Экспедиции

1960 год. Осенью 1960 г. стартовала новая, организованная Эдмундом Э. Хиллари и руководимая им же большая экспедиция в район Кхумбу Гимал. Программой предусматривались физиологические исследования на больших высотах, для чего планировалось даже строительство горной хижины на высоте 6000 м, поиски иэти и восхождение на покоренную еще в 1955 г. французами Макалу (8481 м), но в этот раз по возможности без применения кислорода.

В поисках «снежного человека» участвовали несколько специалистов из Чикаго, среди них один эколог, один из директоров Чикагского зоопарка, антрополог, врач и журналист.

Вначале экспедиция придерживалась районов Ролуэлинга и Менлунгла, где Эрик Шиптон и доктор Михаел Уорд в 1951 г. сделали лучшие снимки следов иэти. Но удалось найти лишь шкуру очень редко встречающегося «синего медведя» и, кроме того, поймать живыми двух. Одолжив после долгих хлопот на несколько месяцев знаменитый «скальп иэти», правда при условии, что Кхумба Чумби ― старейший Кхумдцунга ― будет сопровождать его как доверенный и хранитель, Хиллари, в конце ноября 1960 г. с этим скальпом начал свое кругосветное путешествие. При более тщательном исследовании, однако, выяснилось, что пресловутый скальп ― всего лишь кусок козьего меха.

Другая группа в это время построила в долине Мингбо, южнее вершины Ама-Даблам, две хижины ― одна «Зеленая шляпа» (4970 м) с четырьмя койками, печкой и скамьей и вторая, несколько большая, «Серебряная шляпа» (5790 м), под перевалом Мингбола (около 5900 м). «Серебряная» хижина была постоянно заселена с декабря 1960 по конец апреля 1961 г. Вопреки ожиданиям акклиматизация в зимних условиях, по оценке физиолога, дала хорошие результаты. Один гляциолог и два альпиниста полностью выполнили обширную научную программу. Временами их посещали гости на вертолете. Находящийся в Катманду вертолет, который экспедиция в случае необходимости могла нанять, имел потолок около 6100 м.

Недалеко от «Серебряной» хижины возвышается вершина Пума-Даблам (около 6400 м). Первовосхождение на Пума-Даблам совершил в ноябре Джим Милледж с одним шерпом. На Ама-Даблам (6856 м) обратили внимание во второй половине февраля, когда в «Серебряной» хижине жили научные работники. Отсюда можно было атаковать эту вершину только по юго-западному гребню, который Д. Куннингхэм ― Р. Пировано осенью 1958 г. разведали до высоты 6100 м.

13 марта 1961 г. две связки: Майкл Уорд ― Уольс Раманес и. Майкл Джилл ― Бари Бишон ― стояли на вершине Ама-Даблам. Это было одним из самых сложных восхождений, предпринятых до сих пор в Гималаях; оно потребовало применения большого количества скальных и ледовых крючьев, стремян и веревочных лестниц, около 500 м веревочных перил и т. д. Восхождение по технической сложности не уступало труднейшим альпийским маршрутам с одним только отличием: в Альпах сегодня приходится искать сложные и сложнейшие пути, в то время как на такой горе, как Ама-Даблам, альпинист экстра-класса, удовлетворяющийся только крайне трудным рельефом, находит его на нормальном пути восхождения. В этом случае «акробатический альпинизм» кажется логичным даже альпинисту, относящемуся недоброжелательно к чрезмерному применению искусственных средств во время восхождения. Ведь вряд ли кто-либо решился, например, признать невозможными восхождения на Жанну (7710 м) или Мачапучаре (6997 м), где без применения технических средств просто нельзя обойтись.

При спуске с Ама-Даблам случилось тяжелое несчастье: у «желтой башни» откололась скальная глыба и перебила тяжело нагруженному шерпу Гумену Дорье правую ногу под коленкой. Врач М. Уорд вправил перелом и наложил картонную шину. Затем началась трудная транспортировка пострадавшего, которого переносили по очереди Уорд и Джилл на спине по весьма сложному гребню. Раманес страховал, двое придерживали на уступах ноги и руки несущего и поддерживали забинтованную ногу Гумена Дорье. Они двигались страшно медленно, напрягая все силы. Примерно на высоте 6100 м пришлось остановиться на бивак: начался снегопад.

Утром ― это было 16 марта ― на склонах лежало 20 см свежего снега. Просто чудо, что удалось благополучно спустить Гумена Дорье. 17 марта он был в Мингбо, и 19 марта самолет доставил его в больницу в Катманду.

Все, вместе взятое, ― первовосхождение на Ама-Даблам и транспортировка пострадавшего с этой вершины ― может считаться славной страницей гималайской истории.

Наконец основной состав экспедиции покинул «Серебряную» хижину, и трехдневным маршем прошел через перевал Мингбола (около 5900 м) в богатый озерами бассейн Хангу и далее через ледниковое плато к верхнему леднику Барун, где установил на его левом краю лагерь Макалу I (около 5300 м). В 1954 г. организованная Хиллари Новозеландская экспедиция потерпела в этом районе большие неудачи. И в 1961 г. здесь не все закончилось благополучно: в лагере 3 (6400 м) с Хиллари произошел легкий инсульт. Кислород несколько улучшил его состояние, но все же руководителя экспедиции пришлось срочно спустить, и доктор Майкл Уорд принял на себя руководство. На седле Макалу (7410 м) альпинисты поселились в лагере 5 и провели дополнительные исследования по высотной физиологии. За это время на северном склоне Макалу было организовано еще два лагеря ― 6 (около 7900 м) и 7 (около 8070 м).

Во время организации лагерей М. Джил отморозил нос, шерп Анг Темба так сильно повредил себе голеностопный сустав, что был не в состоянии самостоятельно передвигаться. 18 мая новозеландец Петер Малгрю и доктор Том Невисон с шерпом Анулла предприняли штурм вершины. Медленно поднимаясь, без кислородных аппаратов, они достигли 8350 м, где Малгрю вдруг почувствовал страшную боль в груди ― шок, лишивший его возможности двигаться. Как позже выяснилось, это было кровоизлияние в легкие. Только напряжением всех сил связка сумела к вечеру следующего дня спуститься в лагерь 7. На следующий день Анулла сообщил о случившемся в лагеря 6 и 5. За это время Невисон попытался спуститься с Малгрю в лагерь 6, но по пути они были вынуждены остановиться на бивак в палатке, принесенной из лагеря 6. 20 мая они провели в палатке, Малгрю все еще не мог самостоятельно ходить. Только 21 мая поднялись шерпы, чтобы больного, получившего еще и тяжелые обморожения, перенести в лагерь 5 на седло Макалу.

18 мая пришлось эвакуировать Анг Темба из лагеря 6. Во время транспортировки упал Уорд, его пришлось перенести в палатку, где он пролежал два дня с высокой температурой ― воспаление легких! Несмотря на то что наверху находились два врача ― Том Невисон и сам заболевший Майкл Уорд ― и, самое главное, на седле Макалу (7410 м) имелись в достатке антибиотики и кислородные баллоны, тем не менее ситуация была отчаянная. Только благодаря героическим усилиям всех более или менее работоспособных участников экспедиции и тех шерпов, которые не предназначались для работы на большой высоте и соответственно не были достаточно экипированы, удалось благополучно спустить всех трех больных. За это время была установлена связь с Катманду, и оттуда прислали вертолет. Он доставил больных в миссионерскую больницу в Катманду. К сожалению, обморожения Малгрю оказались такими тяжелыми, что ему в конечном итоге пришлось ампутировать обе ноги ниже колен.

Британская экспедиция на Макалу 1961 г. представляет трагический контраст французскому восхождению на эту вершину в 1955 г. Для французов Макалу была действительно счастливой горой, все шло по намеченному плану, и весь маршрут казался едва труднее нормального восхождения на Монблан при хорошей погоде. Вывод совершенно ясен: штурм большого (выше 8300 м) восьмитысячника без применения кислородных аппаратов был и остается опасным делом даже для хорошо акклиматизированных, опытных гималайских горовосходителей. Это бесполезный риск, от которого надо отказаться.

Нупцзе (западная вершина) с вершинами на гребне (с востока на запад) пик 7703, пик 7815, пик 7879, пик 7795 и пик 7745 является по существу длинным западным, гребнем массива Лхоцзе. Но зазубрина 7569 м между Лхоцзе и Нупцзе все же на 300 м ниже средней вершины Нупцзе (7879 м). Самым лучшим путем на Нупцзе представляется подъем из Западного цирка по «Главной дороге» на Южное седло (7980 м) до высоты 7300 м, где нужно свернуть на юг. Правда, этим путем можно взойти только на пик 7703 м, ибо дальнейшее прохождение почти трехкилометрового острого карнизного гребня до высшей точки Нупцзе (7879 м) было бы, наверно, слишком трудным.

На этом основании сильная Британская экспедиция под руководством Д. Уолмслея весной 1961 г. решила предпринять штурм средней вершины Нупцзе (7879 м) непосредственно по южному склону. Для этого прежде всего нужно было обработать «центральное ребро», то есть гребень между ледником Нупцзе и западным ледником Лхоцзе. Этот «средний гребень» оказался очень трудным и потребовал больше времени и труда, чем предполагалось. Путь из лагеря 1 (около 5500 м) до лагеря 4 (около 6300 м) по сложности можно сравнить с «вершиной ребра» на Канченджанге. Работы начались 12 апреля; только 15 мая удалось установить штурмовой лагерь 8 на высоте 7250 м, и 16 мая 1961 г. в 16 часов Дэннис П. Девис и шерп Таши стояли на высочайшей точке семикилометрового гребня Нупцзе. 17 мая восхождение было повторено двумя связками: К. Д. С. Боннингтон ― Л. Браун и Д. Суаллоу ― шерп Анг Темба, которые по следам первовосходителей проделали это очень быстро: вышли из лагеря 8 в 6 часов 45 минут и в 7 часов, главного гребня достигли в 10 часов, вершины ― в 11 часов 30 минут и возвратились в лагерь 8 уже в 14 часов. Точное и чересчур скромное сообщение руководителя экспедиции дает хорошее представление, с какими трудностями связано покорение Нупцзе с юга.

Коротко остановимся на действующем с осени 1960 г. Институте по исследованию Непальских Гималаев, финансируемом правительством и министерством внутренних дел ФРГ, Немецким альпийским союзом, Австрийским альпийским союзом, Международной организацией Красного Креста и ученым доктором Тони Хагеном. Общее руководство всей экспедиции было поручено доценту Мюнхенского университета доктору В. Хеллмиху, картографические работы возглавлял инженер Эрвин Шнейдер.

С декабря 1960 по февраль 1961 г. проводились геодезические и фотограмметрические подготовительные работы южнее группы Гауризанкара, в юго-западном углу предполагаемого района исследований. Вторая группа под руководством зоолога, профессора, доктора X. Янечека весной и летом 1961 г. вела главным образом биологические исследования. Третья группа экспедиции отправилась в Непал в конце 1961 г. Эрвина Шнейдера в тот раз сопровождали два молодых геодезиста ― инженер Петер Бройер и инженер Герхард Кернер, а также три опытных горных проводника ― Куно Райнер, Эрнст Сенн и Губерт Шрибль. Работы проводились одновременно четырьмя фототеодолитами. Шрибль под руководством Шнейдера вскоре научился самостоятельно производить съемки. Таким образом, в результате трехмесячной работы удалось покрыть съемкой все белые пятна на карте Джомолунгмы 1955 г. и связать триангуляционную основу съемок 1955 г. со съемкой 1961 г., а также произвести фотограмметрическую съемку всего района Кхумбу. Теперь можно ожидать издания новой большой карты масштабом 1 : 50000. Это была тяжелая работа. Как выразились участники экспедиции, «по сравнению с подобными съемками зимой в Гималаях самые сложные восхождения кажутся простыми». Многие базы располагались выше 5000 м, некоторые даже на высоте 5900 м. На этих высотах уже в ноябре и особенно в декабре страшно холодно и очень ветрено, что мало благоприятствует точности работы. Кроме того, хорошая видимость была только в высокогорной зоне. Предгорья часто были закрыты облаками, затрудняющими съемки.

Немецкий кинорежиссер Герт Мель снимал в 1961 г. в районе вершины Пумори фильм о работе шерпов на больших высотах. 7 декабря погибли швейцарский кинооператор Вернер Штайбле и шерп Лобзанг. Возвращаясь со съемочных работ к палаточному лагерю, они провалились в трещину. Штайбле был опытным альпинистом, участвовал даже в 1958 г. в экспедиции на Дхаулагири.

Во второй Индийской Эверестской экспедиции 1962 г. под руководством майора Джона Диаса при установке высотных лагерей произошел несчастный случай. Один из шерпов, Наванг Тзеринг, попал под камнепад и погиб. Лагерь 8 был установлен на высоте около 8500 м, на уровне вершины Лхоцзе. Штурмовая группа ― М.С. Коли, Сонам, Гауца, Хари Данг ― из-за непогоды находилась в этом лагере с 28 по 30 мая. Попытка, несмотря на непогоду, выйти на вершину была прекращена на высоте около 8710 м ― в 50 м под южной вершиной. Они поднялись немного выше, чем в 1960 г.

Всем удалось благополучно спуститься до начала муссона.

В 1962 г. настал черед вершины Пумори (7145 м). Эту красивую вершину хотели покорить многие альпинисты, но только Немецко-швейцарской Гималайской экспедиции под руководством Герхардта Лензера удалось подтвердить серьезность своих намерений. Участниками ее были: немец Ганс Рютцель и два швейцарца ― Уэли Хюрлиман и Эрнст Форрер.

За выход с юга на седло (6150 м) между массивом Лингтрен и Пумори, на которое со стороны Тибета (с севера) можно подниматься на лыжах, велась длительная, упорная борьба. Для того чтобы по скальной стене высотой около 600 м с участками пятой категории трудности могли подниматься тяжело нагруженные шерпы, пришлось навесить много перильных веревок. Наконец удалось установить лагерь 3 (около 6200 м). Попытка подъема по ребру северной стены не увенчалась успехом. Пришлось решиться на штурм вершины через трудный, длинный и увенчанный карнизами восточно-северо-восточный гребень, который восходители одолели за два дня. Вопреки ожиданиям подъем на вершинную пирамиду оказался весьма несложным, и 17 мая он был успешно совершен Лензером, Форрером и Хюрлиманом. Действительно прекрасный успех.

Экспедиции университета Хоккайдо (Япония) под руководством профессора Сейки наконец удалось покорить устрашающую вершину Камланг (7317 м) со стороны долины Хонгу. Для восхождения потребовалась организация четырех высотных лагерей. Во время заключительного штурма С. Анма и шерпу Пазанг Путар IV пришлось заночевать в снежной пещере, и они достигли вершины 31 мая 1962 г. в 14 часов.

Небольшая Американская экспедиция в районе Кхумбу под руководством В.В. Сэйра получила разрешение для восхождения на вершину Гьячунг Канг (7922 м), расположенную севернее перевала Нупла. Участниками этой экспедиции были Норм Ханзен, Рогер Харт и швейцарец Ганс Петер Дуттле.

Обращение профессора философии В.В. Сэйра к непальскому правительству с просьбой разрешить восхождение на Гьячунг Канг было просто уловкой. В действительности разрешение для восхождения на эту гору спрашивалось только из тех соображений, что она находится вблизи перевала Нупла (7915 м), то есть перевала, через который можно пройти на западный Ронгбукский ледник. Дело в том, что Сэйр намеревался тайком подняться на Эверест по тибетской стороне, а именно по старому классическому пути через восточный Ронгбукский. ледник и перевал Чангла (или Северное седло 6985 м).

Эта безответственная авантюра, как и следовало ожидать, также закончилась провалом.

1. Как открыто признает Сэйр, все американцы были новичками в альпинизме, прежде всего на ледово-снежном рельефе. Во время трехнедельного пребывания в Швейцарии они должны были обучиться, как пользоваться ледорубом, ледовыми крючьями и т.д., но вместо этого они предпочли кататься на лыжах.

2. Шерпы, по мнению Сэйра, являются только обузой для Гималайской экспедиции. Поэтому было нанято только два шерпа и 22 местных носильщика до базового лагеря.

3. Так называемый базовый лагерь на верхнем леднике Нгоджумба находился на расстоянии 20 км по прямой от подножия Северного седла, а считая все необходимые обходы ― вдвое дальше.

И хотя четыре белых восходителя не смогли взять с собой даже самого необходимого снаряжения для восхождения на Эверест, все же набралось около 220 кг груза, для переноски которого челночным способом им потребовалось 19 дней.

Таким образом, они оказались в фирновом бассейне восточного Ронгбукского ледника на высоте около 6500 м у подножия Чангла только 26 мая ― уже слишком поздно для восхождения на Эверест, принимая во внимание приближение муссона.

4. Крутой фирновый склон к Северному седлу (6985 м), как известно, при определенных условиях лавиноопасен, но технически нетруден, и ребро, которое с седла уходит вверх к северо-восточному плечу, в своей нижней части примерно до 7600 м имеет простой рельеф, не требующий лазания. Тем не менее, это ребро оказалось не по плечу группе Сэйра. Доказательством этому могут послужить несколько (минимум 5!) происшествий: недостаточное пользование веревкой, отсутствие страховки и... непонятные действия альпинистов.

5. В.В. Сэйр уверен, что 3 июня 1962 г. он поднялся примерно до 7700 м, следовательно, выше находящейся рядом Чангцзе (7537 м), но об этом умалчивает. Пусть Сэйр поднялся даже до 7500 или 7700 м, все равно эта «команда налетчиков» никогда не имела каких-либо шансов взойти на вершину Эвереста (8848 м). Ведь технические трудности концентрируются на последних 500 м перепада высоты, то есть выше 8350 м. Здесь и первоклассный альпинист не может обойтись без кислородного аппарата, а этого «высотного дыхания» у Сэйра не было: ведь он считал его излишним.

Ожидать, что измученный новичок с недостаточным снаряжением сможет преодолеть, например, «вторую» ступень, максимально технически сложное место, является абсолютно нереальным. Это просто домыслы лишенного здравого смысла авантюриста.

6. Спуск к Северному седлу и далее к Ронгбукским фирновым полям, затем возвращение через восточный, главный и западный Ронгбукский ледник к Нупла были для тяжело травмированных и голодных людей кошмаром. Руководитель экспедиции, почти ослепший из-за потери очков, падал от крайнего изнеможения и все время твердил: «Я проклинаю горы». На западном леднике Ронгбук все четверо располагали только одним ледорубом и даже не имели веревки. Только в палатке на Нупла нашлось немного продуктов и веревка. Против обусловленного с двумя шерпами срока возвращения они уже опаздывали на 11 дней; их считали погибшими, поэтому базовый лагерь на леднике Нгоджумба был уже снят. Из последних сил полуживая незадачливая четверка тащилась вниз до Кхумдцунга. Там швейцарец Г.П. Дуттле присоединился к экспедиции немецко-австрийского Института по исследованию Непальских Гималаев. Транспортировку вертолетом остальных трех организовал мой сын Норман Г. Диренфурт, находившийся в это время в Катманду по вопросам подготовки большой Американской Эверестской экспедиции 1963 г.

В состав действующей в 1962 г. четвертой рабочей группы Института по исследованию Непальских Гималаев входили Г. Диссельхорст (орнитолог и руководитель группы) и Е. Попп (препаратор), Г. Эберт и X. Фалькнер (этнологи), Б. Альтмайэр (врач) и И. Поельт (ботаник). Основная работа проводилась в области биологии.

Полевые работы начались в марте 1962 г. в терай, во влажнотропической зоне джунглей на юге, и затем они постепенно продвигались в Кхумбу до высоты 5000- 6000 м. Собранные при этом коллекции составили: 1700 чучел птиц, 30 чучел млекопитающихся, 40000 насекомых, 800 панерогам и 1500 видов растений. В ноябре последние участники четвертой рабочей группы возвратились в Европу.

Уже в конце сентября отправилась пятая рабочая группа, чтобы заполнить пробелы в картографических съемках путем проведения наземных фотограмметрических работ. Руководителем был снова инженер Эрвин Шнейдер. Остальными участниками были: тирольцы Зигфрид Асберли, Густав Лантшнер и Губерт Шрибль, немец Фридрих Биттерле и швейцарец Франц Элмигер. Позже к ним присоединился Ф. Эбстер, который в свое время обрабатывал результаты фотометрических измерений для карты Эвереста 1 : 25 000 (1957 г.).

Эта группа проводила работы с начала октября 1962 до января 1963 г. Метеорологические условия были значительно лучше, чем в 1960 и особенно в 1961 г., температура даже ночью не опускалась ниже 20° С. Из Катманду группа направилась прежде всего в Ролуэлинг Гимал. Полностью был заснят «котел» Рипиму и ледник Толам Бей. Часть съемок была проведена на высоте 6300 м. Затем в районе Кхумбу проводились триангуляционные съемки в дополнение к проведенным в 1955 г. и уточнялись измерения, проведенные в 1960 и 1961 гг.

Затем группа разделилась: Асберли, Шрибль и Биттерле произвели съемку «южных долин» Исва-Кхола, Чойанг-Кхола и Сангкуа-Кхола. Недостаток продовольствия вынудил их возвратиться. В это время Шнейдер и Элмигер произвели триангуляционные съемки долин Дудх-Кхоси до соединения с высшей точкой индийских измерений. Затем они работали в Инугкху-Кхола и Хонгу-Кхола. Обе группы произвели картографические съемки в западном направлении до теснины Ронгшар и Камба-Коси. Тем самым был практически полностью заснят весь район, согласно первоначальному плану. Разумеется, создание большой карты с точным изображением рельефа еще потребует от Эбстера и Шнейдера большого труда.

1963 год. Участники Американской Эверестской экспедиции 1963 г. под руководством Нормана Г. Дирен-фурта трижды достигли вершины (8848 м): 1) Джемс Уиттакер ― шерп Наванг Гомбу 1 мая в 13 часов по юго-восточному гребню; 2) Барри Бишоп ― Лутер Джерстад 22 мая в 15 часов 30 минут также по юго-восточному гребню; 3) Томас Хорнбайн ― В. Ансолд 22 мая в 18 часов 15 минут по западному гребню со спуском по юго-восточному гребню. Тем самым впервые удалось совершить траверс восьмитысячника.

Экспедиция Хиллари 1963 г. достигла также некоторых альпинистских результатов: попытка восхождения на вершину Табоче (6542 м), где альпинисты поднялись до 6500 м; восхождение на безымянную вершину в долине Мингбо высотой 6041 м и первовосхождение на красивую Кангтега (6811 м) с востока, со стороны долины Инукху. Этой вершины достигли Д.Б. Дорнан, М. Джилл, Т. Форст и Д. Вилон 5 июня 1963 г.

Японской экспедиции альпинистского клуба Токийского университета под руководством профессора Нумата удалось совершить первовосхождение на вершину Намбур (6955 м) с юго-запада. Верхний лагерь был установлен на высоте около 6000 м, и 29 мая 1963 г. Хироси Матсуо, Камэра и шерп Мингма Тзеринг после пятичасового подъема достигли вершины.

Осенью 1963 г. шестая группа Института по исследованию Непальских Гималаев проводила работы в области метеорологии, географии растительности, этнографии и почвоведения.

В ноябре ― декабре три американца предприняли путешествие в Кхумбу. Во время перехода через перевал Таши Лапча (5600 м) погиб Д. Виатт.

1964 год. Вершина Гьячунг Канг (7922 м) ― между Джомолунгмой и Чо-Ойю ― покорена большой Японской экспедицией. Федерация Всеяпонского союза альпинистов объединяет около 3000 клубов с 500000 членов и, следовательно, оставляет далеко позади все западноевропейские и американские альпинистские союзы, вместе взятые. Эти неисчерпаемые японские резервы продолжают играть главную роль при исследованиях в Гималаях. Экспедиция к леднику Нгоджумба под руководством К. Кохара имела в своем составе 9 японских альпинистов и 12 шерпов во главе с Пазангом Путар II из Дарджилинга. Штурмовой лагерь 6 был установлен на высоте 7680 м. Оттуда К. Сакайцава ― И. Като ― Пазанг Путар II 10 апреля за четыре часа достигли вершины. На следующий день два японца ― К. Мамида и К. Иазухиза ― повторили восхождение. Этим успехам предшествовал трагический случай. 9 апреля при попытке восхождения на высоте 7700 м связка Т. Такеда ― С. Кобайани ― А. Отаки при невыясненных обстоятельствах сорвалась с северной стены.

Небольшая экспедиция университета острова Рюкю под руководством X. Фукуда была вынуждена отступить от покоренной еще в 1954 г. Барунцзе (7220 м). Восхождение на уже неоднократно посещавшуюся Петхангцзе (6724 м) было весьма слабым утешением. В 1962 г. тирольцы Зигфрид Эберли и Губерт Шрибль из отряда Института по исследованию Непальских Гималаев установили на высоте, равной Петхангцзе, фотограмметрические базисы.

Немецкая (ФРГ) Гималайская лыжная экспедиция на Чо-Ойю (8153 м) под руководством Руди Ротта получила печальную известность во всем мире. Ее участниками были: Сепп Гшвенднер, Георг Хубер, Фриц Штамбергер и Алойз Турмаейр (врач), непальский офицер связи Кагда Бахадур, сардар Дава Тенцинг и несколько шерпов.

Первым альпинистским успехом, о котором сообщил руководитель экспедиции, было восхождение Фрица Штамбергера и шерпа Айла 4 апреля 1964 г. на вершину Нупчу Гимал (6600 м). Так как Нупчу Гимал означает «западные снежные горы», я полагаю, что здесь идет речь о возвышении в гребне юго-западнее перевала Нангпала (5716 м), следовательно, о хребте на западной стороне верхней долины Бхоте-Коси. 11 апреля Хубер и Штамбергер, с одним биваком, достигли западной вершины Чзамба Гимала (около 6720 м), расположенной юго-восточнее перевала Нангпала.

Во второй половине апреля Штамбергер, Хубер и Турмайер с тремя шерпами решили подняться на Чо-Ойю. Были установлены три высотных лагеря, верхний на высоте около 7200 м. Согласно сообщению Штамбергера, он один 25 апреля между 16 и 17 часами взошел на вершину 8153 м, а по сообщению шерпа Пху Дорье, они были там вдвоем. «Вершинные фото» Штамбергера не могут служить доказательством того, что высочайшая точка Чо-Ойю была действительно достигнута. Служащая флагштоком лыжная палка воткнута, по всей видимости, в склон крутизной 20-25° на западной стороне горы. Во время съемки солнце находилось еще очень высоко, было около 14 ― 14 часов 30 минут, что можно определить по тени флажка (географические координаты Чо-Ойю 28°5? северной широты, 86°46' восточной долготы). Бросается в глаза то, что снимок флажка Штамбергера сделан не на достаточно горизонтальном вершинном плато Чо-Ойю, а на западно-северо-западном склоне. Противоречия, вызывающие серьезные сомнения!

Это третье восхождение на Чо-Ойю вряд ли можно рассматривать как лыжное восхождение, если даже восходители взяли с собой пару лыж и кое-где спускались на них. Очевидно, и «легкий восьмитысячник» не «лыжная» гора.

Крайним напряжением воли Хубер и Турмайер ― оба в плохой форме ― пробились вверх до «кварцевой полосы», то есть до 7500 м. Штамбергер и Пху Дорье спустились с ними в лагерь 4, где пробыли два дня, неизвестно чего ожидая, а говоря по правде, они просто растратили эти дни впустую, ибо о новом выходе на Чо-Ойю нечего было и думать. Бутан был израсходован, не было питья, и нечем было топить снег... и это на высоте 7200 м, где и здоровый человек очень нуждается прежде всего в жидкости и в кислороде. Абсолютное непонимание крайне серьезного положения, непонятное отсутствие какого-либо внимания со стороны единственного здорового ― Штамбергера ― к двум, видимо уже невменяемым больным. Только 28 апреля Штамбергер спустился за помощью. Придя в лагерь 2, он от жажды выпил какую-то жидкость, состоящую частично из бензина, и ему стало плохо. В середине ночи он прибыл в базовый лагерь (5600 м), обрисовал тяжелое положение в лагере 4 и свалился тоже на три дня. Что делать? Руди Ротт так плохо переносил высоту, что 1 апреля на высоте 5200 м свалился, пролежал пять дней без сознания и с тех пор не был способен к физической работе (и это руководитель экспедиции!). Гшвенднер, 47 лет, «заведующий главным лагерем», как альпинист не мог быть принят во внимание. Остался только один сардар Дава Тенцинг в возрасте 61 года, который 2 мая в одиночку пробился до лагеря 4, но не сумел транспортировать двух находящихся при смерти больных и спустился обратно. Связной офицер Кагда Бахадур спустился за помощью в Тхани. Спасательный отряд, в который входили Штамбергер, Пху Дорье, Дава Тенцинг и еще один шерп, достиг 5 или 6 мая (тут имеются противоречивые сведения) лагеря 4. Георг Хубер был уже мертв, Алойз Турмайер умер во время транспортировки.

О всей деятельности экспедиции ― ее организации, руководстве, подготовленности участников ― можно только сказать, что эта экспедиция одна из самых печальных страниц истории немецкого альпинизма.

Датский альпинист Тиер в середине мая 1964 г. совершил третье восхождение на главную вершину пика Изланд (6189 м). Его сопровождали три шерпа.

Седьмая группа Института по исследованию Непальских Гималаев летом 1964 г. под руководством X. Леффлера (Вена) продолжила зоологические исследования в районе Кхумбу Гимал. Поздно осенью инженер Эрвин Шнейдер закончил картографические съемки (наземные фотограмметрические работы).

Организованная сэром Эдмундом Хиллари Экспедиция по строительству школ имела обширную программу: были построены не только две школы в стране шерпов, в районе Лукла, находящемся в дневном переходе ниже Намче-Базара, но и оборудован аэродром, который осенью 1964 г. вступил в действие. Кроме того, удалось совершить восхождение на Тхамзер-Ку (6623 м), двуглавую вершину, возвышающуюся над Намче. Восхождение было трудным, потребовало навешивания 1200 м веревочных перил и применения веревочной лестницы. 11 ноября Л. Краффорд, П. Фаррел, Д. Стюарт и Р. Мак-Киннон достигли вершины.

После муссонов 1964 г. впервые подверглась серьезной атаке со стороны весьма боеспособной Британской экспедиции знаменитая Гауризанкар (7145 м). Организатором был Деннис Грай, альпинистским руководителем ― Дан Виллане, участниками ― Т. Бурнелл, Д. Клоуг, Д. Хэдлом и Д. Хоувелл. В сопровождении трех шерпов 9 сентября они покинули Катманду. Для своей попытки они выбрали северо-западный гребень, поднимающийся непосредственно из зоны джунглей. Базовый лагерь пришлось установить уже на высоте 2400 м, и транспортировка грузов в лесной зоне была невероятно трудной. Уже первый, еще покрытый травой взлет гребня поднимался так круто, что пришлось тянуть веревочные перила, использовав деревья. Передовой базовый лагерь был организован на высоте 4700 м, лагерь 5 ― самый верхний ― на 6550 м. Двойка Виллане ― Клоуг вышла 1 ноября на решающий штурм, но поднялась только до 6760 м. С ледового склона крутизной 60° сошли лавины и сорвали перила на большом протяжении. К счастью, альпинисты отделались лишь испугом, но отступление оказалось неизбежным.

1965 год. Затея В. Сэйра, которую уже критиковали выше, во многом содействовала тому, что с 1965 г. Эверест оказался закрытым для экспедиций. Книга Сэйра «Вчетвером к Эвересту» получила различные похвальные отзывы в связи с тем, что она «увлекательно» написана, хорошо переведена и красиво оформлена. Действительно, грамотные рецензенты ― например, американский альпинистский журнал 1965 г., английский альпинистский журнал «Альпинизм» № 10, 1965 г., ― резко осуждают эту безответственную авантюру. Единственный швейцарец, участвовавший в этой экспедиции, Ганс П. Дуттле, опубликовал в журнале «Альпы» 1966 г. статью «Эверест ― Северное седло 1962 г.». Его сжатое, правдивое сообщение в отличие от высказываний американского спутника по экспедиции хотя выдержано в благожелательном тоне, но тем не менее по-деловому и сурово осуждает неправильные действия Сэйра.

Третья Индийская Гималайская экспедиция 1965 г. под руководством М.С. Коли по масштабу соответствовала Американской Эверестской экспедиции 1963 г.; в ее составе были 19 участников, из которых 10 уже участвовали в Индийских Эверестских экспедициях 1960 и 1962 гг. Передовой базовый лагерь (6500 м) был установлен еще 6 апреля 1965 г., а 12 апреля было достигнуто Южное седло (7986 м), и к 22 апреля три транспортные колонны обеспечили этот лагерь всем необходимым. Но тут так резко испортилась погода, что пришлось оттянуть все группы в базовый лагерь. Только 14 мая наступил период хорошей погоды, который был успешно использован: 20 мая 1965 г. достигли вершины шерп Наванг Гомбу (второе восхождение на Эверест!) и А.С. Шеема, 22 мая ― Сонам Гаутцзо и Сонам Вангелал; 24 мая С.Р. Вохра и Анг Ками и 29 мая тройка ― X. С. К. Рават, X.С. Ахлу (Валия) и Пху Дорье I. Итак, девять человек поднялись на Эверест по ставшему теперь «нормальным маршрутом» ― юго-восточному гребню. Индия вправе гордиться этим успехом.

Условия на маршруте были очень благоприятными, и носильщики постепенно свыклись со склоном Лхоцзе, пользующимся дурной славой. Тем не менее их работа достойна восхищения: грузы на Южное седло были перенесены 41 шерпом. 19 из них поднялись даже к штурмовому лагерю (8510 м). Таши из Дарджилинга поднимался 5 раз с грузом на Южное седло, а другие шерпы ― 4 раза. Поднявшиеся на вершину Лхоцзе шерпы Наванг Гомбу и Анг Ками живут в Дарджилинге, то есть являются гражданами Индии.

Майор Кумар, заместитель руководителя экспедиции, занимался административными делами, так как он страдал от ранее полученных обморожений. Тем не менее он вместе с непальским офицером связи Р. Н. Рана поднялся на Лхола (6006 м) ― это хорошее альпинистское достижение. Первое восхождение на Лхола со стороны Кхумбу удалось совершить участнику Международной Гималайской экспедиции 1955 г. тирольцу Эрнесту Сенн с шерпом Пемба Сундар.

Альпинистский клуб Мэииского университета (Япония) ― организовал в 1965 г. сильную экспедицию под общим руководством М. Ватинабэ. Альпинистским руководителем был С. Такахаши. Экспедиция прибыла 16 марта в Намче-Базар, и 22 марта на леднике Нгоджамба был установлен базовый лагерь (5300 м). Затем были организованы высотные лагеря: лагерь 1 (5730 м), 2 (6200 м), 3 (6500 м) и 4 (6800 м). 22 апреля вышла на штурм тройка Хирано ― Кобайаши ― Мингма Тенцинг, но после девятичасового подъема была вынуждена вернуться. 24 апреля вышла связка Уэмура ― Пемба Тенцинг; после 12-часового подъема она достигла вершины Годжамба Ри II (7646 м). Это блестящее достижение. Во время спуска восходители были вынуждены заночевать на высоте 7400 м.

Другая сильная Японская экспедиция университета Васеда ставила себе задачу совершить в 1965 г. восхождение на восточную вершину Лхоцзе (8383 м). В ее составе было 11 альпинистов: X. Иошикава (руководитель), Т. Машуура, М. Игуши, И. Хамано, Н. Кабураки, Т. Гарукава, А. Мурай, Т. Сато, С. Иямамото, К. Ширатори, Ш. Миямото. 14 марта на главном леднике Лхоцзе, в цирке ледника Имджа, на высоте 5300 м был установлен базовый лагерь. После 10-дневной разведки было решено штурмовать восточную Лхоцзе по ее юго-восточному гребню, поднимающемуся с перевала 5700 м (севернее пика Исланд).

Лагерь 1 (5800 м) был готов 26 марта, 2 (6300 м) ― 3 апреля, 3 (6600 м) ― 8 апреля, 4 (7010 м) ― 17 апреля. На следующий день случилось несчастье: Т. Нарукава поскользнулся и упал, повиснув на веревке в 45 м ниже места срыва. Единственный спутник страховал его всю ночь, не имея возможности помочь ему чем-либо еще. Спасательные работы начались только на следующий день, а к этому времени Нарукава серьезно обморозил руки и ноги. Транспортировка Нарукава до лагеря 2 потребовала 10 дней, и к этому времени кончился период хорошей погоды. Тем не менее была предпринята еще одна попытка восхождения, и на высоте 7315 м установили лагерь 5. Но несчастный случай имел и другие серьезные последствия. У одного из участников появились признаки душевной депрессии. 15 мая связка Мацуура ― Игуши вышла на штурм, но, увидев на высоте 8150 м 200-метровый провал с крутыми стенами, повернула обратно.

Т. Нарукава все время настаивал на том, чтобы товарищи не занимались его транспортировкой, а незамедлительно штурмовали вершину. По-видимому, он оставался некоторое время в лагере 2 (6300 м), и только 29 мая его доставили вертолетом в Катманду. Можно восхищаться мужеством японцев, но создается впечатление, что такой грозный противник, как Лхоцзе-восточная, оказался не по плечу этой команде.

Полевые работы Института по исследованию Непальских Гималаев в Кхумбу вступают в заключительную фазу. Научные результаты опубликованы в серии «Кхумбу Гимал» (издательство Шпрингера); к 1966 г. вышли три журнала этой серии. Самым интересным для альпинистов является новая карта 1 : 50 000, составленная Эрвином Шнейдером и его сотрудниками. Часть карты, «северо-восточный лист» (вышедший в конце 1965 г.), охватывает группу Эвереста от перевала Нангпала до вершины Макалу. «Юго-западный лист», изображающий северную часть Ролуэлинга (группа Гауризанкара), находится в работе.

 

Геологический обзор

Непал геологически и географически разделяется на шесть зон.

1. Пояс Терай ― на юге занимает равнины реки Ганг. На высоте около 250 м над уровнем моря этот пояс образует полосу шириной до 45 км, простирающуюся от индийской границы до холмов Сивалик. Влажный и горячий воздух и множество болот превратили район Терай в настоящий ад.

Редкие населенные пункты в джунглях возникли на выкорчеванных местах; хижины от наводнений и диких зверей часто приподняты на столбах.

Летом, с апреля до октября, горцы избегают этих зараженных малярией болотных районов; однако зимой непальские крестьяне приносят свои продукты по главным дорогам через район Терай на индийский рынок.

2. Относящаяся к третичному периоду зона холмов Сивалик точно соответствует складчатой структуре северной окраины Альп (Риги-Цукерберг-Шпеер и т.д.), то есть эта зона сложена конгломератами (нагельфлю), песчаниками, мергелями, которые откладывались в морской и речной воде. Зона Сивалик поднимается непосредственно от Гангской низменности до высоты 1500 м. Местами это сплошная цепь невысоких гор, но в большей части это широкая ровная полоса. За южным передовым хребтом следует понижение. Многочисленные крутые сбросы (нагельфлю, полки), изрезанный расщелинами и ущельями рельеф и густые джунгли делают эти места труднопроходимыми. К тому же почва здесь плохая, дает небольшие урожаи. Богатые слюдой и кварцами песчаники средней части зоны Сивалик и грубые конгломераты верхней части зоны Сивалик при выветривании не образуют плодородной почвы. Поэтому зона Сивалик малонаселенная.

3. Достигающий 3000 м высоты хребет Махабхарат составляет геологический фронт больших, продвигающихся с севера на юг тектонических покровов, то есть так называемую зону наппес Сивалик («наппе» французское слово и означает «покров»). Таким образом, геологическая структура, этого хребта, протянувшегося через весь Непал, тектонически соответствует структуре таких вершин, как Пилатус или Сентис1. Но Альпийские горы сложены мелом и известняком, Махабхаратский хребет в восточном Непале состоит главным образом из гнейсов, слюдяных сланцев и отдельных гранитных залеганий (по таблице Хагена) в покровах Катманду.

Махабхаратский хребет протяженностью 800 км в Непале прорывается в направлении с востока на запад большими реками: Сапт-Коси, Бхери Нарайяни и Карнали.

4. Севернее Махабхаратского хребта следует непальская область средней высоты, зона 40-65 км шириной, расположенная на высоте от 600 до 2000 м над уровнем моря. В этой области живет почти половина девятимиллионного населения Непала. В плодородных районах созревают овощи и фрукты субтропических и умеренных климатических зон. Поистине благословенная и единственная в своем роде красивая страна.

Одиннадцать больших рек прорывают Гималаи с севера и соединяются в области средней высоты в три речные системы: Тамр, собирающий воды с западной стороны массива Канченджанги, Арун, Дудх-Коси и Сун-Коси образуют реку Сапт-Коси. Реки Трисули, Бури Гандаки, Марсенгды и Кали Гандаки, сливаясь, образуют реку Гандак; Бхери, Мучу-Карнали и Хумла-Карнали ― реку Карнали. Делювиальные отложения в долине Катманду поднимаются на юг к Махабхаратскому хребту примерно на 250 м. Это наклонное положение поздних морских отложений показывает, что хребет Махабхарат поднялся совсем недавно над плоскогорьем.

5. От пика Джонганг (7470 м) до Лангтанг, северо-восточнее Катманду, главный хребет Гималаев образует границу между Непалом и Тибетом. Геологически это круто приподнятая зона больших, продвинутых на юг покровов. Долины рек соответствуют поперечным разломам, которые во время альпийского орогенеза ― в течение горообразовательного процесса Гималаев ― снова пришли в действие. В противоположность другим большим горным районам мира Гималаи, несмотря на их господствующие высоты, не являются водоразделом. В 1930г. я писал по этому поводу следующее: «Водораздел образуют расположенные севернее Гималаев более низкие горные цепи. Истоки таких рек, как Арун (между группами Макалу и Канченджанги) или Тиста (в Сиккиме, восточнее Канченджанги), находятся на северной стороне Гималаев и прорываются на юг чудовищными теснинами. Нельзя объяснить происхождение подобных проломных долин только результатом эрозии. Очевидно эти реки несли свои воды в Индийский океан еще тогда, когда не существовали штурмующие небо гималайские вершины. Поднятие зоны, расположенной южнее главного хребта, происходило так медленно и постепенно, что реки успевали врезаться в грунт и сохранить в основном старое русло. Эти реки древнее Гималаев».

6. Тибетское плато состоит из палеозойских и мезозойских формаций, от силура и девона до мела и эоцена Складчатая, местами богатая окаменелостями и стратиграфически хорошо определяемая последовательность пластов пород показывает нормальное положение, то есть ранние находятся внизу, поздние наверху. Тибетское плато в большей части носит горно-пустьнный ландшафт. Летний муссон почти не приносит влагу. Здесь значительно богаче зимние осадки в виде снега. При искусственном орошении на плато созревают картофель и ячмень.

Тектоника высоких Гималаев может быть изложена только бегло. Начнем с пролома реки Арун. Хотя это важный древний торговый путь из Тибета в Непал и вниз до Индии, но тем не менее состояние дороги ужасное. Полуразрушенные, плетенные из бамбуковых веревок висячие мосты, натянутые пролетами до 100 м над бушующими потоками, и очень опасные деревянные сооружения между отвесными стенами оставляют даже у самых отчаянных горолазов большое впечатление.

У впадения реки Барун-Кхола в Арун в 35 км от вершины Макалу (8481 м), мы уже находимся на высоте 1050 м над уровнем моря. Юго-восточнее большого населенного пункта Дингла, на расстоянии около 60 км от Макалу, Арун «открывает» известняки, доломиты (триас), кварциты Навакотского покрова, широко распространенные далее в среднем Непале.

Через разрыв в надвинутых покровах Катманду мы можем посмотреть на основание поздних пород Навакотского покрова. Три покрова Катманду, которые можно выделить в районе Аруна, охватывают паракристаллы (осадочные гнейсы и слюдяные сланцы), вкрапления смешанных гнейсов (мигматиты), но, кроме того, еще известняки и кварциты докаменноугольного периода. Над покровами Катманду сериями следуют, как установил А. Ломберт еще в 1952 г., покровы Кхумба (I, II, III), a также очковые гнейсы, граниты и известняки.

Напластование одного тектонического покрова на другой вдоль надвига или, проще говоря, вдоль плоскости движения в большинстве случаев неравномерное. Плоскость надвига, разделяющая покров Кхумба II от «лежащего» покрова Кхумба I, хорошо прослеживается, например, в теснине, находящейся на расстоянии 1 км южнее Намче-Базара в виде «зоны сжатия», с парагнейсами и известняковыми вкраплениями. В связи с тем что Хаген впервые обнаружил эту небольшую осадочную зону в маленьком ущелье Кхумцунге, она получила название «выход Кхумцунг». Разделение между покровом Кхумба II и находящимся над ним покровом Кхумба III удалось проследить западнее Панг-Бочи в виде механически разрушенного мраморного слоя, сопровождаемого гнейсами, богатыми биотитами. Эта деформированная и многократно перемолотая зона осадков, названная теперь пластом Панг-Бочи, имеет важное значение для понятия эверестской тектоники.

Между покровами Кхумба и тибетской осадочной серией находятся несколько больших щитов: сакиестангский щит, Макалу-щит и Нупцзе-Лензо-щит. Неожиданным оказалось то, что сам Эверест расположен не в осевой зоне, а является самым северным, круто поднятым щитом в осевой зоне покрова Кхумба III, у перехода к тибетскому плато.

Основная плоскость надвига эверестского щита спускается с Южного седла (7986 м) вглубь на север, как это видно в восточной стене Эвереста. Эверестский щит в ядре содержит граниты, окруженные парагнейсами, над ними лежат пермокарбоновые эверестские известняки, ниспадающие на север в районе вершины. Но на северовосточном перевале, или перевале Рапьюла (6510 м), наблюдается складчатость с опрокидыванием складок в обратном направлении давлению ― характерная черта для граничащих зон между осями покровов и тибетским плато.

Надвиг щита Чомолензо хорошо прослеживается на седле между Макалу и Чомолензо. Его гранит идентичен с гранитом Нупцзе-Лензо. Над этим гранитом расположена темная парасерия Лхоцзе с вертикальными пластами эверестского известняка.

Щит Макалу, образующий вершину Макалу (8481 м), состоит преимущественно из гранита, который П. Бардет ― как еще раньше Оделл ― относит к третичному периоду. Надвиг щита Макалу особенно отчетливо виден в восточной стене Макалу-Чомолензо.

Чо-Ойю (8153 м), самый западный восьмитысячник района Джомолунгмы, состоит главным образом из гранитов и гнейсов покрова Кхумба III, но верх вершины сложен из парагнейсов и известняков, слои которых наклонены на север. Эти известняки, наверно, можно сравнить с эверестскими известняками, они, видимо, также пермокарбонового происхождения и относятся к тибетской осадочной серии. Таким образом, три вершинные пирамиды из четырех восьмитысячников этого района ― Джомолунгма, Лхоцзе и Чо-Ойю ― сложены осадочной породой, и только Макалу ― настоящая гранитная гора.

 

Между Дудх-Коси и Трисули

Дудх-Коси (молочная река) берет начало у могучего ледника Нгоджамба и собирает воды западной и юго-западной стороны массива Джомолунгма ― Лхоцзе, бассейна Имджа и южной стороны цепи Лхола (6006 м) ― Лингтрен (6697 м) ― Пумори (7145 м) ― Нупла (5915 м) ― Гьячунг Канг ( 7922 м) ― Чо-Ойю (8153 м) ― Нангпала (5500 м). Большинство притоков Трисули берут свое начало в Тибетском нагорье, западнее вершины Шиша Пангма (8013 м).

Район между системами рек Дудх-Коси и Трисули еще очень мало освоенный как в географическом, так и в альпинистском отношении. До сих пор там совершены восхождения только на несколько маленьких и средних шеститысячников, а все высокие вершины еще не тронуты. Поэтому в книге о семи- и восьмитысячниках можно только вкратце говорить об этом районе.

Из шерпского центра Намче-Базара, минуя монастырь Тхами, через не очень простой перевал Тези Лапча (5921 м) можно попасть в долину Ролуэлинг-Кхола с населенными пунктами Нангаон (4300 м) и Бединг (3660 м). По названию этой долины вся горная группа именуется Ролуэлинг Гимал, но более известно название Гауризанкар или Гаури Сханкар (7145 м), долго считавшееся правильным местным названием высочайшей вершины мира. Эта путаница и сравнение с Джомолунгмой тем более странны, что Гауризанкар, называемый в Тибете еще Чомо Тцеринг, находится в 57 км западнее Джомолунгмы, ниже ее на 1700 м и относится к совершенно другой по высоте группе вершин.

Первая фотография Гауризанкара была сделана во время разведки Эверестской экспедиции 1921 г., причем с запада, со стороны реки Ронгшар. Эта тибетская река пробила русло через главный хребет Гималаев и образует западные границы Ролуэлинг Гимала. Она соединяется в Непале с западным Бхоте-Коси (или Тамба-Коси), левым притоком Сун-Коси, который позже, приняв в себя воды Дудх-Коси и соединившись с Аруном и Тамр, под новым названием Сапт-Коси несет свои воды к священному Гангу.

Первой экспедицией, продвинувшейся в глубь Гауризанкара, была группа Шиптона, которая осенью 1951 г. возвращалась из района Кхумбу. Как уже упоминалось, во время этой разведки было установлено, что не дикая двуглавая вершина знаменитой Гаури Сханкар является кульминационной точкой Ролуэлинга, а безымянная Менлунгцзе (7181 м), поднимающаяся в центре широкого амфитеатра наподобие Нанда-Деви (7816 м) с ее знаменитым цирком. Глядя вниз с хребта на южной стороне Менлунга в долину Ролуэлинга, разведчики убедились, что спуск здесь возможен, и прошли вниз по долине Менлунга к реке Ронгшар, истоки которой, как и истоки Аруна, находятся далеко на севере, на тибетском плато. Ронгшар прорывается здесь мощными теснинами через главный хребет Гималаев. Спускаясь по долине, разведчики вышли к западному Бхоте-Коси (не путать с восточным «Тами-Бхоте-Коси») и возвратились в Катманду.

Уже в следующем году (1952) в восточной части Ролуэлинга Гимала действовали две группы экспедиции Шиптона на Чо-Ойю, причем их участниками в районе перевала Меилунг был покорен пик Пангбук (6629 м) и у ледника Толам-Бай безымянная вершина высотой 6350 м.

Летом 1954 г. получила разрешение на посещение района Гауризанкара Швейцарско-Французская экспедиция под руководством Раймонда Ламбера (Женева). Остальными участниками были: мадам Клод Коган, женевцы Д. Бертоле и Е. Юге, врач и проводник из Вал-лиса Франц Лохматтер и женевские ботаники А. Циммерманн и М. Стенгелин. В сентябре они отправились со 100 носильщиками из Катманду через Чарикот и Симигаон в Бединг (3660 м) в долину Ролуэлинга. Через перевал высотой около 5500 м они прошли в бассейн Менлунга и здесь поняли, что семитысячники этой группы оставляют мало надежд на успех. Поэтому дело не дошло до попытки восхождения ни на Гауризанкар (7145 м), ни на Менлунгцзе (7181 м), и участники экспедиции устремились через перевал Менлунгла (около 5900 м) к непокоренному еще Чо-Ойю (8153 м). Поэтому и топографические сведения этой разведки оказались весьма скромными, а составленная ими схема хребтов тоже не представляет большой ценности. Похвалы заслуживают лишь фотографические работы.

Только Ливерпульская Гималайская экспедиция 1955 г. дала наконец на основе инструментальной съемки хотя еще несколько примитивную, но все же полезную орографическую картосхему со многими высотными отметками. Руководителем экспедиции был Альфред Грегори, участвовавший в экспедиции 1952 г. вместе с Шиптоном и Эвансом в Ролуэлинг Гимале. Другими участниками экспедиции 1955 г. были: Чарлз Бус, Петер Бултби, Тед Кутенай, Деннис Дэвис. К ним надо добавить еще пять шерпов и несколько местных носильщиков.

Базируясь преимущественно в Нангаоне (4300 м) в верховьях Ролуэлинга, они в предмуссонный период совершили ряд экскурсий, поднялись в общей сложности на 19 вершин высотой от 5000 до 6700 м, открыли несколько новых маршрутов через перевалы. Они сделали картосхему особенно интересного ледника Толам-Бей, питающего две различные речные системы ― Дудх-Коси на востоке и Ролуэлинг на западе, посылающего свои воды в чудесную долину Рипиму и в бассейн Менлунг. Экспедиция проделала большую географическую и альпинистскую работу, создавшую прочную базу для дальнейших исследований.

Возможности восхождения на Менлунгцзе и Гауризанкар с этой стороны Грегори оценивал так же отрицательно, как в свое время Ламбер.

Севернее Гаури Сханкара, между рекой Ронгшар и истоками Сун-Коси, находится небольшой горный массив Лапча Канг 7040 м высотой. Во время первой Британской Эверестской экспедиции 1921 г. топограф Н.Т. Моршед и врач-биолог А. Ф. Р. Уолластон, путешествуя по этому району, дали краткое описание и набросали ориентировочную схему расположения горных хребтов. Снимок, сделанный экспедицией Шиптона в 1951 г. с перевала Менлунгла, показывает этот район тибетских гор.

Западнее большого тибетского села Ниананг, между реками Сун-Коси на востоке и Трисули на западе, простирается гигантская разветвленная группа высоких гор, носящих несколько названий: южное крыло называется Югал Гимал, запад и восток занимает Лангтанг Гимал, а на востоке возвышается исполинская Шиша Пангма (8013 м) ― последний восьмитысячник, ранее называвшийся Госаинтан. Следу отдать предпочтение тибетскому названию, так как массив целиком находится в районе, где основной язык тибетский.

Шиша Пангма долгое время была самым «темным» восьмитысячником. В 1921 г. британцам не удалось подойти к этой вершине ближе чем на 25 км. Именно в этом районе они столкнулись с враждебно относящимися к иностранцам местными правителями и вернулись оттуда, не сделав ни одного фотоснимка. Зимой 1945/46 г. Генрих Харрер и Петер Ауфшнейдер прошли вдоль северной стороны массива Шиша Пангмы и сделали беглые наброски хребта.

До 1948 года Непал, так же как и Тибет, был закрыт для иностранцев. Только в исключительных случаях удавалось получить разрешение на посещение Катманду. Когда наконец Непал открыл врата в страну, известный гималаец Тилмен летом 1949 г. положил начало первым разведкам. Его спутниками были: альпинист Петер Лойд, умеющий работать с теодолитом, биолог О. Поланин и геолог Д.С. Скотт. Тилмену, который при каждом случае подчеркивал свое «антинаучное отношение», пришлось теперь организовывать небольшую научную экспедицию и руководить ею, так как это был единственный путь получить от непальского правительства разрешение для такого путешествия. С четырьмя шерпами и 40 носильщиками эта маленькая экспедиция вышла 29 мая из Катманду и направилась в долину Лангтанга. Погода была хорошая в течение трех недель, но тем не менее они не совершили ни одного заслуживающего упоминания восхождения и не сделали разведки Шиша Пангмы, которую они даже не видели. Затем путь привел их в Разуа Гари, непальскую деревню в долине Трисули. В конце июня начался муссон. Один выход на запад в направлении Ганеш Гимала, когда прояснилось, принес по крайней мере небольшой успех, а именно восхождение на Палдар (5928 м). Для штурма красивых семитысячников этого района метеорологические и снежные условия оказались неподходящими.

Возобновленная экскурсия в район Лангтанга со штурмом безымянного семитысячника не дала результата. В конце августа Тилмен направился в Югал Гимал, но нашел главные вершины высотой 7000 м слишком устрашающими. Во время возвращения в Катманду Тилмен и его спутники посетили священное озеро Госаинкунд (около 4600 м) и вернулись дорогой, по которой обычно идут к озеру паломники. Единственным результатом экспедиции были материалы, собранные Поланином и Скоттом.

Альпинистские и картографические трофеи тилменской экспедиции были во всяком случае неудовлетворительными.

В 1950 г. Тони Хагену удалось с самолета с юго-запада сделать первый снимок Шиша Пангмы. В октябре 1951 г. Петер Ауфшнейдер приблизился к этой горе с востока на 11 км и сфотографировал ее со склона над озером Конг Тзо, но, к сожалению, не публиковал эту фотографию, а также и сообщение о разведке. Поэтому Хаген решил исследовать осенью 1952 г. верхнюю долину Лангтанга и ее окрестности на юго-западной стороне Шиша Пангмы и опубликовать первую картосхему и первые (очень удачные) снятые с близкого расстояния фотографии этой таинственной горы.

Для подхода Хаген выбрал паломническую дорогу через горы Госаинкунд. Базовый лагерь был установлен у конца языка Лангтангского ледника на высоте 4100 м. Только с преданным Айла Хаген поднялся по громадному разорванному леднику, причем груз, который им пришлось взять с собой, он поделил поровну с Айла. В конце третьего дня несколько ниже провала (перевал Хаген) был разбит самый высокий лагерь (около 6000 м) между ледниками Лангтанг и Ниананг. Шел небольшой снег, но на следующее утро прояснилось и... какая неожиданность ― Шиша Пангма оказалась совсем рядом. С куполообразной вершины 6150 м на противоположной стороне долины Хаген смог сделать картографические зарисовки и снимки этого до сих пор неизвестного района.

В 1954 г. Петер Ауфшнейдер тоже работал в районе Лангтанг ― Шиша Пангма. Если последний восьмитысячник еще до сих пор не покорен альпинистами, то теперь он по крайней мере известен в общих чертах и есть даже сведения о его геологическом строении.

Наиболее вероятным для восхождения был бы, по мнению Ауфшнейдера, подъем с северо-запада на широкое западное плечо. Далее необходимо пройти длинный главный гребень, который выглядит довольно сложным. Видимо, Шиша Пангма не легкий восьмитысячник.

В мае 1955 г. в непальском Лангтанге действовала Швейцарская экспедиция, состоящая из женевца Раймонда Ламбера, настоятеля монастыря Сент Бернар Жюля Детри и четырех шерпов. Высочайшая вершина этой группы, названная на старых картах Гангчен Ледруб (7245 м), со стороны долины Лангтанга оказалась неприступной. Поэтому пришлось довольствоваться вершиной Белый храм (6830 м), расположенной в пограничном хребте между непальским ледником Лангтанг и тибетским ледником Ниананг Фу. Восхождение прошло успешно, несмотря на серьезную лавиноопасность.

Небольшой сенсацией для прессы и радио была Шотландская женская экспедиция, которая весной 1955 г. направилась в Югал Гимал. Она состояла из Моники Джексон, Бэтти Стэрк и Эвелин Кэмпресс. Поход был относительно коротким: от Катманду по прямой около 56 км до шерпской деревни Темпатханг у реки Балефи-Кола, собирающей воды с южной стороны Югал Гимала. Две вершины этого района, названные Ауфшнейдером Ленпо Ганг высотой 7083 м и Дорье Лагпа ( 6988 м), выглядели не особенно «гостеприимными», и женской экспедицией не были предприняты попытки восхождения, что было, безусловно, правильно. Зато удалось восхождение на безымянный шеститысячник (пик 6608 м), которому в честь способного сардара Мингма Гиальцена дали на звание пик Гиальцена. Это сделано, конечно, из добрых побуждений, но вряд ли оно укоренится. Давать вершинам название по имени людей (Эверест ― единственное исключение) в Гималаях строго запрещено, и это правильно. Кроме того, шерпское имя Гиальцен означает «победный знак» и встречается там чрезвычайно часто. Уже из этих соображений оно непригодно для географического обозначения вершины.

Составленная экспедицией схема расположения горных хребтов по своему исполнению не совсем удачная. Во всяком случае это было первое вторжение в глубь Югал Гимала и первый альпинистский успех на этих красивых вершинах северо-восточнее Катманду.

Весной 1957 г. в Югал Гимал направилась новая Британская экспедиция, поставившая задачей покорение Ленпо Ганга (7083 м). Это была группа Йоркширского клуба скалолазов, состоящая из шести человек под руководством очень опытного альпиниста Кросби Д. В. Фокса. На леднике Пурби Чиахумбу, пройденном уже в 1955 г. шотландскими альпинистами, было установлено четыре высотных лагеря. 30 апреля одна связка под ключевым участком маршрута ― нависающей ледовой стеной ― попала в лавину, из которой удалось выбраться только Джорджу Спенсили. Остальные трое ― Кросби Фокс и два шерпа ― были сброшены в трещину, которая доверху заполнилась снегом, а ведущая к ним веревка заклинилась среди снежных глыб. Спенсили, потерявший свой ледоруб, один не был в состоянии что-либо предпринять. Он поднял по тревоге четырех своих товарищей, но все поиски и раскапывание зондами, ледорубами и лопатами не увенчались успехом. После трагической гибели руководителя и двух носильщиков экспедиция закончилась.

В 1958 и 1959 гг. в Лангтанг Гимале были две японские группы. Вершина Сарвахом (?), о покорении которой сообщалось, на карте Ауфшнейдера не отмечена.

Гангчен Ледруб, главная вершина района, до 1960 г. еще не была покорена. Кроме того, в 1959 г. одна Японская экспедиция направилась к Гаури Сханкару, не достигнув там существенных альпинистских или научных успехов. То же самое относится к небольшой экскурсии Герберта Тихий в 1959 г. в Лангтанг Гимал.

 

Между Дудх-Коси и Трисули (1960-1966 гг.)

Сведения о деятельности Японской экспедиции 1959 г. под руководством Т. Ямада в Лангтанг Гимале поступили только в 1961г. В состав экспедиции входили шесть японцев, шесть шерпов и необходимое количество местных носильщиков. Они покинули Катманду 29 сентября, шли вдоль реки Трисули и прибыли 7 октября в долину Лангтанга. Главной целью был Гангчен Ледруб (7245 м), называвшийся ранее Лангтанг Лирунг. Но эта высочайшая вершина района выглядела такой страшной, что они довольствовались ее меньшим восточным соседом, который японцы почему-то называют не местным названием Сарвахом, а Схалбахум. На новой карте П. Ауфшнейдера эта гора нанесена под названием Ихрул Рангчен Ри (6918 м), японцы считают ее высоту не более 6700 м. Им удалось совершить первовосхождение на эту вершину (после установки трех высотных лагерей) 25 октября 1959 г.

1961 год. Трагически закончился штурм Гангчен Ледруба (7245 м), предпринятый японцами весной 1961 г. Руководитель экспедиции И. Моримото, К. Осима и сардар Гиальцен Норбу попали 11 мая на высоте 6200 м в лавину и погибли. Экспедиция прекратила свою деятельность. Гиальцен Норбу был тем знаменитым шерпом, который в 1955 г. с французами восходил на Макалу, в 1956 г. с японцами на Манаслу и в 1960 г. с японцами на Апи. Он был единственным шерпом, взошедшим на два восьмитысячника.

1962 год. Федерация Всеяпонского альпинистского союза организовала в 1962 г. экспедицию, чтобы покорить наконец Ленпо Ганг (7083 м), безуспешно штурмовавшийся в 1960 и 1961 гг. В состав экспедиции входили: А. Такахаси (руководитель), М. Накано (заместитель руководителя), И. Исида (врач) и альпинисты М. Акияма, И. Като, Т. Морита, М. Такасима и К. Ясухиза, а также сардар Анг Тзеринг I и восемь шерпов.

Лагерь 7 был продвинут до 6850 м. 3 мая Морита и Ясухиза при хорошей погоде, но сильном ветре вышли на штурм. Крутые ледовые стены и острые гребни проходить было настолько трудно, что для преодоления 230 м по высоте им потребовалось восемь часов напряженной работы. В 14 часов они были на вершине, в 18 часов 30 минут вернулись в лагерь 7.

5 мая погода снова была хорошая, и связки Като ― Такасима и Акияма ― Исида ― Накано также поднялись на эту главную вершину Югал Гимал.

1963 год. Экспедиция Итальянского альпинистского клуба (секция города Турин) под руководством Лино Андреотти предприняла осенью 1963 г. штурм опасного, отразившего уже несколько попыток Гангчен Ледруба (7245 м). 17 октября под ледовым обвалом погиб участник экспедиции Гиорчо Росси. Врач экспедиции Чезаре Валанте получил тяжелые травмы, отчего впоследствии умер. После несчастного случая итальянцы отказались от штурма этой вершины и решили сделать восхождение на шеститысячник, расположенный восточнее Гангчген Ледруба ― пик 6745 м.

1964 год. Пал Шиша Пангма, четырнадцатый, последний восьмитысячник. Еще в 1963 г. китайские альпинисты провели основательные подготовительные работы и поднимались по северному склону до высоты 7160 м. В начале 1964 г. была укомплектована большая экспедиция в составе 195 человек. К экспедиции была подключена и значительная группа научных работников. Базовый лагерь (около 5000 м) был в действительности небольшим городком: 18 больших палаток (на 20 человек каждая) и 10 маленьких (все с электрическим освещением), кухня и столовая, больница, радиометеорологическая станция, клуб и т.д. В течение апреля были продвинуты шесть высотных лагерей, высочайший на 7700 м.

Оттуда 2 мая в 6 часов по пекинскому времени 10 человек начали штурм и в 8 часов 20 минут достигли вершины. Видимо, технические трудности на последнем участке были незначительны и погода была превосходной.

Очень важны для нас удачные фотоснимки, особенно панорама на восток-юго-восток, в центре которой влево виднеется Пхала Гянчен (7661 м), вдали Лапче Канг, группа Джомолунгмы и Ролуэлинг Гимал. Этот снимок ― неоспоримое доказательство первовосхождения китайских альпинистов на Шиша Пангму.

Лорд Шефтесбори с тремя швейцарскими проводниками хотел совершить третье восхождение на Ганеш Гимал (7406 м), что вызвало удивление в Катманду. Из-за политических соображений восхождение на Ганеш Гимала пришлось отложить, и они отправились в Лангтанг и Югал Гимал. Но и здесь они не добились успеха; на еще непокоренной Дорье Лхагпа (6988 м) трудным лазанием они поднялись только до 6300 м, а на пике Флутет (6397 м), являющемся, видимо, покоренным японцами Ганг Чхенпо, остановились в 100 м под вершиной.

Осенью 1964 г. Австрийская экспедиция попыталась взойти на Гангчен Ледруб (7245. м). Участников было пятеро, Тайлор ― руководитель. На этот раз штурм предпринимался с запада, где члены экспедиции, по их расчетам, поднялись до 6700 м. Увеличивающиеся трудности маршрута и недостаточная альпинистская подготовленность отдельных участников вынудили их отступить.

1965 год. Японцы снова были в районе Лангтанга, куда можно быстро попасть из Катманду. В этот раз их было только двое ― И. Саеги и Т. Ямагуси. Они попытались повторить восхождение на вершину Белый храм (6820 м), но не достигли вершины.

 

Геологический обзор

Ролуэлинг Гимал и группа Лангтанга являются двумя главными тектоническими дугами сдвига, разделенными долинами рек Ронгшар и Сун-Коси. Большинство непальских восьмитысячников расположены на таких тектонических корневых дугах, но вершина Шиша Пангма составляет исключение. Она находится севернее осевой зоны, на границе тибетских гор, и поднялась выше окружающих вершин в результате осевого давления.

Шиша Пангма представляет собой антиклиналь, сложенную мелкозернистыми парагнейсами и слюдяными сланцами с гранитной интрузией; тибетские осадочные породы, вероятно, появляются только у ее северных подножий и представляют собой складчатость с опрокидыванием складок в направлении, обратном давлению.

Ось антиклинали Шиша Пангма круто спускается на запад, и, таким образом, ее кристаллическое ядро спускается около 10 км севернее Кииронга под пласт осадочных пород. На востоке антиклиналь переходит в покров Кхумба П. Иначе говоря, из слабосжатых и приподнятых осадочных пород тибетского пласта поднимается кристаллический свод, достигающий в своей верхней точке высоты 8000 м.

Под покровом Кхумба находятся покровы Катманду. Если идти, с Лангтанг Гимала на юг через Госайнкунд, то мы будем передвигаться как бы по тектоническому мосту, от коренного покрова до больших надвинутых масс в районе Катманду. Западнее и восточнее этого тектонического моста под покровами Катманду видны покровы Навакот: доломиты и известняки третичного периода, пермские сланцы и кварциты, а вблизи слияния реки Ланстанг-Кхола и западный Бхоти-Коси виден двухметровый пласт пород каменноугольного периода. Здесь, где зоны надвига разрезаны проломом долины, есть даже горячий источник.

 

По обеим сторонам Бури-Гандаки

Западнее реки Трисули находится пролом в главном Гималайском хребте ― долина реки Бури-Гандаки, как бы втиснувшейся между Ганеш Гималом на востоке и группой Манаслу на западе. Высочайшая гора Ганеш Гимала ― пик 7406 м ― находится всего лишь в 75 км северо-северо-западнее Катманду.

О небольшой разведке этого района Тилменом в 1949 г. с востока уже упоминалось. Следующими были новозеландцы. Подготовительные работы были начать; еще в 1952 г. Руководителем экспедиции был Р. Роберте, участники: Мауриче Г. Бишоп, Грехем Д. Маккэллам и Филипп К. Гэрднер (ботаники).

Новозеландская Гималайская экспедиция прибыла в конце марта 1953 г. в Бомбей, затем в Катманду, откуда отправилась с двумя проводниками и 50 носильщиками через Навакот в Аругат и по мрачным теснинам Бури-Гандаки в Ягат. Затем новозеландцы вышли в район, населенный народностями Ботиа (по происхождению тибетцы), и, свернув с главной долины на северо-восток, направились в деревню Тумье (или Домье).

Попытка восхождения на пик Ганеш (7406 м) через ледник Тола-Гемпа и северо-западный гребень закончилась на высоте 6100 м. Затем они попытались взойти на вершину пика 7132 м по западной стороне ледника. Примерно на высоте 5800 м сошла снежная доска, едва не сорвавшая Гэрднера и шерпа Ньима. Значит, назад! Разочарованные новозеландцы возвратились в Тумье. Тогда альпинисты решили попробовать силы на Сринги Гимале. Для нового выхода им потребовалось 18 носильщиков, которых они могли нанять только в Чоканге ― большой деревне. После предварительной разведки группа поднялась по ущелью Сарпу-Кхола к подножию вершины Чамара (7177 м); ее северо-восточный склон сулил успех.

Лагерь 1 был установлен на высоте 4600 м, 2 ― на высоте 5200 м, 3 ― на высоте 5800 м, 4 ― на высоте 6250 м и 5 ― на главном гребне на высоте 7000 м. 5 июня Роберте и Бишоп с шерпом Намгиал вышли на штурм. Робертсу, который чувствовал себя плохо, пришлось вернуться, но остальные двое хорошо шли вверх. Увенчанный карнизами ледовый вершинный гребень потребовал от идущего впереди Бишопа четырех часов напряженной работы, чтобы вырубить ступеньки. Все же они добились успеха. Девять часов спустя после выхода из последнего лагеря победители стояли на вершине высочайшей точки Сринги Гимала.

Второй эшелон восходителей в это время приближался, и 7 июня наступила очередь Гэрднера и Маккэллама с Ньима, которые также достигли вершины. Созданная Бишопом чудесная лестница, несмотря на сильные порывы ветра, значительно облегчила подъем. Во время отдыха на вершине погода испортилась: налетел туман и разбушевалась метель. При спуске Ньима шел первым без очков, чтобы найти заметенные следы. Он уверенно опускался, но уже по прибытии в лагерь 5 стал жаловаться на боль в глазах, а на следующий день его одолела снежная слепота. В густом тумане, по -глубокому свежему снегу спуск в лагерь 4 был очень трудным и занял семь часов. Бишоп и три шерпа, вышедшие им на помощь, попали в лавину, потеряли два ледоруба, но сами остались невредимыми. Только 10 июня все благополучно спустились вниз на долинный ледник и оказались в безопасности.

После начала муссона было предпринято несколько разведок на средних высотах северо-восточнее Сринги Гимала к перевалам Селбула (5040 м) и Таплела со стороны верховьев Схиар-Кхола. Кроме того, разведчики поднялись в верхнюю долину Гандаки, прошли мимо массива Манаслу через Сама до Ларкиа-Базара и посетили также верхнюю Анкху-Кола, на юго-западной стороне Ганеш Гимала. Пока Гэрднер еще проводил работы по ботанике, большой экспедиционный груз доставлялся непосредственно в Катманду. Обратный путь из Тумье до Катманду потребовал 12 дней. На фоне двух всемирно известных первовосхождений 1953 г. на Эверест и Нанга-Парбат интересные работы маленькой Новозеландской Гималайской экспедиции 1953 г. остались почти неизвестными за пределами Новозеландии, хотя они заполнили серьезный пробел в изучении Гималаев.

Уже в следующем году в Схиар-Кола снова действовала одна экспедиция. Однако эта Японская экспедиция на Манаслу 1954 г. в связи с волнением среди жителей деревни Сама была вынуждена временно отказаться от главной цели и перебазировалась в находящийся вблизи Ганеш Гимал. Но там их ожидала та же участь, что и новозеландцев: со стороны ледника Тола-Гемпа, несмотря на тщательную разведку и неоднократные попытки, не нашлось подходящего маршрута на пик Ганеш. Разочарованные японцы ни с чем вернулись в Катманду.

На обратном пути одна группа прошла перевал Рупла (4734 м) юго-восточнее Хималчули.

Осенью 1955 г. вступила в действие Франко-Швейцарская экспедиция на Ганеш Гимал. Она была организована содружеством городов Лиона и Женевы и возглавлялась женевским горным проводником Раймондом Ламбером. Участниками ее были: с французской стороны мадам Клод Коган, Поль Жандр и Робер Гино; с швейцарской стороны Эрик Гоша, Клод Морэль и Пьер Виттоц, миссионер в Ле (Ладакх). К семи европейцам присоединились семь шерпов, непальский офицер связи и колонна местных носильщиков.

Маршрут в Ганеш Гимал с юго-востока проходил из Катманду через Навакот, Бетравати (в долине Трисули) и Чилиме к леднику Сангье, где у правого берега 20 сентября был установлен базовый лагерь (4450 м).

В то время как устанавливался лагерь 1 (5030 м), Виттоц, этот выносливый, опытный гималаец, заболел паратифом.

Так как в экспедиции не было врача, Гино и Морэлю с группой носильщиков пришлось доставить Виттоца в больницу в Катманду, где он, к счастью, скоро выздоровел. Таким образом, боеспособными остались только четыре альпиниста.

Погода была ветреная, для лагеря 2 (5700 м) и лагеря 3 (6300 м) на южном гребне горы пришлось вырыть снежные пещеры. Жандр, страдающий воспалением горла, был вынужден остаться в лагере 3, в то время как остальные трое 24 октября в 5 часов 20 минут вышли на штурм и после напряженной работы в 12 часов 30 минут достигли вершины (7406 м) через острый карнизный гребень.

Первовосхождение на кульминационный пункт группы Ганеша ― серьезный успех, который, к сожалению, был омрачен тяжелым несчастьем во время спуска. Приближаясь к лагерю 3, альпинисты шли без веревки. Гоша поторопился вперед. Был туман, ветрено, склон крутизной 35-40°, снег жесткий. Как и почему Гоша поскользнулся и не мог приостановить свое падение, Ламбер и мадам Коган не могли увидеть. Тело погибшего было найдено только утром следующего дня и похоронено 28 октября в базовом лагере. Эрику Гоша было только 22 года. Он был одним из лучших женевских скалолазов.

Официальная высота пика Ганеш равна 7406 м, а не 8000 м, как иногда все еще утверждает пресса. Это округление в измерении является широко распространенной оплошностью. Еще раз уточняем: 1 фут = 0,304797 м, следовательно, 1 м = 3,28084 фута. Чтобы получить показатель в метрах, нужно количество футов умножить на 0,3048 (если это делается в спешке, то умножается на 0,3). Но если высоту в футах разделить на 3, естественно, получается неправильный и слишком высокий показатель в метрах.

Пять лет спустя пик Ганеш был повторно покорен 31 мая 1960 г. англичанином Д. Велласом, Гиальценом Норбу и Па Норбу. Однако на этот раз была покорена не главная, а несколько уступающая ей по высоте восточная вершина.

На западной стороне верхней долины Бури-Гандаки сияют вершины исполинского массива группы Манаслу. Три главнейшие вершины: собственно Манаслу (8125 м) ― такой же высоты, как знаменитый Нанга-Парбат; до сих пор еще безымянный пик 29 (7835 м) и Хималчули (7864 м).

В феврале 1952 г. Манаслу ― главная цель Японского альпинистского клуба. Разведка осенью 1952 г. проходила под руководством антрополога Иманиси. Участники экспедиции: врач, один альпинист и журналист. Сначала они направились в ущелье Марсианди, где им вскоре пришлось убедиться, что по западному склону Манаслу, обрывающемуся здесь 4500-метровой стеной, практически нельзя подняться. Чтобы хоть немного акклиматизироваться, японские альпинисты предприняли попытку восхождения на Аннапурна IV (7524 м) с западной (противоположной) стороны ущелья, но дошли только до высоты 5800 м.

Затем экспедиция двинулась вокруг Манаслу по часовой стрелке: от Дудх-Кхоси (и здесь тоже называется «молочная река») через Бимтакхоти ― Ларкиа Бханианг (седло высотой 5213 м) в верхнюю долину Бури-Гандаки. 11 ноября прибыли в большое селение Сама и на его окраине установили базовый лагерь (3850 м), откуда вели разведку ледника Манаслу и восточной стороны массива. Было установлено, что с этой стороны подъем на Манаслу возможен: из Сама через седло Найке (5600 м), далее на Северное седло (7100 м) и предвершинное плато. А по восточному гребню и южной стороне не имеется реальных путей подъема. Обратный путь из Сама в Катманду занял 17 дней.

Весной 1953 г. туда была направлена большая экспедиция под руководством И. Мита; 15 альпинистов, двое ученых, один геолог и один ботаник, которые, правда, вскоре отделились от экспедиции и проводили работы по своей специальности. 12 апреля в часе ходьбы от Сама был установлен базовый лагерь. Затем японские альпинисты систематически продвигали высотные лагеря: лагерь 1 (4600 м) у северного берега нижнего ледника Манаслу, 2 (5000 м) и 3 (5400 м) на языке ледника, 4 (5600 м) на седле Найке, соединяющем ледники Манаслу и Ларкиа. Этот лагерь был оборудован и оснащен как передовая база; обработка пути к нему и прокладка телефонного кабеля потребовали много времени.

После этого был разведан большой ледопад и под Северным седлом созданы лагеря 5 (5900 м), 6 (6200 м) и 7 (6600 м). К середине мая несколько выше был установлен лагерь 8 (7100 м). Первая атака на предвершинное плато задохнулась в глубоком свежем снегу на высоте около 7400 м, после чего штурмовая группа возвратилась на седло Найке. Только 28 мая снова был занят лагерь 8, и три дня спустя у края плато стоял лагерь 9 (7500 м).

1 июня был чудесный, безветренный день, погода отличная. В 7 часов утра вышли К. Като, И. Ямада и И. Исицака, но после пяти часов подъема они дошли только до высоты 7750 м. Хотя путь к вершине проходил по умеренно крутым склонам и без технических трудностей, но до высшей точки оставалось еще достаточно далеко, а японские альпинисты были утомлены, их одолела горная болезнь.

С грустью им пришлось сдаться, и 3 июня все уже были в базовом лагере.

Эта неудача связана прежде всего с тем, что у японских альпинистов не было кислородных аппаратов. Кроме того, у них не было опыта восхождений на высокие Гималайские горы.

Но уже весной 1954 г. вышла новая, состоящая из 14 человек, экспедиция под руководством Я. Хотта, возглавлявшего в 1936 г. успешную Японскую Гарвальскую экспедицию. Когда гигантский караван ― 22 шерпа и 450 носильщиков, которые транспортировали 14 т груза, ― показался в верхней долине Бури-Гандаки, местное население охватило волнение. Японские альпинисты якобы в прошлом году осквернили вершину Манаслу, а возмущенные боги за это наказывали селение Сама; большая лавина разрушила старый монастырь и убила трех священников; засуха и эпидемия принесли несчастье всей долине. Разрешение непальского правительства и длительные, терпеливые переговоры с видными людьми селения не помогли. Население вооружилось камнями и палками и грозило силой отстаивать свои права. В конечном итоге не оставалось ничего другого, как отказаться и на этот раз от Манаслу и перейти в близлежащий Ганеш Гимал. 1954 год был для японских альпинистов неудачным.

Новую попытку нужно было политически и психологически хорошо подготовить. Поэтому весной 1955 г. два члена Японского гималайского комитета были направлены в качестве посредников в Катманду, и они действительно получили от непальского правительства разрешение на проведение дальнейших экспедиций на Манаслу осенью 1955 г. и в предмуссонный период 1956 г. Переговоры с жителями Сама также были удачны. Осенью 1955 г., когда прибыла передовая японская группа из трех человек, она могла беспрепятственно разведать путь от ледника Манаслу к плато, и жители Сама дали даже согласие принять ожидаемую весной 1956 г. главную экспедицию. Тем самым был открыт путь для решающей борьбы.

Руководство новой большой экспедицией было поручено Маки. Хотя ему теперь было уже 62 года, но как старейший японский альпинист и бывший президент Японского альпинистского клуба он пользовался большим авторитетом.

Его команда состояла из К. Охара, Т. Иманиси, X. Татзунума, С. Ситани, К. Като, И. Мураки, X. Отзука, А. Токунага, И. Матууда, М. Хигета и кинооператора Т. Иода. Всего 12 альпинистов и 20 шерпов во главе с сардаром Гиальценом Норбу. Руководителем местных носильщиков был Пазанг Путар П.

Большой караван шел известной дорогой через долину Бури-Гандаки и прибыл 26 марта в Сама, где вновь возникли трудности. Но благодаря вмешательству представителя непальского правительства все трудности были быстро улажены. Восхождение предполагалось по тому же маршруту, какой планировался в 1953 г., но И. Маки хотел значительно увеличить дневные этапы, то есть сократить количество высотных лагерей и упростить снабжение. Важную часть программы составляли периоды акклиматизации и получение навыков пользования кислородными аппаратами.

В районе языка нижнего ледника в этот раз был установлен только лагерь 1 (5050 м). Седло Найке ( 5600 м) было занято лагерем 2; лагерь 3 ― на 6200 м; лагерь 4- уже выше ледопада, на 6550 м, вблизи того места, где в 1953 г. находился лагерь 7. Отсюда, чтобы избежать длинного пути через Северное седло, повернули на юг и установили лагерь 5 (7200 м) под 300-метровым поясом стены, через которую пролегал крутой узкий снежный склон («снежный фартук»), выводящий непосредственно на плато. На высоте 7800 м была установлена красная штурмовая палатка лагеря 6, где разместилась связка Т. Иманиси ― Гиальцен Норбу. Кислород для сна ― только пол-литра в минуту на каждого ― снова отлично зарекомендовал себя как снотворное и точный будильник. Как только указатель давления спустился до нуля, они проснулись.

Погода 9 мая 1956 г. была ясной и безветренной. В 8 часов они вышли, каждый с тремя кислородными баллонами в станке, к которому еще привязывался рюкзак. Это составило для каждого ношу более чем 20 кг, но тяжесть переносилась хорошо благодаря кислородному питанию (2 л в минуту).

Через пологий склон плато они шли вверх к подножию вершинного взлета. Скальное ребро вывело на карнизный гребень, где пришлось вырубить ступени. Иманиси и Гиальцен предполагали, что уже находятся у цели, когда перед ними открылась глубокая зазубрина, в которую можно было спуститься только по снежному желобу со стороны склона Марсианди. Страхуемый Гиальценом, Иманиси спустился вниз, забил крюк и лазанием выбрался на острый скальный зуб главной вершины. В 12 часов 30 минут он стоял на высшей точке. Гиальцен сфотографировал вершину и последовал за ним.

Мечта японских альпинистов сбылась. Завоеванная ими в трудной борьбе Манаслу (8125 м) была покорена.

Жители Сама называют ее Камбунг или Канбунге и молятся священной горе, призывая ее благословения на свои пашни. И для геологов Манаслу тоже особенная гора: круто приподнятая линия контакта между темным известняком тибетского покрова и светлым гранитом верхнего покрова Катманду красиво, как на модели, проходит через скальный зуб главной вершины.

11 мая 1956 г. восхождение было повторено связкой К. Като ― М. Хигета. Этот успех на одной из величайших гор Гималаев был заслуженной наградой за упорную работу Японского альпинистского клуба.

Самой заметной горой группы Манаслу является ее южный бастион, возвышающийся над всей непальской долиной ― вершина Хималчули (7864 м). Разведку этой вершины ставила себе в 1955 г. задачей экспедиция из Кении под руководством И. В. Ховарда. Вблизи базового лагеря участник экспедиции А. X. Фирмин, считавшийся лучшим альпинистом, фотографом и кинолюбителем Восточной Африки, оступился на крупной осыпи и сломал себе бедро. После длительной и трудной транспортировки по юго-западной стороне Хималчули он умер от сердечной недостаточности, всего лишь в однодневном переходе от больницы города Покхара.

Планомерное альпинистское и научное освоение группы Манаслу после покорения ее главной вершины в 1958 г. продолжила разведка японских альпинистов к Хималчули. Это были И. Канезака и С. Ишецака с одним непальским офицером связи, тремя шерпами и 39 носильщиками. Несмотря на разрешение правительства из Катманду, и здесь возникли большие трудности с местным населением. После преодоления этих трудностей японским альпинистам наконец удалось через долину Шуранг и перевал Лиданда пройти к восточному гребню Хималчули и установить на высоте 5850 м лагерь 2. 8 октября они закончили разведку, поднялись до 6400 м к подножию заметной башни в гребне.

Несмотря на хорошую подготовительную работу, главная экспедиция Японского альпинистского клуба в 1959 г. не имела успеха. В связи с непогодой штурм Хималчули пришлось прекратить, не доходя 500 м до вершины. Но уже год спустя Японская экспедиция в шесть человек под руководством И. Ямада добилась победы: 24 и 25 мая 4960 г. Хималчули был покорен двумя связками по два человека.

Там имеется еще несколько вершин, оставшихся до сих пор не тронутыми. Это прежде всего пик 29 (7835 м), Восточный Пиннакле (7895 м), северный пик (7145 м), Баудха (6672 м) и несколько сомнительный пик Гранит, или пик Ларкиа (высотой не 7361 м, как предполагали, а, видимо, ниже 7000 м).

 

Вершины группы Аннапурны

Аннапурна ― двойное санскритское слово: «анна» ― пища, «дурна» ― исполненная. Аннапурна означает «богатая пищей», «дарующая пищу богиня». Это несколько необычное название для вершины. Тем более что местные жители называют ее Кали (внушающая страх, черная), или Дурга (недоступная), или еще дочерью гор ― Парвати, то есть дочерью бога Гимават (Гималаи) и его супруги Сива. Старая высотная отметка Аннапурны I, высочайшей вершины массива, ― 8078 м, новых данных о ее высоте не имеется.

Группа вершин Аннапурны, поднимающаяся над низменностью Покхара (800 м над уровнем моря) и занимающая пространство между рекой Марсианди (Марсенгди) и огромной тесниной долины Коли-Гандаки, до весны 1950 г. была почти неизвестна.

Только благодаря пионерской деятельности второй Французской Гималайской экспедиции, проводившейся с апреля по июль 1950 г., эта великолепная и разнообразная горная группа приобрела всемирную известность. Драматическая борьба лучших французских восходителей за покорение первого восьмитысячника открыла золотую эру в альпинизме. Соответственно велик был и отклик на это событие в альпинистской литературе. В моей книге «К третьему полюсу» (1952 г.) в кратком сообщении об итогах работы Французской экспедиции 1950 г. этому восхождению было посвящено 29 страниц.

Душой организации этого мероприятия был Люсьен Деви. Возглавлял экспедицию Морис Эрцог. В нее входили альпинисты Луи Лашеналь, Лионель Тэррей, Гастон Ребюффа, Жан Кузи, Марсель Шац, кинооператор Марсель Ишак, врач Жак Удо и сотрудник французского посольства в Нью-Дели Франсуа де Нуайель. Кроме врача, ученые в этой экспедиции участия не принимали: не было ни топографа, ни географа, ни геолога. Все же благодаря стараниям М. Ишака удалось составить хорошую обзорную карту района и провести ряд научных наблюдений. Эта экспедиция была чисто альпинистским мероприятием, имевшим огромное значение, ибо впервые альпинисты международного класса вышли на борьбу с единственной целью ― покорить первый восьмитысячник.

5 апреля 1950 г. экспедиция прибыла в Наутанве, последнюю индийскую железнодорожную станцию на индийско-непальской границе. Отсюда маршрут проходил через селения Бутвал ― Тансинг ― Баглунг ― Бени, через гигантские теснины Кали-Гандаки, по старой торговой дороге на Тукучу, важный торговый пункт, в котором приходящие из Тибета караваны меняют соль и буру на муку и чай. 21 апреля экспедиция прибыла в этот населенный пункт, планировавшийся в качестве исходной базы для разведки вершины Дхаулагири1. Однако разведка возможных путей подъема на эту вершину не сулила больших надежд на успех, в связи с чем 14 мая было принято решение отказаться от попытки восхождения на Дхаулагири и всеми силами штурмовать Аннапурну.

Проведенный восьмидневный разведывательный выход через Тинигаон привел к открытию большого ледникового озера между западным и восточным перевалом Тиличо. Спустившись далее к селению Манангбот в долину Марсианди, альпинисты поднялись на вершину высотой около 6250 м в хребте Муктинатх Гимал. Однако и отсюда не было возможности подойти к Аннапурне I, так как большой барьер и хребет Нильгири (7032 и 7143 м) закрывали цирк с севера. Единственным путем казался подъем через нижнюю Миристи-Кхола, но ее устрашающие теснины были непроходимы. Наконец, пройдя из Лете через Чадзью-Кхола и «перевал 27 апреля» в верхнюю Миристи-Кхола, удалось проникнуть к подножию Аннапурны I.

Теперь по проложенному пути двинулась вся экспедиция. После четырехдневного перехода от Тукучи на морене (около 4400 м) у подножия северо-западного гребня был установлен временный базовый лагерь. С 18 по 22 мая на этом гребне развернулось яростное сражение. Однако, несмотря на огромные затраченные усилия, оно закончилось в конечном счете лишь подъемом на незначительное возвышение в гребне (около 6000 м) в нижней четверти стены. Стало абсолютно ясным, что этот бесконечный гребень со своими многочисленными ступенями, зазубринами, ледовыми башнями и взлетами не оставлял никаких практических возможностей для дальнейшего подъема. С тяжелым сердцем Эрцог был вынужден решиться на отступление, бесценные дни оказались безвозвратно потерянными.

Тем временем Ребюффа и Лашеналь разведывали ледник восточнее северо-западного гребня (северный ледник Аннапурна). Появились новые надежды на успех. Отсюда подъем казался технически возможным, хотя трудным и лавиноопасным, особенно при плохой погоде. Появились новые надежды на успех. Во временный базовый лагерь немедленно был послан шерп с этим важным сообщением. Эрцог и Тэррей тотчас поспешно поднялись наверх, и собравшаяся здесь четверка после тщательного изучения выбрала маршрут восхождения. Теперь события стали развертываться быстро.

На правом берегу северного ледника было выбрано место для нового базового лагеря, на высоте около 5200 м установлен лагерь 1, а у подножия крутых склонов, примерно на высоте 5900 м, ― лагерь 2.

Усиленно работал и арьергард: врач Удо и М. Ишак с группой носильщиков, Нуайель со второй колонной носильщиков из Тукучи с остатками экспедиционных грузов находились в цирке и обеспечивали челночную переброску грузов до лагеря 2, в то время как три связки штурмовой группы уже оборудовали лагерь 3 (6500 м) и 4 (6850 м).

Участок пути между лагерями 2 и 3 был технически трудным и к тому же опасным: 200-метровый перепад высоты приходилось преодолевать по лавинному желобу. Во время установки лагеря 4 под большим ледовым сбросом, названным «серпом», Ребюффа и Тэррей настолько сильно переутомились, что были вынуждены спуститься в лагерь 2 на короткий отдых.

Для штурма вершины в данный момент осталось только двое наиболее работоспособных ― Эрцог и Лашеналь. 1 июня они в сопровождении сардара Анг Таркэ и шерпа Сарки переместили лагерь 4 к началу предвершинного фирнового склона, установив его под защитой ледовой башни (лагерь «4 бис»).

Задачей дня 2 июня была установка исходного для штурма вершины лагеря 5. Этот лагерь предполагалось установить на скальном ребре под восточной предвершиной Аннапурны I на высоте 7400 м. Когда наконец уставшие, почти задыхающиеся альпинисты поднялись к этому месту, их ожидало большое разочарование ― скалы были очень крутыми, плитообразными и покрытыми натечным льдом. Не оставалось другого выхода, кроме как вырубить небольшую площадку на фирновом склоне под скалами и установить на ней палатку, прикрепив ее крючьями, забитыми в скалы.

При установке лагеря оба шерпа работали старательно и со знанием дела, но предложение Эрцога подниматься на следующий день вместе с альпинистами на вершину старый опытный сардар Анг Таркэ вежливо отклонил: «Большое спасибо, Бара Сагиб... но у меня начинают мерзнуть ноги и я с удовольствием вернулся бы (с Сарки) в лагерь 4, если это возможно».

Для оставшихся французов это была тяжелая ночь. Ветер рвал стойки палатки, сползающий снег накапливался между крутым склоном и палаткой. Над Эрцогом, лежащим ближе к склону, тяжесть все увеличивалась, не хватало кислорода ― приходилось бороться с припадками удушья. Лашеналю, находившемуся на другой стороне палатки, постоянно казалось, что она съезжает со склона. Наконец рассвело, оба встали не только не отдохнувшими, а, наоборот, изнуренными.

Вопрос о том, чтобы готовить горячий завтрак, даже не возникал. Вместо него они приняли значительную порцию таблеток макситона. Это средство весьма сильно действующий стимулятор, энергично возбуждающий сердечную деятельность, создающий нечто вроде состояния легкого опьянения и устраняющий усталость, но... очень опасный лечебный препарат!

6 часов утра. Они выходят. Веревки кажутся им лишними, и альпинисты оставляют их на месте: ведь склон над «серпом» хоть и крутой, но без трещин. Погода хорошая, но холодно. Облегченные кошки хорошо держат на жестком снегу, только местами наст не выдерживает, и ноги глубоко проваливаются. Регулярно меняясь в прокладывании следа, Эрцог и Лашеналь, час за часом поднимаются к видневшемуся вершинному гребню. Крутой кулуар справа как будто ведет прямо к вершине. Вершинный склон все приближается, они уже находятся в кулуаре, идут вплотную друг за другом и, задыхаясь, все смотрят вверх: ведь осталось совсем немного, совсем чуть-чуть. И вот уже выход на гребень, несколько шагов налево ― и они стоят на вершине, на первом восьмитысячнике!

Чувство безграничного счастья? Отнюдь нет! Лашеналь хочет немедленно спускаться, он чувствует, что его ноги отморожены. Сейчас начало сказываться то, что в погоне за скоростью экспедиция отказалась от утепленных фетром специальных горных ботинок.

Быстрый взгляд на мрачные отвесы гигантской южной стены, короткий спуск по северной стороне на скальный выступ, чтобы сделать оттуда несколько снимков установленных на вершине вымпелов и флажков. К сожалению, снимки делаются без заднего плана, хотя вблизи находятся Дхаулагири и группа вершин Манаслу, и поэтому не имеют большой ценности.

Лашеналь уже начинает спуск. В спешке при подготовке к спуску Эрцог теряет рукавицу: она катится вниз И исчезает. Что теперь делать? Запасных рукавиц нет. Простая мысль взять из рюкзака носки и надеть Их на руки не приходит ему в голову. Держа ледоруб в обеих руках, он как можно быстрее спускается по склону, пытаясь догнать Лашеналя. Погода быстро ухудшается, и в тумане и снегопаде они теряют друг друга из виду. Когда Эрцог приближается к лагерю 5, он, к радостному удивлению, видит там две палатки.

Оказывается, за это время сюда поднялись связки Тэррей ― Ребюффа и Кузи ― Шац. Они дооборудовали лагерь 5 (без лавинных лопаток, копали ледорубами и посудой) и установили вторую палатку. После этого Кузи и Шац вернулись в лагерь 4, чтобы освободить место для ожидаемых восходителей. Тэррей и Ребюффа остались в лагере 5 (7400 м) и в беспокойстве ожидали Эрцога и Лашеналя.

Наконец появляется Эрцог ― один. «Мы сделали дело!» Тэррей хочет сердечно пожать ему руку, но то, что Эрцог протягивает ему, холодно, как лед, и твердо, как камень. Тэррей в ужасе вскрикивает: «Ты же отморозил руку!» Но Эрцог лишь безучастно бросает на руку равнодушный взгляд: «Ничего, все восстановится». «А где Лашеналь?». «Он сейчас должен прийти», ― с этими словами Эрцог вошел в палатку к Ребюффа, который тут же стал оказывать ему помощь.

Вдруг слабый крик о помощи! Метров на 100 ниже лагеря на склоне лежит Лашеналь. Тэррей, не раздумывая, глиссирует вниз ― весьма рискованное дело на жестком фирне ― и с трудом останавливается возле своего друга. У Лашеналя нет ледоруба, шапки, рукавиц, на ногах только одна кошка. Как он сорвался со склона, он и сам не знает. Было ли это результатом усталости и нехватки кислорода, короткой потери сознания или обморочного состояния... или это последствие чрезмерно большой дозы макситона? Если это так, то возбудимость макситоном могла быть причиной и других ненормальностей в поведении восходителей.

С бессмысленным взглядом Лашеналь кричит, что отморозил себе ноги до лодыжек, что ему нужно сейчас же спуститься в лагерь 2 к доктору Удо. Безуспешно Тэррей пытается втолковать, что подобная попытка спускаться непосредственно перед наступлением темноты, в пургу, без веревки и кошек была бы просто сумасшествием. Лашеналь с отчаянием вырывает ледоруб из рук своего лучшего друга и пытается бежать вниз. Но после нескольких шагов останавливается и решается следовать за Тэрреем. С бешеной скоростью Тэррей вырубает ступеньки вверх по склону к лагерю 5, а вслед за ним на четвереньках поднимается Лашеналь.

Ночь с 3 на 4 июня. Снежная пурга рвет палатки. В одной Ребюффа старается помочь Эрцогу, в другой Тэррею-Лашеналю. Долгими часами они массируют бесчувственные конечности. Одновременно им приходится заполнять всю посуду снегом, чтобы пострадавшие имели теплое питье. Снова снег накапливается между склоном и палаткой и все больше сужает и без того маленькое помещение. Наконец Тэррей с безграничной радостью видит, что Лашеналь может снова шевелить пальцами на ногах.

Начинает рассветать, но пурга все еще свирепствует. Может быть, это уже муссон, который, по сводкам индийской метеослужбы, должен скоро начаться. На всякий случай они хотят как можно скорее спуститься. Ноги Лашеналя опухли, и он не может надеть свои ботинки. Тэррей отдает ему свои, они больше на один или два номера, а сам, разрезав ботинки Лашеналя, надевает их на одну пару носков. Потом он на всякий случай кладет в свой рюкзак спальный мешок и немного продуктов. Так как Лашеналь потерял кошки, то для Тэррея остается только одна кошка. Еще одна неприятность ― Тэррей не может найти свой ледоруб. Лашеналь тоже потерял ледоруб, и теперь в распоряжении группы остается только два. Их берут Тэррей и Ребюффа: ведь они должны обеспечить безопасность спуска. Пошли!

Сначала все спускаются бодро, но затем они попадают в лабиринт сераков и трещин, туман все густеет, а снег падает, как завеса, видимость только от одного конца веревки до другого. К тому же верхний лагерь 4 расположен в закрытом месте, его нелегко отыскать. Только бы обойтись без вынужденного бивака! Нужно искать и искать, пока теплится хоть одна искра надежды. Тэррей и Ребюффа чередуются при прокладывании следа по глубокому снегу, работают отчаянно, но никак не могут найти узкий проход к лагерю 4.

А в то время как они борются за свою жизнь в ледопаде на краю «серпа», подавая через равные промежутки сигналы бедствия, всего в 200-300 м от них, в лагере 4, в теплых спальных мешках лежат Кузи, Шац и четыре шерпа, уверенные, что Эрцог и другие при такой погоде наверняка остались в лагере 5. Здесь, в лагере 4, расположенном за ледовой стеной, звуковые сигналы, подаваемые терпящими бедствие, не могут быть услышаны. Да, если действовали бы УКВ радиостанции!

Начинаются сумерки, уже время подыскивать удобное место для снежной пещеры. Вдруг Лашеналь вскрикивает и исчезает. Не было бы счастья, да несчастье помогло! Закрытая трещина, проглотившая Лашеналя, имеет глубину не более 4-5 м. Это естественная пещера, хорошо защищающая от ветра. Все спускаются вниз и располагаются в пещере, снимают ботинки и прячут ноги в единственный спальный мешок, предусмотрительно взятый с собой Тэрреем. Это была долгая, очень тяжелая ночь, закончившаяся самым плохим образом. Под утро снежный оползень засыпал трещину и закрыл альпинистов, как в могиле. Наполовину задохнувшись, они все же с трудом освободились, но все снаряжение, которое они положили рядом с собой, а также ботинки оказались засыпанными снежной массой. В одних носках, голыми руками перекапывали они снег, пока не нашли хоть самое необходимое, прежде всего ботинки, ледорубы и веревки. Защитных очков найти так и не удалось.

Ребюффа первым с большим трудом поднимается на поверхность. Товарищи с надеждой спрашивают его, какая там погода. Он кричит вниз, в пещеру, что сильный ветер и что он... ничего не видит. Тэррей тоже выбирается наверх и обнаруживает, что также почти ничего не видит. Оба вчера, 4 июня, шли без очков, чтобы лучше видеть в пурге. Но на таких больших высотах действие ультрафиолетовых лучей так сильно, что даже при большой облачности необходимо носить защитные очки. Несоблюдение этого старого правила не замедлило сказаться.

Лашеналь в эту страшную ночь снова отморозил себе ноги. Свои ботинки он в лавинном снегу найти не смог. Оставшись в одних носках, он отчаянно пытается выбраться на поверхность. Тэррей приходит ему на помощь, и Лашеналь видит ― небо чистое, погода будет хорошая!

Между тем Эрцог тщательно перекапывает в трещине снег, и спустя некоторое время Тэррей с помощью веревки вытаскивает две пары ботинок и рюкзак. Теперь наступает очередь Эрцога, но со своими обмороженными руками и ногами он практически беспомощен, и Тэррею, которого шерпы с восхищением окрестили Стронг сагиб (сильный белый господин), приходится напрячь все свои силы, чтобы благополучно поднять наверх тяжелого, обессиленного Эрцога. Наконец все четверо под лучами солнца, однако их положение все еще остается крайне тяжелым; двое, которые по своему физическому состоянию еще могут действовать, ослепли, а двое других, имеющих сильные обморожения, не способны бороться. Поэтому они подают сигналы бедствия. Крики о помощи предназначены для лагеря 4, но там они не слышны, потому что между ними и лагерем находится ледовая стена. Зато эти сигналы были услышаны в расположенном далеко внизу лагере 2, но оттуда ожидать быстрой помощи не приходится ― подъем из лагеря 2 в лагерь 4 потребует не менее 15 часов. К счастью, в это солнечное утро Шац вышел осматривать путь. Он полагал, что его четыре товарища должны сегодня спуститься из лагеря 5, и хотел идти им навстречу. И вот он неожиданно встречает их, но в самом плачевном состоянии. Для обоих победителей Аннапурны это уже почти поздно. Ребюффа тоже подморозил себе пальцы на ногах, а Тэррей, который держался как крепость в этом бою, тоже имеет серьезные опасения в отношении своих ног.

Теперь все они в лагере 4, но до спасения еще далеко. После больших снегопадов за последние 24 часа крутые склоны до лагеря 2 стали очень лавиноопасными. Правда, погода хорошая, но слишком теплая. Из соображений безопасности следовало бы подождать со спуском до утра, но сейчас всеми владеет только одна мысль ― как можно скорее вниз, к лагерю 2, к «сагибу доктору». Доктор Удо должен спасти, что еще можно спасти!

Проваливаясь по пояс в глубоком снегу, они начинают спуск. Связка Эрцог ― Ребюффа с высотными носильщиками Айла и Сарки идут впереди. В 12 часов 20 минут они траверсируют большой кулуар, заканчивающийся непосредственно над лагерем 3.

И вдруг... срывается лавина: снежная масса минимум полметра толщиной приходит в движение. Она движется с шумом, захватывая все на своем пути. Только Ребюффа, шедший непривязанным позади, несколькими прыжками сумел отскочить к краю желоба и оказался вне пути лавины. Но Эрцог и оба шерпа исчезают в снежной массе. Неужели конец? Нет! Совершается новое чудо. Эрцога отбрасывает к стенке маленькой трещины, в которой он заклинивается. Веревка, связывающая его с шерпами, натягивается до предела, еще немного ― и она задушит его. Она до боли сжимает ему предплечье, но выдерживает, и, когда масса снега с шумом проносится вниз, видно, что оба шерпа висят на крутом склоне почти без сознания, но невредимые.

Теперь уже и альпинисты из лагеря 2 спешат навстречу спускающимся, и наконец все в лагере 2. Доктор Удо теперь уже не прежний веселый друг и товарищ, а действующий, несущий большую ответственность хирург. Лагерь 2 сейчас похож на полевой госпиталь после битвы. Хуже всего дело у Эрцога, да и у Лашеналя немногим лучше. Теперь уже стоит вопрос не о спасении обмороженных пальцев на руках и ногах ― идет борьба за жизнь. Наступает ночь, но Удо все еще работает. При свете карманных фонарей с «ассистентами» Нуайелем и Шацем он выполняет тончайшие операции, обычно производимые только в клиниках, и то с величайшей осторожностью1.

Описания и фотографии дальнейшей транспортировки тяжело пострадавших оставляют потрясающие впечатления. Трудно даже представить себе эту транспортировку, частично в заплечных корзинах, из цирка Аннапурны до долины Кали. Высотные носильщики, в своем большинстве шерпы, показали чудеса выдержки и мужества при транспортировке. Какой европеец был бы в состоянии с грузом в 80 кг за плечами пройти эти «дороги» через ледовые башни, плитчатые скалы, крупные осыпи, через бурную горную реку Миристи, по крутым травянистым полкам хребта Нильгири, сквозь бамбуковые заросли Чадзью-Кхола! Внизу, в главной долине, можно было наконец применить носилки, но здесь теперь бушевал муссон, и под его ливнями в течение 15 дней пришлось идти то вверх, то вниз через временные переправы, по залитым рисовым полям и в страшной влажной духоте, тяжело переносимой даже здоровыми людьми.

У Эрцога появились признаки гангрены, и Удо пришлось постепенно ампутировать Эрцогу все пальцы на руках и ногах, у Лашеналя все пальцы на ногах. Температура у пострадавших временами поднималась до 41°, и только пенициллин спасал положение.

6 июля в Бутвале они услышали рокот моторов ― грузовые автомашины ждали экспедицию.

В том же 1950 г. в районе Аннапурны Гимала, но с другой стороны, из долины Марсианди, действовала Британская экспедиция. Участниками этой экспедиции были: Г.У. Тилмен, руководитель, доктор Ч. Эванс, Д.X. Эмлайн Джонс, Д. О. М. Роберте, В.П. Пеккард (из Новозеландии) и ботаник Д.Г. Лаундс. Базовый лагерь экспедиции был разбит в районе деревни Манангбочи (3500 м), в сосновом лесу. Так как эта местность находится на дождливой стороне массива Аннапурны, характер растительности здесь выражен наиболее ярко.

После тщательного изучения обстановки Тилмен решил сделать попытку штурма Аннапурны IV (7524 м), а затем попытаться взойти и на величественную Аннапурну II (7937 м), вторую по высоте вершину массива. Если бы удалось покорить Аннапурну IV, можно было бы по соединяющему гребню продвинуть лагерь к подножию вершинной башни Аннапурны II. Но до этого дело не дошло. 14 июня долину заполнили мрачные муссонные облака и при решающем штурме из лагеря 4 (6860 м) британцы смогли подняться только до высоты 7300 м. Таким образом, им пришлось отказаться не только от Аннапурны II, но также и от Аннапурны IV.

Через несколько дней столь же безуспешно была совершена попытка восхождения на пик 7009 м, семитысячник, находящийся восточнее деревни Наургаон.

Осенью 1952 г. передовой отряд Японской экспедиции, имевший главной задачей разведку пути восхождения на вершину Манаслу, сделал новую попытку восхождения на Аннапурну IV, отчасти с целью акклиматизации и для осмотра западной стороны массива Манаслу. Однако из-за недостаточной акклиматизации японцы не смогли подняться даже до площадки второго лагеря Тилмена и были вынуждены вернуться с высоты 5800 м.

Зато три года спустя небольшая Немецкая экспедиция (ФРГ) провела очень успешную работу в районе верхней долины Марсианди. Немецкая экспедиция в Непал состояла всего из четырех человек: руководителя Гейнца Штейнмеца, Гарольда Биллера, Фрица Лоббихлера и Юргена Велленкампа. Снова исходным пунктом был Мананг-Бочи. Базовый лагерь был установлен на морене значительно выше главного лагеря японцев в 1953 г., в результате чего удалось обойтись тремя высотными лагерями: лагерем 1 на высоте 5350 м, лагерем 2, расположенным над ледовым сбросом, на высоте 6100 м, и лагерем 3, установленным на плато за «Кафедральным собором» на высоте 6450 м.

Лоббихлер из-за болезни был вынужден остаться в лагере 2, в то время как три его товарища 30 мая штурмовали Аннапурну IV, вершины которой они достигли после тяжелой борьбы в 17 часов 30 минут. Погода была хорошей, окружающая панорама при вечернем солнце необычайно красивой. При подъеме восходители оставили бивачное снаряжение в трещине (примерно на 7100 м). Спускаясь, они достигли этой пещеры только в темноте и, не имея времени для организации бивака, провели ночь, сидя втроем на надувном матраце в одних пуховых костюмах.

Дальнейший спуск происходил точно по программе. За этим восхождением последовал заслуженный отдых, небольшие экскурсии и короткое восхождение на вершину Пизонг-пик (6113 м). Затем группа переместилась в Наургаон и, невзирая на наступление муссона, покорила 2 июля молниеносным штурмом пик 7009 м, на котором в 1950 г. потерпела неудачу экспедиция Тилмена. На этот раз чувствовал себя плохо и был вынужден отказаться от восхождения Биллер. Лоббихлер, наоборот, теперь был в форме и чрезвычайно счастлив, что ему удалось взойти на семитысячник.

После путешествия вокруг всей группы вершин Аннапурны экспедиции перед окончанием своей работы удалось, причем в тяжелых условиях, совершить восхождение на западную вершину Ламюнг (6200 м). В общей сложности перечень покоренных вершин составил: два семитысячника, пять шеститысячников и четыре пятитысячника. К числу достижений следует отнести уточнение топографии района. Очень хороши также и фотографические «трофеи». Поскольку участники экспедиции оставались в стране до осени 1955 г. и только в декабре вернулись на родину, у них оказалось достаточно времени и для проведения некоторых этнологических и зоологических наблюдений. Эта экспедиция стала для «четырех в Гималаях» незабываемой, лучшей порой их жизни. К сожалению, продолжение было печальным: летом 1956 г. Юрген Вилленкамп во время восхождения в Бергелле (Швейцария) сорвался, получил тяжелые травмы и неделю спустя скончался в больнице.

В период между японской попыткой восхождения на Аннапурну IV в 1952 г. и немецким восхождением в 1955 г. была поверхностно обследована южная сторона группы Аннапурны. В марте 1953 г. Б. Р. Гудфеллоу и Фр. Яте прошли в район севернее Покхары. В их распоряжении было всего 14 дней. К тому же была ранняя весна, и поэтому не могло быть и речи о серьезном восхождении. Однако это была все же первая рекогносцировка верхнего Мади-Кхола (южнее Аннапурны IV-II) и Сети-Кхола (южнее Аннапурны III, 7577 м). Их сообщения о ее результатах были интересными, но не обнадеживающими ― похожие на теснины ущелья уже в нижней своей части являются серьезными преградами. К тому те здесь приходится сталкиваться с суеверием жителей, их страхом перед горными духами, которых ни в коем случае нельзя беспокоить. Этим объясняется недоброжелательное отношение жителей к экспедициям. Однако этот район, наверно, самый грандиозный из всех районов Гималаев.

Над низменностью Покхара (700-900 м), над его субтропическими долинами, возвышаются вершины от 7000 до 8078 м, относительное превышение которых вдвое превосходит высоту Маттергорна1 над Церматтом, а находящаяся на переднем плане вершина удивительно похожа на своего собрата в Швейцарии. Это гора Мачапучаре, что означает «рыбий хвост», ибо эту двуглавую вершину при некоторой фантазии можно сравнить с хвостовым плавником исполинской рыбы.

Вершины Жанну (7710 м) в группе Канченджанги, Ама-Даблам (6856 м) в районе Эвереста, Мачапучаре (6997 м) в центральном Непале и Мустаг Товер в Каракоруме ― вот знаменитые представители романтической красоты, сравнимые с Маттергорном, но превосходящие его гималайским масштабом. Теперь, когда и в Гималаях наблюдается быстрый переход к «акробатическому альпинизму», эти вершины стали желанными целями, даже если высота их немного ниже магической линии 7000 м.

Весной 1956 г. майор Д. О. М. Роберте разведывал подход по теснинам Моди-Кхола (не Мади-Кхола!) до западного подножия хребта Мачапучаре. Год спустя он по этому же пути прошел с небольшой спортивной экспедицией. Кроме него в состав экспедиции входили английские альпинисты Роджер Чарлей, Давид Кук, Уил-фрид Нойс и Чарлз Вайле. Среди шерпов находился знаменитый Анг Ньима.

18 апреля 1957' г. альпинисты с 50 носильщиками вышли из местечка Покхара, имеющего теперь маленький аэродром. Четырехдневным маршем они прошли через Гандрунг до Чомронга, последней деревни на их пути, затем с трудом пробрались через бамбуковые заросли вверх по теснине Моди. 24 апреля был установлен базовый лагерь в 20 м от реки на высоте 4000 м на правой (западной) стороне Моди-Кхола.

Подход к северному гребню Мачапучаре снизу закрывается гигантскими скальными стенами, лишь в одном месте они прорезаны снежным кулуаром. Пройдя этот кулуар, альпинисты 27 апреля установили лагерь 1 на высоте 4900 м.

К огорчению непальского офицера связи, команда британских альпинистов разделилась теперь на две группы: Роберте и Вайле хотели разведать пик 7256 м, вершину западнее Моди-Кхола. Название Ганеш, которое, видимо, принято для этой вершины, не очень удачно, так как его можно легко спутать с районом Ганеш Гимала, расположенным северо-северо-западнее Катманду. Разумнее было бы назвать этот пик Моди или Модитсе. Ранее принятую высотную отметку этой вершины 23607 футов = 7195 м после уточнения Робертсом и Вайле, по-видимому, следует исправить на 23807 футов = 7256 м.

Модитсе и Мачапучаре являются западной и восточной сторожевыми башнями цирка южной стороны Аннапурны Гимала, и, естественно, все альпинисты «заигрывают» с этими двумя красивыми вершинами. При первой разведке вершины Модитсе из-за глубокого снега была достигнута лишь высота 5940 м.

В другой группе, оставшейся в Мачапучаре, произошел неприятный инцидент. Чарлей заболел полиомиэлитом и с большими трудностями был транспортирован в госпиталь в Покхара. Несмотря на это, работа у вершины продолжалась. Кук и Нойс из лагеря 2 достигли Северного седла, но убедились, что прохождение северного гребня на всем его протяжении практически невозможно. Следовательно, необходимо было выйти на гребень южнее, ближе к вершине. Для этого прежде всего требовалось установить лагерь 3, на высоте около 6100 м на ледовом выступе, примерно на 2/3 высоты стены.

Преодоление этой изрезанной желобами ледово-снежной стены потребовало большой работы по вырубке ступеней, а для страховки пришлось навесить перила на протяжении 270 м. Оставшиеся 200 м подъема на гребень также были пройдены с большим трудом, пришлось дополнительно протянуть еще 60 м перил, и лишь после этого Нойсу удалось пробить карниз на гребне.

Острый ледовый гребень, ведущий к скальному ребру, выглядел столь устрашающе, что альпинисты решили сделать попытку его обхода по восточному склону. Они вбили на гребне деревянный кол, который мог быть использован для организации спуска на обе стороны. Затем оба британских альпиниста спустились по веревке на 60 м по крутому желобу в сторону Сети-Кхола. Далее последовал 400-метровый траверс в южном направлении ― рискованный отрезок пути, так как он проходил по крутому восточному склону, покрытому толстым слоем ненадежного снега. Наконец они вышли на безопасное место ― некрутое фирновое поле, где и решили установить лагерь 4 (6200 м). Возвращение в лагерь 3 было таким же трудным, как и последующее повторное прохождение этого опасного участка вместе с тремя тяжело нагруженными шерпами ― Анг Ньима, Таши и молодым Анг Тзерингом. Но все обошлось благополучно, и 17 мая был установлен лагерь 4.

Однако надежда выйти теперь без особых трудностей на верхнюю террасу под вершинным взлетом к Мачапучаре, к огорчению восходителей, не оправдалась. На первый взгляд дальше восточного ребра, хорошо заметного скального бастиона, вообще не было пути. Здесь в сторону Сети-Кхола обрывалась отвесная стена; но все же нашелся путь обхода: вправо по острому, буквально как нож, ребру в направлении основного гребня, дальше с помощью веревочной лестницы вниз 7,5 м, затем 90-метровый спуск по веревке на как бы приклеенную к стене полку и оттуда ― через два громадных бергшрунда ― выход на террасу верхнего ледника. Там Кук и Нойс установили 1 июня лагерь 5.

Следующий день должен был быть решающим. В 4 часа 15 минут утра альпинисты вышли из лагеря. Было хорошее солнечное утро, но здесь, на северной стороне, им пришлось буквально по колено месить снег, пока они не добрались до бергшрунда. Над бергшрундом вздыбилась крутая стена, уходящие к предвершинному гребню ребра которой походили на античную колоннаду ― до такой степени она была изборождена желобами. И все это состояло из чистого льда! Каждую ступень, каждую зацепку пришлось вырубать с большим трудом, и поэтому альпинисты очень медленно продвигались вперед. До вершины было уже недалеко, возможно не более 40-50 м (150 футов), но какая из этих башен на гребне самая высокая, по какому из ребер нужно выходить на вершину? Снизу это определить трудно.

А погода портится, и окружающие высочайшие вершины ― Дхаулагири, Аннапурна I и Манаслу ― исчезают в облаках, снег падает все сильнее. Значит, надо поворачивать назад. И Нойс с Куком были очень рады, "когда, спустившись, нашли наполовину заваленную снегом палатку лагеря 5. 3 июня они продолжили спуск в базовый лагерь. Спуск был довольно рискованным, но прошел благополучно.

Многие газеты поместили сообщения, что Мачапучаре, непальский Маттергорн, покорен Британской экспедицией 1957 г. Но это не верно. Согласно строго правдивому, скорее скромному, чем преувеличенному сообщению, связка Нойс ― Кук вернулась, не доходя примерно 150 футов до вершины. Безусловно, это немного, примерно две длины веревки, а при восхождении на Канченджангу в 1955 г. нога человека тоже не ступала на вершину. Но там пришлось считаться с религиозными чувствами местного населения ― альпинисты остановились в 1,5 м под вершиной, хотя можно было без труда подняться наверх. Но при восхождении на Мачапучаре это был не добровольный отказ. Изборожденная ледовая стена, ведущая к вершинному гребню, была исключительно трудной и требовала от восходителей долгой напряженной работы. Расположение вершины точно не было известно, и к тому же переменилась погода. Все это вынудило восходителей отступить. Это было, безусловно, одним из сложнейших и опаснейших альпинистских мероприятий в Гималаях, но все же первовосхождением на Мачапучаре оно не было.

Для нового штурма можно выбрать скальный юго-западный гребень, по которому, видимо, возможен прямой выход на южную вершину, уступающую северной по высоте всего несколько метров. И этот маршрут, несомненно, тоже очень трудный, но, вероятно, менее опасный, чем длинный северный гребень.

В том же году в районе Аннапурны действовала вторая Британская экспедиция. Аннапурна II (7937 м) уже давно привлекает внимание многих знатоков Гималаев. После восьмитысячников, чья «распродажа» скоро придет к концу1, Аннапурна II ― одна из высочайших, еще не покоренных вершин Гималаев, да и маршрут на нее известен еще с 1950 г.: из Манангбота в долине Марсианди, через Аннапурну IV (7524 м) или через ее плечо к гребню, соединяющему Аннапурну IV с Аннапурной II, где нужно установить последний лагерь, и, наконец, выход через северо-западный гребень Аннапурны II на вершину.

Небольшая Британская экспедиция 1957 г. намеревалась действовать именно таким образом. Она состояла из Чарлза Эванса, одного из опытнейших гималайцев, и Д. П. Девиса, со знаменитым Дава Тенсингом в качестве сардара и тремя превосходными шерпами ― Уркиеном, Мингма Тзерингом и Пазангом Сонам.

Задержанные необычайно большим количеством зимнего снега, они могли установить базовый лагерь только 16 апреля. 4 мая был установлен лагерь 4 на главном гребне, примерно на высоте 7000 м, недалеко от того места, где немецкие альпинисты (ФРГ) в 1955 г. во время спуска имели заранее подготовленный бивак. Отсюда Эванс ― Девис на следующий день поднялись за три часа на вершину Аннапурны IV (7524 м), покоренную, таким образом, второй раз. Погода была плохая, нельзя было и думать о восхождении на Аннапурну II. Поэтому Эванс вернулся со своей группой на два дня в базовый лагерь.

15 мая они снова поднялись в лагерь 4. На следующий день обошли вершину Аннапурны IV по плечу и намеревались продвинуть лагерь 5 к подножию вершинного обелиска Аннапурны II, то есть на гребень между обеими вершинами. Но, продвигаясь по этому гребню к Аннапурне II, вначале приходится терять значительную высоту, к тому же гребень имеет большую протяженность, а погода безнадежно портилась. Отступление стало неизбежным. Отвоевывая у снежной пурги буквально шаг за шагом, только в сумерки удалось достичь лагеря 4, где уже не осталось никаких людских резервов.

Последующие два дня во время спуска в базовый лагерь плохая погода сохранялась, она не улучшилась и в течение всей следующей недели. Для возвращения в Катманду избрали путь через Муктинатх и долину Кали-Гандаки в Покхара.

Более удачливой оказалась проходившая через три года большая экспедиция под руководством полковника Д. О. М. Робертса (британский военный атташе в Катманду), которая состояла из шести британских, трех индийских и двух непальских офицеров. Сардаром снова был Дава Тенцинг. 18 мая 1960 г. К. И. С Боннингтон, Р.X. Грант и Анг Ньима в 16 часов поднялись на вершину Аннапурны II (7937 м). Кроме того, шерпы Уркиен и Мингма Тзеринг для своего личного удовольствия повторили восхождение на Аннапурну IV (7524 м).

Наша картосхема группы Аннапурны не претендует на большую точность. Но и она показывает, как много еще непобежденных вершин есть в этом районе. Из семитысячников я называю только Нильгири (7031 и 7148 м). Ледовый храм ― слишком примитивное название для такого орографически важного пункта, как пик 7255 м, Гангапурну (7315 м), Аннапурну III (7577 м), Мачапучаре (почти 7000 м), Модитсе (7256 м), Фанг (7160 м).

18 ноября 1957 г. я пролетал самолетом из Катманду в Покхара и обратно. Расположенная вблизи группа Аннапурна оставила у меня, испытанного гималайца, незабываемые впечатления!

 

Вершины группы Аннапурны (1961-1966 гг.)

В мае 1961 г. участниками Индийской экспедиции, руководимой М. С. Коли, была покорена Аннапурна III (7577 м): на вершину взошли два индийских альпиниста и один шерп.

В 1962 г. в районе Аннапурны действовала Голландская экспедиция, имеющая преимущественно научные цели. Ее руководителем был профессор геологии Амстердамского университета, доктор К.Г. Эгелер, составивший еще с четырьмя геологами и врачом научную часть экспедиции. Собранные ими 1800 образцов горных пород подвергались в Амстердаме петрографическим и палеонтологическим исследованиям.

Альпинистская группа этой экспедиции, состоящая из пяти человек и возглавлявшаяся французским альпинистом высшего класса Лионелем Тэрреем, добилась блестящего успеха. 19 октября группой было совершено первовосхождение на технически сложную северную вершину Нильгири (7032 м). На вершину поднялись Тэррей, Хальгер, братья Павел и Петр ван Лоокерен, Кампанье и сардар Вагдхи. Маршрут проходил по северному склону и затем по северо-западному гребню, оказавшемуся вопреки ожиданиям очень трудным. По пути восхождения пришлось соорудить три высотных лагеря, самый высокий из которых был установлен на 6500 м.

Всемирно известная вершина Мачапучаре (6997 м) решением непальского правительства закрыта для восхождений. Эта сказочно красивая вершина должна оставаться на вечные времена непокоренной.

Осенью 1963 г. в верховьях долины Кали-Гандаки работала Франко-Швейцарская геологическая экспедиция. Руководителем был аббат Пьер Борде из Парижа, геологи: аббат Моутрэ (Лион), М. Рени (Монпелье) и Даниель Крюммермахер (Женева).

Главной базой они выбрали деревню Иомоссон, в трех часах хода севернее Тукучи, откуда совершили экскурсии в районы Тинигаона, Кагбени и Муктинатха, где собрали богатый геологическай материал.

В свое время Д. Роберте определил высоту 7253 м не совсем самостоятельной вершины, возвышающейся на гребне между Рок Нуар и Гангапурной, и назвал ее Ледовый храм. Это временное, хотя не совсем удачное название, так и закрепилось за этой вершиной. Она и была целью экспедиции Всеяпонского альпинистского союза в 1964 г. В экспедиции участвовали: Сумио Шима в качестве руководителя, еще шесть японских альпинистов, шесть шерпов и около 100 носильщиков.

10 сентября экспедиция покинула Покхара (куда она прибыла самолетом) и прошла вверх по долине Моди к южному леднику Аннапурны (иногда его называют западный ледник Аннапурны).

Маршрут проходил через очень трудный ледопад, расположенный на высоте между 5500 и 5800 м. Лагерь 5- самый верхний ― был установлен на 6220 м. С дополнительного бивака (около 6525 м) М. Нисимура и шерп Дорье 16 октября достигли вершины, определив ее высоту по показаниям анероида в 7150 м.

В это же время совсем рядом действовала другая Японская экспедиция, организованная альпинистским клубом Киотского университета под руководством X. Хигучи. В ее состав входили шесть японских альпинистов и четыре шерпа. Целью экспедиции был пик Моди (7256 м), названный ранее Аннапурна южная, или Ганеш. Последнее название следует признать особенно неудачным в связи с тем, что ее легко спутать с вершиной Ганеш Гимал (7406 м). А против названия Аннапурна южная говорит то обстоятельство, что и без этого приходится различать четыре вершины Аннапурны, а кроме того, Аннапурна IV (7524 м) и Аннапурна II (7937 м) находятся южнее пика 7256 м. Поэтому я и раньше был за то, чтобы назвать этот пик Модисте.

Базовый лагерь (4000 м) был установлен западнее долины Моди, на южной стороне южного ледника Аннапурны. Пять высотных лагерей, установленных на восточном склоне пика Моди, находились на высотах 4600, 5200, 5600, 6200 и 6600 м. В нижней части маршрута приходилось форсировать несколько лавиноопасных мест, а в верхней его части на протяжении более 700 м пришлось навешивать перильные веревки. Один сложный участок удалось преодолеть с помощью 10-метровой деревянной лестницы. 13 октября X. Иосина, М. Кимура и И. Ачета вышли на первый штурм и достигли в 15 часов средней вершины (около 7150 м). Для подъема на две другие вершины, которые несколько выше, им не хватало времени. 15 октября связка С. Умео ― Мингма Тзеринг достигла высочайшей точки горы ― южной вершины (7256 м). В этот же день X. Хигуси и Карма Шерпа хотели подниматься на северную вершину (около 7200 м), но из-за нехватки времени им пришлось довольствоваться предвершиной высотой около 7100 м. 20 октября все возвратились в базовый лагерь.

В ожидании местных носильщиков осталось еще свободное время, которое было использовано для разведки трех ледников, расположенных на южной стороне главного хребта и посылающих свои воды к реке Моди-Кхола. Эти ледники в свое время получили не совсем удачные названия: так, например, «Южный ледник» находится западнее «Западного ледника». Попутно во время этой разведки со стороны «Южного ледника» было совершено первовосхождение на небольшую вершину Тент-пик (5945 м). 3 ноября все вернулись в Покхара.

Немецкая (ФРГ) Гималайская экспедиция 1965 г. Ее участниками были опытные альпинисты Гюнтер Хаузер (руководитель), Людвиг Грейсль, Клаус Эккерлейн (врач), Карл Хейнц Элерс, Германн Келленспергер, Эрик Рейсмюллер, Отто Зейбольд и Герберт Вюнше.

Подход от Покхара по долине Моди был усложнен плохой погодой, к тому же трудно было набрать достаточное количество носильщиков.

6 апреля прибыли на место базового лагеря (3750 м). Разведки маршрутов по глубокому свежевыпавшему снегу стоили больших трудов, а специально привезенные с собой лыжи были потеряны, как и часть грузов. Вершина Гангапурна потребовала пяти высотных лагерей: лагеря 1 (4300 м), 2 (4900 м), 3 (5700 м), 4 (6200 м), 5 (6800 м). Лагерь 1 находился под защитой морены, тем не менее неоднократно разрушался воздушным потоком огромных пылевидных лавин. Позже, во время спуска, лагерь 4 был накрыт лавиной, под глыбами которой на глубине 2-3 м оказались погребенными почти в течение часа два человека (Элерс и Пурбар Китар). Счастье, что они были вовремя извлечены из-под снега и что Н. Г. Э. 1965 г. ― не говоря о нескольких обморожениях ― благополучно завершила свою работу.

Самым трудным участком восхождения была 400-метровая ледовая стена крутизной 55° под перевалом между Аннапурной II и Гангапурной. Обработка этого ключевого участка между лагерями 4 и 5 потребовала недели напряженного труда. 6 и 8 мая восемь немецких альпинистов и три шерпа ― сардар Анг Темба, Пху Дорье II и Пемба Норбу ― поднялись на гордую вершину Гангапурна (7426 м, согласно новому измерению). Это один из тех редких случаев, когда весь альпинистский состав экспедиции поднялся на высокую и трудную гималайскую вершину.

Но экспедиция не довольствовалась одним этим достижением. После короткого отдыха в базовом лагере альпинисты штурмовали еще вершину Ледовый храм.

Главные трудности состояли в преодолении крутого и опасного ледопада между 5600 и 5900 м, где немецкие альпинисты не могли следовать по маршруту японских альпинистов, так как у них после восхождения на Ганга-пурну уже не хватало ледовых крючьев. Без этих технических средств им пришлось делать обход участка, что потребовало много времени и труда. Пришлось устанавливать четыре высотных лагеря: лагерь 1 (4450 м), 2 (5200 м), 3 (5700 м) и 5 (6300 м). Наконец 29 мая Эккерлейн, Грейсль, Рейсмюллер, Зейбольд и Вюнше с верным шерпом Киппа стояли на платообразной вершине Ледовый храм (7150 м), наслаждаясь хорошей погодой и сказочной панорамой. vАннапурна I (8070 м) казалась отсюда недалекой, но длинный восточный гребень через Рок Нуар к знаменитому первому восьмитысячнику потребовал бы установки еще нескольких промежуточных лагерей. Одна из задач второго восхождения на Ледовый храм и состояла именно в том, чтобы разведать этот главный маршрут будущего.

Тем временем Хаузер и Келленспергер с шерпом Пурбар Китар обратили свои взоры на Тент-пик, имеющий высотную отметку 5945 м, но по показаниям анероида только 5550 м. Эта небольшая вершина в центре большой дуги группы вершин Аннапурны является для топографа особенно удачной точкой. Тогда еще не было известно, что осенью 1964 г. японцы уже были на Тент-пике. Таким образом, в действительности восхождение немецких альпинистов было вторым восхождением, но это маленькое разочарование не имело особого значения для Хаузера и Келленспергера, так как с вершины Тент-пика при чудесной погоде ими была заснята отличная круговая панорама, имеющая большую картографическую ценность, тем более что Хаузер с помощью взятого с собой теодолита проводил измерения базисов и уточнил высотные отметки окружающих известных и неизвестных вершин, внеся соответствующие поправки в имеющиеся схемы.

 

Геологический обзор

Аннапурна Гимал, по определению Тони Хагена,- геологически самая интересная группа гор всего Непала. Южный склон состоит из наклонной на север кристаллической серии пород. Большой бассейн осадочных пород тибетского синклинория показывает необычайно полную и мощную последовательность слоев, чей возраст можно установить с помощью находок окаменелостей, например ракообразных силура, растительности каменноугольного периода, аммонитов и белемнитов юрских формаций и т.д.

Синклинорий имеет сильную складчатость с опрокидыванием складок в направлении, обратном давлению.

Аннапурна I состоит из гранитов и смешанных гнейсов покрова Катманду-5. Вершина Мачапучаре обязана своей смелой конфигурацией гранитным гнейсам покрова Катманду-4. В противоположность этому вершины Гангапурна (7315 м) и Аннапурна III (7577 м) находятся в области обратной складчатости тибетских осадочных пород. Особенно красиво смотрится на Аннапурне III (7937 м) сильная складчатость известняков. Зона Покхара, которую следует причислить к пермской формации, нарушена только локально.

 

Даулагири

Название Дхавалагири, или Дхаулагири, ― санскритское: «дхавала» означает белый, «гири» ― гора. Таким образом, Дхаулагири ― это «Монблан Гималаев».

Официальная высота Дхаулагири все еще считается 26795 футов = 8167 м, но по новым измерениям высотная отметка должна быть поднята до 8222 м.

С 1818 г. Дхаулагири некоторое время считалась высочайшей в мире, пока ее слава также на время не перешла к Канченджанге (8585 м), а затем к истинному владельцу ― Джомолунгме (8848 м).

До 1949 г. Дхаулагири была известна лишь по наблюдениям издали. Только в октябре 1949 г. профессор, доктор Арнольд Хейм (Цюрих) получил возможность совершить разведывательный полет, результатом которого были несколько ценных фотографий и небольшой фильм. К сожалению, индийский пилот поднялся только до 4600 м. Несколько месяцев спустя начала свою подготовку Французская Гималайская экспедиция 1950 г., которая со своей базы в Тукучи вышла к Дхаулагири.

Разведка северной стороны привела альпинистов из Тукучи к долине Кали-Гандаки, затем через Дамбуш-Кхола, по-местному Дана-Кхола, и два перевала ― в закрытую долину и далее, траверсируя ее верховья, к третьему перевалу, который с 1953 г. называется «Французским». Оттуда наконец можно было увидеть Дхаулагири, отделенную от наблюдателей сильно разорванным ледником Майянгди. Крутая, почти гладкая, северная стена вершины выглядела не очень обнадеживающей.

Выше Ларюнга (долина Кали) они вышли на восточный ледник, где в ледопаде на высоте 5500 м были вынуждены остановиться. Предпринятая атака юго-восточного гребня позволила увидеть еще одну из страшнейших стен Гималаев ― 2500-метровую южную стену Дхаулагири, напоминающую по своей структуре северную стену Эйгера1, но значительно превышающую ее масштабом. Поэтому Французская экспедиция направилась к другой вершине этого района ― к Аннапурне, где было больше шансов на успех.

Зимой 1952/53 г. Академический альпийский клуб Цюриха обратился ко мне с просьбой порекомендовать район, где можно было бы провести Гималайскую экспедицию с небольшим числом участников. Я им посоветовал подняться по Маянгди-Кхола одним из правых боковых ущельев Кали (или Кришна Гандаки) и разведать западную и северную стороны Дхаулагири и по возможности сделать оттуда попытку восхождения. Это были семь швейцарцев: Бернхард Лаутербург (руководитель), Руди Пфистерер (врач), Андре Рош, Петер Браун, Марк Эйхельберг, Ганс Хусс и Руди Шатц.

Известная до сих пор долина Майянгди-Кхола оказалась очень трудным маршрутом похода. Целыми днями приходилось с помощью кукри ― широкого, тяжелого и острого гхуркского ножа ― прорубаться сквозь девственные леса, строить переправы, подниматься и спускаться по крутым склонам и теснинам, чтобы за день продвинуться хоть на несколько километров. Из теснины Майянгди западный гребень Дхаулагири оказался недоступным. Зато со стороны ледника Майянгди было найдено ребро, по которому, избегая лавинной опасности, можно было выйти на верхнюю фирновую террасу. Затем фирновый склон стал значительно круче, и лагерь 5 пришлось расположить на неуютном месте.

Штурм Дхаулагири Шатцем и Брауном 29 мая 1953 г. ― в день покорения Джомолунгмы ― был только разведкой боем без надежды на победу. С верхнего края так называемой груши они отослали трех шерпов назад. Только позже они узнали, что шерпы сорвались в крутом снежном кулуаре рядом со скалами «груши» и скатились на несколько сот метров. Шерпы почти не получили повреждений, и вскоре они самостоятельно пришли к лагерю 4. Между тем Шатц и Браун с 14-килограммовыми кислородными аппаратами за спиной шли дальше, не подозревая о случившемся. На высоте 7300 ― 7400 м лазание становилось все труднее и опаснее ― пушистый снег покрывал крутые, гладкие, без зацепок, известковые полки.

Поэтому швейцарцы решили отступить. Дхаулагири оказалась достойным противником.

Заслуживает благодарности проведение швейцарцами дальнейшей глубокой разведки всего района: участники экспедиции поднимались к южному перевалу (около 5500 м) и имели возможность наблюдать чудовищную южную стену собственно Дхаулагири, известную как Дхаулагири I. Были сделаны снимки Дхаулагири Гимала с ее семитысячниками (северо-западнее Дхаулагири I) и покорен один шеститысячник; северо-восточное седло (5700 м), которое французы в 1950 г. безуспешно штурмовали из долины Кали, было достигнуто с запада. Был совершен переход через «Французский» перевал (около 5200 м) и севернее его пройдена верхняя часть «скрытой долины», пока непроходимые теснины не вынудили швейцарцев вернуться. Наконец через Дамбуш-Кхола они достигли долины Кали (или Кришна Гандаки), посетили знаменитое священное место Муктинатх, прошли южнее Тукучи и тем самым завершили маршрут вокруг массива Дхаулагири I.

Базируясь на исключительно ценных разведывательных данных швейцарцев, в 1954 г. большая Аргентинская экспедиция под руководством Франциско Ибаньеса попыталась совершить восхождение в предмуссонное время. Чтобы установить высотный лагерь 6 (7000 м) на черепицеобразных плитах «груши», пришлось выровнять площадку с помощью взрывов. На это сержанту Годою, опытному минеру, потребовалось три дня работы. Непосредственно под западным гребнем была найдена площадка для лагеря 7 (7500 м).

Отсюда 1 июня 1954 г. вышли на штурм две связки: Герхарт Ватцль ― Пазанг Дава Лама и Альфредо Маньяни ― Анг Ньима II. Гребень был достигнут скоро, но непроходимые башни на нем заставили восходителей искать обходный путь по узким полкам с южной стороны. В 17 часов они снова вышли на главный гребень уже на высоте более 7900 м. Не доходя всего 250 м до вершины, они вырыли снежную пещеру и в ней провели ночь. Погода портилась. Вместо того чтобы на следующее утро выйти на вершину, на что, по их расчетам, потребовалось бы не более двух-трех часов, пришлось сквозь сильную снежную пургу и ураганный ветер пробиваться вниз к лагерю 7, куда они добрались только к 21 часу. Там их ожидал руководитель экспедиции Ибаньес, получивший тяжелые обморожения. Его транспортировка ― это страшный путь страданий и мучений не только для него, но и для его спутников, также получивших обморожения, хотя и более легкие. В конце июня Ибаньес умер в госпитале в Катманду. Так трагически окончилась эта мужественная попытка, которая при более благоприятной погоде могла бы привести к победе.

Дхаулагири Гимал западнее «Французского» перевала долгое время оставалась неизвестной, хотя в ее грандиозном гребне находятся шесть семитысячников, располагающихся с востока на запад в следующем порядке: Дхаулагири II (7751 м), III (7702 м), IV (7584 м), V (7640 м), VI, или Чурен Гимал (7363 м), и VII, или Путха Хиунчули (7239 м). Первым человеком, прошедшим с севера вдоль этой гигантской стены, был доктор Герберт Тихий с Пазангом Дава Лама. Это было осенью 1953 г. Доктор Тони Хаген в 1952 г. с самолета снял весь хребет с юга. Он работал с марта по июль 1954 г. на северной стороне Дхаулагири Гимал. Это была небольшая, чисто научная экспедиция, давшая значительные результаты, несмотря на большие затруднения в снабжении, тяжелые заболевания и начавшийся муссон, создававший временами отчаянное положение. Одинокому исследователю с небольшой группой носильщиков пришлось приложить все усилия, чтобы благополучно вернуться по теснинам Кали-Гандаки в Покхара.

Осенью 1954 г. И. О. М. Роберте и Г. Лоример предприняли очень интересную разведку этого района. От Лера в Индии до Бутвала в Непале. Все имущество и состав экспедиции транспортировались в двух маленьких автомашинах. Затем они прошли через Янгла Бханюанг (4730 м, перевал западнее Дхаулагири Гимал) в Бар-бунг-Кхола, к большой продольной долине у северного подножия хребта. В общем потребовалось 28 дней, чтобы Добраться до Мукута, выбранного местом базы.

Оттуда они поднялись на два шеститысячника, разведали этот совершенно неисследованный район, после чего выбрали целью Путха Хиунчули (7239 м) ― западный бастион Дхаулагири Гимал. Из высотного лагеря 3 (примерно на 6480 м) Роберте и Анг Ньима совершили первовосхождение на эту несложную, но очень красивую вершину. По окончании работы экспедиции участники ее перешли с яками из Мукуты в Тукучу (на что им потребовалась неделя) и по обычному торговому пути добрались до Покхара. Это было приятное путешествие. В Покхара теперь есть небольшой аэродром, откуда быстро можно попасть в Катманду.

В 1955 г. в этот район направилась состоящая из шести немцев (ФРГ) и четырех швейцарцев Вегетарианская Гималайская экспедиция под руководством Мартина Мейера (Мюнхен). Программа экспедиции наряду с восхождением на Дхаулагири I предусматривала изучение работоспособности человеческого организма на больших высотах при вегетарианском режиме питания (в соответствии с современными проблемами о преобразовании методов питания). Но связка Вернер Штайбле ― Пазанг Дава Лама из-за непогоды смогла подняться только до 7400 м, в то время как в районах Канченджанги, Макалу и Эвереста в предмуссонное время 1955 г. метеорологические и снежные условия были исключительно благоприятны. На Дхаулагири, видимо, свой микроклимат.

В 1956 г. вторая Аргентинская экспедиция под руководством полковника Э. Хуэрта по известному маршруту (северное ребро ― «груша») в мае предприняла две попытки и достигла высоты 7600 м. В 1958 г. остатки четырех аргентинских палаток были найдены на высоте 7550 м и выше их обнаружены веревочные перила. Пазанг Дава Лама во время одного разговора в Катманду рассказывал, что вторая Аргентинская экспедиция поднималась до 7900 м.

В 1958 г. третья Швейцарская экспедиция предприняла новую попытку взятия этой вершины. Пять участников ― Руди Эйзелин, Фр. Хехлер, Д. Хекер, Г. Рейзер и К. Винтерхалтер ― выехали 15 января 1958 г. из Цюриха на двух автомашинах-вездеходах и 7 марта прибыли в Новый Дели. В Бомбей вылетели Вернер Штайбле (руководитель экспедиции) и Макс Эйзелин, а также врач И. Гайдукевич.

10 апреля базовый лагерь был установлен на леднике Майянгди (4600 м). По хорошо известному маршруту r соответствии с планом были установлены лагеря 1 (5200 м), 2 (5660 м), 3 (5950 м) и 4 (6550 м) в ледовой пещере, но в период с 8 по 15 мая плохая погода препятствовала дальнейшему продвижению.

Только 17 мая удалось установить лагерь 5 (7150 м) на специальной решетке из легкого металла; на следующий день были протянуты веревочные перила почти до западного гребня, после чего был оборудован лагерь 6 (7550 м). Для обещающего успех заключительного штурма требовалась еще установка лагеря 7 на высоте 7900 м, но свирепая пурга и обильные снегопады делали невозможным какое-либо передвижение в направлении вершины. 27 мая половина состава экспедиции попала в небольшую лавину, но, к счастью, никто серьезно не пострадал. Лавина, засыпавшая ледовую пещеру лагеря 4, тоже не причинила большого вреда.

2 июня экспедиция покинула базовый лагерь и прошла через «Французский» перевал (около 5200 м) по Дамбуш-Кхола на Тукучу.

Восхождения на непокоренный восьмитысячник, на высочайшую, еще не взятую вершину мира были расписаны уже на несколько лет вперед. В 1959 г. очередь принадлежала австрийцам. Макс Эйзелин, участник экспедиции 1958 г., во время пребывания в Вене указал, что принятый до сих пор маршрут по «груше» (путь по северо-западной стене) имеет много отрицательных сторон, и рекомендовал тщательно изучить северо-восточное ребро, где, по его мнению, возможен подъем на вершину. Этот совет с его стороны был, что называется, великодушным поступком. Ведь он дал своим конкурентам ― кандидатам на восхождения в 1959 г. очень ценную рекомендацию, в то время как он, согласно заявке, мог совершить попытку восхождения только в 1960 г.

Разумеется, и другие альпинисты уже раньше подумывали о северо-восточном седле (5700 м) и северо-восточном гребне. Первыми были французы, которые в 1950 г. безуспешно пытались достигнуть этой седловины между вершинами Тукуча (6915 м) и Дхаулагири I с востока, из ущелья Кали. Правда, тогда такого опытного альпиниста, как Лионель Тэррей, северо-восточный гребень не прельщал. Затем в 1953 г. связка швейцарцев Лаутербург ― Пфистерер через сильно разорванный ледник Маянгди прошла с запада до северо-восточного седла, но швейцарцы выдохлись на маршруте «груша» и вынуждены были вернуться. В 1954, 1955 и 1956 гг. все нацеливались заранее на маршрут по северо-западной стене. Таким образом, первая попытка с северо-востока осталась за Австрийским гималайским обществом. Руководителем был Фриц Моравец, экспедиционным врачом ― Вильфрид Верле, альпинисты: Отмар Кучера, Стефан Пауэр (кинооператор), Карл Прейн, Ганс Ратай (фотограф), Генрих Ройсс (заместитель руководителя) и Эрих Ванис. Сардаром во главе 13 шерпов был испытанный Пазанг Дава Лама. Для транспортировки грузов из Покхара до ледника Майянгди было нанято 177 носильщиков. 4 апреля после 16-дневного марша головной отряд достиг места базового лагеря у северного края ледника (4500 м). Четыре дня спустя началась разведка, которая прошла успешно, и единогласно было принято решение штурмовать Дхаулагири через северо-восточное ребро. Даже Пазанг Дава Лама, лучший знаток Дхаулагири, был в восторге от нового маршрута.

Быстро возникали высотные лагеря: 1 (5200 м), 2 (5700 м) на северо-восточном седле, 3 (6100 м) и 4 (6500 м). Подготовка к восхождению шла хорошо, и все были преисполнены надеждой. И тут экспедицию постиг тяжелый удар. Сообщение руководителя от 29 апреля из лагеря 2 гласило: «После завтрака все присутствующие участники экспедиции разошлись по своим палаткам. Как говорил Ганс Ратай, Генрих Ройсс покинул палатку и сказал, что скоро вернется. Примерно 10 минут спустя из палатки вышел и Ратай, взяв с собой фотоаппарат. Когда он к обеду вернулся, Ройсса еще не было. Только теперь Ратай обратил внимание на то, что на расстоянии 50 м от лагеря он заметил след, кончающийся у трещины...»

Ройсс упал в вертикальном положении примерно на глубину 23 м в сужающуюся книзу трещину и так заклинился, что не сразу удалось его вытащить. Когда его обнаружили, он еще подавал признаки жизни. Для того чтобы его можно было поднять на поверхность, пришлось прежде всего расширить трещину. Во время этих работ в 13 часов 30 минут Ройсс скончался.

В 19 часов спасательные работы были прерваны из-за темноты и начавшегося снегопада и на следующее утро продолжены всем составом экспедиции. Около 10 часов утра тело было поднято на поверхность, и врач экспедиции мог только констатировать смерть. 1 мая Генриха Ройсса похоронили напротив вершины Дхаулагири, на правой боковой морене ледника Майянгди по пути к «Французскому» перевалу. Честь и слава его памяти!

Борьба за вершину продолжалась, но уже без особого воодушевления. Кроме того, неудачи следовали одна за другой: лагеря 3 и 4, не посещавшиеся никем в течение недели, пришлось раскапывать из-под снега. Многое не удалось найти, прежде всего не нашлись две очень нужные канистры бензина. Взамен пришедших в негодность палаток лагеря 4 (6500 м) пришлось вырыть ледовые пещеры, на что потребовалось два дня напряженной работы.

И только после этого приступили к обработке ледового склона: с 7 по 11 мая по нему были протянуты перила из 20 нейлоновых веревок, привязанные к забитым ледовым и дюралюминиевым фирновым крючьям. Работа была сделана большая, но непогода вынудила альпинистов снова вернуться в лагерь 2. Наконец 22 мая был подготовлен лагерь 5 (примерно на 7000 м) и установлены две палатки. Затем обработали крючьями почти вертикальную скальную стену правее ребра и установили на высоте 7400 м лагерь 6.

25 мая. Погода ясная, но дует сильнейший ветер. Несмотря на это, Карл Прейн и Пазанг Дава Лама решили штурмовать вершину. Они были в хорошей форме и, хотя шли без кислородных аппаратов, все же поднялись до 7800 м.

Путь к вершине был открыт, и, чтобы достичь ее, им потребовалось бы не более 5-6 часов, но ураганный ветер заставил восходителей отступить к лагерю 6 (7400 м). Там они нашли руины: боковая стена палатки была почти разорвана. Тем не менее они выжидали там еще две ночи, при все ухудшающейся погоде совершили еще две безуспешные попытки и 27 мая одним рейсом спустились в лагерь 2.

Это был конец. Непогода, полутораметровый слой свежего снега сделали серьезной проблемой даже возвращение к базовому лагерю через северо-восточное седло.

Газеты ошибочно сообщили о гибели шерпа. Речь шла об одном носильщике, тяжело заболевшем еще во время подхода. Из Майянгди он был отправлен обратно в Покхара, где умер в больнице от острого приступа язвы желудка.

При спуске были и небольшие происшествия: Ратай с тремя шерпами оказался погребенным под снегом в палатке лагеря 4, и потребовалось более трех часов работы, чтобы выбраться из-под толстого слоя снега. В другой раз камнепад уничтожил, к счастью не заселенную, палатку лагеря 5. Одним словом, Дхаулагири есть и остается опасной вершиной даже по «безопасному» пути через северо-восточное седло, по северо-восточному ребру. Но час победы приближался.

В 1960 г. к Дхаулагири пришла сильная, состоящая преимущественно из швейцарцев экспедиция. Руководителем был Макс Эйзелин, в состав входили еще шесть швейцарцев: Эрнст Форрер, Жан-Жак Роусси, Албин Шелберт, Михел Ваухер, Гуго Вебер, Норман Г. Диренфурт (в качестве кинооператора), немец Петер Динер, австриец Курт Димбергер, два поляка ― Иржи Гайдукевич в качестве врача экспедиции и Адам Скочилась.

Для быстрой транспортировки грузов к северо-восточному седлу (5700 м) применялся специальный самолет, который назвали «йети». Пилотом был Эрнст Саксер, механиком и вторым пилотом ― Эмиль Вик, оба швейцарцы.

Пока большой груз (около 5 т), прибывший морским путем в Бомбей, транспортировался в Покхара, «йети», прилетевший 20 марта в Катманду, совершил свои первые полеты с маленькой летной площадки Покхара в Дамбуш-Кхола. Там, на высоте 5100 м, был установлен акклиматизационный лагерь.

3 апреля «йети» первый раз приземлился на фирновом плато северо-восточного седла (5700 м) и тем самым установил мировой рекорд посадочной высоты. Здесь возник выдвинутый вперед базовый лагерь ― «высотная база», куда в следующие дни регулярно совершались транспортные полеты.

Но 13 апреля самолет совершил вынужденную посадку в Покхара и оставался там до 4 мая в неисправном состоянии. Ничего не зная об этом, головная группа работала на северо-восточном ребре и установила лагерь на высоте 6600 м. 14 апреля Норман Диренфурт и временно безработный пилот Саксер с четырьмя носильщиками форсированным маршем прошли через Кали-Гандаки ― Тукуча в Дана-Кхола, куда они прибыли 21 апреля с сообщением об аварии самолета. В это время Адам Скочилась и непальский офицер связи с 12 носильщиками вышли из Покхара, чтобы перенести оставшийся груз с ледника Майянгди на северо-восточное седло. Из Дана-Кхола под руководством Гайдукевича также была организована транспортировка грузов на северо-восточное седло через «Французский» перевал (5200 м) и ледник Майянгди, причем для выполнения этих работ пришлось организовать базовый лагерь (4700 м) «Майянгди» и лагерь 1 (5100 м) на леднике Майянгди.

В связи с этим высотная база на северо-восточном седле стала лагерем 2 (5700 м) и первый лагерь на ребре- лагерем 3 (6600 м).

29 апреля тройка Форрер ― Шелберт ― Димбергер установила второй лагерь на ребре ― лагерь 4 (7050 м), в непосредственной близости от австрийского лагеря 5 1959 г., и 2 мая третий лагерь на ребре ― лагерь 5 (7400 м), откуда два дня спустя совершила первую попытку штурма вершины. Но в середине дня с высоты около 7800 м они были вынуждены вернуться, так как ухудшилась погода. На Дхаулагири так бывает часто, если даже утром погода хорошая. Из этих соображений верхний лагерь следовало продвинуть еще выше, для чего было необходимо немного отдохнуть внизу.

5 мая отремонтированный самолет с Виком и Эйзелином на борту вылетел из Покхара к северо-восточному седлу и приземлился там в 17-й раз. Пока руководитель экспедиции оставался в лагере 2, самолет должен был привезти остальной материал из Дана-Кхолы. Но здесь, у акклиматизационного лагеря, случилось неприятное происшествие: едва самолет поднялся в воздух, как рулевой рычаг рвануло вперед и в руках Саксера остался пустой резиновый манжет. Прежде чем он успел снова схватить руль, раздался треск, грохот и самолет остановился в облаке снега.

С пассажирами ничего серьезного не случилось, но сильно поврежденный самолет уже не удалось отремонтировать. Саксер и Вик были вынуждены пройти пешком в Покхара через Тукучу.

12 мая был установлен четвертый лагерь на ребре ― лагерь 6 (7800 м), в небольшой нише в 30 м от стыка юго-восточного и северо-восточного ребер. Маленькая двухместная палатка для шести человек ― немногим лучше, чем «холодная ночевка». После проведенной в тяжелых условиях ночи на следующий день в 8 утра к вершине вышли Форрер ― Ньима Дорье, Димбергер ― Наванг Дорье, Шелберт ― Динер. Все шесть шли без кислородных аппаратов. Последний этап этой страшной горы предъявил восходителям высокие требования. Надо было преодолеть несколько предвершинных взлетов в гребне. Часть из них пришлось обходить, остальные брали в лоб. Затем надо было пройти по острым фирновым гребням над отвесами, которые Димбергер даже зафиксировал на пленке. Через четыре с половиной часа они стояли на вместительной площадке вершины, безмерно счастливые достигнутым успехом. Длительный отдых на вершине кончился только тогда, когда во второй половине дня заметили приближающуюся с юга непогоду.

В 17 часов все снова были в лагере 6, а Форрер и Шелберт во избежание тесноты спустились даже в лагерь 5. На следующий день все вместе вернулись в лагерь на северо-восточном седле.

Не удовлетворенные этим успехом, участники экспедиции решили другой группой повторить восхождение. 19 мая Ваухер, Вебер и Роусси поднялись в лагерь 6 (7800 м), но погода не благоприятствовала, и после трехдневного изнурительного выжидания они были вынуждены вернуться в лагерь 5. При этом случилось неприятное происшествие: в одном из крутых кулуаров небольшая лавина сорвала Вебера и Роусса, но впереди идущему Ваухеру удалось удержать своих товарищей.

В лагере 5 штормовой ветер порвал палатку и сдул спальные мешки, так что ночь здесь была не особенно приятной, а на следующий день снова ревела пурга. Но 23 мая погода вдруг стала хорошей и безветренной. Последний шанс! Роусси, потерявший ледоруб, скрепя сердце остался в лагере, а Ваухер и Вебер попытались штурмовать вершину из лагеря 5 (7400 м). И это им удалось!

В 18 часов 15 минут при последних лучах вечернего солнца они стояли на вершине Дхаулагири и в 20 часов, уже в темноте, спустились в палатку лагеря 6.

Лагерь 6 был уничтожен штормом, лагерь 3 засыпан. Победителям пришлось на следующий день одним рейсом спуститься сразу на северо-восточное седло, где их сердечно приветствовали Норман Диренфурт и Гайдукевич.

Ход этой экспедиции показал, что весьма рискованно целиком полагаться на одномоторный самолет при восхождении на восьмитысячник: 1) отказ от пеших подходов нарушает режим акклиматизации; 2) повреждения самолета в сложных условиях Гималаев весьма вероятны. Было счастьем, что «йети», несмотря на две тяжелые аварии, доставил большую часть груза на северо-восточное седло.

После аварии самолета создалось критическое положение. Не хватало носильщиков, и прежде всего шерпов, так что группа сагибов у перевала была вынуждена выполнять работу носильщиков. Это относится к Гайдукевичу и Норману Диренфурту, а также к Динеру, Ваухеру и Адаму Скочиласю, которые, выполнив неблагодарную, но необходимую работу по транспортировке грузов, внесли свою долю в общий успех группы.

В целом это была серьезная победа над одной из сложнейших и опаснейших вершин мира.

 

Дхаулагири (1060-1966 гг.)

В 1961 г. И.В. Тисон (Англия) направился с небольшой экспедицией в Каньироб Гимал и совершил восхождения на три шеститысячника, в том числе на вершину 6400 м. Топографические результаты экспедиции должны быть интересными.

В 1962 г. Японская экспедиция под руководством Исицака покорила 8 мая 1962 г. в Мукут Гимале вершину Хонгде, имевшую высотную отметку 6956 м. По японским измерениям, высота Хонгде - 6705 м. Затем была совершена попытка восхождения на Чурен (7364 м), но плохая погода вынудила их отступить.

Осенью 1962 г. И. О. М. Роберте с четырьмя шерпами предпринял разведку труднодоступной Дхаула IV (7640 м).

Южнокорейская экспедиция, вышедшая в сентябре с целью покорить Дхаула II (7750 м), успеха не имела.

В 1963 г. организованная Австрийским гималайским обществом экспедиция 1963 г., руководимая Эгбертом Эйдхером, состояла из альпинистов В. Гштрейна, Ф. Хубера, Е. Кулхави, А. Вейсенштейнера, географа Ганса Фишера, геолога Герхарда Фукса и врача Клауса Кубиена.

Вблизи Мукутгаона был создан главный лагерь и произведена разведка зазубрины (5600 м) в гребне Чортен, через которую можно попасть в цирк, окруженный вершинами Дхаулагири II, III, IV и V. Там был установлен лагерь 2 (5300 м) как исходная база штурма Дхаулагири II (7750 м), начатого 7 мая. По маршруту были продвинуты три дополнительных лагеря, самый верхний - на высоте 6850 м. 20 мая Кулхави с двумя шерпами поднялся по северо-западному склону Дхаула II до 7000 м. Но плохая погода, затруднения со снабжением лагерей, обморожения и заболевания нескольких носильщиков заставили их отступить.

Геолог Г. Фукс в сопровождении только одного шерпа оставался все лето в районе Дхаула. Основной состав экспедиции с колонной носильщиков и яками прошел через перевал Мула (5640 м) на Сангдах, одну из боковых долин Кали-Гандаки, затем на Мустанг, небольшой город на тибетской границе, и через Тукуча в Покхара.

1965 год. Японская экспедиция Федерации альпинизма Аиши планировала на 1965 г. покорение Дхаулагири II (7750 м). Группа состояла из восьми альпинистов под руководством X. Сугита и шести шерпов. В самом начале была допущена роковая ошибка: ранней весной можно достигнуть Мукут только с запада по долине Барбунг-Кхола. Более короткий подход по долине Кали-Гандаки можно рекомендовать только летом или осенью, но совершить здесь переход в марте - это просто вызов судьбе. Поэтому ни один специалист не удивился, узнав, что в экспедиции еще внизу, севернее Данкар Дцонга, произошел несчастный случай. Из посланной вперед группы шерпов 28 марта попали в лавину Мингма Тенцинг и Лхапга Гельбу, и их тела были найдены только 8 и 9 апреля. Для перехода из Покхара вместо обычных 26 потребовалось 66 дней.

Затем японские альпинисты попытались пройти через гребень Чортен по австрийскому маршруту 1963 г. в верхний ледниковый бассейн. И тут тоже произошел несчастный случай. Посланный на разведку шерп Яхаманг Тенцинг сорвался и пролетел 300 м по склону. Он получил перелом тазобедренного сустава и ноги, так что его пришлось срочно доставить в Катманду. После этого случая три оставшихся шерпа заявили, что они согласны продолжать переноску грузов для штурма Дхаулагири II только при условии, что впредь их не вынудят идти первыми. Это решение шерпов было передано остановившемуся в Мукуте руководителю, который тут же дал распоряжение о прекращении работы экспедиции.

Дхаулагири IV (7640 м) в послемуосонное время 1965 г. была целью большой Британской экспедиции, организованной Объединением альпинистов Королевского воздушного флота. В состав входили девять альпинистов во главе с Д.Р. Семсом и Д. О. М. Робертсом как лучшим знатоком района и руководителем транспорта и восемь специально подобранных Робертсом шерпов под предводительством сардара Мингма Тзеринга. Одним словом, эта экспедиция заслуживала самых лучших прогнозов. Но тем не менее совершить намеченное не удалось.

Погода в сентябре 1965 г. была на редкость хорошей, хотя обычно в этом, месяце еще господствует муссон. 7 сентября были закончены перелеты в Дхарпатан, 12 сентября уже был организован базовый лагерь (3960 м), и 26 сентября казалось, что наступила хорошая послемуссонная погода. Шли по маршруту, разведанному Робертсом в 1962 г., с небольшими отклонениями: ледниковый базовый лагерь (4720 м), лагерь 1 (5363 м) и лагерь 2 (5790 м) в верхнем ледниковом бассейне в качестве передового базового лагеря.

Во время разведывательного полета создалось впечатление, что южный гребень хорошо проходим. Но начиная с 6 октября погода ухудшилась: туман, снегопад во второй половине дня, сильный ветер наверху. Тем не менее 14 октября у подножия ребра стоял лагерь 3 (6220 м), и на следующий день была предпринята попытка подняться выше.

Снежные условия были тяжелыми, двое шерпов были снесены снежной доской, не получив, к счастью, повреждений. В связи с этим у Семса создалось впечатление о чрезмерной опасности крутых участков западного склона, поэтому он не решился принять на себя ответственность за продолжение восхождения.

К этому времени в лагере 3, оснащенном большим запасом продовольствия, горючим и снаряжением, находились большинство британских альпинистов и шерпы. Но 16 октября все спустились в лагерь 2 и повторили восхождение на покоренный в 1962 г. Гхустун Гимал (6462 м).

Во второй половине дня 18-го снова начался снегопад, затруднивший отступление в течение последующих двух дней. 21 октября все благополучно прибыли в ледниковый базовый лагерь и... наступила хорошая погода. Видимо, решение отказаться от штурма Дхаулагири IV, принятое 15 октября, было поспешным. Во время возвращения в Покхара, куда прибыли 11 ноября, стояла отменная погода. Теперь действительно наступил период хорошей, послемуссонной погоды, но было поздно. Экспедиция преждевременно утратила боевой дух и не имела терпения, а возможно, и достаточных средств и времени, чтобы перестроиться и выждать пару недель. Жаль!

Из Дхаула Гимала получена новая весть. Вершина, которую Джемс О. М. Роберте с юга определил как Дхаула IV (7660 м), по новой карте 1:63 360 идентична с вновь измеренным пиком 7268 м и находится почти 3 км западнее истинной Дхаула IV. Возможно, что японцы назвали пиком Триангуляция (7250 м) именно этот семитысячник, хотя они его неправильно занесли в схему хребтов, составленную ими в 1966 г.

Географо-геологические заметки

На юге из субтропической низменности поднимаются гигантскими крутыми стенами вершины группы Дхаулагири. Северная сторона Дхаулагири, обращенная к реке Тхули-Бхери (Барбинг-Кхола), защищена мощнейшими известковыми бастионами. Ущелье Барбинг такое дикое и узкое, что оно почти не населено. Несколько маленьких деревень ютятся на высоких террасах северного склона ущелья. Население здесь чисто тибетское, как везде по северной стороне главного Гималайского хребта. Группа Дхаулагири, все еще являющаяся одним из малоизвестных районов Гималаев, - настоящий рай для альпинистов, где много непокоренных вершин.

Зоны Муктинатх (севернее Аннупурны) - Лангу (северо-западнее Дхаулагири), по Хагену, самые грандиозные на земле. Стратиграфически здесь можно встретить все слои, начиная от кембрия до мела.

Сами вершины состоят из силуро-девонских известняков, покоящихся на кристаллической основе. На Дхаулагири I граница между коренными породами и известняком проходит по южному перевалу, на который поднялась в 1953 г. экспедиция американского альпинистского клуба. Страшно крутая 2500-метровая стена над южным перевалом сложена из палеозойских осадочных пород, а на самом верху, видимо, из пород пермского периода. Структура вершины представляет собой лежащую антиклиналь, в которой встречаются складки пермского известняка с лобовым направлением на юг.

У селения Дана, в ущелье Кали, корни Катманду-покрова надвинуты на корни круто ниспадающего на север Навакотского покрова.

Итак, мы можем выделить следующие тектонические группы:

1. Тибетское плато.

2. Гранитная зона Мустанг-Мугу.

3. Тибетский краевой синклинорий Лунгу - Кагбени – Манангбот: складчатые и щитовые формации от периодов кембрия до мела.

4. Покров Канченджанга и покров Лумбацумба (на востоке).

5. Покровы Кхумба: Нупцзе - Лензо-щит, Макалу-щит, Сакиетанг-щит и три покрова Кхумба.

6. Покровы Катманду: пять покровов с формациями докарбонового возраста.

7. Зона Хиунчули: несколько круто приподнятых щитов с формациями периодов от карбона до юры (только в западном Непале).

8. Пиутханский покров: пять покровов с формациями от карбона до триаса и юры (только в западном Непале).

9. Покровы Навакота: четыре покрова с формациями от карбона до юры.

10. Зона Покхара: пермские формации, возможно паравтохтонские.

11. Махабхарат - синклиналь.

12. Зона Сивалик: Молассы, третичный период.

 

Между Дхаулагири и Нанга-Парбатом

На протяжении около тысячи километров Гималаи не имеют восьмитысячников и даже относительно мало семитысячников, так как средняя высота вершин здесь снижается почти на 1000 м. Следовательно, в книге о восьмитысячниках этому отрезку горной системы не должно быть отведено много места. Тем не менее я против того, чтобы исключить участок от Дхаулагири до Нанга-Парбата, составляющий примерно 40% Гималаев. Поэтому я ограничиваюсь здесь только его кратким обзором.

На севере Дхаулагири, через долину Барбунг, несет свои воды река Бхери, которая западнее Путха Хиунчули прорывается в непальскую низменность. Между Бхери и Мугу Карнали находится еще малоизвестный Канироб Гимал, где возвышаются один или два небольших семитысячника. С Мугу Карнали соединяется несущая свои воды с северо-запада Хумла Карнали, протекающая вдоль южной стороны горной дуги Гурла-Мандхата ― Хумла. Знаменитая Гурла-Мандхата (7728 м) технически несложная гора, на которую попытался взойти еще в 1905 г. Том Лонгстафф, а в 1936 г. Герберт Тихий. Но им удалось подняться только до 7200 м. Южнее Хумла Карнали находится вершина Сайпал (7041 м), которую безуспешно штурмовала в 1954 г. экспедиция Австрийского гималайского общества. Далее на западе находятся более низкая, с удивительно красивыми очертаниями Нампа (6754 м) и громадная, широкая Апи (7182 м). В 1954 г. Апи была целью Итальянской экспедиции, состоящей из четырех человек, под руководством известного Пьеро Жиглионе. В самом начале похода произошло несчастье. В конце мая при переходе моста поскользнулся Р. Бигнами, упал в бурлящие воды реки и утонул. 15 июня Е. Баренги, Г. Ро-зенкранц, шерп Гиальцен Норбу и Жиглионе покинули лагерь 3 (6150 м). Примерно на высоте 6600 м Жиглионе был вынужден отказаться от восхождения и вернуться в лагерь. Вечером разбушевалась снежная пурга, штурмовая группа не вернулась. 16 июня Жиглионе с несколькими носильщиками предпринял попытку поисков пропавших, но, поднявшись невысоко, был вынужден вернуться, и, так как непогода продолжалась, он спустился в базовый лагерь.

18 июня прибыл Гиальцен, вконец обессиленный и почти неузнаваемый. Согласно его сообщению, штурмовая группа в середине дня 15 июня достигла более низкой восточной вершины Апи. Розенкранц из-за недомогания не мог двигаться дальше. Баренги оставил Гиальцена с Розенкранцем. Ветер усиливался, самочувствие Розенкранца все ухудшалось, Баренги не возвращался. Гиальцен вышел на поиски и поднялся по следам Баренги в направлении более высокой средней вершины Апи. Но Гиальцену не пришлось подниматься на среднюю вершину, так как он увидел встречные следы. Эти следы кончались у глубокой трещины. Поздно вечером Гиальцен вернулся к Розенкранцу, и оба заночевали в небольшой трещине. Несмотря на все старания шерпа, ноги Розенкранца стали нечувствительными, и утром он уже не был способен двигаться. Гиальцен попытался транспортировать сагиба, но в снежной пурге едва смог пройти 500 м. Ночью Розенкранц потерял сознание и около трех часов утра умер.

17 июня вечером Гиальцея, заболевший снежной слепотой, дошел до площадки лагеря 3 и в отчаянии обнаружил, что лагерь уже снят. Но мужественный шерп не сдался. Последними усилиями он продолжал ночью спуск и, подобный привидению, явился утром 18 июня в базовый лагерь.

По другой версии, Баренги и Гиальцен достигли якобы вместе главной вершины (средняя вершина). Баренги хотел один перейти к западной вершине, но порывом ветра его сдуло со склона. Я ограничиваюсь здесь простым повторением обоих изложений и хотел только уточнить, что Апи в действительности имеет две почти равные по высоте вершины. Нельзя с уверенностью сказать, что одна из них была покорена. Из европейских участников единственным остался в живых руководитель экспедиции. Видимо, восхождение японских альпинистов на Апи 10 мая 1960 г. было действительно первым восхождением на этот северо-западный бастион Непала.

Маха Кали (большая Кали) ― западная пограничная река Непала. Мы попадем в индийский Гарвал, один из наиболее часто посещаемых районов Гималаев. В нашей таблице «Восьмитысячники и семитысячники» под № 1 находится гарвальская вершина Трисул (7120 м), первый покоренный человеком семитысячник. Это по современным масштабам простая гора, но для тех времен (1907 г.) ― большой подвиг и блестящее достижение Тома Джорджа Лонгстаффа с проводниками, двумя братьями Брохерел и носильщиком Карбиром.

В списке восьмитысячников и семитысячников под № 7 стоит вершина Камет (7750 м), которая в период с 1931 по 1936 г. была высочайшей покоренной вершиной. После того как попытки многих экспедиций покорить ату вершину заканчивались на высоте между 7000 и 7200 м, восхождение на этот большой семитысячник экспедиции Ф. С. Смита явилось знаменательным событием. Гордая Нанда-Деви (7816 м) ― № 17, к которой десятилетиями стремились все лучшие гималайские восходители. «Богиня Нанда», хотя не восьмитысячник, но грандиозная гора, высочайшая вершина не только Гарвала, но и на всем пространстве между Дхаулагири, с одной стороны, Нанга-Парбатом и Каракорумом ― с другой.

Первое восхождение на главную вершину Нанда-Деви, совершенное 29 августа 1936 г. Г.У. Тилменом и Н.Е. Оделлом, ― яркая страница истории британского альпинизма.

В последние годы перед второй мировой войной были покорены несколько вершин: № 19 ― пик Мана (7272 м), юго-восточнее Камета; № 21 ― Нанда-Деви, восточная вершина (7434 м), и № 22 Дунагири (7066 м). Кроме того, «богатый урожай» шеститысячников собрала Австрийская Гарвальская экспедиция 1938 г. в районе Ганготри (Тери Гарвал). В 1947 г. Швейцарская экспедиция взяла Сатопантх (7075 м) ― № 23.

В 1950 г. была покорена Аби-Гамин (7355 м) ― № 26. Мукут-Парбат (7242 м) ― № 27 ― успешный дебют новозеландских альпинистов в Гималаях. Под № 28 стоит неоднократно штурмовавшаяся опасная Бадринатх, или Чаукхамба (7138 м), ― побежденная французскими альпинистами. В октябре 1959 г. восхождение на Мукут-Парбат было повторено Индийской экспедицией.

Хотя в списке восьмитысячников и семитысячников указываются только основные вехи альпинистских открытий, можно не сомневаться, что теперь почти все районы Гарвала «переоткрыты». Но там все же еще есть девственные семитысячники у ледника Милом ― Хардзол (7151 м) и Трисули (7074 и 7035 м) ― эту вершину не путать с ранее указанной вершиной Трисул!

Семитысячники встречаем только снова в Кашмире б группе Нункун, 100 км восточнее Сринагара. Под № 3 в нашей таблице находится Кун, или Мер (7077 м), покоренный еще в 1913 г. Очень много хлопот доставил Нун, или Сер (7135 м), который был покорен только в 1953 г.

 

Между Дхаулагири и Нанга-Парбатом (1960-1966 гг.)

В 1960 г. первая Югославская Гималайская экспедиция сообщила из района Гарвала о первовосхождениях, совершенных 5 и 7 июня на две до сих пор еще не покоренные вершины ― Трисул 11(6690 м) и Трисул III (6170 м). Что имеется в виду под пиком 6170 м, я не знаю. Пик 6690 м является плечом в южном гребне нетрудного Трисула (7120 м), первого семитысячника, побежденного еще в 1907 г. Т. Г. Лонгстаффом с проводниками А. и X. Брохерел. С тех пор восхождения на него неоднократно повторялись. Трисул II и Трисул III, видимо, очень неудачные названия, ибо эти пики не являются самостоятельными вершинами.

Из Гарвала получено и другое сообщение о том, что на опасный Чаукхамба, или Бадринатх (7138 м), покоренный впервые в 1952 г. небольшой Французской экспедицией, в октябре 1959 г. индийскими альпинистами под руководством летчика офицера С. Н. Гоньяла было совершено второе восхождение.

Первовосхождением на Нанда-Кот (6861 м) в 1936 г. открыли счет своим успехам в Гималаях японцы. Второе восхождение на эту красивую гору совершила 25 мая 1959 г. Индийская экспедиция под руководством офицера морского флота М.С. Коли.

Индийская экспедиция 1961 г. под руководством Гурдиал Сингха на Нанда-Деви (7816 м) была вынуждена отступить из-за плохих метеорологических и снежных условий. Зато ей удалось 16 июня совершить первовосхождение на Девистан (6678 м) и 21 июля второе восхождение на Майктоли (6802 м).

Важнейшим первовосхождением 1961 г. в Гарвале было покорение красивой, неоднократно безуспешно штурмовавшейся Нилканта (6596 м). Это восхождение, безусловно, выдающийся успех Индийской экспедиции под руководством капитана, Н. Кумара. Штурмовая группа, достигшая вершины 13 июня, состояла из 20-летнего О. П. Шарма и двух шерпов ― Пхурбу Лобзанга и Лхакра Гильялбу Лама.

В этом же году Итальянская Пенджабская экспедиция 1961 г. под руководством П. Консилио покорила пик 6349 м между ледниками Бара Шигри и Диби Бакри. Путь подъема проходил сначала по южной стене, затем по южному гребню. Восхождение проходило местами по рельефу пятой категории трудности.

В 1962 г. в Пенджабских Гималаях при попытке восхождения на Лео Паргиал (6790 м) в Индийской экспедиции под руководством капитана П. С. Бакши произошел трагический случай. Утром 20 июня Бакши и капитан Вадхва с сардаром Гиальценом Микхунгом (только что вернувшимся с Жанну) и молодым шерпом Карма Ванчу подыскали место для лагеря 2 (6462 м) и во второй половине дня начали спуск. В густом тумане во время траверса ледового склона поскользнулся Бакши и сорвал Карма. Вадхва и Гиальцен попытались их удержать, но были тоже сорваны, и все четверо пролетели по склону 300 м. Только Вадхва, получивший травмы лица, через некоторое время пришел в себя и смог спуститься в лагерь 1. Остальные трое погибли и были похоронены в ледниковой трещине.

Осенью 1962 г. начала свою работу экспедиция альпинистского клуба Киотского университета. В ее состав входили: профессор К. Онедера, шесть студентов ― Т. Сакай, И. Омори, К. Томита, И. Танака, И. Миляки, И. Ивазе и три шерпа ― Дава Тхондуп, Лхакра Тзеринг и Гинцин.

Маршрут проходил через Патханкот на Бхундар, далее автобусом в Кулу, затем верхом на яках и, наконец, пешком с 40 местными носильщиками вверх по долине Малана. После трехдневного перехода был установлен базовый лагерь (3800 м) на правом берегу реки, в 3 км от конца Малайского ледника.

Началась установка высотных лагерей. Над сильно разорванным языком ледника на высоте около 4500 м был разбит лагерь 1, а на фирновом плато, под знаменитым Индрасаном (6221 м), который неоднократно пытались покорить многие альпинисты, возник лагерь 3 (5500 м). Отсюда 13 октября Томита и Миляки начали подъем по южной стене и после 12 часов напряженного лазания по скалам и льду в 16 часов 30 минут вышли на вершину. При спуске из-за темноты им пришлось остановиться на вынужденный бивак, и только в середине следующего дня восходители вернулись в лагерь 3.

Тем временем Ивазе, Омори и Танаки с шерпом Гинцином поднялись на Део Тибба (6001 м).

В 1963 г. ранней осенью состоящая из трех человек экспедиция альпинистского клуба Токийского университета под руководством К. Нагасава направилась в западный Непал и штурмовала с запада вершину Кангде Хиун-чули (около 7000 м). После установки двух высотных лагерей Н. Хосино и один шерп 13 сентября достигли вершины.

Вершина Сайпал (7034 м), безуспешно штурмовавшаяся в 1954 г. австрийскими альпинистами, была покорена осенью 1963 г. Японской экспедицией под руководством К. Колима. В состав группы входили: К. Хирабанаси, К. Фукада, Т. Мацумура, К. Сато и К. Окада. На леднике Сайпал 27 сентября был установлен базовый лагерь (4070 м) и 2 октября лагерь 1 на высоте 4750 м.

Все остальные высотные лагеря устанавливались на южном гребне: лагерь 2 (5900 м), Э(5990 м) и 4(6450 м). 21 октября К. Хирабанаси и шерп Сардар Пазанг Пхутар III достигли вершины. Это был новый триумф плано-мерной исследовательской работы японцев в Гималаях.

Японская экспедиция университета Хоккайдо, в состав которой входили Хизао Андо (руководитель), К. Ватанабе, Р. Миляй, Т. Эндо и М. Хасимоти, избрала своей Целью вершину Нагакантар, расположенную в северо-западном Непале.

Но там японцы не нашли этой горы, возможно, потому, что ожидали встретить вершину высотой 7325 м, в то время как по новым вычислениям высотная отметка Нагакантара равняется всего 6674 м.

В Гарвале семь участников Индийской экспедиции под руководством Сонам Гиатзо 6 и 7 июня 1963 г. покорили Хатхи-Парбат (6727 м).

В районе Ганготри находится Сри Кайлас (6932 м), покоренный еще в 1938 г. Австрийской Гарвальской экспедицией. Состоявшая из 12 человек экспедиция из Ахмедабада (Индия) повторила восхождение на него в июне 1963 г. Кроме того, эта экспедиция сообщила о восхождении еще на два безымянных шеститысячника в этом районе.

Джон Тисон, производивший еще в 1961 г. топографические работы в западном Непале, продолжил в 1964 г. съемки. Попутно он с четырьмя товарищами совершил восхождение на Бхулу Лхаса (около 6400 м).

Красивая гарвальская группа вершин Панч Чули (пять небесных очагов) была целью Индийской экспедиции, руководимой А.К. Човдхури. Из пяти вершин были покорены три: V (6437 м), IV (6333 м) и III (6312 м), но главная вершина ― II (6904 м) из-за непогоды осталась непобежденной.

На Нанда-Деви (7816 м), высочайшую вершину Гарвала, в 1964 г. было совершено третье восхождение. Восходителями были члены Индийской экспедиции под руководством Н. Кумара. Вершины достигли 22 июня Наванг Гомбу (шерп-инструктор в Дарджилинге) и Дава Норбу.

Другой Индийской экспедиции под руководством М. С. Кохли счастье сопутствовало гораздо меньше. Из-за плохой погоды ей пришлось отступить как на еще не покоренном Трисули (7074 м), так и на восточной вершине Нанда-Деви (7434 м).

Индийские девушки под руководством госпожи И. Денсхет покорили 10 и 12 октября вершину Мригтхуни (6855 м).

Индийская экспедиция под руководством А. Юнглевалла предприняла безуспешную попытку восхождения на Канавар Кайлас (6474 м). Так же безуспешно из-за непогоды закончилась попытка покорения Нар-Парбата (5855 м), совершенная группой бомбейских альпинистов, которой руководил Л.Р. Чари.

Группа учащихся школы Доон под руководством X. Данг пыталась штурмовать пик Джаонли (6632 м). Установив на высоте 5880 м лагерь 4, альпинисты отступили из-за непогоды.

Небольшая Индийско-Французская экспедиция под руководством X. Данга хотела повторить восхождение на красивую вершину Мулкила (6517 м), расположенную в Пенджабских Гималаях. Опять-таки из-за непогоды альпинисты не смогли пробиться до вершины. Все же им удалось совершить первое восхождение на М5 (6370 м).

Красивой вершиной Пенджабских Гималаев у ледника Бара-Шигри является похожий на Шрекгорн1 пик 6553 м, носящий теперь название Кула Пумори. Безуспешно штурмовавшийся еще в 1961 г., он был покорен 6 июня 1964 г. Р. Петригрей с Ладакхи Вангиял. Три дня спустя восхождение было повторено Фр. Молинсом с Ладакхи Анг Куком. Маршрут проходил в основном по юго-западному гребню с одним обходом по южной стене.

В Гарвале, южнее верховья реки Бхагиратхи, находятся вершины Джаонли (6632 м) и Джогин. Одна из высочайших вершин этой группы, которую еще называют Ганеш-Парбат (6532 м), была покорена 16 июня 1965 г. группой альпинистов полиции индийского штата Уттар-Прадеш под руководством Шиврой Сингха.

Второе восхождение на побежденный австрийцами в 1938 г. Чандра-Парбат (6728 м) удалось совершить индийской группе под руководством Раю.

У ледника Милам в восточном Гарвале стоят еще непокоренные семитысячники Хардеол (7151 м) и Трисули (7074 м). Очередной штурм Трисули был предпринят Индийской экспедицией под руководством К. П. Шарии. Однако и в этот раз альпинисты были вынуждены отступить из-за сильной снежной пурги. Такая же участь постигла Их при попытке восхождения на Нитал-Тхаур (6236 м). Другой индийской группе, возглавляемой Яглит Сингхом, из-за непогоды даже не удалось совершить восхождение на часто посещаемую вершину Бандарпунч (6315 м).

В Химачал-Прадеш, в районе Кулу, снова было совершено восхождение на Део Тибба (6001 м).

В районе Лахула индийские альпинисты повторили восхождение на Мулкила (6517 м) и М5 (6370 м).

В Кашмире, южнее группы Нункун, действовала Кембриджская Индийская экспедиция под руководством С. Р. А. Кларка. При попытке штурма Брахна I (6417 м) она достигла высоты около 6100 м.

Одной из высочайших вершин восточного Гарвала, безуспешно штурмовавшейся в 1939, 1964 и 1965 гг., ― Трисули, расположенной у ледника Милам, пришлось наконец покориться.

В сентябре 1966 г. осаду Трисули начала сильная команда Гималайского союза Калькутты под руководством Ч. Митра. Базовый лагерь экспедиции находился у Нитал-Тхаур (4262 м), лагерь 5, штурмовой, был продвинут до 6645 м. 9 октября во второй половине дня Н. Маллик, Ч. Чакраварти и двое шерпов после почти 11-часовой работы достигли восточной вершины Трисули (7074 м). Только в 22 часа 30 минут они вернулись в лагерь 5.

Это блестящий успех, которым может гордиться индийский альпинистский мир.

Пик Мана (7277 м) в группе Камет был впервые покорен в 1937 г. С. Смитом, поднявшимся в одиночку по восточному гребню. Попытка индийцев в 1962 г. не увенчалась успехом. В 1966 г. в Калькутте была организована большая экспедиция, возглавляемая Б. Бисвасом, в которую входили 13 индийских альпинистов и 10 шерпов. В этот раз альпинисты подошли к вершине с востока, установили пять высотных лагерей на гребне Пурби Камет (последний на высоте 6950 м у северного склона пика Мана) и 19 сентября предприняли штурм. Несмотря на сильный ветер, П. Чакраварти и четыре шерпа через висячий ледник достигли вершины в 16 часов 45 минут. Во время спуска они едва избежали несчастья ― срыв со склона и вынужденный спуск кубарем закончились благополучно.

Имя Ханумана ― обезьяньего бога, наиболее почитаемого среди индийского сельского населения, ― часто встречается во многих названиях гор. И в группе Нанда-Деви тоже есть пик Хану май (6075 м), который был покорен экспедицией под руководством профессора А.Б. Чандекера в 1966 г. Это первовосхождение стало большим успехом молодого альпинистского клуба Бомбейского университета, хотя побежденная вершина была только простым шеститысячником, всего лишь предвершиной гордого Дунагири (7066 м), покоренного швейцарцами еще в 1939 г.

В западном Гарвале, примерно посередине между реками Сарасвати и Бхагиратхи, находится двуглавый Мана-Парбат (6794 и 6771 м), называемый еще «двойняшки Мана». Они-то и стояли в программе экспедиции, организованной Альпинистским клубом Калькутты под руководством С. Човдхури. На среднем Чатуранги Бомак (ледник) был установлен базовый лагерь (5182 м), откуда предполагалось штурмовать Мана I (6794 м) с юго-запада и Мана II (6771 м) с юго-востока. Но экспедиция не имела успеха, несчастный случай сорвал все планы; трех травмированных шерпов и одного индийца пришлось доставить в больницу.

Группа клуба калькуттских альпинистов, возглавляемая С. Бозе, совершила 22 октября 1966 г. с севера, из ущелья Базури, первовосхождение на Бхагирати-Парбат I (6672 м, по новому измерению). При спуске погибло трое участников: Амар Рой и два шерпа. Бозе отделался легкими травмами, а В. Говиндрай получил тяжелые обморожения.

Группа студентов под руководством Бхарат Шукна действовала в районе ледника Рудрагири. Были совершены восхождения на, видимо, еще не покоренные Ганготри II (6599 м) ― 20 июня и на Ганготри I (6672 м) ― 25 июня. Под руководством Б. Глоли было сделано восхождение на Рудрагири, во время которого восходителям пришлось пережить землетрясение, вызвавшее сход лавин.

В Кулу, северо-западнее Манали, находится Хацумаи Тибба (5929 м), на который первым еще в 1912 г. взошел Ч. Г. Брюс со своим проводником. В июне 1966 г. группа Альпинистского клуба Бомбея под руководством Роберта Петигрея повторила восхождение на эту небольшую, но привлекательную гору. Восемь дней спустя семь студентов Национального кадетского корпуса под водительством одного инструктора и трех шерпов также взошли на эту вершину, причем они прошли перевал Беас-Кунд (4996 м), установили высотный лагерь на западном гребне и впервые достигли вершины с запада.

 

Нанга-Парбат

В 125 км севернее Сринагара, столицы Кашмира, возвышается Нанга-Парбат ― наряду с Джомолунгмой самый известный из всех восьмитысячников. Нанга-Парбат означает «голая гора». Другое название горы ― Диамир (король гор) ― было бы красивее, но оно не прижилось. Официально ее высота 8114 м, но после новой фотограмметрической съемки профессора Р. Финстервальдера в 1934 г. следует принять высоту 8125 м.

Этот западный угловой бастион большой гималайской дуги, возвышающийся почти на 7000 м над долиной Инда, пользуется весьма дурной славой.

В 1841 г. огромный обвал со склонов Нанга-Парбата перегородил реку Инд, и в течение нескольких месяцев образовалось громадное озеро. Когда эта дамба наконец прорвалась, бешеный поток помчался вниз по долине, неся смерть и разрушения. В альпинистских кругах также в течение более полстолетия Нанга-Парбат воспринимался почти как вызов. История борьбы за эту исполинскую гору была действительно достаточно драматичной.

1895 год. Первая экспедиция состояла из небольшой группы английских альпинистов: А.Ф. Мэммери, одного из выдающихся альпинистов своего времени, Г. Гастингса и Д. Нормана Колли, к которым на некоторое время присоединился К. Д. Брюс. Сначала они со стороны ущелья Рупал изучали юго-восточный и южный фронт массива, обрывающийся гигантской стеной высотой 4500 м. Затем западнее главной вершины был пройден перевал Мацено (5358 м), и базовый лагерь был перенесен в ущелье Диамир. Отсюда Мэммери с двумя, а далее с одним гуркхом вышел на штурм, причем выбрал путь на главную вершину почти по линии падения воды. С большими трудностями он по крутому скальному ребру поднялся до 6100 м; к сожалению, его спутник заболел горной болезнью, и Мэммери был вынужден отступить.

Несмотря на это разочарование, Мэммери хотел еще исследовать северную сторону массива. Основной состав экспедиции шел через три небольших перевала в долину Ракхиот. Мэммери с двумя гуркхами решил пройти туда через зазубрину Диамир (6200 м) в северном гребне Нанга-Парбата. В долине Ракхиот тщетно их ждали, и все последующие поиски остались без результата. Вероятнее всего, что Мэммери со своими двумя спутниками стали жертвой лавины. Какую великую опасность представляют подход к леднику Диамир и прохождение по нему, хорошо узнали последующие экспедиции. Трагическая гибель этого известного английского альпиниста и его мужественных спутников, оставшаяся неразгаданной, вызвала в свое время большую сенсацию и обсуждалась еще спустя десятилетия.

1932 год. Вместо выдающегося немецкого альпиниста Вилли Вельценбаха, который из-за служебных дел не мог руководить Немецко-Американской Гималайской экспедицией 1932 г., руководство принял Вилли Меркль. Среди участников находились: Петер Ашенбреннер, Фриц Бехтольд, Фриц Висснер и молодой американец Рэнд Гэррон. Во время подхода, согласно предписанию местных властей, после местечка Летор экспедиции было запрещено проходить через населенные пункты. Поэтому для выхода в долину Ракхиот пришлось идти утомительными окольными путями над рекой Инд и переваливать через три боковых хребта. Только 24 июня, через 37 дней после выхода из Сринагара, прибыли на место и установили базовый лагерь. Тяжелый удар обрушился на экспедицию ― 10 транспортировочных мешков почти со всем снаряжением для носильщиков были украдены. В экспедиции не было шерпов.

Лагерь 1 был установлен на высоте 4470 м у подножия северо-восточной стены, лагерь 2 (5350 м) ― рядом со скальным выступом на леднике, лагерь 3 находился в ледовой пещере на высоте около 5900 м. Наконец-то осталась позади очень разорванная и опасная часть ледника Ракхиот. Лагерь 4 (6150 м) находился на широком фирновом плато вблизи северо-восточного гребня. После восхождения на южную вершину пика Чонгра (6448 м) и пик Ракхиот (7070 м) Меркль принял решение штурмовать вершину через западную фирновую бухту, так называемую мульду, несмотря на ее большую крутизну и лавиноопасность. Хотя первые большие снегопады муссона делали этот путь чрезвычайно утомительным и сомнительным в смысле лавиноопасности, 30 июля на гребне западнее пика Ракхиот был установлен лагерь 7 (6950 м). Но было уже поздно, и все дальнейшие попытки захлебнулись в глубоком свежем снегу. В конце августа пришлось признать поражение, но Меркль был убежден, что нашел правильный маршрут.

1934 год. Меркль хотел закончить начатое дело как можно быстрее. Благодаря щедрому финансированию удалось организовать гигантскую экспедицию; 9 альпинистов, 3 научных работника и 2 офицера связи, 35 лучших шерпов и 50 носильщиков участвовали в этой экспедиции.

В короткий срок были установлены первые четыре лагеря, почти на тех же местах, что и в 1932 г. И тут случилось печальное происшествие: 8 июня от острого воспаления легких умер Альфред Дрексель. Руководитель отозвал всех альпинистов и носильщиков в главный лагерь на похороны Дрекселя.

Теперь возникли большие организационные трудности: не хватало тзамбы (ячменная мука) для шерпов, и на доставку ее ушло много времени. Таким образом, чудесные, ясные и безветренные дни прошли... в главном лагере. Только 22 июня вышли снова, и 25 июня был занят верхний базовый лагерь 4 (6185 м). 17 дней были потеряны. Но альпинисты все еще не особенно торопились. Только 4 июля из лагеря 5 (6690 м) под крутым склоном пика Ракхиот вышли на штурм. Причем для штурма вершины планировалась слишком большая группа, что потребовало излишнего количества носильщиков и снаряжения. 5 июля был установлен новый лагерь ― 7 (7050 м) ― на гребне, названном «пирожное», и 6 июля следовал подъем к Серебряному седлу, где Эрвин Шнейдер и Петер Ашенбреннер проложили ряд ступенек. Рано, в первой половине дня, головная группа уже находилась наверху, тщетно ждала два часа прихода остальных, прошла еще по фирновому плато под предвершину (около 7850 м), но основная группа и не собиралась подниматься выше, а разбила лагерь 8 ниже Серебряного седла на высоте 7480 м.

В ночь с 6 на 7 июля здесь, наверху, началась сильнейшая снежная пурга. Прошел тяжелый день, еще более страшная вторая ночь и 8 июля утром было решено отступать. Согласно желанию руководителя экспедиции, Шнейдер и Ашенбреннер должны были идти впереди, пробивая тропу в глубоком снегу, а остальные должны следовать за ними. И оба тирольца действительно преодолели все невзгоды: в 7 часов вечера они пришли в лагерь 4 в полной уверенности, что вся колонна ― 3 сагиба и 11 шерпов ― идет следом за ними. Видимости не было. Ожидать в этой страшной снежной пурге также было невозможно. Но только пяти шерпам удалось спастись, и то с тяжелыми обморожениями. Трое немецких альпинистов ― Ули Виланд, Вилли Вельценбах, Вилли Меркль ― и шесть мужественных носильщиков погибли под лавиной. Все попытки спасти их из лагеря 4 не имели успеха.

1937 год. Немецкое гималайское общество поставило своей целью покорить Нанга-Парбат. Руководителем Немецкой экспедиции был Карл Вин. В состав экспедиции входило семь альпинистов, преимущественно мюнхенцы, два научных работника, врач У. Люфт и географ К. Тролл. Шнейдер и Ашенбреннер и этот раз не участвовали.

11 июня был установлен лагерь 4, причем несколько западнее, чем в 1934 г., в мульде ближе к пику Ракхиот. 14 июня была начата переноска грузов в лагерь 5, в который на следующий день собиралась перейти часть альпинистов. Поэтому в ночь с 14 на 15 июня лагерь 4 был плотно заселен: семь сагибов, то есть весь альпинистский состав, и девять шерпов. Несколько позже полуночи через лагерь сошла лавина с ледопада пика Ракхиот и похоронила под собой всех 16 человек.

Только через четыре дня, когда Люфт поднялся из базового лагеря, он обнаружил эту катастрофу. Специальная небольшая экспедиция под руководством П. Бауэра сумела откопать часть засыпанного лагеря, спасти дневники и несколько персональных сувениров. Об этой трагедии писалось много. Никто не мог объяснить, почему верхний базовый лагерь в этот раз установили именно под ледопадом пика Ракхиот.

1938 год. Новая экспедиция под руководством Паула Бауэра направилась к Нанга-Парбату. Для заброски грузов был использован находящийся в Сринагаре трехмоторный самолет «юнкере». Снова, кажется, экспедиция имела все козыри в руках, и снова гора оказалась победителем. Раз за разом альпинисты из-за больших снегопадов отступали в базовый лагерь. Только 22 июня они достигли места лагеря 6 (1934 г). У «головы мавра» были найдены хорошо сохранившиеся тела Меркла и его носильщика Гиали и похоронены. Неоднократные попытки в безнадежно тяжелых условиях прорваться к Серебряному седлу (7451 м) терпели крушение. Таким образом, Бауэру пришлось дать сигнал отбоя, но по крайней мере обошлось без человеческих жертв. В заключение несколько членов экспедиции перелетели на самолете непокоренную вершину и сфотографировали ее со всех сторон.

1939 год. Постепенно возникали сомнения в том, является ли установившийся в 1932 г. обычный путь из ущелья Ракхиот действительно лучшим и единственно возможным маршрутом. Снова возник интерес к старому прямому маршруту Мэммери на склоне Диамир, и встала задача его тщательной разведки. Это задание было доверено небольшой экспедиции с участием Петера Ауфшнейдера и Генриха Харрера. Оказалось, что именно маршрут Мэммери чрезвычайно лавиноопасен. Были разведаны скальные ребра северо-восточнее от него, а по среднему ребру под северной вершиной I (7816 м) удалось подняться до 6100 м. Но и там угрожали лавины и камнепады. Не только технические трудности, но и объективные опасности маршрута вызывали серьезные сомнения.

1950 г. Трое англичан намеревались посетить северный Каракорум, но не получили разрешения от пакистанского правительства и решили предпринять зимнюю разведку Нанга-Парбата, хотя не имели для этого необходимого снаряжения. 11 ноября был создан главный лагерь. Шерпы, разумеется, не горели желанием участвовать в этой зимней экспедиции. С предостережением Тенцинга англичане не посчитались: шерпы отказались идти выше базового лагеря, и трем сагибам пришлось самим переносить все грузы. Правда, Р. X. Мерш уже 18 ноября вернулся в базовый лагерь, но Д. У. Торнли и У.Г. Крейз пошли дальше вверх, в район ледника Ракхиот.

Со 2 декабря они пропали без вести, и даже самолеты не могли обнаружить их следы.

Это была безрассудная смелость. Эти люди не имели понятия, что значит проводить экспедицию на Нанга-Парбате, да еще зимой. Таким образом, уже 14 европейских и 17 местных альпинистов пожертвовали жизнью Диамиру (королю гор).

1953 год. Как на Джомолунгме, так и на Нанга-Парбате 1953 год был решающим. Усилия объединенной экспедиции, состоящей из немцев и австрийцев, широко известны.

Карл М. Херрлигкоффер добивался организации и финансирования экспедиции, но не смог руководить экспедицией непосредственно во время ее работы в горах. Это было доверено Петеру Ашенбреннеру, опытному гималайцу и знатоку Нанга-Парбата. Большим затруднением послужило то, что испытанным шерпам не была дана виза в Пакистан, а местные носильщики-хунза были их слабой заменой. Только терпеливым и добрым отношением Вальтеру Фрауенбергеру удалось провести некоторых из них через крутую стену Ракхиот. Это значит, что всем сагибам пришлось самим постоянно переносить тяжелые ноши. Даже такой выносливый человек, как Куно Райнер, выбился из сил. Свой вклад в успех экспедиции внес и Ганс Эртль. Когда приступили к окончательному штурму вершины, он был именно тем человеком, который неуклонно побуждал к действию. Наконец эти нечеловеческие усилия были вознаграждены ― 3 июля Нанга-Парбат был покорен. Победа над вершиной, подъем Германа Буля в одиночку остаются неповторимыми. Это сегодня знают все альпинисты мира. 1400 м перепада высоты, без кислорода с 2 часов ночи до 7 часов вечера, трудный, скальный гребень над Бацинской: зазубриной, бивак при спуске на высоте 8000 м, стоя на маленькой наклонной плите, без необходимых теплых вещей, без питания и питья, преодоление подъема из Бацинской зазубрины на следующий день утром, возвращение через фирновое плато и Серебряное седло ― все это, вместе взятое, примерно за 40 часов!

Здесь не следует останавливаться на конфликте между участниками экспедиции.

Неизмеримо важнее этой распри факт покорения Нанга-Парбата, чья демоническая тень десятилетиями лежала над гималайскими горовосходителями.

 

Нанга-Парбат (1960-1966 гг.)

Созданный К. Херрлигкоффером Немецкий институт исследования зарубежных стран (ФРГ) организовал в 1961 г. экспедицию, цель которой ― восхождение на вершину этой исполинской горы по склону Диамир. Руководимая К. М. Херрлигкоффером группа состояла из альпинистов: Т. Кинсхофера, И. Лене, С. Лоева, А. Михеля, X. Роста. Базовый лагерь (4080 м) был установлен на правой боковой морене ледника Диамир, а лагерь 1 (4800 м) ― непосредственно у подножия стены под средним ребром, то есть между маршрутом Мэммери 1895 г. (справа) и путем Ауфшнейдера 1939 г. (слева). Кинсхофер, Лене, Лоев, Михель и Рост поднялись по крутому (50-55°) кулуару и трудным лазанием преодолели скальную ступень, где встречались участки пятой и шестой категории трудности. На этом отрезке пути было навешено около 1000 м веревки и стального троса.

На маленькой площадке был установлен лагерь 2 (6100 м) и после тяжелой ледовой работы на высоте 6600 м ― лагерь 3. Кинсхофер ― Лене ― Лоев оборудовали 20 июня на высоте 7150 м место для бивака под предвершиной ― пик 7900 м, вблизи фирновой мульды, ведущей к Бацинской зазубрине (7812 м). Оттуда предполагалось совершить восхождение по пути Германа Буля (1953 г.). Но начавшийся 21 июня снегопад вынудил штурмовую группу отступить. Прямой маршрут очень сложен, но относительно безопасен, в то время как вся сторона Диамира до сих пор считалась крайне опасной.

Экспедиции на Нанга-Парбат, организованной в 1962 г. Карлом Херрлигкоффером и Немецким институтом исследования зарубежных стран, удалось совершить подъем по крутому склону Диамира и проложить «прямой путь» на вершину. В составе экспедиции были альпинисты М. Андерль, Т. Кинсхофер, 3. Лоев, А. Маннхардт, Р. Марк, X. Шмидбауэр и М. Штурм.

28 мая они установили в верховьях ущелья Диамир главный лагерь (4050 м), а 22 июня 1962 г. в 17 часов Кинсхофер, Лоев и Маннхардт уже взошли на вершину (8125 м) ― девять лет спустя после первовосхождения Германа Буля. Чтобы на последнем отрезке пути идти налегке, они не взяли с собой из лагеря 4 средства защиты от холода в случае вынужденной ночевки ― палатку и спальные мешки. Теперь здесь, наверху, свирепствовал сильный шторм при лютом морозе, сложное лазание на вершинном взлете требовало длительного времени, и при спуске им пришлось остановиться на холодный бивак.

На следующее утро они сначала двигались в связке, но, когда склон стал положе, решили развязаться и спускаться по одному. Сильный ветер не утихал, и в снежной мгле альпинисты почти не видели друг друга. Вдруг Маннхарт и Кинсхофер услышали позади себя крики. Обернувшись, они увидели, что Лоев, лежа на спине, скользит по склону и падает через скальную ступень. Они нашли его без сознания с тяжелой травмой головы. О транспортировке не могло быть и речи. Маннхардт один спустился в лагерь 3 за помощью (в лагере 4 никого не было), а Кинсхофер остался с Лоевым, который умер около 8 часов вечера. Затем Кинсхофер, собрав последние силы, спустился ночью вниз и на рассвете пришел в лагерь 3.

Ни у кого не осталось сил, чтобы вновь подняться в Бацинскую мульду, где покоился Зигфрид Лоев ― один из лучших представителей плеяды молодых немецких альпинистов, скалолазов Саксонской Швейцарии. У Кинсхофера и Маннхардта были серьезно обморожены ноги, но они были в состоянии спуститься в главный лагерь без посторонней помощи. Оттуда их на носилках трехдневным форсированным маршем доставили к мосту Бунар в долину Инда и далее на машинах до Гилгита и самолетом в Мюнхен.

В начале лета 1963 г. Карл М. Херрлигкоффер направился с небольшой экспедицией в район Рупала, чтобы произвести разведку планируемого на 1964 и 1965 гг. восхождения на Нанга-Парбат с юга. Они поднялись на пятитысячник в хребте Рупал и были уверены, что нашли относительно безопасный от лавин путь к западно-юго-западному гребню Нанга-Парбата. В случае удачи становилась реальной возможность траверса этой гигантской горы (то есть спуск через фирновое плато ― Серебряное седло – пик Ракхиот).

В составе организованной Немецким институтом исследования зарубежных стран в Мюнхене Немецкой экспедиции в Рупал 1964 г. были: Карл М. Херрлигкоффер (общее руководство), Р. Ханг, Е. Хоффманн, Г. Лапп, Р. Мюллер, Р. Обстер, Г. Планггер, К. Рейнгольд, В. Шлоц-младший. Эта боеспособная группа с 28 февраля по 5 мая находилась в долине Рупал и на Рупальском склоне Нанга-Парбата (8125 м). Главный лагерь (3600 м) был создан у подножия юго-юго-восточного ребра, разделяющего знаменитую Рупальскую стену и ведущего почти непосредственно к южному плечу (8042 м) ― «прямой путь» на вершину. Лагерь 1 был установлен на высоте 4600 м, лагерь 2 ― на 5300 м. Высшая достигнутая точка находилась на высоте 5800 м на широком гребне, по которому без труда можно было дойти до места следующего лагеря (около 6000 м). Но до этого дело не дошло. Метеорологические условия были крайне неблагоприятными, частые снегопады создали большую лавиноопасность, четыре альпиниста были сорваны снежной доской, к счастью, они не получили серьезных травм. Кроме того, возникли осложнения политического характера. Так закончилась эта экспедиция.

Баварская Каракорумская экспедиция 1964 г. развернула свою деятельность не в Каракоруме, как первоначально планировалось, а работала в районе Нанга-Парбата. Участниками этой экспедиции были: Филипп Розен-таль как организатор и руководитель, М. Данеггер в качестве экспедиционного врача, горные проводники Ф. Валхер, К. Хефлер, X. Рейтер и Р. Видони.

Попытка восхождения на один из пиков Мацено (около 7100 м) между долинами Рупал и Диамир потерпела неудачу с самого начала. После этого альпинисты ограничились разведкой уже давно известной долины Рупал и восхождениями на три небольших пятитысячника.

Только год спустя выяснилось, что участники Баварской экспедиции совершили первовосхождение на пик Турпин (5901 м).

 

Географо-геологические заметки

По пути из Сринагара к Нанга-Парбату мы проходим сначала по приятному зеленому ландшафту Кашмира, а затем по пустынным местам долин рек Астор и Инд. Передовые хребты задерживают здесь большую часть осадков, в связи с чем район на северо-восточной и северной стороне Нанга-Парбата, находясь в засушливой зоне, носит пустынный характер. Глубокая теснина Инда стала своего рода каньоном, по которому река, питаемая ледниками Каракорума, катит свои мутные воды между крутыми стенами.

Совершенно изолированный массив Нанга-Парбата простирается перпендикулярно к общему юго-восточно-северо-западному направлению больших Гималаев и Каракорума. Таким образом, главный хребет группы Нанга-Парбата пролегает в направлении с юго-запада на северо-восток, и от него ответвляются боковые гребни на север, в направлении долины Инда (район Чилас). Зато на юг, в сторону долины Рупал, гора обрывается исполинской стеной такой крутизны, что на ней только в отдельных местах образовалось фирновое и ледовое покрытие, прерванное отвесно поднимающимися скальными ребрами. Индийский исследователь Д.Н. Вадья объясняет аномальное направление Нанга-Парбата наличием мощного упора ― бастиона, который в северо-западном углу большой индийской континентальной глыбы выдается на север. У этого бастиона и кончается собственно гималайская дуга. Группа Нанга-Парбата представляет собой сплошной гнейсовый массив. Как установил Петер Миш, геолог Немецкой экспедиции 1934 г., это частично парапороды, то есть осадочные породы, метаморфизованные в кристаллические сланцы.

На стороне Рупала виден сплошной сброс стены 4500 м высотой. Несмотря на гигантскую разницу в высоте, наблюдается та же картина: снизу доверху те же в своем большинстве круто залегающие гнейсовые серии. Следовательно, здесь отсутствуют какие-либо тектонические ярусы, как, например, в группе Эвереста или в районе Аннапурны и Дхаулагири. На Нанга-Парбате П. Миш не нашел наличия отдельных покровов. Зато на краю массива обнаружены явные признаки совсем недавних процессов поднятия. Нанга-Парбат представляет собой блок из старого материала, который в настоящее геологическое время находится в процессе поднятия.

Для исследования Нанга-Парбата решающее значение имела бы хорошая карта. Основы для создания такой карты заложил Немецко (ФРГ)-Австрийский альпинистский союз. Эта карта принадлежит к лучшим гималайским картам. На эти карты занесены геоботанические работы Карла Тролла, который участвовал в экспедиции 1937 г.

В области метеорологических и климатических исследований интересные наблюдения сделал Альберт Биттерлинг, метеоролог экспедиции 1953 г. В целом группа Нанга-Парбата хорошо исследована.

 

Каракорум

Каракорум ― турецкое слово, что означает «черная осыпь», ― весьма неудачное название для сияющего белизной вечных снегов района высочайших гор мира с необычайно мощным оледенением. Это название происходит от перевала Каракорум, где действительно есть темные осыпные склоны. Но этот перевал находится между хребтами Агхил и Дапсанг, то есть совсем не в горах Каракорума.

Раньше я следовал английским литераторам и писал Каракорам, но теперь придерживаюсь тюркской орфографии и пишу Каракорум с ударением на последнем слоге. Местное население в своем большинстве говорит не Каракорам или Каракорум, а Мустаг (ледовые горы). Но вместо Каракорум нельзя употреблять название Мустаг хотя бы потому, что оно многозначно и встречается, например, в районах Памира и Куньлуня. Наверно, слово «мустаг» могло бы быть использовано только в составном названии, например Балторо Мустаг, как я уже предлагал в 1935 г. Но теперь слово «каракорум» достаточно прочно вошло в обиход, и нет оснований сомневаться в его правомерности.

Каракорум не обособленная горная область за пределами Гималайской системы. Самым правильным, хотя несколько пространным, было бы название Каракорум-Гималаи. Как номенклатура, так и районирование Каракорума долгое время вызывали серьезные споры. Эта путаница была ликвидирована Каракорумской конференцией 1936-1937 гг., на которой были представлены: Топографическая служба Индии, ч Королевское географическое общество, Английский альпийский и Гималайский клубы. В соответствии с предложением этой конференции Большой Каракорум делится на следующие семь районов, для которых применимо слово «мустаг» (в направлении с юго-востока на северо-запад):

1. Сасир Мустаг ― в Шайокской дуге;

2. Римо Мустаг ― между ледником Сиачен и верхним Шайок;

3. Сиачен Мустаг ― между ледником Сиачен и Шаксгам;

4. Балторо Мустаг ― на восточной и северной стороне ледника Балторо;

5. Панма Мустаг ― от западного перевала Мустаг до фирнового бассейна ледника Биафо;

6. Хиспар Мустаг ― на северной стороне ледника Хиспар до теснины Хунза;

7. Батура Мустаг ― западнее реки Хунза.

Высокогорные районы севернее и южнее Большого Каракорума объединяются в Малый Каракорум. Здесь название Мустаг не принято и говорится только о хребте, группе или отдельных горах. Важнейшими районами южной главной зоны являются:

1. хребет Салторо ― западнее долины Нубра и ледника Сиачен;

2. хребет Машербрум ― на южной стороне Балторо;

3. хребет Харамош;

4. хребет Ракапоши.

Районы севернее главной зоны:

1. горы Гуераб;

2. группа Лупгара.

Из ранних географических и альпинистских исследований Каракорума упоминаем только некоторые: Г.Т. Вигне, который в 1835-1838 гг. предпринимал путешествия в Кашмир, Ладак и Балтистан и оставил о них точные сообщения; Адольф Шлагинтвайт был первым европейцем, о котором можно уверенно сказать, что он прошел район Балторо в августе 1856 г. Он был в Асколи и на перевале Мустаг (видимо, на восточном 5420 м) и определил тогда уже с большой точностью высоту Машербрума (7821 м); в 1861 г. Г.Г. Годуин Остен разведал районы ледников Чого-Лунгма, Керо-Лунгма, Биафо, Панма и нижнего Балторо. Ему мы обязаны первой обзорной картой (1:513 510) и описанием этих районов, в том числе и подходов к К2, которая уже тогда была известна как высочайшая вершина Каракорума.

Больших успехов добилась экспедиция Конвея 1892 г. Ее участниками были: Вильям Мартин Конвей (руководитель), майор Ч.Г. Брюс (позже генерал Брюс), художник Маккормик и швейцарский горный проводник Мат-тиас Цурбригген. Из Гилгита они прошли по всему леднику Хиспар и спустились через ледник Биафо в Аскол, где подготовили выход на Балторо ― точно так же, как это делается и сегодня. Их главной целью был технически несложный семитысячник, который Конвей окрестил Голден-трон (7193 м) и который теперь называется Балторо Кангри (по новому измерению, 7312 м).

25 августа они поднялись по юго-западному ребру до 6890 м. В связи с поздним временем и усталостью довольствовались подъемом на куполообразное возвышение в гребне, названное ими пиком Пайонир (Пионеров). О неиссякаемой энергии Конвея свидетельствует то, что он, несмотря на усталость, сфотографировал панораму, производил измерения, снял показатели барометра и термометра, провел наблюдения за частотой пульса, все тщательно зафиксировал и только после этого начал спуск. Хотя восхождение на эту предвершину (6890 м) является только частичным успехом, но для тех времен оно большое достижение. Еще важнее были топографическое исследование и картографические съемки ледников Хиспар, Биафо и Балторо, при этом впервые была зарисована почти правильная схема верхнего ледника Балторо и нижнего ледника Годуин-Остен. Карты Конвея масштабом 1:126720 долгое время служили основным источником сведений о главных районах Большого Каракорума.

Нельзя говорить о Каракоруме, не воздав должное американской супружеской паре Фанни Буллок Уоркман и Вильяму Хантеру Уоркману, которые с 1898 по 1912 г. предприняли семь (а считая и Нункунскую, даже восемь) экспедиций. Располагая большими средствами, они могли путешествовать без ограничений во времени и приглашать в состав своих экспедиций хороших альпинистов. Когда супруги Уоркман начали знакомиться с Каракорумом, оба были уже немолодые. Поэтому у них не было тщеславного желания, да, наверно, и возможности покорить высокую вершину, и в нашем списке восходителей на восьмитысячники и семитысячники их фамилии не встречаются. Уоркманы были только путешественниками-исследователями, исколесившими Гималаи и Каракорум, восходившими на небольшие вершины, прошедшими много перевалов и более или менее известных ледников, где их сопровождали хорошие европейские горные проводники. В Каракоруме они частично шли по следам Конвея (ледники Биафо и Хиспар), но не могли соперничать со своим великим предшественником: Уоркманам при всем их стремлении к исследованиям не хватало умения в проведении топографических съемок. Карты их экспедиций 1898, 1899, 1902, 1903, 1906 и 1908 гг. ненадежны, а местами просто вводят в заблуждение, и их высотные отметки ― особенно в районе Чоголунгмы ― впоследствии пришлось снижать иногда до 300-400 м.

В 1902 г. Международная экспедиция под руководством Оскара Эккенштейна атаковала К2, которая тогда считалась довольно простой вершиной. Но эта цель для тех времен была недосягаема. Результаты ограничились в основном разведкой верхней части ледника Годуин-Остен и достижением перевала Скиангла (6233 м) австрийцами X. Пфаннлем и В. Вессели.

По юго-восточному ребру пика 6821 м, первой вершине в северо-восточном гребне хребта К2, швейцарец Жако Гилльярмо и Вессели поднялись до 6600 м.

1909 год ― важный год в истории исследования Балторо благодаря большой экспедиции герцога Абруццкого. По скальному юго-восточному ребру К2 (ребро Абруццкого) герцог со своими проводниками поднялся до 6000 м и открыл маршрут, оказавшийся впоследствии наилучшим.

На Скианг Кангри (7544 м), который тогда назывался еще пик Стэркеиз, участники экспедиции поднялись до высоты 6600 м, но на Чоголизе (7654 м), в то время называвшейся пик Брайд, они достигли высоты 7498 м и установили альпинистский высотный рекорд, который был перекрыт только 13 лет спустя на Джомолунгме. Еще более важным достижением была карта (составленная на основе фотограмметрических съемок Негротто), на которой основывались последующие работы в районе Балторо. Каждый альпинист знает, какими великолепными были фотографические трофеи Витторио Селла и объемистая, поистине классическая книга об экспедиции с чудесными снимками.

В том же 1909 г. Том Лонгстафф внес важный вклад в исследование юго-восточного Каракорума тем, что он с Артуром Неве и А.М. Слингсбаем в поисках перевала Салторо прошел перевал Биафондла (5550 м), открыл верхний ледник Сиачен и подсобными средствами измерил высоты группы Терам Кангри; правда, он получил слишком высокие отметки, в результате чего «открыл» новый восьмитысячник. Чтобы уточнить этот вопрос, Картографическая служба Индии направила туда в 1911 г. двух топографов ― В. Д. Б. Коллина и К.С. Макиннеса, которые определили высоту главной вершины ― Херам Кангри ― в 7465 м.

1911 и 1912 гг. Уоркманы посвятили исследованию нового района и проделали эту работу совсем по-другому, чем во время своих прежних экспедиций. В 1911 г. они занялись долинами и ледниками хребта Салторо Машербрум, не найдя при этом хорошего перехода в Балторо. Затем они перевалили через Билафондла к леднику Сиачен и начали там свою работу. Сиачен («сиа» ― роза, «чен» ― большой), или Большой ледник роз, является величайшим ледником Каракорума.

Поход 1912 г. посвящен леднику Сиачен с его боковыми притоками. В этот раз с ними был опытный топограф англичанин Грант Петеркин (который нанял трех местных топографов в качестве ассистентов) и, кроме того, три горных проводника и три носильщика. При переходе через Билафондла к леднику Сиачен один из савойских носильщиков упал в трещину и погиб. Это единственный смертельный случай, происшедший во время всех восьми экспедиций Уоркманов. Экспедиция 1912 г. шесть недель проводила работы на верхнем леднике Сиачен, преимущественно выше 5000 м, и продвинулась до водораздела между реками Инд и Опранг. Чтобы не повторять переход через Билафондла, они попытались найти проход с верхнего Сиачена к леднику Кондус через перевал Сиала (5700 м). Попытка увенчалась успехом. Этот район до наших дней остался почти неизученным.

В 1913 г. Филиппо де Филиппи и Гиотто Дайнелли начали работы широкого плана по географическому и геологическому исследованию Каракорума, которые, однако, были прерваны первой мировой войной.

В период с 1922 по 1935 г. действовали нидерландские каракорумские экспедиции Ф.К. Виселла и Енны Виссер-Хоофт, которые не преследовали альпинистских целей, а проводили работы в области гляциологии, геологии и ботаники. Единственной высокой горой, которую они после тщательной разведки безуспешно атаковали, была Сасир Кангри (7662 м), расположенная в юго-восточном крыле Каракорума.

Только в 1926 г. Кеннет Массой смог начать экспедицию, во время работы которой он, так сказать, «снаружи» разведал район Балторо ― Сиачен и ознакомился с неизвестными хребтами Агхил.

Затем снова наступил черед большой Итальянской экспедиции. Руководителем ее был Эймоне ди Савойа-Аоста, герцог фон Сполето, племянник герцога Абруццкого. Первоначально экспедиция намеревалась штурмовать К2, но после основательных размышлений было принято решение уделить основное внимание научной стороне ― произвести новые фотограмметрические съемки Балторо и исследование Шагсгама. Многосторонние научные наблюдения были главным образом заслугой профессора Ардито Дезио, геолога и географа экспедиции, но составленная им карта, не дает того, что можно было бы ожидать при масштабе 1 : 75000, а фотографические трофеи также нельзя сравнить с шедеврами Витторио Селла.

По невероятно большому экспедиционному имуществу можно сказать, что это была гигантская «битва материалов». Еще летом 1928 г. большая часть груза (как я слышал, что-то около 18 т) была послана в Сринагар, оттуда на 200 лошадях доставлена в Скардо и далее носильщиками перенесена в Асколи. Только весной 1929 г. двинулась в путь основная часть экспедиции. Несмотря на высланное ранее невероятно большое количество груза, все же пришлось еще транспортировать из Сринагара 500 мест весом по 25-28 кг. В Асколи экспедиция прибыла 1 мая 1929 г. Базовый лагерь в Урдокасе был установлен 8 мая.

Экспедиция была необычайно «тяжеловесна», пройти верхний Балторо, так называемый ледник герцога Абруццкого, и подняться между Балторо Кангри и группой Гашербрума до седла Конвея удалось только Дезио с одним спутником. Этот большой, хотя и поспешный переход дал в общих чертах правильное представление о неизвестном До тех пор юго-восточном районе бассейна Балторо.

Затем все силы были брошены на выполнение главной задачи ― переход через старый перевал Мустаг (5420 м) на ледник Сарпо-Лагго и в систему ущелий Шаксгама на северной стороне Балторо Мустаг. Это была чрезвычайно сложная задача в связи с большой протяженностью линий снабжения. Тем не менее удалось пройти до верхнего ледника Урдок, то есть к северному подножию массива Сиа Кангри. Первоначальный план обойти эту группу гор, достичь седла Конвея и тем самым выйти на верхний Балторо, правда, не был выполнен, но и до наших дней (1960 г.) этого еще никому не удалось сделать. Экспедиции по крайней мере удалось связать свои съемки с измерениями Массона 1926 г. Завершением исследовательских работ Дезио была разведка ледника Панма и его главнейших боковых притоков. В Сринагаре соединилась вся экспедиция Сполето для возвращения на родину.

В 1934 г. работала Международная Гималайская экспедиция 1934 г. (М. Г. Э. 1934) под моим руководством на Балторо, причем главным образом в его верхней части (ледник Абруццкого).

Главные ее достижения.

1. Разведки:

а) южный ледник Гашербрум и внутренняя сторона группы Гашербрум;

б) Гашербрум I, или Гидден-пик (8068 м);

в) район границы между ледниками Балторо и Сиачен и возможности перехода с одного на другой.

2. Первовосхождения:

а) все четыре вершины Сиа Кангри и пик Куин Мери (главная вершина 7422 м);

б) юго-восточная вершина Балторо Кангри, или Голден трон (около 7250 м).

Это были первые покоренные семитысячники Каракорума. Одновременно госпожа Хэтти Диренфурт, участвуя в восхождении на западную вершину Сиа Кангри (около 7315 м), установила мировой высотный рекорд для женщин.

Значительными были фотографические трофеи, десятилетиями не терявшие ценности.

В 1936 г. была организована первая Французская Гималайская экспедиция под руководством Анри де Сэгоня. Ее целью было первовосхождение на только что разведанный нами Гашербрум I, или Гидден-пик (8068 м). Это была и по численности, и по своей альпинистской работоспособности очень сильная группа, широкие финансовые возможности которой позволили пригласить 25 шерпов и ботиа из Дарджилинга. Имелись все предпосылки для успеха. Правда, экспедиция была чрезмерно раздута: 14 т груза потребовали 800 носильщиков и лишили ее оперативности.

Базовый лагерь был установлен 26 мая на месте, в котором в свое время находился лагерь М. Г. Э. 1934 г., на высоте 4950 м, где ледник Абруццкого переходит в ледник Балторо.

При выборе маршрута штурма предпочтение было отдано не уже разведанному М. Г. Э. и пройденному до 6200 м ребру (по крутой стене через пик 6703 м на гребень Урдок), а пути по южному ребру, поднимающемуся к вершине плеча 7069 м (Гидден-пик южный). Это по большей части скальное ребро оказалось таким трудным, что потребовалось много крючьев и перильных веревок. На подготовку пути ушло столько времени, что лагерь 5 (6800 м) мог быть установлен только 19 июня. На 22 июня планировалось сооружение лагеря 6 вблизи Гидденпика южного (7069 м). Но до этого дело не дошло. Муссон в том году начался особенно рано, и сильные снегопады заставили французов отступить. 1 июля два шерпа попали в лавину из свежего снега, протащившую их около 700 м вниз, но чудом оба остались в живых.

2 июля с величайшими трудностями было закончено свертывание четырех лагерей с южного ребра, и 5 июля все спустились в базовый лагерь. Французы сами открыто признали свой провал.

Шаксгамская экспедиция 1937 г. состояла из Эрика Э. Шиптона, Г.У. Тилмена, Д.Б. Одена, Майкла Спендера в качестве топографа и семи шерпов. Своими работами экспедиция охватила широкое пространство с северной стороны Балторо Мустага, большую часть хребтов Агхил и Панма Мустаг. Эта небольшая, но очень подвижная экспедиция не ставила перед собой альпинистских планов. Результаты пятимесячной работы были действительно великолепны, к тому же при очень скромных финансовых затратах. Благодаря этой экспедиции стала в общих чертах известна внешняя сторона северного обрамления Балторо как в географическом, так и в геологическом отношении.

В 1938 г. под руководством Т.Г. Брауна была совершена первая серьезная атака на гордый Машербрум (7821 м) из долины Хунзы. 17 июня Д.Б. Гаррисон и Р.А. Ходкин вышли на штурм вершины, но из-за усталости и опасности обморозиться были вынуждены отступить с высоты 7620 м. Вечером началась снежная пурга, длившаяся несколько дней, что едва не привело к такой же катастрофе, как во время Немецкой экспедиции 1934 г. на Нанга-Парбате.

Особенно тяжелым для участников экспедиции был обратный путь.

В том же 1938 г. другая экспедиция ставила себе еще более высокую цель ― вершину К2. Это была первая Каракорумская экспедиция Американского клуба альпинистов под руководством Чарлза С. Хоустона. Было потеряно много времени на многочисленные разведки, но в конце концов американцы решили подниматься по ребру Абруццкого (юго-восточному ребру), то есть признанному герцогом Абруццким и его проводниками лучшим маршрутом еще в 1909 г.

Метод, примененный американцами при подготовке пути и оборудовании шести высотных лагерей на сложном ребре Абруццкого, заслуживает всяческих похвал. Но после установки лагерей у них возникло опасение, что хорошая погода долго не продержится. Может быть, следовало довольствоваться достигнутым и возвратиться назад? После долгого обсуждения было принято компромиссное решение: установить еще лагерь 7 на высоте около 7350 м, но с запасом продуктов только на два дня для двух человек, что практически уже означало отказ от восхождения на вершину. Из этого верхнего лагеря одна связка должна была подняться как можно выше, но при условии возврата в лагерь 7 в тот же день. Большего сделать было нельзя, если придерживаться классических правил безопасности горовосхождений.

19 июля двойка продвинулась через пик 7740 м (так называемое плечо вершины) до нижнего пояса стены вершинного взлета. На этих скалах П.К. Петцольд нашел превосходное место для лагеря 8, который, к сожалению, так и не был организован. Высочайшая точка, достигнутая Петцольдом, находится примерно на высоте 7925 м.

Погода была блестящая, теплая и безветренная, видимость великолепная до самого горизонта. С грустью они повернулись спиной к вершине и спустились в лагерь 7.

Согласиться ли с решением американцев или отклонить его как несостоятельный компромисс в конечном счете дело эмоций. Я в свое время (1939 г.) писал: «Возможно, что пройдет еще долгое время, пока «Большая гора» Чогори снова окажется столь благосклонной и штурмовая группа в хорошей форме, при идеальной погоде и блестящих условиях будет снова находиться выше плеча у подножия вершинного взлета К2».

Я не могу не вспомнить слова поэта: «То, что утрачено за одну минуту, нельзя вернуть целой вечностью». Действительно, этот компромисс стоил американцам вершины К2.

Только в 1954 г. она была покорена итальянцами.

Американцы уже в следующем 1939 г. попытались исправить свою ошибку. Организатором и руководителем второй Американской экспедиции на К2 был американец немецкого происхождения Фриц Г. Висснер. К сожалению, некоторые американские альпинисты плохо переносили высоту и не смогли подняться выше лагеря 2. В районе вершинного плеча (7740 м) Уолф и Висснер вышли на штурм вершины по ребру Абруццкого. Уолф не смог преодолеть глубокий снег и вернулся в лагерь 8 (7711 м). Таким образом, спутником Висснера остался шерп, ставший впоследствии знаменитым Пазангом Дава Лама. Они установили маленький лагерь (7940 м) у нижних скал вершинной пирамиды и вышли 19 июля на штурм, во время которого, по сообщениям Висснера, они достигли высоты 8382 м.

Драматическое отступление, оставление Уолфа в одиночестве в лагере 8, непонятно поспешная эвакуация нижних лагерей без ведома и против воли руководителя экспедиции, находившегося в то время под вершиной, трагическая смерть знаменитого сардара Пазанг Кикули и двух лучших шерпов, пытавшихся спасти Уолфа, ― вся эта трагедия изложена в книге «К третьему полюсу» на основе достоверных источников, и поэтому я не буду здесь ее повторять.

Юго-восточная часть Каракорума, между реками Шайок и Нубра, образует массив, ранее известный под названием Чанглунг, а теперь переименованный в Сасир Кангри (7672 м). Первая разведка этой мощной группы гор была предпринята еще в 1896 г. доктором Неве и в 1909 г. продолжена Т. Лонгстаффом. В 1922 и 1929 гг. там работала чета Виссер.

Д. Роберте и Георг Лоример в 1946 г. были первыми альпинистами, имевшими серьезные намерения совершить восхождения в этом районе. Они вышли с ледника Панамик, расположенного в ущелье Нубра, но по западному гребню Сасир Кангри II (7513 м) сумели взойти только на предвершину, которую окрестили Локоут (около 6250 м), тем не менее их фотографические трофеи были весьма значительны.

Можно упомянуть о Швейцарско-Британской Каракорумской экспедиции 1947 г. Ганс Гир (Цюрих) и Роберт Каппелер (Фрауэнфельд) объединились с Г. У. Тилменом. пригласили Кампелла Секорда, который порекомендовал им в качестве объекта восхождения вершину Ракапоши (7788 м) у Гилгита.

Секорд вместе со своим другом М. Вивианом еще в 1938 г. безуспешно атаковал эту гордую вершину, и теперь в компании двух швейцарских альпинистов и опытного высотника Тилмена он надеялся на успех. Они разведывали Ракапоши с запада, севера и юга, но смогли подняться только до 6200 м. Ракапоши оказалась трудной и опасной горой. Затем Гир и Секорд разведали ледник Кукуар на юго-западе Батур Гимала и подход к Харамошу (7397 м). Во время этой разведки был дважды пройден перевал Харамошла. И хотя деятельность этой небольшой экспедиции не увенчалась победой над вершиной, ее фотографические материалы и описания явились ценной подготовительной работой.

Только в 1953 г. состоялась новая крупная атака на К2. Руководителем был Чарлз Хоустон, возглавлявший экспедицию Американского альпинистского клуба 1938 г., участниками ― Роберт Бейтс (участвовавший в экспедиции 1938 г.), Джордж Белл, Роберт Крэг, геолог Артур Гилки (профессор Колумбийского университета), Ди Моленар, Питер Шенинг и англичанин Н.Р. Стретер в качестве офицера транспорта.

28 мая экспедиция была уже в Карачи и после весьма быстрого перехода прибыла 19 июня в базовый лагерь у подножия К2. В последующие три недели при хорошей погоде на ребре Абруццкого были оборудованы высотные лагеря там же, где они находились в 1938 и 1939 гг. К сожалению, в середине июля погода сильно испортилась, но работы не приостанавливались, и 1 августа был организован лагерь 8 вблизи вершинного плеча (7740 м). Все восемь альпинистов пришли туда с запасом продовольствия и горючего на 12 дней, полные надежды на победу над грозной вершиной. Но тут началась снежная пурга, свирепствовавшая 10 дней, так что о дальнейшем подъеме нечего было и думать.

К тому же 4 августа у Гилки произошла закупорка вен с начавшимся воспалительным процессом. 10 августа была предпринята отчаянная попытка транспортировки тяжелобольного. В этот день удалось его спустить только на 150 м. К вечеру произошел срыв: три связки по два человека находились одновременно в движении, одна из них сорвалась, запуталась в веревках других и все покатились по склону, кроме идущего сзади Шенинга, который не растерялся и сумел удержать пять человек! К счастью, все отделались легкими ранениями.

В наступившей темноте остановились на бивак. Носилки с больным Гилки закрепили на склоне крючьями и занялись установкой палатки немного в стороне. Когда же они вернулись за больным, то обнаружили, что лавина сорвала его и унесла в бездну; остальные в неутихающей снежной пурге прорвались вниз по ребру Абруццкого и пять дней спустя достигли базового лагеря. Джордж Белл отморозил ноги, и его пришлось нести до Скардо ― почти 200 км. Остальные могли идти самостоятельно.

Американская экспедиция 1953. г., к сожалению, немного запоздала со штурмом вершины. Снова условия погоды в районе Балторо оказались наилучшими в июне. В июле уже часто бушевали сильные снежные бури. Экспедиции явно недоставало шерпов, хотя американцы одобрительно отзывались о хунза, но у них отсутствует необходимый альпинистский опыт и сноровка. Поэтому в верхних зонах сагибам пришлось самим транспортировать грузы. Американцы убеждены, что, несмотря на трудности, они достигли бы вершины, если бы не тяжелое заболевание Гилки и катастрофические погодные условия. Альпинистские достижения и моральная выдержка этой экспедиции были великолепны; почти чудо, что все семь человек спустились благополучно по такому сложному маршруту при невероятно тяжелых метеорологических условиях.

На 1954 г. Карл Херрлигкоффер планировал восхождение на К2, но итальянцы имели более давние права, и 1954 г. состоялась большая Итальянская экспедиция. 5 Италии все знали, что если в 1954 г. не удастся покорить вершину, то в 1955 г. очередь будет снова за американцами. Значит, теперь или никогда! И соответственно этому лозунгу была организована грандиозная экспедиция. Руководство было поручено профессору Ардито Дезио, известному миланскому геологу, знатоку Гималаев и блестящему организатору. Альпинистская группа была очень сильной: Э. Абрам, У. Анджелино, В. Бонатти, А. Компаньони, К. Флореанини, П. Галлотти, Л. Лачеделли, М. Пухоц, У. Рей, Д. Сольда, С. Виотто. Само собой разумеется, что имелся врач (Пагани) и кинооператор и фотограф (М. Фантин).

Пакистанское правительство весьма благосклонно относилось к экспедиции и оказывало ей всемерное содействие. Большую помощь постоянно оказывал офицер связи полковник М. Ата Улла, особенно когда в связи с плохой погодой возникли большие трудности с носильщиками балти, отказавшимися работать. Дело в том, что, как правило, в июне бывает хорошая погода, но в этот раз в начале лета свирепствовали снежные бури, которые препятствовали и временами затягивали работы на ребре Абруццкого. При выполнении этих работ М. Пухоц заболел «высотным кашлем» и ларингитом, перешедшим затем в воспаление легких. Он умер 20 июня в лагере 2, став шестой жертвой К2. Но борьба за вершину продолжалась.

Высотные лагеря все же постепенно были продвинуты вверх, причем вплоть до лагеря 5 использовались ручные лебедки; сани с грузом в 20 кг преодолевали перепад высоты в 300 м за 10 минут. По всему ребру Абруццкого были натянуты перильные веревки. 25 июля наконец удалось установить лагерь 7 (около 7400 м) на фирновом плато над ребром Абруццкого. 28 июля головная группа (Компаньони, Лачеделли, Абрам, Галлотти и Рей) достигла места для лагеря 8 (около 7700 м) вблизи вершины плеча (7740 м). 30 июля Компаньони и Лачеделли пробились до подножия большого темного скального пояса и установили на высоте около 8050 м лагерь 9 ― исходный лагерь для решающего штурма. Абрам, Бонатти и носильщик-хунза Махди пытались доставить туда еще кислородные аппараты и продовольствие, но не сумели подняться в лагерь 9 до наступления темноты. Абрам успел возвратиться в лагерь 8, но остальным двум пришлось вырыть снежную пещеру и заночевать почти на высоте 8000 м.

Компаньони и Лачеделли в лагере 9 в эту ночь почти не спали. Они были озабочены: что с товарищами, где находятся крайне необходимые кислородные аппараты. Когда рассвело, они спустились немного вниз и действительно нашли кислородные аппараты. Снова подъем к лагерю 9. Что делать? Небо чистое, только внизу колышется море облаков, значит, вперед, несмотря на потерю времени! Они выходят около 6 часов утра 31 июля, за плечами 19-килограммовые рюкзаки.

Крутой широкий желоб, разрывающий скальный пояс, из-за глубокого снега непроходим. Поэтому они пытаются пройти по скалам левого края желоба. Компаньони срывается и падает в снег. Лачеделли снимает рукавицы и поднимается по стене 30-метрового сброса. Над скальной стеной альпинисты, утопая в пушистом снегу, проходят наискось влево вверх к краю южной стены у подножия фирнового купола вершины. Здесь поперечная трещина создает серьезные трудности, идущему впереди Компаньони снова требуется час для преодоления 16 м склона. Теперь кислородные баллоны пусты, так как подъем длился дольше, чем рассчитывали альпинисты. Они срывают маски и глубоко дышат, успокаивая дыхание. Огромной силой воли они продолжают пробиваться вверх по бесконечным крутым снежным склонам, поднимаются на пролегающий с севера на юг вершинный гребень и в 6 часов вечера стоят на вершине.

Лачеделли и Компаньони садятся, снимают ― только здесь ― ставшие ненужными кислородные аппараты и фотографируют друг друга. В руках у каждого ледоруб с флагом Италии. На заднем плане, далеко внизу, хорошо знакомые и фотограмметрически измеренные башни верхнего района Балторо. Они даже сняли несколько метров кинопленки, но позже кинокамеру вместе с пленкой, к сожалению, забыли в лагере 8. Для подтверждения покорения вершины, разумеется, вполне достаточно фотоснимков (черно-белых и цветных). В этом случае можно заверить тех, кто вечно во всем сомневается, что достижение вершины К2 действительно доказано документально.

После получасового пребывания на вершине альпинисты начинают спуск, во время которого происходят неприятные и опасные происшествия: сход снежной доски, падение одного со срывом другого, потеря ледоруба, переход через большую трещину, куда провалился Компаньони, и т.д. Просто чудо, что они в 11 часов вечера приходят невредимыми к своим товарищам в лагерь 8.

И на следующий день во время спуска произошел волнующий эпизод: Компаньони поскользнулся и пролетел около 200 м вниз по склону к краю сброса, но, к счастью, задержался в глубоком снегу... Так сильно были измотаны победители вершины, что в общей сложности они срывались 6 раз! К тому же они серьезно обморозились.

Успех экспедиции на К2 был результатом хорошо организованной «битвы материалов» и четких действий всего состава. Чтобы подчеркнуть это, имена обоих восходителей долго не объявлялись. Но сегодня мы знаем: победу завоевали два отважных альпиниста ― Ахилле Компаньони и Лино Лачеделли. Конечно, им помогала вся команда, а в общем-то крупная Итальянская экспедиция шла по пути, предначертанному американскими экспедициями 1938, 1939 и 1953 гг. Таким образом, и «Горе всех гор» пришлось склонить голову перед человеком.

Вместо К2 Херрлигкоффер в 1954 г. избрал целью своей экспедиции пик Гидден, причем первоначально по маршруту через ледник Сиачен, что в связи с невероятно длинным подходом является сложной задачей. Но в последний момент ему посчастливилось все же получить разрешение для прохождения ледника Балторо кратчайшим путем. Но трудности, возникшие с носилыциками-балти, которым действительно было трудно угодить, оказались столь велики, что Херрлигкоффер решил выбрать цель поближе; ею оказалась «широкая вершина» Каракорума, Броуд-пик (8047 м). Атака была предпринята с Конкордиа-Платц1 в северо-восточном направлении через западную ветвь ледника пика Броуд, оставшегося на карте Сполето 1 : 75 000 безымянным. Утверждение Херрлигкоффера, что этот маршрут является лучшим или даже «единственно возможным для подъема на Броуд-пик», неверно. Массив Броуд-пик мне знаком по экспедиции 1934 г., и я с самого начала энергично оспаривал утверждение Херрлигкоффера. Дело в том, что подход к верхней фирновой террасе исключительно опасен (лавины, камнепады), а ранним летом он практически непроходим. Можно пройти осенью, но и то сомнительно. Срыв Сенна и приключение Маага и Марека, которые окончились благополучно, можно объяснить удивительным везением. 6 ноября штурм вершины пришлось прекратить на высоте около 7000 м (по карте Сполетто ― около 6900 м).

Важнейшие достижения этой экспедиции ― измерительные работы и исследования происхождения названий, проведенные В. Киком, правда не в рамках главной экспедиции, а в 120 км к западу, в районе ледника Чоголунгма.

В том же году Британско-Швейцарская экспедиция ― пять альпинистов из Кембриджа и швейцарец А. Тиссьер ― предприняла штурм Ракапоши (7788 м), во время которого поднялась только до «головы монаха» (6400 м).

Во время работы Немецко-Австрийской Гималайско-Каракорумской экспедиции 1954 г. под руководством Матиаса Ребич в теснине Хунза погиб выдающийся картограф Карл Хеклер. В тот момент, когда все было подготовлено для штурма обеих главных вершин Стени Батура (7785 м и 7756 м), резкая перемена погоды, сопровождаемая сильнейшими снегопадами, вынудила альпинистов отступить. Единственная предвершина, покоренная во время попытки восхождения, после точного вычисления оказалась шеститысячником (6845 м). Таким образом, альпинистские достижения экспедиции, несмотря на хорошую подготовку и затраты большого физического труда, оказались весьма скромными, и Стена Батура остается манящей, но, очевидно, трудной и опасной задачей.

В 1955 г. Американская экспедиция Гарвардского университета под руководством X. С. Френсиса направилась из Скардо через ущелья Шайок и Хуши в район юго-западнее Чоголиза (7654 м), ранее называвшийся пик Брайд, но не достигла, однако, больших альпинистских успехов.

В том же году Новозеландская экспедиция на Машер-брум под руководством Стенли Конрая предпринимала также из ущелья Хуши штурм по маршруту, который открыла в 1938 г. Британская экспедиция.

Погодные и снежные условия были крайне неблагоприятными; несколько высотных носильщиков заболели; несмотря на врачебный уход, один умер от воспаления легких, которое на больших высотах даже при наличии пенициллина остается очень опасным заболеванием. На высоте около 7000 м пришлось отступить. Машербрум (7821 м) ― великолепная гора, но покорить ее не так просто.

Ледник Чоголунгма длиной 43,5 км, между Аруном и районом Хунза, был полем деятельности Франкфуртской Гималайской экспедиции (ФРГ) под руководством Р. Сандера. Необычайно плохая погода летом 1955 г. создала этой экспедиции большие трудности. Связке Титце ― Рейнгардт ― Дитен удалось совершить первовосхождение на пик Пирамид. Правда, выяснилось, что эта вершина, названная так Уоркманами в 1903 г., которые приписали ей высоту 7467 м, в действительности достигает только 7027 м.

1956 год был для Каракорума успешным годом. Одна из сложнейших вершин находится на северной стороне ледника Балторо – это Мустаг Товер (7273 м, а по новому измерению ― 7280 м). Для большинства видевших известную фотографию Витторио Селла, снятую им в 1909 г., эта вершина казалась почти символом невозможного. Правда, я еще в 1939 г. в своей книге «Балторо» писал: «Если смотреть на нее со стороны Балторо, то мысль о возможности восхождения является почти дерзостью. При более близком ознакомлении, в том числи и с профилем, по моему мнению, появляются шансы на успех. Стены, правда, безнадежно сложны, так же как и юго-восточный гребень, в котором возвышается башня, обещает тоже немного, но западный, точнее, западно-северо-западный, гребень, может быть, удастся пройти. На седло у его подножия нужно подниматься со стороны ледника Чагаран».

Точно по этому маршруту, предложенному мной, Британская экспедиция под руководством Д. Хартога покорила Мустаг Товер, причем даже двумя связками ― 6 и 7 июля 1956 г. Победили ее альпинисты Д. Хартог, Д. Браун, И. Макнот Девис и Том Патей. Из последнего лагеря (лагерь 4) Браун и Макнот Девис достигли менее высокой западной вершины, а другая связка ― Хартог и Патей ― взошла на восточную, то есть главную, вершину. Во время спуска обе связки были вынуждены остановиться на непредвиденный бивак, при этом Хартог, к сожалению, получил тяжелые обморожения.

Может показаться, что это неправдоподобно, но несколько дней спустя Мустаг Товер была вторично покорена Французской экспедицией, причем через еще более сложный юго-восточный гребень. Руководителем ее был Гидо Маньон, чье имя связано с западной стеной Пти Дрю, Макалу и многими другими сложнейшими восхождениями, а участниками были: А. Контамин, П. Келлер, Р. Парагу и врач Фр. Флоренце. Верхним лагерем французов был лагерь 4 (6300 м). Над ним возвышалась еще на 1000 м башня такой крутизны, которая заставила бы призадуматься даже самых отчаянных оптимистов. Единственным путем, о котором могла идти речь, был юго-восточный гребень. Достижение кромки гребня стоило многочасового подъема на кошках через оледенелые крутые плиты, которые можно было преодолеть только с помощью крючьев. Это было самым сложным лазанием изо всех предпринятых до сих пор в Гималаях на таких высотах.

Вечером 11 июля им казалось, что до вершины рукой подать, но в действительности они еще не перешагнули за 6900 м. Настало время оборудовать место ночлега; на двух узких полках, где также потребовались крючья для страховки, Маньони со спутниками устроил бивак.

Хотя альпинисты любовались несравненным видом на окружающие горы, но тем не менее это была очень холодная и трудная ночевка. Утром 12 июля на небе появились цирусы, и нужно было торопиться. В 13 часов восходители стояли на вершине, такой острой, что на ней едва можно было уместиться двоим. Тут же они начали спуск: ведь уже полчаса как идет снег. В абсолютной темноте они спускаются по веревке, и удача им сопутствует... достигают лагеря 4.

Когда группа Маньона спустилась 19 июля на ледник Балторо, их приветствовал Патей, врач Английской экспедиции, который просил у своего французского коллеги содействия в оказании помощи Хартогу.

Соперничавшие экспедиции теперь расположились за общим праздничным столом, отмечая двойную победу над одной из красивейших и сложнейших гималайских вершин.

Еще в 1939 г. я горячо рекомендовал попытку восхождения на Гашербрум II (8035 м). В книге «К третьему полюсу» я повторил: «Гашербрум II ― не простая вершина, но восхождение на нее, видимо, возможно, и к тому же относительно безопасно. Если бы у меня во время М. Г. Э. 1934 г. были хорошие высотные носильщики, то я предпринял бы серьезную попытку». Это высказывание подействовало на Австрийско-Гималайское общество в Вене, подготовившее на 1956 г. экспедицию в Балторо с главной целью ― покорить Гашербрум. Группа состояла из шести альпинистов и двух научных работников, руководителем был Фриц Моравец. В Равалпинди пришлось ждать девять дней, пока погода позволила перелететь в Скардо со всем экспедиционным грузом, ибо этот полет по узкой долине Инда в непосредственной близости к вершине Нанга-Парбата считается опаснейшим воздушным путем сообщения, где можно летать только при отличной видимости. Таким образом, только 27 апреля они прибыли в Скардо.

В Урдокасе (4057 м), последнем месте отдыха, где есть дрова и питьевая вода, после некоторых трудностей удалось наладить челночную переброску основных грузов от Конкордиа к началу южного ледника Гашербрум (мой майский лагерь 5-а М. Г. Э. 1934 г.). Из его верхнего фирнового бассейна через пояс крутых стен поднимаются два ребра к большой фирновой террасе Гашербрума II. В свое время я рекомендовал правое юго-восточное ребро как совершенно безопасное в отношении лавин. Австрийцы, однако, приняли решение подниматься по более простому юго-западному ребру и установили у его подножия на высоте 6000 м лагерь 1. К сожалению, 10-дневный период плохой погоды задержал альпинистов в главном лагере.

Только 30 июня они снова могли подняться в. лагерь 1 и неожиданно для себя обнаружили, что за это время громадная лавина погребла под собой почти весь оставленный там груз. А ведь они считали это место безопасным от лавин: ровный ледник и разрезанные террасами склоны над ним. Большие гималайские лавины могут проходить и по ровному месту. Вспомним катастрофу 1937 г. на Нанга-Парбате, унесшую 16 жертв. В этот раз в лагере, к счастью, никого не было, но часть важнейшего инвентаря и продовольствия оказались погребенными под снегом на глубину от 5 до 10 м, и все поиски оказались безрезультатными. Если не признавать себя побежденными, то нужно было срочно изменить весь план и решаться на штурм вершины с ходу. Моравец ограничился тремя высотными лагерями (верхний находился на 7150 м), и 6 июля Моравец, Ларх и Вилленпарт с сверхтяжелыми рюкзаками с большим трудом поднялись до 7500 м. Слой свежевыпавшего снега на льду не позволил организовать надежную страховку, поэтому они шли без веревки, чтобы не создавать друг для друга опасности1. Затем последовала страшно холодная ночевка в тонких спальных мешках и как следствия ее ― обморожения.

На следующее утро они только в 9 часов вышли на зазубрину (около 7700 м) в восточном гребне. Этот главный гребень между Балторо и Шаксгамом служит водоразделом между Индийским океаном и не имеющей стока внутренней Азией. Мобилизовав до предела силу воли, они пробивали себе путь в глубоком снегу и в 13 часов 30 минут ступили на вершину Гашербрум II (8035 м). Измученные альпинисты упали в снег и только некоторое время спустя оказались в состоянии выполнить считающиеся необходимыми обряды и сделать снимки на вершине. Погода была чудесная. Спуск проходил без происшествий, и вскоре все вместе с высотными носильщиками с восторгом встретили победителей.

Гашербрум II после Нанга-Парбата и Чо-Ойю был третьим восьмитысячником, который австрийцы могли занести в свой актив.

Двенадцать дней спустя три участника совершили второе восхождение на западную вершину Сиа Кангри (7315 м), покоренную еще в 1934 г. четырьмя членами М. Г. Э.

В том же году небольшой Англо-Американской экспедицией очередной раз безуспешно штурмовалась вершина Ракапоши (7788 м). Под руководством М.Е.В. Бенкса в этот раз была достигнута высота около 7160 м.

Также в 1956 г. Гималайский альпинистский институт в Дарджилинге проводил под руководством Н.Д. Ямала экспедицию на группу Сасир Кангри. Она представляет очень заманчивую альпинистскую цель, а для индийских горовосходителей имеет еще то преимущество, что вершина находится не на пакистанской, а на индийской территории. Правда, от первоначального намерения покорить Сасир Кангри (7672 м) пришлось отказаться, так как пояс ледовых стен на высоте 6400 м прочно закрыл путь с запада. Небольшим утешением послужило первовосхождение на безымянный пик Саканг II, высота которого, по показаниям анероида, была определена в 7467 м, но после тщательной проверки оказалось, что его высота не превышает 6943 м. Пик Саканг II ― сосед Сасир Кангри II (7513 м), которая, как и другие главные вершины этой группы, еще не покорена. Этой информацией я располагаю благодаря подробному сообщению Н. Д. Ямала от 14 августа 1956 г. и письму Д. Ф. О. Дангара от 22 марта 1960 г.

Ледник Сиачен длиной 72 км, вторая по величине ледовая река Азии, уступает только леднику Федченко (77 км) на северо-западном Памире. После длительного перерыва «большой ледник роз» был полем деятельности экспедиции Имперского колледжа 1957 г. под руководством Эрика Э. Шиптона. Это было чисто научное мероприятие, которое, однако, потеряло много времени из-за отправки грузов вокруг Африки в связи со сложной обстановкой на Суэцком канале, трудностями в Бомбейском порту, плохой летной погоды на линии Равалпинди ― Скардо и т. д. После перехода через перевал Биафондла одна группа направилась на южную сторону массива Терам-Кангри, но не сумела, однако, совершить серьезного восхождения. Попытка пройти точно разведанный мной еще в 1934 г. переход между Балторо и Сиаченом потерпела неудачу из-за плохой погоды и снегопадов. Для обратного пути пришлось использовать давно известный перевал Биафондла. Поэтому от научных результатов 1957 г. не приходится ожидать слишком многого.

Ледник Сиачен как в научном, так и в альпинистском отношении является одним из интереснейших районов всей системы Гималаев. Из окружающих его больших и малых семитысячников до сих пор (до июля 1960 г.) покорена только Сиа Кангри (7422 м). Прежде всего нужна новая фотограмметрическая съемка забытого в последние Десятилетия «ледника роз» масштабом 1:500000, но в связи с тем, что здесь идет речь о площади гигантских размеров, нам, видимо, еще долго придется ждать карту.

Важнейшим событием 1957 г. была Каракорумская экспедиция Австрийского альпинистского союза в составе Маркуса Шмука, Фрица Винтерштеллера, Курта Димбергера и Германа Буля. Главной целью был избран Броуд-пик (8047 м). Эта маленькая, но исключительно работоспособная группа хотела попытаться взойти на вершину без высотных носильщиков и применения кислородных аппаратов, причем по пути, предложенному мной в книге «Балторо» еще в 1939 г.: «По западному ребру, безусловно, можно подняться по пути, безопасному от лавин, через нижние сбросы до большой фирновой террасы». Одного я в то время не мог предвидеть ― запрета на въезд шерпов (с 1947 г.) в Пакистан. То, что эта микроэкспедиция сможет покорить технически сложный восьмитысячник, и то, что сагибы сами выполняют тяжелый труд высотных носильщиков, раньше никто не счел бы возможным. Это было действительно единственное в своем роде достижение, когда четыре австрийца, перетаскивая ежедневно до 25 кг, создали три высотных лагеря и обеспечили их всем необходимым: лагерь 1 (у «Зуба») на высоте 5800 м, лагерь 2 (карнизный лагерь) на 6400 м у края фирнового плато и лагерь 3 (выше «Ледовой часовни») на высоте 6950 м.

29 мая был предпринят первый штурм. Вообще говоря, он был несколько преждевременным: ведь только 28 мая была закончена установка лагеря 3. Но чтобы воспользоваться хорошей погодой, восходители отказались от заслуженного дня отдыха и вышли на следующий день в 5 часов утра. Был лютый мороз, самыми страшными были последние 250 м к зазубрине между средней и главной вершиной, отрезок пути, который я еще в 1939 г. расценивал как «единственный проблематичный участок маршрута». Крутые, оледенелые скалы четвертой категории трудности обеспечивались 80 м перильной веревки. Когда была достигнута зазубрина (около 7800 м), было уже 17 часов, кроме того, погода ухудшалась. Несмотря на это, идущая впереди связка Винтерштеллер и Димбергер пробилась до предвершины (около 8030 м) в северном гребне. Часы показывали уже 18 часов 30 минут, к тому же густой туман и снегопад ухудшили видимость и передвижение, значит, надо возвращаться. После приключенческого спуска все в 21 час 30 минут благополучно пришли в лагерь 3 (6950 м) и возвратились на следующий день в базовый лагерь (4900 м), чтобы основательно отдохнуть перед новым штурмом и выждать хорошую погоду.

8 июня они снова заняли лагерь 3, причем на этот раз во второй половине дня, так что могли спокойно подготовиться к окончательному штурму. 9 июня должно было стать решающим. Альпинисты вышли в 3 часа 30 минут утра. Жгучий холод донимал всех, и прежде всего Буля, у которого болели подмороженные на Нанга-Парбате ноги. Подъем к предвершине стоил большого труда, а высшая точка ― южная вершина ― находилась еще довольно далеко. Наконец и этот изрезанный гребень, выводящий на вершину, остался позади, и около 17 часов Шмук и Винтерштеллер ступили на увенчанную громадным карнизом главную вершину.

Обычно быстрому Булю, который в этот день не особенно хорошо себя чувствовал, пришлось остановиться и отдохнуть час на западной зазубрине (7800 м). Димбергер был с ним. Затем они медленно пошли дальше. Что теперь делать? Димбергер был в отличной форме, и Буль согласился, чтобы его молодой товарищ попытался взойти на вершину один. Сам он решил остаться на зазубрине.

В это время Курт Димбергер немногим больше, чем за полчаса, прошел вершинный гребень Броуд-пика и успел подняться на вершину, когда еще находившиеся там Шмук и Винтерлителлер готовились к спуску. Димбергер без веревки вышел на громадный карниз, нависающий в сторону Шаксгама, чтобы заснять круговую панораму.

Димбергер поднялся на главную вершину (8047 м) даже дважды. На обратном пути он встретил Германа Буля, который, несмотря на позднее время, со свойственным ему неукротимым упорством, пробивался вперед. Без слов Димбергер повернул назад, и они вместе в 7 часов вечера стояли на главной вершине Броуд-пика. Из долины поднялась ночь, и только самые высокие вершины еще были огненно-красными. Тень от гигантской горы, на которой они стояли, протянулась до самого горизонта. Это было неописуемое мгновение, вершина единственной в своем роде гордой альпинистской жизни Германа Буля! Это был четвертый австрийский восьмитысячник.

Вблизи главного лагеря, где они отдыхали, между К2 (8611 м) и Мустаг-Башней (7273 м), находилась почти неизвестная группа гор с несколькими семитысячниками. Высочайшую вершину этого массива, названного итальянцами группой Савой (это название официально не признано), штурмовали Шмук и Винтерштеллер, причем летние короткие лыжи оказали нм хорошую услугу. 19 июня 1957 г. после многочасовой напряженной работы им удалось совершить первовосхождение на Скил Брум. Высотная отметка этой вершины долго была спорным вопросом. На основе барометрических измерений австрийцы настаивали на 7420 м. Но Мишель Спендер делал в 1937 г. с се вера фотограмметрическую съемку кульминационного пункта группы Савой, поэтому, мне кажется, что данная им высотная отметка ― 7360 м ― пока лучшая и, видимо, правильная. Впрочем, разница в 60 м не слишком велика. В картах Каракорума имеется много различий и больших ошибок. Безусловно, Скил Брум значительно превышает соседнюю Мустаг-Товер (7273 м).

С технической стороны интересно отметить, что как на Броуд-пике, так и на Скил Бруме во время спуска довольно часто применялось глиссирование сидя с притормаживанием ледорубом. Как оказалось, этот метод помог сэкономить много времени и сил при спуске по глубокому снегу. Разумеется, такой способ спуска требует сноровки и умения.

Буль и Димбергер хотели после Броуд-пика взойти на красивый семитысячник Чоголиза (7654 м), о котором я в свое время писал: «Чоголиза ― сказочно красивая вершина. Классическая красота и покой ее линий и гигантские рифленые фирновые стены делают из нее идеал ледовой горы». Путь восхождения известен со времени экспедиции герцога Абруццкого (1909 г.). При некотором везении с погодой Чоголиза, наверно, покорилась бы еще в 1909 г., следовательно, для современных альпинистов экстра-класса она не кажется проблемой.

Буль и Димбергер направились к седловине Кабэри и после дневного перехода с грузом в 25-30 кг установили лагерь 1 на 6300 м и 25 июня ― лагерь 2 на 6700 м. День 27 июня должен стать решающим. Буль, который прокладывал след, был в хорошей форме и чувствовал себя намного лучше, нежели на Броуд-пике.

Выйдя в 4 часа 45 минут утра, они прошли предвершину ― пик 7150 м («Ледовый храм») и к 9 часам спустились в седло (7010 м). Погода казалась безупречной, путь к вершине хорошо просматривался и не казался трудным. По желанию Буля шли без веревки. Попеременно прокладывая путь, они поднялись примерно до 7300 м, когда вдруг поднялся ветер и принес туман. Вскоре ветер превратился в пургу, снегопад лишил их видимости, и дальнейший подъем по увенчанному карнизами гребню был небезопасен. В 13 часов было принято решение возвращаться. Димбергер, шедший при подъеме вторым, теперь шел впереди. Буль в 10 м сзади него без веревки. Они шли в густом тумане, левее карнизного гребня... Вдруг снег под ними задрожал, Димбергер инстинктивно прыгает вправо, но Герман Буль...

«С возвышения гребня я точно мог видеть следы и установить, что Герман на повороте не шел по моим следам, а прямо к месту отрыва карниза» ― этими словами Курт Димбергер кончает свое показание.

Поиски Буля закончились безуспешно. Над местом падения ― как минимум 300 м ― нагромоздились гигантские снежные массы, и на них сходили все новые лавины. Под ними покоится один из отважнейших и лучших альпинистов нашего времени.

Любой альпинист классического стиля мог бы сказать: «Почему они шли без веревки, которая почти наверняка гарантировала бы спасение?»

Гордая Машербрум (7821 м), штурмовавшаяся в 1938 г. Британской и в 1955 г. Новозеландской экспедициями, атаковалась в 1957 г. группой альпинистов из Манчестера под руководством Д. Уамслея. 2 июля 1957 г. был установлен лагерь 4 (6700 м) на плато под юго-восточным склоном Машербрума, а два дня спустя ― лагерь 5 (7000 м) на склоне восточного гребня. 9 июля был создан лагерь 6 (7300 м) на юго-восточном склоне, и отсюда Д. Уилланс и Г. Смит предприняли первый штурм вершины, но опасные снежные условия вынудили их отступить с высоты 7680 м, а на спуске пришлось даже остановиться на бивак. Три дня непогода держала их в лагере 6. 18 июля Уамслей и Р. Доунес с одним носильщиком находились в лагере 6, в это же время Доунес заболел воспалением легких и на следующий день умер. Еще одно печальное подтверждение опасности пневмонии и необходимости всегда иметь под рукой кислородный аппарат.

Транспортировка умершего и похороны отняли много времени. Тем не менее альпинисты из Манчестера не сдались. 12 августа Уамслей, мужественный руководитель экспедиции, и Уилланс, поднимавшийся уже до 7680 м, снова были в лагере 6 (7300 м), но опять испортилась погода, заставив их три дня выжидать. 15 августа они поднялись до 7560 м, где ранее заночевала первая связка, и установили там лагерь 7. 16 августа должно было наконец все решиться.

Они вышли уже в 2 часа 30 минут, что невероятно рано для гималайских восхождений, и около 4 часов находились в кулуаре между двумя вершинами (северо-восточная вершина 7821 м, юго-западная вершина 7806 м). Тут наступило жестокое разочарование: хотя было раннее утро, они глубоко проваливались в рыхлый снег. Им не оставалось ничего другого, как подниматься по очень трудным, почти отвесным скалам левой стороны кулуара: по оледенелым и заснеженным скалам за семь часов они поднялись только на 60 м! Уилланс потерял рукавицы, Уамслей обморозил себе большой палец на руке и пальцы на ногах. В конце концов они поднялись до 7710 м, то есть находились не более чем в 110 м ниже главной вершины, но они уже не могли идти дальше. Двойка спустилась по веревке и вернулась в лагерь 7. Два дня спустя они были в базовом лагере. Эта героическая борьба заслуживает почетной страницы в истории восхождения в Каракоруме, хотя она и не увенчалась победой над вершиной.

Тем не менее можно сказать, что время для восхождения на Машербрум, этот Маттергорн Балтистана, уже пришло. Правда, для его покорения требуются не только альпинисты высшего класса, но прежде всего лучшая погода, чем та, которая выпала на долю мужественных альпинистов из Манчестера.

В августе и сентябре 1957 г. экспедиция Оксфордского университета попыталась совершить восхождение на вершину Харамош (7397 м), находящуюся в массиве, расположенном между рекой Инд и ледником Чоголунгма. Руководителем был X.Р.А. Стретер, а участниками ― Р.С. Кулберт, Д.А. Эмери, Б.А. Чиллот, американец С.Д. Гамильтон, пакистанский офицер связи, топограф Сахиб Ша и шесть носилыциков-хунза. Из Гильгита экспедиция переехала на автомашинах в Сасли. Двухдневный переход привел их к базовому лагерю в долине Кутвал, под северным склоном Харамоша. Маршрутом восхождения был избран северо-восточный гребень, который, правда, тянется с перевала Харамошла (около 4800 м) на протяжении 9 км и к тому же имеет большие перепады высот.

В середине сентября Эмери и Иллот на высоте около 6300 м были сорваны снежной доской... Падая, они потеряли ледорубы и одну пару рукавиц. Стретер и Кулберт попытались доставить к ним продовольствие и теплые вещи, но когда они снова поднялись на гребень к месту срыва, то было уже темно. А 17 сентября Попытка спасти сорвавшихся закончилась несчастьем. Кулберт потерял равновесие и сорвал Стретера, причем снова был потерян ледоруб ― уже третий (создается впечатление, что темляки на ледорубах уже не употребляются). В конечном итоге Стретеру все же удалось дойти до лагеря 4 (6100 м), где он встретил одного только Эмери. Что же за это время случилось? Эмери и Иллот пробились до гребня. При спуске ночью ― без ледорубов ― они сбились с пути и к тому же потеряли из виду друг друга. Эмери упал в трещину. Когда на следующее утро он пришел в себя и вылез наверх, то натолкнулся на следы Иллота и шел по ним до тех пор, пока они не оборвались на краю ледового сброса, нависающего над крутой восточной стеной. Эмери с тяжелыми обморожениями дошел до лагеря, куда позже подошел и Стретер, который тоже сильно обморозился. Оба оставшихся в живых были слишком слабы, чтобы искать Кулберта. Тот, видимо, сорвался в ночь с 18 на 19 сентября.

19 сентября Стретер и Эмери начали спуск в направлении базового лагеря. В лагере 3 (5640 м) они встретили Гамильтона, который, видимо, долго ожидал там, не пытаясь, однако, оказать никакой помощи. Теперь втроем пришлось еще раз заночевать на высоте 4900 м. К счастью, утром их увидели носилыцики-хунза, которые помогли им спуститься в базовый лагерь ― пять дней спустя после выхода из лагеря 4, 23 сентября.

Эти выдержки из отчета Эмери звучат жестоко, но сознающий ответственность составитель хроники обязан быть правдивым. Просто потрясающе, как часто и как грубо нарушались основы альпинистской техники и тактики. Приходится только удивляться, что вообще кто-то остался в живых. Правда, Эмери потерял все пальцы на руках и ногах, Стретер тоже обморозился, Кулберт и Иллот погибли в горах.

Высочайшей вершиной Хиспар-Мустага является Дистегил Сар (7885 м). Эта исполинская гора была целью Британско-Итальянской экспедиции 1957 г. под руководством Альфреда Грегори. Во время перехода из Гильгита в Нагира через ледник Куниянг выяснилось, что восточное седло Дистегила слишком лавиноопасно. Тогда решили идти через западное седло, которое также постоянно находится под угрозой лавин. Одна из них разрушила высотный лагерь 1, две другие остановились вблизи базового лагеря. Тем не менее головная группа, по британским сведениям, пробилась до 6700 м, а выдающийся итальянский альпинист П. Жиглионе называет еще большую высоту. Штурм вершины оказался невозможен из-за безнадежно плохой погоды и постоянной лавиноопасности. В конце августа участники экспедиции вернулись в Европу.

В 1957 г. в Каракоруме погибло в общей сложности 11 альпинистов и было несколько случаев тяжелых заболеваний и обморожений. По сравнению с количеством несчастных случаев с альпинистами и лыжниками в Альпах эта цифра в общем-то невысока, но, принимая во внимание немногочисленные экспедиции, она должна привлечь всеобщее внимание, Исследования Гималаев и Каракорума приводят к тому, что штурмуются все более и более сложные и опасные вершины.

1958 год был для Каракорума весьма успешным годом. Вершина Гашербрум I, или Гидден-пик (8068 м), была уже неоднократно рекомендована мной на основании разведок 1934 г. Но его черед настал только тогда, когда из 14 восьмитысячников мира остались непокоренными Дхаулагири, Шиша Пангма и Гидден-пик. Американцы в 1958 г. попытались «в последний час» сохранить за Америкой хотя бы один восьмитысячник. Непосредственным организатором экспедиции был Нойк Клинч. Ему было нелегко осуществить задуманное, ибо альпинизм в США не пользуется популярностью и найти финансовую поддержку для гималайской экспедиции там труднее, чем в Европе. В конце концов все же была собрана достаточная сумма. Альпинистским руководителем был избран Петер К. Шениг, который знал район Балторо еще с 1953 г. и хорошо проявил себя при драматическом отступлении с К2.

4 июня экспедиция прибыла на верхний Балторо и сразу же провела разведку южного Гашербрумского ледника ― вывод тот же, к которому пришли и мы в 1934 г. Американская экспедиция решила подниматься по юго-восточному ребру, то есть по ребру М.Г.Э., которое, кстати сказать, никогда не называлось ребром Роше.

Я категорически против того, чтобы горы или участки рельефа назывались именами людей, а если здесь сделать исключение, то этот гребень нужно было бы назвать ребром Эртль ― Роше.

1 июня 1958 г. американский лагерь 1 (5300 м) стоял у подножия ребра М.Г.Э. Расстояние до лагеря 2 (около 6100 м) было слишком большим, тем более что в экспедиции было только несколько высотных носильщиков. Как американцы, так и носильщики-балти переносили ежедневно грузы по 25 кг; технически сложнейшим участком был острый гребень между лагерями 2 и 3 (около 6550 м), ведущий на фирновый купол, то есть на ложную вершину ребра. На этом отрезке пришлось вырубить сотни ступенек и закрепить 150 м перильной веревки. Тем не менее 28 июня ― на 16-й день после начала штурма ― этот лагерь был полностью оборудован; имелся запас продуктов на восемь дней, и все надеялись «молниеносным штурмом» покорить вершину.

Но на следующий день появилось серьезное препятствие: несложный в своей нижней части гребень, соединяющий вершину ребра с «гребнем Урдок», вдруг стал таким острым и с такими карнизами, что для выхода на плато ледника Урдок пришлось спустить людей и грузы на веревке по 30-метровой, местами нависающей стене. Для возвращения была навешена веревка. Так как носилыцики-балти, несмотря на все уговоры, отказались идти дальше, то американцам не оставалось ничего другого, как установить следующий лагерь на краю плато и самим переносить туда спущенный ими по веревке груз. Таким образом, лагерь 4 (6700 м) находился от вершины Гидден-пика на 2 км дальше, чем было запланировано.

Но неприятности на этом не кончились. Пакистанский офицер связи капитан Ривси и один балти заболели и возвратились в лагерь 1. Т. Маккормак заболел воспалением легких и был вынужден вернуться.

В довершение всего в этот критический момент испортилась погода. Штурмовая группа оказалась на четыре дня блокированной в лагере 4; альпинисты пытались вытоптать на широком Урдокском гребне трехкилометровую тропу в направлении вершины Гидден-пика, но снег и ветер снова заваливали ее. Единственным утешением было то, что двое балти, остававшихся в лагере 3, принесли продукты и спустили их под ледовую стену в лагерь 4, где американцы могли принять эти дары.

4 июля ветер наконец повернул на север и небо прояснилось. Альпинисты решили установить еще лагерь 5 ― исходный для штурма вершины. Были бы сейчас здесь лыжи! В книге «Балторо» я еще в 1939 г. говорил, что большой отрезок пути на плато Урдок обладает хорошим «лыжным» рельефом, но, видимо, никому не пришло в голову взять с собой короткие лыжи. Идущего впереди приходилось менять каждые 10-15 минут, но тем не менее продвижение шло очень медленно, и во второй половине дня пришлось остановиться и разбить палатку на высоте 7100 м, хотя раньше намечали поднять лагерь до 7500 м. Итак, до вершины Гидден-пика (8068 м) оставался перепад высоты около 1000 м и 4 км пути по горизонтали, правда технически несложного, но по глубокому снегу. Можно ли вообще осилить его за один день туда и обратно? Клинч, Р.П. Свифт и Т.О. Невисон ― врач экспедиции, внесший свою лепту как мужественный альпинист и высотный носильщик, ― сердечно пожали руки частникам штурмовой группы и, шатаясь от усталости, медленно вернулись в лагерь 4. Петер К. Шениг и Анди Кауфман остались одни; на их плечи легла теперь вся ответственность за успех экспедиции.

В первый раз применяют они для сна кислород и хорошо высыпаются. Для пути на вершину в распоряжении каждого остается по два кислородных баллона. Погода чудесная; 5 июля в 6 часов утра они выходят. Кроме нормального снаряжения для восьмитысячника они берут собой самодельные снегоступы, не могущие заменить им, однако, лыжи. После четырех часов подъема они достигают пологого седла северо-восточнее пика 7504 м, поднимаются наискось по склону большой фирновой мульды между плечом (7760 и 7748 м) и вершинной пирамидой и через несколько часов наконец выходят на жесткий, спрессованный ветром снег, на котором хорошо держат кошки; в 15 часов Шениг и Кауфман стоят на вершине.

Погода изумительная, только К2 возвышается над ними, Броуд-пик и другие вершины Гашербрума кажутся совсем рядом. Но такой холод, что они торопятся сделать снимки и через 20 минут начинают спуск. Обратный путь был для них мучением, следы были уже заметены снегом и снова пришлось идти по целине. Кислородные баллоны, с помощью которых удалось осилить беспрерывный девятичасовой подъем, теперь пусты, и восходители их выбрасывают. Но сила воли восторжествовала: в 21 час они дост...

Здесь текст источника обрывается...

 

Каракорум (1960-1966 гг.)

Весной 1960 г. была покорена вершина Машербрум (7821 м), подвергавшаяся в прежние годы неоднократным попыткам штурма. Этого успеха добилась Американо-Пакистанская экспедиция, организованная Николасом Б. Клингом. Руководителем экспедиции был Джордж И. Биелл. Первовосхождение на эту устрашающую гору удалось совершить связке Д.И. Биелл ― В. Уинсельд 6 июля 1960 г. Два дня спустя поднялись на вершину Н.Б. Клинг ― капитан Явед Акхтер (пакистанец), причем они применяли кислородные аппараты. Путь подъема из долины Хуши проходил по тому же маршруту, по которому с 1938 г. совершались все попытки штурма Машербрума, но в этот раз удалось подняться по большому кулуару, расположенному между обеими вершинами: северо-восточной (7821 м) и юго-западной (7806 м). Технические условия восхождения не слишком трудные, но Машербрум все же опасная гора.

Американо-Немецкая (ФРГ) экспедиция под руководством майора Вильяма Д. Хакетта пыталась совершить второе восхождение на К2 (8611 м), покоренную итальянцами в 1954 г. Из-за непогоды удалось подняться только до 7260 м. Немецкие альпинисты Гюнтер Грейз и Герберт Вюнше в снежной пурге в течение 11 дней выжидали погоду на ребре Абруццкого, но напрасно!

Организованная Немецким институтом изучения зарубежных стран (ФРГ) небольшая Международная Каракорумская экспедиция, состоящая из немецких, австрийских и пакистанских альпинистов, поздней осенью 1960 г. направилась в малоизученный район Кондус. Филипп Розенталь из-за болезни не мог участвовать в восхождениях. Михаэль Андрль, немецкий руководитель экспедиции, и Эрнст Сенн, известный тирольский альпинист, взошли на безымянную вершину (около 7150 м) между перевалом Смала (5700 м), соединяющим ледник Кондус с ледником Сиачен, и северо-восточной вершиной Моунт Гента (7342 м). Эта безымянная вершина получила временно название Моунт Депак. Кроме того, было совершено первовосхождение на вершину, названную Уоркманом Серебряным троном (около 6900 м). Хотя покорение этой вершины можно считать второстепенным результатом, однако следует отметить, что в целом успехи разведки района Кондус и фотографические материалы представляют большую ценность.

Англо-Американская экспедиция под руководством старого «гималайца» Уильфрида Нойса направилась из Гилгита через Нагар к Триворскому леднику и взошла на седловину между вершинами Чомхил Сар (7342 м) и Тривор (7720 м), установив на ней лагерь 3. На северо-западном гребне Тривора были продвинуты еще три лагеря, самый высокий из них почти на 7000 м. Оттуда У. Нойс ― Хак Садлер 17 августа 1960 г. за восемь с половиной часов одержали победу над вершиной этого исполинского семитысячника.

Между Хиспарской и Шимшальской впадинами покорены три большие горы: Канжут Сар (7760 м), Дистегил Сар (7886 м) и Тривор (7720 м).

В состав Салторской экспедиции под руководством австралийского геолога и топографа П. И. Стефенсона, проводившей свою работу в период май ― август 1960 г., входили английский картограф К.Д. Миллер, американский этнограф Д.П. Хакслей, английский альпинист Д. Хаффнер и пакистанский офицер связи. Главной задачей экспедиции была разведка К12 (7468 м) и района между ледниками Билафонд и нижний Сиачен, а также между ледниками Чумик и Гионг. Весь этот район восточнее и северо-восточнее Гома на выпущенных до настоящего времени картах освещен слабо. Стефенсон поднялся со стороны Грахмо Лунгма по западному гребню 1 (пик 8) до 7000 м. Восхождение на семитысячник по этому пути не представляет трудностей.

1961 год. Высочайшая гора в районе ледника Чоголунгма находится в массиве Малубитинг, о котором я только недавно получил ясное представление в работах Вильгельма Кика, а также изучая фотографический материал Франкфуртской Каракорумской экспедиции 1955 г.

Индийская топографическая служба еще в 1863 г. засекла под острым углом с большого расстояния пик 46/42Л и дала ему тогда отметку 7459 м. При измерении осенью 1954 г. и последующем исчислении В. Кик получил для высочайшей вершины массива Малубитинг показатель высоты ниже на 6 м, то есть 7453 м. Но в массиве Малубитинг есть четыре вершины. Центральный пик, или средняя вершина (по Кику), высотой 7291 м ― эта отметка была принята Топографической службой Пакистана. Эти два семитысячника еще ждут своих покорителей; северная предвершина (6834 м) также еще не покорена. Восхождение было пока совершено на восточную предвершину, высота которой точно не установлена. Просматривающееся только со среднего ледника Чоголунгмы восточное плечо (по Кику) имеет высоту около 6870 м. Но франкфуртцы в 1955 г. при подъеме на пик Шпантик (7029 м) сделали в юго-западном направлении несколько снимков, которые отчетливо показывают: вершинный гребень восточной вершины поднимается в западном направлении, так что его высочайшей точкой следует считать примерно отметку 6970 м. Следовательно, это, по всей вероятности, не семитысячник. Восхождение на вершину было совершено А.Д. Имрие и И. Акхтером 2 августа 1959 г.

В составе Австрийской Каракорумской экспедиции 1961г. были: Эрих Вашак (руководитель), Карл Амбихль. Вольфганг Акст, Раймунд Хайнель и Игнац Обермюллер. Просьбу разрешить восхождение на Салторо Кангри (7742 м) пакистанское правительство не удовлетворило, но «открыло» для австрийцев вершины К6 (7280 м), Шерпи Кангри (7303 м) и Моунт Гент (7400 м). После четырех безуспешных попыток Вольфганг Акст совершил в одиночку 4 июля 1961 г. первое восхождение на Моунт Гент.

Экспедиция британских военно-воздушных сил под руководством А. Д. М. Смита произвела в 1961 г. разведку вершины К6 со стороны Хуши и поднялась на безымянную вершину высотой около 6500 м и на два небольших шеститысячника.

Небольшая Американская экспедиция под руководством Ф.К. Кнаута разведывала в 1961 г. красивый массив Пайю (6600 м и 6755 м) у окончания ледника Балторо.

1962 год. Высочайшим еще не покоренным семитысячником хребта Хиспар Мустаг был пик 7852 м.

На этой вершине попали под лавину и погибли 18 июля на высоте 6100 м участники Британо-Пакистанской Каракорумской экспедиции 1962 г. англичане капитан М.Р.Ф. Джонс (руководитель) и майор Е.Дж.Е. Миллс.

Они уже преодолели два серьезных препятствия, и путь к вершине как будто был открыт, но тут погода испортилась, и после снегопада сошло много лавин. После несчастного случая экспедиция, в работе которой участвовал и геолог Карл Штайффер, прекратила свою деятельность.

С сентября 1961 по апрель 1962 г. Международная экспедиция, в состав которой входил Евгений Рейзер, проводила в районе Биафо климатические и гидрологические измерения. Ее сменила в мае небольшая швейцарская группа ― Г. Фуррер и Хартмани, к ним присоединился Рейзер. Эта экспедиция не преследовала альпинистских целей, а занималась изучением растительности и специальными морфологическими вопросами.

Каракорумская экспедиция 1962 г. профессора Ардито Дезио имела чисто научную ориентацию, и, видимо, в скором времени будет закончена обработка, безусловно, ценных геологических и географических материалов.

На двуглавую вершину Салторо Кангри (7742 м и 7706 м), на которую еще в 1935 г. поднялась до высоты 7400 м экспедиция Д. Ханта ― Д. Уэллера, долгое время не предпринималось серьезной попытки штурма. Виной были трудности, связанные с получением разрешения на первовосхождение на Салторо Кангри от пакистанского правительства. Японские альпинисты справились и с этой проблемой, организовав объединенную Пакистано-Японскую Каракорумскую экспедицию 1962 г. Это была большая «экспедиция, в которую входили 10 японских альпинистов и 5 пакистанцев. Руководителем был профессор Киотского университета Т. Сидей, его заместителем ― испытанный на Манаслу и Чоголизе Т. Кято, два врача ― К. Хайаси и А. Сайто, затем альпинисты (по возрасту от 24 до 30 лет) К. Хирай, Г. Ивацубо, И. Тани, И. Такамура, Т. Иаегома и С. Уиэо. Пакистанская группа состояла из X.А. Бега, профессора физики Пенджабского университета X.А. Кхана, Б. Рашира, Р.А. Кхана и капитана пакистанской армии Б. А. Башира в качестве офицера связи.

В конце мая экспедиция покинула Скардо. 10 высотных и 30 местных носильщиков установили передовой базовый лагерь на перевале Биланфондла (5547 м), в районе впадины «ледника пика 36», в леднике Сиачен. Затем началось установление высотных лагерей: лагерь 1 примерно в середине «ледника пика 36», лагерь 2 у подножья северо-восточного склона Салторо Кангри, дальше по маршруту 1935 г. лагеря 3 (около 6096 м), 4 (6553 м) и 5 (7209 м). Отсюда головная группа ― А. Сайто, И. Такамура, Б. Башир ― вышла 23 июля на штурм. На высоте около 7467 м им пришлось заночевать, и 24 июля в 10 часов 45 минут они вступили на главную вершину.

1963 год. Опубликованное в 1956 г. сообщение о деятельности Гарвардской Каракорумской экспедиции 1955 г. дополняется теперь интереснейшими материалами: работой экспедиционного топографа Джона Ф. Ноксона об измерениях района ледников Гхондокор и Чоголиза с картосхемой этого района масштабом примерно 1 : 2000000. Последняя дает ошеломляющий ответ на старый вопрос: возможен ли практически переход между ледниками Балторо и Гхондокор? Действительно, кажется, открывается проход между массивами Машербрум и Биархеди, то есть невидимое со стороны Балторо пологое ледниковое седло (около 5200 м), через которое можно пройти к среднему леднику Гхондокор. Этот пока еще никем не пройденный перевал может иметь большое значение в будущем.

Кроме того, интересно, что дикий К7 (6934 м) на верхнем леднике Чоголиза находится не там, где обозначен на карте Индийской топографической службы, а почти в 1,5 км дальше на северо-запад. Удалось также уточнить высоту и расположение пика Триниты: 6614 м, 35°37' северной широты и 56°28' восточной долготы.

Цель Каракорумской экспедиции Токийского университета- восхождение на Балторо Кангри (7312 м). Официальный руководитель профессор С. Като заболел в начале работы экспедиции и был вынужден вернуться домой. Вместо него руководителем стал X. Ватанабе. В его группу входили восемь альпинистов в возрасте от 22 до 30 лет и два кинооператора. Кроме того, в экспедиции участвовали четыре высотных и более 200 местных носильщиков. 12 июля у впадения южного Гашербрумского ледника в ледник Абруццкого был установлен базовый лагерь (5200 м).

Затем в соответствии с планом продвигались высотные лагеря по маршруту: лагерь 1 (5600 м) на верхнем леднике Абруццкого, 2 (6000 м) по пути к седлу Конвей, 3 (6550 м) и 4 (6950 м) на пути к зазубрине западнее восточной вершины (Балторо Кангри I). 3 августа Т. Сибата ― М. Капо вышли на штурм. Погода была хорошая, но прокладывание пути по глубокому снегу и преодоление крутой ледовой стены заняло столько времени, что им пришлось заночевать на главном гребне, и только на следующее утро после четырехчасовой тяжелой работы они стояли на вершине (7312 м). С. Сима ― К. Фумото, вышедшие в этот же день рано утром из лагеря 4, пройдя по проложенной первовосходителями трассе, поднялись на главную вершину на полчаса позже.

12 августа экспедиция покинула базовый лагерь и 24 августа прибыла в Скардо.

В 1964 г. Берлинская секция Немецкого альпийского союза (ФРГ) организовала для своей молодежной команды Берлинскую Каракорумскую экспедицию 1964 г. Участниками были: Петер Липп (руководитель), Ульрих Рогов, Дитер Хиллигес и Норберт Керблер. Они направились в район Кондус и штурмовали вершину, которую приняли за К6 (7281 м), но оказавшуюся в действительности К7 (6934 м) на 350 м ниже кульминационного пункта массива, расположенного в 5 км северо-восточнее. Тщательное изучение карты Д.Е. Коксона, о существовании которой они не знали, и сравнение ее со схемой П. Липпа позволили установить ошибку. В действительности немецкие альпинисты штурмовали не пик 7281 м (К6, или пик 27/52А) и не новый семитысячник (7040 м), а пик 6934 м (К7, или пик 26/52А). Эту вершину они назвали Линк Сар («место охотников» ― как ее называет местное население).

23 апреля немецкие альпинисты установили базовый лагерь на леднике Кондус, 7 мая ― лагерь 1 (4850 м), 28 мая ― лагерь 2 (5700 м), 1 июня ― лагерь 3 (6300 м). Сложнейшим техническим участком оказалась 100-метровая скальная стена, закрывающая подход к леднику Линк Сар. Здесь была навешена веревочная лестница со 173 ступеньками. Позже тут применяли захваты для 8 мм веревки. Метеорологические условия были безнадежными. Из 62 дней, проведенных молодежной командой в районе вершины, только в течение шести дней в общей сложности не было снегопада. И даже июнь, считающийся в Каракоруме месяцем хорошей погоды, был таким плохим, что в лагерь 2 им пришлось прорываться по грудь в свежевыпавшем снегу. Весь лагерь 3 пришлось оставить на месте, другие лагеря удалось эвакуировать. 1 июля немецкие альпинисты вернулись в Скардо. К сожалению, все еще случается, что экспедиции недостаточно изучают исторические и географические материалы, в связи с чем принимаются неправильные решения, результатом которых являются и горькие разочарования.

8 состав первой Штийрской Каракорумской экспедиции 1964 г. входили: Ганс Шелл (младший) ― руководитель, Рудольф Пишингер, Шиндльбахер, Лео Шлеммер и Ральф Видерхофер. 3 мая они прибыли в Нагар (2300 м). Базовый лагерь (около 4600 м) был установлен под южным гребнем Момхил Сар (7342 м), на том же месте, где в 1960 г. находился базовый лагерь Уилфрида Нойса. До высоты 6200 м оправдалось применение коротких лыж. Лагерь 3 (около 6500 м) находился в 50 м под седлом между Момхил Сар и Тривор (7720 м).

Первый штурм Момхил Сар в условиях начавшейся непогоды потерпел крушение на увенчанном карнизами восточном гребне. Вторую попытку ― на этот раз по крутой полке южного склона ― пришлось прекратить из-за возросшей лавиноопасности. Только 28 июня наконец погода прояснилась, и 29 июня стало большим днем. Из лагеря 3 вышли в 0 часов 30 минут. Подъем по полке, прохождение зоны сераков, крутой склон, очень крутой желоб, в 14 часов 30 минут выход на юго-западный гребень, небольшой отдых ― и в 16 часов 30 минут все пятеро стояли на вершине. Погода была чудесной, так что удалось снять панораму. На вершине установили небольшой тур. После часового отдыха начали спуск. Крутой желоб преодолели 120-метровым спуском по веревке и в 22 часа 30 минут достигли палатки лагеря 3. Это был очень напряженный, но прекрасный день.

9 июля Шелл в одиночку поднялся по длинному восточному гребню на вершину Гхореза (5341 м), где ему открылся хороший вид на северный склон массива Малубитинг.

Фотографические материалы Штийрской экспедиции имеют большую ценность. Круговая панорама с вершины Момхил Сар, состоящая из 17 снимков, ― географически чрезвычайно ценный материал.

Уже неоднократно штурмовавшийся пик Минапин (Диран) (7273 м) был целью небольшой экспедиции из Зальцбурга с участием Вальтера Фриша, Гейнца Эггерта, Герберта Эдлакера. В связи с плохой погодой и ограниченным временем была совершена только одна попытка.

Первая Ирландская Каракорумская экспедиция 1964 г. год руководством П. Олири попыталась подняться на Ракапоши (7788 м) через северо-западный гребень ― по маршруту, не заслуживающему положительных рекомендаций, в чем уже в свое время пришлось убедиться Г.У. Тилмену. К тому же стояла плохая погода, и ирландцам пришлось сдаться на высоте около 6100 м.

В 1964 г. первая Канадская Каракорумская экспедиция, руководимая Фрехом Рутсом, направилась из Гилгита в Батура Мустаг. Базовый лагерь был установлен северо-западнее Балтита на высоте 3650 м. Отсюда штурмовался Санге Мармур ( 6950 м) ― относительно легкая с некрутыми склонами вершина, имеющая заметный издали мраморный пояс. Хотя канадские альпинисты установили пять высотных лагерей, они поднялись лишь до 6300 м. Плохая погода и лавинная опасность преградили путь к вершине.

В 1965 г. пакистанское правительство закрыло вершины, находящиеся на территории Каракорума, для всех альпинистских экспедиций, за исключением двух:

а) состоящая из восьми человек группа Киотской федерации альпинизма под руководством Р. Кодани избрала своей целью часто штурмуемый пик Минапин, или Диран (7273 м). В июне штурмовой лагерь был поднят до 6700 м. Связка Цухимори ― Коняма, вышедшая из этого лагеря на штурм, поднялась до 7200 м. Но ветер и снегопад заставили альпинистов сдаться, и перед спуском им даже пришлось остановиться на холодный бивак. Вообще странно, что Диран, по всей видимости технически не сложная вершина, несмотря на многие попытки, до сих пор еще не покорена;

б) лыжно-альпинистский клуб Токийского университета организовал в 1965 г. большую экспедицию в составе 13 человек под руководством X. Сираки. Было решено атаковать пик 7852 м ― высочайшую, еще не покоренную вершину в Хиспар Мустаг. Авангард покинул Нагар 18 июня, и базовый лагерь (3885 м) был установлен 27 июня на северном берегу ледника Хиспар у подножия южного гребня.

По нему в 1962 г. уже пыталась подниматься британо-пакистанская группа, и при этом погибли Е. Д. Е. Миллс и М. Р. Ф. Джонс.

Была установлена цепь высотных лагерей: лагерь 1 (4800 м) ― на ребре, 2 (5300 м) ― на стыке ребра с юго-восточным гребнем, лагерь 3 ― за стыком юго-восточного и юго-западного гребня у «бычьей головы» перед отвесной скальной башней, лагерь 4 (5900 м) ― на снежном «храме» (в этом лагере из-за снежной пурги им пришлось просидеть девять дней ― с 28 июля по 7 августа), лагеря 5 (6300 м), 6 (6900 м) -на ледяной шапке и лагерь 7 (7010 м) ― под скальным пиком. Только две вершины в гребне ― пик Триангле (7400 м) и Тент-пик (7700 м) ― отделяли их от главной вершины. Начиная с лагеря 2, было столько трудных скал, ледовых стен, острых карнизных гребней и трещин, что японские альпинисты израсходовали все веревки для навешивания перил. Они надеялись, что на последнем участке удастся обойтись без веревок. Но случилось иначе: пять альпинистов находились в пути к лагерю 8, когда на высоте 7200 м вдруг обвалился ажурный снежный гребень и Тако Накамура был погребен под обвалом. Тело погибшего найти не удалось. 27 августа альпинисты покинули район.

В 1966 г. весь Каракорум был закрыт для всех альпинистских экспедиций.

 

Географо-геологические заметки

На физической карте Азии сразу же бросается в глаза, что горные хребты между северо-западным углом Индии сильно сжаты, достигая в ширину 600 км. Восточнее они образуют пространство шириной 1400 км. Между этими хребтами находится гигантское тибетское плоскогорье.

Гиндукуш и Каракорум служат границей между этими двумя горными системами. В этой центральной зоне пласты в своем большинстве имеют крутое падение: в районе Балторо, например, видим короткие вертикальные складки, но отсутствуют большие пластовые надвиги и горизонтальные движения.

В районе Балторо я заметил, что высота вершин почти не зависит от породы, из которой они сложены. Так, например, группа Гашербрума состоит из красивых складок известняка пермо-каменноугольного периода, которые быстро разрушаются, но там есть четыре вершины высотой от 7900 до 8100 м. Таким образом, группа Гашербрума достигает такой же высоты, а частично даже большей, чем соседние горы, сложенные из гранитных гнейсов. Это объясняется тем, что поднятие гор здесь позднее и происходит быстрее, нежели действия разрушительных сил выветривания.

Каракорум давно известен как самый оледенелый вне-арктический высокогорный район мира. По Виссеру, здесь ледники занимают 28-50% всей горной площади в противоположность только 2,2% в Альпах и 8-12% в собственно Гималаях.

В главных долинах Большого Каракорума нет ступеней с ледопадами. По гигантским ледникам Сиачен, Балторо, Биафо и Хиспар можно, например, пройти более 200 км при самом минимальном уклоне. Таким образом, эти главные ледники стекают полого с подножия больших гор и хребтов, и боковые ледники первого порядка впадают в главные тоже спокойно, без каких-либо устьевых ступеней. Если бы в подпочве главных долинных ледников находились значительные ступени, то тогда продольные полосы серединных морен не могли бы пролегать так удивительно равномерно.

И в поперечном разрезе главных ледников не встречаются большие скальные террасы или перегибы рельефа, как мы это привыкли видеть в Альпах. Создается впечатление, что ложе ледника, так сказать, заполнено до верхнего края. В Большом Каракоруме мы находимся, можно сказать, еще в ледниковом периоде, и отступление ледников относительно невелико. По крайней мере кажется, что объем ледников в последних нескольких столетиях остался стабильным. Это объясняется следующим образом:

1. Питание ледников достаточно, потому что именно в верховьях Каракорума выпадает значительное количество осадков.. Бедная осадками область передовых хребтов простирается только до высоты 5000 м. Внизу, в долине Инда, по пустынному сухо, в высоких районах между 5000 м и 8000 м н. у. м. ежегодное количество осадков можно определить как минимум 4 м (количество воды!), возможно даже больше. 4 м воды соответствует около 42 м свежевыпавшего пушистого снега. Следовательно, имеется гигантский ежегодный прирост.

Все вершины и гребни в Большом Каракоруме имеют высоту 5000 м, а большинство даже 6000 и 7000 м, где, видимо, выпадает максимальное количество осадков. Поэтому возникают карнизные гребни и бесчисленные висячие ледники; они висят на очень крутых стенах и посылают вниз ледовые лавины, которые срываются с грохотом в любое время суток. Питание больших ледников Каракорума в значительной мере обеспечивается этими обвалами.

2. Таяние сильно замедляется мощными поверхностными моренами, которые в нижней части языка ледника сливаются почти в сплошной покров осыпей. Этот осыпной панцирь является мощным изоляционным слоем против солнечных лучей и теплого воздуха. Конец языка прямо-таки «задыхается» в осыпях ― явное доказательство медлительности течения ледника, и не приходится сомневаться, что там в настоящее время отсутствует сильное трение льда о подпочву. Но использовать это явление как доказательство против ледниковой эрозии было бы ошибкой.

Калгаспоры, или кающиеся монахи, ― своеобразная форма ледово-снежных образований (обнаружены впервые в Кордильерах), возникающих путем выветривания и таяния фирнового снега. Под влиянием почти вертикальных солнечных лучей и чрезмерно сухого воздуха из старого снега образовываются хребты, иглы и башни. Эти своеобразной формы фигуры, достигающие высоты больше человеческого роста, сравниваются со стоящими в ряд кающимися монахами. Ряд ледников в Каракоруме пользуется дурной славой потому, что вся их поверхность представляет настоящие джунгли из высоких башен и зубцов, прохождение которых сопряжено с большими, трудностями.

Процесс образования калгаспоров в Каракоруме можно хорошо проследить: спускающийся боковой ледник сталкивается с осыпным покровом главного ледника. Ледовые массы бокового ледника «транспортируются» как инородное тело на «спине» главного ледника. Вода, стекающая по крутому склону, замерзает, как только попадает в их тень.

Так образовывается скелет разветвленной, тянущейся вниз желобчатой поверхности. Благодаря образованию толстых, порой большого диаметра сосулек эти кажущиеся воздушными ребра и колонки получают определенную прочность и долговечность. Тот, кому приходилось поработать ледорубом на такой рифленой стене, хорошо знает ее структуру.

В противоположность большим ледникам Каракорума висячие ледники наверху очень активны и подвижны, что подтверждается весьма убедительно частыми ледовыми обвалами. В Альпах мы привыкли, что висячие ледники двигаются относительно медленно, по нескольку метров в году. «Поведение» висячих ледников в Гималаях и Каракоруме объясняется постоянным пополнением большими массами снега и обилием талой воды. Несмотря на сильное испарение, остается все еще достаточно влаги, которая просачивается в глубь ледово-снежных масс и пропитывает фирн.

Очень характерна желобчатая или рифленая поверхность крутых фирновых стен, особенно красивых на северных и северо-восточных склонах гор в Гималаях и Каракоруме, но которые можно иногда встретить и в горах других частей света. Это своеобразное явление, служившее поводом для ряда ошибочных определений, было мной объяснено еще в 1939 г. следующим образом. Рифление не является результатом схода лавин. Лавинные борозды и желоба часто в той же стене выглядят совсем иначе.

В Гималаях и Каракоруме температура излучения солнца очень высокая. На высоте от 6000 до 7000 м над уровнем моря в середине солнечного дня термометр показывает на солнце 70° по Цельсию и выше, в то время как рядом, в тени, температура воздуха ниже 0°. Значит, на солнце образовываются талые воды, которые в тени тут же замерзают.

В летние месяцы в середине дня солнечные лучи освещают в Гималаях и Каракоруме только северные стены. Каждый выступ бросает длинную тень, особенно находящиеся на солнце карнизы вершинных гребней.

Талые льды образуют настоящие водяные горизонты. На склонах большой крутизны талые воды струятся только по поверхности, смачивая верхние слои фирна; в тени вода замерзает, образуя рифленую стену.

В мульде или на крутом склоне возникает небольшой висячий ледник, талые воды просачиваются вглубь и образуют зоны смазки и скольжения, что значительно повышает мобильность всей массы. Поэтому лавины таких висячих ледников и при ночном холоде не находят себе покоя.