с определенной проблемой.

1. Каков симптом проблемы?

2. Какова причина симптома проблемы?

3. Каков желаемый результат или цель?

4. Какими будут долгосрочные эффекты достижения цели?

5. Какие ресурсы помогут устранить причину?

6. Какие ресурсы помогут достичь результата?

Применение модели SCORE

Эффективный способ понять и использовать модель SCORE состоит в том, чтобы организовать ее элементы в виде линии времени. Обычно симптомы мы переживаем сейчас, в настоящем, или переживали в недавнем прошлом. Причины этих симптомов обычно предшествуют их появлению. То есть во времени причины возникают раньше симптомов – либо сразу же перед ними, либо гораздо раньше. Результаты возникают одновременно с симптомами, ведь именно ими мы хотим заменить симптомы. Итак, если симптом существует в настоящем, результат тоже существует в настоящем или в ближайшем будущем. Эффекты носят более долгосрочный характер. Обычно они находятся в ближайшем или в отдаленном будущем. Ресурсы могут находиться в любой точке времени. Ресурсом может быть то, что случилось с нами только что, много лет назад или что-то, что мы себе представляем, что может случиться в будущем. В процессе творческого решения проблем ресурсы часто возникают, когда мы спрашиваем «а что, если?» и действуем «как если бы».

Расположение элементов модели SCORE на линии времени

Эффекты – это макроцели, формирующие определенные результаты. Мы не всегда знаем, какими будут, могут быть или даже должны быть последствия того или иного результата. Иногда нужно сначала использовать ресурс и достичь результата, и только потом можно исследовать эффекты его достижения.

 

Паттерны мета-программ

Понятие мета-программ возникло в НЛП в конце 70-х годов. Это одно из ключевых достижений НЛП второго поколения. Несколько паттернов первоначально предложил Ричард Бэндлер – это способы, которыми люди поддерживают «связность» в процессе ментального программирования (нечто вроде опорного луча в оптической голографии). Дальнейшие исследования этих и других паттернов вела Лести Кэмерон-Бэндлер (вместе с Дэвидом Гордоном, Робертом Дилтсом и Мерибет Мейерс-Андерсон). Как и подразумевает этот термин, мета-программы – это программы, описывающие другие программы. Это программы, направляющие другие мыслительные процессы и управляющие ими. Более конкретно, они определяют общие или типичные паттерны стратегий или стилей мышления отдельных людей, групп или культур.

И паттерны мета-программ, и почти все современные технологии работы с субмодальностями в НЛП возникли в попытках лучше понять, как действуют когнитивные стратегии. В частности, они позволяют объяснить то, как люди, имеющие одинаковую когнитивную структуру стратегий, иногда получают совершенно разные результаты. Например, два человека могут иметь одинаковую стратегию принятия решений: ВК – Ки (конструируют зрительные образы, вызывающие у них те или иные чувства, и принимают решение на их основании). При этом один человек может сказать: «Я представляю себе несколько возможностей и выбираю ту, которая вызывает у меня приятные чувства». А другой человек может пожаловаться: «Я представляю себе несколько возможностей, а потом их становится слишком много, и это сбивает меня с толку». Концепция мета-программ возникла в попытках выяснить, что создает различие между двумя этими реакциями. Общая структура репрезентаций стратегий этих двух людей одинакова, и различия связаны с паттернами, лежащими вовне стратегии, то есть с мета-паттернами стратегии (или внутренней программы), то есть с мета-программой.

Паттерны мета-программ и субмодальностей определяют качества и отношения между элементами опыта и информации, представленными в той или иной когнитивной стратегии. Они описывают характеристики, связанные с основанной на опыте составляющей определенного образа, набора слов, чувства или состояния. Они влияют на то, как представлен, рассортирован и акцентирован опыт. Они также направляют наше внимание, действуют как еще один набор фильтров нашего опыта.

Мета-программы (по контрасту с субмодальностями) более абстрактны, чем конкретные стратегии мышления, и определяют наш общий подход к тем или иным вопросам, а не детали нашего процесса мышления. Паттерны мета-программ – это описания разных подходов к «проблемному пространству» или элементам проблемного пространства.

Как и другие дистинкции НЛП, одни и те же паттерны мета-программ можно использовать независимо от содержания, контекста и конкретной ситуации. Кроме того, они не исключают друг друга и могут проявляться вместе в разных пропорциях.

Обзор паттернов мета-программ

В процессе решения проблемы или достижения цели можно стремиться к чему-то позитивному, избегать чего-то негативного или демонстрировать какое-то сочетание того и другого. Стремление к позитивному связано с реализацией желаемого ви́дения, результата или мечты и способствует предприимчивости и «проактивности». Избегать негативного – значит пытаться обойти возможные ошибки и проблемы. Это приводит к более осторожному, консервативному и «реактивному» подходу к планированию, принятию решений и решению проблем. Те, кто предпочитает исключительно «стремиться к», могут принимать наивные и рискованные решения. Те, кто только «избегает», могут стать слишком склонными к пессимизму или паранойе. Хорошие решения и планы обычно требуют какого-то сочетания того и другого.

Паттерн мета-программ «размер фрагментов» связан с тем, насколько конкретно или «в общем» человек или группа анализируют проблему или проблемное пространство. Ситуацию можно анализировать с точки зрения разной степени детальности (микрофрагментов информации) и общего (макрофрагментов информации). И снова излишнее внимание к деталям иногда мешает видеть общую картину. Точно так же излишнее внимание к общему может ослабить способность видеть все подробности и мешать увидеть конкретные шаги.

Цели или проблемные ситуации можно исследовать с точки зрения разной рамки времени: долгосрочных, среднесрочных или краткосрочных последствий. Рамка времени, в которой рассматриваются проблема или результат, может оказывать существенное влияние на то, как мы ее интерпретируем и решаем. Например, если мы делаем акцент на краткосрочном успехе, могут возникнуть проблемы в сфере долгосрочной экологии (выиграть битву, но проиграть войну). С другой стороны, невнимание к краткосрочным и среднесрочным потребностям и проблемам может поставить под угрозу успех долгосрочных целей («прочность цепи зависит от ее самого слабого звена»).

Результаты и проблемы можно определять с точки зрения прошлого, настоящего или будущего. Иногда люди пытаются повторить прошлый успех или избегать проблем, которые возникли недавно и еще свежи в памяти. В других случаях люди пытаются достичь или избежать более отдаленных результатов или проблем в будущем. Некоторые склонны искать решения в прошлом, а не в будущем.

Локус контроля — еще один важный паттерн мета-программ. Внутренняя референция — термин НЛП, обозначающий процесс, когда человек использует собственные внутренние ощущения, репрезентации и критерии как основной источник своих действий, а также для оценки успешности этих действий. Внутренняя референция противоположна внешней референции, когда локус контроля или свидетельства успешности действия или решения находятся вовне личности. Например, выбирая работу на основании внутренней референции, человек определяет собственные потребности и желания и выбирает работу на основании того, насколько она соответствует этим потребностям и интересам. Выбирая работу на основании внешней референции, человек выбирает работу так, чтобы сделать приятное другому человеку, или просто потому, что другой работы нет. То есть делать то, что я «хочу» – это выражение внутренней референции. Делая то, что я «должен», или то, что мне говорят, я полагаюсь на внешнюю референцию. Свидетельства успеха и процедуры получения этих свидетельств обычно требуют какого-то сочетания внешней и внутренней референции.

Успех в достижении цели или устранении проблемы можно оценивать либо с точки зрения соответствия (сортировки или общего), либо с точки зрения несоответствия (поиска различий) между текущим состоянием и желаемым состоянием. Поиск соответствия побуждает обращать внимание на то, какие результаты уже достигнуты. Поиск несоответствия подчеркивает то, чего не хватает. Поиск соответствия вызывает стремление к единству и консенсусу, а поиск несоответствия поощряет различия и инновации. Излишний акцент на поиске соответствия может сделать человека неискренним и слишком зависимым от мнения других. Излишний акцент на поиске несоответствия может сделать нас слишком критичными и неуступчивыми.

Проблемы и результаты можно рассматривать с точки зрения задачи или с точки зрения отношений, например «власти» и «влияния». Акцент на задаче или на отношениях может быть важным различием для понимания культурных и тендерных различий. Например, принято считать, что мужчины чаще ориентированы на решение задачи, а женщины уделяют больше внимания отношениям. Вопрос баланса внимания к задаче и отношениям часто является ключевым в работе с командами и группами. В процессе достижения цели можно уделять основное внимание целям, процедурам или средствам. (Это само по себе может привести к существенным различиям в подходе к решению проблем или планированию: например, стратегия, ориентированная на процедуры, требует «выполнения правил», а подход, ориентированный на средства, предполагает поиск наибольшего количества альтернатив.) Вопросы, связанные с отношениями, можно решать с точки зрения человека, других людей или общей системы (компании, рынка и так далее) в той или иной степени.

Стратегии решения проблем могут включать в себя разные сочетания ви́дения, действий, логики или эмоций. Особый акцент на одной из этих когнитивных стратегий иногда создает общий стиль мышления на уровне группы или культуры. Видение, действие, логика и эмоции – это более общие выражения элементов определенной когнитивной стратегии, то есть визуализации, движения, вербализации и ощущения. Стиль мышления соответствует понятию в НЛП «ведущей» или «самой важной» репрезентативной системы.

Обзор ключевых паттернов мета-программ

1. Подход к проблеме

А. Стремеление к позитивному

Б. Избегание негативного

2. Рамка времени

А. Краткосрочная – долгосрочная

Б. Прошлое – настоящее – будущее

3. Размер фрагментов

А. Большие фрагменты – общее

Б. Маленькие фрагменты – детали

4. Локус контроля

А. Внешний или опора на «я» – проактивный

Б. Внешний или опора на «других» – реактивный

5. Стиль сравнения

А. Соответствие (общее) – консенсус

Б. Несоответствие (различия) – конфронтация

6. Подход к решению проблем

А. Задача (достижения)

1. Выбор – цели

2. Процедуры – операции

Б. Отношения (власть, влияние)

1. Я – я, мне, мое

2. Другие – ты, его, их

3 Контекст – мы, компания, рынок

7. Стиль мышления

A. Видение

Б. Действие

B. Логика

Г. Эмоции

Иерархию критериев и логических уровней тоже можно считать элементами мета-программ. Иерархия критериев по сути – это порядок приоритетов по отношению к проблеме или результату. Иерархия критериев связана со степенью важности, или значения, которое люди придают тем или иным действиям и опыту. Критерии – это ценности, создающие мотивы для действий. Например, достижения, власть, выживание, эффективность, консенсус, прибыль, рост, продуктивность, принятие, качество, экология и так далее. Подобные критерии могут определять паттерны мета-программ и давать важную информацию о них. Например, если главный приоритет человека – «достижения», то, скорее всего, он будет более ориентирован на задачу, чем тот, кто больше всего ценит «принятие». Точно так же тот, кто стремится к «власти», скорее всего, будет действовать проактивно и на основании внутренней референции, чем тот, для кого важен «консенсус» и так далее.

Иерархия логических уровней связана с тем, чему человек или группа склонны уделять больше внимания в процессе решения проблемы или планирования пути к желаемому состоянию. Внимание можно уделять: окружению (где, когда); поведению (что); способностям (как); убеждениям и ценностям (зачем); идентичности (кто) или системе (кто еще, для кого). Иерархия логических уровней определяет масштабы действий, к которым применяются другие паттерны мета-программ. Избегание чего-то в окружении – не то же самое, что попытки избежать каких-то качеств на уровне идентичности. Поведение, основанное на несоответствии, – не то же самое, что убеждения и ценности, связанные с несоответствием, и так далее. Кроме того, можно «избегать», обращать внимание на несоответствие и иметь внутреннюю референцию на одном уровне, но «стремиться к», обращать внимание на соответствие и иметь внешнюю референцию на другом. Фактически анализ иерархии логических уровней часто помогает отсортировать кажущиеся несовпадения или парадоксы, связанные с определением базовых мета-программ (например, можно «стремиться к» чему-то на одном уровне и «избегать» чего-то на другом).

Кластеры мета-программ и групповой процесс

Для разных подходов и разных стилей решения проблем характерны разные кластеры и последовательности паттернов мета-программ, их разные соотношения. Один человек 80 % времени концентрируется на отношениях и 20 % времени – на задаче и 70 % внимания уделяет долгосрочным целям и 30 % – краткосрочным. Другой человек 90 % времени уделяет задаче и мыслит преимущественно в терминах краткосрочных последствий.

Разные кластеры паттернов мета-программ, очевидно, покрывают разные участки проблемного пространства. Поэтому не существует «правильных» или «неправильных» мета-программ. Скорее, их эффективность в процессе решения проблемы связана со способностью использовать их так, чтобы покрыть пространство, необходимое для адекватного решения проблемы или достижения цели. Например, разные фазы стратегии Диснея (Мечтатель – Реалист – Критик) можно охарактеризовать с помощью разных кластеров паттернов мета-программ:

Действия разного типа требуют разных установок и разных подходов. В одних случаях нужна способность сосредоточиться на мелких деталях и подробностях, в других – умение видеть общую структуру. Разные фазы цикла планирования или решения проблемы в группе или в команде могут требовать разных стилей мышления. Поэтому определенные установки, или блоки паттернов, мета-программ могут быть более или менее полезными на разных стадиях группового процесса. Более выраженный акцент на результате, чем на процедурах, может либо способствовать, либо мешать функционированию группы в разные моменты времени. Одни фазы могут требовать достижения консенсуса, а в другие важно поощрять разные точки зрения.

Разные кластеры или паттерны мета-программ в сочетании формируют разные стили мышления

Разные стили мышления и разные подходы имеют разную ценность для решения задач разного типа. Например, для мозгового штурма полезно мышление в терминах «большой картины» и долгосрочной рамки времени. При разработке планов и процедур лучше сосредоточиться на краткосрочных действиях. Для аналитических задач больше подходят логические рассуждения о деталях с точки зрения задачи и так далее. С этой точки зрения управление групповым процессом, по сути, – это умение присоединяться к различным паттернам мета-программ членов группы и вести группу так, чтобы заполнить «пустые места» и расширить восприятие пространства проблемы или решения.

Определение паттернов мета-программ

Мета-программы можно выявить посредством лингвистических ключей в форме ключевых слов и фраз. Например, посещая занятия по определенному предмету, студент говорит: «Я чувствую, что не стану тратить много сил на изучение этого материала, потому что скоро он устареет, и я не хочу зря терять время». Такой комментарий дает много информации о его действующих паттернах мета-программ.

Слова студента показывают, что он ориентирован на «чувства» и склонен избегать того, что считает негативным («много сил» и «тратить много времени»). Использование слова «я» также указывает на внутренний локус контроля («я чувствую», «я не хочу»). Кроме того, комментарий студента делает акцент на ближайшем будущем («скоро он устареет») и общем (студент говорит об «этом материале», а не о каких-то его конкретных его аспектах).

Паттерны мета-программ можно выявить с помощью вопросов и логичных инструкций. Паттерны мета-программ часто можно определить с помощью самооценки, вопросов с несколькими возможными ответами, выявляющими приоритеты человека по отношению к конкретному контексту или ситуации.

Один из самых простых и эффективных способов выявления соответствующих когнитивных паттернов и поведенческих ключей – то, что называется сравнительным анализом. Сравнительный анализ – это процесс сравнения разных состояний, репрезентаций, карт, действий или описаний, для того чтобы обнаружить «различия, создающие различия». Сравнивая и сопоставляя, можно собрать информацию, позволяющую человеку лучше понять структуру того или иного опыта. Например, если у человека есть опыт творчества в одном контексте и опыт отсутствия творчества в другом, эти два опыта можно аналитически сопоставить, чтобы найти различия между ними. Человек может обратить внимание на различия в таких сферах, как его чувства, невербальные реакции, на то, куда направлено его внимание, на свои убеждения и ценности, стратегии мышления и ключи окружения. Получив информацию об этих ключах и сферах различий, можно использовать стратегии обучения, чтобы изменить те или иные фрагменты опыта. Сравнительный анализ лежит в основе почти всех процессов «утилизации» в НЛП.

Картирование паттернов мета-программ

Одна из ценностей способности выявлять мета-программы состоит в том, что она позволяет лучше осознавать их влияние на ту или иную коммуникацию или взаимодействие. Как и с другими когнитивными способностями, люди иногда предпочитают одни паттерны мета-программ другим. И как и с другими паттернами, это может быть источником и возможностей и проблем.

Иногда к мета-программам относятся так, как будто они – часть «теории личности» НЛП. Но на самом деле эти дистинкции связаны с паттернами и тенденциями когнитивных стратегий и не являются фиксированными и неизменными элементами идентичности.

Кластеры мета-программ могут быть мощным средством понимания и описания индивидуальных и культурных различий, и при этом они позволяют избегать оценок. Кроме того, это полезный инструмент для создания моделей стилей мышления, свойственных отдельным людям или целым культурам. Цель паттернов мета-программ – описать общие тенденции в определенном контексте. Однако эти паттерны всегда остаются гибкими и продолжают развиваться.

Паттерны мета-программ часто зависят от контекста и могут меняться вместе с ситуацией. Как и другие дистинкции НЛП, паттерны мета-программ можно перенести, или «картировать», из одной ситуации в другую, чтобы создать изменения или новое окружение. Следующее упражнение позволяет использовать простой сравнительный анализ, чтобы определить и использовать паттерны мета-программ, выявленные в ресурсном состоянии или в ресурсной ситуации, чтобы справиться с другой, трудной ситуацией.

1. Вспомните ситуацию, связанную с принятием решений, решением проблем или мотивацией, с которой вам трудно справиться. Определите другую трудную ситуацию, похожую на первую, но в ней вам хватает ресурсов, чтобы эффективно действовать.

2. Найдите две точки в пространстве, обозначающие две эти ситуации, и третью точку для «мета-позиции».

3. По очереди входите в трудную и в ресурсную ситуацию. Как следует прочувствуйте, чем они отличаются друг от друга, в вашем внутреннем пространстве.

4. Из мета-позиции сравните паттерны мета-программ, действующие в каждой ситуации. Чем паттерны мета-программ, которые вы используете в ресурсной ситуации, отличаются от тех, к которым вы прибегаете в трудной ситуации?

5. Встаньте на то место, где находится ресурсная ситуация, и сконцентрируйтесь на самых важных паттернах мета-программ, которые используете в этой ситуации. Создайте якорь, чтобы легко воспроизвести и вспомнить характеристики этих паттернов мета-программ.

6. Войдите в проблемную ситуацию и используйте якорь, чтобы перенести паттерны мета-программ, связанные с ресурсным состоянием, в проблемную ситуацию. Обратите внимание, как меняется и расширяется ваше восприятие проблемной ситуации и переживания в ней.

Паттерны мета-программ можно перенести из одной ситуации в другую, чтобы достичь равновесия

 

Общая теория поля НЛП: обзор 30 лет развития НЛП

Один из способов суммировать ключевые открытия предыдущих поколений НЛП и их вклад в наше понимание когнитивного разума – то, что мы называем общей теорией поля НЛП.

Альберт Эйнштейн хотел создать «общую теорию поля» в физике, которая связала бы все физические теории в единую модель, описывающую устройство Вселенной. Эйнштейн считал, что можно создать фундаментальную структуру и определить базовые принципы, способные объединить множество разных моделей и теорий в физике. Точно так же в психологии существует множество теорий, предполагающих разные точки зрения и методы, которые могут быть очень полезными и эффективными, но при этом их только предстоит свести в единую общую структуру.

В соответствии со своим названием нейро-лингвистическое программирование с самого начала было чем-то вроде общей теории поля – операционной структуры, синтезирующей неврологию, лингвистику и разработки в сфере искусственного интеллекта. С помощью НЛП Джон Гриндер и Ричард Бэндлер объединили эти области знаний и создали мета-модель – модель, описывающую процесс моделирования. Миссия НЛП состояла в том, чтобы найти нейро-лингвистические паттерны, которые были бы эффективными в разных сферах человеческой деятельности. Еще до возникновения понятий НЛП – репрезентативных систем, ключей доступа или субмодальностей – и уж точно до разработки методов и техник НЛП поле НЛП существовало в виде набора базовых предположений о структуре субъективного опыта и ее влиянии на взаимодействие между людьми. Эти пресуппозиции определили философию и «эпистемологию» НЛП. Методы и понятия НЛП возникли как отражение и проявление этих базовых принципов. Фактически первоначальными ролевыми моделями, которые помогли выявить многие из этих отражений и проявлений, были основатели системного направления в психотерапии и психологии: Грегори Бейтсон, Вирджиния Сатир и Милтон Эриксон.

На основании базовых принципов НЛП были созданы конкретные методы. Иначе говоря, принципы были разбиты на более мелкие «фрагменты» для целей обучения, и НЛП стало превращаться из системной модели в линейный, пошаговый метод развития способностей и навыков. Это способствовало быстрой разработке навыков и техник. При этом экологии и «мудрости» «большой картины» не уделялось должного внимания. Сегодня тем, кто изучает НЛП, часто сложно увидеть и почувствовать, как сочетаются между собой многочисленные инструменты и техники, которым они обучаются.

В середине 80-х годов один из авторов этой книги, Роберт Дилтс, начал разрабатывать теорию общего поля НЛП, которое он продолжает расширять и исследовать. На одном уровне общая теория поля для НЛП описывает, как сочетаются между собой все техники НЛП. На другом уровне общая теория поля описывает отношения между НЛП и другими областями знаний. Например, то, как НЛП используется в образовании, связано с применением НЛП в управлении организациями или с процессом научных исследований, компьютерного программирования или психотерапии.

Модель SOAR

Точно так же как модель трансформационной грамматики Хомски стала основой первоначальных моделей и техник НЛП, модель SOAR стала основой общей теории поля НЛП.

Модель SOAR – это модель программирования ИИ (искусственного интеллекта), предназначенная для общего решения проблем. SOAR расшифровывается как Состояние-Оператор-И-Результат (State-Operator-And-Result). Эта модель определяет базовый процесс поиска пути от текущего состояния к желаемому состоянию. Применение оператора меняет текущее состояние в направлении «к» или «от» желаемого состояния. Результаты применения операторов превращаются в правила «условий-действий» (также их можно назвать Т. О. Т. Е.). Они состоят из: (а) событий для идентификации ключевых состояний и (б) операций, позволяющих менять эти состояния в желаемом направлении.

Модель SOAR предложили Алан Ньюэлл, Герберт Саймон и Клиффорд Шоу в 1950-х годах. На ее основе были разработаны компьютерные программы для игры в шахматы. Благодаря им компьютер становился «гениальным шахматистом» – он учился играть в шахматы на собственном опыте, запоминая способы решения проблем. Такие компьютерные программы до сих пор остаются самым успешным примером искусственного интеллекта.

Согласно этой модели, все мыслительные действия, связанные с определенной задачей, происходят в рамках когнитивной арены, которую можно назвать « пространством проблемы » . Пространство проблемы, в свою очередь, состоит из набора состояний, описывающих ситуацию в каждый момент времени, и набора операторов, которые описывают, как агент, решающий проблему, может изменить ситуацию из одного состояния в другое. Например, в шахматах пространством проблемы может быть набор параметров, определяющих « игру в шахматы » [ два противника, шахматная доска и так далее ], состояние может состоять из конкретной конфигурации фигур на доске, а оператор – это правила передвижения фигур, например, « ладья – на К4 » . Задача агента, решающего проблему, – поиск последовательности операторов, которая позволит перейти из первоначального состояния ( скажем, когда фигуры на доске стоят в первоначальной позиции ) в состояние решения ( мат королю противника ) (Уолдроп, 1988).

Состояния в пространстве проблемы

Как только все эти параметры определены, агент, решающий проблему, должен сформулировать направляющую стратегию, позволяющую найти последовательность операторов, которая позволит перейти из первоначального состояния в желаемое состояние. Это происходит с помощью правил «условий-действий», выраженных в форме «ЕСЛИ вы наблюдаете определенное состояние, ТО примените определенную последовательность операторов». При этом данные правила имеют разные приоритеты.

Если возникло безвыходное положение, запускаются подцели и подоперации (например, под-Т. О. Т. Е.), которые затем превращаются в новые правила «условий-действий». Таким образом, агент, решающий проблему, переходит от стратегии проб и ошибок (стратегия новичка), через вершину (действия, которые считаются лучшими в данный момент) к анализу средств и целей (стратегия эксперта).

Сочетание НЛП и модели SOAR

Сочетая модель SOAR с дистинкциями НЛП, можно приступить к созданию практичной и эффективной модели экспертных систем человеческого поведения, которая обеспечивает единую структуру для всех техник и процедур НЛП. С точки зрения следующего поколения НЛП общее «пространство проблемы» человеческого опыта и взаимодействия можно определить в соответствии с тремя основными измерениями.

1. Восприятие времени.

2. Позиции восприятия.

3. Уровни изменений и взаимодействия.

Два измерения – линии времени и позиции восприятия – можно изобразить в виде двумерного графика, где прошлое, настоящее и будущее находятся на одной оси, а первая, вторая и третья позиции – на другой оси. В результате возникает нечто вроде шахматной доски жизни, на которой мы можем «картировать» свой опыт.

Восприятие времени и позиции восприятия можно изобразить в виде таблицы, создающей « шахматную доску жизни » , на которой мы можем картировать свой опыт

Три измерения «состояния» – (1) рамка времени, (2) позиция восприятия и (3) уровень изменений и взаимодействия – можно представить в виде трехмерной матрицы, или «рабочего пространства», как иллюстрирует следующая диаграмма. С ее помощью можно рассматривать и исследовать практически любую интервенцию в НЛП.

« Детская площадка »: концептуальное рабочее пространство для « состояний » и интервенции НЛП на основании модели SOAR

Это «рабочее пространство» в НЛП иногда называют «детской площадкой»; ведь если мы воспринимаем его кинестетически, оно действительно похоже на детскую площадку: здесь можно свободно передвигаться или подниматься на разные платформы, представляющие разные рамки времени, позиции восприятия и уровни опыта.

Еще одна хорошая аналогия этого пространства – многоквартирный дом. Разные квартиры – это прошлое, настоящее и будущее. В каждой квартире – три комнаты, символизирующие первую, вторую и третью позиции восприятия. Этажи дома – это разные уровни. Первый этаж – это окружение, второй этаж – поведение, затем – способности, убеждения и ценности; а пентхаус – это идентичность. На каждом этаже находится по три квартиры (прошлое, настоящее и будущее), в каждой из них – по три комнаты (первая, вторая и третья позиции восприятия). Можно сказать, что подняться на духовный уровень – это все равно что стоять на крыше дома и видеть перед собой все остальные дома в городе.

Чтобы передвигаться по дому, нужны ключи от разных квартир и нужно знать, где двери в разные комнаты. Кроме того, нужно знать, где находится лифт, который позволит нам подняться на верхние этажи. Если у нас есть это ноу-хау, мы можем передвигать различные ресурсы из одной части дома в другие. Иногда нужно делать уборку в комнатах, менять мебель и так далее.

Нейро-лингвистические операторы для изменения состояний

В соответствии с моделью SOAR операторы – это процессы, которые приводят к изменениям. Это практические техники и конкретные действия, позволяющие достичь желаемого состояния. Используя метафору шахмат, можно представить, что операторы – это правила передвижения разных фигур. Именно эти операторы определяют и изменяют состояние фигур двух противников на шахматной доске. С точки зрения НЛП основные операторы, посредством которых мы меняем свои ментальные и поведенческие состояния, – это «нейро-лингвистические» процессы, связанные с когнитивными стратегиями, психологией и паттернами языка. Чтобы быть эффективными, любые планы и методы должны быть выражены в конкретных, наблюдаемых, когнитивных, вербальных или физических ключах и паттернах.

Такие репрезентации, как «цель», «уровень изменений», «позиция восприятия» и «время», – это когнитивные концепции и абстракции, которые мы создаем ментально. Человеческие существа не способны непосредственно воспринимать или менять «себя», «других», «время» и так далее. Скорее, мы воспринимаем и переживаем их посредством операторов «реального времени» в рамках нашей нервной системы – наших органов чувств, языка и физического поведения. Фактически название «нейро-лингвистическое программирование» указывает на три этих фундаментальных оператора изменений:

« нейро- » – конкретные сенсорные репрезентации (и субмодальности);

« лингвистическое » – паттерны языка;

« программирование » – физиологические ключи и реакции.

Люди действуют в реальном времени, чтобы изменить состояния, которые они воспринимают с помощью своих органов чувств, языка и физического поведения. Это единственные процессы, которые мы можем непосредственно наблюдать и на которые можем оказывать непосредственное влияние. В итоге именно эти когнитивные, лингвистические и поведенческие навыки отделяют эффективное поведение от неэффективного и определяют те состояния, в которых мы находимся.

Чтобы реализовать эти шаги в конкретном процессе изменений, нужно совершить конкретные изменения в нашем когнитивном опыте и физическом поведении. Например, чтобы изменить проблемное состояние в направлении ресурсного состояния, можно «оперировать» (то есть применять разные операторы), создавая мысленные образы желаемого состояния, в то же время оставаясь центрированными, гибкими и сохраняя контакт с реальностью. Затем можно вербально обозначить это желаемое состояние как «уверенность» и физически изменить позу тела так, чтобы она как можно точнее совпадала с позой во внутреннем образе. Такие «микро»-операции будут стимулировать неврологические изменения, которые в той или иной степени изменят наше состояние. Подобные конкретные «нейро-лингвистические» процессы определяются или предписываются шагами любой психологической техники.

Таким образом, каждое положение в рамках рабочего пространства НЛП-SOAR определяется конкретным набором: а) сенсорных репрезентаций и субмодальностей; б) лингвистическими ключами и паттернами и в) поведенческими проявлениями.

Ниже приведено краткое резюме ключевых нейро-логических операторов, оказывающих влияние на три базовых измерения рабочего пространства НЛП-SOAR, которое мы описали в этой главе.

Конкретные когнитивные процессы, лингвистические паттерны и физические ключи – это « нейро-лингвистические » операторы, посредством которых мы проходим по шагам изменений

Нейро-лингвистические операторы для сдвига восприятия времени

Чтобы изменить свое восприятие времени и разные рамки времени (прошлое, настоящее и будущее), нужно изменить определенные вербальные, сенсорные и физические паттерны, связанные с ними.

Прошлое: неврологически наше прошлое состоит из отдельных воспоминаний и физиологически ассоциируется с «правополушарными» процессами (у правшей они обычно характеризуются движениями глаз и жестами, направленными влево). В целом воспоминания – это «ассоциированные» мультисенсорные репрезентации конкретных событий. Лингвистически прошлое отражается в глаголах прошедшего времени: «видел», «чувствовал», «делал», «говорил» и так далее.

Настоящее: неврологически наше переживание настоящего заякорено в текущем сенсорном опыте. Настоящее связано с сенсорным опытом, возникающим «здесь и сейчас»; физиология, связанная с рамкой времени «настоящее», активна и отражает реакции на стимулы, возникающие в окружении. Лингвистически она выражается в глаголах настоящего времени: «я вижу», «чувствую», «делаю», «говорю» и так далее.

Будущее: неврологически наше восприятие будущего — функция воображения, ожиданий и фантазии. Это «левополушарные» процессы (у правшей они обычно характеризуются движениями глаз и жестами, направленными вправо). Когнитивные конструкции будущего чаще «диссоциированы» по сравнению с репрезентациями, связанными с настоящим или будущим. Лингвистически они выражаются глаголами в будущем времени: «увижу», «почувствую», «сделаю», «скажу» и так далее.

Опыт, который переживается как более отдаленный в прошлом или в будущем, сопровождается диссоциированными внутренними репрезентациями и физиологическими ключами. Ассоциация с прошлыми событиями и «оживление» их или ассоциация с будущими событиями и действия «как если бы» они происходили сейчас переносят их в «настоящее», физиология и внутренние репрезентации тоже становятся более ассоциированными и «яркими».

Нейро-лингвистические операторы для изменения восприятия времени

Первая позиция характеризуется «ассоциированными» сенсорными репрезентациями; мы видим, слышим, чувствуем, ощущаем вкусы и запахи, воспринимаем то, что нас окружает, и то, что мы переживаем внутри себя так, как будто находимся «в себе». Если мы находимся в первой позиции, то не видим себя, но находимся «внутри» себя, воспринимаем мир своими глазами, ушами, носом, кожей и так далее. Физиология в первой позиции обычно активна и включает в себя жесты, направленные к себе, руки часто прикасаются к груди или к средней части тела. Лингвистически для первой позиции характерны местоимения первого лица: «я», «мне» – при описании собственных чувств, образов и идей.

Во второй позиции мы воспринимаем ситуацию с точки зрения другого человека. Мы стоим, сидим или двигаемся так, как это сделал бы он. Мы воспринимаем мир с позиции другого человека, у нас – его мысли, чувства, убеждения и так далее. В этой позиции мы диссоциированы от себя и ассоциируемся с другим человеком, видим себя его глазами. Мы называем себя в первой позиции «ты» или «он» (а не «я» или «меня»), используем местоимения второго лица.

Для третьей позиции характерна симметричная и расслабленная поза, очень мало движений – как будто мы наблюдаем ситуацию со стороны. Все репрезентации опыта диссоциированы; мы говорим от третьего лица, «он» или «она», когда говорим о тех, за кем наблюдаем (в том числе и и о том, кто выглядит, говорит и действует, как мы).

Четвертая позиция — это идентификация с системой или с отношениями в целом, вызывающая ощущение того, что мы – часть коллективного. Четвертая позиция – это «мы»-позиция, и для нее характерно использование первого лица множественного числа: «мы», «нас» и так далее. Физически в четвертой позиции тело демонстрирует энергетические характеристики, связанные с взаимодействием внутри системы или отношениями.

Нейро-лингвистические операторы для изменения уровней изменений

Язык на уровне окружения связан с конкретными наблюдаемыми элементами или деталями внешнего контекста: «белая бумага», «высокие стены», «большая комната» и так далее. Восприятие окружения связано с вербальными вопросами «где» и «когда». Когнитивно мы сосредоточены на текущем непрерывном сенсорном опыте, приходящем из внешнего мира. Движения тела ограничены, жесты направлены от тела, вовне (например, мы указываем на объект или стимулы вокруг нас).

Язык поведенческого уровня связан с конкретным поведением и наблюдаемыми действиями: «делать», «действовать», «ходить», «прикасаться», «говорить» и так далее. Такой язык обычно возникает в ответ на вопрос «что?» Репрезентации основаны на сенсорных ощущениях, акцент делается на конкретных чувствах или ментальных процессах, связанных с действиями и реакциями. Также существует выраженная кинестетическая ориентация, включающая в себя осознание мышечных движений. Физиологические паттерны на этом уровне также ориентированы на действие, ноги, руки и ладони манипулируют объектами или реагируют на стимулы внешнего контекста (или такие движения воспроизводятся, когда мы представляем себе объекты или ситуации).

На уровень способностей указывают такие слова, как «знаю», «понимаю», «могу», «думаю» и так далее. Способности связаны с вопросом «как». Когнитивно мы сосредоточены на наших ментальных репрезентациях, связанных с воображением и памятью. Способности развиваются и представлены нам в форме внутренних образов, звуков, чувств, внутреннего диалога и так далее. Физиологические паттерны и движения, связанные с процессами уровня способностей, возникают в области головы. Человек может делать жесты по направлению к глазам и ушам или прикасаться к области рта. Ментальные способности и стратегии также характеризуются различными поведенческими микроключами, которые в НЛП называются «ключами доступа» (движения глаз, изменения тона голоса и так далее).

Паттерны языка, связанные с убеждениями и ценностями, обычно принимают форму утверждений или суждений, связанных с правилами и причинно-следственными связями: «если…, то…», «мне следует…», «мы не должны…», «причина в том…» и так далее. Эти паттерны ассоциируются с вербальным вопросом «зачем». Убеждения и ценности связаны с оценочными суждениями о целых классах поведения, и их внутренние репрезентации обычно лишены деталей.

Поэтому когнитивно убеждения и ценности больше связаны с формальными характеристиками внутренних репрезентаций (субмодальностями), чем с их содержанием. Неврологически убеждения и ценности также связаны с автономными процессами (сердцебиением, кровяным давлением, ритмом дыхания и так далее), что делает их гораздо более эмоциональными. Когда мы говорим об убеждениях, наши жесты часто направлены к области сердца и живота.

Процессы и суждения уровня идентичности связаны с такими словами: «я —…», «он —…» или «ты —…» и так далее. Обычно это ответы на вопрос «кто». И вербальные выражения, и когнитивные репрезентации, которые используются для выражения идентичности, часто символичны или метафоричны («я похож на маяк», «он – тяжелый человек», «они – животные», «она – как солнышко»). Физиология, связанная с уровнем идентичности, очень глубокая и обширная. Когда человек находится в контакте со своей идентичностью, обычно его жесты симметричны и в них участвует все тело.

Процессы духовного уровня связаны с доступом и контактом с Большим полем. Обычно они подразумевают способность мыслить без какого-либо мышечного напряжения. На этом уровне человек часто переживает трансовые состояния, в которых он:

• использует только периферийное (а не сфокусированное) зрение;

• сосредоточен на внешних звуках (внутренний диалог выключен);

• демонстрирует физиологические реакции расслабления (нет эмоционального или физического напряжения).

Язык духовного уровня также часто принимает форму символов и метафор, как в притчах об Иисусе. Этот язык всегда метафоричен, его нельзя понимать буквально. Смысл на этом уровне связан не с описанием объектов и событий, но с глубиной структурой и неявными связями.

Моделирование и картирование в рамках общей теории поля НЛП

Понятия общей теории поля НЛП обеспечивают эффективную структуру и для выявления паттернов, и для их моделирования. Ее можно использовать для того, чтобы отслеживать и связывать разные, большие и маленькие, «фрагменты» практически любых когнитивных действий. Например, человек моделирует процесс, который использует тренер или консультант для планирования определенной интервенции. Процесс выявления паттернов часто начинается с идентификации «больших фрагментов», из которых состоит моделируемый процесс или навык. Для этого полезно физически создать линию времени и позиции восприятия в пространстве НЛП-SOAR. Чтобы исследовать структуру процесса, можно войти в соответствующую область этого пространства, когда мы определяем и отслеживаем каждую стадию навыка или стратегии, которые моделируются.

Проследить путь изменений

1. Вспомните важные изменения в своей жизни, которые вы совершили в прошлом, которыми, как вы чувствуете, вам удалось успешно управлять.

2. Проследите путь, которым вы шли, с помощью рабочего пространства НЛП-SOAR. Лучше всего сделать это, физически отметив в пространстве места для прошлого, настоящего, будущего, а также для первой, второй и третьей позиций. Затем, вспоминая стратегию, с помощью которой вы управляли этими изменениями, физически пройдите через те области пространства НЛП-SOAR, которые вы отметили.

Например, вы: (1) достигли точки, где ваша текущая ситуация стала невыносимой; (2) подумали о том, чего хотите достичь в будущем с точки зрения наблюдателя; затем (3) разработали план того, какие шаги вам нужно предпринять, рассматривая свою текущую ситуацию со стороны; затем (4) попросили совета у друга или наставника; (5) вспомнили ресурсы из прошлого и (6) начали предпринимать непрерывные шаги, чтобы достичь своей цели.

Этот путь изменений можно картировать следующим образом:

Картирование пути изменений с помощью пространственной модели НЛП-SOAR

Конкретные Т. О. Т. Е. и паттерны нейро-лингвистических операторов затем можно детализировать для каждого из этих ключевых «фрагментов» или шагов. И снова пространство SOAR можно физически обозначить и использовать, чтобы помочь выявить детали стратегии и позволить другим последовать и научиться шагам этого процесса. Таким образом, другой человек может пройти по соответствующим участкам пространства SOAR и попробовать совершить каждый шаг процедуры так, как он описан.

SOAR сквозь изменения

Еще один способ использования понятий общей теории поля НЛП и пространства SOAR – планирование и картирование пути из текущего состояния к желаемому состоянию. Вместо того чтобы обращаться к прошлому, чтобы смоделировать путь, который мы уже успешно когда-то прошли, мы смотрим туда, где хотим оказаться в будущем, и создаем модели возможных траекторий, которые нас туда приведут.

1. Определите текущее или проблемное состояние, а также желаемое состояние в будущем.

2. Расположите текущее и желаемое состояния в «пространстве проблемы», созданном в «рабочем пространстве», сочетающем НЛП и модель SOAR (например: проблемное состояние: незавершенный конфликт со значимым другим в прошлом, связанный с идентичностью; желаемое состояние: ощущение свободы и независимости в будущем).

3. Создайте траекторию, состоящую из 7–12 шагов, через пространство SOAR, от текущего состояния к желаемому состоянию (или от желаемого состояния к текущему). Каждый шаг может вести только в прилегающий участок. То есть можно изменить только один параметр (прошлое, настоящее будущее; 1-я, 2-я, 3-я позиция; окружение, поведение, способности, убеждения ценности, идентичность и так далее). Например, нельзя сразу же перейти из прошлого в будущее, «перепрыгнув» настоящее. Точно так же невозможно сразу перейти с уровня поведения на уровень идентичности. Сначала нужно пройти уровень способностей, затем – убеждений и ценностей и только потом перейти к идентичности.

Модель SCORE – найти дорогу в пространстве проблемы

Согласно модели SOAR, самая эффективная последовательность для планирования или решения проблемы включает в себя серию последовательных действий, где:

1. Пространство проблемы подробно описывается с точки зрения адекватных и осмысленных элементов системы, связанных с проблемой или проектом.

2. Определяются текущее состояние, желаемое состояние и доступные ресурсы в пространстве проблемы.

3. Выбирается и применяется предпочитаемая последовательность конкретных операторов, что позволяет получить доступ к ресурсам и двигаться по направлению к желаемому состоянию.

С точки зрения НЛП следующего поколения эта структура характерна для всех эффективных техник и интервенций. Чтобы успешно достичь желаемого состояния, человек должен быть способен: а) создать представление об общем пространстве проблемы, связанном с важными для него вопросами; б) оценить соответствующие состояния, которых он хочет достичь, или избегать контекста, где они действуют, и в) применить последовательность операторов, необходимую для перехода от текущего состояния к наиболее экологичному и адекватному желаемому состоянию, с учетом цели и общего пространства проблемы данной интервенции.

Согласно модели SCORE, путь через определенное «пространство проблемы» определяется отношениями между целью, или результатом, симптомами, мешающими достичь результата, причинами этих симптомов и более долгосрочными и более общими эффектами, к которым приведет достижение результата. Чтобы найти ресурсы, которые помогут эффективно устранить симптом, нужно знать причины симптома, результат и долгосрочные желаемые последствия его достижения.

Модель SCORE выявляет дистинкции, необходимые для того, чтобы найти путь от текущего состояния к желаемому состоянию в определенном пространстве проблемы

Если элементы модели SCORE расположить в контексте модели SOAR, каждый из них можно определить с точки зрения изменений, позиций восприятия и рамок времени, определяющих отношения между «я», другими людьми и целями, которые и создают данное состояние. Те или иные симптомы, причины, результаты, последствия или ресурсы можно определить с точки зрения:

а) участвующих в ситуации людей, точек зрения и ролей;

б) соответствующей рамки (рамок) времени и

в) соответствующих уровней взаимодействия и изменений (окружение, поведение, способности, убеждения и ценности, идентичность).

Например, следующая диаграмма на следующей странице показывает, как разные дистинкции SCORE можно картировать относительно дистинкции модели SOAR.

Согласно общей теории поля НЛП, все техники – это, по сути, пути, затрагивающие одни аспекты этого общего рабочего пространства и не затрагивающие другие. Эффективность техники зависит от того, разрешает ли она все аспекты «пространства проблемы», которые нужно разрешить. Интерфейс моделей SOAR и SCORE предлагает полезное руководство для разработки новых и более эффективных техник; он позволяет увидеть все области «пространства проблемы» и потенциальных «пространств решения». Например, очень немногие техники НЛП формально используют вторую позицию и будущее.

Различные элементы модели SCORE можно определить по отношению к пространству SOAR

Следующий рабочий бланк можно использовать для оценки того, какие части пространства НЛП-SOAR участвуют в той или иной интервенции. (То, какие участки пространства SOAR соответствуют определениям SCORE, можно отмечать маркерами разного цвета.)

Паттерны мета-программ и общая теория поля НЛП

Понятия общей теории поля НЛП и рабочего пространства SOAR – это полезная структура для понимания паттернов мета-программ, влияния на них и сортировки стилей. Находясь внутри пространства SOAR, мы меняем мета-программы, на основании которых действуем. Например, с ее помощью можно легко побудить человека быть во времени или двигаться сквозь время; стремиться или избегать; двигаться «из настоящего в прошлое», «из прошлого в будущее» или «из настоящего в будущее»; обращать внимание на себя, на других или на контекст и так далее. Такие паттерны мета-программ, по сути, относятся к ориентации человека внутри пространства SOAR.

Использование понятий НЛП-SOAR для отслеживания ключевых аспектов интервенции

Например, быть «во времени» – значит ассоциироваться с определенной точкой на линии времени и смотреть в будущее, двигаться «сквозь время» – значит видеть линию времени с третьей позиции, слева направо, а не сзади вперед.

«Стремиться» к какому-то поведению, убеждениям или событиям – значит просто видеть это событие с любой точки, где вы находитесь в пространстве SOAR, «избегать» – значит повернуться к нему спиной.

Сортировка с позиции «я» предполагает ассоциацию с первой позицией и наблюдение за другими областями рабочего пространства. Сортировка с позиции «другой» – это переход в область второй позиции. «Внешняя» референция, то есть сортировка с позиции «контекста», предполагает переход в третью позицию.

Ориентация на «задачу» – это наблюдение за своим поведением в будущем. Альтернативно ориентация на «отношения» побуждает повернуться лицом к значимому другому.

«Размер фрагментов», по сути, – это функция логического уровня, на котором мы сосредоточены. Информация уровней окружения и поведения более сенсорна и конкретна. Убеждения, ценности, идентичность и духовность требуют более крупных «фрагментов».

С точки зрения нового поколения НЛП и общей теории поля любую технику изменений можно описать как серию изменений мета-программ, и, если они успешны, они присоединяются к мета-программе клиента, а затем ведут его в направлении желаемого состояния. Например, стратегия «Генератор нового поведения» предполагает «стремление» к новому поведению в будущем. Она также преимущественно ориентирована на «я». Тем, чьи мета-программы предполагают внешнюю референцию и ориентированы на «избегание» проблем, эта техника вряд ли поможет, и им будет трудно следовать ее процедуре.

«Изменение личной истории», наоборот, начинается со «стремления к» прошлым причинам проблем. Это может быть трудно и пугающе для тех, кто вообще склонен «избегать» проблем. Такие люди могут сопротивляться этой технике, и им бывает трудно помнить прошлое. «Изменение личной истории» также требует преимущественно внутренней референции. С другой стороны, реимпринтинг сдвигает референцию с «себя» к значимым «другим».

Люди чувствуют себя комфортнее, когда техника изменений соответствует их естественным конфигурациям мета-программ. Именно поэтому одни техники нравятся одним людям и не нравятся другим независимо от своей эффективности. Опытным практикам НЛП это помогает распознавать паттерны мета-программ и пространства SOAR перед тем, как выбрать ту или иную технику интервенции.

Развивающий формат НЛП

Генеративный формат НЛП – это процесс, разработанный Робертом Дилтсом в 1990-х годах как приложение к «общей теории поля НЛП». Генеративный формат НЛП – это метод использования НЛП и модели SOAR для того, чтобы взять тот или иной уже знакомый ресурс и усилить его. Она ориентирована не на проблему, а на ресурс. В основе генеративного формата НЛП лежит убеждение в том, что проблемы, которые можно решить с помощью определенного ресурса, спонтанно к нему «притягиваются» и решаются легко и мягко, если этот ресурс достаточно проявлен и акцентирован. При этом не нужно начинать с определения проблемы, а потом с трудом искать ресурс, который, как мы надеемся, приведет к адекватному решению. Генеративный формат НЛП разработан для того, чтобы «расширить» и «углубить» «бассейн», связанный с ресурсом, и тем самым изменить внутренний ландшафт и привести к самоорганизации решения проблемы.

Генеративные изменения, по сути, – это обнаружение, создание, обогащение, укрепление и совершенствование ресурсов. Это нахождение «глубинной структуры» ресурса и трансформация этого ресурса в другие контексты, где он до сих пор не использовался. Метафорически это нахождение «дремлющих» ресурсов и их активирование, чтобы они стали более доступными, более «голографичными». Генеративные изменения связаны с развитием форм и процессов более высокого уровня, которые могут способствовать эволюции, открывая новые возможности.

Генеративные форматы НЛП помогают людям решать проблемы и достигать целей более системным и естественным образом. Когда мы обнаруживаем, открываем и развиваем новые ресурсы, проблемы, которые уже готовы к решению с помощью этих ресурсов, возникают и решаются естественно, сами собой, без особых усилий.

Шаги генеративного формата НЛП

1. Создайте пространство, где представлены матрица рамок времени и позиций восприятия:

1-я позиция, будущее – 2-я позиция, будущее – 3-я позиция, будущее.

1-я позиция, настоящее – 2-я позиция, настоящее – 3-я позиция, настоящее.

1-я позиция, прошлое – 2-я позиция, прошлое – 3-я позиция, прошлое.

Пространственное расположение элементов генеративного формата НЛП

2. Ассоциируйтесь с местом, представляющим первую позицию, настоящее. Определите ресурс, который недавно создали или обнаружили.

3. Полностью переживите ресурс в 1-й позиции, настоящем времени.

4. По очереди ассоциируйтесь с каждой из прилегающих позиций, сохраняя ресурсное состояние:

1– я позиция, будущее – 2-я позиция, будущее – 3-я позиция, будущее.

2– я позиция, настоящее – 3-я позиция, настоящее.

1-я позиция, прошлое – 2-я позиция, прошлое – 3-я позиция, прошлое.

A. Обратите внимание, как внесение ресурса в каждую точку укрепляет и обогащает переживание этого ресурса.

Б. Из каждого места посмотрите на себя в 1-й позиции, настоящее – центральную точку ресурса – и найдите сообщение или убеждение, которое поможет еще больше укрепить ресурс.

B. Снова ассоциируйтесь с собой в 1-й позиции, настоящее, и получите сообщение из другой позиции восприятия. Из 1-й позиции, настоящее, переживите и опишите, как укрепился и обогатился ресурс с точки зрения достижения ваших целей.

5. Повторяйте процесс до тех пор, пока не пройдете все прилегающие точки.

Например, человек выбрал ресурс под названием «практический оптимизм». Когда он вносит этот ресурс в точку «1-я позиция, будущее», его будущее «я» смотрит на «я» в настоящем и говорит: «Береги это. Это самое важное в твоей жизни».

Затем человек вносит ресурс во «2-ю позицию, будущее», встав на место значимого другого в будущем. С этой точки зрения «другого в будущем» он поворачивается к себе в настоящем и говорит: «Спасибо. Спасибо, что научил меня верить».

Взять ресурс в «3-ю позицию, будущее» – значит встать на место доброжелательного и мудрого наблюдателя его будущего. С этой точки зрения сообщение к настоящему звучит так: «Продолжай действовать. Ты успешно выполняешь свою миссию».

Внести ресурс во «2-ю позицию, настоящее» – значит встать на место значимого другого, который сейчас присутствует в жизни человека. Из этой позиции приходит такое сообщение: «Мы гордимся тобой и сделаем так, что ты тоже будешь гордиться».

«3-я позиция, настоящее» – это наблюдение за собой в текущей ситуации. Если внести ресурс в эту позицию, человек может сказать самому себе в первой позиции: «Оставайся сосредоточенным. Все будет хорошо».

Когда человек вносит ресурс в «1-ю позицию, прошлое», он встает на место, представляющее более ранний период его жизни. Получив этот ресурс, более молодое «я» человека может сказать: «Твоя преданность не напрасна. Она всегда не напрасна».

Внести ресурс во «2-ю позицию, прошлое» – значит встать на место значимого другого с точки зрения его личной истории. Внесение ресурса (даже если в текущей ситуации у другого человека нет этого ресурса). Прошлый другой может сказать: «Ты можешь сделать все, что хочешь. Я тебя благословляю и поддерживаю».

Переход в «3-ю позицию, прошлое» – это точка зрения наблюдателя личной истории человека. Благодаря ресурсу наблюдатель прошлого может сказать: «То, что у тебя есть – священно. Щедро делись этим с другими».

Когда человек получает все эти сообщения, это может быть очень глубокий и важный опыт, и переживание ресурсного состояния может стать гораздо богаче и сильнее, чем в начале.

Ниже приведен рабочий бланк, который можно использовать, чтобы получать сообщения, возникающие в разных точках во время работы с генеративным форматом НЛП.

Рабочий бланк генеративной модели НЛП

 

Заключение

Чтобы эффективно использовать техники и принципы НЛП, вовсе не обязательно во всех тонкостях знать модели, понятия и взаимоотношения элементов общей теории поля НЛП. Однако способность распознавать, понимать и использовать их значительно увеличивает мастерство НЛП-практика.

Кроме того, общая теория поля – потенциальный источник свободы, гибкости и творчества в НЛП, ведь она позволяет практику действовать на основании «глубинной структуры» различных техник НЛП.

Упражнения, которые мы исследовали в этой главе, – лишь немногие примеры применения модели SOAR и понятий НЛП-SOAR. Они могут значительно увеличить и обогатить ваше понимание НЛП, мастерство в этой сфере, а также оказаться полезными в разных сферах вашей личной и профессиональной жизни. (См. статьи, посвященные модели SOAR и общей теории поля в «Энциклопедии системного НЛП и нового кода НЛП».)

Последние разработки в сфере когнитивных наук, например в области теории информации, когнитивной психологии, психоиммунологии, неврологии и НЛП, лишь начинают открывать тайны разума. Во многом миссия следующего поколения НЛП состоит в том, чтобы расширить границы понимания этих тайн и научиться использовать это понимание на практике. Именно этим мы и займемся в следующих главах.