На место преступления начальник отдела УФСБ полковник Мажаев выехал лично. Если и до трагедии нрава он был сурового, то теперь подчиненные старались вовсе не попадаться ему на глаза. Трупы Темникова и Ковина тем временем были вынесены из машины и укрытые простынями уложены на асфальт. Как ни странно, оружия убийцы на месте обнаружено не было. Обычно профессионалы сразу избавляются от компромата. Мажаев жестом подозвал эксперта-баллистика и спросил, не может ли он сообщить что-нибудь о типе оружия.

— Судя по гильзам, калибр 9 миллиметров. Остальные данные после вскрытия, — доложил эксперт.

В это время Мажаева вызвали по спецсвязи. Полковник подошел к патрульной машине и взял у сержанта протянутую рацию. Звонил его заместитель полковник Синичкин.

— Синичка принесла дурные вести? — спросил Мажаев таким грозным тоном, что сержант счел за лучшее отойти и не слышать продолжения разговора.

— Перестрелка в промзоне, — доложил зам. — Трое убитых. Предположительно принадлежат к криминальной группировке. Пытаемся установить к какой конкретно.

— Оружие убийства найдено? — спросил Мажаев.

— В брошенной машине обнаружен пистолет-пулемет марки "Шторм". Автомобиль взят напрокат, но на стволе остались пальчики. Эксперты сейчас колдуют с ним.

— И то хлеб, — удовлетворенно кивнул Мажаев. — Я сейчас к вам подъеду.

В промзоне его встретил Синичкин. Он указал на труп, лежащий рядом с вазовской малолитражкой 6-й модели и сказал:

— Этот опознан. Чагин Иван Васильевич,71 года рождения, он же Студебеккер из группировки Ржавого. Там в здании еще двое, еще не опознаны, но, похоже, из той же братвы.

Когда Мажаев подошел поближе, то увидел, что дверца заляпана кровью, в которой в свою очередь несколько раз довольно четко отпечаталась ладонь.

— Отпечатки уже в компьютере, — пояснил Синичкин. — С дверцы и с оружия.

— Какой, говоришь, калибр? — насторожился Мажаев.

— 9 миллиметров.

— Вот что, Кузьмич, вели, чтобы провели графологическую экспертизу пистолета на предмет сегодняшнего убийства на вокзальной площади.

Графологическая экспертиза потребовала времени. Мажаев с замом успели вернуться в Управление, когда пришел ответ. Полковник прочитал и буквально швырнул его заму. Как явствовало из заключения эксперта, все пятеро убиты из одного оружия: пистолета-пулемета "Шторм-4м". Мало того, на оружии имеются четкие отпечатки убийцы, которые идентифицированы как принадлежащие некоему Картазаеву Владимиру Петровичу.

— Негодяй убил их и присвоил наркотики, — сказал Мажаев. — Но он жестоко ошибся, если решил, что этой сойдет ему с рук, — он включил селектор и рыкнул. — Капитана Коробочку ко мне.

Синичкин поежился. Он недолюбливал командира спецназа городского Управления за его чрезмерную жестокость, ведь тех людей, за которыми он охотился, редко доставляли живыми. Иногда Синичкину казалось, что капитан просто больной на голову человек. Его стол был забит следственными фотографиями самых кровавых преступлений последних лет в городе. Как-то Синичкин спросил его, с какой целью капитан все это хранит, на что получил ответ, что все это предпринимается с целью поддержания формы. Синичкин больше не делал попыток поговорить с ним по душам. Может быть, потому что у него уже не было души. Пока рождался и рос, была, а потом в процессе плавления в "горячих" точках, с каждой последующей смертью друзей и врагов, душа тоже постепенно умирала. Много развелось в последнее время таких: с умершей душой, а оттого страшных в своей обыденности.

Коробочка вошел в кабинет нерешительно, даже застенчиво. Он был в штатском. На нем был пиджак в крупную клетку, вышедший из моды еще в прошлом веке и черные мешковатые брюки. Небольшого росточка, капитан походил на стареющего служащего сберкассы. Сходство усиливали круглые очки на курносом чуть вздернутом кверху носу. Синичкин проверял, диоптрий в них не было. Очередной фокус. И опять с неизвестной целью.

— Садитесь! — рявкнул Мажаев. Если Синичкин вздрогнул от неожиданности, то тихоня Коробочка даже бровью не повел. Словно глухой. — Сегодня погибли наши сотрудники! — продолжал Мажаев. — Я этого так не оставлю! Имя убийцы известно. Достаньте мне его хоть из-под земли, капитан! Задействуйте лучших людей. На период розыска освободите их от выполнения других заданий, но достаньте его!

Капитан выходил, когда Мажаев попросил его задержаться и спросил:

— Вы ведь знаете, как принято поступать в нашей конторе с убийцами ментов?

Коробочка молча снял очки, сдул с них невидимую собеседникам пыль и вышел. За все время в начальственном кабинете он не произнес ни слова. Лишь когда капитан вышел, охватившее Синичкина напряжение отпустило его. Словно он все время находился в одной комнате с гадюкой.

Было время, когда Тамаре казалось, что Картазаев уже умер. Если до этого момента он слабо постанывал, то теперь затих как-то по-особому глубоко и вроде перестал дышать. Женщина остановила машину, это был мост перед железнодорожным вокзалом-место неудачное, да и стоять здесь запрещалось, но больше терпеть неизвестность она не могла. Ей необходимо было удостовериться, что он жив.

Когда Тамара выбралась из машины, махнув рукой в ответ на раздраженные гудки несущихся по мосту автомобилей, и открыла дверцу со стороны пассажира, то Картазаев едва не вывалился ей под ноги. Она автоматически подхватила его и почувствовала, как он слабо дернулся. Жив. Однако было ясно, что если ему не оказать первую помощь, он истечет кровью.

Она как раз накладывала жгут, когда рядом притормозила машина, и высунувшийся седой мужчина спросил:

— Что случилось? Помощь нужна?

— Нет, не нужна, — Тамара замахала рукой, но, не обращая внимания на ее жест, он выбрался из машины и подошел.

Несмотря на жару, на нем был длинный темный плащ. Она сразу обратила внимание на необычную внешность мужчины. Лицо было так туго обтянуто кожей, что, казалось, она сейчас порвется на перекатывающихся желваках. В глазах был глубинный тревожный блеск. От незнакомца за километр несло опасностью.

— Ему плохо? — спросил подошедший.

— Он просто пьян, — солгала она и заметила, что незнакомец смотрит на ее руки, переведя следом взгляд, она увидела, что они все перепачканы в крови и произнесла извиняющимся тоном. — Вот поранилась, когда затаскивала мужа в машину.

— Да? — спросил мужчина, было видно, что он не верит не единому ее слову.

— Извините, мы торопимся, — она хотела пройти мимо него, но он неожиданно задержал ее.

— Вам действительно надо поторопиться, — сказал он, вплотную приблизив лицо, и ее охватил суеверный ужас, когда она увидела свежую кровь у него под волосами.

— Пустите! Это не ваше дело! — выкрикнула она в отчаянии.

— Он сейчас умрет. Вы этого хотите?

— Ему нужен врач.

— Врач не поможет. У него должен быть зип. Маленький чемоданчик.

Тамара промолчала. Картазаев перед тем, как потерять сознание, действительно заставил забрать небольшой чемоданчик из багажника.

— У него не больше минуты! — поторопил незнакомец.

— А это действительно ему поможет?

— Это его единственный шанс.

— В багажнике.

Не успела она это проговорить, как незнакомец метнулся к машине. Нужную вещь он нашел сразу. Разболтовав зип, достал ампулу и одноразовый инъектор.

— Что это? — забеспокоилась она.

— Витазин. Жгуты снимешь через полчаса. Пули выйдут сами в течение недели.

Он сделал укол, оттянул раненому веко.

— Успели. Быстро в машину! Поведу я.

Он привез их практически обратно в промзону, в район, расположенный на самой ее границе. На многих зданиях не было номеров, некоторые повторялись. На обшарпанных покосившихся стенах пластами отваливалась штукатурка, выбитые окна зияли ничем неприкрытыми дырами. Незнакомец остановил машину рядом с домом, около которого шныряли подозрительные лица, но стоило им увидеть, как из машины вытаскивают окровавленное тело, как они сочли за лучшее бесследно раствориться в полуденном зное.

Квартира, которую снимал мужчина, произвела на Тамару странное впечатление. Во-первых, запах. Пахло химикалиями: в изрядно отсыревшем воздухе витало сразу несколько резких ароматов. Запах был явно не жилой, характерный скорее для производственной лаборатории, но, несмотря на это, в комнате жили. Одеяло на кровати имела продавленность от многочасовой лежки, им и не думали укрываться, а убрать не догадались. На столе громоздились пакеты из-под еды быстрого приготовления.

— Положи его вещи рядом с ним! — велел мужчина, уложив раненного на диван.

— Я не понимаю, зачем вы нас сюда привезли? — попробовала возмутиться она. — Я вас ни о чем не просила!

— Тебе не надо ничего понимать, убогая! — он взял ее за шею и повернул к себе.

Она захрипела, чувство было такое, что она попала в стальной капкан. К тому же мужчина носил огромный перстень, который не замедлил больно вдавиться в кожу. И еще она поняла, что насторожило ее в незнакомце. В глазах его был блеск безумного.

— Не вздумай никуда сообщать, где вы находитесь, — предупредил мужчина. — Я вернусь.

Поняв, что имеет дело с сумасшедшим, она согласно кивнула, но едва мужчина переступил порог комнаты, выхватила мобильник и связалась со старым знакомым доктором, носящим довольно смешную фамилию Дятлов. Он частенько выручал ее в темных делах, когда нельзя было обращаться в больницу. Не отказал он ей и в этот раз.

— Приезжай срочно! — почти кричала она. — Сейчас этот псих вернется. Он нас всех убьет, я знаю!

Змей, Волчок и Хохол ехали весело. В машине грохотали "Продиджи", бандиты хохотали.

— А я думал, куда эта проститутка подевалась? — восклицал Змей, получивший свое прозвище из-за длинной косички. Правда, некоторые злопыхатели считали, что он получил ее за несусветную вонь давно не мытого тела. — Вовремя узнали.

— Узнал бы ты, если б не Дятел, — возразил Волчок, парень с серым невыразительным лицом и крошащимися зубами.

— А еще говорили за роман у Дятла с Томкой, — заметил Хохол.

— Дятел Диего боится до смерти, так что он мать родную заложит, если понадобится, — возразил Волчок. — А тут подумаешь, поставил бабу пару раз в позицию, что ж теперь ее и закладывать нельзя? Ее многие ставили.

Однако в процессе дальнейшего разговора выяснилось, что в число многих троица, едущая в машине, не попала.

— Нехай, зараз оторвемся, — убежденно заявил Хохол. — А як же? Ржавому до парапету, в каком виде она к нему приехает.

Воспаленно возбужденные, они подъехали к нужному дому. К машине приблизилась длинная унылая фигура на полусогнутых ногах.

— Ну что поговорим за Томку, Дятел, — начал Хохол. — В какой говоришь она хате?

— Третий этаж, восьмая квартира.

— Ну, смотри, Дятел, если что намулил, мы тебе перья то повыдергаем.

Велев идти доктору впереди, бандиты поднялись на третий этаж. Дятел постучал и сказал:

— Открывай, Томка. Это я.

После чего его оставили в сторону. Едва Тамара отворила дверь, как ее впихнули в комнату. Двое сразу пробежали в комнату к Картазаеву, а Волчок прилепился к женщине. Делая вид, что сдерживает ее на месте, он вдоволь нашарился по ее телу. Она с усилием отворачивала голову, но Волчок упрямо лез ей перед ней, он хотел видеть ее глаза. Страх женщины вызывал в нем почти сексуальное удовольствие.

Видя состояние Картазаева, бандиты успокоились:

— Почти дохлый. Дятел, сделай что-нибудь, чтобы он не сдох раньше, чем его увидит Диего.

Тамара ненавидяще посмотрела на него.

— Иуда! — сказала она.

— Ну, зачем же вы так? — устало равнодушно проговорил Дятлов, осматривая раненого. — Одна пуля на вылет, другая почти на выходе застряла. Я ее сейчас вырежу.

Даже не подумав о наркозе, он вонзил в Картазаева скальпель. Не обращая внимания на его судорожные подергивания в по-детски наивном стремлении уйти из-под боли, а также на заливаемую кровью постель, он довел дело до конца и выудил пулю из бока.

— Прости меня, дуру, это все из-за меня! — крикнула Тамара, уже не имея возможности сдерживать слезы.

— Ну, зачем вы так расстраиваетесь? — притворно удивился Дятлов. — Он все равно ничего не слышит. А боль между прочим чувствует. Но у меня обезболивающего нет, извиняйте.

В отчаянии Тамара повела вокруг взглядом, и ее внимание сразу приковали стоящие рядышком на столе Картазаевские разверстые ботинки и чемоданчик. Она сознательно не выполнила указание сумасшедшего, что привез их сюда, и поставила вещи в стороне от хозяина.

— Лекарство есть в чемодане! — сказала Тамара, но когда хотела пройти, Волчок оттолкнул ее и подошел сам.

Сначала он ощупал ботинки, даже понюхал их.

— Этот индюк даже ноги не моет, — с негодованием произнес он и швырнул обувь в раненого.

Ботинки попали в Картазаева, при этом он даже не шелохнулся, и откатились на пол. Волчок пошарил в зипе, и лицо его озарилось, было, ликованием, но он попытался скрыть радость, выдав заключение, что де больше ничего нет, но был остановлен Хохлом.

— Який ты прыткий! — сказал он, отпихнув в сторону коллегу. — А это шо? — он держал пачку долларов. — Шо? Я у тебя бачу! Хочешь, чтоб Диего тебя Черепу отдал?

— Не заметил я, — оправдывался Волчок, которого сильно напугало упоминание о Черепе.

— Я тебе не замечу, гадский сын! — Хохол нашарил в кармашке шприц и ампулу. — Глянь, Дятел!

— Промедол, — кивнул тот головой, но, подходя к раненому, намеренно замедлил шаги. — Если не вколоть, то может умереть от болевого шока.

— Так коли же скорее! — взмолилась Тамара.

— Раздевайся! — своим равнодушным тоном проговорил Дятел.

— Что? — не поняла она.

— Раздевайся! — повторил он. — А мы поглядим. И побыстрее, сердце этой старой развалины долго не выдержит.

— Как ты можешь? — прошептала она. — Ты ведь мне в любви клялся!

— Какая может быть любовь у врача? — усмехнулся Дятел. — Лучше всех на свете мы в курсе, что человек это всего лишь ходульно-мускульная система.

— Давай шустрей! — в нетерпении выкрикнул Волчок. — А то трахнуться не успеем.

Женщина обреченно начала расстегивать блузку.

— Нет, сначала трусы! — потребовал Дятел. — Вытягивай их из-под платья.

Ей ничего не оставалось, как спустить трусики и переступить через них.

— Теперь лифчик, только спиной повернись.

— Ну, ты молоток, Дятел, — распалено проговорил Волчок. — Уважаю образованных людей.

— Я уж давно присматриваюсь к этой сучке, выдающиеся возможности и практически без использования, — проговорил Дятел. — Продолжай, Томка. Продолжай, дорогая.

— Ты обещал, — со слезами в голосе проговорила она.

— Я уже колю, — фальшиво заторопился Дятел. — Для начала один кубик. Остальное потом, когда ты у всех нас по очереди поиграешь на флейте. Ты это хорошо умеешь. Я то знаю.

— Ну, ты и скотина! — сказала она с чувством.

Со словами "Сделаем это культурно!" Волчок развернул женщину спиной к себе. Хохол неспешно подошел с другой стороны, расстегивая штаны. Женщина стала уворачиваться, но Волчок тычками кулаков под ребра постарался придать ей нужное направление.

Невозмутимый Дятел копался в ящике Картазаева, когда вернулся хозяин квартиры. Стоило ему вставить ключ, как бандиты сразу прекратили свою бурную деятельность и укрылись по обе стороны от двери. Когда он шагнул внутрь, ему заломили руки и втолкнули в комнату. Змей тщательно обыскал его, нашел пистолет и отошел, держа его в руке.

— Вы кто, милейший? — спросил Дятел.

— Боно, — сказал мужчина.

Если и до этого Боно казался женщине безумным, то теперь она увидела в его горящих глазах беспощадную смерть. Психопат взмахнул рукой, хищно блеснул перстень, и Змей даже не смог заорать из-за перерезанной шеи.

Не обращая более внимания на стоящий труп, Боно вернул свой пистолет. Все произошло так стремительно, что бандиты начали стрелять только вместе с Боно. Спустя пару секунд канонада смолкла, и в тишине выл лишь Дятел:

— Я врач! Врач я!

Волчок и Хохол лежали в разных углах комнаты, и даже, несмотря на то, что лицо Хохла было практически целое, было ясно, что оба покойники с гарантией в 200 процентов.

— Я же сказал, не звони! — зло выкрикнул Боно и метнулся в дверь.

Едва он исчез, Дятел неожиданно быстро пришел в себя.

— За все ответишь, сучка! — пригрозил он Тамаре, поднимаясь с пола.

Диего приехал спустя час. Выжидал. Кроме неразлучного Артура он прихватил с собой пару охранников: Семафора и Гектора. В квартиру главарь предусмотрительно запустил сначала мордоворотов, потом опасливо вошел следом. Не обратив на трупы ни малейшего внимания, велел обыскать квартиру.

— Моли бога, чтобы этот Боно след оставил, не то, за то что упустил гастролера, сам тебе голову отрежу! — пригрозил он Дятлу.

— Я его тачки номер записал! Со всей тщательностью! — горячо заверил Дятел.

На лице у него зрела внушительная гематома, характер появления которой он объяснил довольно туманно.

Вскоре за батареей нашли схрон. Кроме денег и оружия, в нем лежал паспорт на имя некоего Свиридова. Диего созвонился со своим человеком в УВД. Про машину ничего интересного не сказали: она была взята напрокат. С паспортом повезло больше. Свиридовым месяц назад был приобретен коттедж в элитном районе на Южном шоссе.