Названная Шерханом квартира находилась на 16-м этаже. Базлов никогда раньше в ней не бывал, и чутье опытного вора говорило ему, что не нужно и торопиться.

Когда он вошел в подъезд, женщина лет тридцати с книжкой в руках уже вызвала лифт, но когда кабинка открылась, и Базлов вошел, она демонстративно осталась.

На лице ее застыло нарочито высокомерное выражение.

– Брезгуешь, соска? – культурно поинтересовался он, после чего пообещал ей море орального секса.

– Хам! – негодующе крикнула тетка и швырнула в него книжкой.

Он заботливо поднял ее, это оказался так любимый Енотом Паоло Коэльо и поблагодарил за щедрый подарок.

– У меня в сортире бумага кончилась, – пояснил он.

Тетка пошла пятнами, и это немного улучшило зеку настроение. Он вышел на пятнадцатом этаже и прислушался. Наверху было тихо. Вообще то он не только прислушался, но и принюхался. Порохом и кровью не пахло, но с другой стороны, если дверь хорошая, то ничего и не почуешь.

Он огляделся, в общий коридор выходили двери множества квартир, и выбрал ту, что по его расчетам находилась под указанной Шерханом. Из нее не доносилось ни звука, но чтобы удостовериться, он еще и позвонил, а уже потом достал отмычки и открыл замок с той же легкостью, как если бы это были ключи.

Квартирка была крохотной, одна комната и кухня и, едва ступив из коридора, он сразу оказался на кухне. Прикрыв дверь, он быстро проверил помещение, включая совмещенную ванну и туалет. Потом открыл окно и, не высовываясь, опять послушал.

Так и не услышав ничего интересного, зек опустился на стул и устало смежил веки.

Он думал. Внезапно кто-то тронул его за плечо, и он вскочил как ужаленный, выхватив нож. Перед ним стояла крохотная девчушка лет шести с торчащими косицами.

– Ты кто? – поинтересовалась она.

– Базар, – от неожиданности он назвал настоящую кликуху.

– А зачем тебе нож? Ты собрался колбасу резать?

Базлов поторопился убрать финку.

– Ты только не кричи! – торопливо попросил он, вот влип так влип.

– Мама велела вести себя тихо.

– Вот и молодец. А где ты была? Я везде смотрел.

– Под вешалкой, я засунула ноги в мамины сапоги.

– Из тебя бы мировая форточница получилась.

– У тебя такие шрамы! – она провела тонюсеньким пальчиком по татуировкам на кистях его рук.

– Когда мама придет?

– Не скоро. Ты ведь не уйдешь, дядя Базар?

– Конечно, нет. Ты соседей знаешь?

– Только дядю Славу и тетю Веру. Они боятся, что их обворуют, потому что очень богатые, и ключи всегда оставляют нам. Вон они висят.

– А наверху никого не знаешь?

– А там разве кто-нибудь живет? – удивилась девочка. – А почему ты не спрашиваешь, как меня зовут? Меня зовут Света. Мама называет Светлячком. Будешь со мной дружить?

– Ишь ты, уже и погоняло готовое, – изумился Базлов.

– Ля-ля-ля! – девочка прыгала на одной ножке по межэтажной лестнице снаружи здания, соединяющей 15 и 16 этажи. От падения вниз чисто номинально защищали лишь шаткие перила, во многих местах отсутствующие. Да и кто в здравом уме попрется по такой верхотуре, если имеется лифт.

Девочка поднялась по осыпающейся лестнице и вошла на этаж, оказавшись точно в таком же коридоре, как ее собственный. Постучишь в ту квартиру, которая расположена как твоя, учил Базлов. Однако стучать сразу было неинтересно, и Света поиграла в считалку:

– Эники-беники ели вареники!

В это время к двери с внутренней стороны напряженно приник один из "костюмов".

– Что там? – шепотом спросил подошедший Налим.

– Детишки балуют!

– Ну-ка дай посмотрю! – Налим посмотрел в глазок, потом распахнул дверь. – Чего тебе девочка? Иди, играй в другое место.

– А Катя дома? – спросила она, как учил ее новый друг.

– Катя в школе. Иди, иди отсюда. Хотя погоди, – Налим подозрительно посмотрел на нее сверху вниз. – Ты не видела здесь поблизости такого волосатого дядю?

– Нет. Только дядю со шрамами! – радостно сказала Света.

– С какими шрамами? – насторожился Налим, но где-то поблизости хлопнула дверца, и он почти выпихнул девочку. – Ладно, иди гуляй!

Света заскакала по коридору на одной ножке. Доскакав до двери, ведущей наружу, она с немалым трудом ее открыла, ведь по прежнему стояла, замерев на одной ножке, это и привело к небольшому конфузу. Протиснувшись в узкую щель, она потеряла равновесие, упала на попу и покатилась по сырому и скользкому пролету вниз, катиться пришлось бы недалеко, уже через пять ступеней лестница заканчивалась, за ней зияла пропасть в 16 этажей. Перила в этом месте отсутствовали.

Она тормозила ножками в истоптанных башмачках, и ей удалось остановиться буквально в паре ее крошечных шажков от бездны.

– Вот растеряха! – возмутилась она громко, явно копируя кого-то из взрослых.

Миновав опасный участок, она дошла до того места, где начинались шаткие опасно накренившиеся перила, и стала играть с ними, похлопывая ручкой и стараясь выбить только ей понятный ритм. Посмотрев вниз, она вдруг увидела волосатого дядю, о котором ее спрашивали. Он стоял вдвоем с черной тетей.

– Дядя! – радостно закричала Света. – Они уже собрались и вас ждут!

Прыг-скок с Марж как по команде посмотрели вверх. Они не поняли, что там кричат, но, увидев, что это всего лишь ребенок, разом потеряли к ней интерес и вошли в подъезд.

Света вернулась домой, где ее нетерпеливо ждал Базлов.

– Ну что там? Волосатого нет?

– Нет, только лысый.

– Налим, – прошептал Базлов помертвевшими губами.

Ситуация пугала его отчаянно. Присутствие штатного ликвидатора лишь указывала, что она близка к критической.

– Тот тоже спрашивал про волосатого. А он внизу стоит, – бесхитростно пояснила девочка.

– Кто стоит? – встревожился Базлов.

– Волосатый дядя и черная тетя!

– Шухер! – вырвалось у Базлова.

Он лихорадочно схватил с вешалки плащ и шляпу.

– Это мамины! – возмутилась девочка.

Он затолкал ее в ванную, закрыв снаружи.

– Вякни у меня, прошмандовка! – пригрозил он, и, сжав украденное под мышкой, быстро вышел.

Однако едва он протянул руку к вызову лифта, как его увели у него из-под рук.

Было слышно, как кабина ухнула вниз. Через какое-то время загрохотали старые дверцы, и лифт, пощелкивая шлангами, поплелся вверх. Это нам совершенно ни к чему, решил Базлов и, стараясь не шуметь, вернулся на исходную позицию. Здесь он выпустил девочку и заперся в туалете сам. Желудок ни к черту, испорчен тюремной баландой. Когда вышел, обиженная девочка сказала:

– А наверху гуляют! Я слышала, как открывают бутылки с шипучкой. Это когда пробки вылетают и бьют в потолок.

Базлов опрометью кинулся в туалет.

– Больше ничего не слышала? – крикнул он, восседая на толчке.

Дверь вдруг открылась, он едва успел прикрыть срам.

– Ты чего?

Она смотрела на него округлившимися глазами.

– Там дядя висит!

Поддевая штаны, он выскочил в коридор. Со стороны окна доносилось кряхтенье и он, метнувшись, вжался в стену рядом с подоконником. Сверху сыпались крошки, и кто-то елозил штиблетами по стене.

– Ну что вспомнил номер? – проскрипел чей-то бас. – Тогда звони!

В жалком лепете, последовавшем вместо ответа, с трудом узнавался голос некогда грозного шефа.

– Она не берет трубку! Давно!

– Жить хочешь – звони!

Хреново набирать номер, еще и удерживая трубку той же рукой, повиснув над пропастью в 16 этажей.

– Алло! – в голосе шефа прорезалось торжество. – Сека, ты? Ты где? Я из-за тебя угодил в такую бодягу! Да, в историю попал. Твой друг Прыг-скок сейчас у меня!

– Вернее, ты у него! – прорезался стервозный голос. – Скажи Секе, что мы ее тоже скоро достанем!

– Сека, я не хочу влезать в ваши дела! Короче, делай что хочешь, забивай стрелку, но чтобы косяков и непоняток больше не было, – Шерхан пытался быть суровым, торжествующе поглядывая на Прыг-скока, словно беря его в союзники, но получалось не очень, потому что тому союзники нужны были как собаке колесо, тем паче висящие за шкирку. – Я тут не при делах! Объясни ты хмырю!

– Пусть сюда приходит! – просипел Прыг-скок.

– Она сказала, что возвращается домой, и отключилась! – в отчаянии прокричал Шерхан. – Я все сделал, как ты просил, отпусти меня!

– Ладушки! – легко согласился Прыг-скок, и через мгновение мимо окна пролетел Шерхан в развевающихся брюках и костюме.

Он был так близко, что было слышно, как он громко пукает или даже фекалирует от страха. А потом у него прорезался неожиданно зычный вопль, который грубо оборвал бетонный козырек внизу.

Ничего не соображая от страха, Базлов кинулся в коридор, хотя по идее мог спокойно отсидеться, дождавшись ухода непрошеных гостей. Лифт как всегда был занят.

– Уроды! – вырвалось у него. – Куда ж вы все время катаетесь?

Очень кстати он понял одну вещь. Коридор соединял соседние подъезды, и он вполне мог воспользоваться другим лифтом. Пугая кошек, он пересек коридор и о, счастье, ему повезло, лифт был свободен. Кабина приехала неожиданно быстро, но оказалась не пустой.

В ней стояла давешняя любительница Паоло Коэльо, на этот раз обе руки ее были заняты сетками огурцами.

– Черт, не успела нажать нужный этаж! – призналась она, поначалу не узнав его.

Базлов едва не спятил, когда увидел, как она спокойно жмет цифру 16.

– Ты чо своими граблями тычешь? – рыкнул он.

– Опять вы? – взвилась она. – Я на вас в суд подам! Я в мэрии работаю!

Базлов сказал, где он видел и то и другое. Однако лифт на нажатия кнопок не реагировал, включая кнопку "стоп", и медленно вполз на 16-й этаж.

– А у нас после нажатия кнопки другие не работают, не старайтесь! – злорадно пояснила тетка.

Базлов лихорадочно соображал, что можно сделать за те несколько секунд, пока лифт достигнет проклятого 16-го этажа.

Прыг-скок и Марж спокойно вышли из квартиры, и пока они захлопывали дверь, сквознячок выдул ажурный пороховой дым. Марж взяла спутника, невнятно ругнувшегося, под руку и они прошли по коридору в соседний подъезд. Чисто супружеская пара идет в магазин. Единственно, что супруг похож на лицо кавказской национальности.

Лифт был занят, но и сам прикатил без вызова – преступникам везло. В кабине находились две женщины. Одна держала в руках две сетки с огурцами, другая в плаще и надвинутой на глаза шляпе, читала "Избранное" Паоло Коэльо, вплотную приблизив замечательную книгу к лицу.

Парочки поменялись местами. Когда дверцы, наконец, закрылись, и кабинка с характерных уханьем ринулась вниз, казалось в саму преисподнюю, Базлов отшвырнул ненавистную книгу и стал срывать себя бабские шмотки.

– Отдайте моего Паоло Коэльо! – заверещала тетка, обезумев от столь вольного обращения со своим кумиром.

– Да подавись ты своим Падлой! – ругнулся Базлов, припуская к лестнице, чтобы затеряться в любимом городе, ведь теперь он был ничей, у него только что ликвидировали непосредственного начальника.

Чудо уже было в том, что Неволина не убили сразу. Уже потом он понял, что это не было подготовленной засадой. Ему элементарно не повезло, двое "енотовцев" случайно услышали шаги в пустом доме и решили проверить. Автоматы небрежно висели у бойцов за спиной. Немая сцена длилась менее секунды, и у Сергея было преимущество.

"Енотовцы" замешкались, а он же, будучи на взводе, кинулся вперед. Он не собирался драться, да и не мог он на равных соперничать с двумя крепкими мужчинами. Будь на его месте Шорохов, другое дело. Но майор лежал, истекая кровью, и ничем не мог ему помочь.

Он хотел проскочить между ними и попробовать убежать, бегал он быстрее. Они кинулись на него с двух сторон. От одного он увернулся, второй оказался шустрее и ухватил за плечо. Сергей словно птица из силков выдрал плечо из железных пальцев и успел проскочить вперед. Но в момент рывка потерял равновесие и стал заваливаться на бок. Он еще пытался бежать, чем только усугубил свое положение, теперь он летел спиной вперед. Енотовцы тащили с плеч оружие, тогда он тоже выхватил пистолет.

Он лежал на спине и сжимал пистолет обеими руками.

Убивать людей в упор было непривычно, и ему понадобилось пять выстрелов, чтобы уложить их обоих наверняка. В наступившей оглушительной тишине он поднялся и заставил себя подойти к убитым. Оружие и боеприпасы, твердил он себе как молитву.

Теперь его услышали, про него знают, и очень скоро все это ему очень понадобится.

Он забрал у убитых два автомата и 6 магазинов к ним.

Он поймал себя на том, что берет найденное двумя пальцами. Боишься испачкаться?

Сказал он себе. А Витька там кровью истекает.

Он брал трупы за воротник и заволакивал в подъезд. Вскоре ничего не напоминало о перестрелке, но это была временная передышка. "Енотовцы" наверняка услышали выстрелы, и теперь рыщут в поисках их источника.

Необходимо было уйти как можно дальше от места перестрелки, и он побежал в сторону моря. Он молил бога о хотя бы четверти часа, чтобы добраться до частного сектора, где гораздо легче было укрыться, ведь среди многоэтажных исполинов, стоящих, словно на голом столе, это сделать было сложно, но бог в этот день отвернулся от него, и его засекли поразительно быстро.

Скорее всего "енотовцы" попарно прочесывали квартал, и Неволин сам наткнулся на вторую пару. Одного он убил сразу, автомат был у него в руке, и он, не мешкая, нажал на курок. Второй успел укрыться за бетонным козырьком и открыл такую бешеную пальбу, что едва не подстрелил его в ответ. И лишь сильный мандраж и трясучка в руках не позволили ему это сделать.

Сергей укрылся в подъезде, а противник, словно гвозди продолжал загонять пули в стену, и бетон отзывался звонкими ударами. Шуму было как на ярмарке. Отличный ориентир, на который сбегутся остальные волки.

Из дома надо было уходить, не теряя ни секунды, если он хотел протянуть еще хоть какое-то время. На первом и втором этаже двери были заварены арматурой, а прыгать с третьего Неволин не решился. Он мог сломать ногу, и тогда все, конец.

Посему Сергей расстрелял замок на двери подвала и спустился. Света не было.

Распугивая крыс, он пробрался под домом и вышел в неприметную дверь в торце здания.

Это было то еще зрелище. Разношерстно одетые и экипированные бойцы сбегались к дому со всех сторон, присоединясь к стреляющим и обрушивая на подъезд, в котором Неволина уже не было, настоящий шквал свинца. Это было на руку Сергею, он осторожно попятился, намереваясь укрыться за тыльной стороной здания и продолжить свой путь к спасению, но здесь ему не повезло в третий раз, он нос к носу столкнулся со слабым задохнувшимся "енотовцем", который отстал от своих.

Сергей наставил на него автомат и громким шепотом приказал не поднимать шума.

Однако по округлившимся глазам последнего понял, что тот не послушает, и уже нажимая гашетку, понял, что это конец.

Была надежда, что в общем гвалте никто не услышит его выстрелов, Но Сергей успел отбежать всего ничего, когда из-за угла появился еще один отставший боец в обмотках и радостно заорал, указывая на обнаруженного беглеца.

Неволин оборвал его радость очередью автомата, выщелкнул на ходу опустевший магазин, зарядил новый. Это был четвертый подстреленный им противник. Но сколько еще осталось бойцов у Енота?

Сергей вспомнил, как они стояли, выстроившись у обложенного ими дома, и пытался мысленно подсчитать. Подсчеты сбили прозвучавшие выстрелы. Сергей упал на землю и под градом пуль, извиваясь, торопливо уполз за следующий дом. 18! Их было 18.Он был уверен в этом. И это вместе с самим Енотом. Теперь оставалось 14. Ему надо было убить их всех, одного за другим, только тогда все имело какой-то смысл.

В этот раз его зажали крепко. Скорее всего, подоспел сам Енот, организовав грамотную погоню. Оба угла здания, за которым он укрывался, взяли на мушку.

Но у него не было другого выхода, он был как акула, жил, пока двигался.

Пригибаясь, он побежал к соседнему зданию, отстоящему от его теперешнего местоположения метрах в двадцати, и это оказались самые трудные шаги в его жизни.

В него стреляли отовсюду, с верхних этажей, из-за углов, били в упор, как загнанную крысу. Ату его, ату!

Он обернулся на бегу и высадил с автоматов с обеих рук по магазину. Стрельба получалась мало прицельной, и он никуда не попал, никак не уменьшив количество своих врагов, в пустую израсходовав патроны, но главного все же достиг, стрельба енотовцев расстроилась, и они не смогли его подстрелить.

Укрывшись за следующим домом и с трудом переводя дыхание, он подумал о том, чтобы изменить тактику. Удача могла в скором времени отвернуться от него, и тогда его сначала подстрелят, обездвижив, а потом окончательно добьют.

И тут он увидел канализационный люк. Люк ручек не имел и никак не хотел поддаваться. Сергей сломал все ногти на одной руке и возможно палец, пока смог вынуть его из пазов. Скользнув вниз, он уложил люк обратно и затаился в надежде, что маневр останется незамеченным.

Шаги действительно сначала протопали мимо. Потом кто-то остановился и стал ковырять люк. Сергей осторожно спустился по лестнице в колодец, оказавшийся глубиной метра три, не спуская с люка прицела. Люк приподнялся, и в узкую щель просунулась чья-то усатая рожа, которую он, скрипя зубами от рухнувших надежд, разнес одной очередью.

Он успел укрыться в боковом ходе до того, как люк отбросили совсем и вниз обрушили свинцовый шквал.

По тоннелю можно было ползти и только в одну сторону. Преследователи это просекли, или Енот, гад, знал планировку, но они применили новую тактику.

Канализационные колодцы располагались метров через пятьдесят друг от друга, и Неволин подумывал о том, чтобы выбираться, когда в один из колодцев, который он едва успел миновать, "енотовцы" вылили бочку бензина и подожгли. Неволина едва не убило при детонации, а наверху вроде и убило. Истошно орал обожженный, чей крик оборвал щелкнувший выстрел.

Сергей вжался в застарелый мох на дне тоннеля, пропуская огненный вал над собой.

С треском горели ссохшиеся жгуты кабеля, заменяя воздух вонючей малопригодной для дыхания смесью.

Еще три раза преследователи спускали в люки горящий бензин. Неволин ничего не соображал, вволю надышавшись угарного газа. Одежда на нем тлела. И очень скоро он был вынужден выбраться наверх. Ему уже по большому счету было наплевать, есть кто наверху или нет.

Так случилось, что пятеро "енотовцев" катили следующую бочку к люку, из которого он появился как обугленный черт из табакерки, и он с превеликим удовольствие расстрелял их. Бочка лопнула, окатив бандитов пламенем, а он мстительно добил горящие мечущиеся фигурки.

На этом везение иссякло, и его подстрелили. Тупой удар в ногу возвестил, что все, в общем-то, конец. Он ковылял, пятная кровью землю, и был вынужден выбросить один из автоматов. Удивляясь, что не сделал этого раньше. У него были какие-то резоны для этого, и он вспомнил об этом, только когда оставшийся автомат заклинило.

Он сунулся за запасным пистолетом, обнаружив вместо него лишь обугленную дырявую кобуру. Он был бос, ноги бугрились пузырями ожогов. Волос на голове не было. Он стоял и молча смотрел, как медленно приближаются пятеро оставшихся в живых бандитов. А я ведь почти всю банду положил, отметил Неволин. Мысль ушла на периферии сознания, не зацепив. Лишь одно угнетало следователя, что осуществить задуманное не удалось, и ему не удалось положить всех, и теперь все равно, скольких он там подстрелил, это становилось не важным, даже если бы Енот уцелел лишь в гордом одиночестве. Важно было другое, что он провалил дело, и майор Шорохов так и не дождется помощи.

Били его долго, целясь и попадая в дырку в ноге. Когда он терял сознание, его обливали водой и, приведя в сознание, продолжали. Прекратили, лишь, когда устали, и довольные потные закурили. Неволин, напоминавший облитый кровью подгоревший бифштекс, лежал, не шевелясь, и смотрел в небо. Может, он был уже труп, но еще не знал об этом.

"Енотовцы" взяли его за руки-ноги и понесли. Енот шел впереди в длинном пальто, напоминая эсэсовского офицера. Так как Неволин висел вниз головой, то наплывающие корпуса медцентра виделись ему построенными на небе. Его пронесли через одни ворота, через другие. Где же охрана, недоумевал он.

Его занесли в узкий проем, в котором подразумевалась дверь. Под ногами Енота захрустели стеклянные осколки. Процессия прошла по обширному заброшенному залу и спустилась по лестнице ниже уровня земли. Тут было темно и холодно. Енот повернул рубильник, зажигая тусклые лампы, работающие от аккумулятора.

Неволина занесли в подвальную комнату, где стоял стенд с мигающими лампами и двумя свисающими оголенными жилами. Сильно пахло мочой и фекалиями. Неволин понял, что его ожидает.

Енот уселся на умертвитель, который все время нес с собой, Сергея бросили на пол.

– Хотел увидеть медцентр? – спросил Енот. – Смотри, сколько влезет. Это комната – единственное, что от него уцелело, потому что его угробили такие уроды, как ты.

Но здесь все функционирует отлично. 380 вольт это тебе не выдумки Паоло Коэльо.

Ты не представляешь, сколько народу здесь побывало до тебя. Никто не жаловался.

Один электрод мы подключим к твоему языку, а второй…Ты не догадываешься куда?

Он повернулся, чтобы отдать команды подручным палача, и Неволин подтянувшись, включил тумблер на умертвителе. Бандиты с перекосившимися лицами кинулись врассыпную, напрасно Енот кричал им, что прибор на них не действует. Пока он орал, Сергей сделал героическое усилие и встал.

На одной силе воли он сделал два шага и рухнул, увлекая за собой электроды.

Бандиты опомнились и кинулись на него. Первого он хлестнул наискосок. Повторяя движение хлыста, вдоль тела прошла вольтова дуга. Бандит зашелся в вопле, его перекосило, сжав как пружину, горящий язык высунулся. Запахло шашлыком.

Другие опять кинулись врассыпную, несмотря на предостерегающие окрики Енота.

Неволин захлестнул, заплел ноги убегавших. Хоть на проводах не было петель, но электрический разряд сработал не хуже, заставляя мышцы сокращаться, сжимая электроды. Неволину оставалось лишь выдергивать смертоносный пучок, чтобы обрушить удар на следующего.

Енот опомнился, только когда остался один. Он выхватил пистолет в тот самый момент, когда и до него дошла очередь. Один электрод был уставлен в правый лощенный штиблет, второй – в левый. Енот попал под так называемое шаговое напряжение. Ток пошел по цепи, составленной из ног Енота и паха. В паху произошло бурное извержение, и он отлетел, словно оттолкнувшись от своей струи.

Неволин откинул электроды в стороны и, подползя к Еноту, распахнул пальто. Он был нужен ему живым, и он хотел послушать сердце. Под шикарным пальто оказались рваные полотняные штаны и рубаха навыпуск. Карманы пальто оказались нашпигованы дротиками. Складной арбалет приторочен к поясу. Машинка была фабричная, с заводским номером. И сохранила остатки смазки.

Енот был жив, но пребывал в коме, и чтобы привести в себя, Неволину пришлось вновь воспользоваться электродами. Енот выгнулся дугой, в очередной раз сделал в штаны и очухался. При взгляде на болтающиеся рядом электроды лицо его приобрело осмысленное, чересчур напуганное выражение.

– Кто ты такой? – спросил Неволин.

– Директор медцентра Корчин.

Неволин сильно сомневался, но это было не важно. Его больше интересовало, откуда оружие. Корчин признался, что нашел брошенный при эвакуации грузовик. Неволин приказал показать где.

Под прицелом собственного пистолета Корчин привел хромающего Неволина в запертый ангар. В нем действительно стоял тяжелый армейский грузовик, рядом в разных позах в истлевшей форме лежало несколько скелетов с торчащими арбалетными болтами.

– Говоришь, бросили при паническом бегстве? – зловеще уточнил Неволин.

Енот упал на колени и жалостливо захныкал, умоляя не убивать. Все зависело от того, были ли в кузове гранаты. Однако там оказались лишь ящики с умзльтерами и цинки с патронами. Неволин велел Еноту подниматься, теперь он был нужен.

Грузовик был на ходу. Аккумулятор все это время находился с отсоединенной клеммой, вода регулярно доливалась. Корчин всегда имел ход про запас. Неволин усадил его за руль и велел трогать. Мотор завелся с надсадным грохотом. В нем стреляло и фыркало. Создавалось ощущение, что сейчас через разные отверстия повылетают шестеренки.

Машина даже поехала на спущенных скатах, прободав ворота. Неволин изготовил умхальтер к стрельбе, но на шум никто не сбежался. А ведь я всю банду того, подумал Неволин.

Вскоре они подъехали к дому доброго доктора. Велев Корчину не глушить мотор из опасения, что повторного чуда может не случиться, Сергей прицепил к машине аварийный трос, а второй конец с крюком зацепил за угол неприступной двери Кулинича. Он боялся, что пока он разбирался с бандой, все закончилось, и с замиранием постучал в дверь. Когда из-за двери раздался вредный голос доктора, он обрадовался, словно услышал Баскова в живую.

Высунувшись в окно, он дал отмашку товарищу Корчину. Грузовик взревел мотором, включил шесть ведущих осей и выдернул дверь с такой силой, что едва не прибил самого следователя. Неволин ворвался внутрь в туче пыли. Немного замешкавшийся Корчин как раз нырял в спасительную ванную комнату, превращенную им в неприступную крепость, и Неволин выстрелил из арбалета.

Кулинич успел скрыться за дверью, но не весь, рука осталась с этой стороны, насаженная на болт. Когда Неволин приблизился, доктор попытался зарезать его скальпелем, и Сергей выстрелил еще раз. Наверное, он немного разозлился, потому что выстрелил в него все болты, что имелись.

Пересиля себя, вошел в комнату. Замотанный бинтами Шорохов обессиленным голосом осведомился, что у него за рожа.

– На свою посмотри! – радостно ответил Неволин.

Пообещав мигом вернуться, он спустился вниз, поблагодарил товарища Корчина за сотрудничество, его руки были прикручены к рулю, сам руль застопорен железным клином, одна нога привязана к педали газа, другая к сцеплению. Они вдвоем снесли майора вниз и устроили в кузове. После этого там же он устроил связанного Корчина и поехал к морю.

– Почему же вы не брали женщин? – спросил генерал Крутохвостов.

– Бабы! – с чувством сильного сожаления произнес Живой. – Упущенная выгода.

– Почему?

– Самки ни в чем не уступают самцам. Я имею в виду потенциал. Если у самцов все уходит в физику. Мышцы, грубая физическая сила, то у самок – в изворотливость, общую живучесть, умение выживать в любых ситуациях. Платить любую цену за саму возможность жить. И цену они способны предложить большую. Если поставить мужчин и женщин в равные условия, я подчеркиваю, в равные, и испытать на живучесть, то баба мужика сырым слопает!

– Тогда в чем же дело? Такой товар пропадает, – поддел генерал.

– А нету никакого товара, – просто сказал Живой. – Грубо говоря, женщина всего лишь носитель, типа верблюда. Корабль пустыни. Что в нее вложено, то она и носит.

Понятно излагаю?

– Понятно лишь то, что ты сказал, что в женщину вдуешь, то она и носит. Семя?

Ребенка?

– Вы пошляк, генерал, как впрочем, и все солдафоны навроде вас. Что за слова?

Вдуешь! Я совсем не то имел в виду. Вот возьмите, например такую ситуацию.

Почему все женщины любят, души не чают только во внуках, получаемых от собственных дочерей. А к внукам от сыновей холодны, что бы ни они не говорили на словах. Это я как специалист говорю. Можете не напрягать свою единственную извилину. Сам скажу. Потому что они инстинктивно чувствуют родство только по женской линии. От матери к дочке, от дочки к внучке и так далее. Для науки сей феномен тайны не составляет. По женской линии генный материал не изменяется. На протяжении веков! Если взять женщину сейчас и ее бабушку за тысячу лет до рождества Христова, то гены будут те же самые. Бесполезный генетический материал! – зло выпалил Живой. – Не содержат никаких изменений на молекулярном уровне.

Такие мне в медцентре не нужны. Единственные творцы истории, создатели неповторимых генных комбинаций, существующих лишь на протяжении одного поколения, это самцы! Поэтому Черный пароход везет только мужчин. Что со мной будет? – поинтересовался он. – Вы в курсе, что даже в тюрьме я буду работать врачом?

– Не будешь, – мстительно сказал Крутохвостов, доставая табельный пистолет. – Это тебе за Миколу Диденко!

– Товарищ генерал, сообщение от Неволина! – доложил офицер связи.

Крутохвостов торопливо взял у него спутниковый телефон. После прослушанного сообщения, лицо его приобрело озадаченное выражение.

– Медцентра больше нет? – недоуменно повторил он за Неволиным. – Куда же тогда их всех везут?