Мощный дизель бронемашины лязгнул, заводясь, и застучал ровнее по мере прогрева. Когда прогреется, вообще, как довольный кот муркать будет.

Плотный завтрак съеден. Вещи погружены. Ключ от номера брошен в ключницу на пустом ресепшене.

Зи–Зу еще затемно умчался в порт. Его шхуна сегодня уходит с грузом переселенцев на Шанхай.

Здоровяк Йонкер гремит посудой, помогая на кухне. Даже вредная шимпанзе Афродита и та куда–то пропала.

Обидно блин.

С другой стороны, чего я хочу? Мы лишь капля в мутном потоке переселенцев. Этот город забудет о нас еще до того, как осядет пыль, поднятая нашими машинами.

— Присядем на дорожку, — голос Алисы чуть дрогнул в конце фразы.

Кивнув, присаживаюсь на брутальную скамеечку у стены мотеля. Сына садится рядом. С другой стороны усаживается Рита, одну ладошку дочка просовывает в ладонь Ким, второй хватается за мою руку. И даже Муха плюхается на мохнатую задницу.

За сезон дождей псина нажрала ряху, изрядно перевалив в весе за полцентнера. Не смотря на спокойный, даже флегматичный нрав, посторонние люди стараются держаться от Мухи подальше.

— Есть мнение, что пора бы наш броневичек как–то назвать. А то поедем, как четыре танкиста….. И собака.

— Луноход, — сказала первой Алиса.

— Брантозябра, — предложила свой вариант Рита.

— Класс имя, — согласился с Ритой сына.

— Не, не вариант. Как ты яхту назовешь так она и поплывет. Слышали про такое?

— Слышали, — Ленка закончила распихивать шмотье по недоджипу и уселась рядом с нами. — Но у вас же не яхта, а практически боевой корабль. Бедовый — отличное название.

— Тоже не вариант. Нужно что–то позитивное. И вообще, хорош сидеть. Поехали.

— Твоя фамилия часом не Гагарин? — пытается схохмить Ленка.

— Лично для тебя на много важнее, что моя фамилия не Сусанин.

Площадка сборного пункта встречает нас неправдоподобной тишиной и злым от недосыпа городским патрулем.

Обычно тут стоит гул моторов, что–то постоянно чинят, грузят, регулируют, народ суетится, кучкуясь по интересам. А тут тишина, как в морге — все сидят по машинам. Байкеры и сюрвайверы куда–то делись. Да и вообще машин поубавилось.

По моим прикидкам, при анархии в организации конвоев, сегодняшний должен выйти не раньше обеда. А очень похоже на то, что конвой уже вышел.

И наши три машины куда–то делись.

Чудесны дела твои господи.

Знакомых лиц среди патрульных не наблюдается. Да и лица у патрульных отнюдь не располагают к общению.

Что тут приключилось–то ночью?

Я уже настроился догонять ушедший конвой. Но наши нашлись на отсыпанной свежим гравием площадке сразу за городским КПП.

Олег и Дядя Саша присев на бампер «131» хлебают что–то горячее из дымящихся паром кружек. Сложив руки на баранку, Степаныч кемарит в кабине МАЗа. Ольга сюсюкаться с карапузом.

— Ох, ничего себе! Извини, не признал на такой технике, — поприветствовал меня Олег, и оставив кружку принялся разглядывать мой шушпанцер.

— А жизнь–то налаживается, — последовал примеру Олега Дядя Саша.

Признаюсь, грешен, ну, или как минимум — ничто человеческое мне не чуждо. Вчера я рассчитывал урвать чутка внимания и удивления по поводу моего транспорта. Да что там внимания, пусть и скромный, но фурор — вот подходящий термин.

Но это было вчера, а сегодня эти мысли улетучились без следа.

— Что случилось?

— Да эти, — удовлетворив первое любопытство, Олег подхватил оставленную кружку. — Как их, выживатели с автоматами отметили прибытие и ближе к ночи стали к бабам приставать. На почве чего славно получили от мотоциклистов. Похватали стволы, и под дулом крепко отметелили самых заводных мотоциклетчиков. И еще кой–кому до кучи досталось. Каша заваривалась крутая, но прилетел патруль и разогнал всех по норам.

— Обошлось без стрельбы?

— Без, — Олег отхлебнул из кружки, выдерживая паузу. — А утром двоих выживателей нашли с порезанными глотками. Тут уже все за волыны похватались. Хорошо хоть эти, — Олег кивнул на городской блок пост, — решительно сработали, даже броню пригнали для вразумления. Быстренько построили машины в колонну и выставили ее за периметр.

— Вас тоже выставили?

— Угу.

В целом все понятно. Винтовка, она конечно рождает власть. Но ума не прибавляет, скорее наоборот.

Ордену подобные заморочки с вооружёнными идиотами категорически не к чему. Вот он и выставил проблему из города. Нет людей — нет проблем.

Только не подумайте, что я осуждаю Орден. На месте городской охраны я поступил бы в точности так же.

Они за что отвечают — за порядок.

Порядок обеспечен. Переселенцы уехали.

А что кто–то не доедет?

Так Орден им не нянька. Переселенцем туда, переселенцем сюда — убыль в рамках статистической погрешности.

Вот только что нам со всем этим делать. Байкеры и сюрвайверы перестреляют друг друга и случайных пассажиров при первой же возможности. Оно нам надо?

Поделившись сомнениями с Олегом, выясняю, что в конвое ушли только сюрвайверы в качестве охраны. А байкеров орденцы упаковали под замок.

Если так, то это меняет дело. Конвой оторвался от нас на два часа и нам пора выдвигаться, если мы хотим встать на ночевку вместе.

— Дэн, тут такое дело. Вчера какой–то хмырь вокруг нас крутился. Крученый — близко не подходил. Но приходил он именно по наши души.

— Да теперь без разницы, мы же уезжаем.

— Да я так, предупредить. Мало ли.

Пока я болтал с Олегом, а Дядя Саша и Степаныч совали нос во все щели шушпанцера, городские ворота отползли в сторону, пропуская не первой свежести грузовик и пару бойцов из охраны блока. Причем один из подошедших регистрировал нас при выезде из города.

— Кто у вас старший?

Бабы старшими не могут быть по определению, а из мужиков по–английски понимаю только я. Да и броня опять же чья?

Так что придется мне немного узурпировать власть. Тем более что никто не против.

— Что случилось?

Боец выдержал паузу. Осматривая меня с ног до головы, потом с головы до ног. Типа нагнал жути на терпилу.

— Да вот, ребятам срочно в дорогу нужно. А одни они ехать бояться. Так что возьмёте их с собой.

Меня так и подмывает спросить, — А что собственно мне за это будет?

Но я оставляю вопрос при себе. Так заранее предвижу ответ, — Что вот именно за это. Мне ничего и не будет.

Ладно, зайдем с другой стороны.

— А от чего ребята так заторопились в дорогу? Должен же я знать вместе с кем еду, и чего от них ждать.

Патрульный сделал шаг вперед, подойдя ко мне в плотную. Включил орлиный взгляд и вообще посуровел лицом.

Ну–ну, что дальше? Угрожать начнёшь?

— Очень тебя прошу. Просто возьми их………. Ладно? — уже по–человечески попросил боец.

— Какого им от нас надо? — интересуется у меня Дядя Саша.

— Ну, если кратко, то у нас новый попутчик.

— Оно нам надо? — задает глупый вопрос Олег.

— А у нас есть выбор?

За то время что мужики провели в Порто–Франко, они успели разобраться, кто тут главный. Так что особого протеста выказывать не стали. Отъедим от города, там и разберемся с попутчиками.

Патрульный призывно махнул рукой водителю навязанной нам в попутчики машины.

Хм, тесен Порто–Франко. Из кабины вылез тот самый расписной индеец, который стрелял курево у Степаныча.

Второй патрульный, обращаясь к расписному, затараторил на испанском.

За время нахождения в этом мире английский и немецкий языки я худо–бедно освоил. А вот испанский.

Н–да.

— Мужики, пошли, посмотрим, с чем мы имеем дело.

Кивнув расписному, идем осматривать его машину.

Что мы имеем?

Трехосный бортовой грузовик, лет пятнадцать назад сошедший с конвейера фирмы «МАСК». Сразу за кабиной пристроен спальный отсек. На кустарщину не похоже, скорее всего, такая машина вышла с завода. По бокам от кабины пара задранных в небо толстых выхлопных труб. Мощный капот спереди прикрыт силовым бампером с наваренными дугами из толстых труб. Судя по помятостям и содранной краске, силовой бампер уже не раз бывал в деле. Резина не новая, но проходит еще изрядно. Под кузовом закреплены две запаски, дополнительный топливный бак и ящик под инструмент.

Все как положено.

Стальные борта грузовика, сантиметров на тридцать наращены деревянной доской.

К явному неудовольствию индейца лезу в кузов.

Бочки с топливом — шесть штук. Четыре запасных колеса. Снятый с колес фордовский трактор с открытой кабиной, колеса от трактора. Пара новеньких кроссовых мотоциклов. Ящики, мешки……..

Нормально в целом.

Спрыгнув на землю, интересуюсь у набычившегося парня. — Вода есть? Ватер. Аш–Два–О. Аква?

Расписной наконец–то сообразил, чего от него хотят, и ткнул в емкость за кабиной.

Литров сто–сто тридцать. Пожалуй, что нормально.

— Дэн, иди–ка сюда, — завет меня, заглянувший в кабину грузовика, Дядя Саша.

— Ну, блин………….

Из кабины на бородатого егеря смотрят три женских личика.

Девушка лет двадцати, высокая, стройная, с проступающими через ткань юбки красивыми бедрами. Тонкие руки, изящные пальцы с ухоженными ногтями. Носик чуть горбинкой, прямые черные волосы собраны на затылке в длинный хвост. Правая рука выше локтя замотана бинтом, пропитанным застарелой кровью.

Девчушка десяти–двенадцати лет. Точная копия старшей сестры, разве что более худая.

Эти двое и расписной индеец явно родственники.

Третья девушка, пятнадцать–шестнадцать лет. Круглолицая, низкорослая крепышка, с налившейся грудью. Беременная она что ли?

Проигнорировав беспокойство индейца, продолжаю осмотр.

В креплениях под рулем короткий, явно не раз бывавший в деле дробовик, без приклада. Металлический ящик старенькой, как бы еще не ламповой, радиостанции. Визуально все, чему положено быть в машине, на месте. За техникой явно следят.

Достав из шушпанцера армейский планшет, провожу краткую политинформацию на тему правильного понимания текущего момента.

— Значит–ца так. Нашего нового друга………., кстати, как его зовут?

Поочередное тыканье пальцем в собственную грудь, а потом в Олега, Степаныча, подошедшую Алису, и, наконец, в расписного парня выясняет, что паренька зовут Итц*Лэ.

С ударением на «ц», язык сломаешь.

Зато теперь нет сомнений в том, что парень из американских аборигенов.

— Так вот, нашего друга в хвост колонны ставить нельзя. Место там ответственное, а я ему тупо не доверяю. Дядя Саша и Олег из своих машин ничего толком не увидят. Так что, последним пойдет Степаныч.

Старый водитель покряхтел, недовольно насупился, но вслух ничего не сказал.

— Порядок движения следующий. Первым иду я. За мной Ленка. Дальше Дядя Саша, Олег, наш новый друг. Степаныч замыкающим. Дистанцию держим так, чтобы не глотать пыль впереди идущей машины, но и не растягиваемся.

Все это уже сто раз оговорено между нами. Теперь надо как–то донести это до Итц*Лэ.

Лист бумаги, карандаш и шесть нарисованных друг за другом машинок.

Увидевший Ольгу с ребенком и моих мелких, парень подуспокоился, и с ходу врубился, что от него требуется.

— Поехали уже, что ли?

Олегу нетерпится двинуться в путь. Точнее его нервирует пара часовых и развернутый в нашу сторону пулемет на блок посте.

Специально в нас никто не целился. Это мы встали в секторе, на который нацелен пулемет.

Но нервирует с непривычки.

— Ага, двинули. Но сперва, всем достать и иметь под рукой оружие.

Мы не рэмбы, просто места тут такие — неспокойные.

Конкретно я закрепляю СВД за водительским сиденьем и устанавливаю «Bren» на вертлюг за спинкой пассажирского сиденья. АПБ уже в кобуре, обрез в приделанном под рулем кожаном чехле.

В походном положении пулемет прикрыт от пыли брезентовым чехлом и смотрит стволом в небо.

Чтобы открыть огонь мне или рыжей придется приплясывать вокруг вертлюга на полусогнутых. Сектор стрельбы, назад откровенно плохой, а влево вообще не выдерживает никой критики. Но, чем богаты.

У меня, прежде всего, забронированный автомобиль, а не полноценная боевая машина.

Пригоню броню в Демидовск, продам Русской Армии, пусть хоть башню от танка на него прикручивают. Но лично мне это не к чему.

А если без лукавства, то не по карману. Тот же китайский ДШК смотрелся бы куда как убедительнее.

Нельзя ведь просто взять, и навсегда уехать из Порто–Франко.

У поворота с кольцевой грунтовки на северный меридианный тракт по обеим сторонам дороги замерла пара джипов.

С занявшей правую обочину темно зеленой «Паджеры» даже не скрутили российские номера. Марку второй машины определить не берусь, на мой взгляд, что–то японское.

Может это не по нашу душу, но в данном случае лучше перебдеть.

— Внимание, у нас тут провожатые нарисовались. Не тормозим, проходим на скорости, — повесив микрофон на специально для него приделанный крючок, командую рыжей. — Ким за руль. Как подъедешь к джипам, притормози метров за двадцать. Трогаешься по моей команде. И не вздумай заглохнуть. Мелкие, упали на пол, и без команды не вставать!

Избитая Олегом и Дядей Сашей троица пасется возле «японца». Значит нам к «Паджере».

Алиса приняла на обочину и притормозила перед «Паджерой» четко по инструкции.

Лучше бы подальше — в данном случае дистанция наше все. Но это придется связки надрывать, а нам ведь просто поговорить.

Где тут у меня гранатка–то была?

Зря что ли Алиска мне специальный карман под нее пришивала.

Опять же, если не лукавить, карман пришит под рацию, но сейчас грана там нужнее. Так, клапан оставим открытым, что бы запал гранаты был виден. Бойся врах! (ошибка допущена специально).

А вот и провожатые.

Мой выход.

Привстав за пассажирским сиденьем, складываю ладони на торчащий вверх раструб пулеметного ствола. — Здорово, пацаны! На пикник собрались?

За пацанов ответил пожилой, кряжистый дядька, с бритой налысо башкой, плоским лицом, ломаным носом под мощными надбровными дугами, и татуированными пальцами. — Типа того — на шашлыки выбрались.

Ну да, на шашлыки. А мангал, мясо и бухало забыли?

Запросто поверю в шашлыки без мангала.

Даже в шашлыки без мяса, готов поверить.

Но без бухла!?

Э, нет. Мировая наука таких прецедентов не знает.

— А мяса, стало быть, еще не настреляли?

— Да вот как раз прикидываем на эту тему.

Старший братвы, я так понимаю это и есть тот самый Лудильщик, явно не ожидал от нас брони, гранат, пулеметов и прочей милитаризации. Но он уже справился с эмоциями, проанализировал ситуацию, и теперь ему надо аккуратно съехать с темы.

— Бейте ягненка четырехрогой антилопы. У них мясо, отвал башки. Само тает, можно даже не жевать. Главное не передерживать над огнем.

— Мы подумаем.

Лудильщик, хотел сказать что–то еще. Но перекрикивать проходящую мимо машину Олега не стал.

И это правильно. Я бы тоже не стал — не солидно.

Идущий замыкающим Степаныч, проехал между джипами братвы и уже оторвался на три сотни метров, но Алиса дисциплинированно стоит на месте ожидая моей команды.

А вот Муха, привстав на задние лапы, высунула морду над бронированным бортом.

Ну да, она же не мелочь какая–то, на полу лежать.

— Антилопы пасутся у дороги со стороны Баз или на северной дороге. А…….на этой дороге антилоп нет. Не надо по ней ездить, только бензин спалите понапрасну. Удачной вам охоты, и не хворать.

Оглушающе рыкнув мотором (большущий минус открытой кабины), шуш с буксом сорвался с места и резво попылил догонять скрывшуюся в складках местности колонну.

Тьфу, блин, чуть не вывалился от такого старта.

Боясь заглохнуть, Алиска перестаралась с педалью газа и слишком резко бросила педаль сцепления. Отчего я едва устоял на ногах, а вот любопытная псина завалилась на тюки с одеждой.

Дорога пока относительно хорошая, так что пусть Алиска рулит. Ей полезно, а всем остальным безопасно. А я вооружусь биноклем, и понаблюдаю за возможными преследователями.

Заодно уйму легкий мандраж после разговора и положу гранату на место.

Парни нам повстречались неприятные, где–то даже отмороженные, но здравого смысла не потерявшие. Вряд ли бы они стали устраивать наезд с пострелушками. Скорее «на базаре» попытались бы состричь с нас чутка шерсти.

Или Олег мне не все рассказал?

Колонна встала через десять минут. И я даже знаю почему.

Сзади чисто, так что шушу пора в авангард.

Встали, потому как дорога разветвлялась, и едущая первой Ленка не знала, какую из них выбрать.

А выбирать можно любую, через пять километров дороги опять сходятся, но лучше правую. Там хоть и длиннее, зато дорога лучше.

Первый привал, как и планировали через два часа и, если верить приборам, шестьдесят два километра.

Просто привал это:

— выбрать участок дороги, идущий по возвышенности (что бы иметь возможность видеть, что творится по сторонам);

— распугать вокруг машин змей и прочую фауну.

— и только тогда, девочки лево, мальчики… (отставить!)

Никаких налево девочкам не полагается.

Во всех смыслах.

Ким, Ленка, Рита и Муха собрались в кучу и присели за машиной. И никаких: «Я в кустики».

Мораль уместна там, где она уместна, по слухам у цивилизованных немцев бани общие, а дикие папуасы вообще ходят голые. У нас тут, кстати, такая дикость, что папуасам и в кошмарах не снилось.

Ленка пыталась было возражать. Но ровно до тех пор, когда в сотне метров от машин поднялась из травы Большая Гиена.

И есть у меня подозрение, что не будь у нее в этот момент спущенных штанов, быть этим штанам, как минимум, мокрыми. Хотя возможно, только этим и не ограничилось.

Ещё два часа спустя нашему конвою попалась первая машина.

Хозяева рассчитанного на асфальт американского микроавтобуса, да еще и с прицепом, сильно переоценили его вездеходные качества и свои умственные способности. Познакомившись с местными дорогами поближе, они потихоньку возвращались обратно в Порто–Франко.

А вот и место, которое не смог одолеть микроавтобус. Колея пересекает огромную пологую низину, протянувшуюся через саванну с севера на юг. В низине грунт еще не просох окончательно после дождей, и прошедшая колонна изрядно разбила дорогу, превратив четкие колеи в проплешину красно–коричневой грязи, замешанной до консистенции плотного теста.

Тут, не то что микроавтобус, тут ленкин паркетник на раз увязнет, да и УАЗик с лодкой на прицепе под вопросом.

Не мудрствуя лукаво, подключаю передний мост, и к восторгу мелких, на пониженной передаче, аккуратно прокладываю новую колею в десяти метрах от старой. Кажется, что мощный, низко оборотистый дизель, поставленный на мосты от «шишиги», не замечает влажноватого грунта, травы и массы бронекорпуса.

А меня гложет червячок оправданной гордости за построенный аппарат.

Надо бы продать его Русской Армии подороже — вещь же.

— Знаешь у меня такое чувство, что я попала в какой–то фантастический мир из книги Стругацких, Обручева или Ефремова, — Ким насмотрелась на окрестные пейзажи, набралась впечатлений и теперь ей нужно на кого–то сбросить эмоции.

— На меня самого иногда накатывает.

Спугнутое невидимым хищником, колею пересекает стадо легконогих антилоп. Раздвигая широкой грудью траву, самцы рогача спешат на звук, прикрывая молодняк и коров от возможной опасности. Ловя восходящие потоки гигантскими крыльями над саванной парит похожий на грифа падальщик.

Красотища.

Основную колонну мы догнали часа за три до заката.

Что неудивительно. Ибо ехали мы предельно аккуратно, не насилуя технику и давая водителям втянуться в ритм движения, почувствовать дорогу. С остановками каждые два часа и полноценным перерывом на обед.

Народная мудрость гласит — война, апокалипсис, иной мир, но обеденный прием пищи происходит строго по распорядку.

Народные мудрости они не на пустом месте рождаются. И пусть в отличие от уставов и инструкций по технике безопасности они не прописаны кровью. Зато они прописаны гастритами, язвами, голодными обмороками, что как бы намекает.

Для стоянки сюрвайверы выбрали не совсем удачное место.

С их–то точки зрения удачное, в наличии не успевшая пересохнуть речка, и лежащее возле самой колеи длинное сухое дерево, уже изрядно порубленное на дрова. А что машины на полкилометра вытянулись вдоль дороги, их совершенно не заботит. Они вообще конвой собираются охранять? Хотя бы от хищников.

Лично я бы здесь стоять не стал.

Толку с этой речки?

Брать из нее воду на готовку, это если совсем обсох по воде.

Разве что долить воду в радиаторы машин и полить саженцы (их, кстати, везут многие, так что не один я такой умный).

Ах, да. После тяжелого дня белым господам захотелось освежиться в прохладной воде.

Крупную фауну отогнали. И даже выставили одетого в новенький камуфляж наблюдателя, сурово осматривающего окрестности в прицел крупнокалиберной винтовки. Но как обошлось без укусов змей и насекомых, в изобилии обитающих в густой траве у воды, ума не приложу.

Вот только теория вероятности вещь упрямая, и я уверен при подобной беспечности жертвы будут.

Грузовики и УАЗик выстроили по обеим сторонам от колеи. Встав попрёк дороги, бронированная тушка шушпанцера закупорила тыл, а ленкин паркетник отделил нас от основного стойбища.

Не то что бы такое построение было панацеей, но лучше чем ничего. Особенно от местного зверья.

Пока Дядя Саша и Степаныч обслуживали технику и разбивали бивуак. Мы с Олегом, как самые молодые и резвые, надели сапоги, подхватили по паре ведер и сделали три ходки за водой. На полив, долив, и гигиенические нужды нашей группе вполне хватит. По дороге завернули к «выживателям», согласовать несение караулов и прочие нюансы человеческого общежития.

Нашему новому другу я выдал топор и указал на сухое дерево. Индеец ломаться не стал. Взял топор, младшую сестру для компании, и добросовестно обеспечил нас дровами.

Тут стоит сделать организационно–туристическое отступление.

Если не хочешь давиться всухомятку, то перед тобой три раза в день встает проблема готовки пищи. Пищу, как известно еще с доисторических времен, нужно готовить на огне.

Стало быть, нужен какой–то нагревательный прибор, скажем так.

Кое–кто готовит на партативных газовых примусах, сжигая невосполнимый запас газа небольших баллончиков.

Значительно большая часть на примусах керосиновых. Керосин, в принципе ресурс восполнимый, но тоже стоит денег.

Поэтому основная масса переселенцев предпочитает готовить на кострах. Нашел дров или хвороста. Если есть в хозяйстве, расставил стальную треногу, подвесил котелок на крюк. Кто пообстоятельней выкладывает из камней круг очага, что бы пламя не расползалось.

У кого треног нет, каждый раз мудрят рогатки под вертел или выкручиваются еще как–то.

Но все это не наш метод.

Путешествие через Кхам, дало мне много полезного опыта. Творческое осмысление которого родило тактико–технические характеристики походной плиты, назовем ее так.

Устройство должно быть:

— дешевым, желательно бесплатным;

— предельно простым, сродни лому;

— легким, что бы развернуть его в рабочее положение мог один человек;

— в него должен помещаться запас дров (сушняк может быть далеко не везде);

— оно должно обеспечивать комфортную готовку и возможность нагрева воды на технические, бытовые и гигиенические нужды.

Правильная постановка задачи, это половина ее решения.

По цене металлолома была куплена, половинка двухсот литровой толстостенной бочки. Бочка, похоже, побывала в изрядном замесе, и кто–то настрелял в ней десяток разнокалиберных дырок. Возиться с заваркой дыр посчитали нерентабельным, и половину бочки пустили на какие–то поделки, а вторую половину отложили на потом.

Став владельцем столь нужной заготовки, я выровнял и зачистил место разреза. У самого дна, где были две самых больших дырки, прорезал прямоугольное отверстие размером с ладонь. В две самых больших дырки из оставшихся вставил короткие болты и накрутил изнутри гайки. На оставшиеся дырки тупо наплевал. Насверлил в дне два десятка отверстий для лучшей тяги. Отнес почти готовое изделие к Олегу, который приварил к походному очагу пару гнутых из арматуры ручек и четыре короткие — сантиметров по сорок ножки из обрезков водопроводных труб.

Последним штрихом стало изготовление крышки из стальной стеки и кочерги из куска толстой стальной проволоки.

Получилось не очень эстетично, зато надежно и практично.

И, почти задаром.

Когда мы с Олегом закончили работу водоносов, дрова в бочке прогорели до углей, давая ровный хороший жар и почти не давая дыма. Очаг накрыли стальной сеткой–крышкой на которой вкусно булькал котел с ужином, и заваривался кофе в закопчённом медном кофейнике. Что–то я такого в нашем хозяйстве не видел?

Разложив туристический столик, Ольга закончила крошить зелень и принялась за нарезание пышного каравая.

Усевшись на расстеленную на земле циновку, Алиса в полголоса разговаривала со старшей девушкой из навязанных нам попутчиков.

Возле женщин, развалившаяся на траве, Муха вяло отбивалась от выпущенных на свободу щенков лайки. Три шустрых, неугомонных комочка меха, хороводом скакали вокруг Мухи, потявкивая с интонацией — Ты наша новая мама? Мы согласны! Давай играть!

Но у новой мамы была проблема поактуальнее. Псина то и дело поворачивала башку в сторону булькающего варева, жадно втягивала воздух и активно пускала слюни.

Раз все при деле, узнаем, о чем толкуют девки.

Старшая из попутчиц неплохо говорила на английском, но с каким–то странным акцентом. Звали ее Мария. С одного раза угадайте в честь кого ее назвали набожные родители?

Деревенька, где жили набожные родители, ютилась где–то в горах Латинской Америки. Я так понял речь шла о Гватемале, но, не имея под рукой подробной карты региона, точно судить не берусь. Лично мне перечисленные названия населенных пунктов ни о чем не говорят.

Собственно о России Мария знала только, что там есть Сибирь, где круглый год лежит снег. Снег она, кстати, видела только в кино и холодильнике.

Родители Марии — метисы с преобладанием индейской крови, как большинство местных фермеров, днем выращивали кукурузу, бобы, сахарный тростник. А по ночам возделывали секретные делянки с кокой. Возделывали, что характерно, как в колхозе, за трудодни.

Кроме Марии в семье был, ее старший брат, двое младших братьев и младшая сестра — Инес.

Старший брат Марии четыре года работал пилотом на местный картель. Возил через границу наркоту и оружие. Он же пристроил Марию в госпиталь при какой–то религиозно–благотворительной организации.

Опять же толком ничего не понятно, ибо все названия для меня пустой звук. Понятно что, английским Мария овладела именно там.

Средний брат начал работать на картель и почти сразу заехал на местную тюрягу.

А младшенький — Итц*Лэ, активно колол наколки во всю ширину впалой груди и готовился пойти проторенной братьями дорогой. Имя парню дали в честь местного народного героя, организатора сопротивления конкистадорам, грабителя испанских караванов и любителя вырывать и поедать сердца живых пленников.

Неприятности начались с того, что самолет старшего брата не прилетел куда следует. На сколько известно Марии он вообще никуда не прилетел. Но картелю было известно больше, и второго из братьев зарезали в тюрьме.

Итц*Лэ и Инэс повезло. Когда солдаты забивали палками их отца и мать, парень вез в мастерскую сломавшийся трактор. Вышмыгнувшая из дома, под самым носом у солдат, девочка предупредила брата.

Двое суток они отсиживались по лесам. А потом поехали искать Марию.

В родной дом они не возвращались. Родителей похоронили соседи. Они же, чисто по–крестьянски, вынесли из дома все ценное.

— Что–то я совсем запутался. К брату претензии у картеля, а на зачистку пришли солдаты?

Выяснилось, что для Марии межу солдатами государственной армии и бойцами картелей нет никакой разницы. В камуфляже, с автоматами и на службе — значит солдаты.

Бр–р, похоже, опять местная диалектика.

Бог и духи предков были на стороне беглецов, и Марию они нашли раньше, чем их нашли бойцы картеля. Но найти сестру это даже не полдела. Американец, патронирующий госпиталь, дал Марии час на сборы и бумажку с адресом.

— А мотоциклы и прочий хабар у вас откуда?

— Хабар взяли у картеля. По лесам чего только не припрятано — на все случаи жизни, надо только знать где лежит. А мотоциклы угнали, перед тем, как ехать в точку Отправки.

— А беременная у вас откуда?

— Это (тут набор звуков, который я воспроизвести не смогу).

Если кратко Чиси. Дочь уважаемого человека (считай вождя) из соседней деревни. Итц*Лэ давно на нее глаз положил. И раз уж представился такой случай, как истинный воин, похитил невесту из соседнего племени.

— Просто Ромео и Джульетта.

— Да, очень похоже, — согласилась Мария.

— Читала Шекспира?

— Кого? — девушка искренне удивилась. — Нет, кино смотрела.

Н–дэ. Я кстати тоже Шекспира не читал.

— Если честно, мы с Чиси познакомились в пункте отправки Ордена, — Мария виновато, но в тоже время лукаво улыбнулась.

— Н–да. А ребенок чей?

— Хм, ты и это заметил. В ее истории плохого еще больше, чем в нашей. Ребенку нужен отец, а моему брату нужна жена. Так что теперь это наш ребенок.

Серьезный подход и очень реалистичный — уважаю.

Дальнейший опрос выявил, что в Порто–Франко нашлись желающие попробовать женской ласки. В результате Марии проткнули плечо, а любителю женской ласки ливер. Патруль особо разбираться не стал, просто выставив проблему за ворота.

По тому, как заботливо выставляли, что даже нашли нормальных попутчиков, похоже на правду, и, решая проблему, патрульные чувствовали себя немного виновато.

Планы на жизнь — ехать куда сказали. Потому как больше ехать некуда. Хотя и не хочется, любители ласки были из латиноамериканцев, и перспектива новой встречи с ними Марию совсем не радует. Больше того, она ее панически боится.

А тут и ужин подоспел.

Правильный ужин начинается с чего?

Верно — с аперитива.

Олег и Ольга от выпивки отказались. Ким нацедила себе сухого красного. Я бы выпил пива, но на местной жаре к вечеру оно будет теплым, как ты его не охлаждай. Так что выпьем местного вискаря.

Дядя Саша и Степаныч, чокнулись, залпом заглотили свои сто грамм, дружно крякнули от удовольствия и синхронно закусили похлебкой. Задорно мужики пьют, у меня аж слюна потекла.

— Вождь будешь? ………… Мария?

Девушка отрицательно покачала головой, а вот парень плюхнулся на циновку рядом со мной. И морда лица, как у Гойко Митича.

Ну–с, посмотрим из кого ты теста?

Подопытный, явно мало знаком с крепким спиртными напитками. Проглотить–то он проглотил, но вид при этом имел такой, что повеселевшие от своей дозы мужики не выдержали и заржали как кони.

— Ничего, какие твои годы. Еще научишься. Ты закусывай главное.

Итц*Лэ моих, сказанных на русском слов, не понял. Понял только мой жест в сторону чашки. Отошел к своей девушке, присел рядом, и молодые принялись за еду.

Хлебая густой наваристый супчик, обильно приправленный свежей зеленью, размышляю по поводу наших попутчиков.

Мне была интересна реакция парня на спиртное и хохот мужиков.

Реакция мне понравилась. Злости в его взгляде не было. Мария улыбалась скорее иронично. А вот Инес испугалась и спряталась за старшую сестру.

Все кроме Марии, едят быстро, с явным удовольствием. А вот Мэри, мыслями явно далеко отсюда. Первый голод утолила и теперь ковыряется в миске чисто механически, за компанию.

Кстати, если я что–то понимаю. Миски и кружки у них одинаковые, и явно армейские.

Я так и не пришел к каким–то определенным выводам относительно новых попутчиков, а точнее их полукриминального прошлого.

У нас тоже солнцевская и люберецкая молодёжь стройными рядами валит в ОПГ, а блатные мотивы звучат из любого утюга. Среди моих знакомых хватало тех, кто не в ладах с законом. И еще больше тех, кто ходит по самой кромке, в жизни руководствуясь принципом — хочешь жить, набивай кулаки. Про большинство из них нельзя сказать, что они люди хорошие или уже тем более добрые. Но других–то нет — время такое.

Злобное рычание прервало мои мысли.

Это Муха стащила приготовленную на дрова толстую сухую палку и точит об нее зубы. Диверсия, однако.

Щенячье трио хватает палку с противоположного конца и пытается утащить. Грозно рыкнув на мелюзгу, Муха вырвала палку, и, повернувшись задом к щенкам, принялась точить зубы дальше.

Так надо тянуть палку и рычать?!

Слушатели собачьих курсов молодого диверсанта комочками меха шустро обтекли Муху с двух сторон и принялись за старое, но уже забавно рыча.